Это она (гет)

— Это радио Рокет, с вами ди-джей Энди, и мы продолжаем знакомить вас с молодыми, но очень талантливыми исполнителями, — голос ведущего был настолько раздражающе бодрым, что Джейк невольно поморщился. — Сегодня у нас в студии Джейк Моран и Курт Бреннан, музыканты группы… кстати, парни, а почему у вашей группы до сих пор нет названия?

— У нас, действительно, нет пока никакого названия, — откашлявшись, сказал Джейк. — Мы как-то не думали об этом. Нас обычно представляют просто «группа Джейка Морана».

— А ведь это даже здорово, — не унимался ди-джей, — давайте предложим нашим радиослушателям подкинуть вам идеи названия группы? Ребята, накидайте-ка свои варианты по телефону прямого эфира, надо помочь хорошим людям. И, конечно, жду ваши вопросы этим крутым парням.

Джейк впервые попал в радиостудию и с интересом оглядывался. Когда несколько дней назад Курт предложил отправить их новую песню на радио, он скептически отнёсся к этой затее. Но слушатели приняли их музыку восторженно, и вот они здесь.

— Джейк, Курт, ваша группа, насколько мне известно, уже пять лет играет в постоянном составе, вы много выступаете в колледжах, в клубах, — продолжал ди-джей, — значит ли это, что ваша основная публика — это такие же молодые люди, как и вы сами?

— В основном, так и есть, — ответил Курт, — но я также вижу в зале людей среднего возраста, и нас это очень радует. А когда люди запоминают слова и начинают подпевать, это вообще лучшее, что может быть.

— Кстати о словах. Кто пишет вам тексты?

— Джейк, — пояснил Курт. — У него это здорово получается.

— Тогда не могу не спросить у вас, Джейк: что или, может быть, кто вдохновляет вас на написание текстов?

— Ну, — замешкался Джейк, — это приходит само. Ничего специально я не делаю.

— Но ведь для этого, насколько я могу судить, необходимо особое настроение? — вцепился в Морана ди-джей. — Расскажите об этом, пожалуйста. Это же так интересно.

— Я же говорю — это приходит само собой, — заупрямился Джейк, явно не желая продолжать. Этот Энди откровенно бесил его своей назойливостью.

— Пожалуй, я могу ответить вам за Джейка, — поспешил на помощь другу Курт. — Он очень тонко чувствующий человек, и многие свои переживания переплавляет в стихи, приносит их на репетиции, а мы с остальными ребятами подхватываем его настроение и пытаемся переложить слова на музыку. Вот так и рождаются песни.

— Вау! — восхитился Энди. — Значит, ваша песня про девушку, которая ушла от вас, и вы чувствуете свою вину перед ней, не фантазия и не плод вашего воображения? Это реальная история, и девушка по имени Гермиона существует?

— Да, она существует, — сдался Джейк. — И я, действительно, обидел её невольно, и хочу попросить прощения. Знаете, это слишком личное, мне не хотелось бы об этом говорить, простите.

— А говорить ни о чём и не нужно! — возликовал радиоведущий. — Вы обо всём поёте в песне, которая с первого же дня попала в горячую ротацию нашей радиостанции. И мы сейчас её послушаем. Ребята, — он снова обратился к аудитории, — задавайте музыкантам вопросы по телефону прямого эфира и делитесь впечатлениями. Ну, и само собой — Гермиона, если ты слушаешь нас сейчас, отзовись, Джейку нужно сказать тебе что-то очень важное! Итак, на радио Рокет группа Джейка Морана с балладой «Моя Гермиона».

* * *

— Как ты узнал о моём дне рождения? Это всё Гарри, да? — спросила Гермиона, когда они с Ноттом прогуливались по парку.

— Да, он написал мне вчера, что хотел бы навестить тебя и поздравить, и что Джинни тоже хотела бы, но кто же её отпустит из школы? И тогда я пригласил его на ужин и, ни на что особо не рассчитывая, написал МакГонагалл, что тебе очень хотелось бы видеть свою подругу в день своего рождения. Не поверишь, но она сразу же прислала мне ответ, в котором пообещала, что сделает исключение и отпустит мисс Уизли.

— Невероятно, — восхитилась Гермиона. — Ты творишь чудеса. Спасибо.

— Ну, тебе же нужны положительные эмоции.

Гермиона вдруг остановилась.

— Что-то не так? — пристально посмотрел на неё Теодор.

— Нет, просто … — покачала головой она. — Понимаешь, мне немного непривычно принимать чью-то помощь. Обо мне никто, кроме родителей, никогда не заботился.

Нотт отвёл глаза и пожал плечами:

— Я никогда ни о ком не заботился раньше. Наоборот, мир вертелся вокруг меня одного. И обратной стороной этого стало то, что я так и не обзавёлся друзьями. Привык быть эгоистом. А теперь всё повернулось так, что я ежедневно наслаждаюсь общением с тобой, и очень надеюсь, что и тебе приятно моё общество, — улыбнулся Теодор.

— Кто бы сказал нам это в Хогвартсе, — снова покачала головой Гермиона и тут же сменила тему. — Уизли приглашают меня завтра на обед, и Молли написала, что придёт и Кингсли. Я жду не дождусь узнать у него, как продвигаются поиски родителей.

— Будем надеяться, что у него для тебя будут хорошие новости. Время обедать, пойдём в дом?

За обедом Тео вручил Гермионе подарок — красивую лакированную шкатулку, судя по всему, антикварную и дорогую.

— У меня никогда не было такой роскошной вещи, — девушка восхищённо рассматривала шкатулку и одновременно выглядела слегка озадаченной. — Это слишком дорогой подарок, Тео. Я не могу его принять.

— Уверен, что можешь, — возразил Теодор. — Даже не обсуждается — она просто создана для тебя.

— Спасибо, Тео, — она посмотрела на него с таким удивлением, что он отвёл взгляд и поспешно перевёл разговор на другие темы.

Послеобеденное время Гермиона провела у себя в комнате, отдыхая. Утренние волнения улеглись, и теперь она чувствовала себя хорошо. Комната утопала в цветах и в конвертах, которые чуть ли не каждый час пачками приносил Мор, предварительно проверив их на проклятья. Она давно уже не открывала письма от незнакомых людей, потому что знала — недоброжелателей у неё едва ли не столько же, сколько и обожателей. И тех, и других Гермиона побаивалась в равной степени.

Слава тяготила её, она стеснялась постоянно быть в центре внимания, поэтому о походе по магазинам или вылазке в кафе давно уже и речи быть не могло. А до магазина добраться всё же надо было, потому что вчера Гермиона с удивлением обнаружила, что её любимые джинсы стали тесны ей в талии. Она, конечно, применила заклинание и чуть увеличила их, но это не выход. А ещё нужно несколько комплектов специального нижнего белья и два-три «беременных» платья.

Единственным вариантом решения проблемы ей представлялся самый обычный маггловский универмаг, в котором она смогла бы купить всё необходимое, не привлекая к себе внимания. И единственным человеком, который смог бы её туда сопроводить, был, конечно, Гарри, так же, как и она, выросший среди магглов и чувствующий себя там вполне комфортно. Но перед этим надо будет зайти в Гринготтс, чтобы снять определённое количество галлеонов со своего счёта и обменять их на фунты. И туда ей тоже неплохо бы пойти с Гарри. Надо будет поговорить с ним об этом сегодня же.

Гермиона посмотрела на часы. До ужина еще два часа. Интересно, занят ли Тео? Надо бы узнать у него, нет ли новостей от Малфоя.

— Лики, — позвала девушка, и эльфийка тут же появилась перед ней. — Хозяин Теодор у себя?

— Хозяин Теодор в гостиной, разговаривает с мистером Малфоем.

— Спасибо, Лики.

Приведя себя в порядок, Гермиона спустилась в гостиную. Едва она вошла, мужчины встали, приветствуя её.

— Драко, — кивнула она Малфою. — Что решил Визенгамот?

— Меня оправдали, Гермиона, — взволнованно ответил Малфой. — Конечно, за мной будут следить в течение пяти лет, и на мою палочку наложены серьёзные ограничения, как и на мои перемещения, но это всё же свобода. Поттер так неистово бился за неё, и я не знаю, до сих пор не понимаю, почему он сделал это, — он сел и опустил голову. — Он не должен был меня защищать.

Гермиона молчала, не сводя с него глаз. Малфой был явно потрясён тем, что Гарри снова защищал его в суде.

— Благодаря показаниям Поттера Визенгамот счёл, что, во-первых, я не должен нести ответственность за действия отца, а, во-вторых, принимая свою метку, я был несовершеннолетним и не мог понимать, что это означает.

Драко взъерошил волосы и обхватил голову руками, словно был в отчаянии.

— Да, я был несовершеннолетним, но я отлично понимал, на что иду, и уж точно знал, что именно означает эта метка, — сжал он кулаки. — Меня готовили к этому, и я воспринимал это как избранность. Ведь если отец говорил мне, что так надо, как я мог думать иначе?

Гермионе показалось, что его глаза заблестели.

— Там, на суде, я сказал, что раскаиваюсь, — тихо продолжил Малфой. — И что, если бы можно было хоть как-то загладить свою вину, а я, безусловно, считаю себя виновным, я сделал бы для этого всё возможное. Я даже не успел поблагодарить Поттера. Пока отбивался от газетчиков, он ушёл.

— Поттер будет здесь через пару часов, — сказал Нотт. — У Гермионы сегодня день рождения.

Малфой удивлённо вскинул брови.

— Я поздравляю тебя, Гермиона, — искренне сказал он.

— Спасибо, Драко. Надеюсь, ты останешься на ужин?

— Благодарю за приглашение, — поднялся Малфой. — Я должен навестить маму в Мунго, а затем, если успею, с удовольствием присоединюсь к вам.

Несколько часов спустя Гермиона с Теодором, проводив Гарри и Джинни (Драко так и не появился), сидели вдвоём в гостиной, прислушиваясь к шуму ливня и раскатам грома. Гермиона вдруг повела плечами, и Нотт, не говоря ни слова, зажёг камин.

— Спасибо, — благодарно улыбнулась она. — Знаешь, я люблю в такую непогоду сидеть у разожжённого камина и читать. Это успокаивает.

— Принести тебе что-нибудь из библиотеки? — предложил Нотт.

— Нет-нет, — поспешно сказала Гермиона, — давай просто поговорим, если ты не против.

— Не против. Ты хорошо себя чувствуешь?

— Я чувствую себя просто отлично и этот день рождения запомню надолго. Надеюсь, троекратное численное преимущество Гриффиндора над Слизерином не утомило тебя?

— Нисколько, — улыбнулся Теодор.

— Тео, мне нужно будет на следующей неделе съездить в маггловский Лондон за покупками. Я хотела попросить Гарри сопроводить меня. Нужно купить кое-что из одежды. Кажется, я начала увеличиваться в размерах, — смутилась она.

— Поттер согласится пойти с тобой?

— Конечно, согласится, — уверенно сказала Гермиона. — Я могла бы попросить Джинни, но она будет чувствовать себя некомфортно в маггловском мире, а Гарри, как и я, вырос в нём.

— Думаю, Поттер — лучший вариант ещё и по соображениям безопасности. Ты согрелась? Может быть, чаю?

— Да, с удовольствием, — снова благодарно улыбнулась ему Гермиона. — Совсем забыла — Слагхорн ответил мне сегодня. Пишет, что с радостью уделит нам время. Так что в следующую субботу у нас с тобой практика по Зельям.

Допив чай, Теодор проводил Гермиону в её комнату, пожелал спокойной ночи и отправился в кабинет. Нужно было просмотреть кое-какие бумаги и разобрать вечернюю почту.

Внезапно его внимание привлёк красивый конверт с хорошо знакомой гербовой печатью, стилизованной под букву «Б». С минуту подержав его в руке, Теодор словно бы раздумывал — открыть или сразу сжечь, не читая? Прошло уже несколько месяцев, что ей может быть нужно от него?

В итоге любопытство пересилило гордость, и он вскрыл конверт. Быстро пробежавшись глазами по письму (Мэнди просила у него прощения и умоляла о встрече), Теодор без сожаления направил на листок палочку и произнёс: «Инсендио». Затем повторил то же самое и с конвертом.

Гермиона долго не могла уснуть. Слишком много эмоций и впечатлений принёс сегодняшний день.

Думала ли она когда-нибудь, что встретит своё девятнадцатилетие в роскошном старинном замке? Что этот вечер окажется для неё едва ли не самым чудесным за последнее время? Что Тео пригласит на праздничный ужин Гарри с Джинни?

Её друзья поначалу чувствовали себя немного скованно, и это объяснимо — они тоже не общались с Ноттом все годы учёбы. Тем удивительнее было то, что эта скованность исчезла практически сразу же. Наблюдая, как непринуждённо беседуют за ужином Гарри и Тео, Гермиона поймала себя на мысли, насколько иными могли бы быть их годы в Хогвартсе, если бы не все эти классово-чистокровные предрассудки.

А когда после ужина Нотт предложил Гарри выпить что-нибудь покрепче, и мужчины отправились в гостиную, Гермиона показала Джинни свою комнату.

— Вот. Это тебе от нас с Гарри, — с этими словами Джинни вручила подруге маленькую коробочку. — Примерь, пожалуйста.

— Джинни, какая красота! — ахнула Гермиона, открыв коробочку и увидев на бархатной подушечке серебряную цепочку с усыпанной камнями подвеской в виде пушистого зверька. — Спасибо! Это же … мой патронус?

— Выдра, она самая, — кивнула Джинни. — Ну, рассказывай, как тебе тут живётся?

— Всё хорошо, Джинни, — улыбнулась Гермиона.

Подруга восхищённо оглядывалась. Комната поразила её так же, как и Гермиону в первый день:

— Знаешь, я бы в жизни не подумала, что Нотт окажется таким… нормальным, что ли, — задумчиво сказала она. — И никто не думал. Мама все уши отцу прожужжала: говорит, тут что-то нечисто. Мол, такие люди, как Нотт, просто так ничего не делают, а раз он хорошо к тебе относится, то это неспроста. Подвох какой-то.

— Я понимаю её, — ответила Гермиона. — Слишком всё идеально выглядит со стороны. Но, Джинни, это так и есть.

— Так странно, — Джинни пристально посмотрела на Гермиону, — ты изменилась. Не знаю, беременность тому причиной или что-то ещё, но ты стала более … мягкой, не такой уверенной, решительной, какой я тебя знала все эти годы.

— Все мы меняемся, — пожала плечами Грейнджер. — Так или иначе. Мы взрослеем, поддаёмся влиянию людей, которых впускаем в свою жизнь, так что это логично.

— А что Джейк? — осторожно спросила подруга.

— Стараюсь не вспоминать, — нахмурилась Гермиона. — Вроде бы получается.

— Не жалеешь?

— Тут не о чем жалеть, Джинни.

— Ты железная. Я бы так не смогла.

Гермиона ничего не ответила. Говорить о Джейке ей не хотелось. Поэтому она сменила тему:

— Что нового в школе?

— Да ничего особенного, — махнула рукой Джинни. — Ой, чуть не забыла! У Невилла роман с Ханной, представляешь?

— Вот это отличная новость! — обрадовалась Гермиона.

— Да не то слово! Они очень подходят друг другу. Невилл признался мне, что давно неровно к ней дышит. В общем, летом, судя по всему, нас ждёт ещё одна свадьба.

— Ещё одна? — переспросила Гермиона. — А кто ещё?

— А ты не догадываешься? — загадочно улыбнулась Джинни.

— Джинни! — Гермиона обняла подругу. — Я так рада за вас!

Гермиона знала, что так и будет. Отношения Гарри и Джинни зарождались и разворачивались на её глазах, поэтому новость о свадьбе была вполне ожидаемой.

— Я знаю. Спасибо, — прошептала Джинни. — Как бы мне хотелось поскорее обрадоваться так за тебя…