Вервольф (джен)

— В смысле?

— Я — не Римус. Долго объяснять. Меня вообще зовут Лида.

— Как… Подожди…

— Ты слышала когда-нибудь про ритуал, чтобы стать оборотнем…

— Так тебя что, специально покусали? При чем здесь…

— Ну, блин! Все сложно! Я не знаю, как это все объяснить, но это правда!

— Правда, что ты оборотень Лида?

— Да!

— В смысле, ты вместо волка превращаешься в какую-то Лиду?

— Да нет же! Я просто был Лидой, пока не стал оборотнем!

— А мне твое влечение как-то не показалась похожим на женское…

— Да пойми же ты, Марлин!

— Я не собираюсь в это вникать. Это бред. Или ты все это придумал, чтобы отмазаться от меня?

— Да как ты смеешь! Я тебя полюбила! Ты не въезжаешь? Но я не тот... не та, кем тебе кажусь!

— Римус, я думала, что у тебя провал в памяти, а ты реально шизофреник.

— Я не шизофреник!

— А кто, если не он? Искусный лжец?

— Я не врал тебе, Марлин.

— Знаешь, что? Если ты хотел все разрушить, то сейчас ты очень умело это сделал.

— Нет, Марлин, постой, это правда!

— Придурок.

* * *

На этом все закончилось. Как говорят маглы — "прошла любовь, завяли помидоры". Лида втайне от всех пила в своей комнате, но благодаря тому, что организм Римуса был молод и свеж, наутро никто не подозревал, что вечером ее рвало от количества выпитого.

А тут еще приближались экзамены по "супер-пупер-отъявленному волшебству", перед которым все дрожали и тряслись как осиновые листочки. Северус все уши прожужжал Лиде, что если она не будет готовиться, то не сдаст, и ее выгонят из школы, не возьмут на работу, и ее жизнь будет сломлена раз и навсегда.

— Ты знаешь, у меня и так жизнь сломлена, — плоско бубнила Лида. — Меня в любом случае никуда и никогда не возьмут.

— Это почему это? — недоуменно спросил Северус.

— Просто так, — уклонилась от ответа Лида, понимая, что рано или поздно ей придется рассказать ему, что она оборотень.

— Что за тупой ответ? — возмутился Снейп. — Я не позволю тебе отмахиваться от меня.

— Ой, все, — отрезала Лида. — Хочешь — буду учить, не хочешь — пойду спать. Мне все равно.

— То есть тебе пофиг, что я делаю для тебя, так?

— Нет, не так. Я ценю это. Мне пофиг на себя.

Снейп глубоко вздохнул и заставил Римуса учить заклинание "Хуевертим" — более мощный аналог "Феровертим" — до тех пор, пока лабораторная крыса не превратилась в мужской стеклянный фаллос.

— Синдром фаллического гнева, — с тоской произнесла Лида, глядя на стеклянный член.

— Что? — Снейп не знал, смеяться ему или удивляться.

— Заклинание такое, — соврала Лида. — Фаллисимо.

— Чёрная магия?

— Ну, можно и так сказать...

Жизнь тем временем, пока Лида хандрила и переживала, не стояла на месте. Снейп и Эванс почти все свободное время проводили вместе, декан МакГонагалл оделась в мантию наподобие паранджи и раздавала всем желающим котят, невесть каким образом появившихся в стенах замка, директор школы показывал всем первоклассную магию по защите от Темных сил, а Джеймс Поттер до сих пор ходил в гипсе.

— Вообще, переломы в нашем мире можно вылечить за пару минут, — пояснял Снейп, довольно наблюдая, как Поттер, с челюстью на перевязи, шагает на урок зельеварения. — Но твой удар почему-то не поддается никакому местному зелью.

Северус с любопытством посмотрел на Лиду, но ей было пофиг.

— Наверное, кулаки как железо, — бросила Лида, думая о том, что неплохо бы иметь и железное сердце.

— Да-да, — протянул Снейп.

Сириус, Джеймс и "Крыса" до сих пор крутились вместе, но к Снейпу и Лиде не лезли, очевидно, вынашивая какой-то план мести. Это были не те люди, которые могли просто взять и забыть о том, что их унизили перед всей школой, хотя они с постоянной регулярностью делали это с другими учениками.

— Нужно держаться вместе, — предостерег Снейп, украдкой наблюдая на уроке за Джеймсом и Сириусом. — Эти гады нам еще что-то учинят.

Время шло, Лида старалась меньше пить, но ей было больно, и только алкоголь заглушал на краткий миг ее душевные терзания. Самое обидное было в том, что она сказала правду и за это получила сполна.

В апреле скромно отпраздновали Пасху, а май порадовал теплом и солнечными днями, которые совсем не располагали к учебе.

Снейп отрезал на мантии рюши, подшил рукава и подол при помощи магии и теперь, хотя одежда была ему великовата, по крайней мере, не вызывала таких насмешек, как будто он малолетний трансвестит.

— Знаешь, я летом хочу устроиться на работу, — бросил Северус, когда они втроем с Лили сидели на берегу озера и наблюдали за гигантским кальмаром, который выделывал в воде различные па, словно в него вселился дух Николая Цискаридзе.

— Я тоже подумываю об этом, — пробубнила Лида.

— Не двинуть ли нам в горы, пасти овец? — предложил Северус. — Будем спать в палатке, готовить на костре, романтика! Еще и денег за это получим.

— А я? — обиженно надула губы Лили, и Северус рассмеялся.

— Ну, что ты, Лили, шуток не понимаешь? — хохотнул Снейп. — Но насчет работы нужно подумать…

Лида понимала, что в начале учебного года собиралась продавать что-то в школе, но с этим так и не срослось. А вот насчет лета Снейп был прав, нужно было подумать, где можно заработать денег.

Дни неслись со скоростью пули, пущенной Грязным Гарри из своего легендарного Кольта Питона. И вот уже до первого экзамена остался всего один день.

Лида твердо решила не пить перед экзаменами, так как не хотела своим провалом огорчить Северуса, который потратил немало времени на подготовку.

И вот, во вторник утром, когда прекрасный летний день отвоевал первенство у темной мрачной ночи и серого тусклого утра, студенты пятого курса отправились сдавать экзамен по трансфигурации, который проходил в Большом зале. Сперва бедные замученные студенты писали теоретическую часть, которая состояла из сорока трех вопросов, а потом приступили к практической части экзамена.

— Итак, мистер Люпин, — командовал маленький сморщенный волшебник — представитель коллегии по фамилии Тоффи, — преобразуйте же эту крысу в граненый стакан!

Лида, чья голова болела от перенапряжения после письменной части, взмокла и подумала, каким заклинанием это нужно сделать.

"Это же нужно Хуевертим!" — смекнула Лида.

— Хуевертим! — воскликнула Лида, и крыса превратилась в граненый стакан, на дне которого были выгравированы две буквы "ММ".

— Потрясающе! — восторгся старичок. — А что это за заклинание такое?

Лида пожала плечами.

— За буквы и использование темной магии сниму с вас полбалла, мистер, — просвистел старичок довольно. — А теперь сможете ли вы превратить этого пуделя в графин для водки?

— Хуевертим! — воскликнула Лида, и собачка стала большим стеклянным графином, испещренным письменами.

— Что… Что это? — недоуменно взирал старичок на кувшин. — Опять эти "ММ"! Вы не фанат Мерэлина Мэнсона, юноша?

Лида отрицательно покачала головой.

— Очень, очень зря! — ещё пуще прежнего развеселился старичок. — За это сниму с вас еще треть балла. Так, а теперь превратите эту корову в стеклянную ванну!

Лида подумала, что старичок форменный извращенец с нездоровой тягой ко всему стеклянному, и после того, как соорудила ванну с огромными буквами "ММ" над ней, сотворила из воздуха стеклянный член и подарила старичку.

— Это вам на память, — бросила Лида. — С любовью от всего своего стеклянного сердца.

— С-спасибо, — только и нашелся, что ответить старичок и поставил Лиде высший балл.

Вечером, когда Лида приволоклась в Большой зал на ужин, к ней подсел Снейп и рассказал, что сам он сдал экзамен на отлично, но феерическое-фаллическое выступление Лиды обсуждали все, вплоть до директора.

— Да и пох, — только и смогла шепнуть Лида, чувствуя себя еще более выпотрошенной, чем до этого, но покосилась в сторону стола преподавателей.

Директор поймал ее взгляд и озорно подмигнул.

— Старый извращенец, — привила губы Лида в притворной ухмылке и стала есть картошку с мясом.

На следующий день был экзамен по предмету "Прорицания".

И тут Лида попросту не парилась — она написала всякой чуши, типа, завтра ее съест Годзилла, если сегодня не проглотит Ктулху, и была уверена, что получит высший балл.

А в четверг школьники сдавали экзамены по чарам.

— Итак, — молвил старичок, которому Лида намедни подарила стекляшку, — меня зовут профессор Тоффи. Да, как конфеты. И я буду принимать у вас этот экзамен, который будет проходить в формате поединка. Я буду пытаться проклясть вас, а вы — отразить мои проклятия и проклясть меня! Начнет мисс Эванс.

Лида смутно помнила, как Лили сражалась с профессором и что из этого вышло. Потом следовали другие ученики, на которых Лида слабо обращала внимание, только за исключением чего-то совсем экстравагантного: например, Фрэнк Долгопупс соорудил щит из бетона в форме листа ясеня, такой тяжести, что, не удержав его, упал носом в землю и потому не был проклят маленьким профессором.

Когда пришла очередь Лиды, она встала напротив профессора в боксерскую стойку — левое плечо вперед, правое назад — и собиралась побыстрее отделаться от этого.

— Вингардиум Левиоса! — крикнул Тоффи.

— Протего!

— Иммобилюс!

— Протего!

— Инкарцеро!

— Протего!

— Теперь вы атакуйте!

— Протего! — на автомате крикнула Лида как заведенный щелкунчик, и ее заклинание в форме двух огромных букв "ММ", почему-то поплывшее в профессора Тоффи, сшибло его с ног, что бы он ни делал.

Когда старичка привели в чувство, он не переставал восхищаться.

— Да, как же это! Я восхищен! Что за нестандартный подход! Отлично, мой юный друг, отлично! — не переставал хвалить Лиду профессор Тоффи, а Лида боялась признаться, что это единственное заклинание, которое они выучили с Северусом и которое ей удавалось создать в полной мере правильно и как по учебнику.

На зельеварении нужно было сварить "Напиток живой смерти", который Лида совсем недавно готовила с Северусом, и она понимала, что, по крайней мере, здесь в чем-то разобралась и немного рассчитывала на себя.

Последний экзамен проходил в башне Астрономии ночью, и Лида, которая многие ночи напролет спала и не смотрела на небо, разве только лишь с целью поскорее уснуть, уснула и была уверена, что получит самую плохую оценку по этому предмету.

Экзамены за неделю с небольшим были сданы, и Лида, которая собиралась домой, чтобы поскорее вырваться "из круговорота ада и игнорирования, чтобы не вздернуться на рее", решила отправиться к озеру, чтобы не видеть никого в замке.

Лида шла по мягкой траве, и, казалось, ее ноги тонули в чем-то мягком и податливом. Она вдыхала теплый весенний воздух, и ей было так хорошо, что она захотела остановить это мгновение навсегда.

Незаметно дойдя до озера, Лида услышала крики и поняла, что возле большого дуба, росшего поодаль что-то происходит.

— Левикорпус!

— Отстаньте от него!

— Импедимента!

— Убью!

Лида как в замедленной съемке видела, как Снейп взлетает в воздух ногами кверху, а Джеймс и Сириус стоят внизу, смеясь и издеваясь.

— Ну, что, Снейп? Теперь без Люпина ты ни на что не годен? — орал Поттер. — И как ты выбрала этого лоха? — он обратился к Лили. — Он же не может ни хрена!

— Он лучше вас всех, вместе взятых, подонки! — кричала Лили, которую за руки держал "Крыса".

— Да ну!

Лида заметила, как губы Северуса изгибаются от беззвучных проклятий, и тут…

Лида не помнила, как и что было. Последнее, что врезалось в ее память, это красная пелена перед глазами и как потом она просыпается уже в своей комнате.

— Что за?.. — Лида привстала на локте и заметила, что ее форма в нескольких местах порвана.

Решив выяснить все, что произошло, Лида отправилась сперва умываться, а затем собиралась найти Снейпа или Лили. Но не успела она умыться, как в дверь постучали.

— Профессор Дупловдуй, — поздоровалась Лида.

— Да, это я, — поздоровался директор. — Можно войти?

— Да, конечно.

Старик прошел в комнату Лиды и уставился на нее.

— Похвально, — начал директор после минуты молчания. — Защищать друзей в беде — это поистине иметь сердце гриффиндорца…

— Ой, да ничего я не имею, — вдруг разозлилась Лида, которую за год обучения эти высоко летящие пафосные изречения директора, в которых не было ни капли правды или точности, весьма и весьма достали.

— Ваша скромность делает вам честь, Римус, — настаивал директор. — Это достойный поступок.

— Да-да, — на автомате выдала Лида, не понимая, за что ее хвалят.

— Вы использовали заклинание "Фалиссимо". Это тёмная магия? — директор старался скрыть свой интерес, но у него это плохо получалось.

Лида пожала плечами и уставилась в пол — она не хотела признаваться, что ничего не помнила из произошедшего.

— Но я обеспокоен вашим состоянием, — внезапно перевёл тему директор. — Вы страдаете.

— Это так заметно? — ответила Лида грубо, хотя не собиралась.

— Я не лезу вам в душу, Римус, — мягко произнёс директор. — Но лучшее средство от разбитого любовью сердца — это любимое дело.

Лида подняла глаза на директора и хотела сказать, а не начать ли им вдвоем убивать людей, чтобы она могла их вскрывать и расслабляться, забывая о том, что ее мучает.

— Я знаю, — продолжил директор и встал. — Найти занятие по душе не просто в таком юном возрасте, но все же попробуйте.

Директор обернулся на пороге.

— Я оставил вам антидот на столе. Он снимет часть эмоций, но вы какое-то время, кхм, будете сонным. Хорошего лета, — пожелал директор и вышел.

А Лида, недолго думая, подошла к столу, открыла склянку и залпом опрокинула ее себе в рот.