Вероятность (джен)

Дорогие читатели!

Эта работа стояла замороженной пять лет, и я не думала, что она когда-нибудь получит плашку «Завершено». Тем не менее, мы здесь, и последняя глава называется «Эпилог».

Изначально планировалась вторая арка — история о победе над Таносом и о том, как Гарри осознаёт свои силы Повелителя смерти. Однако, на самом деле, эта арка здесь не нужна. «Вероятность» — это история о том, как Стрендж меняется под воздействием своих учеников, и как его ученики меняются, общаясь с ним. Об учёбе друг у друга, о привязанности и выборе. А ещё, самую малость, о победе над Волдемортом. И эта история завершается здесь. Я рада

__________________

Тони ударил быстро, без колебаний и сомнений. Поднял вверх окровавленный кинжал, и капли алой, неестественно-яркой крови упали на край пентаграммы. Она ожила, зашевелилась, как просыпающееся чудовище, ее контуры налились красно-золотым сиянием.

— Так… должно быть? — спросил Гарри тихо.

— Да, Поттер, — отозвался Снейп. Никто не заметил, когда он вошел в комнату.

Тони обернулся к бывшему профессору и нахмурился. Об участии Снейпа спорили долго — несколько месяцев, если не лет. Он приводил новые и новые аргументы, шипел, кидался оскорблениями и проклятиями, но мастер был непреклонен — Снейп останется. Мало кто мог переубедить мастера — и Снейп смирился со своей ролью.

«Камар-Тадж нуждается в вас», — напомнил Тони.

— Я знаю, Голдстейн, — мрачно кивнул профессор. — Не переживайте, я не стану нарушать план вашего… — он скривился, — драгоценного мастера.

Несмотря на едкие желчные слова, он почти не смотрел в сторону пентаграммы, где лежало окровавленное тело Стивена Стрэнджа.

«До стабилизации портала около минуты», — сообщил Тони, и Гермиона озвучила его слова для всех.

Атмосфера в комнате накалилась. Напряжение чувствовалось почти физически. Или же… Так и есть! Это было не эмоциональное напряжение, а разворачивающийся прямо перед ними портал в иную реальность.

— Тони, когда можно будет идти? — деловито спросил Гарри. Он уже взял себя в руки и снова чувствовал себя спокойно — так, как должен себя чувствовать аврор при исполнении. Только сердце колотилось немного быстрее обычного.

Тони посмотрел на часы, потом на портал и ответил: «Считай до тридцати вслух. Потом — за мной по одному. Ты замыкаешь».

Гарри повторил его сообщение для всех и начал отсчет.

Мантия-невидимка свободно висела на его плечах, в руках он сжимал бузинную палочку, а на пальце едва различимо мерцал Камень Смерти. Гарри постарался не думать о том, можно ли его силой вернуть к жизни Стивена — даже если и можно, тот не обрадовался бы нарушению всех своих планов.

— Двадцать пять, двадцать шесть, — продолжал он отсчет, а портал становился все ярче, только вместо привычной картинки точки перемещения сквозь него виднелась черная с голубыми всполохами воронка.

На двадцать седьмом счете в комнату вошла Древнейшая. Встала возле стены, сложила руки на груди и опустила голову — не то задумалась, не то скорбела.

— Двадцать восемь.

Плащ Левитации висел на руках у Луны простой тряпкой, и от этого делалось больно.

— Двадцать девять.

Луна, спохватившись, осторожно положила его на пол и заботливо погладила по безжизненной ткани.

Гарри оглядел отряд — все были готовы, у каждого на руках блестело двойное кольцо, каждый держал волшебную палочку. У Невилла и Тони были свои артефакты — Невиллу достались необычные сапоги, смягчавшие падения (Гарри видел их в действии и остался впечатлен), а у Голдстейна — грозного вида посох, едва различимо мерцающий золотым.

Портал стал светлеть, голубой почти вытеснил всю черноту. Выдохнув, Гарри произнес:

— Тридцать, — и Тони первым прыгнул вперед.

Где-то в недалёком прошлом, которое воспринималось скорее, как будущее, Стивен открыл глаза. Он нашёл её — ту самую, единственную победную вероятность из четырнадцати миллионов шестисот двадцати пяти. Ему бы хотелось принять в ней участие — он покачал головой, расплетая заклинание, которое позволяло ему видеть будущее. Самолюбие и тщеславие, всё, как всегда. Он был готов отдать жизнь за Вселенную и безопасность девяти миров, но, надо же, испытал укол разочарования при мысли о том, как рано придётся выйти из игры. Привычно на краю сознания прозвучало: «Заглушите эго», — и он так же привычно отмахнулся: «Я пытаюсь!»

Что ж, отсчёт пошёл. Вот-вот должна была начаться битва, в которой он и его временные союзники должны были проиграть. Потому что если Танос не заденет ударной полной Камень Времени, портал в Министерство магии открыть не удастся. А если не будет портала в Министерство…

Стивен знал, что даже во второй раз это будет непросто — узнать всех этих детей, привязаться к ним, а потом позволить им самое опасное, что только можно вообразить: сделать свой собственный выбор.

Безусловно, Стивен Стрендж был выдающимся магом. Он просчитал решительно всё, что было в его силах. Теперь он был уверен, что победа останется за ними — за людьми и множеством других существ, которые заслуживали свободы и безопасности.

Было, однако, то, чего Стивен не мог предсказать. Он понятия не имел, насколько упрямыми людьми выросли его ученики. И когда Гарри, нарушая половину законов мироздания, вырвал его из цепких лап смерти, он оказался крайне удивлён.