A Riddled Universe (джен)

После всех тех событий, разыгравшихся за последние два дня, целитель Том Риддл наконец-таки смог отдохнуть и расслабиться. Ирония этой ситуации заключалась в том, что период «покоя и отдыха», навязанный ему Советом Больницы, подходил к концу, и вскоре он должен был вернуться обратно к своим обязанностям главы Св. Мунго. Возможно, таким неординарным личностям, как он, не суждено вести размеренную жизнь; не то чтобы ему этого хотелось, скорее, он не желал испытывать волнений, связанных с нападениями на его семью. Тот эпизод с Миртл многое прояснил касательно его самого. Он гордился тем, что был искусным целителем и чутким лидером, однако ненавидел выказывать слабость. Его вспыльчивый нрав был довольно весомой проблемой, с которой ему приходилось бороться, и быть более осмотрительным в своих действиях.

Риддл наконец понял, почему его двойник «Волдеморт» был одиночкой. Подобно одинокой скале, единственным, кого ему приходилось оберегать и защищать, был он сам, в то время как Риддл должен был заботиться о своей семье. Миртл показала, к чему приводят попытки обрести безграничную власть; пожалуй, Св. Мунго убережет его от подобных искушений.

Риддл вздохнул. Он начинал думать, как Дамблдор, и это раздражало. Как бы там ни было, ему требовалось вернуть хоть какое-то подобие своей прежней жизни. Гарри Поттер ураганом ворвался в его привычный уклад и перевернул его вверх дном. Разумеется, он не мог возложить всю вину на мальчика, тот, скорее, сыграл роль катализатора. Кроме того, Гарри напоминал Тому его самого в юности, хотя Риддл был несомненно умнее.

Он заметил, что Гарри сидит на берегу реки, протекающей через поместье Риддлов. Учитывая враждебность мальчика ко всему Волдемортевскому, он был удивлен, что тот чувствовал себя комфортно в чужом доме и в чужой Вселенной, проживая с человеком, который мог оказаться Волдемортом. Мальчишка сам по себе был феноменом, однако в нем чувствовался потенциал. Риддлу было интересно, какой выбор тот сделает.

— У нас так и не получилось продолжить наши тренировки, — сказал Гарри, когда увидел приближающегося к нему Риддла. — Я надеялся улучшить свои навыки легилименции.

— Жизнь внесла свои коррективы. Однако я более чем уверен, что ты не нуждаешься в моих уроках. Ты вполне способен позаботиться о себе. И если раньше я недооценивал тебя, то подобного больше не повторится, — легким тоном произнес Риддл.

— А что стало с Миртл? — спросил Гарри. — В последний раз я ее видел, когда ее задерживали авроры. Ее уже посадили в Азкабан?

— Хотели, но я был против этой затеи, о чем сообщил Грюму и Скримджеру. Если бы ее поместили в Азкабан, она бы скончалась в течение часа, но именно этого она и хотела. Эта женщина психически больна, поэтому должна проходить соответствующее лечение, — ответил Риддл.

Исходя из сказанных слов, Гарри попытался понять, о чем умолчал Риддл. Судя по всему, Миртл уже находилась под усиленной охраной в больнице Св. Мунго. Но после всех совершенных ей злодеяний отсутствие наказания казалось несправедливым.

— Думаешь, я позволю ей избежать наказания, Гарри? — вскинул бровь Риддл. — Я ничего не забываю и никогда не прощаю. Миртл заплатит за свои преступления. Я это гарантирую.

Гарри подавил улыбку. Положению Миртл не позавидуешь.

— Я все никак не могу понять, почему вы решили отправить меня в вашем обличье. Почему не Северуса или профессора Блэка? Мне казалось очевидным выбрать кого-то из них, — сказал Гарри.

— Очевидным, но не логичным. Даже несмотря на то, что Миртл является сквибом, я был уверен, что у нее установлены некие защитные чары вокруг дома. Поскольку твоя магическая подпись идентична моей, обойти защиту было несложно, — ответил Риддл, — И сейчас ты задаешься вопросом, зачем вообще понадобилось разыгрывать этот спектакль? Миртл открыла бы свои секреты только мне, и никому больше. Если бы мы принудили ее с помощью легилименции или веритасерума, ее и без того хлипкое здоровье ухудшилось, и мы бы вовсе не получили ответов. То был единственный выход.

— Неужели вы правда поверили ее словам, особенно тем, что касались Мелани? — Гарри понимал, что ступает по тонкому льду, но не мог усмирить своего любопытства.

Риддл нахмурился и поджал губы.

— В конце концов, мы верим в то, с чем можем жить дальше. Не нужно забывать, что Миртл была не самым здравомыслящим человеком, к тому же довольно злопамятным.

Повисло молчание, и Гарри понял, что ему не следовало затрагивать столь деликатную тему.

— Почему ты сегодня в поместье? Разве ты не должен быть со своим крестным? — поинтересовался Риддл.

— Он беседует с Регулусом, и я не хотел мешать их разговору, — ответил Гарри. Сириус мог притворяться, будто не любил брата, однако Гарри знал, как крестный скорбел по нему. Кроме того, участие Регулуса в спасении Сириуса, казалось, заставило его пересмотреть свои взгляды и попытаться наладить мосты хотя бы с двойником своего брата.

— Регулус сообщил мне, что обнаружил портал, так что ты сможешь вернуться обратно в свой мир, если захочешь. Имей в виду, тебя никто не принуждает. Если решишь уйти, это будет только твой выбор, — сказал Риддл, — Хотя едва ли твой крестный готов к еще одной прогулке через Вуаль.

— Мы с Сириусом, можем отправиться в путь через пару месяцев, — проговорил Гарри, — Так или иначе, но я должен вернуться. Как бы я ни любил этот мир, мои друзья, скорее всего, ждут меня.

— Хорошо, — Риддл взглянул на свои маггловские карманные часы, — Думаю, нам лучше вернуться внутрь. Солнце стало слишком активно.

— Карманные часы? — удивился Гарри, зачарованно глядя на предмет. Казалось странным, что Риддл носил их с собой, к тому же то, как он держал их в руке, указывало насколько дороги ему эти часы.

— Это семейная реликвия, — ответил Риддл, и Гарри не мог не заметить сходства. Пока Волдеморт пытался заполучить медальон Слизерина в качестве фамильной реликвии, Риддл довольствовался своим маггловским наследием и даже гордился им. Этот мир поистине странный.

— Почему бы тебе не подождать меня в гостиной? Я подойду через пару минут, — небрежно бросил Риддл.

Гарри подозрительно посмотрел на него, однако все же проследовал в дом. Было слишком жарко, чтобы оставаться снаружи, и что бы там ни задумал Риддл, оно не могло быть настолько ужасно.

Только переступив порог гостиной, Гарри понял, почему Риддл вел себя так странно. Его сердце замерло, и, несмотря на все потрясения, свалившиеся на него в этом мире, он все еще не переставал удивляться.

Гость, в свою очередь, не казался таким удивленным, как Гарри. На самом деле он широко улыбался, а в его глазах искрились веселье и добродушие.

— Что ж, наконец-то я получил возможность познакомиться со знаменитым Гарри Джеймсом Поттером, — гость поднялся и подошел к Гарри. — Мы так похожи.

Гарри расхохотался. Он и представить себе не мог такой встречи. Перед ним стоял Джеймс Поттер, живой и счастливый.

Он подмигнул Гарри и, положив руку ему на плечо, сказал:

— Дай взглянуть на тебя, малыш.

* * *

Когда Сириуса выписали из больницы, он и Гарри по настоянию Джеймса переехали в особняк Поттеров. Сириус, разумеется, был в восторге, у него словно открылось второе дыхание. Поначалу супруга Джеймса отнеслась к Гарри весьма настороженно, но впоследствии приняла его и даже начала докучать вопросами о путешествиях во времени и перемещениях между мирами. Судя по всему, она увлекалась научной фантастикой, в связи с чем стала воспринимать Гарри как ходячую энциклопедию. Дочери Джеймса хоть и были вежливы с Гарри, обычно держались особняком.

Джеймс пришел в восторг, когда узнал, что Гарри стал самым молодым ловцом в истории Хогвартса. Дочери не унаследовали его любви к спорту, но то, что в этом преуспел его так называемый сын, вызывало непомерную гордость. Они с Сириусом часами делились историями о проделках и розыгрышах, от чего супруга Джеймса с укоризной закатывала глаза. Вся обстановка казалась такой домашней, но Гарри знал, что не может позволить себе излишне привязываться к этому миру.

Хотя он жил с Джеймсом и его семьей, но был частым гостем в поместье Риддлов и в доме Серены. Он был счастлив, что в этом мире появился «Гарри Джеймс Блэк», и как мог осыпал ребенка всем своим вниманием, а также быстро ретировался из комнаты, когда приходило время сменить подгузник. После того, как Риддл вернулся на работу в Св. Мунго, Гарри стал реже его видеть, впрочем он тоже был занят, помогая Лили и Севу в аптеке. Северус терпеливо учил его зельям и за какую-то пару дней дал знаний больше, чем Снейп за пять лет. Лили, в свою очередь, призналась, что не обладает должным терпением обучать кого-то, взамен она старалась поддерживать хорошее настроение своими забавными и остроумными комментариями, а также шоколадным печеньем.

* * *

Прошло три месяца с тех пор, как выписали Сириуса, и хотя жизнь Гарри протекала как в замедленной съемке, он понимал, что должен вернуться обратно в свой мир. Состояние Сириуса улучшилось, как и Регулуса, которому установили искусственные магические протезы, заменяющие сожженные ноги.

Гарри издали наблюдал за порталом, ощущая легкие нотки досады. Почему он не мог объединить оба мира? Почему должен был выбирать? Он оглянулся на Сириуса, который тихо переговаривался с Джеймсом, и заметил мрачную тень, скользнувшую по лицу крестного. Сириус боялся возвращаться домой, но не подавал виду перед Гарри.

— Ты уверен, что этот портал сработает? — скептически поинтересовался Гарри, глядя на Вуаль.

— Я на девяносто процентов уверен, что вы перенесетесь обратно в свой мир. Что касается остальных десяти, — Регулус пожал плечами, — тут уж зависит от магии. Она может перенести вас как в ваше измерение, так и в любое другое.

— Ну, спасибо, успокоил, — с сарказмом ответил Гарри, после чего вдруг оказался в объятиях Лили.

Та плакала и пыталась уговорить Гарри остаться. Серена, державшая на руках сына, вела себя более сдержанно, хотя Гарри знал, что ей тоже не хотелось с ним расставаться.

— Спасибо за помощь, — сказал Сириус, тем временем держа на руках свою дочь Марианну. — Удачи тебе!

— Спасибо, — поблагодарил Гарри, не зная, как вести себя в столь эмоциональной обстановке.

Северус, Ремус и профессор «Арти» Блэк обменялись с ним рукопожатиями, а заодно попытались дать всевозможные советы, начиная от выбора профессии и заканчивая девушками. Во время определенной части наставлений Гарри покраснел как помидор, от чего Сириус присвистнул, а Ремус зашелся смехом.

Гарри прощался с каждым по отдельности, оставив Риддла напоследок. Прежде чем беседовать с Риддлом, ему нужно было поговорить с крестным.

— Ты в этом уверен? — спросил Гарри, указывая на портал.

— Я обещал, что позабочусь о тебе. Я совершил немало ошибок по отношению тебя, Гарри, но я все исправлю, — сказал Сириус.

Гарри нахмурился. Он знал, что крестный любит его, но не хотел, чтобы тот приносил себя в жертву из-за этого. В этом мире у Сириуса есть живые друзья, а также шанс прожить нормальную жизнь, где он не будет заклеймен как какой-то беглый узник Азкабана. Впервые с момента их встречи Гарри видел Сириуса таким счастливым и не хотел лишать его этого чувства.

— Мне кажется, тебе пока не стоит проходить сквозь Вуаль, — сказал Гарри и, когда Сириус собрался его перебить, продолжил: — Выслушай меня; когда твое здоровье восстановится, тогда возможно. А пока, я думаю, тебе лучше остаться здесь.

— Я не позволю тебе отправиться без меня, — сказал Сириус.

Гарри порылся в кармане и вытащил осколок стекла. Это было то самое зеркало, которое Сириус подарил ему на пятом курсе.

— Я говорил с Регулусом, и он заверил, что сквозные зеркала будут работать и между мирами. Аберфорт отдал мне другой кусочек — долгая история. Мы сможем связываться через них, — Гарри изобразил широкую улыбку. Это оказалось нелегко, но счастье Сириуса было превыше всего.

— Я не уверен... — Сириус посмотрел на зеркало в своей руке.

— Прошу, ради меня, — Гарри заметил, как решимость крестного затрещала по швам. Он крепко обнял Сириуса и понял, что это, скорее всего, их последняя встреча лицом к лицу.

— Но ты должен связываться со мной. А не как в прошлый раз... — сдавленным голосом проговорил Сириус и крепче прижал к себе Гарри.

Наконец Гарри подошел к Риддлу, который тихо стоял в углу, наблюдая за происходящим.

— Ну, вот и все! — Гарри не знал, что сказать.

— Пожалуй. Надеюсь, ты сможешь держать себя в руках и не нестись сломя голову навстречу опасности, — сухо проговорил Риддл.

— Тогда бы я не был Гарри Поттером, сэр, — с усмешкой ответил Гарри, глядя на маленький сверток в руках Риддла.

— Это тебе, — сказал Риддл, — хотя этот подарок послужит на пользу всему твоему магическому миру. Внутри свертка находится зелье, а также все заметки, касающиеся Ликанкура. Надеюсь, с помощью этого небольшого презента ликантропию удастся искоренить и в твоем мире.

Гарри потерял дар речи. Он взял у Риддла сверток и с благоговением притянул к себе. Образ Ремуса, превращающегося в волка, возник в его голове, и Гарри обрадовался, что все это наконец останется в прошлом.

— Обязательно проконсультируйся с компетентным и опытным зельеваром, он сможет помочь тебе с реализацией. Некоторые оборотни могут противиться переменам, но я надеюсь, ты примешь это во внимание, — сказал Риддл.

— Спасибо. Оно спасет множество жизней, — произнес Гарри.

Риддл ничего не ответил, но Гарри с уверенность мог заявить, что этот человек был в первую очередь Целителем, а уже потом волшебником.

— Прежде чем уйти, я хочу попросить вас об одной услуге, — сказал Гарри.

— Зависит от услуги, — осторожно ответил Риддл.

Гарри вытащил из кармана перо и карточку от шоколадной лягушки с изображение Риддла:

— Можно, пожалуйста, автограф?

Риддл разразился смехом, что было так непохоже на него, впрочем, он взял перо и своим изящным почерком вывел что-то на обороте.

Гарри прочел написанные им строки и был тронут до глубины души. Риддла сложно было назвать поэтом или сентиментальным человеком, поэтому его слова дорогого стоили. На прощанье Гарри помахал всем рукой и повернулся лицом к порталу. Его жизнь, друзья и Джинни были на другой стороне. Он не мог больше медлить.

Прежде чем двинуться вперед, он запечатлел в памяти лица людей, которые заботились о нем последние несколько месяцев. Людей, благодаря которым он чувствовал себя желанным гостем в этом странном мире.

Гарри глубоко вздохнул и прошел сквозь Вуаль, написанные Риддлом строки эхом отдавались в его голове:

«Пусть схожа внешность, в имени отличье,

Похожи имена, но разные обличья;

Да, мы одно, но не одно и то же,

И стих сейчас я этот подытожу;

Запомни, только выбор наш судьбы решает ход,

К Загадочной Вселенной тебе открыт проход».