A Riddled Universe (джен)

— Риддл, прошу, — профессор Сигнус Арктурус Блэк расположился в кресло напротив своего друга, — прекрати это безумие.

— Не понимаю, о чем ты, — произнес Риддл, не сводя глаз с двери.

— Я знаю тебя столько лет, так что не строй из себя невинное дитя, — сказал Арти. — Прекрати заниматься ерундой и обратись к аврорам.

— К аврорам? — Риддл перевел взгляд на Арти. — Зачем?

Тот удрученно потер глаза. Он любил Риддла как брата, но в такие моменты ему хотелось его придушить.

— «Ежедневный пророк» опубликовал фоторобот отравительницы, полученный, исходя из показаний Крауча-младшего. Никто не знает, кто она, но я почему-то уверен, что ты знаешь, — сказал Арти, — Недавно в твоей семье случилось пополнение, и вместо того, чтобы проводить все свое время в Св. Мунго, как ты обычно делал, ты тайком прочесываешь окрестности. Как так, объясни!

— Я не обязан тебе ничего объяснять, — ответил Риддл. — Я тебе не нянька, как и ты мне!

— Я твой друг, и как твой друг я вижу, что ты на пути к саморазрушению, — сказал Арти. — Тебе кажется, что ты осторожен, но если я заметил странности, то скоро это сделают и другие.

— Уходи, — со спокойным видом проговорил Риддл, но в глазах его уже зарождалась буря.

— На Серену совершается нападение, а сразу после этого Министра Магии поражает таинственный недуг. Я знаю, что это твоих рук дело, и любой, у кого есть хоть капля мозгов, смог бы сложить эти обстоятельства воедино. Тебе повезло, что авроры забросили это расследование, когда появились слухи о махинациях Крауча-старшего. Если бы не это, ты бы сейчас любовался видами из Азкабана, — произнес Арти.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь, — сказал Риддл, сверля друга взглядом.

Арти сжал кулаки. Он хотел Риддлу только добра. Когда же до этого человека дойдет?

— Моя внучка Нимфадора — одна из авроров, охраняющих Крауча-младшего. После твоего визита он превратился в испуганного мышонка. Ему мучают кошмары о том, как кто-то сжигает его дотла, а еще он вздрагивает всякий раз, когда к нему кто-то приближаются. Авроры не обращают внимания на его поведение, поскольку тот скоро присоединится к заключенным Азкабана. Однако меня беспокоит, что причиной всего этого являешься ты, — сказал Арти. — Они причинили вред Серене. Я понимаю, почему ты стремишься отомстить, но ты забываешь, кто ты.

— Тогда прошу, напомни, кто был виновен в смерти тех оборотней? Если мне не изменяет память, то был отец, чья дочь серьезно пострадала. Они страдали и мучились, пока наконец не сдохли, — зловеще проговорил Риддл, и Арти понял, что перешел невидимую черту, — В чужом глазу соринку видишь, в своем бревна не замечаешь.

— Я вел себя предосудительно, именно поэтому я хочу уберечь тебя от моих ошибок. Ты не убийца, Риддл. Ты — целитель. Ты спасаешь жизни, — сказал Арти.

— А ты профессор, чьи руки запачканы больше моих, — Риддл сложил пальцы домиком.

Арти глубоко вздохнул и сосчитал до двадцати. Друг его провоцировал, но он не станет терять самообладания. Несмотря на резкие слова, Риддл всегда стоял за него горой, а теперь настал его черед.

— Разница между нами в том, что я скромный профессор, а ты всемирно известная личность. Ты один из самых могущественных волшебников, которых когда-либо видел свет и, скорее всего, больше не увидит. У тебя не только множество поклонников и последователей, но и масса недоброжелателей и врагов, которые только и ждут, когда ты оступишься. Не давай им повода ополчиться на тебя, — сказал Арти.

— Ты забываешь, что я наследник Слизерина. Я никому не позволю ополчиться на меня, — ответил Риддл.

— Легче сказать, чем сделать, — произнес Арти. — Рита Скитер наверняка слюной изойдет, когда получит на тебя компромат. Не будь слишком самоуверен.

— Если это все, что ты хочешь мне сказать, то можешь уходить. Я приму к сведению твое предупреждение, — пренебрежительно ответил Риддл.

— Дамблдор становится очень подозрительным, Риддл. Он стал задавать мне много вопросов о тебе. Я знаю, ты не доверяешь этому человеку, но если он перестанет доверять тебе, то ты разбудишь спящего дракона, — предупредил Арти.

— Какого черта этому старику не сидится? — выпрямился Риддл. — Он везде сует свой нос.

— Независимо от того, что ты думаешь о Дамблдоре, он обладает значительным влиянием в магическом мире. Не делай его своим врагом, — сказал Арти.

— Это никогда не входило в мои планы, — отстраненно ответил Риддл.

— Я понимаю, ты хочешь отомстить, — произнес Арти, — Но это того не стоит. Это погубит тебя. Ты семейный человек. Пусть поимкой изготовителя ядов занимаются авроры.

— Она хотела напасть на мою семью. Она все это подстроила. Я видел это в сознании Барти. Она хотела, чтобы убили мою дочь. Она мстит мне и не остановится, пока я не буду страдать. Так что не указывай мне, что делать, — в голосе Риддла слышалась сталь. — Она будет страдать. Я это гарантирую.

— Этого я и боялся, — произнес Арти. — Она знает, что ты будешь мстить, и пытается тебя спровоцировать. Твои приступы гнева хорошо известны.

— У меня нет приступов гнева, — зрачки Риддла сузились, превратившись в вертикальные щелки.

— Она знает, а впрочем, это ни для кого не секрет, что семья — твоя Ахиллесова пята. Она обернет это в свою пользу, я уверен. Пусть с ней разбираются авроры. Боюсь, если ты встретишься с ней, от нее мокрого места не останется, — сказал Арти.

— И поделом ей, — низким голосом проговорил Риддл.

— А как же твоя семья? Неужели мне придется объяснять маленькому Гарри, что его дедушка виновен в смерти какой-то старухи? У «Пророка» будет просто незабываемый день и, несмотря на то, что убийца она, злодеем выставят тебя, — предупредил Арти.

— Они не узнают, — понизив голос, ответил Риддл.

— Не делай этого, Риддл, — сказал Арти, — Я тебя умоляю. Тебе кажется, что ты владеешь ситуацией, но все может выйти из под контроля. Ты импульсивен, и она это знает. Она играет с тобой. Прошу, не дай заманить себя в ее ловушку.

Риддл не ответил, но Арти заметил кроваво-красный отблеск в его глазах.

— Твои глаза... — голос Арти дрогнул.

Риддл выглядел необычайно пугающе. Впервые в жизни рядом с ним Арти почувствовал страх.

— Уходи, — грозно проговорил Риддл.

Взяв себя в руки, Арти поднялся. Он знал, что Риддл намеревался сделать. Его друг входил в царство тьмы, минуя точку невозврата.

— Напоследок скажу вот что, — произнес Арти, стоя у двери, — целитель Том Риддл и Лорд Волдеморт не могут существовать одновременно. Скоро тебе придется выбирать. И кем ты будешь, зависит только от тебя. Выбирай мудро, мой друг.

* * *

— Я принесла кексы, — сказала Лили, приближаясь к больничной кровати Гарри.

Прежде чем одарить ее широкой улыбкой, Гарри мельком взглянул на Сириуса. Его крестный притворялся спящим, вероятно, чтобы избежать разговоров с Лили.

— Спасибо, — поблагодарил Гарри, запихивая кекс целиком себе в рот. Признав его «восхитительным», он потянулся за следующим. Еда в Св. Мунго была ужасной.

— Не торопись, — сказала Лили, — можно подумать, тебя воспитывали неандертальцы.

— Почти угадала, — ответил Гарри, стряхивая крошки с груди. — Что ты делаешь в Мунго?

— Серена родила мальчика, — глаза Лили сияли от счастья и в то же время настороженно поглядывали на Сириуса.

— Ух ты! Здорово, — с жаром воскликнул Гарри. — Уверен, Сириус просто в восторге.

Он заметил, как крестный напрягся, хотя его глаза по-прежнему оставались закрыты. Гарри уже рассказал Сириусу о том, что его двойник — муж Серены, и крестный довольно тяжело это воспринял. Он и так чувствовал себя виноватым за то, что напал на нее, а когда узнал, что Серена замужем за его так называемой копией, вообще впал в уныние.

— Да, и ты ни за что не догадаешься, как они его назвали, — загадочно сказала Лили.

— Почему? Как они его назвали? — спросил Гарри.

— Гарри Джеймс Блэк! — объявила Лили, ее глаза были преисполнены радости.

Он замер, и Сириус тоже, но Лили смотрела только на Гарри.

Гарри Джеймс… Гарри Джеймс… Гарри Джеймс Поттер такого никак не ожидал. Тот факт, что его никогда не существовало в этом мире, приводил в замешательство, однако наличие тезки слегка обнадеживало. А то, что его тезка приходился Сириусу сыном, вызывало неподдельный восторг.

— Поверить не могу! — с лучезарной улыбкой воскликнул Гарри.

— Я лишь надеюсь, что он не станет притягивать к себе неприятности, — насмешливо проговорила Лили.

— Это вряд ли, — с невозмутимым видом ответил Гарри. — С таким именем он обязательно нарвется на неприятности.

— Да поможет нам Мерлин, — взмолилась Лили.

— А что стало с Барти? — спросил Гарри.

— Он получил билет в один конец до Азкабана. А заодно пролил свет на загадочное дело об отравлениях. Тебе стоит почитать сегодняшний выпуск «Ежедневного пророка». Авроры сделали набросок отравителя. Можешь себе представить, убийцей оказалась старушка?! — недоуменно сказала Лили и принялась шарить в сумочке в поисках газеты.

— Старушка? — переспросил Гарри, а между тем шестеренки в его голове уже перешли в движение. Он вспомнил дело об убийстве на свадьбе, которым недавно был одержим. Что-то лежало прямо у него под носом, но он никак не мог определить, что именно.

— Вот он, — сказала Лили, протягивая ему «Ежедневный пророк», на котором лицо упомянутой пожилой дамы занимало всю первую полосу.

Гарри посмотрел на фотографию и нахмурился. Ее лицо было полностью покрыто морщинами, время ее не пощадило. Пройди он мимо нее на улице, то вряд ли бы обратил внимание. Он принялся складывать газету, чтобы вернуть ее обратно Лили. Гарри надеялся, что сможет узнать преступницу и хоть чем-то помочь. Он не любил стоять в стороне.

— Оставь себе, — сказала Лили. — Ее так никто и не опознал. Будто ее вообще не существует. Авроры зашли в тупик.

— Может, она использует Оборотное зелье, — предположил Гарри, глядя на сложенную в руке газету. На ней остались видны лишь глаза старой леди, как вдруг глаза самого Гарри расширились от осознания. Он узнал этот взгляд…

— Может, — вздохнула Лили, — Надеюсь, авроры скоро ее отыщут.

— Свадьба... — прошептал Гарри, чувствуя, как кусочки головоломки встают на свои места.

— Та, где невесту нашли убитой в подвенечном платье, — Лили покачала головой. — Ужасно!

— Да нет же... — нахмурился Гарри. — Невеста... Как же ее звали…

— Кажется, Оливия. Уже не помню фамилию, — сказала Лили.

— Хорнби, — произнес Гарри, расправляя газету и с ужасом глядя на фотографию. Черты ее лица изменились, однако глаза остались прежними.

Он едва не вздрогнул, когда пожилая женщина на фотографии уставилась на него капризным, плаксивым взглядом!