You Are Not On Your Own (джен)

— Мисс Сойер…

— Вы закончили проверять мой тест? — девушка подняла глаза на учителя, повторяя эту фразу уже третий раз за день.

Мистер Филлипс (его фамилию было нетрудно запомнить) с улыбкой кивнул ей.

— Да, я как раз подошел к вам из-за него. Результаты весьма неплохие. Когда я говорил с другими учителями о вашей проверке, я и не мог подумать, что вы и впрямь окажетесь такой осведомленной.

— Я немного ушла вперед программы в своей старой школе, а теперь мне осталось нагнать только две-три темы по каждому предмету…

— И это я уже слышал от учителей, — мужчина положил перед ней новую тетрадь. — И ваш индивидуальный психологический тест тоже весьма заинтриговал меня.

Нора ощущала каждой клеточкой тела, как на них пялятся ее новые одноклассники. Девушка поспешила опустить глаза, чтобы не испытывать соблазна бросить ответный взгляд на зевак, и закрыла лицо волосами.

— Давно Вестербург не видел таких личностей. Наверное, со времен вашей матери.

— Спасибо, мистер Филлипс, — буркнула девушка.

Сначала он показался ей весьма приятным на вид и профессиональным, а теперь она не хотела даже смотреть на него. Не из-за мамы (их с Норой сравнивал уже третий учитель), а из-за того, как бестактно он ее упомянул. Наверное, хотел дать ей понять, что знал Веронику, что тоже сожалеет утрате, но мог бы найти место и время получше.

Из-за этого нелегкий день стал просто ненормальным. Нора не любила повышенного внимания к себе, она чувствовала себя какой-то неправильной, когда на нее было обращено так много взглядов. Иногда она совсем не понимала, что на уме у школьников, окружающих ее.

В начале дня пару человек бросили взгляд на ее царапины на лице, которые рассеялись по коже, словно засечки. Нора не могла дождаться, когда же заживут все следы после аварии. Синяки уже прошли, боли в ноге не было, да и мигрень начала посещать ее пореже, а вот порезы на руках, шее и лице запоздали. Пока что девушка постаралась прикрыть эти неприятные следы капюшоном толстовки и волосами, но учителя в некоторых классах ясно давали понять, что в капюшоне на уроке сидеть нельзя. Что ж, внимания от людей меньше не стало. Люди наоборот впивались взглядами в ее спрятанное лицо еще сильнее, стараясь его разглядеть. Никто не любил секреты.

В столовую девушку не пошла, она пропустила обед, потому что аппетита не было. И не хватало ей еще, чтобы на нее смотрели, когда она будет обедать и наверняка обляпается йогуртом. Всю большую перемену Нора провела на трибуне школьного стадиона, на который ей давно уже хотелось взглянуть. Конечно же, ничего не говорило о том, что здесь когда-то случился взрыв, оставивший после себя воронку и, очевидно, полумертвого, но еще живого парня.

Джей Ди так часто занимал ее мысли. Нора могла бы позвонить ему или написать, что дом уже готов к проживанию, что она не трогала только его комнату, еще могла бы спросить, какие ящики туда нужно перенести, или в какую фирму нужно сходить за очередным документом, чтобы сделка купли-продажи не затянулась надолго. Но она не могла заставить себя нажать кнопку вызова. Сначала, в первые дни, она была слишком зла на него, потом не видела смысла, ведь совсем скоро отец должен был приехать и решить все сам. Однако, он уже начал задерживаться. Все чаще хотелось написать ему СМС или взять себя в руки и позвонить, чтобы просто спросить, что там у него происходит. Может быть, Бад давно уже прикончил его или опять увез за собой против его воли. Он же знал, куда ударить и как снять протезы. И он умел подчищать следы.

Нора решила подождать еще день или два. А пока что она все еще думала, жалеет ли о присутствии Джей Ди в своей жизни. Должна ли она вообще волноваться о нем? Не лучше было бы оставить его на произвол судьбы, как он сам поступил с ее мамой когда-то?

Прекрати накручивать себя, зашипел на нее внутренний голос, ведь он рассказал тебе свою историю, и мама тоже написала ее. Ты убедилась в том, что это правда, что он не мог приехать, и сейчас он здесь. Он решил взять тебя под опеку, как только о тебе узнал.

Ну, конечно, это было исчерпывающим доказательством его искренности, но проблем от этого меньше не становилось. Ради мамы или нет, он расправился с троими, а потом и с самим собой, и еще умалчивал все это, жил с этим…

— Привет, — голос над ухом вырвал ее из размышлений. — Ты Элеонор Сойер, я нигде не ошиблась?

Нора вскинула глаза, с удивлением оглядывая яркую троицу девушек, которые стояли рядом с ней на трибунах. Красавицы, с умелым макияжем и в хорошей одежде, они оглядывали ее с любопытством и осторожностью поровну. Хотя, девушка, стоящая перед ней, которая и заговорила первой, была больше любопытна, чем осторожна. У нее было овальное лицо с острым подбородком, тонкие губы, подведенные карандашом, и далеко посаженные миндалевидные глаза серого цвета. Темные волосы были завязаны в длинный хвост.

— Я… — Нора поджала губы, оглядывая девушек с неловкостью. — Лучше зовите меня Норой. Никто не зовет меня Элеонор.

— А как по мне, очень красивое имя, — на соседнее сидение приземлилась вторая девушка.

Закинув ногу на ногу, она сложила руки на коленях, и окинула ее снисходительным взглядом зеленых глаз с коричневыми крапинками. Ее светлые волосы раскинулись по ее плечам, отливая платиной. У нее был ровный загар по всему телу, как Нора могла судить по рукам без рукавов, шее, лицу и ногам, выглядывающим из-под юбки.

— Непрактичное, — отозвалась Нора. — А вас как зовут?

— Я — Эмили, — девушка, которая завела с ней разговор, протянула руку для делового рукопожатия. Она ничуть не смутилась и не замялась, когда Нора едва ли сжала ее ладонь в качестве приветствия. — Вернее будет сказать, Эммелин Слоппер. У нас с тобой совпадают уроки биологии…

Конец ее фразы затерялся в словах другой девушки, когда перебила ее, даже не взглянув в сторону подруги:

— Мое имя — Эдит Стрип. А вот эта невежа, — она кивнула в сторону третьей девушки, — Элена Степанофф.

Та девушка, чье имя было названо, выглянула из-за ее плеча, помахав Норе рукой. Она вежливо улыбнулась и подошла ближе, сжимая в руках планшет с какими-то закрепленными на нем исписанными листами.

— Она у нас стеснительная, мы очень стараемся искоренить это недоразумение, — усмехнулась Эммелин. — Нам приятно познакомиться с тобой, Нора. Новый человек в коллективе — всегда волнительное событие.

— Насколько мы знаем, ты еще ни с кем не успела познакомиться до нас, — вступила Эдит. — Что ж, для нас это честь. Мы, кстати говоря, возглавляем Комитет Учеников, так что все знаем все, обо всем и обо всех. Элена занимается школьной журналистикой, Эмили работает в редколлегии и по совместительству является черлидером, а на меня возложена ответственность главы школьного актива — организация мероприятий различной степени скуки. Я знаю практически каждого в Вестербурге, и, рискну похвастаться, в Шервуде.

Эдит Стрип протянула ей свою руку для рукопожатия. Нора приняла и ее. У Эдит была еще более твердая рука, несмотря на тонкие длинные пальцы, украшенные расписным маникюром.

— Я не участвую нигде, — поспешила сказать Нора. — И не хочу участвовать. Я здесь просто для того, чтобы закончить школу. Никакие мероприятия меня не интересуют…

— У нас так заведено, что каждую неделю проводится опрос на различную социологическую, философскую или психологическую тему, — Эдит взяла у Элены протянутый планшет. — Так что все вынуждены поучаствовать. Но это не страшно в самом деле…

Опросы. Нора всегда относилась к ним с раздражением. Она ставила галочки и отвечала «на отвали», но сейчас, видимо, ей пришлось бы позабыть о грубости.

— Представь, ты попала в кораблекрушение, — начала Эдит. — Ты на плоту, тебе уже ничего не грозит, но тут ты видишь, что слева от тебя тонет близкий тебе человек, а справа тонет величайший ученый мира, который мог бы вылечить рак. Кого ты спасла бы?

Нора прикусила губу, задумавшись на мгновение. Она представила — кораблекрушение, два тонущих человека. Почему она сразу подумала о Джей Ди? Так, черт возьми, это просто глупый вопрос. Даже не надо было глубоко копать, и, в особенности, вмешивать в это свои личные переживания.

— А подробностей не будет? — спросила она, снова посмотрев в лицо Эдит.

— Что? — переспросила та с долей растерянности в снисходительном тоне.

— Ну, каковы размеры моего плота, на каком расстоянии от меня тонут люди, есть ли связь с внешним миром, и вообще, какое у меня на плоту может быть оснащение…

— Плот из досок, очень маленький, никакого оснащения нет, — выдохнула Эдит. — И тонущие люди достаточно далеко от тебя, чтобы ты успела спасти только одного.

— Я отломлю доску от плота, брошу ее одному человеку, а сама поплыву за другим, — девушка пожала плечами.

— Ты не можешь отломить доску, — терпеливо объяснила Эдит. — Они крепко прибиты к плоту.

— Ну, я же ведь как-то пережила кораблекрушение, значит, силенок у меня хватит. Не слышали про выброс адреналина в стрессовых ситуациях? — Нора вздохнула, сдерживая усмешку.

— Тут не надо вдаваться в сложности, — уже нетерпеливо сказала Стрип.

— Я и не вдаюсь, — Нора пожала плечами. — Спасу обоих, если это будет в моих силах. Достаточно простой ответ для такого простого вопроса.

— Ты очень занимательная, — улыбнулась Элена, оперевшись на поручни трибун. — Мы это поняли, как только услышали твое имя.

Ну все, опять про фамилии заговорят, подумала было Нора. Она вздохнула и отвела взгляд. Кто знал, что там в газетах понаписали про катастрофу. Девушка не держала в руках ничего, кроме того выпуска на следующее после аварии утро, и никаких передач по телику не видела, кроме той, где показали фотографию разбитой машины. Зато шервудцы видели все это. Скорее всего, их мало интересовало, где там правда, а где ложь.

— Элена имеет в виду, — Эдит покачала ногой, наклонившись чуть ближе к Норе, — что твои инициалы совпадают с нашими. В нашей школе больше нет такого человека. Есть только нас трое — Эдит Стрип, Эммелин Слоппер и Элена Степанофф. Конечно, дело не только в именах, дело в наших умах, в наших стремлениях и наших возможностях, но имена — приятный бонус. Из-за них мы чувствуем себя еще более едиными. И, услышав о твоем имени, мы захотели узнать о тебе больше. Может быть, ты тоже способна на большее, как и мы.

— Ну, зовут меня, все же, Нора, — Сойер едва улыбнулась. — Мое полное имя значится только в моей «бумажной» жизни. И еще я уверена, что не доберусь до вашего уровня. Так что не забивайте голову такой бестолочью, как я. Мне тоже приятно было познакомиться с вами. Если понадобится помощь, я обязательно обращусь к вам.

Девушка поднялась с места, подбирая свою сумку с тетрадками.

— Погоди, Нора, — послышалось от Эдит. — Если что, мы приезжаем в школу на машине каждое утро, и уезжаем отсюда на моем «Фиате». Можем подвезти тебя сегодня, если хочешь.

О, нет. Ей хватило двух минут после знакомства с ними. Эти девчонки не упустили бы шанса разведать о ней побольше, а подробностями жизни и чувствами Норе не хотелось делиться с кем-либо, в особенности с такими девочками, как они… допустим, теперь она будет звать их ЭС-ки, раз уж у них бзик на инициалах.

Это все пахло историей с Хэзерс, а чувства, пережитые от прочтения маминого дневника, еще бушевали в груди, так что нет. Ни за что. Она не доверится им, не пойдет у них на поводу, и не покажет им своего дома. А вдруг сегодня приедет Джей Ди. О боже, она в жизни не позволит им увидеть его.

Нора оглянулась в последний раз уже у выхода со стадиона. ЭС-ки, сидя на трибунах, тихо разговаривали между собой, поглядывая в ее сторону. Еще на стадионе были спортсмены, и десятиклассники, разминающиеся перед физкультурой. Все они тоже обратили на нее внимание, теперь еще более пристальное. По опасливым взглядам, Нора поняла, что они смотрят то на нее, то на девушек, от чьей помощи она отказалась.

Неужели они и впрямь были здесь такими важными птицами?

Все-таки, она поторопилась, когда сказала, что мигрень почти ее не беспокоит. Головная боль внезапно настигла ее через урок, как раз на биологии. Нора, не в силах больше находиться в школе (не только из-за мигрени), пошла и отпросилась у медсестры, взяв у нее записку. По пути в класс девушка на всякий случай хорошенько запомнила почерк и даже попробовала его повторить на листке из тетради, который потом засунула в свой шкафчик. Лишь после того, как у нее получилось запомнить все особенности, она отдала записку учительнице. Перед уходом Нора приметила взгляд Эмили, сидящей за дальней партой. Она оглядывала Сойер с большим интересом, крутя меж пальцев черную ручку.

Нора очень постаралась поскорее об этом забыть. Она глубоко вздохнула, выйдя на свежий воздух, а потом направилась к автобусной остановке, сначала позвонив Марте и предупредив ее, что забирать ее со школы уже не надо.

Дом встретил светом, пустотой и тишиной, каким она его и оставила утром. Джей Ди не было. Со вздохом, Нора упала на диван в гостиной, и прикрыла глаза. Что ж, на самом деле, школа была не такой уж и сложной. Еще месяцок, потом люди к ней привыкнут и пялиться перестанут. Надо было просто переждать и перетерпеть. Может быть, она бы даже смогла остаться невидимкой для всех, даже для ЭС-ок, если бы не этот дурацкий еженедельный опрос и не это дебильное совпадение их инициалов.

Хэзерс и Вероника Сойер.

ЭС-ки и Нора Сойер.

Черт, даже звучало похоже. Зато теперь Нора, следуя маминому опыту, собиралась держаться от них подальше. Не хотелось бы ей и свой счет убийств в старшей школе открыть.