Всё наоборот (джен)

Худенькая девочка недовольно поморщилась, увидев поклон Гарри.

— А можно… э-э-э… как-нибудь менее официально? — с лёгкой печалью в голосе спросила она. — Мне и дома такое обращение до смерти надоело. Я надеялась, что хотя бы в школе что-то изменится…

— Конечно, — Гарри присел напротив неё на сиденье. Рон устроился рядом с ним. Гарри решил, что надо брать пример с Рона и быть попроще. — Меня просто бабушка так учила. Как себя вести с представителями древнейших и благороднейших, ну и так далее…

— Да ты и сам не из простой семьи, — фыркнула она. — Ты же Поттер, верно? У нас есть общие предки. Мы с тобой родня в восьмом колене.

— Ух ты, так вы ещё и родственники! — удивился Рон.

— Я о тебе ни разу не слышала. И твоей фамилии нет в исторических книгах, и в родословных волшебных родов. Значит, ты магглорождённый, а потому тебе простительно не знать, что почти все чистокровные волшебники — родственники. Нас же очень мало. Но мы с Гарри — очень дальняя родня, к тому же, он полукровка, так что нам можно даже пожениться без угрозы для потомства, — задумчиво произнесла девочка.

Оба мальчика покраснели.

— Ой, извините, — Гермиона тоже залилась румянцем.

Возникла неловкая пауза.

— Так. Кхм. Гарри, а почему ты так удивился, когда меня здесь увидел? — с интересом спросила девочка, как видно, отчасти из желания сменить тему разговора.

— Э-э-э... Ну так... Это... Ты знаешь, среди волшебников ходят разные слухи…

— Я не сказала бы, что знаю. Можешь просветить?

— Ладно, — сдался Гарри. — В общем, слушай…

* * *

Гермиона Грейнджер была единственной наследницей древнейшего рода, в далёких предках которого было много выдающихся личностей, в том числе сама Ровена Рейвенкло. Почти все её потомки положили свою жизнь на алтарь науки, супругов подбирали себе по образу и подобию, и родители Гермионы не были исключением. И когда они наконец спохватились и выделили между исследованиями время на обзаведение потомством, это оказалось очень трудной задачей. Возраст у обоих родителей был уже весьма преклонный, и только врождённое упрямство и новейшие собственные магические разработки позволили им наконец-то произвести на свет Гермиону.

То ли из-за возраста, то ли из-за родительских волнений, девочка родилась очень слабой и болезненной. Её почти не выпускали из родительского особняка — отчасти из-за здоровья, отчасти из-за опасений, что ей могут навредить пособники Дамблдора. Ведь мать Гермионы — Ариана — была его младшей сестрой.

После того, как Дамблдор повернул на сторону тьмы, Ариана с болью в сердце примкнула к его противникам. Когда пришлось выбирать между братом, который явно обезумел, и сотнями и тысячами невинных людей и волшебников — решение для неё было очевидным, но только Мерлин знает, как нелегко ей было его принять. Возраст не позволял им участвовать в открытых сражениях, но разве знания и опыт менее ценны, чем мужество и сила? Супруги Грейнджер старались помочь волшебному миру всем, чем только могли. И потому справедливо опасались за свои жизни. А когда появилась Гермиона, они стали во много раз более осторожными. Систему активной защиты особняка им ставил сам Аластор Хмури, и в конце-концов удовлетворённо заметил, что, конечно, идеальную защиту сделать невозможно, но то, что получилось, достаточно к ней близко.

Время показало, что против Дамблдора и Старшей Палочки любая защита бессмысленна. Но, к счастью, он ни разу не попытался напасть на дом сестры. Может быть, где-то глубоко в безумной душе у него всё же тлели родственные чувства.

Гермионе было около двух лет, когда Дамблдор сгинул в Годриковой Лощине. После чего её родители вздохнули с облегчением (даже Ариана, хотя она и горевала по брату).

* * *

Девочка вся пошла в родителей. Читать она научилась, когда ей было три года, и только новейшие эликсиры, изобретённые родителями, помогли ей не испортить зрение до школы. Читала она почти всё время, прерываясь только на еду, сон, и редкие прогулки в саду Грейнджер-мэнора (как правило, тоже с книгой).

Из-за своего увлечения наукой и воспитанием дочери Грейнджеры тоже редко покидали особняк, не ходили на светские приёмы и почти никого не принимали у себя. Отец девочки, Агесандр Теодор Грейнджер, специализировался на теоретических исследованиях по трансфигурации и достиг в них больших успехов. Его авторству принадлежало немало научных трудов, которые, однако, для школьного уровня были слишком серьёзны, и по всему миру их изучали только особо продвинутые студенты магических школ на старших курсах, после сдачи СОВ или их аналогов. Ариана же была знаменитостью среди зельеваров, она рассчитывала пропорции ингредиентов и временные параметры приготовления зелий, а также изучала редкие компоненты, вроде чешуи василиска или семян неопалимой купины. В отличие от Снейпа, с которым у них было несколько совместных работ, и который был до мозга костей практиком, она специализировалась на теории. Её научные труды были достаточно сложны даже для опытных зельеваров.

Гермиона в свои неполные двенадцать лет прочитала все работы родителей.

Более того, она понимала, о чём там говорится.

Благодаря феноменальной памяти она помнила практически всё, что читала несколько раз. А так как скорость чтения у неё тоже была феноменальная… Неудивительно, что она выучила наизусть почти все книги в библиотеке Грейнджер-мэнора.

* * *

Про юную леди Грейнджер среди волшебников Британии ходило множество удивительных слухов, которые Гарри сейчас не без удовольствия пересказывал ей самой, видя искренний интерес девочки. Говорили, что она — самая умная ведьма столетия (что, скорее всего, было правдой). Что она уже закончила Хогвартс экстерном и поэтому учиться туда не поедет (а это, судя по всему, было неправдой — вот ведь она, едет в Хогвартс, как и все остальные… стоп, а вдруг она едет туда преподавать?!). Что родители не выпускают её из мэнора, так как про неё было пророчество, что, вырвавшись на свободу, она может пробудить древнее волшебство атлантов и привести мир к гибели (Гермиона начала тихо хихикать). Что в результате экспериментов у Грейнджеров получился не обычный человеческий ребенок, а сверхсущество, которое в полнолуние превращается в дракона и поливает огнём всё вокруг, поэтому её держат в подвале мэнора, в специальной клетке (Гермиона прижала ладони ко рту и тихо сотрясалась от смеха — похоже, что только аристократическое воспитание не позволяло ей ржать в голос).

Кумушки-волшебницы любили посплетничать, так что по количеству слухов таинственная наследница Грейнджеров уступала разве что только Мальчику-который-выжил. Подобные слухи с удовольствием печатал Ксенофилиус Лавгуд в своём “Придире”, раздувая их до совсем уж гротескных фантазий, и таким образом они распространялись по всему магическому сообществу.

Гарри наконец закончил со своим рассказом, Рон улыбался, Гермиона вытирала выступившие от смеха слёзы. Наконец успокоившись, она лукаво спросила:

— Хотите знать, что из слухов — правда?

На лицах мальчиков появилась заинтересованность.

— Почти ни-че-го, — с притворной печалью вздохнула она. — Я не умею превращаться в дракона.

На лицах Рона и Гарри отобразилось некоторое разочарование.

— И в Хогвартс ты едешь учиться, как и все? — недоверчиво спросил Гарри.

— Да. Я выучила все учебники, но этого мало. У меня совсем не было практики. Ведь до поступления в школу не разрешают колдовать, да и палочка у меня появилась всего месяц назад.

— А почему до школы нельзя колдовать? — спросил Рон. — Вот у нас если ребенок-вундеркинд, то он может раньше закончить школу, и, например, в десять лет уже учиться в университете.

— С волшебством так не выйдет, — наставительно заметила Гермиона. — Для того, чтобы заклинание получилось верно, нужно уметь контролировать свою магию, а это приходит только с возрастом, и как раз этому и учат в школе. Именно поэтому есть закон, который отслеживает магию несовершеннолетних волшебников. За стихийное волшебство ничего не будет, но если ребёнок будет колдовать дома с помощью палочки, то его родителей строго накажут. Могут даже в Азкабан посадить.

— Азкабан?

— Магическая тюрьма. Очень, очень неприятное место.

— Ясно… — судя по выражению лица Рона, он размышлял, как могло бы выглядеть у волшебников это “очень неприятное место”.

— А почему ты почти не покидала мэнор? — решился спросить Гарри. — Ведь именно поэтому столько слухов пошло.

— У меня слабое здоровье, — вздохнула Гермиона. — Я довольно часто падаю в обморок, мне нельзя переутомляться. Известные лекарства не помогают. Целители в Мунго говорят, что это сердечная слабость, и что с возрастом она может пройти. А может и остаться, но когда я стану старше, я смогу принимать лечебные зелья для взрослых, и вполне возможно, что меня успешно вылечат. Родители очень беспокоились и старались не подвергать меня лишним нагрузкам, вот и не выводили в свет.

— Мунго? Что это? — снова спросил Рон.

— Больница святого Мунго. Клиника для волшебников.

— Как же они тогда тебя в школу отпустили? — недоумевал Гарри. — Ведь есть же ещё домашнее обучение.

— Я сама очень хотела учиться в Хогвартсе, там замечательные преподаватели и огромная библиотека, — ответила Гермиона и чуть тише добавила: — А ещё я хотела, чтобы у меня наконец появились друзья. Книги — это замечательно, но ещё лучше, когда их можно с кем-нибудь обсудить... Но отпустили меня не из-за этого.

Гермиона замялась на секунду, затем продолжила:

— Это всё мама. Вбила себе в голову, что мы с Мальчиком-который-выжил будем идеальной парой. Она у меня хорошая, но слишком уж... романтичная. “Ах, как это прекрасно! Как трогательно! Во время учёбы вы сможете лучше узнать друг друга, он будет тебя во всём поддерживать!” Мы помолвлены практически с рождения.

— С Невиллом?! Он же... — Гарри хотел продолжить фразу, но вовремя спохватился.

— ...Самовлюблённый идиот, да, — продолжила за него девочка. — Это все знают. Но моя и его мамы думают, что я смогу его исправить. Ха. Медицина в его случае бессильна, по-моему. Но до совершеннолетия я ничего не могу сделать. Помолвка оформлена по всем правилам.

Она снова помолчала, а затем смущённо сказала:

— Я бы хотела, чтобы мы с вами стали друзьями. Вы вроде хорошие ребята.

— Да ты тоже вроде нормальная, — серьёзно заметил Рон. — И вместе с тобой с учёбой у нас проблем не будет…

Гарри пихнул его локтём в бок.

— А что?! — возмутился Рон. — Между друзьями ведь всё должно быть честно, правда?

Все трое дружно рассмеялись.

— Кто хочет перекусить? — спросил Рон, отсмеявшись. — У меня с собой много всего вкусного!

И уже через пару минут троица новых друзей с аппетитом поглощала божественные пирожки Молли Уизли.