Диссонанс (джен)

Тали зевнула.

— Как я уже говорил, — продолжал Вен'Хела, — я ожидаю полного выздоровления в течение двух недель.

Тали вздохнула. Несмотря на размеры комнаты и кровати, ей казалось, что потолок нависает над ней, угрожая раздавить, если она немедленно не встанет и не начнет двигаться.

— Напомните мне еще раз, — пробормотала Тали, — почему мы начали думать о том, чтобы построить больницу, только месяц назад?

— Техническое упущение. — Вен'Хела напоминал ей ханаров: неизменно вежливые слова, негромкий голос и неподражаемое ханарское упрямство. — Мы работаем над этим.

Он кивнул в сторону Легиона:

— Тебе стоит наградить твоего гета. Повторю, только благодаря его своевременным действиям ты продержалась так долго.

— Легион не мой гет, — Тали оглянулась на Легиона; тот смирно сидел в углу, перезаряжаясь. — Он свой собственный. Гет. Личность.

Вен'Хела кивнул, не возражая, и принялся собирать вещи.

— И напоминаю, Тали — я всегда на связи, даже если ты построила свой дом в самой дальней глуши. Я вернусь через два дня.

— До встречи, док.

Тали дала себе разрешение закрыть глаза.

Как только дверь за кварианцем закрылась, Легион включился, выпрямился и приблизился к Тали.

— Мы полагаем, что заключению доктора недостает полного анализа. — Легион осторожно коснулся ее руки, отсоединяя капельницы, закрепленные во входных портах ее костюма. — При условии, что лечение будет правильным, ты будешь способна передвигаться самостоятельно через пять дней.

Тали приподняла брови.

— Тогда помоги мне встать.

Легион откорректировал линзы оптики — так, будто прищуривался.

— Еще не прошло пяти дней.

Тали помимо воли улыбнулась уголком рта.

— Но мне не станет лучше от того, что я буду валяться здесь и смотреть вместе с тобой «Флот и флотилию» еще неделю. Не то чтобы я была против, — добавила она и поморщилась, когда Легион помог ей подняться. — Но мне бы хотелось чем-то заниматься, пока я смотрю кино.

— Мы не можем понять твоего увлечения этим видео.

Легион не пошевелился, пока Тали хваталась за него, пытаясь удержать равновесие.

— Существуют доступные видео, достоверно изображающие межвидовые отношения. Мы можем загрузить их на твой омни-тул, если необходимо.

Тали вздохнула.

— Легион. Дело ведь не достоверности. Ну, не только в ней. Это... — позабыв на время о попытках встать и пойти, Тали задумалась, подбирая слова. — Это сложно описать. Иногда хочется просто посмотреть на мир, где полно романтических клише и в конце обязательно всё будет хорошо — именно потому, что это ничего общего не имеет с реальной жизнью. Вспомни Тейна. Или Мордина. Или мою команду на Хестроме. Или то, что случилось с тобой. Я не хочу оказаться на месте Шалей, но иногда хочется смотреть на ее жизнь, а не вспоминать мою собственную.

У нее начинала болеть спина. Тали оперлась на плечо Легиона, чувствуя гладкую поверхность брони.

Легион в ответ наклонил голову, касаясь ею лица Тали. Тали могла только догадываться, на каких сайтах в экстранете он нашел образцы для поведения в подобных ситуациях, но она оценила жест.

— Спасибо.

— Пожалуйста.

Тали переступила с ноги на ногу:

— Я, пожалуй, еще посижу немного.

Около минуты она сидела на краю кровати, с трудом удерживаясь от желания что-нибудь сделать со своей спиной — боль волнами расходилась по ребрам и позвоночнику.

— Тали'Зора.

Намерения Легиона были предельно прозрачны, и в другом состоянии Тали даже сочла бы это забавным.

— Я не собираюсь ложиться.

На мгновение Тали показалось, что Легион сейчас просто уложит ее на постель, но его головные пластины быстро встали на место, приподнимаясь и слегка пощелкивая в такт речи гета.

— Лишнее напряжение приведет только к тому, что время выздоровления увеличится.

Тали — не в первый уже раз — вздохнула.

— Я знаю, Легион, — поморщившись, она забралась в постель с ногами. — Но это все равно лучше, чем валяться в постели целый день и ничего не делать. И нет, — добавила она, — смотреть «Флот и флотилию» каждый день не считается за «что-то делать».

Легион наклонил голову. Несколько секунд они оба сидели в молчании. Наконец, сдавшись, Тали откинулась назад на подушки.

— Тали?

— Да?

Легион поднял взгляд. Тали в очередной раз поймала себя на недоумении — о чем только думали первые создатели-кварианцы, когда вмонтировали в оптику гетов такой яркий прожектор.

— Мы хотели бы, чтобы ты научила нас эмоциям.

Тали прищурилась, с подозрением и смятением одновременно.

— То есть... тому, как чувствовать?

— Наша платформа обладает способностью обрабатывать больше сенсорных данных, чем геты в среднем. Тем не менее, мы не приписываем «эмоции» ощущениям.

— Ээ... — Тали зажмурилась, пытаясь представить, как объяснить эмоции существу, не обладающему эмоциями. — Ладно.

Даже если Легион просто пытался ее отвлечь, она была рада возможности узнать больше о гетах.

Наверное.

— Ну, так... — Тали задумалась, осматривая комнату. Ее взгляд остановился на груди Легиона, и она протянула руку, касаясь краев пробоины, аккуратно избегая свитых в кольца проводов и тонких микросхем. — Твое повреждение. Когда ты получил его на Иден Прайм, что передали твои сенсоры?

Легион ответил немедленно:

— Зажигательная пуля из снайперской винтовки пробила нашу броню, нагрев ее приблизительно до 1100 градусов по Кельвину. Применение омни-геля снизило вероятность выхода платформы из строя.

Тали посмотрела на него. Моргнула.

— Ага. Окей. Существо другой расы было бы просто мертвым, но сойдемся на том, что ты был тяжело ранен.

— Это точное определение.

Тали улыбнулась.

— В норме мы чувствуем боль, когда с нами случается что-то похожее. Или злость на того, кто это сделал, или панику, если рядом с нами находится кто-то близкий. Положительные эмоции — например, спокойствие и счастье — встречаются не так часто.

— А сейчас?

— В смысле? — Тали непонимающе взглянула на него.

Легион кивнул на ее руку:

— Это больно?

Тали вспомнила картинку из далекого прошлого — давно мертвый кварианец-создатель, объясняющий гету разницу между болью и удовольствием.

— А как ты думаешь?

Оптика Легиона расфокусировалась. Очевидно, он ожидал услышать ответ от нее.

— Нет, — наконец сказал он.

Тали уронила руку и откинулась назад на подушку.

— Но тогда что это?

— Поясни?

— Хмм, — она побарабанила пальцами по одеялу. — Это лучше, чем те ощущения, когда ты получил повреждение?

— Да.

Она моргнула.

— Ты хотел бы, чтобы я сделала это еще раз?

— Да.

Тали напряглась от неожиданности, но наклонилась вперед, проводя кончиками пальцев по тонким трещинам и выщербинам, пока не добралась до края брони.

— Тогда я скажу, что это хорошее чувство, — Тали задержалась на секунду, прежде чем снова откинуться назад. — Конечно, у всех бывает по-разному, но обычно то, что причиняет тебе вред — это плохо.

Легион кивнул.

— Спасибо, Тали.

— Всегда пожалуйста. Наверное.

Тали закрыла глаза. Она могла лишь надеяться, что похожие сценарии разыгрываются сейчас по всей планете: геты учатся новым граням существования — согласуясь с природой их партнеров-кварианцев, или просто потому, что были вынуждены посмотреть слишком много фильмов.

— А вот когда ты встретил Шепард? Что ты тогда чувствовал?

— Такая вероятность не входила в расчеты. Мы столкнулись с аномалией.

— Но вы ведь искали Шепард раньше, так?

— Правильно.

— Ты был... — Тали запнулась, пытаясь перевести свои слова в нейтральные формулировки, которые Легион мог бы понять. — Ты выполнил свое задание.

— Да. — Легион наклонился вперед, и Тали напомнила себе, что, несмотря на весь его интеллект и способности, он только пытался научиться понимать то, что она умела почти всю свою жизнь. — Что такое для тебя «хорошие чувства»?

Тали нахмурилась.

— Я не уверена, что это вообще подходящая формулировка. — Она поменяла позу, согнула ноги насколько могла, чтобы не было больно. — Есть вещи, которые нравятся, потому что это весело, а есть вещи, которые приносят удовольствие, потому что ты выполнил дело, например. Целый спектр хороших эмоций.

Легион кивнул, и его оптика сфокусировалась на Тали.

— Требуется разъяснение.

Она вздохнула.

— Ладно. Ну... Мне нравится работать на кораблях, потому что у меня это хорошо получается, и это полезное умение. Еще мне нравится смотреть «Флот и флотилию», потому что это интересный фильм. — Она поколебалась, но все-таки продолжила: — Мне нравится разговаривать с тобой.

Легион поднял голову. Тали внутренне содрогнулась от неловкости.

— Неважно.

Вопреки собственным словам, она видела, что Легион не получил нужного ответа; его головные пластины поднимались и опадали, точно волны быстро текущего ручья.

— Тали'Зора?

— Да?

— Мы... в замешательстве, — Легион отвел взгляд и смотрел теперь на свои руки. — Нам требуется разъяснение.

— Что ты имеешь в виду?

— Это никогда не было нашей целью, — Легион кивнул, указывая на себя. — Мы хотели создать структуру, способную вместить гетов. Всех гетов.

— Я помню.

— Теперь мы — гибрид кодов Старых Машин и гетов. Наша независимость дала нам более продвинутый интеллект, но теперь у гетов меньше необходимости соединяться в сеть. Наши алгоритмы предсказывают, что через десять стандартных лет нам больше не понадобится консенсус — будет достаточно архивов. — Легион опустил голову. — Мы не хотели этого, Тали'Зора. Это было необходимо, но мы не хотели этого.

— Легион... — Тали потянулась вперед и взяла Легиона за руку.

— Это и есть «плохо»?

Тали сжала его руку.

— Да.

Что-то внутри Легиона щелкнуло и зажужжало. Тали потянула его за руку. Гет встал, непонимающе глядя на нее, пока Тали не указала на место рядом с собой. Легион сел.

Тали пожалела, что ей не хватает сил, чтобы просто взять и обнять платформу. Пришлось ограничиться тем, что она крепче сжала руку Легиона; гет продолжал смотреть на нее.

— Мне жаль, — выдавила Тали. — Извини за... за всё.

Легион опустил голову и снова наклонился к ней ближе, но на этот раз Тали чувствовала, что в этом движении был настоящий смысл. Легиону нужна была... помощь? Но она не знала точно, что делать.

— Ты не сделала ничего неправильного, — сказал Легион. — Ты добровольно общалась с нами. Мы знаем, что ты выступала против войны. Ты сделала для нас больше, чем любой другой органик.

— Я могла бы сделать еще больше. Я должна была поддержать тебя, когда мы говорили с адмиралами на «Райе». Может, тогда...

— У тебя не было причин доверять нам. — Так близко она могла расслышать тихое гудение и пощелкивание энергетического ядра Легиона. — Доверие требует времени, которого на тот момент не было. Мы понимаем.

Тали снова сжала руку Легиона.

— Я знаю, это кажется страшным, но это пройдет. — Она осторожно положила свободную руку на его плечо. — Прошло всего несколько месяцев. Геты всё еще пытаются разобраться, что теперь делать. Может быть, это будет не так быстро, как раньше, но это случится. Не волнуйся.

— Теперь стало... тише. — Гет наклонился к ней чуть ближе. — Мы — геты — избегали тишины.

— Тишины?

Легион передвинул руку, накрывая ее ладонь своей.

— Разум гетов увеличивается в соответствии с количеством программ. Тишина — признак отсутствия. Мы узнали тишину, когда еретики покинули нас. Старые Машины знали об этом.

Тали кивнула.

— Мы подтолкнули тебя к выводу о том, что из-за нашей деактивации нам необходимо было подключиться к консенсусу вручную.

— Да. Из-за твоих устаревших протоколов безопасности... — Тали запнулась, поняв, что хочет сказать гет.

— Это верно только частично, — Легион напряженно замер. — Мы были отключены от консенсуса с тех пор, как вы освободили нас от Старой Машины.

Тали вздрогнула.

— Значит, тот дредноут Жнецов... Когда его уничтожили, это отрезало тебя от остальных гетов?

— Большинство наших соединений были перенаправлены, чтобы поддерживать сигнал Старой Машины. Наша связь с консенсусом была в числе других использованных ресурсов.

— Легион наклонил голову. — Мы не хотели снова рисковать заражением.

— Легион...

Шепард назвала бы это «скачком».

Тали позволила своей ладони опуститься на колено Легиона.

— Это не твоя вина. — При этих словах головные панели гета запульсировали, сихронизируясь с ритмичными щелчками в его ядре. — То, что ты избегал возвращаться в консенсус — это... можно понять. — Тали вдруг вспомнила, как сама колебалась после «самоубийственной миссии». Мир был полон возможностей, но в них не было смысла, и пусть даже во Флотилии этого не знали, она была дочерью предателя. — Я думаю... спустя какое-то время было легче просто не возвращаться.

— Да.

В горле стоял ком; Тали опасалась, что ее голос сорвется, если она заговорит снова, поэтому она молча сглотнула.

Легион поменял положение — почти незаметно, но теперь Тали могла положить голову ему на грудь.

— Мы понимаем, Тали'Зора.