Дар драконов (гет)

С самого утра на величественный город Ноледжберг природа обрушила мощный неутихающий ливень. Холодные капли, падающие на землю из низких серых туч, словно бы напоминали, что лето с его мягкими солнечными лучами осталось во вчерашнем дне, а уже сегодня в свои права законно вступила осень.

Многие люди, бегущие по своим делам, останавливались под козырьками зданий и то и дело поднимали воротники пиджаков и курток, спасаясь от ветра и воды, с таким рвением падающей с небес. Даже самые большие и дорогие зонты не могли спасти от разбушевавшейся стихии. Некоторые же люди спокойно шли по улицам с непокрытой головой, словно и не было никакого дождя, и на них действительно не попадало ни капли, благодаря особым встроенным в одежду артефактам, отталкивающим воду от того, кто мог себе позволить такие полезные, но весьма недешёвые усовершенствованные вещи. И совсем необязательно быть с магией на “ты”, чтобы использовать артефакты, если, конечно, не страшно взаимодействовать с неизвестной силой. Впрочем, здесь, на этом континенте, боялись магии немногие. Да и сам город давно получил славу столицы магических знаний, благодаря пяти престижным университетам и крупнейшей магической школе не только в стране, но и на всём континенте Фриас.

Маргарет Мэй тоже шла по улице безо всякого зонта, но она была не просто в числе тех, кто не боится магии артефактов, она и сама обладала магическими силами, а её родители создавали артефакты куда сложнее, чем простенькие отталкиватели воды.

Маргарет не торопилась, ей некуда было спешить, до начала учебного дня оставалось больше часа, а дойти до школы от её дома можно было и за пятнадцать минут. Сегодня был первый день после летних каникул, но для Маргарет он всё же был особенным — её ждал последний год обучения в школе, а значит, следующей осенью она уже будет идти другой дорогой, в совершенно другое место, в университет — но вот в какой, ещё предстояло выяснить до следующего лета.

Школьный двор был полупустым, несмотря на то, что обычно за полчаса-час до начала занятий там часто собирались небольшими компаниями ученики — в такую погоду мало кому хотелось надолго задерживаться на свежем воздухе. Маргарет обвела внимательным взглядом территорию, всматриваясь в лица учеников, то тут, то там группками стоявших под навесами около входов — центрального и двух запасных, сегодня закрытых, — но не заметила никого знакомого. Четырёхэтажное белоснежное каменное здание школы привлекало к себе внимание безупречной симметричностью линий. Над центральным входом висела табличка, гласившая: “Добро пожаловать в старшую школу магии города Ноледжберга! Знания — лучший путь к успеху!” Маргарет покачала головой и вздохнула. “Знания — путь к успеху”... Это всю жизнь, сколько себя помнила, твердили ей родители, это же говорили учителя, начиная ещё с младшей школы, этот девиз стал настолько привычным, что она и сама всей душой поверила в него и стала повторять себе каждый день, но в последнее время ей начало казаться, что не всё так просто.

Вдруг засверкала молния, и вскоре за ней раздался гром, заставляя Маргарет отвлечься от своих размышлений и поторопиться зайти внутрь школы.Уже оказавшись по другую сторону дверей, Маргарет обернулась, когда молния, словно разрастающаяся трещина в небе, озарила округу зловещим ярким светом, подсветив высокое здание школьного общежития. Где-то там сейчас были и некоторые её одноклассники.

По всему континенту Фриас, который делился на три страны: самую мелкую у южного побережья — Гунвен, северную — Танир, и крупную, тянущуюся с запада на восток, — Раунгард, было разбросано около двадцати магических школ. Обычно маги, которых насчитывалось не так уж и много в соотношении с амагиками — людьми, не наделёнными талантом к магии, — выбирали ближайшую к их родному дому школу. Но старшая школа магии Раунгарда в Ноледжберге была особенной, она принимала в свои ряды учеников не только этого города и ближайших поселений, но всех других желающих, кто был в состоянии оплатить здесь учёбу и проживание, включая и иностранцев, и многие молодые маги стремились сюда любой ценой, потому что здесь было гораздо больше возможностей получить знания и поступить в университет. Специально для приезжих рядом со школой возвышалось огромное здание общежития. Тем же, кто здесь родился, повезло гораздо больше, ведь им не требовалось прилагать особых усилий, чтобы поступить в именно в это учебное заведение.

Маргарет считалась одной из таких счастливиц, её родители переехали из небольшого городка на западе Раунгарда в Ноледжберг много лет назад и, став там талантливыми и востребованными магами, специалистами по созданию сложных артефактов, обосновались навсегда. Поскольку город этот был одним из крупнейших не только в стране, но и на всём континенте, именно здесь кипела жизнь как магов, так и амагиков, и добившиеся успеха, вроде родителей Маргарет, могли получить славу и уважение от всего континента и обеспечить себе безбедное будущее. Впрочем, для этого нужно было очень много работать, потому что большой город никогда не терпел промедлений. Маргарет с самого детства чувствовала, как давит на всех бесконечная городская суета и спешка. И сама она всегда боялась не успеть...

Взгляд Маргарет привлек высокий парень без зонтика, спешно приближающийся к школьным воротам. Она узнала его по походке и неизменной зелёной куртке, которой был уже не один год. Посторонившись, чтобы пропустить компанию учеников первого года обучения, все это время громко обсуждавших предстоящую процедуру деления на группы, она осталась дожидаться, когда он добежит до лестницы центрального входа.

— Мэгги! — радостно воскликнул парень, едва заметил её стоящей в дверях, и тут же споткнулся о ступеньку, чуть не грохнувшись на крыльцо.

Не успела она улыбнуться и сказать хоть что-то в ответ, как парень приблизился к ней и крепко обнял, едва не выбив из её легких весь воздух.

— Я так скучал по тебе! Целый месяц не виделись! А ты, кажется, теперь немного другая, — пробормотал он, чуть отстраняясь и внимательно разглядывая её лицо. — Изменила цвет волос, да? Теперь они совсем светлые!

— Зато ты совсем не изменился, Джон, — со смехом ответила Маргарет. — Чуть не придушил меня. А мои волосы просто выгорели на солнце.

— Прости, — он попытался изобразить раскаяние, но в синих глазах виднелись искорки смеха. — Просто я правда очень соскучился.

— Я тоже, — вздохнув, улыбнулась Маргарет и выпустила его из объятий, сделав несколько шагов назад, а потом слегка покачала головой, глядя, как на его кудрявых волосах блестят капли дождя — никакая погода не могла заставить его сменить любимую, но простую куртку на новую усовершенствованную одежду со встроенными артефактами, спасающими от дождя, но обсуждать в очередной раз это было совершенно бессмысленно. — И по тебе, и по Роберту. Он тебе не писал?

— Нет, как всегда, — отмахнулся Джон, потянув её чуть в сторону от входных дверей. — Ты же знаешь, когда он уезжает домой, будто на другой планете пропадает. Письма не для него. Он даже ни единого короткого сообщения мне не прислал за всё это время.

— А мне он прислал сообщение на прошлой неделе. Нечто в духе: “Очень жду, когда эта каторга наконец закончится. До скорой встречи — всего через семь дней”.

Джон хмыкнул и покачал головой.

— Видишь, ты удостоилась великой чести получить послание от Роберта-молчуна. Интересно, это он об общении со своей семьёй или о каникулах в целом?

— Думаю, о старших сёстрах, рядом с ними его самолюбие слишком сильно страдает. Каникулы он, в отличие от меня, очень любит. И не обижайся, что он не пишет сообщения, ты же знаешь, как он относится к телефонам, — мягко проговорила Маргарет.

— Знаю, — кивнул Джон. — Ладно, не будем о плохом. Говоришь, волосы просто выгорели на солнце? Куда это ты ездила? — Он потянулся рукой к волосам Маргарет, собранным в хвост, и чуть потянул выбившуюся прядь.

— Никуда я не… — начала она, пытаясь увернуться, но тут кто-то тронул её за плечо.

— Мэй, больше негде стоять? Весь холл в твоём распоряжении, а ты торчишь на проходе, или ты теперь подрабатываешь тут консьержкой? Надоела учёба? — этот низкий женский голос нельзя было назвать приятным, в отличие от внешности.

— Бэйкер, никто тебе не мешал пройти. Не можешь не привлекать внимания к себе, да? — скривился Джон, сверля взглядом недовольную брюнетку с замысловатой причёской и её спутника, Стивена Морриссона, которого та держала под руку, — не менее привлекательного внешне, если бы не отталкивающий презрительный взгляд.

— Карен, — обратился тот к брюнетке. — Не надо начинать учебный год с бесполезных перепалок. Всё, что надо, я докажу этим людям и так, — тихо проговорил он и повернулся к Маргарет. — Каждый должен знать своё место. Год будет не из лёгких, Мэй, учти, — сказал он и криво улыбнулся.

— Себе это говори, Моррисон, — вздохнув, ответила Маргарет и взяла Джона за руку. — Идём отсюда, не хочу портить себе настроение в первый же день.

— У тебя его, похоже, никогда и не бывает, серость, — тихо, но вполне различимо пробормотала Карен Бэйкер, и Джон, услышав её слова, собрался обернуться и ответить, но Маргарет сильнее сжала его руку и быстрее зашагала в сторону незанятых скамеек, стоящих по периметру холла.

— Не надо, Джон, ты же знаешь, почему она злится на меня. Остался один год, и мы с ней больше никогда не увидимся, никто из них не стоит наших нервов, — сказала Маргарет и, наконец, остановилась у самой дальней скамейки, стоящей едва ли не в углу. — Садись рядом, — она ободряюще улыбнулась.

Холл постепенно всё больше заполнялся учениками, спешащими скрыться от дождя, гул голосов нарастал. Джон шумно вздохнул и сел, пристроив рядом с собой потрёпанный чёрный рюкзак.

— Мэгги, будь она хоть триста раз умной и красивой, это не даёт ей права так с тобой разговаривать. Она завидует, что ты умнее! — громко возмутился он, слегка ударив от досады кулаками по скамейке. — Хорошо, что мы хотя бы в разных группах. Иначе я бы…

— Не кипятись, — строго посмотрела на него Маргарет. — Ей наплевать на меня, её злит только то, что я в прошлом году обошла в рейтинге Моррисона, хоть ему и всегда всё легко даётся. Обрати внимание, Бэйкер в рейтинге четвёртая, но, кажется, даже не пытается обогнать его. Она вообще ни разу не поднялась выше него, хотя очень умна.

— Может, Моррисон, заплатил ей, чтобы она не пыталась, или…

— Мне всё равно, это их проблемы, — вздохнула Маргарет, заправив за ухо прядь волос. — Забудь об этом. Меня они не тревожат, вот и ты не беспокойся.

— Но, Мэгги, ты же видела списки предметов и анкеты с планами на будущее перед началом каникул, если Моррисон обойдёт тебя в этом году, ты… — начал Джон, нахмурившись.

— Я знаю! — перебила она его. — Я не проиграю. Ни за что. Я все каникулы училась.

— Хочешь сказать, ты просидела в библиотеке целое лето? — ужаснулся Джон.

— Не всегда в библиотеке, — хмыкнула Маргарет. — Иногда я брала книги домой, читала и практиковалась у себя на заднем дворе, всё равно родителей никогда не бывает дома. Так что свою порцию витамина “D” я получила.

— Мэгги Мэй, вот и как за тебя не переживать? — Джон скрестил руки на груди и бросил на Маргарет сердитый взгляд. Впрочем, в синих глазах Джона читалось только искреннее участие — никакой настоящей злости.

— Джон, я в порядке, правда. Да, особого отдыха этим летом не получилось, но ради будущего стоит потерпеть. Следующим летом всё будет, как надо.

— Уже забыла, как свалилась от переутомления в третьем классе средней школы? — не отступал Джон.

— Теперь я гораздо сильнее, — возразила она, тронув его за предплечье. — Но спасибо за заботу, ты настоящий друг.

Джон улыбнулся ей и взлохматил свои всё ещё влажные волосы.

— За тобой надо постоянно присматривать, — пробормотал он, отводя взгляд. — Оставишь всего на месяц, а ты уже истязаешь себя учёбой!

— Не выдумывай, — Маргарет в шутку толкнула его локтём в бок. — Как поездка прошла, кстати?

— Хуже, чем могла бы, — вздохнул Джон.— Маме понравилось около океана, но папа сказал, что его интересы тоже надо уважать, так что мы всё-таки отправились в Гринтау. И вроде бы континент как континент, ничуть не хуже нашего, но там уныло! Мама всё время повторяла, чтобы я ни в коем случае не использовал магию, хотя некоторые там явно пользуются нашими артефактами, не запрещено же, хоть и не поощряется. А Марк разозлился, что мама о приёмном сыне волнуется больше, чем о родном, и устроил очередной скандал…

— Он всё ещё злится, что родители не сказали ему ещё в детстве?

— Мягко сказано, — горько усмехнулся Джон. — По-моему, он принял эти новости хуже, чем я. Ты же знаешь, для Марка еще в двенадцать лет оказалось серьёзным ударом, что он не маг, в отличие от меня. Кажется, с тех пор он меня правда возненавидел и считал, что родители любят меня больше. Ты же помнишь, что он вытворял тогда? А уж когда они признались, что усыновили меня, он обиделся на них ещё больше. Но я уверен, что Марк заблуждается. Все за него волнуются, и все его любят. Но хватит об этом, мы уже в третий раз с тобой это обсуждаем, а смысла всё равно нет.

— Он успокоится, вот увидишь, — мягко сказала Маргарет. — Просто у него слишком много комплексов и предубеждений. Но ему всего семнадцать лет, у него в жизни ещё многое поменяется в скором времени. Буквально через два года он поступит в престижный университет и поймёт, что амагики и маги одинаково важны.

— Он успокоится, только если я следующим летом провалюсь и никуда не поступлю, — хмыкнул Джон. — О, смотри, кто идёт!

Он указал в сторону центрального входа, двери которого уже не были видны из-за толпы учеников, бродящих туда-сюда по холлу. Но среди этого множества людей Маргарет всё же удалось разглядеть того, о ком говорил Джон. Высокий, крепко сбитый парень с очень светлыми волосами, торчащими “ёжиком”, широко улыбался и явно спешил, пробираясь прямиком к скамейке, где сидели Джон и Маргарет. Это был их общий друг — Роберт Браун.

— Привет! — пробасил он радостно, подойдя ближе, и обнял сразу обоих. — Я так бежал, думал опоздаю. Когда выходил из общежития, там уже почти никого не было!

— Давно не виделись, пропажа, — усмехнулся Джон.

— Я написал Мэг, она тебе не сказала, что ли?

— Сказала, сказала, — кивнул Джон. — Но ты мог бы и мне письмецо написать хоть раз.

— Это скучно, — отмахнулся Роберт. — Я лучше так всё вам расскажу, но попозже, когда мои душевные раны чуть-чуть заживут.

— Дома всё как всегда? — сочувственно спросила Маргарет.

— Мэг, ещё хуже, чем можно представить, — вздохнул Роберт. — Лучше расскажите, как вы отдохнули.

— Нормально, — ответила Маргарет, отводя взгляд.

— А я вот так себе, но история длинная, а скоро уже начнутся занятия, так что отложим до перерыва на обед, хорошо? — сказал Джон, недовольно покосившись на Маргарет, но она сделала вид, что не заметила этого.

Роберт же действительно не обратил на это внимания.

— Кстати, о занятиях, — нахмурился он. — Как я теперь буду без вас?

— Сам виноват, — покачал головой Джон. — Зачем, вот скажи, ну зачем ты пошёл просить профессора Картер перевести Линду в другую группу? Должен же был подумать, что это плохо кончится!

— Кто знал, то эта карга заявит: “Не ройте другому яму, сами в неё попадётесь”! А Линды мне и так в жизни хватает. Я не могу так часто с ней в одном помещении находиться! — возмутился Роберт.

— Ну, теперь тебе и не придётся, — сказала Маргарет и пожала плечами.

— Но теперь я останусь без вас, что я буду делать на занятиях?! — простонал Роберт.

— Учиться? — улыбнулась Маргарет.

— Этим я и так уже сыт по горло, — отмахнулся он. — Может, пойти к карге Картер и поговорить с ней ещё раз? Вдруг она передумает?

— Вряд ли профессор Картер согласится изменить решение, — с сомнением проговорила Маргарет.

— Спасибо тебе за поддержку, Мэг, — скривился Роберт. — Но я всё равно попробую. Ждите меня здесь, я в профессорскую и обратно!

Не дожидаясь ответа, он почти бегом пустился к лестнице — профессорская находилась на втором этаже здания.

— Лучше бы он помирился с Линдой, — глядя прямо перед собой, пробормотал Джон спустя несколько минут молчания. — Хотя, с другой стороны, ты же помнишь, что она сказала ему в последний учебный день, когда мы оценки получили?

— Да, она задела его за живое, только всё же они оба хороши. Но глупо было идти с этим к профессору Картер, зная её непростой характер. Роберт должен был подумать головой, прежде чем жаловаться на собственную сестру.

— Уже ничего не изменишь, и, кажется, Роберт тоже теперь понял это, — Джон кивнул в сторону лестницы, откуда шел несколько растерянный Роберт.

— Не расстраивайся, дружище, — начал Джон, но тот его перебил.

— Ребята, там такое…

— Что случилось? — насторожилась Маргарет.

— Тед Питерс из нашей группы и двое лучших учеников рейтинга второго класса пропали без вести неделю назад. Около профессорской висит огромное объявление, и защитники порядка сейчас разговаривают с профессорами, кажется, они хотят посетить вводные занятия групп и опросить учеников.

— Питерс, кстати, и в нашей параллели высокое место в рейтинге занимал, — озадаченно сказал Джон.

— Он был третьим в конце прошлого года, — мрачно подтвердила Маргарет. — А ещё он меня недолюбливает и, как и Стивен Моррисон, обещал мне, что в начале года обойдёт меня без особых усилий.

— Теперь одной проблемой меньше, да? — невпопад спросил Роберт.

— Что ты несёшь? — возмутилась Маргарет.

— Прости, я хотел тебя поддержать, — смутился он.

— Глупо вышло, Роб, — покачал головой Джон. — Не так надо девушкам поддержку оказывать.

— А ты будто сам большой специалист в этом! Нашёл себе подружку, что ли, и стал экспертом? — пробормотал смущённый Роберт и спрятал руки в карманы.

— Нет, конечно, — хмыкнул Джон, вставая, и подал руку Маргарет. — Магия — моя подружка. Идём, Мэгги, а то опоздаем. До встречи на обеде, Роб.

— Приходите без Линды! — только и сказал Роберт, и они разошлись в разные стороны.

Вводное занятие, которое традиционно проводили кураторы групп, открывало каждый учебный год учеников второго и третьего класса, а вот первогодкам предстояло в это время пройти процедуру деления на группы и посвящения в ученики старшей магической школы.

Большинству не терпелось поскорее приступить к освоению новых вершин управления магией, но правила были незыблемы, поэтому первые несколько часов учебного дня всем предстояло провести в атмосфере скуки и решить несколько важных административных вопросов.

Сонные ученики первой группы третьего класса в почти полном составе — не хватало только исчезнувшего неделю назад Теда Питерса — расселись за парты и негромко переговаривались, обсуждая пропажу своего одногруппника. Маргарет и Джон, занявшие первую парту в центральном ряду, молча листали учебники, пока их не отвлекла от этого занятия подошедшая одногруппница — миловидная блондинка спортивного телосложения с короткой стрижкой.

— Привет друзьям моего ненормального братца! — улыбнулась она, скрестив руки на груди. — Он уже нажаловался вам на меня? Хорошо, что мы с ним теперь в разных группах.

— Привет, Линда, — отозвалась Маргарет, отложив книгу в сторону. — Роберт расстроен, что теперь вынужден учиться не с нами.

— Не с вами, именно, по этому поводу он точно расстроен, а вот что не со мной — уверена, он просто счастлив. Скрывать не буду — я и сама очень рада. Всё лето ныл у меня за спиной. Это же ходячий пример неудачника, весь настрой сбивает, когда рядом. Пусть теперь портит жизнь ученикам второй группы.

— Линда, лучше бы ты его поддержала, тогда, может, он бы не казался ни себе, ни другим неудачником, — хмуро проговорил Джон.

— А он не кажется неудачником, он им является. Чувствуешь разницу, Джонни? Мы здесь все собрались, чтобы стать сильнее, но кто-то делает, как я, ты или Маргарет, а кто-то ноет, что ему трудно, как Роберт. Не справляется — пусть валит домой и живёт как простой амагик.

— Ты не права, Роберт многому научился за эти годы, он старается, — возразила Маргарет.

— Он плетётся в хвосте рейтинга, все его старания бесполезны! — возразила Линда, сверкнув недобрым взглядом светлых глаз.

— И всё же ты могла бы быть к нему чуть снисходительее, — настаивала Маргарет.

— Для этого у него есть ты, — хмыкнула она.

Джон смерил Линду пристальным взглядом и спросил:

— Зачем волосы обрезала?

— Чтобы не сжечь их случайно, когда буду практиковаться в огненной магии, — улыбнулась она. — К тому же теперь я смогу сэкономить кучу времени по утрам и всё равно хорошо выглядеть. Да, Маргарет? Ладно, ребятки, я пойду на своё место, увидимся позже.

— Никогда не привыкну к её характеру, — вздохнул Джон, снова утыкаясь в книгу.

— Да, она своеобразная. И кажется, намекнула, что я плохо выгляжу.

— Ты нормально выглядишь, не придумывай.

— Мне всё равно, — отмахнулась Маргарет. — О, а вот и профессор Картер. И не одна…

В аудиторию зашли три человека, и ученики сразу же замолчали. Профессор Сьюзен Картер — невысокая худая женщина лет пятидесяти со слегка сердитым, как казалось, выражением лица обвела цепким взглядом всю аудиторию и, указав рукой на сопровождавших её мужчин, громким и уверенным голосом проговорила:

— Добрый день, группа. Мы проведём наше обычное вводное занятие чуть позже, а пока что уважаемые защитники порядка хотели бы сказать вам пару слов.

Один из мужчин в куртке с широкой синей полосой на рукаве сделал шаг вперёд.

— Как и сказала профессор Картер, у меня есть небольшое объявление и несколько коротких вопросов ко всем вам. Много времени это не займёт, — он прокашлялся и продолжил: — Итак, думаю, все уже в курсе, что в школе, вернее, с учениками этой школы, произошло чрезвычайное происшествие. Ваш одногруппник — Тед Питерс, а также двое учеников второго класса из первой и третьей групп пропали около недели назад, и от них с тех пор нет никаких известий. Поиски пока ни к чему не привели. Кроме того, что пропали одни из самых успешных учеников школы, примерно в то же время исчезли и двое студентов Университета боевой и защитной магии. Связаны ли эти исчезновения между собой, мы пытаемся достоверно установить, но с высокой долей вероятности можно уже сейчас сказать, что связаны, и, возможно, это похищение. Поэтому, во-первых, попрошу каждого из вас быть предельно внимательным и осторожным и присматриваться к своему окружению, а в случае обнаружения подозрительных личностей вызывать защитников порядка. И во-вторых, хочу спросить вас, нет ли у кого-либо из вас информации — любой, даже самой незначительной — относительно Теда Питерса?

В аудитории всё так же стояла тишина, все переглядывались между собой, но никто из учеников не поднял руку.

— Мистер Питерс не слишком дружен с группой, — сказала профессор Картер.

— И не только он, — тихо раздалось откуда-то сзади.

— Вы что-то хотите сообщить? — спросил второй защитник порядка, который всё это время молча наблюдал за аудиторией.

— Н-нет, — неуверенно проговорил всё тот же тихий голос. — Просто у нас все лидеры не отличаются… дружелюбием. Они для этого слишком заняты учёбой.

— Ясно, спасибо за разъяснения, — сухо кивнул первый говоривший. — Если никому из вас нечего сказать, на этом нашу беседу и закончим. Помните об осторожности и обращайтесь к вашим профессорам или к защитникам порядка, если вдруг узнаете хоть какую-то информацию о происшествии. Всего доброго.

Как только они вышли из аудитории, заговорила профессор Картер.

— Итак, теперь мы можем начать наше вводное занятие. Для начала хотелось бы напомнить, что этот год в старшей школе для вас последний. И он же является самым важным, от результатов, которые вы получите по его окончании, зависит всё ваше будущее. Вы уже совершеннолетние, а значит, вполне взрослые люди, и должны понимать, что время на игры закончилось, в этом году у вас нет особого права на ошибку, если вам не всё равно, как сложится дальнейшая жизнь. Однако не суетитесь и думайте, что именно важно для вас, а что — нет. В конце года всех ожидают нелёгкие экзамены, сдать которые чрезвычайно важно, если вы вообще хотите иметь возможность пользоваться магией. Также напомню, что подавать анкеты в университеты можно будет уже с января, значит, до того времени у вас есть шанс окончательно определиться. Но все прекрасно знают, что одна только поданная анкета — не гарантия поступления, так что продолжайте усердно работать над своим рейтингом. В этом году у вас будет пять обязательных предметов: концентрация, руны, расширенная история магии, теория ментальной магии и основы боевой и защитной магии.

Когда профессор Картер назвала последний из обязательных предметов, в аудитории зазвучали радостные возгласы, многие ученики очень ждали изучения на практике боевых заклинаний, о которых раньше только читали в учебниках теории.

— Тише, — призвала к порядку профессор Картер. — Я продолжу. Кроме обязательных предметов есть ещё дополнительные, их список вы, разумеется, видели уже в конце прошлого учебного года, когда выбирали, какие из них посещать. Однако же я сейчас ещё раз перечислю вам их и прошу снова подумать, возможно, кто-то из вас захочет записаться на какой-либо предмет или заменить один дополнительный курс на другой. Обычно в школе такое не практикуется, но учитывая, что это ваш последний и самый важный учебный год… — профессор Картер сделала многозначительную паузу, а затем продолжила: — Итак, дополнительно в этом году вы можете изучать математику, основы артефакторики, анатомию в магическом целительстве, основы экономики, литературу, основы спорта, а также теорию магии музыки. Из этих предметов вам необходимо выбрать хотя бы один, но количество не ограничено верхним порогом. Расписания построены таким образом, чтобы ученики могли посещать все вышеназванные предметы, однако немногие из вас выразили готовность изучать всё. Впрочем, не могу не согласиться, что в этом есть логика. Сейчас важно сосредоточить силы на изучении той области знаний, которая пригодится вам в дальнейшем. В случае необходимости вы можете также просить профессоров о дополнительных факультативах по основным предметам для более углублённого их изучения, но это будет уже во втором семестре, когда все вы подадите анкеты в выбранные университеты. А теперь подумайте ещё несколько минут и поднимите руки те, кто хотел бы заменить или добавить себе дополнительные дисциплины.

Аудитория снова загудела гулом голосов, ученики принялись обсуждать предоставленную возможность. Маргарет же ещё в конце прошлого года твёрдо решила, что будет посещать все дополнительные предметы, потому что хотела знать как можно больше всего, ведь уверенности в своём будущем у неё не было, даже несмотря на давнюю мечту.

— Не хочешь отказаться хотя бы от чего-то одного? — спросил Джон, тронув Маргарет за локоть.

— И не подумаю, — отрицательно покачала головой она. — Я знаю, как для меня лучше.

— Ладно, — вздохнул Джон. — Не злись, это была последняя попытка вразумить тебя.

— Не веришь, что я справлюсь? — спросила Маграрет с вызовом в голосе.

— Нет, конечно же. Я в тебя верю. Если не ты, то кто вообще может справиться? Просто беспокоюсь.

— Не нужно. Я привыкла учиться.

— Знаю. И, пожалуй, возьму-ка я себе третьим предметом основы экономики, чтобы потом было о чём поговорить с Марком, — улыбнулся Джон и поднял руку.

Маргарет только хмыкнула в ответ.

Спустя десять минут вопрос с дополнительными предметами был решён, и профессор Картер сказала:

— Ещё несколько моментов, прежде чем отпущу вас. В этом году у вас будет новый преподаватель по концентрации — ну и он же ведёт анатомию для тех, кто её выбрал. Этот профессор перешёл в нашу школу из Университета лечебной магии. Очень надеюсь, что вы поладите с ним, так как вам прекрасно известно, что концентрация — один из самых важных предметов для каждого мага. Даже, возможно, важнее рун, которые, как и раньше, буду преподавать вам я. Что ж, на этом вводное занятие мы окончим, сегодня вас ждёт сокращённый день — только два урока по концентрации, а затем можете расходиться по домам. Пожалуйста, не забывайте о том, что сегодня сказали вам защитники порядка, будьте предельно осторожными. И удачи вам. — Она слегка улыбнулась.

Как только профессор Картер жестом дала знак, что все свободны, ученики тут же повставали со своих мест и засобирались к выходу из аудитории. Джон, спрятав книгу в сумку, достал оттуда свой телефон.

— Мэгги, я отойду, мама прислала сообщение с просьбой позвонить. Встретимся на концентрации, хорошо?

— Конечно, — кивнула она, тоже пряча свои вещи в сумку. Маргарет насторожила информация про нового преподавателя концентрации. Один из важнейших предметов давался ей нелегко, а теперь ещё и с новым профессором предстояло найти общий язык, а для неё знакомство с людьми всегда было непростой задачей.

— Мисс Мэй, — окликнула её профессор Картер, подойдя поближе. — Вы не передумали изучать все дополнительные предметы? Это огромная нагрузка. Уверены, что справитесь?

— Да, профессор Картер, — слабо улыбнулась Маргарет. — Родители поддержали моё решение. И я и сама уверена, что так лучше.

— Лучше для вас или для ваших родителей? — спросила профессор, глядя Маргарет прямо в глаза.

— Для всех, — ответила она и поднялась со стула. — Простите, я пойду, боюсь опоздать к новому преподавателю.

— Мисс Мэй, будьте осторожны с ним, — сказала профессор Картер тихо и, кивнув, развернулась и направилась к выходу, оставив Маргарет недоумевать.

* * *

Когда урок по концентрации начался и дверь резко открылась, все ученики первой группы разом замолчали и удивлённо уставились на вошедшего. Перед аудиторией предстал новый преподаватель, скорее похожий на прекрасную скульптуру, чем на живого человека. Описать его можно было двумя словами: холодная красота. Высокий рост, практически идеально правильные черты лица, светлые, зачёсанные назад волосы, голубые глаза и почти неестественно бледная кожа придавали ему сюрреалистичный вид. Однако эмоции, читавшиеся в выражении его лица, говорили о том, что не восхищение должны испытывать остальные в его присутствии, а страх. В отличие от прошлого преподавателя — профессора Кэттла, пожилого добряка с седыми усами — этот человек с первых секунд внушал всем неуверенность и заставлял робеть перед собой.

Когда же он заговорил, это ощущение только усилилось.

— Меня зовут профессор Генри Льюис, с сегодняшнего дня и до конца вашей учёбы в школе я стану вашим страшным кошмаром, — сказал он низким голосом. — С вами я познакомлюсь уже совсем скоро и выясню, кто из вас представляет хоть какую-то ценность для магического сообщества нашего мира, а пока нам всем предстоит проявить терпение, потому что я скажу несколько слов о себе и о предмете, которому я буду вас… обучать, — он сделал недолгую паузу, показавшуюся, впрочем, большинству слишком длинной, и продолжил: — Мои методы преподавания могут отличаться от того, к чему вы привыкли, но я в своём деле лучший, именно поэтому, если хотите стать действительно хорошими магами, слушайтесь меня всецело. Даже если задания, которые я вам буду давать, покажутся невыполнимыми. В особенности если они будут таковыми. Я не требую невозможного, потому что для истинного мага успехи в концентрации полностью в его власти. Магический дар — или талант, если хотите, — состоит из трёх составляющих: фактического резерва ваших сил, умения концентрироваться и мощности. Повлиять на запас ваших сил сложнее всего, как правило, развить объем магии не удаётся никому, за редким исключением. Но то, как вы управляете этим резервом, зависит исключительно от умения концентрироваться. Неумение сосредотачивать силы ведёт к тому, что заклинания у мага получаются слабыми даже при большом объёме сил. Или, к примеру, вместо простенького заклинания или создания примитивного артефакта получается нечто мощное, что может привести к полнейшему истощению мага, ненамеренным разрушениям или человеческим жертвам. Думаю, вам это должны были втолковать ещё в первом классе средней школы, и к сегодняшнему дню вы могли научиться идеальной концентрации. Но я знаю, что это не так. Вы по-прежнему мало что умеете. И я постараюсь исправить это до конца учебного года. Если же у нас с вами не получится — вы распрощаетесь с магией навсегда, потому что выпускные экзамены попросту завалите, а это гарантия получить татуировку, блокирующую способности.

Профессор Льюис замолчал, и все сразу же почувствовали, как на них начала давить внезапная неуютная тишина, будто наполненная осадком после не самых приятных слов. Так прошло несколько минут.

— Надеюсь, вы хорошо обдумали всё, что я сказал ранее. Теперь перейдём к самому уроку. Концентрация требует полнейшей гармонии в сознании мага. Чувства, мысли и эмоции должны находиться под абсолютным контролем и либо вообще не влиять на создаваемую магию, либо влиять ровно так, как это необходимо магу. Мало того, важно, чтобы в состояние собранности маг приходил мгновенно, ведь временами нет тридцати или больше минут на должную подготовку. Сейчас же у вас время на правильную настройку есть. И я хочу, чтобы вы очистили свой разум, а затем заставили себя светиться. Кто мне скажет, что это значит?

Маргарет тут же подняла руку, и профессор Льюис, заметив это, кивнул, разрешая ответить.

— Магия света — одна из сложнейших техник, доступная магам с практически идеальной концентрацией. Чем лучше маг умеет сконцентрироваться, тем ярче свечение вокруг него, — выпалила она на одном дыхании и прокашлялась, собираясь с мыслями. — Также возможно создать свечение отдельно пальца руки или целой ладони, это даётся легче, чем полноценное свечение, охватывающее человека с головы до ног. И нам этой техники не показывали, её... чаще всего начинают изучать в университетах, причём не всегда, а только на тех специальностях, где от точности выполнения магом заклинаний зависит успех его работы, например, в целительстве. Профессор, без подготовки ученики школы вряд ли смогут…

— Не надо говорить, что вы сможете, а что нет! — холодно прервал профессор Льюис. — Я совсем недавно говорил о том, что если я прошу что-то сделать, значит, надо отбросить неуверенность и делать. Сомневающимся здесь не место. Как вас зовут?

— М-маграрет Мэй, — голос дрогнул, но она не опустила взгляд, с вызовом глядя на профессора.

— Мисс Мэй, иметь знания, выходящие за рамки школьной программы, весьма похвально, но, помимо теории, нужно ещё не бояться практики, — сказал он и сделал пометку в блокноте, лежащем на преподавательском столе. — А теперь, первая группа, у вас есть полчаса на то, чтобы начать освоение магии света. Начните с дыхания и очистки сознания от лишних эмоций. И, как верно сказала мисс Мэй, гораздо легче заставить светиться ладонь, чем сразу всё. Приступайте.

И снова тишина завладела аудиторией, только теперь мало кто обращал на неё внимание, все были заняты выполнением задания. Впрочем, никому так и не удалось достичь каких-либо успехов за быстро пролетевшие тридцать минут.

— Ожидаемо, но несколько разочаровывающе — среди вас нет гениев концентрации, — проговорил профессор Льюис безэмоционально. — Ладно, тогда пока что вы получите более простое задание. Выявим хотя бы средних учеников. До конца занятия попрактикуйте обычный магический импульс. Кто скажет, что это?

Маргарет снова подняла руку, но больше никто не осмелился даже перевести взгляд на преподавателя.

— Снова мисс Мэй? Она у вас тут за всех отдувается? Имейте в виду, теорию я буду требовать так же щепетильно, как и практику, причём от каждого из вас. Ну а сейчас… Мисс Мэй?

— Магический импульс — упражнение на проверку навыков концентрации, которое представляет собой поток простой магии, не оказывающей никакого особого эффекта на окружающий мир, и чувствуется другими как едва ощутимое дуновение теплого или прохладного ветра.

— Верно, мисс Мэй, — кивнул профессор Люьис. — А каким в идеале должен ощущаться этот поток: тёплым или прохладным? — Маргарет снова подняла руку, но он только покачал головой. — Нет, с вас на сегодня хватит. На такой элементарный вопрос-тест ответит… А хотя бы и сосед мисс Мэй. Назовитесь, пожалуйста.

— Джон Норман.

— Итак, мистер Норман, отвечайте на поставленный вопрос. Каким должен быть поток?

— Теплым? — неуверенно ответил он, бросив беглый взгляд на Маргарет.

— Вы меня спрашиваете? Или, может быть, мисс Мэй? — хмыкнул профессор. — Да, разумеется, тёплым. Чем теплее, тем больше правильно направленной энергии вложено. Приступайте к практике.

Время пролетело практически незаметно. До конца второго урока все были настолько вымотаны, что покидали аудиторию всё так же в тишине, первый учебный день принёс нелёгкие испытания, к которым явно никто не был готов.

— Он ненормальный! — возмутился Джон, когда они с Маргарет спустились в холл первого этажа.

— Не могу не согласиться, — вздохнула она. — Я ему явно не понравилась. Да ещё и импульс у меня получился холодный.

— Не переживай, Мэгги, ты просто не сразу к людям привыкаешь. Вот увидишь, в следующий раз всё получится лучше, — ободрил Джон.

— Надеюсь, — слабо улыбнулась она. — А ты молодец, справился с заданием отлично.

— Сам не ожидал, — просиял Джон. — Идём в столовую? Роберт уже, наверное, заждался.

— Иди без меня, — сказала Маргарет, отрицательно покачав головой. — Я в библиотеку.

— В первый же день? Мэгги! Да не расстраивайся ты из-за этого профессора Льюиса!

— Я не расстроилась, просто хочу пойти и почитать. Передавай Роберту привет, ладно?

— Ладно, — вздохнул Джон. — Тогда до завтра?

— Да, — кивнула Маргарет и, помахав рукой, развернулась и пошла к выходу из школы — здание библиотеки находилось рядом с общежитием.

Утро следующего дня началось для Маргарет с того, что она проспала. Родители уехали в другой город совсем рано утром, а старый, но любимый артефакт-будильник, подаренный родителями в первый день учёбы в средней школе (который был скорее символом, чем необходимостью, ведь можно было использовать и простой, на батарейках), не сработал — в нём окончательно закончилась магия. Обычно ей не составляло труда просыпаться по утрам, но вчера вечером она зачиталась и уснула только к трём часам ночи.

Наспех собравшись, она выпила стакан воды и выбежала из дома, едва взглянув на себя в зеркало. И за три минуты до начала занятий Маргарет уже заходила на территорию школьного двора. Он уже почти опустел, хотя погода стояла отличная, даже примерно не напоминающая мрачную вчерашнюю — светило солнце, и только изредка его закрывали собой маленькие облачка причудливой формы.

— Эй, Мэг, — окликнул её знакомый голос, и она обернулась, нос к носу столнкувнись с Робертом. — Опаздываешь? Не похоже это на тебя!

— Привет, Роберт, — улыбнулась она. — Зато тебе не привыкать. Сейчас не до разговоров, идём быстрее, иначе опоздаем оба! — Маргарет быстро зашагала в сторону центрального входа.

— Я провожу тебя до аудитории, — вызвался Роберт, нагоняя её.

— Логично, учитывая, что история и у первой, и у второй групп — общее занятие, — хмыкнула Маргарет.

— Правда? — удивился Роберт. — Ты запомнила всё наше расписание обязательных предметов?

— Нет, просто вчера в библиотеке слышала, как работники обсуждали, что для третьего класса нужно два комплекта учебных пособий по истории для классной работы. Обычно на аудиторию дают только один такой комплект, если только группы не объединяют. Помнишь, в прошлом году у нас со второй группой были совместные занятия по теории заклинаний?

— Такое забудешь! — скривился Роберт. — Моррисон вовсю демонстрировал свои блестящие знания, будто соревновался с тобой. Зануда! Знаешь, я вчера наблюдал за ним — этот гад ведь всегда привлекает к себе внимание, даже просто тем, что он есть! — так вот, его не любят в группе. Только эта его подружка Бэйкер в рот ему заглядывает, а вот остальных явно бесит его заносчивость и всезнайство. Он всех раздражает!

— Как и я, — пробормотала Маргарет себе под нос. — Мы пришли.

Вместе они зашли в шумную просторную аудиторию, впрочем, свободных мест оставалось не так уж много: одно за первой партой и несколько в самом конце.

— Ну, я, пожалуй, подальше заберусь, — сказал Роберт и, махнув рукой Джону, занявшему парту во втором ряду, поспешил в конец аудитории.

Маргарет, не задумываясь, заняла свободное место напротив учительского стола и спешно достала учебник из сумки. Как раз в этот момент прозвучал сигнал о начале занятия, и через несколько секунд на пороге аудитории появился преподаватель — совсем молодой парень в строгом костюме, который мог бы вполне сойти за ученика последнего года обучения.

— Добрый день, — поздоровался он и улыбнулся, продемонстрировав ямочки на щеках. — Если кто забыл, меня зовут Джордан Гилмор, мы уже встречались с вами в прошлом учебном году на уроках концентрации, только тогда я был практикантом. А с этого года вам следует звать меня профессором Гилмором, потому что я теперь ваш преподаватель расширенной истории магии, и останусь им, надеюсь, очень надолго, ну а для вас конкретно — до конца учёбы.

Он взмахнул руками в воздухе, очертив сложную фигуру, и затем посмотрел на стопку тонких книжек в мягких обложках, лежащих на его столе. Шепнув: “Лети”, он заставил их подняться в воздух и разлететься по всей аудитории так, что они зависли в двадцати сантиметрах над головами учеников.

— Можете разобрать книги, это пособия для классной работы, — сказал он. — Я, конечно, больше теоретик магии, но и практику очень уважаю, чего и вам желаю. Кстати, не рекомендую творить подобное заклинание для более тяжёлых книг в твёрдой обложке, а то рискуете кому-то больно дать по голове. Я и сейчас мог бы врезать кому-то из вас, но меня никто не успел разозлить, так что в этом не было необходимости, а если бы это даже произошло случайно, я верил, что вашим крепким головам никак не повредит удар тоненькой брошюркой.

В аудитории раздались тихие смешки.

— А теперь раскрывайте их на странице пять и внимательно слушайте меня, потому что мы обратимся к самому началу истории магии. Вы, наверное, не раз задумывались, откуда произошла магия, как сложилось, что обладают ею не все, и почему мы не научились наделять магией других. Сейчас мы в этом разберёмся и… — профессор Гилмор прервался, когда внезапно раздался резкий стук в дверь.

— Профессор Гилмор, вас срочно вызывают в профессорскую, — сказала заглянувшая администратор. — Я могу побыть пока с вашими учениками.

— Нет необходимости, они взрослые люди, — отказался профессор. — Сейчас подойду, только задание выдам.

— Спасибо, — кивнула она и тут же ушла.

— Раз уж так сложилось, придётся вам почитать кое-что самостоятельно, хотя… — Он бросил задумчивый взгляд на Маргарет. — Мисс Мэй, по прошлому году помню, какая у вас правильная речь, так что попрошу вас зачитать параграф вслух. Страница пять.

— Да, профессор, — ответила она, но внутренне вся напряглась, ей никогда не нравились публичные выступления, но обычно она представляла, что рассказывает всё исключительно одному преподавателю, и от этой мысли становилось немного легче, сейчас же ей предстояло остаться наедине с двумя группами.

— Вот и прекрасно. Обсудим прочитанное, когда я вернусь. А теперь все внимательно слушайте мисс Мэй, — быстро проговорил профессор Гилмор и скрылся за дверью.

В аудитории сразу же поднялся негромкий гул голосов. Маргарет сделала глубокий вдох и начала читать:

— “Откуда берёт свои истоки наша магия? Та величайшая сила, которая непостижимым образом подчиняется некоторым людям нашего мира?

Когда-то давно на территории нынешнего континента Фриас обитали огромные драконы. Их популяция была не слишком велика, однако жилось им хорошо, но ровно до тех пор, пока люди, жившие на двух оставшихся континентах нашего мира — Гринтау и Иртен, — не научились переплывать океан и не обнаружили огромную землю, населённую этими величественными животными. Сначала люди боялись их, хотя драконы и не проявляли агрессию, пока на них не нападали, но потом прибывшие путешественники научились драконов убивать. Так в бою случайно выяснилось, что их искрящаяся на свету кровь необычна. Попадая в большом количестве на человеческую кожу, она почти мгновенно впитывалась, и с человеком начинали твориться чудеса: заживали раны, разглаживались старые шрамы, а потом и вовсе люди поняли, что получили с кровью и другие сверхъестественные силы — кто-то мог читать чужие мысли, кто-то двигал предметы одним только взглядом, а кто-то мог, взмахнув руками, вызвать огонь, воду или ветер. Были и другие чудеса, очень обрадовавшие людей, поэтому они захотели получить как можно больше драконьей крови. Но одолеть такое существо было очень непросто, а экспедиция в чужие земли подходила к концу, так что, убив напоследок и собрав кровь трех драконов, чтобы хоть ненадолго продлить эффект от неё, путешественники отправились домой.

Они были почти уверены, что со временем удивительные возможности, приобретённые от крови драконов, пропадут, но даже через год те, в кого она попала, не утратили способности творить чудеса, хотя к привезённым запасам крови даже не пришлось притрагиваться. Тогда было решено попробовать передать их другим людям и проверить, проявятся ли в них те же необычные способности. И это удалось, хоть крови хватило только на пятерых смельчаков.

Воодушевлённые таким открытием, люди собрали вторую экспедицию и отправились на Фриас, но теперь уже не с исследовательской целью — они ехали истреблять драконов. После было ещё некоторое количество так называемых походов за великими силами, в которых погибло очень много воинов, ведь драконы оборонялись, пытаясь спастись и защитить свой мир. А когда через двенадцать лет после первой экспедиции ребёнок одного из первых её участников, обнаружил в себе те же силы, что и у отца, стало ясно, что они передались по наследству, и в тот момент судьба драконов была решена.

Много лет длилось истребление, в борьбе за то, что в будущем стали называть магией, погибло очень много людей, но и почти вся популяция драконов. В обмен на эти смерти другие люди получили чудесные силы. В конце концов пришли к выводу, что взрослых драконов надо уничтожить полностью, а вот их потомство приручить и разводить как домашних зверей. Но тут особенности этих существ сыграли с людьми злую шутку. Без взрослых зверей детёныши остановились в росте, впрочем, развившись до уровня взрослых, что позволяло им размножаться, оставшись размером не больше крупной собаки, а их кровь утратила почти все свои удивительные свойства и не могла больше наделять людей магией.

С тех пор дар мог передаваться только по наследству, однако проявлялся он не у всех детей, да и уже через три-пять поколений управлять магией на интуитивном уровне стало сложнее, чем раньше. А ещё спустя столетие-полтора магия обрела тот вид, который сохранился у людей до сих пор. Чтобы научить правильно пользоваться ею, создавались школы, которые существуют и теперь.

Учёные изучали и продолжают изучать феномен магии, но до сих пор они не научились искусственно передавать этот дар от крови одного человека другому. Что же до драконов, они и сейчас продолжают существовать в специальных закрытых заповедниках, однако никому не удалось вырастить их до первозданных размеров и вернуть магическую составляющую в их кровь.

Появление магии и истребление драконов оказало значительное влияние не только на развитие всего мира, но и на политическую и экономическую обстановку. Ещё во времена ожесточённых битв с драконами многие люди как с Гринтау, так и с Иртена были против и кровопролитий, и магии в целом. Это привело к массовым восстаниям и даже войнам, которые в итоге послужили окончательному разделению судеб континентов. Маги в большинстве своём вынуждены были переселиться на Фриас, который к тому времени уже освоили и достаточно обустроили поселенцы, явившиеся туда после истребления коренных жителей — драконов. Предвзято настроенный Иртен остался закрытым для магии, и дальнейший путь его развития строился исключительно на амагических технологиях. Гринтау же, расположенный посередине между враждебными друг другу Иртеном и Фриасом, стал некой нейтральной территорией, где теперь проживает некоторое количество магов, но развивать свой дар они там не могут, поскольку все школы магии находятся только в странах Фриаса.

Таким образом, Фриас, изначально бывший местом зарождения магических сил, стал и источником их развития, пусть и не в телах огромных драконов, но в людях”.

Маргарет облегчённо выдохнула, дочитав последний абзац параграфа, и подняла голову от книжки. Гул голосов давно усилился, из-за чего читать вслух приходилось довольно громко, и теперь у Маргарет сильно першило в горле. Ученики обеих групп безмятежно переговаривались, некоторые просто сидели, прикрыв глаза, и только Стивен Моррисон активно записывал что-то в свою тетрадь. Маргарет почувствовала раздражение — похоже, всё это время мало кто её слушал. В подтверждение её мыслей кто-то из второй группы крикнул:

— Могла и не дочитывать, Мэй. У тебя очень занудный голос. Если вдруг надумаешь идти в педагогический, никогда не становись профессором, лучше нянькой в детском саду — там твоя “магия усыпления” в голосе будет очень кстати.

Раздались смешки, а Маргарет, досадливо поморщившись, торопливо перевела взгляд обратно в книгу. Годы подобных поддразниваний — а началось это ещё в младшей школе — научили её не отвечать на насмешки, хоть её по-прежнему задевали такие неприятные слова.

Профессора Гилмора не было ещё какое-то время, а вернулся он бледным и явно расстроенным. Впрочем он смог быстро взять себя в руки и, успокоив аудиторию, продолжил лекцию.

— Итак, мисс Мэй, я так понимаю, уже прочла вам весь первый параграф. Таким образом, вы теперь в курсе, с чего началась магия. Разумеется, я говорю о человеческой магии, откуда она взялась у драконов и какие функции выполняла для них, наверняка не известно. Есть мнение, что для таких огромных существ магии было слишком мало, чтобы они могли ею управлять. По другой версии считается, что для того, чтобы управлять магией, нужен живой и пластичный разум, которым драконы не обладали. В любом случае, магия перешла к людям, причём не самым достойным из способов. Давайте подумаем, а стоила ли она таких жертв: истребления целого вида живых существ и множества смертей? Ведь это перевернуло наш мир, произошли очень серьёзные политические, экономические, технологические и многие другие изменения, о которых мы ещё будем говорить подробнее в этом учебном году. Чем для вас является магия? Зачем она нужна лично вам? Какую часть вашей жизни она занимает? Об этом я предлагаю вам написать в небольшом сочинении к следующему занятию.

— Профессор Гилмор, можно вопрос? — спросила Маргарет.

— Разумеется, — кивнул он, натянуто улыбаясь.

— А где именно находятся заповедники, в которых обитают драконы? Или это тайна?

— Нет, это не секрет. Просто большинство потеряло к ним интерес за столько лет безуспешных попыток вырастить их до полноценных существ. Ими интересуются только в научных целях, собственно, учёные-теоретики магии, а также студенты по этому же направлению деятельности, но даже такие школьники, как вы, могут их увидеть при желании. Ближайший заповедник находится всего в сотне километров от Ноледжберга, и он закрыт для простых посетителей. Но если будет желание, можем устроить небольшую экскурсию туда, я договорюсь.

Аудитория заметно оживилась и загудела — большинству явно понравилась эта идея. Но радость прервал сигнал об окончании урока.

— Не забудьте про сочинение на следующий урок! — сказал профессор Гилмор напоследок, пока ученики выходили из аудитории, и, уже более свободно улыбнувшись каким-то своим мыслям, кивнул в знак благодарности Маргарет, которая подошла, чтобы положить часть собранных с ближайших парт книжек на преподавательский стол.

Выйдя из аудитории едва ли не последней, в коридоре Маргарет заметила Джона и Роберта, тихо о чём-то разговаривавших около двери.

— Ты чего так долго? — недовольно проворчал Роберт.

— Мы тебя ждали, — улыбнулся Джон. — Идём? У нас сейчас ещё одно совместное занятие со второй группой — теория ментальной магии.

— Да! И давайте пойдём быстрее, а то не останется нормальных свободных мест, а за первой партой я сидеть не буду! — заявил Роберт. — Надо бы нам втроём устроиться где-то у дальней стенки.

— Вы как хотите, а я буду сидеть в первом ряду, — покачала головой Маргарет. — Разговаривать всё равно не сможем, а сидя напротив преподавателя, я буду лучше воспринимать новый материал.

— Мэг! — тяжело вздохнул Роберт. — Почему ты всегда так несерьёзно к нам относишься?

— Я просто серьёзно отношусь к учёбе, — ответила она и зашагала быстрее, чуть не столкнувшись с миниатюрной рыжей девушкой с очень длинными волосами, застывшей в нерешительности посреди коридора. — Извини, — смутилась Маргарет, но девушка не сказала ни слова в ответ и даже не шелохнулась, будто окаменела.

— Мэгги, — позвал Джон, догоняя её. — Не обижайся на Роберта, он просто скучает без нас. И извини, что не сел на истории рядом с тобой. Ты же знаешь, как я не люблю подобные теоретические дисциплины.

— Я не в обиде на вас обоих, и вы оба мне дороги, но сейчас очень важно хорошо учиться, ты же знаешь.

— Знаю, — Джон слегка сжал руку Маргарет и улыбнулся. — У тебя всё получится.

— Обязательно, — улыбнулась она в ответ.

Зайдя в аудиторию — чуть более тесную, чем предыдущая, — они разошлись по разным сторонам: Маргарет снова села напротив преподавательского стола, а Роберту и Джону повезло занять единственную свободную парту у стены. Прозвучал сигнал о начале урока, почти сразу открылась дверь, и из коридора донёсся чей-то громкий голос.

— Если никак не можете решить, прогулять или остаться на занятии, старайтесь впадать в раздумья хотя бы подальше от нужного кабинета. Заходите уже, если не хотите проблем.

В аудиторию вошла седая низкорослая женщина с короткой стрижкой, а следом за ней, опустив взгляд в пол, — та самая странная рыжая девушка, с которой Маргарет столкнулась в коридоре несколькими минутами ранее.

— Присаживайтесь за первую парту, остальные места всё равно заняты, мисс…

— Я Мэдлин Спенсер, из второй группы, — тихо проговорила девушка и села рядом с Маргарет.

— Очень приятно, мисс Спенсер. А я — профессор Шина Хорн, и это я уже говорю для всех присутствующих, а не только для мисс Спенсер.

Мэдлин уставилась невидящим взглядом на парту и сжала пальцы в кулаки. Это казалось странным, и Маргарет, глядя, как нервничает Мэдлин, почувствовала напряжение и сама.

А профессор Хорн, тем временем, начала лекцию.

— Я буду обучать вас довольно странному предмету. И я бы даже сказала — бесполезному, но высших управляющих сферы магического образования не интересует моё мнение. Сама по себе ментальная магия очень интересна и весьма опасна. Но на практике применяется крайне редко и только под присмотром властей. Проще говоря, над талантливыми ментальными магами в нашем мире установлен тотальный контроль, поскольку они способны на многое. Чтение мыслей, внушение мыслей, изменение сознания — это обобщённый, но далеко не самый полный список умений ментального мага. Впрочем, далеко не каждый может этому научиться. Для ментальной магии нужен талант и особое, очень гибкое сознание, и только в этом случае от учёбы в данном направлении будет толк. А врождённые навыки к ментальной магии имеют только единицы, этих людей ставят на контроль и делают временные татуировки, ограничивающие часть силы, как только обнаруживаются их особые умения. Впрочем, это делается не только для спокойствия властей, но и на благо магу, поскольку ребёнок, умеющий читать или внушать мысли — но чаще именно читать, так как это более пассивный навык, чем внушение, — и сам, как правило, не рад своей силе. У практиков ментальной магии только один путь в профессии, если они не готовы отказаться от магии вовсе, — Университет боевой и защитной магии. Но нам с вами эта информация нужна только в ознакомительном ключе. Собственно, всё, что мы будем изучать — это довольно скучные и сухие параграфы текста о теоретических аспектах ментальной магии, будь моя воля, я бы вынесла этот материал на дополнительный предмет для особо любопытствующих теоретиков, но, согласно программе, в конце года вам сдавать по моему предмету экзамен, а значит, будем с вами учиться. Начнём прямо сейчас. предлагаю открыть учебники и законспектировать параграфы номер один и два. В конце урока будет маленький опрос по теме, так что не советую отлынивать. Приступайте.

Время тянулось медленно, в тишине был слышен только шелест перелистываемых страниц книг и тетрадей и шуршание ручки по бумаге. Маргарет, почти сразу заметив, что у её соседки по парте нет с собой учебника, положила свой на середину стола, и теперь была вынуждена ждать и не переворачивать страницу, пока Мэдлин не закончит конспектировать, а работала она явно медленней, чем сама Маргарет. Она постоянно отвлекалась, впадала в задумчивость, а иногда и просто застывала, глядя в одну точку своими большими глазами удивительно яркого зелёного цвета. Раздражение от ожидания сменялось смутной тревогой за Мэдлин, потому что та явно никак не могла взять себя в руки, но Маргарет ничем не могла ей помочь, как бы ей того ни хотелось.

Впрочем, к концу занятия у профессора Хорн завязался интересный диалог по теме урока с одним из учеников второй группы, и Мэдлин немного расслабилась. Маргарет же немного расстроилась, что профессор не задала ей ни одного вопроса, но всё же почувствовала некоторое облегчение, когда прозвучал сигнал об окончании занятия.

Перед третьим уроком у учеников был тридцатиминутный перерыв, поэтому Маргарет, Джон и Роберт, как и многие другие ученики, отправились в столовую, чтобы пообедать. Там уже было шумно и многолюдно, но они сумели найти свободные места почти в самом углу помещения. Впрочем, Маргарет была этому только рада, находиться в центре толпы ей было некомфортно, она предпочитала быть рядом с людьми, но наблюдать за ними со стороны. Ребятам же вне уроков было абсолютно всё равно, где сидеть.

Все вместе они беззаботно обсуждали сегодняшние уроки, но благодушное настроение Роберта испарилось мгновенно, как только он заметил, что к их столику приближается его сестра.

— Всем привет, — помахала Линда, подойдя, и уселась на четвёртый свободный стул, оказавшись напротив Джона. — Приятного аппетита.

— Ты его только что напрочь испортила всем, — пробормотал Роберт, бросив на неё раздражённый взгляд.

— Кроме тебя, никто вроде не жалуется, так что не приписывай окружающим свои проблемы, — хмыкнула Линда. — Я по делу к Джону, так что просто не лезь.

— Что ты хотела? — слегка удивился Джон.

— Основы спорта у нас всего раз в неделю, а я не собираюсь всё остальное время просто так просиживать штаны, вот и подумала, что ты составишь мне компанию на вечерних пробежках. Подружки в моём темпе не выдержат. А ты очень даже спортивный, так что нам будет весело вместе. Что скажешь? — она улыбнулась, подперев подбородок рукой.

— Не думаю, что это хорошая идея, — пожал плечами Джон. — Мне нравится бегать одному. Может, вы бы с Робертом тренировались вместе? Хватит вам уже ссориться.

— С этим слабаком я не побегу, — отмахнулась Линда.

Джон хотел возразить, но не успел даже открыть рот, чтобы ответить.

— Слабак, значит? — взорвался Роберт. — Зато ты у нас такая… такая… — он никак не мог подобрать нужного слова. — Грубая, что скоро в тебе ни один человек не распознает девушку. И останешься ты одна со своей огромной силой!

— На себя посмотри! Бьёшься в истерике как девчонка! — скривилась Линда.

Роберт молча встал и, бросив на неё уничтожающий взгляд, ушёл, толкая плечами других учеников, оказавшихся на его пути.

— Зачем ты его каждый раз обижаешь? — нахмурилась Маргарет. — Не знаю, что вы не поделили, но так нельзя. Что тебе стоит хоть немного добрее относиться к Роберту?

— С чего бы? Кто сказал, что он заслуживает поблажек? — возмутилась Линда и посмотрела на Джона с вызовом. — Так что, значит, не станешь бегать вместе со мной, да?

— Вы решайте свои вопросы, а я пойду, у меня сегодня ещё анатомия в магическом целительстве, — Маргарет поднялась со стула, отставив тарелку с недоеденным сэндвичем. — До завтра, Джон, позвони мне вечером, ладно? Пока, Линда.

Настроение было испорчено окончательно, Маргарет казалось, что хуже уже и не будет, тем более, что день не задался с самого утра. Она поднялась на второй этаж и быстро нашла нужный кабинет в конце коридора, который пока что был заперт. Здесь царила относительная тишина, и Маргарет, подойдя поближе к окну, достала из сумки книгу, чтобы спокойно почитать до начала урока. Но уже через несколько минут она услышала приближающиеся шаги и знакомые голоса.

Стивен Моррисон вместе с Карен Бэйкер неспешно шли по направлению к Маргарет, о чём-то негромко переговариваясь. Когда они подошли и встали у противоположной стены, Маргарет бросила на них беглый взгляд и продолжила читать, но сосредоточиться уже не получалось, до неё всё равно долетали фразы их разговора.

— Надо было мне записаться на этот предмет вместе с тобой, — вздохнула Карен. — Может, я договорюсь с профессором Льюисом, он всё же не только преподаватель концентрации и основ анатомии, но ещё и наш куратор.

— Забудь об этом, — отмахнулся Стивен. — Лучше профессора Льюиса лишний раз не дёргать, тем более по таким пустякам.

— Ничего себе пустяк! А вдруг бы я смогла поступить с тобой в целительский университет... — мечтательно протянула Карен.

— Ты падаешь в обморок при виде крови, какой из тебя целитель? — с насмешкой проговорил Стивен.

— Ну и что? Я бы пересилила себя ради того, чтобы мы могли вместе учиться. А в остальном всего-то и надо немного подтянуться в рейтинге, я не дура, и вообще не хуже “этой”, смогла бы, если бы ты только…

— Замолчи, Карен, — перебил Стивен. — Иди уже домой.

— Ещё пятнадцать минут до начала урока, я постою с тобой, — отказалась она.

— Я сказал, иди, — с нажимом проговорил Стивен. — До завтра.

— Я позвоню вечером, ладно? — Карен явно была расстроена.

— Ладно, — неохотно согласился Стивен.

Удаляющиеся шаги говорили о том, что Карен всё же ушла, и теперь Маргарет стало ещё неуютней. Стивен Моррисон был единственным из всех учеников третьего класса, кто вселял в неё особую неуверенность. Маргарет понимала, что он её главный соперник за первое место в рейтинге, а зная, как легко ему обычно всё удаётся, боялась, что в этом году, он её обойдёт. Будто бы в ответ на её мысли Моррисон заговорил:

— Что, нервничаешь?

Маргарет опустила книгу и перевела взгляд на него. Он слегка усмехался, скрестив руки на груди.

— Нет, с чего ты взял? — как можно более равнодушно проговорила Маргарет, пожав плечами.

— У тебя руки дрожат, по книге заметно, — хмыкнул Моррисон. — Мэй, не пытайся меня обмануть. Не получится. Никогда.

— Я всегда веду себя честно. Чего о тебе сказать с уверенностью не могу, особенно вспоминая ту историю на первом году обучения...

— Мэй, ты понятия не имеешь, о чём говоришь, — процедил сквозь зубы Стивен. — Не лезь в это.

— Не переживай, мне абсолютно не интересны твои дела и ты сам, — Маргарет демонстративно раскрыла книгу, спрятавшись за ней.

— Да, — он склонил голову набок. — Тебя, видимо, волнуют только книги. Что ж, это к лучшему.

Диалог прервался, поскольку к кабинету начали подходить и другие ученики, выбравшие анатомию дополнительным предметом. А вскоре подошёл и профессор Льюис, смерив всех ледяным пронизывающим взглядом, и открыл кабинет, пропуская учеников внутрь. По его виду нельзя было разгадать настроение, но Маргарет чувствовала, что ничего хорошего от него ожидать не стоит. Сегодняшний день продолжал подкидывать неприятности, и единственной надеждой на что-то хорошее для Маргарет оставался поход в библиотеку после окончания занятия.

Новый учебный день начинался с двухчасового занятия по основам боевой и защитной магии, и Маргарет нервничала. Нельзя было сказать, что она не любила практическую магию, пусть в прошлые учебные годы её было и не так уж много, но если в теории Маргарет не было равных, но справляться с заклинаниями ей было легко далеко не всегда. И если раньше можно было надеяться, что есть ещё время для преодоления этой проблемы, то теперь наступал решающий момент, и это было страшно. Но отступать Маргарет не собиралась ни на шаг, вчерашний неприятный разговор со Стивеном Моррисоном, да и нелёгкий урок по анатомии только усилили в ней желание бороться до победного конца.

Войдя в огромную аудиторию в подвале, которая предназначалась специально для практических занятий, Маргарет поискала взглядом Джона и с мрачной решимостью направилась прямиком к нему. Ей здесь было неуютно даже просто находиться. Окон тут не было, овальное помещение освещалось десятками неярких ламп, светящих из-под потолка, тёмные стены из особого материала поблескивали в их свете, а парты, примостившиеся вдоль противоположной от двери стены, казались единственным маленьким островком привычности среди прочего пустого пространства, оставленного для того, чтобы можно было безопасно практиковаться в заклинаниях.

— Ты в порядке? — спросил Джон, хмурясь, когда она подошла.

— Разумеется, — через силу улыбнулась Маргарет. — Просто в предвкушении сегодняшних занятий.

— Ты точно не переутомилась, Мэгги? — недоверчиво уточнил Джон, положив руку ей на плечо.

— Совершенно точно, — вздохнула она. — Некогда было. Я вчера вернулась из библиотеки в девять часов вечера и сразу же легла спать, чтобы сегодня быть в лучшей своей форме.

— Привет друзьям моего брата-неудачника, — бросила мимо проходящая Линда, тронув Джона за локоть.

— Ты опять пытаешься унизить Роберта? — Маргарет бросила на Линду недобрый взгляд.

— Просто говорю, что есть. Я разбудила его, когда выходила из общаги, а это было пять минут назад. Он точно опоздает на занятия сегодня, — хмыкнула она и, улыбнувшись Джону, быстро зашагала в конец аудитории, откуда ей уже махали руками подруги.

— Как они с такой дружат? — мрачно пробормотала Маргарет.

— Она харизматичная, — пожал плечами Джон.

— Но слишком категоричная, — покачала головой Маргарет. — Ей бы не мешало быть помягче. Хотя мне всё равно. Только вот за Роберта обидно.

— А Роберт должен учиться за себя постоять в компании стольких женщин.

Маргарет хотела ответить, но не успела, в аудиторию вошел преподаватель — низкорослый коренастый мужчина с седыми волосами чуть ниже плеч, собранными в хвост. На вид ему было лет пятьдесят, не больше, его походка да и весь внешний вид выдавали в нём человека, много занимавшегося спортом.

— Я профессор Хатчинсон, — представился он, и все замерли, оставшись стоять, где кто был. — Урок уже начался, так что я требую тишины. Эта аудитория достаточно хорошо изолирована, чтобы вы своими заклинаниями не смогли разнести всю школу, поэтому и сигналы о начале и окончании занятий здесь не слышны. На будущее мой вам совет: ориентируйтесь по часам, чтобы, когда я появлялся в аудитории, вы уже были готовы к работе. Не хочу тратить лишнее время на бесполезные организационные вопросы, вы достаточно взрослые, чтобы решать это самостоятельно. Итак, начнём наш урок, сегодня мы уже и так потеряли много времени на пустую болтовню. Пока что рассядьтесь за парты.

Пока все быстро усаживались за парты, расставленные здесь полукругом, профессор внимательно изучал каждого ученика, глядя бесстрастным взглядом. Наконец, кивнув каким-то своим мыслям, он вновь заговорил:

— К делу. Все вы прекрасно знаете, что с заклинаниями не шутят. Тем более, когда речь идёт о той магии, которая может нанести вред окружающим. И я сейчас, разумеется, говорю не о тёмной магии, которая запрещена законами. Опытный маг может убить или покалечить и «добрым» заклинанием, если проявит фантазию. Особенно это касается огненной магии. И ваша задача состоит в первую очередь в том, чтобы не просто научиться выполнять опасные заклинания, но и понимать, когда это можно делать. И не забывать, что даже зная и умея применять защитные и боевые заклинания, вы не становитесь хозяевами жизни, ведь у некоторых амагиков также найдётся неплохое оружие, созданное на основе технологий. Уяснили? А теперь подробнее поговорим о заклинаниях. Как вы знаете, недостаточно просто произнести какое-то слово, чтобы оно воплотилось в заклинание. Помимо слов и особых взмахов руками — по направлению к себе, если вам необходимо защитить себя, или от себя, если ваша магия должна быть направлена вовне — есть самый важный аспект — концентрация. Вы должны обратиться внутрь себя, очистить мысли, создав в подсознании особое пространство для магии, поместить туда понятный вам образ ранее изученного заклинания, и только потом, зачерпнув ваших сил, сможете сознательными усилиями преобразовать образы и мысли в настоящее заклинание, которое определённым образом отразится на действительности. Поэтому для того, чтобы успешно выучить всё, что положено, и сдать в конце учебного года экзамен, вы должны не только стараться изучать новое, но и освежить базовые знания — то есть вспомнить весь курс основ заклинаний, а также как можно лучше овладеть концентрацией. Во втором полугодии практиковать сложные заклинания я позволю только тем, у кого промежуточный балл по концентрации будет составлять не меньше семидесяти, иначе для всех нас практика закночится очень плохо. А прямо сейчас вы напишете тест по основам заклинаний, чтобы я понимал ваш уровень знаний на сегодняшний день. И после теста мы попробуем простейшее заклинание сотворения водяного шара.

Профессор прошёл по рядам и раздал каждому ученику бланки с вопросами. Все были ошарашены внезапной проверкой знаний, но молча брали листы, не решаясь спорить с преподавателем.

— Приступайте и не вздумайте пытаться списывать, иначе выгоню, — «подбодрил» всех профессор Хатчинсон и, скрестив руки на груди, принялся наблюдать за учениками.

Вопросов в тесте было много, и охватывали они гораздо больше, чем предполагал курс основ заклинаний, часть вообще выходила за пределы школьной программы. Но Маргарет немного расслабилась, когда поняла, что на большую часть теста она точно знает правильные ответы, не зря же она столько времени на каникулах потратила на учёбу.

Зато половина первой группы впала в уныние, и к началу практики почти у всех было отвратительное настроение.

— Вижу, все прониклись атмосферой и настроились на серьёзный лад, — хмыкнул профессор. — Тогда перейдём к самому интересному. Заклинание водяного шара. — Он подошел к доске и написал на ней длинную формулу. — В зависимости от ваших возможностей это заклинание может быть как защитным от огня, так и абсолютно бесполезным, как, скорее всего, у вас получится первые раз десять. А если вложить в него очень много сил, его, в принципе, можно использовать как лёгкое боевое. Только вот один такой водяной шар истратит немалое количество ваших сил, так что в бою это заклинание применяется крайне редко. Мы будем изучать его безобидный вариант. Именно на нём проще всего научиться управлению водой. Перепишите формулу и примерно рассчитайте, как именно вы должны сконцентрировать силы в руках и сколько силы вложить, чтобы шар получился диаметром не больше десяти сантиметров. Когда закончите с расчётами, можете показать их мне и попробовать сотворить заклинание. Первому счастливчику, которому оно удастся, я подарю десять баллов к рейтингу. Пока что всё выглядит очень сложным, но когда привыкнете к своим силам, сможете полагаться не на расчёты, а на собственное чутьё, но до этого вам предстоит хорошенько поработать. Предлагаю начать прямо сейчас.

С расчётами Маргарет справилась очень быстро, но вот показывать их преподавателю и первой пробовать сотворить заклинание ей не хотелось, даже несмотря на обещанные баллы. Но профессор Хатчинсон всё решил за неё. Он неспешно прохаживался вдоль парт и сам заметил, что Маргарет уже закончила делать вычисления.

— Почему не вызываетесь начать практику? — спросил он и взглянул на обложку тетради. — Мисс Мэй, да? Вы верно всё рассчитали. Время проверить, как теоретические знания воплощаются в практические навыки. Прошу пройти в другой конец аудитории на открытое пространство, где ничего не будет мешать.

Маргарет поднялась и на ватных ногах пошла через аудиторию. С каждым шагом она нервничала всё больше, сердце забилось быстрее, и это был верный признак того, что ничего хорошего у неё не получится, если она сейчас же не успокоится.

— Остальные могут не обращать на нас внимания и продолжать расчеты, — сказал профессор, но это оказало обратный эффект, большинство отложило в сторону ручки и уставилось на Маргарет, которая уже дошла до указанного места. — Чтобы создать водяной шар, мисс Мэй, вы должны ведущей рукой описать в воздухе круг, а затем соединить ладони и как бы вытолкнуть руки вперёд, именно в этот момент создавая шар. Вода из него проливаться не должна.

Закрыв глаза, Маргарет сделала глубокий вдох и попыталась представить себе воду — прохладную, мягкую и пластичную, но поддерживаемую невидимой силой магии, способную держать нужную форму. Ощутив привычный холодок в спине и руках, Маргарет открыла глаза и правой рукой очертила в воздухе круг. Получилось слишком резко, но она не заметила этого сразу, и только когда соединила ладони, почувствовав кожей мощь магии, поняла, что вложила слишком много сил. Она вытянула руки вперед и раскрыла ладони, тихо проговорив: «Водяной шар», — и шар диаметром втрое больше требуемого, изменяя форму и проливая часть воды на пол, устремился в стену и разбился о неё на сотни мелких брызг. К счастью, благодаря свойствам стены они не разлетелись слишком далеко. На одежду Маргарет попало только несколько капель — в тот момент, когда она только выпустила шар.

— Неплохо, — констатировал профессор Хатчинсон. — Но применить нужное количество сил вы не смогли, мисс Мэй. Вложили слишком много в создание воды, но для того, чтобы она не проливалась, магии оказалось недостаточно, именно поэтому форма шара продержалась совсем недолго. Проблемы с концентрацией, мисс Мэй. Плюс слишком активное расходование запаса сил. Так можно быстро дойти и до истощения. Попробуйте ещё раз, учитывая все мои замечания.

Маргарет повторила действия, и на этот раз шар получился слишком маленьким, но так стремительно направился в стену, что брызги разлетелись дальше, чем надо.

— За старания и правильные теоретические расчеты ставлю вам пять баллов, но в следующий раз не засчитаю практику. Вам нужно больше тренироваться, но внимательно следить за своим состоянием, чтобы не допустить истощения. Ясно?

— Да профессор, — кивнула Маргарет.

— Присаживайтесь на место, понаблюдайте за остальными, — сказал он и обратился уже ко всем: — Кто готов идти следующим?

Неожиданно вызвалась Линда и с первого раза смогла выполнить заклинание практически идеально, несмотря на то, что расчёты она сделала не совсем верно. Профессор Хатчинсон был весьма удивлён её умениями и даже спросил, не учил ли кто-то её этому заклинанию ранее. Маргарет наблюдала за Линдой со смешанными эмоциями: с одной стороны, она восхищалась её умением концентрироваться, а с другой — не понимала, почему сестра Роберта при всех её талантах вела себя настолько высокомерно по отношению к нему, учитывая, что ей было над чем работать на всех остальных предметах. А ещё Маргарет хотелось любыми средствами добиться такого же уровня владения магией, и она собиралась в ближайшее время вплотную заняться самостоятельной практикой.

В концу второго урока стало ясно, что половина учеников группы не может справиться с заклинанием даже просто на среднем уровне, не говоря уже о высоком, а один вообще не смог наколдовать воду ни в каком виде, хоть и решил теоретическую часть. Среди тех, кого особо отметил профессор Хатчинсон, оказалось всего пятеро учеников, включая Линду и Джона. И вот за Джона Маргарет были искренне рада, хотя тот бросал на неё странные извиняющиеся взгляды, словно просил прощения за то, что справился лучше, чем она.

Когда профессор объявил об окончании урока, все почувствовали огромное облегчение и, уставшие, стали медленно выбираться из аудитории, чтобы отправиться в столовую, на обед. У Маргарет аппетита не было, поэтому она, с трудом уговорив Джона идти есть без неё, сразу же пошла к аудитории, где должно было быть следующее занятие — основы экономики.

К удивлению Маргарет, на экономику пришел почти весь состав первой и второй групп третьего курса. Но дело было не только в том, что этот предмет мог очень пригодиться в будущем, но и в преподавателе. Этот предмет вёл профессор Конли — единственный преподаватель-амагик на всю школу. Но с ним всегда было очень интересно, у него был просто-таки огромный багаж знаний, и к тому же он обладал обаянием и ясным, даже лучистым взглядом, поэтому очень многие ученики были просто очарованы им. Казалось, что профессор Конли должен чувствовать себя не слишком уверенно среди одних только магов, к тому же ему было не больше тридцати лет, но его, похоже, такое положение вещей не заботило, и это подкупало ещё больше.

Едва только он вошел в аудиторию, отовсюду послышались радостные возгласы.

— Всем добрый день! — улыбнулся он. — Как я рад вас всех видеть! Надеюсь, все помнят по прошлым годам, но кто не знал или забыл: я профессор Джоэл Конли. И в этом году я буду вести у вас основы экономики, ну и математику, которую почему-то выбрало гораздо меньше народу. Увы! Но на небольшую популярность математики я более подробно пожалуюсь в другой день и только тем, кто по достоинству оценит мои страдания. А пока у нас экономка. Кто быстренько скажет, зачем она нужна?

— Чтобы уметь разбираться в финансовых делах? — раздалось откуда-то справа.

— Своих и чужих, — улыбнулся профессор. — Ещё варианты?

— Чтобы знать, как и зачем нужны и куда идут всякие налоги и прочее, — сказал кто-то со среднего ряда.

— Да, а также понятие ценообразования. Ещё? — кивнул Конли.

— Чтобы понимать, что кредиты брать плохо? — со смешком спросил кто-то с последней парты.

— Скорее, что нужно уметь делать это с умом и правильно рассчитывать возможности, — поправил профессор. — Всё?

— Чтобы знать, на чём можно сделать деньги, а за что даже не стоит браться, — предположил Стивен Моррисон.

— Ну, не совсем точно, мистер Моррисон, но в некотором смысле экономика и в этом подскажет ответ, верно, — сказал профессор Конли. — Например, более престижные профессии лучше оплачиваются. Или вот: спрос на определённые виды товаров и услуг заставляет предпринимателей и даже государство вкладываться в их производство, что, в свою очередь, позволяет обеспечить определённое количество населения работой. И, зная тенденции спроса и предложения на товар, можно решить, например, стоит ли вкладываться в какое-либо предприятие, его производящее. Но это всё лишь в общих чертах, на самом деле всё не так просто.

— Всё совсем примитивно, — возразил Моррисон. — Если хочешь заработать в магической сфере — иди в артефакторы, а в амагической — в финансисты или политики. Всё остальное не принесёт ожидаемого успеха, если ты не гений какой-нибудь. А некоторые сферы, вроде магии музыки, вообще бесполезны.

— Это спорный вопрос, мистер Моррисон, — покачал головой профессор. — Что есть успех в профессии? Только ли деньги? Самореализация, ощущение того, что ты находишься на своём месте и делаешь своё дело принесут человеку — магу или амагику, не столь важно — гораздо больше счастья, чем одни только деньги. Опять же, у каждого человека своя планка успеха. Кому-то нужны золотые горы, кому-то хватит среднего дохода и признания от его учеников, например, а кто-то будет рад просто самому процессу работы, даже если плата за неё невелика. И зря вы считаете, что магия музыки так уж бесполезна. Она существует, значит, кому-то нужна, не так ли? Спрос и предложение, мистер Моррисон.

— Она нужна неудачникам, вроде нашего Юджина, — выкрикнула одна из подруг Линды Браун.

— Чем вам так не угодил мистер Дорси? — вздохнул профессор, подходя ко второй парте, где, упрямо сжав челюсти, сидел вышеупомянутый Юджн Дорси — высокий худой парень с длинными чёрными волосами, собранными в низкий хвост. — Уверен, ему есть что возразить, правда, Юджин?

Тот согнул пальцы в кулаки и поднял взгляд.

— Магия музыки — это не просто развлечение и бессмыслица, — сказал он. — Это тонкое искусство, способное приносить радость.

— Согласен, — улыбнулся профессор Конли. — Во-первых, она даётся далеко не всем, для неё нужен талант, призвание, так же, как и для ментальной магии. А во-вторых, воодушевление — это великая сила.

— Но воодушевлять можно и не магией! Это могут делать и амагики! — сказал кто-то из второй группы.

— Конечно, могут. Но и артефакты не так уж уникальны, их в большинстве своём может заменить технология. Однако они всё равно нужны и пользуются спросом, так почему же музыкальной магии вы отказываете в праве на существование? Она нематериальна, да, но это совсем не значит, что она бесполезна. В ней есть свои особенности, которых не найти в других источниках. Равно как и в магических артефактах.

— Много ума на музыку не надо. Да и магов музыки становится всё меньше, — сказал кто-то с дальних парт. — Их не сравнить с артефакторами по доходам.

— По доходам — возможно, но, как я уже сказал, деньги — это ещё не всё.

— Почему вы поддерживаете таких, как Юджин, профессор? — спросила Линда.

— Потому что не считаю, что есть смысл ненавидеть людей за их призвание или непохожесть на других. Это ни к чему хорошему не приводит. Посмотрите хотя бы на континент Иртен. Там магов преследуют, понравилось бы вам там жить? А теперь подумайте, какие возможности открыты для стран нашего континента? Интеграция магии и технологии, прогресс, широкий спектр возможностей для самореализации любого человека. Со своими особенностями, разумеется, но подводные камни есть везде.

— И всё равно лучше уж быть артефактором, чем магом музыки, — сказала Линда Браун. — И таланта для этого нужно не меньше.

— Думаю, мистер Дорси, как и другие маги, искренне увлечённые музыкой, с вами не согласятся.

— Именно, — тихо пробормотал Юджин.

— Давайте оставим споры и вернёмся в лекции, — улыбнулся профессор Конли. — Итак, я расскажу вам об экономике как магов, так и амагиков, постараюсь выстроить наши лекции так, чтобы в них не было одной только сухой теории, и докажу, что экономика может быть не менее увлекательной, чем другие дисциплины. А сейчас откройте учебники на странице шесть, чтобы вы могли видеть наглядные схемы того, о чём я буду рассказывать.

Занятие пролетело очень быстро, поэтому, когда раздался сигнал о его окончании, многие, казалось, ещё не хотели уходить. Кто-то задержался, чтобы обсудить с профессором Конли ещё какие-то вопросы, такое постоянно случалось после его лекций, а Джон и Маргарет собрали вещи и вышли в коридор.

— Мэгги, поможешь мне с домашним заданием по экономике? А то я не всё понял, если честно, — виновато пожал плечами Джон.

— Без проблем, можем хоть прямо сейчас пойти в библиотеку и всё порешать. Идёт? — слабо улыбнулась она.

— Да, конечно! Спасибо! Только мне надо бы успеть до четырёх часов, обещал маме помочь с ужином, у отца будут гости.

— Успеем, — кивнула она и ускорила шаг.

— Ты не в настроении? Это из-за заклинаний, да?

— Всё в порядке, Джон, правда. Просто... — Маргарет вдруг замолчала, когда услышала, что кто-то её окликнул.

Вместе с Джоном они одновременно обернулись и увидели профессора Гилмора. Обычно жизнерадостный, преподаватель истории магии сегодня снова выглядел хмурым, как и во время первого урока по истории.

— Здравствуйте, ребята. Мисс Мэй, я могу с вами переговорить? — спросил он.

— Да, профессор, — ответила она и посмотрела на Джона. — Иди в библиотеку, я скоро.

— Хорошо, — кивнул Джон. — До свидания, профессор.

— Маргарет, вы одна из немногих, кто выбрал дополнительным предметом литературу, поэтому, раз уж заметил вас, хотел сказать лично... В эту субботу первого занятия не будет. Куратор завтра объявит вам об этом, думаю. Зная, как вы ответственно готовитесь к урокам, я... В общем, почитайте первые семьдесят страниц учебника, через одно занятие я по ним задам написать эссе.

— Спасибо, профессор, — улыбнулась Маргарет. — А урок истории на следующей неделе будет?

— Конечно. Я не смогу только в субботу по... По важным причинам, — он замялся и нахмурился ещё больше.

Маргарет чуть склонила голову набок.

— Профессор, вам нехорошо?

— Терпимо, — отмахнулся он. — Будьте предельно осторожны, ладно?

— Я не очень понимаю... — начала Маргарет.

— Это закрытая информация, так что попрошу её не разглашать, но... Защитники порядка достоверно установили, что существует связь между пропавшими учениками и студентами Университета боевой и защитной магии. И есть неутешительные новости: одного из пропавших студентов нашли мёртвым. Кроме того, пропали ещё двое студентов — тоже очень сильных магов. Тот погибший студент был лучшим другом моего младшего брата.

— Сочувствую, — почти прошептала Маргарет, нервно заправив прядь волос за ухо.

— Спасибо, — серьёзно кивнул профессор Гилмор. — Пока расследование держат в тайне, но около нашей школы и университета теперь будут дежурить защитники порядка, потому что все исчезновения очень нетипичны. Но важно не поднимать панику. Вы же понимаете, что никому не должны рассказывать об этом, Маргарет? Я сообщил вам обо всём только затем, чтобы вы были внимательны. Мне совсем не хотелось бы, чтобы пропал ещё кто-то из моих учеников.

— Но почему не сказать об этом всем? — удивилась она.

— Так решило руководство, и я не вправе спорить с ним, — с досадой проговорил профессор Гилмор.

— Но вы же всё-таки рассказали мне...

— Считайте, что я случайно вам проговорился, — поморщился профессор. — Так оно, в принципе, и есть. Не говорите никому, хорошо?

— Да, профессор, обещаю.

— Вот и отлично. А теперь я должен идти. Всего доброго, мисс Мэй, — кивнул он.

— И вам, профессор, — ответила она и проводила его удаляющуюся фигуру удивлённым взглядом.

Большой двухэтажный дом стоял чуть в стороне от главной дороги города Ноледжберга. Вокруг него раскинулся ухоженный зелёный сад, в котором помимо невысоких, аккуратно подстриженных деревьев вдоль дорожек были посажены самые разнообразные цветы. Ветер тихо шелестел листвой, выбравшееся на небо солнце светило в занавешенные окна, казалось, что эта огороженная белым забором территория была островком истинной жизни, какой она должна быть, не располагайся дом совсем рядом от центра города.

Утро Стивена Моррисона началось как и всегда — по будильнику в пять утра. Привычно сонный и недовольный, он поплёлся в душ и уже спустя полчаса вышел из дома на пробежку — но не по саду, а вдоль длинной улицы. Ежедневные мысленные протесты организма против постоянных нагрузок он давно научился игнорировать, и теперь только иногда чувствовал дискомфорт от них. Насчёт пользы сомневаться не приходилось — физическая форма и выносливость говорили сами за себя. К тому же, пробежки не давали расслабиться и впасть в уныние.

Последний учебный год в школе не способствовал лени, если только Стивен не хотел, чтобы все вопросы в его жизни решала мать. А он не хотел. Это было бы просто, но потребовало бы полной отдачи, а значит, не позволило бы жить своей собственной судьбой. Больше всего в жизни Стивен не хотел ни от кого зависеть, и как только узнал, что он маг, понял, что это его шанс вырваться из цепких рук удушающей, но такой специфичной заботы матери, даже несмотря на то, что она, вероятно, желала ему только лучшего.

Пробежка подходила к концу, и Стивен замедлился, восстанавливая дыхание. Возвращаться домой не хотелось, и не зря. Призрачная надежда на то, что мать уедет на работу раньше, чем Стивен переступит порог прихожей, растаяла ещё тогда, когда он, закрыв калитку, оказался на усыпанной гравием дорожке сада — из приоткрытого окна столовой слышался поставленный голос диктора радиопередачи, рассказывающий о последних изменениях биржевых цен. Это значило, что мать сейчас всё ещё завтракала, и встречи с ней избежать нельзя.

Стивен тихо открыл заднюю дверь, рассчитывая проскользнуть к лестнице на второй этаж через кухню, но там его перехватила домработница — пожилая высокая женщина с невероятно добрыми глазами — мисс Ирвин. Она проработала в доме больше пятнадцати лет, и Стивен с самого детства привык считать её почти что частью семьи.

— Доброе утро, мистер Моррисон, — улыбнулась она, наливая чай в две белоснежные чашки. Мисс Ирвин, как и всегда, безупречно выглядела, седые волосы её были уложены в строгую причёску, Стивен никогда не видел её неопрятной или даже просто недовольной. — Миссис Моррисон просила передать, что ждёт вас в столовой.

— Скажите ей, что я очень спешу и не могу к ней присоединиться. К тому же я не голоден, — попытался отказаться Стивен.

— Дело не только в завтраке, — добавила мисс Ирвин, ставя на поднос чашки и сахарницу. — Она хотела поговорить с вами. И это срочно.

— А я не хочу разговаривать, — заявил Стивен и сжал челюсти от напряжения, перебирая в уме возможные темы разговора. — У нас дома что-то случилось?

— Лучше вам уточнить это у хозяйки, — уклончиво ответила мисс Ирвин и вздохнула, с сочувствием посмотрев на Стивена. — Не заставляйте её ждать, ладно?

— Хорошо, уже иду, — пробормотал Стивен и стремительным шагом направился в столовую.

Мать уже дослушала радиопередачу и теперь делала записи в свой неизменный ежедневник, который был ей, кажется, дороже всего на свете. Впрочем, это касалось не только его содержимого, но и стоимости особой бумаги, из которого он был сделан.

— Набегался? — спросила она, поднимая взгляд.

— Да, — отрывисто ответил Стивен и скрестил руки на груди. — Мне скоро в школу, не хочу опаздывать, так что...

— Ты выслушаешь меня, даже если мне придётся задержаться и опоздать на работу, — холодно проговорила мать. Её красивый мягкий голос полностью соответствовал яркой внешности, которая больше подошла бы актрисе, чем директору банка, но вводил в полнейшее заблуждение насчёт её тяжёлого характера.

— Что ты хотела?

Мать грациозно поднялась из-за стола, расправила юбку дорогущего чёрного костюма и медленно прошла к двери столовой, чтобы закрыть её, впрочем, это была всего лишь условность, обычный психологический приём, никто всё равно бы не стал мешать, вся прислуга слишком хорошо знала правила поведения в доме.

— Как ты объяснишь это? — наконец нарушила гнетущую тишину мать. Подойдя обратно к столу она достала из-под стопки газет и журналов увесистый распечатанный конверт и показала его Стивену.

— Ты вскрываешь мою корреспонденцию? — тут же разозлился Стивен, повышая голос. Он узнал этот конверт.

— Пока ты живёшь в этих стенах, у тебя не может быть секретов от меня, — невозмутимо ответила мать, пожав плечами. — К тому же, это для твоего блага.

— Ты не имеешь права! — возмутился Стивен, бледнея.

— Лучше скажи, где твоя благодарность? Или хотя бы совесть! Почему в мой дом приходят письма из магического университета каких-то “целителей”?

— Потому что я собираюсь туда поступать! — с вызовом проговорил Стивен и посмотрел матери прямо в глаза.

— Это переходит все границы... — почти прошептала мать, скрестив руки на груди. Она была очень зла. — Я отдала тебя в среднюю школу магии, чтобы ты научился справляться с этой дурной силой и понял, что от неё нет никакого толку. Но ты захотел учиться магии дальше. Что я слышала в качестве аргументов? Что у тебя будет дополнительное умение — практически хобби, которое поможет тебе в будущем в быту. Ладно... И когда я поддалась на твои уговоры и позволила тебе поступать в старшую школу магии, мы с тобой оговаривали вопрос о том, что вуз нужно выбирать, исходя из соображений практичности. И я очень надеялась, что ты, разумеется, станешь политиком, ну или хотя бы пойдёшь по моим стопам. Как видишь, не зная магии, я вполне смогла достичь успеха, причём совершенно одна. А чего собираешься добиться ты? Неблагодарного изматывающего труда рядом с больными людьми, который сведёт тебя в могилу раньше, чем я успею состариться? Я знаю, что запас твоей магии не бесконечен и что истощение может привести к очень печальным последствиям. И также я знаю, что врачи работают сутками, как какие-нибудь неадекватные фанатики. Не позволю тебе портить свою жизнь!

— Это моя жизнь! — закричал Стивен, полностью теряя самообладание. — И ты не можешь ею управлять!

— Успокойся, — резко потребовала мать и уже гораздо более спокойным голосом добавила: — Я не управляю, а только направляю тебя в правильную сторону.

— Ты вообще слышишь себя? — скривился Стивен. — Я буду делать, что хочу! И поступлю в университет целителей.

— Я не дам тебе денег на учёбу, если ты не поступишь в Университет финансов и управления. Это, надеюсь, понятно? Мало того, ты уйдёшь из дома, если надумаешь жить магией!

— Я справлюсь и так!

— Неужели? Как я выясняла, бесплатное обучение вашей магии светит только единицам, входящим в особые круги посвящённых. Проще говоря, тем, родился в семьях магов. У тебя же, позволь напомнить, есть только мать, и она — простой банкир, — она театрально развёла руками.

— Мне всего лишь нужно возглавить рейтинговую таблицу, и тогда я получу право на бесплатное обучение! И ты не сможешь меня остановить, — покачал головой Стивен.

— А ты сможешь стать первым? Помнится, я ни разу не видела у тебя грамоты за первое место в рейтинге. Ты был третьим, даже вторым, но не первым.

— В этом году я буду первым, — с мрачной решимостью в голосе сказал Стивен. — Чего бы мне это ни стоило.

— А попробуй, — хмыкнула мать после небольшой паузы и криво улыбнулась. — И если ты сможешь обойти всех потомственных магов и стать лучшим, я, возможно, даже позволю тебе продолжить иметь дело с магией, но только тогда ты поступишь туда, где учат делать эту вашу магическую технику, но врачом ты не будешь никогда.

— Не врачом, а целителем, — поправил её Стивен, немного успокаиваясь. Сердце всё ещё билось так быстро и громко, что, казалось, находилось где-то в горле. Но мысли уже перестали хаотично всплывать в голове, постепенно укладываясь в единую цельную картину. — Значит, если я возглавлю школьный рейтинг, то смогу поступить в магический вуз?

— Только если станешь первым, — серьезно проговорила мать. — И только если пойдёшь учиться создавать технику.

— Артефакты? — переспросил Стивен.

— Именно. Но сначала стань первым, учти, моей помощи в этом ждать не стоит.

— Я и не надеялся на неё, — слегка усмехнулся Стивен.

— Тогда разговор закончен, — заявила мать и разорвала лежащий на столе конверт, присланный из университета целителей. — Вернёмся к этому вопросу, когда ты принесёшь мне диплом, свидетельствующий, что ты стал лучшим.

— Хорошо, — процедил сквозь зубы Стивен, глядя на разорванные бумаги.

И уже выходя из столовой услышал тихий голос матери:

— Ты всё равно не сможешь, наивный глупец.

— Это мы ещё посмотрим, — зло прошептал Стивен, уже закрыв за собой дверь столовой, и побежал вверх по лестнице в свою комнату. До начала занятий оставалось меньше часа, нужно было спешить, чтобы не опоздать в школу.

На школьном дворе толпилось много народу, видимо, все старались наслаждаться последними тёплыми деньками. Стивен дошел до ворот и остановился, выискивая в толпе свою подругу детства. Обычно Карен Бэйкер ждала его возле входа на территорию школы, а сегодня её нигде не было видно, и это, скорее всего, значило, что она обиделась на него за то, что он так и не перезвонил ей накануне вечером. Но долго она не умела злиться. Стивен уже решил, что скажет ей, что весь вечер был занят разговорами с матерью, хоть она и знала, что у них не слишком хорошие отношения, но должна была поверить. А в действительности он просто не хотел ни с кем разговаривать, потратив весь вечер на сложное задание по математике, а потом зачитавшись произведением, входящим в учебную программу по литературе.

Стивен сделал несколько глубоких вдохов и постарался придать своему лицу привычное равнодушное выражение, хотя внутри всё ещё бушевали эмоции после утреннего разговора с матерью. Для него начиналась настоящая война, причём не только с матерью, но и с успешными учениками третьего класса. Особенно с Маргарет Мэй, которая так нагло обошла его в рейтинге в конце прошлого учебного года. Тогда Стивен был уверен, что эта неуверенная в себе девчонка ни за что не сможет стать первой, в то время как он из кожи вон лез, чтобы доказать преподавателям, что учёба даётся ему легко и его знания не сравнятся с ничьими другими. Но он ошибся, совсем немного расслабился перед экзаменами и явно недооценил эту Мэй, которая смогла собраться и выиграть у него. Но это была временная победа. Важнее всего были баллы, которые они получат к концу этого учебного года, и Стивен был готов сделать что угодно, лишь бы стать лучшим.

Будто бы в ответ на свои мысли Стивен увидел, как Маргарет Мэй идёт к зданию школы откуда-то со стороны библиотеки. «Хоть поселись там, а я всё равно выиграю у тебя, как и у всех остальных», — подумал Стивен со злостью, едва не потеряв самообладание, с таким трудом достигнутое во время пешей прогулки до школы.

Мэй остановилась у ступеней и улыбнулась, помахав рукой кому-то, и уже через несколько секунд к ней навстречу, отделившись от компании парней, с которыми стояли, уже шли Джон Норман и Роберт Браун. Эти двое всегда были рядом с ней, словно в школе больше вообще не с кем было общаться. Стивен их искренне не понимал. Мэй не отличалась хорошей внешностью, да и не особо следила за собой, как, например, Карен, и даже сейчас она была одета в простую неброскую одежду серого цвета, а светлые тонкие волосы неопределённого цвета, собранные на затылке в небрежный пучок, выбивались из причёски, свисая неаккуратными прядями ей на шею и лицо. Тем не менее с первого дня учёбы в старшей школе Стивен всегда видел Нормана и Мэй вместе, а вскоре к ним присоединился и Браун, и они стали практически неразлучны. И если насчёт глуповатого Брауна он мог предположить, что тот просто крутится возле заучки, чтобы было у кого списывать домашние задания, то с Норманом всё явно обстояло не так, он был довольно умён, хоть и не хватал звёзд с неба, и обладал, в отличие от Мэй, весьма броской внешностью. Будь Стивен на его месте, он бы стал общаться с кем-то более привлекательным, чтобы никто даже не пытался пошутить насчёт его круга общения. А над Мэй посмеивались почти все, и дело было не только во внешности, но и в занудстве, несмотря даже на то, что она была дочерью известных артефакторов, впрочем, это только прибавляло негатива по отношению к ней, поскольку многие ей попросту завидовали.

Самому Стивену повезло с друзьями, вернее, с подругой, и он без проблем выбрал себе в спутницы самую красивую девушку школы — Карен, с которой познакомился ещё в младшей школе. Её отец был боевым магом, а мать, хоть и обладала талантом к магии, нигде не работала и большую часть времени посвящала своей внешности, периодически появляясь на обложках модных журналов, которыми так любила похвастаться Карен. От матери она получила красоту, а от отца — довольно острый ум, только вот характер у неё был довольно тяжёлый. Но Стивен смог немного сгладить это, быстро и доходчиво объяснив ещё в средней школе, что никакие хитрые уловки и капризы на его не действуют, мало того — ещё и изрядно раздражают, и с Карен стало вполне сносно общаться.

Мэй обнялась с друзьями, и вместе они направились к главному входу, и Стивен подумал, что пора бы и ему поспешить на урок. Опаздывать было категорически нельзя, за годы учёбы он заработал репутацию безупречно пунктуального человека. К тому же сегодня у него был второй урок по рунам, и на него нужно было ещё настроиться. Кто бы что ни думал о Стивене, ему не так просто давались многие предметы, а руны — в особенности. Его раздражала профессор Картер, преподававшая этот предмет, возможно, из-за того, что она была куратором первой группы, и к тому же явно очень ценила Маргарет Мэй, не раз ставя её в пример в прошлом учебном году. К тому же её манера объяснять материал была довольно странной, Стивену приходилось по несколько раз перечитывать каждый параграф учебника, конспект и дополнительные материалы, чтобы понять тему. Ни с одним другим предметом настолько сложно ему не было. Даже с математикой, которую он хоть и не любил и посещал больше ради повышения рейтинга, чем для получения реальных знаний, он справлялся быстрее, чем с рунами.

Войдя в аудиторию, Стивен тут же наткнулся на недовольный взгляд Карен. Он заняла вторую парту в среднем ряду — любимое место Стивена, и на второй стул сложила свою сумку, давая понять, что не хочет, чтобы он садился рядом.

Стивен тихо вздохнул и пошёл объясняться, это всё равно было неизбежно.

— Будешь сидеть одна? — как бы между прочим спросил он, подойдя к Карен.

— Почему нет. Ты же всё равно отказываешься со мной разговаривать, — пробормотала она и раздражённо откинула за плечо свои чёрные волосы.

— Ничего подобного, — покачал головой Стивен. — Не придумывай.

— Но ты же вчера не брал трубку, когда я звонила, и сам не подумал даже перезвонить. Я прождала весь вечер.

— Просто я был занят. Мать захотела провести воспитательную лекцию. А когда я, наконец, выбрался из кокона удушающей родительской заботы, было уже слишком поздно набирать тебя, не хотел разбудить.

— Да я не спала до полуночи, — всё ещё не успокаивалась Карен.

— А я вернулся к себе в половину первого, — пожал плечами Стивен. — Знаешь же, какая у меня... разговорчивая мать.

Карен устало вздохнула и убрала свою сумку со стула.

— Садись. Но мог бы хоть сообщение отправить...

— Не додумался, — легко соврал Стивен и выложил учебник по рунам на парту.

— Поделишься, а то я свой дома забыла? — кивнула на учебник Карен.

— Вторая неделя учёбы, а ты уже забываешь дома книги? Если не будешь злиться на меня, поделюсь, — хмыкнул Стивен и подвинул книгу на середину парты.

— Да не злюсь я, просто... — начала Карен, но тут прозвучал сигнал о начале урока, и в аудиторию вошла профессор Картер.

Стивен мысленно выругался — он так и не успел нормально подготовиться к занятию.

— Добрый день, вторая группа, — поздоровалась профессор. — Надеюсь, все выполнили задание, которое я дала вам в прошлый раз...

В дверь внезапно постучали, и на пороге появился запыхавшийся Роберт Браун.

— Извините за опоздание, случайно аудитории перепутал. Можно сесть?

— Проходите, мистер Браун, на первый раз я вас прощаю, но не ждите подобных поблажек в дальнейшем. Если вы не способны найти нужную аудиторию, боюсь, руны вы не осилите. Домашнее задание сделали? Покажите тетрадь.

— Там было сложно, и я только часть успел и... — невнятно пробормотал Браун.

— Вот как? — чуть склонила голову набок профессор Картер. — Надеюсь, остальные, не в пример мистеру Брауну, сделали больше, чем “только часть”? Или нет?

Все молчали, только переглядывались между собой. Профессор Картер явно не была в восторге от подобной реакции.

— Понятно. Откройте тетради, я взгляну, — сказала она тихо. После того, как в полнейшей тишине профессор просмотрела работы всех учеников, она продолжила: — Очень печальное зрелище. Хочу вам напомнить, что руны — это не просто набор символов, которые вас заставляют выучить ради прихоти. Это основа для создания любых артефактов. Не зря мы учим руны третий год подряд. Поймите, магия, вложенная в предметы, будет иметь силу, только если на них начертаны правильные сочетания рунических символов. Для сильных магов ошибки в рунах могут стоить здоровья, а то и жизни. Кроме того, с помощью рунических символов было написано множество древних книг по магии, если вы планируете поступать в вузы, связанные с магией, столкновение с подобными книгами неизбежно, и никто не будет переводить их для вас. Руны — это основы, которые должен знать каждый образованный маг. Поэтому я, разумеется, очень недовольна вашими работами, не думала, что такое простое задание многих поставит в тупик. Спасибо мистеру Брауну, что он практически открыл мне глаза. Придётся пересмотреть план сегодняшнего занятия и начать с проверочной работы, которая покажет уровень ваших знаний, чтобы я понимала, какие темы нужно рассмотреть более подробно.

— А первая группа никакой контрольной вчера не писала, — попытался вяло возмутиться Браун.

— Не волнуйтесь за друзей, мистер Браун. Они напишут эту работу в следующий раз, — чуть усмехнувшись, ответила профессор Картер и начала записывать вопросы на доске.

После сложной работы, на которую ушел целый час, профессор Картер начала читать лекцию, но когда за ней пришли и попросили срочно зайти в профессорскую, она объявила десятиминутный перерыв, попросив только не сильно шуметь.

— Вот карга, — возмутился вполголоса Роберт Браун, едва профессор вышла из аудитории.

— Не тебе её судить, — раздражённо проговорил Стивен, поворачиваясь к нему. — Если бы ты не привлёк внимание своим “эффектным” появлением, всё бы обошлось.

— Именно, — поддержала его Карен. — Если бы я не знала, какой ты осёл, подумала бы, что ты засланец и специально делаешь пакости нашей группе, чтобы твоя подружка на фоне остальных выглядела лучше.

— Что за бред? — огрызнулся Браун. — Мэг не нуждается в подлых трюках, в отличие от вас. Она способна добиться всего своими собственными силами.

— И поэтому выглядит так, чтобы каждому захотелось пожалеть её, да? — фыркнула Карен. — Не смеши. Она умело пользуется хитрыми уловками. Нам всем можно было бы у неё ещё и поучиться, да только у нормальных людей совсем другие методы.

— Это какие? Вешаться на красивых парней, Бэйкер? — зло проговорил Браун.

— Заткнись, — вмешался Стивен. — Не трогай Карен.

— А вы не говорите плохо о Мэг.

— Да никому не нужна эта твоя “Мэг”, — скривился Стивен.

— А то я не знаю, что ты мечтаешь стать лучше неё! Только у тебя не получится, у неё такие родители... да она с самого детства видела столько магии, что тебе и не снилось. И никому из нас не снилось, — не успокаивался Браун.

— Тебе точно воображения не хватит, а вот насчёт других не додумывай. И без именитых родителей-магов справимся. Мои родители обходятся без магии, а я, как видишь, не слишком отстал от твоей подружки в рейтинге. А к концу года обойду её. А ты не войдёшь даже во вторую десятку, хотя у тебя, кажется, вполне способная сестра-двойняшка. Так что родители здесь вообще ни при чём, — пожал плечам Стивен.

— Моя сестра тебя вообще не касается, — совсем разозлился Браун. — А вот Мэг на роду написано стать великим магом.

— А остальным, значит, нет? — хмыкнула Карен и посмотрела на Стивена. — Жаль тебя разочаровывать, но...

— Карен, хватит, — поморщился Стивен, глядя, как лицо Брауна постепенно краснеет от злости. — Давай прекратим этот бесполезный спор, он всё равно не поймёт наших слов.

— Как скажешь, — пожала та плечами, хотя явно осталась недовольна таким завершением перепалки.

— Вот и молчите, — пробурчал Браун и отвернулся к окну.

Стивен в очередной раз сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, он не подал виду, но Браун очень его задели словами о том, что Мэй при таких родителях открыты все дороги в магию. Даже если на самом деле среда воспитания не давала никаких преимуществ, то можно было хотя бы рассчитывать, что родители-маги уж точно не станут запрещать своему ребёнку заниматься любой магией.

— Зачем ты остановил меня? — спросила Карен, и Стивен только сейчас заметил, каким выразительным взглядом она на него смотрела. В нём читалось столько эмоций, что он даже не мог определить основную. — Нужно ставить таких, как Браун, на место!

— У тебя не получится, — покачал головой Стивен. — Он свято верит в свою правоту. И слишком ценит Мэй.

— Вот именно, что слишком! Только почему?! Да любая девчонка лучше этой Мэй, даже глупая Эрин Бригс!

— Она не глупая, — заметил Стивен, но тут же поспешно добавил: — Ты умнее, не волнуйся.

— Я во всех смыслах лучше, даже не пытайся нас сравнивать, — разозлилась Карен.

Стивен только кивнул и едва заметно рассмеялся, отвернувшись. Карен считала Эрин своей соперницей. Та не блистала высоким результатами в учёбе, но явно была талантливым магом. А главное — у неё была потрясающая фигура и милое лицо, обрамлённое облачком каштановых кудряшек, что у яркой Карен, привыкшей считать себя лучшей, вызывало приступы зависти и ревности. Стивен не понимал, как вообще можно сравнивать двух настолько разных девушек, просто каждая из них была интересна по-своему.

Но вот в одном мысли Стивена и Карен сходились полностью: они оба отказывались понимать, что такая невзрачная зануда, как Маргарет Мэй, действительно заслужила столько поддержки от преданных друзей.

Первые две с половиной недели учёбы были непростыми, но благодаря впечатлениям от новых преподавателей и предметов, а также большому количеству новой информации, которую всем ученикам пришлось спешно усваивать, пролетели они довольно быстро.

Сегодня было воскресенье, но Стивен собирался идти в школу. Точнее, ему нужно было прийти к школе, где было установлено место сбора для поездки за город. Профессор Хатчинсон предложил обеим группам третьего класса внеплановое практическое занятие по водной магии — на природе, вдали от городской суеты, где можно попробовать проверить свою магию в полную силу. Занятие не было обязательным, тем не менее обе группы почти в полном составе захотели поехать. Поэтому в семь утра все желающие должны были собраться около школьных ворот, где их ожидал автобус. Профессор настоятельно рекомендовал не опаздывать, а Стивен надеялся, что некоторые его одногруппники проигнорируют этот совет.

Но когда он без десяти семь подошёл к школьной территории, там уже собрались почти все, включая Роберта Брауна и его сестру, стоящую чуть в отдалении, Маргарет Мэй и Джон Норман тоже уже были здесь, но на их отсутствие Стивен даже не надеялся.

Мысленно поставив крест на том, что эта поездка может пройти спокойно, он поискал взглядом кого-то из наименее раздражающих одногруппников и, не найдя никого подходящего, решил просто отойти подальше в сторону. И сделав несколько десятков шагов, где-то рядом услышал тихое пение. Повертев головой сначала влево, а затем вправо, он увидел Мэдлин Спенсер, одиноко стоящую около забора и напевающую какую-то грустную мелодию, глядя в синее небо.

Она будто почувствовала его взгляд, потому что резко замолчала и повернула голову точно в его сторону.

— Доброе утро, Стивен, — проговорила она своим мягким, чистым голосом и улыбнулась.

— Привет, Мэдлин, — поздоровался он в ответ и немного смутился. Она всегда казалась ему немного не от мира сего, и Стивен терялся в её присутствии, совершенно не понимая, что говорить. Рядом с ней каждый раз становилось некомфортно, поэтому он ускорил шаг, неловко махнув ей рукой. Её это ничуть не расстроило, она просто снова уставилась на небо.

Стивен остановился метрах в двадцати от остальных и, прислонившись к забору, прикрыл глаза. Утро было прохладным, да и пробежка должна была оказать бодрящий эффект, но Стивен всё равно ужасно хотел спать. Не нужно было до двух часов ночи читать учебник по анатомии, но это было так интересно, что он не смог оторваться.

Спокойно постоять в одиночестве ему всё равно не дали, буквально через три минуты, к нему подошла — или подбежала, судя по тому, как часто она дышала — всегда улыбчивая Эрин Бригс.

— Привет, ты не видел профессора Хатчинсона? — проговорила она почти скороговоркой.

— Нет, когда я подошел, его ещё не было, — ответил Стивен, немного раздражённый из-за того, что его не могут оставить в покое хоть на десять минут.

— Жаль, — нахмурилась Эрин. — Уже почти семь, я надеялась, что он давно здесь.

— А что случилось? — поинтересовался Стивен, едва ли не впервые увидев такое выражение лица у Эрин.

— Я записалась в эту поездку, но внезапно возникли... другие дела, и я хотела отпроситься. И мне очень надо спешить, — она недовольно сжала губы. — Можешь предупредить профессора, что меня не будет?

— Не знаю, — протянул Стивен, ему не хотелось становиться посыльным у кого бы то ни было. — Дождалась бы ты его сама.

— Пожалуйста, — взмолилась Эрин и посмотрела ему в глаза.

Не выдержав просящего взгляда карих глаз, он вздохнул и сказал:

— Ладно, но будешь мне должна.

— Спасибо! — просияла Эрин и похлопала его по плечу. — Я побежала. Только не забудь передать, что у меня очень важные обстоятельства.

— Ладно, — вздохнул Стивен, и Эрин, кивнув, развернулась и быстро зашагала по улице.

Он какое-то время смотрел ей вслед, пока она не скрылась за углом, и уже собирался идти к остальным, поскольку с другой стороны улицы к воротам школы подъехал небольшой автобус, но его временному одиночеству снова помешали.

— О чём это вы с Бригс болтали? — будто бы из ниоткуда рядом со Стивеном появилась Карен.

— О! Ты же не собиралась ехать! — проговорил он, удивлённый её внезапным появлением.

— А ты и рад был, — расстроенно сказала Карен.

— Ничего подобного, просто не ожидал сейчас твоего появления, — Стивен медленно зашагал в сторону автобуса, возле которого уже появился, наконец, профессор Хатчинсон.

— Помешала общаться с Бригс? — не унималась Карен, идя рядом.

— Нет. Вообще-то, твоё с ней вымышленное соперничество мне уже надоело, — разозлился Стивен. — Чего тебе надо, чтобы я поклялся разговаривать только с тобой?

— Просто не разговаривай с ней, — пробормотала Карен.

— Это уже слишком! Мы с тобой, конечно, друзья, но ты не будешь указывать мне, ясно?

Не дожидаясь ответа, Стивен подошёл к профессору Хатчинсону и, передав ему слова Эрин, зашёл в автобус, заняв единственное одинарное место впереди, чтобы никто не мог сесть рядом с ним. Он достал прихваченную из дома книгу и погрузился в чтение, потеряв интерес к происходящему вокруг.

К двадцати минутам восьмого все расселись по местам, и профессор Хатчинсон объявил, что они отправляются. Стивен нехотя оторвался от книги и огляделся. Позади него на двухместном сидении сидели Мэй и Норман. А по другую сторону от прохода — брат и сестра Браун, и было заметно, что они от такого соседства, мягко говоря, не в восторге. Карен, видимо, решила сесть как можно дальше от Стивена и заняла место аж на последнем ряду сидений, рядом с Юджином Дорси из первой группы и Мэдлин Спенсер, которые уже непринуждённо о чём-то переговаривались.

Тем временем автобус тронулся, и профессор Хатчинсон снова заговорил:

— До нужного места нам ехать всего минут сорок, так что пока у вас есть время настроиться, очистить мысли и заранее выстроить мысленную систему для заклинания. Это редкая возможность, которая доступна только в момент учебной практики, в реальной жизни на подготовку могут быть считанные секунды, и вы должны будете сконцентрироваться практически мгновенно, если хотите, чтобы ваша магия сработала как надо. Надеюсь, преподаватель концентрации уже давно объяснил вам, что важно чувствовать баланс между абсолютной свободой высвобождения магических сил и тотальным контролем. Необходимо быть уверенным в своей магии, но устанавливать для нее определённые гибкие рамки. Когда вы научитесь находить нужный баланс, сможете без труда вкладывать в заклинания столько силы, сколько требуется. Боевым магам это позволит эффективно защищаться и атаковать таким образом, чтобы случайно не убить. Для магов-целителей это вообще едва ли не самое главное умение, поскольку им приходится выполнять невероятно тонкие манипуляции с магией, где от малейшего изменения силы заклинания зависит жизнь пациента. Для создания артефактов баланс тоже крайне важен, но тут речь идёт больше не о спасённых жизнях, а об испорченных предметах. Хотя слишком большое количество магии, перенесённое в предмет, не рассчитанный на большой её объем, может привести к магическому выбросу, который, в свою очередь, способен причинить немало вреда окружающим, вплоть до смертельных исходов. Магам музыки баланс следует соблюдать, чтобы не увлечься в процессе музицирования и не выдать больше магии, чем надо, это один из самых распространённых случаев кратковременного магического истощения. Оно хоть и не слишком опасно, но приятного в нём мало. Надеюсь, идея ясна. Нарабатывается чувство баланса не так уж и просто, но это под силу каждому, если достаточно потрудиться над этим. Практика, практика и снова практика — и всё получится. Подумайте над этим, пока мы едем к месту назначения.

Профессор замолчал, и на какое-то время тишину нарушал только гул работы мотора. Стивен вернулся к чтению, решив, что на настройку ему хватит и десяти минут. Когда постепенно возобновились разговоры, сосредоточиться на чтении становилось всё трудней. Но как Стивен ни пытался, ухо всё чаще улавливало обрывки разговора сидящих позади Мэй и Нормана. И ему стало даже интересно.

— ...Работы над концентрацией. Если профессор Льюис и дальше будет так ко мне относиться, то я не смогу оставаться спокойной. За что он меня настолько невзлюбил? — вздохнула Мэй.

— Просто он хочет вытянуть в лидеры свою группу, ты ни при чём, — ответил Норман.

— Нет, Джон. Мне кажется, он к обеим группам относится примерно одинаково, вряд ли у него есть эмоциональная привязанность ко второй группе, он же не курировал их с первого класса. Я бы сказала, что он всех ненавидит, но некоторых — особенно, и я попала в их число.

— Может, тебе просто кажется? — с надеждой в голосе спросил Норман. — Ты его видела всего три раза во время уроков. Рано ещё делать выводы.

— Ему не понравилось, как я справляюсь с практическими заданиями, — вздохнула Мэй.

— Так переубеди его! Ты же умница. Ты всё можешь.

Стивен мысленно хмыкнул. Если умственные способности Мэй он не отрицал, то вот насчёт всемогущества очень сомневался. Точнее, он скорее уж был уверен, что она очень скоро попросту сломается, не выдержав нагрузки.

— Я постараюсь, — снова вздохнула Мэй, и сама явно не слишком веря в свои силы. — Иначе мне не удержаться на вершине рейтинга.

— Всё наладится, только попробуй меньше нервничать. Слышала же, что сказал профессор Хатчинсон.

— Да. Ничего, я возьму себя в руки.

— Вот и правильно. А то может же вернуться Тэд Питерс, и соперников у тебя снова станет больше, а не только... этот, — проговорил Норман. Стивен подозревал, что “этот” было про него.

— Тише, Джон, он же сидит впереди нас, — шикнула Мэй, и Стивен усмехнулся.

— Пусть знает, — ещё громче сказал Норман.

— Не надо, Джон, — попросила Мэй и уже тише — Стивен еле расслышал её — продолжила: — Боюсь, Тэд может уже не вернуться.

— Откуда ты знаешь? — удивися Норман.

— Наверняка не знаю, но...

Дальше Мэй перешла на шёпот, и Стивен не расслышал больше ни слова. Разозлившись, что Мэй обладала большей, чем он, информацией, он сердито уставился в книгу, но так и не прочёл с неё ни строчки, пока она не приехали к месту тренировки.

Автобус остановился на краю незасеянного поля, заросшего невысокой, уже пожелтевшей травой и пожухлыми дикими цветами грязно-синего цвета, граничащего с густым хвойным лесом, тёмной стеной возвышавшимся над ним. Профессор Хатчинсон скомандовал выходить на улицу и повёл всех вглубь поля по одному ему известному маршруту, сворачивая то левее, то правее, будто точно знал, куда именно они должны прийти, хотя никто из учеников не видел никаких ориентиров, хоть как-то отличавшихся от остального травяного покрова поля.

Спустя пять минут профессор, наконец, остановился и скомандовал всем встать полукругом.

— Мы на месте. Сейчас, как я и обещал на прошлом занятии обеим группам, каждый из вас по очереди сможет попробовать заклинание водяной волны, или как его ещё называют — “девятый вал”. Теоретические его основы мы с вами уже рассмотрели. Напомню, считается, что это одно из самых масштабных заклинаний водной магии. Но его применяют крайне редко, потому что оно требует от мага использования почти предельного количества его личных сил. Но вот чисто для практики оно очень неплохое — это отличный индикатор возможностей, и вы в этом сможете убедиться. Поскольку сотворить его вы сможете только раз, предлагаю пока что разойтись на небольшое расстояние друг от друга и повторить заклинание водяного шара, чтобы лучше настроиться. Но не переусердствуйте, иначе растратите слишком много сил. У вас есть пятнадцать-двадцать минут, а потом собираемся возле меня и начинаем.

Стивен не стал далеко уходить, стараясь остаться почти в центре внимания, заклинание водяного шара у него получилось ещё с первого раза, когда они пробовали его на первом занятии, а со второго раза он выполнил его и вовсе безупречно, так что теперь ему хотелось продемонстрировать свои возможности всем. И заодно доказать себе, что владеет ситуацией, поскольку в глубине души он побаивался пробовать “девятый вал” при всех, опасаясь, что обнаружится, что запас магии у него невелик.

Атмосфера на поле царила довольно непринуждённая. Кто-то из учеников даже не пытался ничего делать, и просто бродил, глазея на всё подряд. Кто-то выкрикивал раз за разом заклинание, но безуспешно. Кто-то уже справился с заданием и просто ждал, когда придёт время возвращаться к профессору Хатчинсону. Где-то чуть в стороне послышался спор Роберта и Линды Браун, похоже, Линда, в отличие от Роберта, справлялась с практикой куда лучше, о чём решила сообщить всем, кто был готов слушать. Стивен только поморщился, услышав эти недовольные возгласы, и поискал взглядом Маргарет Мэй. Ему хотелось посмотреть, как она выполнит заклинание водяного шара, нужно было знать о противнике как можно больше. Но Мэй, как назло, нигде не было видно, будто она специально спряталась от него. Как и Карен, которая бросила на него выразительный взгляд и демонстративно ушла в другую от него сторону.

Все собрались возле профессора только спустя полчаса, чем он был крайне недоволен. Но всё же не стал слишком уж долго отчитывать и почти сразу приступил к демонстрации заклинания.

— Времени не так много, учитывая, сколько вас собралось, так что смотрите и запоминайте, чтобы потом сразу же смогли выполнить сами, — сказал он. — Стойте все за мной и смотрите.

Он сделал два шага вперед и резко вскинул обе руки. Сверху вниз описав ими в воздухе два обращённых в разные стороны полукруга, он раскинул руки в стороны, а затем взмахнул вверх сначала левой рукой, а потом и правой, и после этого выкрикнул:

— Волна!

И действительно буквально из ниоткуда появилась огромная водяная стена высотой в метров восемь, мгновенно устремившаяся вперёд, и с громким шумом под силой притяжения почти сразу же начала обрушиваться вниз, на землю, разлетаясь тысячами брызг.

Когда всё затихло, профессор обернулся к впечатлённым ученикам и криво улыбнулся.

— Это было не в полную силу, конечно. Но вряд ли кто-то из вас, стараясь по максимуму, сможет сделать волну такой силы и высоты. Да и с направленностью могут быть небольшие проблемы, поэтому я буду окружать каждого щитом заклинания, отталкивающим брызги. Его запоминать не надо, оно очень сложное для выполнения, этому научитесь на третьем курсе вуза, если пойдёте обучаться боевой магии. Итак, вернёмся к “девятому валу”. Выполняющий должен будет сделать пять шагов вперёд и там уже начинать творить заклинание. Очерёдность устанавливайте сами, но если только услышу споры, буду выбирать сам. Ну, кто первый?

А первой вызвалась Линда Браун, и, к удивлению всех, включая профессора Хатчинсона, она сумела наколдовать волну почти такой же высоты, как и та, что сотворил профессор. Дальше попытались двое учеников из первой группы — Стивен не запомнил их имён — но абсолютно безуспешно, ни один из них не сумел вообще сотворить даже просто воду, не то что волну. Следом вышла Мэдлин Спенсер и с совершенно невозмутимым видом смогла сотворить волну высотой в три своих роста, но направила её не вперёд, а в правую сторону, чем успела напугать тех, кто там стоял. Впрочем, всё обошлось.

Стивен, увидев, что вперёд собирается выходить Маргарет Мэй, решил её обогнать и вызвался следующим, перед выполнением заклинания успев заметить её замешательство и нервозность.

Они сам нервничал, но всем своим видом старался показывать равнодушие и очень надеялся, что у него получается. Быстро очистив мысли, он, кроме нужной конструкции магической формулы, оставил ещё только понимание того, что ему необходимо справиться, иначе все его мечты останутся пустым звуком, а мать получит себе в услужение послушную марионетку. На задворках сознания возникла вспышка злости, но Стивен подавил её, резко выдохнув, и вскинул руки, как показывал профессор. В голове уже полностью сложился образ высокой волны, и магия почувствовалась в груди пульсирующим теплом. Закончив манипуляции руками, он выкрикнул: “Волна”, кончиками пальцев ощутив, как сила такой величины буквально обжигает, и стена воды появилась. Она была не выше профессорской, и даже не выше, чем у Линды, но всё равно получилась мощной. Стивен едва удержался, чтобы не пошатнуться после сотворения такого... опустошающего заклинания, а вода тем временем с грохотом обрушилась на землю.

— Очень неплохо, мистер Моррисон, — похвалил профессор Хатчинсон. — Пока что это второй результат. Мисс Браун никто ещё не обошёл. Но и сделать лучше вас остальным тоже будет, пожалуй, непросто. Кто дальше?

— Я, — вызвалась Мэй чуть дрогнувшим голосом и, глядя себе под ноги, вышла вперёд.

— Пожалуйста, — кивнул профессор, делая приглашающий жест рукой.

Стивен встал за профессором, внимательно наблюдая за Мэй. Она чувствовала, что на неё все смотрят, и это явно причиняло ей ощутимый дискомфорт. “Не получится, как надо”, — мелькнуло в голове у Стивена, когда Маргарет Мэй нервно вскинула руки, и частично он оказался прав — очень узкая стена воды возникла, но не устремилась вперёд, она застыла, будто сдерживаемая невидимой плёнкой, закачалась и только через несколько секунд столбом упала вниз, когда профессор подтолкнул её магическим импульсом, чтобы она не свалилась назад — на учеников.

Мэй вздрогнула от звука удара воды об землю и резко обернулась. На её лице читался нескрываемый испуг, если не ужас.

— Ну, это не совсем то что надо, но тоже требует мастерства, — резюмировал профессор Хатчинсон. И мягко добавил: — Мисс Мэй, не стоит расстраиваться. Вам просто надо поработать над правильной концентрацией и научиться управлять эмоциями, они вам явно мешают. Но сила у вас немалая, и это уже хорошо. Далеко не каждый ученик в вашем возрасте и с вашим уровнем знаний может магией удержать форму колонны для такого количества воды. И видно, что с первого практического занятия вы поработали над собой. Похвально. Но не слишком ли много магии вы потратили? Вы в порядке?

— Да, — кивнула она энергично, хотя выглядела очень бледной.

— Хорошо, — легко согласился профессор. — Идём дальше. Кто следующий?

Мэй сделала всего десяток шагов в сторону, как к ней тут же кинулся Джон Норман, и Стивен перестал на них смотреть. Самое главное он увидел — Мэй не может совладать с собой, значит, у него есть все шансы её обойти. Довольный таким результатом, Стивен потерял интерес к остальным тренирующимся. Отойдя чуть дальше, он только краем глаза наблюдал, как кто справляется с заклинанием, и с радостью отмечая, что превзойти его результат не мог больше никто, лучше него оказалась только Линда Браун. Единственной, за кем ещё Стивен проследил более внимательно, была Карен. И он разозлился на неё, потому что она сумела сотворить совсем невысокую волну, хотя могла бы гораздо лучше, но даже не пыталась, полностью пойдя на поводу у своих негативных эмоций.

Когда практика закончилась, профессор Хатчинсон позволил всем немного отдохнуть перед обратной дорогой и побродить по окрестностям, учитывая, что погода вполне располагала к прогулкам: ветра почти не было, а неяркое солнце периодически проглядывало сквозь прорехи в светлых облаках, согревая окрестности остатками своего тепла, достаточно редкого для середины сентября. Поэтому все разбились на небольшие компании и разбрелись кто куда.

Стивен решил прогуляться до опушки леса, тем более, что оттуда можно было за минуту дойти до автобуса, но большинство в ту сторону идти не захотело, предпочитая греться на солнце, а значит, у Стивена был шанс побыть одному и спокойно подумать.

Он не спеша дошёл до границы поля и леса и, оглядевшись, почти сразу заметил, что вглубь тянется, петляя между деревьев, небольшая тропинка, неизвестно кем протоптанная. Бросив беглый взгляд через плечо и убедившись, что никто за ним не идёт, он на несколько секунд замешкался, но всё же шагнул на тропинку, и вскоре деревья полностью скрыли его от посторонних глаз.

Лес казался огромным, странным живым существом. Он дышал, он завораживал своей силой, он завлекал в свои сети. Здесь не было слышно пения птиц или жужжания насекомых, но не было и тишины. Было ощущение, что душа леса, расположенная где-то в кронах высоких деревьев, тихо нашёптывала что-то успокаивающее, и эти непонятные слова с лёгкостью заставили бы любого слабого человека сойти с тропинки, повинуясь неведомому порыву, заблудиться среди сотен могучих сосен и елей и затеряться здесь навсегда, став для леса обычной добычей. Стивен делал шаг за шагом, и ему всё больше хотелось свернуть куда-то в сторону, откуда слышалось тихое потрескивание веточек и шелест трав.

Спустя несколько минут тропинка внезапно будто бы растворилась среди высохших корней, торчащих из земли, и Стивен остановился, не решаясь идти дальше, хотя он почему-то совсем не боялся заблудиться. Прикрыв глаза, он сделал глубокий вдох — даже воздух здесь казался другим — пьянящим и расслабляющим одновременно. Вслушиваясь в тихий, несмолкающий гул, будто бы заполняющий всё пространство вокруг, он вдруг расслышал чей-то плач.

Сначала Стивен решил, что ему показалось, но когда всхлипывания повторились, он открыл глаза и внимательно огляделся по сторонам. Никого не было видно поблизости, но Стивен определил направление, откуда доносился звук, и смело направился в ту сторону. Долго идти не пришлось, буквально через десять метров он сквозь просвет между деревьев заметил девушку, сидящую согнувшись, прямо на земле возле невысокого молодого деревца, каких тут было не так уж и много среди вековых исполинов. Он уже собирался окликнуть её, как вдруг она отняла руки от лица и повернула голову, и Стивен понял, кто перед ним, и передумал выдавать своё присутствие. Там была Маргарет Мэй.

Стивен спрятался за ближайшее дерево, хотя в этом не было особой необходимости, Мэй, похоже, не замечала вообще ничего вокруг. Он подумал, что она, видимо, ускользнула незамеченной, пока продолжалась тренировка, и забрела сюда по глупости. И, возможно, заблудилась? Или просто хотела выплеснуть свои эмоции из-за провала с заклинанием. Стивен смотрел, как её плечи содрогаются от плача, и не знал, что делать. Нельзя сказать, что он так уж сочувствовал ей, но и не злорадствовал. Сейчас Мэй выглядела такой беззащитной и ранимой, что он слегка растерялся и совершенно не понимал, что ему следует сделать: оставить её наедине со своими проблемами, какими бы они ни были, или подойти и спросить её, в чём дело, и показать, в какую сторону надо идти, чтобы выйти к автобусу, если она действительно заблудилась и рыдает теперь просто от растерянности.

В итоге он не решился ничего сделать, так и оставшись наблюдать за ней из-за дерева, хоть её всхлипывания неприятно резали слух. Через какое-то время Мэй затихла и минут десять просто сидела, глядя в одну точку прямо перед собой. Стивен уже было подумал, что ей, возможно, стало плохо, но она вдруг вынырнула из своего оцепенения,несколько раз глубоко вздохнула, вытерла лицо руками, поднялась на ноги и, повертев головой, будто только сейчас поняла, где находится, зашагала ровно в сторону тропинки. Было видно, что идти ей непросто, она несколько раз спотыкалась о корни, но всё равно продолжала двигаться, упрямо сжав губы. Стивен застыл, почти не дыша, дождался, пока она отойдёт на достаточное расстояние, и пошёл за ней, не сокращая дистанции, чтобы Мэй его не заметила. Впрочем, она, кажется, даже не догадывалась, что кто-то за ней наблюдает. Безошибочно выйдя к тропинке, она ускорила шаг, благо, по вытоптанной дорожке идти было легче. Стивен же оставался чуть позади и не решился выйти из зарослей, продолжая двигаться между деревьев и кустов, стараясь не слушать шёпот леса.

И когда по прикидкам Стивена они уже почти добрались до опушки леса, из-за поворота на тропинке появился запыхавшийся Норман, и почти сразу же раздался его испуганный крик.

— Мэгги! — Норман подбежал к ней и крепко обнял, а Стивен снова затаился за широким стволом векового дерева, Норман мог его легко заметить, в отличие от витавшей где-то в своих мыслях Мэй, которая больше даже не пыталась смотреть по сторонам. — Ты в порядке? Я так испугался, когда не нашёл тебя среди остальных! Зачем ты сюда пошла? — В голосе Нормана слышалось столько неподдельной тревоги, что сомневаться в его искренности не приходилось.

Мэй что-то тихо ему ответила, высвобождаясь из цепких объятий, и через силу улыбнулась.

— Идём, совсем скоро уже будет пора возвращаться в автобус. Мэгги, и не пугай меня больше так.

Она кивнула, и Норман, взяв её за руку, повёл Мэй в ту сторону, откуда прибежал. Стивен дождался, пока они скроются из виду, и наконец вышел на тропинку. Настроение совсем испортилось. Чего ради он вообще сторожил эту неуравновешенную Мэй, когда мог оставить её рыдающей и потратить время с большей пользой — просто наслаждаясь возможностью побыть собой без притворства и спокойно подумать, слушая влекущий шёпот леса? Тем более что у неё есть этот Норман, который очень беспокоится за её благополучие. Этих двоих явно что-то связывало, но Стивен не хотел знать, что именно. Это были не его проблемы.

Выждав ещё минут пять, Стивен зашагал к видневшемуся впереди просвету между деревьев. Теперь оставалось незаметно смешаться остальными, чтобы никто не догадался, где он был, и это не составило особого труда.

Когда Стивен зашёл в автобус, он увидел, что Мэй с Норманом уже заняли свои места, и у Мэй глаза всё ещё были покрасневшими от недавних слёз.

После нескольких серьёзных ошибок с заклинаниями Маргарет стала учиться ещё усердней. Первый месяц учёбы неумолимо подходил к концу, и ей всё больше казалось, что она ничего не успевает. Эссе, учебники, конспекты, уроки, библиотека и заклинания, заклинания, заклинания… Она почти всё свободное время тратила на отслеживание эмоций и училась очищать сознание, чтобы в любой момент дня или ночи уходили лишь считанные секунды на концентрирование и сотворение заклинания. Получалось у Маргарет далеко не всегда, даже просто очистить мысли порой было очень трудно, и чем больше ошибок она допускала, тем сильнее впадала в отчаяние и заставляла себя работать ещё усерднее.

Но как бы Маргарет ни было тяжело, она всё же пока что справлялась с ситуацией, и в знании теории и написании эссе её ещё никто не смог обойти. Поэтому первый учебный день октября порадовал первыми в этом году промежуточными результатами — Маргарет возглавляла рейтинговый список, а следом за ней с отставанием в сорок три балла значился Стивен Моррисон. Карен Бэйкер занимала третье место, и, что было неожиданностью, в пятёрку лучших по третьему классу попала и Линда Браун.

Маргарет почувствовала просто невероятное облегчение, когда увидела своё имя вверху списка. Но это совершенно не значило, что можно хоть сколько-то расслабляться, да и радость от маленькой, но такой желанной победы затмилась уже на следующее утро.

Ничто не предвещало неприятностей. Маргарет проснулась за десять минут до будильника почти выспавшейся и позволила себе еще какое-то время полежать, глядя, как бледные солнечные лучики, заглянувшие в незанавешенное окно её комнаты, рисуют на светлой стене тонкие линии. Снизу, из кухни, доносились голоса, и в воздухе витал аромат крепкого кофе — родители ещё не ушли на работу и завтракали вместе, что было огромной редкостью. Даже в раннем детстве Маргарет не очень часто удавалось заставать дома обоих родителей по утрам. Как правило, для того, чтобы накормить её завтраком и отвести в школу, оставался кто-то один, но только пока Маргарет ходила в младшую школу, а уже с тринадцати, когда пошла в среднюю магическую школу, она очень быстро приучилась к самостоятельности, и завтраки её проходили в одиночестве.

Обрадовавшись возможностью провести утро вместе с семьёй, Маргарет быстро привела себя в порядок и, улыбаясь, почти бегом спустилась вниз. Родители действительно были дома, только вот уже явно собирались уходить — Маргарет столкнулась с отцом в дверях кухни.

— Доброе утро, мышка, — улыбнулся он и приобнял её за плечи. — Рад тебя видеть в отличном настроении.

— Доброе утро, папочка, — ответила Маргарет и с надеждой в голосе спросила: — Вы же ещё не уходите, правда?

— Я убегаю, сегодня конференция в научном магическом институте, читаю доклад первым! — пробасил он. — А вот мама сегодня не торопится, у неё в лаборатории после вчерашнего происшествия будут последствия убирать, так что её выгнали до обеда.

— Что случилось? — настороженно спросила Маргарет и бросила взгляд на маму, которая стояла у окна с чашкой в руке.

— Ну что ты пугаешь ребёнка, Джим? — вздохнула мама и склонила голову набок. — Всё же в порядке!

— Извини, не подумал, — пожал плечами отец, отодвигая для Маргарет стул за столом, и подошёл к жене, чтобы поцеловать её в щёку. — Лиз, тогда сама ей всё расскажи, а я умчался. Как я выгляжу, девчонки? — Отец немного неуклюже покрутился, разгладил складки серого костюма и чуть ослабил галстук. — Ненавижу этот официоз!

— Ты лучше всех, — заверила Маргарет, глядя, как отец складывает недочитанную газету в карман пиджака и приглаживает и без того ровно лежащие седые волосы. Он поседел ещё в университете — как шутила мама, от ужаса, когда понял, что ему не отвертеться от ежедневных встреч с ней. — Удачи.

Отец махнул рукой, подхватил свой портфель с документами и скрылся за дверью, оставив Маргарет наедине с мамой.

— Так что за происшествие? — спросила Маргарет.

— Мэгги, не переживай, папа как всегда преувеличил! — Мама улыбнулась и села за стол напротив Маргарет, поставив перед ней тарелку с тостами и чашку чая. — Просто артефакт, над которым я работала, вышел из-под контроля и слегка поджарил стену. Ничего серьёзного, никто не пострадал. Всё из-за моего глупого лаборанта, он опять напутал с начертанием рун — одну лишнюю сзади нанёс, хотя я предупреждала, что нужно точно следовать моим инструкциям! Но ему показалось “что так будет лучше”! А я уставшая была и не заметила сразу его самодеятельность, добавила пару своих рун, вложила в них добрую порцию магии. Артефакт, естественно, задымил и начал плавиться. Ну и обдал жаром стену, так что та подкоптилась. Обычная неприятность, ничего же не взорвалась. Но этого недотёпу я уволила, такого и на пушечный выстрел к артефактам нельзя допускать.

— Мам, будь осторожней! — нахмурилась Маргарет. — Тебе надо больше отдыхать.

— Некогда отдыхать, мышка! Мы на пороге такого открытия! Мэгги, если бы я могла тебе рассказать, ты бы поняла меня! Но ты же знаешь, защитники порядка не любят раскрывать свои тайны, — хмыкнула мама. — А экспериментируем мы сейчас для них. Это будет настоящий прорыв, если всё получится. Скорее бы ты уже доучилась, — вздохнула она и погладила Маргарет по руке. — Если бы ты ассистировала мне, я была бы спокойна. Хотя ты не долго будешь в лаборантах ходить, я уверена. Пара лет — и получишь собственную лабораторию.

Маргарет рассеянно кивнула маминым словам и уставилась на нетронутый тост, намазывая его джемом.

— Не смущайся, Мэгги. Ты девочка очень старательная, усидчивая и исполнительная, а в нашей лаборатории мастера артефактов таких любят. Только такие там и достигают успеха, собственно. Разгильдяи, вроде моего теперь уже бывшего лаборанта, долго не задерживаются. И хорошо, если просто получают пинка под зад и открывают где-то в пригороде лавки в духе “Тысяча магических мелочей для дома” с дешёвыми артефактами для простофиль, в которых магии хватит максимум на месяц, а не отправляются в больницы или сразу на кладбища. Серьёзная артефактная магия — не место для игр, пока не наберёшься опыта. Вот лет через пять, когда набьёшь руку, можно начинать развлекаться изобретательством. Но и у лаборантов своя романтика: выполняй указания, учись у мастеров, и наслаждайся тишиной, наедине с магией. Прелесть...Ты меня слушаешь?

— Да, мама, — кивнула Маргарет. Она действительно слушала всё, что говорила мама, но ничто из сказанного мамой не находило в ней отклика. Не было ни радостного трепета, ни предвкушения. Было только ощущение, что впереди её ждёт всё такая же вечная учёба и одинокая работа с молчаливыми бездушными предметами. — Но я не уверена, что…

— Ох, Мэгги, когда же ты поверишь в себя? Это всё похоже на лень и отговорки, — вздохнула мама. — Что не так? У тебя проблемы с учёбой, мышка?

— По промежуточным результатам я первая в рейтинге, — начала она, но договорить не успела.

— Вот видишь! Всё просто прекрасно, — улыбнулась мама, заправив Маргарет выбившуюся прядь волос за ухо.

— Нет, потому что я не справляюсь с практикой, — покачала головой Маргарет, нахмурившись. — Баллы за выполнение заклинаний у меня средние.

— Значит, старайся больше. Ты же знаешь, что секретов здесь не существует. Трудись, будь собранной и уверенной в себе, и тогда всё получится. Это как в спорте. Нужно стойко работать над собой и ставить планку чуть выше возможного уровня.

— Но у меня не получается... — тихо сказала Маргарет и отставила свой чай, понимая, что аппетит напрочь пропал.

— У нас с твоим отцом тоже не всё сразу получалось. Да и ни у кого не получается сразу. Но ленивые оставляют дело после первой же попытки и всю оставшуюся жизнь прозябают, а усердные терпят трудности и вскоре получают за это награду. Как мы с твоим отцом, — уверенно проговорила мама.

— Но я — не вы, — сжав кулаки, вздохнула Маргарет. — Я устала.

— Все устают, Мэгги. Ты — не я и не твой отец, конечно. Ты наша дочь, и должна быть лучше нас. И ты сможешь, если, наконец, отбросишь свой детский страх. У тебя есть все условия, чтобы стать лучшей. Неужели ты хочешь разочаровать меня или папу?

— Не хочу, но…

— Тогда возьми себя в руки и будь взрослее. Договорились?

— Да, — сказала Маргарет и встала из-за стола. — Пойду в школу.

— Правильно, лучше прийти заранее, чем опоздать, — одобрила мама. — Пожалуй, и я пораньше в лабораторию поеду. Да хоть и в коридоре поработаю с документацией, пока стену не приведут в порядок.

— Удачного дня, — пробормотала Маргарет.

— И тебе, Мэгги, — бодро отозвалась мама, будто и не заметив расстроенного голоса дочери.

Только выйдя на улицу, Маргарет позволила себе расплакаться. Она не знала, что её угнетает больше: мамины упрёки в слабохарактерности или перспектива полностью соответствовать в будущем тому образу, который выстроился в головах родителей.

Глядя на работу родителей, на их горящие глаза, когда они рассказывали о создании новых артефактов, Маргарет с детства мечтала стать такой же счастливой, как они. Но со временем она начала понимать, что артефакторика вряд ли принесёт ей счастье, по крайней мере, она совсем не могла представить себе, что это дело всей её жизни. Зато в средней школе, когда в третьем классе слишком переусердствовала на основах заклинаний с практикой и попала с истощением в больницу, Маргарет увидела, как работают целители, и поняла, что они ей очень нравятся. Они были умны, сильны как магически, так и ментально, и самое главное — они помогали людям. Маргарет тогда казалось, что нет ничего лучше, чем лечить людей с помощью своего магического таланта и видеть их благодарные улыбки. Чуть позже такой наивный взгляд на профессию целителя сменился более реалистичным, и она поняла, что такая работа требует огромное количество сил, налагает ответственность за здоровье и жизнь других людей и совсем не гарантирует удачный исход и благодарные улыбки после лечения. Но всё равно для Маргарет целительство осталось весьма привлекательным. Её тянуло к людям, и она хотела быть полезной. Но родители видели в ней все задатки для того, чтобы стать хорошим артефактором, и она не решалась спорить, готовясь к поступлению сразу по нескольким направлениям, хоть и сомневалась, что сможет решиться пойти туда, куда захочет сама.

Дорога до школы заняла слишком мало времени, чтобы Маргарет успела успокоиться и окончательно прийти в себя. Поэтому когда она зашла в библиотеку, чтобы взять перед началом занятий одну редкую книгу по основам целительства, настроение у неё было совсем не радужным.

Библиотека почти полностью пустовала, на нужном Маргарет этаже ей встретилось от силы человек десять, включая нескольких библиотекарей, неспешно заполнявших формуляры. Маргарет поздоровалась с ними и направилась к стеллажам, на которых хранилась вся литература, посвящённая лечебной магии. Нужная книга должна была стоять на третьей полке самого дальнего стеллажа практически в углу библиотечного зала, но, прежде чем направиться туда, Маргарет прошлась вдоль полок с литературой, которую выносить из библиотеки было нельзя, и, заинтересовавшись несколькими названиями, полистала пару увесистых книг, пообещав себе, что обязательно прочтёт их, когда выдастся свободное время.

С сожалением она вернула книги на место и поспешила к нужному ей стеллажу, но там её ждал неприятный сюрприз. Прислонившись спиной к стене, около стеллажа стоял Стивен Моррисон и читал ту самую книгу, за которой пришла Маграрет. Учитывая, что в книге была информация для эссе по анатомии, можно было и раньше предположить, что кому-то ещё придёт в голову взять именно её, но до даты сдачи работы оставалось всего два дня, поэтому для Маргарет стала неожиданностью встреча с Моррисоном здесь, ей всегда казалось, что уж он-то всё делает заранее. Можно было развернуться и уйти, можно было сделать вид, что её интересует какая-либо другая литература или придумать что-то ещё, чтобы уйти возможного от ненужного сейчас разговора, но настроение Маргарет сыграло с ней злую шутку.

Она остановилась в трёх шагах от Моррисона и недовольно вздохнула, чем сразу же привлекла его внимание. Он опустил книгу и смерил Маргарет внимательным взглядом тёмно-серых глаз, будто пытался разгадать, о чём же она думает.

— Что-то хотела, Мэй? — спросил он тихо.

Маргарет поколебалась пару секунд, а потом выпалила:

— Мне срочно нужна та книга, которую ты держишь в руках.

Он чуть приподнял брови в удивлении, склонил голову набок и хмыкнул.

— Она в единственном экземпляре, так что, боюсь, тебе придётся обойтись. Я собираюсь взять её с собой.

— Может, ты сейчас уступишь книгу мне, а я верну её в библиотеку уже завтра? — не сдавалась Маргарет.

Моррисон всего на мгновение криво улыбнулся, а потом выражение его лица снова стало безразличным.

— А может, это я верну книгу в библиотеку, причём не обязательно завтра, а ты терпеливо подождёшь, сколько нужно?

Маргарет не особо хотелось вступать в споры, но откладывать запланированные дела на потом было некогда — до сдачи эссе оставалось совсем мало времени, а ей не хватало всего пары страниц, но нужная информация была именно в этой книге, к тому же после беседы с мамой сдаваться так просто она не собиралась.

— Моррисон, — сказала она, вздохнув, и сделала шаг навстречу к нему. — Я знаю, что ты первый её нашёл, но… Послушай, мне правда нужна эта книга.

— Мне тоже, — пожал он плечами и выпрямился, прекратив опираться спиной на стену. — Чем ты важнее меня?

— О чём ты вообще? — нахмурилась Маргарет.

— О том, Мэй, что ты, похоже, считаешь, что кроме тебя в этой школе никому ничего и делать не надо — всё равно же глупые. Правда? — Моррисон пристально посмотрел ей в глаза. — Так вот, если учителя и позволяют тебе чувствовать себя самой умной, то ни я, ни другие ученики эту иллюзию поддерживать не обязаны. А раз уж ты у нас ещё и дочь известных магов, то и попроси у них помощи в поиске этой книги в другом месте. Ладно?

— Но… — растерялась на мгновение Маргарет. — Ты… Ты несёшь какую-то чушь! И это ты ведёшь себя так, будто самый умный и все должны преклоняться перед твоей идеальностью. Да большего сноба, чем ты, в нашей школе нет, и я, даже если бы захотела, не смогла бы с тобой сравняться в этом. И… — Она едва не задыхалась от возмущения, а слёзы уже жгли глаза.

— Не старайся, — перебил её Моррисон, чуть скривившись. — В отличие от тебя, я знаю себе истинную цену и добьюсь поставленной цели. А ты не получишь победы. — Он обошёл её и, подняв руку с книгой, не оборачиваясь, проговорил: — Я её забираю. Можешь сколько угодно притворяться перед остальными, но со мной все твои уловки бесполезны.

Он ушёл, а расстроенная и разозлённая Маргарет так и осталась стоять на месте, пока его шаги не затихли вдали. Сжав пальцы в кулаки, она сделала несколько глубоких вдохов и растерянно оглядела ближайший стеллаж в надежде, что ей на глаза попадётся что-то, хоть примерно подходящее для завершения эссе, раз уж нужная книга так ей и не досталась.

Моррисон сегодня просто превзошёл себя и сумел окончательно вывести Маргарет из равновесия. Дальнейшие пятнадцать минут поисков не привели ни к чему, и Маргарет была вынуждена уйти ни с чем. Дольше задержаться в библиотеке она не могла — совсем скоро должен был начаться двойной урок по рунам, а Маргарет хотела ещё успеть привести себя в порядок, хотя бы в той мере, чтобы Джон не заметил, что у неё что-то не так. Расстраивать друга своими проблемами она не собиралась. Все разговоры было лучше отложить до выходных.

* * *

Руны принесли некоторое облегчение, методичный разбор сложных сочетаний рунических символов, растянувшийся почти на полтора урока, и самостоятельная работа на остаток времени до конца второго занятия позволили Маргарет отвлечься и обрести долгожданное спокойствие, пусть даже оно и было временным. Она всегда любила этот предмет, и давался он ей без проблем. Понимая, что в целительстве знания по рунам пригодятся не меньше, чем в артефакторике, она с особым рвением учила всё, что задавала профессор Картер, и летом даже пыталась перевести несколько абзацев книги, написанной рунами, которую нашла в родительском шкафу, где хранилась литература по артефакторике.

Когда профессор Картер отпустила группу, Маргарет отправила Джона в столовую общаться с Робертом, а сама пошла в библиотеку, надеясь за время перерыва всё-таки подыскать нужную информацию для работы по анатомии. Впереди ещё ждало занятие по теории магии музыки, на котором ей предстояло снова увидеться с Моррисоном, и в его глазах Маргарет сейчас хотела быть как можно более уверенной в себе и спокойной. А это было бы невозможным, если бы она волновалась о недописанном эссе и утреннем инциденте. Подходящая книга нашлась, и пусть там было гораздо меньше редкой информации, кое-что из неё можно было выписать, поэтому Маргарет забрала её и поспешила обратно в школу — на урок теории музыки.

Но все опасения были напрасны — никто не обращал на Маргарет особого внимания. Когда она зашла в аудиторию — большое светлое помещение с окнами во всю стену, где слева в углу стоял огромный белый рояль — то обнаружила, что Моррисон занял место аж за последней партой, а за любимой первой партой на соседнем месте уже сидела, нервно теребя рукав своей кофты, Мэдлин Спенсер. Казалось, что она всегда стремится быть как можно более незаметной, но профессор Хорн потребовала, чтобы на её предметах Мэдлин сидела исключительно перед преподавательским столом. Маргарет подсела к ней, поздоровавшись, и вдруг задумалась над тем, что раньше Мэдлин она практически не замечала и даже не знала её имени, хоть совместные занятия с первой группой бывали и в предыдущие учебные годы. Мэдлин вдруг повернула голову к ней и уже хотела что-то сказать, но тут прозвучал сигнал о начале урока, и она как по команде отвернулась и уставилась на окрашенную в белый цвет столешницу прямо перед собой, не поднимая взгляд на преподавателя.

Профессор Шина Хорн магию музыки любила гораздо больше, чем ментальную магию, хоть и вела уроки по теории обоих этих предметов. Если о ментальной магии она рассказывала с бесстрастным выражением лица, то, говоря о музыке, она будто сияла изнутри.

Вот и сейчас она расхаживала по аудитории, активно жестикулируя, и чуть улыбалась немного странной полуулыбкой.

— В прошлый раз мы с вами обсуждали значимость магии музыки в нашем мире. Сегодня же я хочу поговорить о самой музыке и её связи с магией. Сама по себе музыка уже несёт в себе определённый заряд эмоций. В зависимости от стилей и направлений, умений музыкантов и человеческих предпочтений, она может приносить радость, эйфорию, светлую грусть, раздражение, печаль, тревогу, страх, ностальгию и даже счастье. Но подкреплённая магией музыка становится ещё более влиятельной. Именно поэтому некоторые особо мрачные произведения запрещены для исполнения магами, чтобы не нанести вред как слушателям, так и самому магу-музыканту.

Профессор остановилась, обвела взглядом учеников и вдруг широко и открыто улыбнулась.

— Магия музыки, которую изучаем мы с вами, — это искусство дарить радость и воодушевлять на подвиги, и только истинные творческие натуры, которые всей душой любят музыку, могут стать признанными виртуозами. Потому что мало понять теоретические основы и научиться вкладывать магическую силу в игру на музыкальных инструментах, важно искренне любить звучание этих инструментов, будь то арфа, фортепиано, флейта, скрипка, орган, гитара или голос, к примеру. Мне очень жаль, что в нашем учебном курсе будут в основном сухие книжные фразы, формулы связи магии со звуком и основные заклинания, использующиеся магами музыки, но при этом будет очень мало самого звучания музыки, чтобы вы могли почувствовать её по-настоящему и проникнуться той особой силой, которую она несёт даже без магии. Но, я думаю, мы потихоньку сдвинем наши лекции таким образом, чтобы нашлось время и на практику, хоть она и не слишком уместна на нашем предмете, если верить учебному плану. А во втором семестре ученики, собирающиеся поступать в музыкальные вузы, смогут даже приходить ко мне на официальные дополнительные практические занятия, но об этом поговорим ближе к январю. А пока что открывайте конспекты, и будем записывать принципы взаимодействия музыки и магии…

* * *

Когда занятие подошло к концу, профессор Хорн выдала домашнее задание и ушла, позволив взять с собой методички, розданные на уроке. Маргарет листала свой экземпляр и не торопилась собираться, она ждала, пока все разойдутся, поскольку не хотела случайно столкнуться с Моррисоном в коридоре. Зачитавшись, она даже не заметила, что Юджин Дорси сел за фортепиано, и встрепенулась, когда внезапно раздалась музыка. Подняв голову, она увидела, что в аудитории, кроме неё и Юджина, осталась ещё только Мэдлин Спенсер — она стояла у окна и смотрела куда-то вдаль, беззвучно шевеля губами. Маргарет невольно заслушалась плавной и протяжной мелодией.

Юджин вскоре доиграл свой небольшой этюд и обернулся к Мэдлин. У него было такое одухотворённое выражение лица, что Маргарет вдруг показалось, будто она подглядывает за неким сокровенным таинством, в которое не должна быть посвящена. Почувствовав себя лишней, она стала молча складывать вещи в сумку.

— Мэдлин, — позвал Юджин. — Споёшь?

— С радостью, — улыбнулась она, повернувшись. Маргарет бросила на неё беглый взгляд и отметила про себя, что ещё никогда не видела её такой расслабленной. На уроках профессора Хорн, а только тогда Маргарет сидела с Мэдлин рядом и могла понаблюдать за ней вблизи, она всегда казалась отстранённой и даже немного напуганной.

— Извините, что мешаю вам, я сейчас уйду, — пробормотала Маргарет и бросила на Юджина с Мэдлин, которая уже подошла к фортепиано, извиняющийся взгляд.

— Ты и не мешаешь, — пожала плечами Мэдлин и снова улыбнулась. — Оставайся, музыка любит слушателей не меньше, а то и больше исполнителей. Потому что исполнители — всего лишь соединяющее звено, а вот слушатели — её главная конечная цель.

Маргарет слегка растерялась, не зная, как правильно поступить. Ей хотелось послушать песню, но она всё ещё чувствовала себя лишней рядом с ребятами.

— Мэдлин права, — добавил Юджин, откинув назад свесившиеся на плечо волосы, собранные в неизменный хвост. — Уроки на сегодня закончились, и раз ты не убежала в числе первых, спешить тебе особо некуда. Верно?

— Да, — кивнула Маргарет, всё ещё сомневаясь. — Но…

— Послушай нашу музыку, мы будем рады, — мягко настаивала Мэдлин.

— Хорошо, — согласилась Маргарет, оставив в покое не до конца собранную сумку.

Юджин и Мэдлин молча переглянулись, словно бы этого было достаточно, чтобы обсудить всё необходимое, и заиграла музыка. Юджин касался клавиш фортепиано с закрытыми глазами, только изредка приоткрывая их, чтобы взглянуть на Мэдлин. Нот перед ним не было, он играл по памяти, впрочем, и Мэдлин тоже не нужно было никуда заглядывать, но пела она очень проникновенно, взмахивая руками и периодически улыбаясь.Взгляд её зелёных глаз, устремлённый в пространство прямо перед собой, казалось, гипнотизировал, заставляя внимательнее вслушиваться в музыку, и Маргарет зачарованно слушала, застыв как статуя. В песне говорилось о преодолении трудностей, о том, что нужно верить в себя и уверенно идти к мечте. Звуки голоса и фортепиано переплетались между собой, растворялись в пространстве и заполняли воздух удивительной силой.

Когда последние аккорды стихли, Маргарет вынырнула из временного оцепенения и, улыбнувшись, захлопала в ладоши.

— Вы просто потрясающие, — выдохнула она, всё ещё находясь под впечатлением от услышанного.

— Я не вкладывал в игру магию, — проговорил Юджин, повернувшись к Маргарет вполоборота. — Тебе правда понравилось?

— Более чем, — кивнула она. — Вы, ребята, даже без магии можете удивлять. Настоящие музыканты. Спасибо вам!

— Не за что, — ответила Мэдлин негромко. Она выглядела так, будто до сих пор находилась в мире той песни, которую недавно пела. — Я очень рада, что мы сумели немного поднять тебе настроение после двух таких неприятных разговоров.

— О чём ты? — удивилась Маргарет, немного нахмурившись.

Мэдлин встрепенулась и несколько раз моргнула.

— Ну, сегодня же было два занятия, мне показалось, что ты устала, вот я и подумала, что тебя расстроили сегодняшние лекции профессоров, — пожала плечами она.

— Нет, у меня всё в порядке, — медленно проговорила Маргарет, задумавшись. Всё-таки Мэдлин была немного странной, впрочем, возможно, все творческие люди такие?

— Мне пора идти, — сказала Мэдлин и, схватив свою сумку со стола, быстро направилась к двери. — Юджин, послезавтра соберёмся на репетицию, да?

— Конечно, — согласился он. — Жаль, что торопишься, я хотел ещё немного поиграть.

— Сыграй для Маргарет, — предложила Мэдлин, помахала им обоим рукой и скрылась за дверью, не дожидаясь ответа.

— Ну вот, — пробормотал Юджин. — А я хотел сыграть в четыре руки. Ты, кстати, не играешь?

— Я? — удивилась вопросу Маргарет. — Только совсем немножко, до тебя мне очень и очень далеко.

— А тогда сыграй со мной, — обрадовался Юджин и подвинулся, освобождая место на стуле рядом с собой.

— Но я только любитель, меня никто не учил, просто любопытно было в детстве, вот я и… — затараторила Маргарет.

— Ничего, мы же не на экзамене, это просто развлечение. Попробуй, ну же!

— Ладно, — сдалась Маргарет и неуверенно подошла к фортепиано.

— Садись, я покажу тебе, какие аккорды надо сыграть, там всё просто, — подбодрил Юджин, и Маргарет послушно присела на краешек стула.

— Я не настолько хорошо разбираюсь в музыке, как Мэдлин, — покачала головой Маргарет, смущаясь.

— Мэдлин непосредственная и талантливая, но причём здесь она? — вздохнул Юджин, медленно наигрывая несколько несложных аккордов. — Давай просто поиграем музыку в своё удовольствие.

Маргарет с третьей попытки сумела повторить то, что показал ей Юджин, и они начали играть медленную протяжную композицию. Сначала Маргарет была напряжена и нервничала, боясь сделать ошибку или отстать от Юджина, но вскоре звуки музыки и открытая улыбка Юджина помогли ей расслабиться, и она почувствовала, как отступают на задний план все её проблемы и тягостные мысли.

Неделя у Стивена выдалась просто отвратительная. Он очень надеялся порадоваться, получив первые промежуточные результаты рейтинга, но, увидев в первой строчке фамилию “Мэй” пришел в ярость. Он делал всё, чтобы набрать как можно больше баллов, он сидел над идиотскими конспектами днями и ночами и даже длительность утренних пробежек временно сократил, чтобы хоть немного отдыхать, а всё равно не получилось стать лучшим. Но если для зануды Мэй это всё просто игры в лучшую ученицу, то перед ним стоит вопрос всего его будущего!

Стивен не знал, к кому испытывает больше ненависти: к себе или к Мэй. Но одно он решил точно — пора искать более жёсткие способы выбиться в лидеры, и неважно, насколько они будут рискованными и честными. Всю неделю он обдумывал возможные варианты, но раздражение и злость не давали сосредоточиться, и сил едва хватало на учёбу и поддержания своего видимого имиджа человека, которому всё даётся без всяких проблем.

По дороге в школу Стивен сегодня радовался только одному: что удалось разминуться с матерью и избежать очередной лекции на тему его будущей карьеры. Пятнице, как большинство других учеников, он не был рад совсем. В этот день, помимо второго урока рун, дополнительным занятием были основы артефакторики, а этот предмет тоже вела профессор Картер, и видеть её не было ни малейшего желания. Хотя сам предмет Стивену был интересен. Жизнь с этой областью магии он не стал бы связывать, даже если бы мать официально одобрила, но считал, что уметь создавать артефакты — это не такое уж и плохое умение, которое может пригодиться и на любительском уровне познаний. Если бы только этот предмет вёл кто-то другой, хотя бы и профессор Льюис. Куратор Стивену нравится, даже несмотря на резковатое поведение и явную заносчивость, что, впрочем, при такой броской внешности было ожидаемым. Выгляди Стивен так, как профессор Льюис, он бы тоже позволял себе гораздо больше. Мать всегда говорила, что красивым людям открыто гораздо больше дверей и именно им готовы простить многие ошибки. И пусть обычно суждениям матери Стивен не особо доверял, насчёт этого был с ней полностью согласен и отчасти именно поэтому старался следить за собой как можно лучше, благо природа его не обделила данными, и он это прекрасно осознавал.

Стивен вошел в школу и удивился, что в холле столпилось так много учеников. Было очень шумно, а это ужасно раздражало, поэтому он решил не задерживаться здесь и поспешил в аудиторию. Перед уроком концентрации следовало особо внимательно следить за своими эмоциями.

Аудитория оказалась закрытой, все, кто уже пришел, группками стояли вдоль стен и окон. Поискав взглядом наиболее пустой участок коридора, он заметил Карен у дальнего окна. Она стояла одна и явно была не в настроении. С той самой ссоры перед поездкой на практику они так и не разговаривали. И Стивена это даже устраивало, хотя временами он был не против пообщаться, если бы Карен не вела себя так, будто он что-то ей должен.

Стивен все же подошёл поближе к окну, около которого она стояла, но не собирался даже смотреть в ее сторону, он просто достал учебник по рунам и начал читать.

Карен сама подошла к нему спустя пять минут.

— Давай мириться, — вздохнув, проговорила она с просительной интонацией.

— Как хочешь, — пожал плечами Стивен, не отрываясь от учебника.

— Больше никаких сцен, — пообещала Карен и тронула его за предплечье. Он поднял на нее испытующий взгляд.

— Слабо верится.

— Вот увидишь, — она нахмурилась. — Когда уже профессор придёт, надоело здесь стоять?

— А что, собственно, вообще происходит? Почему все такие нервные?

— Не знаю, — пожала плечами Карен. — Ходят слухи, что сегодня утром кто-то сообщил о гибели одного из тех пропавших второкурсников. И всех профессоров собрали на внезапное совещание по этому поводу, поэтому кабинеты закрыты. Эйприл Уайт из второго класса даже говорила мне, что видела троих защитников порядка, так что, наверное, это все правда.

— Вот как?.. — хмыкнул Стивен. — Надо узнать всё наверняка.

— Думаю, сейчас нам расскажут. Профессор Льюис идёт.

Стивен проследил взглядом туда, куда указывала Карен, и сам тоже увидел его. Профессор не выглядел опечаленным или злым, на его лице всё так же была маска полнейшего безразличия.

Все столпились вокруг него, едва он подошел к аудитории, и, войдя следом за ним, молча расселись за парты, хотя до начала урока оставалось еще пять минут.

— Вижу, всем не терпится узнать подробности, — начал Льюис. — Тогда начнём, а опоздавшим информацию передадите сами. Значит так, ученик второго класса Баррет Пирс найден убитым. В его кармане обнаружили какие-то записки от Сэма Питерса из первой группы третьего класса. Это всё означает, что прогноз относительно остальных пропавших менее чем утешительный. Позавчера исчезли также несколько детей из средней школы магов. Защитники порядка считают, что это может быть делом радикальных антимагических организаций. Однако не разводите панику. Школа под охраной, и нам выделят ещё нескольких боевых магов, которые будут патрулировать окрестности. Да, случилось несчастье. Советую быть внимательными, но не забывать думать в первую очередь о своём образовании, а не о чужих трагедиях. На этом всё. Через две минуты начинаем занятие.

В аудитории царила тишина, все пытались уложить в головах сказанное профессором, а он тем временем уже спокойно записывал на доске задание для урока.

Стивен решил, что слова Льюиса имели смысл. Заботиться нужно было в первую очередь о себе. Пусть и было жаль пропавших и погибших, но для него жизнь, к счастью, пока продолжалась. И эту жизнь надо было строить. Если отбросить в сторону лишние эмоции, получалось, что Тэда Питерса скорее всего можно было уже не считать соперником, а это значило, что на этот год основным противником оставалась Мэй, и нужно было думать, как её обойти, а остальные проблемы уже решать по мере поступления.

После урока концентрации были руны, и профессор Картер не выглядела и вполовину такой спокойной, каким был Льюис. Она заметно нервничала и была подавлена, поэтому даже не стала устраивать обещанный опрос, а просто раздала всем материал по новой теме, попросив законспектировать. Стивен был этому только рад. Если бы она ещё и отменила урок по основам артефакторики, стало бы совсем хорошо, но оставалась хотя бы надежда, что Картер так же само позволит ученикам поработать над темой самостоятельно.

После окончания урока по рунам Стивен с Карен вместе пошли пообедать, хотя он предпочёл бы, чтобы его оставили одного. Побыв какое-то время в одиночестве, Стивен понял, что Карен не так уж ему и нужна, если только не рассматривать её с точки зрения поддержания статуса. А в остальном её общество скорее мешало, чем приносило реальную пользу. Это открытие было не слишком приятным, но правда всегда лучше, чем неведение, так что Стивен всегда старался быть максимально честным с собой. На других это правило, разумеется, не распространялось.

В столовой сегодня было особо многолюдно. Свободных мест почти не было, а гул стоял такой, что могла запросто разболеться голова.

— Может, обойдёмся без обеда и подождём возле аудитории? — предложил Стивен, глядя, с каким трудом Мэдлин Спенсер вместе с Юджином Дорси пробираются между столиками к нескольким свободным местам в дальнем углу. — Тут сейчас, кажется, вся школа собралась.

— Давай, — согласилась Карен. — От этого шума весь аппетит пропал.

— Тогда идём, — Стивен развернулся и, зацепив плечом какого-то ученика первого класса, вышел из столовой, Карен нагнала его только в конце коридора.

— Как думаешь, эти исчезновения учеников будут продолжаться? — спросила она, поравнявшись с ним.

— Не знаю, — пожал плечами Стивен. — Мне кажется, защитники порядка возьмут это на особый контроль и найдут похитителей.

— А если нет? Я боюсь ходить одна.

— Никто до конца не застрахован. С тем же успехом ты можешь попасть под машину. Просто будь осторожна.

Карен нахмурилась и раздраженно откинула длинные волосы за спину.

— Тэд Питерс был одним лучших студентов параллели, а тоже пропал. Ты думаешь, моей осторожности хватит, чтобы в случае чего сбежать от похитителя?

— Ну попроси мать найти тебе охрану, — хмыкнул Стивен.

— Может, будем вместе ходить домой? — предложила она и попыталась взять Стивена за руку, но безуспешно.

— Нет, — он ускорил шаг. — И не будем больше об этом.

Они уже поднялись на четвёртый этаж, до нужного кабинета оставалось не больше двадцати метров — он располагался в самом конце коридора. Карен обиженно плелась следом. Стивен с удивлением заметил, что дверь слегка приоткрыта, а когда подошёл и собирался открыть её, чтобы заглянуть внутрь, услышал голоса.

— …Повезло, что карга попросила нас немного прибраться в аудитории, а то пришлось бы торчать в коридоре или в холле, — голос принадлежал Роберту Брауну.

— Она слишком расстроена, это был ее любимый ученик, — послышался второй голос — Джона Нормана.

Стивен тихо встал около двери и приложил палец к губам, когда Карен подошла поближе. Та поняла жест и молча встала рядом, тоже прислушиваясь. Часть диалога Стивен уже прослушал.

— … Да, точно, — вздохнул Браун. — Мне вообще теперь страшно за Мэг. Она себя совсем не жалеет. Нельзя столько учиться!

— Мэгги знает, что делает, — ответил Норман. — Ей просто нужна поддержка. Не надо её отговаривать, только разозлишь её.

Стивен застыл и прислушался ещё внимательней. О Мэй он хотел знать как можно больше.

— Я просто хочу ей добра, — почти возмутился Браун. — С таким отношением к людям она останется одна. Мэг же отгородилась ото всех своими книгами.

— Ты не прав. Мэгги хорошая, у неё все будет отлично и с учёбой, и с личной жизнью.

— Но она же одинокая! У неё хоть когда-то был парень?— поинтересовался Браун.

— У неё и спроси, — уклонился от ответа Норман.

— Так она мне и скажет, — проворчал Браун. — Но я думаю, никого у неё не было и нет. Видел, какие у неё глаза грустные? Мне кажется, она и учится так усердно только потому, что думает, что никому не нужна.

— Ты заделался психоаналитиком? Не придумывай. И вообще, почему это так сильно тебя волнует?

— Она мне давно нравится, — заявил Браун нервно. — Только не говори ей!

— Ого, — удивился Норман. — Я и не знал.

— Я бы и сейчас не сказал, если бы мне не нужен был твой совет.

— А что я могу посоветовать? Пойди и скажи ей.

— Нет, так я не могу. Я хотел пока что предложить Мэг провожать её домой. Но не знаю, как отговорить её засиживаться допоздна в библиотеке. Может, у тебя есть идеи?

— Ты это серьёзно? — в голосе Нормана слышалось искреннее удивление.

— Конечно, сказал Браун. — Просто так было бы лучше для всех. И не подумай, что я побоюсь возвращаться в общагу поздним вечером.

— А в чём тогда проблема? — недоумевал Норман.

— Смотри, сначала я бы пару дней просто провожал её домой. А потом я бы предложил и погулять вместе. А дальше уже можно начать и встречаться, — озвучил свой план Браун. — И ей же лучше, если она вычеркнет библиотеку из своего расписания.

— Ты как-то не так представляешь себе Мэгги, — скептически заметил Норман. — Она…

Дальше Стивен не расслышал, потому что Карен дёрнула его за рукав пиджака и указала взглядом куда-то вглубь коридора. Кто-то шёл в направлении кабинета, поэтому Стивену ничего не оставалось, кроме как громко сказать:

— Карен, смотри, кажется, аудитория не заперта. — Он резко открыл дверь и изобразил удивление на лице. — О, какие люди. Неприятная встреча.

— Взаимно, — хмуро отозвался Джон Норман.

Разговор Нормана и Брауна ожидаемо затих, Карен, севшая рядом со Стивеном, тихо прошептала:

— Какие подробности можно узнать, если просто постоять под дверью, да? Полезная информация нам досталась, да?

— Ничего особенного, — отмахнулся Стивен. — И давай сейчас это не будем обсуждать.

— Ладно, — вздохнула Карен и демонстративно отвернулась.

Но что бы ни говорил Стивен, сам он задумался над услышанным. Мэй в глазах друзей была одинокой и несчастной. Но сам Стивен так бы не сказал, он видел в ней обычную занудную заучку, стремящуюся любой ценой получить похвалу и не интересующуюся больше ничем. Кто из них был ближе к истине? Но в любом случае ничего из этой информации не помогало ему понять, как обогнать её в рейтинге.

Мэй появилась за минуту до начала урока и, судя по стопке книг в руках, провела всё время перерыва в библиотеке. Проходя мимо Стивена, она бросила на него беглый недовольный взгляд и, улыбнувшись Брауну и Норману, уселась на любимое место перед преподавателем. Стивен усмехнулся. Кажется, Мэй не могла простить ему ту выходку в библиотеке — с книгой по анатомии. Может, это было и глупо с его стороны, но он не смог отказать себе в такой маленькой мести.

Профессор Картер опоздала на три минуты, и это значило, что она совсем выбита из колеи, поскольку еще никогда на памяти Стивена она не опаздывала на занятия. Впрочем, выглядела она спокойной. И сразу же начала лекцию.

— В прошлый раз я рассказывала вам об общих понятиях артефакторики, о роли артефактов в нашем мире и об основных видах артефактов. А сегодня мы рассмотрим взаимодействие магии и технологии через артефакты, — ровным голосом проговорила она. — Как вы уже знаете, магия и технология на нашем континенте развивались параллельно, но точки соприкосновения позволили объединить эти две области и позволить амагикам прикоснуться к миру магии, а магам — пользоваться современной и весьма полезной техникой амагиков. Изначально не было необходимости придумывать связующие звенья для магии и технологии, но научно-технический прогресс вывел амагиков на новый уровень развития и вынудил магов задуматься о создании таких приспособлений, которые позволили бы им без сбоев пользоваться достижениями современной науки. Магия, вступая во взаимодействие с техникой, влияет на последнюю не самым благоприятным образом, что приводит к неправильной работе устройств, а то и к выходу их из строя. Поэтому учёные-маги долгое время работали над созданием специальных артефактов, которые блокировали бы магические силы в той мере, чтобы они не искажали принципы работы техники. Благодаря этим наработкам маги теперь могут пользоваться, например, автомобилями или мобильными телефонами. И чем сильнее маг, тем сильнее должны быть артефакты, защищающие амагическую технику. — Линда Браун подняла руку, и профессор Картер прервалась. — Вы хотели что-то спросить, мисс Браун?

— Да, — сказала Линда. — А бывает так, что магу не нужны артефакты, чтобы пользоваться амагической техникой?

— Да, бывает. Но чаще всего это значит, что магическая сила или очень слаба, или специфична, то есть работает на иных принципах, более тонко и узконаправленно. Например, у некоторых бывает очень хорошо развита ментальная магия в области чтения чужих мыслей, но никакие активные виды магу не подвластны. Такое весьма редко встречается.

— А может ли маг вообще считаться магом, если он спокойно пользуется амагической техникой без артефактов?

— Если он умеет управлять своими силами и пользуется ими — разумеется.

— Но если он слаб настолько, что даже техника не видит его сил, разве это вообще маг? — снова спросила Линда.

— Мисс Браун, мы не будем сейчас разбираться в терминологии, почитайте справочники по теории магии, если вас интересует именно этот вопрос, — ответила профессор Картер. — А мы продолжим. Для амагиков создается целый ряд артефактов, который может активироваться без применения магических сил, и таким образом они в какой-то мере могут тоже пользоваться магией. В основном такие артефакты служат для облегчения бытовых условий, реже — в промышленном производстве, и в совсем единичных случаях — в военном деле амагиков. Но не везде магические артефакты разрешены. Если на нашем континенте они используются большинством, то на Гринтау они пользуются спросом менее чем у трети населения, а на Иртене они и вовсе запрещены законом, и их использование и даже хранение карается огромными штрафами и даже тюремным заключением или высылкой из страны. На этом теоретическая часть занятия заканчивается. Сейчас мы с вами будем делать расчёты для создания вашего первого артефакта — блокировщика магии для электронных наручных часов. Думаю, такая вещица пригодится каждому из вас. Итак, откройте учебники и прочтите параграф номер три, там приведены все формулы. Приступайте.

Стивен запутался в формулах, к тому же его постоянно отвлекала вопросами Карен, но в итоге он всё же успел досчитать нужные показатели и даже получил похвалу от профессора Картер.

Как только прозвучал сигнал об окончании занятия, профессор попросила всех быть осторожными, и первым из аудитории, едва не сбив Картер, пулей вылетел нахмуренный Роберт Браун, а за ним следом бросились Мэй и Норман. Стивен проводил их удивлённым взглядом, а Карен придвинулась поближе к нему и тихо заговорила:

— Странный он, правда? Но Браун сегодня подкинул отличную информацию, молодец.

— Ты о чём? — не понял Стивен.

— Ну как же? Раз Мэй одинокая, значит, её очень легко можно сбить с толку и отвлечь от учёбы. Просто надо влюбить её. Жаль только, сам Браун с этим явно не справится. Но ты мог бы попробовать.

— Что ты несёшь? — скривился Стивен. — Это полнейший бред, и я вообще не собираюсь с ней общаться. Никогда и ни за что.

— Я же не предлагаю делать это всерьёз, достаточно просто притвориться. Но вообще это же отличная возможность контролировать её! И тогда первое место в рейтинге будет твоим.

— Карен, не неси чушь! — разозлился Стивен. — Пока, — он схватил сумку со стола и почти что выбежал из аудитории.

Карен с каждым новым разговором с ней становилась всё более невыносимой. И идеи у неё были абсолютно дурацкими. Стивен вообще не понимал, как ей могла прийти в голову подобная глупость. Он бы никогда не пошёл на такое, просто возненавидел бы себя, если бы хотя бы попытался общаться с Мэй. Манипуляции людьми — обычное дело, но у всего есть границы. Никто и никогда не заставил бы перешагнуть через себя и сделать то, что ему противно.

Осеннее утро плакало проливным дождём. Впрочем, он не прекращался уже вторые сутки, и жители Ноледжберга начали опасаться, что такими темпами их скоро затопит. Ветер заставлял тяжёлые холодные капли ударяться о стёкла, и этот барабанный бой мешал спокойно спать по ночам.

Маргарет потянулась к зазвонившему будильнику, села и потёрла не успевшие отдохнуть за бессонную ночь глаза. Но причиной был не дождь, только усилившийся за последние несколько часов, а несколько параграфов по анатомии, которые она дотошно заучивала на память, и хоровод мыслей, преследовавших её после, когда она убедилась, что подготовилась к урокам идеально, и легла спать.

Напряжение нарастало с каждым днём всё больше. Маргарет казалось, что все вокруг буквально зациклились на разговорах о магии, выборе будущей профессии и учёбе. Хотя скорее уж это она зациклилась на этих вопросах, но признаться себе в этом было слишком трудно, эта мысль ютилась на задворках сознания, но развивать её Маргарет не собиралась. “Не время раскисать”, — в очередной раз мысленно прервала себя она и поднялась с кровати. Сегодня предстоял ещё один непростой день.

Родителей уже не было, судя по тишине, царившей в доме, так что она спокойно и быстро собралась и спустилась на кухню, где её ждал оставленный на столе завтрак, накрытый специальной куполообразной крышкой со встроенным артефактом, позволяющим сохранять тепло под ней. Ещё одно папино изобретение, преимуществом которого перед той же микроволновкой было лишь то, что для него не требовалось электричества. Впрочем, стоимость такого приспособления едва ли составляла меньше, чем расходы на оплату электроэнергии.

На столе около тарелки с едой лежала записка, оставленная мамой: “Будь умницей, мышка моя. Старайся — и обязательно получишь самые высокие оценки!”. Маргарет вздохнула и, скомкав листок, сунула его в карман кофты. Мамины слова из записки будто бы накинули на плечи тяжелый груз, который мешал свободно дышать полной грудью. Есть расхотелось окончательно, тарелка с нетронутым, уже успевшим остыть завтраком отправилась в холодильник, и Маргарет, схватив тяжёлую сумку, вышла из дома, громко хлопнув дверью. Поёжившись от холода, она подняла повыше воротник куртки, не забыв активировать вшитый в неё артефакт, защищающий от дождя, и медленно побрела в сторону школы, надеясь, что хотя бы Джон и Роберт поднимут ей настроение своим оптимизмом и жизнерадостностью.

Но когда Маргарет вошла в кабинет истории и увидела выражение лица Джона, сидевшего за последней партой, ей стало ещё больше не по себе. Он был бледным и угрюмым и смотрел куда-то в пространство перед собой, подперев подбородок рукой, а рядом сидевший Роберт нервно листал учебник, явно не вчитываясь в строки текста. Бросив сумку на своё любимое место, Маргарет почти бегом направилась к друзьям.

— Доброе утро, — поздоровалась она с полувопросительной интонацией, внимательно глядя то на Джона, то на Роберта. — Что у вас случилось?

— У нас — ничего, Мэгги, — отозвался Джон, бросив на неё беглый взгляд. — А вот у меня… Но это долгий разговор, давай позже.

— Ладно, — рассеянно кивнула Маргарет, продолжая всматриваться в лица Джона и Роберта.

— Я просто не выспался, — проворчал Роберт, заметив её взгляд. — А тут ещё и этот дундук не рассказывает, что произошло. Можно же уйти с уроков и всё обсудить!

— Нет, так не годится, — покачала головой Маргарет. — За обедом поговорим.

— Так и знал, что ты его поддержишь, Мэг, — фыркнул Роберт. — Не заботитесь вы о себе…

— Как раз наоборот, — возразила она. — Джон, правда?

— Конечно, — вымученно улыбнулся он. — Иди готовься к уроку, Мэгги, я в порядке.

Она только вздохнула и неуверенно кивнула в ответ. Собственные переживания отступили на второй план, и, хоть она и сказала Роберту, что нельзя пропускать уроки, глядя сейчас на грустное лицо лучшего друга, Маргарет и сама засомневалась в правильности своих слов.

Впрочем, исправляться было уже некогда, потому что в аудиторию зашёл профессор Гилмор, и Маргарет поспешила к своему месту.

— Доброе утро, — мягко улыбнулся профессор, чуть склонив голову набок. — Ещё есть время до начала урока, можете не торопиться.

Маргарет вежливо кивнула и отвела взгляд, мысли перепутались окончательно, и она даже не нашла в себе сил достать из сумки учебник. Вместо этого уставилась в окно, на не перестававший лить дождь. Глядя на него, она вдруг подумала, что дальше всё будет только хуже. Ничем особо не подкреплённая, нерациональная мысль вспыхнула перед внутренним взором и осела где-то в сознании слегка обжигающим пеплом. Серость за окном гипнотизировала, и оторвать взгляд от гнетущей картины помог только голос профессора Гилмора.

— Мисс Мэй, всё в порядке?

— Да, конечно, — слишком бодро отозвалась она, натянуто улыбнувшись.

Профессор только вздохнул и недовольно покачал головой.

Маргарет смутилась, расстроившись ещё сильнее, и попыталась придумать, что ещё можно сказать, но тут прозвучал сигнал о начале занятия, и профессор обратился ко всей аудитории:

— Рассаживаемся быстрее, нас ждут великие дела. Сначала я расскажу вам немного о становлении магии на законодательном уровне в нашей стране, а потом вас ждёт контрольная по предыдущим двум темам. — Ученики наперебой начали задавать вопросы. — Тише! Я предупреждал вас о проверочной работе в прошлый раз. Так что, надеюсь, вы все успели хорошенько выучить материал о развитии веток магии.

Вместо тишины, о которой твердил профессор, в аудитории поднялся недовольный гул голосов.

— Я же попросил вас помолчать, — вздохнул профессор Гилмор и раскрыл учебник. — Ваши возмущения ничего не изменят, а вот если вы прослушаете то, что я собираюсь рассказать сейчас, пострадаете на следующей контрольной, тем более, что не весь материал есть в книгах...

Профессор ещё что-то говорил, но Маргарет никак не удавалось нормально сосредоточиться, и следующие несколько его реплик прошли мимо её ушей. Но когда в аудитории наконец-то стало более-менее тихо, она заставила себя вслушаться в лекцию.

— ...Официальное становление магии продвигалось достаточно трудным путём. Современное законодательство регламентирует все аспекты проявления магии и её взаимодействие с амагическими технологиями, тогда как начиналось всё с нескольких подзаконных актов и отдельных статей законов уголовного права, которые, в основном, несли ограничивающую и запрещающую роль, попросту говоря, магам установили рамки, за которые они не имели права выходить. О том, что можно было делать магам, а что нет, мы ещё поговорим позже, а сейчас выясним историю появления главного для нас с вами документа — Магического Кодекса Фриаса. Принятый двести лет назад, сразу после окончания самой кровавой войны между магами и амагиками — войны между тремя странами Фриаса и Иртеном, в то время состоявщим из десяти разных государств, — Кодекс сыграл решающую роль в развитии целого континента. Впрочем, повлиял он в итоге и на весь мир. Кто может сказать, как именно закончилась та война?

Маргарет почти рефлекторно подняла руку, она, разумеется, знала ответ на этот вопрос.

— Мистер Моррисон, — вызвал профессор. — Он успел поднять руку первым. — Кажется, это было объяснение именно для Маргарет, она чуть нахмурилась и обернулась, удивлённая, что Моррисон вдруг вызвался отвечать.

— Война принесла множество жертв обоим континентам, но преимущество было на стороне магов. Только они получили его незаконным и слишком опасным способом и… для сохранения собственных жизней вынуждены были предложить странам Иртена мир, на что те пошли с радостью, поскольку им грозило поражение.

— Верно, мистер Моррисон, — похвалил профессор Гилмор. — А кто скажет, на каких условиях был заключён мир? — Маргарет снова подняла руку, теперь уже заранее поглядывая на остальных. — Мисс Мэй?

— Мир заключили с условием, что континенты больше не могут вмешиваться в дела друг друга и пытаться диктовать условия относительно статуса магии. Таким образом, на Иртене магия и все маги оказались под запретом, а на Фриасе, наоборот, приняли решение полноценно закрепить магию на законодательном уровне.

— Абсолютно правильно, мисс Мэй, спасибо, — улыбнулся профессор, бросив на Маргарет ободряющий взгляд. — Именно тогда, буквально через пять дней после подписания мирного договора, правители трёх стран нашего континента: Танир, Раунгард и Гунвен — вместе с магами-советниками разработали и подписали первую редакцию Магического Кодекса, в котором детально осветили все аспекты жизни, так или иначе связанные с магией. Сейчас Кодекс немного изменён под современные реалии, поскольку сильно шагнули вперёд технологии, но слишком уж существенных различий с первой версией нет. Следует также чуть подробнее отметить, что Иртен принял жёсткий закон, запрещающий магию на территории всех десяти стран континента, а уже через двадцать пять лет там началась внутренняя война, которая продлилась около года и закончилась объединением девяти стран в одну, что привело к образованию самой крупного государства Иртена — Удигерн. Таким образом, на втором по величине континенте стало, да и сейчас расположено, всего две страны, но закон о запрете магии продолжает действовать в обоих.

— Профессор Гилмор, а правда, что вторая страна Иретна, Инебурн, хочет разрешить у себя магию? — спросил Юджин Дорси.

— Возможно, — неуверенно сказал профессор. — Пятьдесят лет назад в Инебурне проводился референдум об отмене запрета на магию, но его поддержало всего тридцать пять процентов населения, к тому же более радикально настроенный против магии Удигерн не был в восторге от подобной перспективы. Тогда дело чуть не дошло до международного скандала, но итоги референдума погасили конфликт. По крайней мере, на какое-то время, но рано или поздно этот вопрос снова могут поднять, хотя шансов у Инебурна очень мало.

— А в новостях часто говорят о том, что Удигерн собирает силы для нападения на нас, — выкрикнул кто-то из второй группы, Маргарет не узнала голос.

— Это слишком раздутая проблема, на мой взгляд, — пожал плечами профессор Гилмор. — Там существуют неправительственные радикальные группировки, которые очень негативно высказываются о Фриасе, но говорить о нападении или возможной полномасштабной войне нельзя, сейчас они не могут представлять реальную угрозу целому континенту.

— А в будущем такое возможно? — задал вопрос Моррисон.

— Ничего нельзя отрицать наверняка, — хмыкнул профессор, — но эскалация вялотекущего конфликта мнений между нашими континентами маловероятна в ближайшем будущем.

— А почему страны Гринтау не хотят пойти по пути развития магии? — снова прозвучал вопрос откуда-то сзади.

— Гринтау находится между двумя противоположными по взглядам континентами, его странам лучше продолжать удерживать нейтралитет, тем более, что народ там вполне привык к такому положению вещей. Магов там мало, в основном, на Гринтау проживают амагики, но они могут беспрепятственно покупать и использовать магические артефакты наравне с благами технологий, а вот местные маги, если хотят учиться и развивать свой талант, вынуждены ехать на наш континент, поскольку условий для нормального их развития там, как вы, надеюсь, знаете, нет.

— Профессор Гилмор, а кто победит в войне, если она вдруг начнётся — Фриас или Иртен? — спросила Карен Бэйкер, и Маргарет приподняла брови в удивлении — вот уж кого никогда не заботили вопросы политики, так это Бэйкер. — Маги же сильнее?

— Я бы не стал так категорично утверждать. Кроме того, я надеюсь, что мы все сумели вынести жизненные уроки из истории, и до войны больше никогда не дойдёт. Кстати, об уроках истории... — слабо улыбнулся он и посмотрел на часы, а потом хмыкнул. — У меня такое чувство, что вы неспроста начали задавать мне вопросы, — профессор скрестил руки на груди, широко улыбнувшись. — От контрольной они вас всё равно не спасут, а вот от более подробного рассказа о Магическом Кодексе уже избавили. Времени у нас не так много, поэтому запишем основные даты и события, а структуру первой редакции Кодекса вы рассмотрите самостоятельно. Увы.

В аудитории снова раздались недовольные возгласы, но всерьёз спорить никто не стал, и профессор Гилмор начал диктовать лекцию, а уже через двадцать минут раздал всем задания для проверки.

Маргарет, хоть и успела привести мысли в относительный порядок и немного сосредоточиться за время лекции, но потратила на это, видимо, почти все свои силы, потому что едва ли не впервые за последние несколько лет растерялась, получив свой листок с вопросами. Они не были слишком сложными, Маргарет точно помнила, что накануне вечером читала обо всём, о чём спрашивалось в контрольной, но ответы совершенно перепутались в голове. Это нервировало и раздражало, и к концу урока, сдавая полупустой листок слегка удивлённому профессору Гилмору, Маргарет была уже совсем расстроенной, а ведь день только начался — впереди, после урока по теории ментальной магии, ждал разговор с Джоном, а в том, что он будет непростым, она не сомневалась, а потом анатомия с профессором Льюисом, от которого вообще никогда нельзя было ожидать чего-то хорошего.

Благо хотя бы теория ментальной магии прошла спокойно, даже обычно напряжённая Мэдлин, сидящая рядом, в этот раз казалась почти безмятежной и участливо косилась на Маргарет, то и дело как бы невзначай показывая ручкой на строчку в учебнике, которую следовало переписать, удивительно угадывая момент когда сама Маргарет терялась в тексте.

Как только начался перерыв, Маргарет, Джон и Роберт молча направились в столовую и заняли самый отдалённый столик в углу.

— Мэгги, ты в порядке? — спросил Джон, пока Роберт покупал для всех троих сэндвичи. — Выглядишь уставшей.

— Всё хорошо, — покачала головой она. — Лучше рассказывай, что у тебя случилось.

— Сейчас, — сразу нахмурился Джон. — Дождёмся только возвращения Роба, а то он точно обидится, если начнём без него.

— О да, это он умеет, — согласилась Марагрет.

— Помнишь, как в первый год обучения он разозлился на меня, когда мы праздновали твой день рождения, и я начал есть торт, пока Роберт отвлёкся на звонок своей мамы? — улыбнулся Джон.

— Ещё бы! — хмыкнула Маргарет. — Хотя, справедливости ради, стоит вспомнить, что торт купил он, да и мама тогда его отругала за низкие баллы по заклинаниям, так что его злость была… предсказуемой, — наконец, подобрала она подходящее слово.

— Ладно, — согласился Джон, — но всё равно это не единственный случай.

— О чём вы? — спросил подошедший Роберт и, положив на стол купленное, уселся на стул рядом с Маргарет.

— Вспоминаем прошлое, — отмахнулась Маргарет. — Ничего важного, не переживай.

— Это точно, — кивнул Джон и шумно вздохнул. — Раз все собрались, давайте я расскажу вам свои последние новости.

— Ты мог бы сказать мне ещё утром, — проворчал Роберт, но после укоризненного взгляда Маргарет, уже мягче добавил: — Мы же волнуемся.

— Мне самому надо было переварить информацию, — выдавил виноватую улыбку Джон. — Меня “обрадовали” только сегодня утром… В общем, мои родители через неделю уезжают в Инебурн на неопределённый срок.

— Что? — воскликнул Роберт так громко, что несколько человек обернулись на его возглас. — Но зачем им туда, на всём Иртене строго запрещена магия! Профессор Гилмор же даже сегодня рассказывал, что и в Инебурне закон о запрете действует!

— Роб, мои родители амагики, им нечего волноваться, — возразил Джон. — Это магам туда лучше не соваться, но я и не буду.

— Подожди, я не понимаю, — нахмурилась Маргарет. — Родители уедут, а ты останешься здесь?

— Не только я, Марк тоже остаётся, ему не хочется бросать школу, всё-таки она престижная, да и на поступление он потратил немало сил.

— Учитывая, как вы ладите, это будет непросто, — заметила Маргарет и сжала его руку своей.

— Именно, — снова вздохнул Джон и взъерошил волосы. — Он заявил, что не останется один на один в доме с фальшивым братом. Но у него нет выбора — либо со мной, либо с родителями на другой континент.

— Но зачем твоим родителям уезжать? — спросил Роберт. — По работе отца? Кажется, у фирмы, на которой он работает, есть филиалы на всех континентах, да?

— Лучше бы уж по работе, можно было бы отказаться, — пробормотал Джон. — В Инебурне живёт мамин родной брат, и он тяжело заболел. Перевезти его к нам нельзя, а там у него никого нет, поэтому нужно ехать туда. Всё очень серьёзно, в одиночку мама не справится, так что отец отправится с ней и работать пока что будет там. Они могут там задержаться на месяцы, а то и больше.

— Вот это дела… — Роберт опустил голову.

— Всё будет хорошо, Джон, — сказала Маргарет и крепче сжала руку Джона. — Вы обязательно со всем справитесь, вот увидишь. Всё постепенно наладится.

— Спасибо, — слабо улыбнулся Джон. — Я просто пока не свыкся с этой новостью. Страшновато за родителей, им лететь через два океана и жить неизвестно сколько в совершенно чужой стране. Но, что ещё хуже для меня, не представляю, как мы уживёмся с Марком. Он меня ненавидит.

— Вы уже взрослые люди, договоритесь как-нибудь, — ободрила Маргарет.

— Мэг, посмотри на нас с Линдой, — фыркнул Роберт. — Иногда договориться просто невозможно, особенно когда среди родственников есть упрямые идиоты...

— Роберт! — возмутилась Маргарет, с укоризной посмотрев на него. — Во-первых, ты совершенно не помогаешь сейчас своими словами. А во-вторых, я считаю, что договориться можно всегда — с любым человеком, было бы желание и терпение. Джон, не слушай его. Всё будет в порядке. И мы тебя обязательно поддержим.

— Не волнуйся, Мэгги, я всё понимаю, — кивнул Джон. — Спасибо, — снова улыбнулся он и похлопал её по руке. — Ты не опоздаешь на анатомию?

— Да, пожалуй, мне уже пора. Увидимся завтра, — она поднялась со стула, сунув в сумку несъеденный сэндвич. — Если что, звони мне в любое время, ладно, Джон?

Помахав друзьям рукой, она медленно начала пробираться между столов к выходу и услышала за спиной обрывки разговора:

— А мне Мэг не предлагает звонить ей.

— Она просто знает, что ты ненавидишь телефоны.

* * *

Профессор Льюис ещё никогда не опаздывал на занятия, и казалось, ему вообще свойственна почти сверхъестественная пунктуальность, но не у одной Маргарет, видимо, был не лучший день, так что профессор впервые опаздывал уже как минимум на двадцать минут. Стоявшие под дверью кабинета ученики поговаривали, что пора расходиться, и кто-то даже действительно ушёл, но Маргарет было всё равно, она собиралась ждать до последнего — пропускать уроки профессора Льюиса по любой из возможных причин было сродни самоубийству, по крайней мере, для самой Маргарет. Вдруг он всё же придёт и поставит прогул, и это негативно отразится на рейтинге?

Она стояла у окна и по своему обыкновению листала учебник, хотя мысли её то и дело возвращались к Джону. Маргарет понимала, насколько нелёгкие дни ему предстоят, и прикидывала, как сможет помочь ему, даже если он откажется от помощи — а она была почти уверена, что так всё и будет. В этом они с Джоном были похожи — им обоим было трудно принимать чужую помощь.

Размышления прервал знакомый тихий, но как всегда очень уверенный голос профессора. Маргарет подняла взгляд и увидела, как он с ключом в руках стремительной походкой направляется к двери. По выражению его лица нельзя было понять, в каком он настроении, но что-то подсказывало Маргарет, что ничего хорошего ожидать не стоит. Он опоздал почти на сорок минут.

— Рассаживайтесь побыстрее, — без приветствия начал он, едва последний ученик перешагнул порог кабинета. — И так слишком много времени прошло впустую, поэтому перейдём сразу к делу, — он нервно посмотрел на часы и покачал головой. — Опрос переносится на следующее занятие. Сейчас есть более важное дело.

Маргарет облегчённо вздохнула — первая хорошая новость за день, а она как раз волновалась, что этот опрос станет худшим событием дня. Рядом с ней за парту села Мэдлин Спэнсер, виновато пожав плечами и указав взглядом на профессора, который с непроницаемым видом ждал, пока все наконец займут места. Маргарет чуть улыбнулась ей, она ничего не имела против такого соседства.

— Начнём с того, что на следующий раз вы напишете короткое эссе на три страницы на тему “Строение мозга человека”. Не нужно включать туда возможное влияние магии на мозг, ваша задача — просто ознакомиться с темой и разобраться, из каких отделов он состоит и какие функции выполняет тот или иной отдел. Это первое. Во-вторых, опрос, который я должен был провести сегодня, как я уже сказал, переносится на следующий раз и будет выглядеть, как большая контрольная работа, но к нему добавится ещё и практическое задание, связанное с концентрацией. Те, у кого нет с ней проблем, могут вообще не волноваться, остальные же… Советую готовиться ответственно, — он обвёл взглядом всех присутствующих, и Маргарет даже поёжилась. Вот и плохие новости, которых она ждала от сегодняшнего урока. Практических заданий по анатомии она боялась больше всего.

— Профессор Льюис, можно задать вопрос? — тихо сказала она, подняв руку.

— Да, мисс Мэй. Вам что-то непонятно? — отозвался он.

— Каким именно будет практическое задание?

— Вы думаете, раз я не сказал этого сразу, то скажу теперь? Задание будет таковым, что от вас потребуется разобраться в нём непосредственно на уроке, пока же достаточно знать, что знаний по предыдущим лекциям, а также отменного умения концентрироваться будет вполне достаточно, чтобы справиться. Всё как в жизни, если вы хотите стать целителем, — монотонно проговорил профессор и чуть усмехнулся на последней фразе. В выражении его почти идеально правильного лица было что-то невероятно неприятное. И вот сейчас Маргарет поняла, что он был очень зол.

— С-спасибо, я поняла, — неуверенно кивнула она.

— Не за что, мисс Мэй. “Поняла”… Действительно ли? Вы хоть понимаете, что такое неуверенный в себе целитель? Это сотни загубленных жизней. Истинный целитель всегда должен быть готов к нетривиальным заданиям в самый неожиданный момент времени. А я и так предупредил вас всех о предстоящей проверке знаний. К тому же, вам уж точно не грозит спасать чью-то жизнь через неделю, так что нечего трястись, — профессор выдержал паузу и спросил: — У кого-нибудь, кроме мисс Мэй, есть ещё вопросы относительно следующего занятия?

Маргарет уже успела пожалеть, что задала вопрос, но она ведь просто хотела более точной формулировки задания, чтобы лучше подготовиться! Оглянувшись, она заметила, что Стивен Моррисон смотрит прямо на неё и криво ухмыляется. Настроение испортилось окончательно, а профессор, так и не дождавшись новых вопросов, продолжил:

— А теперь к главной теме на сегодня. В марте состоится серьёзная общегосударственная ученическая конференция по анатомии в магии, в которой будут принимать участие ученики не только нашего города, но и всей страны. У вас есть преимущество, если из других школ приедет только по несколько представителей, вы пойдёте туда всем составом. Это лучший шанс зарекомендовать себя, и от результатов этой конференции зависит ваше будущее, если вы планируете поступать в Университет лечебной магии, поскольку победитель конференции станет практически состоявшимся студентом на бесплатном обучении. Так что вам есть ради чего трудиться. Те же, кто не собирается связывать свою жизнь с целительством, должны просто достойно представить нашу школу. К тому же, успешное участие в конференции положительно отразится как на вашей годовой оценке по предмету, так и на рейтинге в целом. Это всё дополнительные баллы, поэтому советую стараться. Я разделю вас на пары, тему работы вы выберете сами, но согласуете со мной в конце следующего занятия. То, что работа будет парной, не значит, что кому-то можно будет лениться, поскольку в работе у каждого из вас будет часть, написанная самостоятельно. И оцениваться будет как общее впечатление от презентации, так и личный вклад каждого ученика. Важно будет всё, так что придётся поработать и в команде, и на себя. Подумайте сейчас несколько минут, кто с кем может быть в паре, а я пока приготовлю список.

Маргарет украдкой улыбнулась сама себе. Конференция — это её шанс, и шанс прекрасный! Если ей достанется победа, тогда можно будет не так переживать о первом месте в рейтинге, не так сильно трястись перед профессором Льюисом, не настолько бояться, что она завалит у него оба экзамена. Конечно, итоговые школьные оценки важны, но если она будет уверена, что за ней уже закреплено место в университете, то всё станет гораздо проще!

Ободрившись этими мыслями, она задумалась над тем, кто же может стать её партнёром. Учитывая, что ни Джон, ни Роберт анатомию не выбирали, из тех, с кем она хоть как-то общалась, оставалась только Мэдлин Спенсер. Маргарет не была уверена в ней на сто процентов, но об остальных она знала ещё меньше, так что особого выбора не оставалось.

— Хочешь делать работу на конференцию со мной в паре? — спросила она шёпотом.

— Я не подведу тебя, не волнуйся, — кивнула Мэдлин, но потом почему-то сразу же нахмурилась.

Маргарет уже хотела спросить, что случилось, как снова заговорил профессор Льюис, и все ученики мгновенно замолчали.

— Поскольку у нас в группе нечётное количество учеников, кто-то из вас будет вынужден делать работу самостоятельно. Есть среди вас желающие работать в одиночку?

Мэдлин едва ощутимо толкнула локтём Маргарет, словно понимала, что для Маргарет это было бы хорошо, и та сразу же подняла руку, оглядываясь назад, чтобы посмотреть, не вызвался ли кто-то ещё. К её удивлению, руку также поднял и Стивен Моррисон.

— Двое желающих… — протянул профессор Льюис. — Надо же. Нет, вы не будете работать поодиночке, это было бы… неправильно. Вы подготовите доклад на конференцию вместе.

— Что?! — вырвалось у Маргарет. — Профессор Льюис, боюсь, я не могу…

— Вы собираетесь спорить со мной, мисс Мэй? — смерил он её холодным взглядом. — Не рекомендую. Но вы можете попробовать назвать вескую причину. Итак?

— Ну… Я привыкла всегда выполнять задания самостоятельно, — пробормотала Маргарет. — К тому же, если, по вашему мнению, я должна работать в паре, тогда лучше, чтобы это была мисс Спенсер, потому что… мы общаемся.

— Нет, мисс Мэй. С мисс Спенсер вы не сработаетесь, у вас слишком разные цели и подходы к работе. А вот мистер Моррисон будет для вас практически идеальным партнёром. Итак, вы меня не убедили, решение я меня не стану.

— Профессор Льюис, — теперь заговорил Моррисон, — я бы хотел заметить, что с мисс Мэй мы… почти никогда не общались, — с некоторым трудом подобрал он слова. — Боюсь, наше конкурирование за рейтинг может помешать продуктивной работе.

— Нет, мистер Моррисон, боюсь, вам придётся искать общий язык. И у нас нет времени на дальнейшие дискуссии, скоро закончится урок. Остальные выбрали, с кем они будут работать?

Нестройный хор голосов пробормотал “да”, а Маргарет до боли сжала кулаки. Это провал! Если уж к словам Моррисона профессор не прислушался, то больше никаких доводов он не примет. И придумать ситуацию хуже было просто нельзя. Работать в паре с Моррисоном означало распрощаться и со спокойствием, и с нормальной учёбой, и с желанным первым местом на конференции. Маргарет могла бы найти общий язык с любым другим учеником, но договориться с Моррисоном, она была уверена, не сможет никогда.

Профессор задержал всех на пять минут сверх положенного времени, но, как только все, кроме одного — а вернее, одной, самостоятельно готовить работу на конференцию предстояло Мэдлин, — ученики были поделены на пары, он отпустил всех по домам, напомнив, что тему работы нужно предоставить на следующем занятии.

Маргарет была так зла и расстроена, что почти выбежала из аудитории одной из первых. Ей не хотелось сейчас ни с кем разговаривать, а Моррисона с его самодовольной ухмылкой не хотелось даже видеть.

Сегодня не было сил идти в библиотеку, поэтому Маргарет собиралась сразу же пойти домой. На ходу надевая куртку, она выбежала на улицу, и порывистый ветер ударил в лицо вместе с мелкими каплями дождя. От пронизывающего холода разболелась голова, а свежий воздух, который должен был принести облегчение после душного кабинета, казался каким-то вязким, словно его было очень тяжело вдыхать. Пройдя пол-улицы, Маргарет почувствовала, как резко становится жарко, в ушах зашумело, а ноги будто бы отказывались слушаться. Она остановилась около дерева и прислонилась к нему спиной. А потом в глазах у неё потемнело.

Ночь окутала мир темнотой и спокойствием. Дождь наконец-то прекратился, и в Ноледжберге воцарилась долгожданная тишина. Свежий воздух, проникая сквозь приоткрытое окно, наполнял комнату Стивена холодом, но так было даже лучше. Холод хоть немного отрезвлял. Только, увы, далеко не в той мере, в какой хотелось бы.

Стивен был в такой ярости, что мышцы сводило до боли. Он никак не хотел верить, что день, который так прекрасно начинался, превратился в подобие ночного кошмара, который не закончится ещё долго и главное — может по-настоящему испортить ему жизнь.

Едва профессор Льюис на уроке анатомии объявил о конференции, Стивен сразу же просчитал несколько вариантов действий и пришёл к выводу, что всё складывается просто прекрасно. А уж когда Льюис сказал, что кому-то придётся делать работу самостоятельно, он понял, что это практически подарок судьбы. И если он чуть поднапряжётся для победы на этой конференции, можно будет даже не волноваться за первое место в рейтинге — победа принесёт дополнительные баллы, и Мэй, Питерсу, если тот жив, или ещё кому-то, кто может пробовать претендовать на лидерство, точно ничего не светит, поскольку сам Стивен отставал от первого места совсем немного, и догнать его за счёт учёбы после конференции будет уже практически невозможно. Таким образом, он докажет матери, что достоин учиться на магической специальности, и, если у него будет гарантия на бесплатное обучение в желанном университете, она не посмеет ему отказать! А уж на конференции у него был бы только один реальный соперник — Мэй, но её неуверенность в себе вполне могла сыграть с ней злую шутку, выступления на публике — явно не её конёк, в то время как сам Стивен ничего такого не боялся. Конечно, Мэй могла бы взять дотошностью заучки, но в жюри на конференции не будет профессоров, которые делали ей поблажки в школе, а значит, он, если только сделает действительно достойную работу, всё равно будет выглядет на её фоне гораздо лучше.

Вернее, мог бы, если бы профессор Льюис не испортил всё одним единственным решением. И более бредовой идеи нельзя было и представить. Во-первых, поскольку они с Мэй совершенно не переносили друг друга, Стивен опасался, что нормально сотрудничать они не смогут, а значит, и хорошего доклада им не сделать — и тогда точно можно попрощаться с первым местом. Во-вторых, работать вместе с серой мышью Мэй попросту не хотелось, к тому же он понимал, что смотреться вместе на конференции они будут глупо. “Как красавица и чудовище, только наоборот”, — хмыкнул про себя Стивен, ему совсем не улыбалось портить себе репутацию такой непрезентабельной компанией. А в-третьих, он боялся, что, несмотря на свою блеклую внешность и неуверенность в себе, Мэй сможет выехать за счёт его части работы и имени своих родителей, всё же они были довольно известны в магических кругах не только города, но и страны, если не континента! Этого никак нельзя было допустить.

Стивен сжал руки в кулаки, глядя в непроглядную темноту комнаты, и шепотом возмутился: “О чём Льюис вообще думал, когда всерьёз решился поставить меня в пару с Мэй?!” — и ударил кулаком по кровати. Теперь все планы разрушились словно карточный домик, и его руины могли стать шатким и неустойчивым фундаментом всей дальнейшей жизни.

Пытаясь успокоиться, Стивен глубоко дышал и лихорадочно перебирал в голове варианты дальнейших действий. Ничего хорошего на ум не приходило, единственной более-менее удачной идеей ему казалось пойти к Льюису и ещё раз попросить разрешения идти на конференцию без прицепа в лице Маргарет Мэй. По правде, он хотел поговорить с профессором сразу же после окончания анатомии, но тот ушёл спустя полминуты, как разрешил расходиться ученикам, и Стивен попросту не успел дойти от своего места до преподавательского стола, а гнаться за ним по коридорам школы было бы совершенно унизительно. Нельзя же было показывать остальным, насколько сильно его взбесило решение Льюиса, даже если бы этого не увидела сама Мэй, позорно сбежавшая после урока так быстро, будто за ней гнались демоны из детских страшных сказок!

Усмехнувшись про себя воспоминанию о Мэй с невероятно обиженным выражением лица — по нему читался целый спектр негативных эмоций, которые она даже не подумала хоть как-то скрыть, — Стивен наконец-то немного успокоился. Всё же на его стороне были уверенность и здравомыслие, и пусть сразу не получилось — или потому, что он был недостаточно убедителен, или потому, что Льюис решил выместить на Мэй своё плохое настроение, — но завтра он сможет донести свою точку зрения до профессора и докажет, что должен готовиться к конференции самостоятельно.

Ободрённый этими умозаключениями, Стивен, в достаточной мере почувствовав холод, закрыл окно и крепко уснул. Впереди ждал очень ответственный день.

* * *

Под дверью профессорской Стивен оказался, когда до начала занятий оставалось ещё полчаса. Чтобы прийти так рано, пришлось пожертвовать часом сна — не пропускать же утреннюю пробежку! — и очень постараться не попасться на глаза бдительной мисс Ирвин, чтобы она не заставила его завтракать “по всем правилам”. Сегодня у него и так была возможность увидеться с Льюисом — у второй группы было два урока концентрации, но Стивен считал, что лучше поговорить с ним с глазу на глаз, и чем раньше, тем лучше.

Стивен тихо постучал и открыл дверь, в профессорской сидела только профессор Картер. Он мысленно вздохнул, с ней совершенно не хотелось разговаривать, но другого выхода не было — ради дела можно было и наступить на горло своей неприязни.

— Доброе утро, профессор Картер, — как можно более вежливо поздоровался он и прикрыл за собой дверь. — Я ищу профессора Льюиса, вы его не видели?

— Доброе, мистер Моррисон, — сухо кивнула она, отрываясь от чтения каких-то бумаг. — Нет, он ещё не приходил. Будьте добры, подождите его в коридоре.

— Хорошо, спасибо, — быстро согласился Стивен, но выйти не успел — дверь открылась, и на пороге появился Льюис.

— Профессор Картер, здравствуйте, — сказал он, и она негромко поздоровалась в ответ, кажется, недовольная тем, что ей не дают спокойно заняться делами. А потом кивнул в знак приветствия Стивену и вопросительно посмотрел на него. — Мистер Моррисон?

— Я хотел поговорить с вами, — уверенно заявил Стивен. — Это очень важно.

— Хорошо, я вас слушаю, — равнодушно согласился Льюис и прошёл к своему столу.

Стивен покосился на Картер, при ней ему не хотелось говорить о Мэй, ведь заучка была её любимицей, к тому же Картер курировала первую группу, так что, вероятно, в любом случае готова была встать на защиту своих учеников. Иногда Стивен даже немного завидовал Мэй и остальным из первой группы, поскольку его группе ни прошлый куратор, ни тем более Льюис не собирался делать поблажек или вытягивать из проблем.

— Это касается конференции по анатомии, — начал Стивен, присаживаясь на свободный стул напротив профессора. — Дело в том, что мне очень важно, чтобы вы изменили своё мнение касательно… той ученицы, с которой мне нужно работать в паре.

— Вчера на уроке я сказал вам всё, что требовалось. Не тратьте попусту моё и своё время, мистер Моррисон, — отрезал Льюис, посмотрев Стивену прямо в глаза. — Что-нибудь ещё?

— Раз вы обосновались здесь надолго, я, пожалуй, отойду, профессор Льюис, — внезапно вклинилась в разговор Картер и со слегка обиженным видом прошагала к выходу, захватив с собой несколько бумаг.

Стивен мысленно выдохнул, теперь хотя бы можно было говорить более открыто.

— Профессор, — сказал он умоляюще, — я скажу вам всё, как есть: мне никак нельзя работать в паре с Мэй, мы боремся за первое место в рейтинге, и я терпеть её не могу, как и большинство одногруппников! — хмыкнул он. — И, думаю, вы могли заметить, что это взаимно. А мне очень, очень нужна победа на конференции и первое место в рейтинге!

— Мне безразлично, насколько хорошо вы с мисс Мэй ладите вне уроков, — ответил Льюис, сложив руки перед собой. — Послушайте меня внимательно, мистер Моррисон, я скажу только один раз. Если вы думаете, что я поставил мисс Мэй вам в пару, чтобы доставить кому-либо из вас неприятности, то вы сильно заблуждаетесь. Я забочусь исключительно о благополучии учебного процесса. Моя задача — научить вас всех и помочь достичь наивысших результатов. Я вижу сильные и слабые стороны учеников и стараюсь построить работу таким образом, чтобы они извлекали пользу из своих достоинств и нивелировали вред недостатков. И я вижу, мистер Моррисон, что вы очень амбициозный и талантливый ученик, но временами вы начинаете суетиться и допускаете досадные ошибки, которые мешают вам стать лучшим. Как, например, на прошлой контрольной по концентрации. Вы сильны в практических умениях, но самоуверенность подвела вас, и с теорией вы справились посредственно. Мисс Мэй же, наоборот, хватает усидчивости за пятерых, хоть с практикой у неё есть проблемы, но видно, что она пытается бороться с ними. А всё я это говорю вам потому, что я считаю вас достойным первого места — и на конференции, и в рейтинге нашей школы. Но вы переоцениваете себя! Конференция — это не внутришкольные соревнования, туда съедутся лучшие ученики, всех их будут готовить лучшие педагоги, поэтому конкуренция будет велика. Каждая школа хочет показать свой высокий уровень подготовки, победа ученика — это большой плюс ещё и для рейтинга школы, вы понимаете?

— Да, профессор, — сник Стивен. Он уже знал, к чему клонит Льюис.

— Так вот, чтобы у вас был реальный шанс на победу, нужно поработать вместе с мисс Мэй. В теоретических исследованиях вы не сильны, зато она — да. Ваши же практические умения, поверьте моему слову, поразят судей. Но и теоретическая часть работы должна быть на высочайшем уровне. У вас будет некоторое преимущество перед ней, поскольку практическую часть презентации каждый показывает отдельно. Это ясно?

— Наверное, — еле слышно отозвался Стивен.

Льюис покачал головой и сжал губы в тонкую линию.

— Это ответ человека, готовящегося к поражению. Поймите, вам просто необходимо найти общий язык с мисс Мэй в рабочих вопросах. Вам не нужно быть друзьями. Выберете тему, распределите обязанности — и будете готовиться хоть по отдельности, только изредка согласовывая детали. Отнеситесь к этому не как к трудному и неприятному испытанию, а как к ответственной работе, поверьте, в будущем придётся сотрудничать и с гораздо более неприятными людьми, нежели мисс Мэй. Но вы будете вынуждены улыбаться и делать своё дело, потому что так надо. Уяснили?

— Да, профессор Льюис, — уже уверенней ответил Стивен. — Я приложу все усилия.

— Вот и отлично, — кивнул тот. — А теперь, если это всё, идите и не забывайте, что на выбор темы для конференции осталось меньше недели.

— Я помню, — сказал Стивен, поднимаясь. — Спасибо, профессор.

— Не подведите меня, а главное — себя, мистер Моррисон, — сказал Льюис напоследок, и Стивен, кивнув, вышел в шумный коридор.

Разговор закончился совсем не так, как хотелось, но, похоже, больше ничего сделать было нельзя. И может, в словах Льюиса действительно был смысл?

До начала урока оставалось ещё десять минут, и Стивен, погружённый в раздумья, медленно добрёл до окна и невидящим взглядом уставился на улицу. Мысли быстро сменялись одна другой; почти смирившись с неизбежностью совместной работы с Мэй, он по-прежнему злился, но теперь прикидывал, как извлечь из этого максимальную выгоду. Если Льюис считал, что всё могло бы сложиться в его, Стивена, пользу, его главной задачей становилось усилить разницу между ним и Мэй, при этом не испортив общую часть доклада. Конечно, для этого придётся потрудиться и выдержать гораздо больше общения с Мэй, чем предполагал Льюис, но если он уверен, что оно того стоит… На войне хороши все средства, тем более если от этого зависит будущее, так что до марта придётся потерпеть компанию заучки.

Но это всё не поддавалось детальному планированию заранее, Стивен понимал, что придётся импровизировать по ходу дела, даже если от Мэй будет тошнить, а пока надо было сделать самое сложное — первый шаг навстречу. Стивену предстояло найти Мэй и договориться о совместном походе в библиотеку, чтобы выбрать тему работы. Он непроизвольно скривился и решил, что эта миссия подождёт до перерыва на обед, а потом он всё равно увидит Мэй на уроке основ экономики, и тогда уже отступать будет некуда.

Но принять решение и примириться с ним — это разные вещи. Стивен, как ни старался вернуть хладнокровие, на обоих уроках концентрации был гораздо более рассеянным, чем обычно, и даже заработал два замечания от Льюиса, который, казалось, специально выводил его из хрупкого равновесия. Но даже его придирки были лучше, чем предстоящий разговор с Мэй, так что Стивен не особо хотел, чтобы уроки концентрации заканчивались. И разумеется, ему показалось, что время пролетело слишком быстро.

Едва прозвучал сигнал об окончании занятия, к Стивену подошла Карен, которую он намеренно избегал этим утром. Она не выглядела обиженной и злой, и он не знал, радоваться ли этому, возможно, было бы лучше, чтобы сейчас она оставила его одного.

— Привет, — протянула она. — А я тебя всё утро искала. Не хочешь рассказать, где был?

— Просто внезапно появились срочные дела, вот и всё, — отмахнулся Стивен. — Обиделась?

— А ты как думаешь? — приторно улыбнулась она.

— Мне не до ребусов сейчас, — нахмурился Стивен и, сложив учебники, поднялся со своего места. — Обедать идёшь?

— Не могу сегодня, — отвернулась Карен. — Девчонкам обещала пойти с ними в парфюмерный, здесь совсем рядом, до конца перерыва как раз успеем.

— Ну ладно, — пожал Стивен плечами. — Тогда до встречи.

Карен промолчала, и он понял, что она всё-таки обиделась, но ничего предпринимать по этому поводу не собирался. Чем дальше, тем сильнее его тяготило общение с ней, и он не понимал, связано это было с её поведением или изменениями в нём самом. Но играть с ней в глупые манипулятивные игры он больше не собирался. Сейчас всё в жизни принимало более серьёзный оборот, и на пустые глупые выходки тратить силы, как раньше, не хотелось.

Стивен пошёл в столовую, через силу заставил себя быстро поесть и, не оглядываясь по сторонам, сразу же пошёл к кабинету основ экономики, чтобы дождаться и поговорить с Мэй. Он очень надеялся, что она придёт пораньше, поскольку на экономику ходили почти все, а устраивать цирковое представление перед обеими группами ему хотелось меньше всего.

К его счастью, если это можно было таковым назвать, Мэй действительно появилась перед кабинетом, когда основная масса учеников ещё не подтянулась. Но пришла она не одна, а в компании своих вечных спутников — Нормана и Брауна. Стивен надеялся, что хоть в библиотеку эти глупцы за ней ходить не станут. Хотя он не припоминал, чтобы видел их там, тогда как саму Мэй замечал в библиотеке регулярно, будто она там поселилась.

Стивен сделал глубокий вдох, постарался придать своему лицу как можно более нейтральное выражение и, непроизвольно сжав пальцы в кулаки, медленно зашагал к Мэй и её компании.

Они заметили его почти сразу и замолчали, глядя на него с неприязнью. Другого он и не ожидал, так что не смутился и сумел изобразить полнейшее безразличие.

— Мэй, надо поговорить. Можно тебя на минутку? — без приветствия начал он, подойдя к ним вплотную.

— Говори при нас, — проворчал Роберт Браун.

“Идиот”, — мысленно выругался Стивен и на мгновение до боли стиснул челюсти. А потом сказал вслух:

— Это касается только Мэй, поэтому…

— Но... — начал Джон Норман, но Мэй его перебила.

— Хорошо, давай поговорим, только недолго, — она бросила предостерегающий взгляд на своих “охранников”, и те, переглянувшись, медленно отошли в сторону. — Что тебе нужно? — спросила она тихо, даже слишком тихо, будто она боялась или у неё не было сил.

Стивен внимательно посмотрел на неё и только сейчас заметил, что Мэй казалась очень бледной, а под глазами залегли тёмные синяки. Это придавало ей измождённый вид, и ему почему-то стало некомфортно. Хотелось развернуться и уйти, не сказав ей больше ни слова, но отступать было некуда.

— Насчёт конференции по анатомии, — бросил он.

— Я слушаю, — равнодушно сказал Мэй. Она совершенно не собиралась облегчать ему задачу.

— Как ты понимаешь, нам придётся идти туда вместе, так что… — Стивен замолчал, так и не договорив предложение до конца, все заготовленные слова вылетели из головы.

— Так что — что? Ты хочешь, чтобы я всё делала сама или, наоборот, чтобы не мешала тебе?

— Не то, — ответил Стивен, удивляясь, какую же глупость она сказала. Было совершенно неприемлемо позволять ей делать всё самой, когда от этой работы зависела не просто проходная оценка по анатомии, а едва ли не будущая карьера, равно как и взваливать всё на себя, чтобы она потом воспользовалась результатами его работы! — Придётся какое-то время поработать вместе. Об этом я хотел поговорить.

— Мы не сработаемся, — покачала она головой.

— У нас нет другого выхода, — процедил он сквозь зубы, теряя самообладание. — Но надо хотя бы попытаться.

— Думаешь? — Мэй мрачно на него посмотрела.

Стивен сделал несколько глубоких вдохов, стараясь успокоиться.

— Ну, я уже пытаюсь, как видишь. Может, и ты попробуешь, Мэй?

— Что ты предлагаешь, Моррисон? — теперь вздохнула и она.

— Выбрать тему для начала.

Мэй какое-то время молчала, видимо, что-то прикидывая в уме, а потом медленно проговорила.

— Раз так, можно было бы взять болезни, от которых исчезает магия. Их не так много, но тема для любого мага актуальная и…

Стивен уставился на неё во все глаза и еле сдержался, чтобы не перейти на крик.

— Нет! — резко прервал он её. — Эта тема не годится!

— Почему? — опешила она. — Это сложная и интересная тема, и исследований по ней сделано немало, так что…

— Я сказал — нет! Что угодно, но не это, — разозлился Стивен. Друзья Мэй недовольно поглядывали на него, но сейчас ему было всё равно.

— Говорила же, что не сработаемся, — хмыкнула Мэй.

Стивену вдруг подумалось, что она назло ему выбрала такую тему, чтобы посильней ударить в больное место, но она попросту не могла знать. Никто не знал, даже мать!

— Подожди, — сказал он, пытаясь успокоиться. — Чтобы определиться, у нас есть время до следующего четверга, давай не будем ничего решать прямо сейчас. Давай... вместе пойдём в библиотеку и поищем в книгах другие варианты. Согласна?

— Ладно, — сказала Мэй после нескольких секунд молчания. — Когда?

— В понедельник. Устроит? — спросил он, разговаривать с ней раньше он попросту не хотел.

— Вполне, — кивнула Мэй. — Через полчаса после теории магии музыки, около входа в зал на третьем этаже.

— Отлично. Буду, — ответил Стивен и, не прощаясь, развернулся и зашагал прямиком к двери кабинета. Хорошо бы было не пойти на урок, но прямо сейчас это бы дало понять Мэй, насколько сильно его вымотал их разговор.

Оглядевшись по сторонам, он заметил, что в коридоре уже собрались многие ученики, и среди них была Карен, очень странно на него посмотревшая. Стивен сделал вид, что её взгляда не заметил. Видимо, она хотела поговорить, потому что направилась в его сторону, но тут очень вовремя подошёл профессор Конли, все присутствующие засуетились, желая поскорее зайти в аудиторию.

Впрочем, Стивен понимал, что раз Карен настроилась что-то ему сказать, то она это рано или поздно сделает, так что он ждал, что разговор всё равно состоится чуть позже.

Не особо вслушиваясь в лекцию, Стивен с трудом дождался сигнала об окончании урока и сразу же засобирался уходить, но рядом с его столом материализовалась Карен.

— Пойдём пройдёмся вместе, пока нам по пути? — спросила она вроде бы вполне миролюбиво.

— Ладно, — нехотя согласился Стивен. — Только собирайся быстрее, я хочу на свежий воздух. Жду в коридоре. — Не дожидаясь ответа Карен, он обошёл её и направился к выходу из аудитории.

— Через минуту буду готова, — послышались за спиной её слова.

Стоило им выйти на улицу, как они столкнулись с Мэй и обоими её друзьями, они явно о чём-то спорили, Мэй хмурилась и отчаянно жестикулировала, а Норман с Брауном выглядели как провинившиеся щенки и безуспешно пытались её перебить.

Стивен поспешно отвернулся, надеясь, что они не заметили его и Карен, и помрачнел, едва вспомнил, каким неприятным был их с Мэй недолгий разговор перед экономикой. Ему хотелось поскорее выкинуть это всё из головы и хотя бы несколько дней побыть одному.

— Эй, — позвала Карен, напоминая, что мечты его несбыточны. По крайней мере, пока. — Ты чего?

— Всё нормально, — отмахнулся он. — Пошли быстрее.

— Ты сегодня сам не свой, — протянула Карен и после недолгой паузы продолжила: — Мне тут девчонки сказали, что ты будешь делать какой-то важный доклад по анатомии в паре с Мэй. Это же неправда, я надеюсь?

— Правда, — хмыкнул Стивен, не замедляя шаг.

— Что?! — удивилась Карен и остановилась от неожиданности. — Стой! — позвала она, когда поняла, что он ждать её не собирается. — Ты серьёзно?

— Абсолютно, — хмуро кивнул он, оборачиваясь, — Карен почти нагнала его.

— Откажись! — требовательным тоном выпалила она. — Это же бред!

— Бред, конечно, — согласился он. — Но отказаться я не могу. К сожалению.

— Но ты должен! Не будешь же ты общаться с этой дурой! — почти прокричала Карен. У Стивена от этого разболелась голова, и так тяжёлая после нелёгкого учебного дня.

— Она не дура, — намеренно тихо проговорил он. — Именно поэтому Льюис и поставил её со мной в пару.

— Ты уже защищаешь её? — поморщилась Карен и схватила Стивена за руку. — Стой!

Он остановился и посмотрел ей в глаза усталым взглядом, а потом выдернул руку.

— Я не её защищаю, а просто констатирую факты.

— Да какие факты?! — опешила Карен. — Ты сошёл с ума. Попроси профессора назначить тебе кого-то другого в пару или пригрози чем-то заучке, чтобы она сама отказалась. Так даже лучше! А хочешь, я попрошу девчонок, и они сами поговорят с ней?

— Нет, Карен! — вышел из себя Стивен. — Ты не понимаешь, что я говорю? Мне придётся с ней работать вместе, и это не обсуждается. Так надо, понимаешь?!

— А… теперь я, кажется, поняла, — чуть дрожащим голосом сказала она. — Ты просто решил последовать моему совету и соблазнить её, да? Только почему-то не хочешь признаваться. Зачем ты мне врёшь? Хочешь всё делать сам? Но как же я? Мы же с тобой вместе…

— Не неси чушь про Мэй, об этом даже думать мерзко, я же уже говорил! — скривился Стивен. — И запомни одну важную вещь про тебя и меня: мы не вместе! — прокричал он и сжал руки в кулаки. — Ты опять перегибаешь палку, в последнее время с тобой это происходит постоянно. Запомни, Карен, каждый сам за себя, я ничего не обещал тебе и ничего не должен! Прекрати считать меня кем-то вроде своего верного пса!

— Да как ты можешь? — как от боли зажмурилась Карен, её губы дрожали, по щекам потекли слёзы. — Это я бегаю за тобой как собачка, а ты совсем не ценишь этого! Знаешь что… иди ты к демонам! Знать тебя больше не хочу, и не смей даже смотреть в мою сторону! Если ты не умеешь ценить мою заботу о тебе, то твоё место действительно рядом с этой серой Мэй!

— Думай и делай, что хочешь, — презрительно бросил Стивен и, повернувшись к Карен спиной, быстро зашагал по улице в сторону дома.

Он ни разу не обернулся, хоть слышал какое время ещё слышал её громкие всхлипы. Больше он не собирался играть в её дурацкие игры, как бы важно ни было поддерживать свою репутацию.

Пришёл домой Стивен только спустя полтора часа. Всё это время он просто бродил по улицам, глядя только прямо перед собой, и много думал, стараясь успокоиться. Удалось ему это условно, но теперь он хотя перестал стискивать до боли челюсти и кроме негативных эмоций стал ощущать ещё и холод и голод.

— Мисс Ирвин, — позвал он, зайдя в дом через заднюю дверь. На кухне никого не было, что только облегчало задачу. Стивен быстро сделал себе сэндвич и, пока его никто не заметил, ушёл в свою комнату.

Уроки делать не хотелось. Сейчас на это попросту не было настроения, а значит, и пользы ожидать не стоило. Немного утолив голод, Стивен задёрнул шторы, чтобы дневной свет не проникал в помещение, и прямо в одежде улёгся на кровать, чтобы в тишине и относительной темноте спокойно поразмышлять о дальнейших действиях, а не о прошедшем дне.

* * *

Стивен в полном одиночестве сидел в аудитории, где проходили уроки концентрации, и читал книгу. Это был не учебник, а что-то из художественной литературы, но голова раскалывалась от боли, и ему было сложно сосредоточиться на тексте, поэтому понять, что же именно там написано, никак не получалось. Отложив увесистый том, он огляделся по сторонам, недоумевая, почему до сих пор не пришли остальные одногруппники. Впрочем, ослепительные молнии и оглушающие раскаты грома за окном намекали о причине опоздания. Стивен слабо улыбнулся сам себе — он никогда не опаздывал, даже если обстоятельства пытались помешать. Всего-то и нужно было уметь под них подстроиться и выделить немного больше времени на решение проблемы, пожертвовав каким-то другим делом, если оно было не особо важным. “Правильная расстановка приоритетов — ключ к успешности”, — так всегда говорила мать, и в этом он был с ней согласен.

От скуки и усталости он полистал книгу, и между страниц внезапно обнаружился сложенный листок бумаги. Удивившись, Стивен взял этот листок и, развернув, всмотрелся в текст.

Это была медицинская справка, выписанная магом-целителем, а говорилось в ней, что Стивен Моррисон болен демагическим гриппом — основной и самой страшной болезнью, способной навсегда лишить мага его сил. Внизу была приписка: “Исключить из старшей школы магии города Ноледжберга”.

Стивена словно ударили в живот, горло сдавило от страха, и он выронил листок с ужасающим приговором.

— Это неправда! — дрожащим голосом прошептал он и подхватился на ноги, едва не опрокинув стол, за которым сидел.

Растерянный, он собирался выйти в коридор, но тут внезапно раздался оглушительный грохот и яркая вспышка, будто молния, устремившаяся вниз с неба, ударила прямо в школу, и дверь аудитории вспыхнула пламенем. Стивен испугался ещё больше, но почти мгновенно на ум пришло заклинание из раздела по водной магии. Не тратя время на тщательное концентрирование, он поднял правую руку вверх, а левой словно перечеркнул слева направо пространство перед собой и почти прокричал:

— Дождь!

Но ничего не произошло. Привычного тепла магии, раньше практически всегда появлявшегося в груди, не было. А вот огонь уже перекинулся с двери на первые парты, окончательно перекрыв выход, и разгорался всё сильнее и сильнее. Его жар уже чувствовался с того места, где стоял Стивен.

Его охватила нервная дрожь. Попробовав ещё дважды заклинание дождя, он вспомнил и попытался выполнить заклинание водяного шара, и наконец — заклинание для создания волны, которое так неплохо получилось у него на выездной практике по основам боевой и защитной магии. Он помнил все движения, все ощущения, мельчайшие нюансы правильной настройки концентрации, только вот ничего из этого сейчас не помогало — магии не было.

Разум затопила паника, а пламя уже подобралось к Стивену вплотную. Он разрыдался, выставив руки вперёд, словно это могло спасти его от жара, и страшно закричал, когда огонь накинулся на него, причиняя ужасную боль…

И вдруг Стивен открыл глаза. Было тихо и темно, он лежал на своей кровати, тяжело дыша, мышцы были напряжены, но боли не было. Он сел и вытер мокрое от слёз лицо, а потом кое-как выровнял дыхание и выполнил самое простое упражнение на концентрацию, которое вспомнил — магический импульс. Он получился холодным, а не тёплым, как должно быть у умелого мага, но сейчас это не казалось таким уж существенным. Главное — магия была на месте! Стивен выдохнул с облегчением и расслабился.

— Это был только сон, — проговорил он вслух, будто так слова были более значимыми. — Всё хорошо… Всё хорошо.

Окончательно успокоившись, он попрактиковался полчаса и добился тёплого магического импульса, потратив при этом немало сил, но сейчас оно того стоило. Спать не хотелось совершенно, поэтому Стивен решил провести ночь за учебниками, благо домашних заданий было предостаточно.

Ближе к утру усталость взяла своё, и, чтобы разогнать сонливость, он переоделся и отправился на пробежку, хоть время для этого едва ли можно было назвать подходящим. Пустынные и пока ещё почти совсем тёмные улицы слабо освещались тусклым светом фонарей, но Стивену не было страшно или сколько-нибудь тревожно. В его жизни вообще было очень мало вещей, которых он всерьёз боялся, и только один кошмар преследовал его годами, периодически возвращаясь, и каждый раз выбивал из колеи ощущением бесконечной уязвимости и беспомощности — и видеть его второй раз за эту ночь точно не было сил.

Маргарет было грустно и тревожно. Каждое утро, просыпаясь, она замечала, как мир стремительно мрачнеет. Погода портилась всё сильнее. Становилось всё холоднее и холоднее, серые тучи казались теперь почти бескрайними, то и дело они проливались дождём, убаюкивая всех монотонным постукиванием капель по стёклам, а промозглая сырость заставляла ёжиться и поплотнее кутаться в тёплые куртки и плащи.

После того, как Маргарет потеряла на улице сознание, силы, казалось, окончательно оставили её. В тот момент, когда в глазах у неё потемнело, она испугалась только одного — что она упадёт, прохожие вызовут врачей, её отправят в больницу и о происшествии узнают родители. Видеть разочарованный мамин взгляд совершенно не хотелось, только не сейчас, когда она все силы отдавала, чтобы оправдать родительские ожидания — только так она могла попытаться уговорить их, что может выбрать целительство вместо артефакторики.

Но тогда всё обошлось. Осев на землю, Маргарет через несколько мгновений почувствовала, что кто-то прикасается к её плечу. Перед глазами стояла темнота, поэтому она никого не видела, но сквозь гул в ушах ей слышался тихий, успокаивающий голос, показавшийся знакомым. И не зря — голос назвал её по имени.

— Дыши глубже, Маргарет, сейчас станет легче. Обещаю. Где-нибудь болит?

Маргарет попыталась отрицательно покачать головой, но не была уверена, что у неё получилось.

Чьи-то руки подхватили её и куда-то понесли. Она хотела было сказать, что не нужно её трогать, но не могла произнести ни звука, так что просто смирилась со своей участью, закрыла глаза и постаралась дышать так, как ей посоветовали.

Спустя минуту вынужденный «полёт» прекратился, и Маргарет почувствовала, что её усадили на скамейку, чуть приобняли и пощупали лоб.

— Совсем замёрзла, — резюмировал голос и вздохнул. — Маргарет, ты меня слышишь? Открой глаза.

Она послушалась, с удивлением отметив, что темнота почти отступила, и рассмотрела, наконец, своего спасителя.

— Профессор Гилмор? — спросила она робко.

— Ну вот, раз ты меня узнала, значит, всё не так плохо, — слабо улыбнулся он. — Что с тобой случилось?

— Я... — замялась Маргарет. — Ничего. Всё в порядке.

— Когда всё в порядке, взрослые ученицы старшей школы не падают в обморок посреди улицы, — недовольно заметил он. — Сейчас окончательно придёшь в себя, и я отвезу тебя в больницу.

— Нет, не надо, — запротестовала Маргарет и попыталась встать, но пошатнулась и снова осела на скамейку. Профессор Гилмор тяжко вздохнул и укоризненно покачал головой. — Ой...

— Вот тебе и «ой», Маргарет... — пробормотал он и потянулся к её плечу, видимо, чтобы снова прижать к себе, но рука вдруг застыла в воздухе, и профессор спешно отвернулся. — Вам, мисс Мэй, — сказал он спустя минуту молчания, — просто необходимо показаться врачу и магическому целителю, причём немедленно.

— Но, профессор... — возразила она. — Я... Я буду в порядке, честное слово, ничего серьёзного не произошло, просто сегодня был очень тяжёлый день, а я забыла позавтракать и очень устала, поэтому... Такое бывает.

— Ты сегодня ничего не ела? — удивился он, резко повернувшись. — Марг... Ох, мисс Мэй, так же нельзя! Неужели мне следует прочитать вам лекцию на тему заботы о здоровье мага? Мне казалось, что вы знаете об этом лучше всех, раз уж по праву считаетесь одной из лучших учениц школы.

— Так получилось, — пробормотала она. — Но больше такого не повторится, профессор! Только не надо везти меня в больницу или сообщать обо всём родителям. Пожалуйста? — Маргарет посмотрела на него умоляющим взглядом.

Профессор Гилмор закусил губу.

— Значит так, сейчас мы с вами поедим в ближайшем кафе, а потом подумаем, как быть. Идти сможете или ещё немного посидите?

— Смогу, — ответила она, тут же неуверенно поднимаясь, и слегка пошатнулась.

— Хватайтесь, — протянул к ней локоть профессор, недовольно качая головой. — Ну же, я не хочу, чтобы вы снова упали.

Маргарет послушно взяла его под руку, и они неспешно пошли вперёд по улице. Небольшое кафе, как помнила Маргарет, находилось через два дома от них, и хоть идти до него было совсем недолго, у них с профессором путь занял почти двадцать минут.

Внутри было тепло и уютно, пахло кофе и свежей выпечкой. В это время дня людей здесь было мало — обеденный перерыв у большинства компаний поблизости уже закончился, а школьники успели разойтись по домам, так что почти все столики были свободны, и профессор повёл Маргарет к самому дальнему столику у окна.

Усадив её на стул, он чуть улыбнулся краешком губ и пошёл делать заказ. Маргарет смущённо уставилась в окно невидящим взглядом. Мысли с трудом, но начинали проясняться, и она осознала, как же ей повезло, что именно профессор Гилмор оказался рядом. Он всегда был очень добр к ученикам.

— Ешь, — сказал он, вернувшись к столику, и поставил перед ней тарелку с огромным пирожным и чашку. — Сладкое тебе сейчас просто необходимо. И чай. Чёрный. Я не знал, какой ты любишь, так что заказал свой любимый — с бергамотом.

— Спасибо, профессор, если бы не вы, я...

— Сначала еда, а потом уже разговоры, — мягко прервал он её и улыбнулся. — Позже поговорим.

Себе профессор взял кофе и медленно отпивал его теперь по глоточку, периодически поглядывая на Маргарет.

Она быстро съела пирожное, хотя сначала ей казалось, что не сможет проглотить ни кусочка. Обхватив чашку с чаем ладонями, она собралась с духом и снова заговорила:

— Профессор, я очень вам благодарна.

— Не стоит, — отмахнулся он. — Лучшей благодарностью для меня будет, если ты, Маргарет... вы, мисс Мэй перестанете истязать себя и падать в обмороки. Обещаете мне это?

— Я постараюсь, — ответила она, удивившись оговорке профессора. Ей вдруг даже подумалось, что это не впервые, но это казалось маловероятным, и она отмахнулась от этой мысли.

— Всё ясно, — кивнул он. — Уже завтра напрочь про всё забудете.

— Нет, что вы, я правда буду внимательней!

— Ладно, — сдался профессор. — Мисс Мэй, но, возможно, стоило бы всё-таки наведаться к врачу на всякий случай?

— Позже пойду, а сейчас нельзя, учёбу пропускать не хочется, а любой врач меня заставит отсиживаться дома.

— Так, может, отдых вам и не помешает?

— Не хочу, тогда точно совсем заболею, — нахмурилась Маргарет, задумчиво глядя в чашку с чаем. — И родители волноваться будут, им это незачем.

— Вам надо беречь себя, мисс Мэй, иначе наверняка заставите волноваться всех, — профессор помолчал и добавил: — Как меня сегодня...

— Простите, — пробормотала Маргарет и совсем расстроилась.

— Просто впредь не допускайте подобного, ладно? — снова тепло улыбнулся он. — А то если я ещё пару раз испугаюсь, как сегодня, то будем с вами в соседних палатах лежать!

— Извините...

— Всё в порядке, мисс Мэй. Пока что... — хмыкнул он и бодро продолжил: — Допивайте чай, и я проведу вас домой.

— Не нужно, я дойду сама! — отказалась она тут же.

— Это не обсуждается, — спокойно ответил профессор. — Хочу быть уверен, что вы добрались без приключений. Всё-таки вы не просто незнакомый человек, а моя ученица.

— Спасибо, — выдохнула Маргарет и решила больше не спорить.

Когда они вышли из кафе, дождь закончился, но на город уже опускались серые сумерки. Ноледжберг зажигал огни, чтобы развеять темноту, и в тусклом свете фонарей всё вокруг казалось ненастоящим, призрачным. Всю дорогу профессор молчал, а Маргарет не знала, что ещё можно сказать ему, хоть тишина слегка и угнетала. Шли они медленно, и на дорогу потребовалось целых полчаса.

— Вот и мой дом, — с облегчением сказала Маргарет, указав на свою калитку.

— Сильно устали, мисс Мэй? — заботливо спросил профессор, заглядывая ей в лицо. В свете фонарей его глаза показались Маргарет почти иссиня-чёрными.

— Нет, — ответила она, хотя это было не совсем правдой, и со всей искренностью выпалила: — Ещё раз спасибо вам за всё, профессор Гилмор.

— Никаких уроков на сегодня, Маргарет, поешь и ложись спать, хорошо? — он похлопал её по плечу и, не дожидаясь ответа, развернулся и зашагал обратно в сторону школы. Маргарет смотрела ему вслед и вдруг поняла, что даже не спросила, как получилось, что он оказался рядом, когда ей стало плохо.

Она решила задать этот вопрос при следующей встрече, но даже спустя несколько дней так и не отважилась.

Впрочем, была и ещё одна причина лишний раз не попадаться на глаза профессору Гилмору — Маргарет плохо себя чувствовала, и, несмотря на обещание беречь себя, продолжала учиться, почти не жалея сил. Особенно после того, как в минувший четверг Моррисон предложил попробовать поработать вместе для доклада на конференцию.

До понедельника, когда им предстояла встреча в библиотеке, чтобы выбрать тему работы, Маргарет надеялась, что он сам откажется от этой затеи, но прошли выходные, утро понедельника неумолимо приближалось, и Маргарет стало ясно, что ей всё-таки придётся столкнуться с самой неприятной из её проблем — встретиться с Моррисоном после уроков.

Ей не спалось, несмотря на усталость, дома оставаться не хотелось, всё равно родители ушли на работу ещё в четыре утра, оставив короткую записку на столе, поэтому Маргарет решила, что пойдёт в школу пораньше. Там хотя бы можно было зайти в библиотеку, а это было лучше, чем сидеть в пустом доме и заново обдумывать происходящее.

Но около ворот школы она встретила одиноко стоящего задумчивого Джона и быстрым шагом направилась прямиком к нему.

— Мэгги, — улыбнулся он, увидев, как она приближается. — Ты чего так рано? — он крепко обнял её и шумно вздохнул.

— Это я должна тебя спросить, — отозвалась она, отстраняясь и заглядывая ему в глаза. — Что-то случилось?

— Да так, — пожал Джон плечами и заметно погрустнел. — Дяде стало хуже, родители решили не ждать и поменяли билеты. Улетели вчера днём. Марк злой, как голодный лев, так что я позорно сбежал с утра пораньше.

Маргарет молча обняла его снова.

— Вы с ним поладите, — как можно более уверенно сказала она.

— Ага, если окажемся на разных континентах. Расстояние поменьше нам не подходит.

— Ты преувеличиваешь.

— Мэгги, я преуменьшаю, — покачал головой Джон и потянул её за руку в сторону скамейки. — Знаешь, что он мне вчера вечером наговорил?.. Я даже повторять не стану. Марк меня ненавидит, это точно, и если при маме он ещё хоть как-то сдерживался, то теперь церемониться не станет. В общем, если в один прекрасный день не приду в школу, значит, он меня прикончил, — он невесело хмыкнул.

— Вам придётся как-то уживаться. Рано или поздно он это поймёт, — попыталась ободрить Маргарет.

Джон взъерошил и без того растрёпанные волосы, от влажности ставшие ещё более кудрявыми, и зажмурился.

— Я сойду с ума раньше. Ну вот что я ему сделал?! — не выдержал он и повысил голос. — Никогда не обижал его, помогал, как старший брат, делился с ним всем, о чём он просил. А он всегда настороженно относился ко мне, будто чувствовал, что мы неродные.

— Но, — начала Маргарет, но Джон её перебил.

— Не надо, Мэгги, я знаю, что ты хочешь помочь мне, но сейчас от твоих слов будет только хуже.

Она опустила взгляд на землю и кивнула сама себе, сжала руку Джона и положила голову ему на плечо.

Некоторое время они молчали, а потом их спокойствие нарушила подошедшая Мэдлин.

— Доброе утро. Вы сегодня рано, — тихо проговорила она и застыла в нерешительности, оставшись стоять в трёх шагах от скамейки. Её рыжие волосы развевались на ветру, к груди она двумя руками прижимала книжку, будто защищалась ею от окружающего мира.

— Привет, — вяло отозвался Джон, едва бросив на неё беглый взгляд.

— Доброе утро, Мэдлин, — ответила Маргарет, гадая, что же заставило её подойти к ним. Обычно она всех сторонилась и даже со своими одногруппниками почти не общалась.

— А я тут учебник тебе принесла, — словно в ответ на мысли Маргарет, проговорила Мэдлин. — По теории ментальной магии. Ты в прошлый раз забыла забрать, а я всё не находила времени, чтобы отдать тебе его. Вот, — она сделала шаг вперёд и протянула книжку, которую держала в руках.

— Спасибо, — слабо улыбнулась Маргарет, забирая у неё учебник. — Даже не заметила, что ушла без него...

— У тебя просто был тяжёлый день... наверное, — Мэдлин кашлянула и неуверенно посмотрела на Джона. — Можно посидеть с вами?

— Наверное, — пожал он плечами. — Если хочешь.

Она села рядом с ним и подняла голову, всматриваясь в небо.

— Смотрите, там солнце!

Джон и Маргарет нехотя посмотрели туда, куда указывала Мэдлин. Сложно было поверить, что сквозь непроницаемые серые тучи могло быть видно хоть один лучик.

И тем не менее, в плотной пелене тяжёлых туч действительно образовался небольшой просвет, сквозь который виднелась крошечная часть солнца и лоскут голубого неба. Буквально спустя двадцать секунд тучи снова сомкнулись, будто ничего и не было.

— Как это ты заметила? — спросил Джон, улыбнувшись.

— Если смотреть, то обязательно увидишь, — улыбнулась в ответ Мэдлин. — Я просто часто смотрю на небо. Оно такое далёкое и одинокое, но в то же время спокойное и безмятежное. Даже когда бушует непогода, я знаю, что там, над облаками, всё та же незыблемая синева. Хотелось бы мне быть такой же уверенной, как небо. И, как оно, ни в ком не нуждаться и наслаждаться одиночеством.

— Думаешь, одиночеством и правда можно наслаждаться? — спросила Маргарет, обдумывая странные слова Мэдлин.

— Надеюсь, — ответила та тихо. — Но всё-таки маги и амагики — не такие, как небо. Мы только немного с ним похожи.

— А я думаю, что мы совсем различаемся. Людям всегда нужны другие люди, — задумчиво проговорил Джон. — Небо бесчувственное, а мы всегда что-то чувствуем. И это настоящая жизнь. А небо просто существует.

— Зато небу незачем лгать. А пока у нас есть, что скрывать, мы всё равно очень далеки друг от друга, — вздохнула Мэдлин. — Но ты прав, Джон, мы чувствуем и думаем. И это больно.

— И не говори... — пробормотал он в ответ.

— И разве ты не хотел бы сейчас чувствовать безмятежность?

— Не знаю, — пожал он плечами.

— А мне бы иногда хотелось просто не чувствовать и не знать, — грустно улыбнулась Мэдлин, заправив прядь волос за ухо. Было в её словах что-то такое, от чего у Маргарет по спине пробежали мурашки.

— Не знаю, что у тебя стряслось, но, как часто говорит мне Мэгги, всё наладится. Рано или поздно. Думаю, это правда, Мэдлин.

— Тогда и у тебя наладится, — ответила она, глядя Джону прямо в глаза. — Обязательно!

Джон тихо рассмеялся, рассматривая свои руки, а потом посмотрел на Мэдлин.

— Не знаю почему, но теперь я в это верю. А ты, Мэгги? — потрепал он её по волосам.

— Я? А, да, конечно. Всё будет хорошо, — отозвалась она, машинально поправляя причёску, только вот никакой уверенности в этих словах она, в отличие от слегка воспрянувшего духом Джона, не чувствовала. Но была очень рада, что ему лучше.

Пока Джон продолжал о чём-то говорить с Мэдлин, Маргарет думала о том, что всего спустя три урока ей предстоит встреча с Моррисоном, а она совершенно к ней не готова. Но говорить об этом Джону она всё равно не собиралась, чтобы он не начал волноваться ещё и за неё, так что была рада, что Мэдлин так неожиданно составила им компанию и оказалась довольно интересной собеседницей. Казалось странным, что она до сих пор за всё время обучения оставалась незаметной.

Когда школьный двор потихоньку начал заполняться учениками, Мэдлин, заметив кого-то из своих одногруппников, ушла, а Маргарет с Джоном остались ждать Роберта, но он так и не появился, и в итоге им пришлось спешить, чтобы успеть на руны.

Профессор Картер начала урок с оглашения результатов контрольной, которую провела на прошлом занятии, и Маргарет с удивлением обнаружила, что набрала гораздо меньше баллов, чем рассчитывала. Это было неприятно и обидно, но злиться можно было только на себя.

Джон тоже не выглядел особо довольным своими результатами, но и не слишком сильно переживал по этому поводу. Он даже иногда улыбался каким-то своим мыслям, несмотря на то, в каком ужасном настроении пришёл с утра в школу, и это не могло не радовать Маргарет.

Но надежды на спокойный остаток дня таяли с каждой минутой, как и уверенность в себе. Маргарет нервничала и даже лекцию по рунам слушала вполуха. Впрочем, в теме сегодняшней лекции она и так неплохо разбиралась.

А после занятия профессор Картер попросила учеников, набравших на контрольной меньше сорока баллов, подойти в преподавательскую за дополнительным заданием.

— Мэгги, иди в столовую без меня, — с виноватой улыбкой заявил Джон, когда половина группы уже разошлась.

— Почему? — не поняла она, сосредоточив всё внимание на складывании учебников в сумку, чтобы на этот раз точно ничего не забыть.

Джон притворно вздохнул.

— Обязательно говорить вслух то, что и так ясно? Контрольная по рунам!..

— Ты набрал мало баллов? — поняла Маргарет.

— Именно. Так что передай Робу привет, и обедайте без меня. Хорошо?

— Но как же ты так? Может, тебе нужна помощь с уроками? Ты только скажи, я тебе помогу разобраться в материале.

— Всё в порядке, Мэгги. Я не гонюсь за высокими баллами, как ты. А тебе лучше бы больше отдыхать, а не вызываться мне помогать, ясно?

— Ладно, — нехотя согласилась она. — Но если что...

— Да-да, я тебе скажу, — засмеялся Джон. — Я пойду, пока профессор Картер не рассердилась ещё больше и не придумала совсем страшную отработку. Пока! — он на мгновение сжал Маргарет руку и почти что выбежал из кабинета.

Она бросила беглый взгляд в окно, за которым было всё то же пасмурное небо, что и утром, и, подхватив увесистую сумку с учебниками, направилась к выходу — нужно было найти Роберта. Но долго искать не пришлось. Роберт ждал её в конце коридора, мрачный и злой. Он переминался с ноги на ногу и был так напряжён, что костяшки сжатых в кулаки пальцев побелели. Маргарет не могла припомнить, видела ли его когда-то таким. Внутренне сжавшись, она всё же улыбнулась, подойдя поближе, и тихо сказала:

— Привет! Что-то случилось?

— Случилось, — кивнул Роберт и не стал продолжать. Возникла неловкая пауза.

— А мы сегодня обедаем вдвоём, Джону временно не до нас. Это всё из-за контрольной по рунам, но...

— А ты голодная? Давай не пойдём в столовую? — перебил Роберт и покосился на лестницу. — Не хочу быть в этих стенах ни минуты больше.

— Что у тебя произошло? — мягко переспросила Маргарет.

— Прогуляешься со мной? — вместо ответа спросил он. — Пожалуйста, Мэг.

В его глазах было столько отчаяния, что отказать Маргарет ни за что не смогла бы.

— Ладно, идём, — согласилась она и, перехватив сумку поудобней, первой вышла на лестницу. Роберт молча шёл следом.

Вместе они вышли на крыльцо, а потом и за ворота школьного двора, и Роберт, обогнав Маргарет, быстро зашагал в сторону ближайшего парка. Они не разговаривали, пока шли, и Марграет оставалось только гадать, что же случилось у друга, и стараться не отставать от него. Наконец, она окончательно выдохлась и остановилась, поставив сумку на ближайшую скамейку.

— Роберт, давай здесь поговорим, я не могу за тобой угнаться!

Он вздрогнул и остановился, казалось, он вообще забыл о её присутствии.

— Ой, извини, я задумался, — Роберт виновато посмотрел на неё и вздохнул. — Надо было раньше сказать, что устала, мы прошли полпарка.

— Если тебе стало легче, то всё в порядке, — чуть отдышавшись, ответила Маргарет, но всё же присела на скамейку, наскоро протерев её салфеткой, припасённой для подобных случаев в кармане куртки. — Расскажешь всё-таки, что с тобой произошло?

— Да, — как-то уж очень мрачно отозвался он. Сел рядом, отставив её сумку на край скамейки, и с тоской посмотрел вдаль.

Маргарет терпеливо ждала, когда он соберётся с мыслями.

— Сегодня я провалил практику на основах боевой и защитной магии, — нарушил молчание Роберт. — Единственный из группы не справился.

— И поэтому так сильно расстроился? Но ты обязательно справишься в следующий раз, — попыталась ободрить его Маргарет. — У меня тоже не всегда сразу получается.

— Ты знаешь, почему я так ненавижу телефоны? — вдруг спросил Роберт.

— Нет, ты не рассказывал.

— Точно. В курсе только Джон, и я не хотел тебе рассказывать, но теперь уже можно, — он сделал небольшую паузу и продолжил, убедившись, что Маргарет внимательно его слушает: — В моём телефоне нет артефакта, который подавлял бы мою магию во время звонков, как это происходит у всех других магов.

— Как это так? — удивилась Маргарет.

— А вот так. Он мне не нужен — подавлять почти нечего, — Роберт невесело рассмеялся. — Я слабак, Мэг. Поэтому сколько бы я ни тренировался, как бы ни старался, но всё равно не смогу догнать остальных в мастерстве. Я зря пытался, но если раньше моих усилий хватало, то старшая школа — это уже выше моих возможностей. И артефактором мне не стать. Думаю, Линда права, и мне не место здесь.

— Но ты же справлялся до этого? Просто сейчас нагрузка более серьёзная, но если поработать над собой...

— Ты не понимаешь, Мэг, — перебил Роберт, скривившись. Минуту он молчал, собираясь с мыслями, а потом тихо заговорил: — Похоже, я должен был стать обычным амагиком, как мои сёстры. Только у Линды с самого детства был настоящий талант, это было понятно ещё лет с семи. А мне просто повезло. Или нет, это как посмотреть, — он горько ухмыльнулся. — Когда мне было одиннадцать, мы с другом, жившим по соседству, нашли у него дома в кладовке один магический артефакт. Он был неисправен, родители друга специально спрятали его, чтобы потом сдать обратно в магазин, но мы об этом не знали. Я схватил этот артефакт, побежал с ним на улицу, но споткнулся, упал, и он взорвался у меня в руках. Полгода я провёл в больнице, мама и сёстры боялись, что я не выкарабкаюсь, но случилось чудо, я не только выжил, но и получил некоторые магические силы. Целители сообщили об этом маме, и, когда мне исполнилось тринадцать, она была вынуждена отправить меня в среднюю магическую школу вместе с Линдой. Хотя изначально планировала, что я пойду в обычную амагическую школу, где раньше училась старшая сестра. Но целители предупреждали, что выдающимся магом я не стану и мне достаточно узнать основы, чтобы справляться со своей новой силой. Они уверяли и маму, и меня, что старшую школу я не потяну, — он тяжело вздохнул. — Но я так радовался, что стал магом!.. Я надеялся, что они ошибаются и я всё смогу, если приложу усилия! Но ошибся как раз именно я... Понимаешь, Мэг?.. Мне надо валить со школы… — его голос надломился.

По лицу Роберта градом покатились слёзы, а Маргарет и сама едва не заплакала. Она обняла его и осторожно погладила по спине.

— Спасибо, что ты рассказал мне всё, — прошептала она.

— Никому не рассказывай, ладно? — попросил Роберт, уткнувшись ей в плечо. — И на Джона не обижайся, что он тебе не рассказал, это я просил его молчать.

— Конечно, — пообещала она. — Но я думаю, что тебе не надо бросать школу. Остался всего год обучения, даже меньше, и я бы никогда не подумала, что ты должен был стать амагиком. Магия — это твоё, Роберт. Тебе надо просто немного отдохнуть. Знаю, от меня это слышать странно, но не думай об оценках. Относись к учёбе как к практике — для себя и своего будущего. Может, ты не станешь артефактором, но связать свою жизнь с магией всё равно можешь. Есть же столько других дисциплин...

— Думаешь? — со слабой надеждой в голосе спросил он, отстраняясь.

— Уверена, — улыбнулась Маргарет и вздохнула. — Я считаю, что артефакторика — это далеко не самое лучшее, что есть в магии.

— Легко тебе говорить, Мэг, твои родители известные артефакторы!

— Именно поэтому я знаю, что говорю, — кивнула она. — Я вижу всё немного иначе. И не хотела бы быть такой, как родители. Но вот это уже ты никому не рассказывай, ладно?

— Обещаю! — Роберт даже положил руку на сердце. А потом снова погрустнел. — Я не знаю, что мне делать, совсем запутался...

— Мне бы очень хотелось как-то тебе помочь, но решение ты должен принять сам. Только помни, что без тебя нам с Джоном в школе будет совсем тоскливо и одиноко.

— Спасибо... — улыбнулся Роберт. — Мэг, а давай остаток дня сегодня прогуляем, а? Всё равно ты уже опоздала на теорию магмузыки.

— Прости, но я не могу... — замялась она, виновато опустив взгляд.

— Даже один урок не пропустишь ради меня? Там же ничего особо важного. Соглашайся! Тебе тоже отдых не помешал бы.

— Дело не только в уроке, — покачала она головой. — Мне сегодня надо... выбрать тему для доклада для конференции по анатомии.

— Ну выберешь завтра! Один день ничего не решит, Мэг!

— Если бы... — тяжело вздохнула она, подбирая слова. — Доклад я делаю не одна, и тему придётся выбирать вместе с... Мы уже договорились встретиться в библиотеке после уроков, прости. Не могу просить его о переносе, будет только хуже.

— Ты говоришь о Моррисоне?! — скривился Роберт. — Ты всё-таки будешь с ним делать доклад?

— У меня нет выбора. Это слишком важно для будущего...

— Ясно... — хмыкнул он и уронил голову на руки. — Это бред полнейший, но... Иди... А я тут останусь.

Маргарет почувствовала себя виноватой перед ним. Нахмурившись, она пыталась решить, что же делать со сложившейся ситуацией, и тут в голову неожиданно пришла неплохая мысль.

— Я действительно должна идти, прости меня. Но одного я тебя не оставлю. Сейчас позвоню Джону, и сходите куда-нибудь вместе. Ему сейчас это тоже будет полезно.

— Мэг, не надо, — слабо запротестовал Роберт, но она уже достала из сумки телефон набирала номер Джона.

Тот ответил почти сразу:

— Что случилось?

— Всё в порядке, Джон, — улыбнулась Маргарет трубке.

— Ты никогда не звонишь во время уроков, — заметил он с тревогой в голосе.

— Сегодня немного опоздаю на урок, ничего страшного. Тут такое дело... Ты уже освободился?

— Да, — вздохнул он. — Картер навесила на меня два эссе, прочитала целую лекцию о важности её предмета и отпустила. — А что?

— Приходи в парк, который возле школы. Мы тут с Робертом... — она огляделась, — на главной аллее, но мне, как ты понимаешь, пора возвращаться в школу, а вы с ним можете пойти куда-нибудь и развлечься. И тебе, и ему это очень надо.

— У Роба что-то случилось? — догадался Джон.

— Он сам тебе расскажет, — уклончиво ответила Маргарет. — Приходи поскорее, ладно?

— Уже бегу! — сказал Джон и отключился.

Маргарет спрятала телефон в сумку и неуверенно посмотрела на Роберта. Тот, почувствовав её взгляд, слабо ей улыбнулся.

— Джон придёт?

— Скоро будет, — кивнула она в ответ. — Ты не сильно обиделся на меня?

— Нет. Я же знаю, что для тебя учёба важнее всего.

Маргарет опустила голову и нахмурилась. Ей так хотелось сказать, что это неправда, но сейчас, пожалуй, крыть было нечем. После уроков её ждал Моррисон, она не могла не прийти. Уступить ему с докладом означало потерять возможность стать целителем. Каким будет будущее, решалось уже сегодня.

— Роберт...

— Иди, Мэг.

— Дождусь, пока подойдёт Джон.

— Меня не надо сторожить, иди! — настаивал Роберт.

Маргарет с сомнением посмотрела на часы — урок начался ещё пятнадцать минут назад. Порыв ветра ударил в лицо холодом, и она поёжилась.

— Нет, не хочу оставлять тебя одного, — решила она и скрестила руки на груди.

Роберт ничего не ответил. Они просидели в молчании ещё минут пять, пока на аллее не показался бегущий со всех ног Джон.

— А я думал, встречу тебя по дороге, — запыхавшись, с трудом проговорил Джон. — Не замёрзли тут? — перевёл взгляд на Роберта. — Привет, Роб!

— Вот теперь я пойду. Мальчики, погуляйте как следует, хорошо? И за меня тоже, — улыбнулась она.

Роберт никак не отреагировал на её слова, а вот Джон улыбнулся в ответ.

— Обязательно, — сказал он. — Может, мы с Робом проведём тебя до школы?

— Нет, я сама. Вы оставайтесь. Пока, — Маргарет помахала им рукой и, подхватив сумку, быстрым шагом зашагала по аллее. Ей не хотелось признаваться друзьям, но на самом деле она уже очень устала.

В кабинет, где шёл урок теории магии музыки, она вошла, когда до конца занятия оставалось полчаса. Профессор Хорн приняла её извинения и разрешила войти. Оглядевшись в поисках свободного места, Маргарет наткнулась на пристальный взгляд Стивена Моррисона, но так и не поняла, что он выражал.

Остаток урока пролетел незаметно, хотя Маргарет предпочла бы, чтобы он не заканчивался как можно дольше. Она медленно складывала свои вещи в сумку, пока остальные выходили из кабинета. Голод давал о себе знать, у неё слегка кружилась голова. До встречи оставалось ещё полчаса, поэтому Маргарет планировала забежать в столовую, чтобы хотя бы выпить сладкого чаю, но, выйдя из кабинета, столкнулась с Моррисоном, и все её планы забылись.

Он ушёл один из первых, так что, похоже, специально ждал её, и Маргарет терялась в догадках, зачем ему это было надо.

— Что? — спросила она, поднимая на него взгляд.

— Никогда не видел, чтобы ты опаздывала на уроки, — безэмоционально проговорил он. — Я уж думал, что ты сбежала. Но раз я ошибся, хочу предупредить, что не люблю опозданий, так что будь, пожалуйста, в библиотеке вовремя. Договорились?

— И это всё, что ты хотел мне сказать? — ответила она вопросом на вопрос, нахмурившись.

— Просто вежливо попросил не опаздывать, — криво усмехнулся он, скрестив руки на груди.

— Не волнуйся, всё будет в порядке, я направляюсь в библиотеку прямо сейчас. Так что надеюсь, что это ты будешь пунктуальным. Встречаемся в читальном зале на третьем этаже, — она посмотрела на него строгим взглядом и быстрым шагом направилась к лестнице, услышав, как оставшийся за спиной Моррисон хмыкнул.

* * *

К тому моменту, когда в строго оговоренное время Моррисон появился в читальном зале, Маргарет уже успела взять с десяток разных книг, почитать оглавления и теперь делала заметки в блокноте.

Он подошёл к столу, который она заняла, и замялся, видимо, решая, стоит ли что-то говорить. В итоге, издав неопределённый звук «кхм», он сел на соседний стул, отставив его подальше от Маргарет, и схватил первую попавшуюся книгу.

— Чтобы не терять зря время, я выписала возможные варианты тем, — сказала Маргарет и передвинула на его сторону стола свой блокнот с исписанным наполовину листом.

— Решила выбрать тему сама и поставить меня перед фактом? — хмыкнул Моррисон.

— Нет же! — раздражённо ответила она. Да, она понимала, что легко не будет, но с каждой его репликой задача казалась всё более нереальной. — Просто сэкономила нам минут двадцать пребывания здесь. Думаю, чем меньше времени мы будем проводить в компании друг друга, тем лучше.

— Согласен, — сухо кивнул он и нехотя взял со стола блокнот. — Мэй, это никуда не годится, детские какие-то темы.

— Я уже предлагала серьёзную тему про заболевания, лишающие магических сил, но ты отказался, — пожала плечами Маргарет.

— Мы не будем даже вспоминать об этом, поняла? — разозлился Моррисон, сверкнув глазами.

— Не повышай голос, мы всё-таки в библиотеке!

— Тогда не раздражай меня! — в тон ей отозвался Моррисон и швырнул блокнот на стол. — Это всё не годится.

— Значит, предлагай свои варианты, — устало вздохнула Маргарет и потёрла виски.

— Давай думать вместе. Пойду возьму ещё несколько книг.

Маргарет уронила голову на руки и вздохнула. Нужно было собраться и успокоиться, иначе толку от их встречи не будет никакого.

— Уснула, что ли, — хмыкнул вернувшийся Моррисон и положил на стол ещё стопку книг. — Тебе верхние пять, мне — нижние. Увидишь что-то интересное — говори. Не надейся выехать за счёт меня.

— Что? Да как ты... — начала она зло и запнулась. — Если хочешь, чтобы мы сработались, веди себя уважительно. Я тебе не Кроссби.

— Что ты сказала?— Моррисон сжал челюсти. — Причём тут он?

— А то ты не знаешь, — хмыкнула Маргарет почти так же, как он совсем недавно, и демонстративно уставилась в книгу.

— Просвети меня, Мэй, — сквозь сжатые зубы проговорил он. — Что ты знаешь?

— То же, что и все, меня чужие подробности нечестных дел не касаются. И сплетни я не собираю. Но тот факт, что ты платил Кроссби на первом курсе, чтобы он уступал тебе в рейтинге, а потом выжил его из школы, когда тот попытался отказаться, известен всем.

— Совсем ненормальная? — окончательно вышел из себя Моррисон. — Ты только корчишь из себя умную, а на деле такая же дура, как и все. И всё, что ты якобы «знаешь» — не более, чем пустые сплетни, но ты в них веришь, да? Ну так и с докладом тогда разбирайся сама! И профессору Льюису можешь сказать, что отказываешься со мной, таким ужасным, работать!..

Он бы и дальше продолжал кричать, но к столу подошла недовольная библиотекарь.

— Молодые люди, вы не могли бы вести себя потише?

— Простите, — смутилась Маргарет, краснея. — Этого больше не повторится.

— Надеюсь, — кивнула библиотекарь, смерив их обоих строгим взглядом.

— Значит, уходишь? — хмыкнул Моррисон и захлопнул книгу, лежащую перед ним. — Ну и прекрасно!

— Даже не надейся, — она обратила на него полный решимости взгляд. — И ты, и я знаем, что профессор не позволит нам делать работу отдельно. Он не тот человек, кто меняет свои решения. Так что успокойся и давай искать тему. Главное — свести к минимуму неприятное для нас обоих общение. Мне всё равно, что ты делал раньше для достижения своих целей, меня это не касается. Тебе с этим жить, не мне. Меня волнует только то, что происходит сейчас. Мы напишем доклад, постараемся выиграть конференцию и разойдёмся навсегда. Всё.

— Тогда прекращай болтать, открывай книгу и ищи подходящую тему, — прошипел Моррисон и демонстративно отвернулся, уткнувшись в книгу.

После двух часов поисков и так и не удалось найти ничего стоящего, да и взаимное раздражение друг от друга мешало сосредоточиться и включиться в нормальную работу. Ещё немного поспорив, Моррисон предложил продолжить на следующий день после уроков и, потребовав не опаздывать, практически сбежал, даже не сдав те книги, которые брал.

Маргарет посидела ещё полчаса, а потом с трудом отнесла взятые книги и пошла домой совершенно измученная.

Ей по-прежнему казалось, что дальше будет только хуже.

Стивен в одиночестве сидел за самым дальним столиком в столовой и смотрел, как поднимается вверх пар из чашки с горячим кофе. Аппетита не было, но через силу он уже заставил себя съесть сэндвич, а на десерт его ждала плитка чёрного шоколада. Без этого всего он бы уже точно свалился от умственной усталости, потому что предыдущая неделя была просто-таки адской.

Прошлый понедельник не принёс ничего, кроме разочарования. Встреча с Мэй ожидаемо прошла ужасно. Эта дура даже не постеснялась припомнить ему сплетни трёхлетней давности, которые Стивену до сих пор были как кость в горле. Впрочем, встреча во вторник прошла только немногим лучше, но подходящую тему, которая была бы интересна и полезна им обоим, кое-как они сумели выбрать только в среду поздно вечером. Библиотекарь выгнала их в половине десятого, а на улице была такая непогода, что Стивен даже пожалел, что нельзя остаться на ночь в библиотеке. У Мэй, вероятно, были такие же мысли, она хмурилась и куталась в тоненький шарф, и, будь у них более спокойные и мирные отношения, Стивен бы даже слегка волновался, как она доберётся до дома, но в свете их ужасного общения он испытывал если не холодную ненависть, то хотя бы почти равнодушие к ней и к тому, насколько легко ей в такое время в одиночку идти домой. Он оставил её на крыльце библиотеки и ушел, не оборачиваясь. И всё было бы ничего, если бы его в ту ночь не мучила бессонница.

Профессор Льюис на занятии в четверг одобрил их тему, и Стивен вздохнул с некоторым облегчением, хотя радоваться было рано. Впереди предстояло много работы, и всю её нужно было делать в компании Мэй. Та и сама была явно не рада такой перспективе.

До сегодняшнего понедельника они встретились ещё трижды, но каждый раз любые попытки диалога заканчивались взаимным раздражением и ссорой. Впрочем, когда они не пытались общаться, Стивен не мог не заметить, что Мэй работает с удивительной скоростью и эффективностью. Она будто отбрасывала всё лишнее и впадала в медитативный транс.

“Ей бы так на уроках концентрации”, — мысленно отмечал про себя Стивен, но вслух не собирался ничего говорить. Уж чего-чего, а советов от него Мэй не дождётся.

Читала Мэй быстро, при этом легко выделяла самую нужную информацию и аккуратно выписывала основное в толстый блокнот в твёрдой обложке. Стивена слегка бесило, что даже в спешке у неё оставался вполне читаемый почерк. Сам он должен был следить за этим, если хотел, чтобы любой сумел разобрать, что написано в его тетради. Впрочем, он редко делился своими записями с другими, а для себя его всё устраивало и так.

Было видно, что Мэй совершенно некомфортно работать со Стивеном, эмоции свои она, в отличие от него, не умела скрывать абсолютно, но только изредка они брали верх над её сосредоточенностью, и тогда она хмурилась и устало тёрла чуть покрасневшие глаза, украдкой поглядывая на Стивена. Тот, конечно, это замечал, но делал вид, что его это не трогает, хотя и самому хотелось порой сбросить со стола все книги и бумаги, наорать на Мэй, послать к демонам всю эту подготовку, да и конференцию в целом, и пойти домой. Только вот дома ждала самодовольная мать со своими указаниями, уступать которой совсем не хотелось.

Стивен вынырнул из своих мыслей и вслушался в слишком громкий гул, стоящий в столовой. Людей было много, и все они казались на редкость жизнерадостными. В основном все сидели небольшими компаниями и, судя по лицам, обсуждали совсем не учёбу, да и страха перед будущим, похоже, не испытывали... Стивен отхлебнул обжигающий сладкий кофе, досадливо отставил чашку на край столика и поморщился от собственных мыслей — в последнее время стало казаться, что дальше будет только хуже.

Впрочем, “хуже” наступило прямо сейчас. Стивен вдруг заметил, как, глядя на него в упор, неуклюже пробираясь между столиков, к нему направлялась Мэй, а за ней, с небольшим отставанием, плелись её вечные спутники — Норман и Браун. Стивен сделал глубокий вдох. Общаться с Мэй вне их встреч в библиотеке не хотелось категорически.

Но она подходила всё ближе и ближе, её друзья отстали, и Стивен порадовался хотя бы тому, что говорить придётся только с ней одной, поскольку и Норман, и тем более Браун его раздражали ужасно. Хотя, если бы Стивена поставили перед выбором, с кем из этой троицы говорить, он бы без раздумий выбрал Джона Нормана, тот всё же казался наиболее приятным собеседником из них троих.

Мэй осталось обойти один столик, чтобы оказаться напротив Стивена, и она уже почти прошла по узкому проходу между стульями, но… Дальше всё произошло как в замедленной съёмке. Кто-то как раз надумал встать и отодвинул стул, не заметив Мэй. Та предсказуемо споткнулась о ножку и с выражением одновременно испуга и удивления на лице полетела вперёд. Стивен в одно мгновение успел прикинуть, что она сейчас не просто упадёт на его столик, но ещё, скорее всего, опрокинет на него чашку с горячим кофе. Тело отреагировало почти само собой: он вскочил на ноги, одновременно сметая чашку на пол одной рукой, а второй чудом поймал Мэй за плечо, смягчая стремительное падение, но едва не повредив себе запястье. Мэй тоже рефлекторно вытянула вперёд руки, потому кое-как схватилась за его пиджак и почти рухнула в объятия.

Стивен пошатнулся, обхватывая Мэй свободной рукой, тихо выругался и застыл, пытаясь удержать равновесие. Парень, поставивший Мэй подножку, забормотал извинения, наткнувшись на колючие взгляды Нормана и Брауна, не успевших среагировать вовремя.

— Ох, — послышалось бормотание Мэй, уткнувшейся Стивену куда-то в шею.

Он почувствовал тепло её дыхания и резко отстранил Мэй, сильно схватив за локти.

— С ума сошла? По сторонам надо смотреть! — почти прорычал он, отпуская её и усаживаясь обратно на стул.

И без того бледное лицо Мэй стало ещё более белым, взгляд серых глаз, расширившихся от испуга, бесцельно блуждал по сторонам, казалось, она вот-вот потеряет сознание. Рядом с ней уже топтались верные друзья-спасители. Стивен, рассмотрев их взволнованные лица, едва не скривился от раздражения.

— Я в порядке, — остановила их Мэй жестом руки. — Подождите меня у выхода, ладно?

— Сядь уже, хватит привлекать лишнее внимание, — процедил сквозь зубы Стивен, поглядывая на недовольно удаляющихся Нормана и Брауна. — Что ты от меня хотела вообще?

— Предупредить, что сегодня не приду в библиотеку, давай сделаем перерыв, — сказала Мэй тихо, не особо уверенно глядя на него.

— Кто сказал? Я не хочу перерывов, — скрестил на груди руки Стивен.

— Тогда поработай один, — пожала плечами Мэй.

— За меня решать будешь? — съязвил он, подавшись вперёд. От злости пальцы сами собой сжались в кулаки. Стивен терпеть не мог, когда его планы нарушались.

— Да делай ты, что хочешь, но у меня сегодня другие дела! — Мэй поднялась на ноги, давая понять, что разговор окончен.

Стивен мысленно выругался и проводил её испепеляющим взглядом. Хотелось сказать ей вслед что-то неприятное, но кричать на всю столовую было плохой идеей. Он вздохнул и потёр пальцами пульсирующие от боли виски. “Демоны с ней, с этой Мэй! — решил мысленно он. — В конце концов, возможность поработать в библиотеке в одиночку теперь ещё долго будет непозволительной роскошью, так почему бы не воспользоваться случаем, чтобы посидеть там хоть раз в тишине и спокойствии?”

Так и не насладившись кофе и напрочь забыв о плитке шоколада, лежащей в сумке, Стивен провёл оставшееся время за чтением учебника по основам артефакторики и нехотя отправился на теорию магии музыки. Нельзя было сказать, что он ненавидел этот предмет, просто, как и многие другие, считал его совершенно бесполезным, к тому же его раздражала манера преподавания профессора Хорн.

В этот раз профессор не изменила своему стилю, и первые сорок минут занятия монотонным голосом диктовала скучнейшую лекцию о частотном диапазоне и видах магического воздействия в зависимости от высоты нот. Нельзя сказать, что Стивен совсем не ценил музыку, просто считал, что она годится только для развлечения и бесполезно тратить на неё драгоценную магию. Он никак не мог полностью сосредоточиться на словах профессора и, отвлекаясь раз за разом от конспекта, рассеянно блуждал взглядом по аудитории, а как только видел спокойное лицо Мэй, с этого ракурса обращённое к нему почти в полупрофиль, каждый раз начинал злиться. Она выглядела такой невозмутимой, что хотелось любым способом испортить ей настроение, чтобы хоть как-то отомстить за небольшой инцидент в столовой, выбивший его из равновесия.

В очередной раз посмотрев на Мэй, Стивен тихо хмыкнул себе под нос и снова попытался заставить себя обратить всё своё внимание на профессора Хорн. Она как раз говорила что-то о звуковых частотах, неразличимых для человеческого уха, и какие-то заклинания для обнаружения возможной опасной магии в них при неправильно вложенной в музыку силе.

— А теперь, — повеселевшим голосом продолжила Хорн, — мы отвлечёмся от сухой теории и перейдём к небольшой практике, хоть она и не запланирована у нас по программе. Я уже знаю, что среди учеников есть те, кто хочет связать свою будущую карьеру с магией музыки, поэтому они нам с вами и продемонстрируют свои навыки. Из первой группы это будет.. мистер Дорси… — она внимательно прошлась по списку в своём журнале. — А из второй — мисс Спенсер. Прошу вас, не стесняйтесь.

Все в аудитории заметно оживились, а вот Стивен едва не хлопнул себя по лбу от в разы усилившегося раздражения. Чего он не любил — так это жалкой самодеятельности.

Дорси тем временем медленно прошёл между рядами парт, будто направлялся на эшафот, и, бросив слегка потерянный взгляд на профессора, вздохнул и сел за фортепиано. Мэдлин Спенсер, сидевшая за партой рядом с Мэй, подниматься со своего места явно не спешила.

— Можно Юждин сначала сам что-то сыграет? — спросила она, и Дорси посмотрел на неё с ужасом.

— Пожалуйста, — согласилась профессор. — Хотя я бы хотела, чтобы вы сыграли вместе и применили самое простое заклинание воодушевления, чтобы немного привести ваших соучеников в чувство после моей лекции, — она хрипло рассмеялась. — В одиночку мистер Дорси, боюсь, пока не справится с этим заданием. Но у нас хватит времени, поэтому пока он может продемонстрировать свой навык игры и так.

Дорси пересобрал свои длинные волосы в более аккуратный хвост, на несколько секунд закрыл глаза, а когда Стивен уже решил, что ничего хорошего из этого не получится, Дорси мягко опустил пальцы на клавиши — и зазвучала музыка. Медленная, немного грустная композиция мигом заполнила собой помещение, и казалось, что она доносится не из фортепиано, а со всех сторон одновременно.

Шум в аудитории быстро затих, всё внимание перенеслось на выглядевшего теперь абсолютно спокойным Дорси, и Стивен в какой-то момент понял, что даже затаил дыхание. Странно было видеть такое преображение вечно зажатого Дорси, странно было слышать от него такую музыку и стоило признать, что это мало походило на дешёвую самодеятельность. Впрочем, это не отменяло мнения Стивена, что тратить свои магические способности на подобные мелочи, почти развлечения, — бессмысленно и глупо.

Тем временем Дорси доиграл, и к нему тут же вернулось привычное выражение лица с отпечатком неуверенности. Спенсер же в это время непринуждённо вышла к фортепиано и села рядом с Дорси. Они быстро обменялись парой фраз и слаженно заиграли в четыре руки, а потом Мэдлин начала петь. У неё был мягкий, почти завораживающий голос, и Стивен задумался, применяет она сейчас магию или нет.

В голове постепенно прояснялось, уходило напряжение и даже дышать стало будто бы немного легче. Стивен скучающе огляделся, уже привычно бросил беглый взгляд в сторону Мэй и едва не раскрыл рот от удивления. Мэй улыбалась. Искренне, светло и как-то обезоруживающе. Стивен никогда ещё не видел её такой. Сейчас, несмотря на давно сложившееся у него впечатление, она казалась даже симпатичной, и ему, на удивление, не захотелось отругать себя за подобную глупую мысль.

Когда Спенсер допела и звуки фортепиано затихли, все присутствующие в аудитории будто застыли, не решаясь нарушить тишину.

— Сейчас вы столкнулись на практике с небольшим воздействием магии музыки, — заговорила негромко профессор Хорн. — Эффекты от подобных заклинаний легко можно перебороть с помощью грамотного перераспределения концентрации внимания, об этом вам больше может рассказать профессор Льюис, но только нет смысла тратить ресурсы на преодоление, если такие воодушевляющие заклинания несут лишь незначительный положительный эффект, рассеивающийся за короткое время. Загипнотизировать или же причинить человеку вред подобными заклинаниями невозможно, для этого нужно вложить столько силы, сколько не хватит на вашем уровне развития у обеих групп вместе взятых, да и то результат не продлится и минуты. “Игра не стоит свеч”, — хмыкнула она. — Хотя есть специальные заклинания, которые изучаются в магических вузах защитной и боевой направленности, но для них нужны и специальные, усиленные особыми артефактами музыкальные инструменты, и их использование строго ограничено законом.

Стивен снова напрягся. Он терпеть не мог, когда на него оказывали влияние без его согласия, пусть даже это мимолётное улучшение настроения. Мысленно он сделал себе пометку узнать про правильное концентрирование в таких случаях, чтобы научиться закрываться от подобных эффектов.

— На сегодня всё, — закончила занятие Хорн. — Мисс Спенсер и мистер Дорси получают по двадцать баллов за сегодняшний урок. А остальные по одному — за то, что внимательно слушали. Все свободны.

Стивен мысленно хмыкнул, единственный толк от лекций по теории магии музыки — это баллы, которые Хорн раздавала практически ни за что.

Впрочем, это был не особо существенный повод для расслабления, работы всё равно хватало с головой, и Стивен решил сразу же направиться в библиотеку. В очередной раз вспомнил, что идти ему туда сегодня одному, и снова посмотрел на Мэй, которая уже, видимо, собиралась уходить по своим делам. Теперь, когда её лицо снова приняло привычное серьёзное выражение, она не казалась даже и примерно симпатичной, как тогда, когда она зачарованно слушала музыку.

И тем не менее, тот образ Стивену запомнился. Всю дорогу да библиотеки он то и дело припоминал совершенно несвойственную Мэй мечтательную улыбку — даже своим друзьям, насколько мог судить Стивен, она так не улыбалась. Впрочем, он постарался выкинуть эти размышления из головы и подумать о куда более важных вещах, которые требовали скорейшего решения. Пока Мэй не было рядом, следовало поработать над его личной частью доклада, не боясь, что она украдёт его идеи.

Стивен нашёл всего две необходимые книги, которые намеренно никогда не брал во время совместной работы над докладом, и устроился за столом возле окна. По стёклам снова стучали крупные капли дождя. Стивен, в отличие от многих одногруппников, постоянно жалующихся на плохую погоду, сейчас находил в дожде умиротворение. Будто эти капли воды смывали своим мерным стуком всё напряжение непростого дня.

Внезапно на улице показался знакомый силуэт, и очарование момента тут же пропало. Стивен нахмурился. По школьному двору медленно шла Мэй, словно решила устроить себе экскурсию по окрестностям прямо под дождём. Конечно, с её курткой, в которой, разумеется, был вшит артефакт, защищающий от дождя, можно было не бояться промокнуть, но сырость и промозглый ветер всё равно не располагали к прогулкам. Едва только Стивен успел мысленно возмутиться, что вот на эту глупую прогулку она променяла их совместную работу над презентацией, как Мэй оступилась и упала.

Стивен инстинктивно подхватился на ноги и уставился через стекло на неподвижно лежащую фигуру. Мэй, похоже, не могла подняться на ноги. Стивен тихо выругался себе под нос и, недолго думая, помчался к выходу из библиотеки. Сбегая по ступенькам с третьего этажа, он всё сильнее и сильнее злился. Мэй, казалось, с завидной регулярностью талантливо находила себе на голову проблемы, а доставалось в итоге и ей и всем окружающим, но, что бы там ни думал он о ней, она пока что нужна была ему целой и невредимой.

Последний лестничный пролёт остался позади, и Стивен кинулся к запасному выходу из школы, от которого было совсем недалеко до Мэй — её силуэт был заметен и отсюда, оставалось только добежать до угла здания. Холодные капли дождя застучали по голове и плечам, едва Стивен оказался на улице, но он даже не замечал этого, продолжая бежать.

— Мэй, — зло выкрикнул он, добегая до угла, и вдруг остановился как вкопанный, заметив, что от центрального входа к ней уже со всех ног несётся профессор Гилмор. Криво усмехнувшись, Стивен до боли сжал кулаки, стараясь подавить ярость.

— Да у неё защитников и спасителей хоть отбавляй, — прошипел он себе под нос. Осознание, что он бежал как сумасшедший, чтобы помочь этой несуразной Мэй, разозлило его ещё сильнее. Порыв ветра обдал холодом, и Стивен, наконец, почувствовал, что промок под не стихающим ни на секунду дождём.

А тем временем Гилмор уже помог Мэй подняться на ноги и строго выговаривал ей что-то. Стивен и сам был бы не прочь сейчас высказать ей всё, что думает. Но он остался незамеченным, и это было к лучшему. Зачем Мэй знать, что он как последний идиот кинулся ей на помощь? Нет, это было ужасно глупо и сыграло бы против него, так что он развернулся и быстрым шагом направился обратно в библиотеку. Щёки горели как в лихорадке, дыхание никак не приходило в норму, и он всё не мог разобраться, что за чувство вместе со злостью никак не давало ему успокоиться. Сбитый с толку, он поднимался обратно на третий этаж через ступеньку и то и дело раздражённо смахивал с волос капли, не в состоянии справиться с хаосом мыслей в голове.

Просидев над учебниками час, он так и не смог сосредоточиться и сделать ничего полезного и, всё ещё злясь на себя, ушёл домой, в очередной раз мысленно послав к демонам и Мэй, и школу, и доклад, и даже спутанный клубок из эмоций и размышлений у себя в голове — но только на сегодня.