Раскачай лодку! (гет)

5 января 1997 года. Вокзал Кингс-Кросс

— Гарри! — перекрыл многоголосый гомон чей-то крик.

Юноша едва успел обернуться, как рыжая молния набросилась на него и стиснула в объятиях.

— Ой, Гарри, мне было так страшно, я думала, ты умрешь, и я никогда… — бормотала Джинни, заливаясь слезами и икая.

В расстроенных чувствах девочка выплеснула на него весь накопившийся стресс, а в завершение, по старой традиции Уизли, совершила глупый поступок. Отчаянно всхлипнув, она схватила Гарри за голову и поцеловала его в губы.

В ее защиту заметим, что это было похоже на те поцелуи, что случаются между братьями и сестрами. Ладно, признаем, что в этот поцелуй Джинни вложила немного больше эмоций, но она сразу поняла свою ошибку. Словно увидев паука, Джинни отскочила от Гарри, который даже не до конца осознал, что это было, настолько быстро все произошло.

В панике рыженькая повернулась к Гермионе.

— Прости меня, Гермиона! Пожалуйста, поверь, я не хотела, это не то, что ты думаешь, это был просто поцелуй — то есть, не настоящий поцелуй, просто как с братом — я имела в виду… Гарри меня не интересует, вот ни капельки — он не в моем вкусе! — тараторила Джинни, пока румянец на ее лице разгорался все ярче, приближаясь к цвету волос.

Смутившись, она резко повернулась к Гарри.

— Я не говорю, что ты плохо выглядишь, — я не собиралась тебя оскорблять, Гарри, поверь мне! Просто ты мне как брат. Это всё этот стресс, и моя мама, и… — продолжала бормотать извинения Джинни, взвинчивая себя все больше и больше.

Наконец она остановилась, когда до нее дошло, что все — Гермиона, старшие Грейнджеры, Ремус, Тонкс и Гарри — хохочут до слез над ее уморительно неловкими оправданиями. Тонкс уронила голову Ремусу на плечо, смеясь и икая одновременно, причем пряди ее волос переливались разными цветами каждый раз, когда она икала. Застонав, Джинни отвернулась, чтобы спрятать свое багрово-красное лицо, но при этом она увидела своих братьев, катающихся по земле. Близнецы были уже не в силах смеяться и только тоненько попискивали, тыча в нее пальцами.

Джинни была готова запустить в себя Редукто, когда обнаружила, что кое-кто из студентов и их родителей, находящихся на платформе, тоже смеются над ней.

— А-а-х-х! Кто-нибудь, просто убейте меня и покончим с этим, — простонала она, спрятав лицо в ладонях.

Но тут две руки развернули ее и обняли. Джинни уткнулась головой в плечо все еще смеющейся Гермионы и только надеялась, что этот яростный румянец не оставит ожогов на ее щеках, а тем временем ее по-прежнему лучшая подруга успокаивала младшую Уизли.

* * *

— Ох, стыд-то какой, — выдохнула Джинни, упав на сиденье в купе, которое заранее заняли для всей компании Луна и Невилл.

— Для нас, пока мы наблюдали из окна, это выглядело довольно забавно.

Судя по его словам, Невилл решил, что сейчас самое время отправиться в очередное «великое приключение».⁽¹⁾ Джинни определенно выглядела так, будто была готова исполнить его желание, и уже потянулась за своей палочкой.

— Невилл, это было глупо. И к тому же не очень-то уместно — как, по-твоему, мы могли бы развлекаться, если она превратит тебя в Древовидную Безголовку? — сурово отчитала Луна своего парня.

Но Луна не была бы Луной, если бы тут же не разрушила эффект от сказанного.

— Хотя, — задумчиво добавила она, — их щупальца почти такие же ловкие, как твои пальцы, так что я все равно могла бы повеселиться. Так что вперед, Джинни, — радостно заявила Луна, не обращая внимания на румянец своего парня и изумленные взгляды остальных.

— Ну ты даешь, Невилл! — усмехнулась Гермиона, погрозив парню пальцем.

Тот что-то бессвязно забормотал в ответ.

— В тихом омуте… — хмыкнул Гарри, подтолкнув локтем Гермиону.

Он потянулся и высвободил палочку из пальцев все еще ошеломленной Джинни.

— Мир! — провозгласил Гарри, придержав палочку, чтобы Джинни не могла обналичить так беспечно выданный ваучер. — Никакого колдовства между друзьями. Итак, голубки, как вы встретили Рождество? — широко улыбаясь, спросил он пару, оказавшуюся в центре внимания.

Гарри откинулся на спинку сиденья и притянул к себе Гермиону, устраиваясь поудобнее для долгой поездки в Шотландию.

После того, как Невилл рассказал им целомудренную версию своих каникул, прерываемую цветистыми подробностями (не чрезмерно эротичными, но все же очень смущающими застенчивого паренька), вставляемыми в соответствующие моменты ластящейся к нему Луной, настала очередь Джинни рассказать свою историю. Слушатели повернулись к ней, но смех тут же прекратился, когда они увидели ее лицо.

— Это было ужасно, — вздохнула Джинни. — Худшее Рождество в моей жизни. Даже три года назад, когда была наша очередь принимать у себя тетю Мюриэль, оно не было таким ужасным. У меня не было ни одной минуты без того, чтобы мама не отчитывала меня или не кричала. Она изображала милую мамочку до тех пор, пока близнецы и Билл оставались в «Норе» на рождественском обеде, но они ушли перед ужином. Я пыталась уговорить их остаться на ночь и на День подарков тоже, но Билл и Флер ушли, сказав, что им нужно отправиться во Францию, а у близнецов тоже было важное свидание. Наверное, с какими-нибудь горячими девчонками, — пробурчала она.

Слушая Джинни, Гермиона прижалась к руке Гарри и не отпускала его.

— Могу засвидетельствовать, — усмехнулся Гарри. — Гермиона и Тонкс обе довольно горячие, и мама Гермионы не менее привлекательна. Близнецы были у нас весь вечер, а в День подарков отправились с нами на остров, после того как мы… оформили кое-какие документы в Министерстве.

— То есть, мои братцы и вы двое резвились в тропиках, пока я терпела мамины нотации? У меня едва уши не отвалились, — обиженно фыркнула Джинни, гневно смотря на него.

— Насколько я могу судить, твои хорошенькие ушки по-прежнему на месте, и да, мы были там, — дерзко ответил Гарри под общей смех, чувствуя себя в безопасности.

Но то, что палочка Джинни все еще была у него, к сожалению, не помешало ей пнуть его в голень.

— А как же до тебя дошла весть о дуэли? Вы там получаете «Пророк»? — как ни в чем не бывало продолжила расспросы Джинни.

Она подняла с пола свою палочку и спрятала ее в карман, пока Гарри все еще сжимал обеими руками пострадавшую ногу. Уже к семи годам младшая Уизли довела свою технику до совершенства. Близнецы боялись ее задолго до того, как она научилась держать палочку.

— Ну что ты. Ни одна сова не смогла бы совершить такое путешествие — как мы узнали, все они перенаправляются в совятню на Гриммо, едва лишь срабатывает портключ на остров, и это продолжается до нашего возвращения. Мы вернулись незадолго до нового года, и именно тогда мы увидели все эти заголовки в газетах и узнали о буре, которую поднял Гарри, — объяснила Гермиона, с притворным сочувствием похлопывая парня по спине.

— Не забудь, что он еще и врезал Перси в тот день, — добавила Джинни, и ее лицо озарилось широкой улыбкой. — Мы услышали об этом на следующий день от папы, после того как новость облетела все Министерство. И, хотя я могла бы поцеловать тебя и за это тоже, мамино настроение это вовсе не улучшило.

— Ну, извини, — прошипел Гарри сквозь зубы, продолжая растирать ногу, чтобы унять боль.

— Гарри! Ты волшебник или кто, в самом деле? — фыркнула Гермиона.

Она достала палочку и коснулась ею его голени, убирая боль.

— Отвлекся, — пробормотал Гарри, и его уши порозовели.

Он разогнулся и откинулся на спинку сиденья, скрестив руки на груди и оскорбленно фыркнув. Игнорируя смех в купе, Гарри смерил Гермиону похотливым взглядом. О, как бы он отомстил ей за это позже! О да, он так и сделает.

— Так твоя мама действительно устроила тебе «веселую» жизнь только из-за того, что Гермиона приложила ее Петрификусом?⁽²⁾ — недоверчиво спросил Невилл, машинально отбиваясь от попыток Луны расстегнуть ему рубашку.

— Нет, не совсем, по крайней мере, первые три дня было терпимо, — признала Джинни (Невилл взвизгнул и хлопнул Луну по шаловливой руке, которая потянулась к пряжке его ремня). — Но потом она пустилась в рассуждения о моих свиданиях и о том, что я должна была попытаться встречаться с Гарри, пока он еще был доступен, и как я могла бы помешать ему стать темным. Я пыталась защитить тебя, Гарри, и доказать маме, что ты вовсе не темный, но она не унималась. Я просто не могла это больше слышать, понимаете? — продолжала рассказывать Джинни, все больше и больше краснея.

Гермиона благодарно сжала ей руку, и рыженькая слабо улыбнулась в ответ. Что касается Гарри, то он выразил свою благодарность, перестав сверлить ее взглядом из-за того самого удара.

— Рон засел в своей комнате, где продолжал писать Лаванде короткие ответы на ее длиннющие письма — сначала полные упреков, потом готовность к примирению, и, наконец, любовные письма, которые она посылала дважды в день. Понятно, что голова у него была занята только этим. Папа… Нельзя сказать, что он заступался за тебя, но ему всегда удавалось немного успокоить маму и ненадолго оторвать её от моей дорогой задницы. Если бы не он, я бы уже начала проклинать ее. Слава Мерлину, близнецы согласились отвезти меня и Рона на Кингс-Кросс, так что мне не пришлось проводить с ней еще и это утро. Папа с готовностью согласился, боясь, что она может снова сцепиться с вами из-за своих глупых идей. Ну, правда же, только подумать, что Гарри может стать темным, — фыркнула Джинни под смех всех присутствующих.

— Лично я готова приветствовать нового темного властелина, — усмехнулась Гермиона, глядя Гарри в глаза.

— В моей постели, конечно! — добавила она для пущего эффекта, вызвав еще один взрыв веселого смеха.

* * *

Через три купе отсюда Рон замер, услышав хорошо знакомый смех своего бывшего лучшего друга и девушки, в которую когда-то был влюблен. Он на мгновение пожалел, что больше не с ними, но Лаванда прервала его размышления, снова притянув его к себе в горячем поцелуе.

На следующее утро

День начинался хорошо — погода была прекрасной, их тренировка, похоже, принесла свои плоды, и Невиллу удалось с помощью Протего создать свой первый настоящий щит, который не разрушился от первого попавшего в него заклинания. Возможно, здесь повлиял тот факт, что Луна пообещала своему парню кое-что за каждое отбитое заклинание.

Для Гарри и Гермионы расписание сегодняшнего дня было легким — после завтрака у них ожидался пустой урок, и они собирались провести свободное время, гуляя вокруг озера, а затем были Зелья.

Вернувшись в гостиную факультета после тренировки, они заметили, что на доске появилось объявление о записи на обучение Аппарации. Это было интересно, но поскольку они оба уже знали, как это делать, а Гермиона даже успела получить лицензию, то для них это не имело особого значения.

Невилл заранее волновался и боялся этих занятий, в то время как Джинни было немного грустно, что ей придется ждать еще год. Тем не менее, когда их компания спустилась в Большой зал и они приступили к завтраку, настроение у всех было вполне хорошим.

За столом они бурно веселились, поддразнивая Невилла. Никто, кроме него, не слышал, что именно пообещала ему Луна, но, учитывая ярко-красное лицо парня и улыбку до ушей, а также то, что Невилл и Луна, которую он провожал от общежития воронов, пришли к завтраку позже — намного позже! — это должно было быть что-то очень хорошее.

К сожалению, этот хороший день закончился, как только Гермиона развернула доставленный ей «Ежедневный пророк».

* * *

Бурная жизнь Мальчика-который-выжил

Автор Рита Скитер

Слава — вещь непостоянная, но известно, что иногда она обрушивается на голову слабовольного человека. К сожалению, это, похоже, случилось с Гарри Поттером, Мальчиком-который-выжил или Пресекателем рода, как мы могли бы теперь по праву его называть. Будучи знаменитым, богатым и в меру привлекательным, он мог бы стать волшебником, на которого мы все могли бы равняться в более светлом будущем.

Но после того, что случилось вчера на платформе 9¾, о чем автору этих строк рассказали многочисленные очевидцы, я начинаю беспокоиться о судьбе этого самого будущего.

Когда мистер Поттер и его невеста, магглорожденная волшебница Гермиона Грейнджер, вышли на платформу, к ним откуда ни возьмись подбежала какая-то девушка и в шокирующем проявлении безнравственности не только бросилась в его объятия, но буквально прыгнула на него, обхватила ногами и страстно поцеловала прямо на глазах у невесты.

Сейчас, мои дорогие читатели, вы вероятно задаете себе тот же самый вопрос, что и автор: «Когда эту девицу выпустят из лечебницы св. Мунго?».

Ничего подобного — закончив с мистером Поттером, девушка обняла его невесту и принялась покусывать ее шею, к явному удовольствию мисс Грейнджер, а затем они втроем сели в поезд, доказывая, что между этими тремя действительно существуют отношения определенного рода.

Хотя, без сомнения, иногда случалось, что кто-то изменял своему партнеру, у этих людей обычно хватало такта должным образом стыдиться этого и скрывать наличие любовницы. Но нет, эти трое открыто празднуют свои отношения. Итак, кто же та вторая девушка в этом любовном треугольнике?

Наше расследование показало, что таинственная девушка — не кто иная, как Джиневра Уизли, дочь Артура Уизли, главы Сектора по борьбе с незаконным использованием изобретений магглов, представительница старинной и известной чистокровной семьи. Та самая девушка, которую Поттер спас несколько лет назад в до сих пор не раскрытом до конца деле Наследника Слизерина. Так совпало, что мисс Грейнджер также была среди жертв той серии нападений на студентов.

Означает ли это, что эти отношения начались четыре года назад? Во всяком случае, два года назад у мисс Грейнджер был короткий роман на стороне с прославленным ловцом Виктором Крамом. Это также вызывает вопрос, почему именно мисс Грейнджер является невестой в этом треугольнике, и что у нее есть такого, чего нет у мисс Уизли, чтобы заслужить этот статус…

* * *

Гермиона с отвращением хлопнула газетой о стол. Со стороны слизеринцев уже доносились смешки.

Гарри оторвался от тарелки и смотрел, как она пытается вдавить газету в столешницу.

— Что случилось?

Гермиона прервала третью попытку сосчитать до десяти.

— Лучше тебе этого не знать, — прошипела она.

Джинни попыталась выхватить газету, но Гермиона прижала ее ладонью.

— И тебе тоже, — предупредила она девушку.

— Гермиона, или ты расскажешь мне сама, или я обо всем узнаю от этих бешеных мартышек, — заявил Гарри, ткнув большим пальцем назад, в направлении стола Слизерина.

Глубоко вздохнув, Гермиона подтолкнула к нему газету и занялась кусочком тоста, хотя у нее почти пропал аппетит. Гарри дочитал первую страницу и, не говоря ни слова, передал газету Джинни.

— Не переживай, я уверен, что все уляжется, — обреченно пробормотал он, терзая ножом свой завтрак, — есть ему уже не хотелось.

Гермиона и Невилл, которые читали газету через плечо Джинни, оба шепотом подбадривали в очередной раз смертельно оскорбленную девушку.

— Он верно говорит, — к их столу подошла Луна, намереваясь увести своего Невилла. — И я удивляюсь, почему так много людей верят в эти глупые истории, ведь очевидно, что Скитер даже не все факты изложила правильно.

— Ты определенно больше, чем «в меру привлекателен», Гарри, — безапелляционно заключила она, повернулась и потащила Невилла из Большого зала.

Множество глаз провожали их по самым разным причинам.

* * *

Можно сказать, что у наших пиратов — обитателей Хогвартса — утро прошло гораздо лучше, чем у Джинни. Во-первых, большинство студентов находились под сильным впечатлением, если не сказать напуганы, после демонстрации умений Гарри в Министерстве. Хотя Поттер практически ничего не получил в виде трофеев, кроме еще одного места в Визенгамоте (что дало ему в общей сложности четыре голоса, примерно столько же, сколько в среднем имел каждый из остальных пятидесяти с чем-то членов коллегии), — он положил конец чистокровному роду, а подобным достижением могли гордиться немногие. Звание «Пресекателя рода» было одним из самых уважаемых и внушающих страх титулов в волшебном мире, говорящим всем, что его носитель будет следовать предписаниям кровной мести до тех пор, пока не будет пролита последняя капля. Впрочем, в данном случае это не было особенно сложно — ведь на дуэли сошлись последние представители каждой семьи с обеих сторон.

А еще все прекрасно знали, что Гарри и Гермиона практически сдали экстерном курс ЗОТИ, на два года раньше однокурсников.⁽³⁾ Ни один студент, находящийся в хоть сколько-нибудь здравом уме, не стал бы бросать им вызов, и Драко Малфой с самого начала года сидел тихо и не высовывался.

Правда, Гарри, глядя на то, как вели себя некоторые студенты, считал их реакцию несколько чрезмерной. Утром возле Выручай-комнаты они встретили первокурсницу с Хаффлпаффа, которая так испугалась, что уронила свои принадлежности для урока астрономии! Гарри с Гермионой помогли ей собрать и привести в порядок все вещи и отправили девчушку восвояси. Между делом они пытались успокоить ее, но хаффлпаффка все это время смотрела на них так, будто они собирались съесть ее живьем.

К большому разочарованию парочки, Комната снова оказалась занятой, так что пришлось отложить тренировку. Но выпустить пар было крайне необходимо, поэтому они довольствовались альтернативным решением.

* * *

До ужина оставалось около часа, но Гарри и Гермиона все еще были в библиотеке, лучшем месте, по мнению Гермионы, чтобы тихо проводить угасающий день. Несколько старых фолиантов и сладкие поцелуи были бальзамом на душу Гермионы, глупый инцидент, случившийся недавно, был уже забыт.

Сгустились сумерки, и библиотека опустела, оставив двух последних обитателей учебной секции наедине. Мадам Пинс сидела в своей кабинке, но не возражала против случайных проявлений близости, пока это не влияло на состояние книг. Все-таки, Гарри и Гермиона были официально помолвлены.

Гарри закончил свою домашнюю работу около часа назад, но вместо того, чтобы продолжать заниматься, предпочел смотреть, как Гермиона выискивает новые данные для своей внепрограммной работы по Нумерологии. Девушка не возражала — Гарри сегодня отлично проявил себя в роли бойфренда, так что она позволила ему немного пренебречь учебой, тем более что его руки творили чудеса, массируя ее шею, пока она читала.

Решив, что этот день должен закончиться на хорошей ноте, Гермиона обернулась и нежно поцеловала Гарри, закрывая книгу.

— Ладно, прибери на столе, а я пока отнесу книгу, и можно будет уйти, — прошептала она ему.

Ответная улыбка Гарри была радостной, но и немного коварной, обещая остановку в чулане для метел на обратном пути. Он с готовностью начал убирать вещи в их рабочие сумки. Гермиона встала и скрылась в лабиринте книжных полок, направляясь в глубину реже посещаемой части библиотеки, где хранились произведения, менее доступные для понимания.

Найдя место, откуда она взяла книгу, Гермиона приподнялась на цыпочки, чтобы поставить тяжелый том обратно на верхнюю полку.

Неожиданно она почувствовала, как невидимое тело Гарри прижимается к ней, и вздрогнула.

— Покорись, моя красотка, — шепнул ей в ухо бестелесный голос.

Ее сдавленный писк удивления умер и переродился в стон, когда те же самые бестелесные губы, которые только что говорили с ней, начали покусывать чувствительное местечко у нее на шее. Отвлекшись, Гермиона не заметила, как что-то мигнуло в воздухе и их окружили несколько заклятий уединения.

Слабый шелестящий звук заставил ее снова открыть глаза, и она увидела, как несколько книг разлетаются с полки, оставляя прямо перед ней небольшой, но глубокий проем. Тут Гермиона поняла, что не может оторвать ладони от полки, на которую оперлась, когда Гарри атаковал ее шею, — явный признак Клеящих чар.

— Что ты делаешь? — приглушенно ахнула она.

— Воплощаю твою мечту в реальность, — был ответ.

Внезапно чья-то рука схватила ее за плечо, другая обхватила живот, и Гермиона обнаружила, что ее бесцеремонно согнули пополам и втолкнули в проем. Она протестующе вскрикнула, когда почувствовала, что магически приклеилась к полке и книгам и почти не может двигаться, удерживаемая чарами на месте. Намерения Гарри стали совершенно очевидны, когда ног девушки коснулся холодный воздух, — задранная юбка оказалась у нее на спине. Гермиона резко вздохнула, потом сделала еще один вдох, более глубокий… И продолжала втягивать в легкие этот восхитительный, возбуждающий, затхлый запах старых книг, отдаваясь одновременно двум самым большим страстям в ее жизни.

* * *

Выйдя из библиотеки, в ожидании ужина (им было крайне необходимо восстановить силы) они удалились в гостиную факультета, чтобы немного почитать. Парочка уютно устроилась на одном из мягких диванов поближе к камину. Гарри пытался разобраться в «Защитных чарах для владельцев недвижимости», в то время как Гермиона предпочла расслабиться, выбрав «Нумерологию — невероятная вероятность». Между делом Гарри рассеянно играл с хвостом Живоглота, который развалился на коленях Гермионы и мурлыкал, потому что девушка почесывала его за ушами.

Время ужина почти наступило, когда их чтение грубо прервали. В комнату влетела Джинни и уже была готова ринуться вверх по лестнице, когда ее остановил оклик Гермионы. Она медленно повернулась и подошла к друзьям. Лицо Джинни горело так, что Гермиона немедленно отложила книгу в сторону и усадила девушку на диван между собой и Гарри.

Гарри предложил оставить девушек вдвоем, чтобы они могли поговорить без свидетелей, но Джинни отказалась.

— Не имеет значения. Ты все равно узнаешь обо всем, рано или поздно.

— О чем? Что случилось? — спросила Гермиона, поглаживая рыженькую по спине.

— Эта дурацкая статья, вот что случилось! Весь день я слышала, как все шептались у меня за спиной. Я даже подслушала, как какие-то девицы сплетничали, что я практически готова залезть в койку к кому угодно, особенно когда немного выпью. Они удрали, прежде чем я успела заколдовать кого-нибудь из них, — пожаловалась Джинни. — Как вы двое справлялись с подобным на втором курсе и во время Турнира? Прошло всего полдня, а я уже не хочу ничего иного, кроме как свернуться в клубок и заплакать. Или проклясть кого-нибудь! — закончила она, перейдя от нытья к возмущению, и обеими руками схватилась за голову.

— Что касается меня, то я уже привык, — пожал плечами Гарри. — Я сталкиваюсь с этим каждые два года, так что мне это не в новинку.

— Знаешь, по крайней мере, из этого может получиться кое-что хорошее, — вздохнула Джинни.

Она выпрямилась и неуверенно улыбнулась. Гермиона просияла, увидев, что девушка вновь воспряла духом, и приобняла ее.

— Так держать, подружка! — весело заявила она с отчетливым лондонским акцентом.⁽⁴⁾

Джинни фыркнула.

— Ну да, видишь ли, Рон и Лаванда поцапались из-за этой статьи. Лаванда верит всему, что пишет Скитер, и Рон отругал ее, заявив, что сам был свидетелем большей части событий, а Скитер, как обычно, все выдумала. Лаванда возмутилась, когда он назвал ее любимого репортера лгуньей. Возможно, они скоро расстанутся.

Гарри тихо хихикнул, и этот смешок был подхвачен Гермионой, которая тут же широко зевнула. Вслед за ней зевота одолела Гарри и Джинни.

— Ну что ж, по-моему, на этой оптимистической ноте мы и завершим этот день, как вы считаете? — предложила Гермиона, снова зевая.

* * *

— Вы не могли бы провожать меня на уроки и встречать после их окончания? — попросила Джинни, когда на следующий день они сели завтракать в наполненном гулом Большом зале. — Пока вы рядом, никто не станет тыкать в меня пальцем, — пояснила она.

Гермиона с любопытством осмотрела зал. Действительно, то тут, то там кто-то поспешно убирал выставленный палец, когда ее взгляд скользил мимо. Все быстро занялись своими делами или, по крайней мере, сделали вид. Гермиона все еще отчетливо помнила, каково это было на четвертом курсе, когда Скитер выставила ее «блудницей месяца». С довольной усмешкой она отметила, что слухи, которыми поделилась Джинни, могли оказаться правдой, потому что Рон, хотя и сидел по-прежнему напротив Лаванды, ежился под ядовитыми взглядами своей пока еще подруги и даже ел быстрее обычного, чтобы поскорее убраться отсюда. Лаванда в данный момент злобно терзала сосиску, глядя ему прямо в лицо, и Рон невольно проглотил все, что напихал в рот, что заставило его ненадолго прерваться.

— Если будет возможно, мы могли бы это обеспечить, — заверила Гермиона.

Джинни кивнула и сделала знак Невиллу, который сидел напротив, передать картофельное пюре.

— По крайней мере, это лучше, чем то, что испытала я. Тебе еще не присылали Вопиллеров, — заметила Гермиона, накладывая немного пюре на свою тарелку и тарелку Гарри.

Тот в это время пытался завладеть блюдом с ростбифом, которое передавали по кругу.

— Невилл, с тобой все в порядке? — встревожилась Джинни, потому что юноша вдруг перестал есть и уставился в какую-то точку позади них.

Обернувшись, она сразу же обнаружила то, что отвлекло Невилла. Нет, это была не Луна — в данный момент она жонглировала помидорами, ничего необычного. Это была почтовая сова, медленно летевшая к Джинни, неся кроваво-красный конверт.

— Ну, спасибо, Гермиона, ты меня сглазила, — вздохнула рыженькая и обреченно уронила голову на стол.

Но это было еще не все. Следом за первой совой тянулась длиннющая вереница крылатых почтальонов. Вскоре выяснилось, что не все письма были адресованы Джинни, поскольку следующая сова бросила свое письмо Гарри, а еще две — Гермионе. Через несколько секунд на столе шипели, готовые открыться, десять Вопиллеров, и на подходе были новые. Впрочем, среди них попадались и обычные письма.

Пока прибывала почта, Гермиона продолжала держаться за Гарри, все еще помня свой последний опыт с угрожающими письмами, и, конечно же, не собиралась прикасаться к ним. Несколько секунд спустя Вопиллеры один за другим автоматически сработали, и на подростков обрушился целый хор оскорблений. Их было слишком много, чтобы выделить отдельные голоса, но часть слов можно было разобрать, и ребята были вынуждены сидеть и выслушивать «шлюха», «потаскухи», «развратник» и «лесбиянка». Встречались и более длинные фрагменты, как например: «Убей грязнокровку и займи подобающее тебе место», «имей порядочность отступить и дать Поттеру жениться на чистокровной», а также обвинения в том, что Поттер унижает достоинство чистокровных, или наоборот, что он чистокровный фанатик и потому изменяет магглорожденной Грейнджер.

Короче говоря, их обвинили во всех преступлениях, которые только можно было вообразить, и во всех видах распутства.

Через несколько минут этот ужас закончился, и совы больше не прилетали. В ушах Гарри звенело от громогласных нотаций и случайных взрывов, а волосы Гермионы торчали во все стороны, словно она только что встала с постели, причем, ей всю ночь снились кошмары. Обе девушки были сильно расстроены, Джинни была даже готова разрыдаться. Она впервые столкнулась с таким, и ненависть, изливающаяся из некоторых писем, потрясла ее до глубины души. Джинни всегда считала забавным, когда кто-нибудь получал Вопиллер, но теперь ее взгляды резко изменились. Никогда в жизни она не чувствовала себя настолько опозоренной. Увы, ее испытания на этом не закончились…

Невилл вздрогнул, и Джинни поняла, что их ждет очередное послание.

Очень старая сова, устало махая крыльями, какими-то странными зигзагами приближалась к ней, сжимая в когтях красный конверт. Это был Эррол, семейная сова Уизли.

Сова плавно развернулась. Заходя на посадку, Эррол пролетел вдоль их стола, и головы всех гриффиндорцев в предвкушении поворачивались вслед за ним.

Джинни сейчас напоминала хрестоматийного «оленя в свете фар». Студенты, за исключением их троицы, при виде совы шарахались в сторону, помня, что она обычно доставляла Вопиллеры близнецам Уизли. Подлетев к Джинни, Эррол уронил письмо и, наученный долгим опытом, суматошно, как молодой совенок, захлопал крыльями, изо всех сил стараясь поскорее свалить отсюда. Конверт приземлился на блюдо с сосисками, подпрыгнул и, наконец, упал на руку Джинни.

Этого прикосновения было достаточно, чтобы письмо ожило, и Джинни в ужасе услышала голос матери, которая выражала свое недовольство. Эррол не зря стремился оказаться как можно дальше, потому что вопли, которые воспроизводил Вопиллер, вероятно, прикончили бы бедную птицу.

«ДЖИНЕВРА МОЛЛИ УИЗЛИ! Я НЕ ДЛЯ ТОГО ТЕБЯ РАСТИЛА, ЧТОБЫ ТЫ ВЕЛА СЕБЯ КАК БЕССТЫЖАЯ ШАЛАВА! ТАК ТЫ ПОЭТОМУ ВСЕГДА ЗАЩИЩАЛА ПОТТЕРА — ПОТОМУ ЧТО БЫЛА ЕГО ЛЮБОВНИЦЕЙ? КЛЯНУСЬ, Я…»

Ко всеобщей радости эта какофония оборвалась на середине фразы, сменившись слабым, едва слышным, и, к счастью, неразборчивым визгливым шепотом. Оглядевшись вокруг, студенты увидели очень сердитого Гарри, направившего палочку на Вопиллер, и мерцающее поле магической энергии, окутавшее конверт, который продолжал вещать, пока сообщение не было передано. После этого послание лишилось своей красной окраски и медленно опустилось на стол в виде обычного письма.⁽⁵⁾

Студенты молча пялились на это чудо, но профессор Флитвик за преподавательским столом одобрительно кивнул. Он распознал действие заклинания. Это были старые чары звукового барьера, которые вышли из моды, когда было изобретено более простое заклинание Силенцио. Эти чары все еще применялись, когда надо было тихо разрушить что-нибудь, или в заповедниках, где содержались магические существа, чтобы их не услышали магглы. Флитвик не подозревал, что эти чары также эффективно работают против Вопиллеров. С другой стороны, поскольку чары накладывались не на сам предмет, а вокруг него, они, очевидно, были способны перекрыть заклинания, мешающие заглушить письмо.

«Поразительно, — подумал профессор, — эти чары изначально были разработаны, чтобы заглушить рев дракона, но мне кажется, я все еще мог слышать слабые звуки, исходящие от конверта».

Тем временем Джинни смотрела на теперь уже обычное письмо, лежащее перед ней. Написанные на пергаменте слова выглядели ничуть не лучше, чем прозвучавшая только что ругань. Она потянулась поднять его, но… письма перед Джинни уже не было. Гарри мимо все еще ошеломленной Гермионы дотянулся до пергамента, схватил его и перевернул текстом вниз.

— Ты действительно хочешь увидеть, что там? — с болью в голосе спросил он, качая головой.

Его взгляд говорил, что Гарри знал, что сейчас чувствовала Джинни.

С минуту Джинни взвешивала все за и против между знанием и блаженным неведением.

— Нет, с этим Вопиллером она хватила через край. Я хочу, по крайней мере, знать, почему я уйду из дома, как только у меня будет законное право сделать это, — прошипела она со слезами, уже выступившими на глазах.

Гарри печально кивнул и убрал руку с пергамента, позволив ей забрать его. Джинни взяла письмо и начала читать, но уже через несколько секунд расплакалась и выбежала из зала под смех слизеринцев, в то время как все остальные смущенно смотрели на страдания бедняжки. Гермиона проявила больше сочувствия — все-таки, она уже прошла через такое. Быстро переглянувшись с Гарри, она вышла присмотреть за Джинни, чтобы та не наделала каких-нибудь глупостей. Как-никак, она тоже была Уизли.

Невилл неловко извинился и пересел за стол к Луне, так что Гарри остался сидеть в одиночестве. Он сохранял спокойствие, но взгляд у него был отсутствующий. Поэтому Гарри только со второго раза понял, что профессор Флитвик обращается к нему.

— Я говорил, мистер Поттер, что это было очень изобретательное использование редких чар. Два балла Гриффиндору за ваше колдовство, и еще три за то, что не дали студентке, попавшей в неловкое положение, пострадать еще больше, — заявил непривычно серьезный маленький профессор.

— Хочу также поздравить вас с победой в поединке, которую вы одержали несколько дней назад. Если желаете улучшить свои дуэльные навыки, я был бы рад предложить вам помощь. Пожалуйста, сообщите мне завтра после занятий, если вы заинтересованы в этом, — закончил он и отошел от стола.

Гарри кивнул, все еще погруженный в свои мысли.

* * *

Почти весь остаток дня Гермиона успокаивала Джинни, из-за чего пришлось пропустить занятия. Но даже и теперь девушка оставалась в подавленном состоянии. Пришлось (с разрешения Гарри, разумеется) обещать Джинни взять ее на остров в день следующего посещения Хогсмида. Это настолько окрылило девушку, что она вышла из туалета, в котором заперлась. После этого рыженькая еще два часа словесно выпускала пар, злилась и плакала от унижения, которому ее подвергла родная мать, на подставленном плече Гермионы.

Когда к ним обеим начали подходить студентки с Гриффиндора, чтобы извиниться, Джинни отвечала на автомате, вряд ли замечая, что происходит. Под конец явилась даже профессор МакГонагал, которая заверила девушек, что отныне эльфы Хогвартса будут забирать Вопиллеры, адресованные студентам, и отдавать их после того, как послания прокричатся.

Пока Гермиона помогала подруге справиться со всеми этими передрягами, Гарри тоже прогуливал уроки, и его весь день можно было видеть сидящим над листом пергамента в факультетской гостиной, бормочущим что-то себе под нос.

* * *

— Где ты был? — спросила Гермиона, когда Гарри прошел через дверь-портрет. — МакГонагалл принесла записку от Дамблдора. Он снова хочет встретиться с нами сегодня вечером, — сообщила девушка, когда Гарри подошел к дивану, на котором она сидела, поджидая его. — Что случилось? Почему ты так улыбаешься?

— Да так, я только заглянул в совятню навестить Хедвиг и отправить письмо. Ладно, потопали к Дамблдору, а то до отбоя остался всего час, — ответил Гарри с легкой ухмылкой.

Тут он был прав, но Гермиона видела, что он что-то скрывает. Ничего, она выбьет из него этот секрет попозже.

Они быстро вышли из гостиной и направились к директорской башенке.

— Думаешь, он наконец расскажет нам о дневнике и медальоне? — спросил Гарри, когда они поднялись на седьмой этаж.

Он не сразу дождался ответа, потому что навстречу шел Теодор Нотт, который почему-то выглядел рассерженным. Они молча ждали, стоя у гаргульи, охраняющей вход, пока слизеринец не прошел мимо, тяжело шагая и даже не взглянув в их сторону.

— Ты обратил внимание, что Нотт, похоже, возвращался из Выручай-комнаты? — спросила Гермиона, когда они остались одни.

— Ты права. Может быть, это только мне так кажется, но последнее время народ в Комнату валом валит, — заметил Гарри, многозначительно шевеля бровями.

— Ага. Вспомни, вчера у нас был пустой урок, а она все равно была занята, а ведь шли занятия. Интересно, почему Нотт был таким недовольным?

— Может быть, она плохо старалась?⁽⁶⁾ — сострил Гарри и получил за это вполне заслуженный удар под ребра.

* * *

— Войдите! — отозвался голос после того, как они постучали в дверь наверху винтовой лестницы.

На этот раз паролем для горгульи было «батончики Марс» — кто знал, что директор балуется маггловскими конфетами?

— Мисс Грейнджер, мистер Поттер, садитесь, пожалуйста. Лимонную дольку? — предложил старый волшебник, стоя у окна.

Подростки заняли свои места, но, естественно, отказались от угощения.

— Я не мог не заметить вашего затруднительного положения за завтраком, — начал директор с искоркой веселья в глазах. — Мне жаль, что подобному суждено было случиться. Профессор МакГонагалл приняла меры, чтобы впредь предотвратить подобные случаи.

— Спасибо, нас уже поставили в известность, — спокойно поблагодарила Гермиона.

— Как я и предполагал. К сожалению, я не могу предпринять шаги, чтобы подавить эти слухи в прессе, так как там у меня нет рычагов влияния. Так что, боюсь, вам придется выдержать это испытание, — серьезно сказал Дамблдор.

Он подошел к шкафчику, чтобы взять Омут памяти.

— Мы уже приняли меры, — заметил Гарри, игнорируя вопросительный взгляд Гермионы.

— Вот как? Приятно слышать, мой мальчик, — рассеянно ответил Дамблдор, осторожно отбирая два фиала с воспоминаниями. — В таком случае, давайте не будем больше откладывать и начнем сегодняшний просмотр событий.

Он вылил в чашу первое воспоминание и размешал его своей палочкой, жестом приглашая подростков подойти ближе.

Первое воспоминание было неприятно смотреть, но в нем не было ничего неожиданного. Разумеется, Волдеморт убил своего отца, бабушку и дедушку, потом подставил дядю в качестве козла отпущения и, как бонус, украл кольцо.

«Ах, как неожиданно — как новости в десять вечера!⁽⁷⁾» — мысленно хмыкнул Гарри.

Гермиона прокомментировала увиденное примерно в том же духе: «интересно, но полезного мало».

Дамблдор нахмурился, видя такое безразличие, но решил продолжать.

Демонстрация второго воспоминания разозлила обоих подростков до такой степени, что они не сдержались.

— Что тут Слагхорн накрутил с этим воспоминанием? — выпалила Гермиона. — Очевидно же, что его подделали, да еще так топорно!

— Вы совершенно верно заметили, мисс Грейнджер, — спокойно ответил Дамблдор. — Да, профессор Слагхорн подправил свои воспоминания.

— Но зачем ему это было нужно? — не понял Гарри. — Он что, думал, что вы этого не заметите? Даже первокурсник обратит внимание на туман, который появляется сразу после того, как Риддл спросил Слагхорна об этих хор… как их там?

Дамблдор вздохнул и подошел к своему столу.

— Мне понадобилось довольно много времени, чтобы заставить профессора Слагхорна отдать хотя бы это, поскольку причина, я полагаю, очевидна — он не хочет, чтобы я узнал, каким был настоящий ответ. Это значит, что он знает что-то важное, такое, что повредит его репутации, если станет известно, — заключил он.

Обойдя стол, директор тяжело опустился в мягкое кресло, которое при этом вздохнуло так же громко, как и сам волшебник.

— И это подводит меня к задаче, которую я должен поручить вам обоим: вам нужно получить от профессора Слагхорна полное, изначальное, воспоминание, потому что мне кажется, что это будет наиболее значимым фрагментом информации из всего, что мы имеем сейчас и увидим в будущем, — сказал Дамблдор.

— Нам? — растерянно спросила Гермиона. — Почему мы? Почему вы считаете, что у нас получится то, чего не смогли вы? У нас нет над профессором никакой власти, нет Веритасерума, и мы не умеем пользоваться Легилименцией! — протестующе заявила она, и Гарри поддержал ее энергичным кивком.

— Видите ли, мисс Грейнджер, бесполезно силой принуждать его отдать это воспоминание, а будучи первоклассным мастером зелий, Гораций наверняка уже принял меры предосторожности против использования Веритасерума. Однако, хотя профессор Слагхорн никогда не отдаст настоящее воспоминание мне, он может пойти навстречу вам, дорогим его сердцу ученикам. У каждого человека есть свои слабости, понимаете? Так что, удачи вам и спокойной ночи.

Гермиону немного покоробило, что директор так неожиданно оборвал разговор, и даже Гарри не стал терпеть подобного обращения.

— А как насчет этих хоркрюков, сэр? Что это такое?

— Это называется «хоркрукс», Гарри. Что это такое, директор? Это как-то связано с кольцом и медальоном?

Но Дамблдор не торопился отвечать на вопросы Гермионы.

— Вы узнали что-то еще, ведь так? — настороженно спросил Гарри.

— Да, у меня есть кое-какие предположения и догадки, но без этого воспоминания все это не имеет значения, — признал Дамблдор, но тут же снова сменил тон. — Но хватит об этом! Вам двоим пора спать, когда придет время, я свяжусь с вами и сообщу о нашей следующей встрече. Мисс Грейнджер, мистер Поттер… спокойной ночи!

Понимая, что нет никакого способа заставить директора сказать им еще что-нибудь по существу дела, подростки нехотя смирились и вышли.

* * *

— Знаешь, — заговорил Гарри, пока они спускались по лестнице ко входу в Гриффиндорскую башню. — В последнее время я снова начинаю злиться на нашего уважаемого директора. Он что-то скрывает, что-то значительное, как мне кажется. У меня мурашки бегут по коже, когда он говорит об этих хоркруксах, — прошептал он.

— У меня тоже. Я полагаю… нет, я уверена, что это как-то связано с кольцом и медальоном, но мне интересно, почему такие предметы могут быть важны в борьбе с Волдемортом, — ответила Гермиона.

Они как раз подошли к движущейся лестнице, и Гарри споткнулся на ее словах, шагнув мимо ступеньки. Пришлось схватить Гермиону за руку, чтобы не упасть.

— Дневник! — прошипел он, когда снова обрел равновесие. — Что, если эти вещи были такими же, как тот дневник?

— Очень даже возможно. Я никогда раньше не слышала этого термина, но я постараюсь найти что-нибудь в нашей библиотеке, — настороженно пообещала Гермиона. — Я обязательно напишу Ремусу. Возможно, он что-нибудь знает о хоркруксах, и если эти штуки такие темные, как утверждает директор, то есть хороший шанс, что они хотя бы упоминаются в Библиотеке Блэков.

— Которая, как тебе известно, в данный момент находится на острове, — досадливо нахмурился Гарри.

— Ну что ж, — фыркнула Гермиона, — значит, не будем тянуть резину и быстренько переместимся на остров.

— Прости. Я знаю, что ты терпеть не можешь, когда тебе приходится заниматься настолько муторной работой, как копание в книгах, — хихикнул Гарри.

Гермиона дала ему подзатыльник.

— А знаешь, мы можем заодно позвать с собой наших друзей. Джинни, безусловно, заслужила небольшой отдых, да и Невилл с Луной, определенно, не станут возражать, — добавил Гарри спустя несколько секунд.

Гермиона кивнула и продолжила мысленно сочинять письмо Люпину, добавив уведомление о том, что друзья будут сопровождать их во время визита на остров.

8 января 1997 года, утро. Большой зал Хогвартса

Дурная молва очернила Мальчика-Который-Выжил и его друзей

Редактор Варнава Кафф

К нашему большому сожалению, «Ежедневный пророк» не выполнил свой долг и недостаточно тщательно проверил одну из своих публикаций. Когда наш репортер получила множество писем о происшествии на платформе 9¾, в которых описывались одни и те же события, а ее проверка не показала никаких доказательств обратного, она (к сожалению, ее можно понять) приняла сказанное за факт.

Но после публикации нашей статьи в редакцию газеты пришли письма, в которых утверждалось, что все происходило немного не так, как мы это изобразили. Мы немедленно провели дополнительное расследование и запросили официальное заявление у лорда Поттер-Блэка, которое мы получили сегодня утром.

В своем заявлении лорд подтвердил претензии, высказанные нашими читателями. Случилось обычное недоразумение. Узнав о случившейся дуэли с участием лорда Поттер-Блэка, бедная мисс Уизли пришла в ужас, и когда она увидела его на платформе, то была просто вне себя от радости, что он жив, и потому излишне восторженно приветствовала его, как это иногда бывает с юными девицами. Мисс Уизли немедленно извинилась перед мисс Грейнджер, которая крепко обняла свою подругу, смеясь над нелепостью всей этой сцены.

К сожалению, мы в «Ежедневном пророке» были введены в заблуждение недоброжелательными людьми, и приносим извинения за доставленные неудобства, с которым могли столкнуться эти достойные молодые люди из-за допущенной нами оплошности.

* * *

— Как ты это сделал? — потребовала объяснений Гермиона, оторвавшись от газеты.

Гарри отложил очередной кусочек бекона и зловеще усмехнулся.

— О, ничего особенного, я просто написал письмо редактору, вежливо намекнув на то, что я недоволен данным репортажем. Собственно, у меня тут случайно оказалась копия этого письма, — улыбнулся он, передавая ей листок.

Гермиона немедленно приступила к чтению, или, точнее, расшифровке каракулей Поттера.

Дорогой мистер Кафф,

Я думаю, вы, возможно, захотите проверить, насколько правдоподобна опубликованная история обо мне, моей невесте и одной из моих лучших друзей. Я написал вам это письмо, поскольку считаю, что редактор несет ответственность за содержание публикации, и подумал, что вам, возможно, будет интересно узнать, что события произошли не совсем так, как это было изложено в захватывающем рассказе мисс Скитер. Подобная небрежность иногда может окончиться неприятностями. Видите ли, по правде говоря, мисс Уизли была немного расстроена моей недавней дуэлью, на которой она не смогла присутствовать, и, как вы, безусловно, сможете понять, просто выражала свою радость по поводу того, что мне не было суждено встретить собственную смерть, слетевшую с кончика волшебной палочки.

Осознав, что это может быть неверно истолковано, она немедленно отпустила меня и извинилась за свое излишне эмоциональное поведение, утверждая, что не имела в мыслях ничего дурного.

В свете вышеизложенного я ожидаю, что в ближайшие дни, или даже завтра, вы опубликуете опровержение, упомянув отсутствие дурных намерений.

Я уверен, что она вовсе не желала причинить какой-либо вред, и любой, кто ее знает, подтвердит это — сама мысль о том, что она способна на такое, будет воспринята как неудачная шутка.

Искренне ваш,

Гарри Поттер

Гермиона, сосредоточенно наморщив лоб, перечитывала письмо во второй раз, когда она заметила особенность, которая изначально привлекла ее внимание. Прочитав текст еще раз, она не выдержала и рассмеялась. Джинни потребовалось немного больше времени, чтобы прочитать записку, но в итоге она вскочила с места и подбежала к Гарри. Объятия, которыми она его наградила, не уступали по силе Хагридовым.

Примечание автора

Мне сообщили, что скрытое сообщение Гарри с трудом читается в некоторых браузерах. Вот оно:

«Мистер Кафф,

Я считаю, что редактор несет ответственность за содержание публикации, и это может окончиться дуэлью, на которой вы сможете встретить собственную смерть, слетевшую с кончика волшебной палочки.

Я ожидаю, что завтра вы опубликуете опровержение, упомянув отсутствие дурных намерений.

Это не шутка.

Гарри Поттер»

Примечание переводчика

В оригинальном тексте письма Поттера в редакцию слова выделяются сменой курсива на прямой текст. Но, как я заметил, курсив не всегда отображается корректно на ficbook.net (в отличие от fanfics.me). Поэтому слова, составляющие скрытое сообщение Гарри, выделены на обоих сайтах жирным шрифтом.

Мне пришлось немного изменить текст письма, так как прямой перевод не всегда позволял выделить нужные слова в правильном порядке, падеже и форме.

1) Помните слова Дамблдора: «Для высокоорганизованного разума смерть — очередное приключение»?

Вернуться к тексту

2) Эпизод на платформе в конце 20-й главы.

Вернуться к тексту

3) Официальный экзамен ЖАБА в Министерстве назначен на 3 мая 1997 года (глава 21), но Гарри и Гермиона еще в начале шестого курса получили от Снейпа оценку «Превосходно» сразу за шестой и седьмой курсы.

Вернуться к тексту

4) Вообще-то в речи жителей Лондона выделяют четыре основных акцента. Наверное, Гермиона сказала эту фразу на кокни. https://habr.com/ru/company/englishdom/blog/530810/

Вернуться к тексту

5) Вроде бы в каноне Вопиллер сгорает в конце?

Вернуться к тексту

6) В оригинале «did not put out», что можно перевести, как «не выложилась до конца» или «не дала (о сексе)».

Вернуться к тексту

7) Новости в десять вечера (News at Ten) — ежедневная вечерняя передача новостей, идущая по каналу ITV в Британии с 1967 года.

Вернуться к тексту