Подобная Сильмариллу (гет)

— Здравствуй, — все же сказала я, как ни в чем не бывало (кажется, мой голос жутко дрожал). — Как прошла встреча с Келеборном?

Трандуил не ответил. Стоял у камина и смотрел на меня так, будто видел в первый раз в жизни. Собственно, так оно и было. Не было нужды спрашивать, что произошло.

— Ко мне приходил Саруман Белый, — только и произнес он.

— И что он сказал? — я долго собиралась с духом, чтобы спросить, и после этих слов Трандуил, наконец, взорвался. Так было даже легче. Мой вопрос был нелеп.

— И что он сказал? Ты спрашиваешь это у меня? Он рассказал мне такое, что не привиделось бы мне и в кошмаре, Сильмариэн! — в его голосе я слышала горькое отчаяние.

Я могла бы вскочить с кресла, на котором только что удобно расположилась, и закричать, спрашивая, что он имеет в виду, как он может верить в какую-то грязную ложь, почему его так легко настроить против меня, несмотря на все хорошее, что я сделала для нашей семьи и страны? Но вместо этого я промолчала.

— Почему ты молчишь? — разъяренный Трандуил подскочил ко мне и схватил за плечи, вытаскивая из кресла. Я вся сжалась — если бы он хотел, он мог бы убить меня парой сильных ударов. Теперь я была так беззащитна... Голова раскалывалась от жуткой боли.

— Прошу тебя, — воскликнула я, чувствуя, как подступают слезы, — прекрати это! — Трандуил, словно очнувшись, наконец, от своего безумия, покачнулся и отпустил меня. — Что он тебе сказал? — ведь может же быть, что все еще не так страшно... Ведь может? Может?

Не могло. Курунир выложил моему мужу все, начиная с того вечера, когда я приехала в Хитлум, чтобы повидать Амроса и Амрода перед свадьбой. Даже больше, чем все. Белый маг извратил то, что хотел, то, что мог.

— Как ты могла сама сбежать к нему в Ангбанд? — кричал Трандуил. Я знала, как правдиво на это ответить, но догадывалась, что никто мне не поверит. Об этом меня предупреждали, но я рискнула. И когда я рассказала Трандуилу о том, как на самом деле попала в крепость Мелькора, он закричал еще сильнее:

— Только ты могла придумать подобную мерзость! — его лицо перекосило от отвращения, и тут я окончательно поняла, что никакой пощады ждать не стоит. Что бы я ни говорила, сейчас Трандуил представляет только то, как мы с Гортхауром бежим по тому лесу, взявшись за руки, и во весь голос хохочем над моим дураком-женихом и над тем, как ловко я обвела всех вокруг пальца, исчезнув. А ведь я сейчас призналась ему в том, о чем до сих пор ненавидела вспоминать, в том, о чем не знал почти никто... В одном из худших позоров в моей жизни. Это далось мне нелегко. Но моему мужу было на это наплевать.

— А принцесса Лютиэн? — спрашивал потом Трандуил. — А Финрод? А Маэглин? — он знал обо всех моих крупных проступках. И я знала, что даже если буду сопротивляться, мой муж мне не поверит. Он так легко принял слова Курунира... Да, мы с Трандуилом давно уже были не вместе, но это все равно причиняло мне боль. Я и не оправдывалась, только молчала, благо, больше никакой вопиющей лжи Белый маг себе не позволил. До поры до времени.

— А Мелькор? — выплюнул мне в лицо Трандуил. — Это он научил тебя всему?

— Он научил меня тому, что спасло наш лес и сильно задело Врага, это же хорошо! — умоляюще простонала я. Тут мне было, что возразить. Знания Мелькора спасали меня далеко не один раз. Но сил сопротивляться у меня не было. Боль из затылка растекалась до лба, сводила щеки и скулы, вызывала тошноту...

— Просто так взял и научил? — фыркнул Трандуил, приподняв бровь, и до меня не сразу дошло, что он имеет в виду. Точнее, какую мысль ему вложил в голову Курунир.

— Ох, брось! — я была поражена и возмущена. — Не надо вешать на меня уж абсолютно все зло в мире!

— Я не знаю, что на тебя вешать, а что нет! — по лицу Трандуила было видно, что он мне не верит, и если бы кто-то сейчас по секрету сказал бы ему, что это я в свое время разрушила Светочи, он бы и этому поверил. Он-то знал, что на меня повесить. Все, абсолютно все...

— Я не признаюсь в том, чего не делала, и ты знаешь, о чем я! — в этом я была тверда, но потом подумала — а какая, собственно, разница? Хуже уже не будет. Родной брат, Мелькор, Гортхаур, Трандуил — приходите все к веселой душечке Сильмариэн! Было нелегко стряхнуть с себя это внезапно навалившееся отвратительное равнодушие.

Трандуил замолчал. О чем он думал? Может быть об этом — как я мог быть так слеп, кто эта женщина передо мной, что теперь будет с моим сыном? Я надеялась, что он думал именно об этом, а не о чем-то куда хуже — как мне от нее избавиться, может быть, ее, проклятую лгунью, следует убить?.

— Почему ты так просто ему поверил? — наконец спросила я, понимая, что мне пора уходить.

— Потому что знал, что это в тебе есть, — ответил Трандуил, и я вздрогнула. — Что-то такое, чего немного было в Галадриэль, а в тебе было через край. Я осознал это слишком поздно, когда уже стал старше. В юности не понимал — просто считал тебя немного не такой, как все. Более интересной. Твоя темнота немного отталкивала меня и непреодолимо влекла. Даже в Дориате, когда все было спокойно, ты не была самим эльфийским светом, но когда наступали темные времена... Тебе же никогда не сиделось на месте, ты всегда была там, где что-то случалось и действовала так, как считала нужным! И это вас, видимо, и роднило, — не было необходимости спрашивать, каких нас имеет в виду Трандуил. — Но, несмотря на это, не было никого лучше тебя в хорошие времена, — грустно закончил он. Наконец, он понял, что все, что было между нами, окончательно закончилось. Он поверил и осознал.

Трандуил видел, что я никогда не горела ровным светом, что всегда была лишь лихорадочным огнем, то затухающим, то распаленным на полную мощь. Он был совсем не таким. Таким же, как я, был Саурон.

И была еще одна причина, почему мой муж поверил Куруниру, догадалась я уже после. Белый маг оставил меня самой собой. Добавив моим поступкам невыразимой черноты, он оставил мне терзания и смятения, не сделал искусственной злодейкой. И Трандуил не мог этому ни поверить, потому что Курунир описывал именно меня. Мой муж правильно сделал, что в тот день заставил меня уйти. Если бы он дал бы мне остаться, он предал и уничтожил бы себя — моя ложь была слишком долгой, серьезной и омерзительной.

— Ты должна уехать прямо сейчас, — нарушил наше задумчивое молчание Трандуил, и я попятилась.

— Я понимаю, — пробормотала я, но его слова заставили меня ужаснуться. Я не была готова уезжать. А на языке у меня вертелся еще один вопрос, про который я (к своему стыду) вспомнила только сейчас: "Правда ли, что я убила своих?"

— Прямо сейчас и быстро! — Трандуил снова начал кипятиться, и я еле успела выскочить из его покоев, прежде чем тяжелый бьющийся предмет ударился об уже закрывшуюся дверь. При небольшом везении Трандуила он мог бы разбить мне голову.

— Вон! — слышался отчаявшийся голос из-под двери, и я побежала к себе так быстро, как только могла, на скорую руку собрала лишь самые необходимые вещи и бросилась на кухню за провизией.

Кухарки, увидев мое наверняка бледное и перекошенное лицо, отшатнулись. В их глазах читался ужас, но они промолчали. Но они что-то знали! О Эру, либо наш скандал слышало все Лихолесье, либо Курунир теперь треплет языком с каждым встречным...

— Что уставились? — крикнула я, наконец, не выдержав этого сгустившегося в воздухе страха. Девушек как ветром сдуло, а я, схватив еду, бросилась на конюшню.

— Быстро, дай мне лошадь! — крикнула я молоденькому эльфу, занимающемуся лошадьми.

— Вот еще! — фыркнул он, не двигаясь с места. — Мы тебе больше не подчиняемся, потаскуха, убийца! — я похолодела. И этот кошмар тоже оказался правдой... как же я могла...

— Еще как подчиняешь! — я схватила юношу за руку и до крови впилась в его кожу ногтями, наслаждаясь тем, как его бравада уступает место ужасу. — Быстро дай мне лошадь! — не знаю, что он увидел тогда в моем лице, но он побледнел, кивнул и кинулся вглубь конюшни.

Когда все было готово, я со всей скоростью выехала из небольшой наземной конюшни и бросилась к границе леса. Я ехала куда глаза глядят.

Так я в последний раз покинула Лихолесье и начала последнее большое путешествие по Средиземью. Я сразу знала, куда мне нужно ехать в первую очередь. Слухи сейчас поползут очень быстро. Интересно, куда направился Курунир, кому он еще захочет сообщить о моих тайнах? Кто же может это знать... Я же поеду к сестре, с которой пусть мы и не всегда ладили, но которая всегда меня знала и, наверное, хотя бы частично поняла бы. Лориэн — место, где можно отдохнуть и набраться сил...

Галадриэль с Келеборном, Элронд, Кирдан, Леголас... Леголас... Пока я лихорадочно выбиралась из леса, я даже думать не хотела о том, как эта новость повлияет на них. О Эру, Леголас будет просто раздавлен, куда хуже, чем после того дня, когда он узнал, что мы с Сауроном были женаты! Не в силах больше ехать, я слезла с лошади и потерла виски. Вспомнила о том, что была ранена и оказала себе самую простую помощь. Стояла глубокая ночь, такая же темная, как та, перед Ангбандом, когда я стояла с ворохом ателаса между ног и понимала, что моя прежняя жизнь безвозвратно ушла. Забавно, еще несколько недель назад я, при должном усилии, могла бы навредить даже Майа, а теперь меня повалил один простой удар по голове... Моей магии больше нет, моей короны больше нет, моей семьи больше нет. Моей привычной жизни больше нет.

Сейчас я могла обратиться только к одному своему другу, который и так давно знал обо мне все и принимал меня такой. Митрандир не удивился, услышав меня. Видимо, он тоже знал, что любой лжи когда-нибудь придет конец. Я рассказала ему обо всем, что наболтал обо мне Курунир. Но страшнее всего и важнее мне было говорить о том, как я боялась, что никто больше меня не примет. Конечно, я всегда могла сбежать на Запад, но это было бы просто заслуживающей презрения трусостью. Я, как никогда, хотела быть здесь, со своими близкими. Угроза потерять их заставила меня еще больше к ним тянуться. Я так боялась, что мой сын больше никогда не захочет меня видеть... Митрандир молчал. Он не давал мне никаких советов, просто внимательно слушал. А потом сказал:

— Я знаю, что вы еще найдете свой путь, Ваше Величество...

— Не Величество, — перебила его я. — Это все в прошлом, — и как раз это мне было более всего безразлично. Корона не принесла мне радости.

— Как бы то ни было, леди Сильмариэн, — Митрандир не дал мне надолго помешать его мысли. — Мы почти закончили со Средиземьем. Но еще не совсем. Я могу сказать только одно — держитесь тех, кому может быть нужна ваша помощь.

Я не поняла. Война уже закончилась, и я думала, что жизнь свободных народов скоро начнет налаживаться. Кому теперь нужна помощь от той, которая была ближе некуда с Врагом?

— Вы еще найдете свой путь, — закончил, наконец, Митрандир и оставил меня в полном недоумении. — Я же свой нахожу.