Грядущие дни (гет)

После бесконечно долгой недели пристальных взглядов, шепотков и грубых допросов, когда "Ежедневному пророку" и прочим магическим СМИ наскучила история, основанная исключительно на предположениях и вымыслах, Дафна наконец-то смогла вернуться к нормальной жизни. И хотя иногда случайные прохожие ещё узнавали её в лицо, по большей части девушку оставили в покое. Её новоприобретённому уединенную также в немалой степени помогло начало Чемпионата мира по квиддичу.

Англия, уволившая за пару месяцев до начала чемпионата своего менеджера вследствие рекордных двенадцати международных матчей без побед и поимок снитча, внезапно преобразилась. Без менеджера, но сохраняя уверенность в себе (несмотря на рекордно низкий уровень побед), они обратились к "зелёному", но энергичному Майку Сампсону. Молодой Сампсон, который до этого возглавлял команду "Паддлмир Юнайтед", привнёс энтузиазм, уверенность и тактический талант, которых не было ни у одного английского клуба очень долгое время, насколько помнила Дафна. Пожалуй, пик их успеха пришёлся на финальный товарищеский матч, когда Англия под руководством Сампсона выиграла у Ирландии со счётом 350-180. Последующая истерия о серьёзных шансах Англии попасть на международные соревнования означала, что Дафна могла смело показаться на людях, не опасаясь пристального внимания едва знакомых людей.

Несмотря на возвращение к нормальной жизни в магическом мире, Дафна полюбила различные ресторанчики и пабы, в которых они часто обедали с Гарри. Поэтому когда она, наконец-то, смогла связаться с Трейси, они договорись встретиться в маленьком пабе в нескольких милях от центра Лондона. Дафна наполовину ожидала от Трейси тяжёлого сопротивления выходу в люди, так как она имела привычку быстро влюбляться по уши в того, с кем встречалась, и сейчас скорее всего грустила из-за разрыва. Это была одна из тех многих вещей, в которых они были полными противоположностями, поскольку Дафна всегда была осторожна и с ней, вероятно, бывало трудно. У Трейси было одно из самых больших сердец, которые когда-либо видела Дафна. Но в этот раз, как ей показалось, что-то изменилось. Вместо того, чтобы замкнуться в себе, Трейс с воодушевлением приняла предложение подруги.

— Ты хорошо выглядишь, — прокомментировал отец Дафны, когда она спускалась по лестнице в холл Гринграсс-мэнора. Он стоял спиной к гостиной, привалившись плечом к дверному косяку, держа руки в карманах и широко улыбаясь. Уже было почти семь часов вечера, но благодаря магическому способу перемещения и привычке Трейси опаздывать, Дафна не слишком волновалась, поглядывая на старые дедушкины часы, которые отсчитывали последние секунды. — Какие-то особенные планы?

— Спасибо, — улыбнулась в ответ Дафна, пытаясь застегнуть маленькую, аккуратную, но при этом весьма упрямую изумрудную серёжку. Она плохо умела управляться с украшениями, почти всю жизнь предпочитая обходиться без них. Наряжаться и вести себя как подобает леди, ей было не комфортно, да и талант к этому у неё отсутствовал. И всё же, когда она готовилась к выходу, эти серёжки попались ей на глаза. Годами Дафна даже не смотрела на них, скорее всего, потому, что на самом деле они не принадлежали ей, а были унаследованы от матери. Они подходили к наряду, который она выбрала на сегодня. В нём не было ничего особенного: бордовая блузка в сочетании с чёрной юбкой и даже туфлями на небольшом каблуке, о которых она вообще забыла. Но критичного осмотра отражения в зеркале, более долгого, чем ей хотелось бы признать, она не могла не согласиться с вердиктом отца.

— Собираюсь встретиться с Трейси, — продолжила Дафна, когда наконец-то справилась с непослушной серёжкой. — Подумала, что ей будет полезно.

Не было нужды упоминать, почему она нуждалась в этой встрече. После всего, что она узнала о вопиющем поведении Адама на свадьбе, отцу Дафны нужно было немного успокоиться. Хотя подробности того, что Дафни сделала с маленьким червём, помогли.

— Надеюсь, вы, девочки, хорошо проведёте время, — счастливо заметил Маттиас. — Мерлин знает, вы обе заслужили.

— А что насчёт тебя, собираешься развлечься? — поинтересовалась Дафна, быстро проверив содержимое кошелька, чтобы убедиться, что она положила правильные деньги. В одну из их с Гарри первых встреч, Дафна забыла положить в кошелек магловские деньги, снятые со счёта в Гринготтсе, а затем удивилась, почему официантка отказалась принять галлеоны в качестве оплаты. По крайней мере, у Гарри в тот момент хватило такта не рассмеяться, пока официантка находилась на расстоянии слышимости.

— Если не принимать во внимание подборку учебников на следующий учебный год, то нет. МакГонагалл хочет, чтобы мы все прислали ей список, чтобы она их одобрила. И кто говорил, что у учителей бывают выходные?

— Не-учителя? — риторически спросила она, открывая чулан под лестницей и выбирая пальто из множества висящих на штанге. Большинство из них принадлежало Астории, у которой была вредная привычка покупать больше одежды, чем ей требовалось на самом деле. — Почему бы тебе не поступить так же, как остальные преподаватели? Просто выбери те же, что и в прошлый раз.

— Потому что это скучно, Даф, очень скучно. Ты хоть представляешь себе, насколько уныло каждый раз, год за годом, читать тридцать сочинений по одному и тому же учебнику? Попробуй сама. Так что я уже наметил новые темы, осталось только найти учебники.

— Что ж, повеселись, — кивнула Дафна в ответ на восторженную улыбку отца. Несмотря на все его жалобы и недовольные стоны, ему нравилось преподавать. Зная его, он с радостью сидел бы до раннего утра в окружении стопок книг, пока не нашел бы нужную. Обычно он освобождал место в гостиной, садился в центре, а затем создавал вокруг себя круг из книг, пока не находил лучшую. Очевидно, это помогало ему думать. Но Дафна считала, что это выглядит нелепо. После того, как книга была выбрана, он убирал неподходящие книги и начинал процесс поиска по новой. Так продолжалось до тех пор, пока все учебники для нового учебного года не были выбраны. Это было потрясающее зрелище, но скорее для зрителя, чем для участника — сама Дафна бы ни за что в жизни не присоединилась. Подобный хаос запросто мог свести её с ума.

— А ты повеселись с Трейси. Передавай ей привет.

— Обязательно, — улыбнулась Данфа, надевая пальто, затем быстро обняла отца и поцеловала его в щеку, прежде чем выйти в тёплый летний вечер. Солнце почти зашло за горизонт, но в отличие от зимних месяцев, небосвод всё ещё озарял тёплый свет. Белые облака превращались в красные по мере наступления заката. Вот почему она предпочитала лето. Она никогда не любила темноту, особенно в детстве. Но вместо того, чтобы позволить наступающим сумеркам испортить ей настроение, она улыбалась, пока шла по дорожке в сторону сада. В клумбах вокруг расплескались настоящие моря красных, оранжевых и жёлтых цветов, о которых всегда так любовно заботилась мама. Эту страсть разделял и её отец, хотя он никогда особо не любил копаться в саду. Все её любимые цветы росли здесь вместе с его цветами.

Солнце всё ещё озаряло небосвод в милях от Гринграсс-мэнора, чему Дафна была только рада, аппарировав неподалёку от паба, в котором они договорились встретиться с Трейси. Как поняла она за все их годы дружбы, хорошо иметь лучшую подругу-полукровку, ведь, в отличие от других чистокровных, она понимала, как вписаться в магловский мир. Никто даже не посмотрел в её сторону, когда она вышла с узкой улочки, направляясь к большому кирпичному зданию в конце дороги. Большие золотистые буквы над входом гласили: "Красный Лев". Оранжевый свет лился из каждого окна. Несколько группок людей стояло на улице, наслаждаясь вечером: одни курили, другие болтали, держа в руках напитки.

Интерьер был схож со всеми остальными пабами, которые посещала Дафна: тёплый оранжевый свет, тёмно-красный ковёр и стены нейтрального цвета с несколькими картинами тут и там, чтобы не казались слишком блеклыми. Поскольку вечер был тёплым, большая часть клиентов сидела на летней площадке позади паба, где находились столики самых разнообразных размеров, чтобы вместить разное количество людей. Когда она вошла, паб встретил её негромкой болтовней, тихой музыкой и случайными смешками. Где-то кто-то уронил бокал, а неподалёку произносили тост несколько мужчин, которые выглядели настолько привычными для окружающей их обстановки, что на самом деле начали сливаться с ней.

— Я могу вам помочь? — произнёс раздражающе-услужливый весёлый голос, когда посетители вернулись к своим напиткам и пустой беседе после короткого перерыва. Голос принадлежал молоденькой девушке, одетой во всё черное, с полотенцем, торчащим из кармана брюк. Больше всего раздражала сияющая улыбка, будто приклеенная к лицу девушки, вне сомнения, во благо качественного обслуживания клиентов. Такая улыбка могла принадлежать либо лжецу, либо идиоту. "Никто в здравом уме, — подумала Дафна, вспоминая рождественский вечер, когда она была вынуждена работать в "Дырявом Котле" после выпуска из Хогвартса, прежде чем стать невыразимцем, — не может радоваться такой низкооплачиваемой неблагодарной работе".

— У меня забронирован столик, — сказала Дафна, не удосуживаясь улыбнуться в ответ. — На Гринграсс.

— Ваш столик под номером три. Пожалуйста, следуйте за мной, — сообщила девушка с невозмутимой улыбкой, несмотря на пристальный взгляд Дафны, и повела их к круглому пустому столу, расположенному у большого окна слева от бара.

Дафна понимала, что ей не следует грубить человеку, который всего лишь делает свою работу. Её терзал тот факт, что всё это было игрой, одной большой ложью, на которую все купились. Подобная ложь воспитывалась в ханжеских чистокровных семьях, в том числе у родственников, которых она встречала, когда росла. Но понимая по собственному опыту, что в этом не было вины девушки, Дафна выдавила скупую улыбку, усаживаясь за своё место и постаралась быть предельно вежливой, заказывая напитки.

Трейси была бы не Трейси, если бы пришла одновременно с подругой. Она опоздала ещё на добрых пятнадцать минут. Дафна давно сделала заказ и от скуки листала меню в кожаной папке, размышляя о том, пора ли ей перейти к закускам, когда Трейси наконец-то появилась.

— Прости, прости, — торопливо пролепетала Трейси, присаживаясь за столик. — Я попыталась прийти вовремя, даю слово. Я уже уходила, когда меня выловил Хоскинс и приказал явиться к себе в кабинет. Я попыталась ему объяснить, что у меня планы, но он настоял, но это даже к лучшему, Даф, помнишь, я хотела заработать повышение? Я его действительно получила! Я смогла! Не могу в это поверить!

— Я знала, что ты сможешь! — просияла Дафна. Её лучшая подруга работала день и ночь, наблюдая, как повышения раздают тем, кто их даже не заслуживают, а также целителям с правильной фамилией. Либо им, либо целителям, чья ценность равнялась нулю, поэтому их повышали, чтобы они стали чужой проблемой. Дафна знала несколько таких целителей, которых, как она была уверена, нельзя было допускать к пациентам, но вместо увольнения им давали хорошую офисную работу и повышали зарплату. С глаз долой, из сердца вон.

— Спасибо, я до сих пор не могу в это поверить. Я так долго работала над этим и, наконец-то, я смогла. Это так странно. Я не знаю. Я ещё не до конца это осознала. Я буду заведовать своим собственным отделением, Даф. Я.

— И каким отделением ты будешь заведовать?

— Отдел по устранению последствий заклинаний, — счастливо ответила Трейси, недоверчиво улыбаясь. Дафни уже давно перестала пытаться понять, почему уверенность Трейси в своих способностях так мала. Снова и снова она доказывала себе и окружающим, что она талантливая ведьма и потрясающий целитель. И всё же, вне зависимости от полученной похвалы, Трейси отказывалась поверить в то, что делала что-то из ряда вон выходящее, хотя доказательства были на её стороне. — Джексон уходит на пенсию через пару недель, поэтому я буду учиться у него этот период, чтобы разобраться в том, что он делает и всё такое.

— А у тебя будет меньше работы, чем в последнее время?

— Поскольку он работает всего четыре дня в неделю, да, хотя я всё равно буду заниматься сменами по болезням, но всего один или два раза в неделю. Теперь я смогу поспать для разнообразия, и это будет потрясающе. Я месяцами нормально не спала. Сколько раз мне приходилось разбивать смены посреди дня, ну кто так делает? Как я смогу выспаться за три часа, а затем снова вернуться на работу?

— Вот тебе и сокращения, — мрачно пробормотала Дафна. — Но у нас то же самое. Они за прошлую неделю свернули три проекта. Людарду не терпится сделать то же самое с моим.

— А почему он этого до сих пор не сделал? Я думала, он вынес тебе последнее предупреждение или вроде того?

— Да, — призналась Дафна. Из-за чрезвычайной сложности устройства хроноворотов и амбициозного характера проекта, целей, тестов, результатов (а также всех связанных с ними трат) у неё почти отсутствовал прогресс. Если бы она была кем-то другим, Дафна была более чем уверена, что уже сдалась бы. Но она не позволит какому-то проекту победить её, как бы того ни хотел Людард.

— Так, и что случилось?

— Я решила проблему. Ну, половину. Я всё ещё не могу понять, как вернуться в прошлое, думаю, это из-за маленького размера капсулы. Всякий раз, когда я экспериментировала, она была слишком нестабильна, поэтому мы вынуждены обходится лишь часами, максимум сутками. Но это не то, что меня заинтересовало. Я хотела перемещаться в будущее. Никто никогда не мог этого добиться, и все, кто пытался, либо погибли, потому что использовали себя в качестве подопытного, либо потерпели фиаско.

— Без обид, но как тебе это удалось? — поинтересовалась Трейси, нахмурившись и полностью забыв про свой напиток из-за истории Дафны.

— Это оказалось до странного просто, — начала рассказывать Дафна, — вместо того, чтобы путешествовать во времени, как это обычно делает любой другой хроноворот, сработало перемещение вне времени.

— В смысле? Я немного запуталась.

— Ты ведь знаешь, как действует парализующее заклинание? Принцип почти такой же. Но вместо того, чтобы заморозить пространство, хроноворот генерирует поле, которое затем замораживает тебя во времени. Время не может проникнуть в это поле, и поэтому ты путешествуешь в будущее, оставаясь при этом на том же месте, откуда ты отправилась. Понимаешь, хотя ты остаёшься массой, ты больше не будешь явлением во времени-пространстве, и поэтому ты станешь не-событийной массой, квантовая вероятность которой равна нулю.

Несколько минут Трейси сосредоточенно глядела в никуда, отчаянно пытаясь уловить смысл сказанного.

— Как, — в итоге произнесла она, — ты вообще додумалась до этого?

Людард точно так же отреагировал на объяснение в своё время, что заставило Дафну ухмыльнуться.

— Ну, физический аспект я почерпнула в магловских книгах, которые купила на прошлой неделе, в сочетании с парой книг о магии. Правда, большинство из них были не очень хороши, то есть, я бы сама могла написать лучше. Но я полагаю, что додумалась до принципа, когда вышла та статья о маме, и я поговорила с Гарри, — на этих словах она сделала паузу, ожидая, что Трейси что-нибудь скажет в ответ, но та всего лишь кивнула лучшей подруге, как будто даже не удивилась. — Я ему всё рассказала: что произошло, и как мы пытались, как я пыталась... всё это. Я никогда никому об этом не рассказывала, кроме тебя и папы. Тори не знает и половины того, что произошло, и, честно говоря, Трейс, я не хочу, чтобы она знала. Она была слишком маленькой и любит нашу семью, только Мерлин знает, почему, но я не могу быть тем, кто отнимет у неё это. Просто не могу.

— Я знаю, — это всё, что могла сказать Трейси. Это всё, что ей нужно было сказать. В конце концов, она была там, видела произошедшее, а также слышала истории о том, что пропустила. Никто не знал об этом больше неё, никто. Для неё это был не новый разговор, если уж на то пошло, а один из самых старых, которые у них были.

— В любом случае, — быстро продолжила Дафна, не желая зацикливаться на этом снова, — я рассказала ему о том, как себя чувствовала, и как я хотела, чтобы время остановилось, дав мне шанс погоревать, собраться с силами и всё в таком духе. К чему я веду, я хотела заставить время замереть, и это натолкнуло меня на мысль, а смогу ли я заставить кого-то замереть, пока время течёт вокруг них. Это та же проблема, но с новой точки зрения.

— И сработало?

— Да, — ответила Дафна, усмехаясь. И это стало для неё огромным облегчением. Конечно, были проведены соответствующие проверки, но они были успешными. — То есть, мы пока не тестировали маховик времени на животных, но да. Я не вижу причин, по которым это может не сработать.

— Полагаю, сегодня у нас обеих есть причина для празднования, — просияла Трейси.

— Думаю, да, — улыбнулась в ответ Гринграсс. После всего произошедшего на свадьбе, Дафна отчасти ожидала, что её подруга будет плохо себя чувствовать или что ей нужна будет поддержка. Вместо этого, она увидела её счастливой, улыбающейся и полной жизни. Впервые Дафна была рада ошибаться. — Что будешь заказывать?

— Что? Тут есть еда?

— Да, а для чего я читала меню, как думаешь?

— Я и не заметила. Меня немного отвлекли восторг по поводу новостей и чувство стыда за опоздание, — пояснила Трейси, прежде чем торопливо открыть меню, быстро просматривая его.

Ей потребовалось почти пять полных минут, чтобы определиться со своим заказом. А после этого им пришлось два раза звать официанта, поскольку Трейси требовалось больше времени на принятие решения. Еда всегда была её слабостью, особенно когда в меню было много всякой вкуснятины. И после этого, когда они немного подождали, Дафна осознала, что на вкус еда великолепна, как им и обещали.

— Я рассказывала тебе, что Адам попытался вернуться ко мне пару дней назад? — поинтересовалась Трейси, наматывая спагетти на вилку.

— Шутишь? — неверяще произнесла Дафна, задержав вилку на полпути ко рту. Кусок пирога шлёпнулся обратно на тарелку. Девушка пристально смотрела на свою лучшую подругу. — После всего, что это жалкое подобие мужчины сделало с тобой, он попытался вернуться?

— Формально, мы не расставались, — честно призналась Трейси. — Я не могла заставить себя это сделать, он умеет, как бы лучше сказать, вызвать у меня чувство вины, думаю. Я уже пыталась это сделать за пару недель до свадьбы.

— Но ты же говорила, что у вас всё отлично, — отметила Дафна. Трейси постоянно болтала о нём, а это послужило главной причиной, когда Дафна так плохо на него отреагировала, когда встретила. Не было никаких признаков, свидетельствующих, что она несчастна, и Гринграсс недостаточно часто видела свою подругу, чтобы знать, правда это или нет. К сожалению, это оказалось правдой.

— Он так сказал, — поправила её Трейси. — Я просто пыталась убедить себя, что он прав, и что мы должны попробовать ещё раз, но это было не так. Наверное, меня просто тошнило от всех предыдущих неудавшихся отношений, не знаю, я думала, что должна дать ему ещё шанс. Он говорил, что никогда и ни с кем не был так счастлив, и что не может это потерять. Честно, Даф, ты бы видела его, мне казалось, что отказав, я как будто пну щенка. Но проходили недели, а я всё чаще ловила себя на мысли, словно я живу чужой жизнью. Будто плыву по течению. Только так я могу объяснить это чувство.

— Мерлин, Трейси, ты в порядке?

— Да, наверное. Я в порядке большую часть времени. Это всё ещё… свежая рана.

— Почему ты ничего мне не сказала? — спросила Дафна. Она была бы рядом с Трейси, если бы знала. После всего, через что они прошли, Трейси это понимала. Так почему она не попросила о помощи? Хотя бы ради того, чтобы выговориться.

— Потому что до свадьбы Астории я убеждала себя, что всё в порядке, что это всего лишь фаза или что нам просто нужно больше времени. Но после того, как он обошёлся со мной на свадьбе и я поговорила с Гарри, я увидела всё с новой точки зрения. Я как будто осознала наконец, как он обращался со мной всё это время. После этого я не хотела с ним разговаривать, я не могла позволить ему манипулировать мной, чтобы он смог вернуться.

— И через пару дней холодного отношения он всё равно попытался? — произнесла Гринграсс, сопоставляя кусочки головоломки. Она даже представить себе не могла, через что Адам заставил её пройти, и не собиралась представлять, что могло бы быть, позволь она ему остаться. В лучшем случае он напоминал ей охотника, которого выгнали из квиддичной команды. В худшем случае, он мог быть полным психопатом, которому исключительно повезло, ведь Дафна не знала, где он живёт. Сама мысль о том, что кто-то попытался манипулировать людьми таким образом, особенно её лучшей подругой, заставила её задуматься над билетом в один конец до Азкабана.

— Да, и что хуже всего, он был в моей квартире всего один раз, и то мы тогда аппарировали.

— Ну и сталкер, — заметила она голосом, полным сочувствия и шока.

— Не то слово, — мрачно пробормотала Трейси своей вилке, которая, как и у Дафны, лежала забытая на тарелке. — Я сначала растерялась. Он стоял передо мной, умолял меня вернуться. Он был одинок, его жизнь не имела смысла без меня, он безумно меня любит и никогда не причинит мне боль. Ну и остальное дерьмо в том же духе.

— И что ты сделала? — уточнила Дафна, слишком хорошо ощущая боль в голосе подруги. Трейси всегда была влюбчивой, и влюблялась сильно. Боль всегда приходила, когда что-то шло не так, неважно, сколько раз она уже проходила через это, раны всё равно оставались глубокие.

— Захлопнула дверь перед его глупой физиономией, — ответила она, безразлично пожав плечами. — Что? Что бы я ещё сделала? Он бы там простоял целый день, поверь мне. Я бы с этим не справилась, и к тому же, у меня не было желания позволить ему вернуться. Он постоянно так делает, понимаешь? Заставляет меня думать, что я виновата в желании быть счастливой. Поэтому я связалась через камин с папой и попросила его прийти, так что он ушёл довольно скоро.

— Появление аврора легко заставляет людей исчезнуть, — прокомментировала Дафна, вспоминая различные случаи, когда Астория приводила мальчишек домой, и они очень быстро и комично бледнели под пристальным взглядом её отца. Малфой всегда был настолько бледным, что она не могла сказать, действовал ли этот эффект и на него.

— Особенно когда он обещает арестовать за преследование, да, — согласилась Трейси. — Мне было совсем невесело объяснять папе, что произошло. До него не сразу дошло, что я не вру. Наверное, он так и не понял, что я и себя обманывала.

— По крайней мере, теперь всё кончено, — сказала Дафна, пытаясь привнести нотку позитива в их беседу, отчасти для того, чтобы подбодрить подругу, отчасти потому что у неё не было похожего опыта, и она не могла дать дельного совета. Она каждый раз пыталась сделать всё возможное, но в итоге понимала, что не может подобрать правильные слова для Трейси. Конечно, у неё были отношения, но они никогда не переходили в стадию настолько серьёзных, чтобы о них заботиться. Поэтому ей не приходилось проходить через кризисы в отношениях.

— Однозначно, и если он думает, что у него есть хотя бы шанс вернуться назад, то он сильно обломается, — поддержала её Трейси, спустя несколько горьких молчаливых секунд. — Прости, мы должны были праздновать.

— Тогда давай праздновать, и к чёрту его! Он и так испортил твой день, не позволяй ему испортить ещё и своё повышение, — произнесла Дафна, поднимая бокал с вином. — За новые начала.

— За новые начала, — повторила Трейси, завершая тост прикосновением бокалов и улыбкой.

оОо

После этого ночь пролетела быстро. Две подруги наслаждались компанией друг друга до самого позднего часа, когда владелец объявил о принятии последних заказов. В отличие от двух предыдущих встреч с Трейси, Дафне не понадобилось лечение от похмелья на следующее утро, в первую очередь благодаря тому, что как только они вернулись к теме продвижения Трейси по службе, она подробно рассказала, какими будут все её новые обязанности. Вино было забыто, и Гринграсс была за это благодарна. Её не воодушевляла перспектива проснуться с раскалывающейся головной болью, головокружением и желанием пропустить работу и больше никогда не покидать свою постель.

Поэтому на следующее утро, когда яркий солнечный свет проник в её комнату, Дафна проснулась с относительной лёгкостью, приняла душ, оделась, а затем отправилась на работу. К её вящему раздражению, она не могла самостоятельно руководить новыми экспериментами, ведь её теория должна наконец-то быть научно доказана. Вместо этого ей пришлось занять позицию наблюдателя, нервно грызть ногти и отчаянно пытаться подавить желание взять всё в свои руки, применяя силу. Она понимала, почему так нужно было, ведь сама Дафна уже провела несколько подобных экспериментов. Но понимать не означает принимать. Это был единственный способ убедиться, что все результаты были правильными и не подлежали сомнениям, кроме того, свежий взгляд в случае неудачи мог бы заметить что-то не учтённое ранее. Гринграсс выступала в качестве советчика. К счастью, так как ей удалось самостоятельно получить несколько положительных результатов, руководителем эксперимента был выбран методичный и профессиональный Миллер.

— Я бы и сама справилась, — мрачно пробормотала себе под нос Дафна, наблюдая, как Миллер осторожно надевает цепочку её экспериментального хроноворота на оглушённого кролика, который ещё десять минут назад был обычной чернильницей. Остаток утра она потратила на ознакомление Миллера со своей работой, которую эгоистичный невыразимец назвал впечатляющей. После они проводили тесты, схожие с теми, которые Дафна успешно провела до этого. Разнообразные неодушевлённые предметы, на которых тестировали маховик, исчезали, чтобы появиться через пару секунд, затем минут, и под конец — в течение часа, наполненного тревожным ожиданием. Эти эксперименты проходили под наблюдением самых разных невыразимцев, в первую очередь старших членов Отдела тайн и Людарда. Они находились в комнате, отделённой от места эспериментов защитным стеклом, усиленным всевозможными чарами. Это была скорее мера предосторожности, а не знак недоверия: с тех пор как предыдущий невыразимец случайно взорвал всё, над чем он работал, почти убив трёх человек, которые находились рядом. Теперь же единственными, кто мог пострадать, были Дафна и Миллер, но в таком случае им быстро помогут люди из соседней комнаты.

— Согласен, — откликнулся Миллер, вынимая волшебную палочку из заднего кармана чёрных джинсов. После быстрого взмаха палочкой кролик пришёл в сознание, с любопытством покосился на штуку на шее, а затем потерял к ней всякий интерес и стал скакать по полу. Это действительно напоминало поведение чернильницы, которая внезапно обнаружила у себя четыре лапы, обоняние и больший смысл жизни, чем простое хранение чернил. — Ты чрезвычайно компетентный невыразимец.

— Чрезвычайно компетентный? — переспросила Дафна, приподняв бровь, пока кролик радостно скакал по полу. Он и не догадывался, что вскоре станет первым в истории живым существом, которое отправится в будущее не взорвавшись, не расщепившись пополам, и не исчезнув бесследно. А если бы знал, то вряд ли ему было бы весело.

— Это был комплимент, — проинформировал её Миллер, подняв кролика и надев на цепочку старые золотые часы. Существо вертелось, явно недовольное таким развитием событий. Затем Миллер сверил время со своими наручными часами, чтобы убедиться, что они идут секунда в секунду. Если всё пройдёт по плану, то часы кролика будут ровно на минуту отставать от реального времени. Ну а если не получится... тогда часы, неправильно фиксирующие время, станут наименьшей из их проблем.

— Думаю, тебе стоит уточнить значение слова "комплимент".

— Вежливое выражение похвалы или восхищения, — как будто по памяти процитировал Миллер. — Я его знаю.

— Думаешь, это было похоже на восхищение?

— Восхищение зависит от точки зрения, — уточнил он, удерживая кролика на месте, прежде чем вытащить стержень сбоку маховика. В то время как обычные хроновороты необходимо было вращать для активации, эта система имела двойную функцию и, как таковая, требовала двух систем управления. Один полный оборот циферблата был часом, так как это всего лишь прототип. После небольшой регулировки Миллер вставил стержень обратно. Последовала пауза, а затем с негромким хлопком кролик исчез.

— Превосходно, — довольно оценил ситуацию Миллер. — Будем надеяться, что он не взорвётся.

— Не взорвётся, — заявила Дафна, стараясь придать голосу уверенности. Она понимала, её теория была хороша, надёжна, она не могла справиться с волнением в животе. Сейчас или никогда. Если эксперимент провалится, то всё будет кончено. Если увенчается успехом, ей останется только улучшить результат, или даже передать проект другим, чтобы хроновороты могли восстановить в виде новой модели. Гринграсс не могла предположить, чем всё закончится, в основном потому, что никто не давал ей шансов на реальный успех. Так что она намеревалась доказать им обратное. Оно просто обязано сработать.

— Надеюсь, что нет, а то Ангус немного расстроится.

— Ангус?

— Кролик, — пояснил Миллер так, словно это было очевидно.

— Ты назвал его Ангусом? — Дафна была слегка поражена внезапным откровением.

— Да, я собирался его назвать Клайдом, но это имя больше подошло бы черепахе.

— Зачем ты дал кролику имя? — волнение за результаты нынешнего теста начало уступать место удивлению. Зачем Миллер дал кролику имя? У мужчины сложилась репутация человека, который не испытывал эмоциональной привязанности к людям, не говоря уже о животных.

— Мне надоело называть их подопытными, — пожал плечами Миллер. Татуировка на его руке поднялась и опустилась вместе с плечами. — Такое случается.

— На какой промежуток ты установил поле? — поинтересовалась Дафна, возвращая своё внимание к пустому месту, где раньше был кролик. Как много времени прошло? Десять секунд? Тридцать? Она чувствовала, как её сердце бьётся всё быстрее и быстрее. Страх был иррациональный, и она это понимала. Все тесты до этого прошли успешно, и то, что они поменяли неодушевленный предмет на биологический материал, не должно было повлиять на ход эксперимента. Но что, если повлияет? Вдруг, она что-нибудь упустила? Дафна редко в себе сомневалась, она не могла себе этого позволить. Но каждый раз, когда теория переходила в практику, внутренний голос начинал нашёптывать: "А что, если...", и она вспоминала обо всех своих сомнениях.

— На минуту, — ответил Миллер, сверяясь с часами. — Он должен появиться…

Послышался лёгкий хлопок.

— Сейчас, — закончил Миллер. Кролик пару секунд сидел неподвижно, словно оглушённый произошедшим, прежде чем вернуться к игре с золотыми часами на шее. Хроноворот стукнулся об эти часы и эхо стука как будто включило в комнате звук. Дафна пристально смотрела на кролика, не зная, как отреагировать. Она не осознавала, что перестала дышать, что наконец-то наступил момент, которого она так ждала. Но вместо радости или ликования, Гринграсс ничего не чувствовала. Шок заглушил остальные эмоции.

— Сработало? — осторожно спросила она, пока Миллер проводил диагностику кролика. Сначала он бросил на него диагностические чары, прежде чем сравнить время на часах у кролика с их собственным.

— Похоже на то, — подвердил Миллер. За защитным стеклом слышались бормотания и обсуждение, но Дафна не обращала внимания. Она видела только Ангуса, первого путешественника в будущее, который пищал в руках Миллера. Послышался тихий смех, и девушке потребовалось пару секунд, чтобы понять, что он принадлежит ей самой. На узком лице Миллера появилась редкая улыбка. Сработало. Наконец-то сработало. Месяцы планирования, надстроек и ругательств внезапно оказались стоящими того.

Им предстоит провести немало новых тестов, так как подобные экспериметы этого требуют. Доказать, чтобы не осталось ни малейших сомнений, провести тесты на человеке, а что дальше? Будет принято решение, на которое она сама никак не сможет повлиять. Иногда такие вещи просто хранились в Отделе тайн, под надёжной защитой от мира. Иногда, как, например, когда впервые был обнаружен хроноворот, их производили, хоть и в ограниченном количестве. Но для таких вопросов ещё будет время, осознала Дафна, когда двери открылась и невыразимцы стали поздравлять её с успехом. В тот момент, Гринграсс могла сосредоточиться только на том, что её проект, экспериментальный и, очевидно, обречённый на провал с самого начала, согласно словам одного "опытного" невыразимца, сработал.

Полчаса или около того перед обедом прошли как в тумане. Миллер настоял на том, что он более чем в состоянии справиться со всем без неё, а остальные тесты будут проходить по той же схеме, хотя и с большим временным периодом, кроме того, он пообещал предупредить её, если что-то пойдёт не так. Новость распространилась по отделу куда быстрее, чем Дафна ожидала, а это означало, что ей потребовалось куда больше времени, чтобы уйти, так как по дороге её останавливали другие невыразимцы, намереваясь поздравить с успехом. Такова была природа их работы. Череда проб и ошибок играла важную роль, а успех был редким, поэтому его так активно праздновали.

Дафне удалось избежать последних поздравлений через несколько минут после того, как она согласилась встретиться с Гарри. Два дня назад она была вынуждена отказаться от встречи, осознавая, что её работа в опасности и что ей требовалось либо доказать её правоту, либо сдаться. Их встреча носила двойственный характер. Либо празднование успеха, либо соболезнования по поводу неудачного проекта. К счастью для Гарри, это был успех. Дафна плохо справлялась с неудачами. Но вот успехом она умела наслаждаться от всей души. Ей не потребовалось много времени, чтобы выйти из Министерства. Лифт был почти пуст, когда она зашла, и как только лучи солнечного света нежно коснулись её лица, она достала волшебную палочку, повернулась на месте и аппарировала.

Дафна почувствовала знакомое ощущение, и в следующую секунду она уже стояла перед массивной чёрной дверью дома двенадцать по улице Гриммо. Несмотря на то, что сейчас было типичное английское лето, солнце ярко сияло на почти безоблачном небосводе, когда девушка постучала в дверь. Неподалёку от неё шла пара людей с небольшой собачкой, которая радостно бежала вперёд них. Никто даже не взглянул на Дафну, поскольку они не могли её заметить. Что за заклинания защищали дом, было неизвестно, но работали они отлично.

— Прости, что опоздала, — произнесла она, когда Гарри открыл дверь. Он был одет в голубую рубашку, под которой виднелась футболка с изображением музыкальной группы, которую она не узнала. На его губах появилась знакомая улыбка, едва он увидел её. Та самая улыбка, появлявшаяся на его губах, когда они виделись, словно его день становился лучше, когда они виделись.

— Всё в порядке, мы же поэтому и решили встретиться тут, помнишь? — пожал плечами Гарри, пропуская Дафну в дом. Это он предложил встретиться в другом месте после того, как подруга рассказала ему о тщательных тестах, на которых настаивал Отдел тайн. Поэтому Гарри предложил ей встретиться пообедать у него. Так было проще, да и спасло его от возможного ожидания в одиночестве.

— Как всё прошло? — Гарри спросил почти сразу, как только за ней закрылась дверь. Они шли по коридору и он не мог сдержать поток вопросов. — Хорошо? Или плохо?

— Оно работает, — просто ответила Дафна, вешая свою мантию на подставку, заполненную пиджаками и пальто Гарри. — Конечно, им придётся провести кое-какие тесты, но, в общем, метод работает.

— Отлично! Поздравляю! — просиял Гарри. — То есть, я не удивлён. Я знал, что ты справишься. Но всё равно, Дафна, ты молодец, серьёзно. Я знаю, тебе было нелегко.

— Спасибо, — благодарно улыбнулась Дафна, чувствуя, как от его слов по телу разливается тепло. Во время всех поздравлений и празднований в Отделе тайн, она не могла сосредоточиться на том, что ей говорили, частично из-за состояния шока, но в основном потому, что там не было людей, с которыми она бы хотела разделить успех. Этот список был очень коротким: Гарри, Трейси, Астория и её отец. Не то чтобы она не ценила поздравления. Но была разница между тем, чтобы делиться с коллегами и с друзьями. Счастье во взгляде Гарри было вызвано не академической важностью ее работы, а тем, что он радовался за неё, и только за неё.

— Всегда пожалуйста, так что им остаётся? Просто продолжать доказывать теорию? — поинтересовался Гарри, ведя их на кухню. Память о том, как они в последний раз спускались по этим ступенькам, нахлынула на Дафну. Тогда они почти не знали друг друга, и он оказался чем-то новым для неё, необычным, неожиданной аномалией. Сейчас он значил для неё куда больше, он был её другом, которого она никогда не думала, что найдёт, но которому была безмерно рада.

— По сути, да, но мы провели тесты на биологическом объекте, на кролике. Он был неизвестной переменной для нас, так как процесс перемещения во времени мог навредить биологическим тканям или дезориентировать тех, кто использует маховик. Но Ангус не пострадал.

— Ангус?

— Кролик, — пояснила Дафна, увидев растерянное выражение на лице Гарри, которое было так похоже на её собственную растерянность утром. — Миллер дал ему имя, Мерлин знает почему. Но предварительные выводы обнадёживают.

— Мне кажется, что они более чем обнадёживающие, — заметил Гарри, пока они заходили на кухню. Дафна уже было собиралась продолжить диалог, её сбил с мысли неожиданный запах. Обычно все её попытки готовки оборачивались запахом подгоревшей еды: одна из причин, по которой она практически жила на еде на вынос. Но этот был потрясающим.

— Что это? Пахнет просто восхитительно.

— Лазанья, я подумал, что ради такого случая стоит приложить усилия, — ответил Гарри. — Должна быть готова с минуты на минуту.

— Я и не знала, что ты умеешь готовить, — призналась Дафна, занимая место за столом. — Где ты научился?

— Мои тётя и дядя заставляли меня готовить им завтраки, — сообщил Гарри, открывая дверцу духовки, прежде чем вытащить палочку и отлевитировать блюдо на стол. — Но в основном это происходило уже после Хогвартса, когда я начал подготовку в аврорате. Мне всегда было сложно расслабляться. Это было странно, я был постоянно уставшим и одновременно невероятно бодрым. Мне постоянно приходилось готовить, а ты сама знаешь, что смены у меня были нерегулярными, и однажды я заметил, что меня это успокаивает, и с тех самых пор я не прекращал готовить.

— Поняла, — усмехнулась Дафна, пока он раскладывал еду на заранее приготовленные тарелки.

— Ничего особенного, в принципе, — пожал плечами Гарри.

— Я уверена, что на вкус она замечательная, — сообщила Дафна. На его губах появилась смущённая улыбка, но он ничего не сказал, предпочитая сосредоточиться на еде, которую он так долго готовил. Гарри, как знала Дафна, иногда с трудом принимал комплименты. Это почти никак на него не влияло, но она всё равно заметила. Вряд ли её удивила эта черта Гарри, несмотря на все слухи, которые распускал о нём Малфой, как об охотнике за славой. Гарри Поттер, которого Дафна знала в школе, выглядел стеснительным. Даже после войны Гарри не принимал похвалу, предпочитая отдавать её тем, кто умер или своим друзьям, которые были с ним плечом к плечу. Дафна едва задумывалась об этом в то время, но теперь, когда она знала человека, возведённого в статус героя, она поняла, что это была не просто просто вина выжившего или желание почтить память погибших, а что-то глубже.

Как Дафна и предполагала, еда была великолепной, о чём она не раз напоминала Гарри во время еды. Одна и та же застенчивая улыбка каждый раз подчеркивала его черты. Это было потрясающе мило. Дафна никогда не встречала кого-то похожего на Гарри. Он был добрым, заботливым, порой немного уставшим от жизни, но после всего, через что ему довелось пройти, кто стал бы его винить?

Обед прошёл хорошо, что было особенно приятно после выматывающих экспериментов, Людарда и возможного провала, поэтому просто сидеть в компании друга и болтать её расслабляло, особенно если учесть, что они не говорили ни о чём важном. Дафна всегда считала разговоры с другими людьми, будь они её знакомыми слизеринцами или большими шишками, неприятными, потому что они были связаны с важными вопросами, текущими делами или другими высокопарными и не менее скучными вещами. Тем не менее, с Гарри она могла быть сама собой и говорить ни о чём или жаловаться на Людарда, или даже радоваться приближающемуся чемпионату мира по квиддичу. Минуты проходили быстро, как секунды, и вскоре Дафна поняла, что ей придётся прервать разговор, иначе она никогда не вернётся на работу.

— Мне лучше вернуться, — сказала она, ощущая небольшую грусть. — Прежде чем кто-нибудь заметит моё слишком долгое отсутствие.

— До того, как ты пойдёшь, я хотел спросить, ты свободна на следующих выходных? — быстро спросил Гарри, когда они поднялись на ноги. — Просто Гермиона попросила прийти на вечеринку в честь моего дня рождения, вот я и хотел спросить, сходишь со мной?

— Но это значит, что я должна буду купить тебе подарок, — пошутила Дафна, усмехнувшись.

— Ты не обязана это делать, — быстро ответил Гарри.

— Я шучу, я всё равно собиралась его купить, — призналась Дафна. — И да, я с радостью схожу с тобой.

— Правда?

— Да, почему бы и нет. В конце концов, ты встретился с моими друзьями, а значит, мне пора познакомиться с твоими, — Дафна озвучила факт, в котором чувствовала себя немного виноватой ещё со свадьбы. Она знала, насколько для него важны друзья, ведь они были его единственной семьёй. И это было видно по его рассказам, историям, но в большей части по нежности, с которой он упоминал их. С такой же нежностью она сама говорила о сестре и о Трейси.

— Но только если они не будут против, — уточнила Дафна с искренней тревогой. Она посмотрела на Гарри и живот закрутило от нервозности. Она понимала, что мнение его друзей очень много для него значило. Статья Вейн кое-что показала: в то время, как они с Гарри не придавали значения своим бывших факультетам, были и те, для кого это важно. А как насчёт его компании? Что, если для них это тоже имеет значение? Что тогда? Дафна понимала, что глупо так думать, но старый страх, из-за которого ей хотелось порвать связи со всеми друзьями, чтобы не потерять их потом, оставался, несмотря на все попытки побороть его. Он всегда был где-то внутри. Нежеланный и иррациональный, но, тем не менее, сильный.

— Всё будет хорошо, Даф, не волнуйся. Мы ведь больше не в школе.

— Нет, — согласилась она, — больше нет.

— Кроме того, ты замечательный человек. Как ты им можешь не понравиться?

— Ну, раз ты так говоришь, — улыбнулась Дафна, чувствуя, что слегка покраснела от его неожиданных слов.

— Я пока не знаю ни времени, ни других подробностей, — признался Гарри. — Гермиона пытается пригласить Луну, но с её путешествиями мы не уверены, что получится. Но я сразу тебе сообщу, хорошо?

— Хорошо. Думаю, я не буду занята.

— Отлично, — счастливо сказал Гарри, прежде чем быстро добавить, — прости, мне следует позволить тебе вернуться к работе.

— Вероятно. Скоро увидимся, — ответила Дафна, прежде чем быстро обнять его, взять горсть летучего пороха и кинуть её в огонь.

Если бы она обернулась, то наткнулась бы на его улыбку, которую видела перед собой даже глядя на изумрудное пламя, вспыхнувшее вокруг неё перед тем, как она исчезла с кухни на площади Гриммо.