Проходная пешка (гет)

Северус аккуратно срезал верхушечную почку высокогорной смолёвки, положил в ступку для измельчения, засёк время у остывающего котла. Сосредоточенно сведя брови, он принялся наблюдать за сизым паром, который кольцами поднимался вверх, к потолку. Красиво.

Он, наконец, приступил к первой практической стадии работы над зельем, которое окрестил про себя Отсрочкой. Времени подойти к вопросу основательно не было, и он урывками экспериментировал, иногда ночами, посвящая этому занятию все выходные по прошествии каникул. Дело двигалось со скрипом, через преодоление, но именно это и цепляло Снейпа. Он чувствовал, что, наконец-то, занят по-настоящему глобальной задачей.

Дамблдор, вопреки обыкновению, в этот раз не проявлял заинтересованности к его исследованиям. Он был занят ворохом срочных дел, которые на него свалились — вряд ли так неожиданно, как он сам хотел продемонстрировать.

Пару недель назад после стычки малолетних идиотов с великовозрастными, вся честная компания оказалась в директорском кабинете. Неразлучное трио во главе с Поттером, нервозные и растерянные, жались друг к другу, как перепуганные птенцы. По бокам примостились близнецы Уизли с привычным для них придурковатым видом. Прискорбно, конечно, было осознавать, что в этой заварушке отметилась слизеринка. Сентмор, подперев голову руками, сидела в стороне от всех возле серебряного вращающегося телескопа. Смотреть на неё было неудобно, рябило в глазах.

— Я не могу позволить, чтобы мой единственный родной человек снова был обречён на ужасное существование в тюрьме!

Северус титаническими усилиями подавил желание закатить глаза. Ну, какая трогательная забота о том, кого все долгое время считали преступником!

— Мы согласны с тобой, Гарри, — мягко заметил Римус. — Но всё было бы гораздо проще, если бы мы смогли схватить Питера Петтигрю и допросить под сывороткой правды.

— Вы не понимаете! Он ведь невиновен, мы должны что-то предпринять! Профессор Люпин, вы же мне сами говорили, что на земле нет преступления, за которое человека можно подвергнуть такому наказанию как поцелуй дементора.

— С этим многие бы поспорили, — ни к кому конкретно не обращаясь, на грани слышимости бросил зельевар.

Минерва МакГонагалл возмущённо охнула в кресле:

— Северус, у вас есть какое-то предложение?

— Надо решить вопрос с его временным укрытием. Пока неясно, насколько долго. И продолжить поиски Петтигрю, не ставя в известность ни министерство, ни аврорат.

— На собственной шкуре знаешь, профессор? — прокаркал голос старого мракоборца.

Все скосили глаза на угрожающего вида седовласого мужчину, чьё породистое широкое лицо было исполосовано страшными бороздами шрамов и рытвин. Софи заметила, как Гермиона старательно пыталась не глядеть на когтистую деревянную лапу, заменявшую магу ногу. Не ускользнул от внимания и волшебный глаз, который явно давал больше обзора, чем данный всем при рождении.

— Аластор, не стоит, — предостерёг директор.

— Я не понимаю, зачем вообще что-то решать?! Я ведь могу отправиться в пустующий дом своей матери! Блэки никогда не были достойными людьми, и мне неприятен этот дом, я не люблю его… но ведь это выход.

Сириус и Гарри одновременно растянули губы в счастливой улыбке. Двое глупцов.

— Это выход сразу к воротам Азкабана, — усмехнулся Муди, озвучив мнение Снейпа. — Ты ведь не думаешь, что там не дежурят авроры и министерские соглядатаи последние полгода твоего шатания по лесу?

— А укрыться в Хогвартсе?

— Я бы поддержал эту идею, если бы был уверен в твоей осторожности, Сириус, — покачал головой Дамблдор. — Но это слишком опрометчивое решение.

— Простите, что вмешиваюсь, — неожиданно подала голос Сентмор, — но, возможно, есть место, в котором не ожидают увидеть мистера Блэка?

— Вы вообще слышали, о чём здесь говорили всё это время, мисс?

Она оказалась под колючим вниманием собственного декана.

— Вопреки вашему престранному мнению о моём слухе — да, сэр, я слышала. И хочу повторить то, что пыталась уже предложить Сириусу. Он может провести время до пересмотра дела в Лангедоке: другая страна, дом моей тёти, которая вообще не имеет никаких связей с Блэками, и минимум риска быть случайно замеченным. Патриция не возражает.

— Какие у тебя спесивые ученицы, Снейп, — хохотнул Муди, его глаз лихорадочно завертелся и вперился прямо в девушку. — Альбус, что думаешь?

Директор постучал по столу сухими пальцами, обвёл кабинет взглядом.

— Идея сносная. Но жаль, что я узнаю о ней много позже после того, как она пришла к вам в голову, мисс Сентмор. При иных обстоятельствах, пострадавших могло быть гораздо меньше.

На удивление прежде избегавшая взгляда Дамблдора девчонка выдержала укоризненный прищур голубых глаз. Кивнула Альбусу.

Да он снова у неё в голове! Немыслимо! Наверняка, намекает, что так бы и Питера Петтигрю удалось бы прижать к ногтю.

— Однако вас следует и поблагодарить, мисс, — мягко заметил Дамблдор. — Как мы поняли, вы помогли Гарри спасти крёстного. Быть рядом в критический момент и помочь достойному человеку — поступок, несомненно, заслуживающий поощрения.

На мгновение в кабинете воцарилось молчание. Дети помладше забормотали благодарности, близнецы Уизли задорно подмигнули девушке. И только Аластор Муди отчётливо фыркнул:

— Мерлина ради, девочка, сделай лицо попроще! Ты будто сырые драконьи яйца проглотила! Учиться на Слизерине вредно для цвета лица. Ты только посмотри, уж больно на декана стала похожа.

— Аластор! — с холодной яростью шикнула на него профессор МакГонагалл.

Северуса разбирал смех, но этого, конечно, никто не мог заметить. Сентмор аж задохнулась от возмущения, сверкнула глазами на Муди и поднялась на ноги.

— С вашего позволения, я пойду. Что-то поперёк горла встало.

Выходя из кабинета под дружный гомерический смех Уизли, она позволила себе от души хлопнуть дверью.

— Мистер Муди, это было возмутительно! Девочка после стресса, тем более не привыкшая к вашему, не самому деликатному, языку боевого человека!

— А где они будут к нему привыкать, Минерва? Что же теперь с ними нянькаться до самой старости? А девчонка ничего — плохо, конечно, что срывается на нервах в нахальство, но вообще хоть сейчас бери и вербуй.

— Насколько мне известно, аврорат набирает курсантов исключительно из числа выпускников, — лениво заметил Снейп. — И справедливости ради, мисс Сентмор не из вашей братии. Дайте ума набраться. Некоторые и к зрелому возрасту на детей похожи.

Сириус с глупой полуулыбкой смотрел на Гарри Поттера. И, правда, блаженны нищие духом.

С того дня эти двое не отлипали друг от друга ни на минуту. Мальчишка даже на время оставил своих друзей, повсюду шатаясь за Блэком. Даже Северус, который не пытался понять эмоциональную подоплёку их отношений, чувствовал, насколько сильно Поттер привязался к Сириусу. Прямо как брошенный щенок, которому посчастливилось найти ласковую тёплую ладонь. Отчего-то Снейпа не покидало ощущение, что они ведут себя как ровесники. Может, Азкабан и повернул что-то в мозгу у Блэка, но не настолько же, что он деградировал. Скорее всего, решил зельевар, он видел в Гарри воплощение Джеймса, и сам вёл себя, словно подросток.

Люпин долечивался в больничном крыле. В отличие от своего вшивого дружка, он поправлялся гораздо медленнее. Северус полагал, это особенность его лунного проклятия. Блэка же, по совету вездесущей Сентмор, решили укрыть в Лангедоке, доверившись Патриции.

И только сейчас Снейп обратил особое внимание на отношение девчонки к младшим курсам. Она фактически компенсировала работу Подрика Оксли: разводила мальчиков на занятия, подгоняла их на завтраке, чтобы не опаздывали, отчитывала за глупости. При этом в её отношении не было ничего такого, что можно было бы приписать некому материнскому инстинкту. С детьми она была строга и прямолинейна, и все её слушались. Удивительно.

Помимо этого, она почти постоянно пропадала в туалете на втором этаже. Заказывала не слишком опасные ингредиенты из лавки Малпеппера — Северус, конечно, знал список каждого её заказа, — и что-то варила, иногда вместе со вздорными Фредом и Джорджем Уизли. Хотя кабинет зельеварения и маленькая студенческая лаборатория были открыты для всех желающих во внеклассное время. Другое дело, что желающих не было. Именно этого, строго говоря, он и добивался. Но самонадеянность Сентмор всё равно раздражала: варить зелья, экспериментировать, пробовать новые составы в необорудованном помещении — это просто верх безрассудства. Но несмотря на недовольство её поведением, Снейп отчего-то не спешил прикрывать их узкий зельедельческий кружок.

Так, словно одним днём, пролетели зимние месяцы. Про себя Снейп их называл последними в году более или менее продуктивными по учебной успеваемости. Февраль как первый толчок с этим шизофреничным праздником всех влюблённых задавал колею всеобщего весеннего помешательства на поцелуях в коридорах, свиданиях, куда студенты ходили едва ли не шеренгами, и прочих отвлекающих моментах, превращающих мозги юных волшебников в плавящуюся на солнце серую массу.

Люпин, здоровый и радостный, продолжил преподавать защиту от тёмных искусств. Блэк исправно посылал весточки из Франции, давая понять, что он сидит тише воды и ниже травы. Регулярные напоминания Альбуса, пожалуй, сыграли в этом не последнюю роль. Поттер с улыбкой от уха до уха каждую пятницу принимал письма на надушенном тонким парфюмом Патриции пергаменте, смеялся и сразу же принимался строчить ответ. Корреспонденция Сентмор, к слову, была обычно вдвое меньше поттеровской, но сейчас что-то изменилось.

Ночные часы пошли на убыль. В подземельях стало ощутимо теплее, и даже дементоры не портили всеобщего приподнятого настроения. Оставалось только надеяться, что Питер Петтигрю просчитается и вновь появится на территории школы. Казалось бы, всё шло прекрасно. Все спасены и надёжно спрятаны. Кругом мир и благодать.

Если бы не одно но. Метка, прежде совсем блёклая обретала всё более отчетливые очертания, оживала с каждым днём, отзывалась приглушённой, но явственной болью. Неизбежная встреча с прошлым, встреча с ним становилась всё ближе. А Северус отдал бы всё, лишь бы иметь возможность вот так в одиночестве просто стоять в собственной лаборатории и любоваться на взмывающий к потолку пар. И ничего больше не надо.

Но он должен быть готов к этой встрече. И он будет готов, чего бы ему это ни стоило.

* * *

— Правило квадрата Пифагора. Надо перемножить все числа в дате рождения, построить графики целей и воли, имя изучаемого из букв перевести в греческие цифры в три столбика. Потом умножить и вычесть… или сложить? Мерлин, я терпеть не могу нумерологию! — вспылил Кассиус, ломая перо.

Все сидели в большом зале и готовили домашнее задание, изредка отвлекаясь на почту или на шепоток соседа.

— Дженна, не поможешь? Ты у нас сама как Пифагор, подскажи, а?

— Давай сюда, — девушка сдула упавшую на лоб прядь и, не отрывая глаз от собственных расчётов, протянула руку в сторону.

— Кассиус сидит напротив тебя, — недовольно проговорила Софи, увидев вместо своей тетради раскрытую пятерню старосты. — И можно потише, пожалуйста.

Ребята хмыкнули, но говорить стали на полтона тише. София корпела над учебником по заклинаниям, когда перед ней на тоненьких золотых крылышках опустилась алая валентинка.

— О! Кто-то ждал аж до вечера, — не удержался Кассиус. — Софи, что за заторможенный ухажёр?

Девушка раздражённо оглядела очередной отвлекающий фактор в виде открытки, перевела ироничный взгляд на однокурсника.

— Напомни, когда именно ты записался ко мне в подружки, Кассиус? Я что-то упустила этот момент нашей нежной дружбы.

Дженна тихонько захихикала, отдавая парню исправленное решение. Софи в это время пальцами подцепила валентинку, стряхнула с неё золотистую пыль, осторожно раскрыла. Пришлось сдерживать сокрушённый вздох. Персиус приглашал её сегодня на свидание в полночь на астрономической башне. Целый день она забавлялась полученным открыткам, даже пришла одна коллективная от Даниеля Монкли и парочки его одноклассников. Но ни одна не заставляла её так напрягаться, как эта.

Наверное, потому что ни одна не говорила ей о серьёзности намерений отправителя. А вот в случае с Перси не могло возникнуть даже тени сомнений — к сожалению, он не мог сделать что-то не всерьёз.

Ей было удивительно наблюдать, насколько братья Уизли не похожи друг на друга. Насколько были легки, смешливы в общении и даровиты близнецы, настолько же был неподъёмен и основателен Персиус. Даже младший Рон разительно отличался: открытый, упрямый и вспыльчивый мальчик. Наверное, их мать положила жизнь на алтарь воспитания всех этих рыжих бестий.

— Ну-ка, что тут у нас, — услышала Софи голос из-за спины, и в этот миг валентинку вырвали из её рук. — Так-так-так…

— Подрик? — она развернулась к юноше. — Это в порядке вещей на факультете отнимать личные вещи у однокурсников, староста?

— Когда однокурсница наводит интригу, то да! Посмотрим, кто тут тебе строчит любовные послания.

— Не смей разворачивать, — строго сказала пятящемуся назад, подальше от скамьи, парню. — Я тебя предупредила.

— Ну, всем же интересно, правда? Итак, — пальцы его принялись раскрывать открытку, и в то же мгновение бумага в его руках полыхнула синим пламенем. — Ай! Сентмор, ты что, совсем больная?

Очередной взмах палочки — и Оксли выдаёт только несвязное мычание.

— Не уверена, что заклинание развеется к завтрашнему утру. А ты пока можешь пойти почитать о правилах поведения в приличном обществе, Оксли. И больше я не хочу слышать от тебя ни слова. Никогда.

— А ты сурова, — склонилась к её уху Дженна. — Что, он настолько небезразличен тебе?

— Не в этом дело, — поморщилась девушка. — Просто воспитательный момент. Мы можем, наконец, сосредоточиться на учёбе?

Конечно же, в эту ночь на астрономической башне она не появилась. Перси получил лаконичную карточку с вежливым отказом. А вот отношения на факультете несколько обострились: Подрик и некоторые мальчишки со старших курсов стали смотреть на Софи волком. Но она не особенно переживала — слишком много чести.

После одного из заключительных занятий курса по трансгрессии, Софи решилась послать сову управляющему в Гринготтс. Общение с гоблинами было занимательнейшим занятием. Тётя когда-то открыла ей секрет правильного обращения с клерками. Она сказала тогда, подписывая бумаги из французского банка: «Запомни, дорогая, гоблин сохранит любую твою тайну как свою собственную и будет беречь твоё имущество как своё, если хорошо ему заплатить, и ровно до тех пор, пока кто-то не предложит большую цену твоим секретам». Похоже, пришло время проверить это на практике.

Собственный день рождения она провела, что неудивительно, у котла. Они с близнецами решили, что начинять зельем, вызывающим носовое кровотечение, лучше нугу. Девушка, конечно, крутила пальцем у виска, но поддерживала мальчишек и их ненормальные идеи, которые рождались едва ли не со скоростью света. Сама она оттачивала мастерство на книжке «Продвинутые зелья. Практикум, уровень экстра», пытаясь экспериментировать с ингредиентами: где-то добавляла более редкий аналог, где-то — полностью меняла основу, в каких-то случаях модифицировала аромат или цвет. Без взрывов, конечно, не обошлось. Так, несколько дней назад ей буквально на голову приземлился котёл с противосудорожным зельем — она всего лишь хотела сделать его более мягким на вкус, а получилась самая настоящая шипучка. Близнецы тогда ещё неделю называли её «Софи Пенная Вечеринка».

— Ну, всё, хватит. Мы так не дотянем до старости!

— Да, жопокаменная болезнь нам обеспечена, — мальчики поднимались на ноги и кряхтели, как старики. — Софи, ты ещё долго? У нас, кстати, получилось сегодня сварить нормальный загуститель для жевательной конфеты со слабительным!

— О, поздравляю! Вы же бились с ним несколько недель!

— Мы всегда добиваемся желаемого, — они потягивались в разные стороны с довольными улыбками, хотя тяжко вздыхать не прекратили. — Софи, давай сворачиваться!

— Мне нужно ещё минут десять. Через две минуты — добавить сердце крокодила, подождать три, пока закипит, четыре — помешать по часовой стрелке и, наконец, отправить дозревать в стазис.

— Целую минуту будешь в стазис отправлять? Слизерин, не разочаровывай нас.

— Нет, минуту я буду приводить своё место в порядок. И вам, — она с укором взглянула на бардак из сваленных трав, очистков корнеплодов и липких пятен от брызгов сока топинамбура, — советую пока заняться тем же.

Ровно через десять минут они как партизаны вышли из туалета плаксы Миртл. Огляделись — кругом никого.

— Мальчики, пойдёмте со мной, — негромко бросила она через плечо. — Миртл, ты, кстати, тоже приглашена.

— Куда? Что, всё-таки ты решилась расширить масштаб своих экспериментов? Пенной вечеринке всё же быть? Мы тогда захватим побольше готовых конфет!

— Не говорите ерунды, — улыбнулась она на ходу.

— Если ты ведёшь нас к потенциальным покупателям, то они должны быть в курсе всего нашего ассортимента!

— Дураки, я веду вас туда, где надеюсь, сегодня будут есть вовсе не ваши забастовочные завтраки.

Этим вечером на школьной кухне, которую ей показали домовые эльфы, собрались несколько ребят со Слизерина, парочка студентов с курса алхимии и гриффиндорцы Уизли. Совершенно случайно, когда Софи с близнецами направлялись к месту встречи, они столкнулись с Перси. Пришлось и его брать с собой, хотя, положа руку на сердце, Софи не очень хотелось чувствовать на себе тяжёлый взгляд уязвлённого префекта. Только на кухне все узнали, что Софи собрала их по поводу её дня рождения.

— Ну, ты даёшь, мисс Слизерин! — сперва полезли с поистине медвежьими объятиями Фред и Джордж. — Вот чёрт, и где нам теперь брать подарки! Если бы мы знали, то клянёмся, мы бы не зелья варили, а самогон гнали! Софи, что за подстава!

Они внезапно принялись лихорадочно распахивать шкафчики.

— Ни капли алкоголя! И где только эльфы держат эль или вино для высокого стола?! В такой день надо осушить все здешние запасы!

— Не сходите с ума, — смеялась девушка, пока её однокурсники бормотали что-то про ненормальных гриффиндорских алкоголиков. — Я просто хочу провести время вместе с вами. Это и будет мой подарок. Лишнее внимание — не то, что я люблю.

Через полчаса вообще стало непонятно, чей это праздник. Глаза всех приглашённых полезли на лоб, когда Софи сняла школьную мантию и поверх простого чёрного платья надела поварской фартук.

— Это что такое? — Теренс поперхнулся чаем, закашлялся. — Леди Сентмор, что вы себе позволяете?

Все захохотали. Но когда Софи принялась быстро и со знанием дела что-то замешивать в мисках, крутить в руках какие-то незнакомые мальчишкам, а уж тем более чистокровным волшебникам, кухонные приборы и отправлять в духовку противень за противнем, все поражённо застыли. Вскоре ароматы горячего, сладко пахнущего хлеба, масла и мёда защекотали ноздри. У ребят челюсти попадали на деревянную добротную столешницу, когда она выставила на простую скатерть несколько тарелок с готовой выпечкой.

— Как бы нам сейчас не расплакаться от чувств, Софи, — прошептала Дженна, оглядывая ровные с глянцевыми бочками эклеры с лимонной глазурью.

— Кажется, мы все умерли и попали в рай, — подхватил Маркус. — В Шармбатоне есть какой-то отдельный курс волшебной кулинарии для аристократок?

Тепло от слов ребят заставило именинницу улыбнуться. Они чокнулись щербатыми кружками и одновременно замычали от наслаждения.

— Ммм, это же начинка из орехового крема!

— Лучше, чем загуститель для слабительного зелья?

— Мало, что на свете может быть лучше наших изобретений, — задиристо произнёс Фред, потрясая эклером, — но это — одна из немногих редкостей. Мерлин всемогущий, и зелья-то она варит, и готовить умеет! Надо, чтобы тебя к рукам прибрал один из Уизли. Поверь, наша мама будет в восторге!

Слизеринцам эта шутка не пришлась по душе, хотя близнецам хватало веселья и на двоих. Никто, к счастью, не заметил, каким пунцовым стало после этих слов лицо Перси.

* * *

— Всех благодарю за внимание! Надеюсь, вы эти два часа провели с пользой. Я точно получил массу удовольствия, наблюдая ваши внимательные лица. Пусть по ним иногда и пробегала тень непонимания. Мистер Смит, вы сегодня отлично потрудились. Все желающие собственные недочёты в выкладке составляющих смело могут исправить, списав у мисс Сентмор. Сегодня я, в отличие от профессора Снейпа, вам это позволяю. Не упустите свой шанс.

Студенты со смешками принялись подниматься с мест. Зашуршали сворачиваемые пергаменты, перья, застучали чернильницы-непроливайки, которые лёгким движением руки смахивались в сумки.

— Спасибо, директор Дамблдор!

— Всего доброго, профессор!

Директор провожал слушателей доброжелательным взглядом. Спустя пару минут после окончания лекции по алхимии за первой партой осталась сидеть, так и не шелохнувшись, лишь София.

— А вы, мисс Сентмор, почему никуда не торопитесь?

— Вы попросили меня задержаться, сэр.

— Я? Да вы что! Я же и рта не раскрывал, любой студент сможет подтвердить.

— Верно, — кивнула Софи, сплетая ладони на столе в замок. — Ваш голос звучал не в классе, а в моей голове.

— Правда? Вот удивительно, — улыбнулся ей Дамблдор. — А я не удостоился вашего ответа. Вы пробовали когда-нибудь совершенствовать свои навыки легиллименции? Быть может, окклюменции?

— Нет, тренировалась я всего только один год в Шармбатоне.

— А хотели бы подтянуть навыки?

Софи невольно замешкалась:

— А… вы видите в этом смысл, директор?

— Разумеется, мисс Сентмор. Что бы вам тогда ни сказал уважаемый профессор Снейп, ваша защита была выстроена сноровисто. Видите ли, легиллименцию осваивают годами, долго и упорно совершенствуя свои навыки. Вам просто недостаёт практики и хорошего наставника. Если вы в состоянии выставлять щиты и слышать мои ментальные посылы по наитию, мне было бы весьма любопытно взглянуть, на что вы способны при должном подходе к изучению этой области магических знаний.

— Только я вызываю у вас такого рода любопытство?

— Мисс Сентмор, поймите меня правильно, предрасположенность к ментальной магии — это редкий талант. Мне было бы бесконечно жаль не дать вашим бесспорным способностям развиться в полную силу, — он сделал драматическую паузу, словно давая девушке время проникнуться его словами, и вдруг издал короткий смешок, — в конце концов, именно в этом и кроется смысл нашей работы здесь, в школе. Согласитесь, было бы глупо принуждать всех юных волшебников посещать, как вы, например, уроки английской и зарубежной литературы. На мой взгляд, стоит поддерживать только те дополнительные научные начинания, которые дали бы плоды и были бы по-настоящему интересны студенту. Я вот в своё время с удовольствием посещал бы занятия по макраме… Жаль, что таковых тогда не было.

Софи невольно улыбнулась, изумлённо приподняв брови. Дамблдор встал из-за стола и пружинящей походкой направился к выходу из класса.

— Подумайте, мисс Сентмор, вдруг вы найдёте это знание интересным и, что немаловажно, полезным для себя. Я буду ждать вашего ответа до начала летних каникул.

И прежде, чем переступить порог, он подмигнул ей на прощание.

— Ах да, совсем забыл! — его седая голова снова появилась в дверном проёме. — Профессор Снейп очень любезно просил вас найти время и зайти к нему в кабинет после этой лекции.

«Ну, конечно, именно так он и просил» — усмехнулась про себя Софи.

В классе зельеварения было безлюдно, только какие-то звуки скребка и щёток по металлу доносились из закутка за лабораторией. Наверное, очередные гении на отработке. Хотя, подумалось Софи, если бы только Снейп знал, какой фейерверк она совсем недавно устроила в туалете на втором этаже, она бы сама не вылезала из комнаты с грязными котлами до конца своего обучения в Хогвартсе.

Декан сидел за своим рабочим столом и просматривал какие-то бумаги, хмурился. А может, и не хмурился — у него же вечно недовольное выражение лица.

— Мисс Сентмор, — привычно растягивая слова, произнёс он прежде, чем она успела дать о себе знать.

Удивительно, как только понял, что это она. Он даже не поднял головы, продолжая перекладывать бумаги. Одна стопка, третья, что-то выудил из второй, хмыкнул, положил в первую.

— Я должен прояснить для себя несколько моментов, и вы мне в этом поможете. Да, не стоит поднимать брови, лучше сядьте куда-нибудь.

Её медленные шаги отражало стелящееся по каменному полу эхо. Софи выдвинула стул и села неподалёку от преподавательской кафедры. На столе раздражающе тикали часы. Снейп, наконец, поднял глаза.

— Во-первых, меня интересует, почему вы этим утром позволили себе повысить голос на первокурсников в гостиной. Во-вторых, почему я совершенно случайно узнаю, что вы измываетесь над старостой факультета, роняя тем самым его авторитет среди однокурсников. И, в-третьих, какого чёрта у вас за последнюю проверочную по зельям «выше ожидаемого»?

Зельевар показался Софи каким-то измотанным. Явно окончание учебного года — та заветная вешка, к которой из последних сил бегут не только студенты, но и профессора. Жаль, сама Софи не могла этому радоваться.

Снейп скривил губы, перечёркивая писанину в одном из свитков крест-накрест.

— Я весь внимание, мисс, — язвительно сообщил профессор, не отвлекаясь от своего основного занятия.

Софи скрестила руки на груди, откинулась на спинку стула и тоже отвела глаза в сторону.

— Во-первых, сэр, я должна вам прояснить тот факт, — копируя его манеру, она заскользила взглядом по полкам с заспиртованными редкими ингредиентами за его спиной, — что четыре первокурсника решили сегодня провести урок трансфигурации не в кабинете за своими партами, а в туалете цокольного этажа за более интересным занятием — поеданием тыквенных пирожков. Поэтому пришлось сделать им внушение, которое лучше доходит почему-то именно на повышенных тонах. Во-вторых, — продолжала она также, не замечая, что с самых первых слов уже завладела полным вниманием декана, — вас дезинформировали, я не издеваюсь над мистером Оксли, всего лишь отстаиваю свои границы. И должна заметить, что невозможно уронить то, что никогда не поднималось выше плинтуса. И, в-третьих, сэр, поскольку оценки в этом классе выставляю не я, уместнее было бы этот вопрос адресовать другому человеку.

Ответом ей было гробовое молчание. Даже скребущие котлы студенты притихли. После паузы Снейп, склонив голову набок, вкрадчиво произнёс:

— Лонгботтом, Финниган, вы свободны.

Двое мальчишек выбежали из кабинета быстрее, чем иные тройной трансгрессией уходят. Кожей Софи почувствовала, что перегнула, и теперь от Снейпа фонило не усталостью, а нешуточным раздражением. Осанка Сентмор стала ещё прямее.

— Вы, вероятно, полагаете себя без меры остроумной, мисс, — на грани слышимости, почти ласково, проговорил Снейп. — Только острить в этом кабинете не позволено никому, даже слизеринцам. Я бы, пожалуй, снял очки за дерзость… Не хотите объясниться с факультетом, отчего вдруг сегодня вы лишили его пятнадцати очков? А ведь конец года не за горами. Каждый балл на вес золота.

Она досадливо прикрыла глаза, сжала ладони на коленях. Внутри вновь закипала злость. Мерлин, ну почему рядом с ним всегда всё так нескладно!

— Прошу прощения, сэр.

Зельевар желчно усмехнулся, глядя на перемены в лице девчонки.

— Фамилии нарушителей, — потребовал он.

— Не могу назвать, профессор, — покачала Софи головой. — Я обещала, что это останется исключительно между нами. Ровно до следующей их глупой выходки.

— Имейте в виду, что с этого момента за их следующую глупую выходку придётся отвечать и вам. Далее. Вы совсем спятили разжигать конфликты внутри Слизерина?

— Я никогда не инициирую ссор, сэр, но молчать в ответ не имею привычки.

— Поверьте, в некоторых случаях, вам, и правда, лучше бы научиться держать язык за зубами, — съязвил Снейп. — Просто держитесь подальше от Оксли. Мне не нужны студенческие волнения. Но если он вас оскорблял, мисс, или непозволительно по отношению к вам себя вёл, я должен знать об этом в первую очередь. Вы не имеете права самостоятельно принимать карательные меры, советую вам это запомнить.

Софи кивнула. Он поднялся из-за стола и протянул ей несколько листов с её проверочной. Никаких исправлений — одна лишь оценка.

— Завтра после урока отчитаетесь мне о найденных ошибках. Директор говорил с вами сегодня?

— Только что, сэр.

— Подумайте над его словами. Некоторые способности могут дать больше независимости от различных обстоятельств и даже спасти волшебнику жизнь.

— Я подумаю. Спасибо.

— Мисс Сентмор, — окликнул он её у двери и после небольшой паузы уронил, — минус пять очков со Слизерина.

— До свидания, профессор Снейп, — закатила она глаза, прикрывая за собой дверь.

* * *

Северус вышел во внутренний двор, вдыхая промозглый майский воздух, щуря глаза. Вгляделся в бледное, подёрнутое тусклым золотом света небо. Внизу, у самого подножия замка, стелился туман, укрывая плотным одеялом лощины с цветущей черёмухой и низину, в которой скрывалась хижина Хагрида. Птицы парили низко, а значит, будет ещё дождь, но пока небосклон был чист, звонок и свеж.

Он уже собирался возвращаться в замок, когда расслышал слабые звуки какой-то возни, поморщился. Снейп был готов спугнуть очередную пьяную парочку, вдруг осознавшую свои чувства на выпускном вечере. Какая банальность.

У фонтана, упираясь руками в грудь Персиуса Уизли, стояла какая-то девушка. Снейп невольно изумился, услышав знакомый голос.

— Перси, — она слегка качнулась, отворачивая голову. — Кажется, огневиски не твой напиток. И вообще, мистер префект, в день выпускного грешно так вопиюще нарушать школьный устав. С непривычки тебя заносит.

— Я просто хочу поговорить, — он положил ей руки на плечи.

— Говори, — вызывающе усмехнулась она.

— Не так, не свысока, — сдвинул он брови, чувствуя, как девушка ускользает из рук. — Ты можешь воспринимать меня всерьёз? Сколько можно!

— О, я крайне серьёзна. Я же просто недостойна такого сокровища как ты.

— Софи!

Она вздохнула.

— Хорошо, Перси, давай проясним ситуацию, если ты этого хочешь. Ты очень хороший, умный, честолюбивый и правильный мальчик, — твёрдо чеканила она, — и поэтому я с тобой никогда не буду.

Голос её был холоден, но вдруг она сделала нелогичное: перехватила его руки и, задрав голову, медленно прикоснулась губами к его щеке. В тот же миг отстранилась, отпустила его кисти, сделала шаг назад.

— Доходчиво.

Они помолчали, пока девушка разглядывала Перси.

— Ты ведь не разобьёшь сердце Пенелопе, правда?

Мальчишка вдруг отшатнулся, гневно сощурился, сжав кулаки, и промчался мимо Снейпа, не заметив его, даже если бы на нём не было дезиллюминационных чар. Через несколько мгновений Северус услышал звук тяжёлого вздоха. Сентмор не спешила уходить, она села на бортик фонтана, спрятав лицо в ладонях.

Снейп так и застыл, глядя на неё как на часть мраморного изваяния. Только что она отказала Перси Уизли. К слову, описала она своего внезапного ухажёра весьма чётко. Неужели эта сцена действительно доставила Северусу удовольствие? Мордред, с каких пор его трогает личная жизнь студентов?

— Не стоило с ним так резко.

От неожиданности девчонка вздрогнула, глядя на выходящего из-за колонны случайного наблюдателя.

— Профессор Люпин? — удивилась она, быстро возвращая себе контроль над ситуацией. — Мне казалось, преподавателей не интересуют такие мелочи как мимолётные увлечения учеников. К тому же бывших.

— Мы всего лишь осуществляем ненавязчивый педагогический контроль. Извините, если встрял не в своё дело. Я вас не обидел?

— Ваша скромность, профессор, обезоружит любой упрёк.

Он усмехнулся, засунул руки в карманы брюк.

— Софи, я заметил, вы лихо отсекаете то, что кажется вам неуместным. Персиус сегодня сделал большой шаг.

— Если по мне видно то, чего я не хочу показать, вряд ли я могу считать это комплиментом. Профессор, я думаю, неправильно поощрять бессмысленные… хм, телодвижения. Что говорит на это ваш педагогический талант?

Северус, ухмыляясь, мысленно поаплодировал девчонке.

— Что вы мне льстите.

Она тихонько рассмеялась. Птицы с чувством запели свои величальные оды рассветному солнцу. Пришлось напрягать слух, чтобы вычленить из этого шума голоса говорящих.

— Слышал, вы намереваетесь сдавать СОВ во Франции?

— Да, с другими шестикурсниками Шармбатона. Без формальностей никак не обойтись.

— Если будет желание, обращайтесь за помощью. Вам я всегда буду особенно рад помочь. Просто хотел, чтобы вы знали.

— Благодарю, сэр. И я.., — она помедлила, подыскивая слова, — давно стоило извиниться за нашу осеннюю выходку. Всё равно вся школа была в курсе, да и вышло всё некрасиво. Я вовсе не хотела вам насолить или… в общем, на самом деле это не имело отношения лично к вам.

— Не ко мне, значит.

Он многозначительно на неё поглядел, та недовольно покачала головой.

— Давайте не будем искать смыслы между строк.

— С возрастом многое становится заметнее, мисс.

— Возможно, особенно то, чего нет, профессор Люпин, — сказала она резко, соскакивая с мраморного бортика.

Во внутренний двор высыпала стайка хихикающих девушек. У всех были затянутые корсеты, смелые декольте и хмельное амбре. За ними с громкими раскатистыми воплями, словно гончие олени, неслись парни. Счастливые, успевшие где-то налакаться выпускники.

Снейп поморщился, отходя подальше. Софи отстранённо проводила веселящуюся молодёжь задумчивым взглядом. Так, будто ей все эти низменные прелести были чужды и непонятны. Странная девица.

Через пару часов Северус получил письмо от Люциуса, ещё через два — о новости трубили все газеты. «Ежедневный Пророк» обвинял Сириуса Блэка в организации побега из Азкабана десятка Пожирателей Смерти.

Вот это радость — ругательства слетали с его бледных губ как желчный плевок. Не удержать, не перетерпеть.

Выпускники покидали Хогвартс, а в кабинете Альбуса Дамблдора царило почти похоронное напряжение.

— Северус, ты должен…

И по его нутру вновь разливалась горькая мерзость.