Конфиденты (джен)

Предупреждать Поттера об отсутствии Ариэль совершенно точно не собиралась. Не потому, что тот мог бы попытаться её остановить или как-то помешать, а скорее из общей выработавшейся за годы жизни подозрительности: чем меньше врагу известно, тем меньше он может использовать против тебя. Поттер не тянул на врага, особенно с учётом последних его действий, однако был идеалистом и аврором, так что ждать от него можно было чего угодно, а к доверию это не располагало.

Единственной проблемой в почти идеальном плане была Лин. Приказ хозяина, а значит, и Ариэль, она бы выполнила без колебаний и сомнений, вот только на её попечении находился маленький Поттер — Джеймс, как сообщил его отец пару дней назад, наконец-то определившись с именем, — и оставлять его одного надолго не представлялось возможным.

— Лин может переместить мисс Ариэль и тут же вернуться, — предложила эльфийка, когда она поделилась переживаниями за ребёнка. — Никто не заметит отсутствия Лин. А когда мисс Ариэль нужно будет возвращаться, мисс Ариэль позовёт Лин, и Лин переместит мисс Ариэль обратно.

Это решало проблему, за несколько минут отсутствия домовика с ребёнком ничего бы не случилось, но страх — липкий, въевшийся, обдающий холодом — держал надёжнее дверей и цепей. Борьба желания с осторожностью длилась долго, и осторожность проиграла.

— Перемещай! — приказала Ариэль с решимостью, которой не ощущала.

Дом встретил её хорошо знакомыми и родными запахами и звуками, от которых она успела отвыкнуть. Лин отпустила её руку и исчезла, возвращаясь в дом Поттера, а она так и стояла посреди гостиной, впитывая атмосферу, не в силах действовать.

— Мама!!! Мамочка!!! — разорвал тишину звонкий детский крик. — Мама!!!

Сердце зачастило, сорвалось, пустилось в галоп; она обернулась, сделала шаг, и ноги подкосились. Ариэль рухнула на колени, и — в её объятия с разбегу влетел светловолосый вихрь.

Смеясь и плача, они сжимали друг друга в объятиях, боясь хоть на мгновение отпустить любимого человека, словно тот мог исчезнуть, раствориться и развеяться как сон.

— Я знал! Знал, что ты вернёшься! Я так скучал! Мамочка, ты же больше не уйдёшь?

Вильгельм подпрыгивал в объятиях матери, уворачивался от её поцелуев, но тут же сам тыкался губами в её влажные от слёз щёки, а Ариэль так и не могла сказать ни слова, лишь сильнее прижимала к себе сына.

Появление третьего действующего лица ни один из них не заметил. Светловолосый мужчина с улыбкой наблюдал за воссоединением, не спеша присоединяться — он просто любовался. Однако долго оставаться в стороне не смог, сделал шаг, другой — его не замечали, и лишь когда он оказался на расстоянии пары ярдов, Ариэль почувствовала его.

— Папа!

Вильгельм отступил — Ариэль позволила. Она вскочила на ноги, резко оборачиваясь, пошатнулась… и упала в объятия мужа.

— Рей!

Она сжимала его плечи, не осознавая, что причиняет боль. Вдыхала его запах и задыхалась от счастья. Смотрела в глаза и тонула в нежности…

Сколько они так простояли — молча, наслаждаясь близостью — неизвестно, но в какой-то момент Вильгельм снова принялся болтать, и его родители сумели вернуться в реальность.

— Ты насовсем вернулась? — усадив жену себе на колени и позволив сыну забраться сверху, Реймонд обнимал их обоих и тепло улыбался.

— Нет. Я в гости, — сообщила Ариэль грустно. — Не смогла устоять…

— Но, мама!..

— Прости, милый, так нужно, — гладя его по волосам, качнула она головой. — Ты же знаешь, я тебя очень люблю и, не будь это необходимо, ни за что бы не рассталась с тобой так надолго.

Вильгельм нехотя кивнул — он считал себя достаточно взрослым, чтобы не капризничать, когда родители говорили о чём-то серьёзном.

— Крис рассказал о ритуале для Поттера, — предупредил Реймонд, — так что я понял, ты застряла надолго. Но нам ты тоже нужна.

— Знаю. А вы — нужны мне.

В присутствии сына обсуждать что-то важное они не хотели, а отослать его не было сил. Прижимаясь к мужу всем телом, Ариэль вообще не хотела ни о чём думать. Она смотрела на подросшего на несколько дюймов сына, гладила его по волосам и не могла перестать плакать — запертые на полгода эмоции требовали выхода.

— Эльфийскую аппарацию отследить невозможно, а снять с себя чары ты можешь в любой момент, — мягко заметил Реймонд. — Полгода без тебя… Лучше бы я сам оказался в Азкабане.

— Ты бы не отделался полугодом, — качнула она головой, — это было моё решение, и ты это знаешь.

— Знаю, — виновато улыбнулся тот. — Нотт заходил… Старший! Не нервничай так!

Ариэль облегчённо выдохнула: Эдриан Нотт, как и Реймонд Мальсибер, вот уже много лет успешно скрывался от загребущих рук Аврората. Но если Рея никто не искал, считая погибшим, то охота на Эда продолжалась, и Теодор был единственной ниточкой, могущей вывести на след его отца.

— Крис с ним встречался?

— С Теодором? Да. Они же дружат с первого курса, это ни у кого не вызвало подозрений. В общем, Эд благодарил. Как тебе удалось? Мы были уверены, что парня не выпустят ни через год, ни после, всё-таки Эда поймать очень сильно хотят.

— Почти случайно, — улыбнулась Ариэль и встрепенулась, вспомнив о палочках, что достал в архиве Поттер. — Я же не по доброте душевной решила спасать поттерского ребёнка, тот много чего поклялся сделать взамен.

— Это — то, что я думаю?

— Палочки Стэна и Данкана, — подтвердила Ариэль. — В архиве заменены чистыми копиями. Твоё дело, кстати, я лично сожгла месяц назад.

— Эли! — расхохотался Реймонд. — Ты неподражаема!

Она улыбнулась и только открыла рот, собираясь рассказать, как всё получилось — конечно, то, что можно озвучить при сыне, — как посреди помещения материализовалась Лин.

— Что случилось? — тут же подскочила Ариэль.

— Нужно возвращаться, мисс. Мисс ищут!

Её взгляд тут же потух. После полугода разлуки получаса общения было катастрофически мало…

— Иди, — понимающе кивнул Реймонд, удержав сына от выражения недовольства одним строгим взглядом. — Помни, что мы ждём тебя, будь осторожна. И возвращайся. Лин не составит труда скрывать твои отлучки.

— Я вас люблю, — всхлипнула она, сжав ладонь мужа и гладя волосы сына.

— И мы тебя любим, мамочка!

Не позволив прощанию затянуться, эльфийка ухватила Ариэль за руку и аппарировала.

— У мистера Поттера гостья. Мистер Поттер приказал Лин привести мисс Ариэль, — доложила эльфийка.

— Ты молодец, Лин, спасибо, — выдавила она, умом понимая, что эльфийка всё сделала правильно и её вины нет в том, что это «правильно» было так не ко времени.

Та расплылась в счастливой улыбке и исчезла, отправившись к ребёнку, а Ариэль достала палочку, привела себя в порядок перед зеркалом и приказала себе сосредоточиться на деле, только после этого переместившись в лабораторию.

— Лин!

— Мисс Ариэль? — тут же материализовалась рядом эльфийка.

— Напомни, пожалуйста, мистеру Поттеру, что он запретил мне свободное перемещение по дому, и я жду его здесь.

Эльфийка кивнула и исчезла, но через минуту вернулась и, не говоря ни слова, взяла Ариэль за руку и перенесла её в гостиную.

— Добрый вечер, мисс Лэнгтон.

Растрёпанный Поттер, на одной щеке которого горел след от пощёчины, оказался прямо перед ней.

— Возможно и добрый, — сдержанно приветствовала она. — Что вы хотели?

— Я… Мисс Лэнгтон, не могли бы вы…

Проследив за взглядом замявшегося Поттера, она повернула голову и обнаружила, что в помещении они не одни.

— Мисс Грейнджер, полагаю? — холодно уточнила Ариэль, узнав ту не столько по портретам в «Ежедневном пророке», сколько по описанию ученика и огромному животу, и обернулась к Поттеру. — Я не соглашалась на то, чтобы о моём присутствии в вашем доме знали посторонние люди.

— Это же Гермиона… — начал тот, но замолчал и лишь рукой махнул. — Мисс Лэнгтон, прошу вас, расскажите ей, в какой мы находимся ситуации! Она не верит мне…

— И почему вы решили, что мне она поверит больше? — удивилась Ариэль, однако ответа не получила, поскольку Поттер снял со своей подруги Силенцио, и та принялась поливать присутствующих оскорблениями во всю силу лёгких.

Пока Грейнджер кричала, одновременно требуя немедленно её отпустить, вызвать авроров, отправить Ариэль в Азкабан, связаться с Уизли и сделать ещё с десяток бессмысленных вещей, остальные молчали, но когда она принялась обвинять Поттера в глупости и доверчивости, его терпению пришёл конец.

— Замолчи! — буквально прорычал он, и, скорее от неожиданности, чем он страха Грейнджер послушалась. Ариэль взглянула на него с удивлением: кто бы мог подумать, что Поттер умеет рычать. — За кого ты меня принимаешь?! Как ты могла поверить, что я так поступлю с Джинни без причины?!

— А как ты мог так поступить, какие бы причины тобой ни двигали?! — заорала Грейнджер, не желая его слушать. — Ты в прямом смысле слова выгнал жену — мать твоего сына! — из дома! И почему?! Потому что какая-то Пожирательница так сказала? Ты — идиот, Гарри Поттер! Доверчивый кретин! Ты по собственной глупости разрушил собственное счастье, но моё разрушить я тебе не позволю! Немедленно развяжи меня!!!

Злая, заплаканная, с неровными пятнами на лице и шее, с огромным животом, Грейнджер являла собой жалкое зрелище и, наверное, могла пробудить сочувствие даже в голодной мантикоре, но только не в Ариэль. Если та что-то и не терпела, так это глупость, а Грейнджер не только вела себя глупо, но ещё и упорствовала в своём заблуждении.

— Довольно, — ледяным тоном произнесла Ариэль, воспользовавшись затишьем между криками. — Я не собираюсь выслушивать оскорбления, это в наш договор не входило.

— Мисс Лэнгтон… — взмолился Поттер, но договорить не смог.

— Гарри! Если наша дружба хоть что-то для тебя значит, ты немедленно развяжешь меня и выгонишь эту… эту интриганку! Немедленно, Гарри Поттер! Или ты навсегда можешь забыть обо мне!

Поттер растерянно топтался на одном месте, ни в силах принять решение.

Ариэль видела, что он не может себя заставить поступить правильно, не может отказаться от последнего близкого человека — а остальных он почти наверняка лишился, когда сделал выбор в пользу сына, — но помогать не собиралась. Наконец, когда молчание чересчур затянулось, Поттер покачал головой.

— Гермиона, если для тебя наша дружба не пустой звук, ты выслушаешь мисс Лэнгтон и прочитаешь книги, что я для тебя подготовил. Не передумаешь после этого, продолжишь считать, что столько лет ошибалась во мне — хорошо, будет по-твоему. Я отстану и больше не подниму эту тему. Но сначала прочитай!

Ариэль даже немного зауважала его — выстоять в столь непростой ситуации, не отступить, это было сложно, и даже умоляющие нотки в его голосе не уменьшали значения слов.

— Мы уже обсуждали…

— Гермиона! Прошу тебя!

— Но сначала ты меня развяжешь! — ультимативно потребовала она, со злостью пытаясь сбросить наколдованные верёвки.

— Нет.

— Что?! — задохнулась она от возмущения. — Гарри!!!

— Ты не станешь слушать! — закричал он, всплеснув руками. — Я знаю тебя! Ты считаешь, что я заблуждаюсь. Ты не хочешь меня слушать, по-твоему, это трата времени. Но, Гермиона, ты должна это услышать! Мисс Лэнгтон?..

— Вы странный человек, мистер Поттер, — усмехнулась Ариэль. — Ваша подруга не желает получить помощь, я не хочу ей эту помощь оказывать, но вы вынуждаете нас обеих исполнять ваши пожелания. Если мисс Грейнджер ваша подруга, то я точно не стану потакать вашим прихотям.

Поттер едва не начал рвать на себе волосы.

— Так, ладно, раз спасти этого ребёнка хочу только я… Что ж… Гермиона, либо ты прочитаешь книги и выслушаешь меня, либо я наложу на тебя Империус, и ты прочитаешь книги и выслушаешь меня. Выбирай!

— Ты не посмеешь… — ахнула она, но Поттер направил на неё палочку с самым решительным видом, и Грейнджер поспешно передумала: — Ладно! Сумасшедший…

— Мисс Лэнгтон…

— Если вы посмеете мне угрожать… — возмущённо начала Ариэль, но Поттер перебил:

— Я не собираюсь вам угрожать. Вы можете идти. Простите, что побеспокоил.

Ариэль фыркнула и вызвала Лин:

— Перенеси меня в лабораторию, — приказала она и, до того, как пространственное перемещение утянуло её, успела услышать:

— Ты разрешил этой Пожирательнице издеваться над эльфом?! Как ты мог!!! Гарри, ты должен запретить…

Из лаборатории Ариэль тут же камином прошла в свою комнату и упала на кровать. Вся радость от встречи с семьёй стёрлась после разговора с Грейнджер. Крис нечасто говорил о учёбе в Хогвартсе, но почти в каждой неприятной истории, которой он делился с наставницей, фигурировали трое гриффиндорцев: Поттер, Грейнджер и Уизли. Гарри Поттера ненавидели многие, Ариэль это прекрасно знала, но в её окружении к Мальчику-Который-Выжил относились почти спокойно. Тот, конечно, немало крови всем попортил, но избавил от Лорда, и за это ему простили почти всё. И только Кристофер имел к Поттеру личный счёт.

Уизли презирали все чистокровные маги без исключения, о них и говорить-то было непринято, а вот Грейнджер… Эта девушка умудрилась настроить против себя всех. Самоуверенная, нетерпимая, навязывающая своё видение и, вдобавок, грязнокровка. Кристофер признавал, что Грейнджер весьма начитана, однако и он, и его друзья, с которыми Ариэль успела познакомиться после гибели Тёмного Лорда, в унисон утверждали, что она не умная. Мальчики, конечно, пытались употреблять менее приятные слова, но из уважения к Ариэль использовали именно такую характеристику. «Не умная».

Столкнувшись с Грейнджер теперь, Ариэль готова была извиниться перед Крисом, Теодором и Драко — Грейнджер была дурой, если безо всяких доказательств игнорировала мнение лучшего друга, предупреждающего не о какой-нибудь ерунде, а о гибели её же собственного ребёнка.

— Гриффиндорцы не понимают, что такое дружба, — констатировала Ариэль со вздохом и выбросила из головы чужие проблемы, вспоминая, как изменился за полгода сын…