Жемчужина (гет)

— Ты думаешь, он справится? — спросила Гермиона, с тревогой взглянув на Рона, что уже в сотый раз прошел из одного конца комнаты в другой, сжимая руки в кулаки.

— Уверен, — твердо ответил Гарри, но все же с сомнением посмотрел на друга. — Ему просто нужно успокоиться.

— Да, успокоиться, — промолвила Гермиона и в этот момент заметила, как в гостиную с мрачно-рассеянным видом вошел Дин. Он так спешил, что, не заметив стенаний Рона, с силой столкнулся с ним.

— Смотри, куда идёшь! — грубо бросил ему тот, недовольно нахмурив рыжие брови.

Дин, кажется, даже не обратил на это внимание, лишь равнодушно обошел Рона и стремительным шагом зашёл на лестницу, ведущую в спальни для мальчиков.

— Что это с ним? — спросил Рон и посмотрел на друзей.

— Не знаю, — пожал плечами Гарри, больше волнуясь о друге, не способном совладать с нервами, чем о парне его сестры.

— Это уже не в первый раз, — посмотрев туда, где недавно пропал из виду Томас, подала голос Гермиона. — Они с Джинни в последнее время часто ссорятся. Она сама недавно ходила очень грустная.

— Я не удивлюсь, если она его скоро бросит, — мрачно заметил Рон, плюхаясь на одно из кресел неподалеку. — Странно, у нее ведь ни один парень долго не задерживается. Вот уж не думал, что моя сестра окажется такой…

— Какой же, позволь спросить?

— Такой, какой обычно бывают те непутёвые парни! — Рон уже, кажется, позабыл о своих недавних тревогах, полностью погрузившись в размышления о поведении сестры. — Те, что кружат головы девчонкам! Просто… — и он добавил задумчиво: — Она ведь никогда не была такой раньше. А после того случая я и вовсе думал, что она никого к себе близко не подпустит. Ну разве что… Может, это потому, что… — тут он замолчал и многозначительно взглянул на Гарри.

— Что? — в зелёных глазах отразилось непонимание. — Почему ты на меня так смотришь?

Гермиона тяжело вздохнула, недобро посмотрев в сторону Рона.

— Джин ведь по тебе ещё со второго курса сохнет…

— И что? Столько времени уже прошло, не думаю, что она до сих пор… — в подтверждение своих слов Гарри посмотрел сначала на Гермиону, которая в этот момент грустно покачала головой, а затем и на Рона. — Да бросьте! Я никогда не давал ей надежды, да Джинни и не страдает от недостатка внимания со стороны парней. И вообще, с чего вы это взяли?

— Действительно, с чего, Рон? — выразительно посмотрев на него, спросила Гермиона.

— Ну а как ещё объяснить такое поведение? Тебе самой это не кажется странным?

— Мне-то как раз не кажется, Рональд, — в голосе Грейнджер послышались стальные нотки, — но вот с чего вдруг тебя так заинтересовал вопрос ее личной жизни?

— А с того, что она моя сестра! — прикрикнул тот грубо. — Ты в курсе, что даже Фред и Джордж интересуются, кто стал очередным ее ухажером? Предлагают даже подлить одно из новых мерзких зелий в чай следующему счастливцу.

— А что такого в том, что она свободна в своем выборе? — Гермиона даже привстала с кресла, свирепо глядя на него сверху вниз. — Что, предлагаешь ей сидеть и смиренно ждать, когда Гарри обратит на нее внимание? Тем более, что этого, вероятно, никогда не случится… — пробормотала она уже скорее себе. — Ты это предлагаешь делать девушке в подобной ситуации?

— Даже если так, это совсем не значит, что можно вести себя так… Так…

— Как? — знакомый голос колокольчиками прозвенел за его спиной. Джинни стояла позади брата, скрестив руки на груди, и в карих глазах сверкали яростные огоньки. — Ну же, Рон, скажи мне, раз уж вы решили так мило обсудить меня за моей спиной.

— Распутно! — ничуть не смутившись ее присутствия и подобрав наконец нужное слово, воскликнул Рон, кинув на нее недовольный взгляд.

— Вот это новости, братец! — расхохотавшись, Джинни с силой откинула за спину волосы. — А ты не думаешь, что это немного… — сделала опасную паузу. — Не твоего ума дело?

— Я, знаешь ли, твой старший брат!

— Я, конечно, все понимаю, дружище! — повысив голос, заметил Гарри. — Но я был бы очень признателен, если бы вы не ссорились хотя бы до завтрашнего вечера, — и строго взглянул прямо в глаза Рона, затем перевел взгляд на Джинни.

— Да, Рон, будет так обидно, если тревоги о моем «распутстве», — та с силой подчеркнула это слово, — помешают тебе завтра, — с этими словами, одарив брата суровым взглядом, она развернулась и стремительным шагом ушла в сторону спален.

— Во даёт, — мрачно заключил Рон, но все же приподнялся со своего места. — Ты прав, я, наверное, пойду спать, пока снова не начал думать о том, как выйду завтра…

— Ага, я сейчас приду, — одобрил его затею Гарри и, дождавшись, когда тот скроется на лестницах, вновь повернулся к Гермионе: — Это правда?

— Что? — рассеянно спросила та, все ещё провожая Рона мрачным взглядом. Затем, обнаружив, что Гарри все так же напряжённо смотрит на нее, протянула: — А, ты об этом…

— Да, Гермиона, с чего это вы оба решили, что Джинни до сих влюблена в меня? Я думал, это давно прошло, тем более, что в прошлом году… — и резко остановился.

— Вот именно, Гарри. В прошлом году я и поняла то, до чего сегодня каким-то чудесным образом догадался Рон.

— Но… Как? Джинни тебе сказала?

— Тебя это действительно волнует?

— Она — сестра моего лучшего друга, мой друг. Плюс мы весь год будем тренироваться и играть в одной команде, не хочу лишних проблем.

Гермиона пару минут смотрела на него, словно решая про себя что-то. Затем тяжело вздохнула, сложив руки на груди, и, словно проверяя обстановку, оглянулась по сторонам.

— Помнишь наш разговор тогда, после случая с раскрытием ОД? — она спросила тихо, наблюдая за тем, как напряглось и вытянулось его лицо; Гарри кивнул. — Ты мне рассказал тогда…

— Я помню. Что дальше?

— Джинни услышала нас. Судя по всему, не все, но про поцелуй, — она тут же закусила губу, виновато заглянув ему в глаза. — Ты не подумай, я ничего ей не говорила. Гарри! — добавила тут же, заметив, как его темные брови сошлись на переносице. — Но судя по тому, как она расспрашивала меня, пыталась узнать, сделала вывод, что…

Гарри не нужно было догадываться, какой именно вывод сделала в тот момент Джинни.

— Я понял. Спасибо, что не рассказала ей.

— Ещё бы, я это не сделала, я же обещала держать язык за зубами. И заметь, даже Рон до сих пор ничего не знает, из-за чего я все время чувствую себя виноватой!

— И он не должен узнать, Гермиона, — со стальными нотками в голосе припечатал Гарри. — Все уже в прошлом. А он вряд ли сумеет понять… Да я и сам, честно говоря, ещё до сих пор не понимаю…

Он замолчал, резко опустил голову, судорожно сжав в кулаки руки. Что-то промелькнуло в карих глазах Гермионы после этих слов, суровость и недовольство сменились на… Сочувствие, понимание…

— Ты уверен, что это действительно так, Гарри? Что все в прошлом?

— А ты сама как думаешь? — он вновь решительно посмотрел на нее. — Ее тетка убила Сириуса, Гермиона! — изумрудные глаза сверкнули такой болью, смешанной со страшной яростью и отчаянием, что она невольно сжалась. — А ее отец вообще был одним из тех, кто напал на нас в Министерстве! Как думаешь, после этого я смогу хотя бы смотреть в ее сторону?

— Ты уже это делаешь, Гарри… — выдала она прежде, чем подумала. — Прости, это не мое дело, — тут же спохватилась, заметив, как помрачнело тяжёлой грозовой тучей лицо друга.

— Рон прав, нам нужно выспаться, — выдавил Гарри спустя минуту тягостного молчания, прежде чем приподнялся с кресла. — Спокойной ночи, Гермиона.

— Спокойной ночи, Гарри…

Аделин ждала этого матча по квиддичу, как никакого другого до этого. И не потому, что сильно переживала за то, выиграет ли на этот раз команда Слизерина у ненавистных гриффиндорцев, нет. Несмотря на искреннюю любовь к этому виду спорта, ее сейчас волновало нечто очень далёкое от первого матча в этом учебном году. Все это время, последовавшее после активации артефакта в кабинете профессора Снейпа, Аделин по возможности пыталась в поисках диадемы исследовать с помощью него замок. Прежде всего начала с Подземелья, пользуясь вечерними часами, когда в гостиной становилось пусто и там не застревал Блейз, а также своими возможностями старосты. И, к великому разочарованию, все ее поиски заканчивались… Ничем. Она наивно полагала, что если лорд и поручил ей найти эту давно утерянную реликвию, то сам лично видел ее в замке и, скорее всего, припрятал в родном слизеринцам месте. Не мог же он просто пошутить — с чувством юмора у этого сумасшедшего было явно все плохо — и потребовать от нее найти то, чего в замке заведомо быть не могло? Тогда, с другой стороны, если так хотел заполучить диадему, почему не сказал ей, где конкретно искать? Проверял? Издевался? Вполне возможно, от этого человека можно было ожидать чего угодно. А что если…

Что, если диадемы не было в Хогвартсе, и Аделин было поручено заведомо провальное задание? Тогда… Тогда, с болезненной горечью в сердце и безумным страхом в животе думала она, лорд убьет ее отца, как и обещал. Но… За что?

Насколько Аделин было известно, миссия, порученная ему в прошлом году, едва не сорвавшись, все же была выполнена. Тетка Белла все уши прожужжала про то, как она удачно успела в последний момент «преподнести хозяину пророчество». Причем ее глаза при этих словах отливали таким нездоровым блеском, что Аделин при виде этого становилось жутко. И зачем тогда господину вообще давать ей какие-то дурацкие задания, если судьба ее отца уже была решена, и стоило тому покинуть стены Азкабана, как зелёный луч тут же безжалостно ударит ему в грудь?

Все эти вопросы с каждым разом всё чаще возникали в голове, когда она видела: при бесчисленных поисках изображение глаза на перстне даже не начинало светиться, что могло бы предвещать о близости артефакта. Кольцо оставалось глухо ко всем потаенным уголкам, что Аделин проходила, причем не только в Подземелье, но и по возможности тогда, когда ходила на уроки по коридорам замка, иногда украдкой поглядывая на него. Поэтому, сегодня, когда большая часть студентов будет наблюдать за матчем, она решила отправиться на более тщательное обследование всех коридоров замка.

— У тебя такой вид, Лин, словно собралась не на матч, а на встречу с гиппогрифом, — слегка пихнул ее локтем Блейз, когда Малфой несколько раз промахнулась и ткнула вилкой мимо тарелки.

— Можно и так сказать, — рассеянно отозвалась та и огляделась по сторонам. — Я приду позже, поэтому не жди меня.

— Дело твое, — только и успел ответить Блейз, когда она, с невероятной скоростью закончив с завтраком, выскочила из-за стола и направилась к выходу.

На первом этаже Аделин уже даже не собиралась смотреть; во-первых, потому что было бы глупо не обнаружить диадему в месте, которое больше всего на виду, во-вторых, радиус действия перстня, судя по записям из книги, откуда она про него и узнала, был достаточно широк, глаз начинал сначала светиться при приближении к артефакту в пределах десяти-двадцати метров, это зависело от величины артефакта, затем нагреваться, а когда цель была совсем близка, он открывался, указывая хозяину на то, что задача выполнена. Поэтому, начинать Аделин решила со второго этажа и так идти выше, пока не обнаружит первые признаки близости артефакта.

— Гарри! — дернула друга за рукав Гермиона. — Какого черта ты делаешь?!

— Что? — он рассеянно перевел взгляд с места, где только что исчез силуэт Малфой, на подругу. — О чем ты?

— Зелье! Ты подлил Рону зелье удачи, это же нечестно!

— Ах, это, — почему-то облегчённо ответил он, — я ничего не подливал. Тебе показалось, — он с лукавой улыбкой посмотрел на слегка обомлевшего от этой новости Рона. — Идём?

— Ага, идём…

Цокот туфель о каменный пол отдавался эхом от стен замка, пока Аделин сосредоточенно наблюдала за изображением на перстне. Пройдя по всем закоулкам второго этажа, она добилась лишь того, что спугнула пару десятков пауков, несколько раз чихнула от облака пыли, когда решила из интереса приоткрыть одну из старых портьер, удивившись ветхости вельветовых шторок, но так ничего и не обнаружила. Перстень при всех этих действах оставался нем и глух, не проявляя никакой активности. Не теряя надежды, она пошла на третий этаж. Попутно разглядывая портреты на стенах, она искренне надеялась, что записи не врали, перстень действительно «чувствовал» нужный артефакт на достаточно приличном расстоянии, как если бы она играла с кем-то в игру «горячо-холодно», ведь заглядывать без необходимости во все классы и кабинеты преподавателей, а то и гостиные факультетов, куда ей был закрыт доступ, не представлялось возможным. И пока, по всей видимости, на третьем этаже было тоже невыносимо «холодно», перстень не подавал никаких признаков жизни.

Тяжело вздохнув, Малфой пошла на четвертый, уже потихоньку начиная сомневаться в том, что все правильно выполнила во время ритуала активации. Конечно, профессор Снейп был уверен в том, что дело было в другом, но все же червячки сомнения неприятно заползали в ее голову, когда, закончив с обходом четвертого этажа и устав от сквозняка и бесконечных коридоров, она буквально ползла на пятый.

Громкий смех, гогот и звуки бесконечного количества шагов оповестили Малфой об окончании матча. И явно не в пользу ее факультета, что, в совокупности с тем, что за все это время она ничего не добилась, вызвало серьезный приступ раздражения. Аделин с силой сжала в руке перстень, наблюдая за весёлыми лицами гриффиндорцев, мчавшихся по лестнице. А дальше… Дальше произошло несколько вещей. Левую ладонь, в которой был зажат артефакт, обожгло острой болью, она машинально раскрыла руку, с ужасом осознавая, что кольцо летит вниз, попадая под ноги студентов. Недолго думая, Аделин помчалась за ним, стараясь не терять из виду металлический ободок, что то и дело убегал от нее все дальше. Боль в руке, странные взгляды студентов, не совсем понимавших, что она вытворяет, — все это в эту самую секунду не имело никакого значения, ведь единственная ее возможность на спасение отца улепетывала вниз по каменным лестницам. Вот оно мелькнуло под ботинками одного из студентов, оттолкнулось от туфель другого и, наконец, остановилось на одной из лестничных площадок. Но, к ужасу Аделин, чьи-то пальцы подхватили перстень в ту самую секунду, когда она оказалась буквально в метре от цели. Словно в замедленной съёмке она подняла взгляд на лицо человека и столкнулась с острым, пропитанным непониманием взглядом. По мере того, как зелёные глаза смотрели на нее, непонимание сменялось на подозрение, а подозрение…

— Акцио перстень! — наконец, вспомнив про наличие волшебной палочки и посетовав на свою глупость, выкрикнула Аделин и ловко поймала украшение. Не став больше тратить времени и приняв решение на сегодня закончить поиски, она, не глядя на застывшую фигуру парня, уже двинулась вниз, но…

— Не так быстро, Малфой.

Несчастную левую ладонь вместе с кольцом сжали в стальной хватке, отчего она вскрикнула.

— Пусти руку, придурок! — зашипела она, изо всех сил пытаясь не выдать боли, что в этот момент пульсировала в и так и не успевшей зажить ране.

— Что это? — упрямо не отпуская ее, спросил Гарри.

— Не твое дело, Поттер! — пыталась вырваться Малфой. — Пусти, говорят тебе!

— Сначала скажи, что ты только что с таким упорством вылавливала? Зачем тебе это кольцо? — слегка дёрнув ее, продолжал допытываться Гарри.

— Семейная реликвия! — чуть не взвизгнув, выплюнула ему в лицо. — Доволен? В последний раз повторяю, отпусти мою руку, Поттер, или…

Что «или», она договорить не успела, так как Гарри, наконец, удосужился выпустить ее ладонь. Машинально раскрыв ее, Аделин обнаружила, как вокруг раны начала растекаться алыми каплями кровь. Но что самое удивительное, металлический ободок оставался неприкосновенным, словно не был странной причиной раскрытия уже почти затянувшейся раны.

— Что с твоей рукой? — голос Гарри привел ее в чувство, заставив вспомнить, что вот уже несколько минут она стояла и тупо пялилась на свою ладонь.

— Теперь доволен? — кинула она язвительно.

— Ты ведь не сейчас поранилась, не так ли? — внимательно посмотрев прямо в голубые глаза, спросил парень. — Я ещё неделю назад заметил повязку. Простые раны так долго не заживают, а значит…

— А значит, тебе не стоит совать нос не в свое дело, Поттер! — высокомерно заявила Малфой и, не дав ему больше возможности возразить, стрелой пронеслась мимо.

— Что-то здесь нечисто, — какое-то время глядя ей вслед, поговорил Гарри и двинулся в гостиную Гриффиндора.

Джинни радовалась этой победе не меньше всех остальных гриффиндорцев, устроивших шумную вечеринку в гостиной. Несмотря на ссору с братом, она была искренне рада, что он не просто не ударил в грязь лицом, но и показал настоящий класс, с достоинством утерев нос слизеринцам. Даже удачно зарядил квоффлом в одного из змеиных загонщиков в отместку за то, что схватил Джинни за шиворот после удачно забитого ей гола в ворота противника, едва не спихнув с метлы. Благо она успела ухватиться за рукоять и зарядить тому ногами, когда послышался свисток мадам Трюк. Поэтому сейчас, прокручивая в голове все самые удачные и неудачные моменты сегодняшней игры, Джинни была по-настоящему счастлива. Ещё бы, ведь в такие моменты она забывала про бесконечный контроль и самоанализ, полностью отдаваясь скорости и реакции, рассчитывая лишь на работу своих рецепторов и мышц. В такие моменты она чувствовала себя… нормальной. Обычной девушкой без демона в голове, которого все время приходилось держать под контролем, если она не хотела повторения истории, произошедшей на первом курсе.

— Я так горжусь тобой, Джин, — Дин с улыбкой протянул ей бокал с горячительным. — И Рон так утер нос этим выскочкам!

— Ага, — счастливо улыбнувшись парню, ответила Джинни. — Мы сегодня хорошо постарались. Гарри молодец, хорошее начало в качестве капитана. Кстати, — она обвела внимательным взглядом гостиную: — А где он?

— Не знаю, — пожал плечами Дин, закинув в рот кекс, выхваченный из горы остальных, расположенных на блюдах на ближайшем столе. — Думаю, скоро придет. Как-никак, это по большей части его заслуга.

Джинни кивнула в ответ, пригубив знакомой терпкой жидкости из бокала. Повсюду царило всеобщее оживление и веселье. Несколько девочек кокетливо щебетало в уголке с мальчиками, часть ребят продолжала активно вспоминать самые лучшие моменты сегодняшней игры и выкрикивать хвалебные тосты. В какой-то момент ей вообще показалось, что мир вокруг неожиданно погрузился в тишину, и лишь спустя пару минут Джинни осознала, что всеобщий гул затопил уши так, что лишил возможности разобраться толком в происходящем. Слегка пробравшись вперёд, она наконец поняла, в чем было дело. Ее дражайший братец, что буквально вчера вечером обвинял Джинни, Мерлин прости, в распутстве, в этот момент, ничуть не стесняясь публики, со всей отдачей целовался с Лавандой Браун. Точнее, не целовался, а буквально пожирал ее ртом под всеобщее одобрение гриффиндорцев.

— Мерлин! — закатив глаза, сказала она и как раз в этот момент столкнулась взглядом со своим парнем, что одобрительно ей подмигнул. Джинни лишь усмехнулась в ответ, привычным жестом схватившись за серебряную цепочку на шее. Серебряную цепочку, которой сейчас не было. — Черт! — ругательство потонуло в шуме, когда Джинни кинулась к выходу. Жемчужина, где она?

Она бежала по ступенькам так быстро, словно от этого сейчас зависела ее жизнь. По сути, так оно и было, ведь жемчужина… Она должна найти ее, пока не случилось чего-нибудь страшного… Бежала, пока взгляд не наткнулся на знакомую высокую фигуру, застывшую изваянием посреди лестничной площадки. Гарри стоял там, крепко сжимая ладонь… Аделин Малфой.

— Какого гоблина здесь творится? — пробормотала Джинни, спустившись на пару ступенек вниз.

Они стояли слишком далеко, чтобы она услышала, о чем они говорили. Но она ясно видела, каким взглядом Гарри смотрел на нее. Острым, подозрительным, но в то же время… Джинни не могла понять, что ещё плескалось в глубине столь родных ей изумрудных глаз, когда Гарри, наконец, отпустил руку Малфой и взглянул на ее ладонь. Что он пытался разглядеть там? Ей показалось, или на какой-то миг там мелькнуло… Беспокойство? Нет, не может быть, она уже придумывает себе лишнего из-за своей ревности. Но какого черта вообще Малфой здесь забыла? И в этот момент, словно услышав ее мысли, та бросилась вниз, сбегая по каменным ступенькам. Гарри ещё с минуту смотрел ей вслед, затем развернулся и направился вверх, идя прямо в направлении Джинни. А почему, собственно, она стояла здесь? Было же что-то важное… Мерлин, Джинни! Жемчужина!

И она, решив обдумать только что увиденное чуть позже, когда, как очень надеялась, найдется ее амулет, в стремительном темпе сбежала вниз. На улице, когда она выбежала, уже начало темнеть, и чем ближе Джинни была к полю, тем больше начинала сомневаться, что найдет ее. Где она могла её потерять? До матча жемчужина была с ней, Джинни ясно это помнила. Тут в голове четкой картинкой всплыло, как долговязый парень со Слизерина дёрнул ее после того гола. Тогда ей ещё показалось, что что-то треснуло, разорвалось, только вот ей было не до того, все силы были брошены на то, чтобы удержаться на метле и не свалиться вниз.

— Люмос! — Джинни вбежала на поле, пытаясь в небольшом кружке света отыскать ее.

Как же она жалела в этот момент, что на амулет не действовали манящие чары, да и любые другие чары такого уровня тоже, чёртово египетское изобретение вообще практически не поддавалось магии! Поэтому ей предстояло самостоятельно обыскивать каждый кусочек этого места. Бродя по ровному газону, словно собака, потерявшая хозяина и ищущая его след, Джинни реально осознала, насколько же большим было поле для квиддича. Под конец, когда уже совсем стемнело и она окончательно выбилась из сил, чувствуя, что ищет иголку в стоге сена, Джинни обречённо присела на одну из скамеек в раздевалке, где без особой надежды все же заглянула в каждый угол.

— Мерлин, — бормотала она самой себе, вцепившись руками в волосы. — И что же мне теперь делать?

Первое, что действительно хотелось сделать, так это навалять тому придурку, который мало того, что едва не покалечил ее, так и лишил столь драгоценной защиты. Это как же надо было дергать, чтобы порвать столь прочную цепочку?! Когда первая вспышка злости, привычно подавленная, прошла, к горлу начало подступать отчаяние, что вот-вот готово было вылиться из глаз солёными каплями.

— Так, без паники, Джинни. Слезами горю не поможешь, — сказала она самой себе и решительно встала со скамьи.

Она обыщет это чёртово поле столько раз, сколько ей будет необходимо, но не позволит ему снова прийти к ней. Иначе… Иначе Джинни сделает все, что угодно, но не даст себе заснуть сегодня ночью. Она найдет ее…

И пока Джинни активно искала пропажу, бегая по огромному полю, Гарри размышлял о событиях столь насыщенного дня. Первый победный матч в этом году, странное поведение Малфой, пышное празднество гриффиндорцев, на котором… Да, этот день явно не входил в разряд обычных, даже когда они уже выигрывали матчи. Когда Гарри вошёл в гостиную, ему тут же с овациями и поздравлениями вручили бокал огневиски; каждый стремился похлопать его по плечу и пожать руку за удачное начало сезона. Правда, не успел он толком прикоснуться к спиртному, как заметил нечто вопиющее, неожиданное, отчего сразу же вспомнился вчерашний разговор и возмущения Рона по поводу репутации Джинни. А сейчас, в этот самый момент, стоя посреди гостиной, этот самый Рон целовался в обнимку с Лавандой Браун! И Гермионы нигде поблизости не было…

— Знаешь, теперь я хорошо понимаю чувства Джинни, — шмыгнула носом Гермиона, когда он, какое-то время побродив по коридору, зашёл в один из заброшенных классов, ставших ей временным убежищем. — Я не должна была говорить тебе этого, Гарри…

— Все в порядке. 

Он подошёл ближе и присел на краешек парты, где примостилась Гермиона. Он не знал, что сказать ей, как поддержать в такой момент. Да и очередное упоминания о чувствах сестры Рона вводило в ступор. Сколько он не наблюдал за ней сегодня, не видел ничего того, что обычно замечал у девчонок, заинтересованно глядевших в его сторону. Конечно, он понимал, что Джинни вряд ли можно было сравнить с одной из этих хихикающих кокеток, но все же… Если она все это время любила его, а он до сих пор не заметил… Либо это все было неправдой, либо мисс Уизли очень хорошо скрывала свои чувства. В любом случае, Гарри относился к ней с большим уважением и трепетом, как к сестре лучшего друга, как к другу непосредственно, но не более того.

— Знаешь, мне порой так сложно понять вас, — сдавленно произнесла Гермиона, подавив очередной всхлип.

— Кого? — не понял Гарри.

— Мальчишек. Как вы умудряетесь не замечать того, что так очевидно…

Действительно, как? Гарри и сам задавал себе этот вопрос, понимая, к чему клонит Гермиона.

— Возможно, то, что вам кажется очевидным, для нас — темный лес. В случае Рона…

— Гоблин его подери! — неожиданно для Гарри зло выругалась Гермиона и яростно блеснула карими глазами.

— Э-э-э…

Как раз в этот, казалось бы, самый «подходящий» момент в класс ворвались двое. Рон и Лаванда явились, словно стая гиппогрифов, окатив своим шумом стены. И, сказать по правде, Гарри ещё никогда не видел Гермиону настолько сердитой, отчаянной… То, как она подняла свою палочку, каким безжалостным тоном произнесла заклинание, глядя прямо в глаза растерявшемуся Рону. В этот момент Гарри понял, что страшнее, чем девушка с разбитым сердцем, которая при этом ещё и отлично владеет сложными заклинаниями, может быть разве что стая дементоров. Да и те, наверное, в этот момент Рону показались бы менее страшными, с такими воплями он выбегал из класса.

В гостиную они вернулись не скоро, Гарри какое-то время после того, как Гермиона выгнала Рона, просто молча сидел рядом с ней, давая время прийти в себя.

— Я видел Малфой сегодня, когда возвращался с матча. Она шла с верхних этажей, — спустя какое-то время, убедившись, что она уже перестала судорожно всхлипывать, решил нарушить молчание Гарри.

— Да? — без особого энтузиазма откликнулась Гермиона. — И что?

— Тебе не кажется это странным? Сегодня играла команда ее факультета, а она явно не присутствовала на матче, плюс ко всему, когда я шел по лестнице, подобрал оброненное ей кольцо.

— Кольцо? — уже с более заинтересованными нотками спросила Гермиона. — Что за кольцо?

— Оно больше похоже на перстень. Крупный такой, с изображением глаза.

— Может, это семейная реликвия? Семья Малфой богата; я уверена, у них в доме полно всяких необычных вещей.

— Да, но зачем ей тащить его в школу? Тем более если эта вещь — ценная, — протянул задумчиво Поттер, наблюдая за пыльной дорожкой в слабом свете из окна. — У меня есть подозрение, — он кинул внимательный взгляд на Гермиону. — Помнишь, она выспрашивала что-то у Горбина? А сегодня ты бы видела ее лицо, когда я подобрал эту штуку. Она явно испугалась.

— Ты опять подозреваешь ее, Гарри, — с улыбкой отозвалась она.

— И на это есть все основания, Гермиона! Неужели ты не понимаешь?

— Знаешь, здесь я больше соглашусь с Роном, — осознав, что только что сказала, она тут же яростно закусила губу, но все же спустя пару секунд продолжила: — Вряд ли бы Волдеморт доверил шестнадцатилетней школьнице что-то. Тем более здесь, под боком у Дамблдора.

— Но тогда как объяснить все то, что я рассказал тебе? Согласись, такое поведение выглядит странным.

— Я и не отрицаю этого, Гарри, — покачала головой Гермиона. — Я могу попробовать поискать что-нибудь про этот перстень, если это действительно ценный артефакт, в книгах наверняка должны быть хоть какие-нибудь упоминания. Если тебя это успокоит, конечно. Только дай мне более точное описание.

На лице Гарри расплылась теплым лучиком благодарная улыбка. Несмотря на свое состояние и явное недоверие к его подозрениям в сторону Малфой, она все равно готова была прийти на помощь.

— Ты настоящий друг, Гермиона.

— Ты тоже, — она тепло улыбнулась ему в ответ. — Спасибо, что побыл тут со мной, хоть ты и не обязан…

— Не говори ерунды, — тут же перебил ее Гарри. — Пойдем? — Он протянул руку, чтобы помочь ей спуститься с парты.

В итоге, после того, как они с Гермионой распрощались в гостиной, Гарри сумел завалиться в спальню лишь в начале первого часа ночи. События этого дня, столь насыщенные и противоречивые, изрядно утомили его. Поэтому, стоило только его голове коснуться подушки, как он тут же погрузился в крепкий сон.

Храп, царапавший уши острыми звуками, заставил Гарри открыть глаза. Напротив, скинув на пол одеяло, сладко спал Рон. Симус и Невилл тоже были тут, отсыпаясь после удачной пирушки. Гарри взглянул на часы, стрелка показала пять часов утра. Мерлин, и какого гоблина он поднялся в такую рань?

Гарри перевернулся на другой бок и постарался вернуть утерянную дрему. Но как он ни старался, сладкое мгновение было безвозвратно упущено, сна не было ни в одном глазу. Что ж, решил Гарри, делать нечего, стоит занять себя чем-то до тех пор, когда он либо не заснёт вновь, либо же дождется пробуждения Рона. А ждать этого мгновения, что было проверено опытным путем, предстояло ещё долго.

Тяжело вздохнув, Гарри засунул руку под подушку и вытащил оттуда Карту Мародеров. Он всегда любил наблюдать за движением обитателей замка, когда был подвержен приступам бессонницы. Большая часть точек была рассредоточена по гостиным и кабинетам; где-то на третьем этаже бродила по коридорам кошка Филча; сам он, судя по всему, мирно посапывал в своей комнатке неподалеку. Гарри уже собирался закрыть карту, как одна точка привлекла его внимание.

«Аделин Малфой».

Словно рыбка в воде, она сначала выплыла из Подземелья, плавно направляясь вверх. Гарри сразу вспомнил, как встретил ее в прошлый вечер на лестницах, как удивился, увидев Малфой, обычно не заглядывавшую в эти края без особой необходимости, на верхних этажах в вечер субботы. Что она делала там и почему так волновалась?

Затаив дыхание, он наблюдал за тем, как точка передвигалась по лестницам, остановившись на пятом этаже, затем начала двигаться по коридорам этой части замка.

«Что она делает? — спрашивал себя Гарри, когда спустя минут двадцать блуждания точка с именем направилась выше. — Может, что-то ищет?»

Перед глазами всплыло взволнованное бледное лицо девушки, испуганный взгляд холодных голубых глаз, затрепетавших ресниц, когда она столкнулась с ним. Он знал, чувствовал, что здесь что-то было нечисто! И если его догадки верны, и Малфой было поручено какое-то задание… Что это было? Справится ли она с ним? И самое главное, что, к недовольству Гарри, промелькнуло беспокойством в сознании, что будет, если не справится?

Тут же одернув себя, Гарри вновь уткнулся взглядом в карту. Часы показали четверть седьмого утра, когда Малфой закончила с пятым этажом и начала подниматься на шестой. Он разрывался между желанием пойти и прямо расспросить ее обо всем, надеясь взять Аделин на испуг и попробовать выдавить нужные ему сведения, или же надеть мантию-невидимку и проследить на расстоянии.

Рассудив, что второй вариант был более правдоподобен, Гарри всунул ноги в башмаки и вытащил припрятанную под матрасом мантию. Схватив Карту, он уже собирался выйти из спальни, как вновь заметил нечто необычное. Из гостиной Гриффиндора выплыла точка с именем Джинни Уизли, и, сказать по правде, двигалась она так быстро, что Гарри на какой-то момент перепроверил, не показалось ли ему. Зачарованно он наблюдал, как точка с именем Джинни движется прямо на Малфой, мгновение и… Они сталкиваются, и обе на какой-то миг замирают.

— Какого хрена, Уизли?! — зашипела Аделин, потирая ушибленное плечо.

— То же самое могу спросить и у тебя, Малфой! — выплюнула в ответ Джинни, презрительно глядя на нее. — И какого гоблина ты тут забыла?

— А что, чтобы ходить по замку, куда мне угодно, нужно спрашивать у тебя разрешение? — холодно отозвалась Малфой, отметив про себя, что Уизли, как бы ни храбрилась, выглядела в этот момент на редкость паршиво. Прямо как в тот вечер, когда она наткнулась на нее в Подземелье.

— Знаешь, мне откровенно плевать на это, — не став спорить, Джинни обошла ее и побежала по каменным ступенькам вниз.

— Идиотка, — послышалось ей вслед, но Джинни было откровенно плевать на слова слизеринской выскочки, ее в этот момент волновало совсем другое.

Жемчужина, которую она так и не сумела отыскать вчера, которую так лелеяла вернуть...

На удивление, сегодняшняя ночь, несмотря на все попытки Джинни не заснуть, прошла для нее относительно спокойно. Какое-то время она держалась, не давая глазам сомкнуться и погрузиться в сон, но потом усталость все же взяла свое. Несколько раз она засыпала, вскакивая в тревоге от каждого шороха, но все это время он не разу не пришел. Не было липкой темноты, угроз, запугивания. У нее уже был опыт подобных относительно спокойных ночей в Норе, когда она с братьями особенно долго играла в квиддич и уставала до приятного изнеможения в теле, а также в дни, когда особенно хорошо удавалось контролировать свои эмоции, не давая себе возможности проваливаться в эмоциональные ямы. Но во все те дни на шее Джинни был спасительный амулет, а сейчас… Решив не испытывать судьбу вновь — все же негативный опыт уже был, и ощущения пробуждения в Подземелье ей не очень понравилось, точнее совсем не понравилось, — Джинни, едва первые лучи солнца прокрались в комнату, вскочила и побежала искать свою драгоценность, надеясь, что воскресным утром, когда было светло, удача будет на ее стороне.

«Либо я ее найду, — продолжая свои размышления, сказала себе Джинни, — либо буду убиваться каждый день на тренировках. Я не дам тебе пробить мою защиту, Том, так и знай!»

Тем временем Аделин продолжала свои поиски, пробравшись уже на седьмой этаж. Ноги гудели ещё после вчерашнего обхода, она ещё никогда столько времени не шаталась по холодным коридорам, стараясь заглянуть в каждый уголок, и теперь усилием воли заставляла себя идти дальше, не сводя глаз с перстня. Рука ещё саднила после вчерашнего, и, к своему сожалению, она обнаружила, что остатков мази, данной профессором, едва хватило на один раз.

Шорох откуда-то сбоку заставил Аделин судорожно обернуться. Тонкая стрелочка часов показывала лишь половину седьмого утра — то время, в которое обычно студенты и даже преподаватели в воскресное утро ещё проводят в постелях. Она специально выбрала этот час для поисков, поднявшись в несусветную рань, чтобы лишний раз не сталкиваться с кем-либо. Тяжело вздохнув, Аделин двинулась дальше. Пройдя пару коридоров, она вновь остановилась. Какое-то смутное, но очень знакомое чувство закралось, щекоча сознание, прямо под черепную коробку, ощущения дежавю лёгкими пушинками опустилось на плечи.

— Поттер! — выкрикнула Аделин, резко обернувшись. — Я знаю, что ты здесь!

Какое-то время ничего не происходило. Она прошла немного вперёд, пытаясь в воздухе уцепиться рукой за что-то.

— Трус! — выплюнула она в пустоту, после чего он наконец показался.

— Как ты узнала? — с удивлением глядя на довольно ухмыльнувшееся лицо, спросил он.

— Я прекрасно помню звук твоих шагов ещё с прошлого года. Научилась распознавать, когда… — резко посмотрела в глаза Гарри. — Какого черта ты следишь за мной?

— А какого черта ты тут делаешь? — спросил он в ответ. — Думаешь, я не заметил? Вчера, сегодня — ты что-то ищешь, Малфой.

— Как ты… — искренне удивившись, спросила она, пытаясь понять, каким образом Поттер обнаружил ее появление здесь этим утром.

— У меня свои методы, Малфой. Я же говорил тебе — не расслабляйся, — стальным голосом ответил Гарри. — И раз уж мы завели этот разговор, спрошу прямо. Зачем ты ходила к Горбину?

— Что? — ее зрачки расширились в испуге, но Малфой тут же одернула себя. — Я не понимаю, о чем ты говоришь, — добавила она невозмутимо и уже собиралась пойти к лестницам, наплевав сегодня на поиски, как крепкая хватка его пальцев не позволила ей этого сделать.

— Я все равно обо всем узнаю, Малфой. 

Она больше почувствовала, как он приблизился, теперь глядя на нее с высоты своего роста.

— Теперь я уже не сомневаюсь, ты сама себя выдала. Что. Ты. Делала. У Горбина? — припечатал он, опаляя горячим дыханием кожу, каждое слово.

— Я часто бываю у Горбина, если ты не знал, — закинув голову и буквально вцепившись взглядом в изумрудные радужки, в тон ему ответила Аделин. — А теперь, будь так добр, отпу… Ай!

Она вскрикнула, когда он резко встряхнул ее.

— Это кольцо, — он показал подбородком на перстень в ее руке. — Оно оттуда?

— Я не…

— Отвечай!

— Какого хрена ты орёшь на меня? — вновь попытавшись вырваться, возмутилась Малфой. — Не твоего ума дела, зачем мне это кольцо! Это амулет! От таких придурков, как ты!

— Хм, — хмыкнул, все же отпустив ее, Гарри. — А мне почему-то так не кажется.

Малфой тяжело вздохнула, пытаясь собраться с мыслями, натянула на лицо привычную издевательскую ухмылку.

— Я уже говорила, Поттер, тебе стоит провериться. В прошлом году тебе тоже много чего показалось, — она ядовито выделила это слово. — Что, винишь во всем меня? Мою семью?! — она повысила голос. — А кто тебя просил туда лезть? Ответь мне, Поттер, кто?

Он разозлился. Она видела, как померкли огоньки в зелёных глазах, как сомкнулись в прямую напряжённую линию губы. Но она начала злиться не меньше, видя, как Поттер упорно пытался влезть в ее дела.

— Думаешь, мне теперь очень весело из-за всего, что произошло? Мой отец в Азкабане, и если бы ты не сунулся тогда в Министерство, его бы не поймали! — она сделала шаг вперёд и, недолго думая, тихо добавила: — И никто бы не умер!

— Замолчи! — жёстко оборвал Гарри, яростно сверкнув глазами, напомнив ей в этот самый момент волка перед нападением. — Ты такая наивная дура, Малфой! Твой отец руководил этим; думаешь, если бы я не пришел, он бы не нашел другой способ, чтобы заманить меня туда?

— Хм, — горько усмехнулась Аделин, — конечно, нашел бы. Потому что ты — именно тот отчаянный идиот, что готов сожрать любую приманку, прикрываясь маской героя! Что? — добавила она, заметив, как вновь помрачнело его лицо и он сделал опасный шаг по направлению к ней. — Ты же знаешь, что это правда, Поттер. Признай это!

Казалось, эхо ее голоса в этот момент оглушило их обоих.

— Знаешь, Малфой, — спустя мгновение подал голос Гарри, продолжая идти в ее сторону, отчего Аделин вынужденно отступала назад. — Ты можешь сколько угодно защищать своего папочку, но факт это не поменяет: он — Пожиратель Смерти, шавка на поводке у Волдеморта, а ты, — он ткнул пальцем в ее сторону, продолжая наступать, вынуждая ее прижаться спиной к каменной стене, — его дочь, и явно пытаешься что-то сделать по указке одного ублюдка!

Горячее сбившееся дыхание Гарри опаляло ее кожу, когда сам он стоял столь близко, смотрел так остро, словно пронзая каждую клеточку ее тела невидимыми стрелами, отчего Аделин внутренне поежилась, но в то же время… Волнение мурашками прокатилось по ее спине, вынуждая судорожно вжаться в холодную стену.

— И что ты мне сделаешь? — усилием воли заставляя себя не отводить взгляд от его застывшего жёсткой маской лица, промолвила Аделин. — Что сделаешь? Скажи же, Поттер!

— Я не верю, что ты ни о чем не знала, — холод в его тоне, казалось, чувствовался кожей. — Не могла не знать.

— Поттер, я уже говорила тебе, что ничего не…

— Ложь!

Аделин злобно выдохнула, голубые глаза сверкнули острыми льдинками. Если он не желает ей верить, пусть катится! Она не будет унижаться перед каким-то придурком.

— Что ты творишь?! — ощетинились она, когда, заметив ее попытки уйти, Поттер одним четким жестом преградил ей дорогу. — Мерлин, ты вообще адекватный?

— Настолько же, насколько это можно сказать о тебе, — ничуть не смутившись, заметил он.

— И чего ты хочешь? — сложила руки на груди Аделин, уколов его самым холодным и презрительным взглядом, начиная по-настоящему злиться. — Я правда не знала, гоблин тебя раздери! Мне рассказали обо всем уже после, и, если начистоту, я уже очень жалею, что помогла твоим дружкам бежать тогда из кабинета Амбридж! Повела себя, как последняя дура, обманув всех, и теперь Паркинсон…

— Погоди, — не поверив своим ушам, остановил ее тираду Гарри и опустил руку. — Что ты там сказала про Амбридж?

Только в этот момент она поняла, что ляпнула лишнего. Слова размытой кляксой растеклись в воздухе, и Аделин, воспользовавшись его замешательством, резко дернулась и что есть сил побежала прочь.

— Малфой, стой! Стой, говорят тебе! — послышалось сзади, но она не останавливалась. Бежала по ступенькам вниз в родное Подземелье, попутно проклиная свой длинный язык.

Мерлин, и кто ее просил? Зачем она вообще опять начала оправдываться, как последняя дура? Не она ли недавно говорила, что он никогда ничего не узнает об этом инциденте? Раз уж решил обвинять ее во всех своих бедах, пожалуйста, но унижать ее Аделин ему не позволит! Пусть катится ко всем гоблинам мира, гиппогриф его раздери!

* * *

Джинни устало плюхнулась прямо на ровный зелёный газон поля, устало сжав лицо ладонями. Жемчужины нигде не было, сколько бы она ни искала. Мерлин, ну куда же она могла запропаститься? И что, что теперь ей делать, совершенно без защиты? Джинни устало откинулась на траву, смотря прямо в серо-голубую дымку октябрьского неба. Столько лет она практически не расставалась с этим даром жреца и тут так нелепо его потеряла! Сказать, что она злилась на себя, означало не сказать ничего. Прохладный осенний ветерок пробежался по пустым трибунам, где ещё вчера царило беспокойство и оживление, а сегодня была лишь разбавленная редким карканьем ворон тишина.

«Ну что ж, мисс Уизли, — обратилась к самой себе Джинни, не имея понятия, сколько она пролежала тут в таком положении. — С сегодняшнего дня ты будешь тренироваться больше обычного. А ещё неплохо было бы зайти к мадам Помфри за зельями…»

Джинни помнила свой первый опыт борьбы с тем, что так прочно засело у нее в голове. Бесконечные бутылочки с зельями, которые помогали лишь в троекратной дозировке, позволяя иногда спать без кошмаров. Но тогда она была ещё совсем маленькой, неопытной девочкой, не знавшей, как противостоять темному подонку, боявшейся его больше всего остального. Сейчас же… Сейчас Джинни искренне на это надеялась, она стала сильнее, научилась держать в узде эмоции, знала больше способов избежать встречи с придурком Риддлом. Ох, как она его ненавидела в этот момент!

«Спокойно, Джинни. Твоя злость только питает его», — напоминала самой себе, подавляя приступы гнева.

По крайней мере, утро, проведенное в поисках по необъятному полю, можно было частично засчитать за хорошую тренировку. А вечером она ещё вернётся сюда, чтобы полетать… С этими мыслями Джинни, не позволяя себе впадать в отчаяние, поджидавшего ее оголодавшим зверем и готового в любой момент впустить острые когти в кожу, приподнялась и направилась обратно в замок.

— Джинни? — знакомый голос окликнул, когда та вошла в гостиную. — Что-то случилось?

Она подняла голову, взглянув в его сторону. Гарри сидел, закинув ноги на журнальный столик, в одном из кресел перед камином с раскрытой Картой в руках. С Картой…

— Ничего, — просто ответила она. — Просто решила прогуляться с утра, — подошла и уселась в кресло поблизости. — А ты почему здесь так рано?

— Тоже не спится, — ответил он с некоторым подозрением во взгляде. — Ты уверена, что все хорошо?

— Уверена, — внутренне съежившись, твердо сказала Джинни и устало откинулась на мягкую спинку.

Гарри неспешно свернул карту, попутно косясь на изможденное лицо подруги. Ещё вчера Джинни была полна сил и энергии, что же такое случилось сегодня, что она так стремительно бежала, умудрившись столкнуться с Малфой? Кстати, насчёт нее…

— Слушай, Джинни, я хотел спросить тебя кое о чем, — издалека начал Гарри, когда она со слабым интересом посмотрела на него.

— О чем же?

— В прошлом году, когда нас поймала Амбридж, а потом мы с Гермионой увели ее в лес, — передернул плечами, — можешь рассказать подробнее, что потом случилось?

— Ах это, — усмехнулась Джинни, задумавшись. — Хочешь услышать про то, как облажалась Малфой?

— Можно и так сказать.

— Ну тут особо нечего рассказывать. Невилл задергался, а она кинула в него заклятие подножки. В итоге он сбил с ног Крэбба, тот задел своего идиота-дружка, началась шумиха. Правда, я не совсем помню, каким образом мы смогли достать палочки, их, вроде, Луна схватила… — откинув за спину волосы, добавила Джинни. — Потом мы их оглушили и сбежали. Вот и вся история.

— Понятно, спасибо, — протянул Гарри.

— А с чего вдруг такой интерес?

— Просто так, — он пожал плечами.

— Я, кстати, столкнулась сегодня с ней, — задумчиво проговорила Джинни. — Не понимаю, чего она шатается тут с утра в воскресенье.

— Видела? — сделав вид, что ни о чем не подозревает, спросил Гарри.

Джинни кивнула. Впрочем, ее собственное поведение было не менее странно, чем поведение Малфой, поэтому она решила не продолжать тему.

— Давай сыграем во что-нибудь, пока остальные не проснутся, — предложила она, окидывая гостиную в поисках настольных игр.

— Давай, — согласился Гарри, убирая ноги со столика. Им обоим, судя по всему, не мешало сейчас отвлечься.

Весь оставшийся день Джинни распределила так, чтобы максимально не думать о том, что может ждать ее ночью. Сделала домашнюю работу, отправившись в библиотеку вместе с Гермионой, прогулялась с Дином, хотя милой романтической прогулкой это назвать можно было с большой натяжкой, большую часть времени они просто молчали, а затем… Затем она взяла в руки метлу и отправилась летать на поле, предварительно спросив разрешения у мадам Трюк. После того, как намотала по меньшей мере десять кругов вокруг поля, испробовав пару финтов и переворотов, Джинни, довольная проделанной работой, оправилась обратно в гостиную. До последнего надеясь на эту ночь…

— Давно не виделись, милая, — бархатный голос растекся черной жижей по сознанию.

— Гоблин бы тебя побрал, Риддл! — выругалась Джинни, осматривая уже знакомую темную комнату с черными, переливавшимися отблесками огоньков редких факелов, залы.

— Ты так груба, Джиневра, — насмешливо заметил Том, жестом приглашая ее присесть на обитое зелёным бархатом кресло напротив такого же, где в этот момент сидел он сам.

— А ты необычайно вежлив для такого подонка, — решив не спорить, Джинни удобно, хоть и без особого энтузиазма, устроилась на мягкой поверхности.

— Я бы на твоём месте не стал так грубить, — в темных глазах блеснули недобрые огоньки, заставившие Джинни едва заметно сжаться. — Ибо в ближайшее время мы будем с тобой встречаться о-о-очень... — он особо выделил это слово, отчего ей тут же стало не по себе. — Часто.

— Я вроде бы говорила, что больше не поведусь на твои сладкие речи, — она устало откинулась на бархатную спинку креснла. — Так что можешь не стараться.

— Ты просто не осознаешь в полной мере, от чего отказываешься.

Том взмахнул рукой, и на изящном круглом столике между ними материализовались чайник и пару чашек с круглыми боками.

— Чаю?

Джинни мотнула головой.

— А я все же выпью.

Он наполнил обе чашки и неспешно отпил пару глотков из одной.

— К чему вся эта демонстрация? — спустя несколько мучительных минут, в течение которых Том лишь насмешливо поглядывал на нее, отпивая теплую жидкость из кружки, воскликнула Джинни. — Ты же даже не существуешь!

— А вот это уже обидно, — цокнул Риддл и деланно строго покачал головой. — Я существую, душенька, пока существуешь ты. Так что поверь, в мои планы не входит убивать тебя.

— В прошлый раз ты едва не сделал это.

— В прошлый раз я был внутри дневника, смею тебе напомнить, — невозмутимым тоном пояснил Том. — А предмет неодушевленный сильно отличается от живого носителя. Если ты понимаешь, о чем я.

Знакомая ядовитая усмешка растянула тонкие губы.

— Сволочь.

— Хм, — ясно услышав ее последние слова, Том также неспешно приподнялся с кресла и изящной походкой хищника направился к ней.

С каждым его шагом Джинни казалось, что она все больше вжимается в мягкую спинку мебели, будто бы стараясь раствориться, исчезнуть в ней.

— А теперь послушай меня внимательно.

Обе руки с длинными пальцами опустились на подлокотники кресла по обе стороны от нее.

— Здесь, в этой зале, хозяин я. Хочешь или не хочешь, ты будешь обращаться ко мне уважительно или…

Джинни взвизгнула, яростно схватившись обеими руками за голову. Страшная боль поразила ее виски, сдавливая голову, словно железные тиски.

— Ты поняла меня?

Он опустился так низко, что она ощутила теплое дыхание, опалившее расплавленным воском щеку.

— Не слышу?

— Поняла, — пытаясь прийти в себя, ответила Джинни и все же нашла в себе силы кинуть на него полный ненависти взгляд.

— Правильный выбор.

Он ласково провел рукой по рыжим волосам и с лёгкостью оттолкнулся от кресла.

— А теперь выпей со мной чаю, дорогая.

Он протянул ей кружку, которую Джинни нехотя, но все же приняла.

— Нам с тобой предстоит ещё много чего обсудить.