Гарри Поттер и на самом деле (джен)

Две недели в Хогвартсе пролетели, как один день. Что ни говори, но учили нас на совесть, было реально интересно, особенно потому что учёба, совмещённая с практикой, тут же давала почувствовать себя полноценным магом.

Успехи, конечно, у всех были разными. К примеру, Драко, показавший отличную Левиоссу на первом уроке чар, испытал конкретный затык с огненным «Инсендио» и мучался на пару с Гойлом, отставая от всех на гриффиндоро-слизеринском потоке, выдавая через раз жалкие искры. Крэбб же, напротив, внезапно стал лучшим огневиком в группе, выдавая буквально огнемëтные струи, соревнуясь в этом с Финниганом. Белоголового Малфоя, до того дня, определённо, считавшего своих «пёсиков» чем-то вроде дополнительной пары рук, это жестоко угнетало. Он рычал, срывался на окружающих и прятался по углам, в ноль вырабатывая магию на неподдающееся заклинание, стараясь всеми силами хотя бы быть не хуже всех.

Лезть к нему с темой «не вся магия одинаково работает», когда мальчишка с младенчества считал, что Малфой — это самый-самый род на всей планете, смысла не было. Ловя взгляды Флитфика и Снейпа, направленные на него, в которых были и понимание, и добродушная насмешка, и чуточку уважения, когда тот не замечал, я понимал, что всё у профессоров на контроле и ожидаемо, и что каждого ученика они ведут по известному им пути совершенствования.

Я же, очевидно, начал пользоваться одним из каких-то поттеровских даров. «Эмоциональная легилименция», «поверхностная легилименция» так работает? Или я это всё-таки нафантазировал, вложив во «взгляд» такой сложный комплекс ощущений, выдавая желаемое за действительность? Ответов пока не было, а заказывать новые поттеровские книги у близнецов я не спешил. С избытком хватало потока информации из обычных учебников и брошюр, которыми были набиты ближайшие полки библиотеки.

Трансфигурация пока, ожидаемо, не получалась ни у кого, кроме… — внезапно — Гермионы, которая всё пыталась рассказать, как она это делает, и не находила слов. Всë свелось к отчаянному: «Ну, это надо поймать фишку!» Она и гордилась своей «избранностью», но и жестоко переживала, видя, как ей завидуют и отдаляются ученики, с которыми она хотела бы наладить дружеские отношения. И никак ей не доказать было, что мне реально пофиг, ну а Рон… Это Рон. Зависть — его второе имя, как ржали его братья, когда он в очередной раз начинал буквально ею сочиться.

Но сейчас мы шагали с очередного зельеварения рука об руку в ряд, с очень похожими эмоциями. Гермиона справа от меня размахивала руками и возмущалась:

— Кроветворное из семи ингредиентов — и само по себе довольно сложное зелье, но что сделал профессор Снейп… Это было подло!

Рон вторил с другой стороны:

— Эта «летучая мышь» специально врубила ветер в классе! Мало нам было постоянно следить за подлянками его «змей»! И наверняка предупредил своих, у слизеринцев-то у всех получилось!

Я хмыкнул:

— Панси и Гойл тоже запороли, вообще-то, зелье. Но да, счёт не в пользу Гриффиндора. Как-то не сообразил сразу, что делать, когда гаснет горелка на ветру, а потом стало поздно.

Гермиона фыркнула:

— Ну, не поступать же, как этот жлоб слизеринский! Тупой малфоевский огнемёт в клетчатом малиновом пиджаке! Малиновом! Пиджаке!

Я покачал головой:

— Да, рвануть мантию и прикрыть её половинками от ветра горелку — было не так уж чтоб… Но согласись, это сделано было вряд ли чтобы продемонстрировать модель одежды экзотического цвета. В целом Крэбб поступил решительно и довольно круто. Спасти зелье любой ценой — это вызывает уважение.

Рон возмутился:

— Да ерунда какая-то! Кроветворное стоит жалкие кнаты, а мантия — несколько галеонов!

— Ну, справедливости ради, в реальной схватке, когда соратник рядом истекает кровью, в деньгах это не оценить. Как там Снейп сказал… — я пощëлкал пальцами, словно вспоминая, и Гермиона тут же выпалила:

— «Вы должны быть готовы всегда и ко всему!» Так что, на следующем уроке он вызовет дождь? А?...

Я кивнул:

— Не исключено, хотя от дождя я, наверное, смогу котёл прикрыть своим «протего», что не получилось от ветра. Но факт — зачёт по кроветворному получить нужно. И Снейпу плевать на неудачу, ему нужно, чтобы мы могли выдавать результат. Как уж он это сказал... — я снова сделал вид, что вспоминаю.

— «Вися вниз головой, зацепившись ногами за ветку», — буркнул Рон. — Чего? Я тоже кое-что запоминаю, не надо на меня так удивлëнно смотреть! Не зельеварение, а какая-то дрессировка обезьян!

Я вздохнул:

— Ну и все запороли зелье на зачëтном этапе дубля, потратив все ингредиенты. Первый-то учебный эликсир более-менее получился у всех?

— У ме-ме-меня не получился, — послышалось за спиной, и Рон аж подпрыгнул:

— Лонгботтом! Пикси тебя дери! Ты чего крадёшься!? Замемекал тут, как козёл Аберфорта! У меня чуть инфаркт организма не случился!

— Про-прости, я не хотел. Думал, вы знаете, что я сзади иду, — пробормотал наш толстый Пьеро унылого образа и опустил взгляд. А Рон продолжал возмущаться:

— Ты, случаем, не родственник Квиррелла? Вот прям один в один заикаетесь!...

Я хлопнул в ладоши и сказал:

— Так, Рон, хорош. Я тоже дёрнулся, ничего страшного, не один ты прыгаешь от неожиданности. Невилл, ты же что-то полезное хотел сказать? — ободрил я стеснительного мальчишку. Тот кивнул, подняв взгляд, выдохнул и сказал без запинки:

— Всё для кроветворного можно найти прямо на окраине Тёмного леса. Даже не заходя под полог.

Я почесал в затылке:

— Точно не в теплицах? Дикорастущие травки, и они всё ещё есть?

— Да! — кивнул мальчишка и добавил. — Я там часто гулял, всё рассмотрел. И собирать правильно я их умею!

Рон просиял:

— Отлично! И писать маме не надо! И тратиться!

— И практика по сбору дикорастущих трав будет! — вторила радостно Гермиона.

Пухляш, прямо как губка, впитавшая воду, расправился, перестав сутулиться. Влезть в чужой разговор, да ещё не убежать сразу же, едва возмутились, для него было настоящим подвигом. Я деловито поинтересовался:

— Какие-то специальные ножики, лопатки там, щипчики и корневые крючки нужно брать?

Невилл согласно кивнул головой, да так энергично, что мощно колыхнулся его внушительный живот, а из-за пазухи выстрелил прыжком его свободолюбивый жаб. Я машинально поймал Тревора, погасив инерцию его почти килограммового тела, и он покорно повис у меня в ладонях, поняв, видимо, безнадëжность ускользнуть из хватки потомственного ловца. Прежде чем его хозяин снова успел смутиться, я, как ни в чем не бывало, вернул ему земноводное и указал подбородком в сторону гриффиндорской башни:

— Ну тогда за ними, а потом на выход? А по дороге расскажешь, что захочешь.

«Тылы» Хогвартса посещать мне ещё не приходилось. С избытком хватало исследования закоулков замка, хронометража лестниц, бесед с картинами и просто отметки тысяч «почему-мелочёвок» на «узнать потом». Почему у некоторых картин три рамы деревянных, а одна металлическая? Почему в одном из доспехов сквозь забрало виден череп, но если его поднять — ничего там нет? Что за дверца высотой около фута, появляется в 19.05 в центре коридора из гриффиндорской башни в общий?

Старая кожаная сумка, в центре которой стоял вздыбившийся белый единорог на красном фоне, выглядела тонкой папкой, пока Лонгботтом не провел по её периметру пальцем, оставив мазок крови, скривился, машинально сунув палец в рот, но тут же испуганно дёрнул за появившуюся ручку, убирая обретшую объëм сумку за спину от сунувшейся было к ней Гермионе, с восторгом воскликнувшей:

— Это же герб графства Кент! Невилл! Дай мне рассмотреть как следует! — безапелляционно заявила девочка, требовательно вытянув руку, так что у парня глаза выпучились. Я примирительно сказал:

— Гермиона, герб только похож на коня, так-то, судя по рогу на его лбу, это всё-таки единорог. Похоже, это фамильный артефакт, и наверняка, чтобы им можно было безопасно воспользоваться, его владельцу нужно что-то сделать?

Невилл торопливо кивнул:

— Открыть лично. Я открою, когда дойдём, а то сумка станет тяжелой, и полчаса не закроешь.

— А что будет, если чужой возьмёт? — поинтересовалась девочка, ничуть не смущëнная запретом.

Парень пожал плечами:

— Я даже не знаю. Но наверняка ничего хорошего…

Рон же начал с апломбом завсегдатая рассказывать о задворках вокруг теплиц и опушке Тёмного леса, перебив тут же замолчавшего Невилла. Но вскоре под его молчаливыми скептическим взглядами смешался и признал, что знает это лишь по рассказам родителей и братьев. Причём как бы не половину узнал от близнецов, «а они сами знаете, какие!»

И продолжал говорить! Дождался, что Гермиона вспылила и предложила «в таком случае просто закрыть рот и послушать того, кто знает!» Девочка картинно взяла Невилла под руку, отчего у парнишки вообще язык отнялся. Оба мальчишки раскраснелись и умолкли каждый по разным причинам. Девочка же нахмурилась, явно не понимая, что она сделала не так, что все вдруг замолчали. Я же едва сдерживал смех от этих телодвижений, живо напоминающих мне играющих щенков гончих, метущих длинными ушами по земле и то и дело наступающих на них себе и друг другу, от чего кувыркаются и скулят.

Но вот калитка в задних воротах замка скрипнула и выпустила нас на тропу, выложенную квадратными серыми плитами размером в ярд, меж которыми пробивалась истоптанная трава. Именно по этой дорожке мы уже трижды за эти две недели посетили уроки гербологии в теплицах, но Невилл тут же потянул нас в в сторону.

— Ещё тридцать футов вперёд, и мы окончательно вошли бы в тепличный лабиринт. Может вы не заметили, что, когда идём на урок, небо всегда тускнеет и всё вокруг размывается так, что не видно ничего, кроме маячащего за спиной замка и теплиц впереди?

Я присвистнул, действительно же, причем и внимание рассеивается, на этом не заостряясь. А Невилл продолжал:

— Это защита теплиц, чтоб ни из леса ничего в них не забрело, ни сверху не спикировало. Там же есть очень капризные и ценные растения, требующие очень тонких режимов выращивания. В общем, нам в сторону, вон туда, где дорожка вниз!

Громада задворок Хогвартса походила на позднюю застройку руин древней пирамиды, поскольку с верхней площадки вниз вели, как минимум, три огромных уступа, словно ступеньки для великанов. В них же была прорезана крутая лестница с уже обычными ступеньками, которых на каждую приходилось по три десятка.

Когда спустились к подножию, осмотрелись. Слева маячили туманные купола над смутно зеленеющими теплицами, сквозь воздушно-магическое марево которых ничего не возможно было рассмотреть. Прямо и дальше, изгибалась водная гладь, заставляя с недоумением корректировать в памяти очертания Чёрного озера, а справа громоздились деревья леса. Они росли сразу с самого края огромные и корявые, и под их сень, через приличных размеров луг, уходили десятки тропок, многие из которых были свежими. И вот эта свежесть, похоже, совершенно не радовала Невилла, брови которого поднялись домиком, а на глаза навернулись слёзы. Мда…

Я пожал плечами:

— Видимо, тут не сегодня, так вчера прогулялись с корзинками все жители Хогсмита, спешившие запастись на зиму нужными травками.

Рон фыркнул и ткнул пальцем под ноги, где на тропинке были характерные отпечатки:

— И у них были копыта. Хогсмит вряд ли, а вот кентаврам дали тут, похоже, погулять. Я слышал, что у них какая-то договорённость с директором на сбор трав.

Гермиона с сочувствием посмотрела на Невилла и сказала:

— Ну, может, они что-то пропустили? Давай всё-таки поищем. Нельзя сдаваться!

Я кивнул:

— Она права. Невилл, прекращай смотреть на нас, как самурай, готовящийся сделать сепукку. Ну совпало так. Подумаешь, ерунда какая. Давай показывай, как ты траву-то эту ищешь? Поисковые же заклинания есть на каждую специальные? Или артефакт какой? Пойдём поближе к деревьям, по логике там копытным собирать сложнее, может пропустили что...

Толстый паренек, что явно готовился к обструкции, мысленно проклиная свою инициативу, приободрился:

— Больше всего тут было кохлеарии. Маленькие такие белые цветочки о четырёх лепестках, похожих на крест. Нужны именно цветущие растения. Такие даже на юге в Кенте редкость в конце августа, и я очень удивился тому, что здесь их много… было. Лепестки у самой травы кругло-заостренные… я покажу, когда увижу.

Я покосился на вытоптанную траву и поднял бровь:

— Невилл, без цветов, может, тоже сойдут? Нам же не мощное зелье кроветворное творить, а чтоб получить зачёт. И что там ещё по списку?

Парень поморщился и растерянно развёл руками:

— Эм-м, не помню, можно ли без цветков. Но, в общем, ещё четыре растения…

— Нельзя ложечник без цветков брать, — прогудел чей-то низкий голос, заставив подпрыгнуть и выхватить палочку. — В них вся нужная магия!

Из-за корявого разлапистого дуба с растрескавшейся корой шагнул Хагрид, помахивающий розовым зонтиком. На наши испуганно вытаращенные глаза он укоризненно покачал головой:

— И нельзя в лес ходить ученикам. Ещё полста шагов сделаете, и запросто Снейп с вас баллы снимет. То-то я смотрю, он почему-то после обеда сразу тут в окрестностях появился.

Рон возмутился:

— Да мы вообще в лес не собирались! Просто зельевар запорол нам сегодня на уроке кроветворное, врубив зачем-то ветер. Но зачёт-то сдавать надо!

Хагрид почесал в затылке и глянул через плечо:

— А... Ну да, вряд ли это он, чтоб учеников-то выслеживать. Зря я того-этого... Но теперь понятно, почему Северус с таким недовольным лицом промчался мимо. Кентавры-то вчера собрали всё тут. Видать, зельевар хотел по быстрому набрать для повтора, да не успел. Ну а ветер-то всё-таки не дождь… снег… или смерч — это он частенько подколдовывает такое на уроках. Максимально, значит, к этим самым... полевым условиям. Хотя для первачков-то непонятно, зачем…

Гермиона поджала губы:

— У профессора Снейпа вообще-то сейчас урок у седьмого курса. Ну, старшие, видимо, могут и без его надзора что-то сварить. Но потом третий курс… и вообще свободного времени у него мало, я узнала распорядки и должностные инструкции всего персонала. Максимум, он своим змеям наберёт, и только.

Хагрид подёргал за бороду и приглашающе махнул рукой:

— Ладно, пойдём ко мне. Придумаем что-нибудь…

А в самой высокой башне Хогвартса у задумчиво смотревшего на улицу сквозь очки-половинки старца шевельнулась серебристая борода, что вместе с прищуром его сияющих отнюдь не по старчески синих глаз можно было опознать, как лукавую улыбку.