Основатель. Хранитель. Отец. (джен)

Завтрак в Хогвартсе, по моему скромному мнению, начинался непозволительно рано — продрать глаза раньше, чем в десять утра, для меня всегда было настоящим подвигом, как бы ни старался я изжить эту дурную привычку. А теперь у меня три дня в неделю пары с полдевятого! Хорошо ещё, что в остальные два рабочих дня у меня пары начинаются с половины одиннадцатого, хоть смогу не бороться со сном на глазах учеников. А в выходные... Если кто-нибудь поднимет меня до полудня — прокляну!

Когда я добрался до Большого зала, за столом уже сидели многие из учителей. Проводив завистливым взглядом неприлично-бодрую Синистру, пришедшую на полминуты раньше меня, я добрался-таки до своего места. Локхарт уже сидел на своём, сияя своей белоснежной улыбкой на весь зал не хуже Люмос Максима. Кто-нибудь, вытащите из него батарейки, или как там эта магловская фигня называется, разбудите свою совесть!

— Господа, у меня к вам просьба, — сказал я, присаживаясь и стараясь изо всех сил подавить зевок, — Если будете назначать отработки близнецам Уизли, учитывайте, что с шести до восьми вечера по пятницам до конца года они заняты на отработках у меня.

— Салазар, за что?! — вырвалось у Минервы не то обращение ко мне, не то ругательство с моим же именем...

Я только кивнул в сторону дверей, в которые сейчас входили мои новые ученички, щеголявшие небесно-лазоревыми волосами.

— Поймал их вчера, занятыми накладыванием неизвестного мне заклинания на двери моих комнат. Они отрицали, что что-то заколдовали, поэтому я просто велел им открыть дверь. Как они позже признались, результат держится два месяца.

— Ну и наказали бы их на пару месяцев, — откликнулся Флитвик.

— Если б сам попался — несомненно. А раз им не хватило ума получше замаскировать свою деятельность, пусть работают руками, если головой не получается.

— Ну что же, я это учту, — кивнул мне Снейп, правда, он почему-то не позаботился скрыть искры веселья в глазах.

Получив подтверждение от других учителей и заставив себя съесть пару тостов — пока я ещё толком не проснусь, я просто не способен съесть хоть что-нибудь существеннее, — отправился в кабинет УЗМС, унаследованный от профессора Кеттлберна. Третьекурсники, взбодрённые ожиданием нового предмета, уже толкались под его дверями. На всякий случай, я из-за угла наложил на дверь и пространство вокруг неё диагностические чары, но, на моё счастье, последователей близнецов среди этих ребят не наблюдалось. Что любопытно, в Хогвартсе семь пар близнецов, но если кто-нибудь говорит «близнецы», априори речь идёт о братцах Уизли. Наверное, дело в том, что они, во-первых, заметные личности, а во-вторых, единственные по-настоящему неразлучные двойняшки.

— Добрый день, студенты, — бросил я детям, едва те расселись. Сам я стоял у доски, постаравшись принять максимально безобидный вид, насколько это возможно для крепко сложенного мужчины двух с лишним метров ростом с бандитской, по современным понятиям, мордой, — Я профессор Квайтстоун, и, как минимум, ближайшие пару лет, вам предстоит тесно общаться со мной на занятиях по уходу за магическими существами. Скажу честно, уход за магическими существами не совсем мой профиль, я больше специализируюсь на отлове и приручении созданий, которые способны сами за собой ухаживать, а так же на уничтожении опасных существ.

Со стороны слизеринцев послышался негромкий смешок. Я ненадолго прервался и смерил нарушителя тишины одним из наиболее укоризненных своих взглядов, правда, Годрик его всегда переводил как: «Ещё один звук — и хоронить тебя будут в закрытом спичечном коробке!».

— Специально для «знатоков» раскрою тему: гиппогриф, обиженный на недоумка, которому пришло в голову нахамить гордому хищнику, опасным существом не является. А вот горные тролли, в количестве от десятка — уже да, пусть и самую малость. Так что мы последуем завету моего наставника по магическим животным и существам, дословно звучащему так: «А на УЗМС мы будем играть с созданиями, которых нам не рискнули показать на ЗОТИ». Обернувшихся оборотней не обещаю, но пятидесятилетнего василиска приведу, будем вам, чем в старости перед внуками хвастаться.

С усмешкой обведя взглядом притихших третьекурсников, немного ошалевших от того, что им доведётся делать на моих парах, я решил закончить вводную часть:

— А теперь достали чистый пергамент и приготовились записывать. К следующему занятию технику безопасности, которую я вам сейчас начитаю, маглорождённые должны знать лучше, чем «Отче наш», а полукровки и чистокровные — чем девиз собственного рода. Любой, нарушивший хоть одно правило, покинет нас и больше не вернётся, причём я не исключаю, что покинет не на своих двоих. Итак, пункт первый: учитель всегда прав. Пункт второй: если учитель не прав, смотри пункт первый. Пункт третий...

* * *

Утро для Годрика началось с того, что он не сразу сообразил, где находится. Всю ночь ему снился первый курс, когда он учился на Гриффиндоре, поэтому первым было удивление, что балдахин не бордового цвета. Потом он удивился тому, что балдахин вообще есть — в замке Квайтстоун их не было. И только потом он вспомнил, что вчера его распределили на Рэйвенкло. Как ни странно, мысль о том, что его отец был гриффиндорцем, утратила за ночь большую часть своей шокирующий яркости. «Ну гриффиндорец, и что? Меня, вот, на факультет Ровены отправили, а ведь всего год назад варианты были Львы и Змеи...» — флегматично подумал мальчик, отправляясь в душ.

— Слушай, а чего ты, как девчонка, с длинными волосами ходишь? — поинтересовался третьекурсник, представившийся вчера как Майк, уже почти закончивший мыться.

— Это классическая причёска моего рода. Обратил вчера внимание, что у отца волосы широкой плетёнкой всё до талии прикрывают? — Дождавшись утвердительного кивка, Годрик продолжил, — Они у него, если распущены, по земле длиннющим шлейфом стелятся. Да и каждое плетение имеет свой смысл, моё, например, ученическое, а отец вчера был с так называемым мирным отстранённым, оно только от удара в спину прикрывает.

— Прикрывает от удара чем? — спросил парень.

— Мечом, ну или кинжалом. Мне пока длины не хватает такое носить... — мальчик позволил себе завистливо вздохнуть, — И не надо ржать! Мечом такое плетение долго перепиливать придётся, там даже стилет так просто не пройдёт. Ни до кого не дошло, но отец, судя по всему, почему-то не доверяет Дамблдору — явиться с такой причёской в замок друга... Раньше это был один из излюбленных способов тонко нахамить, правда, если находился знаток, дело могло дойти и до дуэли: как же так, спину другу не доверит!

Высушив голову заклинанием, Годрик дал мысленную команду хвостороге, гоблинскому артефакту, персонально создававшемуся для каждого Квайтстоуна волшебным народом — три гребня из кости дракона, инкрустированные гоблинским серебром и соединённые между собой тонкими цепочками из того же металла. Настоящий шедевр алхимии, высшей трансфигурации и некромантии, обладающий чем-то вроде ИИ из магловской фантастики, способный за несколько секунд перевить волосы таким количеством цепей, покрытых острейшими лезвиями, что будет казаться, что из них состоит вся причёска. Дополнительной функцией была так называемая «пятая конечность», благодаря которой боевая коса могла двигаться почти независимо от тела. А самой приятной, с точки зрения мальчика, была способность самостоятельно создавать плетение косы, стоит лишь сказать мысленно, для чего она вообще-то требуется. Ему не улыбалось заучивать все сто семьдесят восемь классических «мирных» кос и двести три боевых, зачастую отличавшихся друг от дружки только размером лезвий и их расположением, или толщиной прядей.

За завтраком ему довелось полюбоваться на Фреда и Джорджа, радикально сменивших имидж. Близнецы не унывали и были полны энергии, чего нельзя было сказать о Роне и Гермионе — те едва не засыпали над тарелками с омлетом. Друзья... Ему одновременно отчаянно хотелось, чтобы ребята вновь были рядом, и чтобы они его не узнали, что при близком общении вряд ли будет возможно — достаточно случайно проколоться на том, что знали лишь они втроём на первом курсе.

Годрик едва сдержал смех, разглядывая сонное лицо отца, которому вешал лапшу на уши неунывающий Локхарт. «Похоже, хорошо, что папа забрал у меня ту склянку с ядом, хоть ему самому возиться не придётся...». Правда, Салазар явно не слышал, что с ним разговаривают — ещё полчаса он будет действовать на автопилоте, просыпаться начнёт намного позже, что давно подметил мальчик, занимая утренние часы в родовом замке не совсем разрешёнными делами.

Первым занятием у Рэйвенкло стояли зелья. Подавив тяжёлый вздох — он ещё не знаком со Снейпом! Не знаком! — мальчик отправился в подземелья вместе с Терри Бутом — неплохим, вообще-то, парнем со своего курса и факультета. Терри спешил пересказать ему все страшилки о декане Слизерина, что довелось узнать любопытному рэйвенкловцу за прошедший год, а Годрик только вспоминал, как отец, «легонько» сжав его ухо пальцами, потребовал относиться к зельевару с достаточным уважением: «Не тебе судить человека, получившего Мастерство по зельям в восемнадцать лет, Годрик. Я за тобой слежу, сынок, смотри мне!..». К своей изначальной форме ухо вернулось за три дня интенсивного лечения.

* * *

Седьмой курс, ввалившийся мне на пару, фонтанировал негативными эмоциями, а уж способы убиения Локхарта в мыслях... Как минимум, я отнёс бы их к разряду «экзотические, крайне жестокие». Молодые люди, попадись им сейчас преподаватель ЗОТИ, не задумываясь, устроили бы суд Линча.

— Ну и как мне понимать ваш настрой? — поинтересовался я, присаживаясь на край своего стола.

— У нас была Защита, сэр, — откликнулся рослый слизеринец, его тихим гулом поддержали трое гриффиндорцев и двое хаффлпаффцев, забыв про вражду факультетов. — Вы не поверите, какие вопросы он задал нам в тесте! «Честолюбивая мечта Гилдероя Локхарта? Любимый цвет Гилдероя Локхарта? Лучший подарок на день рождения Гилдерою Локхарту?..». Локхартология какая-то, а не урок!

— Думаю, если вы скажете деканам, они смогут надавить на директора. На худой конец, есть попечительский совет школы, туда вполне возможно обратиться. Ну что же, оставьте всё постороннее до перемены, начнём занятие. Если кто-то пропустил вчера ужин, я профессор Квайтстоун, и именно мне предстоит подготовить вас к Т.Р.И.Т.О.Н., так что в этом году, начиная со следующего занятия, мы с вами не будем вылезать из Запретного леса. Если узнаю, что кто-либо из вас побывал там без меня, то продолжать изучать Уход За Магическими Существами вы будете самостоятельно. Надеюсь, что с техникой безопасности вы знакомы, поэтому сегодня мы рассмотрим универсальные зелья, применимые при травмах, полученных от различных магических существ, а так же что в каком случае применять нельзя. Итак, единственное универсальное зелье — настой подорожника на слезах феникса, разведённый в пропорции 1:46 с дистиллированной водой. Не думаю, что все вы способны выложить пять тысяч галеонов за десять капель, поэтому рассмотрим зелья подешевле, встречающиеся гораздо чаще...

Семикурсники оказались замечательными ребятами, понятливыми и любознательными, поэтому урок прошёл без эксцессов. Когда я после окна в расписании спускался в Большой Зал, меня нагнал крайне растрёпанный Локхарт, в золотистых локонах которого намертво запутался корнуэльский пикси. Я пожалел беднягу — пикси, а не этого павлина, естественно — и освободил этого представителя мелкой нечисти. Вырвавшийся на волю узник вылетел в ближайшее раскрытое окошко, благодаря своих богов за то, что сбежал от сумасшедшего мага — и это я не о себе!

Нам оставалось пройти всего пять лестниц — а тайными ходами я пока не пользовался, не стоит никому знать о моих возможностях, — когда нам навстречу пролетел Пивз. Гилдерой спускался быстрее меня, поэтому, наплевав на то, что мне, вообще-то, тысяча с лишним лет, я отвесил хвастуну пендаля, о чём мечтал ещё со вчерашнего дня. Приданное «телу» ускорение заставило мужчину оступиться и наступить на проламывающуюся ступеньку. Полтергейст просто ошалел от такого моего поступка и завис рядом со мной. После чего, смерив напоследок презрительным взглядом завывающего щёголя, отвесил мне низкий поклон, не снимая шляпы, разразился булькающим смехом и полетел прочь.