Тоска по носкам (гет)

Уильям Артур Уизли

— Ты уверена, что мы можем оставить тебя одну, мама?

— Молли, не беспокойся ты так о своей матери. Ты же видишь: ей лучше!

— Артур Уизли! Когда разговариваем мы, женщины Пруэтт, тебе следует молчать! — подняв вверх указательный палец, наставительно сказала Молли Пруэтт своему парню, а потом снова повернулась к матери: — Так как?

Миранда улыбнулась:

— Ты слишком беспокоишься обо мне, дочка, ступайте, развлекайтесь на здоровье!

Лицо Молли на секунду вытянулось:

— Мама, мы идем к его родителям, — шокированно воскликнула она. Молли действительно не понимала, как при этом можно развлекаться.

Миранда провела ладонью по щеке дочери и посмотрела прямо в глаза орехового цвета:

— Веди себя прилично, будь открытой и покажи себя с лучшей стороны. Сердце мужчины лучше всего завоевать, завоевав сердце его матери. Спроси своих братьев, они много чего могут порассказать по этому поводу.

Молли, словно не замечая стоявшего рядом Артура, тяжело вздохнула:

— Я постараюсь.

— Милая, пойдем? А то мы уже опаздываем!

На секунду Молли закрыла глаза:

— Уже иду.

Бросив последний взгляд на Миранду, Молли и Артур, держась за руки, вышли из дома и аппарировали прямо от двери, будто Артур боялся, что иначе Молли передумает.

И не без оснований.

Когда они прибыли, Молли покачнулась, и Артур, поддержав ее, мимолетно коснулся губами ее лба. На мгновение была забыта встреча с будущими свекрами. На мгновение исчез дом, перед которым она оказалась. На мгновение весь ее мир заполнил Артур Уизли. И мурашки, забегавшие в животе.

А потом дверь распахнулась.

— Артур! Молли! — раздался пронзительный голос Цедреллы Уизли, пробравший Молли до печенок. Ей стало дурно.

Нацепив на лицо улыбку, Молли повернулась и хлопнула в ладоши, будто от радости.

— Цедрелла! Как я рада тебя видеть! — она попыталась подойти к пожилой женщине, чтобы поскорее обняться и снова отойти, оставив позади этот назойливый запах лаванды и шариков от моли. Но Цедрелла схватила ее за плечи и, не давая приблизиться, уставилась ей в глаза.

"У меня что, юбка скособочилась? — пронеслось в голове Молли. — Блузка сидит криво? Тушь размазалась? Она вывела меня на чистую воду?"

Те несколько секунд, что будущая свекровь рассматривала ее, показались Молли часами, и она стала задыхаться.

Пока Цедрелла не взвизгнула.

Она не засмеялась, нет, и не вскрикнула от радости — или от ужаса. Нет, она буквально взвизгнула. Как садовый гном, которому наступили на лапу.

— Не могу поверить! — взвизгнула она и легонько потрясла Молли за плечи.

— Что… ты имеешь в виду, матушка? — спросил стоявший где-то позади Артур. Молли вообще забыла, что он тоже тут.

— Почему вы не рассказали обо всем раньше?

Молли обменялась взглядом с Артуром. Паническим взглядом, который говорил: "Уведи меня отсюда! Сейчас же! Или следующие восемь недель я буду переодеваться исключительно в запертой на ключ ванной комнате!"

Но Артур словно застыл. И был сбит с толку. Но прежде всего он застыл.

— Септимус! — крикнула Цедрелла через плечо, не выпуская Молли. — Септимус, ты не поверишь!

От мужчины, спокойного, словно часовой маятник, донесся ответ, потонувший в очередном взвизгивании:

— Но теперь-то вы просто обязаны пожениться, дети!

— Артур, сделай же что-нибудь, — прошипела Молли, забывая все советы своей матери. Если эта женщина сейчас же не уберет от нее руки, она — Мерлином клянется! — покажет, на что способна!

— Матушка, о чем ты говоришь?

Тут Цедрелла впервые с тех пор, как открыла дверь, заметила, что и сын тоже тут.

— Да о беременности, конечно!

Молли показалось, что она ослышалась, а седовласая Цедрелла произнесла слово "беременность" с таким наслаждением, будто у нее во рту таял изысканный десерт.

Артур снова застыл, моргнул и спросил:

— Что, прости? — а потом посмотрел на Молли, которая по возможности попыталась пожать плечами.

— О, только не говорите, что еще ни о чем не знаете!

Восторг Цедреллы — если это вообще было возможно — возрос вдвое. Ее глаза, казалось, вот-вот грозили вылезти из орбит, щеки покраснели.

— Я не беременна, — припечатала Молли и, чтобы придать весу словам, вывернулась из тисков своей пожалуй уже не-будущей-свекрови.

А та самодовольно склонила голову набок и заговорщицким тоном спросила:

— Уверена?

И тут Молли совершила ошибку — принялась считать. Артур будто загипнотизированный смотрел на нее; она могла видеть, как пульсирует жилка на его шее, видела панику в его глазах. Ее последние месячные были… Нет, кажется… Она наморщила лоб. Неужели действительно… То есть теоретически… Разве что тот единственный раз на крыше, когда она потеряла равновесие и чуть не свалилась в заросли дрока перед кухонными окнами. Но они же…

Нет. Именно что нет.

И прежде, чем сама Молли это поняла, Цедрелла хихикнула.

— Видишь, я же говорила. Септимус! — Молли вздрогнула, когда Цедрелла внезапно крикнула мужу. — Септимус, дай в газету объявление о помолвке, дорогой!

И Артур тяжело сглотнул.

* * *

Чарли Уизли

— Артур! Ты готов, в конце концов? — Молли перевесилась через перила и поглядела на верхний этаж.

— Иду, — раздалось в ответ. — Еще минутку!

Молли тяжело вздохнула и вернулась в гостиную, где ее мать сидела на полу с Биллом, и они строили башенку из стреляющих искрами кубиков.

— Ты уверена, что действительно хочешь присмотреть за ним? — спросила Молли с надеждой в голосе и присела перед сыном на корточки.

— Совершенно уверена. Ты пойдешь на эту свадьбу, Молли.

Молли прикрыла глаза и, обернувшись в сторону лестницы, раздраженно крикнула:

— Артур!

Сияя словно начищенный котел, тот уже появился из-за угла со словами "я здесь", поправил бабочку и, заключив жену в объятия, страстно поцеловал.

— Ты что, выпил? — подозрительно посмотрела на него Молли.

— Нет, с чего бы это?

— Просто ты в таком хорошем настроении… — ее передернуло.

— Разве мы не идем на свадьбу?

— Да.

— Тогда к чему такая траурная мина?

Молли поджала губы и с мольбой посмотрела на мать. Но та лишь пожала плечами и погладила Билла по мягким волосам.

— Потому, что это свадьба Бетти! — ответила Молли. — Бетти меня ненавидит, а я должна радоваться ее счастью?

— Она вовсе тебя не ненавидит!

— Она подарила нам на свадьбу Изгонятель гномов! Хотя у нас и в помине нет никаких гномов!

— Ну ей-то откуда это знать, милая?

— Нет, она просто думает, что мы не в состоянии ухаживать за собственным садом!

Артур издал неопределенный звук, но, прежде чем он успел ответить на последний упрек, вмешалась Миранда.

— Если не поторопитесь, все пропустите.

— Как жаль, — простонала Молли, поцеловала сына и вышла из гостиной. Она слышала, что Артур идет за ней, и, выйдя из дома, схватила его за руку и, ничего не говоря, аппарировала.

— Мо-о-лли! — пропищала Бетти, так протянув звук "о", что у Молли задергался глаз. — Как здорово, что вы пришли! — она сдвинула в сторону фату и бросилась Молли на шею так, будто та была ее блудным сыном, через много-много лет наконец-то вернувшимся в родные пенаты.

— Я тоже рада, — выдавила Молли, тщетно пытаясь унять нервный тик.

Артур засмеялся. Но лишь до тех пор, пока такому же объятию не подвергся он сам. Теперь уже злорадно ухмыльнулась Молли.

— Можете осмотреться, церемония начнется через десять минут! — произнося эти слова, Бетти мысленно уже перенеслась в другое место и быстро — насколько позволял свадебный наряд — поспешила к другим гостям.

— Мне нужно что-нибудь покрепче, — буркнула Молли супругу и исчезла по направлению к бару, прежде чем он сумел остановить ее. Краем глаза Молли увидела, как вниманием Артура завладел жених.

— Огневиски со льдом, — заказала она, поймала оценивающий взгляд бармена и ответила на него непреклонной миной. Ожидая напитка, Молли наблюдала, как мимо нее проходят остальные гости. Поправив лиф открытого платья, она нетерпеливо покачала ногой.

— Спасибо, — сказала она, беря наконец бокал.

Найдя взглядом Артура, она поспешила к нему. Незаметно встав рядом, Молли поприветствовала Альфреда, рассказывающего:

— …Поэтому я сказал, если вы не предложите мне больше денег, можете на меня не рассчитывать.

Молли одобрительно кивнула и поднесла бокал ко рту. Но не успела жидкость коснуться ее губ, как бокал выпрыгнул из руки и все содержимое, включая кубики льда, выплеснулось на пиджак Альфреда.

На одну, две, три секунды все застыли, Альфред огромными глазами смотрел вниз, Артур уставился на лежащий на земле бокал, а Молли таращилась на янтарного цвета пятно на белом пиджаке.

А потом Бетти пронзительно закричала, и все будто очнулись.

— Альфред! — закричала Бетти и подбежала к ним, но замерла в полуметре от будущего супруга.

— Ничего страшного, — заверил тот и, взмахнув палочкой, устранил пятно с пиджака. — Можешь выдохнуть, дорогая.

Бетти судорожно задышала, а Артур дотронулся до руки Молли и сказал:

— Ты тоже.

— Что? — выдавила та.

— Дыши, милая, ты снова можешь вздохнуть.

Молли огромными глазами посмотрела на него и показала на лежащий бокал.

— Он выпрыгнул из моей руки, Артур!

— Нет, ты просто уронила его. Бывает, — увещевающе проговорил тот и так беспечно улыбнулся, что ей захотелось хорошенько тряхнуть его.

— Нет, Артур, он выпрыгнул! Из моей руки! — она показала на правую руку, а потом провела ею дугу в воздухе, описывая траекторию падающего бокала. И поскольку Артур по-прежнему ничего не понимал, она добавила:

— Артур, подумай. Когда алкогольные напитки выпрыгивают у женщин из рук?

Его глаза внезапно стали огромными, как ладошки, а лицо побледнело:

— Ты имеешь в виду…

Молли кивнула.

— Но… Что же нам теперь делать?

Он оттянул бабочку, будто ему внезапно стало нечем дышать.

— Очень просто, — ответила Молли. — Мы уходим. Без алкоголя я эту свадьбу не вынесу.

* * *

Перси Игнатиус Уизли

Я еду в отпуск, сказала она. Время от времени тебе самой надо заботиться о детях, сказала она. Пф!

Молли с недовольной миной тащила за собой обоих сыновей. Билл, державший мать за правую руку, упрямо стремился в направлении кафе-мороженого. Чарли, шедший по левую руку, увидел на противоположном конце улицы маленькие модели метел, которые кружили перед лавкой "Все для квиддича".

— Мам, я хочу мороженого!

— Не смеши меня, Билл! Сейчас декабрь!

— Но мне совсем не холодно!

— Это легко изменить, — пробормотала Молли, изо всех сил удерживаясь, чтобы не оставить своего старшенького постоять пару минут в десятисантиметровом снегу без пальто. Искушение было велико — однако если он заболеет, лечить его придется ей.

— Ой, мам, смотри! — крикнул Чарли и так сильно потянул ее в сторону магазина с товарами для квиддича, что соскользнул с края тротуара и упал коленями в снег.

Молли набрала побольше воздуха в грудь и при выдохе сдула рыжие пряди волос, висящие перед глазами.

— Чарли, вставай! Билл, хватит меня тянуть! Мы сейчас идем, куда шли, и там вы будете вести себя так, будто действительно принадлежите к роду человеческому, ясно?

Оба мальчика подняли на мать виноватые взгляды.

— Да, мама, — ответили они в один голос. Но когда Молли снова потащила их вниз по улице, она заметила, что оба скрестили пальцы за спинами. Чарли действительно ни в чем не уступал старшему брату.

Им как-то удалось найти Клируотер-стрит, 31 — именно этот адрес был записан на листке пергамента, который вручила ей Марджери.

"Эта женщина бесподобно присматривает за детьми! Я с трудом могу уговорить своих разбойников пойти домой".

А поскольку Марджери работала еще больше, чем Молли, ей можно было верить. Поэтому, а еще потому, что ее собственная мать была в данный момент в Арубе. С мужчиной, не являющимся отцом Молли.

Молли была счастлива, что Игнатиус Пруэтт не дожил до этого дня.

Прежде чем постучать в дверь, Молли поправила пальто мальчиков, потом свое собственное. И волосы. И оттерла наслюнявленным пальцем остатки мармелада над верхней губой Чарли — несмотря на протесты сына, вынужденного терпеть эту процедуру.

А потом они впервые увидели друг друга. Изобель Трелони и Молли Уизли. По стройной фигуре хозяйки нельзя было сказать, что у нее тоже есть ребенок, по Молли же легко было определить, что у нее уже есть отпрыск, да не один. И не только это. Дочь Изобель была очень послушной, тихонько стояла рядом с матерью и вежливо смотрела на незнакомых гостей. Такое поведение лишь отчасти можно было объяснить возрастом девочки. Теперь Молли окончательно поверила, что с детьми эта женщина точно умеет обращаться.

— Вы, должно быть, Молли Уизли, — сказала наконец Изобель и протянула руку для приветствия.

— Да, — ответила Молли и тихонько потерла ранее обслюнявленный палец о пальто, прежде чем протянуть руку хозяйке. — Рада познакомиться с вами.

— А это наверняка Билли и Чарли, — Изобель присела перед ними на корточки.

— Можно поиграть? — сразу же спросил Чарли.

— Сначала скажите: "Добрый день", — одернула его Молли.

— Но день совсем не добрый, — надулся Билл.

— Ну, это, к счастью, легко изменить. Заходите, — Изобель посторонилась, и мальчишки забежали вовнутрь с быстротой молнии.

Молли почувствовала, как в горле образуется ком. Она с тоской смотрела на обоих сыновей, но ни Билл, ни Чарли даже не обернулись, чтобы посмотреть на мать.

— Мы хорошо проведем время, — однако не успела Изобель произнести эти слова, как в комнате уже что-то упало на пол и разбилось по меньшей мере на тысячу частей.

Молли почувствовала, как щеки наливаются жаром, и больше всего ей захотелось помахать рукой, как веером, чтобы остудить пылающее лицо.

— Я… м-могу все починить, — пробормотала она.

— Да что вы! Ничего страшного — такое нередко случается в этом доме!

Молли все-таки замахала рукой в сторону лица:

— Эти двое останутся единственными моими детьми! — поклялась она Мерлину и всем, кто был в состоянии ее слушать.

— Слишком поздно, — первый раз подала голос дочь хозяйки, девочка лет двенадцати. При этом она так выразительно посмотрела Молли в глаза, что у той холодные мурашки побежали по спине. А потом девочка посмотрела на Моллин живот.

— Сибилла, нельзя такое говорить гостям! — возмущенно воскликнула Изобель, и это было в первый раз, когда она, кажется, немного вышла из себя.

— Но это правда! — возразила та.

— Что? Но… — начала Молли.

Сперва она вообще не могла понять, что хотела сказать маленькая Сибилла. А когда до нее дошло, жар с щек пропал так внезапно, что перед глазами заплясали звездочки и ей пришлось опереться о дверной косяк.

— Это невозможно!

— Она не знает, о чем говорит, — смущенно заверила ее Изобель.

Но взгляд синих детских глаз говорил совсем другое. Сибилла точно знала, о чем говорила. И она улыбалась.

* * *

Фред и Джордж Уизли

— Почему ты купила два теста, Марси?

— Потому что не собираюсь делать его одна! — воскликнула стройная женщина с пепельно-русыми волосами, бледная, как лист пергамента.

— Что ты имеешь в виду? — Молли прикрыла глаза: Перси тянул ее за волосы и тихонько хныкал.

Панический взгляд подруги стал для Молли словно ударом под дых.

— Я, может, беременна! Тогда это конец! Вся моя жизнь полетит под откос! Я н-не хочу детей, не сейчас! И я не м-могу сидеть сейчас одна с тестом и ж-ждать пять минут. Ты должна сделать тест вместе со мной!

— Но я же не беременна!

— Ну и что?

На это возразить было нечего.

Молли вздохнула.

— Ну хорошо. Только ты первая.

Она вручила подруге стаканчик в руки и мягко подтолкнула в сторону ванной.

Ожидая ее перед дверью, Молли пересадила Перси на другое бедро и погладила мягкий пушок его волос. Он задумчиво сосал большой палец, прижавшись лбом к Моллиному плечу. Перси, в отличие от Билла и Чарли, очень нуждался в ней, о том, чтобы отвести его к бабушке, как старших, нечего было и думать.

Даже передать его в руки Марси на пять минут граничило с почти немыслимым. Пока Молли писала в стаканчик, Перси за дверью орал как резаный — а вместе с ним причитала и Марси:

— Я не могу, Молли! Я с ума сойду, если тест окажется положительным! Пожалуйста, сделай так, чтобы он был отрицательным!

— Хватит ныть, дождись сперва положительного результата! — раздраженно проворчала Молли, держа в одной руке наполовину наполненный стаканчик, а другой забирая у подруги зареванного сына, протягивающего к матери свои ручонки.

— Тебе легко говорить, — всхлипнула Марси.

— Ну конечно! После трех-то нечаянных беременностей!

Слезы у Марси сразу же перестали течь.

— В самом деле. И как это вам каждый раз удается? Казалось бы, уже давно можно было понять...

Молли сузила глаза:

— Еще одно слово, и я выплесну содержимое тебе в лицо! — отвернувшись, она вышла на балкон, где было по-летнему жарко. На маленьком столике стояло два фиала. Обе женщины сели на стоящие перед столиком стулья и после того, как Молли поудобнее устроила на коленях сына, взяли в руки фиалы.

— Не могу поверить, что ты потратила столько денег на тесты, которые все равно окажутся отрицательными!

— Да не такие уж они и дорогие, — пролепетала Марси.

Она выглядела так, будто ее вот-вот стошнит.

— Для тебя — может быть, — прошептала Молли и поправила юбку, чтобы скрыть малюсенькую дырочку под одной из складок. — Ну, давай.

Они открыли фиалы и посмотрели друг на друга.

— Раз, два, три! — сосчитала Марси. — Мне кажется, я сейчас грохнусь в обморок!

Но не прошло и пяти минут, как Молли подумала, что в обморок сейчас грохнется она.

— Да не может этого быть! — вскрикнула она так внезапно, что Перси опять заревел.

— Что? — спросила Марси, занятая своим тестом. А потом проследила за взглядом подруги: — О!

— Это невозможно, — настойчиво твердила Молли. — Артура же в последнее время и дома-то почти не бывает. Мы… — и она внезапно замолчала, вспоминая кухонный стол и испорченное рагу по-ирландски. — Проклятье!

Марси напряженно молчала, пока ее тест не показал отрицательный результат. На ее лице расцвела улыбка:

— Я не беременна!

— Поздравляю, — так сердито ответила Молли, что даже Перси замолк. Она шокированно смотрела на две голубые полоски, образовавшиеся в стаканчике. — Зато у меня будет сразу двое!

* * *

Рональд Билиус Уизли

Артур обнял ее сзади, так что Молли оказалась притиснутой к наполненной водой раковине. Ее черное платье намокло, она вздохнула и попыталась проглотить стоявший в горле ком.

— Не хочешь выйти к остальным, Молли?

Она покачала головой.

— Я не могу.

Потому что среди остальных больше не было ее матери. А без матери они ей были не нужны.

Артур развернул жену к себе лицом и убрал с ее лица рыжую прядь волос.

— Не думаешь, что твоя мать хотела бы, чтобы ты была рядом с нами, когда мы будем с ней прощаться?

— Я думаю, — упрямо возразила Молли, — что она вообще не хотела бы, чтобы мы прощались. А теперь дай мне закончить с посудой, пока мальчишки все не перебили.

— Да они бы никогда... — пробормотал Артур, сам напоминая маленького мальчика, которого обвинили в воровстве яблок.

— Они уже так делали, Артур! Три раза! А при последнем Репаро исчезли не все трещины, — Молли с грустью провела намыленным пальцем по особенно большой щербине на тарелке. Их подарила ей мать, когда несколько лет назад переехала к ним жить.

— Но не специально же. Ты же знаешь наших детей, — он потрепал ее по плечу.

Молли вытерла запястьем щеку, когда по ней побежали слезинки. К счастью, она снова стояла, повернувшись к Артуру спиной. — Конечно, я их знаю.

"Но не так хорошо, как мама", — прибавила она мысленно. Потому что именно ее мать присматривала за этими пятью разбойниками, когда Молли уходила на работу.

Кто же теперь будет сидеть с детьми? По соседству определенно никого не найдешь, тем более, что все соседи знали сорванцов Билла и Чарли. Да и Перси от них недалеко ушел. Рука устанет чинить то, что они ломали. Родители Артура потеряли интерес к отпрыскам сына уже после третьего ребенка.

Молли вздохнула. И тут только она заметила, что Артур ушел. Удостоверившись в этом, Молли заплакала; и еще больше, чем за все эти дни — пока организовывала похороны и впервые за много лет сама присматривала за детьми — ей страстно захотелось, чтобы рядом была ее мать, чтобы утешила ее и заверила, что все идет своим чередом — нравится это Молли или нет.

Спустя полчаса она безучастно сидела за кухонным столом, уставившись на чашку. Чашку, у которой был отколот краешек. И ручка потрескана. Чашка была разрисована цветами, и из нее так часто пили чай, что внутри она превратилась из белой в желтую. Чашка ее матери, которую она обнаружила под перевернутой кастрюлей, уже неделю ждавшей, чтобы ее помыли.

А потом кто-то сел за стол напротив Молли и взял ее за руку.

— Я знаю, каково тебе. Я все понимаю.

Молли подняла взгляд и посмотрела в голубые глаза подруги. Марси всегда знала, что хочется услышать другим.

— Как мне теперь жить дальше?

Марси пожала плечами.

— Если честно, не знаю. Жизнь просто продолжается. Сперва такое чувство, будто тебя настигла катастрофа вселенского масштаба, иногда так оно и есть. Но время из-за этого не останавливается, оно просто течет дальше. И ты можешь лишь идти вместе с ним.

Молли душераздирающе всхлипнула, как никогда еще не всхлипывала: ни когда умерли ее бабушка и дедушка, ни когда она потеряла отца.

— Мне всегда помогает мысль о том, что сказала мне перед смертью мама. Она сказала: "Я прожила свою жизнь, теперь твоя очередь прожить свою. Живи так, чтобы я могла гордиться тобой!" — и Марси задумчиво посмотрела на потолок.

— Серьезно? — спросила Молли, громко шмыгнув.

— Нет. Она сказала: "Не позорь меня и не прыгай с каждым встречным в постель!"

Как по команде обе начали хихикать, и Молли невольно почувствовала себя лучше.

— Моя мама сказала: "Следующего ребенка ты должна будешь вырастить сама", — Молли рассмеялась сквозь слезы. — Будто у меня будут еще дети…

Но Марси не засмеялась.

— А ты уже делала тест?

Молли вытерла слезы:

— Что за тест?

Марси многозначительно подняла брови.

— Да ладно! Я не беременна! — и Молли лихорадочно покачала головой.

— Уверена? У умирающих порой просыпается какое-то шестое чувство.

— Нет! У нас не… — и, сама того не желая, Молли вспомнила решение Артура вступить в Орден Феникса, ее обещание последовать за ним. Душ. Чувство, что они принимают участие в чем-то грандиозном. И… — Поверить не могу…

— Тогда я быстренько аппарирую на Косую Аллею, да? — сделала правильный вывод Марси, похлопала ее по руке и вышла из комнаты.

* * *

Джиневра Молли Уизли

— Папа, а что там делает мама? — Перси пухлой ручкой показал на туалет, где Молли уже в третий раз за утро выворачивало наизнанку.

— Ничего. Иди одеваться, — ответил Артур с ангельским терпением, погладил сына по голове и мягко подтолкнул его от ванной в сторону комнаты. Когда он еще и дверь за ним закрыл, Молли хотела запротестовать. Ни за что нельзя оставлять маленьких Уизли одних — а тем более, когда их сразу пятеро. Но она не смогла — рвотные позывы оказались сильнее.

— Все хорошо, Моллипусенька, пусть все выйдет наружу, — Артур погладил ее по спине.

— Мне это не поможет! — набросилась она на него вместо благодарности, в ответ на что Рон, сидящий на руках отца, заплакал.

Молли со стоном опустила лоб на руку. Она не могла припомнить, когда ей в последний раз было так плохо.

— Если бы я не был уверен, я бы подумал, что ты беременна, — задумчиво проговорил Артур и так плотно прижал голову восьмимесячного Рона к груди, что тому, из-за нехватки кислорода, волей-неволей пришлось замолчать. — Пенни из книжного в первые месяцы чувствовала себя так же. Ужасные были месяцы, по ее словам.

— Да ты что! — отмахнулась Молли. — Я была беременной уже пять раз, и ни разу не было плохо. Если не считать того театра, с которым мне ежедневно приходится иметь дело. Я просто съела что-то не то.

Артур присел на край ванны, включил воду и посадил в ванну вырывающегося Рона. Тот сразу же с воодушевлением принялся шлепать ладошками по бегущей воде.

Молли простонала:

— Теперь его надо переодевать!

— Это же всего лишь вода, Молли, — он протянул ее имя, как всегда делал, когда не хотел споров.

— Тогда переодевай его сам, — она вскочила на ноги и почувствовала, как слезы брызнули из глаз. — Я целый день только тем и занимаюсь, что одеваю и раздеваю детей. И кормлю их. И меняю подгузники. И купаю, если забыла вовремя их поменять. Артур, я так больше не могу!

— Но... — ошеломленно начал он. — Ты же их любишь!

Молли заплакала еще больше, потому что не могла выразить словами, насколько она любила каждого своего ребенка. И потому, что было так непохоже на Молли — плакать, — заревел и Рон. А поскольку Артур не выносил ни женских, ни детских слез — особенно, когда плакали собственные дети и жена — он тоже немножечко прослезился.

Молли первой взяла себя в руки и вытерла слезы куском туалетной бумаги.

— Может, все-таки сделать тест? — смущенно спросила она.

Артур шмыгнул носом и кивнул:

— Пойду куплю один.

* * *

11 лет, 9 месяцев и 23 дня спустя

Когда Хогвартс-экспресс скрылся за поворотом, со стоявшей на платформе 9 ¾ Молли улыбка слетела, как маска. Она заплакала, еще до конца не осознавая, что произошло. Артур явно не знал, как успокоить жену.

— О, Моллипусенька, это же уже седьмой ребенок, которого ты провожаешь в Хогвартс, — он беспомощно похлопал ее по спине.

— Да, зна-а-аю, — всхлипнула она и поискала в сумочке платок — безрезультатно. Тогда она взяла кончик когда-то черного, а теперь, скорее, в сероватых разводах материала и высморкалась в него. — Не в этом дело.

По крайней мере, не только в этом. Да, у нее в шестой раз разрывалось сердце —отпускать от себя очередного ребенка, да к тому же самую младшенькую, Джинни. Однако сейчас ее мысли были заняты другим.

Перрон потихоньку пустел, а Артур все стоял перед ней, держа руку на ее плече.

— Что же тогда?

Она посмотрела на мужа, ее щеки были в пятнах, глаза испуганно таращились на него.

— У меня задержка, Артур.

Он поморгал:

— С чем? Мы опять забыли оплатить какой-нибудь счет? Но они становятся все мелочнее и…

— Не счет! — раздраженно посмотрела она на мужа. — У меня за-держ-ка!

— О! — Его глаза тоже стали огромными, очень огромными. А лицо бледным, очень бледным. — О-о-о!

Молли тяжело вздохнула.

— Что нам теперь делать, Артур? Мы не вырастим еще одного ребенка. Джинни так доносила вещи Рона, что даже моли там нечем поживиться. А носки я штопала уже восемнадцать раз! Я люблю наших детей, каждого из них, но мне так хочется поносить новые носки!

— А ты уже… — Артур откашлялся, потому что в середине предложения ему отказал голос. — Делала тест?

Молли снова посмотрел на него:

— Нет.

— Тогда пойдем купим.

— Не уверена, что хочу знать результат, — возразила Молли.

— Хочешь дождаться, когда живот начнет расти? — иронически поинтересовался Артур.

Неожиданно улыбнувшись, Молли воскликнула:

— Да!

— Нет! Если… тогда нам нужен план. Лучше всего до того, как мусоровоз увезет старые Джиннины вещи.

Он взял Молли за руку и без слов потащил ее к выходу с платформы, а потом аппарировал прямо в толчее маггловского вокзала на Косую аллею.

— Артур! А если это кто-то увидел? — возмутилась Молли и стукнула мужа по плечу.

— Это экстренный случай! — он и выглядел так же, когда зашел в аптеку.

Молли с покрасневшим лицом, ни на кого не глядя, бочком вошла следом за ним.

— У вас есть тесты на беременность?

Аптекарша внимательно посмотрела на Артура, на его поседевшие волосы, потом ее взгляд упал на Молли, в рыжих волосах которой тоже пробивалась седина.

— Вы уверены? — спросила она наконец.

— Да. Почему вы думаете, что я ошибаюсь? — Артур, кажется, не заметил, на что косится аптекарша.

— О, все в порядке.

Аптекарша взяла фиал с полки позади себя и продала его Артуру за непостижимые четыре сикля. Он с трудом наскреб необходимую сумму из кармана и облегченно вытер пот со лба: хватает.

— А у вас здесь есть туалет?

— Артур! — Молли стало ужасно неловко.

Но аптекарша лишь украдкой улыбнулась.

— В виде исключения.

И пока Молли собиралась с духом, Артур вручил ей фиал и скрестил пальцы на удачу. Аптекарша показала путь к маленькой уборной, где не было ничего, кроме унитаза и раковины.

Ожидая результата и изучая пергамент с расшифровкой результатов, Молли подумала, что это — первый тест, который она делала по собственной инициативе. И — так захотела судьба — он оказался единственным с отрицательным результатом. Даже лучше: он показал, что у нее начинается климакс.

У нее прямо-таки огромный камень упал с души, и она так радостно вскрикнула, что Артур, услышавший ее из-за двери, точно так же счастливо ухнул. Когда Молли вышла из туалета, она обняла ошарашенную аптекаршу и чмокнула ее в лоб:

— Вы просто ангел!

— Так что? Вы беременны? — спросил только что окрещенный ангел.

— Нет! Вот то-то и оно, что нет! — Артур чуть не лопался от гордости и облегчения. Он обнял жену. — Я еще никогда не любил тебя так сильно, как сейчас, Молли Уизли! Как отпразднуем?

Она пристально посмотрела на него.

— Пойдем купим носки?