Серые кардиналы (джен)

Ученики расходились с пира организованными ручейками под предводительством старост. Всех первоклашек предусмотрительно согнали в первые ряды. Поначалу я не совсем поняла, зачем, но, когда мы вышли к лестничному колодцу, все встало на свои места.

Это было ПОТРЯСАЮЩЕ! Картины на стенах с живыми персонажами, которые оглядывались, переговаривались, а то и переругивались, желали школьникам успехов в учебе или просто изучающе разглядывали новоприбывших. И лестницы — они действительно двигались! Их движения сопровождались рокотом и легкой вибрацией пола.

Я видела немало замков во Франции на Луаре. Они впечатляли, но ни в какое сравнение с Хогвартсом не шли, потому что этот замок был живым. И я в данном случае не говорю о магии. Те замки, что я видела раньше, напоминали экспонаты музея, а по сути и были ими: огромные окна, залитые светом залы и тонкие бечевки или проволоки, отделяющие посетителей от того, что удалось сохранить для истории. Даже замок Блуа, произведший на меня в свое время сильное впечатление, казался теперь каким-то игрушечным.

А Хогвартс жил. Он был домом для многих и это делало его настоящим.

Строгая, немного скупая красота замка заставляла вертеть головой, не переставая. Все первокурсники хоть по разу, но замерли с открытым ртом, разглядывая какую-нибудь очередную диковинку. Думаю, даже попытайся кто-нибудь рассказать нам об ориентирах, переходах или еще о чем-то, никто бы ничего не запомнил. Просто потому, что невозможно объять необъятное, а запомнить хотелось все и сразу!

По прибытии в башню Перси Уизли провел блиц-брифинг, на котором сообщил нам следующее: спальня мальчиков — слева, а девочек — справа; система баллов важна, ибо кубок; расписание будет завтра. Точку в своем выступлении Перси поставил, пожелав нам спокойной ночи.

— Извините, пожалуйста, а вы, значит, староста? — решила расставить я точки над «И».

— Да, каждый кто носит вот такой значок на мантии, является старостой, — гордо сказал Перси.

— На Гриффиндоре один староста? — продолжила я.

— Нет. На каждом факультете советом преподавателей назначаются двое старост: девочка и мальчик, — важно просветил нас Перси.

— А кто ваш коллега? Вы не могли бы нам ее представить, Перси?

— Э-э-э-э… она должна быть здесь… Гаральда?!

— Чего тебе? — отозвалась смуглая миловидная брюнетка, с неудовольствием отрываясь от разговора.

— Здравствуйте, — мило улыбнулась я, — а мы тут знакомимся с факультетом. Перси, Гаральда, а можно будет устроить, чтобы вы нам рассказали побольше о факультете и Хогвартсе вообще? Нет, безусловно, я не имею в виду сегодня, — поспешила я успокоить старост, увидев, как скривились их лица. — Мы все, пока шли до башни чуть шеи себе не свернули, оглядываясь... И... Я подумала, что было бы здорово устроить обзорную экскурсию по замку. Это еще и очень поможет нам начать ориентироваться самим, не хотелось бы постоянно вас отвлекать от ваших дел просьбами проводить куда-нибудь...

— Почему бы и нет… — пожевав губами, согласилась Гаральда. — Давайте, и правда, соберемся на выходных. Мы со старшими устроим вам экскурсию.

— А потом, если дождя не будет, айда на озеро всем факультетом? — Раздался задорный мальчишечий голос из плотной группки шушукающихся в углу.

— Ага! Пикничок, сливочное пиво… — довольно прижмурившись, протянули на пару рыжие близнецы. Эти явно были за любой кипиш, кроме голодовки. Перси недовольно зыркнул на братьев.

— Гаральда, Перси, — решила я вернуть внимание к насущному, — а как обычно первокурсники в первые дни организуются для походов в Большой зал и на уроки? Я просто совсем не уверена, что хоть кто-то из нас сможет завтра найти дорогу самостоятельно... — и я застенчиво улыбнулась.

«Девочка-одуванчик, не забываем» — повторяла я себе, — « и глазками похлопать для пущего эффекта».

— Спускайтесь в гостиную в восемь утра, мелкие, я провожу. Персик, ты тогда давай, что ли, опоздавших собирай в полдевятого? — предложила Гаральда.

Перси вспыхнул, как это получается только у очень рыжих с очень бледной кожей. По-моему, он очень не любил это прозвище. Я подумала, что вполне могу его понять: он староста, ему необходим определенный авторитет. А домашнее прозвище "Персик" и правда, мало сочеталось с образом серьезного и строгого старосты.

Бедняга... Тяжело, должно быть, в одной школе с младшими братьями, для которых твой авторитет — пустой звук, а подшутить над братом — одно из любимых развлечений.

Перси отрывисто кивнул первоклассникам, а сам набросился на Гаральду, возмущенно выговаривая ей что-то о субординации громким свистящим шепотом.

Мы, стадо малышни, не слишком дружно промямлили пожелания доброй ночи и отправились по комнатам. После распределения, новых знакомств и, для многих, первого самостоятельного путешествия, моих соседок по комнате распирало от впечатлений. Естественно, о том, чтобы чинно разойтись по кроватям, и речи не шло. Мне тоже ничто человеческое не было чуждо. Вот только процесс знакомства и обмена впечатлениями рисковал затянуться действительно надолго. Я все прекрасно понимала, но привычка ложиться спать вовремя давала себя знать.

— Девочки, не хочется портить всем нам вечер обмена впечатлениями, но нам, пожалуй, пора бы и поспать. Как-то не хочется подрываться в Большой зал в последний момент с отметинами от подушки на щеке…

В одиннадцать лет внешность для девочек уже не была пустым звуком, так что аргумент сработал на ура. Соседки заметались по комнате, готовя вещи на завтра и перебирая книги, но всего через полчаса запрыгнули в кровати и, довольно пожелав друг другу доброй ночи, уснули.

Я же лежала на спине и, лениво медитируя, освобождала сознание. К окклюменции это, естественно, никакого отношения не имело. Это была базовая техника из йоговской практики. По идее, должна была то ли чистить, то ли открывать чакры. Чакры мне, убежденному агностику, были сугубо параллельны. За медитацию я взялась с год назад, после нескольких очень напряженных месяцев на работе, когда начала понимать, что на фоне серьезных проблем со сном у меня началась анемия и стал дергаться левый глаз. Подлое подсознание будто дожидалось, пока я выключу свет и закрою глаза, чтобы барыгой из-за угла предложить: «Пс-с-с-с, парень, не хочешь немного погонять?». И все... В голове начинали метаться истеричным хороводом мысли о том, что я могла забыть, сделать не так или пропустить, замотавшись за день. Лежи и хлопай глазами, пытаясь унять бьющееся в горле сердце и накатывающую волнами панику.

Медитации же помогали перевести сознание с неприятных мыслей на нейтральные образы. Ну правда, попробуй вспомнить о дедлайне, когда перед глазами нужно держать картинку семи разноцветных лучей, исходящих из семи определенных точек на теле да еще и в строго определенной последовательности.

Практика давала себя знать, лучи получались насыщенными, каждый положенного ему диаметра. Задержав ненадолго эту картинку в голове, я медленно уплыла в сон, счастливо улыбаясь.

В рабочий ритм включиться было просто. Просыпалась я рано и старалась систематически выходить на пробежку до озера, задерживаясь на берегу, чтобы проделать комплекс йоги. Уроки шли хорошо благодаря прочитанному заранее материалу и организованному мышлению. Спички превращались в иголки, перья парили над головой. Пусть неуверенно, кривенько, но кто потребует большего на первых занятиях?

С нашего потока я общалась по большей части с соседками по комнате и Невиллом. С остальным факультетом мы пересекались только в Большом зале. Отношения с Драко были странными. Нет, он был безукоризненно вежлив. Но его реплики отлично доказывали, что вежливость абсолютно не гарантирует дружелюбие. Сначала я игнорировала завуалированные колкости Драко, потом начала отвечать ему и втянулась. Народ вокруг поначалу пытался встревать и добавлять свои пять пенсов, но довольно скоро принял это как игру на двоих и просто наслаждался зрелищем. Обмен шпильками на грани фола, не пересекая черту, когда сарказм становится оскорблением, пока давался Драко непросто, но он очень старался. Я почему-то была уверена, что, если в самом начале он и хотел просто самоутвердиться за мой счет и отыграться за поезд, то после его захватил азарт.

В пятницу утром у нас стояли зелья. В преддверии занятия я засела за свои летние конспекты. Не то, чтобы я стремилась поразить мастера Зелий глубиной своих познаний, но и падать в грязь лицом перед этим преподавателем не хотелось абсолютно.

И вот настал день встречи с самым загадочным персонажем книг тети Ро. Я медленно шла на свое место рядом с Лонгботтомом. По дороге раскланялась с Драко, пожелав ему хорошего урока и прекрасного дня и получив взаимные пожелания, которые с высокого слога можно было перевести как «И Вам не убиться». День определенно начинался неплохо.

Снейп влетел в класс по звонку и...

Я верю, что в жизни каждой женщины бывает Большая Любовь. Именно вот так, оба слова с большой буквы. Она не обязательно, даже, скорее, редко заканчивается браком. Это Большая Любовь, а не Надежное Супружество или Абсолютное Взаимопонимание. Это чувство не греет, оно сжигает изнутри. По сути, это не слишком приятно, ведь в какой-то момент приходит понимание, что вы живете только им, и даже поняв это, ничего не можете, да и не хотите сделать. Для вас не существует никого и ничего, кроме него. Быт, обычно, расставляет все по своим местам. Те, у кого оказывается достаточно силы воли, с мясом выдирают эмоции из сердца и живут дальше со светлой грустью о прошлом. Те, кто идут дальше, часто выгорают: крылья, подаренные любовью, выкручивает реальность и ее несовместимость с ожиданиями и надеждами. У меня в свое время был первый вариант. Был очень давно, но каждая встреча и каждая минута помнились, как будто все произошло вчера.

Профессор Снейп, произносящий свой нетленный монолог о тонком искусстве зельеварения, до боли напоминал мне Его. Перед глазами встал тот нескладный и, если честно, некрасивый мужчина из другой жизни, человек, с которым я провела самый незабываемый, противоречивый, болезненный, но безусловно счастливый год в своей жизни. Так много oбщего — и во внешности, и в повадках!..

Безумно захотелось курить. Уставившись в парту, я решила, что подниму взгляд на Снейпа только под угрозой смертной казни, ибо легилимент он или нет — это еще вилами по воде писано, но рисковать тем, чтобы проколоться в самом начале авантюры, очень не хотелось.

Снейп тем временем отчитывал Поттера. Последовал вопрос классу. Я решила не пытаться ответить. Если слизеринцы молчат, а, я уверена, многие из них знают ответ, значит, для здоровья полезнее сидеть тихо.

Наконец, лишив Гриффиндор нескольких баллов, Снейп велел нам взяться за приготовление зелья.

Меня, откровенно говоря, напряг тот факт, что профессор не рассказал ничего о технике безопасности на своем условно-травмоопасном уроке. От слова совсем. По теории, опять же, информации не было дано никакой. «Спасение утопающих — дело рук самих утопающих». Я, как ни старалась, никак не могла понять, как Дамблдору в голову пришло допустить этот британский прообраз Теренса Флетчера к обучению детей.

Для себя я решила, что первый урок вполне удастся пережить, если четко, скрупулезно следовать рецепту. Невилл оказался не так уж неуклюж, но в плане приготовления ингредиентов обладал той же магией, что и мой бывший муж: максимум разрушений при минимуме результата. Просто бывают люди несовместимые с приготовлением еды... Ну и с тонкой наукой зельеварения. Я старалась привлекать к себе минимум внимания и, если надо было что объяснить Невиллу, просто клала руку ему на предплечье и жестами или на своем примере показывала, как, по-моему, было правильнее сделать. К концу занятия мы неплохо сработались. Зелье получилось более-менее приличным, пусть с некоторыми огрехами, но по крайней мере, оно соответствовало описанию из учебника.

Рон и Гарри, совместно сварившие жутковатую бурду непонятного цвета, ожидаемо получили очередную порцию сарказма от Снейпа и пожелание не встречаться со штрафниками, которым придется их котел отчищать.

Прозвенел звонок, и народ как ветром сдуло из класса. Кроме меня.

Снейп уставился на меня, удивленно приподняв бровь:

— Мисс Грейнджер, вы не в состоянии собрать свою сумку или забыли, где выход?

— У меня вопрос, профессор Снейп, — потупившись и пропустив сомнительной вежливости комментарий мимо ушей, ответила я, — я хочу попросить вас посоветовать мне учебники или статьи, которые объяснят основы правил безопасности на зельеварении. Я воспитывалась в другом мире и понимаю, что могу представлять опасность для себя и окружающих просто потому, что, возможно, не знаю элементарных вещей, которые волшебники узнают с детства и считают само собой разумеющимися.

— Хм... Это может иметь смысл. Полагаю, вам подойдет книга Рейбери. Этот магглорожденный зельевар недавно выпустил брошюру именно на эту тему. Серьезные издания по зельеварению ее печатать отказались, но у меня есть один экземпляр.

— Если вы дадите мне возможность прочитать и законспектировать работу мистера Рейбери, я с удовольствием поделюсь записями со всеми однокурсниками. Я думаю, ваши ученики с помощью этой информации станут осмотрительнее и внимательнее на ваших уроках... Сэр.

— Возможно, — Снейп откинулся на спинку стула и, пару раз стукнув пальцем по столешнице, продолжил. — Только с какой стати мне себя утруждать? При должном старании вы найдете всю необходимую информацию в библиотеке школы.

Я сцепила руки за спиной. В принципе, если считать годы, что я прожила в прошлой жизни, Снейп был, как минимум, моим ровесником, a возможно, даже моложе. Наверное, поэтому воспринимать его выпады всерьез никак не получалось — но ему ни в коем случае нельзя было это показывать.

Я могла бы привести аргументы, сказать, что это в его же интересах, попытаться убедить, но в итоге просто пожала плечами. Давить на профессора бесполезно: как неглупый человек он и сам должен был понимать, что моя просьба логична и обоснована и что для него это выгодно. А решение он все равно будет принимать, исходя из своих собственных мотивов. Я на него повлиять не смогу, разве что разозлю своим вмешательством, уменьшая шансы на благополучный исход.

— Хм-м-м-м...— протянул Снейп, прожигая меня взглядом.

Я только ниже опустила голову и своим смиренным молчанием намекнула, что все еще жду его решения.

— Ну ладно, пусть. Но в таком случае, ответственность за незнание этих правил вашими оболтусами-однокурсниками ляжет на вас.

— Отлично, сэр, — сказала я с кислой миной. Бегать за детьми и пытаться вбить им знания в головы в мои планы абсолютно не входило, — как вы желаете передать мне работу мистера Рейбери?

— Я сделаю вам копию. Она будет сегодня вечером у мадам Пинс, продержится до понедельника, потом истает. Советую вам не терять времени.

— Спасибо за помощь, профессор Снейп, я вам очень признательна. Хорошего дня, — вежливо сказала я и пошла на полеты, стоявшие по расписанию после обеда. Я решила, что, поскольку я не знаю, на что похожи эти полеты по ощущениям, от еды сразу перед уроком стоит воздержаться.

На полетах не обошлось без канонного казуса: Невилл взлетел и, занервничав, свалился с метлы на высоте десятка метров. Я, в принципе, ожидала чего-то подобного, поэтому палочку держала наготове. Естественно, не с моим опытом волшебства ловить полных мальчиков в свободном полете, и падение, если и замедлилось, то очень незначительно. Но вот вокруг меня послышались детские голоса, произносящие «Вингардиум Левиоса», падение Невилла заметно замедлилось, но приземление все равно сопровождалось неприятным глухим звуком и вскриком мальчика.

Я выдохнула и быстро обернулась. За спиной, тяжело дыша и сжимая палочки до побелевших костяшек, стояли Гарри, мои соседки — Лаванда, Парвати и Фэй — и, что удивительно, Драко.

Я подлетела к Невиллу и помогла ему подняться на ноги.

— Ты в порядке? Где болит?

Бедняга выглядел паршиво: серое лицо, расширенные зрачки, трясущиеся крупной дрожью руки. Было видно, что на ногах он держится буквально на честном слове. Всё-таки свободное падение с высоты — это значительно страшнее, чем даже прыжок с парашютом.

Убедившись, что с Невиллом все в порядке, я обернулась на преподавательницу, которая оставалась стоять там, где стояла. В ее руках не было палочки.

— Профессор Хуч, вы не владеете магией? — спросила я, складывая руки на груди.

— Мисс Грейнджер, все профессора Хогвартса владеют магией, хотя я больше не уверен, в достаточной ли степени, — похоже, Драко, впечатленный происшествием, решил отложить пикировки до более подходящего момента.

— Мистер Малфой, вы только что усомнились в профессионализме нашего преподавателя по полетам. Человека, от действий которого зависят наши жизни...

— Боюсь, мисс Грейнджер, мои сомнения вполне обоснованы. Думаю, мне стоит сообщить об этом отцу. Он входит в попечительский совет.

— Это будет мудро с вашей стороны, мистер Малфой. То, что случилось сегодня, могло закончиться крайне плачевно. Я говорю не о повреждениях средней тяжести, Невилл мог остаться инвалидом на всю жизнь или погибнуть.

— Согласен, мисс Грейнджер. Мог погибнуть единственный потомок древнего рода Лонгботтомов.

— Пусть я не считаю одну жизнь ценнее другой, в данной ситуации это можно считать дополнительным отягчающим обстоятельством.

— Леди и джентльмены, — обратился Малфой к однокурсникам, — мы с разных, более того, не вполне дружественных факультетов, но, думаю, сейчас должны объединиться. Сегодня это случилось с Невиллом, завтра это может быть любой из нас. Я собираюсь связаться с отцом, он в совете попечителей, и искренне надеюсь на ваше содействие в предоставлении информации. Это очень важно.

Малфой достал Сквозное зеркало и тихо и четко начал объяснять отцу ситуацию. Гром не грянул, и солнце продолжало светить так же ярко, но слова Драко подействовали, как надо, и, пару минут спустя, на поле с хлопками начали появляться один за другим взрослые маги.

— Драко, приветствую тебя. Еще раз и подробнее, что случилось? — спросил высокий статный мужчина с длинными волосами цвета платины.

— Отец, один из учеников не справился с управлением метлой. Поднявшись на высоту третьего этажа школы, он не удержался и начал падать. Объединенными усилиями учеников Слизерина и Гриффиндора удалось остановить падение. А мадам Хуч, обязанная обеспечивать нашу безопасность на уроке, даже не достала палочки и, если бы не остальные ученики, юный лорд Лонгботтом мог бы сильно пострадать.

— Невилл! — выдохнула потрясенно сухонькая леди в странной шляпе.

— Юные леди и джентльмены, произошедшее не шутка и не забавное недоразумение. Я крайне благодарен Драко за то, что он поставил меня в известность о случившемся, но, для того чтобы подобное не случалось впредь, очень важно, чтобы каждый из вас честно и полно описал нам произошедшее.

Поле для квиддича, буквально замершее с момента полета Невилла, взорвалось звуками. Малфой организовал попечителей, чтобы те отвели детей в замок небольшими группами и там обо всем расспросили. Нашу шестерку, состоящую из тех, кто вовремя достал палочки и Невилла, сопровождали мистер Малфой и леди Лонгботтом. Последняя держалась рядом с внуком, разрываясь между желанием обнять и ощупать на предмет повреждений любимого внука и ролью Леди-Попечителя, которой негоже настолько открыто проявлять беспокойство. Ребята притихли, но выглядели решительно, они поняли важность происходящего и старались держаться соответственно. Драко цвел и пах.

На пороге замка нас встречали директор и МакГи.

— Ужасное, дикое происшествие, мистер Малфой, — аккуратно забросил удочку директор, взволнованно блестя очками.

— Абсолютно с вами согласен, директор. Происшествие дикое. Мы во всем разберемся и сообщим вам наше решение.

— О, не стоит беспокойства, вы все — занятые люди. Если позволите, мы уже готовы собрать педсовет и расследовать происшествие на внутреннем уровне.

— Ну что вы, — радостно оскалился Малфой, — это наш долг! Нас вызвали ученики и мы просто обязаны разобраться в ситуации. Кроме того, это наши дети. Ради них, думаю, все мы готовы отложить свои дела.

Наша группа обогнула начальство Хогвартса по дуге и углубилась в коридоры первого этажа в поисках свободного помещения. В пустом классе с парой запыленных портретов на стенах лорд Малфой трансфигурировал парты в диван для нас и в пару кресел напротив — для себя и леди Лонгботтом.

Когда все устроились, лорд дал нам слово. Тут все ребята, кроме меня и Невилла, заговорили одновременно, и Люциус, осознав свой промах, остановил их и обратился к Гарри с просьбой рассказать все по порядку. Ребята втянулись и поправляли или дополняли рассказ Гарри. Я тихо сидела в стороне и в обсуждении практически не участвовала. Зачем, если ребята и без меня отлично справляются: желающих поделиться переживаниями хватало. Оба Малфоя были заметно довольны. Леди Лонгботтом была в ярости: ее единственный внук чуть не погиб!

Спустя полчаса взрослые напоили нас успокоительным, что принесла медиковедьма, и проводили в гостиные. В гриффиндорской гостиной, заметив, что наши однофакультетники сгорают от любопытства и уставились на нас алчными глазами, леди Лонгботтом буквально за руку отвела нас в спальни, чтобы мы смогли спокойно лечь спать и восстановиться.

В нашей спальне, после отбытия леди Лонгботтом, мы с девочками как-то незаметно собрались вокруг Лаванды. Самая эмоциональная из нас четверых, она все никак не могла прийти в себя.

— Ну хватит, Лав, все обошлось, — увещевала подругу Парвати, — заканчивай уже сырость разводить.

— А если бы Герм не достала палочку? — некрасиво шмыгнув носом, проговорила Лаванда.

— Если бы да кабы... Лав, все произошло так, как произошло. Кстати, вы заметили, как тот слизеринец вывернул ситуацию? "Ученики СЛИЗЕРИНА и Гриффиндора", — похоже спародировала Фэй.

— Кстати, о сообразительных учениках — молодец Герм, я даже понять ничего не успела, а ты уже была во всеоружии.

— Ничего удивительного, я за палочкой полезла, еще когда он начал взлетать, — пожала я плечами. — Это же Невилл. Вы же знаете, какой он, когда волнуется.

Лаванда улыбнулась сквозь слезы. Невилл был отличным мальчишкой. Добрым, умным, терпеливым... И до ужаса застенчивым. К нам он уже начал привыкать, но резкие, иногда не вполне доброжелательные комментарии сокурсников буквально выбивали у него почву из под ног и он терялся, мямлил и становился потрясающе неуклюжим.

— А вообще, неплохо бы присматривать друг за другом, — подумав, сказала я. — Смотрите, все обучение основано на практике, так? Но учащихся много, а преподавателей — всего ничего. Преподаватели вполне могут не успеть или не суметь нас подстраховать. Дело даже не в отсутствии профессионализма, как с мадам Хуч. Чисто физически сложно уследить за всеми. Я ничего не имею против интересных приключений, но хотела бы закончить обучение без дополнительных шрамов и со всеми конечностями, предусмотренными природой.

Соседки поежились и пригорюнились.

— В моей прошлой школе для получения доступа к практическим занятиям, которые могли быть хоть чем-нибудь опасны для здоровья, заставляли прочитать и чуть ли не наизусть выучить соответствующие правила безопасности. Что-то из разряда: туда руки не совать, это не трогать, то не делать... .

— Да, нам бы что-нибудь подобное не помешало, — вздохнула Фэй, — особенно на Зельях, Трансфигурации, Травологии и Чарах…

— О! — хлопнула я себя по лбу, — совсем с этими переживаниями забыла! Профессор Снейп согласился дать мне копию брошюры по технике безопасности на зельеварении. Составлялась она магглорожденным и, вероятнее всего, для магглорожденных. Но, кто знает, может быть и вы что-то для себя там почерпнете. Я собиралась засесть за нее сегодня вечером.

— Сегодня уже не получится, — вздохнула Фэй. — А вот завтра... Только, чур, читаем вместе!

— Все вместе, — грозно уточнили Лаванда и Парвати.

— Да не вопрос, — рассмеялась я. — А вообще, если серьезно, в этой школе, кажется, жизнь строится по принципу: «Спасение утопающих — дело рук самих утопающих». И это ко всему применимо! Смотрите, если бы мы не попросили, старосты не предложили бы нам экскурсию по Хогвартсу.

— Кстати, девочки, не проспать бы, экскурсия завтра, и oна начинается с общего похода в столовую, сбор в девять утра, — педантично напомнила Парвати.

— Кстати, да. Надеюсь, у нас хватит времени на брошюру… Копия исчезнет в воскресенье.

— Так попросим старших ребят сделать нам еще три копии, поделим книгу на четыре части и сядем читать все вместе, каждая свою. А лучше пять: одну копию дадим Невиллу. Делаем конспекты, совмещаем — и все, — предложила Лаванда чуть гнусавым после слез голосом.

— Я тебе уже говорила, что ты гений, дорогая? — улыбнулась я. — Девочки, я так рада, что моими соседками оказались именно вы! А учитывая, что нам с вами жить под одной крышей следующие семь лет обучения, могу сказать, что радость моя безгранична!

— Семь лет звучит как «пожизненно». Но в остальном — согласна, — рассмеялась Лаванда.

Мы еще поболтали на отвлеченные темы и не заметили, как заснули вповалку все на одной кровати. Вероятно, мы эмоционально вымотались значительно сильнее, чем думали.

На следующий день выяснилось, что мадам Хуч покинула свою должность. Поскольку директор не планировал менять преподавателя, запасного на примете у него не было. Чего не скажешь о попечителях. Они достали откуда-то некоего Захарова Дмитрия Павловича, бывшего капитана захолустной Румынской команды по квиддичу, бывшего тренера какой-то полупрофессиональной команды и выпускника Дурмстранга. Как объяснила Лаванда, которая каким-то чудесным способом всегда была более или менее в курсе происходящего, попечители настаивали на том, что для преподавателя, курирующего межфакультетские соревнования, важно быть максимально непредвзятым. А это сложно, когда видишь детей в такой же школьной форме, которую сам когда-то носил.

Но обо всем об этом я узнала несколько позже. Пока же мы великолепнo проводили время, гуляя большой шумной компанией по коридорам Хогвартса, слушая рассказы старшекурсников и стараясь побольше запомнить.

* * *

На обед в Большой зал факультет Гриффиндор зашел слаженно, слаженно же сложил еду в корзины, сумки и пакеты и так же слаженно отбыл. Преподаватели и остальные ученики взирали на это в настолько полном ступоре, что какую-то реакцию проявили лишь, когда мы достигли озера и начали рассаживаться.

— Могу я поинтересоваться, почему мой факультет в полном составе проигнорировал обед в Большом зале? — спросила Минерва, подлетая к нам.

— Добрый день, профессор, — поспешно встав и одернув мантию, ответил Перси, — технически, мы были на обеде. Мы решили, что будет очень полезно расказать первокурсникам о жизни в Хогвартсе и познакомить их с факультетом. Поэтому утром мы провели экскурсию по замку, а сейчас устраиваем пикник. Мы спешили организовать это, пока еще все не слишком загружены учебой.

— Это… прекрасная инициатива Перси, двадцать баллов Гриффиндору!

— Перси. Ты не хотел бы упомянуть, чья это, вообще-то была инициатива? — протянула Гаральда, кошкой щурясь на солнце.

— Именно это я и собирался сделать, коллега, — ни на секунду не растеряв уверенности в себе, ответил Перси, — но раз уж ты уже взяла на себя этот труд, хочу сказать, профессор, что Гриффиндору в этом году потрясающе повезло с набором. Ребята дружные и инициативные.

— Что ж, еще десять баллов Гриффиндору, и позвольте пожелать вам приятного дня, — коротко кивнув, сказала МакГонагалл и повернулась, чтобы уйти.

— А вы не останетесь? — спросила я. Да, я опасалась декана и недолюбливала ее. Но врагов надо держать ближе, чем друзей. — Сегодня выходной, а вы также часть нашего факультета, более того, вы его глава. Если вы не спешите и у вас есть немного времени, нам было бы очень приятно, если бы вы остались с нами и рассказали нам что-нибудь. Сегодня отличный день для пикника и того, чтобы проникнуться духом факультета.

— Не знаю, уместно ли это… — протянула МакГи, но было заметно, что она рада предложению.

— Здесь собрался весь наш факультет. Профессор, здесь мы и Ли Джордан! А за нами нужен глаз да глаз. Так что, вам просто необходимо провести с нами хотя бы совсем немного времени, просто чтобы убедиться, что мы не делаем и не планируем никаких глупостей, — хитро прищурившись, заявили одинаковые Уизли.

И тут произошло невероятное событие. Мир замер, взирая на широко улыбнувшуюся МакГонагалл. От такого даже шумные гриффиндорцы притихли настолько, что стало слышно пение птиц из Запретного леса. Декан же изящным движением взмахнула палочкой, трансфигурировала себе высокую подушку из ближайшей ветки и уселась в центре нашего импровизированного караван-сарая.

— В наше время пикников мы не устраивали, но каждый месяц собирался совет факультета… — МакГонагалл рассказывала об организации, принятой в Гриффиндоре вo время ее студенчества. Создавалось ощущение, что факультет ее молодости был самоуправляемой, дружной семьей. На каждом курсе была парочка представителей, так сказать, общественного мнения. Раз в месяц или в случае чрезвычайных ситуаций представители собирались, обсуждали и принимали решения по факультету. Старосты в таком случае исполняли роль парламентеров между студентами и преподавателями.

Это было безумно интересно. Я мотала на ус.

Пикник прошёл весело и плодотворно. Старшекурсники травили байки, деканша дополняла и поправляла их, добавляя рассказам правдоподобности и комичности. В общем и целом, я была до крайности довольна проведённым днём. Теоретически, стоило пойти в башню со всеми, но у меня были немного другие планы.