О пользе сказок (джен)

Сейчас, вспоминая прошлое, Альбус был зол так, что ему хотелось рвать и метать. Все планы, тщательно выстраиваемые много лет, начали рушиться в тот самый день, когда Сириус Блэк, заливаясь пьяными слезами, сообщил ему о гибели лучшего друга, Джеймса Поттера. Дамблдор старался восстановить давние события, проклиная негодяя, посмевшего украсть дневник-крестраж Реддла и его (Альбуса) спрятанные воспоминания. Вспоминалось прошлое трудно, слишком много событий произошло за маленький отрезок времени, плюс памяти не хватало изъятых эпизодов. А ведь изымались они специально, чтобы пользоваться ими по мере надобности. Хорошо хоть нашлись отрывочные записи о кое-каких фактах, но это были небольшие фрагменты, не дающие общую картину замышляемого плана. Сначала начала всплывать история гибели старшего Поттера.

В тот день милые папаша и крестный малыша, заскучав сидеть дома под чарами «Фиделиус», отправились «расслабиться» в магловский бар. Нарасслаблялись Поттер и Блэк, как всегда, до состояния «зеленых пикси». Поздно вечером друзья непонятно как оказались в обычном магловском лесу, и, поняв, что нормально идти в образе людей не в состоянии, превратились оленя и собаку, и неспешно потрусили через дорогу. Поскольку правила дорожного движения волшебникам не преподают, оленя Поттера сбил мчавшийся на большой скорости грузовик. Попытки Сириуса догнать грузовик и загрызть шофера успехом не увенчались: скорость грузовика была намного больше скорости собачьих лап. Попытки оживить Поттера также закончились неудачей, поэтому, наложив на примчавшихся полицейских «обливейт» и аппарировав друга к воротам Хогвартса, Сириус поскакал рассказывать о случившемся тому, кто всегда поощрял их проказы. Но это был не тот случай, когда шалости «сходили с рук» привыкшим к безнаказанности друзьям. Пока Дамблдор, шипя от злости не хуже Темного лорда, напряженно думал, как переправить Джеймса домой, избежав истерики от новоиспеченной вдовушки, Сириус, заливаясь слезами, твердил какую-то чушь про светоотражающие рога,не надетые на оленя-Поттера, о которых он забыл напомнить другу, что и стало причиной его гибели. Плюнув со зла, Дамблдор решил отсрочить наказание одного из мародеров, напоил Блэка успокаивающим зельем, и тот уснул прямо на полу в кабинете директора.

Это было крушение главного плана Дамблдора, ведь именно Поттер-старший должен был стать вместилищем души Альбуса, именно для этого столько лет тщательно выстраивал Альбус атмосферу доверия между собой и избалованным юнцом, все больше подчиняя себе глупца с помощью зелий, заклятий, артефактов. Правда, приходилось закрывать глаза на хулиганское поведение подопечного и его друзей, но это — такие мелочи по сравнению с наградой себе, любимому в виде грядущей молодости и сейфов с фамильными галеонами! А ведь был, был первый тревожный сигнал, пропущенный директором! Несанкционированная им, директором, женитьба Поттера на Лили Эванс! Не успел Альбус, следуя плану, избавиться от родителей Джеймса, не успел порадоваться будущему сиротству, как оказался будущим мужем и отцом! Это теперь Лили, сильно одурманенная зельями, после корректировки первоначального плана послушно заняла уготованное «пророчеством» место на шахматной доске. А дальше их, сына и мать, ждала героическая гибель от рук Волдеморта. Дамблдор отвел себе благородную роль учителя, грудью вставшего на защиту бывших учеников, а затем медленно угасавшего от темномагического проклятья, посланного коварным Волдемортом. Джеймс должен был стать скромным национальным героем, потерявшим семью, но победившим Темного лорда. И никому никогда не стукнет в голову мысль о замене души Поттера на душу Дамблдора. Для победы «добра» и нужна мантия-невидимка, всеми правдами и неправдами выцарапанная у Джеймса. А ударить в спину врага, ему, Альбусу, не привыкать, не впервые. Оставалось узнать день расправы над ненавистным Томом.

«Надо было уничтожить Тома еще мальчишкой, когда я понял, как он силен, но некому было это поручить, а убивать самому, рискуя репутацией, опасно. Я сумел обвести Тома вокруг пальца после происшествия с василиском — он не догадывался, что с помощью дневника я сделал его марионеткой. Как и когда он это понял, не знаю, но его попытка освободиться с помощью других крестражей удалась, я потерял власть над ним. Недооценил! Хорошо, что дальнейший раскол души привел к Реддла к сумасшествию, теперь его нужно уничтожить любым способом, поскольку контролировать его поведение с помощью дневника стало невозможно. А еще и найденная только сейчас информация о встречах Тома с Гриндельвальдом, где могло стать известным мое тщательно скрываемое прошлое…

Короче, Джеймс Поттер должен был стать безутешным вдовцом, безутешным отцом, носителем крестража и получить заслуженную славу и почет, а дальше свой план не могу вспомнить, видимо, слил воспоминание». Тем не менее, кое-какие отрывки событий постепенно начали появляться, правда, слегка хаотично.

Эксперименты Тома над его душой Альбусу не нравились, слишком заметен был сам процесс «захвата» тела, слишком легко им было управлять, этим крестражем, поэтому долгие годы он искал более «изысканный» способ «внедрения». И нашел! Так он стал обладателем крестража, самого необычного крестража в мире — жидкой субстанции со вкусом вина. Один запах «вина» заставлял жертву выпить все до последней капли, впуская в себя чужую душу, постепенно вытеснявшую душу жертвы. И убийство старого тела, лишенного души, перестало быть необходимостью, оно просто медленно умирало само по себе через несколько дней.

«У меня душа немолодая, поэтому вино получилось выдержанным, с хорошим букетом, а если душа молодая, как у Тома из дневника, вышло бы не вино, а магловская газировка… Этакая душа — кукушонок», — цинично усмехнулся маг, разглядывая красивую бутылку. Осталось только напоить Поттера…

И тут появилось известие о гибели нужного тела! Нахлынувшая ненависть к идиоту, озвучившему Альбусу дурные новости, не позволила просчитать простейший вариант и сделать Блэка носителем крестража сейчас же, а затем, переместившись в дом Поттеров, спокойно ожидать прибытия Темного лорда под мантией невидимкой, просто вместо Поттера героем стал бы Блек. Этот план пришел в Дамблдору в голову, слишком поздно: «патронус» Петтигрю уже верещал в кабинете, Блэк, будучи аврором по профессии, мгновенно проснулся от его воплей, а победить сильного, молодого, хорошо тренированного мага даже Дамблдор был не в состоянии. Дальше все стало еще хуже: в доме Поттеров слишком много людей видели живого мальчишку и Блэка, погнавшегося за крысом. Переселение в тело Сириуса в этот момент было невыполнимо. Решение отправить Блэка в Азкабан не было спонтанным, и менять его Дамблдор не собирался: дементоры помогут укрощению строптивого, плюс выполнение обязанностей крестного мешали планам и на воспитание Гарри, и на прореживание богатства в виде галлеонов и артефактов в сейфах мелкого Поттера.

«Если денег брать немножко, то не кража, а дележка, — пытался справиться Альбус с чувством ма-а-а-ленького несогласия совести с этим решением, — не я первый это придумал, не я первый сиротинку обделяю. Да, ладно, отвяжись, ненормальная, — обратился он, окончательно разозлившись, к непокорной совести, — сколько-нибудь оставлю и мальчишке, все равно ему долго не жить» — и остатки совести замолчали, оставив Дамблдора в покое.

Альбус точно знал, что Волдеморт вернется, а значит, мальчишку совсем не обязательно убивать, достаточно сплавить его с глаз долой, а потом, когда он попадет в Хогвартс, будет много способов расправиться с ним, если крестраж овладеет душой мелкого Поттера. Или заставить его воевать против Реддла — короче, вариантов много. А пока пришлось срочно вызывать верного недотепу Хагрида и объявлять Поттера-младшего победителем Волдеморта. Хагрид и отправился прятать малыша в магловский мир от лишних вопросов. Ребенка Альбус предварительно осмотрел, крестраж взял на заметку, решив, если будет нужно, вместо героического героя сестра Лили легко вырастит Темного лорда взамен утраченного, поскольку магию она ненавидит, а стихийная магия заставит возненавидеть племянника. Вот только уже сегодня он должен был стать молодым, богатым, героическим, бездетным вдовцом, а великолепный план разрушен пьяными уродами…

Все произошедшее погрузило старого манипулятора в долгую депрессию, слегка компенсированную предвкушением богатства и распускаемыми слухами о том, что он — опекун Гарри Поттера. Но надежда на богатство исчезла быстро как дым: гоблины заявили, что деньги поганца недоступны, так как у Гарри Поттера есть опекун в магическом мире. Этого таинственного опекуна он так и не смог вычислить до сих пор; сейфы с деньгами проплыли мимо носа; развернутая компания по пропаганде однополой любви в магловском мире приостановилась из-за недостатка финансирования; речи, которые маги слушали затаив дыхание, на маглов не действовали — срочно был нужен новый план…

Все постепенно всплывающие в памяти факты бубнил и бубнил вполголоса Альбус, проклиная уплывшую удачу, не подозревая о маааленьком жучке на цветастой мантии. За прошедшие годы он так и не нашел другого волшебника, достойного принять кусочек его души. Впервые за эти годы он вспомнил о Сириусе как о носителе крестража. И эта идея все больше овладевала его сознанием.

«Что я знаю о Блэке? — размышлял Дамблдор вслух, обращаясь к Фоуксу за неимением других собеседников, — чистокровный, сильный маг, родители которого мертвы, еще до их смерти он с ними поссорился и ушел из дома, но он — очень богат. Да все просто замечательно складывается! И, как я забыл, что он еще и крестный Гарри Поттера! Значит, если моя душа окажется в теле Сириуса, я смогу управлять и мальчишкой, и сейфами двух богатейших семей. И опекунство я смогу оспорить! А если Гарри Поттер превратится для всех в Темного Лорда (крестраж Тома мне в помощь), именно Блэк его победит в поединке или просто убьет. Только не хочется мальчишку воспитывать…Ну, это решаемо, наплету всем, что Блэку (мне) надо очень долго восстанавливать здоровье после тюрьмы, что Гарри грозит опасность от пожирателей, и пусть по-прежнему живет у тетки, а вот денежки будут мои!

И на создание крестража я не просто так столько лет потратил — он может существовать одновременно с оставшейся частью души…Самое интересное, никакого конфликта между половинками души, полная гармония, этакие братья-близнецы, пока старая часть не отомрет…А то, что Блэк в Азкабане сидит — просто идеально, ведь дементоры над его собственной душой хорошо поработали, а мне нужно только тело. И вытащить поганца из тюрьмы труда не составит, я его туда затолкал своим приказом, я и вытащу. Сириуса заберу в Хогвартс, свою душу в него пристрою и спокойно буду лечить: надо заставить Снейпа укрепляющие зелья сварить. Дамблдор (как печально!) просто не проснется однажды — легкая смерть, между прочим. А в отпущенное время займусь передачей Блэку своих директорских обязанностей, введу в Орден Феникса, порекомендую в Визенгамот.

Поттер-младший будет мешать моим планам, — призадумался Альбус, — Сириус, как крестный, к мальчишке рванет первым делом, магия заставит. Забыл, зачем мне нужен был этот Гарри… Деньги теперь и так моими станут. А, вспомнил, будущий Темный лорд… только зачем он нужен, если есть Снейп?! Харизматичный Темный лорд из Северуса получится, а работать он будет под «империо». Я на Снейпа столько ментальных закладок навесил, что он никогда не сможет от них избавиться. Так и сделаю, только убийство мальчишки доверить некому, придется самому заняться, и не затягивая, чтобы к выходу Блэка из тюрьмы его крестника уже не было в живых. Еще надо заранее фамильное древо Блэков посмотреть, много ли на нем опасных для моего плана живых родственников. Чем заинтересовать гоблинов, чтобы согласились показать мордредово фамильное древо? А, решу на месте, сейчас в Гринготтс и прогуляюсь, заодно понаблюдаю, какие настроения в волшебной среде, а то давно никуда не выходил».

Дамблдор снял с вешалки новую мантию вишневого цвета с рисунком из крупных, белых горошин, накинул ее на плечи, вспоминая ссору с мадам Малкин, утверждавшей, что эта мантия — женская, да еще и карнавальная, и решил, что всем назло наденет именно эту мантию. Многочисленные колокольчики в бороде, туфли с причудливо загнутыми вверх мысами и громадными золочеными пряжками прекрасно вписались в образ чудаковатого добряка, и, довольный собой, Альбус переместился в Косую аллею.

«Нет, жучок — замечательная форма для анимага-шпиона! — думала Рита, сидя на плече Альбуса и выслушивая шокирующие подробности, произносимые Дамблдором вслух. — Столько фактов я бы не один год раскапывала, а тут все сам выложил, осталось только показать Бонду в думосборе весь монолог директора, и сделать это как можно быстрее. Светлый маг готовит малышу такую страшную участь! А еще и Сириус с Северусом попадут под раздачу!»

Она чуть не «прокололась», когда Дамблдор переодевал мантию, но успела незаметно перелететь на другую одежду, пользуясь тем, что «великие планы» полностью поглотили внимание Альбуса. Маленький жучок продолжал наблюдение. Перемещаясь, вцепившись лапками в мантию мага, она размышляла: улететь сейчас или понаблюдать за директором еще немного, чтобы не упустить запланированный разговор директора с гоблинами, и решила задержаться. Поэтому ей, сидящей на плече директора, было прекрасно видно, как реагируют волшебники, увидев странную одежду Дамблдора. Эта мантия так не соответствовала горделивой походке и снисходительным улыбкам Альбуса, которой он милостиво одаривал сторонников, что даже ярые приверженцы мага с трудом сдерживали смех. В Гринготтсе гоблины даже не захотели выслушать причины, по которым они должны предоставить Дамблдору фамильное древо Блэков, сославшись, что к этой семье он отношения не имеет, поэтому все отрицательные эмоции «Светлейшего» просто рвались наружу…

И тут Дамблдор увидел компанию бывших пожирателей, с женами, с детьми, жизнерадостно обсуждавших что-то интересное. Самое странное было в том, что проходившие мимо авроры не обращали на лордов никакого внимания, а некоторые волшебники спокойно раскланивались с отщепенцами. Это больно задело самолюбие мага, считавшего, что «пожиратели смерти бывшими не бывают». Поэтому, подойдя к компании потенциальных противников, обсуждавших, какое кафе больше понравится детям, директор злобно прошипел: «Нашли способ вернуть хозяина, поэтому так радуетесь?»

А вот не надо было Дамблдору задевать людей, наслаждавшихся прекрасной летней погодой, мирной атмосферой, предстоящим посещением кафе Флориана Фортескью для «истребления» самого лучшего мороженого в кругу семьи и верных друзей. План с несколькими парами «Беллатрикс — Волдеморт» лорды сегодня не планировали, но оставлять оскорбление безнаказанным?! Сиятельные лорды, решив, что жены их поймут и поддержат, незаметно коснулись палочками мантий, активизировав карнавальные костюмы мадам Малкин, одетые «на всякий случай». Жены, поняв все правильно, повторили маневр мужей, и Дамблдор оказался окруженным толпой Волдемортов и Беллатрикс, поигрывающих волшебными палочками…

— Ну, Альбус, ты допрыгался! — произнес кто-то из Волдемортов зловещим голосом.— Сейчас…

Договорить он не успел, поскольку Дамблдор непонятно каким образом переместился за угол ближайшего дома. Вернув себе нормальный вид, маги ждали дальнейших действий «Героического Героя, Победителя Темных Сил». Действия последовали незамедлительно: Альбус возвращался, таща за рукав Аластора Грюма, за которым следовали еще три аврора.

— А где Волдеморты? — Дамблдор подозрительно оглядел присутствующих. — Куда вы их спрятали?

Грюм, непрерывно вращая вставным глазом, скептически смотрел на «друга»:

— Альбус, уймись, патруль здесь проходил всего несколько минут назад, людей на улице хватает, неужели никто не заметил бы Волдеморта?

— Не Волдеморта! Волдемортов! Их было много! И еще было много Беллатрикс! Их было даже больше чем Волдемортов! Их была целая толпа!

А пока толпа начала собираться вокруг орущего директора, который и не думал униматься, продолжая выкладывать шокирующие, тщательно скрываемые от общественности сведения:

— Волдеморт не погиб! Он просто развоплотился! Он еще вернется! Он сделал крестражи! Их много! Их очень много! И Гарри Поттер тоже будет Волдемортом! Он — крестраж Волдеморта! Мальчишку надо срочно убить! — Дамблдор не мог смолчать: побочный эффект коварного зелья Снейпа опять сыграл свою роль.

Волшебники неодобрительно зашумели: идея убить ребенка резко перечеркнула тщательно культивируемый образ Светоча Светлых Сил. Бывшие пожиратели подлили масла в огонь:

— Темные маги отказались поддерживать Волдеморта именно из-за попытки убить малыша, а Светлый маг к этому призывает? Светлые маги будут убивать детей?

— Какая разница, ребенок или взрослый, зло должно быть уничтожено! — Альбуса несло.

— Вот смотрю я на тебя, Альбус, и нет у меня слов, одни выражения! — не выдержал Аластор. — Хватит нести чушь! Лимонные дольки в больших количествах что, вызывают галлюцинации? Или ты мухоморы так любишь, что не только на себя их надеваешь, но и употребляешь? А то смотри, попадешь опять в больницу, только теперь в Мунго, у Лонгботтомов в палате как раз одно место свободно. Давай, шагай домой, не зли людей еще больше!

Хотя речь разозленного Грюма не заняла много времени, Рита успела аккуратно переползти на мантию аврора, где и осталась ждать подходящего момента для передачи добытых сведений, а Альбус, еще больше взбешенный, но теперь отповедью «друга», быстро аппарировал в Хогвартс, все-таки опасаясь вопросов сторонников об убийстве героя пророчества. Как только толпа осталась позади, Рита сразу превратилась в человека и теперь торопливо пересказывала Джеймсу подслушанный в кабинете монолог директора. Сведения, пересказываемые Ритой, оказались настолько важны, что Джеймс приказал всем своим сотрудникам собраться для просмотра событий в думосборе.

Став начальником отдела Тайн, Джеймс начал привлекать к работе самых талантливых магов, невзирая на происхождение, поэтому все они прекрасно разбирались и в магловских технологиях, и в магических артефактах. Некоторая аппаратура вообще являлась сплавом артефактов с магловскими изобретениями, поэтому Рита, будучи жучком, могла преспокойно записывать на крохотную аппаратуру все, что требовалось увидеть и услышать. А просмотреть добытую информацию позволял прибор, только названием напоминавший настоящий думосбор. Поэтому начальник и подчиненная просматривали сведения из кабинета директора и сцену ссоры с лордами, сидя в удобных креслах и попивая превосходный кофе.

— Рита, мы о-по-зда-ли, — отчеканил Джеймс, глядя на экран злыми глазами, — у нас нет времени на статьи, нет времени на постепенное разоблачение Альбуса, у нас совсем нет времени на медленные действия, все надо было сделать еще вчера… Поэтому никаких статей, срочно готовь весь материал в виде небольшой по объему книжонки, я отдам ее в магловскую типографию уже сегодня, ты ДОЛЖНА успеть. Биография Дамблдора должна быть в доме КАЖДОГО его сторонника уже завтра утром, иначе он в любой момент может повести своих клевретов убивать бывших пожирателей смерти, поскольку его вопли о возвращении Реддла слышали все. До вечера управишься? Тогда вперед!

У Джеймса Бонда оставалось еще два неотложных дела: срочно спрятать Сириуса Блэка и защитить дом Дурслей.

«Надо включить хладнокровие, — Джеймс пытался решить возникшую проблему, — предположительно, какое-то время у нас есть, но на всякий случай Малфою и Снейпу с утра придется организовать наблюдение за домом Дурслей, а вечером, когда Вернон придет с работы, установим там защиту посильнее, поскольку защиту Северуса Дамблдор обойти сможет. Хорошо хоть артефакты на всех надеты».

Дождавшись рукописи, которую Рита «слепила из того, что было», проверив всю информацию, содержащуюся в небольшой брошюрке, Джеймс срочно перенесся в знакомую типографию, созданную именно для таких случаев. Всю ночь он оставался там, поторапливая, подбадривая, поругивая свою верную типографскую братию, и к восьми часам утра брошюры были готовы. Отдел Тайн, по приказу своего начальника, нашел сов для доставки почты, и теперь вся команда Джеймса дружно привязывала тоненькие книжечки к совиным лапкам, сообщая крылатым почтальонам нужные адреса и сразу отправляя сов в полет. Наконец, утром работа была закончена, и Джеймс, борясь со сном, пытался вспомнить, что он упустил из виду…

«Дамблдор собирается убить малыша! — вспомнил он с ужасом. — А я об этом забыл вчера предупредить Малфоя и Снейпа! Нужно срочно послать им «патронус» и отправить личный отряд авроров в дом Дурслей!»