Шахматный порядок (гет)

Каникулы пролетели незаметно и пришла пора возвращаться в школу. Утро выдалось прохладным, хотя особого мороза не было. Попрощавшись с родителями и сестренкой, Альбус направился вперед в поисках друзей. Уже закатывая глаза от раздражения, Поттер обнаружил в очередном купе Эрика и Кэтрин, а также Скорпиуса Малфоя и Вики Смит.

— Привет честной компании, — весело объявил Альбус, на что блондин сдержанно кивнул, Кэт усмехнулась, а Эрик ответил искренним приветствием.

— Здравствуй-здравствуй, — протянула весело Виктория.

Тонкую шею Кэтрин сейчас украшал кулон с алмазом, которого Ал не видел на ней раньше. Украшение весьма подходило мисс Забини, как и новенькие лодочки.

— Любуешься? — лукаво уточнила она, закинув ногу на ногу и, видимо, заметив интерес приятеля.

— Не дождешься, — уверенно заявил Поттер, покачав головой для пущего эффекта.

— А вдруг дождется? Как знать, как знать… — улыбнулась Вики.

— Ну как знать? — спросил Альбус, удобно устраиваясь на сидении. Все-таки здесь среди своих было гораздо лучше, чем дома.

— Подрастешь — узнаешь! — улыбнулась Вики. — Адриан тоже не верил сначала, а потом взял и влюбился в Анжел.

— Интересная фамилия — Розье… — задумчиво сказал Эрик. — Французская вроде, а вот живут у нас, в Англии.

— Интересуешься? Могу рассказать! — бодро ответила Виктория.

Кэт и Скорпиус закивали. В глазах Альбуса проснулся интерес: он всегда любил историю.

— Rosier — французское слово. Хоть это и древний род, они — эмигранты с континента, — начала Вики. — Родовое имение, как известно, замок Роз, находится в Южной Франции. Но теперь их фамильное поместье в окрестностях Глостера, Глостершир, Англия. Правда там сейчас уже никто не живёт.

— Интересно, как их тогда приняли? — спросил Альбус. Вон как многие не любят магглорожденных, а к приезжим как относятся?

— Перебрались на Остров совсем недавно, в 1839-м году, и были благосклонно приняты английским магическим обществом.

— Но некоторые небось фырчали, что «ну с континента, ещё и французы, что тут хорошего?» — прыснула Кэт.

— Естественно, — вытянув длинные ножки, отозвалась Вики. — Первые представители семьи упомянуты еще в хрониках времен графа Раймонда Тулузского. На родине имели странную славу приятных светских людей, души любой компании и законодателей моды, впрочем не такую уж и странную, как видите.

— Анжелика? — быстро догадалась Кэт. — Вижу её частенько вместе и с Адой, и с близняшками, и с мальчишками.

— Конечно, они с детства дружат, — с видом знатока подтвердила Виктория. — Я живу недалеко от Адель и от Анжелики, мы соседки.

— При этом у Розье слава ещё и темных магов, уважающих странные практики и убивающих на дуэлях просто ради развлечения.

— Как-то маловероятно, — хмыкнул Альбус. — В чем конкретно эти практики состояли?

— Неизвестно, да и вообще в Британии не подтвердилось, Розье ведут себя куда приличнее некоторых англичан, устраивают приемы, на которых с удовольствием бывает цвет магического общества.

— Эйвери, например, — прыснул Эрик.

— Ага. Даже Блэки считали их людьми достойными и приятными. Наличие у себя крови вил они не подтверждают, в отличие от Гринграссов, но и не отрицают, однако, все сходятся во мнении, что красота женщин Розье имеет мало общего с человеческой.

Альбус не сказал бы, что Анжел настоящая модель, место которой на подиуме — это, скорее, по части той же Адель Эйвери или Марины Эйкин, однако красота у нее, безусловно, была. Стройная, высокая, с точёными чертами лица, Анжел всегда сохраняла спокойствие, несмотря на какие-либо проблемы. Альбус считал, что так и нужно. Совсем не обязательно устраивать истерики или жаловаться — кому, в конце концов, они особо нужны? Но Роза, похоже, считала иначе…

— А кем приходился им тот Лимарус Розье, убивший Шеклболта? — спросил с интересом Альбус.

— Вроде он был кузеном Анжел. Но она видела его пару раз в жизни всего, — пожала плечами Вики.

— Негрилло замочили? — глумливо сказал Скорпиус. — Туда им, обезьянам, и дорога!

— Разве Шеклболты не индусы? — удивился Нотт.

— Какие индусы? Ниггеры! — фыркнул Скорпиус. — Нашлись честные люди, зарвавшегося ниггера на место поставили!

Слизеринцы прыснули. Альбус на всякий случай тоже изобразил улыбку. Наверное, это было нехорошо: дома о Кингсли Шеклболте говорили только с почтением. Но, во-первых, ради Шеклболта точно не стоило бы ссориться с друзьями, а, во-вторых, Малфой так забавно произносил слово «ниггер», что это невольно вызывало смех. Альбус знал, что Кингсли Шеклболт был убит адским огнем двадцать пятого апреля две тысячи третьего года молодым стажером министерства, которым оказался Лимарус Розье под обороткой. Лимарус погиб вместе с Шеклболтом, успев только крикнуть, что Темный Лорд скоро вернется. Тогда это назвали «убийством века», а Аврорат начал грандиозное расследование, которое правда завершилось ничем. С тех пор 25 апреля стало своеобразным праздником темных магов: каждый год они обязательно устраивали какую-то акцию в этот день.

— Я, кстати, прочитал, что шведский ученый и маг Карл Линней объединил негров и обезьян в один вид: «Homo troglodytes», — сказал под общий смех Альбус.

— У! У! У! — ответил Малфой, тряся рукой, словно в ней была палка. Альбус с интересом посмотрел на него: наверное, впервые Скорпиус не проявлял к нему враждебности, а вел себя так, словно Ал всегда был членом их компании.

— А что сказали бы твои домашние? — прищурилась Вики. За окном уже мелькали леса: поезд начинал приближаться к предгорьям.

— Ой, Роззи скривилась и заорала бы, что это расизм! — поморщился Альбус. — Это аморально… И что-то там еще…

Скорпиус скорчил рожицу, показывая рвоту. Эрик неожиданно звонко рассмеялся.

— Чего смешного? — посмотрела на друга Кэт.

— Расизм… — Заливался смехом Нотт. — Расизм… А представь: опять у магглов появятся войска в пробковых шлемах… Опять будут сипаи… Опять плантаторы в Парагвае…

— В двадцать первом веке? — спросила Виктория.

— А представь… — смеялся Эрик. — Опять плантаторы будут курить толстые сигары… Опять картонные негры будут носить туда-сюда сахарный тростник…

— И опять у магглов будут винтовки «Кайзер Вильгельм», — расхохотался Альбус. — И опять какой-то Дон Альфонсо или Дон Антонио будет продавать хлопок через долину Рио-де-Ла Плата! Опять Парагвайская война с Лопесом!

— Это где такая река? — спросила Кэт.

— В Уругвае, девочка моя, в Уругвае и Парагвае! — весело ответил Альбус. — И мачо в сомбреро пляшут с кнутами!

— А Кайли с Роззи боролись бы с расизмом! — фыркнул Эрик.

— Ага… Были бы ковбойшами на Диком Западе… — Смеялся Альбус. — Метали бы лассо с коня на полном скаку!

— Зато обезьяны не лезут куда не надо! — скривился Скорпиус.

— О! А Скорп — глава Конфедерации Южных Штатов в Ричмонде! — смеясь ответил Альбус.

— Нет… — хохотал Эрик. — В Асунсьоне!

— Тогда уж в Кампус Дигойта Казус каком-нибудь, — парировал Альбус.

— И мачо в сомбреро лихо пляшут! — засмеялся Эрик. — «Coimbra, ciudade divina,

Deja que mi amor te cante…»

— Ага… — подтвердил Поттер. — И парагвайская конница в красных мундирах несется вдоль реки Умайты.

— А мачо все пляшут Фадиньо! — продолжал весело Нотт. — «Cuando lo canto Tan solo para ti es". Расизм…

Друзья переглянулись и снова прыснули. На радостях Поттер не заметил, как в купе вошла Моника Селвин и присела на соседней полке.

— Латинская Америка должна знать своих героев! — весело вставила Моника.

— Ладно вам, любители Латинской Америки, — махнула рукой Вики. — Расскажите лучше, кто что делал на каникулах.

Вопрос пришелся как нельзя кстати: к купе подъехала тележка со сладостями. Накупив бобов и шоколадных лягушек, ребята плавно перешли к обсуждению каникул. Альбус, рассматривая вкладыш с Птолемеем, слушал Нотта, умудрившегося простудиться на каникулах и будучи очень недовольным из-за этого, а вот Кэт отдохнула довольно хорошо и даже съездила с родителями к родственникам из Америки. Вытянув ноги, Альбус пытался понять как мама и папа возвращались в Хогвартс после каникул в купе, наполненном гриффиндорцами. Рядом все «кошки», и ругают их, слизеринцев. Интересно, о чем гриффиндорцы говорят между собой? «Наверное, о квиддиче или о чем-то очень тупом, — подумал Поттер. — Нет… Не получается представить…»

Потом Скорпиус в очередной раз начал хвастаться и привлекать внимание Кэт. Та, к радости Альбуса не выглядела слишком заинтересованной им, хотя улыбалась, радуясь вниманию к собственной персоне. Альбус, однако, понимал, что как человек Скорпиус нисколько ее не притягивал. Кэтрин пыталась вести себя с ним, как капризная дама со слугой, хотя Малфой («по собственной глупости», — подумал Альбус) этого словно не замечал.

— Гриффиндор — чокнутые, — вдруг раздраженно заметила Моника, посмотрев на обитую тонкими рейками дверь.

— И в чем они провинились на этот раз? — заинтересовался Альбус.

Глубоко вздохнув, девочка начала рассказ. В предпоследний день перед каникулами Моника гуляла по школе, когда обнаружила лучшую подругу, до хрипоты поругавшуюся с Маргарет Браун. Гриффиндорка старалась всячески задеть любого из слизеринцев — то ли заняться было нечем, то ли характер вздорный, то ли из-за какой-то ссоры успокоиться не могла. Только Моника собралась вмешаться, как Маргарет получила поделом, а точнее — «Everte Statum!», но неожиданно раздался громкий голос Молли Роббинс.

«Давно не получала по-полной, а, Забини?» — ядовито уточнила она, но не успела ничего сделать из-за появления старосты, то есть Адель. Однако Молли обозвала ее куклой, вечно потакающей своим.

— И что Джеймс нашел в этой истеричке? — искренне удивился Альбус, выслушав рассказ одноклассницы.

— У нее хорошая хватка, только и всего, — философски заметила Кэтрин, достав газету. — Но в Гриффиндоре действительно учатся дегенераты.

— Даже не дебилы, а дегенераты! — уточнил Нотт.

— Угу… — кивнула Кэт. — Погодите, я нашла кое-что поинтереснее, — она загадочно улыбнулась, положив газету на чуть дрожащий стол​.

Альбус и Эрик, повернувшись как по команде, сразу впились глазами в передовицу. Моника склонилась над плечом Поттера.

ПОБЕГ ИЗ АЗКАБАНА!

Обнаружено, что из Азкабана сбежали Аластор Яксли и Алекто Кэрроу. Возможно, это связано с тем, что дементоры покинули тюрьму. Их местонахождение неизвестно, но Министерство делает всё возможное, чтобы отыскать преступников.

Под текстом виднелись и колдографии.

— Яксли? — в шоке осведомился Альбус.

— Яксли! Видимо, отец нашего старосты. Вот так дела! — закивала Моника.

— Учителя могут начать придираться к Дереку по этому поводу, — грустно покачала головой Моника. — Но у них нет доказательств, что он об этом что-то знает. Кстати, Алекто смахивает на нашу Веронику…

— Пф, — недоверчиво фыркнул Эрик. — Кэрроу толстая и сумасшедшая, а профессор Свифт — стройная и умная. Хотя лицо немного похоже…

— Есть много способов изменить внешность, — напомнил Альбус. — И… Если предположить что Вероника — это Алекто, то кто тогда Кристофер​? Он же за ней ухаживает.

Кэт прыснула. Следом, переглянувшись, засмеялись Альбус и Эрик. Такая идея им показалась забавной игрой.

— Наш учитель ЗОТИ по фамилии Лэрд, — притворно развела руками Кэтрин. За окном уже мелькали силуэты гор, на которые спускались ранние зимние сумерки.

— Не слышал такой фамилии, если честно, хотя он интересный, — тихо признался Поттер.

— Естественно, что не слышал, он из Америки, — снисходительно улыбнулась Кэт.

«Наверху», однако, к случившемуся относились намного более серьезно, чем думал Альбус. Высокие люди в черных мантиях безо всяких опознавательных знаков взяли первокурсников в плотное кольцо. Лиц людей под капюшонами видно не было, от чего становилось не по себе. Альбус попытался расспросить идущего рядом человека, но в ответ получил лишь порцию глубокого молчания.

— Может, их заколдовали, чтобы они ничего не говорили? — предположил Альбус, пытаясь разглядеть лица под капюшонами.

— Жутковато… — поежился Эрик. — Такое ощущение, что нас ведут на допрос в Аврорат.

— Альбус, «откручивай» нас, используй семейные связи, — весело сказала Забини. Альбуса снова невольно восхитился ее бесстрашием, глядя, как девочка, отбросив волосы, весело прыгнула через лужицу подтаявшего снега. «Как ребенок…» — подумал он, покачав головой.

О странных призраках вскоре забыли. После первого ужина слизеринцы отправились в свои подземелья. Альбус с радостью прислушался, когда Адель возле стены с подтеками объявила новый пароль — «Старомодный человек». Как только Ал очутился в уютной гостиной, на него нахлынули радостные мысли и воспоминания. Предприимчивые ребята-пятикурсники где-то раздобыли несколько коробок с зефиром и раздавали его каждому. Винсент Гойл хотел стащить добавку, но заколдованная коробка больно укусила его за руку, так что тот визжал, как девчонка, стараясь стряхнуть её с себя. Слизеринцы умирали от смеха, глядя, как он прыгает по гостиной с разгневанной коробкой, вцепившейся ему в запястье.

Альбус окинул взглядом знакомые лица, большинство из которых были лицами его друзей, и почувствовал, что вот теперь он наконец-то дома.

* * *

Первая неделя пролетела очень быстро. Альбус по-прежнему учился лучше всех, и уже начал пользоваться уважением даже пятикурсников. Уроки становились всё интереснее. В частности, трансфигурация, которую Альбус изучал с четвертым классом, теперь нравилась ему гораздо больше. Профессор Уизли упомянула анимагов, волшебников, которые могут превращаться в животных по собственному желанию. Профессор для демонстрации превратилась в выдру и побегала по комнате. Ала это заинтриговало, и он подумал, что было бы интересно самому превратиться в какое-нибудь животное.

Профессор Слагхорн объяснил своим ученикам, что странные люди в капюшонах — это специальный отряд Аврората, который должен защищать Хогвартс от возможного нападения сбежавших темных волшебников. Эрик любил разглагольствовать и строить версии, как скоро поймают беглецов. Альбус понимал, что его друг так думает под влиянием «Пророка», где постоянно выходили статьи о неизбежной поимке бывших Пожирателей Смерти, хотя прогресса в их поимке не было. Старшекурсники из Рейвенкло поговаривали, что они, наверное, давно сбежали на континент, чтобы примкнуть к Штирнеру. Альбус слушал с интересом: уже мно­гие вол­шебни­ки по­гиб­ли от его рук, по­рой да­же го­вори­ли об уг­ро­зе да­же для бри­тан­ских магов.

С началом семестра Альбус зарылся в библиотеке. Он знал, что анонимная записка имела отношение к посланию в гостиной, поскольку в ней говорилось, что книга о черной магии содержит ответ. Первым делом Ал изучил Оптическое заклинание, которое позволяло заставить конкретного человека или целую группу людей видеть какой-либо предмет не таким, какой он есть на самом деле. Он решил, что со стороны отправителя посылки было глупо использовать такое простое заклятье, учитывая, что любой волшебник сможет применить к нему контрзаклинание.

Как только Альбус разобрался с этим, он вернулся к своему привычному занятию, шарить по книгам в поисках слов «круг» и «игра». Послание, по крайней мере, дало ему намек. Это наверняка было как-то связано с темной магией, или с чем-то подобным. Проведя бессчетное количество времени за чтением, Ал так и не смог найти ничего подходящего ни в одной книге. Он повсюду носил с собой ветхие обложки своих учебников и прятал в них книги, которые читал, чтобы профессор Уизли, увидев его, решила, что Ал читает обычный учебник по трансфигурации, и спокойно прошла бы мимо.

Джеймс Поттер попал тем временем в крупные неприятности. Вместе с неугомонной Белиндой Иллис он повадился ходить в Запретный лес, чтобы поискать потайной ход в Хогвартс, где их поймал Хагрид. Альбус был уверен, что лесничий напишет о случившемся отцу: тот, конечно, отругает Джеймса, но не будет слишком усердствовать, ведь сын так стремится быть похожим на своего деда. Однако пока лесничий решил взять Джеймса в качестве отработки в лес: пусть посмотрит, утолит свое любопытство. Альбус уже привык к тому, что Хагрид относится к нему, как к пустому месту, и почти перестал на это реагировать.

К февралю погода за окном совсем ухудшилась. Ветер завывал так, будто собирался нагнать к Хогвартсу все мыслимые снеговые тучи. Травологию частенько отменяли, и Альбус редко виделся с профессором Лонгботтомом. Почта в эти дни прибывала с опозданием. Ал жалел свою сову и старался писать домой пореже. Как-то раз, идя по коридору после очередной отмены травологии, Альбус и Эрик случайно услышали на лестнице необычный разговор «сладкой парочки».

— Не нравится мне всё это, — покачала головой Адель, обращаясь к Дереку. — Это же не защита от Тьмы, а Тьма в чистом виде!

— Да ладно тебе, — с усмешкой отмахнулся Яксли. — Не Непростительные же. Мы ведь должны уметь обороняться. Гриффиндорцев не спешат наказывать, когда они на нас нападают. Вопрос — почему мы не можем дать отпор?

— Вот именно! — тихо, но уверенно прокомментировал Нотт.

Поттер задумался. Конечно, нельзя позволять «львам» всегда втаптывать слизеринцев в грязь, но ведь темную магию запрещено использовать. Хотя сам он ей несколько заинтересовался на каникулах, но не ожидал, что этим увлекаются и взрослые люди.

— Война закончилась, мы должны жить в мире, — мягко заметила Адель, разведя руками.

Вот здесь Альбус был не совсем согласен с Эйвери. Как она не поймет, что всё только начинается? Дальнейшие слова старшекурсников мальчики уже не слышали.

— Интересно, — весело усмехнулся Эрик. — Когда там у нас ЗОТИ?

— После трансфигурации, — равнодушно напомнил Альбус, не совсем понимая заинтересованность однокурсника.

— Всё-таки это странно, — подумав, заметил он. — Сначала же явно было видно, что он вовсе не мастер темной магии.

— В доверие входил. Новый же, из Америки, вот и пытается, чтобы остальные профессора приняли его, как своего. Всё же просто, как дважды два, — закатил глаза собеседник, отвечая на вопрос друга.

* * *

Рыжеволосая стройная женщина откинулась в кресле, прикрыв глаза. Мерлин, всё-таки работать учителем сложно. Тот еще вопрос, что легче: метаться по заданиям от Милорда или обучать ребят полетам? Ладно еще чистокровные или полукровки, но видя большинство магглорожденных первокурсников, профессору Свифт, говоря по совести, хотелось выть. Однако, была во всём этом Хогвартсе девушка, действительно подающая большие надежды и имеющая шанс стать участницей сборной Британии по квиддичу, окончив школу. Адель Эйвери. Вероника знала её отца давно, однако он попал в Азкабан.

— Проснись и пой!

Преподавательница полетов вздрогнула от удивления, услышав хозяина кабинета.

— Сложно начинать новую жизнь, Лекта? Выходишь на пенсию? А не рано ли? — с иронией уточнил сероглазый мужчина, чьи светлые волосы были слегка растрепаны.

— А тебе, значит, легко? — чуть насмешливо протянула «Вероника», смерив собеседника лукавым взглядом изумрудно-зеленых глаз. — Одна Эльза Лонгботтом чего стоит! Хотя, чему этот Невилл мог научить ребенка? — она хохотнула, вспомнив известного члена Ордена Феникса, который ещё и приходился ей коллегой, учителем травологии.

— Он-то тут при чем? Ты про Альбуса расскажи.

Алекто глубоко вздохнула. Ценит, конечно, безусловно, и крепко, но волшебницу несколько раздражал один факт: Ал почему-то решил, что может давать ей указания.Ей, хотя пока он где-то болтался в девяносто восьмом году, она уже работала, только профессором маггловедения. Она не отрицала, что было наверняка некое задание, некий вклад, но Алекто Кэрроу еще с детства команд в свою сторону не выносила…

Странно, что никто не узнал ее. Ладно «Кристофер», у него чертово Оборотное зелье, но она… Стоило похудеть и привести себя в порядок, плюс нанести косметику и применить к себе немного омолаживающих чар, как всё! Даже директриса Минерва Макгонагалл — и та ничего не заподозрила! Всё-таки правду говорят люди, что Гриффиндор — это диагноз.

— А что Альбус? Ребенок ребенком. Популярен, но чаще всего общается с Ноттом и Забини. Книжку получил, хотя ты и сам уже знаешь, а вот читал он ее или нет — не знаю.

— Это будет видно, — равнодушно проговорил блондин, глядя в окно, из которого открывался прекрасный вид на квиддичную площадку. — Уверяю тебя, когда он это сделает, то заметно изменится…

— Но для него это наверняка зло! — не сдавалась Алекто. — Он же Поттер!

— И что дальше? Дамблдор —известный манипулятор, а Снейп — шпион… А именно в честь этих двоих его и назвали.

— Уж справлюсь как-нибудь, — раздался веселый голос. От неожиданности взрослые вздрогнули.

— Дерек, чуть в обморок не свалил! — мягко призналась Вероника и шутливо погрозила тонким пальцем. — Нельзя же так пугать! Кстати, раз уж появился, ты ведь в хороших отношениях с мисс Забини. Вот и Альбуса…

— Сомневаться начнет, — недоверчиво протянул брюнет, глядя куда-то в угол.

— Мерлин, — мужчина закатил глаза. — Ты сам не так уж давно этой книжкой интересовался. Пусть убедится, что это, мол, для науки. И не говори, что книга от тебя. Он сейчас, кстати, на урок придет, так что расходимся.

— Не по адресу обращаешься: до Мерлина мне еще как до Луны. Лекта, у нас полеты, — с усмешкой напомнил юноша.

— Лучше уж вы, чем первый курс, — искренне призналась женщина.

* * *

Урок зельеварения Альбус провел, как на иголках. Эрик сварил отвратительное зелье, заставившее зажать нос даже профессора Слагхорна, всегда немного снисходительного к своим ученикам. На травологии отличилась Кэт, вырвав с корнем дикорастущую бегонию, которую всего лишь надо было присыпать землей и полить, чтобы она выпустила огромный красный цветок. Промах Забини привел не только к потере баллов Слизерином, но и вызвал дружный смех группы райвенкловок в составе Свен Кристинс, Кристины Лауган и Элеоноры Брукс. Альбус с трудом сдерживался, чтобы не выхватить палочку. Очевидно, они вымещали на всех слизеринцах злость за Скорпиуса Малфоя, который называл их зубрилками и грязнокровками. Винсент Гойл, выходя из класса, толкнул райвенкловских подружек.

Настроение Альбуса заметно ухудшилось. Ожидая начала урока по ЗОТИ, он вытащил из портфеля книгу по темной магии, чтобы хоть как-то сократить время. Альбус предусмотрительно выучил заклинание Оптической иллюзии, чтобы выдавать обложку книги за учебник по расширенному зельеварению. Поправив очки, он погрузился в чтение.

Самым сильным из темных магов выступал Том Риддл, известный под именем Лорд Волдеморт. Однако, это было до второго мая тысяча девятьсот девяносто восьмого года. Судя по недавнему предсказанию известной прорицательницы Сивиллы Трелони, восхождение более могущественного мага, а если быть точнее, нового Темного Мастера, должно было начаться двадцать пятого декабря две тысячи семнадцатого года

Мальчик протер глаза и перечитал конец второго предложения.

Двадцать пятое декабря две тысячи семнадцатого года…

День, когда он начал, наконец, чтение этой книги.

День, когда к нему во сне явился странный дух…

Неужели новый темный маг или, как там говорится, Темный Мастер, — это он? Да нет… Чушь какая-то! На мгновение Альбус почему-то представил себе Скорпиуса Малфоя с его родителями в огромных праздничных шляпах, танцующих, как маньяки, но сейчас у него не было времени посмеяться.

— Что случилось? — удивленный Эрик взглянул в книгу и не смог удержаться от того, чтобы не рассказать все это Кэтрин, а уж от нее услышали и остальные.

— Кто такой Темный Мастер? — уточнил Винсент Гойл.

— Идиот… — прошипел Альбус, дернув друга за рукав, но тот не обратил внимание.

— Темный волшебник, более могущественный, чем его предшественник. Предсказание Трелони, тупица, — снисходительно усмехнулся Нотт.

— А мне кажется, — раздался слегка надменный голос Розы Уизли, — Что всё это выдумки, чтобы припугнуть народ. Трелони всего лишь старая обманщица.

Альбус с интересом посмотрел на гриффиндорскую половину. Ему показалось, будто он видит сон. Гриффиндорцы общаются со слизеринцами? Это было невероятно. Последний раз такое было лет шесть назад, когда гриффиндорский загонщик Эндрю Скипс соблазнил каким-то образом слизеринку Дафну Гейтфлид, о чем шепталась вся школа. Ходили слухи, будто Фред Уизли, тогда еще второкурсник случайно застал их в Выручай-комнате в ужасном положении. За это однокурсники объявили Дафне тотальный бойкот. Этот случай еще больше подлил вражды в и без того сложные межфакультетские отношения.

— Про такое не шутят, — уверенно возразила Кэтрин. — Вряд ли здесь всё так просто.

— Вообще-то такие предсказания рассчитаны на наивных глупышек вроде тебя, — фыркнула гриффиндорка.

— Уж не знаю про Кэт, но тебе постоянно нужно выставить себя гениальной, а всех остальных — дураками, — спокойно заметила Моника.

— Так что тот еще вопрос, кто здесь дурочка, — с легкой улыбкой добавила Кэт. — И знаешь, до Ала тебе как до неба…

Слизеринцы дружно рассмеялись. Презрительно фыркнув, Уизли углубилась в учебник, а Альбус почувствовал неожиданное уважение к кареглазой однокурснице, чьи русые волосы закрепляла белая заколка.

— Вижу, межфакультетская вражда не дремлет, — раздался веселый мужской голос. Профессор Лэрд вошел в класс, на ходу поправив волосы.

— Профессор, что же вы так пугаете? — покачала головой темноволосая Эльза Лонгботтом.

«Все эти «львицы» так хотят выслужиться», — презрительно подумал Альбус, внешне сохраняя равнодушное выражение лица. Вот Эльза — дочь профессора Лонгботтома, но старательно подлизывается ко всем учителям, как говорила про нее Кэт.

— Может, мне хотелось проверить, как у вас с реакцией, мисс Лонгботтом, — с усмешкой предположил профессор Лэрд, заняв место за столом.

— Альбус, я сказал, что такое Темный Мастер, вот и всё… Что идиот-то сразу?

— Ты выдал, что я читаю темные книги, понимаешь? — ущипнул Поттер друга. — Эх, ты… Шляпа!

— Да никто не понял… — махнул рукой Эрик.

Вместо ответа Альбус показал глазами на Розу Уизли. Нотт потупился. Кажется, он понял свою ошибку. Не хотелось бы, чтобы профессор Уизли узнала об этом…

Профессор Лэрд, как и обещал, дал ученикам контрольную работу. Альбус сделал ее за двадцать минут, чем вызвал недовольный взгляд Розы. Отвернувшись к окну, он стал рассматривать, как Хагрид возится с дорожкой. Снег уже почти стаял, и только серая грязь, на которую падали мокрые снежинки, напоминала, что до настоящей весны еще далеко. Эрик проворчал что-то неразборчивое, на что Альбус усмехнулся. Нотт, вероятно, ожидал темную магию после подслушанного разговора между Эйвери и Яксли.

— Пока еще только основа, мало что представляющая из себя, но постепенно вы подключитесь к настоящим знаниям. Учитывая недавние события, вам следует быть осторожнее, но не сдаваться и уметь защитить себя в случае чего.

«Странновато, — с легкой улыбкой подумал Альбус. — Что же тогда означает разговор Адель и Дерека?»

— Профессор, — темноглазая Моника уверенно подняла руку. — А вы верите в Пророчество о Темном Мастере? — При этих словах девочка бросила слегка насмешливый взгляд в сторону Розы Уизли.

— Да, но обычно не верю во всякие предсказания, — пожал плечами профессор Лэрд, но ученица была удовлетворена таким ответом.

Уходя, Поттер бросил короткий взгляд на преподавателя по ЗОТИ. Он упоминал, что им нужно уметь обороняться, но не высказывал особенного неодобрения в сторону Пожирателей Смерти. Тем более, мальчик не видел смысла не принимать к сведению слова Адель о том, что занятие шло не по ЗОТИ, а по Тёмным Искусствам. Интересно, дойдет ли до этого их курс и на чьей всё-таки стороне профессор Лэрд?

После урока друзья вышли во двор. Несмотря на еще хмурое небо, весна постепенно вступала в свои права, и вербы у Черного озера начинали набирать бутоны. Стоящие неподалеку хаффлпаффки хихикали, глядя на них, но друзья не обращали на них внимания. Эльза и Энтони, возвращающиеся в школу, высказывали друг другу предположения насчет содержание нового пророчества Трелони.

— На Дерека что ли намекают? — недоверчиво фыркнул Альбус, услышав разговоры гриффиндорцев.

— Не скажи это при Макгонагалл. Она, кстати, такие пристальные взгляды бросала за обедом и на него, и на тебя, — неожиданно подошла Моника.

Легкий ветерок трепал ее прямые волосы, доходящие до лопаток. Альбус согласно кивнул. Он недолюбливал директрису за ее вечную придирчивость, которую считал верхом несправедливости.

— Да какой он Мастер, ему даже семнадцати нет, — покачал головой Поттер.

— Зато практиковался в Непрощаемых, — тихо, чтобы Селвин не слышала, напомнил Нотт.

— …А он мне и говорит: Адель, давай, мол, танцевать. Я ему про дежурство, а ему безразлично. Темнота была и полнолуние, в тот день мы впервые пришли в школу после отбоя. Кэтрин, ты куда?

Адель и Кэтрин решили прогуляться, и девочка не уставала расспрашивать старшую подругу о ее жизни. Сейчас первокурсница громко поприветствовала мальчишек, но те не услышали ее. Или не обратили внимания… Один Эрик махнул рукой, но потом тут же бросился догонять Монику и Альбуса. Ее — Кэтрин, не позвали. Видимо, она теперь лишняя!

— Ладно тебе, встретитесь еще, — мягко улыбнулась староста, на что Кэтрин лукаво улыбнулась.

Все таки повезло ей с подругой, что казалась ей будто старшей сестрой, а мальчишки и особенно Альбус… Забини давно заметила в нем какую-то загадку и она ее разгадает, хотя сам Поттер, видимо, этого не хотел. Неподалеку проходили Адриан и Анжелика, держась за руки.

— Быстро детвора растет… Любовь-морковь, — чуть насмешливо протянул капитан слизеринской команды, глядя на идущих рядом Монику и Альбуса.

— Приветствую! — позади раздался голос, отчего Розье чуть не подпрыгнула от неожиданности.

— Не будь мы друзьями детства, я бы тебя заавадил, — прыснул сероглазый Руквуд, пригладив непослушную челку. — Нельзя же так пугать, Мерлинова борода!

Анжелика тепло улыбнулась, махнув тонкой рукой.

— Думаю, что я сам могу решить, что мне можно, а что нет, — язвительно заметил Дерек. — С кем там Альбус? Не с Моникой ли?

— Именно с ней, — приглянувшись, подтвердила Анжелика.

— Черт, — еле слышно проговорил Яксли.

Не успело ничего начаться, как всё рушится! Селвин… Добрая и мягкая, всегда готова постоять за справедливость. Немного смахивает на Адель, но это-то и важно.

Перейди общение этих двоих в нечто большее и всё, Поттера потеряли, как и его отца, а еще рыжую скандалистку, ставшую заместительницей министра, а этого не должно было произойти. Лучше уж та же Кэт: Мони будет только мешаться.

— А почему «черт»? — Адриан как всегда, был мастером догадок.

Можно бы и сказать, все-таки лучшие друзья, однако его девушка не входила сейчас в стопроцентное доверие из-за некоторой разницы во взглядах и доброты: они ладили с детства, Анжелика была интересным человеком, но могла бы неверно понять, заволноваться, а доставлять лишнее беспокойство не хотелось. Да и информация предназначена не для всех подряд.

— Как-нибудь скажу, когда будем одни.

Друзья не заметили, как подошли к дальней кромке Черного озера. Здесь, как обычно, росли несколько старых вязов и буйные заросли ежевики. Альбус вспомнил, что профессор Макгонагалл жаловалась на Хагрида, который перестал чистить эти места. Кэт здесь чем-то не понравилось: она явно хотела поскорей вернуться в замок. Вскоре стало ясно, почему — со стороны озера показались идущие вразвалочку загонщик Гриффиндора Эндрю Скипс с двумя приятелями-амбалами. Направлялись они прямо к ним.

— О, Мерлин! — Нотт напрягся. — Неужели они к нам?

— Похоже… — Почесал затылок Альбус.

— Это… Они… — забормотала Забини. — Вчера Иллис поймала меня в коридоре и заявила, что мы окончательно обнаглели и нам не жить. За крысятничество нас надо крепко проучить. Я думала, это очередная их пугалка.

— Да ты спятила совсем! — прошептал Нотт. — Они же из нас сделают стейк, шестикурсники!

Гриффиндорцы, тем временем, приближались. Скипс, смеясь, бросил «Petrificus» в Забини, и Кэт оказалась парализованной. Нотт испуганно озирался, явно надеясь заметить хотя бы одного слизеринца, но тщетно. Альбус похолодел и поправил очки.

— О, отродье своей семьи? — засмеялся белокурый приятель Скипса. — Гляди-ка, как ты прижился в змеюшнике, падаль!

Отошедшая Кэтрин испуганно вскрикнула. Альбус, глядя в кусты, что-то произнес на странном языке, больше напоминавшим шипение. Кэт поначалу не поняла, что он делает. Гриффиндорцы тоже притихли. Однако все стало ясно мгновение спустя. В траве скользнуло что-то, похожее на буро-серую ленту. Одна гадюка, вторая, третья… Кэтрин заверещала, а Нотт прытко вскочил на бревно.

— Не дергайтесь! — прикрикнул Альбус.

Наклонившись, он ловко взял темно-серую змею. Она скользнула ему в рукав, потом выглянула из-под воротника и несколько раз быстро-быстро коснулась языком его лица. Скипс с приятелями тоже словно оцепенели. В траве шипело еще как минимум пять гадюк. Его широкоплечий спутник побледнел, как в зимнюю пору. Гриффиндорцы начали осторожно пятиться в сторону школы, тщательно оглядывая траву перед тем, как поставить ногу. В траве между тем зашевелились новые ленты.

— У вас есть минута, чтобы убраться, — с тихой ненавистью произнес Альбус. — Они пока не тронут.

Скипс открыл было рот, но кто-то из приятелей потянул его за рукав, и троица ретировалась. Поттер победно взглянул на друзей, но Нотт жалобно посмотрел на него.

— Убери их, — попросил Эрик. — Убери, Ал…

— Эх ты! — засмеялся Альбус. — Разве ты забыл? Настоящий гриффиндорец достанет меч из Волшебной Шляпы, а настоящий слизеринец справится со змеей. Смотри, ты ей нравишься!

Мальчик погладил головку гадюки. Кэт вскрикнула, увидев, как раздвоенный язык змеи коснулся щеки Поттера. Альбус тихо поговорил с гадюкой, потом что-то громко прошипел, и змеи стали одна за другой исчезать в кустах.

— Это гадюка-принцесса, между прочим, — пояснил Альбус, все еще поглаживая змею. — У змей есть свои принцессы, которые ими управляют.

— Как… — пролепетала Кэт… — Ты… Ты знаешь парселтанг?

— Ну да… — пожал плечами Поттер. — Как-то мы с Розой нашли гадюку в лопухах за сараем. Я поболтал с ней, только и всего.

Змея, тем временем, сползла с руки Альбуса и поползла к зарослям ежевики. Мальчик что-то прошипел ей вслед.

— И ты молчал все это время? — напирала Забини. Налетевший ветерок поколебал заросли ежевики.

— Да как-то не было случая, — пожал плечами Альбус.

Эрик сел на поваленное дерево, а Кэт не могла сдвинуться с места.

— Ну и прогулка… — только пролепетала она. — Ал… Но как, Мерлин тебя побери? Как?

— Отец, говорит, тоже умел когда-то, да потом разучился, — Поттер почесал переносицу. — Понятия не имею как.

— Скажи что-то на парселтанге, — попросила Кэт, все еще с опаской поглядывая на ежевичные заросли.

— Не-а, не могу, — покачал головой Поттер. — Говорить на парселтанге можно только со змеями, — важно добавил он.

— Ладно, пошли… — заныл было Нотт.

— Вставай, трусишка! — К Кэт, похоже, вернулось ее боевое расположение духа, и она подпрыгнула. Эрик снова заныл, но Кэт пообещала послать в него заклинание щекотки, если он сейчас же не пойдет домой. Альбус нервно смеялся, глядя в темную гладь талой воды. Кэт прищурилась, глядя на друга: он, похоже, тоже пережил немалый стресс.

— Ты знаешь, что со змеями умели говорить только потомки Слизерина? — бормотал на ходу Эрик. — Только они, правда! Я от матери слышал, что Слизерин им какой-то ген привил.

— Скажешь тоже, ген… — фыркнула Кэтрин, отбросив белокурые волосы. Сейчас она, похоже, была очень рада, увидев Анжелику и Адель с их приятелями. Мало ли что придет в голову гриффиндорцам…

— Да, ген. Змеиный ген, понимаешь?

— Да мы вроде не потомки Слизерина. Мы потомки Игнотуса Певерелла… — поправил Альбус очки.

— А Слизерин — потомок его брата, Кадма Певерелла. Так что, родня! — заключил Эрик, помахав руками.