Панцироносица. Наука против волшебства. Книга первая. (гет)

Закари Джедис стоял у стены старого, подточенного непогодой и отсутствием надлежащего ухода здания, и безразличным взглядом окидывал колонны людей, выходящих из автобусов.

Каждый транспорт насчитывал по сорок-пятьдесят посадочных мест, но пассажиров, как это водится, вмещалось раза в два больше. Джедису и двум экстрасенсам — Гернету и Стигу — будет чем похвастаться. Уже давно на базе никто не видел столь огромной партии живого товара...

Люди, обречённые на смерть, пребывали в блаженном неведении и едва ли осознавали, с какой целью забрались в автобусы и почему их доставили к зданию штаба расформированного авиаполка. Они без лишних вопросов и без всякого недовольства занимали места в подвалах и комнатах первого этажа, окна которых были наполовину заложены кирпичом.

Джедису не составило труда — разумеется, при активном содействии незримо сопровождающего его Прогрессора — изменить физические параметры штабных помещений. Сейчас каждая комната имела гораздо большие размеры, нежели это предусматривал проект, и это давало возможность разместить в них не сотни и даже не тысячи, а десятки тысяч человек.

Выбор места для проведения операции не был случаен. Район, в котором орудовали Гернет и Стиг, был достаточно обособлен от других, более оживлённых кварталов Орска, а посёлок Сокол, на территории которого базировалась ныне расформированная часть ВВС, и вовсе стоял на самом отшибе, окружённый с трёх сторон глухой степью и брошенными карьерами, в которых добывали гравий, песок и щебень. Мало кто заглядывал в это место, единственными обитателями которого была рота охраны, присматривающая за сохранностью взлётно-посадочной полосы. Сейчас Сокол стараниями экстрасенсов и вовсе был закрыт для посторонних лиц, и никто не мог, не зная сути происходящего, помешать Джедису.

На бетонной дорожке, проложенной к вертолётной стоянке, показался инкоп по имени Лукас, вызвавшийся идти добровольцем в походе на Орск. Джедиса не очень волновали причины, по которым это существо захотело повоевать. Его интересовало лишь одно — успеет ли команда техников и солдат разместить на контрольно-диспетчерском пункте и радиолокаторах необходимую для поимки панцироносиц аппаратуру.

— Что вы там так долго делаете? — нетерпеливо поинтересовался Джедис у инкопа.

— Мы всё закончили, господин полковник, — отрапортовал Лукас, — гравиплатформы собраны на верхнем этаже, как вы и велели. Капитан Петсайд проверил модуляторы частот и запустил локаторы. Теперь аэродром под контролем, и ни одна живая душа не проникнет на его территорию.

Джедис одобрительно кивнул. Он возьмёт панцироносиц живьём, запакует их в гравитационную камеру, словно предназначенных для консервирования рыбок. Затем направит излучение переоборудованных локаторов на город, после чего двести с лишним тысяч аборигенов толпами побегут к аэродрому. На базе откроют проход, и все эти люди будут выброшены в Долину Спокойствия. Таким образом, армия инкопов будет обеспечена продовольствием на год вперёд.

Несколько иные планы вынашивал Лукас, но по понятным причинам он держал язык за зубами. Он сделает всё, чтобы поимка панцироносиц не состоялась, а разработчик операции уснул вечным сном. Лукас, пользуясь положением своего любовника Накема, старательно плёл паутину собственного заговора. Он не хотел появления панцироносиц на своей территории. Его интересовали лишь принц Индас и принцесса Церена, но он никому не говорил о своей конечной цели. Судьбу этих двух особ инкопы даже между собой не решались обсуждать, а с людьми — и подавно...

— Мы запакуем пленниц на дисколёте, — Джедис обернулся к Гернету и Стигу, — за организацию обратного рейса Прогрессоры требуют умертвить четырнадцатилетнего мальчика.

— Дети есть, — ответил Стиг, — разных возрастов и обеих полов...

— Найдите мальчика, выведите из-под ментоконтроля и заприте отдельно от остальных. Кормить и поить необязательно, главное — чтобы не сбежал.

— Всё будет в лучшем виде, — улыбнулся Гернет, — не извольте беспокоиться...

Джедис зашагал в сторону КДП, желая лично убедиться, что его подчинённые сделали всё как полагается. Ему и его команде предстоит очень бурная ночь, и следует быть уверенным, что аппаратура в самый ответственный момент не закоротит...

Своё пятнадцатилетие Кира отметила в три этапа — в семейном кругу, затем в обществе самых близких людей — Норки и Гриши, а после — с подругами-панцироносицами на квартире Хлои.

Весь день прошёл как в тумане — поздравления, подарки, поцелуи и объятия, множество тёплых слов, разнообразные пожелания, в том числе и такие, как, например, не лопнуть от сладостей, хорошо учиться, не завалить переводные экзамены...

— Подумать только — два торта за один день... — восторженно молвила Кира, когда её усадили за стол уже в Хлоиной гостиной.

Девушка помнила, что ей ни в коем случае нельзя лопаться, а потому старалась откусить от каждого, особенно незнакомого блюда, понемногу. Дома её попотчевали лимонным тортом(оказывается, и такой существовал), а Стешка приготовила и вовсе нечто необыкновенное — банановый торт на песочных коржах. Подруги, и Кира в том числе, остались довольны и долго, от всей души хвалили будущую директрису ресторанной сети.

В честь праздника Кира облачилась в мамин подарок — собственноручно ею связанный топик-безрукавку. К сему необычному предмету одежды хорошо подошла тёмно-синяя джинсовая юбочка, а пучки на голове девушка украсила заколками, выполненными в форме усевшихся передохнуть от полёта бабочек. Эти заколки подарил девушке Сашка.

Вязаный топик всем понравился; именинницу долго рассматривали со всех сторон, затем препроводили за стол, и начался, как говорится, пир на весь мир. Кира веселила присутствующих сильно приукрашенными историями о стародавних детских проделках, совершённых как в паре со своим проказливым братиком, так и в сольном исполнении, а затем, покончив со Стешкиным тортом, девушки прилегли на диван — по выражению Раяны, "завязать жирок". Хлоя ушла к себе, а минуту спустя появилась в гостиной с туго набитой спортивной сумкой и объявила:

— Ну, девочки... поедем на необитаемый остров?

Кира тайком от мамы захватила с собой купальник. Её догадки относительно планируемого сказочного путешествия окончательно подтвердились, и квартира словесницы огласилась радостным визгом.

— На самый настоящий? — от души отвизжавшись, уточнила Кира.

— На самый настоящий, — подтвердила словесница, — сейчас наступило самое удобное время, чтобы на час-полтора незаметно исчезнуть из Москвы и оказаться на противоположной стороне Земли, в поясе раннего утра, где-нибудь на островах Туамоту...

— А как же зонтики, полотенца? — спросила Стешка.

— Не нужно. Полотенца у меня с собой, а зонтики там сейчас без надобности... ну так как?

Разумеется, на необитаемый остров в тропиках хотели все без исключения, а потому незамедлительно приступили к переодеванию...

На переброску ушли считанные мгновения.

Детали пейзажа тонули в предрассветном полумраке, но даже при столь скудном освещении девушки рассмотрели стену тропической зелени, опоясывающую побережье атолла, тёмно-серый, уходящий за горизонт водный простор, изгибающееся дугой поле белого песка... Солнце ещё не взошло, но по высветлившимся на востоке облакам было видно, что на этих меридианах новый день не заставит себя долго ждать.

— Ну надо же, — выдохнула Эммочка, — ежели рассказать кому — не поверят.

— У нас только одна проблема, — ответила ей Стешка, — ни у кого нет въездных виз... да и загранпаспорта не у всех имеются. А впрочем, какая разница, если мы как пришли, так и уйдём, — и с этими словами она присела и начала расшнуровывать кроссовки.

— Где мы вообще, на Таити, что ли? — спросила Кира, поворачиваясь к Хлое.

— Почти, — кивнула та, — на атолле Тенараро. Рядом есть ещё атолл — Ваханга, но отсюда мы его не увидим.

— Ясно, — Раяна завертелась на месте, тыкая руками во все стороны, — значит, вон там у нас кенгуру прыгают, вон там... делают сэппуку, вон там у нас ловят крабов и морскую капусту... там... м-м... дают "Оскара"... вон там снимают сериалы и живёт Фидель Кастро, там — Марадона с Наташкой Орейро, вон там — танцуют танго, а вон там... — "золотая" девочка указала на юг, — кто-нибудь знает, что там?

— Как — что? — рассмеялась Надя, — пингвины, прячущие жирные тела в утёсах...

— Там находятся самые богатые в мире выходы кобальтовых руд, — сказала Эммочка.

Времени у девушек было не так уж и много, поэтому они поторопились избавиться от обуви и одежды — благо что утро выдалось тёплым и вода за ночь не успела остыть. Хлоя повела своих подопечных в сверкающую посреди песчано-кораллового кольца лагуну, а после, убедившись, что никто из них не станет жертвой акулы или любого другого хищника, разрешила им выйти к океану.

Вдоволь наплескавшись и наплававшись, панцироносицы взошли на гребень песчаного вала, расстелили извлечённые из Хлоиной сумки полотенца, развесили на кустах влажные купальники и устроились на отдых. Какое-то время девушки лежали молча — до тех пор, пока не раздался истошный вопль Раяны:

— Смотрите, смотрите... какой ужас!!!

Подруги взглянули туда, куда указывала брюнетка.

Оказалось, что Эммочка ухитрилась каким-то образом незаметно прихватить на остров тетрадочку с заданиями по английскому языку. Все начали безобидно подтрунивать над самой умной ученицей, а та, отведя глаза от страницы, сказала:

— Когда Райка начала орать, я подумала, что из моря вылез доисторический ящер... или, может, где-то начался пожар.

— Приехать бы сюда на законных основаниях, — мечтательно улыбнулась Надя, — наверное, на каком-нибудь самом большом острове есть город с отелями, ресторанами, танцами, музыкой...

— И с казино, и с номером на двоих, и с кроватью в полкомнаты, — добавила Кира.

— А что? В полкомнаты — это здорово...

— Девочки, — раздался голос Хлои, — посмотрите лучше, что на небе делается... как красиво...

Перемены, имевшие место на небосводе, действительно стоили внимания. Нагромождения облачных гор озарились всеми оттенками красного, розового и оранжевого цветов, а в самой дали над водой засверкал ярко-алый ободок. Почти не сговариваясь, девушки перестелили полотенца и улеглись вновь — так, чтобы не пропустить момент, когда Солнце вынырнет из-за водной пустыни.

— А вы знаете, — сказала Эммочка, — что на дне Тихого океана есть несколько затонувших городов, по сравнению с которыми Москва, Лондон или Сеул — просто крохотные деревеньки? Самый большой такой город находится немного восточнее Новой Зеландии и по площади равен самой Новой Зеландии.

— Кто же там жил? — спросила Кира.

— Мегантропусы.

— На Мидгарде некоторые из этих городов до сих пор стоят, — подала голос Хлоя, — это мегалитические города, выстроенные из тех же гигантских блоков, что валяются в Баальбеке или в Перу. Породу размягчают с помощью ультразвука, транспортируют на гравиплатформах, режут и формуют тонкой проволокой... затем складывают здания, словно из конструктора. Вот так...

— Слушайте, что я подумала, — заговорила Раяна, — вы, Хлоя, сказали как-то, что на Земле есть главы разведывательных сетей, и они навербовали агентуру из землян...

— Верно, — кивнула словесница.

— А Ванахем имеет такие сети?

От девушек не укрылось странное выражение Хлоиного лица, значение которого не поддавалось определению. Было похоже, что вопрос застал её врасплох...

— Они не функциональны, — ответила наконец женщина.

— В каком смысле? — не поняла Кира.

— Главы сетей погибли, а их резидента отозвали, — Хлоя села и повернулась к девушкам, — помните, что случилось с инкопами после того, как Серенити высвободила силу Серебряного Кристалла?

— Ванахем использовал инкопов как шпионов? — догадалась Надя, — и кто есть кто на этой кухне?

— Дело обстояло так. Мидгард задействовал в разведке только людей. Они проникали на Землю, учились в здешних университетах и академиях, и уже после внедрялись в интересующие нас структуры. А планеты, использующие клонов, поступали проще — похищали генетический материал интересующего их человека, изготавливали клон, инициировали и замещали оригинал на копию. Оригинал же уничтожали. Инкопы, работающие в ЦРУ, ФБР или ФСБ... нет, тогда это был КГБ — состояли под началом резидента из числа людей, но, поскольку они сгнили, то их агентурные сети лишились центров управления и стали не функциональны. Потому ванахемский резидент и был отозван, ибо он чисто физически не мог самолично управлять несколькими тысячами не посвящённых в иномерные тайны человек. Зато, получив от принца Индаса украденный набор кодов, паролей и шифров, всё управление этими людьми удалось перехватить моему резиденту. Кстати... Ванахем пытался восстановить контроль над утраченными агентами, но резидент сменил все шифры и пароли, в результате вновь прибывшие ванахемские связники и главы сетей были изобличены и убиты.

— Короче, куда ни плюнь — королева Серенити везде их надула, — усмехнулась Стешка, — даже с того света мстит. Удивительная женщина...

Кире тут же вспомнились предупреждения Гриши и нарисованный им портрет Серенити. Если уж эта женщина даже после своей гибели имеет влияние на события в Мироздании, то выходило, что разумная жизнь едва ли не во всех измерениях — что во Вселенной землян, мидгариан, других людей и иных нечеловеческих существ — находилась под угрозой тотального геноцида со стороны воплотившихся деятелей, чьё место жительства определялось тремя словами — "девять кругов ада"...

— А вон и солнышко взошло, — Кира указала на зависший над водой огромный оранжевый шар.

— А у нас дома ночь уже, — Надя поднялась на ноги, — ещё купаться будем?

— Идёмте, — встала Хлоя.

— Вот вернёмся, — хихикнула Кира, — я просто вальнусь и ничего не буду делать. Впечатлений уже — выше крыши, да и баиньки хочется...

По возвращении в квартиру словесницы девушки обмылись в душе, уничтожая все следы присутствия морской воды, и решили проводить домой нагруженную подарками виновницу торжества. Кира между тем столкнулась с непростой задачей — унести с собой всё то, что ей надарили подруги. Составить коробки и пакеты в удобную для переноски конструкцию никак не получалось — то и дело что-нибудь перекашивалось и соскальзывало.

— Неужели нельзя о помощи попросить? — хихикнула Эммочка, забирая у Киры половину подарков.

Подарки состояли в основном из книг — не исключено, что подруги сговорились между собой — но это было, пожалуй, даже к лучшему. С тех пор, как она забросила и удалила все компьютерные игрушки, в её личном времени образовалась ниша, которую следовало чем-то заполнить... ведь, в конце концов, не для того были подарены книги, чтобы им лежать и пылиться. Тем более, судя по аннотациям, чтиво обещало быть интересным — "1984" Оруэлла, "Преисподняя" Уильямсона, "Порождающая огонь" Кинга, "Отклонение от нормы" Уиндема, "Путь Кассандры" Вознесенской, "Любимец" Булычёва... такой подбор, решила девушка, никак не мог быть случайным.

Девушки распрощались с Хлоей, вышли на Алмаатинскую, свернули на проезд в сторону Паромной и не спеша зашагали по тротуару вдоль высокого железного забора, огораживающего 998-ю школу и расположенные рядом детские сады и ясли.

Они делились впечатлениями от кратковременного путешествия в тропики и пустились в обсуждение более масштабного проекта — отправиться на какой-нибудь безлюдный атолл с запасом еды, с ночевьём, и разумеется, с фотоаппаратом и видеокамерой...

Кира невольно отметила, что они идут мимо той самой четырнадцатиэтажки, в которой проживает Мирослав Кратов, и что окна его квартиры находятся на тыльной стене. Она нашла Норкин балкон, а справа от него — балкон и два окна кратовских комнат. Свет в помещениях не горел, значит, Мирослава, скорее всего, не было дома...

Она позволила себе немного помечтать. Почему бы парню сейчас не оказаться где-нибудь поблизости — на аллее, по которой она, Кира, сейчас идёт? Или возле ближайшего супермаркета на Борисовских Прудах? Он мог бы выйти оплатить счёт на мобильнике, или Интернет...

Вот бы сейчас оказаться на проезде одной, без подруг. Она встречает его, а он... что бы он сделал? Конечно же, сказал что-нибудь вроде:

— С днём рожденья, ворчливый русоволосый пломбирчик.

А может, он назвал бы её босоножкой с хвостиками.

И он подарит ей целое ведёрко мороженого.

"Как хорошо, что Стешка не умеет читать мысли, — подумала Кира, — иначе не сносить мне головы. Да и вообще... нет у меня шансов, ну ни-ка-ких. Но всё равно, почему я так упорно мечтаю о Славке? Зачем он мне, для чего?"

Она так глубоко ушла в свои грёзы, что не сразу заметила, как кто-то слегка дёрнул её за левый хвостик.

— Кирка! — прошипела Раяна, — сюда повернись... ну так как ты думаешь, съездим мы ещё на этот остров?

— Угу, — закивала Кира, перебрасывая хвостик на правое плечо, чтобы никто до него не смог дотянуться, — вот только кому мы покажем то, что наснимали — так и будет всё на базе валяться...

— Как — кому? А внукам?

— Откуда такая уверенность, — хихикнула Надя, — что они у тебя появятся?

— По праву естества, — пожала плечами "золотая" девочка.

— Кстати, — вспомнила Кира, — мама сказала, что ты, Райка, можешь ехать с нами. Папа тоже не возражает, и Геннадий Тимурович — тоже...

— Ваше Заборье — милое местечко, — заметила Стешка, — когда мы проводили там перехват, все яблони с грушами были в самом цвету... а я всё никак не пойму — зачем Хлоя едет в Архангельск, и настаивает, чтобы мы рассказали об этом всем, кого знаем?

— Я ничего не поняла, — тихо сказала Эммочка, — ей почему-то хочется, чтобы об этой поезде узнал Еслик. Он и узнал — я вчерашним вечером всё сказала в его присутствии. Зачем это всё — не знаю. Вроде бы у них в Архангельске никого из родни нету, — она бросила взгляд на просветы между деревьями, через кои был виден дом, в котором проживал злобный и пакостный парнишка.

Кира молчала и только крепче прижимала к груди подарки. Она не имела никаких догадок о сути действий капитана Пи, а потому предпочла воздержаться от обсуждений её предполагаемой поездки.

Подруги вышли на самое оживлённое место района — Паромную и Ключевую улицы, разделённые Братеевским прудом. Эта часть города была не только многолюдной, но и хорошо освещённой. А так же очень шумной.

— Слышите, какая музыка звучит отовсюду? — Эммочка наморщила свой маленький носик, будто в него проник крайне неприятный запах.

Девушки прислушалась. Музыкальные предпочтения у отдыхающих москвичей действительно были странными. Из магнитол припаркованных машин слышалась трёхэтажная ругань и восхваление криминального образа жизни в исполнении "Красной плесени", Юры Хоя, Виктора Петлюры и "Вороваек". На их фоне звучащая из "Спящей спутницы" "Голубая Луна" Бориса Моисеева выглядела просто идеалом благочестия...

На мосту через пруд Киру кто-то окликнул, и вскоре она узнала в одном из встречных прохожих Гришу Листикова.

Он поприветствовал девушек и изъявил желание помочь донести Кирины подарки. Кира отдала ему свою громоздкую ношу и поинтересовалась — не её ли он здесь поджидает. Гриша подтвердил — мол, так и есть — и поинтересовался, не согласится ли Кира прогуляться с ним по району?

Девушка сразу поняла, что Гриша неспроста поджидает её. Почти наверняка он опять увидел некое событие из ближайшего будущего. Она позвонила маме, и та сказала, что не видит ничего предосудительного в том, что дочь задержится ещё на часок — конечно, при условии, что она не забредёт в какое-нибудь гнилое место.

Раяна, Стешка и Надя, посовещавшись, решили ненадолго скрыться с Гришиных глаз, оставаясь, впрочем, в пределах досягаемости на тот случай, если вдруг понадобится их помощь. Надя и Стешка мало знали этого парня, Раяна, в свою очередь, стала относиться к нему с известной долей недоверия после видновского инцидента — словом, ни одна из этих девушек не желала находиться в его обществе, пусть даже он и был дружен с Кирой...

Покончив с доставкой подарков, Кира с Эммочкой спустились во двор, и сопровождающий их Гриша сказал:

— Я пришёл не только потому, что мне так хотелось...

— Может, мне тоже отойти? — спросила Эммочка, — не хочу мешать просто...

— Нет-нет, останься, — поспешно возразил Гриша, — так вот... я узнал, что этой ночью вам предстоит новая вылазка на место преступления. Куда — точно не скажу, вроде бы на территорию какого-то аэропорта, и это будет где-то на Южном Урале. Что там произойдёт — мне неизвестно, но противник подготовился очень хорошо — не знаю, как именно, но мне показалось, что лучше, чем в предыдущие разы. Возможны огромные потери среди мирного населения. Ещё мне известно, что после нынешней ночи инкопы перестанут терроризировать людей на срок... возможно, на три недели. И ещё — сегодня ночью Такседо Маск не придёт.

Гриша замолк, опустил голову и долго молчал, рассматривая старый асфальт на тротуаре.

Девушки же растерянно смотрели друг на друга, пытаясь осмыслить услышанное.

Реаниматоры вновь что-то замышляют, но суть деяния всё равно неясна. Аэропорт. Возможные жертвы. Конец инкопного террора. Мысли Киры переключились на Такседо Маска. Почему он не придёт? Заболел? Или что там с ним могло произойти?

Кира не стала задавать уточняющие вопросы. Все увиденные картины Гриша доводил до её сведения именно так, как видел — без всякой отсебятины.

— Скажи наконец, Гриша, — попросила девушка, — от кого или от чего проистекают твои видения?

— Садитесь, — он указал подругам на скамейку и сел сам, — так вот... Хлоя меня уже спрашивала, и я не могу вам сказать больше, чем сказал ей. Я вижу картины будущего не сам по себе — мне их показывают. Вы ведь все видели портрет, который я нарисовал?

Девушки закивали.

— Эта женщина, — продолжил Гриша, — начала мне сниться в начале января-месяца этого года. Она сказала, что её зовут Серенити, что на Земле живёт её дочь и что она в опасности...

— Ты сразу поверил ей? — уточнила Эммочка.

— Нет, не сразу. Я многого не смог запомнить, многого не понял, но тем не менее у меня в памяти сохранились адреса некоторых людей. Раяны Сафуановой и ваши... Раяну я и так знал, тебя, — он кивнул Эммочке, — не знал лично, но был наслышан. Мы с тобой несколько раз делили первые места на олимпиадах по ЦФО, помнишь?

— Конечно, — улыбнулась отличница, — итак, ты взялся искать нас. Киру нашёл по нику "Линза", я же нашлась сама. А где ты взял гравиквантовую пушку? В тайнике, да?

— Точно. Серенити описала, как попасть в него, — Гриша усмехнулся, — в первый раз это было страшно, особенно если учесть, что он лежал в каком-то древнем тоннеле на глубине почти в триста с лишним метров. Тоннель, кстати, тянется под всей Москвой куда-то на восток — я километров десять прошёл, но, думаю, его длина раз в десять больше.

— Ты видишь всё, что она говорит и показывает?

— Не всё, — Гриша немного погрустнел, — наверное, дело не в Серенити, а во мне. Кто-то мешает мне — наверно, те твари, что вселяются в клонов и оживляют их. Прогрессоры. Но всё-таки запомнил, что база Реаниматоров находится очень далеко от Москвы. Где-то на юге. Точного места, к сожалению, назвать не могу, но что у них есть много оружия, в том числе и ядерные заряды — в этом я уверен.

— А она говорила о том, чем это всё должно закончиться? — спросила Кира.

— Она говорила что-то об условиях, при которых ваша память проснётся и вы узнаете, кто вы, но что это за условия... не уверен, что смогу их описать. Они похожи на опознание вещественного доказательства. Я очень плохо запомнил эту часть сна. Прогрессоры опять пытались вклиниться в разговор...

— Скажи мне одну вещь, Гриша, — попросила Эммочка, — то, что ты начал делить со мной первые места на олимпиадах — это последствия твоих озарений? Или что это такое? Ты мошенничаешь?

— Это не так, — немного резковато ответил парень, — никакой практической пользы от общения с Серенити я извлечь не могу. За исключением тех случаев, когда она просит меня предупредить вас о чём-то. И на этом всё.

— А как же твой талант художника?

— Этот талант во мне уже мёртв. Ваши сны, которые были специально для меня перепоказаны, я нарисовал единственный раз... и с тех пор я не могу даже дохлой клячи изобразить. Кстати, о талантах. Серенити сказала, что в тот день, когда у вас проснётся память, она свяжется со мной в последний раз, и после этого мой дар пойдёт на убыль — до тех пор, пока совсем не исчезнет.

Гриша погрузился в молчание. Молчали и девушки.

— Слушайте, — заговорил наконец парень, — у вас там нигде не завалялся лишний "Панцирь"?

— Нет, — помотала головой Кира, — а что?

— Получается как-то глупо, — он сокрушённо опустил голову, — я столько знаю о ваших проблемах, несмотря на то, что я вроде бы левая фигура, а в реальности ничего не делаю, только звоню и предупреждаю о появлении инкопов. В конце концов, земляне должны сами защищать себя.

— Хлоя не верит тем, кто делает погоду на Земле, — сказала Эммочка, — она говорит, что при нынешнем положении дел земляне воспользуются иномерными технологиями для того, чтобы колошматить друг друга.

— Это тоже может быть, — согласился Гриша, — ибо борцунов за права и демократию уж больно много расплодилось.

— Мне пора идти, — Эммочка встала со скамейки и отряхнула юбку, — вы меня проводите?

— Конечно.

На полпути к дому отличницы Гриша вновь заговорил:

— Вы слыхали, какая недавно хрень у вас на районе приключилась? — и он начал рассказывать о двух сгоревших заживо великовозрастных хулиганах, чьи трупы были найдены у Братеевского моста, и пачке купюр, на обёртке которой кто-то написал фразу — "Я оплачиваю ваши похороны".

— Слышали, — махнула рукой Кира, — и стараемся забыть.

Она перехватила вопросительный взгляд Эммочки и в ответ едва заметно пожала плечами. Как следовало объяснять Грише происшествие у моста? Стоит ли ему знать о каком-то вице-адмирале Кинзи и его дружках — Джедисе, Нефри, и... кто там ещё у него есть? Впрочем, Гриша не стал задавать лишних вопросов — лишь осведомился, хорошо ли Кира отпраздновала с подружками свой юбилей. Девушки начали было рассказывать о краткосрочном путешествии на тёплые моря, как вдруг на мосту показались бегущие очертя голову Раяна, Стешка и Надя.

— Вы что носитесь, как эти... — начала было Кира, отступая на шаг, но Раяна потянула за руку:

— Давайте заканчивайте! Хлоя вызывает...

— Куда, на Урал, что ли?

— Откуда знаешь? — вытаращилась "золотая" девочка, затем посмотрела на Гришу, — вот оно что... ну теперь всё ясно.

— Извини, Гриша, — Кира дотронулась ладошкой до его щеки, — нам пора...

Гриша лишь молча кивнул. Он чувствовал себя глупо. Вся его функция состояла в том, чтобы быть обычным ретранслятором чужих предостережений, а реальной помощи ни Кире, ни её подругам он оказать не мог. Нелёгкая судьба им выпала — чистить Землю от нелюдей в человеческом обличье...

Он подождал, пока компания панцироносиц скроется в сквере за Эммочкиным домом, и побрёл к парковке.

Окружающий пейзаж был ничем не примечателен — квартал старых пятиэтажных домов, давно не ремонтировавшиеся мостовые и тротуары, редкие уличные фонари, ряд гаражей... Девушки превратились в панцироносиц, задействовали оптические блоки и осмотрели плохо ухоженный, заросший ползунами дворик. Никого — ни людей, ни инкопов. Из окон никто не выглядывал.

— Сигнал опять прошёл с искажениями, — пояснила Хлоя, — мы с вами попали в Орск, на его северо-восточную окраину, — она указала на торец "хрущёвки", где виднелась табличка с номером дома и названием улицы — Кубанская.

— В Москве сейчас полночь, — Раяна вскочила на крышу ближайшего гаража и осмотрелась кругом, — здесь два часа ночи. Может, просто все спят?

Девушки знали, что в городах, даже провинциальных, всегда есть некоторое количество людей, которым ни в какую не спится. В два пополуночи должно же светиться хоть одно окошко? Кто-то должен смотреть телевизор или включить ночник, чтобы не исполнять супружеский долг в полной темноте? А молодёжь, которой заняться нечем? Где огоньки сигарет под козырьками подъездов, свет экранчиков на телефонах?

— Надо обойти дома, — сказала Стешка, — пусть всё вроде и спокойно, но... не нравится мне такое спокойствие.

Кира рассказала о новом Гришином предупреждении, в том числе о предполагаемых больших жертвах среди населения и про непонятно как вписывающийся в это предупреждение аэропорт. Заслышав об этом, Хлоя тут же начала что-то набирать на телепортере, и наконец сказала:

— Аэропорт есть... точнее, база ВВС на консервации, к северу отсюда. Но сначала давайте осмотрим дома и улицы. Всё это смахивает на какую-то ловушку. Начнём оттуда, — и она показала на переброшенный через водосток мостик, за которым начинался подъём на соседний двор.

Это был очередной, плотно заставленный легковушками и грузовиками двор; нигде — ни в скверах, ни возле домов — не наблюдалось ничего подозрительного, и панцироносицы решили было, что открытие канала переброски оказалось ложным, как вдруг послышался голос Нади, которая, по её словам, нашла что-то интересное. Подруги нашли её возле торцевой стены одной из "хрущёвок" — девушка держала в руке некий предмет и рассматривала что-то наверху, под кровлей.

— Телефонный кабель перебит, — сообщила Надя, — кто-то работал силовыми ножницами. Вот, смотрите...

Хлоя взяла обрубок кабеля и провела пальцем по медным жилам. Затем осмотрела стальной провод, приданный к кабелю для усиления прочности.

— Ясно, что это сделано не по заявкам абонентов, — заключила словесница, — и срез совсем свежий.

Надя подбежала к торцевой стене соседнего дома и объявила:

— Здесь второй конец висит! И судя по длине, кабель перебили точно посерёдке...

Девушки молча посмотрели на то место в воздухе, на которое должна была приходиться середина кабеля. Неужели тот, кто этой ночью портил в городе связь, мог левитировать?

Между тем Раяна обежала ещё вокруг нескольких домов и вернувшись к подругам, сказала:

— Везде та же история. Проводная связь выведена из строя по всему кварталу. Не знаю насчёт частного сектора, но наверняка они поработали и там... — брюнетка несколько раз шумно вздохнула и добавила, — если у них хватило времени лазить по стольким крышам, то уверена — они и антенну ретранслятора угробили, и радиорелейные станции...

— Девчонки, — сказала Хлоя, — не хотелось бы вас расстраивать, но, боюсь, мы с вами опоздали. Всё кончено...

— Это вы о чём? — не поняла Кира.

— Реаниматоры вычистили весь Ленинский район, — Хлоя прислонилась к стене спиной и медленно села на тротуар, — около семидесяти тысяч человек. Если они не добрались до более населённых мест, то с этим микрорайоном и частным сектором будет всего лишь тысяч тридцать...

— И они всех этих людей отдадут на прокорм? — ужаснулась Кира, внезапно ощутив холод в животе.

— Дело не только в том, что надо чем-то кормить инкопов, — пояснила Эммочка, — люди им нужны как стратегический запас для конструирования новых чудовищ. Клоны сами по себе не появляются. Нужен строительный материал — белковые молекулы. Конечно, что-то идёт в холодильники и на склады, а всё остальное — в конвертеры для матки-рипликатора...

— Хватит! — взорвалась Кира, — не может быть, чтобы половина города оказалась пуста... вы посмотрите на окна — там все спят давно...

— Вечным сном, — мрачно пошутила Раяна.

— Кстати, надо бы осмотреть квартиры, — Хлоя решительно поднялась на ноги, — вдруг не всё так плохо, как я думала...

Панцироносицы сверились с выведенной на лицевые маски картой района, разделились на две группы и двинулись в обход застроенного "хрущёвками" квартала. Хлое, Кире и Эммочке достались улицы Франкфурта и Зайцева, Стешке, Раяне и Наде — Кубанская и Коларова. Независимо от результатов прочёсывания они условились встретиться на перкрёстке Франкфурта и Онежской, возле школьного стадиона.

— Присмотритесь получше, — Хлоя обвела рукой двор и фасады домов, — ничего странного не замечаете?

Кира первой заметила нечто необычное и кивнула на автомобили:

— Слишком много здесь машин понатыкано, даже пройти негде... и у всех дверцы открыты. Неужели хозяева воров не боятся?

Кира толкнула чью-то чёрную "девятку". Сработала сигнализация. Девушки раскачали ещё несколько машин, поднялся вой сирен, но ни одно окно в домах не зажглось. Обход по подъездам показал, что двери квартир даже не заперты. Порой девушки сильно рисковали — иная кухня или квартира была заполнена газом и помещения пришлось проветривать, где-то из кранов хлестала вода и начался потоп, где-то к розеткам были присоединены плойки и электрочайники... Все жители "хрущобного" квартала бросили свои дома, сгинув в неизвестном направлении...

— Я на Кубанской, — доложила Надя, — наблюдаю два брошенных ночных магазина... открытый настежь киоск с табаком. Да, и... у таксофонов трубки оторваны. С мясом.

— Я в опорном пункте, — вторила ей Раяна, — ни одного легавого, пульт разбит, КПЗ нараспашку, у всех "луноходов" и "воронков" проколоты колёса...

— В частном секторе пусто, — сказала Стешка, — похоже, все легли на боковую, а потом встали и ушли... постели даже не убраны. Прямо Бермудский треугольник какой-то...

Спустя пару минут Надя снова вышла на связь. Она докладывала с железнодорожной колеи, огибающей никелевый комбинат. Из её слов следовало, что со своего места она отлично видит станцию Никель, на которую только что прибыл ночной поезд с Рудного Клада, а по территории комбината ходят наряды ночной охраны. Складывалось впечатление, что в остальных частях города никто даже не заметил произведённого в Ленинском опустошения...

— Заканчиваем осмотр, — сказала Хлоя, — собираемся где условились...

Шестеро панцироносиц собрались на перекрёстке Франкфурта и Онежской. Первой заговорила Стешка:

— По району будто Мамай прошёл — ни одного человека. Хоть бы милующаяся парочка или пьяный забулдыжка попался... никогошеньки нет.

— А теперь что, на базу пойдём? — спросила Раяна, — если там есть взлётная полоса, то должны быть и люди. Надо только вот этот пустырь проскочить... — и она махнула рукой в сторону улицы Прокатчиков, за которой начиналась степь.

— Верно, — кивнула Хлоя, — за взлётной полосой и её освещением кто-то должен присматривать. Идёмте...

За пустырём, примерно в километре от улицы Прокатчиков, виднелось несколько тусклых огней микрорайона Сокол. К его крайним домам вела тропинка, и панцироносицы, недолго думая, двинулись по ней.

Лицевые маски "Панцирей" позволяли девушкам прекрасно видеть — даже лучше, чем в обычной жизни, и ориентироваться в полной темноте, пользуясь слабым звёздным светом. Потому они не сбились с пути и вскоре вышли на центральную аллею микрорайона...

Лукас сидел на деревянной балке, поигрывал сигаретой и пускал под кровлю кольца дыма, когда прицепленный к поясу коммуникатор тревожно загудел.

Инкоп затушил сигарету и подполз к слуховому окну. Темень снаружи была такая, что хоть глаз выколи, но инкопа это не смущало. Он видел намного лучше любого самого зоркого человека. И почти сразу заметил шестерых человек, пробирающихся по переулку к центральной аллее Сокола.

— Наблюдаю шесть целей, — прошептал Лукас в микрофон рации, — люди, пол и возраст нераспознаваемы. Оружия при себе не имеют. Движутся к штабу ВЧ-45107 по пятому проходу.

— Отлично, — раздался в наушнике голос Джедиса, — покинь пост и присоединяйся к группе Петсайда.

— Есть.

Лукас спрятал рацию в карман и с минуту изучал показания на экране коммуникатора. Микрорайон и аэродром находились под плотным наблюдением экстрасенсов из оперативной группы Рэя Петсайда, а так же группы техников с акустическими локаторами и сейсмографами. В наушнике явственно звучали шаги шестерых панцироносиц, но акустика не зафиксировала ни одного произнесённого человеческим горлом звука.

— Хитрые паскуды, — усмехнулся Лукас, — заэкранировались... ну да не беда. Мы обязательно с вами побеседуем...

Он вылез на крышу, спрыгнул в переулок и поднялся по пожарной лестнице на чердак соседнего дома. Лукас хорошо знал все свойства "Панциря" и не сомневался, что капитан Пи тщательно изучает местность на наличие скрытых электронных устройств и живых объектов.

И старается она напрасно, ибо все подозрительные объекты скрыты в сконструированной Джедисом подпространственной сети. Она может наткнуться на человека или опасный предмет — и не заметит ни того, ни другого.

Люди Джедиса свободно и абсолютно незаметно перемещались по аэродрому и прилегающей территории. Подпространственная сеть была сконструирована в виде паутины, центр которой лежал на контрольно-диспетчерском пункте. Сейчас Лукас двигался в пределах одного из сегментов этой сети, не выпуская из виду панцироносиц и докладывая о каждом подозрительном телодвижении, совершаемом клиентами. Тем же самым занимались и наблюдатели. Порой они подходили к клиентам на расстояние вытянутой руки, и те совершенно не догадывались об их присутствии.

В любом деле неизбежны неожиданности. Так вышло и в эту ночь. Тревогу поднял экстрасенс Гернет, доложивший о гибели сегмента номер 14, пересекающего центральную аллею. Затем погиб сегмент номер 18, пересекающий дорогу к лётному полю. Та же участь постигла другие сегменты. Двигаться по ним стало нельзя без опасения выдать своё местонахождение, а Джедис, наблюдающий за обстановкой из спрятанного в котловане дисколёта, объявил:

— Следите за малышкой и не упускайте её из виду. Это та самая пакостница, на которую не действует наша магия. Именно она и рвёт мою паутину... — и он передал экстрасенсам визуальные и энергетические данные объекта.

"Если бы у тебя было побольше мозгов, — мысленно усмехнулся Лукас, — ты бы давно понял, что это не просто малышка, а Церена Сегнуссен со своим проклятым Серебряным Кристаллом..."

Инкоп подцепил коммуникатор на подвеску и активировал переговорный браслет.

— Норби... — позвал он, — ты где? Слышишь меня?

— Конечно, слышу, — ответил невидимый собеседник, — что у тебя там стряслось?

— Сейчас у нас здесь начнётся веселье. Девочки приехали.

— Все шестеро?

— Да. Хлоя, Церена, Феона, Дженга, Кора...

— Ну что ж, надеюсь, всё пойдёт как по маслу.

— С твоей помощью. Ты знаешь, что нужно сделать?

— Да. Как только ты дашь сигнал о гибели дисколёта, я с ребятами открою канал на взлётную полосу так, чтобы ты и девочки увидели проход одновременно. Ты уверен, что успеешь удрать?

— Уверен. Главное — запомни: проход должен открыться только по моей команде. Так, чтобы я и Рэй успели смыться отсюда, а дальше вы бросите пост и уйдёте в подпространственный тоннель. Паспорта, деньги и прочие бумаги я положил там, где условились. При любом раскладе найдёшь меня в Москве. Ясно?

— О`кей. Нас будут считать погибшими при взрыве...

— Именно погибшими. А теперь — смотри и слушай в оба.

— Не бери в голову.

— Работаем.

Лукас ухмыльнулся и отключил связь. Он спустился по пожарной лестнице с чердака и побежал к шоссе, рассчитывая обогнуть микрорайон и выйти к дисколёту.

"Эти остолопы ещё пожалеют, что связались с нами, — думал он на бегу, — будете вы у меня править миром, как же... держите карман пошире. Ох, Кинзи... с каким удовольствием я откручу твою тупую башку..."

Лукасу не терпелось воплотить в жизнь план, рождённый в изощрённых умах обитавших на базе инкопов — перебить руководителей, вверенных им солдат, техников и учёных, захватить матку-рипликатор и самим, без людей, приступить к завоеванию Земли. И не её одной.

"Эх, Зойсман, — думал Лукас, — безмозглый ты дуралей... поверил мне, существу, которое старше Мироздания на миллионы лет. Да и твои приятели нисколько не умнее тебя".

Лукас с одобрения всех инкопов встал во главе заговора. Если всё пойдёт так, как он спланировал, то уже к середине лета матка-рипликатор будет в его руках. Помимо устранения Джедиса он заодно решил руками панцироносиц уничтожить телепортер. Эта диверсия поможет решить сразу три задачи — парализует все планы Кинзи относительно проведения разного рода вылазок на континенты, заставит его открыть полный доступ в сеть подпространственных тоннелей и усыпит бдительность панцироносиц. Пусть думают, что база Реаниматоров(придумали же такое название!)погибла.

Лукасу нужна была свобода действий и ничем не ограниченная свобода передвижения по Земле, между планетами и между измерениями. Это стоило любых затрат и жертв.

Осмотр Сокола не занял много времени — он состоял из одной улицы, застроенной двух-трёхэтажными домами, возведёнными, должно быть, ещё во времена освоения целины. Хлоя искала подозрительные электронные устройства, ни не нашла таковых ни в домах, ни за их пределами. Штаб части 45107, казармы, служебные здания — всюду одна и та же картина пыльно-паутинного унылого запустения.

Девушки собрались в конце центральной аллеи, в том месте, где улица Ватутина поворачивала к самолётным стоянкам. Последним осмотренным ими объектом был самолёт — ИЛ-28, установленный на выполненном в форме пятилучевой звезды постаменте.

— Если в штабе полка и на КДП никого не будет — то, боюсь, мы и в самом деле опоздали, — сказала Хлоя.

Девушки отошли от постамента и двинулись к пустым лётным стоянкам.

— Интересно, — заметила Стешка, — то, что на взлётной полосе ни одного огонька — это так и должно быть? А если самолёту приспичит сломаться именно над этим районом, и непременно ночью? Он же просто не долетит до аэропорта...

— Я здесь не была ни разу, но представляю, какая публика тут обитает, — усмехнулась Раяна, — я вот жила какое-то время у дедовой родни в Сакмаре — так там местное ворьё додумалось отламывать арматурины от моста, сдавать и пропивать. А светильники утащить — это как два пальца...

Панцироносицы вошли в бледно-голубой световой круг, падающий от фонаря. Хлоя не велела девушкам смотреть на яркие источники света, особенно в тёмное время суток, ибо даже в "Панцирях" после взгляда на лампу уличного освещения глазам требовалось какое-то время, чтобы вновь привыкнуть к темноте.

— Смотрите наверх, — Раяна указала на связанные шнурками старые кроссовки, закинутые каким-то пакостником на провода, — это типично уральский прикол — закидывать на провода то ботинки, то бутылки...

— Неправда, — усмехнулась Надя, — у нас на Старобитцевской такой прикол в каждом дворе висит.

Вскоре панцироносицы достигли сквера, разбитого перед фасадной стеной штаба полка.

— А люди здесь бывают, — Стешка указала на заполненную окурками урну.

— Рота охраны, — кивнула Хлоя, разглядывая содержимое невзрачной ёмкости, — причём некоторые окурки свежие. Вот только сдаётся мне, что этой роты уже нет и в помине...

Её прервал голос Киры:

— Девочки, здесь человек! — вопила девушка, — ой мамочка...

У Киры действительно была веская причина для испуга, да и другим панцироносицам стало не по себе, когда они увидели найденного подругой человека.

Над боковой аллеей кто-то перебросил с ветки на ветку обрезок водопроводной трубы и прикрепил посерёдке петлю, затянутую на шее мальчишки лет четырнадцати.

— Ой, мама дорогая... — Эммочка по привычке поднесла ладошку ко рту, — что же тут было-то?

Хлоя влезла на дерево и цепляясь за трубу, подобралась к петле. Вскоре кусок полевой телефонной проволоки был пережжён, стоящие внизу девушки подхватили уже остывшее тело и перенесли на скамейку.

— Что он не сам туда залез, это понятно, — сказала Раяна, — трубу и петлю крепил как минимум ещё один человек...

"Золотая" девочка произносила эти слова абсолютно спокойным голосом. Если не считать Хлои, то она, да ещё, пожалуй, Стешка — были самыми стрессоустойчивыми участницами отряда.

А Кира чувствовала, что ещё немного — и она расплачется в полный голос. Она осторожно провела пальцами по светлым волосам несчастного ребёнка, оказавшегося в ненужное время в ненужном месте. "Как он похож на моего маленького братишку", — подумала она.

Тем временем Хлоя соскочила с дерева, подошла к скамейке и сказала:

— Так уже было... помните Видное?

— Ещё бы, — ответила Раяна, — хотите сказать, что мальчишку повесили в качестве жертвоприношения? И что будет теперь? Нас фонарные столбы затопчут или мусорные баки съедят?

— Знать бы, где упадём — соломки бы постелили, — усмехнулась Хлоя, — если это дело рук нашего друга Джедиса, то атаковать нас может любой с виду безобидный объект. А может, здесь затевается что-нибудь ещё... Эмма, — обратилась она к отличнице, — слазь-ка на крышу и осмотрись.

Умная ученица одним прыжком взлетела на крышу и оглядела горизонт.

В этот момент из кармана джинсов мёртвого мальчугана донёсся гудок мобильника. Девушки так и застыли на месте; Эммочка спрыгнула на аллею, едва не приземлившись кому-то на голову. Это наверняка звонит мать или отец подростка, чтобы узнать, когда чадо вернётся домой... Что следовало делать в этой ситуации? Ответить на звонок и начать рассказывать, при каких обстоятельствах погиб их сын? Или проигнорировать вызов, переложив все заботы на местную милицию?

Прошло пять минут, но настойчивый абонент продолжал звонить. Наконец Хлоя извлекла из чужого кармана средство связи и взглянула на экран.

— Это не местный звонок, — сказала она, — судя по первым цифрам — номер билайновский, зарегистрирован в Подмосковье...

— Кто же это может быть? — спросила Кира. Остальные панцироносицы тоже пребывали в недоумении.

— Бомбы в корпусе нет, — задумчиво проговорила Хлоя, — как и любых других чужеродных элементов... ну что ж, поговорим... — она нажала "ответить" и включила громкую связь.

Ещё никогда за свою жизнь девушкам не приходилось испытывать такого сильного волнения. Они не сомневались, что настойчивый абонент желает говорить именно с панцироносицами. "Или враг оказался умнее, или я была невнимательна, — думала Хлоя, — они следили за нами с того момента, как мы вошли на территорию Сокола..."

Канал связи был налажен, но звонивший молчал.

— Уж не пустили ли в нас ракету с самонаводящейся головкой? — забеспокоилась Эммочка.

— Вряд ли, — ответила Хлоя, — скорее всего...

И тут из мобильника донёсся тихий, невыразительный голос:

— Как поживаете, капитан Пи?

— И вам того же, — сказала Хлоя, — кто говорит?

— Можете называть меня Лукасом. Думаю, вы понимаете причину моей настойчивости...

— Даже догадываюсь, с какой целью вы убили ребёнка...

Хлоя сделала жест, из которого девушки должны были понять одно — ни в коем случае не вмешиваться в разговор. А Киру и её подруг словно обухом по голове хватило — этот Лукас назвал настоящую фамилию словесницы. Это сильно напоминало потасовку в Стешкиной квартире, когда зубастый инкоп назвал словесницу её настоящим именем...

— Вы уже знаете, сколько домов в городе опустело, — говорил между тем Лукас, — и я спешу сообщить, что проживавшие в них люди полностью в наших руках. Мне достаточно нажать одну-единственную кнопку — и все они погибнут.

— Ты хочешь поторговаться? — уточнила Хлоя.

— Конечно.

— И что я должна сделать?

Раяна не утерпела и сказала:

— Наверняка он блефует! Может, здесь вообще нет никаких заложников...

Хлоя повернула голову к "золотой" девочке. Выражения её лица никто видел, но было ясно, что она готова испепелить советчицу на месте.

— Мне нужен человек с "Панцирем", — ответил Лукас, — в качестве пленника. В обмен на это я отпущу всех захваченных в городе людей.

— Каковы гарантии?

— Никаких. Вам придётся поверить моему честному джентльменскому слову. И... я полагаю, вы будете самой лучшей кандидатурой. Реаниматоры — кажется, так вы изволите величать нас? — с нетерпением ожидают вас для аудиенции...

Девушки не верили своим ушам. Они как-то упустили из виду, что за каждым человеком, каждым его поступком, каждым словом следят тысячи существ — как добрых, так и злых...

— Как жаль, что вы ничего друг о друге не помните, — говорил Лукас, — иначе я назвал бы другое имя. Какая досада...

— Довольно болтать. Что я должна делать? — оборвала его Хлоя.

— Сейчас вы все выходите на лётную стоянку перед входом на диспетчерский пункт. Затем вы, капитан Пи, подниметесь на последний этаж башни. Мы вас встретим и подождём дисколёт. Что же касается других девочек, то я не советую им питать напрасных иллюзий. Свою наставницу вы не спасёте. Даже не помышляйте об этом. Предупреждаю — малейшее неосторожное движение, и каждую клеточку ваших тел пронзит такая жуткая боль, что вы бетон прогрызёте. И это помимо того, что заложники будут мертвы. До встречи.

Мобильник замолк, и Хлоя вернула его на место.

— Кажется, мы по уши в дерьме, — нарушила паузу Раяна.

С этим наблюдением трудно было спорить.

Лукас сунул мобильник в карман и обращаясь к сидящим в кабине Джедису, Гернету и Стигу, сказал:

— Ну вот и всё. Дело почти сделано. Они прекрасно понимают, что мы прячем заложников где-то неподалёку. У капитана Пи не будет иного варианта, кроме как сдаться.

— А если они поймут, что мы блефуем? — спросил Джедис, — ведь у нас нет никакой кнопки. Я даже не могу закрыть подпространственный карман, ведь тогда пленники погибнут, а нам во что бы то ни стало нужно доставить товар на базу. Такой большой партии мы ещё долго не сможем набрать...

— Капитан Пи не захочет, чтобы её девочки страдали, — улыбнулся Лукас, — всё будет в лучшем виде.

— Что это за капитан Пи? — нахмурился Джедис, — ты что, знаешь её?

— Я ведь Прогрессор, — самодовольно улыбнулся Лукас, — я знаю всё о тех, кто сейчас находится на стоянке. С вашего позволения, я назову вам их имена... Хлоя Пи, Церена Сегнуссен, Феона Роон, Дженга Ваден, Кора Ардер, Моника Ханневал...

Инкоп втайне злорадствовал. Теперь-то он мог позволить себе пооткровенничать, ибо эта информация вскоре погибнет вместе с экипажем дисколёта.

А инфертехнологу нестерпимо хотелось расстрелять Лукаса на месте, и плевать — Прогрессор он или нет. Он наконец понял, в чём заключалась причина его многомесячного прозябания на Земле. Подкрепляя свою ярость ударами кулака по подлокотнику, он заорал:

— Почему!!! Обо всём самом интересном!!! Я!!! Узнаю!!! В самую последнюю очередь???

Лукас улыбался, даже не отшатнувшись. Ему не привыкать к бессильному гневу и ярости. За тысячи лет своей бесовской службы он и не такое повидал...

— Я — Прогрессор, — сказал он, — и я сам решаю — кому, когда и какую давать информацию.

Джедис осёкся. Он почувствовал страх. До него дошло, что его операция незаметно, но умело направлялась в иное русло — то, которое проложил этот черножопый. Но позвольте... чего он добивается? Что может быть на уме у воплощённого Прогрессора?

— Ты хотел заманить на борт Церену? — спросил он, — что ты задумал, чёрт тебя побери?

— Мои притязания невелики, — ответил Лукас, — эта девочка не должна появиться на территории Союза с Серебряным Кристаллом. Иначе нам, Прогрессорам, придётся плохо...

— Тогда зачем нам эта Хлоя Пи?

— Чтобы обменять её на Церену, — снисходительным тоном пояснил Лукас, — принцесса не допустит, чтобы её наставница страдала. Она захочет спасти её и придёт к нам сама...

Инфертехнолога охватили неприятные предчувствия. Зачем Лукас говорит ему всё это, даже не пытаясь выкрутиться? Неужели спектакль, разыгранный им, в самый неподходящий момент сорвётся? Кто тот злодей, что вознамерился помешать ему, Джедису?

Но отступать было поздно.

— Разбираться будем дома, — сказал он, — иди к Петсайду и начинайте облучать город. Мы взлетаем...

Джедис подсоединил к передатчику наушники и дал группе захвата команду полной готовности.

А Лукас незаметно сунул в спинку кресла газовую капсулу, вышел в грузовой отсек дисколёта, отыскал щиток электропитания и установил на кабелях пиропатрон с радиодетонатором. Джедис и его люди сильно удивятся, когда пленница выберется из гравитационного капкана и разрядит ему в затылок "быструю агонию" или что там у неё есть...

Что же касается газовой капсулы — особой ценности её содержимое не представляло. Важно было лишь то, что она станет серьёзной уликой. Задумай Лукас писать романы — он непременно описал бы жизнь предметов, давно утративших своих владельцев и продолжающих сеять смерть и разруху в течение многих лет, а то и поколений...

Инкоп выскочил из дисколёта и со всех ног помчался к радиолокационному посту. О дисколёте он уже не думал, ибо скоро ему предстояло совершить героический поступок — спасти от гибели Рэя Петсайда...

Панцироносицы чувствовали себя хуже некуда. Город, потерявший четверть от своего населения, повешенный в аллее мальчишка, грязный шантаж всезнайки Лукаса...

А теперь подруги готовились расстаться со своей наставницей.

Хлоя не казалась взволнованной или испуганной. По пути к КДП она как следует расспросила Киру о новом предупреждении, полученном от Гриши.

— Значит, террор Реаниматоров на какое-то время остановится... — Хлоя сделала движение рукой, будто хотела потереть лоб, — именно после сегодняшней ночи. Очень интересно, но... в конце концов, меня повезут на их базу, а потому...

— Неужели вы... совсем улетаете? — прошептала Кира. Она едва удерживалась от слёз.

— Может быть, Гриша это и имел в виду, — сказала Хлоя, — мне представился шанс попасть в логово противника. Может, я сбегу, может, встречу там союзников, подниму бунт... не знаю. Но твой друг, Кирочка, ещё ни разу нас не подвёл. Снилась ему Серенити, или кто ещё — не важно. Попытаться всё равно стоит.

Хлоя оглядела своих подопечных. Через броню "Панцирей" нельзя было рассмотреть лица, но словесница не сомневалась, что на неё взирают как на невиновного человека, приговорённого к казни на электрическом стуле.

— Рая...

— Да? — откликнулась "золотая" девочка.

— На тот случай, если я не вернусь... после моей гибели на ноутбуке разблокируется скрытый файл. Ты прочтёшь всё, что тебе будет нужно знать.

Девушки поняли, что означали слова капитана о преемнике, сказанные месяц назад на "круглом столе". Им стала Раяна. Значит, Хлоя уже оставила всякую надежду на возвращение. Подругам оставалось лишь утешать себя мыслью, что перед смертью словесница успеет навредить Реаниматорам везде, где только сумеет.

— Прощаться не буду, — сказала напоследок Хлоя, — в конце концов, рано или поздно все там окажемся... и за всё ответим.

Она сорвалась с места и спустя мгновение скрылась за дверями КДП.

— Смотрите туда, — Эммочка указала куда-то вверх.

Все подняли головы и увидели постепенно увеличивающееся в размерах светло-голубое пятнышко. Минуту спустя пятнышко превратилось в диск диаметром в полсотню метров, исчерченный концентрическими кольцами и лучами. Как именно он держался в воздухе — понять никто не мог. Встроенные в "Панцири" приборы не зафиксировали излучений, характерных для какой-либо работающей силовой установки.

— Вот зачем они повесили мальчика, — вновь заговорила отличница, — после ритуального убийства демоны взяли эту глыбу стекла под свой контроль. Именно они и держат диск на лету. Пилот, если он и есть — всего лишь статист, и не больше.

— Давайте собьём его, — предложила Стешка, — смотрите, какая удобная мишень...

— Он не стоит десятков тысяч мирных жителей, — возразила Надя.

— Я не думаю, что эти жители вообще существуют, — сказала Раяна, — голову даю на отсечение, что этот Лукас впарывал нам какое-то гонево. Мы ведь знаем, что все они лгут. Постоянно...

— Предлагаешь стрелять?

Раяна не успела дать утвердительный ответ. С крыши КДП сорвалось ещё одно пятнышко — в сравнении с диском совсем крохотное — и втянулось в заблаговременно открытый люк.

— Хлоя на борту, — тихо сказала Кира, шмыгая носом, — теперь стрелять нельзя...

— Её поместили в какую-то капсулу, — добавила Стешка, — но как они справились с ней?

Диск начал смещаться в сторону города, одновременно набирая высоту. По прикидкам панцироносиц, он завис на высоте двух километров, на половине пути от центральной аллеи до домов на улице Прокатчиков.

А затем началось то, о чём предупреждал Лукас.

Раяну, Надю, Стешку и Эммочку охватила невыносимая боль. Они чувствовали себя так, словно с головой погрузились в кипяток. Теперь никто, даже при очень большом желании, не смог бы помешать улететь дисколёту с Хлоей на борту.

На ногах осталась лишь Кира. Она потрясённо застыла на месте, глядя на катающихся по бетону и заходившихся криком подруг. Прежде чем группа захвата принялась за неё, она успела заметить, как на стоянке прямо из воздуха вынырнули четыре человека в тёмно-сером обмундировании, с гладко выбритыми головами и несколькими парами тянущихся из-под кителей проводов, вставленных в разъёмы на черепе. Именно они и подвергли четверых девушек ментальной атаке.

Внезапно панцироносицы перестали кричать и метаться. Чувство погружённости в кипяток исчезло, но сразу же что-то невидимое схватило каждую из них за горло, лишив возможности дышать и говорить.

Что же касается Киры, то для её поимки было приготовлено нечто другое. Из темноты вылетел предмет диаметром не меньше четырёх метров, похожий на отлитый из стекла мозг. Этот мозг имел заполненную жидкостью полость, в которой плавало существо, удивительно похожее на русалку. Помесь рыбы с человеком держала руки на штурвале, на её голове имелась маска, соединённая оптоволокном с приборами обзора, а по бокам и в передней части аппарата виднелись устройства, в которых можно было распознать оружие.

Девушка попала под прицельный огонь двух навесных гравитонобоев. Выстрелы следовали длинными очередями, Киру швыряло по бетону и асфальту до тех пор, пока она не почувствовала за спиной стену. К ней вернулись все признаки постперегрузочного синдрома, лишившего её возможности защищаться.

"Права была Райка, — успела подумать Кира, — Лукас надул нас всех. Нет никакой кнопки, никаких заложников. Верить инкопу — это то же самое, что верить алкоголику... они с самого начала планировали взять в плен и Хлою, и остальных..."

Сквозь туман в глазах девушка видела четыре мужские фигуры в тёмно-серой форме, обступившие задыхающихся подруг.

"Такседо Маск помог бы, — думала Кира, погружаясь в беспамятство, — он мог бы, как тогда, разрезать их всех на куски..."

И в этот момент произошло то, чего никто не ожидал. Со стороны штаба полка на стоянку выскочили несколько человек в серо-голубом камуфляжном облачении. Затрещали автоматы, и четверо экстрасенсов, пытающихся извести и доконать панцироносиц, повалились на землю. Затем бойцы СОБРа взялись за инкопа, сидящего в стеклянной капсуле. Стекло не сразу, но всё-таки поддалось; жидкость из неё пролилась на газон, распространяя вокруг удушливый запах тухлятины, а рыбо-человек, выпустив штурвал, задёргался и схватился за бока, на которых располагались жаберные щели...

Собровцы могли бы по праву гордиться собой, если бы знали, что они были первыми людьми, на которых машинерия инфертехнолога Джедиса не подействовала ни в какой, даже самой малейшей степени. Их внезапное появление вкупе с нежеланием подчиняться гипнотическим командам сильно напугало противника, а когда погиб инкоп К-2, пилотировавший собранный по чертежам Прогрессоров летательный аппарат — испуг перерос в паническое бегство.

Люди Джедиса не знали, что за неделю до описываемых событий оружие собровцев было подвергнуто чину освящения, и никакие воплощённые Прогрессоры уже не могли ему противостоять.

Кира и остальные панцироносицы медленно приходили в себя. Двое человек в бронежилетах и масках-балаклавах растерянно осматривали странные, несомненно человеческие фигуры в чёрном блестящем одеянии, похожем на стекло. Тем временем через зловонную лужу и груду стекла перескочила ещё одна фигура, и Кира ощутила, как кто-то подхватывает её за спину.

— Ну, Кирочка, как ты? — послышался голос капитана Пи.

Девушка не ответила. Едва осознав, что всё самое худшее позади, она впала в забытье и уже не чувствовала, как Хлоя берёт её на руки и укладывает на верхнюю ступеньку крыльца...

Рэй Петсайд вместе с командой техников разместился в штабном вагончике. РЛС, которую они перестраивали почти сутки, была пущена в ход с наступлением темноты, и результаты не заставили себя ждать — мирное население, проживающее в окрестностях аэродрома, толпами повалило в Сокол. Быки(этим словом рядовые сотрудники базы называли отправляемых на прокорм инкопам людей)искренне верили в то, что присутствуют на встрече с братьями по разуму из туманности Андромеды...

Какое-то время техники следили за дисколётом Джедиса, а после занялись антеннами. Требовалось изменить их угол поворота и отрегулировать высоту — так, чтобы охватить самые густонаселённые районы. Через несколько минут город увидит сны наяву, и десятки тысяч человек замаршируют прямиком в долину Спокойствия...

Не так давно вице-адмирал Кинзи присоветовал командам поимщиков новую методу по умерщвлению "быков". Его совет был прост — тысячи предназначенных на убой людей следовало выбрасывать не на базу, а рядом с ней, на ледяное поле. Семидесятиградусный мороз вкупе с нехваткой кислорода убивал гораздо надёжнее, чем любое другое оружие. И главное, что особо подчёркивал Кинзи, ледяное дыхание Антарктиды вызывало у обречённых обморожения глаз и верхних дыхательных путей. Словом, всё лучше, чем держать людей в клетках и отвлекать солдат на усмирение самых буйных и изобретательных пленников.

— Я запускаю индуктор частот, — сказал один из техников.

— Отлично, — стоящий за спиной техника Лукас повернулся к Петсайду, — как вы считаете — те из быков, что живут по ту сторону реки, пойдут по мосту или полезут в воду?

— Не знаю. А вообще меня это не слишком интересует. Пусть давят друг друга в воде, или сбрасывают с моста — мне как-то... — и Петсайд плюнул на пол.

— Как знаете, — Лукас сел и начал колдовать над пультом управления. Лишь ему одному было известно, какие исправления следовало внести в схему, чтобы она выполняла и другие, непредусмотренные функции.

Сейчас он навёл на электроцепь помехи. Петсайд не услышит призывов о помощи от экипажа дисколёта и группы захвата — это если вообще будет кому звать на помощь. Ещё один поворот тумблера — и в щитке питания срабатывает пиропатрон...

А спустя минуту Петсайд вскочил с места и завопил, указывая на дисколёт:

— Эй, что происходит? Почему их болтает?

Ответить на этот вопрос было некому. Джедис, Гернет и Стиг на связь не вышли. А спустя минуту мечущийся туда и сюда дисколёт камнем рухнул вниз.

— Что произошло? Почему они упали? Они погибли? — спрашивал кто-то.

— Не знаю, — Петсайд рухнул в кресло, — Стиг и Гернет держали быков на привязи... сейчас они точно разбегутся...

— У нас ведь есть ещё экстрасенсы, — ответил ему Лукас.

В этот момент раздались выстрелы возле КДП. Наблюдатели сообщили о появлении местного полицейского подразделения, расстрелявшего в упор группу захвата.

— Точнее, были... когда-то, — с сокрушённой миной молвил Лукас, — теперь некому стеречь девочек...

В вагончике повисла изумлённая пауза. Никто не мог понять — как отсталые во всех смыслах этого слова земляне сумели дать отпор представителям цивилизации, которой, казалось бы, подвластно всё, в том числе и то, что в минувшие эпохи считалось волшебством.

— Что делать теперь? — спросил один из техников.

— Как — что? Жгите аппаратуру и валим отсюда к чёртовой матери.

— Может, не всё так плохо... — пролепетал Петсайд, — может, Джедис уцелел, и тогда...

Капитану было глубоко плевать — что думают о нём подчинённые. Он просто забыл об их существовании. Ему не терпелось поскорее смотаться из Орска куда подальше.

Лукас не успел ответить. Совсем рядом затрещали автоматные очереди, и двое техников, принявшие в спины заряд стали со свинцом, повалились со своих мест на пол. Все, кого пули миновали, поспешили упасть. Земляне преподносили ванахемцам очередную загадку — они каким-то образом сумели разглядеть спрятанный в подпространстве штабной вагончик. Команду техников охватил страх, ибо им противостояло нечто, с чем всесильные Прогрессоры не могли справиться...

Лукас, подобно пловцу, вытянул руки и с невероятной быстротой прыгнул головой вперёд из окошка. Петсайду ничего не оставалось, как последовать за ним. Справедливости ради следует отметить, что зажигательную гранату он всё-таки использовал, и вскоре вагончик с аппаратурой запылал костром.

Лукас орал во всю глотку, призывая всех следовать за ним. Он вприпрыжку нёсся к восточному торцу взлётной полосы, и техники, солдаты, инкопы — быстро, насколько им позволяли ноги и прочие виды конечностей, ринулись на звук его голоса, пытаясь проломиться сквозь намотанную повсюду колючую проволоку и стену высохшего прошлогоднего чертополоха. На полпути негр остановился, залёг возле рулежной дорожки, отполз в сторону и дождался Петсайда, бежавшего самым последним. Он с трудом удержался от смеха, когда увидел капитана — его брюки были порваны на самом интересном месте, он был вывалян в колючках, а в его волосах застряло несметное количество шишек репейника.

— Вот сволочи, — проворчал он, — хрен поймёшь теперь, куда все разбежались...

— Надо спешить, пока не очухались эти чёртовы девочки, — отозвался Лукас. Он выждал с минуту и снова принялся созывать к себе умчавшихся к торцу полосы людей.

Лукас отчаянно спешил. Норби с командой операторов уже готов открыть проход, вот только не на торце полосы, а рядом с КДП, так, чтобы негр-инкоп вместе со своими собратьями и с Петсайдом смогли эвакуироваться самыми первыми. Успеют ли техники с солдатами добежать до прохода — его не волновало. Главное — предстать перед Кинзи в роли героя.

Хлоя, не обращая внимания на следовавших за ней по пятам бойцов СОБРа, приводила в чувство захлёбывающихся слезами девушек. Киру после перегрузок выворачивало наизнанку, её подруги жаловались на горящую огнём кожу, люди в погонах пытались понять — что за существа пробрались на охраняемую территорию, каким оружием они пользовались и кто им противостоял...

Понемногу девушки оправлялись от последствий ментальной атаки и поднимались на ноги. Видя это, собровцы поспешили отойти, тем более что из здания штаба полка наружу начали выбираться люди, причём в таком количестве, какое здание никак не могло вместить.

Быстрее других в себя пришла Раяна. Ярость придала ей сил, и пока Хлоя занималась приведением в чувство Киры, она отправилась на обход лётного поля. Она-то первая и увидела, как на взлётной полосе за диспетчерским пунктом из воздуха проступила угольно-чёрная, в синем ореоле, сфера трёх метров в диаметре.

— Хлоя, девчонки, все сюда! — заорала Раяна не своим голосом, — здесь какая-то чёрная дыра появилась!

Сфера висела над взлётной полосой, не двигаясь с места, и пока Хлоя с припадающей на ногу Стешкой добирались до Раяны, четверо чужаков успело вскочить в чёрную субстанцию и растаять в ней без следа. Эти счастливчики двигались с недостижимой для человека скоростью, и этого было достаточно, чтобы признать в них инкопов.

— Они эвакуируются через телепортер, — сказала Хлоя, — это проход на их базу...

Тем временем на полосе показалась ещё одна разрозненная группа людей, пытающаяся добежать до пробитого в ткани пространства отверстия.

— Рая, — обратилась словесница к "золотой" девочке, — попробуй шарахнуть огнём в эту дыру. Выжми из себя всё, что только можешь...

— Есть, капитан...

Раяна взяла проход в прицел. Возле сжатых пальцев её правой руки начал формироваться сгусток плазмы, постепенно меняющий свой цвет с красного на бледно-голубой. Достигнув полуметра в диаметре, сгусток сорвался с места, влетел в сферу — и проход, выплёвывая наружу языки пламени и клубы дыма, исчез.

— Как бы мне хотелось, чтобы вместе с телепортером сгорела и матка-рипликатор, — сказала Хлоя. Она тоже не бездействовала. После используемой ею "быстрой агонии" не успевшие спастись люди попадали на бетон — кто со срезанной головой, кто с разрезанной грудью, а от кого-то и вовсе остались лишь ноги.

Теперь уже никто не решался о чём-либо спрашивать панцироносиц или чинить им препятствия, когда они вновь собрались вместе и отправились прочь из Орска...

— Признаться честно, я почти потеряла всякую надежду, когда оказалась в капсуле, — говорила Хлоя, переходя от одной кровати к другой и следя за многочисленными индикаторами и экранами установленной в медотсеке аппаратуры. Состояние панцироносиц значительно улучшилось — никто не чувствовал ни болей, ни тошноты, ни удушья.

— Они собрали камеру из гравиплатформ, — продолжала чудом спасшаяся словесница, — она сработала, едва я открыла дверь. Меня просто втянуло туда. Я не могла даже челюсти разжать, о том, чтобы рукой двинуть, и речи не было...

— Что же тогда случилось? — Кира приподнялась на локтях, и Раяна, состояние здоровья которой не вызывало опасений, подсунула ей подушку и приподняла спинку кровати.

— Кто-то сжёг кабели питания с помощью термошашки или чего-то в этом роде. Сначала я даже немного испугалась — в самом деле, с чего бы им меня выпускать? Я пробралась до самой кабины, затаилась, а потом, улучив момент, разрезала пополам всю троицу.

— А этот дисколёт в самом деле был изготовлен по инфертехнологии? — Эммочка тоже не могла усидеть на месте и несмотря на сильное недомогание, всё-таки соскочила с кровати.

— Самым настоящим, — Хлоя придвинула к ногам отличницы тапочки, — это была гигантская, отлитая из стекла, игрушка — полагаю, сделанная по чертежам Прогрессоров. Стекло, армированное решётками из золотых, платиновых и серебряных прутьев. Никаких двигателей, никаких силовых установок, никакой навигационной аппаратуры. Лишь самая простая электроника, да ещё кокон из гравиплатформ. Учёные не найдут в аппарате ничего сенсационного, кроме нескольких тонн драгоценных металлов...

Хлоя поведала девушкам о личностях убитых членов экипажа дисколёта. Узнав, что зловещий инфертехнолог, он же бывший наставник принца Индаса, валяется мёртвым на стадионе 54-й школы, все сразу приободрились и даже забыли, что им нужно лежать. Насилу угомонив панцироносиц, капитан Пи продолжила:

— Мы считали, что среди Реаниматоров есть вредитель, работающий на телепортере. Теперь наш неведомый друг вывел под удар одного из руководителей. Я разговаривала с инкопом... это значит, что они — активные участники заговора, а скорее всего — главные его зачинщики. И я надеюсь, что Рая сожгла не только телепортер...

— Я только один раз выстрелила в проход, — сказала Раяна, — если бы я догадалась сразу, я бы ещё больше плазмы накачала...

— Что сделано, то сделано, — махнула рукой Хлоя, — что ещё у меня? Ах да... в кабине, кроме Джедиса, сидело ещё двое — Гернет Хэджулин и Стиг Боттомс. Судя по знакам различия — экстрасенсы, и вдобавок — Светоносцы. А в груде осколков я нашла один любопытный предмет — капсулу с газом. Это ценная улика, и я придержу её у себя... на всякий пожарный.

Хлоя остановилась возле изголовья Кириной кровати и сказала:

— А вот у тебя, Кирушка, случай непростой...

— А что со мной не так?

— Четыре экстрасенса не смогли с тобой сладить. Это хорошо, но теперь, когда Кинзи знает твоё лицо, он уже не будет применять против тебя ментальное оружие. В этот раз тебя расстреливали из гравитонобоев, и пусть тебя не расплющило, но... перегрузка тоже вещь неприятная. Магия против тебя бессильна, а вот материальное оружие, увы...

— Если у них хотя бы четверть базы сгорела, то Кинзи сейчас не до нас, — заговорила со своей кровати Надя, — ему придётся восстанавливать телепортер, а пока он это сделает, мы, может, сумеем вычислить их местонахождение.

— Всё думаю, как они обрабатывали нас, — поёжилась Эммочка, — у меня было ощущение, что я горю...

Хлоя взглянула на часы и сказала:

— Итак, девочки... мы отлично поработали сегодня, и успех очевиден — один большой босс мёртв, телепортер почти с гарантией разрушен, тысячи жителей Орска избежали пленения... конечно, неприятно, что вам пришлось пережить столько тяжёлых минут, и я...

— Вы не могли знать о настоящих планах противника, поэтому... — начала было Раяна, но Хлоя продолжила:

— Рая оказалась права. У Лукаса не было никакой кнопки, но это ничего не значило. Джедис мог бы уничтожить подпространственный карман со всеми, кто в нём находился... впрочем, забудем об этом. Уже слишком поздно, и я хочу отвезти наших малышек домой, — она помогла Кире сойти с кровати и взяла за плечо Эммочку, — а вы... — она кинула Раяне, Наде и Стешке, — идите без меня.

Все были только рады поскорее оказаться дома и улечься на боковую. Слишком уж бурным оказалось празднование Кириного пятнадцатилетия...