A Riddled Universe (джен)

Заявление, которое было встречено ошеломляющим молчанием, внезапно оказалось прервано маниакальным смехом. Гарри удивлялся, кто же так истерично смеется, пока не понял, что источником смеха был он сам. Казалось, он потерял над собой контроль. Ему и раньше снились странные сны, но этот побил все рекорды.

Его мозг явно пытался справиться с потрясением. Да, все именно так и было, вот почему его подсознание вызвало «хорошего Волдеморта». Не просто хорошего, а «целителя». Ха! Эта мысль была просто нелепа. Скорее всего, это была очередная шутка близнецов Уизли... а потом он вспомнил, что Фред мертв.

В этот самый момент он почувствовал знакомое касание легилименции в своей голове и запаниковал.

— Тише. Если твоя магия перевозбудится, ты только усугубишь свое состояние, — сказал Риддл, после чего достал из кармана пузырек и, откупорив его, поднес ко рту Гарри.

— Нет, нет! Отойди от меня! Да кто ты, черт возьми, такой? Что ты хочешь со мной сделать? — встревоженно прокричал Гарри, отталкивая от себя человека, который называл себя Риддлом.

Риддл вздохнул: подросток устраивал сцену, а между тем его магия учиняла погром в кабинете. Кровать и многие другие предметы в комнате уже яростно дрожали, и казалось, что они вот-вот взорвутся. Часть прочного защитного снаряжения, которым так дорожил Грюм, уже разлетелась на куски. Риддл невербально ввел успокоительный бальзам, который держал в руке, в желудок пациента и продолжил посылать ему успокаивающую магию. Успокаивающая магия действовала как магловский анестетик, это была одна из первых вещей, которым учились целители.

Мальчик заметно успокоился. И все же дикий взгляд загнанного зверя не покидал его глаз. «Мерлин милостивый, — подумал Риддл, — как же он силен! Грюм зачаровал вещи в своем кабинете так, чтобы они оставались неподвижны и могли противостоять любой форме магии. Тем не менее, мальчишка либо передвинул их, либо уничтожил без особых на то усилий, даже палочку не подняв».

— Пожалуйста, угомонись и прекрати двигаться, иначе мне придется привязать тебя к кровати, — сказал Риддл, и хотя он переживал за мальчика, его голос был похож скорее на рык. — Прошу, успокойся и не нервничай. Я понимаю, ты боишься: проснуться в неизвестном тебе мире, в окружении незнакомых людей, — в конце концов, Риддл понятия не имел, что был знаком мальчику, иначе говоря, не знал, почему тот был так напуган, — это немного пугает. Но тебе нечего бояться, — произнес Риддл, а затем в шутку добавил: — Если только ты никого не убил!

Это, казалось, еще больше взволновало мальчика, но прежде чем тот успел потерять самообладание, Риддл послал ему еще одну волну успокаивающей магии. Мальчишка отчасти напоминал рыбу, вытащенную из воды. Риддл вздохнул — за последние минуты он делал это слишком часто, находясь рядом с этим подростком — и задумался, почему Альбус с Ремусом так задерживаются. И, разумеется, стоило ему только обернутся, как он тут же их увидел.

Ремус с беспокойством смотрел на мальчика, в то время как Альбус осматривал устроенный в комнате погром.

— Том, почему бы тебе не оставить нас с мальчиком наедине? Пожалуй, ты мог бы обсудить с Ремусом следующую стадию лечения, пока я буду мило беседовать с этим молодым человеком, — спокойно, но повелительно произнес Альбус.

Риддл выглядел так, словно собирался возразить, однако все же направился к выходу, прихватив с собой Ремуса, бросив перед тем на мальчика обеспокоенный взгляд. «Возможно, Альбусу удастся что-либо выяснить у этого парня», — подумал Риддл, выходя из комнаты.

* * *

Гарри все еще дико озирался по сторонам, при этом стараясь принять сидячее положение, поэтому даже не заметил, когда твердая рука опустилась ему на плечо, заставляя откинуться назад.

— Тебе не стоит так волноваться, мой мальчик, боюсь, это не приведет ни к чему хорошему, — послышался голос, не узнать который Гарри просто не мог. Он обернулся и увидел того, кого даже не думал вновь встретить живым. Последний раз он видел этого человека, когда тот падал с Астрономической башни после того, как его убил Снейп. Гарри вздрогнул: ему до сих пор снились кошмары о той ночи.

— Похоже, я умер, — подумал Гарри, прежде чем понял, что произнес это вслух.

— Уверяю тебя, мой мальчик, это не так. Ты просто находишься в другом измерении. Что последнее ты помнишь перед тем, как очнулся здесь? — спросил Дамблдор, усаживаясь на место, которое ранее занимал Риддл.

— Я... Я был... Джинни! Пожиратели Смерти схватили ее и держали в заложниках в Отделе тайн. Когда я пришел ее спасать, они устроили мне засаду и втолкнули в Вуаль, думая, что это единственный способ меня убить. Я должен... — с горечью произнес Гарри. Воспоминания начали стремительно заполнять его разум, и он попытался выбраться из постели. Все произошло спустя несколько месяцев после финальной битвы, и некоторые из Пожирателей Смерти, которые избежали тюремного заключения, похитили Джинни. Он должен был ее спасти!

— Успокойся! — голос Дамблдора эхом разнесся по комнате. — Пока ты мне четко все не объяснишь, я не позволю тебе встать с постели. Не вынуждай меня связывать тебя.

Гарри уставился на пожилого мужчину. Несмотря на то, что тот выглядел и говорил как Дамблдор, Гарри не был в этом полностью уверен.

— Какое у вас любимое варенье? — спросил Гарри, гадая, не был ли этот человек, сидящий рядом с ним, самозванцем.

— Малиновое, а что? — озадаченно спросил Дамблдор.

Гарри замер и, сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, посмотрел на Дамблдора, который правильно ответил на его вопрос. Он был растерян, и у него болела голова, впрочем, боль исходила не от шрама. Размышляя о своем шраме, он подумал о человеке, который называл себя Риддлом и заявлял, что является целителем. Более того, сейчас рядом с ним сидел умерший Дамблдор и утверждал, что вовсе не умер.

«Наверное, я сошел с ума, — подумал Гарри, потирая лоб. — Наверное, я все же сломался под всем этим давлением, и меня поместили в больницу Св. Мунго. У Риты Скитер, должно быть, выдался знаменательный день», — Гарри даже не хотел думать о Джинни, Роне и Гермионе, это было слишком больно.

— Ты не сумасшедший, мой мальчик. Ты всего лишь провалился сквозь Вуаль. Завеса с незапамятных времен являлась порталом между мирами. Но, несмотря на это, она работает как односторонний проход. Измерение, из которого ты родом, было «передающей» стороной портала, а мир, в котором ты сейчас — является «принимающей» стороной. Существует множество измерений, но твой мир и наш, по всей видимости, связаны между собой, что делает возможным межпространственные перемещения. Тем не менее, поскольку мы находимся на «принимающей» стороне, нам будет очень непросто отправить тебя назад, — спокойно объяснил Дамблдор. Он дал мальчику несколько минут, чтобы переварить новую информацию, поскольку не хотел наседать на него.

Когда тот немного успокоился, Дамблдор пристально посмотрел на него и произнес:

— У тебя удивительные глаза.

— У меня глаза моей матери, — устало ответил Гарри; вся эта теория путешествий в другие миры казалась ему немного надуманной, но если Дамблдор так говорил, то стоило бы поверить. — Последнее, что я помню, это прохождение сквозь Завесу. И то, как Пожиратели Смерти напали на меня. Как мне вернуться назад?

— Я не знаю наверняка. Но мы постараемся сделать все возможное, чтобы ты вернулся в свой мир в целости и сохранности. Как бы то ни было, мы уже довольно долго разговариваем, не будучи представленными друг другу. Я профессор Дамблдор, директор Хогвартса, а ты? — спросил Дамблдор, пристально посмотрев на мальчика изучающим взглядом своих голубых глаз.

— Я знаю, кто вы, сэр. Но вы не знаете, кто я? — спросил Гарри. — Подождите, я что, не существую в этом мире? — удивился он, а потом, поняв, что все еще не представился, поспешно добавил: — Я Гарри, Гарри Поттер.

— Кто твои родители, Гарри? — спокойно поинтересовался Дамблдор.

— Джеймс и Лили Поттер, сэр, — ответил Гарри и заметил шок, отразившейся на лице Дамблдора, прежде чем тот успел его скрыть.

— В самом деле, ты очень похож на своего отца, Гарри, — произнес Дамблдор, и Гарри готов был поспорить, что голос директора звучал немного рассеянно.

— Это так удивительно, не правда ли? Существует целый мир, так похожий и в то же время столь отличный от нашего. И эта область была так мало изучена, — погрузившись в свои мысли, произнес Дамблдор.

— А что с моими родителями, сэр? Они живы? Где они? И что с Волдемортом? Уизли? Гермионой? — быстро спрашивал Гарри.

— Тише, Гарри. Я отвечу на твои вопросы, только не на все стразу, — ответил Дамблдор. — Однако я должен напомнить, твой мир отличается от нашего, поэтому прошу: не спеши делать выводы. Так какой твой первый вопрос? — чуть посмеиваясь, спросил Дамблдор.

Гарри выглядел так, словно вот-вот взорвется от множества вопросов, проносящихся у него в голове.

— Мои родители, сэр. Они живы? — нетерпеливо выпалил Гарри.

— Да, мой мальчик, они живы. Но хочу предостеречь: они могут походить на твоих родителей, но их воспоминания будут отличаться. Поэтому не стоит ожидать, что они начнут вести себя так же, как и в твоем мире, — ответил Дамблдор.

«Они живы, — подумал Гарри, — это похоже на сказку. А ведь все это произошло потому, что я провалился сквозь Вуаль. Кстати, о Вуали...»

— Сириус! — воскликнул Гарри, — Где он?

— Сириус Блэк? — уточнил Дамблдор.

— Ну конечно, тогда из-за Беллатрисы Лестрейндж Сириус упал в Вуаль. Он должен быть здесь, — взволнованно произнес Гарри.

Его крестный наверняка был жив!

«Так вот кто пересек Завесу пару лет назад, — подумал Дамблдор. — Риддл любит хранить свои секреты».

— Так и есть. Однако его путешествие сквозь Вуаль не было столь благополучным, как твое. В настоящее момент он проходит курс лечения в Св. Мунго, — ответил Дамблдор.

— Но если он жив, тогда как он явился ко мне с помощью воскрешающего камня? — спросил Гарри.

— А-а, так ты наткнулся на воскрешающий камень, весьма любопытно, — тихо произнес Дамблдор.

— Да, — бесцветным голосом ответил Гарри, совершенно забыв, что Дамблдор жаждал заполучить этот камень.

— Воскрешающий камень очень похож на зеркало Еиналеж. Он показывает желание твоего сердца, но ограничивается теми, кого ты потерял. Воскрешающий камень покажет только того, кого ты захочешь увидеть. А люди, которых он спроецирует, скажут лишь то, что желает услышать твое сердце. Я надеюсь, ты поборол его хитроумные чары, которые словно заколдовывали тех, кто пережил большую потерю. Ничто не может вернуть мертвых к жизни, Гарри, — сказал Дамблдор.

— Откуда вы это знаете, сэр? — спросил Гарри — Дамблдор из его мира однозначно не был знаком с такими деталями.

— Том нашел кольцо с этим камнем, когда хоронил своего дядю, — ответил Дамблдор. — Он экспериментировал с ним и, придя к таким выводам, отдал его мне. Позже я вернул кольцо ему, с ним оно было в большей безопасности.

— С Томом? С Томом Риддлом? Да ведь он же Волдеморт! Он — Темный Лорд, сэр. Он... — сказал Гарри, что-то здесь было определенно не так, и он был полон решимости в этом разобраться.

— Том Риддл — один из самых одаренных учеников, которых мне когда-либо посчастливилось учить. А также он замечательный человек. Но, насколько я погляжу, наши миры немного разнятся в этом вопросе, — решительно произнес Дамблдор. — Почему бы тебе для начала не рассказать мне, кто такой этот «Волдеморт»? — предложил он.

«Дамблдор не знает, кто такой Волдеморт, и утверждает, что Риддл — хороший человек, — осознал Гарри, — с каждой минутой происходящее становится еще более странным. Добрый Волдеморт? — подумал он. — Чего ждать дальше?»