Кого ты видишь? : Двуликий (джен)

... — Альбус, я думала, что вы собираетесь внести в расписание пару изменений, а не... — профессор МакГонагалл ещё раз посмотрела на исчёрканный разноцветными чернилами пергамент, — ...два десятка. Ещё ни разу за всё это время...

— Минерва. Когда я в последний раз что-то делал просто так?

Женщина вздохнула.

— Что ж, если вы так уверены...

* * *

Гарри проснулся ещё до рассвета, когда все остальные ещё крепко спали. Мальчик тихо достал из сундука перо и пергамент, и, заняв место за одним из столов в гостиной комнате, начал писать письмо тёте Петунье.

...Благодаря Почти Безголовому Нику, которого он встретил недалеко от подножия лестницы, ведущей в рэйвенкловскую башню, до совятни он добрался довольно быстро. Призрак любезно согласился составить ему компанию, и благодаря этому удалось избежать встречи с совершающей обход замка профессором МакГонагалл, полтергейстом, а также — школьным завхозом и его кошкой.

Когда Хедвиг, которая была очень рада снова увидеть своего хозяина, наконец улетела с письмом, Гарри отправился обратно в башню. Всё это время Ник увлечённо рассказывал мальчику о местонахождении особо опасных для использования хогвартских лестниц — видимо, он совсем истосковался по общению с живыми за прошедшее лето. Призрака вовсе не волновало то, что Гарри был учеником не его факультета — или, возможно, всё дело было в том, что Гарри был единственным, кто осмелился ответить Нику тогда, перед распределением.

...Проскользнув обратно в гостиную, Гарри устроился в кресле у окна, и стал ждать, когда проснётся ещё кто-нибудь.

* * *

Он постоянно слышал шёпот со всех сторон с того самого момента, как покинул башню Рэйвенкло вместе с остальными учениками. При чём, источником этого шёпота были не только школьники, но и люди на портретах. Гарри это очень раздражало, но он терпеливо молчал и вежливо улыбался, когда кто-нибудь из других учеников подходил к нему, чтобы спросить о чём-то, произошедшем тогда, или пожать руку и поблагодарить — а таких было довольно много... Благодарили в основном ученики старших курсов, выросшие в магических семьях, которым родители рассказывали о Войне, и те, в памяти которых остались нечёткие образы происходящих тогда ужасов — пусть они и были тогда совсем маленькими, но кое-что всё же помнили... Они не задавали вопросов, как некоторые первокурсники, но благодарили за то, чего он не помнил. И Гарри не знал, что было хуже...

Когда во время завтрака прямо перед ним приземлился красивый серый филин, это, конечно же, привлекло внимание всего зала. А когда, отдав мальчику один из конвертов, птица направилась прямо к слизеринскому столу — а точнее, к Драко — перешёптывания, почти прекратившиеся во время еды, возобновились с куда большей интенсивностью, чем ранее. Игнорируя пристальные взгляды (один из которых принадлежал отцу), Гарри спрятал конверт в карман мантии, чтобы прочесть письмо чуть позже. (Как потом оказалось, в письме чета Малфоев поздравляла его с распределением на Рэйвенкло и желала успешной учёбы.)

Получив от Роберта своё расписание, первокурсники отправились на свой первый урок. Идя рядом с Гермионой, Гарри снова думал об отце. Первый урок Зельеварения должен был быть в пятницу...

''Сегодня понедельник, а значит — ещё целых четыре дня... четыре долгих дня.''

* * *

В тот же вечер Гарри, Драко и Гермиона обратили на себя внимание Филча. Он застал их в тот момент, когда они пытались открыть одну из дверей — Гарри решил привлечь ребят к поискам свободной комнаты, подходящей для обустройства в ней лаборатории. К несчастью, выяснилось, что именно за этой дверью начинается тот самый закрытый для всех коридор на третьем этаже, про который говорил на банкете Альбус Дамблдор. Филч отказывался верить, что ребята просто заблудились. Смотритель был уверен, что они специально хотели проникнуть на запретную территорию, и угрожал запереть их в находящуюся в подземелье темницу. Но в самый критический момент их спас проходивший мимо профессор Квиррелл.

В конце концов, в среду им удалось найти комнату без окон в одном из заброшенных коридоров на втором этаже. Конечно, Гарри мог бы выбрать одну из комнат в подземельях, но нарываться на конфликт со слизеринцами, большинство из которых было совсем не дружелюбным по отношению к нему, мальчику не хотелось. Как он мог судить по некоторым бросаемым на них с Драко взглядам, блондину уже пришлось сочинить какую-то подходящую историю для других слизеринцев. Многие из них были детьми Пожирателей Смерти, и дружба Драко Малфоя с Мальчиком, Который Выжил могла вызвать у них много ненужных вопросов... Не все последователи Волдеморта верили в окончательную смерть своего Господина, а те, кто верил, в большинстве своём с удовольствием убили бы Гарри, будь у них такая возможность. Но, к его облегчению, все самые преданные слуги Волдеморта, которые представляли для мальчика опасность, сидели в Азкабане. Остальные либо скрывались, либо старательно притворялись, что являются образцами законопослушности, откупившись от Министерства десять лет назад, после падения Волдеморта.

Но Гарри прекрасно знал, что это не будет длится вечно. А потому, что бы Драко ни сказал остальным слизеринцам, пока это гарантировало для них безопасность и возможность общаться, он ничего не имел против...

* * *

Астрономия, Травология, бесконечно скучная История Магии — точнее, бесконечно скучный преподаватель-призрак, Чары, Трансфигурация... Они с Гермионой многое успели изучить самостоятельно, пусть даже только в теории, и теперь каждый новый урок превращался в дружеское соревнование двух рэйвенкловцев: кто сможет лучше, быстрее, больше, точнее? Когда занятия проходили совместно со Слизерином, к этому соревнованию с удовольствием присоединялся и Драко.

С особым нетерпением все ждали урока профессора Квиррелла по Защите от Тёмных Искусств, однако его занятия скорее напоминали юмористическое шоу, чем что-то серьёзное. Кроме того, Гарри не давала покоя та странная тёмная пустота, которую он ощущал, смотря на преподавателя. Со слов Серой Дамы он понял, что профессор летом побывал где-то, или сделал что-то, после чего изменился. Но о том, куда он мог поехать во время летних каникул, не знал никто, кроме, возможно, других преподавателей.

* * *

Наконец, наступила пятница. Сидя за столом в Большом зале, Гарри с нетерпением ждал начала занятий. Два урока Зельеварения... Два урока, на протяжении которых он сможет быть рядом с отцом. До этого времени мальчик видел его только в Большом зале во время завтрака, обеда, или ужина. На короткое мгновенье задержать на нём взгляд, смотря на преподавателей за главным столом — вот и всё, что Гарри мог себе позволить. Иногда он чувствовал на себе пронзительный взгляд тёмных глаз, но стоило поднять голову или повернуться — и это ощущение мгновенно исчезало.

''Ещё немного — и у меня будет возможность слушать его, наблюдать за ним, пусть и не долго... Быть может, он меня даже о чём-то спросит. И я обязательно дам правильный ответ! Он будет мной гордиться — пусть не сразу, пусть пока что не как своим сыном, но как своим учеником. И что бы ни случилось в будущем, я буду ценить каждое мгновение, проведённое рядом с ним — что бы он мне ни говорил, как бы он на меня ни смотрел, что бы он обо мне ни думал...''

Пока он пребывал в раздумьях, прибыла почта. Совы кружили над столами, высматривая своих хозяев и роняя им на колени письма и посылки. Хедвиг, приземлившись между сахарницей и блюдцем с джемом, уронила в тарелку Гарри запечатанный конверт. На нём не было написано ни слова.

''Не от тёти — она всегда пишет имя на конверте...''

Мальчик осторожно вскрыл конверт. Письмо было написано большими неровными буквами.

“Дорогой Гарри!

Я знаю, что в пятницу после обеда у тебя нет занятий, поэтому, если захочешь, приходи ко мне на чашку чая примерно часам к трём. Хочу знать, как прошла твоя первая неделя в школе. Пришли мне ответ с Хедвиг.

Хагрид.”

Это было неожиданно.

Они с Хагридом познакомились во вторник — Гарри встретил полувеликана по дороге в теплицы и поздоровался, проходя мимо. В ответ на его “Здравствуйте, сэр” лесник попросил называть его “просто Хагридом”. Как оказалось, он хорошо знал родителей Гарри, и совсем не был против немного рассказать о них мальчику. Взяв с мальчика обещание “прийти как-то на чашечку чая с кексами”, он отправился дальше по своим делам. Гарри же, с облегчением вздохнув, пошёл на урок, пытаясь как можно быстрее оказаться подальше от чрезмерного дружелюбия, излучаемого полувеликаном. Не то, чтобы оно было ему неприятно... но что-то в нём было неправильным.

Немного подумав, Гарри одолжил у Гермионы перо и, написав на обороте письма “Спасибо, с удовольствием”, вручил его Хедвиг.