Подобная Сильмариллу (гет)

Я повторила свою историю Галадриэль и Келеборну. Их реакция была сокрушительна, и никогда мне не было так стыдно за свою ложь.

— Я знала это, — голубые глаза Артанис были полны слез, все видимое спокойствие ушло с ее лица. Мне было очень жаль сестру. — Я знала, что именно он, что именно это чудовище виновато в твоей, — сестра замялась, — пропаже. Это ужасно! Как я рада, что он поплатился за все, что сделал! Но я до сих пор не могу поверить в то, что ты снова с нами. — Галадриэль не отпускала мою руку, словно боялась, что, если она отпустит, я снова пропаду. Келеборн обнимал жену и пытался успокоить ее, но и сам выглядел выбитым из колеи. И неудивительно — сестра сестрой, но из Чертогов Мандоса никто ранее не возвращался.

— Я очень по тебе скучала, — Галадриэль подняла на меня взгляд. — Я молилась всем Валар, чтобы ты была жива!

— Это зря, — поморщилась я. — В темницах Моргота живой как раз лучше не быть. Я рада, что умерла, а потом вернулась. Знаешь, моя смерть многое мне прояснила. Я не могу рассказать, что я видела в Чертогах Мандоса, но теперь я еще больше уверена в том, что я невероятно сильно ненавижу зло. Знаете ли вы, — внезапно спросила я, хотя и не собиралась, — что стало с этой тварью, Гортхауром?

— Мы слышали, — ответил Келеборн, — что Эонвэ забрал его с собой в Валинор, где он предстал перед судом Валар. Очень надеюсь, что он разделил участь своего подлого хозяина.

Я удовлетворенно кивнула. Больше мне не хотелось говорить о нем.

— Я пришла сюда с намерением сделать очень много хорошего, — продолжила я, помолчав. — Вернувшись в Средиземье, я очутилась в Серых Гаванях, где встретила Маглора, и мы направились в Эрегион, в надежде найти вас. Артанис, ваша земля прекрасна, и я хотела бы остаться с вами, если разрешит правитель Келебримбор.

Маглор, все это время молчавший, внезапно заговорил.

— И я был там, — я пораженно посмотрела на брата. — Сильмариэн я не видел, но я тоже был в Чертогах Мандоса все эти годы. Валар простили меня и вернули на несколько лет раньше, чем сестру. Все это время я провел в Серых с Кирданом Корабелом, а потом нашлась Сильмариэн, и мы решили найти родню, которую не видели сотни лет.

С трудом я отвела изумленный взгляд от Маглора. Меня удивила эта наглая ложь, но я не подала виду, и решила разобраться с этим позже.

— Мы должны ехать к Келебримбору, — сказал вдруг Келеборн, — и решить, что вам делать дальше.

— Я слышала, что Келебримбор благородный и добрый правитель, — ответила я, — и, надеюсь, он решит все в нашу пользу. — Я так сильно хотела в Эрегион, что не подумала, что нас могут туда не пустить! Видимо, Маглор задумался об этом вовремя и повторил мою историю. И верно, благословение Валар весьма пригодится любому эльфу.

— Ты останешься, — уверенно сказала Галадриэль. — Ты ни в чем не провинилась и заслужила спокойную и счастливую жизнь.

— А Маглор? — спросила я. Келеборн нахмурился.

— Мы все решим во дворце, — ответил он. Мне же хотелось, чтобы Маглор остался. Не то, что бы я очень привязалась к нему, хотя это тоже имело значение. Скорее, я считала, что справедливо было бы и ему дать шанс, если даже я его получила. Если я буду хорошей, Манвэ не раскроет мою тайну никому из живущих в Средиземье, в этом я была уверена.

— Келеборн, мы все не без греха, — осторожно сказала я, — но мы должны учиться прощать друг друга.

— Сильмариэн, и какой у тебя серьезный грех? — усмехнулся Келеборн. — Особенно по сравнению с ним? Нагрубила отцу перед Исходом? Это было наоборот благом!

— Келеборн! — вспыхнула Артанис. И больше ни он, ни я не проронили ни слова.

Дорога в Ост-ин-Эдиль занимала всего несколько часов быстрой езды на лошади.

— Знаешь, — рассказала мне Галадриэль перед выездом, — у меня и Келеборна сегодня не было никаких дел на границе. Но я чувствовала, что должна, просто обязана поехать, и уговорила мужа съездить со мной.

— Твой исключительный дар предвидения, — улыбнулась я, — которого у меня почти нет.

— Он есть у всех эльфов, — ответила Артанис, — просто ты не успела развить свой. Теперь ты сможешь заняться этим, как и твоими другими талантами. Помнишь свои занятия магией?

Еще бы не помнить. Особенно те, которые были с Мелькором. Заклятия, которые убивали, калечили, уродовали, жгли… Я знала очень многое. А вот предвидение и осанвэ я так и не смогла развить. Если бы я обладала способностью предугадывать наперед, я знала бы, что нужно раз в жизни послушать Тхури и идти на восток. И поняла бы, была вампирша с Гортхауром или нет. Если бы я могла, как Артанис, видеть образы будущего, а не испытывать лишь неприятные смутные ощущения от предстоящих бед! Оставалась еще Ниенна, мой давний кошмар. Я видела этот сон еще в конце Первой Эпохи. Сон преследовал меня с тех пор, как мы с Гортхауром собрались покинуть Ангбанд. И надеялась никогда не увидеть снова.

— Магией можно снова заняться, — улыбнулась я сестре и залезла на лошадь.

* * *

Волнуясь, мы с Маглором и Галадриэль с мужем переступили порог комнаты, где Келебримбор принимал гостей. Я невольно заулыбалась правителю Эрегиона. Он был высоким, златовласым, что было необычно для Нолдо, и его внешность казалась очень добродушной и располагающей к себе. Он обнял Келеборна и Галадриэль, словно после долгой разлуки, и с улыбкой поздоровался со мной и с Маглором, хоть и во взгляде его появилась тень, когда он взглянул на своего дядю.

Галадриэль начала рассказ за меня, чтобы дать краткие разъяснения Келебримбору, а потом я продолжила. С каждым разом моя ложь выходила все убедительнее, и я как будто бы сама начинала в нее верить.

— Я рассказала это вам, рассказала Галадриэль и Келеборну, а до этого Маглору и Кирдану Корабелу, — закончила я повествование, — и мне бы не хотелось снова повторять эту историю. Я не хочу, чтобы о моем несчастье знали все. Если вы, конечно, разрешите мне остаться на своей земле. Я обещаю чтить законы Эрегиона и делать все для блага страны и ее жителей.

— Сильмариэн, — сказал Келебримбор, — я прихожусь тебе племянником. Ты — моя родня. Ты — принцесса Нолдор. Мои горячо любимые родичи — твои друзья. Разумеется, ты даже обязана остаться!

Я облегченно вздохнула и расплылась в улыбке.

— Значит, это относится и к Маглору?

Келебримбор стремительно развернулся к моему брату и нахмурился.

— Расскажи же ты свою историю, дядя!

Маглор повторил то же самое, что рассказал Галадриэль и Келеборну. Лжец из него был куда худший, чем из меня. Но, кажется, все в это поверили. Странно, я бы не поверила ему, даже если бы не знала правду. Но ведь остальные не жили в Ангбанде и не имели дела с отцом лжи.

— Ты украл Сильмарилл, терзаемый злобной клятвой, тьму которой я не желал бы видеть на своей земле, — неприязненно сказал Келебримбор. — Как после всего этого я могу пустить тебя в Эрегион?

Маглор открыл рот, собираясь что-то ответить, но я его опередила.

— Эта клятва больше не имеет силы, — быстро заговорила я. — Сильмариллы ушли из этого мира, и клятвы тоже нету. Проклятье Мандоса тоже не влияет на Нолдор. Первая Эпоха закончилась, и ее зла больше нет. Моргота больше нет. Мир изменился до неузнаваемости. Когда я в последний раз была в Средиземье, еще до смерти, это было прекрасное место, но зло хотело изменить его до неузнаваемости. Мы, Нолдор, не дали ему этого сделать. Зло хотело рассорить нас между собой, и у него это удавалось, но в конечном итоге оно потерпело поражение. Теперь мы едины. Этот новый мир прекрасен и безопасен. Это самое лучшее время для Эльдар. Нам ничто больше не угрожает. Мы можем лишь совершенствовать этот мир. И для этого мы должны сплотиться и простить своим близким их ошибки. Келебримбор, твой отец тоже давал клятву и был жертвой проклятия Мандоса! Дай же Маглору начать жизнь с чистого листа! Валар дали ему шанс искупить свою вину, значит и ты можешь!

Закончив, я с трудом перевела дух. Все изумленно смотрели на меня, пораженные столь горячей речью. Да, дар убеждения у меня не был таким, как и у отца, но сейчас все получилось!

— Ты говоришь с истинным жаром дочери Феанора, Сильмариэн, — признал Келебримбор. — Эта речь убедила меня кое в чем, — я затаила дыхание. Правитель Эрегиона выдержал паузу. — Маглор остается.

Я с шумом выдохнула. Брат утер пот со лба. Теперь я должна была спросить его, зачем он солгал. В принципе, я понимала мотивы Маглора — в последнее время брат хотел попасть в Эрегион не менее сильно, чем я. Но спросить стоило.

— Я очень рада, — обняла меня Галадриэль, когда мы остались наедине. — Столько лет прошло, ты так много пропустила! Я познакомлю тебя с Келебриан. Это моя дочь.

Я изобразила изумление.

— У тебя есть дочь?

— Уже взрослая. Златовласая красавица. Она такая же веселая и порывистая, как я была в молодости. Тебе она очень понравится! — с улыбкой сказала сестра. Ее глаза еще сильнее засияли при упоминании дочери.

— После всего, что произошло, мне не помешает общество молодежи. Тех, кого не коснулись ужасы если не Первой Эпохи, то хотя бы Предначальных дней, — ответила я. — Пойдем, я очень хочу знать Келебриан.

Дочь Галадриэль и Келеборна буквально излучала солнечный свет. Ее лицо, как и Келебримбора, дышало добротой и любовью к миру. Однако я не могла надолго остаться с ней, мне хотелось найти Маглора.

Я нашла брата в просторном солнечном зале, полностью оформленном в белом цвете.

— Я изучаю акустику этого помещения, — объяснил брат, хотя я ничего и не спрашивала.

— Зачем ты солгал? — я подошла вплотную к Маглору и заговорила ему чуть ли не в ухо.

— Пора бы тебе научиться спрашивать мысленно такие вещи, как делают это остальные Эльдар, — огрызнулся Маглор. Было видно, что ему не по себе, поэтому он и раздражен.

— Этого еще не хватало! — зашипела я. — Ненавижу, когда копаются у меня в голове, и я тоже делать этого не буду!

Мысленно общаться умеют почти все взрослые Эльдар, но мне не было необходимости прибегать к этому даже в период активного интриганства у Мелькора. И мне это никогда не нравилось и не казалось удобным. Осанвэ тоже было талантом, и им я была обделена, как и предвидением. После сеанса мысленной связи я всегда чувствовала головную боль.

— Придется, — шепнул Маглор, и я почувствовала, как на мой мозг что-то давит, и в голове зазвучал голос.

— Как ты думаешь, дорогая сестра, шанс, что меня пустили бы в это прекрасное место был бы выше, если бы я сказал Келебримбору правду? — его голос был очень сердитым, и я поморщилась. Этот вид общения был мне неприятен. Даже во времена, когда мы с Гортхауром ненавидели Мелькора и обсуждали это, мы просто говорили за закрытыми наглухо дверями, и за всю Первую Эпоху я пользовалась осанвэ всего пару раз. Мелькор тоже не считал нужным мне развивать эту способность.

— Прости, Сильмариэн, — голос в голове исчез, и Маглор заговорил. — Я не хотел тебя обидеть. Просто я напуган, и хочу начать все сначала, как и ты. А для этого благословение Валар мне не повредит, — и он выразительно округлил глаза. Я еле заметно кивнула. Мы поняли друг друга.

Маглор ушел, и я, усмехаясь, смотрела в окно и накручивала прядь волос на палец. Голова слегка болела. Нет, мы не далеко ушли от тех, кем когда-то были. Коварство у детей Феанора в крови.

* * *

Мне было очень хорошо в Эрегионе. В последний раз такие ощущения покоя и безопасности я испытывала в Дориате, еще до скандала, вызванного Ангродом. Так давно. Это было задолго до Трандуила. Я была рада, что мой бывший жених жил где-то на востоке далеко за Мглистыми горами, а не рядом со мной в Эрегионе, чего я слегка опасалась. Однажды Галадриэль лукаво намекнула мне, что Трандуил так и не женился, на что я решительно ответила, что хочу быть одна, что мне слишком много пришлось пережить, чтобы я хотела вступить в любовные отношения.

— Кроме того, — добавила я, — если бы Трандуил был тот, кто мне предназначен судьбой, из Чертогов Мандоса я хотела бы вернуться именно к нему. Но я здесь, с вами, моей настоящей семьей, и через столько лет ничего не чувствую к нему.

Галадриэль понимающе улыбнулась.

— Третья попытка будет удачнее, сестра, — и она легко пожала мою руку.

Я усмехнулась. Никакой третьей попытки не будет. Я хочу жить одна, окруженная лишь близкими друзьями.

Друзей в Эрегионе у меня появилось великое множество. Я была счастлива, я сияла, кроме того, у меня была интересная история, и это привлекало ко мне очень многих. То, что я рассказала Артанис и Келебримбору, осталось в секрете. Остальным я говорила лишь то, что вышла из Чертогов Мандоса, совсем не уточняя, как я туда попала, а особо любопытных сразу отсекала, стараясь на всякий случай больше не иметь с ними дела. Моя дружба с Галадриэль была крепка, как в Дориате, а самыми близкими из моих друзей стали Келебриан и правитель Келебримбор. Оба они были по душе каждой стороне моей натуры. С одной стороны, я не могла отойти от годов в Ангбанде, где приходилось участвовать в важных делах, поэтому беседовала с Келебримбором о внешних и внутренних проблемах государства. Правитель видел во мне незаурядный ум, кроме того, я, как и Галадриэль, была его близкой родней, что позволяло мне вплотную интересоваться делами Эрегиона. Я знала, что Келебримбора тревожило новое зло на востоке, называемое Сауроном, и я могла если не помочь, то хотя бы поддержать своего друга. Но я хотела еще и отдыхать, поэтому мне очень нравилось общество Келебриан и ее юных подружек. Мне было интереснее с этими юными незамужними девушками, нежели с эльфийками, которые были мне ближе по возрасту. Это никого не удивляло — ведь я погибла совсем молодой. После всех ужасов, что я прошла после давнего отъезда из Дориата, мне хотелось веселья и счастья, поэтому общество молодых легкомысленных девушек развлекало меня и возвращало во времена беззаботной юности в Дориате, когда мы с Артанис, Келеборном и Лютиэн были молоды и никогда не расставались.

Мне нужно было и расти, и развиваться. Уже Артанис показывала мне некоторые заклинания светлой магии, которые не показывала Мелиан, и я, зная сильнейшие заклинания темной магии, выполняла задания сестры, стараясь иногда ошибаться, чтобы Галадриэль не угадала во мне сильнейшую волшебницу. Кроме того, я очень много читала. Раньше я предпочитала книги развлекательные, в основном про любовь, теперь же не расставалась с томами по истории, особенное внимания уделяя первому тысячелетию Второй Эпохи, которое я просидела в Чертогах Мандоса. Да, я наблюдала за всем, происходящем в мире, однако мое внимание было отдано в основном Нуменору. Теперь же я читала про эльфийские и гномьи государства, основанные после Войны Гнева. Про Нуменор же я прочла абсолютно все, что смогла найти. И я все еще очень хотела посетить этот чудесный остров! За годы в Эрегионе я прочла очень много книг по истории и географии Средиземья, а также про населяющие его народы.

Мое воображение поразило гномье королевство Мория на границе с Эрегионом. Эльфы торговали с гномами, и я смогла посетить Морию с одной из торговых делегаций. Далеко нас не пустили, и я так и не увидела знаменитые Чертоги Казад-Дума, но посещение все равно запомнилось мне надолго и произвело на меня неизгладимое впечатление. Мне хотелось и дальше осматривать Средиземье, восхищаясь разнообразием жизни в нем. Но все это были пока лишь только планы.

Много времени прошло. Это были спокойные годы, и я была счастлива в Эрегионе, как когда-то в Дориате. У меня были и дальнейшие планы на мою прекрасную идеальную счастливую жизнь. Впереди меня ждало много интересного и чудесного.

Но однажды пришел один неожиданный гость и разрушил все.