Алый взор шарингана (джен)

С бессознательным Киллером Би на спине, которого Роуши тащил на плече, они небольшим отрядом двинулись дальше. В руках Наруто и Хана также было по щупальцу, которые в ходе битвы были отрезаны у Восьмихвостого: в них также содержалась частичка чакры биджу.

Прибыв на небольшую поляну, которая со всех сторон была окружена деревьями, Фуу проверила её на наличие ловушек, а затем они ступили на землю. Тоби сложил несколько печатей, и земля задрожала. Из неё начала появляться уже знакомая статуя Гедо Мазо.

— Запечатывание займёт несколько дней, — отметил Наруто.

— Нет. В этот раз всё пройдёт быстрее, — отозвался Тоби. — Все, встаньте на пальцы статуи. Тело джинчуурики положите к подножию, как и щупальца. Наруто, установи барьер.

Воскрешённые повиновались. Наруто кинул щупальце рядом с будущим трупом, а после нарисовал на земле несколько иероглифов. Когда над ними возник бледно-голубой купол, он запрыгнул на своё место на руке статуи. Его руки сами стали складывать печати, и спустя всего пару мгновений из тела Киллера Би начала исходить тёмная пульсирующая чакра, которая постепенно впитывалась в статую.

Дело действительно шло гораздо быстрее, нежели когда Наруто ещё состоял в Акацуки. Хотя, честно говоря, юноша сам не знал, является ли он до сих пор частью преступной организации или нет. Официально он её не покидал, но оказался предан человеком, которого считал единственным другом, и был убит.

Запечатывая Восьмихвостого, Наруто размышлял.

Он не чувствовал в себе сил или желания бороться с Тоби. Было причиной тому лёгкое разочарование в друге или же тот факт, что его разум под контролем — он не знал. Присутствовала апатия, обида, но не боевой дух. Наруто будто стало всё равно, что будет дальше с этим миром.

Он вспомнил слова Тоби о вечной иллюзии, о гендзюцу, в котором все будут счастливы. Он говорил, что у каждого будет семья и дом, куда они смогут вернуться, что не будет войн и печали. Его слова звучали слишком утопично, чтобы быть правдой, но иллюзия на то и иллюзия, чтобы быть пропитанной ложью, как ядом. Хотел ли Наруто жить во лжи? Он сам не знал.

С одной стороны, нет, потому что это ложь, это неправда, там нет ничего настоящего. Все улыбки, все объятия, все слова и все действия пропитаны ложью. С другой же стороны, и что с того? Да, окружающий его мир был бы ненастоящим, однако для остальных — тоже. И, быть может, всё же эти улыбки, объятия и слова были бы искренними.

Учиха мысленно вздохнул: наверное, он бы согласился жить в иллюзии при условии, что он никогда не узнает, что мир вокруг него не больше, чем просто фальшивка.

У Наруто никогда не было великих целей. Он зачастую сам себя не понимал, хоть и пытался делать вид, что это не так. После слов Тоби о том, что Шисуи может быть жив, он стремился найти его, хотел зажить вместе с родителем мирной жизнью и навсегда забыть о деревнях, кланах и шиноби. Учиха не мог назвать это мечтой, тем более, что она была неосуществима просто потому, что нельзя забыть о ниндзя, являясь им. Это было какое-то желание, пришедшее глубоко из сердца, но сам Наруто никогда не позволял ему стать чем-то большим, подавляя даже мысли о подобном. Да, он искал отца, в конце концов собирался стать с ним настоящей семьёй, но он не смог бы забыть о бытности шиноби, как бы не хотел.

В Акацуки ему досталось кольцо, которое носил Орочимару. На нём был иероглиф, который означал «небо». Когда змеиный Саннин с ехидной ухмылкой спросил у юноши, знает ли тот истинный смысл кольца, Наруто лишь отмахнулся, но сам многим позже посмотрел несколько философских трактатов. Иероглиф также означал «пустоту». Учиха не мог не согласиться с тем, что, несмотря на недолгую жизнь и многочисленные знакомства, а также двух родных людей, он чувствовал себя пустым изнутри.

В голове вновь всплыли слова Тоби об идеальном мире, где все будут счастливы, и Наруто стиснул зубы. Он бы хотел…

— Заканчиваем, — прервал его размышления голос Тоби. Учиха вздрогнул, возвращаясь в реальный мир, и спрыгнул с пальцев статуи. Он посмотрел на небо: солнце уже клонилось к закату, а это означало, что запечатывали они Восьмихвостого довольно долго.

— И что дальше? — спросил Утаката.

— Дальше мы идём на войну. Мы побеждаем, но надо бы ускориться. Я хочу покончить со всем к заходу солнца.

— Чем быстрее ты создашь мир вечной иллюзии — тем лучше? — Наруто поднял бровь.

— Вижу, ты начал понимать меня. Всё верно. Я и так слишком долго ждал. Наруто, ты останешься со мной. Все остальные отправляются на фронт.

Против воли Наруто кивнул, принимая приказ. Остальные джинчуурики тут же рассыпались в разные стороны, а Учиха последовал вслед за Тоби. Бездыханное тело Киллера Би было решено взять с собой, чтобы Кабуто воскресил его.

Они довольно долго перемещались по лесу, избегая вражеских засад. Ежели они попадали в такую, то Наруто тут же разбирался с противниками. Его тело действовало само по себе, но сам юноша не чувствовал ни капли сожаления или печали.

— Я довольно хорошо знаю тебя, Наруто-кун. Ты рос у меня на глазах, в какой-то степени я даже воспитывал тебя, — начал говорить Тоби, — поэтому я вижу сомнения в твоих глазах. Мои слова о мире без войн заставили тебя задуматься, не так ли?

— Верно, — согласился Наруто, не видя смысла во лжи или утайке. — Ты… Ты сможешь сделать так, чтобы я ничего не помнил о настоящем мире? Чтобы я не догадался, что всё вокруг меня — фальшивка?

— Кто знает? — Тоби пожал плечами. — Я лишь создам мир и дам ему установки, некие правила, которым все будут подсознательно подчиняться. Однако я не смогу контролировать его. Я сам стану его частью.

— А что же в твоём мире со старостью, жизнью и смертью?

— Всё это — естественный процесс. Люди будут стареть, а потом умирать. Однако не будет никого, кто умер насильственной смертью. После смерти человек переродится и будет проходить свой жизненный цикл вновь.

— А что насчёт, например, зависти и ненависти? Эти чувства — неотъемлемая часть человека. Ты не можешь просто взять и выкинуть их.

— Это будет мой мир, Наруто-кун, поэтому очень даже смогу.

Тоби говорил уверенно, и Наруто не оставалось ничего другого, кроме как принять его слова и обдумать их. Пусть Тоби и говорил, что сможет уничтожить саму природу ненависти, но Наруто в этом сомневался. Нельзя искоренить то, что заложено в человеке на фундаментальном уровне. Однако, возможно, Тоби удастся её притупить и погасить. Чтобы она оставалась, но была слабой и едва заметной.

Когда они прибыли к Кабуто, тот с интересом рассматривал большую карту, на которой тут и там светились точки, означающие воскрешённых под его управлением.

— После того, как вы отправили джинчуурики сражаться, вражеская армия несёт большие потери, — произнёс он. — Скоро не останется никого живого.

— Отлично. Надо воскресить Киллера Би и отправить его на фронт. Затем я поглощу Гедо Мазо.

— Вы? Разве это не сделает Мадара-сама?

Тоби явно напрягся, а Наруто непонимающе моргнул. Разве Тоби и не был Учихой Мадарой?

Однако тут из-за каменной стены к ним вышел высокий мужчина с длинной гривой чёрных волос и такими же чёрными глазами. Его кожа была серой и покрытой трещинами, прямо как у Наруто, из-за чего юноша сделал вывод, что этот человек также был воскрешённым.

— Давно не виделись, Обито. Что это за юнец рядом с тобой? — спросил он глубоким голосом.

— Рад снова вас видеть, Мадара-сама. — В тоне Тоби разочарование перекликалось с нотками уважения и благоговения. — Это Учиха Наруто. Весьма талантливый парень, один из последних выживших в нашем клане.

Наруто понял, что происходит. Человек, который был перед ним — тот самый Учиха Мадара, один из основателей Конохи и сильнейший глава клана Учиха в истории. Тоби же, или, скорее, Обито, являлся его последователем и просто воспользовался громким именем предка. Это многое объясняло.

Мадара осмотрел Наруто внимательным взглядом, и тот ответил ему тем же. Наконец, мужчина отвёл взгляд и вновь посмотрел на Кабуто.

— Скорее воскрешай этого джинчуурики.

Тот повиновался. Процесс использования техники Эдо Тенсей был весьма занимательным для Наруто, и он с удивлением смотрел на то, как труп какого-то незнакомого паренька покрывается чем-то, похожим на клочки бумаги, а после превращается в точную копию Киллера Би. Внезапно копия открыла глаза и села.

— Добро пожаловать обратно в мир живых, — поприветствовал его Кабуто.

— Я с этой жизнью уже попрощался, так как же я здесь оказался? — срифмовал он.

— Техника воскрешения, — коротко пояснил Тоби и махнул рукой, и Киллер Би мгновенно заткнулся, не имея возможности сказать ни слова. А затем он сорвался с места, следуя молчаливому приказу и отправляясь на фронт.

Затем Обито сложил несколько печатей, и земля вновь, задрожав, разверзлась, являя статую Гедо Мазо. Мадара задумчиво коснулся её рукой, прикрыв глаза, а потом глянул на Тоби.

— Внутри только Восьмихвостый. В этом мальчишке я чувствую Девятихвостого.

— Биджу внутри джинчуурики были запечатаны в статую. Сейчас я временно выпустил их на волю, чтобы они отправились сражаться, однако в любую минуту могу вернуть их назад, — объяснил Обито, и Мадара кивнул.

— Тогда подождем немного и приступим.

Мадара уселся на какой-то камень, подперев голову руками, Обито отошёл куда-то в сторону, а Кабуто вернулся к карте. Один Наруто остался не при делах. Он повернулся к одному из основателей Конохи и ещё раз внимательным взглядом осмотрел его.

— Получается, теперь вы будете создателем нового мира? — спросил он, даже не поморщившись от того, насколько высокопарно это звучало.

— О, гляжу, Обито-кун посвятил тебя в мои планы. Занятно. Но так и есть: именно я стану тем, кто создаст идеальный мир.

— А какова вероятность того, что этот самый идеальный мир будет существовать? Что если дерево просто будет питаться нашими жизнями и чакрой, чтобы прожить, а сами мы умрём?

— Ну, ты во всяком случае уже мёртв. В этой жизни осталось хоть что-то, что тебя удерживает? — Мадара выразительно поднял бровь.

Наруто на секунду задумался. Шисуи отправился на тот свет вместе с ним, оказавшись жертвой предательства Тоби. Итачи — тоже. Однако ещё оставался Саске.

— Человек, который мне почти как брат, — ответил он, наконец. В глазах Мадары промелькнуло какой-то странный огонёк, но он тут же пропал.

— Саске-кун сейчас в безопасности. Он хотел отправиться на войну, но Орочимару-сама не пустил его, как и всех своих подчинённых.

«Но я здесь, потому что я больше не его подчинённый», — осталось недосказанным.

Спустя три часа, когда солнце совсем близко подошло к горизонту, Мадара встал, объявив, что время пришло. Обито тут же подошёл к нему. Он коснулся статуи Гедо Мазо, а после посмотрел Наруто в глаза.

— Прости, что я убил твоего отца, но так было нужно. Встретимся в другом мире.

Затем он сложил печати, и Наруто, не успев ничего ответить, почувствовал, как его тело наполняет лёгкость. Душа покидала его, рыжая нить чакры Кьюби тянулась прямо к статуе.

Он закрыл глаза, позволяя темноте поглотить себя. Он думал лишь о том, как откроет глаза, и мир вокруг него преобразится, что всё станет другим, что у него будет семья и дом, что не надо больше будет жить жизнью отступника.

И в своём намерении прожить счастливую жизнь он был готов сделать всё, что угодно, даже ответить твёрдое «нет» Рикудо-сеннину, когда тот, сидя в позе лотоса на воде, в которой отражались ярко мерцающие на ночном небосводе звёзды, предложил ему и Саске силу, чтобы сразиться с Мадарой и Десятихвостым за родной мир.

Примечания:

Бечено!