Маг и его Тень. Рождение Мага (гет)

Он не знал, сколько просидел на траве. Крики зрителей, давно уже не подбадривающие, а гневно-разочарованные, то сливались в непрерывный гул и вынуждали погрузиться в транс, то взрывались новыми нотами. Мантия отсырела, но Гарри в странном оцепенении не мог и не желал шевелиться. Не придавал значения мелким неудобствам. Тело, приученное к постоянному движению что в жизни, что в бою, быстро затекло. Драконица уже не рычала и не бесновалась, поняла, что люди не достанут. Но все так же держала кладку между передними лапами, так же горбилась над серовато—синими сокровищами.

Зрители не расходились, все на что-то надеялись. Старые часы в кармане отсчитывали минуты одну за другой. Вскоре над ним склонился один из дежуривших драконоведов, рыжий, коренастый и в толстых защитных рукавицах.

— Гарри, что ты делаешь? Судьи интересуются, не нужна ли тебе помощь?

— Я справляюсь, — он медленно растянул губы в улыбке. — Передай им, чтобы обратили внимание на четвертое дополнение к контракту.

Участнику, не достигшему цели во время испытания даже за шесть часов, автоматически присуждается техническое поражение. Турнир не квиддич, он не может длиться по нескольку недель, пока хоть кто-нибудь не поймает снитч. Дополнение приняли в восемнадцатом веке, когда одному из чемпионов пришлось потратить больше пяти часов, чтобы дотянуться до палочки и выпутаться из паутины арахнида. Надо ли говорить, что зрители не оценили по достоинству многочасовые подергивания неряшливого белого кокона и царапающие землю скрюченные пальцы. Оказалось, за лежащей буквально в сантиметре за пределами зоны досягаемости палочке при наличии нечеловеческого терпения можно тянуться очень и очень долго. Зато уже к следующим соревнованиям стало возможно досрочное прекращение испытания при большинстве голосов. Не то чтобы у кого-то раньше получалось отсидеться в безопасном месте, обменяв упущенные баллы на собственную жизнь. Твари вроде мантикор имели обыкновение быстро находить единственную незащищенную магическим куполом мишень. Или труса оглушали его же соперники, если всех троих выпускали на поле одновременно. Гарри ожидал ноль от всех судей, таковы правила, но, к сожалению, не исключение из турнира. Он сомневался, что его заставят просидеть на квиддичном поле все шесть часов, никто из зрителей просто не стал бы ждать, да и судьи люди занятые. Возможно, максимум через час они поймут, что Поттер не собирается менять принятое решение.

Ох, ну и посмеется же Снейп! Малфой растреплет на всех углах, что выскочка-полукровка перепугался здоровенного черного ящера. Может, стоит так и сказать Скитер, не пропустит же она очередную животрепещущую тему. Ведь еще на втором курсе говорил Малфою, что его репутации уже ничто не повредит. Пришло время пожинать плоды той детской самоуверенности. Хуже о нем будут думать или лучше, это в любом случае ничего не изменит. Иначе его жизнь делала бы крутой поворот после каждой газетной статьи.

«Все, твое чудо полностью успокоилось, — вылез Крис. — Что у нас тут?»

«Тут у нас самый молодой — и самый скучный — из участников турнира трех волшебников. Только взгляни на трибуны, они все давно уже болеют за хвосторогу и, кажется, пытаются натравить ее на меня!»

Народная любовь превышала все мыслимые и немыслимые пределы. Вот только дракона не слишком беспокоил тихий, неподвижный волшебник на другом конце поля. По крайне мере, пока человечек не проявлял интереса к ней и будущим детенышам.

Сидеть без дела пришлось еще около получаса, а затем судьи наконец сдались. Тот же рыжий драконовед — скорее всего, один из старших братьев Рона, Чарли Уизли — вновь склонился над Гарри и проводил, как он выразился, с рабочей площадки. Оглянувшись через плечо, юноша увидел, как семеро магов усыпляют драконицу. Даже во сне та не сложила крылья, закрывавшие яйца от толпы. Гарри забеспокоился, что спящая мать попросту раздавит все, что так ревностно охраняла, но драконоведы не спешили спасать детенышей. Зрители неистовствовали, будто пытались натравить зверя уже хоть на кого-нибудь за неимением пролитой крови молодого Поттера.

— Нет, вы только посмотрите! — кричал Бэгмен. — Самый юный чемпион отдал состязание без боя! Без единой попытки! Не могу его за это винить, дамы и господа, вы только взгляните на эти челюсти...

У входа в палатку уже спешили к нему профессор МакГонагалл, профессор Грюм и Хагрид. Они махали, подзывая его к себе. Декан в порыве чувств положила руку на его плечо и стиснула так крепко, словно победа Гарри была безусловной и безоговорочной. А остальные участники — пфф, выпендрежники.

— Прекрасно, Поттер! — воскликнула профессор МакГонагалл. Гарри не верил своим ушам. — Я знала, что вы куда умнее, чем полагают некоторые, — при этом в сторону преподавательской трибуны был брошен такой красноречивый взгляд, что «некоторые» должны были сгрызть от злости и стыда волшебную палочку.

— Ты это, Гарри, — басил Хагрид, — не слушай никого. Говорить будут всякое, да, но кто тебе настоящий друг, тот не отвернется, — великан казался расстроенным, но мага ни в чем не обвинял.

Профессор Грюм просто прохрипел:

— Хвалю, Поттер, — и захромал к судейскому столу.

— Идите в палатку первой помощи, — направила его профессор МакГонагалл.

Гарри после первого тура никакая медицинская помощь не требовалась в принципе, но мадам Помфри не успокоилась, пока не напоила чемпиона перечным зельем. Чтобы не простудился после часа с лишним на голой земле и открытом пространстве. Он и возразить не успел, что немагическим заболеваниям не подвержен в принципе, как оказался на том же стуле, с которого встал не так давно, но на этот раз из ушей валил дым. Седрик тихо посмеивался, наблюдая за ним сквозь неплотно задернутые занавески.

— Могу побиться об заклад, тебя они запомнят еще лучше чем любого из нас. Уснуть под крылом у хвостороги!

— Вижу, вам уже намного лучше, мистер Диггори, — медиковедьма на мгновение заглянула к пациенту. — Нет, не вставайте, еще рано. В прошлом году дементоры, в этом драконы! А на будущий год кого ещё приведут?!

Гарри, уже третий год умудряющийся водить по замку Саашшесс, Химеру и Крысолова, причем нередко одной большой и дружной компанией, скромно промолчал.

— Как ты достал яйцо? — спросил он у Седрика.

— Применил заклятие трансфигурации и превратил камень в собаку. Хотел отвлечь на неё внимание дракона. Хорошая идея и почти сработала, но тот в последний момент передумал и выпустил в меня струю огня. К счастью, я успел увернуться. Не совсем удачно, как видишь, — он помахал перевязанной рукой, но в проеме между занавесками Гарри увидел только плотно перебинтованный локоть и дернувшийся от боли уголок губ. — Слышал, лучше всех выступил Крам. Почти сразу справился.

Через десять минут чемпионов позвали пред светлые очи судейской коллегии, где — вот уж несусветное чудо! — Каркаров выглядел вдвое довольнее Дамблдора. Подозрений его лучистая улыбка не вызывала ни у кого, по результатам первого тура Виктор Крам занял первое место. Смущало только то, что как раз на Крама директор Дурмстранга так ни разу и не взглянул на протяжении всей церемонии. Гарри, вопреки ожиданиям, получил не ноль, а целых десять баллов. От Дамблдора за благоразумие, как пояснил директор. Было бы двадцать, но Краучу юноша строго-настрого наказал не выделяться среди других судей и не завышать ему оценку. Сейчас некромант украдкой бросал в сторону Дамблдора сердитые взгляды. Проголосуй директор одним из первых, у самозванного Каркарова была бы возможность тоже поставить хоть какой-то балл и при этом формально не нарушить распоряжение Гарри, но глава принимающей школы по традиции всегда выражал своем мнение последним. Ну и ладно, вся школа будет думать, что Каркаров, как и мадам Максим, злится из-за незаслуженно завышенной оценки конкуренту. Как раз в духе темного северного мага: несмотря на победу своего протеже, не отказался бы увеличить разрыв в баллах еще сильнее, чтобы сразу стала понятна разница в подготовке и одаренности.

К счастью, оборотное зелье в сочетании с иллюзиями Гарри работало превосходно, Барти ни в чем не подозревал не только Дамблдор, но и неплохо знакомый с настоящим Каркаровым Снейп. Фильтр восприятия, принцип которого нашелся в той же «Тропе теней», заставлял не обращать внимания на ненужные детали или отвлекаться на нечто постороннее. Воспоминания он стереть, увы, не мог, зато внушить обладателю их несущественность — пожалуйста. Но если в спокойствии Снейпа он был уверен, то лезть в разум Дамблдора не решался, и доказательством качества иллюзий служил тот факт, что Барти до сих пор снова не оказался в Азкабане. Не то чтобы Гарри не попытался хоть раз зайти к нему на огонек, как хаживал к Гриндевальду, но неуравновешенных личностей лучше держать под пристальным контролем. Нельзя было поручиться, что директор совсем уж ничего не знает и не строит своих планов, но тут уже ничего нельзя было сделать, пока могущественнейший маг мира не сделает первый шаг, обозначив свои намерения.

После объявления результатов всем велели вернуться в палатку. Флер одарила Поттера презрительным взглядом, Крам не сделал даже этого, будто и вовсе не заметил. Последним ворвался Людо Бэгмен, на седьмом небе от счастья, как будто лично отнял у драконицы яйцо.

— Поздравляю, поздравляю всех! — он так и лучился, пожимая руки всем и каждому. — Я хочу вкратце изложить дальнейшие планы. До второго тура почти три месяца. Он состоится двадцать четвёртого февраля в девять тридцать утра. Но за это время вам будет о чём подумать. Взгляните на золотые яйца, которые у вас в руках, видите, они открываются… вот петельки. Внутри яйца ключ ко второму заданию. Он поможет вам подготовиться. Всё ясно? Уверены? Тогда отдыхайте! Гарри... задержись ненадолго.

Еще одна пренебрежительная гримаска хорошенькой вейлы, обращенная к маленькому выскочке, и Гарри остался наедине с судьей. На предстоящую тираду о неспортивном поведении ему было откровенно наплевать, но, к его удивлению, ничего подобного не последовало. Бэгмен задал лишь один вопрос:

— Скажи, Гарри, давно ты это планировал?

— Достаточно давно. Как только перечитал договор ряз пятнадцать, — усмехнулся он. — Не знаю, что бы я делал, если бы хвосторога все-таки решила напасть. Я ведь только ученик четвертого курса, могу надеяться разве что на удачу.

Людо с ожесточением потер переносицу.

— Да-да, конечно... Не то чтобы я тебя не понимал... Собираешься сделать то же самое еще два раза?

— По возможности, — осторожно кивнул Гарри.

— М-м-м, боюсь, это невозможно. Не могу сказать почему, иначе открою суть последующих соревнований. Правда, в твоем случае...

На самом деле суть этих самых последующих соревнований Гарри уже успел прочесть в его разуме, пользуясь отсутствием какой бы то ни было окклюментивной защиты, даже природной. Не сказать, чтобы ему понравилось вероятное будущее. Если ничего не изменится, бездействие будет грозить весьма болезненной смертью. Однако, была и хорошая сторона...

— Суть второго тура заключается в том, — продолжал Бэгмен, — что вам придется спуститься на дно озера к поселению русалок.

— Сэр, зачем вы мне это говорите? Разве я не должен разгадать загадку золотого яйца или как-то так?

Судья вздохнул. Нещадно терзаемая переносица приобрела малиновый оттенок.

— Видишь ли, здесь у нас возникли кое-какие сложности. Во-первых, у тебя нет никакой подсказки. Пользоваться чужими трофеями нельзя. Во-вторых, Гарри, я не знаю, что, Мерлина ради, здесь происходит, но... Кхм, похоже, у тебя есть определенная репутация, — он испытующе взглянул на молодого мага, наверное, надеясь обнаружить на его лице корни той самой раздутой Скитер репутации. — В общем, русалки сказали, что если ты хотя бы подойдешь к воде, они разорвут все соглашения с Хогвартсом.

* * *

Естественно, никто и не подумал поздравить его с успешным прохождением первого тура. Успешным в том смысле, что младший из участников сумел завершить испытание со всеми здоровыми конечностями и минимальным риском для жизни. Нет, обвинений в трусости никто не выдвигал, но разочарованными казались даже кресла у камина. Старшекурсники показательно не обращали на него внимания, ребята помладше посмеивались в сторонке. Время от времени тонкие голоски прорывались сквозь смех:

— ... забоялся!

— ... а ты говорила...

— Да ничего он не...

— Сказки все!

Даже братья Криви демонстративно отвернулись от него, уткнулись в домашнюю работу. Не подошли и Рон с Гермионой, причем последнюю Гарри вообще не увидел в гостиной. Что ж, ему не привыкать. Проклятьями как слизеринцы бросаться не станут, и то хлеб. Все равно уже через пару недель в башне наверняка появится новость посвежее и поинтереснее.

— Гарри, — перед сном шепнул Невилл, — я вот не думаю, что ты трус. Я бы на твоем месте куда больше бы испугался, а ты... у тебя выдержка есть и хладнокровие. Бабушка тебя поддерживает, она тоже смотрела.

Гарри поставил на его тумбочку крошечную фигурку венгерской хвостороги. Дракончик зевнул, свернулся калачиком и закрыл глазки.

— Спасибо.

Начало декабря принесло в Хогвартс ветер с мокрым снегом. По замку гуляли привычные зимние сквозняки, но в школе жарко топились камины, толстые стены защищали от холода. Корабль Дурмстранга качался на волнах, чёрные паруса рвались в низкое серое небо. Крауч привык к постоянной качке лишь к зиме, и одно только упоминание корабля уже не вызывало у него отвращения. Теперь оно скользило в его взгляде, обращенном на Снейпа, Грюма или своего отца. Сторонился он всех, но к Снейпу иногда обращался в случае крайней необходимости. Общение было одинаково неприятно обоим волшебникам из-за обоюдного предательства той или иной стороны, но его, к сожалению, не всегда удавалось избежать. Так и бродил вокруг нелюдимый директор Дурмстранга, пугая первогодок вечно голодными глубоко запавшими глазами. По нескольку раз в неделю Гарри поднимался на палубу глубокой ночью и читал в капитанской каюте. Туда без разрешения никто не войдет, а Барти от его присутствия, как всегда, успокаивался и не так рисковал быть разоблаченным по причине нервного срыва. Всех своих секретов маг открывать не собирался, как не собирался и распахивать перед некромантом душу, не зная, не предпочтет ли тот его общество приказам Волдеморта. Но иногда говорил о том, что замалчивается в Хогвартсе или делился тем, что не полагалось знать простому школьнику. Особенно Крауча заинтересовало нападение на Снейпа в прошлом году.

— Темный лорд нередко использовал оборотней в карательных операциях, — он задумчиво потер подбородок. — Министерство любезно предоставляло массу возможностей для этого. Ты слышал о начале облавы на темных существ?

— Пик был лет пятнадцать назад, знаю, — Гарри кивнул. — Но сомневаюсь, что это дело рук Волдеморта.

— Могло бы быть, не умей он расставлять приоритеты. Вряд ли сейчас его больше всего на свете заботит уничтожение предателей.

— Даже не сомневаешься, что Темный лорд жив?

Крауч молча закатал рукав, где размытой кляксой виднелась метка. То ли жив, то ли мертв, а отголоски силы витают в воздухе. «Ты говоришь да, я говорю нет, если хочешь, остановись между», — так сказал Крысолов при первой встрече. Не помни он так отчетливо убийство Квиррелла три года назад, никогда бы не пришел к однозначному выводу.

— Портал в Хогвартс без одобрения администрации... Нет, немыслимо. Я скорее поверю в то, что Люпин сам дал разрешение и получил обливиэйт. Что? — спросил он, видя, как Гарри качает головой. — Он тогда уже не был учителем? Сам понимаешь, это ничего не меняет, доступ мог открыть хоть Хагрид. Куда сложнее подгадать со временем и местом, чтобы застать цель врасплох.

«В результате выходит, что убить хотели Грейнджер. Снейп с палочкой может с двумя оборотнями одновременно справиться, а застать его врасплох та еще задача, — вмешался Крис. — Толку от подобного плана на практике ноль».

«Если это не проба сил. В таком случае не думаю, что основной удар окажется нацелен на подопытного черного кролика. Но точно на сильного мага, которого непросто застать врасплох, как ты и сказал».

Хагрид все еще не оставил надежды ни на воспитание монстров-гибридов, ни на привитие ученикам любви к этим монстрам. Несмотря на все его старания, четверокурсники не то что не прониклись симпатией, но даже ни капли не привыкли к трехметровым панцирным чудищам. С уроков по уходу без потерь не возвращался никто, но каким-то чудом пока все обходилось ожогами и испорченными мантиями. Гарри иногда наблюдал за соплохвостами из окна, а Химера пару раз копировала внешний вид и лениво плевала огнем в стены. Одним словом, развлекалась как умела.

На прорицаниях Гарри так лихо предсказывал себе мучительную смерть, что скоро стал едва ли не любимым учеником профессора Трелони.

— Я вижу воду, много воды, — вещал он, полуприкрыв глаза. — И люди... они смотрят, как я тону, но не пытаются помочь. Очень много людей, я их даже не знаю.

— Очень хорошо, Гарри, — нахваливала его Трелони замогильным голосом. — Сможешь увидеть, когда это произойдет?

— М-м-м, зимой. Да, этой зимой, — уверенно продолжал он.

Его примеру последовали только Парвати и Лаванда, напророчившие смерть одному из чемпионов в следующем туре. Алиса устало пообещала овсянку на завтрак и снег в четверг, за что получила удовлетворительно. Рон с Симусом сочинили резкое изменение курса министерства касательно образования в Хогвартсе, больше никто не отличился.

А снег в четверг все-таки пошел.