Тонущий во тьме. (джен)

В задумчивости я спустился по подгнившим ступеням лестницы на первый этаж, пытаясь сосредоточиться на поиске беглецов. В спину послышалось презрительное фырканье полисмена. Вероятно, он решил, что мне ничего не удалось найти. Что ж. По сути, пока так и есть. Кроме зацепок, по которым я восстановил картину драки, у меня больше не было никаких улик. Видения к делу не подошьёшь, как говорится.

Трогмортон по-прежнему со злобным видом стоял под зонтом. Его подручные где-то мокли, своим отсутствием создавая видимость бурных поисков. Порт не так уж велик. По-моему, за то время, что я потратил на осмотр дома, можно было десять раз успеть обшарить каждый уголок и перевернуть каждый ящик. Странно, что этот Альберт до сих пор не обнаружился.

Я шагал по мокрым доскам. Хотелось кофе или таблетку от головной боли. Усилием воли вызывая фантомы, я следовал по пятам призрачных фигур. Одна убегала, то и дело пошатываясь. Другая — неумолимо догоняла её. Так не ведут себя те, к кому в дом приносят полумертвого… человека. Под ногой что-то звякнуло. На самом виду валялась стреляная гильза от револьвера. Значит, в убегающего стреляли не только в доме, но и здесь, несколько раз… На земле темнели пятна крови, полуразмытые дождем. Возможно, иннсмутец решил во что бы то ни стало убить Трогмортона-младшего, иначе можно было бы ограничиться тем, чтобы просто отпугнуть безумца и прогнать прочь. Я шагал по причалу, наблюдая драму, разворачивавшуюся здесь некоторое время назад. Синеватый туман колыхался вокруг меня. Вот беглец в отчаянии мечется, не зная, куда ему укрыться, вот он влезает на штабель ящиков, ведущих на другой ярус причала. Я по достоинству оценил его ловкость. Удивительно, даже раненый, Альберт сумел забраться на такую высоту! Его отец не преувеличивал, когда говорил, что он очень силён. Дорогу мне перебежала странная белёсая крыса. След привел меня к двери одного из складов. Убедившись, что это конец моего пути, я перестал использовать способность видеть фантомы. Нужно поберечь силы. Синеватый туман рассеялся. Лезть на склад в одиночестве не особо хотелось, но и позвать было некого. Я включил фонарик, который всегда носил с собой. Многочисленные пятна плесени на стенах, разбросанные по полу инструменты, колеса и прочий хлам выглядели удручающе. Воняло машинным маслом и рыбой. Помещение было квадратным и пустым — беглеца и его преследователя нигде не видно. Темный провал люка вел на нижний этаж. Туда тянулась широкая полоса крови. Рядом валялся какой-то светлый клочок ткани. Я присел на корточки, чтобы рассмотреть его лучше. Карман рубашки в бежевую полоску, вырван так, что торчат нитки. Внутри виднелся кусок бумаги. Я развернул его. В записке некий Питер из бара умолял Льюиса дать ему еще неделю отсрочки для уплаты долга, утверждая, что сейчас дела идут неважно, но скоро у него будут какие-то поставки и он вернёт всё с процентами. Любопытно. Дела у иннсмутского рыбака шли настолько хорошо, что он ссудил денег работнику или даже владельцу бара? Не того ли бара, в чью сторону указывала белая стрелка на причале? Как там он назывался? «Под килем», кажется.

Кровь на полу была совсем свежая, мокро поблескивавшая в свете фонарика. Раненый не мог далеко уйти… Вот только из подвала не доносилось ни звука. Боюсь, дело закончилось печально. На всякий случай я достал из кармана револьвер. Мало ли что может там быть.

Полупустые стеллажи, хлам… Быстро оглядев подвал, я не заметил никаких признаков чьего бы то ни было присутствия. Оставалась лишь дверь в углу. Она была заперта на хлипкий замок. Подергав его и убедившись, что другого выбора нет, я ударом ноги вышиб запор. Первое, что бросилось в глаза: тело, висящее под потолком. Правда, толком осмотреть его я не успел — из темноты раздалось булькающее рычание, странный топоток, и я пулей вылетел из подвала и со склада на причал, не дожидаясь, пока кто-нибудь вцепится мне в горло. Резко развернувшись, в неярком свете пасмурного дня я увидел отвратительное создание, гнавшееся за мной. Словно паук, оно споро прыгало на тонких ножках, сросшихся внизу в нечто, напоминающее человеческие ладони, и было таким же белёсым и гадким на вид, как та странная крыса. Руки у меня изрядно тряслись, когда я прицеливался. Хоть я и прошел Великую войну, но такой дряни видеть раньше не приходилось! К счастью, пара выстрелов в лысую тушку этой твари надежно упокоили её. Подойдя поближе, я пошевелил её носком ботинка. Дохлая, слава Богу! Поёжившись, я вернулся на склад. Настороженно шаря лучом фонаря по углам, я дошел до висевшего в дальней комнате трупа. Синее пальто, густые бакенбарды и не особо человеческие черты лица. Увы, это был Альберт Трогмортон. Левый висок был в крови. Один точный выстрел в голову… Это не похоже на несчастный случай. Учитывая, что тело насадили на крючья и спрятали, заперев дверь… Преднамеренное убийство, вот что это такое!

Покинув склад, я задумался: сына гориллы я нашел, но где может скрываться иннсмутец? Учитывая, что я только сегодня приехал и ничего здесь не знаю, надо исходить из фактов. Когда Льюис погнался за младшим Трогмортоном, один из рыбаков уже отправился звонить старшему. Видимо, тот прибыл достаточно быстро, и, не обнаружив сына, приказал всё оцепить и никого не выпускать. Что это значит? С большой долей вероятности можно предположить, что убийца не смог покинуть порт. Кроме того, теперь мне известно, что некий Питер из бара у него в долгу. Возможно, кое-кто решил, что долг платежом красен. Так или иначе «Под килем» где-то здесь, поблизости. Подходящее место укрытия для преступника, не желающего прыгать в море или ночевать среди странных тварей, скачущих по докам.

Я неохотно направился в сторону дома, где началось расследование. Пора было сообщить о трагичном финале.

Человек-обезьяна грозно глянул на меня из-под черного зонта.

— Мистер Трогмортон, боюсь, у меня плохие новости, — начал я. — Я нашёл вашего сына в подвале соседнего склада. Его убили выстрелом в голову, а тело спрятали. Мне очень жаль.

— О, нет, нет, нет! Я… Я вам не верю! Этого не может быть ! Нет! — в его голосе была ярость, а не горе.

Самое неприятное в работе детектива это не трупы, а вот такие моменты. Ты уже ничего не можешь сделать, но стоять и поддерживать разговор как-то надо. Я решил быть вежливым, как обычно:

— Мои соболезнования, мистер Трогмортон. Я надеялся, что всё кончится иначе.

— Бедный мой Альберт! — продолжал сетовать тот. — Столько нашей крови пролито зря, столько усилий насмарку! Ваши соболезнования его не вернут.

Я не очень-то уловил, о каких усилиях он толкует, но звучало так, словно говорят не о смерти родного сына, а о потере скаковой лошади. Мол, досадно-то как.

— Скажите, что знаете, кто его убил! Я хочу взглянуть убийце в глаза и заставить его молить о пощаде! — прорычал Трогмортон.

Мне совсем не понравилось такое желание. Понятно, что полиция вмешиваться не будет, но так запросто заявлять о том, что для вас закон не писан… Поэтому я решил не торопиться с выводами про иннсмутца.

— Пока точно не знаю. У меня есть подозреваемые, но расследование еще не закончено, — спрятался я за казенными фразами.

— Проклятье! Да что вы за сыщик такой!

— Работаю на совесть, — ответил я с достоинством. — Когда я его найду, то сообщу вам.

— А до тех пор никто не покинет порт. Если найдете этого подонка, я вам помогу, — посулил горилла, вновь обретая холодный и высокомерный вид.

«Да, день не задался с самого утра, как я погляжу. Не успел приехать, как тут же вляпался в чужие разборки. — подумал я. — И без завтрака, без зонта вынужден наматывать круги по этому клятому порту, разыскивая всех причастных к делу, чтобы задобрить того, кто может мне помочь! Холодный приём оказал мне этот затопленный городишко!»