Бомбы и зелья, или Как (не)воспитать Тёмного Лорда (джен)

Хогвартс-экспресс, красный и сверкающий, как игрушка для великана, неторопливо остановился у платформы 9 и 3/4. Джон, высматривающий маму в окно, еле заметно поморщился, заметив рядом с ней доктора Уотсона, но тотчас же сменил выражение лица на тщательно выверенное вежливое дружелюбие.

— До встречи, господа теперь уже четверокурсники! — попрощался он. — Приятного всем отдыха!

— Гонт репетирует общение с будущими избирателями, — кисло улыбнулся Эйвери. — Не рано?

— Некоторым надо долго тренироваться, — сказал Малфой, а Мальсибер с любопытством высунулся в окно и буквально прилип к нему, пока тот же Малфой не дёрнул его за мантию и не сообщил: — Приехали! Или ты назад собрался? В Хогвартс? Что ты там высматриваешь?

Мальсибер неохотно оторвался от окошка и, быстро подхватив свои вещи, потащил их к выходу, явно торопясь — но когда он выбрался наконец на платформу, там толпилось столько народу, что что-то рассмотреть было непросто.

Джон же, покинувший вагон одним из первых, легко добрался до своих и очень, очень вежливо их поприветствовал — всех троих:

— Добрый вечер.

Джон очень переживал насчет мистера Фелла — сова с письмом так и не вернулась в Хогвартс, но вот он, здесь, в своём неизменном светлом костюме с кремовым бархатным жилетом, по которому спускается серебряная цепочка от карманных часов. Вот только обычно безмятежное округлое лицо мистера Фелла теперь выглядело так, словно он совсем недавно перенёс тяжелую болезнь и не до конца от неё оправился.

— Джон! — Меропа обняла его, как всегда делала при встрече, совершенно не стесняясь никого. — Как ты добрался?

— Всё прекрасно, мама, — Джон обнял её в ответ и поцеловал в щеку, слегка наклонившись. — Как ты?

— Хорошо, — она так счастливо ему улыбнулась, что Джону стало неловко. На них же смотрят! Все! Ну, или не все — но многие. Он коротко кивнул мистеру Уотсону и наконец уставился на мистера Фелла. И сказал: — А я искал вас.

— И нашёл, — улыбнулся ему мистер Фелл.

Улыбка была какой-то усталой, что ли? Словно тень от той, прежней, которой можно было, по слегка насмешливым словам Кроули, освещать половину Ист-Энда.

— Вы получили сову? — зачем-то спросил Джон. Хотя какая разница, как так вышло? Главное, что мистер Фелл был здесь — и с ним можно было наконец поговорить... Можно было бы. Если бы не этот Уотсон. Джон не смог удержаться от досадливого взгляда в его сторону — вот зачем мама притащила его с собой сюда? Встретились бы дома...

— Да, — мягко улыбнулся мистер Фелл, — бедная птица изрядно устала, пока искала меня, и теперь отдыхает. Прости, встретить тебя здесь оказалось намного быстрее, чем отправлять ответное письмо.

— Я вам очень рад, — искренне сказал Джон и всё-таки добавил: — Вы выглядите уставшим. Я хотел поговорить, но... если хотите, можно подождать до завтра.

— Не думаю, что это хорошая идея, — покачал головой мистер Фелл.

— Тогда, — Джон оглянулся на маму с доктором. — Мне надо поговорить с вами наедине! — сказал он почти с отчаянием.

— Меропа, дорогая моя, ты позволишь? — повернулся к маме мистер Фелл.

— О, конечно, — торопливо кивнула Меропа и с тревогой посмотрела на Джона. — У тебя случилось что-нибудь? — спросила она и добавила шёпотом: — Или ты... ты не хотел, чтобы мы все тебя встречали? Вместе?

— Нет, что ты, — успокоил её Джон, — это чисто личный разговор. Я очень рад вас всех видеть.

Она улыбнулась ему застенчиво и покраснела от радости. И, кивнув мистеру Феллу, отошла немного назад, гордо продолжая левитировать чемодан Джона и взяв своего жениха под руку.

— Они нас не слышат? — уточнил Джон. — Никто не слышит?

— Никто не слышит, — успокоил его мистер Фелл, — так что случилось, Джон?

— Я нашёл своего отца, — быстро выдохнул Джон. — Я с ним говорил.

— Что? — мистер Фелл побледнел и схватил Джона за плечи, глядя ему прямо в глаза. — Как ты... ну, разумеется! Кроули!

— Так он всё-таки стёр ему память! — зло выдохнул Джон. — Я так и знал!

— Что? — изумился мистер Фелл. — При чём тут его память? Что ты имеешь в виду?

— Мальсибер говорит, что жертвы Амортенции не помнят ничего, что с ними было, пока действовало зелье, — хмурясь, пояснил Джон. — Он и не помнит — но не всё, а почти. Я толком и не понял. А я считаю, это Кроули ему память стёр не до конца! И вышло только хуже. Я хотел попросить вас помочь, — он посмотрел на Фелла. — Только сам не знаю, как. То ли достереть совсем, то ли наоборот... Мальсибер менталист — он говорит, нельзя стирать такие вещи, будет только хуже... а почему — не объясняет, — добавил он недовольно. Не упомянув того, что сам не уточнил причины.

— Джон, ты ошибаешься, — огорчённо сказал мистер Фелл, — Кроули бы не стал такого делать. Во всяком случае, не стал бы делать, не поставив меня в известность. Да, он менял память твоему дяде Морфину, чтобы тот не пытался искать Меропу... ты ведь догадываешься, для чего? Но к твоему отцу он даже не приближался! Да и я тоже, — с заметным смущением сказал он, — хотя, очевидно, это давно нужно было сделать.

— Нужно, — сердито сказал Джон, с некоторым подозрением глядя на него. — Я с ним говорил — и он... нет, это неправильно, — он помотал головой. — Я не хочу его жалеть!

— Это сочувствие, — мягко ответил мистер Фелл, — и я очень рад, что ты можешь его испытывать. Я постараюсь поскорее навестить твоего отца и посмотреть, что можно сделать в такой ситуации.

— Ничего подобного, — непримиримо буркнул Джон. — Я ему ни капли не сочувствую. Просто так... неправильно. И могу я пойти с вами? — безо всякой паузы спросил он.

— Конечно, — улыбнулся ему мистер Фелл, — ты можешь пойти.

— Хорошо, — кивнул Джон. — Когда?

— Завтра, — твёрдо пообещал ему мистер Фелл, — в конце концов, уже столько времени упущено, что грех тянуть дольше! И я очень тебя прошу, — сказал он, — постарайся найти общий язык с мистером Уотсоном. Он хороший человек и любит твою маму.

— Я знаю, — кисло сказал Джон. — Не понимаю только, зачем он маме. Отец и то лучше.

— Джон! — мистер Фелл грустно на него посмотрел, — твой отец никогда не любил твою маму. Да и она его по-настоящему не любила — когда любят, не лишают воли. Мне жаль, что ты не понимаешь этого. Ты бы хотел, чтобы с тобой поступили так же, как с твоим отцом? Какая-нибудь безнадежно влюблённая в тебя девочка?

— Пускай только попробует! — Джон зло сощурился. — Отец, по крайней мере, не такой старик. И он красивый.

— Бесспорно, — чуть усмехнулся мистер Фелл, с легким укором глядя на Джона, — но выбор здесь отнюдь не за тобой.

— Не обязательно напоминать об этом, — ощетинился Джон тут же. — Я ведь уже согласился. Всё, — он неприязненно оглянулся и поглядел на идущую рядом с доктором Уотсоном Меропу. Ему было ужасно обидно видеть её такой счастливой рядом с ним — не с Джоном! Но то, какой она была без этого своего доктора, было ещё хуже...

— Главное, чтобы ты об этом не забывал, — кивнул мистер Фелл. — У меня есть для тебя подарок — на твой пропущенный день рождения.

Он протянул Джону небольшую бархатную коробочку цвета ванильного мороженого.

— Здесь часы, — сказал он. — Они показывают не время, а состояние близких тебе людей. Ты сможешь сам зачаровать стрелки, и тогда сможешь узнать, что с теми, кто тебе дорог — дома они, в пути или... в опасности.

— Ух ты! — совсем по-детски восхитился Джон и, немедленно открыв коробочку, достал часы, открыл крышку и озадаченно спросил: — А где стрелки?

— Стрелки лежат отдельно, — лицо мистера Фелла осветилось почти прежней улыбкой, — и пока их только семь. Если ты захочешь, потом сделаешь больше.

— Да зачем мне столько? — искренне удивился Джон. — Мне вообще одна нужна... а как их зачаровывать? — спросил он, с жадным интересом разглядывая часы.

Тем временем, они подошли к концу перрона, и теперь им нужно было вновь пройти барьер и выйти в маггловскую часть Лондона — и Джону было очень интересно посмотреть на то, как это будет делать доктор.

Доктор Уотсон, который совсем по-детски крутил головой, жадно разглядывая все происходящее — взрослых и детей в мантиях и остроконечных шляпах, клетки с совами, кошками и жабами, плывущие по воздуху за хозяевами чемоданы и сундуки — остановился у барьера и вопросительно посмотрел на Меропу. Та, улыбнувшись, мгновенно уменьшила чемодан Джона в несколько раз, положила в карман своей легкой мантии, которую запросто можно было принять и за маггловский плащ, и, взяв будущего мужа за руку, спокойно провела его через стену.

Джон вздохнул и пошёл следом. Нет, конечно, он смирился с тем, что через месяц этот человек станет его отчимом, и даже вёл себя на пасхальных каникулах с ним вежливо — но нет, Меропу он не понимал. Ну что такого она в нём нашла? Доктор, правда, оказался не так стар, как Джон думал, но в остальном... с ним даже и поговорить-то было не о чем. А ведь придётся... кстати.

— Я хотел спросить ещё совета, — сказал он Феллу, когда они тоже прошли через барьер и пошли по маггловскому вокзалу. — Мне нужно что-то подарить на свадьбу. Может, книги? Что вообще может понадобиться магглу?

— Когда-то я предложил этому человеку в качестве награды за спасение твоей мамы дать ему удачу в любом выбранном деле, — задумчиво ответил ему мистер Фелл. — И он ответил, что выбирает удачу в спасении людей. Сейчас идёт война, Джон. И твоя мама, и её будущий муж работают в госпитале, так что парные обереги от заражения были бы для них лучшим — и очень важным подарком. Мы с Кроули укрыли госпиталь чарами от авианалётов — но медиков подстерегают и другие опасности.

— Обереги от заражения? — переспросил Джон и задумался. Он понятия не имел даже, с какой стороны подойти к задаче! Если бы речь шла об удаче или чём-нибудь таком... но заражение? — Да, это хорошая идея, — согласился он. И всё-таки добавил, спохватившись: — Спасибо. У вас нет какой-нибудь подходящей книги? С которой можно было бы начать?

— Есть, — заговорщически улыбнулся ему мистер Фелл и протянул ещё один сверток — тщательно упакованный в несколько слоёв оберточной бумаги. — Ты же знаешь правила, как работать с книгами, Джон?

— Знаю, — улыбнулся Джон. — Что мне надо знать про эту, прежде чем открыть? — спросил он, очень осторожно беря книгу.

— Что она открывается только тем, чьи помыслы чисты, — серьёзно ответил мистер Фелл.

Джон глубоко вздохнул. И уточнил:

— Всегда, или в данный момент и по конкретному поводу?

— В данный момент и по конкретному поводу, — мистер Фелл смущённо улыбнулся, — иначе её не смог бы открыть никто и никогда.

— Сукатварь уроюнафиг! — раздался вдруг пронзительный голос, от которого оба — и Джон, и мистер Фелл, вздрогнули и отшатнулись. — Векволи невидать козлыпозорные!

— Господи, — изумлённо сказал мистер Фелл, — это просто кошмар какой!

Неподалеку от них остановился какой-то здоровяк с выгоревшими добела растрепанными волосами, державший переноску, в которой бесновался упитанный хорёк... нет, джарви!

— Это джарви, — усмехнулся Джон, разглядывая зверя. — И какой-то идиот, который решил притащить его сюда. Вот магглы сейчас повеселятся...

— Бедное животное, — сочувственно вздохнул мистер Фелл, — не повезло ему с хозяином!

Он кинул быстрый взгляд по сторонам и щёлкнул пальцами.

Парочка авроров, дежуривших на вокзале и потому сменивших алые мантии на полицейскую форму, с мрачными лицами стали пробиваться через толпу к оригиналу с милой зверушкой, как вдруг джарви снова заговорил, уставившись на гогочущего хозяина:

— Заедой нечавкай акисвинья иголовы нечеши!

Джон в первый момент изумлённо распахнул глаза, а потом расхохотался, как мальчишка — больше даже от выражения лица державшего клетку блондина.

— Это навсегда так? — спросил он у Фелла, не став уточнять, что в данном случае дело вовсе не в хозяине.

— Пошли, Роули, — хлопнул здоровяка по плечу подошедший аврор, — хоть кто-то тебя манерам поучит. Заодно и штраф заплатишь.

— Не обращайте внимания, — посоветовал окружающим лондонцам второй аврор, — это чревовещатель новый трюк репетирует.

— Боюсь, что да, — сконфуженно признался мистер Фелл, — я слегка перестарался... но хозяину это только пойдёт на пользу!

— Да за что штраф-то? — возмутился здоровяк. — Он ведь в клетке!

— Этому хозяину уже не поможет ничего, — возразил Джон.

— Ну, хоть его дети будут умнее, — вздохнул мистер Фелл. — Я очень на такое надеюсь.

— Это вряд ли, — пробормотал Джон, но спорить с ним не стал.

Они пошли прочь от барьера к выходу в город, а в спину им летело:

— Неходи разинярот яколенивыйосёл!

Джарви явно вознамерился вложить душу в воспитание своего дурного хозяина.