You Are Not On Your Own (джен)

Нора остановилась только тогда, когда зашла за угол школы. Она поправила лямку рюкзака и накинула его на плечи снова, теперь чувствуя, что вес распределен равномерно. Сейчас всякие мелочи её бесили до такой степени, что она превращалась в рычащего перфекциониста.

Она уже собиралась пойти по бордюру в сторону шоссе, как вдруг сзади ее окликнули. И, несомненно, голос был уже знакомый, раздражающий и одновременно пугающий ее. Боже, нет, сегодня ей хватило стресса, она не сумела бы выдержать еще и пасынка Дьюк…

— Привет, Нора, — сказал он, догнав ее и даже не запыхавшись при этом. В его голосе был слышен явный укор. — Ты избегаешь меня?

— Привет, — ответила девушка. — Я избегаю всех людей.

— Не знаю, в каком городе ты жила раньше, но в Шервуде очень сложно никому не попадаться на глаза, — Айзек почти усмехнулся. — Я подошел только спросить, что ты решила по поводу вечеринки.

— Я не пойду, — тут же ответила она. — Мне надо программу нагонять, времени нет.

Парень посмотрел на нее с усмешкой, явно желая съязвить. Она и сама знала, что все ее нынешние одноклассники прекрасно слышали ее разговоры с учителями, и прекрасно знают, что догонять ей по программе почти нечего. И, тем не менее, она не извинилась за такое наглое вранье, а Айзек не стал заострять на этом внимание.

— Ладно. Но, если что, двери для тебя будут открыты…

Его настойчивость в этом вопросе уже стала причиной ее любопытства.

— Айзек, зачем ты так настаиваешь на моем присутствии там? — спросила она, сузив глаза. — Так и не понял, что ничего толкового во мне ты не найдешь?

— На бестолковую ты не похожа, — ухмыльнулся он. — У любого в этой школе есть два пути — стать либо одним из шервудских «Орлов», либо дичью для Эдит, Эмили, Элены и подобных им сук. А в тебе есть потенциал, и мне было бы жалко наблюдать, как ты его закапываешь…

— Раз, говоришь, можно стать либо орлом, либо дичью, тогда кто ты? — Нора ткнула в него пальцем. — Попробуй сказать мне, что ты особенный и ни к кому себя не причисляешь. Играешь за школьную команду на одной из важнейших позиций, наверняка в первом составе, сидишь в столовой за большим столиком в окружении друзей, и даже можешь грубить Эдит Стрип. Так что ты — «подобная им сука», Айзек. Как и все орлы. Я лучше эти полгода дичью поживу.

Ее телефон завибрировал в кармане. Некто со своим сообщение точно попал в нужное время, пока их разговор не превратился в свору.

ДД:

Я обещал, что покажу тебе кое-что в Шервуде.

Если тебе еще интересно, приходи на старую свалку техники со стороны нежилого дома.

Вау, он пришел в себя даже быстрее, чем она думала.

— Эй, МакКензи? — Нора подняла на него взгляд. — Где тут старая техническая свалка?

— Где-то в миле к северу, — он показал направление рукой. — А в чем дело?

— Собираюсь падалью питаться, как и подобает дичи, — буркнула девушка. — Спасибо за помощь и заботу о моей персоне.

— И все равно, приглашение еще в силе! — крикнул он ей в спину.

Нора закатила глаза, шагая все быстрее и быстрее.

Она шла больше получаса в одном только дурацком направлении и, когда уже подумала спросить у кого-нибудь дорогу, приметила масштабный участок, огороженный достаточно высоким забором, чтобы его можно было разглядеть издалека. И не нужно было вглядываться в потертую вывеску, чтобы понять, что она добралась до той самой свалки — наполненной темными кучами разнообразной техники, где-то уже поросшей травой и разобранной до мельчайших винтиков.

Чем ближе Нора подбиралась к свалке, тем отчетливее понимала, что каждый третий дом здесь пустует. У высокого забора вообще все дома были заброшены и разобраны, за участками явно давно не следили. Она все искала тот самый нужный заброшенный дом, проклиная Джей Ди всеми нелестными словами за то, что он, зная, как тут все устроено, решил не уточнять, куда именно ей подходить. В конце концов, девушка наполовину обошла свалку, прежде чем заметила его.

Отец сидел на пороге одного из домов, который казался наиболее целым из всех окружающих зданий, и курил, отстукивая фальшивой ногой какой-то неведомый ритм.

— Думал, ты доберешься быстрее, — сказал он, приметив ее взглядом.

Нора замерла, но через секунду нахмурилась и сложила руки на груди.

— Думала, ты мне место поточнее укажешь, — ответила она. — И почему мы здесь? Ты… ты прочитал хоть что-то?

Отец кивнул ей. Кивнул сдержанно, отведя задумчивый взгляд. Он тут же потушил сигарету и поднялся, сжимая кулаки. От него исходила волна напряжения и… злобы.

— Всё, — ответил он коротко. — И поэтому мы здесь.

Нора заметила лежащие за ним продолговатые предметы. Отец, проследив за ее взглядом, поднял их, и бросил ей замызганную старую биту, которую девушка с трудом поймала одной рукой — тяжеловатая была штука. Она ей чуть в лоб не стукнула, но на это Нора не жаловалась.

Подняв глаза, она увидела в руках отца лом. Ей уже это не нравилось.

— Если мы кого-то грабим… — начала она.

— Пошли за мной, — резко сказал отец, раздраженно перебив ее.

Он еще ни разу ее не перебивал. И не говорил с ней таким тоном. Девушка колебалась, прежде чем пойти за ним. Она не знала, что так выбесило его — ее утренняя выходка или мамины записи. Соответственно, она не знала, чего ей бояться и к чему быть готовой. Может, он свихнулся и решил устроить с ней дуэль. Хотя, для этого он выглядел слишком сдержанным. Ну, как сдержанным. Он так стремительно подорвался к забору, что полы его тренча все еще развевались на ветру.

Джей Ди так ловко провернул свое дело, что Нора и не сразу поняла, что он сделал. Быстро и без особых усилий отогнул одну деревянную доску, а потом сдвинул ее в сторону.

— Быстрее, вперед, — буркнул он.

— А если я не хочу? — осторожно спросила Нора, крепко сжимая биту двумя руками.

Джей Ди закатил глаза.

— Нас заметят. Меньше всего мне хотелось бы попасть с тобой в полицию из-за проникновения на государственную территорию. Так что быстрее пролезай. К тому же, руки у меня, в отличие от ног, не железные.

Вздохнув, Нора послушалась, хотя мозг посылал сигналы, вернее, кричал, что делать этого не стоит. Она оказалась в закоулке из старой кухонной утвари — небольшого строя разномастных холодильников, коробок, на которых стояла бесчисленная электронника — от ранних блендеров до последних микроволновок.

Джей Ди едва пролез следом, порядочно кряхтя. Такая заминка еще хуже повлияла на его поведение. Он совсем нахмурился и поник, его взгляд метался от одной кучи мусора к другой, постоянно минуя дочь.

— Пошли, — выдохнул он, ведя ее дальше по этому странному лабиринту.

Здесь были сорняковые кусты, невысокие деревья с уже опавшей листвой, и жухлая трава под ногами. В окружении закоротивших проводов, холодного металла и треснувшего пластика Нора начала мерзнуть, так что она плотнее завернулась в свою кофту.

Затем свалка электроники внезапно стала свалкой автомобилей. Они стали появляться все чаще и чаще, пока Нора не устала подмечать ржавые машины взглядом. Конечно, прежние мелкие стальные детали валялись под ногами, только трава тут уже не росла, примятая многочисленными колесами. След был недавний.

— Куда мы идем? — спросила девушка, нарушив напряженное молчание.

— Я… — Джей Ди ссутулился. — Ты сейчас увидишь.

Нора убрала с лица навязчивые растрепанные пряди, чтобы получше оглядеться. В этих путанных тропинках с легкостью можно было потеряться. В конце концов, она увидела их цель издалека. Теперь понятно, откуда тут были свежие следы большой машины. Эвакуатор.

«Форд Виктория».

Стоящий на колесах довольно уверенно, разве что покосившийся на бок. Он выглядел не так страшно, как было показано на той фотографии. Крыша была помята, краска поцарапана, кузов с водительской стороны…

Нора почувствовала тошноту. Она отвернулась и прикрыла глаза, стараясь унять паническое дыхание. Девушка слышала, что шаги Джей Ди умолкли, она видела краем глаза, что он стоит в стороне и ждет ее, терпеливо и виновато поглядывая на ее заметные мучения.

— Почему мы здесь? — повторила Нора.

— Со дня на день ее увезут отсюда, и больше ты не сможешь ее увидеть, — отец пожал плечами. — Но ведь посмотреть надо. И, даже более того, мы имеем полное право ее добить.

Нора едва подняла на него изумленный взгляд, затем перевела его на машину. Мамина машина! Мамина «Виктория»! Некогда замечательная, со светло-бежевой окраской и уютным салоном, их семейная машинка, на которую мама копила достаточно долго. Они проехались по нескольким городам и фирмам вместе с мамой, прежде чем поехать в последний совместный путь. Нора подошла ближе, пытаясь всмотреться, что с сидениями. На заднем сидении она спала в пути, обедала и читала книжки, нагло закинув ноги прямо на обивку, а иногда и высовывая их в окно, когда они останавливались на парковке или обочине.

Салон, за которым мама так маниакально ухаживала, чтобы придать ему деловой вид, был безнадежно испорчен. Сидения порваны, погнуты, дверца бардачка вырвана, панель побита, коврики сдвинуты, внутри была грязь, вода, стеклянная крошка и… кровь. Похоже, ее не очень старательно отмывали.

— Ты хочешь ее добить? — стальным тоном спросила девушка, не оборачиваясь к Джей Ди лицом, избегая его взгляда.

— Я хочу, чтобы мы вместе ее добили. Потому что рано или поздно мы должны что-то разгромить, иначе потом сорвемся на людях, которые нам дороги. У меня в этом богатый опыт.

Кривая ухмылка ненадолго искривила напряженные губы Норы, она покачала головой. Несмотря на ироничный характер замечания, Джей Ди был прав. Хотя она сейчас была не в таком отчаянии, как в первые дни, сейчас ей тоже приходилось трудно. Стоило только вспомнить ЭС-ок, которые кое-как загнали ее в западню (из которой она и не думала выбираться), потом пасынок Дьюк, который был заносчив и лицемерен (чему его явно мачеха учила), потом муж Марты, которого Нора чуть не убила, и сама Марта, явно страдающая Стокгольмским синдромом…

— Я забрал тот твой пистолет, — заговорил Джей Ди. — Старая книжная полка — не то чтобы удачное место для скрытия таких вещей от чужих глаз…

— Не надо соваться на мансарду! — прорычала девушка. — Я приклеила табличку, что там делать нечего!..

— И, как хозяину дома, мне стало любопытно, — кивнул Джей Ди. — А еще я должен был предотвратить любой экстремальный сюрприз. Патроны были холостые, ты знала?

Нора не ответила на этот вопрос, потому что, конечно, ни черта она не знала. Она и не думала об этом, когда столкнулась с мужем Марты, и не думала об этом потом. Она не проверяла обойму, потому что умела только стрелять, а не перезаряжать. В школьных буклетах ко Дню самообороны была дана довольно скудная инструкция.

— И откуда, все-таки, ты его достала? — Джей Ди подошел ближе, Нора напряглась всем телом, все еще не глядя ему в лицо.

Нора подумала о несчастной Марте и Рэме. Тетя так клялась защищать ее, она так боролась за ее благополучие, так часто укоряла Джей Ди на пару с тетей Хэзер, а теперь первой бросилась под этот поезд.

— Неважно, — девушка пожала плечами, все еще крепко сжимая биту, с помощью которой опиралась на землю.

— Сомневаюсь, что это скучная история о подпольном торговце оружием, — отец прищурился.

— Твое право сомневаться, — девушка вздохнула, не зная, куда деть глаза.

Справа стоял Джей Ди, перед ней была разбитая машина, сзади — лабиринт из металла, слева — высокая трава.

— Я согласна с тем, что мне нужно выместить эмоции, но на этой машине я этого делать не буду, — девушка вздохнула, оглядывая паутину трещин на стеклах, которые еще не выпали. — Почему не любая другая развалина?

— Потому что именно эта развалина связана с аварией. Именно ее нам надо добить и отпустить.

— Ты своим принципам меня не учи, — пробормотала девушка, зыркнув в его сторону. — Не хочу потом так же обойтись со своей первой любовью. А моя мама вообще была для тебя первой любовью?

— Нора! — повысил тон отец, разворачивая ее к себе.

Девушка не испугалась его в этот раз, глядя ему прямо в глаза. В этот момент она не жалела, что Джей Ди не было в ее жизни с самого начала. Страшно было представить, чему он смог бы ее научить и какой воспитал бы ее.

— Это никак не связано с тем, что было в тот наш последний день! Я поступал так не из-за своих принципов, я не хотел использовать Веронику для своих целей, я наоборот старался избавить ее от проблем…

— Браво! — крикнула Нора в ответ. — Потрясающая работа! Парень года!

С рыком отец размахнулся и ударил по машине. Он попал по крыше рядом с уцелевшим задним стеклом. Оно выпало к их ногам. Девушка сначала отшатнулась, а потом пораженно уставилась на отца. Он дрожал от злости и горя, то ли желая подбежать к ней и оправдаться, то ли желая продолжить бить «Форд».

— Нельзя было иначе решить эту проблему. Твоей матери тогда угрожала серьезная опасность, ей сломали бы жизнь, так или иначе. Ты видела ее записи, ты неглупая и можешь понять это сама. То, что могло с ней случиться, было бы куда страшнее…

— ААРХ! — Нора размахнулась битой, и ударила со всей силы, попав сквозь проем без выпавшей двери по панели, разбивая ее в хлам. Детали со звоном разлетелись в стороны. — Ты! Куда уж страшнее! Она убила людей, она потеряла парня, она воспитывала ребенка в одиночку, а теперь она умерла!

— Она хотела убить Хэзер. Ты знаешь, что она этого хотела.

— Хотеть и сделать — не одно и тоже! Дети вырастают и привыкают к тому, что не все желания сбываются, что надо быть выше этого! Я уже выросла, а ты тогда был совсем ребенком, да? — Нора встряхнула битой, бродя по лезвию ножа. — Ты тоже видел записи. Она сожалела! Искренне сожалела!

Джей Ди покрутил в руке лом.

— Не так уж долго и сожалела. Представь, что было бы, будь Чендлер жива сейчас? Представь, что стало бы с твоей матерью!

Чендлер обещала ей перекрыть пути во все окрестные города, испортить маме жизнь, сделать ее мусорной крысой. Но мама все равно нашла бы способ справиться…

— Она пошла к ней извиниться, — прорычала девушка.

— Мы были там вместе, и она попросила у нее прощения, — ухмыльнулся Джей Ди. — Чендлер не простила ее. Она заставила Веронику встать на колени и умолять, но это было лишь издевкой, она не собиралась её прощать. И только после этого она выпила тот очиститель. Я бы мог остановить ее раньше, но после того, что она начала делать с Вероникой… Вероника потом поняла, она ведь на самом деле поняла, что без Хэзер жизнь стала лучше для всего города.

— А Курт и Рэм?

— Два насильника, которые бьют и унижают слабых? Вероника горевала не из-за их убийства, а из-за того, что я ее обманул, а еще ей было страшно. Первое время.

— Она боялась тебя! Она сбежала от тебя, и ей пришлось подделать самоубийство! Ты мог убить и ее!

— Не мог, — уверенно покачал головой отец.

— Ты избил ее. Избил до трещин в ребрах и сломанного носа, — Нора угрожающе рычала.

Ее черты лица исказились от невиданной звериной злости, глаза покраснели. Она не замечала текущих по щекам слез. Замахнувшись, Нора ударила по машине снова, затем снова, и снова.

— Ты! Избил! Ее! — замах. — И хотел ее застрелить! Ах!

Нора ударила в сторону Джей Ди, попав по раме, но чуть не задев отца, и, судя по взгляду, она хотела бы его зацепить. После ряда ударов она стояла перед ним, задыхаясь от усталости и слез, которые ее душили.

— Ты спросил ее «Что ты собираешься делать со своей жизнью?» Думал, что она без тебя не протянет, что она станет такой же, как все эти подонки. Ты думал, что она без тебя никто! Так это ты без нее никто, ты без нее псих, просто больной ублюдок!

— Я знаю! — Джей Ди ударил ломом по багажнику с такой силой, что пробил его насквозь. — Я знаю, что я без нее ничто, Нора!

Он тоже задыхался. Тоже от отчаяния и злобы, хотя плакать не мог, вернее, не умел. Нора, позволив рыданиям сотрясать себя, повернулась и отошла к капоту, оперевшись на него руками.

Она тоже была никем без мамы. Никто в мире не мог ее понять и успокоить так, как это делала она.

Вероника так хорошо понимала людей. Она так хорошо понимала, каким гнилым был этот мир, и она старалась его исправить, но так и не исправила, потому что, очевидно, поняла, что ничего не выйдет.

Не стоило возвращаться в эту дыру. Тут до скончания времен продолжали бы рождаться Хэзеры, Курты и Рэмы, а также безымянные безвольные дети, которых они бы сжигали, словно муравьев с помощью лупы.

— Сука!

Нора ударила по крыше с другой стороны, затем по двери, по раме, по фаре, пнула по колесу, прежде чем отбросить помятую биту в сторону и сесть на землю, опираясь спиной на «Форд». Она обхватила голову руками и вздохнула поглубже, ощущая странную легкость при вздохе и при мышлении. На душе было невыносимо тяжело, но сознание словно прояснилось. Горячая кровь разгонялась по жилам, и ей было так тепло, что никакой мороз не пробирал. Сердце колотилось громче, чем звучала любая мысль в ее голове.

Открыв глаза, Нора уставилась в серое небо.

Она добила хлам. Она сняла напряжение. Она наорала на отца, наконец, высказав ему все, и, господи, за весь прошедший месяц ей ни секунды не было так хорошо, как было сейчас.