Ученица мастера марионеток (гет)

Стук в дверь был до раздражения настойчив. И Сасори нехотя поднялся, дабы выпроводить посетителя. Которым оказался, совершенно не удивительно, Дейдара. Подрывник что-то сумбурно хмыкнул про его затворничество длиною в неделю, но всё решалось простейшим «занят». Однако блондин продолжал молча мяться на пороге и дальше. Особого дела до пацана кукловоду не было, а потому он попросту вернулся к прерванному занятию — упорядочиванию собственных записей. Оставив дверь открытой. Всё равно теперь ему особо нечего было скрывать.

Привычно два раза провернулся в скважине ключ. И настала тишина. Всё ещё напряжённая и звенящая. Пока из этой обволакивающей мглы цифр и символов его не вырвал оклик мальчишки. Всё ещё здесь?.. Сасори поднял на него взгляд. Дейдара упорно пялился на проём секционной. Да и каменное выражение лица говорило само за себя. Нахальный пацан здесь ради Неё.

По губам расползлась кривая ухмылка. Подобная наглость просто не знала границ. Неужели феромоны Хитоми настолько вскружили мальчишке голову, что он совсем не видел, что творит?.. Но… Какая ирония. Тот, кто дал ему толчок к созданию этой марионетки, тот и станет первым, кто оценит её. Ведь теперь девчонка стала целиком и полностью его искусством.

Пожалуй, стоило разыграть прощальный спектакль и для пацана. Тем более что для этого было достаточно перейти к кровати, где сидела новая марионетка. Крайне удачный выбор для финального акта… Впрочем, сейчас стоило просто посмотреть со стороны, как далеко юнца завели женские чары. И ведь тот сделал уверенный шаг… И нахально протянул к ней руку вновь. После случившегося…

Угол рта раздражённо дёрнулся. Если бы не вмешательство пацана и Лидера, всё прошло бы совершенно иначе. Но… Уже не было смысла об этом думать. К тому же Дейдара даже не утруждался скрывать эмоции. И это зрелище определённо требовало красочного завершения.

Сасори сделал несколько шагов и прикрепил к марионетке нити чакры, заставив встать. Это спровоцировало на лице подрывника целый «взрыв» эмоций от шока до… разочарования?.. Он хотел видеть её живой?.. Пара движений неживых пальцев и новая кукла, совсем как живая, убрала выбившиеся прядки с лица… Зачем кукловод сделал это?.. Зачем заставил куклу двигаться так, как это делала Хитоми?.. Ради спектакля?.. Или же по привычке?.. Он сам не знал.

Челюсти Дейдары плотно сжались. Да и вид у него был такой, словно у него отобрали глину… Или даже нечто большее… Но кукловоду было уже всё равно. Хитоми была теперь только Его. Движение пальцев и она двигалась… Так, как Он хотел. Его искусство. Она — его искусство теперь. И никто не смог бы этого изменить. Тем более Дейдара. Пожалуй, спектакль следовало закончить. Мастер опустил куклу на кровать, оборвав нити чакры. Вот и всё. Лицо мальчишки говорило само за себя… Всё, что ему оставалось — просто молча уйти. Теперь трагедия разыграна полностью. Кукольный спектакль. В лицах.

Кукловод сел рядом с марионеткой и взял её кисть, рассматривая тонкие белые пальцы. Сасори даже было немного интересно, будет ли подрывник и теперь думать, что его взрывы хоть сколько-нибудь сравнимы с Ней?.. Он так старался, чтобы ни один шов не испортил её. Она всегда была слишком хороша, чтобы делать её кукольность слишком явной. Горькая ухмылка вновь коснулась губ: он и в самом деле не зря столько времени потратил на изучение девчонки. О том, что она больше не человек, говорил только материал, из которого она была сделана…

Для него же она осталась прежней… Просто теперь не было звука биения её сердца… Просто теперь не было звука её дыхания… Не было её голоса… Не было её разума… Осталась только оболочка. Всего лишь оболочка… Теперь она всегда будет с ним и только Его. Но почему-то внутри всё равно было так пусто. Она была лишь частью его пути к тому, чтобы уничтожить эти глупые человеческие привязанности и эмоции… Теперь только кукла…

Сасори встал и подошёл к полке со свитками. Вот и тот пустой свиток с алой обёрткой… Ей всегда шёл этот цвет. Теперь этот свиток будет означаться в его коллекции как «Хитоми». Взгляд проскользил по марионеткам на стенах, задержавшись на сутулой фигуре Хируко и опущенной голове Третьего. Она не похожа ни на одну из них. Она — его лучшее творение, его шедевр. Самая совершенная кукла, что только была. Пожалуй, он доказал, что именно Он — самый искусный мастер по части создания марионеток. Но никто даже не поймёт — почему именно так. На губы сама собой вновь вползла горькая усмешка. Хитоми… Она теперь только его кукла…

Неживые пальцы в очередной раз достали из ящика тонкую тетрадь и пролистали её. Хитоми заняла в его жизни довольно значимое место. С этим мастер поспорить не мог. И, верно, именно поэтому сейчас он раз за разом оживлял иллюзию жизни, которую собственноручно уничтожил.

— Я — одинокий гений во мраке… И нет во мне ни капли страха пред Смертью и тлением, перед вечностью целой. Ведь это так просто — быть смелой, когда потерять ничего ты не можешь и лишь чёрной тоскою свою душу гложешь. И всё, что осталось — лишь фолианты книг листать, ожидая миг, когда новый Учитель, если будет такой, в неизвестность поманит тебя за собой… И я соглашусь, если выпадет шанс, на неизвестности вечность променяв скорби час. Нежить не знает страха расплаты. Усмешка. Нежить с душою распятой.

Звук собственного голоса гулко отражался от стен. На губы вновь вползла кривая усмешка. От начала и до конца она была верна себе. И, пожалуй, её привычка писать стихи оказалась заразной. На последней исписанной странице красовалось его собственное рифмованное творение, те самые навязчивые строчки про тишину. И сейчас Акасуна-но-Сасори собирался добавить ещё одну запись про алый песок…