"Я - кто?!": Вжиться и выжить (гет)

(Текст в данной главе нарочито прост и наивен, чтобы передать характер персонажа и его возраст более ярко.)

Жизнь полна страданий, боли и потерь, но в наших силах изменить ее так, как мы сами того желаем себе и нашим близким.

Только не опускай руки! Не забывай мечты! И будь Человеком, оставайся им всегда!

* * *

Давно-давно я услышал, что на падающие звезды можно загадывать желания, как на День рождения или на Новый год. И это желание обязательно исполнится! Потому что на звезды загадывает мало людей. Желания, они как конверты с письмами. Светлые божки и духи их на Новый год разбирают огроменными кучами, потому некоторые желания теряются, и их не выполняют. Или выполняют, но поздно, когда это уже никому не нужно, даттебайо.

Ночью перед выпускным экзаменом я заметил падающую звезду. И загадал на нее: «Хочу сдать экзамен». Для звезды у меня было два желания, но экзамен был важнее. Я подумал, что когда я стану большим ниндзя, у меня будет еще много-много звезд впереди! А потом упала еще одна! Я так обрадовался, что проговорил желание вслух!

— Хочу семью!

А днем я провалил экзамен…

Было так обидно, потому что божки все равно потеряли мое желание.

— Они совсем дураки будут, даттебайо, если потеряют второе желание!

— О чем ты, Наруто-кун?

Сначала я не рассказал Мидзуки-сенсею о звездах и желании, потому что плохо его знал. Он был добрый, но никогда не кормил меня раменом, как Ирука-сенсей и Старик-хокаге.

Мидзуки-сенсей рассказал много всякого. Я подумал, что он неплохой человек. А когда сказал про секрет, я смеялся до слез и рассказал про звезду и первое желание. Умолчал про второе, втайне надеясь, что оно тоже сбудется.

Той ночью было полнолуние. Все время казалось, что за мной следят, но я смог достать нужный свиток! Труднее всего было разобрать незнакомые кандзи, все остальное — проще простого! Я же будущий хокаге! Дед-каге так смешно свалился!

А потом оказалось, что Мидзуки-сенсей предатель. Я сначала подумал, что это часть испытания. Но Ирука-сенсей и Мидзуки-сенсей дрались всерьез!

Я победил предателя и спас Ируку-сенсея! Он подарил мне свою собственную повязку, а потом Ируке-сенсею стало сильно-сильно плохо. Он даже сознание потерял.

Ирука-сенсей долго не приходил в себя. Без него даже выбрали дату выпускного и перебили номер на хитай-ате для регистрации.

В больницу меня старались не пускать, поэтому я придумал, как по-другому навещать учителя! Прямо напротив окна его палаты росло дерево. Меня оттуда тоже гоняли, но я научился превращаться в кучу листьев и мог сидеть так часами. Я самый крутой ниндзя!

Когда Ирука-сенсей зашевелился и сел, я побежал рассказать об этом медикам, но когда они наконец согласились посмотреть, сенсей опять был без сознания. И все подумали, что я соврал. Второй раз, когда сенсей очнулся, сразу бежать за медиками я не стал. Подумал, что если сенсею станет плохо, я всегда успею их позвать. Хорошо, что ирьенин пришел сам, и сенсей выглядел лучше.

Мне пришлось соврать, что Дедуля попросил передать важное послание. Только тогда мне разрешили навестить Ируку-сенсея. Он сначала не сильно был мне рад, но все равно улыбался.

Вблизи Ирука-сенсей выглядел сильно уставшим. Никогда таким его не видел. Чтобы весь такой «как призрак», страшный! И под глазами такие громадные мешки, даттебайо!

Мы разговаривали, разговаривали, а потом сенсей как-то странно потерял сознание. Он замер с открытыми глазами и ртом. Было так страшно! Я боялся, что он в самом деле умер. Я боялся пошевелиться. Казалось, что если я двинусь, сенсей свалится на бок и упадет на пол с этим жутким выражением на лице.

А потом он просто помотал головой, словно ничего не было и улыбнулся! Не так как всегда, а лучше! А еще попросил рассказать про бой! А потом сказал, что свиток — это не важно! Свиток с крутыми техниками, который принадлежал хокаге?! Ирука-сенсей странный!

Еще страннее Ирука-сенсей повел себя после госпиталя, когда сказал, что потерял память. Он купил мне кучу конфет и накормил странным, но очень вкусным красным раменом. Как вообще можно потерять память? Она же не кунай или пачка рамена, даттебайо!

Страннее всего было, что странный Ирука-сенсей на меня не наорал, ни когда я взял очень-очень много конфет, и ему пришлось за них заплатить, ни когда я без разрешения пошел осмотреть его дом!

Я хотел узнать, как живет сенсей, прежде чем он выгонит меня, или я проснусь. Не могло так быть на самом деле!

Когда проснусь, я очень-очень не хочу забыть этот сон!

* * *

(Текст в данной главе нарочито прост и наивен, чтобы передать характер персонажа и его возраст более ярко.)

---

Примечания:

Я не могу сказать, что вычесывание ошибок 1 части завершено и здесь дописано ВСЁ, что нам (мне и соавтору) хотелось бы добавить, но оставлять фик без пролога мне не хочется. Будет настрой, будут новые правки.

**Новым читателям**: Прошу прощения за опечатки, приятного чтения. И если вам, по какой-то причине стало не интересно и скучно, пожалуйста, оставьте отзыв там, где закончили читать. Благодарю за понимание.

=)

Очнулся я от того, что сильно трясло и, кажется, пару раз меня кто-то хлопнул по щекам, пытаясь добудиться. Я простонал что-то невразумительное, чтобы отстали, и чуть не оглох от громкого детского вопля:

— Ирука-сенсей! Вы живы!

Тяжело ворочающийся мозг зацепился только за окончание фразы.

— Жив, жив, слезь, — выдохнул, — с меня. Задушишь!

Перед глазами, которые чуть ли не каждую секунду закатывались, как после наркоза, плясали цветные пятна, черные точки, да и голова гудела так, что невозможно было сосредоточиться. Прикрыв веки, я почувствовал металлический привкус на разбитых губах. Лицо трогать не решился, потому что под дрожащими пальцами угадывалось что-то, напоминающее корень дерева. Грязными руками по побитой роже? Не, спасибо, обойдусь!

С трудом сглотнув сухим горлом, едва удержался от кашля. Втянув воздух носом, я отчетливо почувствовал сырость и запахи леса. Они успокаивали, точно лошадиная доза снотворного, а мне и без того хотелось спать. Сползти спиной по шершавой коре и лечь мешало только ноющее, как от побоев, тело.

Почему-то именно в этот момент мне показалось важным различить без помощи глаз то, что меня окружает; кроме дерева, подо мной была холодная трава, земля, сыроватая, как после дождя, и запах лапши быстрого приготовления. Последнее так сильно выбивалось из общей картины, что я распахнул глаза, и нечто оранжево-синее снова попыталось меня придушить. А я даже отстраниться не мог, чтоб отпихнуть чересчур активно радующегося ребенка. Кто это? Я его знаю? А он меня?

Сил хватило только чтобы спросить: «Ты кто?», но прежде, чем я услышал ответ, сознание меня покинуло.

Очнувшись, как после кошмара, я рывком сел и скрючился от жуткой боли. Застыв так, я боялся вздохнуть или пошевелиться, только хватал ртом воздух, чувствуя, что задыхаюсь.

Немного привыкнув, я попытался оглядеться, но муть, которая стояла в глазах от слез и той гадости, что приходится смаргивать утром, мешала разглядеть хоть что-то.

Единственное, что смог понять по цветным пятнам — комната не моя. Слишком светлая и просторная, против крохотного пенала, куда солнце заглядывает, лишь отражаясь от окон соседей.

Когда зрение пришло в норму, я совсем растерялся и потерял сознание от того вороха вопросов, что распирали мою трещащую по швам черепушку.

Придя в себя, недоуменно, но осторожно, завертел головой. То, что показалось сном, не пропало, не превратилось в мою комнату. Я никак не мог понять, где нахожусь и как сюда попал. Похоже на больницу и не похоже одновременно. Повернув голову, вынужден был зажмуриться, чтобы унять резь в глазах. А немного привыкнув, посмотрел в окно. Из-за яркого полуденного солнца толком ничего не смог разобрать. Через шуршавшую от несильного ветра крону деревьев видно было только широкую полосу чистого голубого неба без следа белых шлейфов самолетов и прямоугольников небоскребов, обычно нависающих над такими низкими зданиями.

Звуки еще больше запутали: если не считать звонкого чириканья-свиста мельтешащих за окном ласточек и стрижей, здесь было довольно тихо. Не слышно машин и людей. Еще заметил, что в палате нет ничего пластикового. Даже окна, и те деревянные. Правда, странные: тонкая рама, даже не двойная, и два стеклянных листа, похожих на раздвигающиеся окна в маршрутке.

Вытерев заслезившиеся глаза о подушку, чтоб не шевелить лишний раз руками и ногами, шипя повернулся на бок — спиной к окну. Жесткая койка заскрежетала пружинами, и мерзко скрипнуло резиновое покрытие под простынкой, и теперь я мог осмотреть не только потолок и дерево, но и саму палату. Тут стояли еще пять пустых коек на колесиках, а может, больше — я не видел из-за ширмы, что находилась на моей половине комнаты. Ширма из белой холстины на металлическом каркасе казалась новой, только немного смущало, что кое-где на ткани угадывались пятнышки крови, хоть и тщательно замытые. Перевернувшись на спину, чуть приподнял голову. Рядом с каждой койкой стояла низенькая тумбочка и металлическая стойка, к которой в фильмах прикручивают пакеты с какой-то бесцветной гадостью или кровью для переливания. Рядом со мной стояла такая же. Только сейчас решив принюхаться, я обнаружил, что тут пахло не хлоркой, а какими-то травами вроде полыни. Особенно сильно ими пахло от меня самого. Откинув голову на тонкую подушку, я попытался восстановить события прошлого дня, чтобы понять, как я здесь вообще оказался и почему замотан, как мумия.

— Было воскресенье… — прошептал едва двигая губами.

В тот день я не просыпался. Потому что не засыпал, чтобы успеть, до понедельника, подготовиться сразу к двум зачетам. Встретил рассвет у монитора, доделывая проект. Из-за лени откладывал все на последние дни и как обычно все то, на что у нормальных людей уходили недели, я сделал за две ночи. Как говорила моя мать: "Если ему что-то нужно, он извернется, достанет и сделает, если лень, то может тянуть хоть до второго пришествия".

Помню, что зазвонил телефон. Особо гнусно и задорно в тот момент, когда я лишь на пару минут прикрыл уставшие глаза.

— Да-а, — протянул медленно, словно человек-ленивец, — что-о?

Где-то через полминуты только сообразил, что не нажал «принять вызов», и игра на публику прошла в пустую.

— Да? — уже почти нормально сказал-зевнул я в трубку.

В долгий миг, до ответа с той стороны провода, я мысленно повторял: «Не Машка, не Машка, не Машка! Кто угодно! Только не она! Только нотаций от старосты мне и не хватало для полного «счастья»! Спать хочу!

Наконец в динамике что-то зашуршало и послышался горестный, почти театральный стон:

— Игнат! Декан изверг! Мне Машка позвонила! Что будем делать? Нам капец!

Из почти бессвязного лепета, давно не спавшего человеческим сном друга, понял, что в расписание экзаменов сделали рокировку, предметы поменяли местами. Я и он оказались не подготовлены к истории искусств. Взяв паузу на «подумать», решил, что раз мы физически не успеваем, то идеальным выходом из этой задницы будут жалостливые сказочки про плохое самочувствие. Благо у нас обоих были реальные проблемы со здоровьем, чтобы на них можно было сослаться. У меня слабое сердце с шалящим клапаном, у Юрки проблемы с почками. Из-за этого только нас двоих в институте не пугали армией.

Но друг не оценил изящность решения.

— Я за тебя все придумал, а ты недоволен?! Пока, — перебил не став слушать. — Поверят, откуда они узнают, что на самом деле у нас ничего не болело? Все иди спать, следующий экзамен только через три дня.

Уже прикрыв глаза, я подскочил, как ужаленный от странного скрежета, похожего на звук искрящей розетки. Сонливость как рукой сняло, учитывая сколько вокруг меня бумаги и прочих легко воспламеняющихся вещей. Я принюхался, осторожно подобравшись к столу, и тут звук повторился от колонок, но слегка в другой тональности. Чертыхнувшись, выключил хрипящую технику, которая доживала свои последние деньки.

Зло глянув на неисправную технику, я сначала хотел и сам компьютер выключить, но все же любопытство взяло вверх.

На экране, вместо лица в окошке для аватарки, торчал анимешный персонаж. Стоящие дыбом светло-серые волосы, темно-синяя полумаска, закрывающая всю нижнюю часть лица и повязка, прикрывающая глаз.

Пробежавшись взглядом по новым сообщениям, хмыкнул.

С первых сообщений опознал знакомого, которому я пару месяцев назад сдуру, не иначе, пообещал быть редактором, бетой, проще говоря. От этого «К@k@ши» я успел устать за первые пару страниц его опуса. Он писал, как настоящий двоечник, но обижать его мне почему-то не хотелось, и я в свободное время терпеливо переписывал и переделывал присланную мне «нетленку», фактически собирая из кусков что-то похожее на связный текст. Зачем я это делал? Сам не знаю.

Тяжко вздохнув, пролистал очередной его бред, и приложив руку к лицу, второй написал сообщение.

«Червленый-Gin: Хочешь правду?»

Уже через секунду собеседник написал:

«К@k@ши: Че О_о

К@k@ши: Гы))) Давай».

Взвесив все «за» и «против», решил, что общаться с ним не хочу ни сейчас, ни потом.

«Червленый-Gin: Ты точно хочешь узнать ПРАВДУ?

К@k@ши: Гы))) ДА!

Червленый-Gin: В первом классе сочинения лучше пишут. Это не бетить. Это переписывать надо! С самого начала! Была такая идея! Но ты все пролюбил с особым цинизмом! Твой гг не попаданец. Не может он так говорить. Он у тебя Марти Сью, у которого плюшек больше, чем он может сожрать за всю свою жизнь! Слишком много ДАЖЕ для Марти Сью! НЕТ! ЗА ДЕСЯТЬ ЖИЗНЕЙ! И непонятно что и откуда взялось! Просто взяло и с неба упало прямо в руки/ в рот/ или под ноги! Нужное подчеркнуть».

Естественно, К@k@ши не оценил моей прямоты и начал писать подряд все маты, которые только знал.

В это время ко мне подкрался брат и гаркнул в ухо:

— В холодильнике пусто!

И чуть не отхватил за это леща.

— Что теперь?! — демонстративно уставился в монитор. — Рук нет? Колбасы и хлеба отрезать не можешь? Сам…

— Игнат. Я маме тебя сдам! — перебил меня Мишка, показывая пустую, чуть заплесневевшую кастрюлю из-под плова. — Я все слышал, что ты Юрке говорил!

Ужаснувшись, замер, а затем быстро нашелся, что сказать:

— Сходи в магазин, мне не из чего готовить. — и расслабленно откинулся на стуле.

Миха покрутился, да и ушел, а интернет знакомый все не унимался:

«К@k@ши: Я тебе свои фанфики читать не дам! Не проси больше понял!!!»

— Ой, как страшно, — посмеиваясь, встал из-за стола. — Больно надо, фанфики почитаю, на крайняк сам напишу. Пример, как это делать не надо, у меня перед глазами.

Но стоило сделать шаг, как я запнулся об тубус и под громкий хруст приложился обо что-то головой.

«Вот оно как… — нежно обхватил побаливающий затылок, возвращаясь из воспоминаний в настоящее. — Кажется, приложился об угол стола. Тубус точно новый покупать придется. Или это не он хрустнул?»

Проведя пальцами по бинтам на голове, я замер, рассматривая руки. Точнее, темную кожу, выглядывающую из-под ткани на предплечье. Хотел поддеть бинт и посмотреть, зачем меня йодом намазали, но замер, глядя на смуглые длинные пальцы с белесыми шрамами.

«Точно умудрился где-то загореть», — и на второй руке кожа оказалось темной.

Так как в принципе мне негде было загореть в начале февраля, я наслюнявил фалангу, и стал тереть. Да и загорать я не любил, родственники меня бледной немочью еще называли, так что загару просто неоткуда было взяться! Только сколько бы я не тер, цвет не менялся. Мысли в тот момент приходили — одна дурней другой:

«Если это йод, почему бинт белый? Если оно не впитывается уже, то сколько же его на меня вылили, сходить будет вместе с кожей?! Если йод сильно намузюкать, то ожог получается».

Я судорожно начал искать, во что бы посмотреться, а наткнулся на свернутую стопкой одежду в тумбочке. Дотянуться не смог, чтобы рассмотреть поближе, даже коснуться не вышло. Мешало что-то под бинтами. Будто мне к хребту лыжу приклеили. От попытки посмотреться в стекло окна, меня тоже остановило то, что спина не гнулась. Да и еще меня напугал вой. Точно рядом кто-то подвывал от боли. Я замер, но больше ничего не услышал.

Кожа сходить клоками не спешила, так что я решил осмотреть себя внимательней. Мало ли что еще изменилось.

Заглянув под одеяло, уставился на грудь и живот, туго перетянутые эластичными бинтами. Даже пальцем потыкал — реально мое. Не качок-бодибилдер, но и не дохляк, каким я был. Натянув тонкое одеяло обратно, я рассеянно уставился в потолок, повторяя про себя:

«Это какой-то бред, мне это снится, это не правда… Ну не лунатил же я ночами по соляриям и тренажерным залам, в самом-то деле?!»

Пока убеждал себя в нереальности происходящего, почувствовал, что куда-то проваливаюсь. Складывалось такое впечатление, будто меня транквилизаторами накачали и бросили в зыбучие пески. Такое медленное тяжелое погружение в сон, без всякой причины. Только я закрыл глаза, как они открылись сами, без моего участия.

Меня прошиб холодный пот. А уж когда задвигались руки, думал хлопнусь в обморок, но тут в палату зашел темноволосый узкоглазый парень и, как-то странно поздоровавшись, взял в руки планшет, который висел на спинке кровати.

На вид доктору я бы дал около двадцати пяти, с определением возраста у меня всегда были проблемы, так что ему могло быть и меньше, и больше. А уж у азиатов возраст и более наблюдательные люди не всегда угадывают. Хотя, вроде доктор имел восточные корни и больше походил на европейца с необычным разрезом глаз. Незнакомец сосредоточенно вычитывал что-то, иногда делая пометки. На задней стороне планшетки я заметил крупный черный иероглиф, вписанный в круг, и точно такой же на правой стороне груди бежевого халата медика. Если раньше у меня еще были сомнения в том, что я нахожусь не дома, то теперь они развеялись полностью.

«Но как я попал в Японию?»

— Вы не спите? — поинтересовался медик и, заметив, что голова кивнула, улыбнулся. — Хорошо.

Подкрутив какую-то ручку сбоку, врач поднял верх койки, так что теперь я не лежал, а полусидел.

Пролистав бумаги еще пару минут, он поднял взгляд желтовато-карих глаз и спросил:

— Вы Умино Ирука-сан? Это так?

Хотел сказать: «Что?»

Но вместо этого услышал: «Да».

В ступоре слушал доклад больного врачу: «Там болит. Здесь не очень». Будто в игре от первого лица ролик смотрел. Ни ответить, ни дернуться, ни поменять ракурс. И голос еще чужой. Как я раньше-то не заметил?

«Ирука, Ирука, Ирука, — повторял я в панике странно знакомое имя, — …Хм, дельфин. Причем здесь дельфин? А «Умино» это, вроде «морской «… Оу! Так я его знаю! Ирука-сенсей!.. из… Ой-е! Наруто!»

Тот самый сериал, по которому писал мой знакомый. История о блондинистом пацане, в которого его родители, видимо, от большого ума, запихнули демона. После чего благополучно померли, оставив его сиротой и, похоже, даже не позаботившись об опекунах. Впрочем, окружающие поступка родителей почему-то не оценили, и всей деревней пацана дружно ненавидели. Правда, не совсем ясно за что, ведь о том, что он тюрьма для демона, знали единицы. Или я понял как-то не так…

Смачно выругавшись от испуга, я заметил, что тело само дернулось и замотало головой.

— Ирука-сан, с вами все в порядке? — настороженно держа перед собой раскрытую ладонь, спросил медик.

— Да. Все хорошо, просто… показалось…

Я промолчал, но как только врач ушел, прокомментировал:

«Если не считать меня, все просто зашибись. Ага».

На миг остолбенев, тот кто управлял телом воскликнул:

— Ты кто?

«Конь в пальто!» — не удержался от шутки.

После такого ответа некто, опознанный, как «Ирука из «Наруто», ошеломленно замолчал.

«Эммм… — смутившись, — Ку-ку?»

— Ты кто? — рявкнул он, спугнув каких-то мелких птичек, что присели на ветку у окна еще, когда я рулил.

«Ой, показалось, меня не слышно… Здрасте, я ваша шизофрения. Я тут тихонько посижу в уголочке. Можно?»

— Кто?! — выпал в осадок сосед.

Странное дело, но санитары, с успокоительным и смирительной рубашкой, так и не появились.

«Шизофрения я! — расхохотался, — … Ладно, шучу просто туповато. Меня зовут… теперь, похоже, что уже звали… Игнат. Приятно познакомиться! Или не очень… Ну, как-то так».

Не знаю, что Ирука сделал, но слышно его стало только тут.

«Что ты делаешь в моей голове?»

«С тобой общаюсь… » — тоже перешел на «ты». — «По правде говоря, — не знаю. Кажется, я умер…»

Покрутив эту мысль, понял, что истерики нет и не намечается. Стало так безразлично, что случилось. Умом понимал, что должно быть страшно, а ничего не чувствовал по поводу возможной смерти. А может просто не верилось, что это происходит со мной. Все равно нынешнее положение вещей интересовало меня куда больше. Особенно волновал вопрос: «Как быть?»

«Ты хочешь захватить мое тело?!» — отвлек меня Ирука от самокопания.

— «А? — поперхнулся воображаемым воздухом. — Не-не-не! Не для этого я пединститут продинамил, чтобы здесь быть учителем! Сам учи своих монстров! Я лучше посмотрю со стороны!»

— «Со стороны? Зачем? — опешил учитель. — Ты останешься в моей голове?!»

— «Что значит «зачем»? Не знаю, может и останусь! И вот еще что! Знаете ли, я не выбирал куда попасть. Вот был бы у меня выбор, я лучше бы стал шизой Наруто на пару с хвостатым! Я вообще животных люблю!»

— «Откуда ты знаешь?! — я не видел лица, но почувствовал, что собеседник подозрительно прищурился, — …Откуда ты знаешь про биджу?! Что ты?»

— «Сам ты «Что»?! — всерьез обиделся. — А я — Игнат Волков! И я знаю будущее! ... Если, конечно, не лежу сейчас в коме, как овощ!»

Ирука не ответил и надолго замолчал. Лучше б он говорил, потому что в мысли навязчиво ломилась картина белой палаты напичканной электроникой, воющих со слезами на глазах родственников и серого, похожего на мумию тела, увитого проводами и гофрированными белыми трубками. И звук «шух-шух», искусственных легких, как в фильмах показывают безнадежных или обреченных вот-вот сдохнуть персонажей.

Подождав для приличия секунд тридцать, я решил пошутить:

— «Внемли гласу моему, смертный. Я предскажу будущее! — задело меня это «что» и себя развеселить хотелось, — В команде номер семь будут Харуно Сакура, Саске Учиха и Наруто Узумаки. И если будешь меня слушать, то впоследствии можно будет избежать многих проблем. Понял?»

Реакция не заставила долго ждать.

«Лис выйдет из-под контроля? — тон, с которым это было сказано, мне не понравился от слова «совсем», а лежащие на одеяле руки сжались в кулаки и мелко затряслись.

— «Проклятый демон! Проклятый Наруто!»

— «Я думал, что ты его друг», — ошарашено проговорил я.

— «Друг?! — отмер Умино и едко усмехнулся. — Я?! Друг биджу, который убил моих родителей? Мой клан? Эта «дружба» — их задание!» — язвительно бросил Ирука.

Не мешая выговориться, подумал: «Задел за живое, раз он разоткровенничался?». Заткнулся Ирука только после долгого, немного нудного, желчного монолога о количестве и качестве содержимого головы нынешнего Хокаге, Совета и какого-то босса. Высказавшись, он начал расспрашивать о том, что я еще знаю, из какой дыры вылез, раз не знаю элементарных вещей (во время монолога, я пытался спрашивать). Насколько понял, опасаться меня он не перестал, но не так сильно, как до того. А я отмалчивался. Не хотел ничего больше рассказывать этому гаду.

Пока бродил в темноте, слушал, как Ирука пугает специалистами, что выселят меня из его головы. Он, вроде бы, провоцировал меня на продолжение беседы, но что ему сказать я не знал. Да и что ответить, если сам не в курсе, как это работает.

— Ирука-сенсей! Здравствуйте! — разнеслось в пустоте эхом.

А мне до одури захотелось увидеть что-то кроме темноты, посмотреть, кто из учеников решил проведать Ируку. И мое жгучее любопытство каким-то образом позволило видеть чужими глазами, но тела не ощущал вовсе.

— Привет, Наруто-кун, — кивнул Умино, изобразив улыбку. Это я понял потому, что глаза немного прищурились и мальчик улыбнулся в ответ. Не очень-то удобно было рассматривать пацана, не имея возможности двигать глазами или хотя бы моргнуть.

— Ты в порядке? — сказал Умино, не предложив мальчику присесть на табурет около соседней койки или на нее саму. Она все равно была пустой.

— Все отлично! — просиял мальчишка, восстанавливая дыхание, будто бежал сюда, — Ирука-сенсей, а как вы? Вам сильно досталось?

Узумаки Наруто — главный герой этого бреда обкуренного мангаки, оказался всего лишь маленьким мальчиком лет девяти, может — десяти, с взъерошенными светлыми волосами какого-то нереального оттенка, приятным лицом, большими наивными голубыми глазами и необычно темными для блондина ресницами. Кроме цвета волос, необычными показались и полоски-усы на щеках, точно пацан сбежал с детского праздника, где отыгрывал роль Чучела-Мяучела. В отличие от слегка желтокожего медика, который приходил раньше, ребенок имел вполне себе европейскую внешность, хотя было и что-то восточное в его лице.

Как-то не по себе стало от того, что узнать в Наруто его рисованную копию получалось без труда. Хотя вместо знакомого по канону оранжевого комбинезона с синими вставками он носил серую футболку с красной завитушкой, полинявшие шорты неизвестного, но темного цвета и синие сандалии, похожие на ботинки, у которых отрезали носок. Вся одежда «радовала глаз» разномастными дырками, а футболка еще и кривым, похожим на жирную длинную гусеницу, швом на боку.

— «Что-то сомневаюсь, что это родной цвет одежды» — будто невзначай заметил я. Такой Наруто вызывал не смех и не раздражение, как рисованный, а жалость.

Сильно захотелось найти местную социальную службу и передать им «спасибо» в район печени и почек за «счастливое детство» мальчишки. Потому что глаза у него были печальные и доверчивые, как у щенка, который надеется, что на этот раз его не пнут ногой, а погладят и может, даже дадут поесть.

Я отчетливо понял, что сейчас передо мной не придуманный персонаж, а живой человек. Маленький несчастный ребенок. И если в манге у него был Ирука-друг, который изредка подкармливал лапшой, то в реальности это был обман от начала и до конца. Я буквально чувствовал, скрытую за приветливой улыбкой «добренького» сенсея, ненависть.

— «Ирука, ты хоть понимаешь, что он тебе верит?! — процедил сквозь зубы. — Верит, как родному отцу, которого видел всего один раз в жизни, когда появился на свет и даже не помнит этого. Он не заслуживает такого отношения! Он…»

— «Молчи! Это тварь заслужила по праву!» — рявкнул шиноби, в реальности продолжая слегка кивать и тянуть фальшивую улыбку.

Меня будто ударили под дых. Разум захлестнула злоба, хотелось со всей дури дать этому идиоту кулаком прямо в лживую морду. Этот козел вызывал у меня какую-то жуткую, невозможную ненависть, какой я никогда не испытывал прежде. Будто он лгал лично мне, притворяясь лучшим другом!

— «Знаешь кто ты? Урод! Ты настоящий моральный урод! — распалялся я все больше и больше, — Мне твоих родителей жаль, они воспитали ту еще мразь!»

— «Заткнись!» — забыв о Наруто, Ирука громко взвизгнул, как резанный, будто находился рядом со мной.

Почувствовав слабину, я надавил сильнее:

— «Да твой отец, от стыда, вспорол бы себе брюхо! Если бы уже не был мертв! А мать утопилась бы в ближайшем пруду, чтоб только не видеть, кем ты стал!»

— «Да что ты обо мне знаешь?! Заткнись! Заткнись! Заткнись!!!»

— «Все! — зло прошипел я. — Слышишь?! Все знаю!»

Ирука ошарашено замолк.

— «Твоим родным повезло умереть, — цедил сквозь зубы, — и не увидеть, в кого превратился их сын! Каким позором для семьи ТЫ стал! Не достоин! Слышишь? Ты не достоин их памяти, их наследия! Они — герои, ты — даже не человек!»

Пока Ирука приходил в себя после отповеди, я оттер его от управления. Как получилось, сам не понял, но первое что я смог — поморгать. Затем, нехотя, зашевелились пальцы, я смог согнуть руку, в ушах звенело, казалось, будто мир медленно проворачивается, а я сейчас свалюсь на пол, как хомяк, который на полном ходу замер в своем колесе.

— Ирука-сенсей! Ирука-сенсей? Что с вами?

Мальчик стоял рядом, до белых костяшек сжимая край простыни, напуганный тем, что происходило во время перепалки, ведь ни я, ни хозяин тушки ею толком не управляли, и она беспорядочно дергалась.

В глазах скакали темные пятна, голова кружилась, но я рад, ведь сам управлял телом и говорить мог, что хотел.

— Просто дурно стало. Голова немного кружится, — справившись с непослушной, точно деревянной челюстью, сказал я. — Но жить буду. Расскажешь, что случилось? Я почти ничего не помню.

Мальчик тут же радостно закивал и с жаром начал рассказывать, где он был и что видел, не забывая поглядывать на меня. Говорил он не столько языком, сколько лицом и руками, строя забавные рожи и широко размахивая руками.

От Наруто я узнал, что он направился в лес после того, как спер свиток Первого Хокаге. Но Мидзуки на месте не оказалось. Тогда, почесав в затылке, Узумаки засел за свиток сам, чтобы впечатлить «доброго» сенсея. Да только как у Наруто стало что-то получаться, выскочил «я» и стал орать. Обещал уши оторвать и рассказывал про прочие экзотические методы воспитания. Далее был бой двух сенсеев, в ходе которого предателя прорвало на ля-ля, и он назвал Наруто… Не-а, не джинчурики, а воплощением демона-лиса!

Потом, как и в каноне, Умино спас Наруто заслонив собой. Еще рыдал он (железо в спине нервы задело, больно было, не иначе) и гнал, что он и Узумаки похожи. Потом сенсеи опять, как базарные бабы, начали болтать. Не, ну сначала они опять подрались, а уже потом языками зацепились, но суть в том, что едва живого Ируку спас Наруто! Если бы Наруто убежал, то никакого Ируки тут бы уже не было!

Продолжая размазывать сопли, Умино передал повязку со словами: "Ты сдал!" После чего героически потерял сознание, а вот тут появился я, ровно на столько, чтобы сообщить: «жив, не помер». И после всего этого Наруто пришлось переть в деревню бесчувственные тушки учителей. Хорошо хоть клоны у него были — помогли.

Какой-то задрипаный чуунин чуть не убил джинчурики, а АНБУ появились только когда, мальчик почти дошел до Деревни!

— «Выпусти меня отсюда, демон!»

— «Сгинь!» — отмахнулся я от владельца тушки.

…Повинуясь моему желанию, Темнота (не знаю, как назвать или объяснить) отгородила меня от Ируки, и его голос стал едва слышен.

Вот теперь я в полной мере мог ощутить все прелести жизни… Я думал, что мне было плохо. Я ошибался. Теперь болело все! Дышать… да что там! Даже моргать было больно! Через звон в ушах я едва слышал, что говорил Узумаки. Когда повествование дошло до: А потом АНБУ оттащили вас в больницу и на площадь высыпали остальные шиноби, которых «предупредил» Мидзуки… Наруто будто потускнел. У него в глазах стояли слезы, а он пытался шутить. Мол, да что мне сделали бы? Я все правильно сделал, а еще там был добрый старик Хокаге!

Я не понимал только одного: Зачем? Зачем он рассказывал это все Ируке? Неужели он не чувствовал, как учитель к нему относился? Или та сценка в лесу смогла его переубедить? Тогда Оскара Ируке за блестящее выступление!

В груди кольнуло. Я втянул воздух носом, стиснув зубы. На лбу выступила испарина, тут же впитавшись в бинты и без того влажные от пота волосы.

— Ирука-сенсей? — тихо позвал мальчик.

— Да? — с трудом выдохнул.

— А вы правда не сердитесь?

Я вопросительно приподнял бровь, чуть не зашипев от боли, там похоже были или скобы или швы.

Не поняв причины вопроса, не спешил что-то говорить, а мальчик сам пояснил:

— …Что не поверил вам сразу, — опустил глаза ребенок — … и свиток…

Призадумавшись, я стараясь четко проговаривать и не сорваться на шипение:

— Ты же не знал, что Мидзуки предатель… А свиток… — глаза у него на мокром месте, — Да забудь. — отмахнулся я, ободряюще улыбнувшись.

И этого жеста тело не смогло простить. Шикнув от боли, я прикрыл перебинтованное запястье ладонью и осторожно вздохнув, сказал:

— У Третьего этого гов… кхе-кхе, — осекся пряча за кашлем оговорку, — таких свитков еще много!

Мягко говоря, Ирука был в шоке, это я почувствовал. Узумаки — тоже, оговорку он услышал и понял. Ну, это у них рулончик с чернилами на вес золота, а мне он по барабану. Я бы не постеснялся с таким в туалет сходить… Наверное.

— Ирука-сенсей, — помялся Наруто, — …ну… это… Рамен… — как вдруг затараторил, жизнерадостно улыбнувшись, — Ирука-сенсей, давайте я вам покажу печати теневых клонов! Тогда вы сходите со мной в Ичираку-рамен!

Я даже закашлялся по-настоящему от удивления:

— Нет. Не нужно.

— Почему?! — воскликнули хором, Наруто и Ирука.

Второму я ответил:

— «Пачаму-пачаму… По кочану и по капусте! Тебя спросить забыли!»

А первому терпеливо объясняя:

— Во-первых, техники это — секреты ниндзя. А хороший ниндзя своих секретов не раскрывает. Во-вторых, мне сейчас просто не хватит сил. Мне даже руку поднять — тяжело, какие уж там техники.

— А, я понял! — просиял пацан, — Тогда я принесу рамен сюда!

— Сумеешь не расплескать и не попасться на глаза врачам?

— А то! Даттебайо! Я быстро!

Из сумки на тумбе я вытащил купюру, будто всегда знал, что деньги именно там хранятся, и отдал Наруто.

— «С ума сошел! Это мои деньги!»

— «Были ваши, стали наши… А ну замолкни, жмот! Я жрать хочу.»

Наруто немного недоверчиво покосился на деньги и перевел взгляд на меня.

— Иди уже, горе-ниндзя.

— Почему «горе»?

— Иди, — улыбнулся, — потом объясню.

Мальчик выпрыгнул в окно.

— Забавный он. — пробормотал я, держась за сердце. В груди снова закололо. И на этот раз сильнее. Совсем не так, как было у меня. Иначе. Будто в груди куча толстых, но острых игл, которые толкает кровь, и сжимают легкие.

— «Забавный?! Он демон!»

— «Наруто не биджу, не демон и даже не Адский Сотона! Я удивляюсь, как с таким отношением он не разнес Конохокагуре в щепки? Я бы разнес! Вот прикинь, что было бы, узнай Наруто свою историю от рождения и до сего дня? А? Отец — Четвертый Хокаге, Мать — джинчурики и жена каге, Крестный — легендарный санин, а учитель-друг — сволочь, которая мечтает его убить. Да, — задумчиво, — таких козлов, как ты, еще поискать надо… »

— «Ты демон!» — воскликнул хозяин тела, будто рвался наружу.

— «Правда что ли? Спасибо! — и выдержав паузу, пафосно продолжил, — И имя нам… Легион! — но не смог выдержать и смеясь, добавил, — С нами Василий Иваныч, Петр Потапыч и все-все-все!.. И Леонид! Куда ж без него и триста спартанцев — Никуда!»

«…Ах, черт! Больно!» — сердце стало покалывать сильнее.

— «Демон!»

— «Ты идиот! — мысленно покатываясь со смеху, простонал я, — Тут целая деревня идиотов!»

— «Сам такой!»

Отсмеявшись, я монотонно пробубнил:

— «Спасибо, ваш отзыв очень важен для нас».

Благим матом Ирука что-то орал про своих родителей. Но за что мстить ребенку-то, если грохнул их Лис?! И что он с удовольствием убил бы Наруто, если бы он начал обращаться в «истинную» форму. Бред, это чистой воды бред! А в академию учителем его направил Данзо, как лучшую кандидатуру для задания. Я так и не понял, что за задание, откуда направили и как так вышло? И вообще я не понял, что Данзо и Ируку связывать могло, слишком сумбурным вышел этот монолог реципиента. Они же как из двух разных миров. Но имя Данзо говорило о многом. Если в деле замешан глава Корня АНБУ, или как их еще называют АНБУ НЕ, ничего хорошего не жди.

Знал я не особо много, АНБУ — это что-то вроде спецназа, но с большим количеством обязанностей. Поверхностное впечатление — это такие уберзольдатен в карнавальных масках и прикольных серо-черных костюмах. Иногда с красным шарфом, чтобы совсем красиво и эффектно смотрелось на артах. Черный, белый и красный акцент — это всегда эффектное сочетание. Тут главное с красным не переборщить. Ох, отвлекся! АНБУ Корень — похожи на просто АНБУ, но они как государство в государстве. Главой просто АНБУ являлся хокаге, а вторыми управлял жуткий тип по имени Данзо, который подчиняется хокаге, но они вроде бы враждуют. Где-то видел филлерную серию про то, как Данзо на Третьего засаду устраивал, чтоб грохнуть и самому стать во главе Листа, но не вышло.

От размышлений о подковерной борьбе местного спецназа и их начальстве отвлек Наруто. Он забрался в окно с двумя упаковками классического бомжпайка и чайником.

— Ирука-сенсей, я принес! — закричал мальчишка, как только выпустил ручку.

— Тсс! — прижал я палец к губам, которые так и норовили расплыться обратно в улыбку. — Какое первое правило ниндзя в стане врага?

— А?

— Тишина. Условные враги — обслуживающий персонал больницы. Калечить нельзя. Показываться на глаза — тоже. Засекли — миссия провалена. Понял?

— Ага. — с азартом покивал парнишка и хитро улыбаясь, закрыл дверь в палату и ширму на место вернул.

Рамен меня не впечатлил. Лапша как лапша, жаль упаковку не рассмотреть. А вот Наруто явно ел с удовольствием.

— Ирука-сенсей, почему вы так странно на меня смотрите? — положил мальчик сдачу на тумбу. — И вообще вы какой-то странный.

— «Не так туп Наруто, как его малюют».

— Просто задумался. — осторожно махнул рукой, — Не обращай внимания. Можешь сесть, если хочешь.

— Хм. — Наруто смотрел на меня, точно хотел что-то спросить, но вместо этого уселся мне в ноги и начал рассказывать всякую ерунду. Он показался мне довольно смышленым, только коробили слова паразиты. Он снова пересказал мне бой с Мидзуки. Но на этот раз подробнее. А в конце, показав пластинку, закрепленную шестью заклепками к бандане, которую достал из-за пазухи сказал:

— Теперь я точно стану Хокаге! Я теперь настоящий шиноби! Спасибо вам, Ирука-сенсей!

— Обязательно будешь. — дернулся на звук. — Тише…

Но только я проговорил это, как в дверь палаты постучали.

— Ксо! — Наруто юркнул под кровать вместе с плошкой и чайником. Умудрившись при этом не расплескать ни капли. А я затравленно огляделся, но так и не смог придумать, куда деть недоеденное. Спрятать в шкафчик сразу не додумался, а потом поздно стало.

— Ирука-сан, — мелодичный девичий голос произнес имя почти на распев, — я вам принесла…

Отодвинув ширму в сторону ногой, обутой в бежевую балетку, к койке подошла темноволосая девушка с подносом в руках. С подноса пахло замечательно, но лапша уже половину желудка заполнила и аппетит потихоньку испарялся. Как и тот медик, девушка носила бежевый халат и берет, только на ней эта странная одежка смотрелась, как надо, обтягивала грудь третьего размера, а обычный, без рюш, фартук, подпоясывал хламиду, подчеркивая фигурку, похожую на песочные часы. — но поглядев на плошку у меня в руках и на свой поднос, заставленный едой, она растеряно закончила, — … поесть.

Поставив поднос, она уперла руки в боки.

— Зачем вы вставали! — гневно сверкнули раскосые фиолетовые глазищи с чуть смугловатой симпатичной мордашки.

Фыркнул от еле сдерживаемого смеха, в гневе эта невысокая девушка казалась такой забавной и милой. Впрочем, уже через пару секунд я собрался.

— Нет, — проговорил совершенно спокойно. — Эм… вы не напомните, как вас зовут?

— Ваша спина… — замолкла, густо покраснев и начала теребить в руках кончик толстой каштановой косы. — Миюри. — кротко сказала она, а затем добавила. — Вам нельзя было подниматься, Ирука-сан. Извините.

Я едва сумел сдержать смех, когда это чудо, развернувшись на месте, решило уйти и не вписалось в косяк, к счастью — без серьезных последствий.

— «Какие у нее подушки безопасности-то. — коса мотнулась, шлепнув хозяйку по упругой круглой попке, — Ммм, а кардан… Бразилия лайт-версия!»

Пошлые мыслишки прервал гневный вопль:

— «Развратник! » — донеслось от Умино.

— «Художник и ценитель женской красоты… И вообще, захлопнись, тебя не спрашивали!»

Но настрой он мне сбил, собака такая.

— Я не ушиблась! — крикнула Миюри и пулей вылетела из палаты.

— Мда. И что это было? — спросил вслух, ни к кому конкретно не обращаясь.

Из укрытия вылез фанат рамена:

— Ирука-сенсей, — ехидно протянул, пожирая взглядом больничный ужин, — Миюри-сан в вас влюбилась. Вон, сколько всего вкусного принесла!

— Тебя послушать, — осторожно потянулся, — так любовь измеряется количеством еды. Ты случаем в Аяме не влюблен, а? Ты бери-бери, — кивнул на поднос, — я уже наелся.

— «Откуда ты знаешь дочь Теучи? — снова возник на периферии Ирука. — Ты меня обманул!»

— «Отвянь, придурок!»

— Я люблю Сакуру-чан! — насупился мальчик, но поднос цапнул, поставив себе на колени.

— Да ты мазохист, однако. — весело фыркнул.

— Кто?

— Есть такие… ммм… люди, которым нравится, когда их бьют.

— …Наверное… — не уверенно пролепетал мальчик почесывая затылок.

Я перебил:

— На будущее запомни: если не знаешь, что означает слово или не уверен, то лучше уточни, что оно значит. Мазохисты — это извращенцы.

— Фу-у-у! — скривился обиженно. — Я не извращенец!

Вскоре пришел тот самый врач-почти-азиат, вколол что-то прозрачно-зеленое из маленького стеклянного шприца, койку опустил и сказал Наруто уйти. Медленно моргая, я все же заметил: когда мальчик попросился посидеть в палате, появившаяся Миюри зашипела на него и выпихнула в спину за дверь.

— «Вот же фурия! Не буду к ней подкатывать!» — подумал, снова чувствуя, как мир проворачивается вокруг, а я медленно проваливаюсь куда-то вниз.

---

Примечания:

http://pp.vk.me/c627824/v627824871/11503/y6T9fPkw8XI.jpg -обложка-свиток

http://samlib.ru/img/k/kerr_r/risunkiawtora2/krashetolxkowgrobkladut.jpg — Краше только в гроб кладут.

http://samlib.ru/img/k/kerr_r/risunkiawtora2/wgospitale.jpg — ГГ в госпитале.

Оказавшись в полной темноте, я весело закричал:

— Ирука-сан, — «по-доброму» скалясь, — на тебя открыт сезон охоты! Убью, зараза! Один останусь! Буду, как… эээ… забыл… О! Как Дункан Маклауд!

Меня окатило волной животного ужаса. Хоть чувство было не моим, но я ощутил его в полной мере. Такого я еще никогда не испытывал. Думаю, что если бы у меня было свое сердце, оно бы остановилось. Оклемавшись, я прислушался и не поверил. Ируки нигде не было!

Раньше, даже когда он молчал, я чувствовал его.

— Ира? Эй, я пошутил, ты где? — мысленно обратился в темноту, — …Бли-и-ин, я ж спалюсь без тебя! Ирука? Выходи, я тебя не трону, правда! Если дурить не будешь, я тебе о будущем расскажу и как исправить ЧП всякие до их начала! Ну где ты?

Ни ответа, ни привета.

Кажется, я бродил в темноте целую вечность, но так и не смог его найти.

— Одинокий «Шиза» в твоей черепушке, — развлекался я пением, — не знает, что ему дела-а-а-ть!

К моему надрывному вою внутри добавились чужие крики, пробившиеся через Тьму снаружи. Оставалось только надеяться, что они этого не слышали.

— Ирука-сан! Очнитесь! — под нос сунули что-то едко-вонючее, — Ирука-сан!

От резкого запаха меня просто выдернуло из внутреннего мира, как пробку из бутылки.

Я с трудом приподнялся на локтях. Надрывные стенания заставили повернуть непослушную шею на звук. Миюри стояла в дальнем углу и размазывала слезы кончиком косы.

Мда, блин… «Красавица», вся коса в соплях…

— Ирука-сан, — вокруг собралась куча народа, вооруженная светящимися зеленым руками, шприцами, и вообще чем попало. Один оригинал с уткой стоял.

Если это вместо анестезии — ну ее нахуй! Такую медицину!

— Как вы себя чувствуете? — оторвался от бумаг седой мужичок в бежевой бандане.

— Нормально, — неуверенно и испуганно пробормотал я. Очень хотелось ломануться прямо через стену, или рыбкой в окно с криком: «Спасите! Убивают!»

— А что случилось?

Врач сделал пометку в бумагах и вышел, позвав за собой остальных. Я обалдел от того, что меня проигнорировали! Осталась только девушка.

— Эм. Миюри-сан, — когда она высморкалась в передник, меня передернуло, — что со мной?

Та всхлипнула и начала рассказывать. Со слов медсестры, как только я «уснул», у меня остановилось сердце.

«Молодец» я. Напугал Ируку до смерти… м-да.

— Демон, он проклял вас! — тонкие пальчики нервно дергали косу, — я так испугалась, так испугалась!

И почему эту психованную не выпроводили? Проклятия — это же совсем из другой истории!

Еще несколько дней меня мурыжили, проводили какие-то тесты и спрашивали… Каждый день одно и тоже: «Ирука-сенсей, как себя чувствуете?»

Так и надирало ответить: «Вот прям щас, прям тут, лягу и помру!»

— Нормально, — тихо-тихо под нос. — Я тут скоро сдохну…

— Ирука-сан, боюсь от недостатка кислорода, мог пострадать мозг. — Заявил эскулап. — Постарайтесь вспомнить, что было с вами, к примеру, месяц назад?

«Та-ак, а что-то новенькое…»

— Месяц назад? — я чуть нахмурился. Такие вопросы могли выдать меня с потрохами.

Я могу лишь сказать: Ирука сеял, предположительно, разумное, ни фига не доброе и ни разу не вечное. А что еще мог преподавать учитель-шиноби юным убивцам?

Медик, (не запомнил его имени), выжидающе занес карандаш над планшетом. И тут мне в голову пришла гениальная идея!

«Вы были в театре? Нет? Я это исправлю!» — с трудом удержался от улыбки.

После мимолетного удивления, нахмурился медленно покачал головой.

— Тогда, как далеко вы можете заглянуть в свое прошлое? — чуть подался вперед ирьенин.

— Я помню… — призадумавшись, стал тереть лоб.

«…Что ничего не помню! Потому что не знаю!»

При помощи наводящих вопросов медик выяснил, что я помню только неделю, проведенную в больнице, плюс-минус пару дней и немного бой с Мидзуки.

Спасибо, Наруто! Спасибо, Кишимото! Да обратится один ваш день в тысячу!

«Ну, не смотри ты так своими квадратными глазами, — мысленно уговаривал ирьенина, — а напиши одно умное слово: Амнезия!»

Парень погрыз кончик громоздкой ручки и написал на листе пару столбиков иероглифов, а затем сказал, что завтра я могу катиться отсюда на все четыре стороны! Не так буквально, но смысл такой, да.

«Свобода!»

На следующий день я стоял у парадного входа, как дурак, не зная, куда идти! А спросить, где жил Ирука, я забыл.

«Ох, как просто у других попаданцев! Реципиент тихо копошится и всячески помогает, а эта редиска… Ладно! Сам, все сам!»

Небольшой парк перед главными воротами был намного уютней и больше того, что я видел в аниме. Полоса изумрудно-зеленого газона отделяла дорожку от парка. Круглые кусты с мощными соцветиями белого цвета ютились под раскидистыми кронами декоративных деревьев, скрывая дорожки и лавки в своей тени. От этой красоты, после четырех стен палаты, захотелось вдохнуть полной грудью! Что, собственно, я и сделал. Но на вдохе ветер метнул в лицо мелкую пыль, которую я на радостях вдохнул:

— Да, чтоб тебя! — закашлялся. — Все не как у людей!

— Ирука-сенсей! — с лавки соскочило что-то ядовито-рыжее.

— Наруто? И давно ты тут?

— Да. То есть нет…

Он каждое утро тут дежурил. Ждал, когда меня выпишут. Я из окна его часто видел. Но в палату он больше не залезал. На миг я представил, что вот точно так же он бы ждал настоящего Ируку, и мне стало дурно. А еще очень неприятно было осознавать, что Ирука, а теперь и я, был связан с Корнем и его главой. Если я правильно понял — то следить за Наруто в академии — задумка Данзо. А Третий решил не мелочиться — дружи и все тут! Но я не врубался, как так вышло? Не чуунин-учитель, а какой-то двойной агент! Или Хокаге не знал, что Ирука агент Данзо, или подстроил так, чтобы чуунин всегда был на виду? Пока я думал, Наруто меня куда-то вел.

— Понятно, что ничего не понятно… — выдохнул я, выплывая из каши, что я заварил в своей… Да, теперь своей черепушке.

— Ирука-сенсей, — дернул за рукав Наруто. — Ирука-сенсей?

Я неопределенно хмыкнул.

— Ирука-сенсей. Подождать придется, — ткнул мальчик в местный образчик общепита.

Первый этаж небольшого домика занимала барная стойка, все шесть стульев были заняты дружной компанией чуунинов, пять белых шторок с рекламой не скрывали панибратские тычки и не заглушали громкие голоса.

— Хм… А тебе не надоел еще?

— Кто?

— Рамен, говорю, не надоел еще?

— Ну…

— Тогда идем… э-э, Наруто, где продуктов купить можно?

— Ирука-сенсей?! — блондин выпучил глаза.

Я виновато улыбнулся, почесывая затылок, как это делал сам Наруто.

— Разве я не говорил, что потерял память?

Рынок, куда привел меня мальчик, напоминал китайский квартал из кино, с той лишь разницей, что тут было чище и продукты на прилавках вполне себе привычные для меня, а не рыба с рыбой, что-то непонятное с щупальцами, и дико острое. Так что я почти не удивился обнаружив, что лавок с мясом гораздо больше, чем с рыбой, что крупный лангуст стоит больше, чем парная телятина, у молочника можно купить что-то сильно напоминающее сметану, а в овощной лавке есть свекла и картофель. С другой стороны, откуда здесь взяться японскому дефициту продуктов, если Страна Огня не маленькое островное государство, а местность в центре большого континента?

Купив на рынке, все, что мне приглянулось, я уже собрался окликнуть Наруто, как заметил группу ребятишек. Они были немного младше Наруто.

— Демон, демон… — был слышен их громкий шепот. — Бежим!

Обогнув меня, дети разбежались по разным рядам под гневные крики торговцев, чьи лотки они могли задеть. Недовольная продавщица наблюдала за Наруто, который распугал остальных ребят от ее лотка. Он считал горстку монет и смотрел на конфеты. Было видно, что денег не хватало.

— Наруто.

— А? — рассеянно отозвался Узумаки. — Я сейчас.

Тетка сжала губы, смерив меня грозным взглядом.

— Бери что хочешь, я заплачу.

— Что?! — не поверил своим ушам мальчишка, потрясенно выдохнув. — Спасибо.

Этот проглот смел пол-лотка, я даже засомневался в том, что мне хватит денег, чтобы заплатить за все. Отбирать у Наруто конфеты я не хотел, просто не смог бы испоганить ему этот день. Но обошлось — хватило, да еще и осталось! Разглядывая кошелек, я опасался только одного, что Ирука все деньги с собой носил.

С блаженным видом Наруто грыз какую-то фигню, похожую на чупа-чупс, и показывал дорогу. Но место он знал только примерно.

— Здесь?

Большой дом с округлыми стенами был похож на странноватый корабль. Даже трубы присутствовали.

— Угу.

Я вынул ключи из поясной сумки и, не останавливаясь, пошел по ступеням на второй этаж. Меня туда тянуло, как будто я знал, куда идти. Главное не мешать.

Честно говоря, когда открывал дверь, я боялся, что она возьмет и сама распахнется. А из темного проема мутным взглядом меня смерит какой-нибудь джонин, сначала даст в табло, а потом спросит: «Почему я пытался открыть чужую дверь своими ключами?»

Фух, пронесло!

Без скрипа дверь распахнулась в светлую комнату с двумя большими окнами, диваном и парой кресел, соседствующих с журнальным столиком и книжным шкафом. Комната была проходной, слева три двери, а справа короткий коридор. Откуда-то заранее я знал, что коридор ведет в спальни, а двери в ванную, туалет и кухню.

Небольшая трехкомнатная квартирка встретила горой разномастной летней обуви и забытой папкой с бумагами на ступеньке, пол квартиры был выше сантиметров на пятнадцать. Пакеты я передал Наруто и попросил отнести на кухню, а сам остался, чтоб немного убраться.

Пенаты с трещиной от пола до потолка в прихожей вызывали смутное узнавание. Но правдивость ощущений подтвердил бумажный фонарик с иероглифом «Морской» в круге, висящий на кронштейне в форме буквы «Г». И усилившееся чувство дежавю.

Как знал, что я тут жить буду и рассвинячился по полной! Свиньей надо было ребеночка назвать, а не дельфином. Заходите, гости «дорогие»! Не навернитесь через тапки… а это что такое?!»

В руках оказался порванный женский шлепанец ядовито-синего цвета.

— Хм… фетишист? — тапочек был один, вся остальная обувь — мужская.

«Эверест» я утрамбовал в стенной ящик, не выискивая пар, и подпер подставкой для зонтов. Наконец скинув прорезиненные ботинки без носка и пятки, я смог осмотреться вокруг.

Если бы не бумаги и забытая кружка на столике — чисто. Поднял со столика кружку, взглянув внутрь. Под шапкой плесени плескалась темная жижа, совсем не похожая на чай или компот.

Кофе. Надеюсь, у меня нет зависимости. Не люблю кофе.

Хотелось обследовать новое место обитания тщательней, но пожрать я хотел сильнее.

— Ирука-сенсей, я пойду?

— Куда? — не понял я. — Заходи. Я же обещал тебя покормить.

Кухонным ножом я орудовал, как профессиональный повар. Так что от лука не успел расплакаться. Пока я химичил над плитой, Наруто в тихую смылся обследовать квартиру. Я сделал вид, что не заметил, как клон остался шуршать пакетом с конфетами.

— Ирука-сенсей, — окликнул клон, — а почему вы рамен едите, если готовить умеете?

Я во время готовки ушел в себя и чуть не подпрыгнул от неожиданности.

— Я не люблю готовить. Умею, но не люблю.

— Ааа, понятно.

Блин! Готово уже, а я тут торможу!

— Наруто.

Клон развеялся с легким хлопком, а мальчик сидел и разглядывал потолок, будто ничего не произошло.

Ага, я так и поверил.

Разлил красное варево по плошкам и плюхнулся на стул. Мебель на кухне была вполне себе европейской, а вот в гостиной диван был низковат, а столик на таких коротких ножках, что напоминал паллет.

— Это что? — ткнул в капусту палочками, — Какой-то новый рамен?

— Нет, — вытянул из его рук окрасившиеся в красный цвет палочки и вручил ложку.

— А что?

— Борщ, — с трудом выговорил я.

Разглядев с разных сторон чашку, Наруто утопил сметану керамической ложкой.

— Не бойся, не отравишься. Приятного аппетита.

— Itadakimasu.

Губы, сами собой, повторили «'Itadakimasu». Буквально это звучало, как: «Я принимаю [эту пищу]».

После постных суши и прочей безвкусной муры, что я ел в больнице, мой ненастоявшийся борщ показался манной небесной.

«Как там Мишка? Наверное, он сильно испугался, — задумчиво облизывал я пустую ложку, — Рассказал уже тете, что я скончался?»

Иногда я называл тетю мамой, а иногда забывал. Не смотря на то, что они приютили меня, по-настоящему родными они мне не стали. Хотя сами родственники, наверное, думали иначе. Я лгал и улыбался, чтобы они оставили меня в покое. Я все понимал, но было мне гадко от их соболезнований и сочувствия! Каждый из многочисленных родственников считал своим долгом демонстративно посочувствовать, а на самом деле бередить мою душу…

— Еще! — отвлек меня Наруто. — Это даже вкуснее рамена! … Ирука-сенсей, а вы Теучи-сану не расскажете?

— Ммм? — все еще находясь в плену своих воспоминаний, я переспросил, — Что?

— Ну, что я сказал, — морща лоб и пытаясь правильно проговорить, — что босч... бощ вкуснее рамена.

— Не расскажу.

На второй плошке Наруто взял половник и наливал уже сам.

— Не лопнешь?

Наруто настороженно замер.

— Если хочется, ешь, — улыбнулся. — Я не отбираю, я беспокоюсь, что тебе плохо станет.

Чашки были совсем не маленькими.

— Нет! Даттебайо! — вернул он улыбку.

Рассказать про: «А ты налей и отойди»?

Спокойно подумать Наруто мне так и не дал. Если он не жевал — то говорил.

Когда за окном включились фонари, в дверь, неожиданно, постучали. Не подумав посмотреть в глазок, я распахнул картонную створку и замер.

Тут что, нет грабителей и воров? … Я туплю. Тут целый город убийц, домушничество и рэкет смертельно опасны!

— Доброго вечера, Ирука-сан, — поздоровался человек в маске не пойми кого, — Хокаге-сама желает вас видеть. И Наруто тоже.

— Ясно… — неуверенно ответил я, пытаясь понять, что же за зверь изображен на маске.

Наруто проскочил под рукой.

— Куда намылился?

— К… Хокаге, — удивленно посмотрел.

— Иди, умойся. Капуста на ушах висит.

Мальчик схватился за уши.

— Нет там ничего! — засопел недовольно, но вернулся в квартиру. Где ванная он уже знал, но пошел на кухню. АНБУшник никуда не ушел и с любопытством наблюдал, кося зеленым глазом через прорезь маски.

Я откуда-то знал, что этот человек удивлен и заинтересован.

Что за ерунда?! — мысленно воскликнул я.

— Ирука-сан. Мне сказали, что с вашей памятью не все в порядке. Мне приказано вас проводить.

— Хорошо. … Эм, как вас?...

— Тигр, — хмыкнув, мужчина указал на маску пальцем, затянутым в черную перчатку, чуть постучав стальным когтем.

Тихо, не ржите…

— Хорошо, Тигр-сан.

Титанических усилий мне стоило не вертеть по сторонам головой. А посмотреть было на что. Плотная застройка, увитая трубами, проводами, разномастные окна и двери, даже разный окрас. Но в этом хаосе, казалось, был свой стиль. Такая странная эклектика, будто взяли стили разных эпох и направлений и смешали в одну кучу. Притворно лениво мазнул взглядом по стене.

Кошмар архитектора, напоминающий стимпанк и традиционно японский стиль одновременно. Тут про эргономику не слышали? Вот об эту арку человек среднего роста лбом будет биться! Мда, над этой вмятиной уже можно написать: «Место для удара головой». И это была центральная улица! Освещение — странноватые лампы, натыканные в самых неожиданных местах.

Глаза ощупывали местность, чуть задерживаясь на немногочисленных прохожих и тенях над головой.

Ни фига-се, они реально скачут по крышам!

Монументальные лица предыдущих Хокаге напоминали небезызвестную гору Рашмор, я даже сбился с шага, засмотревшись. Но вот из-за приплюснутых домиков постепенно выросла резиденция местной Власти. Красный домик Хокаге. Или Башня каге. В сумерках здание казалось темно-бордовым, словно стены красили кровью. Крохотные окошки терялись на фоне массивных стен, точно придавленные пыльно-желтыми крышами. А венчали это безобразие круглая бляха с символом: Огонь. И зубья, похожие на корону, растворяющиеся в темноте неба.

Местная архитектура мне решительно не нравилась. Лестницы, лестницы и всюду, кроме верхних этажей, искусственный свет. Внутри резиденция казалась еще больше. Здесь было обманчиво пустынно, потому что я чувствовал сверлящие спину взгляды.

В глазах рябит от ступенек… Пришли? О, счастье!

За массивным столом сидел старик.

«Шляпка со шторкой», — подумал я, глядя на головной убор каге.

Старик кивнул, заметив гостей, отложил бумаги и, прищурившись, ухмыльнулся. Улыбка добродушная, если не приглядываться, а приоткрой глаза пошире — гаденькая. Улыбаемся и машем, люди любят идиотов! …Черт! Что говорить?

— Хокаге-сама… — поклониться ж надо.

Третий выставил руку, как только я собрался челом бить.

Ешкин кот! А старика как звать? Обезьяна? Хм. Пусть будет Хокаге-сама. Потом вспомню.

— Не нужно. Ирука-кун. Ты едва не остался калекой. Не перенапрягай спину.

На мне написано — не кантовать?

Наруто втянул голову в плечи, воровато глянув на меня. А Третий будто и не заметил:

— Боюсь, из-за проблем с памятью, я вынужден отстранить тебя от обучения юных шиноби.

И слава всем богам!

— Мне самому сейчас не помешал бы учитель. — Печально вторил я дедку.

— Ирука-сенсей?! — воскликнул Наруто. — Хокаге-сама?!

— Наруто, иди домой, — отозвался Хокаге.

И фига ты ребенка звал? Он же живет у Западных ворот! Это почти через всю деревню переться! … Так, а я откуда знаю, что он так далеко живет?

— Хокаге-сама, — Наруто еще раз глянул на меня и попрощался, — до свидания.

Захлопнулась дверь, и старик начал методично набивать трубку. Тягостное молчание давило на нервы. Отчего-то начало подташнивать.

— Сарутоби Хирузен, если ты забыл. На табличке имени не написано.

Я вздохнул:

— Извините.

— Печально, когда АНБУ, пусть и бывший, лишается памяти, а вместе с ней и ценнейшего опыта… Я попрошу подыскать тебе учителя. Жаль, что ты так и не подтвердил ранг.

Нацепив маску задумчивости, мысленно пошел в разнос:

АНБУ?! Ое-й! Какой на фиг АНБУ?! Академия, работа в штабе и все! Откуда АНБУ?! Какой, к лешему, ранг?! Чего я еще не знаю?! Что-то мне уже хочется свалить из Конохи и никогда сюда не возвращаться!

Третий прикурил:

— У меня есть и другое предложение.

— Какое? — живо отреагировал я.

— Ты будешь вместе с Наруто, — выпустил сизое колечко, — в команде.

— Не понимаю…

Канон, ты где?! Как же Какаши?!

А ларчик просто открывался. В качестве наказания за опоздания Хатаке Какаши не только нужно было обучать самого проблемного выпускника академии — Наруто. Но и заниматься со мной.

— Да, наверно, не против, — тихо и неуверенно сообщил я старику, как только он замолк, — но... почему?

— Да?! — Третий поперхнулся дымом. — Хорошо. Какаши-кун бывает рассеян. А за джинчурики нужен постоянный присмотр. Заодно присмотришь за Саске…

— Понятно. — ошалело таращась покивал.

По факту меня понизили до генина, но мне же проще! Хе. Оригинальный Ирука, я на 100% уверен, отказался бы от сего сомнительного счастья. А я думал, учителями становятся те, кто не смог найти себе работу по душе?

Нахлынули воспоминания.

Вот я пялюсь в книгу со списком университетов. И спрашиваю у тети:

— Мам, — врать легко, — а ты хотела стать учителем?

— Нет.

— А кем хотела?

— Я уже не помню.

— А мама моя, твоя сестра, кем она хотела стать и кем стала?

...

— …Ирука-кун! Ирука!

— Извините, Хокаге-сама. Вспомнилось что-то, — рука потянулась к переносице потереть шрам.

Дурацкий жест.

Из резиденции Хокаге я вышел со смешанными чувствами. Поскольку я стал ограниченно полезным и нормально зарабатывать не мог, то мне временно назначили пособие. Но маленькое. Но хорошо хоть такое выдали. И пообещали еще одни гроши — за работу ассистентом в учебной команде номер семь. И дополнительно плату в размере десять процентов от стоимости миссии. С учетом того, что это низкооплачиваемые работы начинающих шиноби — платить будут такие копейки, что плакать хочется. Но, как объяснил Третий, больше нельзя — иначе генинам ничего не достанется. При такой постановке вопроса спрашивать, почему Деревня не может мне выплатить процент от миссий, не обирая генинов, я не стал. И так все ясно.

Джонин-сенсей обычно получал свою плату за руководство командой, и процент с миссий. Ну и то, что сам зарабатывает отдельно от команды, разумеется. Или вы думаете, что Джонины и специальные джонины все время проводят с командой? Как бы не так. Просто на высокоуровневые миссии они бегают без своих учебных команд.

Но добил меня Ирука — АНБУ. Это был какой-то бред! Хотя не больший, чем Ирука — джонин, пусть даже специальный (Токубетсу*).

— Хах, — расстроено выдохнул. — Бред! Как и все вокруг!

Это заявление на счет ранга меня морально убило. Только вот по какой специализации Третий так и не сказал. Партизан-долгожитель! А еще, оказывается, Ирука отнекивался от повышения до специального джонина, но не вышло — Каге настоял. Но от повышения до полного джонина Умино успешно увиливал. Вот только почему? Загадка.

Вдохнув прохладный воздух, я глянул в иссиня-черное небо. Оно искрило незнакомыми созвездьями, сбивая с толку бледную память моего прошлого и слишком туманную память этого тела.

Я зажмурился изо всех сил.

Сон, это дурной сон. Я скоро проснусь! Это просто кома! А меня сейчас пичкают всякой химией и…

— Ирука-сенсей!

— Наруто? — открыл я глаза. — Почему домой не пошел?

— Ну, у вас там эээ… босч остался и мои конфеты!

Почему-то стало немного легче.

— Пошли. — потрепал малого по волосам. — И не босч, а борщ.

Уполовинив здоровенную кастрюлю, Наруто начал клевать носом с ложкой во рту и вскоре заснул. Распихивать и выгонять на ночь глядя я его не собирался, и потому, постелил в небольшой комнате, когда-то бывшей детской. Старые игрушки на полках явно на это указывали.

Уложив Наруто, я собрался уйти, но заметил непонятную тень на полке у входа. Повинуясь неясному порыву, я взял предмет в руки. Полинявший от хвоста тряпичный дельфин с глазами пуговицами вызвал непонятную тоску. Точно я держал в руках подарок МОИХ погибших родителей. Разница была лишь в том, что мой подарок был из серого плюша.

— Волчик, — прошептал одними губами кличку своей игрушки.

— Ирука-сенсей? — осторожно позвал Наруто. — Это была ваша любимая игрушка?

На что я неубедительно пожал плечами и отдал дельфина мальчику.

— Спокойной ночи.

— Спокойной, — заторможено повторил Узумаки уже из-за закрытой двери.

Перед сном я хотел подумать, но, не успев толком поворочаться, уснул. Полный впечатлений день вымотал меня сильнее, чем показалось в начале.

---

Примечания:

*Токубетсу джонин — это ниндзя с уровнем и способностями джонина, но подготовленных лишь в одной определенной отрасли военной науки. Это элитные специалисты, находящиеся в группах под командованием обычного джонина или сами возглавляющие отряды, которым вверяют задания (задача которых — выполнения задания по их профилю "специального джонина") одного, характерного рода.

http://samlib.ru/img/k/kerr_r/risunki/222.jpg — Доходный дом клана Умино в Конохе. (Доходный дом — многоквартирный жилой дом, построенный для сдачи квартир в аренду) Тут живут Наруто и ГГ.

Дикий звон заведенного в полудреме по чужой привычке будильника и вопль Наруто: «проспал, проспал!» Поначалу показались мне продолжением кошмара, который не вспомнить с утра. Я подорвался с постели, как ужаленный, умудрился удариться локтем об тумбочку и уронить часы на пол, откуда они укатили под стол, не перестав звенеть.

Мерзкий механизм успокоился, лишь когда я покрутил все ручки и нажал все кнопки не по одному разу, наверняка сбив все настройки этого чудо-девайса.

Впервые держал в руках такие сложные механические часы. Хотя сзади имелись надписи про дни недели и прочие, понять как это работает я так и не смог.

Казалось, вскипел мозг, а толка — никакого.

Вежливый стук, отвлек от «головоломки», на пороге на секунду замер Наруто, удивленно осматривая меня.

— Привет, что случилось?

— Ирука-сенсей… можно нитку и иголку у вас взять? А чего вы на полу сидите?

Попросив посмотреть вещи, я краем глаза наблюдал, как возбужденно подпрыгивая, мелкий показывая, то одну, то другую прореху. Он просил одну длинную нитку, чтобы зашить все разом.

— Это долго будет, — заключил я и решил проблему радикально.

Содержимое ящиков детской Ируки ровным слоем покрывало комнату. Я даже нашел бежевый костюм с символом клана и маечку-сетку, которые носил Ирука когда был мелким.

Клан Умино. Только отец, мать и сам Ирука? Или были другие? Хм. Надо бы аккуратно разузнать.

— Жмет, а тут дырка. — вернул Наруто шорты и штаны, что я ему дал.

— Вот, держи другие.

Удачно, что Умино оказался по натуре скопидомом. Детские вещи он не выкинул и даже стирал, пыли в ящиках не было. Я не могу представить, с какими чувствами он на свои деньги Наруто кормил. От сердца отрывал — это мягко сказано!

После недолгих поисков Наруто мог похвастать обновками из секондхенда «Барахло Умино»: темно-серой майкой с синими рукавами и черными шортами из плотной тонкой ткани. Ради интереса, я развернул бандану (хитай-ате) и спрятал под ней волосы мальчишки. В таком виде Наруто сам себя не узнал, а потом веселился, что так он станет крутым шпионом.

Стандартный костюм шиноби я убрал подальше, еще когда пришел из больницы. Пока я ничего не умел… «не помнил» это все равно, что маскарад.

А то что мне самому придется учиться махать ногами и замысловатые дули крутить — так это не обсуждается. Надо, если хочу выжить в этом мире, где дети с ножами не играют, а упражняются.

На верхней полке, над ровными стопками форменных синих штанов, я нарыл какие-то гражданские вещи, похожие на джинсы штаны и темно-бордовую майку. По привычке сделал «пальму», но, глянув на этот ужас в зеркало, быстро перетянул волосы в низкий хвост. Запасной протектор повесил на шею, только после напоминания Наруто. Вообще я собирался эту железяку дома бросить, но соврал пацану, что просто замотался и забыл.

Сначала я не хотел идти, но Наруто уговорил пойти с ним хотя бы затем, чтобы освежить в памяти знакомые места.

Вместо прогулки по Конохакагуре, я получил мини-квесты: "Найди со мною фотографа", "оформи документы" и "пройди приемную комиссию". Ну, последнее — я загнул. Надо было только хокаге сдать бумагу и до завтра — свободен. Дядя фотограф обнаружился только через полчаса. Он сидел в кафешке, лениво потягивая саке.

Может мне показалось, но если бы меня не было рядом, вся эта бумажная волокита у мальчишки заняла бы гораздо больше времени. Честно пытался вникать во все детали, хотя спрашивать кого-то помимо Наруто лишний раз не рисковал.

— Опоздаю! — волновался Наруто, глядя на неспешно собирающего фотоаппарат толстячка.

— Главное — не опоздать завтра на встречу с новым сенсеем.

Когда мальчик стянул бандану, некоторые люди демонстративно покинули заведение.

Наруто странно глянул на меня, будто извиняясь за того мужика, что пихнул меня плечом, и крикнул:

— Фотограф-сан! Фотограф-сан! Давайте здесь сфотографируем!

— Хорошо. Только на улицу выйдем.

— Малыш, — обратился фотограф глядя на перекошенное лицо мальчика, — ты б хоть улыбнулся.

Наруто попытался. Получилось что-то ужасное. Я содрогнулся и ляпнул:

— Как кирпичом по лицу вмазали.

После моей реплики Наруто не загнулся от хохота только из-за фотографа:

— О! Замри!

Допотопная вспышка фотоаппарата ослепила мне один глаз, а проходившего мимо кота, видимо — на оба. Животное рвануло к дыре в заборе, не вписалось. Несчастный кошак, снова и снова бился в доски, с диким воем. Сжалившись, я подобрал кота, который после последнего удара тяжело дыша, свалился в клумбу и подергивал лапой.

— Эй! Как звать? — окликнул нас дядька.

— Узумаки Наруто!

Фотограф чиркнул карандашом по сложенному в несколько раз листку, как галочки ставил.

— Последний. Парень, — повернулся ко мне дядя, — Эй, ты, с хвостом!

Недоуменно указал на себя, будто спрашивая «это вы мне?»

— Да, ты! С братом фотографироваться будешь? Все равно вы последние. Всего 57 ре за одно фото. Это со скидкой! Я через пару дней снова в столицу уеду, и фотографий такого качества вы не сможете заказать до следующего выпуска вашей Академии шиноби.

— Э-э? — я оглянулся, но никого больше не увидел.

Наруто как-то странно улыбнулся и не громко спросил: «можно?»

— Мы не братья. Ну думаю можно сфотографироваться…

У фотографа и Наруто образовался бешеный энтузиазм в районе пятой точки. Иначе эту фотосессию я назвать не могу. На 513 ре или девятом фото, ко мне тихо начала подкрадываться жаба.

— Наруто, хватит уже.

— Еще одну! Эта последняя, точно!

— Точно?

— Точно!

— Ладно.

Смотря в кошелек, я «видел», как бумажные журавлики улетают вдаль.

Нужно подумать, где достать денег…

— Ирука-сенсей! Ирука-сенсей! Фотографии можно завтра забрать!

— Угу. Куда дальше?

Наруто сверился со списком и радостно сообщил:

— Сегодня ничего! Завтра фото наклеить на анкету и к Хокаге на собеседование!

— Ты точно ничего не забыл? А распределение?

— Послезавтра.

Блин, а в манге две страницы на все про все и больше ничего. — кисло взглянул в такое непривычно чистое небо.

— Ирука-сенсей?

— Просто Ирука, — поправил, не задумываясь и внезапно заметил, как вытаращился Наруто.

Оглянулся посмотреть, что же так удивило Узумаки и не заметил ничего примечательного.

Мальчик кое-как сумел донести причину, но кажется я чего-то не понял.

— В Академии больше не преподаю и вряд ли буду. Свой дом без карты найти не могу, какой из меня учитель?

Наруто скис, видимо подумав, что мне грустно вспоминать об его альма-матер.

Двести раз слава тебе, Боже, что я туда в качестве учителя не попал!

Фотограф собрал свою «мыльницу» и тихо исчез, сжимая в трепетной руке мои денежки, а под ногами вертелся тот кот, обратив на себя внимание, тихим «мяв».

Рассеянно почесав животное между ушей, я опомнился:

Так, домой это, обратно по…по улице кого… Класс! Опять забыл!

— Наруто, — отпустил кота, — будешь живой картой?

— Это как?

— Это — доведи меня пожалуйста, беспамятного, до дому, — скорчил комичную грустную рожу.

Вместо ответа Наруто кивнул, так как одновременно смеяться и говорить не простая задача.

Поплутав по улочкам, мы остановились у ворот мертвого клана Учиха. Лакированные колонны начали трескаться, а декоративные шторки с веерами запылились настолько, что фон стал напоминать синюю гуашь, в которую влезли после белой и черной. Как объяснил блондин, сразу за кварталом Саске находится парк, а там полчаса час и мы у цели.

— Туда? — Кивнул я на ворота.

— Нет. Давайте в обход. Тут между заборами есть проход. — но видя, что я не пошел, Наруто вернулся и позвал меня. — Ирука-сан?

— Почему?

Наруто уже перестал удивляться моим глупым вопросам. Он просто рассказал, в красках, какие могут быть на территории, некогда сильнейшего клана, ловушки.

Я закрыл лицо рукой:

— О, Ками-сама! — а ведь хотел сказать «О, Боже». — Конечно в обход! Не обращай внимания, веди, как знаешь.

Вот я тупица! Это территория клана, тут без ловушек никак! А если бы со мной не было Наруто? Боюсь, что после «граблей» Маде ин Учиха, меня бы собирали по кускам.

Вообще, если подумать, ситуация с пустым кварталом, в котором живет один человек, выглядела довольно странно. Если учесть саму историю, из-за которой квартальчик опустел, то возникает вопрос: Психика последнего Учихи кого-то волнует? Нет?

По меньшей мере, Саске стоило выделить жилплощадь в другом конце деревни и опекуна. Но тут, последний Учиха действительно, как в каноне, жил один, в пустом, потихоньку ветшающем квартале. Ну, может, еще парочка призраков составляла ему компанию, или не парочка. Ко всему прочему, убирать такой квартал — дело не легкое, так что имущество клана зарастало пылью и паутиной поверх наспех замытых кровавых пятен. Картина не самая радужная. Тут если жить, свихнуться можно.

— Маразм крепчал… — разглядывая пустую улицу через ворота, пробормотал я.

— Что? — пытался Наруто понять, что я такого рассмотрел.

— Да нет, ничего.

Выходя из-за угла мальчик столкнулся с кособоким мужичком, который бодро ковыляя выскочил из квартала Учих.

О, а вы говорите срезать — опасно! — мысленно воскликнул, прежде чем мужичок пропал.

Развеявшийся легкий дымок от прерванной техники иллюзий, явил нам хозяина квартала.

— Ты! ... — рявкнул Учиха, успев при этом гневно зыркнуть по сторонам. Он вел себя так, словно за ним следили.

— Привет, Саске. — отвлек я его от Наруто, — От кого прячешься?

Отпихнув начавшего вставать блондина, Саске поднял матерчатую сумку и с достоинством графа произнес:

— Здравствуйте, Ирука-сенсей. Не прячусь, мне так удобно.

На фоне Узумаки Саске казался тощим, на самом деле он был жилистым, и высоким. А черные волосы топорщившиеся на затылке, придавали ему сходство с какаду…

Как сказала бы моя бабушка: "подкормить и девки — штабелями, штабелями!"... Впрочем, моя бабуля и Чоджи бы подкормила.

На лицо выползла глупая ухмылка от таких странных мыслей.

— От девочек он прячется! — встрял Наруто и показав сопернику язык, отвернулся.

— А ты не завидуй, — улыбаюсь еще шире, — поймают — порвут на сувениры. Удачи, Саске-кун.

— …Спасибо, — заторможено кивнул Учиха, недоверчиво вглядываясь в лицо. — До свидания, Ирука-сенсей.

Когда мальчик отбежал достаточно далеко, Наруто дернул меня за рукав:

— Ирука-сенсей?

— Я вроде говорил…

— Что? А… Ирука-сан! А зачем вы… Зачем вы пожелали Саске удачи?

— О, она ему понадобится. Там девочки, за углом.

— А-а-а. — понимающе потянул Узумаки.

А вечером Наруто поставил меня перед фактом:

— Я теперь буду жить у вас! У меня трубу дома прорвало! И потолок обвалился! И…

— Я сделаю вид, что поверил. Ага?

Широкая улыбка в момент сгинула с лица блондина, он повесил голову и обреченно повернулся к выходу.

— Располагайся как дома, я не против. — поспешно сказал я, — Только не нужно врать, хорошо?

Наруто просиял так, что заставил бы улыбкой Чеширского кота удавиться от зависти:

— Хорошо!

— Наглость — второе счастье…

— А какое первое? — обратился в слух блондин.

Пожал плечами:

— То мне не ведомо, — с умным видом провещал я и задумался.

— Забыли?

Кивнув, спросил сам себя: «А какое же оно — первое счастье?»

* * *

Днем следующего дня я сидел в приемной Третьего, прикорнув на небольшом диванчике в ожидании Наруто.

— Сразись со мной, — заверещал истошно кто-то мелкий из-за дверей кабинета, — старик!.. Оууу!

Я лениво приоткрыл глаз, будто только проснулся и повернулся правым ухом к дверям.

— Биджу! Кто тут ловушку поставил?! — весело закричал Конохамару.

А это на все 100% был именно он. Сарутоби Конохамару. Внук Хокаге.

— Вы в порядке, мастер Конохамару? Никаких ловушек тут нет!

— Это еще кто? — поинтересовался Наруто.

— Эй, я понял! Да это ты виноват! — завопил внучек каге.

— Ты сам на ровном месте навернуся, идиот!

— Эй, Наруто! Отпусти его! Это внук Хокаге!

— Ну! — С вызовом прокричал мелкий, — Попробуй теперь ударь!

— Да наплевать мне, — гаркнул Наруто, — кто ты такой!

Бах! Затрещина наверняка получилась знатная! Я искренне посочувствовал мини-Сарутоби.

— Ой-ей!

— Что-о-о?!

А этот вой принадлежит учителю… Эбису или Ебису? Разберусь в произношении, когда его кто-нибудь назовет. Хоть местный язык я «выучил» получив чужое тело, но все равно оставалось много непоняток.

— Все! Старик, анкета есть, я пошел!

Хлопнув дверью появился угрюмый Узумаки. Не замечая ничего вокруг, прошел мимо. Проводив мальчика взглядом, я встал с диванчика, задумавшись:

«Сколько же раз тебя несправедливо обвиняли, если это так тебя задело?»

Мне же предстояла встреча с Хокаге. Не хотелось ужасно, но надо.

Сунувшись, в двери, я увидел, как Третий машет мне, мол: «Заходи».

Около стола причитал, отчаянно жестикулируя, человек в глухих черных круглых очках:

— Хокаге-сама, так нельзя! — стенал тощий кот Базилио.

— Доброго дня, Хокаге-сама, — не громко сказал и остановился у порога, пока до меня очередь не дошла. Тем временем, внучек Сарутоби, воровато осмотрелся и попятился спиной на выход.

— Привет, Конохамару, — помог открыть ему дверь.

— Привет, — бросил мальчик, без всякой благодарности и проскочил под рукой в образовавшуюся щель.

— Он — воплощение демона-лиса! Его близко нельзя к Конохамару подпускать! Он опасен!

За язык меня никто не тянул, но промолчать я не мог:

— Если в тюрьме сидит преступник, здание — тоже виновно?

На лице старика промелькнула странная гримаса, моментально сменившаяся ухмылкой.

— Здравствуйте, Хокаге-сама. — Повернулся к очкарику, — И… простите, Вас как зовут?

— Эээ… Эбису, — он оглянулся и закричал, — … Конохамару! Где Конохамару?!

Новый знакомый мне решительно не нравился, потому с серьезным видом, я кивнул на окно.

— Выпал, — ни одна мышца на лице не дрогнула, будто внучек каге каждый день только и делает, что выпадает из окон, а я к такому зрелищу привык.

— Что?! — Метнулся очкарик к окну.

— Да-да, — участливо, — минуты три назад, вот в то окно. — Показал на противоположную сторону.

Я даже смеяться не стал, когда этот тип действительно рванул к другой стене крича «Мастер Конохамару», только осуждающе головой покачал.

У меня задергался глаз. Третий кашлянул и, наконец, обратил внимание на меня.

— Вижу, ты не только поладил с Наруто, но и мнение о нем изменил… так даже лучше. Что-то хотел, Ирука-кун?

— Да, хокаге-сама, — поморщился от скрипа мозгов, — секунду, я сейчас вспомню.

«Тупая черепушка, вспоминай! Вспоминай!»

Сдавшись, достал бумажку и быстро пробежав глазами по списку, сказал:

— Хокаге-сама. Могу я взять из архива свое досье?

«Я бедный разнесчастный пожалейте, — мысленно уговаривал я Третьего, — Ну! Ну, что вам стоит?

— Зачем это тебе?

Для виду помялся и ответил:

— О себе на сегодняшний день я знаю только имя фамилию и где я живу. Ничего больше не знаю.

Задумчиво затянувшись вонючим дымом, каге быстро написал что-то на листе и вручил его мне.

Поблагодарив, я цапнул бумажку двумя руками, вчитался и понял, что не знаю куда с ней идти, — Извините, а где архив находится?

Тяжко вздохнув, Хирузен требовательно протянул руку за бланком. Теперь на одной стороне было разрешение, а на другой маленькая карта.

— Спасибо, Хокаге-сама! — собрался я линять.

— Не забудь, завтра прийти в академию! И не удивляйся, по документам ты ассистент Какаши-куна.

— Хорошо, я запомню. — не переставал я улыбаться, как радостный дурак, — До свидания, Хокаге-сама.

Закрыв за собой дверь, я подивился, как легко мне досталась эта бумажка.

«Либо я крутой шпион, либо мне действительно верят и так активно всем напоминать о потере памяти не стоит».

Архив находился в библиотеке, а та прямо в пещерах выдолбленных в толще горы с каменными мордами. Настоящий бункер, только нет дверей с поворотным механизмом и потолки высокие.

Чтобы не мозолить глаза людям, что проходили через читальный зал, я притаился в дальнем углу, около колонны, что поддерживала второй ярус.

Искать ничего не пришлось, помощник библиотекаря принес мне объемную папку и вежливо попросил не выносить ее никуда и после чтения сразу же вернуть.

Итак. Досье. Как много в этом слове ожиданий и как мало реально-полезной информации!

История вырисовывалась прелюбопытная: Умино были одним из тех кланов, что селились по берегам Страны Огня. Проще говоря, морские погранвойска, на местный макар. Пост Умино находился недалеко от Водоворота. И было вполне закономерно, что придя на помощь Водовороту, они сгинули вместе с ним. А с оставшимися дома и не успевшими сбежать случился Туман. Семья Ируки выжила только благодаря тому, что они были представителями клана и хранителями библиотеки. А она, библиотека, находилась в Конохе. Так что до нападения Песца, кроме Ируки были и другие Умино. Но во время нападения исчезли и родители, и те немногочисленные чуунины и генины клана, что пережили уничтожение Водоворота и своего дома.

Дальше след библиотеки обрывается. В бумагах только приписка, что все, что не пострадало от Кьюби, было передано на хранение Каге, а после отдано совершеннолетнему представителю клана. То бишь Ируке. Как складывалось детство Ируки — непонятно: Поступил в академию и число.

«Ой, какой прикольный! Вот как из такого ребенка выросло такое чмо?! А? Я в детстве страшнее был. Ладно… Дальше».

Сдал то, сдал се, готов генин. Низшее звание в «табеле о рангах». На некоторое время Ирука пропадает, а вскоре становится самым молодым преподавателем академии.

— Понятно, что ничего не понятно!

— Тшшш! — зашипела расставляющая книги блондинка в белом халате.

— Извините, — отозвался я, украдкой осмотрев посетительницу библиотеки. Стекла очков девушки имели какую-то нереальную толщину, я даже засомневался в том что гений-Орочимару и Цунаде в одной со мной реальности обитают.

Отбросил левые мысли и снова вчитался в пожелтевшие страницы.

Знание прошлого мне много не дало. Ну, были Умино. Ну, сгинули, помогая союзникам и благодаря Лису… И что?

Повеселили особые приметы: шрам на носу — само собой и родимое пятно в форме дельфина на затылке. Вот фиг бы я его увидел! Узнал, когда день рождения праздновать, 26 мая. Что теперь я ниже на десять сантиметров. Что я, блин, старше стал на 4, на четыре года! Мне двадцать три года! Где мои девятнадцать лет, где?!

— Ну и рожа! — буркнул зло.

— Тшш! — уже с другой стороны стеллажа вылезла блондиночка в жутких очках.

Про техники ничего конкретного не написали. Только про предрасположенность к стихийной чакре заметка была. Догадка про воду оказалась верна, но удивило, что у Ируки была чакра — воздух! Получалось, что когда Наруто все говорили: Нет для тебя учителя, мало в деревне людей с чакрой воздуха — врали. Нагло врали! Были тут еще какие-то таблицы с цифрами и буквами: D, C, B, A. Внушительный список, он-то и занимал большую часть папки. Уже на улице до меня дошло, что это был перечень миссий которые Ирука выполнил! Замерев на месте, я попытался вспомнить:

Дэ… Цэ… 176 или 167? … Блин, нужно тренировать память! Ирука! У тебя не голова, а безмозглый черепок!.. А теперь это моя голова… блин!

От пинания камешка меня отвлек знакомый голос. Нет, скорее знакомый вопль раненого бизона, что отбился от стада:

— Мастер Конохамару-у! Мастер Конохамару-у!

— Не ори… те! — поправился я, хотя кислую мину на привычную уже улыбочку не сменил.

Знакомец заткнулся на полуслове и с важным видом поправил очки средним пальцем. Если бы он перед Третьим так же их не поправлял, я бы это посчитал неважно завуалированным оскорблением.

Эбису меня признал, ухмыльнулся и высокомерно хмыкнул. Словно это я бегаю, как в одно место ужаленный за шкодливым детсадовцем.

Ответить мне он, видимо, посчитал ниже своего достоинства. А я ради интереса шел за ним. Следить за очкариком нетрудно, он обшаривал каждый миллиметр улицы, за ним можно было прогулочным шагом угнаться. Ведь по канону Наруто и Конохамару сейчас должны были разучивать технику превращения в обнаженную девушку с облачками дыма на стратегически важных местах. Ну, а мне хотелось посмотреть, на что-то канонное, что я помнил.

— Зачем Вы следите за мной? — наконец не выдержал элитный учитель.

— Я не слежу, я иду в ту же сторону, что и вы. — флегматично пожал плечами.

Очкарик фыркнул.

— Может Вам поискать внука Хокаге и Наруто где-то в другом месте? — отвлек учителя Конохамару от поисков.

— Вот сам и ищи в другом месте! — вспылил очкарик.

— Из-за окна обиделись что ли? — протоптался по уязвимому месту. — Я бы рад, но не помню где искать, — задумчиво почесал щеку, — может в парке, или в лесу… Там еще небольшой домик был… Или мне кажется? Не знаю.

— В парке! — осенило гувернера.

— Видите, я могу быть полезным... — пока распинался, Эбису сиганул кузнечиком на крышу, — … временами. — По инерции договорил я и побежал следом, но по улице.

Я так боялся потерять из виду Эбису, что не заметил, как взлетел на дерево, как в одно место ужаленная обезьяна!

Вцепившись в ближайшую ветку, я мысленно крыл Эбису всеми матами, которые вертелись на языке. Все равно его уже след простыл, чтобы в слух стараться, а больше слушать было некому.

Мне оставалось только спуститься вниз, заглянуть к фотографу за готовыми снимками (когда пришли за фото на документы, он попросил еще немного времени для остальных фотографий) и пойти домой, тихо радуясь тому, что никто не видел страстных объятий с деревом.

Я еще раз посмотрел в ту сторону, куда упрыгал гувернер Конохамару и достал намалеванную детской рукой карту. Одну из многих, нарисованных для склерозника.

Наруто нагнал меня почти у самого дома. Его распирало от впечатлений, так сильно, что он тут же похвастал:

— Ирука! Я своей техникой вырубил джонина!

— Поправка: токубецу джонина.

Наруто втянул голову в плечи:

— Ты его знаешь?

— Этого очкарика? Нет. Просто видел его у Хокаге и знаю что он присматривает за внуком Третьего.

Наруто облегченно выдохнул и с энтузиазмом рассказал, как познакомился с Конохамару. Как обучил того Секси-дзютсу…

— Все здорово. Но ты своего конкурента, — это я конечно загнул, — обучил технике с помощью которой вырубил Каге? Я правильно понял?

Мне в больнице, рассказывая об эпопеи со свитком, Наруто очень живописно расписал поход за свитком, ведь он вырубил самого Хокаге!

Мальчик, похоже, не понял как связано все это вместе.

— Я уже говорил, что свои техники кому попало не показывают. И прежде чем кого-то учить, научись чему-то сам.

Наруто по-птичьи наклонил голову.

— Угу.

---

Примечания:

http://samlib.ru/img/k/kerr_r/risunki/111.jpg — Полигон в квартале Призраков (бывший квартал клана Узумаки).

И все же Наруто уговорил меня выучить клонов. Просто в какой-то момент отказываться стало неудобно. «Но вы — не кто попало!» — возмущался Наруто. Ну, что я мог на это сказать? Я — кто попало? А дальше что?

И я уступил.

Но технику повторить не сумел. Как оказалось руками не только надо печати складывать, но и чакру в них направлять, чтобы дзютсу активировать. Вспомнил я об этом далеко не сразу. Да и с чакрой у меня вышло только белесое облачко, а не клон.

Наруто как увидал это, честно пытался не ржать. Да только все равно видно было, что ему смешно.

— Ну, да — почесал я в затылке, — звук от этого недоклона, будто кто-то воздух испортил.

Этого Наруто уже стерпеть не смог и рассмеялся в полный голос.

Легко сказать: «Представьте себя»… Какого себя? Себя — который умер? Или себя в чужой шкуре? В общем, я решил оставить изучение этой техники до лучших времен. До тех, когда определюсь — кто я теперь. Но печати запомнил и зарисовал. Их было довольно много. Нестандартная крестообразная печать — это сокращение для тех, кто уже освоил технику.

День сегодня обещал быть интересным. Я обязательно повстречаюсь с Шаринган-Какаши, может даже увижу других персонажей… Других людей, знакомых мне по манге!

— Лю-дей, дырявая голова, людей — вслух поправил себя и еще за запястье больно ущипнул, чтобы лучше запомнилось.

От нового солнечного дня я спрятался за рукой, приставленной козырьком, чтобы рассмотреть башенку Академии, что маячила далеко впереди. Идти туда мне совершено не хотелось, даже несмотря на любопытство. А Наруто все норовил убежать вперед, но возвращался, чтобы дернуть меня за руку или штанину, чтобы я не отставал, и убежать снова.

У главного входа собралась разномастная толпа: у некоторых родителей на одежде я заметил значки, похожие на клановую символику, но ни один из символов не был мне знаком по канону. Другие же напоминали обычных гражданских, что только налобная повязка могла выдать в них шиноби. Женщины наседали на кого-то у дверей, пытаясь узнать из первых рук, с кем в команде будут их чада, а немногочисленные мужья нервных мамаш, неплохо проводили время на детской площадке. Судя по смеху, в своих отпрысках они были уверены.

Похоже, клановые все уже знали заранее, раз тут нет никого и близко похожего на Яманака Иноичи или Хьюга. Иноичи и родня Хинаты меня интересовали исключительно из-за их мутаций: я ведь не в мультике, хотелось живьем посмотреть, как выглядят глаза без зрачка.

— Новое поколение убийц, — невольно хмыкнул, лавируя между людьми.

— Родителям сюда нельзя! … Ой! Ирука?

Сделав вид, что не обратил на этот возглас внимания, я легонько пихнул Наруто в спину, и пожелал ему удачи. А сам быстренько смылся подальше от знакомого Ируки.

Полный мужчина с картошкообразным носом, козлиной бородкой и расстегнутым из-за большого круглого живота жилетом казался ряженным на фоне поджарых, словно легкоатлеты, родителей генинов. Вот только ряженным он быть никак не мог.

Прислонившись к дереву с качелями, глянул в небо через крону, пытаясь вспомнить хоть что-то о коллегах Ируки, но был «атакован» тощей женщиной с волосами, похожими на подсохшую тину.

После нее до меня стали докапываться и остальные родительницы: кто-то глазки строил, кто-то действительно только спросить подошел. Всем я отвечал одной фразой: «Я не на работе, извините, ничего сказать не могу».

— Ирука?! Что ты тут делаешь? — наиграно воскликнул кто-то над головой.

— Стою я тут, — и снова ответил родителям, что ничего об их детях не знаю.

Собеседник хохотнул и скатился с дерева, прямо между мной и женщинами. Те поморщились, но отошли.

— Вижу. Но почему ты не там, если здоров? — кивнул рыжий в сторону Академии.

— А что мне там делать? — прикрыл глаза и руки на груди сложил, чтобы и этот товарищ отвязался поскорей.

— Так это правда… Ты совсем ничего не помнишь?

— Последнее, что я помню, это как Наруто отделал Мидзуки и потом чуть не придушил меня.

— Монстр!

— Вот после таких разговоров я рад, что потерял память.

— Ты сильно изменился.

Я пожал плечами, украдкой рассматривая собеседника. Небрежная копна рыжих прямых волос, замысловато выбритая бородка, похожая на якорь, и глаза болотного цвета. Такого персонажа в манге я не припомню. А память Ируки по-прежнему молчала.

Я отлично помнил именно свое прошлое; книги, фильмы, но здесь она меня подводила. Вот уже третий день я не мог запомнить дорогу от дома до Академии!

— Не знаю, мне не с чем сравнивать. Может и изменился.

Парень оглянулся, словно каким-то секретом поделиться со мной захотел и выискивал лишние уши, а заметив еще двоих девушек, направлявшихся ко мне, бросил только:

— Бывай. Ирука.

— Не напомните, как вас зовут?

— Нибори Морио.

— Удачного дня, Морио-сан.

И мысленно добавил: «Топай отсюда, Маугли!»*

Он усмехнулся и, махнув рукой, скрылся в толпе.

«Ирука, ек-макарек, где тебя носит? Я даже не представлял, сколько левых людей тут шатается! А я ни сном не духом!» — безрезультатно пытался я спровоцировать бывшего владельца тушки.

Вскоре начали выходить дети, и на меня перестали обращать внимание даже те мамаши, которые пока еще своих отпрысков не дождались.

День был ясный, идти обратно домой не хотелось и я решил дождаться Наруто на качелях с книжкой. Нашел у Ируки похабное чтиво пера Джирайи.

«…Она разбила вазу, бессильно опустила руки и заплакала. «Он не вернется», — подумала Нами…»

Электронная книжка с моей библиотекой, я очень, очень, очень скучаю!

— Ирука-сан, а кто такой ассистент?

— А? — увлекшись книгой, не заметил, как подошел Наруто.

— Ассистент — это кто? — повторил мальчик.

— Ассистент, в общем значении, помощник, или младший преподаватель. А тебе зачем?

— Тору-сенсей сказал, что ты у моей команды ассистентом будешь.

— Что? … А точно. — Третий что-то такое говорил. — А что вас уже распустили?

— Не. Сказали пойти поесть, после обеда ждать наставника. У всех остальных они уже пришли, а наш опаздывает.

— Ясно.

— Даже не спросишь, с кем я в команде?

— Сакура, Саске.

— Ты знал! — воскликнул блондин.

— Я слышал.

Действительно, два вопля не услышать было трудно.

— Ты закричал: «Ураа!» Значит, в команду попала Сакура. А по тому ору, что был после девичьего: «Знай наших!», стало понятно, что третий — Саске. Хотя по поводу Учихи — пальцем в небо. Но я угадал правильно.

____

В это время в квартире, больше похожей на филиал помойки Третий сидел на расшатанном стульчике, а рядом с ним стоял Хатаке Какаши.

— Так Наруто больше здесь не живет? — спросил наставник команды семь.

— Нет, — отмахнулся Хокаге от мухи, — Перебрался к Ируке.

— Вот как… хм.

— Наруто дурак, но думаю, ты справишься. Ирука поможет. К тому же, у тебя в команде — Саске из того самого клана Учиха.

— Спасибо. — безрадостно отозвался джонин.

____

В аудиторию первым влетел Наруто.

— Привет Сакура-чан. Пришел сенсей?

— Нет еще. — буркнула девочка, а заметив меня, дежурно улыбнулась. — Здравствуйте Ирука-сенсей!

«Так вот ты какая, Харуно Сакура».

Девочка действительно была розововолосой. Носила платье насыщенно-малинового цвета с белым кругом на спине и рукавах и темно-зеленые бриджи. Лицо симпатичное, но было в нем что-то такое, от чего красивой ее назвать язык не поворачивался. Симпатичная, но не более того.

— Привет всем. — поправил самодельную обложку. Мне совсем не хотелось показывать, что я читаю.

— Здравствуйте, Ирука-сенсей. — холодно поприветствовал меня Саске. Учиха, в сравнении с Наруто и девочкой, казался частью интерьера. Такой же «подвижный» и «заметный».

— Наруто! — зазевавшийся парень схлопотал не хилую затрещину от Сакуры. — Ты почему не поздоровался с сенсеем?!

— Виделись уже!

Вмешиваться я не стал, хотя очень хотелось. Но лучше объяснить неугомонному блондину, что не надо позволять себя бить, чем защищать его от девочки. Второе будет просто унизительно.

Наруто постоянно заглядывал в двери и пытался сунуть нос в книжку. Если бы я читал что-то другое, то я бы отдал книжку Наруто, чтобы он не носился по кабинету.

Ерунда Джирайи неожиданно захватила мое внимание. Это была эротика напополам с розовыми соплями бабского романа. Она — нелюбимая жена. Он — ее шиноби-телохранитель. Муж — человек-редиска… И муж мешает их счастью. И самурай мужа… И служанки… Не все, но многие…

Бредя-я-ятина.

Но местный пипл хавает и не морщится, а мне не помешает изучить на примере этих изменщиков местную культуру. Вот откуда бы еще я узнал, что седзи — это дверные панели, а фусума — это легкие перегородки-стены? Иногда я почитывал статьи о Японии, но таких мелочей не знал. Или просто не запомнил. Или в оставшейся в моем мире Японии все не так?

«До нее донеслись шаги служанки, спешившей открыть дверь. Через несколько минут в зал ввалился самурай, отряхивавший с соломенной шляпы снег.

— Идите к огню, Бак-сан, — пригласила Маи. — Что привело вас обратно, да еще в такую ужасную погоду?»

— А что вы читаете, Ирука-сенсей?

Стоя на носочках Узумаки пытался заглянуть в книгу и прочитать иероглифы вверх тормашками.

— Тебе не интересно будет. — улыбнувшись, закрыл книжку.

— Наруто! Отстань от сенсея! — зачем-то вмешалась Сакура.

Девочка нравилась мне все меньше и меньше.

— Хорошо, Сакура-чан! — легко подчинился Узумаки, а затем взял мелок с подоконника и помчался что-то чиркать на доске.

— Сакура-чан! Я тебя нарисовал!

Я скосил глаза на доску. На черной поверхности был корявый пучеглазый человечек с длинными волосами и зубами, похожими на застежку-молнию.

Ни слова не говоря, Сакура влепила горе-портретисту затрещину.

Харуно швырнула ни в чем неповинный мел в окно, чуть не попав в меня, но у тела были неплохие рефлексы и кусочек оказался зажат в руке. Громко хлопнув книгой, пошел к доске.

— Сейчас тебе влетит! — прошипела девочка с улыбкой победительницы.

— Сакура, всех знакомых лупишь, когда тебе что-то не нравится?

Девочка чуть не села там, где стояла, беззвучно открывая рот на пару с блондином.

— Наруто, — вытер рисунок, — если не умеешь что-то делать — научись. Если не получилось — попробуй еще раз.

Впервые в этом мире я что-то рисовал. Приятно признать, что хуже, чем прежде, не получилось, но практики этому телу явно не хватало. Спасала хорошая моторика, ловкость и точность движений, а также хороший глазомер. А еще очень порадовало хорошее и четкое зрение, различающее куда больше оттенков, чем в прошлом теле. Теперь я весь мир видел четко ярко, как в игре на ультравысоком качестве, а не как раньше.

— Вы очень красиво рисуете, — ахнула куноичи, — Ирука-сенсей! А вы можете нарисовать Саске? — тихо попросила девочка.

Кивнув, подумал: «Дам ей еще шанс, а потом посмотрим. Поставить в угол ее я всегда успею».

— А меня! Меня! — прыгал отмерший Наруто. — Меня нарисуй!

— Сейчас.

Оторвавшись от любования на портрет себя любимой, Сакура возмутилась:

— Наруто, что ты творишь?!

— Хи-хи-хи… Ничего.

Застал я как раз тот момент, когда Узумаки закреплял одну из меловых щеток в дверях аудитории. Ту самую, которой суждено приземлиться на голове Хатаке Какаши.

Стоило Сакуре сказать:

— Ирука-сенсей! Сделайте что-нибудь!

Даже не обернулся, притворился близоруким и глуховатым, дорисовывая портрет Наруто. А Узумаки отскочил от двери к окну. Наверное, чтоб убежать, если вдруг что.

— Я сомневаюсь, — ровно проговорил Саске, — что джонин попадется в такую глупую лову…

Конец фразы заглушил звук отодвигаемой двери.

Я покосился в ту сторону: в проеме показалась рука, а за ней серо-стальная шевелюра.

Встретились с хлопком пыльная щетка и голова Хатаке. По классу разлетелись частички мела, покрыв пол и ближайшие парты мелкой белой пылью.

«Привет, попугай! — задержал дыхание, силясь не заржать, — Какаша хочет печеньку? Надеюсь, когда подружимся с Хатаке, он мне это «хи-хи» припоминать не будет?»

Наруто не прокомментировал свою подлянку, но очень красноречиво заржал.

— Ой, простите, сенсей, я ему говорила, но он! — тут же сдала Сакура товарища.

За что получила очень задумчивый взгляд одноглазого:

— Хм… — обвел взглядом нас всех джонин.

Хатаке Какаши выглядел немного не так, как я себе представлял. Нет-нет, маска на месте, жилетка и даже прическа — будто его запихнули в аэродинамическую трубу, а потом туда плеснули лака для волос. Просто видок у него был неопрятный; Бинт на лодыжке чуть размотался, один рукав закатан выше другого, пятно на жилете, из кармана мятая бумажка торчит.

Чудак-человек. Впрочем, чудак прикольный, с ним дружить надо. Хотя бы затем, чтобы его собаки от меня подальше находились.

Сакура причитала: не виноватая я, он сам все сделал… Учиха только вздохнул тяжко. Будто сказав: «Представьте, каково мне с ними учиться было».

— Как бы это сказать. — тем временем продолжил Какаши, — Первое впечатление… — потер подбородок, — вы мне не нравитесь.

— Это высказывание относится и ко мне? — наклонил я голову на бок.

Какаши неопределенно хекнул, посмотрел на доску и вышел из класса. По дороге на крышу Наруто умирал со смеху.

«Если он не успокоится, я тоже заржу».

— Тш!

Замолчать-то Наруто действительно замолчал, а вот улыбаться не перестал. Саске поглядывал неодобрительно, Сакура удивленно.

Крыша академии выглядела, как крохотный парк, даже вполне сформировавшимся деревьям нашлось место. Не дожидаясь приглашения, я уселся на ступени. Рядышком примостился Наруто. Каким-то шестым чувством я чуял, что спокойствие одноглазому дается тяжело.

«Неужели его так взбесила щетка?»

Хатаке сел на перила и завел шарманку: "представьтесь, что вам нравится, что не нравится» и прочая ерунда.

Не верилось, что Какаши это действительно интересно.

— Эй, эй! — Крикнул Узумаки, — сначала вы!

— Точно, — поддакивая, кивнула розововолосая, — кто вы вообще такой?

Я медленно прикрыл лицо рукой, хотя больше хотелось припечатать его со всего маху.

«Гопники-лайт версия, аддон: «Мы, типа, культурные». Без мата, но с наездом!»

— Ооо… Я-то? Меня зовут Хатаке Какаши. Что мне нравится, а что — нет, я вам рассказывать не хочу… Хмм… мечты? … Ну, увлечений у меня много.

«И одно из них — эротика, пера Джирайи! Прямо скажем «достойное» и «солидное» чтиво для одного из элитных шиноби».

Мега крутой конспиратор-Сакура повернулась и в полголоса буркнула:

— Выходит, все, что мы узнали, это его имя.

— А теперь ваша очередь, начнем с тебя. — Какаши ткнул пальцем в Наруто.

— Я! Я! Узумаки Наруто! Я люблю борсч!

— Э?

Хатаке даже переспросил, что это такое. Наруто как смог описал незнакомое блюдо, с его слов борщ — это красный рамен с капустой вместо лапши.

— А еще я люблю обычный рамен, — не обратил внимания на тщательные расспросы о борще Наруто, — которым меня Ирука-сенсей угощает! Больше всего я не люблю ждать три… короче, пока готовится еда! Моя мечта превзойти Четвертого Хокаге и тогда я покажу, каков я на самом деле! Да!

Я одобрительно улыбнулся, когда Наруто оглянулся на меня, а сам подумал: «Попозже расскажу, что такое должность Хокаге и с чем ее едят».

— Увлечения… хулиганить, наверное.

— Следующий. — «Ой, не рад Какаша, что спросил».

Знакомство седьмой команды друг с другом меня откровенно забавляло: «Мститель — голос!»

— Я Учиха Саске. Есть много вещей, которые я не люблю, но нет ничего такого, что бы мне нравилось. Вряд ли это можно назвать мечтой, но я должен убить одного человека и возродить свой клан.

На каждую реплику Хатаке хотелось сказануть что-то едкое.

«Вот что хорошего-то в том, что Саске о себе сказал? Зачем Какаши сказал «хорошо»? Потакание самоубийственным планам — это глупость!»

До девочки тоже очередь дошла, ее Хатаке назвал «девушкой».

— Я — Харуно Сакура.

У меня тяжелая рука, — мысленно передразнил, — и раздвоение личности!

— Я люблю… Ну, мне нравится…

Впрочем, и реплики Сакуры мне тоже было чем дополнить: «Скажи «Саске», это же так очевидно!»

— Сказать вам про мои мечты? — и зырк в сторону Глазастенького.

«Окольцевать последнего Учиху? Ну-ну, посмотрим, как у тебя это получится».

— Ой, нет! А не люблю я… Не люблю я Наруто!

«Бедный Наруто, ну ничего, я тебя с Хинатой сведу».

— А мои увлечения…

«Шопинг, сплетни и гламур? Нет? А похоже… Очень».

Когда Какаши надоело слушать, он остановил Харуно, но та вдруг подняла руку и дождавшись разрешения выпалила:

— А Ирука-сенсей, — пауза, видимо, для большего трагизма, — он ничего не сказал.

Не дожидаясь реакции джонина, я представился:

— Я Умино Ирука. Что мне нравится и что нет, я не помню. Такая же история с увлечениями и мечтой. Пока что есть только цель: вспомнить все.

— Опять ничего, — поджала губы Харуно.

Меня что-то царапнуло в этой фразе, но я не придал этому большого значения.

— Достаточно. Завтра мы приступаем к выполнению заданий…

— Ура! Задания, задания! Ура! … А какие задания? — подскакивая на месте вопрошал Узумаки.

— Но сначала мы вчетвером кое-чем займемся.

«А я? Одноглаз, у тебя тоже склероз?»

— Чем? — подпрыгивает от нетерпения Наруто, — Чем?

— Тренировкой на выживание.

— Тренировкой, — по лицу видно, как скрипят в светлой головушке извилины, — на выживание?

— Какое отношение тренировка имеет к заданиям? Разве тренировок в академии было недостаточно?

«И это говорит «умная» Сакура? Если это лучшая ученица, то Наруто точно не самый худший! Сачок — да, идиот — нет!»

— Вашим противником стану я, но это будет не просто тренировка.

— Тогда что? Что это будет? — зачастил Наруто.

Вместо ответа Какаши гаденько захихикал.

— Что такого смешного, сенсей? — недовольно спросила розововолосая.

— Нет… Ну, если я вам расскажу — вас точно кондрашка хватит, — ухмыльнулся Какаши.

— Кондрашка? — удивленно переспросил Наруто, — Чего это?

— Из 27 выпускников только девять человек станут генинами. — пугал дальше детишек Хатаке, — Остальные вернутся в академию. Эта тренировка на самом деле — очень сложный тест с отсевом более шестидесяти шести процентов.

«Мдя, убивает 99,9 процентов всех микробов, — подумал я, глядя на джонина. — Какаша, тебе только рекламщиком работать! А между тем: детки в шоке. Наруто сейчас взорвется негодованием, Сакура еще держится, но у нее уже дергается глаз. И только Мстителю все пох!»

Какаши тихо рассмеялся:

— Ну вот, кондрашка!

— Какого демона?! Мы так старались! — кричал Узумаки, — Зачем тогда вообще нужен выпускной экзамен?!

От вопля даже в ушах зазвенело.

— Это, чтобы отобрать тех, у кого есть шанс стать генином.

— Ну, почему?!

Сенсей будто бы и не заметил возглас Наруто.

— Тест будет проходить завтра на одиннадцатом тренировочном полигоне в пять утра. Приносите все свое оружие. Здесь подробности. — Три листочка разошлись по рукам.

— И лучше не завтракайте, а то вас стошнит. Не опаздывайте завтра.

— Стошнит? — Сакура все еще не отошла от шока, — Будет настолько сложно?!

Похоже Какаши искренне рад был тому, что Сакура и Наруто испугались и начали нервничать. По моему мнению, Хатаке тут был прав: стоило напомнить, что они не в сказку попали, а в жизнь вляпались. Потому что Наруто слишком наивен для шиноби, а Сакура — слишком беспечна.

— Ирука-сан, вам тоже следует прийти.

Сделав ручкой, сенсей спрыгнул прямо с крыши вниз.

«Эффектно, ничего не скажешь, я так пока делать боюсь. Вдруг ноги переломаю, тут четвертый этаж, как-никак, — подошел я к перилам, глянуть вниз, — или третий?»

Траурной процессией мы потянулись к выходу. Мрачное настроение витало в воздухе, как табачный дым в кабинете каге. Сакура хотела у меня что-то спросить, но ей мешал Наруто. Он прилип ко мне, выясняя, чему я смогу его за ночь научить. Я же отнекивался, что ничего не знаю, ничего не помню.

В своем прошлом я не занимался ни боксом, ни какими-то восточными единоборствами, а учить Наруто по тому что помнил из манги — ну, это совсем край. Это как оригами складывать по первой и последней фотке в инструкции.

— Ирука-сенсей! — влезла Сакура в разговор, — Вы будете в нашей команде?

Задержав дыхание, чтобы не рявкнуть на девочку, постарался успокоить неведомо откуда взявшееся раздражение и на выдохе сказал:

— Влезать в чужой диалог, как минимум, невежливо, — вздохнул. — Да, буду.

Что-то не давало мне покоя, но я не мог понять, что именно.

— Разве что ловить кошек, выгуливать собак и полоть сорняки я, наверно, не буду.

Слитное трехголосое «что-о?» не прозрачно намекнуло, что ляпнул я это зря.

— Тише, всех тараканов распугаете.

— Почему сорняки? — повторил Наруто. — И почему тараканов?

— Миссии ранга D такие. Не помню точно, сколько их нужно выполнить, чтоб потом можно было брать миссии C ранга. Может быть, что для каждой команды количество миссий разное. Это все, что я сейчас помню.

Саске раздраженно фыркнул, перескочив несколько ступеней.

«То «Фыр», то «Пф», как еж. Узнаю, когда у тебя, человек-ежик, день рождения — подарю словарь!»

Попрощавшись, Саске умчал по крышам прочь, а Сакура, глянув в его сторону как Ассоль, побрела по улице в другую сторону.

В ночь перед тестом Наруто ходил по потолку без всякой чакры и грыз ногти. Вторую половину ночи подрывался куда-то бежать. Даже лунатил немного, мешая мне читать. В итоге я не сдержался.

— Стоять! — пощелкал перед носом Узумаки пальцами. — А теперь слушай сюда. У тебя все получится. Вы все вместе сдадите этот треклятый тест, всей командой. Понял?

— Но Какаши-сенсей говорил…

— Сдадите все вместе. И точка. Или ты в себя не веришь?

— Верю, — без энтузиазма выдохнул Наруто.

— Что-то не заметно. Я в тебя верю, а ты в себя — нет.

— Я в себя верю! — широко улыбнулся Наруто.

— Ну, вот и отлично. Иди спать, — выдернул кусочек ногтя из пятки. — И перестань грызть ногти! Задумаешься и пальцы себе отгрызешь, печати ногами складывать будешь?

Перестав смеяться, Наруто вскоре заснул, а вот я не спешил отправиться за ним в страну Снов.

Повсюду лежали чужие размышления: на кровати, на тумбах и полках, даже в ногах и на груди страницами вниз. Чьи-то мысли, переданные на хранение бумаге, — это и есть книги.

Глаза слипались, но я продолжал вчитываться в свитки. Каждый раз говорил себе, что это последний, но не мог оторваться. Все казалось жизненно необходимым. После нескольких часов непрерывного чтения немного закружилась голова, но невзирая на отвратительное самочувствие, я продолжил.

Кроме того, что в сутках всего 24 часа, было еще одно пренеприятное открытие. Сложно объяснить, но я будто потерял способность мыслить в два-три потока. Раньше я мог читать, слушать музыку, думать о чем-то постороннем и одновременно делать что-то еще. А теперь — не мог! Я чувствовал себя ущербным. Мне, как старому компьютеру, не хватало оперативной памяти. Это раздражало.

Сам не заметил, как тяжелые веки и в один «прекрасный» момент слиплись окончательно и открыться не смогли.

Всю ночь мне снилась какая-то ерунда. Сначала книги, с пустыми страницами, а затем — Коноха в огне. Над городом реяли рыжие хвосты, все куда-то бежали, что-то орали, а я ничего не слышал. Ни единого звука, даже звона в ушах. Какая-то женщина, чем-то неуловимо похожая на мое нынешнее отражение, из последних сил отпихнула меня и я упал спиной в непроглядно черную пропасть.

---

Примечания:

http://samlib.ru/img/k/kerr_r/risunki/demon_ghostmail.ru.jpg — За секунду до: "ИРУКА!!! МЫ ПРОСПАЛИ!!!"

*Морио-Маугли, потому что Морио можно перевести как "Лесной мальчик".

— Ирука-сенсей! — послышалось от дверей в комнату, а затем, не дождавшись ответа, у самого уха кто-то громко заорал, — Мы проспали!

Спросонья выпучив глаза, выдохнул и хотел было повернуться к стенке, но навернулся с кровати. Она, блин, двуспальная и стенок нет ни с одной, ни с другой стороны.

— Ммм. — Перед поднятой головой маячило что-то бежевое с черными вкраплениями. Я скосил глаза, чувствуя как ресницы, когда я моргал, по чему-то шкребли. Долго размышлял, пока не додумался отлепить это ото лба.

— Ирука… — прятал Наруто улыбку рукой, — у вас на лбу…

— Чернила. — мрачно заключил я не глядя зашвырнув свиток отодраный от лба. — Пфу-у-уф, — обвалился на такой мягкий коврик.

В полусне чудилось, что это моя комната, заваленная обрезками ватмана и белого пластика, мерещился запах клея, и только мелкотравчатый мальчишка никак не вписывался в это видение.

— Ирука, — осторожно тронул мальчик за плечо. — Мы опоздали на тест Какаши-сенсея. Можно будет пересдать?

— Сколько сейчас? — подгреб под щеку упавшую подушку. Сонливость отступила мгновенно, как только тормознутый мозг осознал смысл слово «пересдать». Вот только сначала я это на свой счет принял, судорожно пытаясь вспомнить даты, имена преподавателей и задания. Только через мгновение дошло, что, но так лень было вставать.

— Шесть. — Тоскливо вздохнул Узумаки.

— Чего «шесть»?

— Прийти в пять нужно было. Так в бумажке написано, — терпеливо объяснил Наруто, тяжко вздохнув. — Сейчас шесть. Я теперь никогда не стану хокаге?

Не успело чувство вины как следует угнездиться, как я вспомнил о том, что Какаши никогда не приходит во время.

Это я и объяснил Наруто.

— Да?

— Хатаке Какаши называют опаздывающим ниндзя. Так что собирайся, еще успеем.

— Опаздывающим? — все еще не веря, переспросил Узумаки.

— Да! — крикнул уже из ванной. В зеркале отразилось что-то страшное: Волосы грязные всклокоченные, на лбу иероглифы, глаза красные, а ведь были карие, лицо помятое, какое-то опухшее.

— Здравствуй, морда, — прошептал и потер скулу, — еще и щетина.

Только не опасная бритва! Только не опасная бритва!..

Открыл дверцу и зажмуренный глаз. Второй закис. За зеркалом обнаружились: усохший кусок мыла, и бритва: Такое полу доисторическое приспособление, в которое закладывалось лезвие.

«Сменные насадки? Забудьте!» — плеснул водой на желтоватый брусок, пытаясь выдушить из мыла хоть немного пены.

Пока брился, умудрился порезаться. Так что зубы чистил я почти в сознании. И не порошком, а нормальной зубной пастой.

— Ирука, не сильно видно красные нитки? — покрутился Наруто, показывая рукава и спину.

Похлопав глазами, я после паузы сказал:

— Ты шил сейчас? — заметил я выпуклые швы.

Наруто кивнул, чуть втянув шею.

— Зачем? Хочешь в бою остаться в одних трусах, когда костюм развалится? Тьфу, — почувствовав запах пота, случайно проглотил пасту, — он же не стираный! Снимай и лезь мыться, а я пока найду тебе чистую одежду.

«И чем ему так приглянулся вырвиглазного цвета костюм?» — подумал, глядя, как Наруто пошел любоваться на себя в зеркало.

Зеленую майку с рисунком в виде блеклых сюрикенов и короткие штаны бежевого цвета с кучей кармашков я выбрал специально, чтобы Наруто было проще спрятаться.

— Мне костюм Хокаге подарил. — будто отвечая на мои мысли, сказал Наруто и рассказал о том, как это было.

Я только головой покачал. Первым подарком Третьего была та майка с красной завитушкой, которую Наруто считал своей парадной одеждой, а рыжий костюм ему подарили чуть позже. Прочие его вещи «радовали» глаз всеми оттенками черного и застиранно-серого. В общем не удивительно, что яркие обновки Наруто нравились больше, и он старательно чинил любимые тряпки.

Под ленивое шевеление мыслей тело самостоятельно разыскало одежду, не обращаясь к мозгу. Очнулся я, когда застегнул жилет, а переодеваться было лень.

В это время Наруто носился по квартире электровеником, выгребая отовсюду металлолом. А я всего лишь сказал, что он может взять с собой все, что найдет.

— Ирука-сенсей! — в пятнистой маске и с мечом наголо выскочил Наруто, — Я АНБУ!

— Ик, — сказал я и окончательно проснулся.

Большого труда стоило отобрать приметные вещички и убрать их в шкаф, но я справился.

Запирая входную дверь, поклялся, что обыщу тут каждый закуток. Холодное оружие меня никогда особо не привлекало, но тот короткий меч запал в душу, из рук его выпускать не хотелось до последнего. Но в итоге меч остался дожидаться нашего возвращения в шкафу у порога.

Всегда казалось, что полигоны находятся за «забором» Деревни, но за стену мы так и не вышли. Сначала бежали по парку, затем места стали дикими и неухоженными, а потом, хоп, и забор с табличкой, прямо перед носом!

Завидев скучающих ребят, сидящих на траве, я придержал Наруто, не дав коснуться калитки:

— И еще запомни: Один за всех и все за одного. Стой! И не делай ничего, пока не услышишь команду: «Старт».

Блондин рассматривал мое лицо, будто хотел что-то на нем прочесть.

— Прости. Но я и так сказал чересчур много. Больше не могу.

Наруто широко распахнул глаза и радостно крикнул:

— Спасибо, Ирука-сенсей!

Сакура заозиралась, но не встала, чтобы осмотреться, а Саске глазом не повел. Невероятная беспечность для этого мира… Или я просто чего-то не знаю?

— Не за что. И не зови меня сенсеем, я уже говорил.

— Хай, Ирука-сан.

— И «сан» — тоже не надо. Просто Ирука. Идем.

Как и ожидалось, гражданин Опоздун на полигоне не наблюдался. Я не исключал того, что он сидит где-то на ветке и наблюдает, но тут и так все понятно.

Сакура снова поцапалась с Наруто, Саске от них отсел. Все молчат, двое дуются, третий изображает скульптуру. Цирк исчерпал весь репертуар.

Перечитывая в сотый раз свиток-конспект про чакру, я пытался самостоятельно почувствовать и сделать хоть что-то!

Если я не задумывался, у меня все выходило играючи. Руки сами сплетались в печати. Но стоило только вникнуть в процесс, как нарушалась концентрация, и получался пшик. Конечно, хорошо было, что эти техники были вбиты на подсознательном уровне, но я чувствовал себя, как персонаж игры, который пропустил обучение. Уметь — умею, а своих способностей не знаю. И справки тут нет, и не предвидится. И инструкции с указанием кнопок для комбо — тоже.

В итоге плюнул на все, повязал бандану на глаза и заснул. К тому же я так и не придумал, как достать чакро-бумагу*, чтобы «выяснить» какая у меня стихийная чакра и обучаться вместе с Наруто. Думаю, куплю при случае в одном из магазинов для шиноби.

Несколько пугала перспектива обнаружить предрасположенность не к тем стихиям, что записаны в досье, но я не дергался. Вот если будет что-то лишнее, тогда и начну рвать волосы.

— Ирука-сенсей, вы спите?

— Дурацкий вопрос, — приподнял край банданы, дабы лицезреть куноичи-Сакуру. — Нет.

Девочка поджала губы и спросила:

— Вы знаете, когда придет Какаши-сенсей?

Пожал плечами.

— Ирука-сенсей! Вы же знаете! Скажите, пожалуйста!

— До полудня должен прийти.

— Сейчас только семь утра! — возмущенно воскликнула девочка.

— Вы что, никогда не слышали о Копирующем ниндзя? А, не важно… Наруто!

— Да, Ирука.

— Будь другом, — сдвинул бандану обратно, — расскажи им и разбуди, когда придет Какаши-сенсей.

— Ээ… Хай.

Саске фыркнул и отошел, но не далеко, сел в позу роденовского мыслителя на пенек и уставился в траву, временами косясь на товарищей по команде.

Я тоже скосил глаза и мысленно сказал: «Надо купить для Саске словарь».

— Ты как с сенсеем разговариваешь?! — зашипела Сакура.

— Ирука разрешил!

Мне стало не по себе. И главное я не понимал почему! Опять и снова!

Кажется, Наруто снова получил затрещину.

— У вас куча времени до того, — я продолжал прислушиваться к себе, — как появится Какаши-сенсей, почему бы вам полигон не осмотреть? А? Или размяться?

Ответом был нестройный хор голосов, согласившихся с моими словами.

Чем дальше уходили дети, тем легче дышалось.

Что происходит?

И тут я решил заглянуть во внутренний мир. В больнице это у меня получалось.

Попасть туда у меня не выходило, стоило только мысленно коснуться темноты, как она отфутболивала меня обратно.

«Как просто все было раньше! Почувствовал головокружение и провалился во внутренний мир!»

— Вы опоздали! — слитный рев двух глоток выдернул из полудремы. Саске встал и пошел куда-то.

Зевая, последовал за ним, но плелся я так медленно, что дошел лишь когда Какаши уже крикнул: «Старт!».

Шиноби исчез в облаке белесого дыма и возник в центре полянки, Детвора разбежалась по кустам, а я ушел в сторону речки, чтобы не мешаться. Вид отсюда открывался так себе, но так меньше шансов получить кунай в глаз.

Узумаки не остался торчать на полянке. Сразу после слова: «Старт», как-то было в манге. Но чуть погодя из кустов его выпихнул Саске. У меня от возмущения вырвалось:

— Мда… Один за всех и все за себя.

Действие сместилось, я видел только пустую полянку. Позже был вопль, я решил, что Наруто все-таки попал под: «Тысячелетие боли».

«Какаши точно не педофил?» — брезгливо поморщился, вспомнив эту «шутку».

Послышались хлопки, и несколько клонов Наруто полетело куда-то над кронами как косяк перелетных птиц. Все происходило слишком далеко, и я ничего не видел и мало что слышал. Заскучав, я начал насвистывать незамысловатую мелодию. А вскоре вспомнил, что у меня целая сумка учебников. За чтением меня и застал вопль Какаши:

— Ах, вы! — будто ругать собрался. — Вы сдали!

Бедные дети, на пару дней точно оглохнут.

— Наруто отвали! — рявкнула Харуно. — Быстро свалил!

Узумаки что-то еще говорил, но за криками девочки я ничего не разобрал.

Когда Сакура замолчала, Наруто ловко прыгнул на перила моста и сообщил, что сдал, размахивая колокольчиком на шнурке.

— Да ладно?! — кашлем скрыл первую реплику. — Ты молодец!

Тут захныкала Сакура:

— Эй! Меня отвяжите! — и вдруг рыкнула, — Нар-руто, убери от меня свои лапы! — хотя Наруто был со мной на мосту.

— Клон ты или он?

— Я. — и тут же почти без перехода, но уже чуть ли не рыдая Сакура завыла. — Саске-кун, прошу помоги, мы же команда! Какаши-сенсей, вы забыли свой будильник! Пожалуйста, кто-нибудь!

Актриса Большого театра, блин.

Мы с Наруто застали тот момент, когда забытую девочку освободил Саске. Он вернулся с такой постной миной, что Харуно стало откровенно жаль. Хоть она и повторяла, как мантру "Саске-кун, Саске-кун, Саске-кун", счастливо улыбаясь.

Какаши за часами все же вернулся и сказал:

— Сакура, замолкни.

Девочка притихла, кротко похлопав глазками, пролепетала: «Извините». На миг показалось, что она еще книксен сделает.

Разительная перемена: из хабалки в трепетную лань. Если бы сам не видел, как отвратительно Харуно умеет себя вести, мог поверить. Сказать или не сказать, что ей следовало бы показывать разные стороны своего характера разным людям, иначе впечатление не то?

— Первое задание вас ждет завтра. — отошел Какаши на шаг назад, когда Наруто крутился рядом. — В десять у резиденции Хокаге. До завтра, генины. Идите-идите.

— Ур… — хотел радостно завопить Наруто, но глянув на меня сник — … А ну да. Кошки, грабли и поля…

Какаши удивленно дернул бровью. Странно, но он не ушел, а будто ждал чего-то.

Выяснить подробности теста у Наруто не удалось. Он говорил о чем угодно, только не о том, о чем я хотел бы услышать. А я ведь много чего пропустил. Из-за деревьев почти ничего не было видно.

«Малолетний партизан!» — взлохматил золотистые волосы.

— Какаши-сенсей меня похвалил!

— Ну, вот, а ты боялся…

— Ничего я не боялся!

— Нар…

— Ирука-сан. — окликнул Хатаке. — Не тратьте мое время.

Вопросительно уставившись на шиноби, я вспомнил, что мне говорил Третий.

«Точно. Какаши должен меня тренировать, как и свою команду. Блин, не хочу. Я лентяй по жизни и спорт не люблю! Только паркур, и то — редко. А придется полюбить».

«Паркуром» гордо звалось сокращение пути через заборы и долгострой на пустыре около частного сектора. Ни о каких трюках и речи не шло.

Когда Наруто собрался уйти, он сказал, что будет ждать меня на лавке во дворе. Но зачем, если можно сделать иначе?

— Наруто, лови, — как только мальчик обернулся, я бросил ему ключи. — На холодильник охотиться без фанатизма. Там еще что-то должно остаться хотя бы на завтра.

Хлопая круглыми глазами, Наруто покивал и долго еще не мог сойти с места, пока его не попросил уйти Какаши.

Когда же мальчик скрылся из виду, Хатаке убрал книжку:

— Ирука-сан, вы сильно изменились.

В ответ пожал плечами:

— Я успел эту фразу услышать раз триста. Надеюсь, изменился к лучшему.

«Ага. Я почти не показывался на улице, мне это сказали человека три-четыре».

— Ты ненавидел Наруто, с чего такая забота?

«Спокойствие и немного раздражения» — промелькнуло в голове, словно в голове завелся сторонний наблюдатель, который проанализировал Хатаке и выдал ответ. Но это не был голос, а словно вторая мысль.

— Не понял… — оторопев пробормотал я. И это относилось и к «наблюдателю» и к поведению шиноби.

Я нутром чуял неприятности.

— Данзо приказал «дружить»? — поинтересовался копирующий, словно в шутку.

У меня словно язык отнялся, да и не знал я что на это ответить.

Лишь костерил на все лады Ируку: «Зараза ты шрамоносая! Ох, чуял я пятой точкой, что выйдет такое знакомство с Данзо боком».

Мне стало дурно, потому я невольно отступил на шаг. Словно в замедленной съемке в лицо прилетел кулак, перчатка без пальцев мерзко скрипнула, и ярко блеснула толстая пластина на тыльной стороне ладони. Скорее всего Хатаке посчитал, что я собираюсь бежать.

На меня посыпались удары. В какой-то момент я отключился от реальности. Не чувствовал боли и не управлял телом.

Оно будто жило само по себе. Отбивая удары, вилось волчком, но одних рефлексов мало. Я пропускал удары и пинки, внутри что-то трескалось и рвалось.

Хатаке старательно делал из меня отбивную. При этом я откуда-то знал, что он сдерживается и с удовольствием бы добил меня.

Но внезапно все кончилось.

— Жаль, что я не могу тебя убить. — Донеслось, как сквозь вату, — Отчет еще писать… если ты сдохнешь.

Не подбитым глазом я смотрел на удаляющуюся фигуру, пытаясь дышать сквозь кровавые сопли.

В голове было пусто. Перспективы виделись мне не то, чтобы мутные, скорее непроглядно черные, как лужа смолы.

Бой… нет. Избиение длилось не больше пары минут, но в траве на полигоне я провалялся до глубокого вечера. Думал о всяком, себя жалел, пытался строить планы, а они не строились.

— Черт! Черт! — бормотал я в траву пахшую моей кровью, — Черт… Гадский Данзо! Проклятый Третий! Козел Какаши!.. Бедный я…

План по использованию Хатаке в качестве учителя провалился, даже толком не сформировавшись. К сожалению, я упустил из виду тот момент, что Ирука свою неприязнь к Узумаки не скрывал от других. Тот же Морио был удивлен, когда я стал выгораживать мальчика. Да и Третий глазки таращил, когда я про тюрьму и заключенного говорил. Скорее всего Какаши, как ученику Минато, было не совсем наплевать на Наруто, и потому я побит? Он опекун? Нет, вроде. Почему сын Минато с Какаши познакомился только когда Хатаке стал куратором его группы? Вопросы сыпались, как из рога изобилия, да только ответов на них я не находил.

Когда стало холодать, я с трудом собрал себя в кучу и дополз до пруда, чтобы затереть кровь. Поправил драную одежду, осмотрел себя, а потом плюнув на внешний вид, поплелся обратно. От размышлений про Какаши, я перешел к общим проблемам и понял, что тупо не знаю, чего мне ждать от Хирузена и Данзо. У меня тут от одного Хатаке проблем — выше крыши.

Единственным выходом было — держать ухо востро, лишний раз не моргать и меньше болтать. Ну и не раздражать Какаши, разумеется. У меня было слишком мало реально подтвержденной информации, для того чтобы составить хоть какой-нибудь захудалый план и следовать ему. Даже со знанием канона я слабо представлял, что творится в головах Совета, Третьего и Данзо.

Нетвердой походкой я вышел к более обжитой части леса и остановился передохнуть.

Из манги я знал, что все они заботились о благе Конохи, но вот как конкретно, и даже что именно они под этим подразумевали — неизвестно. Ну, может и известно, только я этого не помнил, слишком поверхностные знания канона.

Людей вокруг было слишком много, чтобы доковылять без свидетелей, но тут пришла запоздалая идея.

— Хенге. — шепота было вполне достаточно для активации иллюзии.

Хенге но дзютсу не изменяло тело под выдуманный образ, а всего лишь создавало невесомую, но осязаемую, оболочку. Низкий ранг технике присвоили из-за того, что при помощи нее можно было превращаться только во что-то или кого-то больше себя или такого же как ты сам. Вздумалось изображать булыжник, будь добр согнуться в три погибели, чтобы за пределы вязкой оболочки-иллюзии ничего не торчало. Иначе все что торчит, будет казаться мутно-прозрачным маревом около предмета. Изображать кого-то маленького для взрослого шиноби можно было только в связке хенге плюс гендзютсу, чтобы отвлечь внимание от марева. Как это делал Ирука в каноне, когда превращался в Наруто, чтобы отвлечь Мидзуки.

Технику изменения внешности я освоил, как только о ней прочитал. Можно сказать, что освоил случайно. Жаль, что тай и нин дзютсу так просто не вспомнить. А теперь я еще должен был как-то обходиться без учителя.

При слове «тайдзютсу» мне вспоминался только Майто Гай, а я был не уверен, что выживу после его тренировок. При слове «ниндзютсу» — старая память пасовала, а новая молчала, как партизан!

У дома я столкнулся с одним из жильцов, поздоровался и дальше пошел. Он вопросов задавать не стал, но задумчивым взглядом проводил. Хенге, не хенге, а то, что я подволакивал ногу, было видно.

Тихо отперев дверь запасным ключом, что вытащил из кармашка в хитай-ате, я выгреб содержимое аптечки и заперся в ванной.

В запотевшем зеркале отразилась поцарапанная рожа и покрасневший шрам на опухшем носу.

— Судя по отметинам, Какаша владеет секретной техникой — бабское тайдзютсу. — Тихо похихикал и заполз мыться. Какаши мной весь полигон подмел. Аккуратно сняв испорченную одежду я понял, что сам дотянуться до спины не смогу, и руки поднять, чтоб голову помыть — тоже. Потому что больно. И тут пришла мысль…

— Я ведь ничего не теряю… — медленно сложил серию печатей и проговорил, — Теневое клонирование.

Ключом к этому дзютсу была фраза: «Представь себя…» Ну, я и представил. Клон был совсем не похож на Ируку! Он был вылитый я. Бледный, тощий, кареглазый парень с темно-русыми волосами, стянутыми в низкий хвост. А одежда на нем смешная: футболка с волчьей мордой и семейные трусы.

Я б посмеялся, да только ребра бы мне такое не простили, потому осторожно вздохнул и протянул «себе» губку.

Это уже потом я додумался стоять у зеркала и внушать себе, что это чужое лицо с моими глазами и есть я. И вместо одного клона с моей внешностью, тогда получилось два Ируки.

Клон помог мне помыться и кое-как обработать ссадины. Еще раз всмотревшись в знакомое до боли лицо, я со вздохом развеял дубля.

Второй глаз тоже припух и грозил слепотой, так что решено было взяться за самолечение.

— Третий — бибизян драный, подложил свина с шаринганом! — бурчал я шепотом, чувствуя, как замороженное мясо оттаивает прямо в руках.

За этим занятием меня и застал Наруто.

— Ирука-сенсей! — пораженно выдохнул мальчик, не зная за что хвататься. По нему видно было, что он хотел помочь, только не знал чем.

— Ну? — отнял кусок от глаза.

— Фух, я думал, это ваше лицо.

— Оно еще хуже, — отодвинул подтаявшую вырезку дальше, дав полюбоваться на «хохлому» Какаши.

— На вас напали вражеские шиноби!

Улыбаясь, покачал головой, вернув кусок на место.

«А впрочем, да. Какашкин — та еще вражина».

— Нужно рассказать!

— Нет. Иди спать. Завтра, — посмотрел на круглые часы, что приютились на стене почти под потолком. — Сегодня будет ваша первая миссия. Тебе нужно выспаться.

— Но Ирука-се…

— Не беспокойся, со мной все в порядке. Жить буду. Иди-иди.

Наруто кивнул и, пожелав мне спокойной ночи, ушел в комнату. Только совету не внял и до рассвета просто не выходил.

К утру я чуть сумел убрать воспаление. Веки уже можно было не держать пальцами. Смотреть на руки и ноги я попросту боялся. Но, все же задрав майку с опаской открыл глаза.

— Ох, ох, ох, что ж я маленьким не сдох…

Гематома на гематоме, синяк на синяке! Кожа или синяя или бурая, третьего не дано. Ан, нет, еще и желтые пятна присутствуют. Пересекаться сегодня с Какаши я не собирался, потому Наруто отправился на задание сам. А мой путь лежал в больницу. К моей большой радости выяснять, кто меня так отделал, не стали. Хотя знакомая медсестра… Миюри.

Да, Миюри, пыталась выяснить, что случилось. Но я крутой партизан — не сказал. Отбрехался:

— Если я скажу, как все было, вы будете смеяться.

Она и отстала, пробормотав что-то о крутых мужиках, что совсем не ценят женского внимания.

Лестно, конечно, только крутым мачо я себя не ощущал. Скорее куском той вырезки, которую об лицо разморозил.

Местные медики — это что-то! Пас рукой и готово. Ни трещин на ребрах, ни кровоподтеков, даже сломанный нос на место встал! Одним словом — фокусники! И мне такие фокусы по нраву. Но если бы было что-то серьезней, пришлось бы остаться в больнице.

Еще нервы мне попортил Горо-сан, тот медик, что выписывал. Он отловил меня в коридоре, отчитал и начал расспрашивать. Как попугай я повторял: Ничего не помню! Мне идти надо. Ничего не помню! Мне идти надо…

Не помогло. Только когда я внезапно поменял порядок предложений, медик опомнился и отпустил.

Прикрепив на дверь записку для Наруто, я пошел в соседний парк. Сидение в четырех стенах меня не вдохновляло. Да и гуляние по балкону прогулкой не назовешь.

— Привет, Ирука-кун.

Заложил пальцем страницу.

— Ммм… Марио? Не, не то… Морио-сан?

— Хм, — потер рыжий бородку. — Второе — верно. Но лучше — кун. Как твои дела?

— Плохо.

— Наруто опять что-то учудил?

Помотал головой.

Шел бы ты лесом отсюда. Кун.

— Нет. С Наруто нет ни каких проблем. С памятью глухо, — соврал я, — ничего нового я… то есть… старого вспомнить не могу.

«Ну не рассказывать же в самом деле о том, как меня побили первому встречному?»

— Может, как ты говорил… оно и к лучшему?

— И да, и нет.

— В смысле?

— Без смысла.

Я откинулся на скамейку, демонстративно уставившись в небо.

— О, вижу, мне не рады. — усмехнулся этот тип. — До скорого, Ирука-кун.

«Иди, — мысленно фыркнул, — иди… мне и одному неплохо».

— Вон твой демоненок бежит, — со смехом предупредил рыжий, а затем пропал. Только короткое, но громкое «шурх» над головой, подсказало, что он вверх прыгнул.

«Мутный тип. Хочется верить, он просто мимо проходил. Могу только надеяться, что он не от Данзо».

Наруто был по уши в пыли, но довольный, как слон после купания.

— Похоже, я не угадал на счет сорняков? И почему я снова сенсей?

— Ирука! — легко поправился мальчишка, — Вот!.. Мы щеночков Инузуки выгуливали! Они такие классные, датебае! Хенге! — У моих ног был белый комок, словно сошедший со страницы глянцевого журнала, — Такие! — Тявкнул «щенок».

С тихим «пуф-ф» предо мной снова появился Наруто.

— Правда классный?

— Очень, — не кривя душой ответил я.

Послушав про собак, осторожно расспросил мальчика про Какаши. Но, как и ожидалось, гражданину Какашкину было на меня глубоко наплевать.

— А как тренировки?

— Какие тренировки? — удивился Узумаки. — Мои? Я еще не ходил на свой полигон.

— Значит, Какаши-сенсей дал задание, вы его выполнили, и он распустил вас по домам? Так?

— Ну, да… — Неуверенно подтвердил Наруто.

«Здравствуй, канон! «Давно» не виделись!»

---

Примечания:

http://samlib.ru/img/k/kerr_r/risunki/img1756.jpg — Главные действующие лица "Я — кто?!"

* Бумага Чакры — специальная бумага, изготавливаемая из дерева, которое питается чакрой. Используется начинающими шиноби чтобы проверить к какому элементу у них есть предрасположенность.

Если после подачи чакры бумага сожмется — элемент Райтон (молния). Если сгорит — Катон (огонь). Если намокнет — Суитон (вода). Если рассыплется — Дотон (земля). Если разрежется вертикально — Футон (воздух).

Не помню, отчего конкретно проснулся, но когда попытался снова отбыть к Морфею, услышал жизнерадостное:

— С добрым утром! — которое даже подушка положенная на голову не помогла заглушить.

— Утро добрым не бывает. — бурча, сонно выдрал край одеяла из рук «будильника». К такому варварскому обращению с утра пораньше я не привык.

Дома как было: проснулся сам, а во сколько и опоздал — не опоздал — это лично твои проблемы.

— Ну-у И-иру-ука-а проснись, — канючил монстрик. — И-иру-ука!

— Сдаюсь. — выставил руки из-под подушки. — Сейчас встану… Через часик.

Подушку я придавил сверху рукой к уху, так что не мог разобрать о чем Наруто возмущался, но догадаться — несложно.

Повалялся я еще минуту, да и выполз из постели, щурясь от яркого света и ежась от прохладного воздуха.

Вытаращившись в большое окно, чуть ли не от пола до потолка, я шарил по лицу пытаясь найти очки на лице, а затем рывком задернул шторы, поняв, что стоял напротив окна в одних трусах.

— Ты зачем окно открыл? — вскричал я, отчаянно краснея.

Наруто сначала отсмеялся, а потом уже сказал:

— Ирука-сенсей, я в Ичираку хотел сходить, а там заперто. И из окна выйти не получается, меня отбрасывает обратно. Откроете?

Стало стыдно, ведь мог бы понять, что Наруто без моего разрешения в холодильник не полезет и сам не поест, даже если там будут бутерброды или еще что-то такое, что не нужно разогревать. Наруто хулиган, но не вор.

— Эммм… Может ты умоешься, переоденешься, а я приготовлю завтрак? И, пожалуйста, зови меня по имени. Без «сенсей», «сан» и тому подобного. Из холодильника можешь брать что хочешь, когда проголодаешься. Ясно?

— Ага! Я понял, — а затем, помявшись, добавил, — просто я отвыкнуть не могу. Тебя сенсеем по привычке называю.

Наруто убежал в комнату, а я упал обратно на постель. Но тут же резко выдохнув, поднялся, услышав звук сминаемой бумаги. Чертыхнулся шепотом, выложил свитки и другую канцелярию из кровати.

— Сначала помыться, потом завтра… к! Стоп! Клоны! Теневое клонирование! Можно поручить им часть дел!

У меня все получалось, но клоны выглядели, как я прошлый. Потому вчера я экспериментировал в ванной, пока в животе не начало что-то побаливать. Поначалу выходило четыре дубля, но с измененной внешностью только два получалось.

В облачке дыма появилась знакомая личность со шрамом поперек лица: Волосы всклокочены, глаз открыт только один. Поднять — подняли, а разбудить забыли.

— Нясяльника? — Над открытым глазом клона вопросительно приподнялась бровь.

Мне решительно не нравился настрой клона-Ируки и его ехидная ухмылка, но я рискнул:

— Приготовь ребенку завтрак.

— Завтрак? — дубль так удивлялся, будто я ему теорию квантовой физики объяснил!

— Да, завтрак, — начал собирать книги и заправлять постель.

— «Да-а, за-автрак»? — протянул он, точно я опять физику упомянул.

Рывком притянув дубля за шею, уставился ему у глаза и с угрозой проговорил: — Хватит придуриваться! На кухню, живо!

— Да, понял я! — обижено пробормотал он, — Понял. Уж и пошутить нельзя?!

— Можно, но не с утра!

Таких тупых шуток я от себя никак не ожидал.

Казалось я всего на миг подвис, зачитавшись свитками, которые убирал, а Наруто уже успел и умыться, и одеться, и позавтракать.

Мальчик думал, что я с ним пойду, но мне совсем не хотелось выходить на улицу.

— Прости, снова читал до утра, плохо себя чувствую. Я с тобой клона отправлю. Только, — сложил молитвенно руки, — Какаши-сенсею не говори ничего, хорошо?

Наруто покивал, но сделал своего клона, а моих оставил. Я б на его месте тоже отказался этих идиотов брать, потому что сам не знаю, какую фигню они учудят в следующий момент.

Я знал, что с Какаши мне придется столкнуться рано или поздно. Решил: Чем позже, тем лучше.

После того как ушел Наруто, глаза я продрал только через час. Клон, пришедший с рынка, нарочито громко шумел кульками, а когда я не проснулся, метнул в меня кошелек, прямо в бок. На мое счастье, мелочи там не было.

Если бы я случайно не нашел нычку в большой кастрюле на верхней полке, то пришлось облизывать пустые ложки. Так как кошелек стремительно мелел.

Подобрав с пола часы, которые показывали десять утра, я по старой привычке задергался, порываясь куда-то бежать, но потом понял, что никуда не опаздываю и успокоился.

С кухни донеслось мерзкое поскрипывание пальца о пакет.

— Эй! Ты специально? — того придурочного клона, который кошельками кидался, я уже развеял.

— Нет, насяльника!

«Наглая ложь! Не верю! Интересно, а дубли Наруто тоже так делают? По мелочам пакостят? Вот как эти… мрази!»

Громкий отвратительный звук, будто пальцем по воздушному шарику елозят, повторился снова, ясно дав понять, что мне тогда сквозь сон не показалось.

— Тварь! Убрал руки от пакетов! Развейся!

Чертыхнувшись, я изобразил жест рука-лицо, потому что услышал, как что-то попадало на пол.

Вернувшись с кухни, я попытался все же закончить уборку, но собирание свитков с пола вылилось в очередное их перечитывание. Мало мне, наверное, было ночных бдений на пару с двумя клонами старой внешности. Отложив свитки, я подумал, что неплохо бы, наконец, тщательно обследовать все, что мне досталось от Ируки.

Первым под раздачу попал шкафчик с формой АНБУ. Его содержимое я чуть ли не обнюхал: два танто в черных ножнах, один вакидзаси с простыми деревянными ножнами, словно их не доделали или слепили на скорую руку, серый бронежилет, перчатки с когтями, фарфоровая маска с небольшими треугольными ушками и коричневыми отметинами-пятнами. Наверно, я тупой, потому что опознать, какого зверя в зоопарке АНБУ отыгрывал Ирука, я так и не смог.

Что потом — помню плохо, потому что обыск превратился в рассматривание всего и вся. У меня все уборки обычно так заканчивались… Еще большим погромом, чем был раньше.

Присвистнув, я огляделся. За 15-20 минут из опрятной квартирки одинокого учителя, я сделал иллюстрацию для слов — обыск и погром. Все, что можно, было вывернуто наизнанку, повсюду валялись свитки, бумага, сенбоны, сюрикены, подсумки, какие-то тетради. Ради интереса я пролистал желтоватые листы.

— Сочинение?

И тут мои глаза зацепились за обведенные красным иероглифы, я вчитался и заржал.

У Ируки было прикольное хобби: Собирать вырезки из детских сочинений. Сенсей аккуратно клеил кусочки на папиросную бумагу, пустыми листами разделял странички, словно в гербарии с хрупкими листиками. Только гербарий не настолько смешной, как эти перлы: «Кот-сан стремительно мчался на одной ноге», «У нас в лесу зимой не осталось ни одной певчей птицы, кроме вороны».

Отсмеявшись, вспомнил детскую примету: Если делаешь что-то впервые, то можно загадать желание.

— Хочу долго жить. — Проговорив желание шепотом, дико коверкая родную речь, я с улыбкой вернулся к чтению перлов мелкотравчатых шиноби.

«Шиноби спал, положив под голову колено». «Передо мной сидело невиданное зрелище. Это невиданное зрелище была Сакура». «Плотность населения Конохи составляет четыре квадратных человека на один метр».

— Он сильно ударился головой, после чего долго хромал. — прочел я вслух.

«Да-а уж. Судя по этим перлам, таких «хромых» у меня был целый класс… У меня был класс. У меня? У Ируки… А я кто? Хм».

— Пора бы уже привыкнуть, Игната больше нет. Есть Ирука, бывший сенсей Академии Шиноби, со справкой из Кащенко. Пардон. Из Конохской центральной больницы, отделения номер восемь! Теневые клоны! — дождался рассеивания дымка, — Убрать это все по местам!

— Да, насяльника!

— Тьфу на вас!

— Да, насяльника!

Крепко зажмурился и проговорил: — Ненавижу вас.

— Да, насяльника!

Отобрав у слишком рьяно убирающегося клона свитки о чакре и ее контроле, которые я откладывал для тренировки с Наруто, и которые клоны куда-то не туда складывали, залез на кровать — ждать окончания уборки.

Кто его знает, какой он у меня. Этот контроль? — размышлял я, — А Узумаки упражнения в любом случае не помешают. Сам чему-нибудь научусь и ему подсоблю. Все же он сильно мне помог. Если бы не Наруто, вышел бы я из больницы, побродил бы немного по Конохе. И пришел бы обратно — дайте водички попить, а то так есть хочется, что переночевать негде!

Рассмеялся от абсурдности ситуации. Клоны переглянулись, покрутили пальцем у висков и продолжили уборку.

После уборки эти… редиски развеялись. Ох, лучше б я все делал сам! Один умудрился надорвать свиток, хорошо хоть не порвал совсем, второй разбил вазу, а мне по… на эту вазу, она страшная была, а третий чуть не разломал очки Наруто! Ну, это потом я понял, что это были не совсем те очки, что он носил пока не получил свой хитай-ате. Повязку с символом деревни. Эти были синие, а не зеленые и с выцарапанной завитушкой на боку. Я всегда думал, что у Наруто были одни очки. На время я повесил находку на шею, чтоб не потерять.

— Ирука-сан, я вернулся.

— Привет, — откликнулся я, переворачивая скворчащую рыбину. — Так. Готово. Есть будешь?

В это время я убрал в сторону кастрюлю с кашей. Клон, зараза, накупил рыбы, зелени и гречки! Мало того, что я рыбу не люблю, как гречку и всякие петрушки, так еще и рыба стоила в два раза дороже мяса! Убил бы! Но жабу я успокоил тем, что в Суне вообще вся еда стоит раз в пять дороже, чем тут. Внезапно я почувствовал запах гари, принюхался, метнулся к плите, но там все было в порядке.

— Странно, — поведя по воздуху носом, пришел к столу. Сильнее всего гарью пахло от Наруто.

— Ничего себе! — удивился я, — У тебя весь рукав черный! Где ты так испачкался?

— Саске-бака! — раздраженно пробормотал Наруто, — Он чуть меня не поджарил!

— Тренировка?

— Нет. Нам сказали сарай снести. А он, бабах, пульнулся дзютсу! Вот.

— Мне так кажется с твоих слов, или он действительно не предупредил, что так сделает?

— Эээ, — неуверенно протянул Наруто, — нет.

Я закатил глаза: 

— Вот идиот.

Мальчик смотрел на меня, как на чудо.

— Что? — Серьезно спросил, но не выдержал и вскоре рассмеялся. Тут я вспомнил про очки. — Я нашел это в шкафу. Прости, что когда-то отобрал. Рот закрой, — улыбаясь, — муха залетит.

Наруто сложил пальцы в печать и крикнул: «Кай!» Так развеивают мороки и иллюзии. Вздохнув, я сел на стул. Хотелось сказать: «Ирука действительно был таким козлом?» Но произнес:

— А что Какаши сказал, когда Саске чуть тебя не покалечил?

— А… э…

Я дурашливо переспросил, — Так и сказал: «А… э»?

Узумаки помотал головой и улыбнулся.

— Какаши-сенсей сказал, что Саске должен быть аккуратней.

Немного «попытав» мелкого, я выяснил, что Саске нагоняя за «пульнулся дзютсу» не получил. А Сакура Наруто еще и «утешила»: «Сам полез под огненный шар! Нечего на Саске-куна пенять!» Какаши же только головой покачал. А теперь головой качал я.

Подцепив палочками кубик рыбы, Наруто тихо буркнул: «Гений пучеглазый».

Хихикнув я спросил:

— Это ты про Саске? Ложку возьми.

— Конечно про Саске! А про кого еще?! Ага.

Я бы сказал про кого… Но они оба хороши.

— Ирука, а что это? — ткнул Наруто в блюдо, которое уже практически съел.

— Жареная рыба с гречкой, — развел руками, — что клон принес.

«А Бог послал».

Все же не стерпев, я нажаловался на клонов. Рассказал, что если я и любил рыбу, то сейчас ее не люблю, как и гречку, а дубль, как назло, принес именно эти продукты. Наруто честно пытался не ржать, но вышло плохо.

— Тебе смешно? — притворно обиделся, — А мне своих клонов придушить собственноручно хочется! Так… Слушай, а тот клон, что готовил, нормально приготовил или?..

— Да, нормально. — нахмурился мальчик, припоминая, — Суши, молоко огурцы…

Я припечатал лицо рукой, — Наруто, у тебя живот не болит?

— А должен?

— Рыба и огурцы с молоком не совместимы. Поешь, а через некоторое время придется срочно искать туалет. Нет, есть такие люди, которые могут такое съесть и даже не почесаться… — Послышалось смачное «квак… ур-р-р», — Но, почему-то мне кажется, это не твой случай.

Наруто бросил ложку к палочкам и помчался в кабинет задумчивости.

В общем, на тренировку мы не пошли. Полигон, на котором обычно занимался мальчик, оказался достаточно далеко и без умения скакать по деревьям и крышам, да без способности накачивать себя чакрой для ускорения, нам туда добираться пришлось бы час с гаком! Если не все два. А учитывая, что минимум несколько часов нужно потратить с пользой, то возвращаться пришлось бы по темноте. Как было с криминалом в деревне — я не знал. Узнавать самому? У кого? Я не трус, но я боюсь. Ведь я толком не мог за себя постоять. Знать и уметь — вещи разные. Я был реалистом с уклоном в пессимизм. Потому — не верил, что после ускорения или сиганья по крышам вот так, без всякой подготовки, я не сверну себе шею. А так бесславно закончить свою жизнь… Уже помирал. Не понравилось. Думаю, что свернуть шею ничуть не приятней, чем ее сломать.

— Ирука-сенсей?

Я подвинул кружку с компотом книжкой и поставил кувшин ручкой к Наруто.

— Просто Ирука. Сенсеем я называться не могу. Я же объяснял…

— Почему? — не дожевав печенье, перебил Наруто.

— Не говори с набитым ртом. А какой из меня сенсей, если я ничего не помню? А значит, что научить ничему я тоже не могу. Да и сенсеем я был паршивым… — Вздохнув, продолжил, — Потому просто Ирука, так короче. Не «сан», не «сенсей», хорошо?

— Угу. — неуверенно покивал Наруто, словно сомневаясь, что все это ему не чудится.

— Прости, что перебил. Ты что-то хотел?

— Можно я книжку почитаю?

— Мой дом — это твой дом, бери, что хочешь.

Когда я поинтересовался, что он решил почитать. Узумаки принес потрепанную коричневую книжку с красными иероглифами.

— Сказки?

Наруто кивнул.

— Давай я тебе сказку лучше расскажу. Хочешь? — Вспомнив, что я как бы амнезией страдаю, я поскреб в затылке и сказал, — Я когда книжку эту листал, вспомнил сказки интереснее этих.

То что принес Наруто — пропаганда в чистом виде. Дедушки Ленина не хватает, но его с легкостью заменяют (на первый, второй, третий и четвертый рассчитайсь!) хокаге.

— Ну, слушай: Сказка о том, кто ходил страху учиться… Жил, да был… *

---

Примечания:

*Сказки братьев Гримм (с)

На следующий день вместо нас на миссию отправились клоны. Уговорить Наруто на эту подмену было проще простого. Естественно, клоны были его, а не мои, потому что своим я не доверил бы и унитазы драить.

Дубли внимательно выслушали инструкции: Сакуру не трогать, Саске не задевать, тихо сделать работу и развеяться, так, чтобы этого никто не видел. Остальные 27 Наруто пошли с нами. Сделать только одного клона Узумаки не позволил его плохой контроль, а развеять оставшихся до меньшего числа ему было жаль.

Так как ориентировался я еще довольно плохо, то лишь приблизительно догадывался о том, где сейчас нахожусь. Во всяком случае, за стену мы точно не выходили. Сам полигон разместился в квартале Призраков, так это место называли в Конохе. Подозреваю, что это бывший квартал Намикадзе или Узумаки. Второе вернее, потому что насколько я помню, Минато не являлся клановым.

По правую сторону стояло пять домиков разной степени разбитости. Местами в них сохранились дверные панели, которые шуршали грязной рванной бумагой, словно сухие листья. Отстав от Наруто, я заглянул внутрь дома, через прорезь, похожую на дыру от куная. Обвалившаяся вовнутрь крыша погребла под собой стол и подгнившие татами, но сбоку сохранились межкомнатные перегородки с хорошо узнаваемыми красными завитушками. Но больше всего меня заинтересовал альков: на полочке под свитком лежала вазочка с засохшими цветами и фоторамка, подставкой вверх.

Я налег на дверь, попытавшись ее сдвинуть. С жутким скрежетом и натужным скрипом она поддалась ровно настолько, чтобы я мог протиснуться. Пинать дальше побоялся, чтобы не разломать хлипкую конструкцию.

Меня и раньше привлекали такие развалины, но к сожалению, раньше рассматривать я их мог только на фото. Я не лазил по таким местам, потому что боялся его возможных обитателей, вроде постоянно тусовавшихся там ненормальных, наркоманов и бродячих собак, да и просто опасался ходить в такую глухомань в одиночку.

Сделав шаг, я сначала подумал, что за что-то зацепился, но оглянувшись, встретился глазами с Наруто. Тот смотрел с суеверным ужасом и медленно мотал головой.

— Призраки могут рассердиться, — тихо сказал мальчик, — не ходи туда.

Спорить не стал, надеюсь, у меня еще будет возможность тут осмотреться.

По левую сторону сохранился всего один дом, более крупный, чем остальные, но ближе подойти не позволил Наруто, крепче стиснув мою руку.

— Ирука! — Окликнул меня мальчик, стоя около какой-то ямы, — гляди!

Посмотрев под ноги, не понял, что должен был увидеть. Яма как яма. Тут полно таких.

— Это след демона!

Хотел сказать: «А что такой маленький?» Но потом осознал, что эта ямка — всего лишь след от когтя! Пока я прикидывал размеры зверюги, Наруто вещал про Йондайме:

— … Он крут! Такую махину завалил.

— Стоп, стоп, стоп, — выставил я руки, — тогда уж не завалил, а пленил. Ку… э-э Кьюби запечатан, но не мертв.

Собственные слова будто задели что-то. Точно мелькнувшее воспоминание о чем-то неприятном. Но я не стал заострять внимания, мало ли что почудилось? Местечко интересное, хотя и правда жутковатое.

Оплавленный дождем и ветром, но все еще внушающий трепет своим масштабом след залезал на дорогу всего двумя подушечками пальцев, вторая часть скрывалась в зарослях бамбука, который без людей разросся, словно вишня на нашей даче, захватив все свободное место.

— Годзилла… — пробормотал я, прикинув размер лапки Курамы.

— Что? — спросил Наруто, бросив тонкие стебли, которые снова встали стеной между улицей и двориком дома.

— Нет, ничего.

Колонны тори украшали вырезанные завитки, а внутри проема, насколько хватало глаз, все заросло высокой травой, словно там давно никто не ходил. Когда мы подошли к проему, внутри него, словно мыльная пленка, замерцало что-то непонятное.

— Не бойтесь, тут можно пройти, — попер Наруто прямо через этот странный мыльный пузырь и затащил меня.

Я ожидал увидеть по ту сторону разруху, грязь и запустение, и приятно удивился: место оказалось ухоженным, словно парки в центре. И место для тренировок вполне приличное. Да что там, даже я, не имевший в прошлом никакого отношения к восточным единоборствам и махачу в целом, пустил слюну. Полоса препятствий, четыре макивары, ручей с круглой заводью… Вокруг меня скакали Наруто с клонами, и каждый тянул куда-то что-то показать. Все, что было на полигоне, восстанавливалось само через какое-то время! Ну кроме оружия, и людей.

— И ты здесь всегда занимаешься?

— Ага. Тут никого не бывает. Призраков боятся и этой радужной штуки. Даже трогать ее боятся, даттебайо! — ухмыльнулся Узумаки строя страшную рожу. Полагаю, это он призрака показывал.

Но почему барьер пропустил меня? Ничем иным эта «пленка» в воротах быть не могла. И, судя по всему, она накрывала, как купол, весь полигон.

— Эта «штука»… это же барьер, да?

— Не-е, — отмахнулся Наруто. — Барьеры никого не пускают. А я зашел. Это не барьер. И вы прошли.

А потом Наруто решил выпендриться и показать свой наикрутейший стиль тай. Тот самый стиль Листа, которому его в академии учили. По моему скромному мнению — слишком много лишних движений. Пока мелкий играл сам с собой в «стенка на стенку», желая меня впечатлить, я повторял за ним отдельные движения. Потому как они казались мне знакомыми. Ну, как повторял? Тело двигалось по привычке. Это было так, будто я делал что-то на автомате, но вдруг кто-то спросил: «Как?» И я стою столбом и не могу толком объяснить. Память тела, как говорят братья-попаданцы. Возможно. Что ж, для того, кто дрался только в детском саду за плюшевого зайца — вполне неплохо. Но для того, кто хочет выжить в мире шиноби, это чуть лучше, чем никак.

Я тяжело сполз на землю. Осознание того, что ничего не понимаю в конспектах Ируки угнетало.

— Паршиво.

Меня снова уносило на волнах депрессивных мыслей.

— Ирука-сенсей! Что с вами? Вам грустно?

Последний вопрос меня развеселил.

— Я ведь просил не называть меня сенсеем? И нет, — улыбнулся, — со мной все хорошо.

— Ирука-сенсей?

— Просто Ирука. Я ведь уже говорил. — Отложил тетради. — Прости, что перебил.

Наруто сделал брови домиком, а потом кивнул на книгу, — А что ты читаешь?

— Я-то? — Показал обложку первой попавшейся под руку брошюрки.

— Чакра и контроль. — прочитал он в слух. — Зачем?

— Чакра и контроль — очень важны для шиноби. Это я помню. — «мудро» вякнул я.

— Понятно. А дзютсу помните?

— Нет, не помню.

Наруто, как-то сразу скис, а я почувствовал себя неловко.

— Что нос повесил? Вот вспомню и будешь вместе со мной тренироваться! А если я не пойму, то объяснять будешь ты! — легонько ткнул указательным пальцем мальчишку в нос. Странно, но после этого я почувствовал себя лучше.

— Ну, — опешил Узумаки, сдерживая улыбку, — Э-э…

— Садись. — похлопал по траве рядом с собой. Удостоверившись, что Наруто слушает, я спросил:

— Ты помнишь академические упражнения на контроль чакры?

Глядя на потуги мальчика отыскать в памяти ответ, я протянул ему эту брошюрку и несколько свитков из библиотеки Умино. Они были по той же теме.

— Это что? Крутые техники? УРА! Я точно стану хока… — мальчик осекся, переменился в лице, выдернул бумагу и рассматривал каждый свиток со всех сторон. А потом возмущенно выдал, — Упражнения на контроль?! И здесь! А где крутые техники?

— Будут, но позже. А сейчас покажи какие техники в Академии были.

— Угу, — водя пальцем по бумаге. — Это и, кажется, это учили.

Я уже сейчас мог дать мальчику свитки с несколькими техниками воздуха из кабинета Ируки.

Библиотека нашлась в кабинете, на первом этаже, за одним из шкафов с книгами. Там что-то щелкнуло и задняя стенка открылась в комнату без света. В этой «Нарнии» были книжки и свитки, складная лестница-табурет и гамак в тупичке с настенным бра. То есть отцу Ируки было мало дивана в кабинете и спальни на втором этаже, он еще и в библиотеке спальное место устроил.

В клане Умино, как я понял из беглого знакомства с летописью клана, у большинства первой стихией была вода, а второй стихией чаще всего был воздух. С маленьким отрывом шла стихия молнии.

Но вот в чем проблема: реальность не манга и не аниме. У Наруто могла быть любая из пяти стихий. Но была и другая причина.

— Если у тебя будет такой контроль, как сейчас, ты эти крутые техники просто выполнить не сможешь. Или я что-то путаю и плохой контроль был у Сакуры?

Наруто скуксился. Я осторожно толкнул его плечом.

— Прости. Неудачно пошутил. Но я уверен, что эти упражнения ты освоишь быстро. А потом будут тебе крутые дзютсу.

— Правда-правда?

— Правда.

За хождение по деревьям Наруто взялся с диким энтузиазмом. В свитке, в отличии от манги, был совершенно иной подход к выполнению этого упражнения. Какаши заставлял детей бегать по стволу, что усложняло задачу в несколько раз. Но толку от такого усовершенствования тренировки — никакого. Ведь в покое куда проще рассчитать, сколько чакры нужно для опровержения законов гравитации. К тому же Наруто тренировался с клонами. Нет, я ничего не говорил про опыт от клонов, просто мальчику хотелось кого-то победить, вот он и соревновался с самим собой. Пока Узумаки лежал у дерева, проверяя приклеились ли ноги, и спрашивал какие успехи у клонов, я уже стоял на ветке вниз головой. Вышло так просто, будто я всю жизнь, аки муха, по стенкам и потолку ходил. Такая малость для шиноби, а у меня настроение взлетело до небес!

И только страх быть непонятым, удерживал меня от радостных воплей типа: «А-а-а! Круто! Афигеть, как круто!».

Задумавшись, я не сразу заметил белый листок, что выпал откуда-то из жилета. Я попытался его поймать, но длинны рук уже не хватало, листок спланировал наискось. И так мне интересно стало, что же это такое выпало, что ноги сами отлипли от ветки. Испугаться не успел, кувыркнулся и встал на землю, даже не пошатнувшись при приземлении. В сложенной в вчетверо бумажке от руки написано оказалось мало и непонятно:

— Данго 45, мисо с 78. Должно понравиться. Выяснить, что нравится еще. Хм.

Покрутил бумажку, но больше на ней ничего не нашел. Кому понравится? И что за цифры рядом с названием блюд? И про кого это? Наруто данго нравилось, но он балдел от темного шоколада с вафлями и орехами. Га-а-а-адость еще та! Не люблю вафли, а особенно конфеты с ними. А второе блюдо я вспомнить не смог. Название знакомо, а вот из чего делается — нет. Вроде бы мисо — это не сладкое блюдо.

— Да! Я смог! Я смог! — Узумаки стоял вверх тормашками и улыбался своей коронной улыбкой, да еще и глаза закрыл. Припомнив его тренировки из канона, я рванул к дереву. И как раз вовремя. С тихим «ой», Узумаки упал мне на руки.

— Летать решил научиться? — ставя на землю, — А если бы ты шею себе свернул? Нельзя быть таким беспечным! Ты же уже чувствовал, что едва держишься…

Наруто низко склонил голову.

— Извините.

— Если ты думаешь, что я тебя ругать буду, ты ошибаешься. — добавил я уже мягче. — Я закончил. Теперь на счет «Я смог». Ты гений! — взъерошил пацану волосы, — Обычно это упражнение осваивают неделю, минимум!

Разве можно его расстраивать? У Наруто и так самооценка ниже некуда! Он чуть не расплакался от такой примитивной похвалы.

Немного отдохнув, Узумаки продолжил тренировку (закреплял результат), но уже без клонов, на чистом энтузиазме. А я его на всякий случай подстраховывал.

— Если падать соберешься — предупреждай.

— Ага! — весело отозвался мальчик, делая мельницу и все еще стоя вверх тормашками.

Уже к закату Наруто свободно гулял по дереву, кору не отрывал и не отваливался. Естественно, я его похвалил, а потом мог наблюдать, как у выжатого, как лимон, блондина, открылось седьмое или восьмое по счету дыхание. Он скакал, как взбесившийся заяц, и радостно кричал. Вот еще один повод пристрелить всех, кто мог, но не захотел опекать ребенка."Толстяка" и атомных боеголовок мне! *

— Еще чуть-чуть!

— На сегодня хватит. Уже темнеет.

Стоило только пересечь границу барьера, как перед нами появился АНБУ. Я опешил от своей реакции: кунай в руке, каждая мышца звенит от напряжения. Неловко улыбнувшись, убрал оружие, поздоровался. Но АНБУшнику было плевать, он лениво бросил, что меня снова желает видеть хокаге, и испарился в вихре иллюзорных листьев.

Сначала я хотел отправить Наруто домой, но вскоре был вынужден согласиться, что без его помощи заблужусь. Я неплохо ориентировался только на центральных улицах. А это значило, что попасть в тупик или ломануться в чужой двор без проводника мне — раз плюнуть!

— Пойдем, что ли. — не радовало меня стремительно темнеющее небо.

— Ага, — отодвинул Наруто куст рукавом, — я тут раньше срезал, когда по крышам бегать не умел.

Несмотря на позднее время, народу на улицах Конохи было довольно много. Кто-то спешил на работу, кто-то домой, как, например, эти помятые чуунины. Один толкнул меня и, дыша перегаром, начал извиняться. Этот тип так лихо сделал поклон, что свалился с ног! Превозмогая брезгливость, я придержал этого пьяницу.

— О! — мутный взгляд обследовал мое лицо и к сожалению опознал, — Ирука! Тебя выписали! Давайте выпьем за выздоровление…

«Ой, тебя из травматологии выписали? Пошли, выпьем, чтоб потом выписали оттуда еще раз!» Идите лесом!

Наруто с любопытством рассматривал моих «друзей».

— Нет, — передал тело его товарищам, — мне некогда.

— Слышали, — отозвался брюнет, у которого челка закрывала один глаз, — ему некогда. Всегда некогда. Стоять!

— Да, стой ты! — беспардонно схватился за плечо, некто всклокоченный с бинтом на носу, — Мы тебя не видели уже… — Подвис, скосив глаза…

Видимо, напрягал прямую извилину в вакууме своей головы.

— … долго. — Разродился этот дикобраз.

Остальные согласно закивали, так рьяно, что чуть головы не оторвались.

Сбоку донеслось:

— А пошли с нами бухать! Тебе же отчеты не писать. Везет ему? — обратился к компании за спиной. Те вообще друг на друге висли и шатались словно на ветру.

— Ве-езет! — хором рявкнули чуунины, распугав людей.

Это не друзья, это позорище! Я и предположить не мог, что на главной улице Конохи может быть так много питейных заведений! И в каждое меня пытались затащить! Чем только не заманивали: и экзотичной выпивкой, и «прелестями» порядком потасканных гейш, которых и гейшами назвать язык не поворачивался. И при этом никого не волновало, что рядышком, вот там, стоит ребенок. Я как попугай повторял: «Нет». Хотя, если честно, мне хотелось послать их матом. Язык чесался! А отвязалась эта банда от нас только у ворот башни каге! Еще бы чуть-чуть, и я бы сорвался. Пришлось даже себя отдергивать и успокаиваться. Такое поведение для меня было непривычным. Наруто не проронил ни слова и вел себя подозрительно тихо. Мне показалось, что раньше он сказать что-то хотел. Но, видимо, моя перекошенная «добром и счастьем» физиономия отбила всякое желание спрашивать.

Секретарши на месте уже не было, мне пришлось стучать. Но прежде, чем я коснулся двери, мне разрешили войти. А вот Наруто попросили посидеть на диванчике в приемной.

Пока старик раскуривал трубку, я думал про собутыльников Ируки. Двоих я узнал, их имена крутились на языке, но вспомнить я никак не мог. И тут вкрадчивый голос «доброго» дедушки спрашивает меня о здоровье. Я опешил. И ради этого я вместо ужина сюда приперся?

— Нормально, не жалуюсь, — только через мгновение сообразил, что и кому буркнул, сменил смурную рожу на нейтральное выражение лица и добавил, — Извините, хокаге-сама, просто знакомые задержали.

— Ну, если хорошо, — выдохнул вонючее облачко Хирузен, — то и славно. Ирука-кун, что ты делал в квартале Узумаки?

— Где? — искренне недоумевал я, — … Эм, это вы про полигон в квартале Призраков, хокаге-сама? — вспомнил я о догадках и приметных завитушках в разрушенном квартале.

— Полигон? — с ленцой протянул каге, пыхнув трубкой, — И ты там был?

— Был, хокаге-сама.

— Что там? — Сказано было так, будто старикану совсем не интересно, но мне что-то в это не верилось.

Я пожал плечами и сказал, что ничего особенного там нет. Ага. Ни Диснейленда, ни аквапарка. Вообще ничего особенного! А Наруто и соврать мог. Дети любят приукрашивать.

— Хм, понятно.

Старик прикусил кончик трубки и сказал, что лучше туда не ходить. А лучше арендовать полигон для занятий.

— Хокаге-сама, извините, но у меня денег едва на еду хватает, Наруто ест за десятерых!

А мысленно огрызнулся: «Старый хрыч, ты сам попробуй пожить на те гроши, что пособием зовутся! Если бы не нычки Ируки, сидели бы мы, на пару с Наруто, у Теучи в раменной и жевали бы лапшу. Спасибо, не надо мне такого счастья!»

— Хокаге-сама, если вы считаете, что мы не должны ходить на тот полигон, тогда предоставьте нам с Наруто любой другой. Седьмой полигон постоянно занят, так как Хатаке-сан не потрудился вовремя составить расписание, — пожаловался я.

Старик кашлянул. А я почувствовал неприятное покалывание в пальцах. На миг стало так тихо, что я услышал звон в ушах.

Хирузен хохотнул: «Мол, знаю, неприятное свойство барьера-заглушки мне тоже не нравятся.» В итоге, пообещав, что сам подыщет полигон, старик начал расспрашивать.

— Зачем ты повел туда Наруто?

— Эм, я? Нет, это не моя идея. Полигон нашей команды занимали генины позапрошлогоднего выпуска. Я спросил у Наруто, где он занимался раньше. Тогда он привел меня в квартал Призраков.

— Ясно.

Наклонив голову на бок, подумал: «Чего ясно-то тебе, старче?»

Да еще Третий зачем-то попросил подробно описать полигон, что меня насторожило.

— Пруд, ручей, четыре макивары, полоса препятствий… — перечислял я. — Обычный полигон, не меньше, чем закрепленный за командой. Неужели вы сами не видели?

Старик нехорошо нахмурился. — И это все Ирука-кун?

Кажется, не видел. И это странно.

— Больше ничего, Хокаге-сама.

Постучав пальцами по столу, каге спросил, чем занимались. Я ответил, что найденными мной в квартире учебниками из академии. Мол, и Наруто повторит, и я может, что вспомню. Старик покивал, да сказал примерно следующее: «Ты более не учитель в академии, сдай дела и литературу.» Если честно, я такого не ожидал. Вылупился, как баран на новые ворота.

«Ты же глава деревни! — молча возмущался. — На кой-тебе сдались мои книжки?! Деревня обеднеет, если не вернуть один комплект учебной литературы в академию?»

— Будут нужны, Узумаки в библиотеку сводишь. Можешь идти.

— Ага. — обалдело выдал я. — Эээ… то есть да, хокаге-сама!

— Иди-иди.

Я закрыл за собой дверь. На языке крутились три сотни матерных слов. И только четыре приличных: За что?! И почему?

По дороге домой я ломал голову, как сдать книги и не остаться ни с чем.

— Наруто?

— Да?

— Ты знаешь, что такое ксерокс?

— Ммм… Нет. А что это? Это какое-то дзютсу?

«Учитель это твой» — чуть было не ляпнул я.

— Да, просто вспомнилось что-то, думал, ты знаешь.

— Нет.

Придя домой, решил заставить клонов скопировать учебники в чистые свитки. Ага, фирма «Счаз» к вашим услугам! Мои дубли, специально, рисовали кривые иероглифы и кляксы. Запороли несколько свитков. Пришлось просить помощи у Наруто. От радости, что ему поручили такое важное задание, мелкий светился, как новогодняя елка! Но вот закончились учебники, началась спецлитература для учителей. Узумаки стал писать медленнее, бормотать что-то гневное под нос. Разобрать я смог только «ка» и «дзи».

— Наруто, что такое?

Вздрогнул и наиграно радостно воскликнул, что все отлично. Я глянул на часы, они безжалостно отсчитывали минуты нового дня.

— Ты очень мне помог, — повернулся обратно, — спасибо. Ты…

— Правда? — Перебил Узумаки, — Я правда помог?

— Конечно. — хотел взъерошить волосы, но посмотрев на перепачканную чернилами руку, ее убрал. — Остальное, я сам доделаю. Немного осталось. А ты, наверное, устал, иди спать.

Готов поклясться, что я расстроил Наруто. Наверное, мне это кажется от недосыпа.

Со своими клонами Узумаки сделал практически всю работу, мне осталось лишь переписать две брошюрки и один свиток. Встряхнув головой, я глубоко вздохнул и пробормотал:

— Arbeiten. (нем. Работать.)

И вот! Вот оно! Я вывел последний иероглиф, медленно отодвинул свиток подальше, и радостно лыбясь, уткнулся лбом в прохладные доски пола. Сил доползти до кровати уже не было. Голова болела так сильно, что любая мысль вызывала тошноту. Я и так особо отдохнувшим себя не чувствовал, как из госпиталя вышел, а эти последние двадцать четыре часа бодрствования меня совсем доконали.

Утром мне хотелось забиться в самый темный угол и шипеть на солнце, как вампир. Покрасневшие глаза чесались, спать хотелось дико. К тому же волосы прилипли к густому пятну чернил, а на руке кисточка отпечаталась. И подушку я всю испачкал в чернилах.

— Стоп!

Резко открыв глаза, я уставился на пятнистую наволочку подушки лежащей на полу и на скомканный плед. Потыкал пальцем в подушку. Убедился, что не глюк. Завис.

— Ирука, ты чего?

— А?

Наруто смущенно показал пакет.

— С добрым утром. Я рамен купил, будешь?

— Да, спасибо, — рассеянно проговорил, — Только уберусь тут.

В ванную я заходил с закрытыми глазами и открыл их только после того, как пена от шампуня перестала быть серо-фиолетовой. Одной престарелой обезьяне я это еще припомню.

Человек, такая тварюшка любопытная: приспосабливается ко всему. Вот и я, можно сказать, привык. Хотя иногда в мою голову забредали мысли-слова: дико, невероятно, кома, фантазии, чушь… Но каждое новое утро убеждало меня: Это реальность! Будешь продолжать считать все вокруг выдумкой — долго не протянешь! Не скажу, что я полностью избавился от предубеждений. Но я научился видеть в персонажах Кишимото… Нет! … Я научился видеть в знакомых мне именах не только персонажей, но людей.

Времени прошло — совсем ничего, а приключилось много всякого.

Когда мы с Наруто пошли отдавать книги и прочие бумаги Ируки, связанные с академией, я и представить не мог, во что выльется эта экскурсия!

Мерзкий солнечный денек нещадно жег глаза, мне было плохо. Кому-то определенно следовало позабыть студенческие бдения. В здании АШ мне стало немного легче и только поэтому я не растянулся на полу, когда Наруто внезапно остановился.

— Ирука-сенсей…

Я тяжко вздохнул. Периодически Наруто обзывал меня сенсеем еще очень долго.

— Заблудился? Ранний склероз?

Я объяснил Наруто что такое «склероз», а он весело спросил:

— А у нашего хокаге склероз есть?

— Нет. У хокаге его нет.

«Но есть маразм, — мстительно договорил, — который крепчает с каждым годом! Хотя, может и склероз есть? Откуда мне знать?»

О библиотеке рассказать в принципе нечего. Кроме того, что если бы я не принес книги про них бы и не вспомнили. Старый бибизьян, я тебя спасать не стану! Нет, серьезно не стану. Наверное…

А те документы, что были у меня, никому не были нужны! Единственными важными бумагами могли быть отчеты, но оказалось, что их из штаба, который в башне каге, Ирука не выносил — нельзя этого было делать. Выйдя в коридор, я окликнул Узумаки:

— Наруто, ты в библиотеке костер разводил?

Наруто отвел взгляд.

— Эм…эээ… вы вспомнили, да?

Немного офигев я пробормотал, — Просто библиотекаря так перекосило, когда тебя увидал.

Наруто почесал в затылке, немного помялся, но все же рассказал, как было дело. Однажды пришел библиотекарь на работу и чуть там не помер. Любому бы книгоману стало плохо, увидь он, как в полыхающее ведро бросают страницы книги. Правда, там была пустая обложка, а не книжка, но кто ж сразу разберет. Я подавился воздухом, а потом рассмеялся. И надо же было библиотекарю выйти именно в этот момент! Он на меня смотрел, как на врага народа! А Узумаки, решив, что я ругаться не буду, стал рассказывать про остальные свои проделки.

Ну что я могу сказать? За Наруто следили спустя рукава. Потому головы каге были не самой грандиозной проделкой. Хоть и самой заметной. Он ловил ужей, жаб и выпускал в женских туалетах. Во всех женских туалетах, от академии до приемной штаба! Вы видели визжащую от страха жену правителя Страны Огня? Нет? А Наруто — видел! В общем проще сказать, что мелкий не делал, чем наоборот! Однажды Узумаки запустил свиней с номерами один, два и четыре в академию, специально сделав пропуск для того, чтобы все остальные думали так, будто одна свинья все еще внутри. Но особенно отрывался Узумаки на праздниках. Портил еду таблетками от запоров и мочегонными. Надо ли уточнять, что с туалетами была напряженка? Всего одно слово: Дрожжи. Последний Узумаки на ровном месте мог придумать сотни разных пакостей! Были как примитивные подлянки вроде сбрасывания гнилых овощей на голову гражданским, так и очень сложные вроде размулевывания каменных лиц Хокаге и проказы с механизмами-ловушками.

По ходу повествования Наруто все больше увлекался…

— А потом за то, что не оценил мое дзютсу, я в бенто учителю чернил из шприца за… ой, — замолк мальчик.

— Мне? — недоуменно переспросил, указав на себя пальцем.

И тут я вспомнил тот кошмар, который крутился в голове с самого утра! Вспомнил его целиком.

Это был урок на академическом полигоне. Дети по очереди подходили к корзинке с кунаями и метали их в цели. Когда дети строились, Наруто отпихнули в самый конец. Он начал возмущаться, а Умино сделал вид, что не видит. Тогда безклановый мальчишка из семьи потомственных шиноби ударил Наруто в глаз. Резко и неожиданно, без предупреждения, ругани и похоже — без причины. Просто так. Ирука хихикнул, спрятав лицо за журналом с отметками.

— Ах ты тварь! — мой прозрачный кулак прошел насквозь, не встретив сопротивления. — Э?!

А возглас остался без внимания. Ведь тут я был всего лишь бестелесным духом. Ирука продолжил мерзко хихикать, глядя на развернувшуюся драку краем глаза. Изображал, что смотрит в другую сторону. Конечно, потом он их разнял, когда у обоих появились заметные ссадины, и наказал зачинщика драки. Как оказалось, им «на самом деле», был Узумаки! Да, он сам себя ударил в глаз. А потом обвинил во всем этого «ангелочка» с бандитской ухмылкой и привычкой бить, не опускаясь до диалога!

Вот я стою в классе, не помня как тут оказался.

Наруто сел за первую парту, но Ирука отослал его в конец класса. Сенсеем «Дельфин» оказался еще хуже, чем я думал! Когда все писали чернилами, Наруто карябал по клочку бумаги огрызком карандаша. Все потому, что его кисточку кто-то, не будем показывать пальцем, сломал. А чернильница перевернулась, запачкав стопки тетрадей, которые предназначались приютским детям. Конечно, испорченные тетради потом достались Узумаки. Как и затупленные точилки, карандаши с поломанными стержнями, крошащиеся ластики, а еще сломанный стул, шатающаяся парта и красивый цветок прямо за спиной стульчика Наруто, обожающий чрезмерную влажность, и который Ирука поливал аккурат перед занятиями, чтоб из него текло на протяжении всего урока. Умино игнорировал вопросы мальчика, занижал оценки, высмеивал, ставил в угол, оставлял после уроков, всегда выставлял виновным, назначал несправедливые, тяжелые и грязные отработки…

Картинка сменилась.

Вечер того же дня. Наруто моет пол в туалете.

— Будем считать, что нарушение дисциплины ты отработал, — бросил Умино. — Наказание за вранье получишь завтра. Иди.

Мне стало понятно, почему Наруто был двоечником. Для него Академия шиноби была адом. И желание учиться у него не отбили, а убили начисто. Я даже «догадываюсь» кто…

Но и Наруто в долгу не оставался.

Узумаки прятал под обивку стула Ируки кнопки. Протаскивал в академию шприц и накачивал чернилами бенто «Дельфина». Заливал клеем ящики стола «любимого» сенсея.

Мальчик мстил (как мог восстанавливал справедливость) и… привлекал к себе внимание. Хотел, чтоб его ненавидели не просто так, а хотя бы за что-то конкретное. За какой-то недостаток, который он мог бы в себе исправить, чтобы к нему наконец перестали цепляться.

— Ирука-сенсей!

Встревоженный голос Наруто доносился, как через вату. Опустившись на подиум около учительского стола, я сгорбился, растирая лоб и виски. Голова кружилась, так будто я на карусели несколько часов проторчал. Как в замедленной съемке, с кончика носа сорвался глянцевый красный шарик, а упав, разбился об пол круглой кляксой с множеством ножек.

Кровь? — заторможено-задумчиво, я провел рукой под носом, рассматривая размазавшуюся по пальцам кровь. Запаха не чувствовал, только мерзкий вкус. Захотелось сплюнуть.

Пока я пытался прийти в себя, смывая кровь в мужском туалете, Наруто принес бумажных полотенец. Хорошо, что не туалетной бумаги. Хотя, я бы не удивился, притащи он рулон из ближайшей кабинки.

— Спасибо, Наруто.

Словно боясь, что я упаду, мальчик крепко держал меня за рукав всю дорогу. Нужно быть воплощением Великодушия, чтобы искренне переживать за такое дерь… за такого человека, как Ирука. Но быстро добраться до дома в тот день нам было не суждено.

— Иру-у-ука! — К нам неслись уже знакомые Дикобраз с бинтом и «Чудо-юдо одноглазое в бандане». -… Опа! Он уже где-то нажрался без нас!

В какой-то момент я хотел крикнуть в ответ что-то радостное. Но я не поддался. Не было поводов у меня для такого веселья. У меня голова раскалывалась и в глазах все плыло, какая на… фиг радость?!

Одноглазый втянул воздух и вынес вердикт:

— Не пахнет.

— Чем? — в недоумении я замер на месте, начав принюхиваться.

— Может выветрилось? От тебя тоже не пах… ой, — позеленел «Дикобраз», подавив рвоту, — не пахло…

— Ирука, ты тоже в парке ирьенинам попался? — И, не дожидаясь ответа, начал жаловаться, — Сволочи они!

Второй согласно что-то подвывал, показывая, что в его бутылочке нет саке. Пока я безуспешно, пытался уйти, я услышал «душещипательную» историю:

В один прекрасный праздничный день, двое чуунинов решили «культурно» накушаться. И погулять. Все бы ничего, но их зигзагообразный путь пролегал через живописную полянку. В это время на полянке, тихо и мирно, этот же праздник отмечали медики (главное не ляпнуть это ирьенинам)… А эти балбесы напрямик, да по «столам»… Уже через мгновенье чуунинов скрутили, протрезвили, придали ускорения пониже спины и что-то напутственно во след им проорали матом. Конец? Нет! Утро после грандиозной пьянки для наших героев наступило посреди дня, и они в срочном порядке поспешили вновь дойти до кондиции. На полпути до кондиции был замечен «друг»!

— … Ты тут прохлаждаешься, а на нас в штабе все отчеты свалили! Вот только на неделе почитания мертвых отдохнуть решили. В башне каге скучно…

Хэллоуин что ли? Я в японских праздниках не в зуб ногой. А в местных и подавно.

— Да! Там, в штабе, без тебя грустно, тоскливо и… тяжело.

— Сочувствую. — «Да отцепись ты от меня, пьянь!» — Ничем помочь не могу.

«И не собираюсь!»

— Можешь! — проорал прямо в ухо «Дикобраз» — Пошли с нами…

— Бухать? — поморщился я. — Вам что, заняться нечем?

Поглядев на ошарашенные лица, повернулся и пошел дальше.

— Ирука, ты чего?! — нагнал меня друг Умино.

— Ничего. — буркнул, прикладывая пластину с символом деревни ко лбу. — Не видишь, плохо мне.

— Ага, — задумчиво выдал чуунин, — хуже чем Хаяте выглядишь! У тебя кровь носом идет.

К счастью, не шла, просто я плохо умылся.

Чем больше людей попадалось нам с Наруто по пути, тем хуже мне становилось. Уже потом я понял, что это «жу-жу» неспроста. Но конкретно в тот день меня заботила та каша из отвращения, злости и других не менее «позитивных» эмоций, которая царила в трещавшей по швам голове.

Лишь спустя полчаса я смог почувствовать себя человеком. Пока варварским способом избавлялся от боли, (голову под струю холодной воды) в дверь постучали. А я не успел сказать: «Не открывай».

— Ирука дома? — спросил кто-то смутно знакомым голосом.

— Да, а вы кто? — проявил мелкий бдительность.

Но вместо ответа гость крикнул в квартиру: «Ирука!»

— Ему сейчас плохо и… эй! Куда вы?!

— Ирука, ты где?

Проклиная всех и вся, мне пришлось выйти. Отпихнув мальчика, «Маугли» застыл, а затем картинно вскинул бровь.

— Ты мылся в одежде?

— Тактичность — это явно не ваш конек. — Устало ответил я. — Здравствуйте, — усталый вздох.

— Хм, точно, — хохотнул гость, — извини.

Наруто он по прежнему игнорировал.

— Не думаю, что вас бы убила толика вежливости, — указал я взглядом на Узумаки, но шиноби прикинулся слепым.

— Я тут тебе кое-что хотел вернуть.

Судя по оранжевой обложке, вернуть мне собирались бульварно-порнографическое чтиво пера Джирайи.

Ай-яй-яй, Ирука-сенсей, ай-яй-яй. Это уже вторая книга. Причем та же самая… Кхм, странно…

Наруто открыв рот, обвиняюще посмотрел на книжку, на меня, снова на книжку. Но прежде чем он успел собраться с мыслями, я улыбнулся, привычным движением взъерошив мальчику волосы и попросил его унести в свою комнату свитки, которые мне сдавать было не нужно.

— Да, я сейчас, — без энтузиазма отозвался Наруто, зло посмотрев на визитера. Не успела закрыться дверь, а «Маугли» присвистнул:

— Ничего себе! Ты его выдрессировал?

— А ты… вы дрессируете своих детей? Или все же воспитываете?

— Слава Ками-сама, — рассмеялся он, — детей у меня нет. И давай, на «ты», как раньше? А этот паршивец…

Очень хотелось сказать: «Еще одно слово — и ты у зубного», но я вежливо процедил:

— Закроем тему о Наруто. Мне ваше мнение о нем не нравится.

«Маугли», шутливо защищаясь, выставил перед собой руки.

— Хорошо, хорошо. Больше не буду.

К сожалению или к счастью, когда как, слова в этом мире все еще имели вес и цену. Пообещай я кому-то выбить зубы, мне пришлось бы отвечать за свои слова: и действительно выбивать зубы! Эх, неправильный я какой-то попаданец. Суперспособностей не получил, Извечные и Предвечные Силы (именно так, все с больших букв) со мной запросто не общаются, советов не дают, биджу я не приручал/поглощал/переваривал, я даже от Ируки-то почти ничего не приобрел. Быть мне битым, в худшем случае — мертвым.

— Ты выздоравливай, а то видок у тебя болезненный, как у Хаяте. Ну и вспоминай, конечно. Бывай.

Знать бы еще, кто этот Хаяте.

— Угу. Всего хорошего.

Пришли гости — хорошо, ушли — еще лучше!

Но в закрытую дверь снова постучались. А там опять этот рыжий!

— Я вот что забыл сказать: Ты на праздник идешь? Может в «Пеструю пиалу» махнем? Посидим, поболтаем, выпьем?

— Вы все сговорились?! — в сердцах сказанул, не успев прикусить не в меру болтливый язык, — Нет.

Похлопав глазами, гость открыл рот, но я его слушать не собирался.

— Нет. Ни сейчас, ни потом! Мне нельзя, — солгал я.

Приклеенная улыбка на миг сошла с лица гостя, сменившись недоверчивым недоумением. Цепким взглядом он прошелся по лицу, а затем «Маугли» беспечно пожал плечами.

— Как хочешь. Я там буду до рассвета, если ты передумаешь.

— Спасибо, нет, не передумаю.

«Маугли» вдруг быстро глянул через мое плечо в комнату и прошептал:

— Да пусть порезвится твой поганец, в «пиалу» он точно не сунется. Отдохнешь, развеешься… Посидим, поболтаем.

В легком недоумении я глянул на шиноби.

— Ах, да… — Наруто в праздники всегда делает гадости.

— Вспомнил, — заключил «друг», — по лицу вижу. Так мы идем?

Я медленно покачал головой.

— Почему? — искренне недоумевал он.

— Считай, что я жертвую своим временем ради благополучия других.

«И вообще, с какого перепуга «развеешься» — это сидеть и наблюдать, как кто-то напивается?!»

— О, — хитро ухмыльнулся шиноби, — я расскажу всем о твоем подвиге!

— Спасибо, не надо.

Чем-то мой ответ развеселил «Маугли», вспомнить бы еще, как его звать, и он ушел шутливо пригрозив, что все равно расскажет. Наконец-то гость свалил! Слава всем местным богам! Я присел на диван и задумался. Почему Маугли? Лесной мальчик…

— Точно! — вспомнил я, щелкнув пальцами. — Морио! Его зовут Морио!

На этом месте ко мне тихо подошел Узумаки и, дождавшись вопроса: «Что-то хотел?» Помявшись, выдохнул:

— Морио-сан, ваш друг… — местами мальчик запинался, будто у него заикание, — Я не буду хулиганить сегодня… Вы можете… Я не…

— Погоди, — остановил, — подумай, собери мысль в фразу, а потом говори.

— У вас есть друзья… сегодня праздник… и…

— Это ты меня из дому спроваживаешь? — шутливо удивился я, но Наруто помотал головой, не подняв взгляда.

Поняв, что шуткой тут не обойтись, я негромко попросил:

— Присядь.

Наруто опустился на край дивана и выжидающе замер, как будто ожидая самого худшего. Я понимал — от того, что сейчас скажу, будет зависеть если не все, то очень многое…

— Все эти люди, — пытался я подобрать подходящие слова, — Морио, … те чуунины, их имена я так и не вспомнил — они хорошие знакомые, но не друзья. Сослуживцы, собутыльники, знакомые, но не друзья.

Мальчик сгорбился, уставившись в пол. Я вздохнул и погладил Наруто по голове, чтоб привлечь его внимание.

— А друг — это тот, кому не наплевать на тебя. — Он приподнял голову прислушиваясь, но не повернулся, — Кто переживает за тебя, как за себя самого. Слышишь?

Легкий кивок.

— Так кто мой друг?

Наруто дернулся, как от удара.

— Да ты! — стал щекотать, — Ты, мелочь пузатая, мой друг!

Наруто поначалу обалдел, а потом, громко рассмеялся, запрокинув голову.

— Ну вот. А то сам на себя не похож! И раз сегодня праздник, то надо обязательно сходить! Не каждый же день тренироваться. Надо и отдыхать.

Сперва Наруто упирался, нарочито утыкался в книжки и уверял, что это совсем не интересный праздник, но потом согласился.

— А меня, правда, не узнают?

К выходу в город, мы готовились, как на «войну».

На Наруто я нацепил черный парик и замазал «усы» местным аналогом макияжа. Мне со шрамом пришлось повозиться. Но вскоре заметные отметины пропали с лиц. Наруто приобрел вполне натурально выглядящий загар, потерял полоски и стал брюнетом с ровными волосами достающими до лопаток. Стричь парики я не стал, а заплел косы. Мало ли когда еще они могут пригодиться в следующий раз. Воистину бездонен ящик АНБУшника конохского. Вроде места мало, а столько всякого валяется! Я заметил, что всей этой косметикой уже пользовались. И очень недавно. Шпионаж и прочие «радости» бойца невидимого фронта… А хокаге снова сбрехал. Бывший АНБУ. Ага, счаз! Если только Ируку не разжаловали этак за неделю до моего тут появления!

А еще, наличие грима, говорит о том, что хенге но дзютсу — это не панацея. Интересно, как иначе, не на ощупь, можно хенге обнаружить?

В этот день, плавно перешедший в вечер, Коноху наполнил неяркий свет красно-белых праздничных фонарей. Непередаваемое умиротворение поселилось в душе. Казалось, время замедлило свой ход, никто никуда не торопился. В полумраке почти невозможно было разглядеть лица. Но казалось, это и не зачем, ведь все вокруг были свои.

Звуки этого праздника: голоса и музыка… Монотонный голос певца, поющий-рассказывающий духам предков о том, что произошло за последний год… Разговоры и смех в разных углах. Кто-то беседовал со старыми знакомыми, кого-то знакомили с дальними родичами… Под ритмичную и однообразную мелодию вокруг «сцены» с певцом танцевали молодые мужчины. Точнее, «танцем» это назвать было сложно. Один несложный набор движений, повторяющийся раз за разом, круг за кругом. Медитация в танце. Устают одни, и их сменяют другие. Будто танец не должен останавливаться. Устал один певец, на «сцену» взошел другой. И Рассказ и танец непрерывны, как сама жизнь.

Всюду сновали детишки, выпрашивая у родителей нехитрые сладости и игрушки. Сначала Наруто старался далеко не отходить, но потом его от меня буквально оторвали какие-то ребятишки.

Всмотревшись в небеса, я понял, что и пятьдесят и сто лет назад тут все было точно также. Время здесь остановило свой бег.

Певец обронил, что это лето выдалось необычно холодным, когда Наруто, довольно громко сказал:

— Я рыбок поймал! Целых три! Ирука-сенсей!

У меня внутри все застыло: А вдруг кто услышал?

— Ирука…

— Молодец, но теперь нам пора.

— Почему?

— Я объясню тебе позже, — тревожно оглядываясь, поправил свой парик, хотя он никуда съезжать не собирался.

— Но сейчас все к реке пойдут! Фонарики пускать будут.

Когда на нас уже стали обращать внимание, я сгреб Наруто под мышку и пошел вглубь парка, подальше от праздника.

— Ирука-сенсей, — тихо позвал блондин, — почему мы ушли?

Я тяжко вздохнул и поставил мальчика на землю.

— Не понял?

— Нет, — помотал Наруто головой, виновато и растерянно глядя в сторону.

— Сколько в Конохе людей по имени Ирука? — поправил я парик на Узумаки. Вот у него он уже перекрутился, и с боку стала видна прядь светлых волос.

— Э? Только вы, — задумчиво пробормотал он и с сомнением добавил, — наверное. Не знаю.

— Не «вы», а «ты». Ты же с Сакурой на «вы» не общаешься. А сколько из них учителями работают? Ну? Теперь понял?

— Ааа, — протянул мальчик виновато, теребя ленточку на пакете с рыбками.

Но к реке мы все же пошли, сперва остановившись около большого круглого аквариума со стайкой таких же, как у мальчика рыбешек. Даже такие неприхотливые рыбки, как петушки требовали ухода, а у нас скоро начнутся миссии за пределами Конохи, кому их оставлять? Третьему?

У реки Наруто, словно фокусник, достал крошечный фонарик и пустил его на воду, беззвучно помолившись.

Я с интересом наблюдал, как корабликов становится больше, и какие-то мальчишки их осторожно отгоняли от берега бамбуковыми палками. Да и сами люди старались подождать, прежде чем пускать кораблик.

— А вы? — потянул за мой рукав Наруто.

Я пожал плечами и улыбнувшись, показал пустые руки.

— У меня ничего. Идем. Уже поздно.

— Ирука-сенсей.

Наруто вложил мне в руку фонарик еще меньше, чем был у него самого.

— Только у него лодочка отвалилась.

— Спасибо. Это не страшно, — сказал я, покрутив в руках поделку, — можно исправить.

И вскоре к золотой флотилии присоединился кособокий фонарик, перевязанный серебристой лентой.

А ведь все это кому-то придется убирать…

---

Примечания:

* "Толстяк" — (оружие из игры: Fallout 3) тактический ручной ядерный гранатомет. Мощное оружие массового поражения.

Вылавливая из реки бумагу, еще вчера бывшую фонариками, я вспоминал вчерашний вечер. Я тогда не знал, что пуская кораблики, люди показывали своим покойным родственникам путь обратно, в загробный мир. Получалось, что этот Хеллуин длился уже больше трех дней! По преданиям духи предков навещают живых, следуя за фонариками. Наруто провожал в мир мертвых души родителей. Безымянных Ма и Па.

А кому этот путь своим фонариком показывал я?.. Ируке? Не смешите мои тапочки! Этому гаду мне было бы жаль и щепки с огарком свечи, не то что фонарика! Своему прошлому? Ну, кто признался бы себе, на моем месте, что умер?

Не просто сказал, а понял бы это и принял? Я понял, но вот со вторым — напряг.

— Ирука-сенсей! Смотри, что я нашел!

Мой фонарик оказался цел и невредим. И только я собрался его выкинуть, как свой нос в наш разговор сунула Сакура.

— Это ваш фонарик, Ирука-сенсей?

За меня ответил Наруто, да еще успел похвастать, что был на празднике.

— А вы знаете, — вдруг заговорила она тише, — если фонарик возвращается к тому, кто его пустил — это значит, что духи не вернулись! — закончила розововолосая шепотом, страшно таращась.

Скрыв хихиканье за кашлем, я подумал: ''Да не, просто провожать было некого.''

Плюханье воды затихло вместе с шепотком Сакуры, это Саске перестал сачком елозить по дну. Кажется, даже Какаши прислушался, повернувшись к нам ухом, не спрятанным под маску.

Я вслух сказал про «некого»? Вроде нет. Так чего они так пялятся?

— Ну, эээ… — не нашел я сразу, что сказать.

— Ирука-сенсей, вам в храм нужно сходить, — поучительно заявила мелкая куноичи. — Иначе вас несчастья будут преследовать! Или умрете скоро, — совсем тихо добавила она и отошла, потому что я опять начал покашливать.

Да ладно?! По-моему, фонарик я поздновато нашел. Я и сейчас, как бы, не совсем жив.

— Возле квартала Абураме есть храм… — продолжила девочка пугать всех нас.

— Сакура, — оборвал ее страшилку, — возьми сачок и помоги Саске. Еще много мусора осталось.

— Но Ирука-сенсей, вам…

— Сакура-тян, — елейным голоском протянул, — что мне делать, я решу сам. Я понятно выражаюсь?

Наконец мусор был выловлен и сожжен. Зачем нужна зажигалка, когда есть Саске?! Но наша «миссия» была далека от завершения. Теперь нужно было снять бумажные гирлянды и упаковать их в огромные коробки. Услышав задание, Наруто лихо взбежал по стене.

— Да я за пять минут все сделаю!

Какаши чуть не выронил свою книжку. Саске заскрежетал зубами.

— Как этот идиот это делает? — в сердцах выкрикнула Сакура, тыча в блондина пальцем.

Так вам всем! — хихикнул, давя довольную ухмылку. Будет Узумаки у меня гением!

Пришлось объяснять Сакуре и Саске, как ходить по деревьям и стенам. Рассказывал я подробно, так же, как Наруто.

Пояснил, что это хождение по поверхности с помощью чакры — не только полезный навык, но и необходимое упражнение для лучшего контроля чакры, что важно для более сложных и продвинутых техник.

Во время моей импровизированной лекции Сакура внимала каждому слову, показывая, почему именно ей досталось звание лучшей ученицы выпуска. Саске смотрел одобрительно. Но и Наруто тоже внимательно слушал, хоть это все уже ему объяснял!

— Спасибо, Ирука-сенсей, вы так понятно все объясняете! — с привычной маской пай-девочки восторженно воскликнула Сакура.

Не верю!

— Спасибо, Ирука-сенсей, — сказал Саске, кивком согласившись с Сакурой и заслужив за это влюбленный взгляд от девочки.

Закончив свою лекцию, я заметил плохо скрытое раздражение Какаши. И едва успел остановить уже было помчавшего пробежаться по стене Учиху.

— Если ты вложишь слишком много чакры, то повредишь дерево. Штукатурки стен это тоже касается. Будете тренироваться в свободное время НА ДЕРЕВЬЯХ, — закончил я, выделив голосом последние слова.

— Хай, Ирука-сенсей, — Сакура.

Кивок от Саске и счастливый кивок от Наруто. Кажется, он был искренне рад, без капли ревности, что его однокашники смогут делать то же, что и он сам? Я бы так не смог. По крайней мере, будь я на его месте.

Закончив с флажками, Наруто спустился со стены. И что-то слово «Спасибо» в его адрес я не услышал. Хотя он сделал всю работу за этих «гениев».

Нет, я бы точно так не смог…

Намного раньше, чем ожидалось от команды семь, украшения были сданы, гроши (в переносном смысле) — получены, а мы засобирались по домам.

— Ирука-сан, — протянул лениво мерзкий и знакомый голос, — задержитесь, пожалуйста.

А вас, Штирлиц, я попрошу остаться… Нет! Твою папу, маму, дядю, тетю…! Не-е-е-ет!

— Наруто, ключи возьми.

— Хай!

Я чуть слезу не пустил, так мне битым быть не хотелось. И если бы от этого избиения был прок… А так… Я пытался не плестись за Какаши, как на эшафот, но получалось — фигово.

Но вдруг Какаши пропал! Я ж было обрадовался, но не тут-то было.

— Ирука-сан? — вопросительно уставился Какаши с края крыши.

— Не помню.

Не могу, не умею! Отстань от меня пожалуйста, чудище одноглазое…

— Маа… — почесал он уголком книжки висок и спрыгнул вниз. — За мной.

Поводив по закоулкам, Хатаке привел меня в парк. Место было неухоженным: листья, мусор, кошки какие-то объедки харчат.

«Блин, — подумал, — только бы не упасть в то, что коты не зарыли…»

— Я хотел бы знать, — грозно заявил Какаши, — почему вы предпринимаете действия, не согласованные со мной.

— Ч-ч… что?

— Почему ты учишь мою команду без моего разрешения?! — взорвался Какаши.

Я сглотнул.

— А… а нужно ваше разрешение? — пролепетал я, нервно заикаясь.

Ой, плохо, щас бить будут.

Зверея, Какаши гаркнул:

— Я — командир команды семь! Ты — никто! Всего лишь ассистент, здесь я решаю, что можно, а что нельзя! И только я решаю чему, как и когда можно учить! Ясно?

Я закивал, как китайский болванчик. Хатаке молчал. Я в панике искал повод, чтоб смотаться. Только ничего адекватного в голову не приходило. Мне оставалось только ждать.

— Я сам решу, когда и чему учить свою команду, — наконец нарушил напряженное молчание Какаши, — я сам буду их тренировать так, как посчитаю нужным.

«Или ничему не учить. И ничего не давать…» — промелькнуло в голове.

— Простите, — Какаши гневно уставился, отчего я перешел почти на шепот, — но что мне тогда делать?

— Ничего не делать, — рявкнул он, — я сам все решу и сам всему научу свою команду! А ты должен делать только то, что я тебе скажу! Понял?

— Хай, — для верности еще и покивал.

— Ну и славно, — глаз — улыбка и чудовищное давление Ки, — а теперь проваливай.

Сделав над собой усилие, я попрощался и, шустро перебирая ногами, рванул к людям.

Мало ли, вдруг Какаши вспомнит про «тренировку»? Да и мне спокойнее будет… Когда люди кругом. Или хотя бы Наруто… Кстати, о Наруто. Почему он, раньше временами спавший на лекциях в Академии, так внимательно слушал, что я ему уже рассказывал?

Может быть потому, что ему нечасто что-то объясняли? Или он боялся, что он понял что-то неправильно или мог упустить что-то важное? Или…

Или он слушал, чтобы понять, насколько я был честен с ним, и все ли я ему рассказал? Ведь Мидзуки был не единственным, кто давал мальчику плохие советы и неправильные ответы на вопросы… Тот, прошлый Ирука, тоже постарался… Блин, Наруто всему переучивать придется. Начиная с азов.

Ну, а с Чучелом-то что не так? Чего он так взъелся-то? Сам не учит и другим не дает? Как собака на сене, честное слово. Он что, не понимает, что без обучения дети могут погибнуть на первой же миссии вне Конохи и ее окрестностей?

Может, Какаши ревнует, что команда слушает, раскрыв рот, меня, а не его? Ну ведь бред же! Ирука их учил много лет, конечно ему доверяют больше, чем кому-то постороннему. Злиться на это — совсем безмозглым надо быть…

Проходя по коридору дома, я чуть не толкнул сгорбленного паренька-почтальона. Хотел извиниться, но слова застряли в горле. На лице ни одной эмоции, точно ты не человека видишь, а зомби какого. Не обращая на меня внимания, он поковылял дальше, ловко опираясь на потертый, явно казенный костыль. А на его плече тускло блестел протектор Конохи.

Сколько ему? Лет шестнадцать? Смерть — возможно, не самое худшее… что может случиться… И сколько тут таких же, как он, даже несмотря на медицину? Сотни?

Парень медленно оглянулся.

— Простите, шиноби-сан, — прошелестел тихий, безжизненный голос.

И калека пошел дальше. Лишь на миг, встретившись с ним взглядом, я почувствовал дыхание бездны. Никогда, ни в той, ни в этой жизни я не видел такого взгляда! В нем вся жизнь. Мечты ставшие прахом и день… Один и тот же бесконечно повторяющийся день.

— … И страшно то, что час пробьет быть может,

Когда не станет в мире перемен,* — прошептал я всплывшие в памяти строки.

Незаметно для меня мир потерял краски. Медленно осмотрев коридор, ни за что не зацепившись взглядом, я почувствовал себя бесполезным, а свои потуги изменить что-то — тщетными.

Прикрыв за собой дверь в квартиру, я снял сандалии. Бездумно рассматривая гостиную, точно увидел ее в первый раз, вышел к середине комнаты.

Понемногу я стал приходить в себя. Но безысходность все еще стояла призраком перед глазами.

— Ирука! У тебя кровь!

Острыми ледяными когтями страх сжал легкие. Дрожащей рукой я коснулся носа и увидел кровь. От висков к бровям потекла тупая боль.

Закрыв глаза я сел на пол.

— Ирука, что с тобой?

— Подожди, — тихо попросил, запрокинув голову.

Все то время пока я сидел, дожидаясь, когда остановится кровь, Наруто обеспокоенно наблюдал, держа в руке полотенце. Только через минуту я заметил, что Узумаки как-то непривычно одет. На нем был фартук. Розовый ужас с вышитым на кармашке красным дельфином, бантиками и рюшками.

Кажется, я знаю, кто был юмористом в семье Ируки. Мать его.

Демонстративно потянув носом, я сказал:

— Что-то горит?

Мелкий переменился в лице и побежал на кухню.

— Не сгорел! — услышал я, открывая воду, — Даже не поджарился еще!

— О, боги… Наруто, что это в кастрюле?

Оказалось, что блондин проголодался и решил сделать омлет… Из 30 яиц! Это нечто булькало и было похоже на гигантскую желтую соплю.

Пришлось мне это разливать по сковородкам.

— Ну, мелкотравчатый повар, — оглянулся на притихшего Наруто, — будем учиться еще и готовить…

«Знаете, Какаши-сан, плевал я на ваше мнение с высокой колокольни, — мстительно подумал. — Я научу Наруто всему, чему сумею!»

— Но не сегодня. Поедим и на полигон к призракам.

— Учить крутые техники? — подпрыгивал на стуле блондин.

— Почти, — уклончиво ответил, расплываясь в улыбке.

Проходя мимо почтового ящика, я заглянул внутрь и был вознагражден за любопытство двумя пухлыми белыми конвертами. Повертев их в руках, я закинул их в квартиру и запер дверь.

— А что там?

— Не знаю пока. Потом посмотрим.

Выйдя на улицу, Наруто вдруг предложил:

— Давай наперегонки?

— А почему бы и нет?! — я начертил подошвой линию, — На старт. Внимани…

— О! В вас кипит Сила Юности, Ирука-сенсей!

Ешкин кот! Капитан Зеленка! Боги, за что вы меня ТАК не любите?

— Здравствуйте, Майто-сан, — выдавил кривую лыбу. — Вы бодры, как всегда.

— Ли!

Из клубов пыли выскочила маленькая копия Майто.

— Да! Гай-сенсей!

Зеленкин разразился потоком пафоса. Только тактичность не позволила мне заткнуть уши. Но я мысленно орал песенки, только чтобы ничего не слышать!

Наруто тактичностью не страдал, и после того, как отошел от шока, заткнул уши. Гай — страшное «оружие». Если он что-то орет, враг дважды подумает, прежде чем решится вытащить пальцы из ушей и подставить свой мозг под эту ужасающую технику — «Пафосогедон»!

— Ирука-сенсей? — по-детски обиженно спросил Гай, — вы меня слышите?

— Что, что? Простите, — печально вздохнул, — со мной такое часто бывает. Если что-то начинаю вспоминать, то ничего не слышу. Вы не могли бы повторить?

Наруто побледнел и отшатнулся. На его лице читался неподдельный ужас: «Вы что, реально хотите ЭТО услышать еще раз?!

Гай как-то сразу скис и, пожелав мне скорейшего выздоровления, умчался за горизонт.

— Скатертью дорожка, — процедил сквозь улыбку, помахав на прощание этим двоим. Хотя они меня уже точно не видели.

— Ирука? — подергал Наруто за рукав, привлекая внимание, — Это правда?

— Что именно правда? — уточнил, — То, что я ничего не слышал или то, что я иногда ничего не слышу, когда что-то вспоминаю?

— Оба! — нетерпеливо выкрикнул мальчик.

— Ну, в общем, да, — присел на корточки и прошептал, — но не сейчас.

— А почему?

— А он бы не отстал, если бы понял, что я слушаю. — Еще тише, — Майто Гаю необходимы свободные уши, чтоб в них тры… — запнулся, — чтоб в них пиз… тьфу! Чтоб рассказать про эту Силу Юности. Он достал уже всех!

— Ааа, — понимающе протянул мальчишка. — Ясно.

Подождав, на всякий случай, пару минут, мы побежали. Бег дался неожиданно легко, я даже не заметил, как обогнал Наруто. Но он очень быстро сократил дистанцию. Всего пару мгновений он бежал со мной наравне, а потом скрылся из виду. Я офигел, но быстро пришел в себя. Надолго терять Наруто из виду я опасался. И как оказалось, не зря.

Упитанная старушка, сидя на песке, отгоняла клюкой от себя Узумаки.

Сначала я хотел бабку поднять и сумки ей собрать, но когда услышал, что она говорит, это желание пропало.

— Демон! Убийца!

— Да… — увернулся блондин от палки, — подо… я поднять ва… я помочь хочу!

— Шиноби-сан! — радостно запричитала она, заметив меня, при этом продолжая довольно ловко отгонять Наруто. — Спасите!

Я был бы рад этой «бабуле» пинка отвесить. Но вместо этого изобразил ничего не выражающую маску.

— Наруто, оставь.

Уходя от старой перечницы, я почти физически ощущал, как в ее усохших мозгах оформляется спам-сообщение для сарафанного радио. И ничего хорошего оно мне не несло.

Что ж, репутация у фракции «Сплетницы» понижена на тысячу пятьсот пунктов, — хмыкнул я.

Было бы глупо надеяться сохранить нейтральное отношение Деревни к себе после того, как я стал опекать Наруто.

— Плевать! — подхватил на руки ничего не понимающего мальчика и посадил себе на шею. — Держись крепче!

Наруто схватился за мой воротник.

— Во имя Силы Юности? — прозвучало тихонько и шкодливо над головой.

Я подавился воздухом, а потом расхохотался:

— Никогда!

Многие оборачивались мне вслед и взгляды эти были, мягко говоря, осуждающими. Но я затылком чувствовал радостно стучащее сердце, и мне было абсолютно пофиг, что теперь будут говорить обо мне в деревне.

Если раньше был один против всех, то теперь их стало двое!

— Круто! А еще быстрее можете?

Вспомнив детство, я перестал опираться при беге на всю стопу. Наверное, со стороны это выглядело глупо: взрослый мужик бежит на носочках. Но я в детстве только таким макаром и бегал, ноги потом болели, но это того стоило! Я был быстрее всех!

— Ого! — подтвердил Узумаки.

Вообще в детстве я был сорвиголова! На санках по крутой лестнице? Запросто! Горка «Камикадзе» в аквапарке — не вопрос! Нужно было лежа кататься, я — сидя. А лучшим моим другом был старенький велосипед без тормозов. Ну, они были… только такие слабые, я мог только скорость уменьшить, но не остановиться. К тому же тогда я искренне думал, что тормоза придумали трусы. Скорость, ветер в лицо! Не зря же меня прозвали «Шумахер»?!

А потом велосипед развалился на три части прямо, когда я на нем ехал: руль в руках остался, заднее колесо с рамой под задом, а вот переднее попало под машину и скрутилось восьмеркой. И «Шумахер» лишился своего верного друга, а затем и прозвища. А ведь на месте переднего колеса мог быть я, развались мой железный конь чуть позже… Новый велосипед мне не купили, мотивируя это тем, что я уже слишком взрослый, чтобы на велосипеде гонять…

— Ирука! — осторожно постучал мне кто-то по голове. Я сначала не понял, завертелся на месте. А потом услышал смех.

— А? — запрокинул голову.

— Мы полигон пробежали, — заливаясь, сообщил мальчишка, — обратно надо.

— Понял, — крутнулся на месте и побежал назад.

В этот раз я предложил Узумаки вместе с клонами поупражняться в хождении по воде.

Первая половина клонов закрепляла навык «Долой гравитацию!», вторая должна была изображать водомерок вместе с оригиналом и мной.

— Ирука, а почему обязательно с клонами?

Я треснул себя по лбу, мимоходом порадовавшись, что ношу хитай-ате на шее. А то бы руку отбил.

— Давай сделаем так…

Я попросил мальчика заткнуть уши, а сам отошел подальше с его клоном и сказал тому, что после того, как будет освоено упражнение, мы выясним, какие дзютсу Наруто лучше всего подойдут.

— Развейся, — подсказал я клону.

— УРАААА! — закричал Узумаки, на радостях чуть не свалившись в пруд.

— Ну и чего ты еще понял, помимо того, что скоро выучишь новое дзютсу?

Мальчик скорчил умную рожицу, а затем просияв выдал:

— То, что клоны, развеиваясь, передают информацию!

— А еще что ты понял? — я честно пытался не улыбаться. Вроде даже получалось…

— Эмм… — неуверенно протянул мальчик… — Что мы будем учить новые дзютсу?

— Ага, а кроме этого?

Не ржать, не ржать…

— Ээм… Не знаю… — Наруто почесал в затылке.

Взлохматив его волосы, я не выдержал и рассмеялся.

— Надо внимательнее инструкцию читать, прежде чем дзютсу учить! Неужели в свитке ничего не было написано про то, что клоны при развеивании передают знания оригиналу?

— А-а-а… Понял… Буду читать, — протянул Узумаки.

— Погоди, — я вышел на берег. Достал из полотняной сумки несколько листочков и протянул их мальчику.

— А что это за бумажечки? — покрутил Наруто листочки в руках, — одинаковые. Для чего?

— Это специальная бумага, изготавливаемая из дерева, которое питается чакрой. Как оно питается? Не спрашивай, я не знаю.

А в голове какая-то муть: дерево хватает шиноби толстой кривой веткой и харчит. Судя по задумчивому лицу Узумаки, он тоже что-то подобное представил.

— Кхм… — кашлянул, привлекая внимание, — Шиноби используют такие листки, чтобы проверить к какому элементу у них есть предрасположенность.

— Элементу?

— Да. Все шиноби имеют предрасположенность к одной из пяти стихий. Есть, правда, уникумы, у которых ярко выражены две стихии, — оборвал сам себя, — потом! Это я потом расскажу, ты только напомни, а сейчас основы!

Вместе с Узумаки я прочел свиток про элементальную чакру. В принципе, все было понятно, но меня, как любителя всякой эзотерической муры, смущала 5 основная стихия. Но кто я такой, чтоб отрицать местные законы мироздания? Тем более, если они работают?

— И как узнать, какая у меня предыш… предроспож… Предрасположенность! А?

— Ну, смотри, — ткнул в иллюстрацию, — бумага у нас уже есть. Тут написано: если после подачи чакры бумага разрежется вертикально — Футон (воздух). Если начнет тлеть — Катон (огонь). Если намокнет — Суитон (вода). Если рассыплется в труху — Дотон (земля). Если сожмется, то твой элемент Райтон (молния).

Вполне ожидаемо — у Наруто был Футон, но я заметил, что с одного края листок немного почернел.

— Ирука, а у тебя?

— Вода, как видишь, — с этими словами я направил немного чакры в пальцы.

Бумажка намокла и буквально на пол сантиметра надорвалась.

— Ирука, а у тебя бумажка не только намокла, но и надорвалась. Это значит, что у тебя два элемента?!

Блин. Говорил же себе, что это не манга. Наруто здесь — куда наблюдательней.

— Похоже на то, — улыбаясь, беззаботно пожимаю плечами.

Блин, это нормально вообще? В аниме и манге только одну стихию листок показывал. Я точно помню!

— А у тебя еще и огонь, — достал полоску, которая в брошюрке уже стала закладкой. — Бумага-то почернела немного. Так! Дзютсу — потом! Сначала — совершенствуй контроль чакры на воде.

Я подошел к пруду и стал на своем примере показывать упражнение. Навыки тела Ируки не подвели.

— Сначала одной пытайся, стоя одной ногой на берегу, понемногу опираться второй ногой на воду. Секрет в том, чтобы поддерживать постоянный ток чакры. И чем глубже и чем сильнее течение, тем больше нужно чакры. Когда ты сможешь уверенно стоять одной ногой на воде, постепенно переноси на нее вес. А потом поставь на воду вторую ногу, и понемногу переноси на нее вес… Да, вот так, молодец, продолжай!

У меня самого хождение по воде получилось почти столь же быстро и легко, как хождение по дереву. Разве что это упражнение потребляло ощутимо больше чакры.

Оставив мальчика и клонов заниматься у пруда, я решил обследовать полигон.

Тут я вспомнил про деревья, в которых Узумаки наделал дыр, пытаясь вскарабкаться.

— Тут же…было…

Отпечатки рук и подошв исчезли. Казалось, что здесь никогда вообще не тренировались. Да тут и инвентарь, как новый!

От времени не посерело дерево, а из соломы, прикрученной к ошкуренному столбу, все еще торчали зеленые травинки.

— И правда… — ошарашено присел на землю. — Восстанавливается.

Но тут мое внимание привлекло что-то черное у основания макивары. Отодвинув редкую траву, я увидел черный кругляш с гравировкой в виде завитушек.

— Почувствуй себя варваром, — хихикнул я, доставая кунай.

Не руками же, в самом деле, копать?!

Наконец я завершил раскопки и в моих руках оказался грязный цилиндр-футляр. Он выглядел как новый, после того, как я его протер платком, только истлевший шнурок портил впечатление. На миг зажмурившись, я взмолился:

— Только бы там было что-то полезное, только бы что-то полезное…

Я дернул крышку, попытавшись открыть футляр, но у меня ничего не вышло. Дергал, крутил — ничего! И тут до меня дошло, что на футляре вполне могла стоять защита от таких, как я.

— Наруто! Иди сюда!

Уже через мгновение Узумаки крутил в руках черный футляр.

А ведь до того, как я его позвал он был на другом конце полигона!

— Ух ты! А что это?

Я чуть было не ляпнул: «Наследство», но вовремя заткнулся.

Щелк, шшшух.

Три тонких свитка упали на землю. По бархатисто-черному фону бумаги вились гладкие, серебристые, едва заметные на свету узоры-завитки. Но свитки были не одинаковыми. Выглядывающие концы стержней, на которые накручивалась бумага, были белого, серого и черного цветов.

— А чье это?

— Раз здесь лежит, значит — призраков. — Я усмехнулся, приметив как Наруто поджал губу.

А жаба душит, по лицу вижу, душит порядочность.

— Шучу. Ты меня сюда привел, значит — твое. Сейчас, посмотрим что это, если пригодится — будешь изучать. А пока — пошли клонов тренировать контроль.

Глядя, как рьяно Наруто принялся изучать свитки, я подумал: 1:0 в пользу Жабы.

Свитки оказались бесценными. Теория фуиндзютсу, базовые упражнения и набор необходимых каждому генину-Узумаки печатей. Хвала всем богам за того генина-раздолбая, который взял теорию фуиндзютсу и забыл здесь! И что футляр закрыл! А тому, кто барьер этот сделал, что он до сих пор стоит вообще — памятник поставить! Два! Десять! Десять памятников и один бюст!

Несмотря на нелюбовь Наруто к чтению и теории, свитки его увлекли. И это было здорово!

Он должен будет выучить их все, прежде чем приступать к практике. Но это будет не сегодня и скорее всего, не завтра. Сложное искусство — это фуидзютсу, — зевнув, я бросил взгляд на одинокое облако. Оно точно бежало от пухлых темных громад, спешащих ему в след. От земли довольно ощутимо повеяло сыростью, воздух стал прохладней, а в небе гулко пророкотал гром.

— Гроза, — задумчиво проговорил я, зачарованно наблюдая, как быстро мчатся облака.

— Что?

— Домой пора. Видишь облака? До вечера они точно окажутся над деревней, а зонтов мы не брали. Да и стемнеет скоро, — забрав у Наруто добытые свитки, я аккуратно закрыл их в футляр.

Мне надо было придумать способ как-то переписать их в заранее принесенный пустой свиток. А затем вынести, не вызывая подозрений и вопросов у АНБУ. Мне очень не хотелось, чтобы секреты Узумаки отобрали у их наследника. Потому футляр я решил оставить на полигоне. Закопать туда, откуда я его выкопал.

Начать разговор было… Сложно.

— Наруто, пожалуйста, послушай меня внимательно. Это очень важно, — я постарался придать голосу максимум серьезности.

— Да, я слушаю, Ирука-сенсе… Ирука. Что-то случилось? — заволновался Наруто.

— Пока ничего, но может случиться, — я постарался подобрать правильные слова, ведь от них зависело очень многое, — если ты покажешь свой навык хождения по воде или расскажешь про найденные нами свитки кому-либо в деревне. А особенно — своей команде, Какаши-сану или Третьему.

— Но… Почему?! — ошарашено крикнул Узумаки. — Я так старался… Я научился! Хочешь, я тебе покажу?

— Верю. Верю, что ты научился, но показывать этого никому нельзя. Я не должен был этому тебя учить. И если кто-то узнает, что ты умеешь, то у меня будут проблемы. Я прошу тебя поверить мне и сделать так, как я прошу. Это не навсегда. Потом ты сможешь всем продемонстрировать свои навыки. Потом, но не сейчас. Просто поверь мне. Так надо.

Нет у меня причин доверять ни Какаши, ни Третьему. Ведь почему-то Хокаге не хотел, чтобы мы на полигон ходили? Выкрутасы «дедули» нравились мне все меньше. И версия ловушки не работает — Наруто печати признали своим, раз пустили, и на полигоне ловушки не ставят.

Наруто немного засомневался, но потом решительно вздохнул и, вскинув над головой кулак, вскрикнул:

— Я обещаю, что никому ничего не скажу и не покажу! Даттебайо!

— Спасибо, — я вздохнул с облегчением.

Кажется, пронесло.

Но тут Наруто уставился в землю и стал накручивать на палец край своей майки.

''Нашкодил…'' — промелькнуло в моей голове.

— Я… Я тут… эмм… хотел сказать… ну, по поводу той бабули, — неуверенно начал Наруто.

— Ну, так вот, я не сбивал, — выпалил он на одном дыхании и снова замялся. — Я… эмм, рядом пробегал… а она отшатнулась и упала… вот. Я правда ей помочь хотел, но она эээ… мне не давала! Вот! Обзывалась и стукнуть меня пыталась! Правда!

Смотрит, как кот из «Шрека»…

Я в шоке уставился на Наруто, судорожно пытаясь понять, какая муха его укусила. И причем тут та старуха?

Подозрительно… — прошелестело где-то на границе слышимости. Будто это и не слово было, а лишь намек на него.

Отогнав непонятное ощущение, я, осторожно подбирая слова, спросил:

— А почему ты сейчас мне о ней говоришь? Ты ведь не виноват и ту бабку не сбивал. — Попытался пошутить, — сбей ты ее, она бы орала на всю Коноху, что ты ее убить пытался.

Не помогло, Наруто снова начал мяться.

«Ну, что опять не так?» — мысленно сокрушался я.

И тут он неожиданно серьезно посмотрел на меня пронзительно синими глазищами и выдал:

— Спасибо, что верите мне, Ирука-сенсе… Ирука! Для меня это очень важно. Но я должен объяснить, что там случилось с бабулей. Ведь вы сами нам говорили, что старших нужно уважать. — С каждым словом он говорил все уверенней, — Я ее не сбивал. Но она меня испугалась и упала… — сбился он вдруг, — я этого не хотел. Так получилось. Я виноват. — Плечи Наруто опустились, а голос стал тише. — Я хотел ей помочь, — громко стал меня убеждать мальчик, — но она не давала, а потом появились вы. Я хотел ей помочь! Правда! Потому что старик Хокаге говорил, что если я буду всем помогать, то люди признают меня и будут меня любить… Улыбаться мне… Поэтому я бы все равно пытался ей помочь…

Из-за тирады Узумаки я натурально завис, как старый Виндовс на древнем компьютере, пытаясь справиться с непосильной задачей — понять, что мне только что было сказано. И зачем.

Наруто попытался было сказать что-то еще, но я поднял руку, жестом попросив его дать мне подумать.

Я уже успел заметить, что в здешней культуре, — сложил руки на груди, — как и в японской и во многих других восточных, принято уважение к старшим. Пожалуй, гипертрофированное уважение к старшим.

Я посмотрел на мальчика.

И Наруто чувствует себя виноватым из-за того, что «уронил» бабку. Поэтому он полез ей помогать, несмотря на оскорбления и ее попытки ударить. Да еще и посчитал бы ее клюку заслуженным наказанием. Мазохист малолетний. И бред Третьего… Кажется, что-то такое в аниме было…

Сообразив, что Узумаки все еще ждет, я усадил его на столб-макивару и ободряюще улыбнулся:

— Ты не виноват. Извиняться тебе не за что.

— Да? — ошарашено раскрыл рот Наруто.

— Да, — кивнул, улыбаясь еще шире. — Во-первых, старушка живет в деревне шиноби, ей пора бы уже привыкнуть, что мы носимся, как угорелые. И как нормальные люди ходим редко. Ненормальные все, ага.

Наруто хихикнул, прикрыв лицо ладошкой.

— Так что — сама виновата, — дурашливо развел руками.

Так, теперь можно серьезней.

— Во-вторых, ты хотел ей помочь, а она что? Палкой ударить хотела. Ответила злом на добро, тем самым доказав, что помощи не заслуживает. Да и правила на самом деле не столь категоричны…

Поняв, что сказал непонятно, поправил себя:

— В Академии давали вам правила в несколько… упрощенном виде. Старость вовсе не означает, что человек мудрый. Не всякий старый человек заслуживает уважения. Можно прожить всю жизнь и при этом остаться дураком. Мы должны относиться ко всем уважительно, если они себя ведут достойно этого уважения. Вот за что мне уважать ту бабку? Не за что.

Наруто глядел на меня так, будто я ему пересказывал божественные откровения. Мне даже не по себе стало от такого преданно-восторженного взгляда.

— А еще ты не обязан помогать всем и каждому. А если ты будешь всем помогать, то совсем необязательно они будут тебе за это благодарны. Может быть, они, как эта старая перечница, еще и недовольны будут.

— А как различить, кто будет мне благодарен за помощь, а кто нет? — в голосе Наруто не было сомнений в том, что я сейчас могу ответить ему на любой вопрос.

— О, об этом долго рассказывать, и лучше не под дождем. Пойдем домой.

Мальчик согласно кивнул, и мы зашагали по направлению к дому. Хватит с меня сегодня старух и стрессов.

---

Примечания:

* "Mudam-se os tempos, mudam-se as vontades..." Луис де Камоэнс.

http://samlib.ru/img/k/kerr_r/risunki/wkonohe.jpg — Игнат и Наруто в Конохе.

— Наруто, давай наперегонки?

— Давай! — радостно согласился мальчишка.

— Кто первый прибежит, закрывает окна. Старт!

Узумаки умчался далеко вперед и тут до меня дошло, что у него нет ключей.

— Вот проклятье! — чертыхнулся, сжимая в руке связку.

Не успел я добежать до дверей квартиры, как начался дождь. Он нагнал меня уже рядом с домом и щедро плеснул за шиворот воды с козырька крыши.

Да и в здании нас намочило. Коридор в доме Ируки — это длиннющий балкон, все двери которого выходят на улицу. Так что у порога порыв ветра окатил нас стеной воды.

— Ты напомни, — стучал я зубами, — как на рынке будем, тебе дубликат ключей сделать. Ну? Чего стоим, кого ждем? Заходи.

Картина, открывшаяся моему взору, не вдохновляла. И это было мягко сказано!

Под каждым окном была здоровенная лужа, а шторы вынесло ветром на улицу, где они вымокли до самых карнизов. Выделив каждой занавеске по кастрюльке, я побежал на кухню, потому что услышал оттуда звон посуды.

— Не ходи в мокром. Я подогрею поесть.

Выбирать было особо не из чего. Так что стуча зубами, решил подогреть плов.

— Ты еще тут? — сказал я, когда полез за ложкой и обнаружил за столом Узумаки. — Бегом в ванну!

Заметив голодный взгляд Наруто, направленный на плиту, я покачал головой.

— Еда никуда не убежит.

Отправив его мыться, стал в панике проверять, не случилось ли чего со свитками. К счастью, их нужно было только подсушить. Бумага почти не намокла, будто иероглифы отпечатали лазерным принтером на глянцевой бумаге, которая воду практически не впитывает. Мне оставалось только стряхнуть капли и разложить их сушиться. Только у брошюрок немного промокли обложки. Посмотрим. Надеюсь, что они не сильно покоробятся, когда подсохнут.

Глядя на намокшую литературу, пожалел, что взял не ту сумку, которую нашел в ящике с формой АНБУ. Но та сумка была довольно приметной, я не решился ее носить открыто: Темно-серый материал похожий на кожу. Да и печати внутри явно были не для красоты. Расстелив на полу сырую бумагу, опомнился и побежал к плите. Плов поставил на столе, а сам полез в холодильник.

— Мда, — окинул взглядом полупустые полки. — Не густо.

Услышав, что Узумаки освободил ванную, я крикнул:

— Рис с мясом на столе, компот в холодильнике. Сыр, овощи… Короче, что найдешь, то твое.

Разминувшись в дверях с Наруто, я заметил, что он оделся в бежевый костюм: шорты и футболка с иероглифом «Морской».

На душе почему-то стало гадостно и мерзко. Ощущение было как будто чужим… Отогнав непрошеную мысль, я рванул греться.

В ванной все было бы хорошо, если бы не прямоугольная бадья, в которой можно было сидеть, лишь подпирая коленками подбородок. Но несмотря на это, из воды я вылез, только когда подушечки пальцев начали сморщиваться. Сделав клона, завернулся в полотенце, вручил ему щетку, грязную одежду, порошки всякие и закрыл дверь.

— Козел, — услышал я из ванной комнаты.

О, так и знал, что они и нормально говорить умеют!

Переодевшись в сухое, решил наконец поесть.

— Как и я думал…

После Наруто в кастрюльке почти ничего не осталось. А тем, что осталось, и котенка не накормить.

— Благодаря холодильнику, мы можем есть не самые свежие продукты! — вякнул я и полез за вчерашним омлетом, который пытался сделать Узумаки. Оказалось, что плов он не разогрел потому, что посчитал его заготовкой для суши. Ну или какой другой ерунды. Это же для меня суши — не еда. Ими фиг наешься! А вот местные, в том числе и Наруто, думали иначе.

Разогрев на местном аналоге электрической плиты коллекцию объедков, я умял ее меньше чем за пару минут. Но не будь я таким голодным, три раза бы подумал прежде чем есть эту поросячью горку.

Наевшийся «дежурного» печенья, что стояло на столе, Наруто так заразительно зевал и клевал носом, что и мне вздремнуть захотелось.

Интересно, рамен он даже не вспоминает. Может, его привязанность к этой лапше — это всего лишь отсутствие выбора?

— Наруто, иди спать.

Согласно кивнув, он пошел укладываться.

Вытирая голову, я еще раз оглядел погром и присвистнул. Квартира стала выглядеть еще «живописней»: на дверях (слава Богам они тут были не раздвижные) одежда, на диване и креслах свитки. Все сохнет. Сыро, душно, но окна открыть было нельзя, дождь бил прямо в стекла. И, кажется, заканчиваться не собирался.

Устало поглядев на водопад, я прихватил два конверта и пошел к себе в комнату.

— Ирука?

Рука соскользнула с ручки, и не открывшаяся дверь встретилась со лбом.

Бам.

— Уй!

— Ирука, что с тобой?

Потирая лоб, я решил схохмить:

— Да вот, сквозь дверь пройти пытался, не получилось. — Наруто закусил губу, чтоб не рассмеяться, — Что-то хотел?

— Эээ, а… Можно я с тобой посижу? — тихо спросил мальчик.

— Конечно можно.

Почти крадучись, он дошел до кровати и сел на край.

— И ты так собираешься сидеть, пока дождь не закончится?

— Я могу уйти, если… мешаю…

Вздохнул и взлохматил мальчику волосы. Я все еще не мог привыкнуть, что гиперактивный Наруто, оставаясь наедине со мной, иногда вдруг начинал говорить чуть ли не шепотом. И заглядывал в глаза, будто ожидая, что я ему что-то не разрешу, запрещу или даже прогоню.

Оказалось, что из-за ветра только в моей комнате можно было открыть окно. Комната Наруто, как и зал с кухней, тоже выходила окнами на аптеку, то есть улицу, а мои на внутренний двор. Видимо, что спать в сырой духоте мальчику было неприятно, вот он и пришел.

Пока Наруто, сидя на кровати, внимательно осматривал комнату, я вспомнил о почте. Достал из конверта бумаги и стал читать.

— Так, это, кажется, банковский отчет за последний месяц… — остальное уже разбирал молча.

Так, а это что тут у меня? Выписка со счета, когда и сколько Ирука положил денег на счет. Нехиленько так… А что это такое? Перевод от ресторана. Ничего не понимаю… Какого такого ресторана?

— Пестрая пиала… — задумчиво проговорил название заведения. — Где-то я уже слышал… Точно!

Пестрая пиала! Так вот почему туда так звал Маугля. Халявы захотел! А вот фиг! И сколько же тут… охохо! Я уже люблю эту забегаловку! Трепетно и нежно!

Ладно, вопрос с тем, почему кафе перечисляет мне деньги с пометкой «перевод прибыли владельцу за месяц» оставим на поход в банк.

А вообще-то, если быть честным с самим собой, то я идиот. Ни на секунду не задумался о том, что у Ируки мог и должен был быть счет в банке. Ну что же, завтра надо будет поискать документы, отчеты, выписки и прочее, чтобы пойти хоть немного подготовленным.

Сгоравший от любопытства Наруто наконец не выдержал и спросил, глядя на конверты:

— Что это?

— Банковский отчет за месяц. Представляешь, оказывается, я владелец ресторанчика «Пестрая пиала». Случайно не знаешь, где это?

— Не-а.

Удовлетворив свое любопытство, Наруто снова вернулся к рассматриванию моей комнаты, будто он не видел ее, когда меня будил.

Ладно, банк — это завтра, после уборки.

А сейчас меня мучил другой очень важный вопрос: что мне делать с тренировками команды? Наруто, рано или поздно случайно покажет свои навыки. И у меня снова будут проблемы. Но и оставлять все как есть я не мог. Я не Какаши, чтоб наплевательски относиться к жизням тех, за кого в ответе! Да и вообще, если Какаши лажанется на миссии и попадет в технику Водной тюрьмы, то как и в каноне с нукенином придется разбираться Наруто и Саске. Скорее всего меня, мимоходом прибьют или, если повезет, поступят, как с Хатаке.

Я оборвал свои не радостные размышления, снова вернувшись к вопросу о тренировках.

Их надо тренировать. Они будущие шиноби, и их жизни зависят от их навыков. К тому же, Третий зачем-то назначил меня ассистентом.

— Хм, а это идея…

Наруто любопытно покосился и открыл рот что-то спросить.

— Скоро приду, — сказал я и пошел в гостиную. Мне были нужны стол, бумага и чернила.

— Хай, — кивнул он, вздохнув.

Я долго думал над тем, что написать Третьему и, в конце концов, решил написать нечто, напоминающее объяснительную для деканата.

Докладная

Третьему Хокаге Деревни Скрытой в Листве:

Сарутоби Хирузену.

Приношу самые искренние и глубокие извинения за то, что отвлекаю Вас от важной работы своими мелкими проблемами, но считаю необходимым донести изложенную ниже информацию до Вашего сведения, поскольку в будущем она может повлиять на безопасность Деревни Скрытой в Листве.

В субботу, 17 хатигацу* 391 г. от рождения Рикудо-сеннина, вверенная Хатаке Какаши команда N7 была отправлена на выполнение миссии D-ранга, заключавшаяся в уборке мусора после праздника Обон.

В ходе выполнения этой миссии Саске Учиха задал вопрос о том, как перемещаться по вертикальным поверхностям. После моего объяснения общих механизмов упражнения, я также рассказал ученикам, что это упражнение на контроль, и дал его команде N7.

После выполнения миссии меня задержал джонин-сенсей команды N7 Хатаке Какаши и потребовал, чтобы больше я не проявлял инициативы в обучении вверенной нам команды и ничему их не учил.

Тогда я попытался прояснить возникшее противоречие между Вашим приказом и приказом джонина-сенсея. Я задал ему вопросы о том, что именно я должен делать, и чему я должен учить команду номер 7.

Он снова повторил, что я ничему не должен учить команду номер 7.

После чего, я сказал Хатаке Какаши, что прошла неделя, с тех пор, как он стал командиром, я выразил надежду, что он посвятит меня в свои планы относительно того, когда и чему он будет учить команду номер 7.

На что Какаши Хатаке ответил мне, что: «Это моя команда, а ты лишь ассистент. Я не должен перед тобой отчитываться».

Также считаю необходимым донести до Вашего сведения, что за прошедшую неделю с момента формирования команды, Хатаке-сан ничему не обучил вверенную ему команду.

Обычно распорядок дня у команды N7 был следующий: Хатаке Какаши назначал время на 9 или 10 часов утра. Приходил на 2 или 3 часа позже. После этого команда брала миссию D-ранга и отправлялась на ее выполнение. После выполнения миссии D-ранга он распускал детей по домам. Никаких тренировок он не проводил.

Данная ситуация не является здоровой для команды генинов. Их подготовкой должен кто-то заниматься, иначе они не будут готовы к миссиям C-ранга ни через месяц, ни через два месяца, ни через полгода.

Хокаге-доно, вы назначили меня ассистентом команды номер 7. В свете вышеизложенного прошу Вас уточнить мои обязанности, стоящие передо мной задачи, мои полномочия и мою роль в команде номер 7.

Еще раз прощу прощения за то, что оторвал Вас от несомненно более важных дел.

Да благословит Вас небо.

Умино Ирука,

Ассистент команды номер 7.

Мне нужно было написать эту докладную, чтобы прикрыть тылы. Или проще говоря, свою задницу.

Несмотря на явно испортившиеся отношения с Третьим, я надеялся, что здесь он встанет на мою сторону и одернет Какаши. Седьмую команду необходимо было учить и тренировать. То, что Какаши наплевал на вверенных ему студентов, в моем мире казалось шуткой. А в этом мире от такого решения почти осязаемо веяло хладом кладбища.

Брр!

Там, несданный экзамен был всего лишь двойкой, которую можно пересдать, а здесь, в мире шиноби, неуд грозил смертью. И зная все это, Какаши уже неделю пренебрегал своими обязанностями. Ни одной тренировки, ни одного домашнего задания! И делайте, ребята, что хотите! Учитесь, где хотите и чему хотите. А я буду стоять с книжкой, когда вы миссии выполняете, называться сенсеем и получать кроме платы от деревни за отсутствующее обучение еще и процент за вашу работу на миссиях, к которой я даже не прикасаюсь. Ну что тут скажешь? Хорошо мужик устроился!

Я решил, что в любом случае, мои отношения с Какаши хуже уже не станут. А потому — пусть обижается, сколько влезет, за то, что я его сдал, но ребята получат нормальные тренировки и смогут себя защитить.

Да, мне пришлось соврать в докладной по поводу планов Хатаке на обучение команды. Почему я солгал? Потому что струсил спрашивать. И до сих пор трушу. Не хочу я нарываться на еще одно избиение. Тем более, только для того, чтобы получить уже известный мне ответ: «Ничему учить не буду, и ты не лезь!» А такой бы ответ мне Какаши и дал. Да плевать! Все равно для Третьего главным должно быть не то, что я где-то творчески приукрасил наш разговор с Какаши, а то, что седьмую команду никто не тренировал и, возможно, не будет.

Когда я вернулся в свою комнату, Наруто уже дрых как сурок, застенчиво свернувшись клубком у самого края кровати. Одеяло, наверное, он взять постеснялся. Как он так умудрился и почему еще не грохнулся — я понять не смог. Стараясь не разбудить мальчика, аккуратно переложил его ближе к середине кровати и накрыл одеялом. Кровать была двуспальной, а комната, скорее всего, принадлежала родителям Ируки. Прохладно было. Узумаки по канону вроде не болел, но ему все равно лучше не мерзнуть. А сам, накрывшись пледом, лег с другой стороны, как был — в пижаме, и попытался заснуть.

Мне снился странный сон. Я шел по пустому городу и не слышал ничего, кроме тихого воя и всхлипов. По пустынной улице шел ребенок, растирая кулачками покрасневшие глаза. И я его узнал. Это был Ирука! Совсем маленький, лет шесть, может, чуть больше. На нем были те самые вещи, что я нашел в коробках: бежевые шорты и майка с символом клана. Как бывает во сне, ты знаешь больше, чем видишь. Я знал, что кроме Ируки здесь не было никого. И будто меня самого тут не было. Пустые улицы, мощеные светло-желтым камнем. Обманчиво теплая и уютная Коноха. В которой никто никому не нужен по-настоящему. Каждый сам за себя. И чужие дети тоже никому не нужны.

— Ирука… — не знаю, почему и зачем я его окликнул.

Умино обернулся, всхлипнув. Такой он вызывал жалость. Но внезапно лицо ребенка стало напоминать ужасную маску.

— Нравится в чужой шкуре, демон? — а в голосе столько злости, презрения, ненависти и яда!

Я отшатнулся и вдруг призрачная Коноха исчезла, будто кто-то потушил лампочку. Вокруг была та самая Темнота. Но в этот раз она казалось иной. Раньше она ощущалась, как густой туман, в котором не видно даже собственных рук. Черный туман. Но теперь я чувствовал воздух, хотя по-прежнему ничего не видел.

— Проклятье! Проклятье! — прошипел, выпутываясь из пледа.

После первого раза, когда мне приснился Ирука с его учительскими «подвигами», я стал замечать, что странно себя вел. Одно и то же событие одновременно вызывало у меня абсолютно противоположные эмоции!

— Ммм… — сонно окликнул мальчик. — Ирука?

— Спи, — поправив одеяло, ласково погладил Наруто по голове. — Еще рано.

— Угу, — улыбаясь, он зажмурился, зарылся носом в одеяло и снова засопел.

Бесшумно прикрыв за собой дверь, пошел в самую дальнюю от спальни комнату, на кухню.

Закусив ноготь на большом пальце, я мерил шагами крохотное помещение, иногда выходя на балкон.

«Это был не сон… — мысленно повторял, ощущая, как все в груди гадко цепенеет. — Не сон… проклятье!..»

До самого утра я не мог заснуть. Сна не было ни в одном глазу, а времени было только четыре пятнадцать утра. Неудачно я проснулся, да.

Зато теперь я точно мог сказать, откуда у меня как будто ниоткуда возникали чужие мысли и ощущения. Причина этому была. И имя этой причине — Умино Ирука. Тогда в больнице, я подумал, что он умер. Но я ошибался. Он был жив. Видимо, это только у других попаданцев в фентези с реципиентом всегда все в порядке. И растворяются, и помогают, и сливаются, и подсказывают, и усиливают. Ага, фирма ООО «Счаз» к вашим услугам. Этот гад мало того, что почти бесполезен, так еще не хочет тихо-мирно помереть! Не знаю, целиком и полностью он жив, или от него остались лишь бледная тень и отдельные эмоции — это не важно. Живой Ирука для меня опасен! Сильно не хочется стать шизофреником и тем более не хочется, чтобы первый же менталист узнал у Ируки, что его тело давно управляется кем-то чужим.

Я не знал, пропадает ли его личность из моей головы, подсознания, или где он там прячется. Но с ним нужно было что-то делать.

— Хм, может, мне изучение местной менталистики поможет? — прошептал в пустоту. — Надо будет попробовать. — Глянул на часы. Прошло всего три минуты.

— Собственно, а почему бы не попробовать прямо сейчас?

До утра я рылся в библиотеке Ируки и глушил чай «ведрами». Вроде понемногу отпускало. Не сказал бы, что ничего толкового не нашел по менталистике. Нашел… но…

Клан Умино охранял восточное побережье Страны Огня, и через охраняемую им территорию периодически просачивались шпионы Облака и Тумана, так что определить, что с человеком что-то не в порядке, они могли, и представление о том, как навести порядок в голове и защитить себя от поверхностного сканирования в поле — тоже имели. Свои менталисты у пограничников Страны Огня были. Проблема была в их направленности. Она была полевой. Задачей погранцов было засечь аномалию. Какие-то проблемы с психикой? Сильный блок? Спящий агент?

Отправить подозрительного человечка или пленного в Коноху к мозголомам было намного проще, чем ковыряться самим.

Знания о менталистике у клана Умино больше относились к тому, как понять, что человек попал в гендзютсу, как противостоять поверхностному сканированию, какие отличительные черты у человека, на чье сознание воздействовали. Был длинный список внешних признаков, что могли указывать на операции, проведенные с разумом человека. А вот смогут ли эти сведения как-то помочь мне — это уже другой вопрос.

— Гадство… Этого мало!

Но пока придется изучать это. Библиотека в деревне откроется не раньше девяти по нулям, да и не факт, что я туда сразу же смогу пойти. Или, что я найду там что-то полезное.

До рассвета в поисках материалов по менталистике я успел пересмотреть большую часть бумаг, которые были в квартире. И выучил пару подготовительных упражнений «для начинающего менталиста». Буду тренировать. Но не сейчас — голова переваривает то, что я уже узнал.

Мимоходом я искал банковские отчеты, но ничего не нашел. Осталась только спальная, где сейчас был Наруто, но я не хотел его будить.

В тишине были отчетливо слышны скрип двери и шлепанье босых ног. Я будто своими глазами увидел, как Наруто заглядывает в комнаты.

— Ирука? — глухой стук. — Ирука, ты тут?

Куда он постучался?

Щелк. — не дождался он ответа.

— Нету. Ирука?

В ванну, понятно.

Щелк-чик.

— И тут нет.

Я чуть холодным чаем не поперхнулся. Защелка в туалете издавала очень своеобразный щелчок.

А если бы был?

Судя по шлепанью, Узумаки побежал к входной двери. Наверное, проверял, на месте ли обувь.

Я, похоже, был неадекватен, потому что решил спрятаться в нишу за дверью, где хранились совок, веник и мусорное ведро. Да еще хенге на себя повесил. Вдохновлялся «Унесенными призраками».

— Ирука? … Иру…

Мальчишка заметил на столе кастрюлю, потянул носом.

А тесто не пахнет. Это я блинов нажарить хотел. Но не стал этого делать, дошло, что к утру они остынут.

Тут блондин повернулся ко мне спиной.

— Буу… — завыл, нависнув над мальчишкой в виде черной прозрачной фигуры с белой маской вместо лица.

Наруто застыл, медленно-медленно повернулся, точно ржавый робот, да как заорал! Этот вопль, наверное, услышали даже в Стране Чая!

Мальчика я поймал уже на балконе, когда он пытался прицепиться к стене, чтобы сбежать.

Мысленно сделав пометку научить его не терять концентрацию, даже в таких ситуациях, я сбросил иллюзию.

— Наруто! Стой! Это я! … Да стой ты! Кому говорю?! НАРУТО!…Прости, что напугал. Подумал, что это будет хорошая шутка. Вижу — ошибся.

Мальчик пробурчал что-то, но он явно всерьез не обиделся. Еще бы, с его-то хулиганским прошлым!

— Ирука, а покажешь еще раз приведение?

— Покажу. Умоешься, позавтракаем и покажу.

Когда я принялся жарить блины, Узумаки вспомнил, что я обещал научить его готовить. Так что вскоре я отдал ему половник, а сам отошел.

И первый и пятый блин были комом, но потом мальчик приноровился и клепал их, как конвейер. Когда я вернулся с банкой варенья, стопка напоминала Пизанскую башню.

— Наруто, ты решил всю Коноху накормить?

Впрочем, это мне надо было поменьше кастрюлю выбирать для теста.

— Вкуфна!!!

— Конечно, ты же сам готовил.

Бумаги из банка я нашел. Они были в неприметных коробках под самым потолком на полке. Если бы я случайно не схватился за одну из них, посчитав ее частью этой самой полки, то не отбил бы себе копчик, но и не нашел бы документы. Осталось только в них разобраться…

Судя по отчетам и выпискам, Ирука ежемесячно клал в банк почти столько же денег, сколько он получал согласно лежавшему в той же коробке договору с Конохагуре как преподаватель Академии Шиноби. Похоже, что большую часть денег, которую он зарабатывал, «Дельфин» складывал на свой счет в банке. Туда же уходили все деньги от «Пестрой пиалы».

Думаю, что жил он за счет дополнительных миссий. Что объясняет, почему Ирука незадолго до моего «вселения» пользовался анбушным гримом.

Похоже, что канонный образ бедного, несчастного Ируки, жившего на одну инструкторскую зарплату и разоряемого напрочь несколькими порциями дешевой лапши в уличной забегаловке был несколько далек от истины. Хотя я думаю, что не ошибусь, если предположу, что и здесь «Дельфин» тщательно прикидывался нищим. Судя по тому, как настойчиво он хранил старые вещи и как педантично складывал деньги в банк в конце каждого месяца — скупердяем он был редкостным. И это было хорошо по многим причинам.

Во-первых, потому что с начала вселения я думал об Ируке как о шиноби весьма небогатом, если не сказать — нищем. Бедном, как церковная мышь.

И потому придерживался именно такой, «экономной» линии поведения. Вполне возможно — это помогло мне избежать подозрений с внезапной амнезией. Во-вторых, я сам не любитель сорить деньгами, быть бережным мне было легко, а значит — резкое изменение моего поведения не вызовет подозрений. В-третьих, скупердяйство Ируки позволило сохранить остатки богатств клана Умино, а это значит, что я был богат, что было особенно важно сейчас, когда у меня просто нищенские доходы. Кроме того, деньги давали мне определенные возможности и место для маневра.

А еще мне вспомнилась странная реакция Третьего, когда я сказал ему, что Наруто ест за десятерых, а пособие нищенское. И добавил, что если Хокаге хочет, чтобы мы с Наруто больше не ходили на полигон, то пусть зарезервирует за нами другой.

Старый обезьян тогда небось ржал как конь.

Миллионер жалуется, что пособие по инвалидности — маленькое, ребенок его объедает, и вообще — полигон не на что снять. Мда… Укрепил я тогда свое реноме жлоба и жмота, укрепил…

Только пока непонятно было, если Ирука все свои деньги так педантично складывал в банк, то почему у него было столько нычек по всей квартире? Странно. Но оставлю эту загадку на потом. Ну, а пока у меня есть более важные дела — получить выписку со счета, сходить получить пособие и инструкторскую зарплату, ибо деньги лишними не бывают, и снести свою докладную-слезницу Третьему. То есть мой маршрут сегодня пролегает через банк к башне Хокаге.

Встал вопрос: «Тащить или нет с собой маявшегося бездельем Наруто, который уже по второму кругу начал заниматься зарядкой, и полный живот ему явно помехой не был?» Мне бы тоже надо позаниматься. Если ничего не умею, так надо хоть себя в форме поддерживать. Но это потом, сначала — банк.

Если я возьму с собой, то значит, придется ему объяснять важность денег и их экономии, то, как работают банки и многое другое. Собственно, почему нет? Все это ему очень скоро понадобится.

---

Примечания:

* хатигацу — (восьмая луна). Современные названия японских месяцев буквально переводятся как «первая луна», «вторая луна» и. т. д. где соответствующая цифра соединяется с суффиксом луна (яп. гацу).

Здание банка располагалось недалеко от башни каге, буквально в паре кварталов. Когда мы вошли, ко мне рванули две девушки: блондинка и брюнетка. Но первой подхватить меня под локоть успела брюнетка.

— Добрый день! Умино-сан! — приторно пропела девушка. — Идемте.

Сморщив точеный носик, ее «подруга» пристроилась сбоку от Наруто.

Заведя меня в небольшой кабинет, работница банка мило поинтересовалась, чего я хочу. Но таким тоном, что будто вовсе не про деньги спрашивала.

— Вы не могли бы напомнить, как вас зовут?

— Саюки Мисако, — удивленно проговорила она.

— Саюки-сан, я бы хотел узнать… — разложил ворох выписок и прочих документов, как гадалка перед клиентом карты, и начал спрашивать.

В банк я пришел, уже ознакомившись с историей счета Ируки, потому — знал, что спрашивать. А Мисако любезно ответила на оставшиеся у меня вопросы.

Как я и предположил, миллионером «Дельфин» стал, в первую очередь, потому что на его счет были переведены все деньги клана Умино. Слышал я поговорку про то, что таможня не столько дает добро, сколько его отбирает. Похоже, она и в этом мире работала. И таможня, и поговорка. Так что клан Умино бедным не был. Но большую часть своих денег Умино вкладывали в свое развитие: производства, территории… Но эти деньги пропали после уничтожения клана. Хотя и запасной счет клана в Конохе тоже был немаленьким. Большое поступление на счет клана произошло после нападения Кьюби, когда на него перевели деньги от продажи недвижимости и предприятий клана в Конохе. Продавала администрация Хокаге, под предлогом того, что собственностью управлять некому (управляющего не назначить, как же) и в таком случае собственность клана Умино не принесет никаких денег наследнику, а лишь сделает его беднее. С учетом того, что самому Ируке тогда не было и двенадцати, а недвижимость из-за атаки Кьюби резко возросла в цене, полагаю, что нагрели парнишку на очень и очень приличную сумму.

Впервые осознав этот факт, я от злости сломал карандаш, которым делал пометки в бумагах. Это был один из немногих случаев, когда наши с Ирукой эмоции совпали. Все распродали чинуши, только квартиру оставили. Если бы они тогда все не распродали, то сейчас «Дельфин» был бы в разы богаче и обладал бы состоянием нормального среднего клана. Ненавижу!

Ирука был экономным уже с детства. Копил деньги он с упорством, достойным восхищения. Какузу однозначно нашел бы в нем родственную душу! Поэтому видеть Умино-сана в банке всегда были рады.

Но была и плохая новость. Большая часть денег Ируки лежали на долговременном депозите, срок которого истекал только через полтора года.

За хранение на этом депозите большой суммы, оговоренной договором, длительный срок давали хороший процент, но только в том случае, если этот владелец не снимал эти деньги и не проводил с ними никаких манипуляций.

На действующем счету Ируки денег было в разы меньше, чем на депозите.

Узнав все, что было нужно и, сняв немного на карманные расходы, распрощался с девушками.

— А ты не верила! — Услышал я ехидно-насмешливый голос блондинки.

Далее наш путь лежал в казенный дом. К деньгам. Получив пособие и оплату за неделю работы инструктором седьмой команды, я оставил запечатанный конверт секретарше с пометкой «передать лично Хокаге».

— Эээ… Ирука-сенс… Ирука, девушка в банке сказала мне, что если я буду хранить деньги на счету в банке, то они будут в большей безопасности, чем дома. А они разве не могут обмануть меня и не отдать мне мои деньги?

Я так и застыл на половине шага.

И люди называют Наруто дураком? Те самые люди, которые никогда не задумываются о таких, казалось бы, очевидных вещах?

— Хороший вопрос, Наруто. Каждый раз, когда ты кладешь деньги на счет, ты получаешь от них квитанцию. Кроме того, ты получаешь бесплатные двухмесячные или платные ежемесячные отчеты. Например, я не являюсь предпринимателем, мне банковские отчеты не так важны, поэтому я получаю бесплатные двухмесячные отчеты. По ним ты тоже можешь отследить, что происходит с твоими деньгами. Имея эти и другие документы, ты легко выиграешь в суде в случае, если банк попробует тебя обмануть. И тогда им придется вернуть тебе все деньги, да еще и приплатить. И выплатить штраф Конохе и Дайме.

Мальчик задумался. А потому выдал следующий вопрос:

— Но если банк охраняет деньги, то почему он еще платит мне за хранение денег?

Пришлось объяснять Наруто, как зарабатывают банки и почему для них важны вкладчики. К счастью, жизнь в моем мире дала мне определенные знания по этому вопросу. Поверхностные, но не меньшие, чем у обычного обывателя или шиноби этого мира.

За разговорами я не заметил, как мы пришли на рынок.

Сначала мы зашли к небольшой будке надписью «Заточка ножей, дубликаты ключей», и я оставил мастеру свои ключи — делать дубликат для Наруто. Пока мы обходились одной связкой, но это было неудобно.

Наруто пытался не выглядеть удивленным. Но видно было, что он не ожидал получить ключи так скоро. Или вообще получить.

А еще он украдкой поглядывал на деревянную ногу шиноби-мастера. Во взгляде мальчика можно было прочесть жалость и стыд. Точно он чувствовал себя виноватым в том, что этот шиноби остался без ноги. Шиноби улыбнулся:

— Нравится? — постучал протезом по полу своей будки и, не дав Наруто опомниться, сказал: «Не завидуй. Свои ноги лучше!»

— Хай! — вернул Узумаки улыбку.

Мастер-ключник работал чакрой и инструментами, действовал споро, но сказал, что сделает все не раньше, чем через двадцать минут.

Наруто не видел, сколько у меня денег на счету, но видел, что мне заплатили гроши. Может, поэтому он не пытался накупить сладостей, как в первый раз, когда мы были на рынке.

Но я сам подошел к лотку и купил понемногу всего, что понравилось Наруто.

Передавал я ему пакет с наказом больше не прятать конфеты в сумки, где должно быть оружие.

— Но мы же все равно с кунаями не тренируемся.

Я скривился, как от зубной боли и полез за блокнотом.

— Теперь будем. Идем.

Я объяснял ему, чем следует питаться, (больше овощей и мяса) говорил про важность молока, как источника кальция и овощей, и фруктов — как источника витаминов для растущего организма.

Наруто слушал с интересом, хоть надолго его и не хватило. Он быстро заскучал.

Походив между лавок и приценившись, я купил развесной рис у одной из множества лавок, потом прикупил томатов, моркови, картофеля, редиса и лука и долго думал, что взять — мясо или птицу. В конце концов сделал выбор в пользу недорогой и хорошей говядины у пузатого мясника, решив, что раз она сегодня стоит не сильно дороже курятины, то надо брать.

Потом прикупил молока и сметаны. Последняя кончилась, когда я показал Наруто, что блины с вареньем и сметаной намного вкуснее, чем без нее.

Мальчик в это время оббегал весь рынок, получил свою дозу неприязненных взглядов и прибежал ко мне.

Как раз, когда я собирался идти за фруктами, меня словно потянуло к лавке в паре десятков метров от той, на которую я смотрел вначале. Улыбающаяся старушка как раз перекладывала яблоки, вишни, сливы… Но тут передо мной, словно из воздуха, возникла стая бабулек, возглавляемая нашей «хорошей» знакомой. Гаденько улыбнувшись нам с Наруто, она начала что-то громко обсуждать. Ветер донес до меня слова: демон… уронил… черствый… ни стыда ни совести... ах, как не стыдно!

Наруто сжал кулаки. В его блондинистой голове явно зарождался план страшной мсти…

Не знаю, что задумал мелкий, но я в стороне не останусь… Я помогу!

Тронув Наруто за плечо, я вырвал его из грез по причинению добра и нанесению счастья.

— Пойдем туда, — тихонько сказал, головой указав в направлении другой лавки.

Приближаться к бабьему треску мы не стали. Это местным так важно отношение к ним окружающих. Ну, а я воспитан менее социальным, так скажем…

Кто мне эти бабки? Никто. Есть они, нет их — мне глубоко безразлично. Вряд ли они могут мне испортить жизнь. Во всяком случае, я на это очень надеюсь. Что ни одна из них не чинуша, чья-то родственница или еще что-то такое…

Так что мы просто прошли к другому ряду лавок.

Сгрузив мальчику пакеты, я купил у черноволосой женщины-торговки яблок и крупной сладкой черешни. А вслед мне разочарованно смотрела хозяйка соседней лавки и злобно поглядывала на галдящих бабок, так ничего и не купивших, между прочим.

Расплатившись с шиноби за дубликаты, я забрал ключи.

Теперь можно домой… Вроде, в холодильнике теперь будет все, кроме яиц, которые Узумаки угробил в свой чудовищный омлет. И омлет придется доесть… Боги, да когда же он наконец кончится?!

— Наруто, нельзя есть немытые овощи и фрукты! — мальчик разочарованно вздохнул.

— Ну, я чуть-чуть… — протянул он, примеряясь, как бы побольше откусить от сочного плода.

— Даже чуть-чуть нельзя. Заболеешь или подцепишь паразитов. Придем домой. Помоешь фрукты и тогда их съешь.

— Хорошо, Ирука-сен… Ирука! — поправил себя он.

Все тех же старух мы встретили на выходе из рынка, прямо в проходе, где они ругались с теми, кто им мешал. Возглавляла их все та же старая перечница, вот она повернулась и увидела нас, то её и без того неприятную физиономию исказило злобное торжество.

— Простите, извините, вы не могли бы… Да ладно, — махнул рукой, отойдя обратно и показал Наруто на стену.

— Понял?

— Почти…

— Тренировка с грузом! — провозгласил я, а потом добавил тихо и дурашливо-грустно, — Иначе придется чесать два квартала до западного входа. Мне лень.

Проходя по стене, я почувствовал уже на своей шкуре неприязненные взгляды.

Ругань внизу была все сильней.

И что они столпились у входа, мешаются же! Ничем хорошим это не…

Грохот падения подсказал мне, что я не ошибся. Кажется, кого-то уронили… Ну еще бы, закупорить проход на рынке в воскресенье, в час пик — дурацкая у старых была идея…

— Ай! Да что же это… люди! — прервал возглас одной из бабулек мои мысли.

— А! Яйца подавили! — заголосила другая.

«Что и требовалось доказать» — ухмыльнулся я.

Когда мы пришли домой и разобрали авоськи и кульки, я объяснил Наруто, как надо жарить мясо. Он вроде все понял, но стоять у плиты не стал. Пока я возился у плиты, жаря мясо и подогревая то, что осталось от вчерашнего гигантского омлета, мальчик, забыв яблоки, побежал пробовать ключи. Шиноби сделал все на совесть. Дверь открывалась и закрывалась как нужно.

Пообедав ароматным мясом с жестким омлетом и сочными помидорами, мы решили, что десерт съедим прямо там, на полигоне. Взяли свитки, как клановые Ируки, так и пустые — переписывать туда потихоньку наследие Узумаки. Собрали в корзинку блины, чай в термосе, варенье, сметану, пару полотенец и яблок. Все компактно уместилось в подходящую корзину. И отправились в поход.

Оказавшись под куполом на полигоне, достал блокнот. В него я скидывал идеи по поводу тренировок. И сегодня я поставил галочку рядом с пунктом «тренировка многозадачности». С кунаями я решил немного подождать.

— Ирука, а что мы сегодня делать будем?

— Переводить умения в навыки, а потом — в рефлексы.

— Это как?

— К примеру, чтобы ходить и бегать, тебе нужно думать?

— Эмм… — Наруто непонимающе посмотрел на меня. — Конечно нет! Я просто иду, куда хочу. И бегу тоже.

— Именно, у тебя это — навык. А вот ходить по воде и по стенам — это у тебя пока что умения. А нужно, чтоб они стали навыками. Именно поэтому, испугавшись привидения, ты не смог сразу взбежать по стене, используя чакру. Ты должен научиться это делать, не задумываясь. — Подчеркнул голосом. — Уходить от атаки или атаковать противника, опять же, не задумываясь. Ну к этому мы вернемся чуть позже.

— А параллельно — твои клоны будут переписывать свитки для лучшего запоминаниях их содержания.

— Хай, — Наруто открыл чудо-футляр со свитками и создал десяток клонов. Трое из них переписывали общеизвестные для Конохи знания по фуиндзютсу, еще четыре разбирались в фуин наследии клана Умино, и четверо остались переписывать свитки Узумаки.

Вручив очередной свиток предков последнему свободному клону, я вернулся к Наруто.

— Ты будешь делать разминку там, — указал на пруд, — а я буду тебя отвлекать!

Закатав штанины, Узумаки встал на воду и выжидающе уставился на меня.

— Мне начинать?

— Начинай! — уверенно сказал Наруто, внимательно следивший за каждым моим действием и явно ожидавший подвоха.

— Начинаю. Эта история произошла давным-давно, — говорить и при этом повторять разминку за Наруто, как ни странно, было не трудно, — с одной маленькой девочкой по имени Тихиро. В тот день она с семьей переезжала в новый дом. Натужно скрипели колеса телеги, а в телеге лежала девочка. Она смотрела в небо, обнимая чуть завядший букет, вспоминала свой старый дом, знакомых и…

— Как Шикамару! Ой-е-й! — провалился мальчик. — Ирука! А дальше?

— На воду становись, — скомандовал, улыбаясь. — И не отходи далеко, не то одежду намочишь.

— Хай!

После разминки я вручил Наруто свитки по фуиндзютсу и сказал, чтоб он их читал, стоя на дереве. А я его ловил, когда он забывался и падал.

— Думаю, на сегодня хватит.

— Уже?

— Уже.

— А призрака показать?

— Совсем вылетело из головы, — посетовал я и прошептал, — Хенге.

Внимательно рассмотрев фигуру в черном балахоне с маской вместо лица, Наруто заключил, что призрак совсем не страшный, и напугался он только потому, что я внезапно выскочил.

— Ладно. Тогда завтра будешь учиться не проваливаться под воду, даже если напуган!

— Напуган? — возмущенно переспросил Наруто. — Я ничего не боюсь! Я скоро Хокаге стану! А Хокаге ничего не боятся!

Я покачал головой и превратился в некроморфа*, став внешне похожим на жуткого человека-скорпиона с двумя руками и жалом на конце длинного хвоста, заменяющего ему ноги. Ошметки мяса, гнилая плоть, торчащие кости. Одним словом — «няшка»!

Наруто проникся. Побледнел, нервно сглотнул, но не закричал.

Я поспешил развеять ужастик.

— Бояться — не стыдно. Стыдно кичиться бесстрашием, когда на самом деле — коленки дрожат.

— Ничего не дрожат! — надулся он.

— Эх, ты! — взъерошил желтый ежик, — Все чего-то боятся.

— И старик? — вдруг спросил Узумаки.

Старик — это хокаге? А-а-а, понятно.

— Даже Хокаге, — сел на корточки. — Просто крутые шиноби не показывают, что им страшно. Не позволяют страху управлять собой. Поэтому кажется, что они не боятся. Я просто хочу, чтоб не получилось на какой-нибудь миссии, как сегодня, когда из-за страха ты не смог использовать навык, которым ты уже владеешь — хождение по стенам.

То, что сегодня случилось с тобой, когда ты увидел меня-привидение, могло случится с тобой, когда на тебя неожиданно выпрыгнет из засады шиноби с мечом или кунаем. Бывает, что в таких случаях генины замирают от страха и погибают.

Наруто фыркнул и приготовился было спорить или протестовать, но потом только вздохнул и согласно кивнул.

— Поэтому ты должен, твое тело должно действовать на рефлексах. Ты просто обязан уметь по воде ходить и стоять на ней, даже если тебе панически страшно. И с деревьев и стен не падать. Ты должен настолько хорошо отработать эти навыки, чтобы даже не думать о них! И тогда ты сможешь полноценно драться на воде, использовать дзютсу, составлять планы атаки и многое другое. Именно это мы сегодня и тренировали.

Перекусив блинами, мы тщательно вымыли и вытерли специально взятыми полотенцами руки, чтобы не запачкать свитки. Заветный футляр отправился туда, где мы его нашли, а копии — в кучу к свиткам Умино.

А завтра опять на службу… Блин, как же не хочется! Кто бы знал?!

Рядом тяжко вздохнул Узумаки.

— Не кисни, потом покажем, чему ты научился. А пока, это будет наш секрет.

— Хай! — радостно взвизгнул Наруто.

---

Примечания:

* Некроморфы (от греч morphe — форма, necro — мертвый, смерть — переводится дословно как мёртвая форма или форма смерти, то есть форма жизни, основанная на мёртвых телах).

Реанимированные с последующей мутацией трупы живых существ, которые под воздействием внеземной «инфекции» превращаются в новые, ужасающие формы. Полученные в результате этого процесса существа чрезвычайно агрессивны, и атакуют любой незаражённый организм в поле своего зрения. Во всей франшизе Dead Space некроморфы занимают роль главных противников.

Погодка выдалась замечательная: на небе редкие облачка, тепло, легкий ветерок колышет траву, сдувает пыль и прожаренные солнцем листочки с граблей в лицо. Я, злой как черт, старательно делал вид, что мне глубоко фиолетово на все неудобства.

Сегодня нашу «шайку» и Какаши, ну не мог я это чучело назвать частью команды, погнали в больницу. Когда Хатаке озвучивал список, я подумал: «Да, фишку с клонами кто-то просек и теперь нагло этим пользуется».

Сначала мы должны были убрать листья на всей территории парка около госпиталя. Затем отнести, что соберем в компостные ямы за теплицами. И напоследок сбегать домой, переодеться, чтобы снова чесать в больницу и разнести ужин пациентам! Работы просто выше крыши! Причем таскание еды, это задание повторяющееся и Какашкин, не спросив никого, взял его на месяц!

Пришли, огляделись, я обматерил начальство последними словами, естественно — не вслух, и ужаснулся объему работы.

Сад оказался намного больше, чем я думал, когда гулял по нему. Он состоял из трех зон: первая была для больных, желающих уединения; сады камней, пруды, газоны, деревьев раз-два и обчелся, но они есть; вторая зона с простенькими тренажерами; деревьев много; третья — для прогулок; деревьев — хоть отбавляй! Да еще, куда ни глянь, кусты и газон, в общем — работа на износ.

Показав нам территорию, перекошенный и хромой дедок, выдал инструмент и был таков. Лениво оглядев участок, Хатаке повернулся к нам спиной и медленно взошел на дерево.

Сперва я хотел язвительно спросить: «А что же это вы, Какаши-сан, тоже граблями не машете?» Но подумав, решил смолчать. По шее я еще получить успею. Какаши — щедрый. Он со мной поделится тем набором звездюлей, что ему выдадут, когда Хирузен прочитает мою писанину.

Поначалу Наруто пытался сделать грабли частью клонов, но те развеивались, стоило только напороться на сучок, острый камешек или еще какой мусор. Так что дублям был выдан реальный инвентарь и они с гиканьем разбежались по парку. Фыркая, Саске скреб граблями землю с таким видом, будто представлял на ее месте поверженного врага, о которого и кунай вытереть зазорно! Сакура — будто ее заставили перебирать личинок, ну или просто заставили делать что-то противное. А вот Наруто к граблям был равнодушен, ему не нравилось само задание.

— Я шиноби! — тихо бухтел он, — Я будущий Хокаге… Почему я должен этим заниматься, даттебайо?! — мальчик оглянулся, будто ждал, что я тут же все объясню.

Но пожав плечами и легонько покачав головой, я продолжил грести.

Мне самому было не очень понятно, зачем вообще нужны такие миссии. Если бы было в этих поручениях что-то такое, чего не смог бы сделать обычный человек, я бы еще понял…

— Хм, — задумчиво почесал шрам тыльной стороной ладони.

Но ведь зачем-то они нужны? Неужели это делается только ради денег? Нет. Тут должно быть что-то еще! Просто обязано!

Но я раз за разом возвращался к мысли, что эта работа для будущего дворника, но не шиноби!

Или это способ дать понять, что шиноби обязан делать вообще любую работу, — размышлял дальше, — если прикажут? …Так нет же! От любой миссии можно отказаться!

Это я вычитал в какой-то брошюре.

Шиноби не солдат, ему выдают несколько подходящих по профилю заданий, а дальше он волен выбрать одну из них или отказаться, разумеется, указав веские причины, и взять что-то другое. А вот за генинов, на первых порах, этот выбор должен делать сенсей. Он ведь опытнее, но свой выбор сенсей должен был объяснить генинам! Только это нормальный, а у нас — Какаши. И все грустно и печально…

Не успели Сакура с Саске закончить со своими участками, а блондин уже украдкой сгребал листья с их территории. Глазастый это видел, но никак не прокомментировал. Розововолосая же «наградила» Узумаки подзатыльником, за то, что он убрал ее кучку листьев и веток недостаточно быстро.

— Наруто, идиот, быстрее! Почему мы с Саске-куном должны тебя ждать? — возмущалась куноичи, подгоняя Узумаки.

— Ну и наглость! — процедил я, остановившись рядом.

— Сакура… — хотел я отчитать девочку, но почувствовав на своем плече тяжелую руку, сказал. — Сакура, отойди в сторону, мешаешь.

— Вы справляетесь отлично, — похвалил Какаши, пересев на дерево поближе, — так что я взял вам еще миссию.

В этот момент я бы с удовольствием метнул в него газонокосилку. Она тут механическая, открытый барабан с лезвиями красиво врезался бы в ухмыляющуюся глазом харю джонина.

— Какую? — зачастил Узумаки. — Какую? Какую? А миссия очень важная?

Наивный Наруто думал, что сейчас ему выдадут настоящее задание и подпрыгивал от нетерпения. Хатаке сделал театральную паузу и выдал:

— Очень.

— Круто, даттебайо! …Что это за миссия? Что? — не унимался мальчик.

Какаша опять задумал какую-то каку…

— Около ворот Квартала лавочников живет одинокая женщина и нам нужно будет ей помочь!

«Ачешуеть, какое важное задание! Конохские, блин, тимуровцы!» — зажмурился и разочарованно покачал головой.

— Вы что-то хотели сказать, Ирука-сан?

— Нет, Какаши-сан. — уныло отозвался я.

Хатаке я не понимал еще больше, чем D-миссии. Он везде и всегда говорил о важности командной работы, но пальцем о палец не ударил, чтобы на личном примере доказать эту самую «важность»! И свою обособленность от команды он показывал, даже можно сказать — подчеркивал, все время. Не только невнимательностью и наплевательским отношением, но и тем, что не считал нужным хотя бы приходить в им же назначенное время! А если кто-то из ребят вдруг оказывался слишком близко, он делал шаг в сторону, не отрываясь от книги. В такие моменты я представлял над его головой табличку: «Внимание, вторжение в личное пространство! Разорвите дистанцию!»

Все это напоминало мне чат, в котором собрались случайные люди, на дух друг друга не переносящие. Каждый сам за себя. В реальности команда номер семь существовала только на бумаге.

Когда дубль Узумаки торжественно унес последнюю охапку листьев и свежескошенной травы, Какаши молча вышел за ворота, жестом показав идти за ним.

Хатаке по крышам вышагивал, а мы, задирая головы, за ним по земле.

У входа в немаленький особняк нас встретила пожилая женщина, лет за шестьдесят. Одета скромно, если бы не ожерелье из крупного жемчуга, ее можно было бы принять за служанку в этом доме.

— Здравствуйте, госпожа Кацураги. — Почтительно поклонился Какаши. — Мы седьмая команда. Прибыли по заявке номер 2699.

— Здравствуйте, — улыбнувшись, ответила женщина, — все верно, пожалуйста, проходите, я покажу вам, что нужно сделать.

Фронт работ впечатлял: подремонтировать прохудившуюся крышу. Выкинуть с чердака хлам, на который нам укажет хозяйка, переставить мебель… В общем, сделать все, чего сама женщина сделать не могла.

Пока мы вкалывали, узнали, что у нее когда-то был муж-караванщик и сын шиноби. Оба погибли. Сначала в мир иной ушел сын, а следом и отец. Сердце не выдержало. Содержать дом одиноким женщинам было бы не по карману, если бы не лавка, что осталась от Кацураги старшего и немного денег от младшего. Ну и хвала небесам, что D-миссии недорогие, а они, как семья погибшего шиноби, имеют скидку на услуги деревни. А то кто бы им помог подлатать да в порядке поддерживать? Только генины.

В то время как невестка присматривала за лавкой, старушка присматривала за внучкой. Этот ребенок был везде! Черноглазая, юркая, со сбитыми коленками и без двух передних зубов. Шепелявя, она донимала всех вокруг вопросами. Когда ее пару раз чуть не придавили мебелью, Какаши отловил малявку и вручил Сакуре, чтоб нянчилась. Первым делом мелочь пнула Харуно по коленке и умотала прятаться за бабушку. В это время Кацураги, чуть не плача от умиления, трепала последнего Учиху за щечку, причитая, что тот похож на ее сыночка!

А Саске смотрел на нее взглядом исподлобья, в котором ясно читалось: «Уберите от меня эту дуру!»

И это умиляло женщину еще больше!

— Ой, такой серьезный, — сюсюкала Кацураги, — молчаливый, прямо как мой Тоширо!

Все же совесть у Какаши атрофировалась не окончательно, и он распустил нас на обед. Но, гад такой, выделил на все про все — полчаса! И полчаса — пилить до больницы. К сожалению, этого времени хватило бы только дойти до дома, поцеловать дверь и чесать обратно. Так что обедать мы пошли в Ичираку.

Сам Хатаке неизвестно куда смылся, сказав, что будет ожидать нас у больницы. Примеру сенсея последовали Саске с Сакурой, как только услышали название Ичираку.

Заведение, конечно, не экстра-класса, но еда там нормальная, все вкусно и сытно, Теучи и Аяме всегда опрятные, так почему все морду воротят, как слышат это название?

Владелец раменной был рад видеть Наруто и меня. Ведь мы не заходили к Теучи уже целую неделю. Мне показалось, что улыбчивый повар искренне беспокоился за своего постоянного клиента, даже пару порций за счет заведения выдал. «Клиент» слопал пять штук и судя по довольно рожице — наелся. Я смог осилить только одну — слишком сытным было блюдо. Все же работать с полным животом — то еще удовольствие.

В целом, лапша в Ичираку была вполне съедобна, но жевал я ее вяло, будто уже успел на целую жизнь вперед наесться и мне теперь на это кушанье смотреть тошно. Наследство от Ируки, не иначе.

Расплатившись с улыбчивой дочкой Теучи (Аяме, так, кажется, ее звать), пошли обратно.

Как оказалось, с садом мы еще не закончили. Нам вручили ведра с раствором от жуков-короедов: одна большая емкость у стены госпиталя и всего четыре набора с ведерком и кисточкой.

Через несколько бесконечных часов мы закончили. Вид имели колоритный — грязные, слегка уставшие, немного очумевшие от монотонной работы. И только Какаши — чистый и довольный.

«Нифига не сделал, а деньги получил! Ненавижу!» — подпирая стену приемного покоя, злился я.

Отчитываясь перед администратором госпиталя, я вспомнил про голодных больных, но оказалось, что Какаши где-то успел махнуться миссиями с Гаем. И снова никого не предупредил!

— Ирука-сан! — окликнул меня смутно знакомый мужчина.

— Здравствуйте, — медленно и неторопливо проговорил я, — напомните, как вас зовут?

— Эмм… Окегиро Камуи. — смутился медик.

На вид — ровесник Ируки, ну может чуть-чуть старше.

— Здравствуйте, — протянул я, всем видом показывая, что мне не сильно хочется продолжать разговор, — Окегиро-сан, что вы хотели?

Медик кашлянул и уже другим голосом сказал:

— Ирука-сан, почему вы не пришли на обследование?

— Забыл, Окегиро-сан.

— Хм. Ладно. — пробормотал смутившийся медик. — Вы не возражаете, если я проведу осмотр сейчас?

— Я нормально себя чувствую.

— Все так говорят. Пройдемте в кабинет. Нет, нет, — остановил он Наруто, — Я приглашал только Умино-сана!

Так что Наруто пришлось отправить домой. Чувствовал я, что осмотр затянется.

Я и раньше больницы не любил, но дотошность Камуи меня просто бесила! Тогда с дуру я решил спросить его об утяжелителях. Все это я надеялся узнать у Гая чуть позже, но вот получилось, как получилось… Я наивно полагал, что если задолбаю ирьенина вопросами, то он меня отпустит быстрее. Но вместо этого я получил лекцию про утяжелители на 30 минут! Конечно, это было полезно узнать и мне заодно сказали, куда следует обратиться за утяжелителями и каким-то костюмом… Но когда я услышал сколько все это стоит, мне поплохело.

— С вами все в порядке? — забеспокоился медик.

— Нормально. — выдавил я, прикидывая, какой кусок от моего бюджета отожрут два комплекта.

— У вас нездоровый вид.

— Вы просто представьте, — все еще находясь под впечатлением, ляпнул я, — Что получаете в месяц меньше, чем стоит рукав от костюма, а вам их два надо. Костюма, не рукава.

— Что?

— Простите, мысли вслух. Я пойду пожалуй. До свидания, Окегиро-сан.

— До свидания.

Тащившись по коридору больницы я был погружен в скорбные думы. Цена, названная ирьенином, словно превратилась в гигантскую жабу, которая меня душила холодными, скользкими, тощими, но сильными лапами… Кстати, о скользком. Прямо мне навстречу шел Якуши Кабуто, будущая, или уже настоящая, правая рука Орочимару. Проходя мимо, сделал вид, что знать его не знаю, и вообще он мне не интересен.

Дошел до кабинета с номером, который мне назвал Окегиро. Прочитал на двери вывеску: «Каруйи Рей — главный мастер фуиндзютсу».

«Это меня что, направили к главному по фуиндзютсу Конохского госпиталя? Ого! Ни к его секретарше, ни к подмастерью, а сразу к мастеру!»

Постучавшись и услышав «войдите», я зашел в маленький, аскетично обставленный, кабинет. Стол, кушетка, ширма, два стула с высокими спинками. На одном из них сидел невысокий, немного полноватый мужчина, лет за пятьдесят, с коротко подстриженными каштановыми волосами. Я отвлек его от какой-то книги. Видимо, не удастся мне посмотреть на мастера за работой.

— Здравствуйте, — дежурно-вежливо сказал он, — Вы что-то хотели, шиноби-сан?

А взгляд внимательный, даже выжидающий.

— Здравствуйте, — немного смутился я, — Каруйи-сан. Меня зовут Умино Ирука, и мне посоветовал к вам обратиться Окегиро-сан. Он говорил, что у вас можно купить тренировочные грузы и… извините запамятовал, и какой-то костюм.

Взгляд Рея стал заинтересованно-оценивающим.

— Ну что же. Если вас действительно заинтересовали наши скромные разработки, прошу за мной. — Встав со стула, он отодвинул ширму и жестом пригласил меня в соседнее помещение.

А вот это место уже напоминало мастерскую! Местами, казалось, она принадлежит книгопечатнику, местами — алхимику, а кусочки кожи и странные конструкции из ремешков и полос, напоминающие древние доспехи, могли принадлежать еще и кожевнику.

Все горизонтальные поверхности покрывали аккуратные стопки листов или пирамидки свитков. Некоторые испещряли замысловатые письмена, на других печати были перечеркнуты, а рядом, на электрической плите побулькивали горшочки с черным, похожим на расплавленный гудрон варевом. Вокруг горшочков мерцал полупрозрачный купол, похожий на графин с узким длинным горлышком, по которому вверх уходил пар, прямо в вытяжку с большим вентилятором, но чем-то неприятным в мастерской все равно приванивало.

Мастер Рей подошел к шкафчику, пошурудил там руками, уронил что-то тяжелое, а вскоре достал оттуда грузы наподобие тех, что я видел в манге у Ли, и какую-то тканево-проволочную конструкцию, похожую на вешалку в форме майки. Белая ткань жилетки просвечивала, так что под ней было легко различить перекрещенные полосы из, кажется, кожи и бруски покрытые вязью иероглифов. Сложив все это на стол, мастер фуиндзютсу начал вещать.

— Как вы наверное знаете, обычные тренировочные грузы, — схватив со стола обозначенные предметы, он с отвращением на лице показал их мне, — использовались для того, чтобы увеличить силу и скорость шиноби. Раньше их использовали очень многие, теперь единицы, вроде Гай-сана и его ученика. Все дело в том, что для того, чтобы грузы дали хоть какой-то результат, их надо сделать тяжелыми, и для этого используется мое искусство — фуиндзютсу. Но эти грузы не распределяли вес равномерно, и это создало ряд проблем, из-за чего теперь утяжелители почти не применяют. Главной из этих проблем было то, что при самых незначительных нарушениях тренировочного режима грузы начинали деформировать и повреждать мышцы даже у взрослого. А поскольку тренироваться с грузами начинали рано, то у детей частенько возникали проблемы с деформацией костей, повреждениями мышц и разрывами связок на тренировках.

Чтобы этого не допустить, нужен очень хороший наставник, разбирающийся не только в том, как нужно тренироваться с утяжелителями, но и в том, как эти утяжелители влияют на тайдзютсу ученика, его чакру и тренировки. Таких специалистов всегда было мало, а теперь — еще меньше, и Майто Гай, которого я вам уже называл — лучший из них. Что не менее важно, нужен ответственный ученик, который будет четко следовать режиму и проделывать все комплексы упражнений правильно и вовремя.

— Простите, что перебиваю. Вы сказали, что утяжелители как-то влияют на чакру того, кто с ними занимается?

Он посмотрел на меня, как на идиота:

— Ну разумеется! Грузы ведь сами по себе легкие, смотрите, — из коробки под столом он достал что-то, — Я держу их одной рукой. Они становятся тяжелыми тогда, когда в них подают чакру, и именно так они и работают. А поскольку утяжелители постоянно тянут чакру из своего носителя, то это со временем развивает его чакра-капилляры, насыщает чакрой ту часть его тела, на которой они находятся, увеличивают прочность и крепость его тела и силу мышц… — тут он остановился и замялся. — Но имеется ма-а-аленький такой недостаток, — и он пальцами свободной руки изобразил что-то совсем крошечное.

— Утяжелители, вытягивая чакру, — вздохнул ирьенин, — преоотвратнейше, я вам скажу, влияют на контроль. Дзютсу может не выполниться из-за нарушения тока чакры. Это создает некоторое неудобство и даже опасность в бою. — Закончил ведущий специалист Конохского госпиталя в фуиндзютсу, бросив грузы на стол и разметав листы.

В ответ на это я понимающе промолчал, находясь в обалдевшим состоянии.

«Ничего себе, маленький недостаток… Да от такой мелочи в бою сдохнуть — раз плюнуть!»

— К счастью, спустя долгие годы исследований, — вдохновенно продолжил мастер, — И, не буду скромным, благодаря моему энтузиазму, — самодовольно хмыкнул, — Мне… кхм… нам удалось разработать это! — Полез в другой шкафчик.

— Здесь все гениально и просто. Да где же он?! — шкафчик задребезжал, словно от ужаса, — Смотрите!

Рассматривая ремешки, тканевые кармашки, сетчатые накладки, бляшки, провода, я отметил:

— Напоминает тот жилет, что вы показывали ранее, но выглядит более закончено и цельно.

Рей просиял:

— Да! Берете это и закрепляете под любой одеждой, я покажу вам, как это делается, подаете чакру — и у вас есть равномерная нагрузка на все группы мышц! Аналогом такой нагрузки может послужить тренировка по горло в свинцовом песке с долей обычного! Единственное, что вам надо делать — это быть чуть осторожнее на тренировках.

— Эм, свинец? Он же очень токсичен!

— Да, но я это привел как пример, не более того. Ремешки представляют из себя своеобразный бутерброд с…

— Все отлично… простите, что перебиваю. Но сколько?

Мастер опустил глаза и виноватым голосом озвучил цену чудо фигни…

Цена, прямо скажем, кусалась. Глядя на мою перекошенную физиономию, мастер зачастил:

— Конечно, подобный шедевр медицины и фуиндзютсу стоит подороже, чем простые утяжелители. И пока будет обходится дороговато из-за цены материалов, это же не просто какая-то бумажка, на которую нанесли печати! — размотал обмотку одного из проводков, которая оказалась ленточкой, — Нет! Это особый и очень дорогой шелк, который отлично подходит для фуиндзютсу! Его делают в малых количествах только Абураме и еще один клан из Кумогакуре! Да еще здесь сплав из нержавеющего и чакропродводящего металла, который тоже стоит больших денег, его сложно формировать в гибкую проволоку!

Но главная причина такой цены, большей частью, была именно из-за тонкой и кропотливой работы специалистов фуиндзютсу.

Внезапная ассоциация заставила взглянуть на костюм иначе: теперь он представлялся мне гибкой печатной платой с микросхемами.

— Вы ведь сами знаете, что после гибели Водоворота мастеров в этой области стало очень мало, — продолжал жаловаться Рей, — и они все берут очень дорого за свои услуги. Я сам, например, могу выполнить едва треть работы с печатями для своего же изобретения. Увы… — его тоска сменилась злостью. — Если бы еще у меня было финансирование деревни! … Но Хокаге не хочет выделять ни рье на мои исследования, я даже этот экспериментальный образец сделал на свои собственные деньги…

Казалось, мастер печатей действительно сожалел, что не мог сделать свое изобретение доступнее и дешевле. Странно, но я почему-то сразу поверил в его искренность.

— У вас замечательное изобретение, Каруйи-сан, — сказал с уважительным поклоном, который тело сделало на автомате. — Я обязательно подумаю о приобретении такого комплекта. Скажите, а в моем возрасте это поможет с тренировками?

На мою радость «костюм» помогал в любом возрасте, да и я был достаточно молод, чтобы тренировки с ним были бы мне полезны. Хотя по-хорошему, начинать надо было раньше.

Как оказалось, я неправильно понял Окегиро. Утяжелители старого образца, как у Гая и тренировки с ними — отдельно, новый костюм — отдельно. И выбирать нужно только что-то одно. Но повезло мне дважды! Специалист фуиндзютсу к тому же знал, куда посылать клиентов на встречу с Гаем.

— Семь утра, Западные ворота Конохи. Оттуда они с Ли начинают свой забег вокруг деревни.

— Спасибо.

Дело оставалось за малым — встать завтра в семь утра.

В холле больницы я обнаружил Наруто. Он нервно ходил кругами, сцепив в замок руки на уровне груди. Узумаки оторвал взгляд от земли и с надеждой посмотрел на коридор, из которого я, по его мнению, должен был выйти.

— Наруто, я здесь. — окликнул, вытащив из его волос жухлый лист.

— Ирука-сенс… Ирука! — в голубых глазищах мальчика плескались волнение и тревога.

Бедный ребенок, он боялся, что «Ируку» снова упрячут в больницу, и потому не мог уйти.

А меня разрывали противоречивые чувства. Было приятно, что Наруто действительно волновался, но вместе с тем я чувствовал неприязнь от того, что он так сильно привязался ко мне. Как обычно от этой противоречивости закружилась голова.

— С вами все в порядке? С тобой все хорошо? — поправил сам себя мальчик. — Я хотел пойти с тобой, но меня не пускали, и я решил подождать здесь. Вот!

«С мешаниной своих чувств разберусь позже».

Я слабо улыбнулся и взлохматил его золотистые волосы:

— Все в порядке, Окегиро-сан просто проверял. Все хорошо. Пойдем. Зря ждал, мог бы уже дома перекусить и почитать что-нибудь полезное.

Счастливо улыбнувшись, Наруто убежал вперед.

Да, знаю… Сейчас он убежит вперед, потом вернется, чтобы дернуть меня и убежать снова… Вот как сейчас. А потом еще раз и еще…

Остановившись у почтовых ящиков, я оперся на перила и уставился в звездное небо. Вся эта кутерьма с утяжелителями заняла слишком много времени.

— Ирука, ты идешь? — Наруто нетерпеливо топтался рядом.

— Не жди, — улыбнувшись, сказал ему, — иди открывай дверь, у тебя же есть ключи.

— Хай! — он снова умчался вихрем.

Насмотревшись на звезды, я побрел домой. А на душе было муторно и противно. Из распахнутой двери лился тусклый желтый свет, мелькала короткая тень. Это Наруто ждал меня в коридоре, иногда выглядывая на улицу.

Стряхнув оцепенение, я дернул плечами и пошел в дом.

Переодевшись и помыв руки, пошел охотиться на холодильник.

— Так, что тут у нас? Мясо, — говорил сам с собой, рыская по полкам, — сейчас пожарим, это салат, его на стол, а это тоже туда же…

Пока я заторможено возился с поздним ужином, мальчик смотрел голодными глазами на холодные блины, но брать не решался.

— Хочешь? Бери. Ты-то точно аппетит себе сладким не испортишь. — пытался шутить, чтобы развеять кажущейся гнетущей тишину, — Скоро будет мясо, а на завтра я борщ сварю.

Узумаки снова уставился на меня так, как будто я вот прям тут собираюсь умереть.

— Ирука, ты же только одну чашку рамена съел, ты голодный!

Улыбнувшись, потрепал по волосам.

— Я не голоден, ешь. А лучше пойди помойся и потом приходи.

— Я чистый, — перебил меня Наруто, — я только вчера мылся!

— Хочешь чтобы на задании тебя по запаху враги вычисляли? Мыться нужно каждый день, а не когда грязь сама отваливаться не хочет.

После того как мы поели, я заварил чая и даже съел один блин с вареньем. К вишням я был неравнодушен и в том и в этом мире.

— Наруто, мы сегодня на полигон тренироваться уже не пойдем. Но тебе нужно будет перечитать свитки и попытаться в них разобраться самостоятельно. Если что-то не поймешь — спроси, попробуем понять вместе. Можешь даже сделать парочку каких-нибудь простых фуин-печатей, только не взрывных. Хорошо?

— Ага! Спасибо, Ирука! — сцапав печенье, мальчик убежал за свитками, лихо намотав свисающие концы полотенца на шею. Когда я уходил мыться, Наруто перетаскал переписанные свитки и те, что мы нашли в библиотеке, в гостиную, а в центре поставил свой убитый ученический набор для письма с кисточками и тонкую стопку листочков.

Забрав со стола старый набор, по дороге из ванной в комнату, я вернулся с одним из пеналов, что нашел в комнате. Мальчик так обрадовался обновке, будто я ему дорогой подарок сделал и обнять попытался.

— Не-не, — увернулся, свалив с кресла жилет.

— Извини, — убрал он руки за спину, словно пришел с повинной.

— Да ладно тебе. Просто смирись, что мои тараканы любят чистоту и порядок. Я не хочу тебя испачкать.

Пряча жилет в шкаф у входной двери, я по привычке проверил карманы. Нашел квитанции за жилье: Вода, электричество, расходы на оплату работы местного аналога председателя объединения жильцов многоквартирного дома, ремонтный фонд…

Захотелось взматериться в голос.

Не сказать, чтобы счета были сильно большими, но для моей нищенской зарплаты и такие расходы — серьезный удар.

Копаясь в свитках вместе с Наруто, вспомнил о том, что хотел пойти в библиотеку за информацией по менталистике.

Тогда меня отвлекли банковские бумаги, а сейчас уже было поздно и лень куда-то идти, да и волосы еще мокрые, а на улице ночью прохладно. Взял несколько свитков и уселся на диван, поджав под себя ноги. Так, почему-то, удобней.

Это какая-то помесь Узумаки и Нара. — рассматривал я рисунок барьера, — Мой клан разбирался в фуиндзютсу и барьерах, но в данных областях его основной направленностью был захват нарушителей и шпионов. Клан Умино работал с барьерами и фуиндзютсу также, как Нара — с тенями, захватывая и обездвиживая ими противников, либо взрывали их в запертых барьерах, что особенно эффективно действовало против диверсантов в воде.

Сидеть и читать свитки в гостиной оказалось неожиданно уютно. А Наруто был хорошим соседом. Мальчик перебрался с парой свитков на диван, но не отвлекал, только изредка тихонько шуршал под боком, что-то спрашивая.

Через час, устав от чтения, он наконец спросил.

— Ирука, а можешь меня научить, как этих самых некры… некри… некрамофов делать?

— Некроморфов? Почему не покажу? Покажу.

Меньше чем через полчаса чудовища у мальчика получались как бы не страшнее моих.

И тут мне в голову пришла идея:

Ведь хенге — это иллюзия объекта? А если попробовать ее растянуть?

Через час или чуть больше я наконец смог сделать то, что хотел. Монитор!

Это был не слишком ровный прямоугольник с закругленными краями.

— Ирука, а что это?

Я решил не мелочиться.

— Можешь выключить свет?

— Сейчас!

Пока мальчик бегал к выключателю я отпустил форму. Распрямившись иллюзия, точно что-то материальное уперлась в потолок, стены и пол.

— Темно… ой! Окно пропало… и диван!

— Подожди немного.

Сосредоточившись я представил, как экран медленно светлеет. Представил, как появляется яркое круглое пятно и становится понятно, что это солнце. Чернота превращается в небо. Возникают облака. Внизу показывается земля. Из ровного плато возникают невысокие горы. На их склонах вырастают деревья. В долине между гор блестит река, а недалеко от нее маленький городок с одной единственной белокаменной башней и желтыми нитями дорог петляющих между деревьями.

Открыв глаза, я увидел немного другую картину. Вдали, где я не слишком тщательно представил горы, виднелось море.

— Как…красиво, даттебайо! — восторженно выдохнул мальчик подходя ближе. — А? — коснулся изображения, — Это гендзютсу?

— Нет.

Под пальцами Наруто изображение пошло рябью. Я с любопытством наблюдал, как Наруто сначала отдернул руку, а потом приложил всю ладонь.

— А что это? — ткнув в домики, спросил он.

— Город какой-то.

— Не. — помотал Наруто повернувшись ко мне. — Все это!

— А, понял. Было хенге. Теперь… даже не знаю.

— Ты придумал новое дзютсу? Ух ты!

Я задумался:

Ничего подобного, если мне не изменяет память, я не видел ни в манге ни в аниме.

— Наверное, да, — осторожно сказал я.

— Круто! Покажи, что делать! Я тоже так хочу!

Включив свет, я сел на пол и представил, как раскрытая ладонь темнеет. Матовое черное нечто формируется в плоский экран. Держать небольшой экран было гораздо сложнее, чем позволить ему растянуться произвольно.

Остаток вечера мы играли с моим экран-но-дзютсу, пытаясь понять, что это такое, и как его можно использовать.

Подняться в шесть утра было сложно… Подняться в шесть утра было чертовски сложно.

Мало того, что с Наруто просидели почти до половины первого, так еще мне снова приснился Ирука! Но разлепив глаза, я так и не смог вспомнить, что именно было в том сне. Точно что-то неприятное, но вот что именно — не помню. В общем и настроение — не в дугу, и самочувствие не фонтан.

— А может не надо, — с надеждой спросил у своего отражения в зеркале ванной, — а? … Нет. — ответил сам себе. — Надо!

От фуин-специалиста я удачно узнал, что по утрам Гай бегает вокруг Конохи, а точнее — ровно в семь утра у Западных Ворот начинается ежедневный марафонский забег Зеленкиных.

Пришел я рановато и просто чтобы не заснуть, решил размяться. Ровно в семь часов утра они появились… Крича о силе юности.

— Бедные их соседи, мне их искренне жаль. — вздохнув, побежал догонять, возможно, своего сенсея.

— Майто-сенсей, я приношу извинения за то, что прерываю вашу тренировку, но нам нужно поговорить, не могли бы вы на минутку прерваться?

— Йош! — мощно выдохнул-выкрикнул Гай, становясь в позу «хорошего» парня: Большой палец на вытянутой руке загнут вверх, белоснежная улыбка сверкает на солнце, как лампочка — хоть сейчас на рекламу зубной пасты.

— Слушаю вас, Ирука-сенсей! — О боги, неужели он не может говорить тише?

— Гай-сенсей, как вы, возможно, знаете, я не так давно потерял память, а вместе с ней и большую часть своих навыков. — осторожно начал я.

Нацепив на себя серьезный вид, Гай внимательно смотрел на меня и кивал головой, подтверждая.

— Я слышал, что вас называют лучшим мастером тайдзютсу в Конохе. — осторожно пробую почву. Лестная характеристика снова возвращает Гаю придурковато-воодушевленное выражение.

— Да, — восклицает джонин, — Вы слышали верно. Нет, конечно, нескромно такое говорить о себе, — продолжил он несколько торопливо, — но я действительно лучший… один из лучших мастеров тайдзютсу в Конохе!

Понимающе кивнул, дескать, да тяжелое бремя слава, но все понимаю.

— Разумеется, нескромно признаваться в таком, но в вашем случае, Гай-сан, это чистая правда.

Решив, что лести достаточно, перешел к делу.

— Какую оплату вы бы хотели получить за то, что будете тренировать меня, а так же Узумаки Наруто, и учить нас, как пользоваться утяжелителями? Сколько времени займет обучение нас тому, как пользоваться утяжелителями и натаскиванием нас на приемлемый для чуунина уровень тайдзютсу?

От такой прямолинейности, необычной для местных, Гай не растерялся. Задумчиво потер подбородок, с сомнением посмотрел на меня, но все же ответил по всем пунктам.

Тренировки начинались не в семь, а в пять утра. Комплекс упражнений напоминал прием лекарств тяжело больного, только тут вместо таблеток упражнения утром, днем и вечером. И для лени в этом графике нет места, иначе утяжелители могут не только отправить на пару дней в больницу, но и стать поводом для получения инвалидности и костылей в подарок.

Получалось, что если повезет, то будем мы с Узумаки на уровне чуунинов по рукопашке… Хорошо, если к экзамену на чуунина, если учесть, что он будет в начале лета. Это если не сдохну раньше от этих тренировок.

Я уже начал сомневаться, нужно ли оно мне вообще, но когда Майто назвал цену. Нет, не так. Цену! Желание связываться с Майто Гаем отпало, как осенний лист от ветки.

Задумчиво пробежав кружок вокруг Конохи позади Гая и Ли, я окончательно отказался от идеи учиться у Зеленого Зверя и пошел домой.

«Нет, я точно неправильный попаданец. У всех нет никаких проблем. Пришли к Гаю, попросили о тренировках — и давай поражать его выносливостью и умениями. И никого он даже о плате не спрашивал. Это не важно, что он лучший инструктор Конохи по рукопашному бою, он все равно будет заниматься бесплатно с каждым встречным и поперечным… Ага, ООО «Счаз» всегда к вашим услугам!»

За свою науку Майто просил меньше, чем Рей за инновационную разработку, да только в стоимость тренировок не входили архаичные утяжелители. Вместе с ними Гай оказывался почти на треть дороже, чем два фуин-костюма. И жить придется натурально впроголодь, на одном рамене. Ведь все деньги я отдам тренеру и продавцам утяжелителей.

Доход с «Пиалы» идет стабильный, но не сильно большой, а мне придется еще на что-то одеваться и экипироваться.

Причем экипироваться до похода в Страну Волн. Притом не только себя, но и Наруто! А с моими доходами быстро накопить на все может и не получится. А залезать в кошелек Узумаки я не хотел. Он-то даст, но я не возьму. Да и хотел бы — что бы я взял у нищего генина? В общем, на еду и экипировку нам двоим моего дохода как инструктора-ассистента не хватит. И не факт, что хватит даже с прибылью от «Пиалы».

Если первая по счету проблема — деньги, то вторая и главная по значению — время и разные графики. В Конохе мы еще можем подстроиться под график Гая, но за ее пределами можем натворить глупостей во время тренировок и некому будет указать на опасные ошибки. С нами не будет Майто, который бы оценивал наш прогресс, развитие, показывал бы новые комплексы упражнений, составлял программу занятий.

После этого разговора день прошел, как в тумане. Я даже не мог вспомнить, какая в этот раз была миссия у ребят. А может и не одна. Хотя, вроде мы опять какой-то мусор убирали. Я высунул нос из исписанного расчетами блокнота, только когда желудок настойчиво стал напоминать о себе. Как оказалось, я на завтрак, по холостяцкой привычке Ируки, сделал всего одну порцию. Потом я отвлекся какой-то идеей и оставил еду, где ее и нашел Узумаки. А занятый поиском «Где бы достать еще денег» мозг посчитал, что раз тарелка пуста, то я позавтракал.

Хорошо Наруто не понял, что я это только себе приготовил… а то было бы неудобно.

— Ирука!

— А? Что? — заторможено огляделся. — А, это ты, Наруто.

— Какаши-сенсей тебя зовет. Что-то случилось? Ты какой-то не здоровый…

— Да? — обернулся, увидел одноглазого с недобро прищуренным глазом поглядывающим на меня поверх книги. — Понятно. Нет, ничего не случилось.

Мне б, наверно, испугаться, да настроение настолько уныло-флегматичное, что как-то все равно.

— Наруто, можешь идти. — спровадил мальчика Чучело и немного подождав, ядовито-елейным голосом спросил. — Струсил в лицо сказать?

— Какаши-сан, вы извините, но я вас не понимаю.

Хатаке от недоумения сдулся на полуслове, но снова быстро набрал воздуха.

— Вы, — с нажимом, — Ирука-сан, решили заняться доносительством? Через мою голову нажаловаться на меня Хокаге? — добавил издевательским тоном, — Струсили мне сказать?

— И?

Какаши глазом похлопал, повторил еще раз другими словами.

— А смысл говорить? — просмотрев беспорядочные записи, без сожаления перечеркнул весь лист. Забыв о Хатаке, я вернулся к предыдущим вычислениям и приуныл еще сильнее. — Все плохо. Все очень плохо. Или не «очень». Может быть…

Хатаке молчал, я забылся, что вообще тут не один, и в задумчивости постукивая карандашом по обложке блокнота, ушел.

Чуть погодя дошло, что я тут как бы разговаривал и меня никто не отпускал: «Вот сейчас Чучело опомнится, прикажет вернуться. Лицо мне под хохлому кулаком распишет…»

Но оклика не последовало. Сегодня я не буду бит.

Конечно, неприятно, что Какаши все узнал так скоро, но ожидаемо. Гораздо важнее то, что ему сказал Третий.

Судя по тому, что мы вчетвером снова убирали мусор, а Хатаке все также стоял с книжкой, ему явно не сказали то, что нужно. Или он посмел не услышать? Или о доносе рассказали, а к Третьему на ковер еще не звали? Может такое быть, что Какаши открыто наплевал на приказы Хокаге? А вот леший его знает!

Помогая Наруто уничтожать рамен, я чиркал в блокноте, пытаясь понять, чего ожидать от Какаши и терялся в догадках.

— Ирука, а это правда, что в других командах все вместе выбирают миссии? А когда разрешат всем вместе выбирать?

— Так должно быть, — уныло отозвался я. — Уже сейчас должно быть.

Вчера вечером, отправив Наруто спать, я удачно наткнулся, да что там, споткнулся о книжку с правилами и законами шиноби. Если судить по пометкам карандашом на полях, Ирука явно использовал ее для того, чтобы знакомить учеников Академии с основами местного обществоведения и этикета.

Книжка была неожиданно понятной. Кроме того, к своему удивлению, я понял, что правила и законы шиноби основаны на логике и здравом смысле, то есть на том самом, что местные ниндзюки по манге постоянно игнорировали. Но вставать мне было рано и я ознакомился только с двумя разделами: Выбор миссий и обязанности джонина-сенсея.

Например, Хокаге мог предложить любому шиноби любую миссию. Но если не было войны, военного положения и зоны боевых действий, то есть если обстоятельства не были чрезвычайными, то это было право шиноби, брать эту миссию или нет. Традиция такая пошла с тех давних времен, когда никаких скрытых деревень даже в проекте не было, а были враждующие между собой кланы, которым их родственники чаще всего казались чуть дороже денег (особенно если предлагали скромные суммы) и когда «кинуть» нанимателя было хоть и дурным тоном, но не чем-то неслыханным. Да и наниматели были гораздо менее честные и ответственные. Все-таки одинокий клан — это не скрытая деревня, его месть не так страшна. Тоже и с оплатой обманывали, и с сложностью миссии, чтобы сбить цену. Ну, примерно как Тадзуна. Архаичный заказчик, вот он кто!

Так вот, шиноби, это не солдаты и не чьи-то там защитники. Ниндзя, прежде всего — это наемники. Они работают за деньги, а не за честь или чью-то там благодарность.

И именно поэтому это их гарантированное законом право — выбирать миссию самому.

Решать, какую ему брать миссию, каждый шиноби должен сам. Мы ведь не копии друг друга, у кого-то лучше выходит разведка, кто-то лучший в прямом бою, а третий отлично лечит, но плохо калечит. Поэтому, грамотно выбирая миссии, ниндзя может потратить меньше сил и времени на их выполнение, а значит, выполнить больше заданий, получить больше денег. Л — логика!

Объяснять Наруто буду так: доставить ценную посылку из одного пункта в другой быстрее получится у Рока Ли. А вот найти человека, редкое растение или насекомое в лесу быстрее получится у Абураме и его жуков.

На первых порах за генинов берет миссии их джонин- сенсей. Но он обязан объяснить ученикам, почему он выбрал именно эту миссию. Или хотя бы выслушать их мнение по этому поводу. Но Какаши плевал на эти правила с высокой колокольни, а мы снова собираем мусор, на этот раз в парке. Хатаке снова просто взял миссию, без каких-либо объяснений. Ни с кем не посоветовавшись и даже не спросив нашего мнения. Теперь уже вместе с Наруто я бурчал под нос про попранные правила.

Джонин-сенсей обязан учить своих генинов, он же определяет, когда они готовы для повышения. Нет, если генин считает, что может быть чуунином по выслуге лет, количеству выполненных миссий или по своим навыкам, то он может подать заявление хокаге. А вот номинировать команду на чуунинский экзамен теоретически может только джонин-сенсей. И вмешиваться в обучение его команды никто не имеет права. Даже хокаге очень ограничен в этом вопросе. Считается, что хотя генины до шестнадцати лет и являются несовершеннолетними, но у них все же должно быть достаточно мозгов, чтобы попросить о переходе в другую команду, если их не устраивает их наставник. Хокаге может посчитать, что джонин-сенсей подвергает своих учеников неоправданному риску и его командование является неудовлетворительным, и если он сможет убедить в этом советников и командующего джонинами, либо Большой совет, то он может отстранить такого сенсея. А вот тасовать джонинов-сенсеев просто так, по желанию, хокаге не может. Об этом в свое время позаботились кланы, которые считали, что джонин-сенсей у команды с их детьми будет свой, клановый. Ну, или хотя бы просто тот, кто понимает, какая ценность ему доверена. И что будет, если по его глупости погибнут дети клана или, тем более, кланов.

А вот Какаши этого не понимает. Приструнил ли его Хокаге? Должен был. Тогда почему Какаши совершенно не поменял своего отношения к команде? Не понимаю. Похоже, здесь есть что-то, о чем я не знаю.

За размышлениями незаметно прошел день. Не заходя домой, я заглянул в банк за наличными. Деньги были мне нужны не только на костюмы, но и на пару задумок для «Пиалы». Осталось только наведаться туда и посмотреть, что реально будет провернуть, а что так и останется на бумаге.

Спрятав свиток-хранилку с деньгами я вышел из кабинета и непроизвольно прислушался.

— Химико, Мисако будет в шоке! — воскликнула одна девушка.

— Если окажется, что он это для бабы снял, ха-ха, она повесится!

Я подавился воздухом.

Ну и дамочки! Это же банк! Этот разговор — уже почти готовая сплетня! Надо выяснить против правил ли… — удивился собственным мыслям, — Кошмар какой-то, вот я зануда!

— А если для… пацаненка?

— Он больной!

«Что?! Это типа, нехороший намек на педофилию? Или они меня обидеть хотят, что у меня крыша съехала? Ну, все, я теперь точно докопаюсь до вашего начальства! И плевать, что занудой обзавут, я этого так не оставлю!»

В блокноте появилась заметка: " Книга жалоб и предложений. Корпоративная этика. Сплетни». А напротив нее пустой квадратик нарисовал, чтоб потом галочку туда поставить.

— Ирука, а зачем мы снова в больницу идем? Тебе плохо стало? — завидев знакомое здание, спросил Наруто.

— Нет. Скоро сам узнаешь.

Рея мы застали за работой, он что-то ковырял на жесткой кожаной пластине, но с радостью оставил это занятие, чтобы поприветствовать нас.

— Не ожидал увидеть вас так скоро, Умино-сан, остались еще вопросы?

— Нет. Вопросов нет. Есть деньги.

Толстые пачки ровными рядами легли на стол, который мастер Рей освободил от бумаг. Судя по круглым глазам Наруто, он таких денег не то что в руках не держал, даже не видел никогда.

Улыбающийся мастер перепрятал наличные в собственный свиток и тут же предложил мне примерить «специальный тренировочный модульный костюм с фуин-элементами…» и что-то там еще. На мой вкус — слишком длинно и кучеряво, так что я назвал его просто сбруей. Нечто похожее на то, что надевают на лошадей и вроде того, на что в кино закрепляют кобуры всевозможные агенты, полицейские и детективы.

Каруйи Рей еще раз похвалил-порекламировал свое изобретение, и обмолвился, что новый образец безразмерный и его можно отрегулировать «хоть на мальчика, хоть на вас».

— Давайте, я покажу вам как надо закрепить. Конечно, все есть в инструкции, но лучше я еще и покажу. Раздевайтесь до нижнего белья.

— Слышал, Наруто? Раздевайся до трусов и футболки, — повернулся к мальчику, только-только отправившемуся от шока созерцания такой кучи денег.

И мастер и Наруто смотрели на меня, круглыми глазами.

Недоуменно-недоверчиво Рей-сан спросил:

— Так вы покупаете тренировочный костюм не для себя, а для дж… мальчика?

Кивнул. Похоже, что меценатство в Конохе не слишком распространено.

Мастер мимолетно о чем-то задумался, а затем пожав плечами, принялся подтягивать ремешки, поглядывая на мелкого и примеряя длину.

Наруто смотрел на меня безмолвно открывая рот, точно рыбка в аквариуме.

— Этот костюм — для Наруто, — пояснил мастеру, — но я принес еще столько же на второй — для себя. Я оставлю задаток.

— Второй костюм, две, две с половиной недели… Там нужно много сделать и работы надо выполнять последовательно, поэтому так долго, извините, — фуиндзютсу специалист развел руками. — А насчет задатка… Половину можете оставить?

— Да. — свиток-кошель не стал легче или тяжелее, но цифра под печатью существенно уменьшилась. Каруйи Рей выдал квитанции и подтянув еще пару ремешков подошел к мальчику.

Только вот Узумаки так и не разделся, да еще и отказываться начал от подарка. Он стоял, уткнувшись взглядом в землю, упрямо мотал головой, сжав кулаки и говорил, что такой подарок не может принять, потому что равноценного ничего не может дать в замен.

Осторожно погладив Узумаки по голове, я прервал его:

— Наруто, это подарок, а не обмен. Подарок. И без примерки — никак. Надень эту… штуковину. — Чуть не сказал сбрую. — Извините, название уж больно длинное.

— Да что уж там… — пробормотал мастер. — Оно и в правду длинновато.

Всхлипнув, мальчик еще ниже опустил голову. Выдохнув, я сел на корточки, чтобы видеть лицо Наруто:

— Костюм твой. Не спорь, пожалуйста. Так надо.

Наконец уговорами я добился от Узумаки слабого кивка.

— Наруто, посмотри на меня, — легонько тронул его за плечо, он неохотно поднял глаза, в них стояли слезы. — Ты ведь мне доверяешь, так?

Мальчик снова кивнул, в этот раз энергичнее.

— Значит, доверься мне и делай, как я тебе говорю.

Забавно свистнув носом из-за соплей, Наруто все же переоделся в «сбрую».

— Кхм… этот костюм крепится поверх легкой одежды или нижнего белья. От чехлов отталкивающих пот пришлось отказаться, потому уход требуется особый. Стирать как можно реже в холодной или едва теплой воде, не используя жестких щеток и чистящих средств, которые могут разъесть материалы и чернила. Да и поосторожнее с ремешками, они хоть сделаны из крепкой кожи, усиленной леской и стальными нитями и специально обработаны, но все равно их можно ненароком порвать…

Рей порекомендовал надевать сбрую поверх намотанных эластичных бинтов, если нет тонкой одежды похожей на термобелье. А вообще посоветовал купить сплошной комбинезон, типа тех что Майто с Ли носят и закрепить сбрую на нем.

Конструкция легко собиралась и разбиралась, все ее элементы были подписаны.

Регулировка веса происходила путем подачи чакры в специальные управляющие печати. Подав определенное количество чакры в печать, пользователь задавал уровень веса. Подача чакры в другую печать мгновенно прекращала отток чакры, что было намного удобнее и безопаснее, чем пытаться снять грузы во время боя.

Поставив нагрузку, которую мы втроем определили как оптимальную, мы с мастером немного погоняли Наруто, пытаюсь понять, насколько хорошо ему подошли грузы.

— Ирука?

— Если ты опять про «дорого», то не надо.

— Угу.

Но Наруто не утерпел и только переступив порог квартиры начал заваливать меня вопросами.

— Сядь, — жестом указал на диван. Сам взял низкий пуфик и сел напротив. — Я знаю, что раньше относился к тебе плохо.

Наруто неуверенно попытался возразить:

— Это не так…

Жестом остановив мальчика, я задумался подбирая слова, а затем мысленно чертыхнулся: «Плевать, я сейчас не себя сужу, а Ируку!»

— Я вспомнил, как плохо к тебе относился. Не все вспомнил, но и этого достаточно для выводов. Я был дурным человеком и еще худшим учителем.

Наруто от удивления раскрыл рот, а я ободряюще улыбнулся.

— Я поступал ужасно, — не дал ему вставить и слово, — когда делал вид, что не слышу твоих вопросов. — улыбаться стало труднее, — Гадко — когда выдавал испорченные кунаи, тетрадки… — В горле застрял ком. — Но еще хуже, когда обвинял, за проступки, которых ты не совершал. Я не имел никакого права заваливать тебя тяжелой работой, ведь это все шло в ущерб твоему обучению.

— Но это… ты был добр ко мне, угощал раменом! — воскликнул Наруто. — Иру-у-ука, хватит говорить про себя гадости!

Я покачал головой

— А помнишь Свиток Хокаге?

— Ага, — опустил нос Наруто, — я виноват, прос…

— Не правда. Ты не виноват. Извиняться тебе не за что!

— Что? — Узумаки ошарашено посмотрел на меня, пытаясь понять, чего я такое несу. — Я же виноват… — Неуверенно начал он, — И Мидзуки, …виноват… потому что обманул…

— Наруто, вспомни, почему ты пошел за свитком? Главная причина, почему ты согласился его украсть?

— Эмм… Я хотел стать генином? — смутившись спросил, будто не знал точного ответа.

— Именно. А почему ты провалил экзамен? — подталкиваю его к выводам.

— Потому что не слушал тебя. Не учился контролировать чакру и потому что я не мог сделать иллюзорных клонов, хоть и врал тебе, что могу. Извини… — накрутил на палец футболку и виновато уставился в пол.

— Нет. — вздохнул и с трудом выдавил, — На самом деле виноват я. — Узумаки ошалело посмотрел, будто у меня выросла вторая голова.

— Я знал, ну или должен был знать, что ты не можешь выполнить дзютсу иллюзорных клонов. Для них нужен более тонкий контроль, и меньший объем чакры. Ты вообще вряд ли когда-нибудь сможешь выполнить этих иллюзорных клонов, как Сакура никогда не сможет сделать тысячу теневых клонов. Я дал тебе невыполнимое задание. Прости меня, если можешь.

— Но ты же, ты же… — до Наруто явно дошло, что прежний Ирука не хотел, чтобы он стал генином и пребывал в ужасе от осознания этого.

Все же я не смог сказать, что причиной стала тупая злоба и желание сделать гадость «убийце родителей», лицемерно прикрываясь правилами. Наверняка тот, прежний Умино, сбрехал бы сейчас: Я хотел, как лучше!

Пока Наруто пытался переварить услышанное и придумывал для меня оправдание, я продолжил:

— Кроме того, там, на поляне… Я должен был, прежде всего, узнать, почему ты стащил этот проклятый свиток, а потом уже грозить всякими глупостями…

Мальчик несмело хихикнул, видимо, вспомнив те экзотические методы воспитания, которые Ирука грозился к нему применить.

— Из-за своей глупости я был ранен. Только из-за своей. И если бы ты не выучил теневых клонов и не вмешался тогда, то я бы погиб. Может, тогда твой глупый сенсей Ирука и спас тебя, заслонив собой, но этого бы не пришлось делать, если бы он раньше просто честно сделал свою работу, — грустно улыбнулся. — А потом ты спас ему жизнь, с помощью клонов победив Мидзуки. И он должен быть тебе благодарен.

— Но ты ведь все равно меня спас. — тихо проговорил Наруто. — Ирука, и почему ты все время говоришь о себе как о чужом человеке?.. Это страшно…

— Знаешь, для меня тот «я», действительно чужой. Потому что я не понимаю его. Скорее даже не хочу понимать. Пожалуй, я стал другим человеком и на многое смотрю иначе…

— Пожалуйста, Ирука, хватит, так еще страшнее! Ты очень добрый, правда, Ирука! Ну, пожалуйста, хватит!

Киваю и улыбаюсь как можно счастливее:

— Спасибо тебе, Наруто. Спасибо, что спас своего никчемного сенсея. Спасибо!

— Ирука! — осуждающе воскликнул Узумаки, но на его лице уже расцветала ответная улыбка.

— Что же касается костюма, то тебе он сейчас нужнее, а я могу и подождать. Ты маленький, а тренировки с утяжелителями лучше начинать как можно раньше. Носи его аккуратно и за него платить тебе не-нуж-но! Понял?

— Хай, Ирука, я обещаю, я буду его беречь, даттебайо! — вскинул вверх кулак, торжественно обещает Узумаки!

Вид был у него нелепый, но я понимал — для него это важно и он серьезен. Над этим нельзя шутить или смеяться.

— Я знаю, — взлохматил его невозможно густые волосы. — Носи на здоровье.

— И еще… Ирука, я тебе обязательно верну деньги за этот костюм, правда, верну, вот заработаю и сразу верну, даттебайо!

— Нет, ну ты издеваешься?! Нет! Это подарок. И точка! — подумав я добавил, — Считай это за все те дни рождения, на которые я тебе ничего не дарил. Ладно?

Я услышал что-то похожее на писк, а потом Наруто повис на моей шее:

— Да, я понял, Ирука-сенсей!

«А ведь раньше он так никогда не делал…»

Похлопал мелкого по спине и мстительно подумал:

«Пусть теперь Джирайя попробует тарелкой лапши отделаться или мороженым!»

После того, как мы поели, я обнаружил, что продукты почти закончились. А в ванной накопилось грязное белье… Да и к полу, местами, мы уже липли без всякой чакры.

И покупать, и стирать… И по хорошему убрать… Мда, два свинтуса. Еще немного и на ногах начнут расти носки из пыли. Хорошо, у Наруто есть клоны и он меня научил, а то бы вообще труба.

Решив, что лучше убрать сейчас, я сообщил мальчику, что у нас будет небольшая уборка. Наруто я объяснил, как поддерживать порядок в доме, что и как делать. Если было надо — поправлял его клонов. Так что закончили мы быстро.

Когда домашние хлопоты были позади, я после короткой растяжки и разминки снова засел за чтение. А Наруто в это время засел штудировать фуиндзютсу.

И сегодня я снова читал не менталистику, а законы, правила и этикет шиноби. Хотелось знать, как еще может на мою докладную отреагировать Какаши. Напугать у него не вышло. Что в ответ может написать? Да и просто мне нужно было знать, как здесь все устроено.

Не хотелось бы погибнуть из-за того, что я не знаю какую-то общеизвестную ерунду.

— Наруто, почему бы тебе не попробовать изучать два свитка сразу?

— Это как? Я ведь могу изучать только од… Клоны! — догадался он, когда я в подсказку сложил пальцы крестиком, но клона не создал.

— Да, только я не знаю, может быть учить сразу много всего — опасно.

Пожалел о своей поспешности, а Узумаки уже успел сделать семь клонов.

— Ты одного оставь, пусть повторит то, что ты вчера прочитал. Пройденное.

— Ладно, даттебайо, — почесал мелкий в затылке, а подумав, покивал запоздало соглашаясь и передал клону часть свитков.

Через час изучения фуиндзютсу мальчик зевнув плюхнулся на диван рядом.

— Ирука, а что ты читаешь?

— «Законы, правила и этикет шиноби», продемонстрировал мальчику обложку книги, — не хочу погибнуть из-за неправильно сказанного слова, кроме того, каждый шиноби должен знать свои права и обязанности. Это действительно важно.

— Угу, — без энтузиазма ответил Наруто, потом до него дошло, что именно я ему сказал. — Подожди! Что значит погибнуть из-за неправильно сказанного слова?!

Рассмеявшись, я начал было объяснять ситуации, из-за которой может вспыхнуть конфликт, и тут меня осенило.

— Кажется, я нашел новое применение своему монитор-но-дзютсу. Садись, а я свет выключу.

Два схематично показанных человечка начали разговор. Над неправильными вариантами я изгалялся, как мог. А правильные заставлял Наруто показывать самому. Причем на моей технике. Мы выяснили еще вчера, что так можно.

Показ ситуаций, описанных в книге, прошел на "ура". И наконец-то мы отправились спать в нормальное время.

Неужели я наконец-то начал соблюдать режим? Давно пора!

День начался… Странно, в общем.

— Ирука, — за завтраком вдруг спросил Наруто, — а почему ты подушке комплименты говорил?

Закашлявшись, чуть не подавился, вспомнил обрывки эротического сна, а мальчишка продолжил:

— Ну, ты сказал, что она очень красивая, когда я спросил что в холодильнике взять можно. Что у нее красивая фигура.

Уткнувшись в тарелку, пробормотал, что мало ли что я там болтал спросонья.

— Говорил же, что можешь брать что хочешь. Только не надо ко мне в комнату заходить без стука, пока я сплю. Ладно?

Мальчик покивал и больше вопросов не задавал, только иногда улыбался, будто вот-вот захихикает.

Что же касается квестов на сегодня, то Какаши взял их несколько штук сразу, ничего опять не сказав и не посоветовавшись с нами. И, конечно же, он, как обычно, опоздал. Стабильность!

Я уже подумывал о том, чтобы подговорить детей опоздать в ответ, а еще лучше вообще не прийти! Вот что Чучело тогда делать будет, а?

— Вы опять опоздали! — закричала Сакура, обиженно надув щеки.

— О, со мной приключилась забавная история!

«Забавнее того как я подушке в любви признавался? Да ладно?!»

— Иду я по улице, а на столбе котенок…

«Иногда, лучше молчать и казаться идиотом, чем открыть рот — и доказать это».

Дальше я слушать не стал, просто пошел за детьми, которым эта брехня еще раньше наскучила. Не понимал я тяги Хатаке к такому очевидному вранью.

В этот раз нам довелось побывать в квартале Яманака. Мыли теплицы, чинили теплицы, строили теплицы. Я ненавижу теплицы.

— Ирука-сенсей! Здравствуйте! — повисла у меня на поясе миниатюрная блондинка в фиолетовом. — Как ваше здоровье?

— Здравствуй, Ино-чан. — дежурно улыбнулся девочке. — Со мной все хорошо. Спасибо, что спросила.

Ангельская внешность и стервозный характер — это точно про Ино. Уже сейчас девочка во всю пользовалась женским обаянием, порой здорово переигрывая. Очаровательно хлопая пушистыми ресницами с белесыми кончиками, Яманака заваливала меня вопросами на грани бестактности.

— А правда, что Наруто у вас живет?

От подобного я опешил, встретившись взглядом с голубыми, гораздо более светлыми, чем у Наруто, глазами.

В отличие от аниме они у Ино оказались вполне обычными, со зрачком, хотя в аниме его и ей и ее отцу не рисовали. А вот одежда почти, как в аниме: довольно вызывающая как для этих мест, так и для наследницы одного из Великих кланов. Не знаю кто из родителей настоял на бинтах, которые прикрывали живот и ноги до колен, но погоды это не меняло: девочка выглядела скорее полураздетой, чем одетой. «Эй, мне-то какое дело? И вообще, когда это я успел стать таким ханжой?!»

— Да. Вроде того… живет. — сказал, не справившись с удивлением от бестактного вопроса и очередного глюка разницы мировоззрений.

— А почему?

— Что «почему»?

— Почему Наруто у вас живет? — Честно искал, но не нашелся что ответить, слишком много причин, чтобы озвучить какие-то конкретные из них. Да к тому же Ирука мешал даже подумать о том, что я усыновил Узумаки, и мне становилось плохо, если я начинал сравнивать Наруто и Мишку. Эти мысли вызывали отторжение с тошнотой. Такие проявления чужих эмоций мне не нравились. Они меня пугали.

— Да вот не знаю, — ляпнул через силу то, что подумал, — он как-то сам подселился… Незаметно. — недоуменно развел руками, дескать, сам не знаю, как все получилось.

Из-за соседства с Ирукой в мыслях и словах я не чувствовал себя хозяином того что думаю и о чем говорю. Слова и фразы из себя приходилось иногда тянуть преодолевая непонятное напряжение. В такие моменты я чувствовал себя словно в лабиринте выложенном из крупных булыжников; камни высокие, но если хочется, то можно перелезть стену. Вот я постоянно и прыгал через «стены», чтобы сказать что-то связное и не зависать, обдумывая каждое слово.

Ино смерила блондина обвиняющим взглядом, поморщилась. И приторно-ласковым голоском поинтересовалась:

— Наруто, а почему ты живешь у Ируки-сенсея?

Боюсь представить как легко выбалтывают лишнее ее отцу, если эта малявка так умеет расположить к себе людей. Хотя, с другой стороны, ее отец — далеко не симпатичная и располагающая к себе девочка с почти ангельской внешностью.

Наивный Узумаки все же заподозрил подвох, поэтому ответил однозначно.

— Ирука-сенсей добрый и готовит вкусно.

На такую прямоту Яманака поначалу даже не знала, что ответить, но быстро нашлась:

— Да? — скептично оглядела Наруто блондиночка, — А я думала, что сами заселяются только крысы да тараканы… Если еду со стола не убирать. — смерила его взглядом, словно сомневаясь в том, кто же он на самом деле: рыжий пруссак или двуногий пасюк.

Наруто покраснел от возмущения и громко возмутился:

— Я — не крыса! — сжимая кулаки, — И не таракан!

Ино в ответ только посмотрела на него как на дурачка и криво усмехнулась. Но тут появился Саске, и ей стало не до Узумаки. С воплем «Са-а-а-ске-кун», она повисла на Учихе. Пощебетала немного о том, какой он замечательный, и как она рада его видеть. Потом вернулась Сакура и заорала «Руки прочь от Саске-куна, Ино-свинина!». В общем, испортила Ино всю малину.

Задумавшись над ситуацией, я буквально завис.

«Мы находимся на территории клана. Этот клан нас сегодня нанял и с его членами надо быть вежливым хотя бы потому, что они — заказчики».

Сакура — больная! Она орет на наследницу клана, папаша которой долгое время работал главным мозголомом Конохи! Да и сейчас, наверняка, постоянно привлекается к особо тяжелым случаям.

У этой соплюхи что, вообще ума нет? Или раз мозгов нет — Яманака мне не страшны? Ужас, как это вообще стало лучшей ученицей?!

Не удержался и закрыл лицо рукой.

Поругавшись минуту с «подругой» и оставшись этим весьма довольной, Ино вскричала, что обеденный перерыв уже заканчивается, и ей пора обратно к лентяю и толстяку. Быстро попрощалась с Са-а-а-ске куном, с придыханием и хлопаньем ресниц. Помахала, обменявшись злобными взглядами с Большелобой. И со мной попрощалась, а мимо Наруто пробежала, как мимо пустого места.

Проводив взглядом Яманака-младшую я как бы невзначай заметил:

— А у нас обеденный перерыв был?

— Нет, Ирука-сенсей. — стала отчитываться Сакура, — Какаши-сенсей не…

— Дети, война войной, а обед по расписанию. Оставляем все тут… Саске, аккуратней со стеклом! И идем есть.

— А как же Какаши-сенсей? — снова встряла «умница».

— Наруто, ватман распечатай и у средней теплицы поставь.

Как знал, что пригодится.

На листе было размашисто выведено: Обеденный перерыв. Скоро вернемся.

Розововолосая на этот плакат смотрела с ужасом, Учиха, похоже, нашу затею одобрил. Впрочем, я до сих пор не всегда мог разобрать, что именно он фырканьем хотел сказать.

В общем, разбрелись перекусить кто куда. От предложения посетить Ичираку Саске и Сакура снова отказались.

Так как Наруто город знал гораздо лучше меня, то я согласился, когда он предложил срезать путь.

Улочки и переулки так хитро переплетались, что уже на пятом повороте я не смог бы вернуться обратно. Еще бы, я ведь не запоминал ориентиры, а просто глазел по сторонам!

— Далеко еще? — опомнился я, когда из темного переулка мы вылезли на широкую улицу залитую солнечным светом.

— Не, тут повернем на Молочный переулок, потом там будет главная улица, потом еще улица и Ичираку!

— Ясно. … Погоди! Ичираку? Да это же почти в центре! Ничего ближе нет?

Наруто посмотрел грустно и немного осуждающе, будто я должен был что-то важное и, наверное, очевидное учесть, прежде чем спрашивать.

— Ладно. Веди к Теучи. Какаши-сенсея мы ждали? Ждали. Вот пусть теперь нас подождет.

— Ага! — тут же улыбнулся Узумаки.

Стараясь не терять из виду мальчика, я смотрел по сторонам. Молочный переулок находился недалеко от центра, тут хватало всевозможных лавок и зевак зависающих у блестящих витрин.

Среди ярких вывесок я заметил крупную, тусклую от пыли, табличку.

— Пестрая пиала. — разобрал я, хмыкнув про себя, что этому местечку подошло бы другое название. Например: «Серая пиала» или «Унылая плошка». Заведение выделялось на общем пестром фоне как кусок наждака среди конфетных фантиков. Тусклый коричнево-серый фасад казалось, принадлежал заброшке, но судя по тому, как внутрь проскользнул какой-то мутный тип и вышел другой, не менее мутный, но поддатый, заведение не простаивало.

— Стоп, стоп, стоп, — проговорил я, встав посреди дороги. — Еще раз!

Но название на табличке и она сама не поменялись. Первой моей мыслью было заглянуть внутрь, но вспомнив недружелюбные лица частых гостей этого заведения, решил перепроверить по документам. Может это не та «Пестрая пиала». А то мне страшно представить, что там внутри если «лицо» бара вот такое, а посещают его какие-то неприятные и криминальные на вид личности.

— Не, — покачал головой, — идем в Ичираку. Нам еще надо успеть вернуться.

И снова «Пиала» заняла мою голову. Перед глазами вставали всевозможные варианты оформления. Даже если это не та «Пиала», дизайн продумать — будет не лишним. Да к тому же, как ни крути, а свою профессию в деле попробовать охота.

Яростно почесав в затылке, после сухого листика, тихо выдохнул:

— Если судить по фасаду это именно то го…но из которого надо сделать конфетку.

Меня так захватила идея ремонта целого бара, что я не замечал ничего вокруг. Наруто даже, обратно к Яманака меня за жилет вел.

— Ирука! — карандаш повело в сторону, — Ирука!

— Да, — стер лишнюю линию, — Наруто, ты что-то хотел?

Мальчик помотал головой, на носочках потянулся всем своим невысоким ростом к наклоненному уху и прошептал:

— Какаши-сенсей, звал.

Я поднял голову и изрек:

— Извините, Какаши-сан. Повторите пожалуйста.

— Ирука-сан, что это такое? — зло потряс он «запиской», которую мы оставили. — Где Саске и Сакура?

Пожав плечами, перечеркнул в блокноте неудачный набросок.

— На обеде наверное, раз еще не вернулись.

— Наруто, принеси еще стекол. — вдруг рявкнул Хатаке.

— Тут этих пока хватит, — но, встретившись с тяжелым взглядом сенсея, Наруто пискнул, — Уже бегу.

Стоило Узумаки скрыться за оранжереей, как циклоп язвительно заметил:

— Должно быть, во время боя вы тоже перерыв на обед возьмете? — И рулоном в грудь мне ткнул.

«Когда только успел свернуть?» — с интересом посмотрел на рулон почти чистой бумаги. С одной стороны — точно.

— Нет, — примериваясь к ватману, — лучше поесть заранее. Можно?

Вытянул из рук обалдевшего Хатаке рулон:

— Спасибо. — расстелил лист на куске стекла и принялся переносить эскизы.

«Дизайнер я или где? Но какой из… — пересчитал варианты, — Из 5 выбрать? Блин, а ведь я даже не видел что там внутри! Если взять тему средневековой Европы… а там вдруг места мало!»

Намотал на руку хвост и стал не сильно дергать, как делал раньше.

Со стороны это должно было выглядеть странно: Сидит на земле мужик, что-то мулюет на коленке и бухтит «не то, не то».

— Какаши-сан, вы не могли бы отойти, свет загораживаете.

Тень заторможено отодвинулась.

— О, спасибо.

Хай тек, — в уме перечислял стили, — или готический или… Ну не классицизм — это точно! Барокко? Не, не люблю я эти блестяшки. Рококо тоже в топку! … А может… — быстро набросал на листе колонны. Вместе с названием смотрелось это откровенно убого.

Все также мысленно продолжаю спорить сам с собой.

«Тьфу, дрянь! А может? — снова черкал, — Не, не пойдет и название менять надо. А может модерн как в «Каспере»? Или арт-деко? Сочетание старых и новых форм, плюс яркость и эффектность, индивидуальность и… дохуя дорого выйдет, учитывая материалы. В топку! Азиатский стиль — мимо, не хочу чтоб как у всех было. Индийский! — подумав и почесав лоб, вынужден был признать, что паршиво знаю его особенности и он у меня в голове путается с арабским стилем. Конспекты бы мне… Впрочем, и там и там наблюдаем обилие текстиля, подушек, что несовместимо с едой. Разорюсь на порошках и пятновыводителях с химчисткой».

В конце концов весь энтузиазм сошел на нет, ведь фасад и реклама на входе должны были перекликаться с интерьером, я не знал, какая забегаловка изнутри. В документах не было ни планов, ни указания сколько этажей в здании.

Вскоре вернулись «пропавшие», но им Какаши говорить ничего не стал. Ручкой помахал, мол, работайте дальше, и учесал на ближайшее дерево. Мне же пришлось камешками придавить ватман и пойти помогать детям.

Из-за того, что каркас теплиц был довольно хилый, клонов мы не использовали, когда перешли к крыше. Потому и провозились так долго. Но клонам Наруто было чем заняться и без нас, они стригли кусты. Это я потом понял, что мы сглупили. Ведь клон был легче самого Узумаки.

Подавая стеклянные листы Наруто, я слегка оцарапал руку, даже не заметив этого, зато заметил Наруто. Мальчик тут же достал откуда-то пачку пластырей и с жутко серьезной рожицей заклеил мне порез.

— Спасибо. — сказал я, погладив мальчишку по голове, отчего он выпятил грудь и с видом победителя полез на стремянку.

Уже оттуда, оглядев стопки стекол и деревяшек, Наруто спрыгнул вниз, со словами:

— Ирука, я сам! — и забрав всю стопку, унес ее, но влезть на крышу с ней не смог. Листы оказались слишком громоздкими. В общем без помощи кого-то высокого, например меня, никак не обойтись.

— Не дури, — осторожно отнял стекла у двух клонов и протянул настоящему Наруто. — Упадут еще, побьются, а нам потом за них еще счет выставят.

— Но Какаши-сенсей ничего не делает. — сказал мальчик без намека на упрек, будто так и должно было быть. — Значит, и тебе не нужно.

Вздохнув покачал головой:

— Держи. — подал лист. — И вообще, надо было послать наверх клонов — они легче, а самим — стричь. Жаль, что хорошие мысли обычно поздно приходят…

— Ага. — вздохнул Наруто.

На выходе из квартала он, помявшись, ссыпал мне в руку горсть монет.

— Это что?

Наруто покраснел и зачастил:

— Я забыл отдать сразу. Ты слишком много Теучи-сану дал. А потом не взял… Вот, даттебайо!

— А-а. — дошло до меня, — Это сдача. Иногда я слишком сильно увлекаюсь. Ты тогда меня возвращай в реальный мир, ладно?

— Ага. — неуверенно покивал мелкий, задумчиво скосив глаза — … Хорошо.

Вечером того же дня, после чтения фуиндзютсу и клановых правил, мы снова взялись за монитор-но-дзютсу. Я сел на диван спиной к валику подогнув под себя ногу, а Наруто плюхнулся предо мной на живот и деловито подгреб под себя диванные подушки, приготовившись слушать.

Немного подумав, я растянул из черного шара небольшой экран. Темный фон прояснился, показав зеленую полянку со схематично нарисованным домиком и деревом, а из-за края экрана вышли 4 человечка. Один был наряжен в жилет — он изображал джонина. Еще двое были в красной и желтой майках, а четвертый в зеленом платьице. Чтобы не заморачиваться, всем сделал волосы под цвет одежды.

— А кто это? — Спросил Наруто.

— Это джонин-сенсей, первый и второй генины, а девочку зовут Грубиянка-чан.

— Почему? — наивно спросил Узумаки, рассматривая человечков.

— Сейчас покажу. — человечки дергано зашевелились. — Джонин-сенсей взял задание и пошел с командой к заказчику…

Я решил обыграть ту перепалку Сакуры и Ино, чтобы посмотреть на реакцию Наруто.

Узумаки очень удивился, узнав, что если бы Грубиянка-чан нахамила сыну или дочери заказчика, то все могло закончиться в лучшем случае, извинениями Грубиянки и ее джонина-сенсея, а в худшем — резней. Правда, ситуация была чисто гипотетической, да и оскорбления были не такими детскими… К тому же Грубиянка-чан с дочкой заказчиков знакома не была. В отличие от Сакуры, которая была однокашницей Ино.

Но необходимость соблюдать вежливость с нанимателями Наруто осознал сразу и задумался.

Поскольку время еще позволяло, я показал ему ситуацию, когда в команде красный-генин бегает за Грубиянкой, она его оскорбляет и даже бьет по голове…

Тут Наруто воскликнул:

— Эта Грубиянка совсем как Сакура-чан! — замер, явно зашевелив извилинами.

— Подожди с тем, на кого похожа Грубиянка-чан, — аккуратно прервал его. — Давай посмотрим, как на это отреагируют другие люди.

Поменял картинку.

У человечка в коричневом, изображающего заказчика из гражданских, над головой появилось облачко с мыслью, которое я прочел:

— Эта девочка, наверное, очень сильная и умная, раз бьет того глупого и слабого мальчика. Наверное, он заслуживает такого отношения и недостоин уважения. Пусть лучше она меня охраняет от бандитов!

И в конце живого комикса: Грубиянка не смогла отбиться от бандита, клиент получил копье в живот… В то время как мальчики и джонин-сенсей почти добили остатки шайки разбойников…

Прибежали черные чибики и «сказали»:

— Мы враждебно настроенные чужие шиноби.

Один пихнул товарища и ткнул пальцем в команду Грубиянки:

— У них совсем нет командной работы, они слабы, их надо атаковать! Они не смогут за себя постоять!

Команда Грубиянки-чан сначала пыталась отбиться. Но слаженности у них не было никакой и они попадали под техники друг друга. Оторвавшись от вражеских шиноби команда Грубиянки повстречала бирюзовых чибиков. Те «сказали»:

— Первый: — Мы дружественно настроенные чужие шиноби.

Второй: — Она атакует сокомандника… Это против правил. И их командир молчит. Надо ли нам связываться с командой, что не соблюдает законы своего же скрытого поселения? Ведь те, кто нарушают правила — мусор в мире шиноби!

Тут Наруто не выдержал:

— Ирука, не будь врединой! Сакура не такая…

— В смысле, Сакура не такая? — спросил невинным тоном, поднимая «монитор» чуть выше, чтоб не было видно улыбки. — Я ведь не говорил ничего про Сакуру. Это ты выдумал. И Грубиянка-чан выглядит иначе.

— Грубиянка похожа на Сакуру! А Сакура не такая! Она лучше! … И добрее! Просто она иногда вспыльчивая и любит Саске. Ничего же такого не случится, даттебайо! Сакура себя так ведет только с Ино!

Весело фыркнув:

— Но ведь это ты заметил сходство, не?

Наруто надул щеки, насупившись.

Пришлось уже серьезным тоном сказать:

— Я всего лишь хочу показать, какое поведение может привести к беде. Да и рассказать о своих наблюдениях, — развел руками, — мне особо некому.

Узумаки не поддался на уловки и смотрел все так же укоризненно.

— Сдаюсь. — откинулся назад через подлокотник, небольно стукнувшись затылком об пол.

Какое-то время я пытался прочесть названия книг в шкафу из такого положения, а потом бросил это дело.

— Ну ладно, — поднялся и сел нормально, — не будем больше про Сакуру и про Грубиянку-чан. Просто старайся не допускать те ошибки, что мы с тобой рассмотрели до Грубиянки-чан.

— Ладно! — немного недовольно отозвался Узумаки.

Что ж, с первого раза Наруто мне переубедить не удалось. Но я знал, что мне удалось посеять крохотное зерно сомнений в правильности действий «умницы». На сегодня — хватит. Не надо портить отношения из-за Сакуры. Не стоит она того.

— Так, — глянул на часы, — скоро спать, а мы тут разбросали всякого.

— Ирука! — обвиняюще воскликнул мальчик.

— Что? — дурашливо обиделся, — Думаешь забыл про сказку? Не, вот сейчас начну и за сегодня только первую часть расскажу.

— Да? — тут же забыл Узумаки про все обиды. — Как называется?

— «Хоббит» или «Путешествие туда и обратно». А теперь в ванну, — вдогонку, — и чтоб зубы почистил!

— Почистю! А какую из двух расскажешь?

— Не, «почистю», а «почищу»! И это два названия одной истории.

— Ясно!

В четверг, мы снова было отправились в Ичираку, но проходя мимо приятного на вид ресторанчика, я почувствовал запах чего-то очень вкусного. Да и желудок уж очень красноречиво квакнул.

— Давай тут поедим, — а то к Теучи топать долго.

Наруто вздохнул с видом Сократа, принимающего чашу с ядом, бросил на меня тот же непонятный жалобно-укоряющий взгляд, но возражать не стал.

Уютный зал заливал оранжевый свет множества мелких светильников, напоминающих ветки физалиса, да и настоящий физалис торчал из каждой вазы на покрытых оранжевой краской столиках. Девушка со скучным лицом, подхватила вазочку с нашего стола и переставила ее на стол, с которого взяла поднос с грязной посудой.

Интерьер в оранжево-черных тонах мне частично понравился, но лично мне тут казалось «жарко».

— Не помешало бы добавить белых или бежевых деталей, чтобы визуально увеличить зал. — пробормотал я, разглядывая доску с меню около барной стойки.

Поначалу я посчитал, что все официанты заняты, но когда вместо нас начали обслуживать компанию пришедшую после, а затем и пару пенсионеров, я присмотрелся к обслуге. Тучный бармен елозил оранжевым полотенцем по столешнице с таким видом, будто ей одолжение делал. Подождав еще минуту, я остановил официанта, выставив на его пути руку.

— Уважаемый, мы хотели заказать два обеда. — подавальщик снова меня проигнорировал, обогнув препятствие, — …Эй!

С невозмутимым видом, бармен пренебрежительно бросил:

— Демонов и их любителей не обслуживаем.

От такого наезда я сначала даже не сообразил, что ответить.

— Я не демон! — сердито вскричал Наруто. — Я генин Конохи! Возьми свои слова назад, жирдяй!

— Не будь ты теперь шиноби, я бы просто снова за ухо выкинул тебя из своего заведения, — скорчил рожу толстяк. — Иди куда-нибудь и сдохни там, сделай всем услугу. Пошли во…

Встав из-за стола, я подошел вплотную к стойке:

— Ты кого демоном обозвал, мешок с салом?

Мужик начал было возмущаться, но я его перебил:

— Рот закрой, тебе слова не давали.

Нарваться на шиноби я не боялся, ведь они даже после выхода на пенсию предпочитали себя не запускать, а этот бармен напоминал студень, а не плотный шар, как Акимичи, которых я видел на улице.

Толстяк сжался, по его виску скатилась капля пота.

«Хм, так вот как Ирука угрожал оппонентам. Мне реально хочется воткнуть кунай в жирную шею, перерезая и разрывая артерии, трахею, и повернуть его…»

— Это мое заведение… Ты… Вы не сме-ете мне уг-грожать, з-з-закон меня защи-щ-щает! — трясся и заикался владелец забегаловки, но...

— Закон гласит, что Коноха — скрытая деревня, поселение ниндзя, а таких как ты, кусок сала, здесь терпят, только пока вы полезны, — произнес я низким, тихим угрожающим голосом. — Ты только что оскорбил главу клана, одного из тех, кто принимает законы. Раз уж ты не хочешь нас обслуживать, ладно, твое право. — Издевательски подчеркиваю голосом слово «право». — Но раз ты не считаешь нужным быть полезным шиноби, значит, и мы не должны будем тебя защищать. Неприятности случаются со всеми. Так что когда тебя и твою семью будут резать, не жди помощи.

«А ведь здесь мы с Ирукой едины, ему тоже не понравилось, что его назвали «любителем демонов». Задели больную мозоль, да».

Оставив хлопающего ртом и испуганного пузана, повернулся к Узумаки:

— Пойдем отсюда, Наруто, у меня пропал аппетит.

— Стойте! Оставайтесь, вам сегодня все бесплатно, но демону — втрое дороже, — испуганно блеял сзади официант.

«Они совсем идиоты?»

Я остановился, и не поворачиваясь к выродку, холодно бросил:

— Каждый выбирает сам, издеваться ему над ребенком, ничего плохого ему не сделавшим, или нет. Человек он, или нелюдь. А еду, приготовленную нелюдью, я даже бесплатно есть не буду, вдруг это человечина.

Кто-то в зале поперхнулся. Видимо, не очень понравилось сравнение.

Хотелось сплюнуть со злости, но я сдержался и вышел на улицу, направившись в сторону Ичираку. Всю дорогу до раменной Наруто молчал, как пришибленный.

— Ирука, — тихонько сказал мне мальчик. — Спасибо, что заступился за меня, … никто никогда так не делал. Не нужно было, — стал накручивать футболку на палец, — теперь эти люди и тебя тоже будут ненавидеть, от этого будет только хуже…

Дослушивать не стал. Грешен.

Я так же тихо сказал, чтобы Теучи не слышал, пока возился у чана с кипятком.

— Наруто, я не буду есть там, где тебя обижали и не понесу туда свои деньги.

Узумаки снова уперся взглядом в землю, и я был уверен — в глазах у него стояли слезы.

Вздохнув, я чуть присел, чтобы видеть лицо мальчика и тронул его нос, чтобы он посмотрел на меня. — Чего нос повесил? Ну? Ничего ведь ужасного не случилось. — улыбнулся я. Мелкий шмыгнул, но улыбнулся. — И вот еще что, — опомнился я, — если вдруг захочу зайти в заведение, откуда тебя выкидывали, гнали, или в разы завышали цены, говори сразу, хорошо? Память-то у меня дырявая, напоминать нужно, что к тебе некоторые люди плохо относятся.

Наруто молча покивал.

— Вот и хорошо. — улыбнувшись, взъерошил желтые вихры.

За едой мальчишка подробно рассказал как и кто к нему относится в различных кафе, магазинах и на рынке. Если коротко: «Ко мне добры только Теучи и Аяме».

Как оказалось, таких заведений, как тот «Физалис» в Конохе было подавляющее большинство. Пока мы шли обратно, Наруто показывал на разные забегаловки, магазинчики и коротко говорил: Здесь тоже.

«Да и фиг с вами, с уродами. — усадил Наруто себе на плечи, — Не нужны им мои деньги? Буду готовить сам. Тем более, что финансы скоро запоют романсы, а от лапшичной Теучи я скоро шарахаться, как от огня буду, если мы там завтракать, обедать и ужинать будем».

Оставив Наруто в квартире со свитками, сам сбегал на рынок.

Что в будние, что в выходные, рынок работал с утра и почти до самой темноты. Многие торговцы жили неподалеку, а товар им подвозили всю неделю. Так что в любой день можно было купить что-то свежее.

Заползая в постель, я подумал, что Ино абсолютно не права. Не пришли мне на ум тараканы и грызуны и не придут. Никогда.

Наруто напоминал мне бродячего котенка из стихотворения, когда замирал пораженно вытаращившись на лучший кусок, который оказывался на его тарелке, или в ответ на похвалу таращился не веря своим глазам.

Закрыв глаза, я попытался вспомнить то стихотворение целиком:

Он шел по улице и тихо плакал.

Облезлый, одноухий, и с больною лапой.

Повисший хвост, несчастные глаза,

А в них жемчужиной дрожит слеза.

Его никто вокруг не замечал,

А если и заметил, то ворчал,

А мог еще и палкой замахнуться.

Он убегал, когда мог увернуться.

Он с грустью думал: «Я такой урод.

Ну, кто такого жить к себе возьмет».

Так шел он, шел по краешку дороги.

И вдруг перед собой увидел ноги.

Огромные такие две ноги,

Обутые в большие сапоги.

В смертельном страхе он закрыл глаза,

А человек нагнулся и сказал:

«Красавец-то, какой!

А ухо! Взгляд! Пойдешь со мной?

Я буду очень рад.

Принцессу и дворец не обещаю,

А молочком с сосиской угощаю».

Нагнулся, протянул к нему ладошку.

Он первый раз держал в ладошках кошку.

Взглянул на небо, думал, дождь закапал.

А это кот в руках от счастья плакал*.

Смахнув слезу я грустно усмехнулся:

— И тебя проняло, сосед?

А в ответ, как всегда, тишина. Но я понял, что он меня слышал.

В пятницу, в конце рабочего дня, я наконец сподобился зайти с Наруто в «Пиалу», то заведение, что мы заметили в прошлый раз. Благо, нам было почти по пути. К сожалению, по документам это была та самая «Пиала».

Пихнув обшарпанную дверь с отполированной ладонями посетителей медной ручкой, я оказался в довольно темном помещении. В лицо не пахнуло вонью прокисшей капусты, или чем-то таким, как я себе представлял, хотя табаком пахло вполне ощутимо.

«Ах как же жаль, что только запахи не оправдали ожиданий!»

Высокий, недавно беленый потолок подпирали массивные, круглые колонны без каких-либо украшений. Трудно было понять, какого тут цвета мебель, но не из-за грязи. Нет. Тусклые лампы в пестрых плафонах все цвета превращали во что-то темно-коричневое, а бамбуковые жалюзи мешали солнцу попасть в это мрачное местечко. На фоне белоснежного потолка все деревянное от столов со стульями до колонн и панелей казалось матово-черным и сливалось с густыми тенями под ногами и плащами мрачных посетителей жавшихся по углам, как тараканы.

Видимо специально для этих посетителей мебель расставили под стены, а оставшуюся, в центре зала. Присмотревшись, я заметил, что вся мебель разная: стул с обивкой и без, что-то похожее на кресло и низкий табурет, как из детской. Столы тоже не отличались единообразием. Вместе с названием такой выбор мебели в заведении казался остроумным, но я сомневался, что в таком виде и именно эти посетители, оценят его по достоинству.

Вот к примеру, около ближайшего окна сидела компания с хмурыми лицами, которые пристально следили за каждым моим движением. Им до одного места какой тут интерьер! Их больше заботят бумажки и какой-то хлам, что они разложили меж тарелок.

Барная стойка издали показалась гигантским ящиком, за которым стоял худой и явно уставший мужчина. На шиноби не похож. Какой-то слишком нескладный, что ли? И неспортивный. И держится как-то не так… Не как ниндзя. Но лицо приятное, даже неуместное в этом месте. Этому человеку больше бы подошло место у витрины уютного ресторанчика при домашней гостинице.

Общее впечатление от заведения Ируки? Почему-то «Пеструю пиалу» хотелось назвать — заведением в стиле монументального соцреализма. Гнетущее впечатление и от интерьера, и от посетителей.

— Ирука. — шепотом окликнул меня мальчик. — Давай уйдем. — покосился на хмурого мужчину, который отошел от стойки, оставив на ней маленький сверток.

— Мы здесь по делу. Не бойся, — отозвался я.

Он насупился, но ничего не сказал.

Уставший бармен, не взглянув на нас, без интереса убрал узелок под стойку и принялся втирать в столешницу нечто напоминающее крем. Получалось у него это так монотонно и безрадостно, как у каторжника со стажем махать киркой.

— Если хочешь, можешь постоять на улице, я скоро.

— Наруто замотал головой и схватился за мою штанину.

— Все хорошо будет. — уверил я, но видимо мальчик не поверил.

Подойдя к широкой столешнице я успел сказать только:

— День добрый…

— Умино-сама! — ожил бармен, как тот Пинокио, что превратился в мальчика. — Здравствуйте, вы бы предупредили старика Сору, что зайдете. — Эй, малец, детям тут не место! Кыш!

— Успокойтесь, Сора-сан. Наруто у вас саке заказывать не будет… так ведь?

Мужчина только вздохнул, когда Узумаки быстро помотал головой, а потом энергично закивал, видимо, сразу не сообразив, что я ему сказал.

— Умино-сама, — отодвинувшись от стойки с толикой озабоченности, — Деньги я перевел, значит, что-то случилось? Вам что-то нужно?

— Нет, не случилось. Нужны планы здания с размерами. Чертежи. — Перешел я сразу к делу. Вопрос: «зачем?» мужчина так и не задал. Зато посмотрел на меня с такой надеждой, что мне даже стало как-то неудобно. Он метнулся куда-то и принес пыльный тубус.

Просмотрев мельком планы, я спросил:

— Могу взять их до завтра?

— Конечно-конечно, — расплываясь в странноватой улыбке, сообщил Сора, — вернете когда вам будет удобно, Умино-сама!

— Спасибо, — смутившись, — Сора-сан. До свидания. Я бы хотел поговорить с вами, но пока не разберусь с бумагами, не знаю что спросить.

— До скорой встречи, Умино-сама. — на выдохе сказал Сора, будто не мог решить радоваться ему этой новости или грустить.

Дома я обнаружил, что «Пестрая пиала» имела просторную кухню и помещения непонятного назначения, напоминающие очертаниями трехкомнатную квартиру, а так же второй этаж, который не использовался. Так как крыша над «Пиалой» оказалась двускатной, лестница на второй этаж должна была бы быть в центре зала, но она находилась сбоку здания и выходила в закуток между домами. Мы там через мусорные баки перелезали, чтобы сократить путь.

«Странная планировка. Черный ход? Будем менять».

Вечером, отползая от чертежей, я понял, что нужно снова идти на полигон. Переписанные свитки Узумаки по фуиндзютсу закончились. К счастью, Наруто на сегодня хватило тех, что были. А еще он наконец-то сделал пищевой свиток. Маленькое чудо. И свиток и он.

А еще это чудо в перьях не любило мыться. Наруто не любил лишний раз плескаться в ванной. Нет, не то чтобы он был идейным грязнулей и вообще не мылся. Просто он этим занимался тогда, когда ему или окружающим начинали мешать грязь или запах. Ну не видел он смысла в помывочных процедурах, если он и так чистый. Каждый вечер перед сном он пытался откосить от ванной.

— Я чистый! Правда, от меня даже не воняет!

«Нет, так не пойдет». — решил я обманным путем приучить мелкого к чистоте.

— Ладно, — безразлично пожал плечами, — можешь не мыться.

Наруто расплылся в широкой победной ухмылке.

— … Но тогда сказки на ночь сегодня не будет.

— А… — захлопал глазами Наруто, — э?! … — сердито фыркнув, — Шантажист! — цапнул стопку чистых вещей, что принадлежали мелкому Ируке, полотенце и громко топая удалился.

Посмеявшись, я задумался о том, что старые вещи Ируки — это не выход. Половину из них Наруто уже успел порвать так, что после починки в них можно было только на субботник пойти или еще чем таким же грязным заняться.

У самого Наруто гардероб оказался еще скуднее. Вещей у него было мало, и он старался стирать их как можно реже, таская одно и тоже как можно дольше. Понятно, что такой подход отражался на его внешнем виде не лучшим образом. Покупать новые он не мог, даже если и хотел. На пособие особенно не разгуляешься. А с учетом того, что для «демонова отродья» все было намного дороже, я действительно не понимал, как у него скопился даже такой убогий гардероб.

Эту проблему надо решить скорее, пока Наруто есть еще что носить.

— Они вышли на дорогу и скоро достигли того перевала, где когда-то попали в лапы гоблинов. — рассказывал я «Хоббита». — На сей раз на перевал они взошли утром и, — заметив, что Наруто прикрыл глаза, я продолжил уже тише — оглянувшись, увидели землю, освещенную неярким утренним солнцем. Там, далеко на горизонте, еле виднелась Одинокая Гора. На ее главной вершине поблескивал нерастаявший снег…

Закончив рассказ, я шепотом позвал Наруто, а он поморщился и крепче сжал тряпичного дельфина.

Теперь я сам мог идти спать.

«Надеюсь, что завтра Какаши не наберет нам миссий до вечера, как сегодня». — подумал, проваливаясь в дрему.

День следующего утра не радовал. Я стоял в поле, щекотал длинной веточкой круглый бок пятнистого бычка, и ясно осознавал древнюю мудрость: надежда — мать дураков.

Хатаке потащил нас на миссию — пасти-перегнать стадо быков местных фермеров.

Дело в том, что в обращении с быками нужна определенная сноровка, и случайного сезонного рабочего хозяевам стада нанимать не хочется, потому что мало ли чего случится. А вот генинов наняли — потому что они точно справятся.

Задание затянулось на весь день. Собакин-сан опять ничего не сказал, потому поесть было только у нас с Наруто. Да и то, брали мы легкий перекус, чтоб свиток-поделку Узумаки проверить. Могли ведь остаться даже без этих крох, если бы мелкий где-то напортачил.

Конечно, на двоих маловато, ну хоть что-то есть!

Когда Какаши скомандовал, что у нас есть немного времени на отдых, пока стадо не отдадут обратно, у Наруто уже во всю урчало в животе. Он чуть ли не подпрыгивал, распечатывая на походные деревянные тарелки жареное мясо, хлеб, томаты и огурцы.

Я свою порцию уже начал есть, а вот Наруто замер с бутербродом у рта, но потом убрал его в салфетку и побежал делиться с Сакурой.

Я едва удержался от того, чтобы не закрыть лицо обеими руками.

«Вот почему так? Косячат другие, а стыдно тебе!»

— Наруто-дурак, я худею! — взвизгнула Харуно, от души треснув ухажера по голове. Кулаком и не жалея сил, будто мстила за пожеванное коровами платье и волосы. Я прекрасно понимал, что это неприятно и даже может разозлить, но на других зачем срывать свое недовольство? Особенно если они не виноваты.

Наруто снова попытался предложить еду, будто не замечая, что Харуно уже красная от злости и раздражения. Снова получил, но не по голове, а по рукам, так что уронил бутерброд в свежую коровью «мину».

Я скривился от такого зрелища… И ведь она Наруто ударила без единой мысли о том, что испоганит еду и оставит Наруто голодным. Почему нельзя было вежливо отказать, если не хочешь?

— Сакура в своем репертуаре. — вздохнул я и покачал головой.

А Наруто, впервые на моей памяти, посмотрел на розвоволосую с чем-то, похожим на осуждение.

— Сакура-чан, ну зачем ты так…

Та сжала губы и треснув его еще раз, процедила:

— Сам виноват!

Я бы эту дуру обругал, но Какаши стоял рядом, и сверлил меня взглядом своего родного серого глаза. Хорошо хоть, что не шарингана. Видимо, не понравилось, что я тут смею выражать неодобрение. Пусть и невербально.

А Наруто уже пришел ко мне. Глаза у него были настолько жалобные и виноватые, что я его даже не отругал. Просто молча протянул второй кусок своего бутерброда, отрезав себе пожеванную часть.

— Нет, Ирука-сенс… Ирука, это ваше, я сам свою еду потерял. Шиноби должен быть осторожен…

Прервал я его излияния просто, покачал головой и еще раз настойчиво протянул еду.

— Спасибо, Ирука — сдался Узумаки.

— Не за что. Ешь. — с трудом отпихнул бычка-каннибала, примерявшегося к бутерброду, пока Наруто размышлял — Не то коровы отберут.

Молодые бычки ластились ко всем, как кошки, а если учесть, что они были на удивление чистые, то погладить их было не противно. Вот и Саске тоже украдкой почесал теленка за ухом. После фермы с нами остались только совсем мелкие бычки, взрослых оставили.

Даже как-то совестно стало есть бутерброд с говядиной.

— Дурак! — вдруг выкрикнула Харуно.

Не успел я додумать: «Кому это она, ведь Наруто сидит тут», как услышал утробное мычание.

Оказалось, что девчонка попутала бычка-подростка с Узумаки и двинула ему в нос. Бычку это не понравилось. И в отличие от блондина, безответным копытный не был. Так бы и гонял пятнистый идиотку, но вмешался Наруто и испортил все удовольствие от просмотра!

Эээ… то есть спас Сакуру! Конечно, где-то на задворках теплилась мысль, что девочка скажет «Спасибо» и поцелует спасителя в щечку… Но я, видимо, слишком много перечитал в детстве сказок про рыцарей, драконов и принцесс. Узумаки получил очередную затрещину. Взмыленная Сакура даже не стала объяснять, в чем он на этот раз был «виноват».

Вернулись домой голодные, усталые, злые… Особенно Сакура, потому что бычки неоднократно покушались то на ее волосы, то на платье. Наруто тоже был расстроен, ведь свое раздражение Харуно вымещала на нем.

И слава всем богам, что завтра выходной! Уж его-то ничего не должно испортить! Никаких бычков, никаких злых, алчущих крови, розовых девочек.

---

Примечания:

Автор стихотворения: Ольга Николаева

А я ведь вроде был уверен, что выходной ничего не испортит…

Не успев проснуться, я почувствовал запах гари.

Первая моя мысль была — пожар. Но добежав до кухни, я лишь со вздохом сполз на пол по косяку двери.

— Наруто, открой окно. Тут дышать нечем.

Мальчик вздрогнул и метнулся открывать.

Стараясь дышать неглубоко, я подошел к сковородке и заглянул. Там. залитые маслом, лежали какие-то непонятные куски черного цвета.

— Ирука, прости, — виновато прошептал блондин.

— Прощаю, — зевнул, прикрыв пальцами рот. — Что это было-то?

— Курица.

Поняв, что не могу вспомнить, покупал ли курий трупик, помотал головой, чтоб проснуться.

— Какая курица? — спросил, закрывая правый глаз от солнечного света, — я же вроде не покупал…

— Я сам купил, — смущенно почесав щеку, сказал блондин.

Вздохнув, опустил руку на голову повара.

— Ну и зачем?

Он поднял на меня глаза. Но ничего не сказал.

— В холодильнике еще много продуктов, — сообщил я мальчику, намекая, что не нужно было тратиться.

Узумаки осторожно помотал головой, ведь руку я так и не убрал.

— Ты все уже съел? — пошутил я. Съесть все, даже для Наруто было бы непросто.

Он надулся и выскользнул из-под ладони.

— Зачем ты… — попытался понять причину его поступков.

— Я хочу быть полезным! — оборвал меня Узумаки, нахмурившись и выпятив нижнюю губу.

— Ты считаешь, что спасение жизни — это недостаточно полезно? — распахнул я глаза.

Наруто растерялся. А я, не дав ему собраться с мыслями, произнес:

— Ты ведь мог, как все остальные мои ученики, забыть про меня, получив повязку генина.

— Нет, — выдохнул шокированный Наруто, — я никогда!..

— Стал бы кто-то из них потом мне помогать? Тот же Саске помог бы мне найти мою квартиру? А Сакура стала бы каждый день терпеливо объяснять такие вещи, которые знает даже ребенок обычного торговца? Стал бы кто-то еще, кроме тебя, возиться с калекой?

— Ты не калека! — сказал он, упрямо сжав кулаки, а у самого глаза на мокром месте.

— Ну, — вытер с его щеки скатившуюся слезу, — не плачь. Пожалуйста. — Скорчил обиженную рожицу. — Не то я тоже заплачу.

Мальчик обалдело смерил меня взглядом, хрюкнул и закрыл руками рот. Но не рассмеялся.

— Не веришь?! Я могу! — плюхнулся на пол и завыл, как это делают совсем маленькие дети.

Когда я убрал руки от лица, Наруто уже не смеялся. Он ржал, хватаясь за живот, и все никак не мог успокоиться. У мальчика оказался такой заразительный смех, что вскоре я сам хохотал до слез.

Немного успокоившись, я попросил показать, что он еще купил. Это были два объемных пакета всевозможных продуктов. А если учесть, что еду мальчику продавали по завышенным ценам, то эти два пакета наверняка стоили, как четыре.

— В следующий раз предупреждай, если вдруг решишь купить еды.

— Ага, — тихо сказал Наруто, расстроенно глядя на кульки.

— Да не сержусь я, — приобнял за плечо, — удивился, да. Но не сержусь.

Вспомнив, что я до сих пор в пижаме, а на голове черте что, сказал:

— Пойду я переоденусь, — показал пальцем на волосы, — или хотя бы причешу этот взрыв на макаронной фабрике.

Наруто снова сложило пополам.

— Можешь мусор выкинуть, пока я готовить буду? — спросил отсмеявшись.

— Хай, — простонал Узумаки, уползая с кухни под собственный хохот.

Избавившись от жертвы кремации, я по-быстрому наделал сырников. А вернувшийся Наруто рассказал, что встретил Конохомару и его друзей.

— Они очень хотят поиграть в ниндзя, можно я пойду поиграю с ними? — и мордашку жалостливую скорчил, — я не долго! Правда!

— А я разве запрещаю? — удивился, — иди. Я не против.

После того как убежал Наруто, я решил покопаться в кулинарной книге. Но вскоре понял, что проще записать на пустых страницах в книге знакомые мне блюда, чем мордоваться со всякими суши, онигири и прочей ерундой. То в листик заверни, то в рисе обваляй. Конечно, если времени не жаль, можно фигней пострадать. За записью рецептов меня застал звонок в дверь.

Чертыхнувшись, я заложил ручку за ухо и пошел открывать дверь.

— Иду!

В глазок я посмотреть даже не подумал, потому личность гостя для меня была неожиданностью. И я бы не сказал, что приятной неожиданностью.

На пороге стоял высокий, крепкий мужчина в возрасте, с тростью в руке. Темное одеяние, черные волосы и черный прищуренный глаз. Лицо гостя, застывшее словно маска, избороздили глубокие морщины, а подбородок украшал приметный шрам, похожий на букву «Х».

Я нервно сглотнул.

— Эээ… Данзо-сама? — словно по чужой указке я отошел в сторону, освобождая проход, поклоном приветствуя гостя.

— Доброго дня, Ирука-кун, — негромким, скрипучим голосом сказал лидер Корня и прошел мимо меня в прихожую. Оставил сандалии и уверенно направился в гостиную.

— Доброго… дня, — повторил я, нервно сглотнув.

Закрыл дверь и чуть ли не бегом метнулся следом. Сидя в кресле, Данзо положил трость на кофейный столик. Заметив это, я непроизвольно скривился. Хорошо, что он не видел. На этом столике лежала папка, а в папке — пара последних черновиков моего письма Третьему про действия Какаши.

Блин, ведь думал, что надо было убрать ее куда подальше…

— Присаживайся, — проскрипел Данзо, — гость здесь я.

А в голосе нет даже намека на эмоции. И это было реально страшно.

На ватных ногах я подошел к дивану и уселся на край, немного сгорбившись. Было такое чувство, что я облажался и меня будут отчитывать.

Но что я сделал не так?

Вдруг Шимура Данзо с молниеносной скоростью сложил одной рукой несколько знаков:

— Тайное искусство: покров Тайны.

Легкое колебание воздуха, он как будто стал менее подвижным… И никаких других видимых эффектов техники.

— Я слышал, что ты потерял память, Ирука-кун, — говорит старикан, словно ничего не случилось

Заторможено киваю.

— Да, Данзо-сама, так и есть.

— Жаль, когда шиноби лишается ценнейшего опыта, — эта формулировка меня зацепила, точно так же говорил Третий.

Этот инвалид-симулянт все слышал? Или узнал из других источников?

— И совсем плохо, — продолжил он, — когда некому ему помочь восстановить свои навыки, не так ли, Ирука-кун? — и сверлит меня глазом Леший.

Энергично киваю головой.

— Именно так, Данзо-сама.

Взгляд у старика был тяжелый, так что хотелось опустить глаза, и цепкий, как острые когти. Но на ум почему-то шло и еще:

Мертвый…

— К счастью, — не меняя выражения лица, все также равнодушно сказал Данзо. — Корень великого дерева, что есть Коноха, заботится о тех, кто заботится о его интересах.

«И понимай как хочешь, о ком нужно заботиться — то ли о великом дереве, то ли о Корне…»

— Тем более, что, как я вижу, ты наконец-то взялся за ум.

Непонимающе смотрю на конохского Лешего.

— Джинчурики, — все тем же ровным голосом пояснил Данзо. — Мы направили тебя в Академию, чтобы ты исправил несправедливость Сарутоби…

Глава Корня на секунду задумался.

— Твоей задачей было сделать так, чтобы не только листва дерева, но и корни древа имели доступ к Оружию. И могли защититься. Хирузен не позволил кланам усыновлять или принимать в клан джинчурики, но и нам закрыл к нему доступ. Ты должен был стать наставником и другом юного Узумаки Наруто. Рассказать ему не только о Воле Огня, но и о важности корня великого Древа Конохи. Ты должен был стать другом для джинчурики, его советником, должен был завоевать его уважение, доверие, должен был стать якорем, что будет держать его в Конохе. — Я невольно втянул голову в плечи. Аура власти у Данзо была куда сильнее, чем у Третьего. Данзо — настоящий вожак. Я чувствовал, что Ирука не только, как и я, боится этого человека, но и уважает его.

«Не знай я, что будет дальше, — заметил я, — то всерьез бы думал, что главарь Корешков — лучшая кандидатура из имеющихся на пост каге!»

Сосед был в ужасе, а меня немного отпустило.

— Поводком, — продолжал старик, — что поможет направить его в нужном направлении…

Ты должен был стать для него даже важнее и ближе, — сжав подлокотник здоровой рукой, старик продолжил чуть холоднее, — чем Третий. Тогда я верно предугадал его реакцию. Он согласился с тем, что нужно присматривать за джинчурики, и сам отдал тебе приказ установить с ним дружественные отношения. Если ты не понял, это была его попытка завербовать тебя.

Это он сейчас пошутил? Или «Дельфин» и впрямь не блистал умом, и ему все надо было разъяснять и на пальцах показывать?

— Еще один верный человек в АНБУ и Большом совете для него был бы совсем не лишним… — Данзо хрипло вздохнул, переводя дыхание. — Что делал ты?

Мне отчаянно захотелось провалиться сквозь землю.

В наступившей тишине голос главы Корня прозвучал, как удар в гонг, у самого уха. Хотя он был все так же спокоен, как и раньше.

— Вместо этого ты решил, что детская месть для тебя важнее перспектив. Важнее карьеры. Мне было тяжело видеть, как внук и сын моих хороших знакомых и соратников рушит себе жизнь и будущее.

А в голосе у одноглазого такая бездонная прорва сочувствия и теплоты, что не хватит обогреть и осиротевшую бактерию!

— Думаешь, — подался вперед Леший, — никто не знал о твоем отношении к джинчурики? Что, никто ничего не замечал? По твоей вине джинчурики почти перестал посещать академию. Шатался по Деревне… Болтался неизвестно с кем и неизвестно где. Бесхозное оружие Конохи. Ты думаешь, Третий был рад каждый раз отсылать АНБУ на его поиски? На то, чтобы они следили за ним?

«Будто Данзо какое-то дело есть, что там Третий… стоп-стоп-стоп! Да он же Данзо выговоры за Ируку небось делал! — я склонил голову и зажмурился, — ну ты и мудак, Ирука… — с трудом удержался, чтоб не закрыть лицо двумя руками, — подгадил так подгадил…»

Шимура, переведя дыхание, сипло вздохнул.

— Мы уже думали убрать тебя из Академии…

Я поднял глаза на Данзо, но лучше бы этого не делал.

— Но тут ты додумался угостить мальчишку раменом, — старик хмыкнул, а я забыл, как дышать. — Дешевая лапша тогда спасла твою карьеру куратора джинчурики.

Жесть…

— Я тогда подумал, что ты наконец-то взялся за ум и больше не наделаешь ошибок. Но ты снова подвел старика… — голос практически не изменился, но так и хотелось виновато склонить голову, хотя я и не понимал, что именно Ирука сделал не так.

В смысле куда уже хуже-то? И так отжег не по-детски, удивительно что жив еще!

— Какого биджу ты провалил экзамен джинчурики?

Дико вытаращив глаза, я уронил челюсть, а старикан, будто не заметил:

— Решил отомстить ему напоследок, Ирука-кун? О чем и чем ты думал?

«Чем думал… — ошалело пялился в пол, — Чем думал? … ЧЕМ БЛЯДЬ, ДУМАЛ?! ДА ЧЕМ УГОДНО! ТОЛЬКО, СУКА, НЕ МОЗГОМ!!!»

— Тебе сказали: любым способом сделай его генином, — я осторожно и медленно поднял глаза, — а не завали его под любым поводом. — Данзо снова задумался. — Конечно, мы знали, что всякое может случиться…

«О, да… всякое! … Ирука, ты больной… ты знал это? ТЫ, СУКА ЗЛОЕБУЧАЯ, ЕБНУТЫЙ НА ВСЮ, МАТЬ ТВОЮ, ГОЛОВУ СУИЦИДНИК!!!»

— На место куратора джинчурики были и другие кандидаты… — я навострил уши, — ставить на твое место Мизуки я не хотел… И не зря.

Откинувшись на спинку, Данзо бросил взгляд в окно, только получилось у него как-то не натурально все.

— Я учил тебя в юности, — вдруг сказал он, — сам принимал участие в твоих тренировках. Я говорил: Коноха — превыше всего. Но ты не оставил мне выбора, совершив эту оплошность.

Внутри будто разбили колбу с жидким азотом.

Но тут Шимура нарушил молчание и заговорил вновь:

— Я напомню, если этого ты не вспомнил или предатель тебе этим не похвастался: был запасной план. Мизуки должен был послать джинчурики забрать специально приготовленный свиток, ждавший мальчишку в приемной Хокаге… Свиток с техникой Порыв ветра. Контроль чакры — минимальный, его элемент, безопасно в использовании…

Мизуки получил расписание патрулей и передал джинчурики. Мы предупредили АНБУ, что джинчурики должен взять свиток и беспрепятственно уйти с ним. Но Мизуки предал нас. А ты не уследил за ним и за джинчурики. Ирука-кун, ты сам характеризовал его как верного идеалам Конохи.

Я икнул и непроизвольно помотал головой.

«Мизуки — верный идеалам Конохи? Дядя Данзо, вы прикалываетесь?! Я от ваших откровений скоро ласты заверну. Хотя, кажется, что завещание мне уже не нужно. Ну, не прямо сейчас… Но оформить его следует в ближайшее время!»

Виски и лоб сдавило, в глазах на миг потемнело. Я вспомнил еще один сон.

Как и прежде я видел все со стороны. Вот побитой собакой Ирука отлетает от удара Мизуки. Но сил встать у него больше нет. Раны не опасны, видно что крови он потерял немного, но этого хватило. Ирука поднимает взгляд к небу, чувствуя, что это конец. Над ним — звездное небо. А неподалеку стоит Мизуки, на его лице играет злобная усмешка.

— … Ирука-кун, Ирука-кун, — качает тот головой, а голос обманчиво сочувствующий. — Я ведь предлагал тебе взять Запретный свиток Хокаге и примкнуть к Орочимару-саме… Зря ты отказался. Думаешь, что ты такой преданный, правильный, не нарушишь приказов, сохранишь верность?

А Ируке сказать нечего, он уже сдался.

— Ты дурак, Ирука, — полным презрения голосом сказал беловолосый. — Никому ты не нужен. Ни Третьему, ни даже своему хозяину — Данзо! Ты наверное, не знаешь, но мне дали приказ — в случае, если демон не станет генином, дать ему задание — украсть свиток из приемной Хокаге. Я вместо тебя должен был стать его куратором, именно я должен был получить повышение. Но зачем мне эти крохи со стола старых ублюдков, если я могу получить намного больше? Я… Несколько изменил их задание. — Ухмыльнулся Мизуки, — Четвертый ведь должен был вписать своего выродка в систему защиты? А если и не он, то ведь это должен был сделать Третий, игравший в доброго дедушку для этой твари?

Умино медленно переводит пустой взгляд в сторону деревни.

— Думаешь, кто-то тебя спасет? — издевался предатель, — нет. — Рассмеялся, — спасибо за свиток с печатью Покрова Тайны! Это очень щедрый подарок! Благодаря ему, старая обезьяна ничего не увидит! Я инсценирую твою смерть от рук демона, убью его, а сам просто уйду к новому господину, что даст мне больше, чем я могу вообразить. А эти дзютсу из свитка Первого помогут мне стать непобедимым! А может, не убивать демоненка? Пусть отомстит, уничтожив Коноху! А? Ирука-кун?

И тут Ирука понял, что воздействие техники Покрова Тайны почти закончилось. Его лицо озарила мстительная и торжествующая усмешка, которую он едва сдержал. Но уголки губ предательски поползли вверх.

Он умрет, но отомстит предавшему его другу…

Данзо мои «кровавые сопли» и зависание никак не прокомментировал. Удостоверился, что я слышу и продолжил:

— От Мизуки требовалось направить мальчишку в приемную Хокаге. Но никто и подумать не мог, что твой бывший приятель укажет на жилые покои каге. А джинчурики туда беспрепятственно зашел, взял свиток Хокаге, и с ним ушел. Эти идиоты, АНБУ Хирузена, на выходе дословно выполнили приказ. Дали джинчурики взять свиток, половина дзютсу из которого может его убить при попытке применения, и позволили ему уйти с ним.

Эпичный звездец… — мысленно прокомментировал я.

— И если бы не ты, — услышал я голос Данзо, — то Деревня, вполне возможно, потеряла бы и биджу, и свиток Первого. Тогда ты реабилитировал себя, доказав, что все-таки можешь быть полезным. — Мхатовская пауза, — Но потерял память, не узнал даже Морио-куна. С которым ты долго работал. И я снова подумал, что ты будешь бесполезен.

Не успел я снова испугаться, как услышал следующее:

— Но ты меня удивил… Приручил джинчурики буквально за несколько дней. — было такое чувство, что многоглаз сказал «ведь можешь, когда хочешь!» — Я хотел бы возложить на тебя определенные надежды… Но можешь ли ты гарантировать мне, что снова не сделаешь какую-нибудь глупость? Ирука-кун?

И этак оценивающе глянул на меня. Как мясник на барана. Я отчаянно закивал.

— Ну вот и славно, — губы чудовища напротив разъехались в чем-то, что, наверное, должно было изображать улыбку…

Оно лыбится… Боги, страх-то какой!

— Тогда помни, что я тебе сегодня сказал, Ирука-кун. И не облажайся снова. Я не потерплю больше ошибок.

Я снова изобразил болванчика.

— Ну вот и славно, иди и принеси мне чаю, — с этими словами он сгреб мою переписку с Третьим, которую я оставил на столе.

— А я пока почитаю.

На негнущихся ногах я пулей вылетел на кухню. Вымыл нос, кое-как вытер и снова помыл руки.

" — Чая? — рыскал я по кухне, — где я его тебе достану?! — Метнулся к столу, — проклятье! Остатки заварки я уже вылил!»

Но все же я нашел замену.

— Простите, — протянул с поклоном кружку с морсом, — Данзо-сама, у меня нет чая.

Он задумчиво посмотрел на меня, но кружку взял.

Леший отхлебнул глоток, еле заметно поморщившись.

— Как плохо, что ты потерял память… Я ведь говорил, что не люблю такие напитки. — Хлебнул еще, — Впрочем, неплохо.

Пролистав папку и бросив последний взгляд на лист, Данзо забрал трость и проскрипел:

— Ну что же, раз ты осознал свои ошибки и не собираешься допускать их впредь, я найду время и выделю тебе хорошего инструктора тайдзютсу. Возможно, даже, что одного из тех, кто учил тебя в юности, Ирука-кун.

Я быстро-быстро закивал.

— Третий снова попытается перекупить твою лояльность. — Отставил кружку старик и встал с кресла, — ты должен понимать, что Сарутоби щедр на обещания, но не спешит их выполнять. А Корень… Выполняет все свои обещания. В полной мере. — От этих вроде бы безобидных слов повеяло такой угрозой, что я нервно икнул и снова закивал. Даже чужие эмоции, которые я постоянно ощущал где-то на периферии сознания, стали меньше ощущаться. Ирука словно забился поглубже. Хотя сейчас я вряд ли смог бы отличить свой страх от его.

— Помни, что твоя лояльность принадлежит Конохокагуре, Корню и Сарутоби. Чуть не забыл… — я обратился в слух, — нам будут очень полезны еженедельные доклады о поведении Хатаке Какаши и Учихи Саске. Доклады будешь передавать через Морио-куна. Кстати, почитай наконец то, что он тебе передал.

Данзо повернулся ко мне спиной и пошел к входной двери, оставив на столе какой-то свиток и распечатанный конверт.

— Простите, — окликнул тихо, — Данзо-сама, но что значит «то, что он пере…» — тут я вспомнил, — книга!

Старик ничего не сказал но, может мне показалось, едва заметно покачал головой, когда обувался.

— Выздоравливай, Ирука-кун.

Распрощавшись с дядей-многоглазом, я еще долго сидел у закрытой двери с дико выпученными глазами. Переводя дух. А потом понесся искать книжку, которую мне дал Маугли.

Нашел.

Открыл первую страницу, а вместо писанины Джирайи передо мной — «Чакра Воздуха: Практика и теория применения», под авторством Шимуры Данзо! А внутри на обложке дарственная, гласящая:

«Моему ученику, взращивающему Волю Огня и не забывающему о важности корней.»

Стоял я и хлопал глазами, уставившись на книжку, как баран на новые ворота.

К книжке о чакре Воздуха прилепили обложку от книг Джирайи. Просто и гениально! А подпись — намек настолько жирный, что не заметить его невозможно!

Значит, Ирука был одним из учеников Данзо? Понятно. То, что он взращивал Волю Огня — тоже понятно. «Дельфин» учителем был в Академии Шиноби и наверняка не раз, и не два трындел о долге перед деревней. О Воле Огня и тому подобной муре. Не забывать про корни?

Да вот фиг тут о них забудешь… И амнезия не поможет. Сами о себе напомнят. Долбанные сорняки! И гербицидов с дефолиантами на вас нет!

В книжке так же оказалась печать, а в ней свиток с техникой Порыва ветра. Тоже намек более чем понятный.

Дескать, будешь учить джинчурики, а мы подскажем чему. Или намек на то, что мы снова в тебя верим.

— Ага, до следующего провала, — простонал, закрыв лицо руками. — Пятая точка. Большая такая… — хмыкнул поднявшись, — ладно, хватит ныть, пора готовить.

Через некоторое время, жуя пирожок с вишнями, я повесил мокрый чехол от кресла, на котором гнездился Данзо на дверь. А потом еще намывал столик в гостиной и думал:

Когда я успел стать таким брезгливым? Вот помню как-то тетя передала кастрюлю котлет, когда я готовить толком еще не умел. А потом я так «красиво» навернулся через тапки и рассыпал их по полу. Долго думал, но потом собрал, помыл под краном, в микроволновке просушил и нормально. И ничего. А тут на стол палку положили, весь извелся, пока не помыл!.. Сосед, опять ты? Что дальше? Ежедневные генеральные уборки? Дезинфекция каждые три часа?

Впрочем, маниакальная чистоплотность — это последнее, что меня сейчас должно беспокоить. Почему приперлась старая мумия? Потому, что агент потерял память и не идет на сотрудничество со своим связным — Морио-саном. И даже беспамятный такой, намеков в упор не видит. Вот приходит самолично Данзо, защищается своей техникой от прослушки глазом Саур… в смысле, шаром Третьего. Если и было за мной наблюдение АНБУ, что неизвестно, то это наблюдение Данзо мог и отослать. Сколько там у него своих людей осталось — неизвестно. Тот же Ирука, был АНБУ, и после ухода многоглаза с должности АНБУ-коммандера.

Шимура мог лгать и мог не лгать о том, что он был хорошим знакомым родителей Ируки. Скорее всего, не врал. Вполне логично, что руководитель внешней разведки, то есть Корня, поддерживал хорошие отношения с пограничниками. Это если предположить, что Корень — это внешняя разведка, а такая идея вполне логична. Но есть ли у главы Корня личные симпатии и способны ли они хоть на что-то влиять — большой вопрос. Почему Ируку не убрали после того, как Наруто «почти перестал посещать академию»? А может, не знали? Да не, глупость какая! Наруто не особо то и прятался. Взять хотя бы выходку с разрисованный горой не-Рашмор. Это теперь, постфактум, Данзо может вещать что угодно, когда у них есть все им рассказавший Мизуки и полная картина происходившего. А тогда, несколько лет назад, они могли думать совсем иначе. Это ведь Ирука составлял доклады, а Наруто считали дураком, оболтусом и лентяем. То, что Шимура пришел вычитывать Ируку именно сейчас — понятно. Боссы обгадились, не предусмотрев того, что Мизуки может сыграть свою игру. Ируке повезло и, можно сказать, что он спас ситуацию в последний момент. Но начальству, естественно, брать на себя вину неинтересно. И оно привычно ее свалило на подчиненного, пусть даже он и спас положение. Дескать, положение не пришлось бы спасать, если бы не твои провалы! За джинчурики ты сам не уследил, и Мизуки ты тоже неправильно характеризовал. Как будто последнего они сами не должны были проверить десять раз. В общем, успех начальство приписало себе, а Ируке — в качестве награды бросили подачку, хоть и ценную — книгу по теории воздуха за авторством одного из лучших мастеров воздуха.

Интерес старой мумии к Какаши и Саске тоже вполне понятен и объясним. Почему бы не понабрать компромата на человека, что в будущем может пригодиться или стать опасным?

Но самое главное — немного прояснилась ситуация с Наруто. Да, Третий прямо намекал, что будет замечательно, если Наруто будет рядом со мной, но Данзо все расставил на свои места. Сарутоби запретил кланам усыновлять или принимать в клан джинчурики. Не знаю, как ему это удалось, но как-то он это сделал. Теперь джинчурики «общий», то есть — ничей. И всем, похоже, наплевать, что это одинокий, несчастный ребенок и к тому же — сын Четвертого Хокаге.

Получалось, что усыновить Наруто — было запрещено, а вот учить — нет. Только вот в чем загвоздка, раз его усыновить нельзя, то зачем с ним возиться?

То, что никто не попытался поддерживать Наруто, просто с прицелом на перспективу, вовсе не говорит о недальновидности кланов. Тут дело было скорее в другом. Законы и традиции, чтоб их…

Не мог себе позволить гордый клан возиться с чужим ребенком, заботиться о нем, учить своим техникам и при этом — не иметь возможности потребовать что-либо со своего воспитанника. Такая ситуация была недопустима, когда у сироты со стороны были бы все права и привилегии клана, но не было никаких обязательств по отношению к нему.

Да, можно было бы заботиться о нем с прицелом на то, что пройдут годы и его поженят на ком-то в клане…

Да вот только никто не хотел в такую авантюру инвестировать время, деньги, силы и влияние клана.

Наруто ведь никак не зависел бы от благодетелей. Ты его тренировал, учил, а кто-то другой под джинчурики свою кровиночку подложит — и коту под хвост все твои труды. А то еще и твои дзютсу, поколениями собираемые, на сторону уйдут.

Да и свою девушку из клана жаль. Наруто ведь — последний Узумаки. А значит, попадает под законы, направленные на сохранение кланов. Ну кому хочется видеть свою родственницу, пусть и дальнюю, постоянно беременной свиноматкой? Или видеть ее же, но всего лишь одной из нескольких жен? Никому такие перспективы заманчивыми не показались.

Видя, что кланы не стремятся нянчиться с дитем, старый обезьян решил, что влиять на последнего Узумаки будет только он. Даже Данзо бортанул. Не по-товарищески… Решил глава Корня, и начал свою игру. Возможно, что между старыми приятелями черная кошка пробежала после резни Учих. Почему именно так произошло и что стало тому причиной — мне пока неизвестно и по канону ничего путного на эту тему я не припомню. Хотя… А не тогда ли Данзо сняли с должности коммандующего АНБУ? Не помню… Какой-то момент АНБУ Корня точно ушли в глубокое подполье, в этом нет сомнений.

Но зато в сегодняшнем визите многоглаза есть позитивный момент: мне дано высочайшее соизволение и благословение аж двух больших боссов быть кем-то вроде опекуна Наруто!

Причем «одобрям-с» больших дядь был настолько весомым, что я действительно не понимаю, как канонный Ирука проигнорировал их пожелания. Вроде у этого «Дельфина» особой храбрости не наблюдается. А, ну еще в плюсы можно записать то, что Данзо сам заверил потерю у меня навыков, высочайше заверил что Ирука — это Ирука, а не самозванец, и обещал выделить тренера по тайдзютсу.

— Я вернулся! — крикнул Узумаки. Весь счастливый и довольный. Он улыбался так заразительно, что меня отпустило и губы сами собой растянулись в ответной улыбке. Я позабыл о госте.

За пирожками с морсом Наруто поделился тем, как замечательно он провел время. И тут меня как обухом по голове! Он рассказал, что обучил Конохамару, Моеги и Удона, как делать Хенге!

— Так, значит, ты обучил их Хенге? — упавшим голосом спросил я.

Наруто посмотрел настороженно:

— Ну, да. Ты же говорил, что я должен сначала научиться, а потом учить других. Я вчера вечером почитал в свитке академических дзютсу, как делать хенге. И у них все получилось! И Конохамару тоже стал делать Хенге правильно! Я их правильно научил… — тут он замялся и снова начал накручивать на палец футболку. — Только мне все равно проще делать хенге как раньше, по-старому…

— Так, Наруто, давай ешь, о дзютсу мы поговорим потом, на полигоне.

До полигона мы добрались довольно быстро. Снова бежали наперегонки. Мне не трудно, а Наруто — радость.

На полигон я пришел не с пустыми руками. Десерт, книга: Кланы Конохи, свитки клана Умино о фуиндзютсу, базовые упражнения на контроль воздуха, свиток, что принес Данзо.

Перво-наперво я напряг Наруто сделать пять клонов. Одному дал упражнения на контроль чакры ветра, четверых усадил ковыряться с переписыванием свитков Узумаки из снова откопанного чехла.

Потом присел на траву, похлопал рядом с собой. Наруто сел там, где стоял и внимательно уставился на меня.

— Ты сказал, — все же я немного паниковал, задавая вопросы и не знал, куда деть руки, потому сел на них, — что учил Хенге Конохамару, Моеги и Удона. Так?

Мальчик недоуменно глянул и кивнул.

— Надеюсь, ты ничему больше их не учил? Про найденные здесь свитки не рассказывал?

— Конечно нет, Ирука! Я обещал, даттебайо! — обиженно надулся, сложив руки на груди.

Шумно выдохнув, я свалился на траву и, улыбаясь, сказал:

— У меня нет сомнений в том, что ты держишь свои обещания. Я просто напоминаю, что ты никому не должен говорить о том, что мы здесь нашли, и что мы здесь изучаем. Все мы люди, ты мог позабыть… — повернулся на бок и подставил под голову руку, — теперь второй вопрос. Если ребята позвали тебя поиграть в Ниндзя, то почему ты учишь их техникам?

Наруто снова замялся.

— Ну, они хотели выучить какое-нибудь дзютсу, — неуверенно пролепетал он, — и я решил, что они будут моими друзьями, если я научу их.

Я грустно усмехнулся, накручивая на палец травинку:

— А тебе действительно нужны такие друзья, которые будут ими, только пока ты учишь их своим техникам?

— Ирука, они не такие! — встрепенулся мальчик, — их никто не принимает всерьез! Они такие же, как я, даттебайо!

— Нет, они совсем не такие, как ты, — медленно покачал головой.

— И никто не хочет учить их крутым техникам! — пытался оправдаться Узумаки, — вот! Поэтому я их и учу! — Закончил самодовольно.

— Ладно, давай посмотрим насчет некому. — И я подтягиваю за закладку книгу: Кланы Конохи. Раскрываю на странице «клан Сарутоби». — Прочитай, что тут написано. Лучше вслух.

— Клан Сарутоби — один из влиятельных кланов Конохокагуре, — послушался Наруто и зачитал, — некоторые члены которого занимают высокие должности, так, например, членом этого клана является Хокаге (Сарутоби Хирузен) и один из двенадцати ниндзя-защитников Дайиме (Асума Сарутоби).

— Дальше, — ткнул пальцем в следующий абзац, — ну, что там написано?

— Члены клана Сарутоби известны своей силой воли и приверженностью идеалам Воли Огня. Клан славится тем, что с давних пор исследует и создает ниндзютсу, являющимся специализацией клана.

— Достаточно.

По его лицу было видно, что он не понял, зачем я заставил его это прочесть.

— А теперь давай посчитаем, кому именно «некому» заниматься с тем же Конохамару. — Раз, — загибаю мизинец, — личный элитный учитель Эбису, специализируется на обучении основам. Два, — загибаю безымянный палец, — его дядя Асума, один из самых известных джонинов Листа, сильный и умелый шиноби. Три, — загибаю средний палец, — дед Конохамару, имеет прозвище «Профессор» за понимание того, как работают дзютсу, и за то, что якобы знает их более тысячи, работает здесь, в Конохе, в должности Хокаге. — Наруто давит смешок от канцелярного «работает в должности Хокаге». Четыре, — загибаю указательный палец, — Есть еще учитель в академии шиноби и его ассистент, что рады будут подлизаться к Третьему тем, что научат внука Третьего всему, что нужно. И последнее — загибаю большой палец. — У Конохамару есть еще ни много ни мало — целый клан Сарутоби, который специализируется в изучении ниндзютсу. Ты и теперь будешь говорить, что его некому учить? Кстати, примерно такая же ситуация у внука старейшины Митокадо Хомуры и внучки Утатане Кохару.

Наруто недоумевающе спросил:

— Тогда почему они просят меня научить их дзютсу? — искренне недоумевал блондин.

— Потому что они избалованные сопляки, — фыркнул я, — привыкшие, что получают на золотом блюде все, что пожелают и когда пожелают. Ты вспомни, как впервые познакомился с Конохамару. Что он тогда сказал: «Ну, теперь попробуй ударить!» Как-то так, да?

Наруто вздохнул, уронив голову на поставленные руки.

— Да не переживай ты так, играть с ними можно, но учить… Зачем? Скажи им, что ты теперь настоящий шиноби! А шиноби своих техник никому не раскрывает, даже друзьям. — Хихикнул, — можешь еще сказать, что шиноби-параноик живет вдвое дольше.

— А кто такой шиноби-параноик?

— Так. Паранойя — это душевная болезнь. — Постучал пальцем по голове, — такой человек периодически, — пояснил прежде чем мальчик переспросил, — это — время от времени, страдает длительными приступами необоснованного недоверия к окружающим. Псих. — Высунул кончик языка и покрутил пальцем у виска.

Наруто весело фыркнул.

— Или, если хочешь проверить мои слова, — проговорил серьезно, — предложи им самим принести тебе любую технику Е-ранга в обмен на Хенге. Или скажи, что научишь их любой технике, которую они тебе покажут. Если им это надо — принесут.

То же самое — касается печатей, барьеров, ловушек, продвинутых ловушек и приемов тайдзютсу. В общем, всего, что может использовать шиноби.

Наруто явно боролся с сомнениями, но неуверенно кивнул.

— Хай.

— Ладно, хватит о грустном. Теперь давай о хорошем. Ты вроде дзютсу хотел выучить? — прищурившись, с улыбкой смотрю на него и достаю из кармашка на груди свиток.

— Да! Да, даттебайе! Наконец-то дзютсу! — Узумаки скакал, как взбесившийся заяц, и радостно вопил.

Но после чтения свитка его энтузиазм слегка погас:

— Ирука-сен… Ирука, а почему эта техника такая… — спросил он, — простая и слабая? Она же дурацкая! И бесполезная!

Техника полностью называлась Высвобождение ветра: Порыв ветра. Более слабая версия и менее фокусированная версия того, что использовал Орочимару на экзамене в каноне.

— Ну, во-первых, она не такая уж простая. — Подхватил с земли свиток, который в расстроенных чувствах выронил мальчик, — и не такая бесполезная, иначе бы ей не присвоили D-ранг. Для начала, эту технику тебе необходимо освоить, потому что ее освоение поможет тебе с другими, более мощными и опасными техниками воздуха на ее основе. — Подумав, — представь, что на тебя бежит противник, а ты бьешь по нему этой техникой, когда он уже рядом. Если даже ты не вложишь много чакры и ветер врага не остановит, то все равно ему в глаза полетит пыль, песок и мелкий мусор. Ты лишишь его скорости и разбега. Он затормозит рядом с тобой, ничего не видя и будет вынужден защищаться. Или еще один вариант, ты бросаешь в противника множество кунаев и сюрикенов, потом используешь эту технику. — Вручил мальчику свиток, — попробуй лучше сам придумать другие ситуации, в которых эта техника может помочь.

Еще тогда, при посещении Академии, я понял, что у Наруто была богатая фантазия. И он, что называется, на ровном месте мог придумать сотни разных пакостей.

Со способами применения техники фантазия мальчика не подвела. Причем некоторые способы были просто гениальными. Заранее расположить взрыв печати, закрепив их так, чтобы при отрыве они детонировали через 2-3 секунды, замаскировать их, присыпав листьями или прикрыв гендзютсу. И когда враг побежит в атаку, порадовать его дождем из взрыв-тегов, подброшенных порывом ветра!

— Наруто, есть еще один способ применять это дзютсу.

— Какой, Ирука? — мальчик, как ему казалось, перебрал все варианты.

— Скомбинировать с другим элементальным дзютсу. Например, моей водой или огненным шаром Саске. — жестом остановил. — Сразу оговорю, не знаю, когда мы попробуем со вторым, но с первым сразу, как только вспомню, как использовать дзютсу воды. А пока, давай разучивать технику!

— Ирука, а ты тоже будешь ее учить?

— Буду. Я ведь столько всего забыл.

Наруто сделал десяток клонов, и мы вместе начали тренироваться в создании техники.

Пока мы разучивали «порыв ветра» понял, что я его уже знал. Тело помогало мне выполнить технику, а пытаясь вникнуть в суть происходящего, я только мешал. В результате техника стала более или менее понятной, но зато провозился я с ней дольше, чем если бы позволил телу все сделать самому. Одно стало абсолютно ясно: когда чувствовал будто действую на автомате, не нужно было противиться.

Может когда-нибудь и привыкну, — потер шрам, — к чужим рефлексам.

Наконец, через час, мы оба добились удовлетворительных результатов.

Уже вечерело, когда мне пришла в голову идея скомбинировать два «порыва» в один.

Мощный поток воздуха пронесся над полигоном. Будь там человек — его бы сдуло.

Наруто от восторга захлопал в ладоши:

— Давай еще раз?

— Хорошо, но последний.

— Хай! Хай! Хай!

Припрятав под полотенце и пустые тарелки, свежепереписанные свитки клана Узумаки, мы прикопали оригиналы в чехле и пошли домой.

А дома мне на глаза попался конверт, который так по-хозяйски распечатал Данзо. Это был ответ Третьего на мою записульку и то, что я прочел, меня просто взбесило. Скрипя зубами я перечитал еще раз:

Ассистенту учебной команды номер 7

Умино Ируке

Ответ от Третьего Хокаге Скрытого Листа

Хирузена Сарутоби

Ирука-сан, ваша должность — ассистент команды номер 7, ваша задача помогать Хатаке Какаши в обучении генинов, если таковая помощь понадобится. И выполнении приказов командира группы Хатаке Какаши. Во всех вопросах вы должны следовать распоряжениям командира группы.

Когда злость на старого урода прошла, я даже смог пошутить про себя:

«Мда, а старик-то просто напрашивается на то, чтобы его не спасали от Орочимару!»

Затолкав бумажку обратно в конверт, я бросил его в плоскую коробку с пустыми листками и карандашами на столе, а сам ушел готовить. В это время Наруто развлекался чтением новых свитков по фуиндзютсу. А его клон, бухтя что-то под нос, убирался.

После того как мы поужинали, я рассказал продолжение истории про Хоббита и пошел к себе, решив перед сном заглянуть на кухню, водички попить. Проходя обратно через гостиную, я зацепился взглядом за столик. Что-то мне показалось странным. Но что именно — я понял, уже проваливаясь в дрему: ответ Третьего лежал немного иначе, конверт был сверху.

Всю ночь мне снились кошмары. В этих снах я был Ирукой. Видел его глазами, чувствовал то же, что и он и даже думал, как он.

…

Тихо. В Кабинете напротив слышны голоса, Ерико еще не распустила стажеров. Я взял со стола хитай-ате, что остался после экзамена. Он должен был достаться Наруто.

— Но не достался! — Прошептал одними губами, прикрыв их ладонью, и улыбаюсь.

Я разбил мечты демоненка! Он не станет шиноби!

Но я чувствовал внутри пустоту. Этого мало. Мало чтобы считать родных и близких отомщенными, но я попытаюсь себя убедить, … я ведь умею убеждать… Вздохнул. Я подвел Данзо. …и Третьего.

— Пф. — на лице расползается гаденькая ухмылка, которую я старательно давлю:

— Я сделал все, что было в моих силах. — не очень натуральный тяжкий вздох, — Но не смог вырастить из него достойного звания шиноби чело… — чуть скривился. — человека.

Я видел отчеты Мизуки. Они подтвердят мои слова, что демоненок ленив, глуп и бесталанный. К тому же он хулиган и лодырь!

— Я не провалил неофициально возложенную на меня миссию, Данзо-сама, — мысленно репетировал речь, — Хокаге-сама, я лишь не смог добиться невозможного! … Сомневаюсь что вообще кто-то бы смог его обучить.

…И докажите, что это не так! Не докажете!

Мне не грозит ничего серьезного, потому что ни у Третьего, ни у Данзо нет оснований для того, чтобы обвинять меня в чем-то. Они не всемогущи и не всезнающи. А я всегда умел нравиться людям и обладал талантом убеждения. Это одна из клановых черт, которыми я горжусь. Мои соплеменники умели расположить к себе любого. Они умели разговорить парой фраз, узнав многое из случайно сказанных слов, обрывочных слухов и сплетен. Я говорил то, что от меня хотели услышать. Или то, во что могли поверить.

Данзо и Третий примут мою версию событий. Именно так. …Я пытался сделать джинчурики генином, но у меня не вышло… как это печально. Ох, я так расстроен!

И Мизуки это подтвердит.

…Боги, как мне надоело торчать здесь, под прикрытием, в Академии! Я снова стану специальным джонином, не будет рядом ненавистного Узумаки и трижды проклятой богами лапши! Я ненавижу свою нынешнюю жизнь и надеюсь, что она скоро сможет хоть немного измениться в лучшую сторону. Может быть, все вернется к тому, что было до того, как Шимура назначил меня куратором… Надеюсь на это.

Сон незаметно для меня изменяется.

Лежу в детской, вспоминая прошлое. Когда еще живы были мама и папа… Слишком больно было слышать, как Хокаге сравнивал меня с демоном. Больно и унизительно.

Я услышал, как кто-то тарабанит в дверь моей квартиры. Это Мизуки.

— Что случилось? — Я видел, что он в панике.

— Наруто! …Хокаге зовет! Скорее!

Он собирался прыгнуть, но я схватил его за руку.

— Мизуки, что происходит?

— Наруто украл Запретный свиток Хокаге!

На ходу натянул жилет и помчался к площади. Люди кричали, ругались, я чувствую волнение и страх. Но Третий не спешил.

Наконец, он появился и… Что я слышу: Демон украл свиток несколько часов назад! И Сарутоби просит, чтобы мы нашли Наруто.

Я знал, что за пределы деревни он не уйдет, а это значит, что нужно искать в тех местах, где джинчурики обычно прячется.

Я его нашел.

Тряс его за воротник, обещая всяческие кары, а Узумаки в ответ городил какую-то чушь:

— Аха-ха! А я нашел извращенца! Хе-хе-хе, вы слишком рано, Ирука-сенсей. — Улыбался поганец. — Я успел выучить только одно дзютсу!

Да он еле на ногах стоит, что он делал? — Тут-то до меня дошло. — Он… он тренировался?

— Я сейчас вам такое клевое дзютсу покажу! — Выпутался он из моей ослабевшей от шока хватки.

Нестандартная печать?! О Боги, да что же он смог выучить из этого свитка?!

— Наруто, — отвлек его, опасливо обходя, — откуда ты взял этот свиток?

— Мне Мизуки-сенсей про него рассказал. И про это место — тоже. Я же хотел показать… — Он снова сложил руки в эту странную печать.

— Что еще сказал Мизуки-сенсей? — Снова отвлекаю демона.

— Он сказал, что если я покажу дзютсу из свитка, то вы зачтете мне экзамен!

Бред.

Услышав свист металла, я рефлекторно в развороте отбросил демоненка в сторону, чтоб освободить себе место для маневра, но споткнулся.

— Ты его нашел. Молодец. — Весело говорит белобрысый. — Эй, Наруто, отдай мне свиток.

Решил спереть свиток с запретными техниками? Но как он попал к демону?

— Понятно… так вот в чем дело. — Набираю воздуха и кричу что есть мочи, чтоб гаденыш перестал маячить перед глазами. — Наруто! Не отдавай ему свиток! Ни за что не отдавай!

Джинчурики крутит головой, не понимая что происходит.

Баран…

— Беги! — В сердцах я чуть не бросил в Узумаки кунай, что с шипением вытащил из груди.

— Наруто, не слушай. Отдай мне свиток и ты станешь генином.

— Нет! — Рявкнул я, — Мизуки использовал тебя, чтобы получить свиток!

— Эй, Наруто, — ехидно склонил голову на бок мой ассистент… бывший, — Тебе не нужен этот свиток. Я расскажу тебе правду и ты поймешь, что он для тебя бесполезен.

Меня повело в сторону, пришлось облокотиться на сарай.

Наруто быстро глянул на меня и снова уставился на Мизуки.

— Ты ведь помнишь историю? Хе-хе-хе, — мерзко захихикал беловолосый, — ты ведь знаешь историю про то, как был заточен Девятихвостый?

— Не смей! — Мне удалось совладать с собственным телом, — Не надо!

Паника.

События несутся вскачь.

Боюсь, что Мизуки, мой друг, за которым я должен был следить, чтобы оценить его благонадежность и перспективность вербовки Корнем, и за которого мне придется отвечать, собирается убить джинчурики. Даже если не произойдет худшего и Кьюби не вырвется, убив нас, это — полный провал, потеря оружия деревни. Наруто не сдал экзамен, но он еще в Академии, и даже формально я еще отвечаю за него. Но ответственность за проваленное задание АНБУ — следить за Наруто и в случае необходимости защитить его — еще тяжелее. У Хирузена будут все основания уничтожить мою карьеру шиноби, опозорить и сделать изгоем. А Данзо не станет вмешиваться.

Все это пронеслось в моей голове за пару секунд.

Он хочет, чтобы джинчурики в ярости призвал чакру лиса… Ему это надо чтобы скрыть следы… Или чтобы смерть его бывшего ученика могла вызволить лиса?

Печать Шуншина, с помощью которой чакра концентрируется в ногах… И вместо того, чтобы схватить Узумаки и оказаться в лесу, я падаю перед ним на колени…

Что-то случилось с моим вниманием, способностью концентрироваться и контролем чакры.

Яд… Мизуки, мразь!

В спину, сквозь защитный жилет, втыкается фуума-сюрикен… Больно до слез… Похоже, что нерв задело… Это финал… Проклятье, как мне себя жаль-то, я ведь так толком и не пожил… Но сначала — дело!

Гадостно на душе, когда я сравнивал свою жизнь с существованием демона.

Нес какой-то бред про нашу похожесть. Мой бывший ученик был удивлен.

Кажется, поверил…

Я каюсь, что был плохим учителем. Но джинчурики вдруг срывается с места и быстро убегает в лес. Я пошатываясь, пытаясь усыпить бдительность предателя своей слабостью, встаю.

— Мизуки, какого биджу ты делаешь, придурок! — С ненавистью шиплю этому барану.

— Разве не видно. Ирука — совершенно спокойно, с превосходством говорит беловолосый.

Он быстро складывает печати в знакомое дзютсу — Тайное искусство: покров Тайны. Воздух изменился, став словно вязким.

— Теперь нас не услышат. Я обвел вокруг пальца возомнивших себя непогрешимыми старых дураков, использовав демона, чтобы украсть свиток Хокаге. С его помощью, я смогу стать сильнее и занять подобающее мне место. Орочимару-сама наградит меня за знания в этом свитке, даст мне силу. Присоединяйся ко мне, старый друг. Убьем демона, запечатаем его тело в свиток и отдадим Орочимару. Вдвоем нам будет легче добиться всего, чего мы захотим. Нас здесь ничто не держит. — В глазах Мизуки горит фанатичный огонь.

Это мой шанс!

— Наградит? — губы сами собой изгибаются в усмешке. — Скорее, использует для своих экспериментов. Или ты думаешь, что ему будет дело до каких-то неудачников, которым повезло украсть свиток? А?

— Орочимару сдержит свое слово! — Уверял меня бывший ассистент.

Но он явно хотел убедить в этом не только меня, но в первую очередь — самого себя.

— Неубедительно. — Не упуская Мизуки из виду, покачал головой. — Риск слишком велик.

Но про себя я думал:

Мизуки, ты идиот, — выдернул из жилета кунаи, — это ты можешь бежать к Орочимару, бесклановый нищеброд. А у меня здесь дом, богатства клана, «Пестрая пиала». А еще ранг специального джонина, клановые техники и полезные связи.

— А у тебя нет выбора, — ехидно ухмыльнулся бывший коллега.

Неверно. Выбор есть всегда.

— Тебе придется мне помочь, — оскалился он еще шире, — иначе мне придется тебя убить. Ты ведь сейчас напрасно пытаешься восстановить контроль над чакрой, не так ли? У тебя ничего не получится… Без антидота. Который я тебе не дам, — Мизуки повысил голос, — пока мы не убьем биджево отродье и не заберем свиток!

— Что ж, я согласен с тобой, — Мизуки просиял, — у меня нет выбора…

Бросаю в него, маленький шарик — это кемуридама*, но благодаря печати на бумажной обертке, и составу (густой слезоточивый газ с табаком, черным и красным перцем) это почти Моппан*.

Мизуки с секундной задержкой выскакивает из облака с другой стороны. Атаковать его не получится, но мне того и не надо. Прикрываясь дымовыми шашками, ухожу к лесу, мне нужно выиграть время.

Но продолжения сна я не увидел.

— Ирука! — От вопля в ухо я раскрыл сразу оба глаза, — Мы проспали!

В глазах пелена. Пока не проморгался, не смог рассмотреть циферблат будильника.

Мы действительно проспали. Оставшегося времени не хватало ни на то, чтобы умыться, и тем более не хватило бы на то, чтобы поесть. Мы не Какаши, нужно было приходить вовремя. Нужно — не то слово. Обязаны мы были приходить вовремя.

Забегав глазами по комнате, я придумал, как быть!

— Наруто, бегом в ванну два полотенца намочи, выкрути и пасту принеси.

— А щетки?

— Не надо. Бегом, бегом!

Сам я помчался на кухню, прихватив свою одежду и вещи из комнаты Наруто. Ссыпал в бумажный пакет пирожки. Пакет сгреб и две бутылочки с молоком, хотя они были не для питья, а для готовки, я запечатал в свиток. Пока скакал на одной ноге пытаясь влезть в штаны, Наруто принес полотенца. Выкрутив их в раковину, я сказал, чтобы он одевался, а сам стал тереть ему лицо. Пока Узумаки надевал майку, я успел сам «умыться» и был практически полностью одет, не хватало только жилета и повязки. Свои хитай-ате мы нашли в прихожей.

Тут Наруто жестами стал показывать то на себя, то на повязки. Я помахал рукой: «Не важно это, где чья».

Уже подбегая к резиденции каге, я зыркнул по сторонам и выплюнул воду с пастой в кусты. Моему примеру последовал Наруто.

— Еще десять минут есть! — Воскликнул я глядя на карманные часы. — Некстати, с добрым утром, Наруто.

Мальчишка хрюкнул и сквозь смех повторил приветствие.

Саске и Сакура уже сидели на лавке, но пока нас не видели. А мы подходить и не спешили. Точнее не спешил я. За ворот Наруто придержал и предложил перекусить, а потом уже идти здороваться.

Какаши был, как обычно «пунктуален», пришел, сплел глупость и сказал идти за ним.

«Хатаке Какаши *число, дата* взял задание без ведома генинов и не объяснил суть задания.» — подчеркнул в блокноте карандашом и вывел ниже «шаблон 1».

В этот раз помогали старушкам каким-то огород полоть. Я их не запомнил, да и бабульки переизбытком радушия не страдали. С Какаши они, прости Господи, кокетничали, а вот меня пристальным взглядом окинули и больше не замечали. Что куда показали, потом в одну сухонькую ручонку зонтик, в другую сумочку и деловито куда-то учесали.

Справиться с немного заросшим садиком (потом под садовника можно будет шифроваться с блеском) было просто. Мысленно перекрестившись, (верить — не верю, а привычка осталась), сделал пару клонов. Я даже позволил им помочь, а не развеял их сразу. Мне показалось, что эти дубли были адекватнее прежних.

И уже через полчаса садик был буквально вылизан. Если бы не мешались Саске и Сакура, так вообще за пятнадцать минут бы управились. Впрочем, Саске был бы полезен… Если бы не розоволосая, со своим извечным Са-а-аск-е-е-ку-у-у-н. Нет, эти визгливые возгласы были и раньше. Постоянно были. Просто, то ли в этот раз у Сакуры работы было мало, то ли у Учихи настроение лучше, хотя почему она так решила — загадка, так как по нему это совершенно незаметно. А может, у неё просто случилось обострение режима фанатки, но сегодня Харуно явно была в ударе. Новое зеленое платье, под цвет глаз, что она не забыла нам сообщить… Раз эдак пять-шесть! Предварительно бросив восторженно-обожающий взгляд на Саске…

Впрочем, когда с садом было почти покончено, Сакура сообразила поменять тактику и попытаться заполучить сердце юного мстителя другим способом — она решила блеснуть интеллектом.

— У нас такая классная команда… Если бы еще не Наруто-бака… — Презрительный взгляд в сторону дернувшегося от колкости блондина. — Ирука-сенсей, — и заискивающий взгляд пай-девочки. — А почему его, — кивок в сторону Наруто, — повысили до генина? Он же завалил экзамен! — и смотрит обвиняюще, дескать, как посмели.

— Сакура-чан, — выпятил грудь Узумаки, — я выучил крутое дзютсу и по… — бам по башке.

Мда, он снова получил по голове. Зря он встал так близко к Сакуре…

Стоявший рядом Учиха даже немного поморщился от недовольства. Ему явно было любопытно узнать, как неудачник получил протектор шиноби Листа. Вот только гордость не позволяла спросить.

— Его повысили до генина, потому что он этого заслуживает. — Сухо ответил бывшей ученице. Рядом прислушивался к разговору Какаши, так что я не говорил ей того, что само просилось на язык.

— Но ведь он же завалил экзамен?! — продолжала недоумевать Розовласка, не обращая внимания ни на мой тон, ни на реакцию своей «любви», — Вы не должны были…

— Повышение Наруто до звания генина одобрил Третий Хокаге. Ты считаешь, что он ошибся? — Холодно поинтересовался я.

— Да, он не должен был добавлять к нам Наруто, уж лучше бы нас было только двое, мы бы… — что именно должен был сделать Третий Хокаге, осталось тайной, потому что влез Собакин, прервав разглагольствование этой идиотки. По-другому и не скажешь!

— М-ма… Нет нужды спорить о прошлом, его уже не изменить. Думайте о настоящем и ищите плюсы в том, что тебя окружает. — Мудро изрек Какаши.

Чья бы корова мычала, а твоя бы молчала!

Остальные задания даже упоминать не стоит, главное, что осталась просто прорва времени! Предвидев, что Хатаке может взять еще миссий, я хотел попросить Наруто об одолжении… Но он и вправду непредсказуем!

— Какаши-сенсей, а вы сегодня будете нас тренировать? — Громко, и совершенно неожиданно для меня спросил Узумаки.

— Эмм, м-ма… Нет, пожалуй, сегодня не получится. Но зато я могу сказать, что вы отлично справились! — Радостно выдал Пугало и изобразил улыбку одним глазом. В аниме это смотрелось прикольно. Здесь это бесило. Сказал или сделал какую-нибудь глупость и улыбается… С-сука!

— Ну тогда мы можем идти домой? — громко закричал Узумаки.

— Мма… — протянул Чучело, — Я взя…

Наверное он хотел сказать: взял? …Еще миссию?! А обломись!

— Ура! — не стал слушать Наруто, — Жрать! — Крикнул он и убежал.

— До свидания. — изобразив обеспокоенность, торопливо попрощался и рванул за блондином.

Уже у раменной я нагнал Наруто.

— Стой!

— Хай! — руки по швам, а мордашка хитрющая.

Чего это он вдруг? Ладно, потом спрошу.

— Спасибо. — уперся руками в колени, — Поедим тут, заскочим домой, а потом на полигон.

— Ага!

— А теперь… — усмехнулся, — жрать!

Наконец я мог спокойно подумать. Днем мне задуматься не давал Наруто. Он все время старался меня отвлечь. Мальчик явно был из той породы людей, что заставят рассмеяться, даже если до этого тебе и улыбаться не хотелось. Просто одним своим видом он вызывал улыбку, хотелось улыбнуться ему в ответ.

Солнечный человек.

Пока блондин жевал рамен, я надумал заглянуть в «Пиалу» и уже на месте решить что, как и куда. Потому что вариантов было много, а вот планировку я запомнил плохо, да и второй этаж не видел.

— Ирука, — широко улыбаясь, позвал блондин, — а ты доедать не будешь?

— Наруто, ты не наелся? — Повернулся чтоб заказать еще. — Теучи-сан, еще порцию.

Повар смотрел на меня удивленно, но с улыбкой, а Аяме хихикала в кулачок.

— Нет, не надо. — Наруто будто испугался своих слов и виновато опустил глаза.

Несмотря на это, я все же заказал еще чашку лапши. Наруто вяло поковырялся в плошке, но доел.

Попрощавшись с хозяином раменной и его дочерью, я подхватил мальчика на руки и усадил на шею.

— Знаешь, — негромко проговорил, — я конечно не богач, но одна плошка рамена меня не разорит. Уж поверь.

— Но…

— Не нужно доедать чужие объедки. Ты ведь не нищий, чтоб так делать?

— Нет. — Вздохнул, сложив руки у меня на голове и судя по давлению, сверху положил голову.

— И чего ты вздыхаешь? Жалеешь?

— Нет! — Возмутился Наруто и тихо, но не зло пробурчал, — Ирука-бака* (дурак).

— А я все слышал. — Весело сообщил. Ответом мне был еще один тяжкий вздох.

На полигоне я дал мальчику задание и сказал, что если не вернусь до четырех, чтоб он сам шел домой.

— Иру-у-ука-а-а… — Жалобно протянул блондин.

— Ну, чего ты? — Щелкнул я легонько Наруто по носу, — Я постараюсь вернуться, как можно раньше. Надейся на лучшее, но готовься к худшему. Так говорил один мудрый человек.

— Кто? — Заинтересовался мальчик, — Кто-то из каге?

Я пожал плечами.

— Может быть. Не помню.

Собрав дома бумаги и канцелярию я помчался к Соре в гости. Пока я мерил, записывал и думал что с этим всем делать, за мной хвостиком следовал держатель «Пестрой пиалы» и его старшая дочь.

Юмико была похожа на подростка: симпатичное лицо, нескладная, угловатая фигура. Хотя… Она же им и была.

Ссутулившись, Юмико пыталась спрятаться за отцом, когда тот показывал помещения.

Поначалу Сора очень обрадовался и всячески хвалил мой Проект, пока внезапно не затормозил и не сказал:

— Эмм, Умино-сама, а как же быть с вашими клиентами и посетителями? Они привыкли здесь встречаться, — тише, — оставлять заказы и грузы. Они могут, — запнулся мужчина, подбирая слово, — оскорбиться. А мне бы не хотелось стать причиной недовольства этих людей.

— Эээ, — не понял я, — А о ком конкретно вы говорите, Сора-сан?

Как скоро выяснилось, ни обстановка «Пиалы», ни ее затрапезный вид не были случайностью. Здесь встречались представители криминального мира. Кто-то ведь должен был провозить запрещенные товары. Кто-то должен был оставлять заказы на кражу документов и свитков с дзютсу, заказы на убийство или пленение тех или иных людей. Здесь же, при нужде, через бармена оставляли небольшие грузы или послания. Представители теневой стороны мира шиноби щедро платили за свое удобство и относительную конфиденциальность. Здесь не было драк или разборок, это была нейтральная территория. Сюда приходили договариваться, и здесь старались избегать конфликтов. А убогий интерьер заведения был скорее плюсом — лишние люди сюда не ходили.

Мда, значит, не будет решительного ремонта первого этажа. По крайней мере пока. В конце концов, это свинство — так относиться к постоянным клиентам… Особенно, с учетом того, что они могут обидеться. Поэтому сначала — ремонт второго этажа!

После осмотра помещений, инвентаризации мебели и набросков дизайна второго этажа я наконец-то смог пойти на полигон… Но я уперся в упругий полупрозрачный барьер.

— Не понял… Это еще что такое? — Потрогав преграду, почесал в затылке.

Мне не рады? Вряд ли. Почему же я не могу пройти? Хм, а ведь Наруто всегда был рядом, когда… Точно! Он был, как пропуск.

— Мда. — Постоял минут двадцать, поглазел, да и пошел домой. Как дать знать тому, кто внутри, что ты под "дверями" стоишь я не знал.

Стемнело, а Наруто все еще не было. Я уже хотел было идти за ним на полигон, но мальчик явился сам.

— Ты обещал! — Крикнул он с порога.

— Тише, — я повесил жилет обратно в шкаф, — меня барьер не пропустил.

— А раньше пропускал, — насупившись, глянул на шкаф Узумаки, — даттебайо!

— Раньше ты всегда со мной был. Без тебя я на полигон не мог попасть. Я пришел, а пройти не смог. — Взял из рук Наруто корзинку, — А я уже за тобой идти хотел.

Наруто захлопнул рот, но было видно, что он все еще обижен.

Позже мы нашли описание подобных этому барьеров и моя догадка оказалась верной. Барьер был настроен на мальчика, как кровного родственника того, кто ставил защиту. И посторонний мог войти лишь с сопровождающим. Тут нет твоей вины. Просто мне надо быть повнимательнее. Это как-то мимо меня прошло. Но если ты туда пройти можешь, а другие — нет, значит там жили твои кровные родственники.

Говорить пока прямо о родителях Наруто я опасался. Но не дать ему пищу к размышлениям было бы попросту бессовестно.

— Прости… — Не заметил Наруто намека в упор.

— Давно простил. — искренне улыбнулся я и резко перевел тему, — Слушай, а мы ведь давно никуда не ходили…

Наруто забавно хлопал глазами, не улавливая о чем я вообще.

— Это же скучно. — протянул я, — Проснулись, пошли на миссию, поели, — кислая рожа — воплощение вселенской тоски, — снова работать, опять чего-то пожевали, потом тренироваться. Скучно? — скорчил рожу, — Ску-у-учно!

Мальчик закусил край палочки свитка, чтоб не рассмеяться.

— Ладно, сейчас уже поздно, а вот завтра можно будет отдохнуть от тренировок. — улыбаясь, вытянул свиток изо рта Наруто, — Читай. И не тяни в рот что попало.

Разбирая справочник, Узумаки часто хмурился и беззвучно шевелил губами.

— Что-то не так? — Непонимающе спросил. До меня не доходило, в чем тут может быть проблема.

— Все отлично! — Преувеличенно радостно сказал Наруто, и я вспомнил, что-то же самое он говорил, когда не смог помочь мне в переписывании кандзи…

Точно, и справочник тоже написан этим же видом письменности.

Внимательно смотря на Узумаки:

— Наруто, у тебя проблемы с чтением и пониманием кандзи? — осторожно спросил.

— Нет, все хорошо, Ирука, я справлюсь, даттебайо! — упрямо возразил Наруто.

— Конечно справишься, — ответил я, улыбнувшись. — Подожди здесь.

Где-то здесь валялась немного потрепанная книжка и конверт с карточками… Да вот же они!

Когда я вернулся, Наруто с прежним остервением пытался продраться через плохо знакомую для него письменность. Я сел рядом с ним на диван и дал ему в руки учебник.

— Будем изучать кандзи вместе, — улыбнувшись, сказал мальчику.

Он стал было отнекиваться, но вздохнул и, посмотрев на меня, тихо сказал:

— Спасибо, Ирука.

Почему у Наруто были проблемы с чтением местной «литературной» письменности я понял, кандзи была сложнее всего и меньше всего использовалась.

Дело в том, что в местном варианте японского, который я теперь знал, благодаря навыкам и знаниям Умино, было три вида письменности: хирагана, катакана и кандзи. Последняя была самой сложной, основной для «высокой» литературы, указов и прочего официоза. Несмотря на некоторую архаичность и вычурность, кандзи не спешили забывать.

Так что весь вечер мы изучали иероглифы…

Следующий день не принес ничего нового. После выполнения миссий мы потопали домой. Глядя на карточки с кандзи, Наруто скорчил такую жалобную мордочку, что я не выдерждал и рассмеялся. В ответ на его недоуменный взгляд я ответил:

— Может, в кино сходим? Не видел, что там сейчас идет?

Наруто задумался и выдал:

— Не, — расстроился, — не знаю.

— Давай так, если будет что-то интересное — идем. Если — нет, то просто погуляем, хорошо?

Жмурясь, Наруто растянул губы в довольную улыбку и кивнул.

Кинотеатр был не очень большим, оттого мне показалось странным, что он единственный в Деревне. Но потом Наруто объяснил, что один и тот же фильм здесь показывали от рассвета до заката пол месяца подряд! По просьбам, когда не было новых поступлений в фильмотеку, показывали старые ленты. Нам повезло, попали на последний день показа какого-то фентези, а значит, в ближайшие несколько дней можно было сходить в кино еще раз. Впрочем, для местных это был скорее приключенческий боевичок, а не фентези. Сюжет на слабую троечку, герои — шаблон на шаблоне и им же погоняет, но Узумаки искренне переживал. Он возбужденно подскакивал на кресле и даже пару раз кричал героям в особо напряженные моменты.

— Ух ты! Ирука! Гляди, гляди! Круто-круто!

— Тише, — мягко усадил на кресло, усмехнувшись — мы тут не одни…

— Ага, блядь. — Дохнул кто-то в затылок перегаром, — малец, слушай папку.

— Я бы попросил вас… тщательнее выбирать выражения, вы тут не одни.

Типус хмыкнул, но глянув чуть ниже моего лица, вдруг стушевался и перебрался на другое место. Когда я поправлял хитай-ате, что повесил на шею, до меня дошло, что мужик попутал нас с гражданскими. Ведь шиноби даже в свободное время чаще всего ходили в форме. Будто срослись с ней, не иначе. Только жилет еще не до конца к некоторым прирос и его снимали. У моего Соседа была та же проблема. Потому что обычная одежда сиротливо лежала на самой нижней полке.

— Ирука!

— Я вижу, Наруто, — поправил ему съехавшую на глаз повязку, — вижу.

Фильм меня не впечатлил, а вот блондин был в восторге.

Если бы я мог «экран, но дзютсу» озвучить. — Думал, глядя на афишу, — Я бы показал Наруто фильмы намного интереснее этого…

Пока я считал ворон, на меня налетела уже знакомая личность.

— Извини…те… Ирука! Ты ли это?

Бинт поперек лица, всклокоченные темные волосы — «Дикобраз». И его верный друг «Эмо в бандане»! Как же без него!

— Нет, не я. — Подталкивая Наруто в сторону дома. — Вы обознались.

— Привет, Ирука. — Помахал чуунин, которого я «Эмой» обозвал.

— Добрый вечер. — Без энтузиазма отозвался я.

— Ирука, что ты придуриваешься? Мы же тебя не просим за нас подежурить. А мы, — ехидно оскалился «Эмо», — выпить хотели тебя пригласить!

Достали!

— Сколько раз мне нужно повторять, Изумо, чтоб до тебя наконец дошло? Не буду я пить! Ни сейчас, ни потом! — выпалил на одном дыхании.

— Ирука, да что ты так бесишься? — «Дикобраз» отвел меня в сторону и прошептал на ухо, — А правда, что ты пригласил, — кивнул в сторону Наруто, — этого в гости и он у тебя жить остался?

— Котетс-с-су, Тебе-то какое дело? — медленно закипал я.

— Ну-у, ты скажи, правда, или нет? — Хлопнул по плечу, — Ты не стесняйся, мы поможем выгнать…

Меня перекосило и начал дергаться глаз:

— Котетс-с-су…

— Оп, — осторожно убрал он руку, — не кипятись, босс.

Закрыв глаза, я глубоко вдохнул, успокаиваясь.

— Ну, так как? — влез второй чуунин.

Лицо будто превратилось в ничего не выражающую маску.

— Нет. — сказал я ровно. — До свидания. Мне пора.

— Ага. — посмеиваясь хором произнесли два придурка. — До свидания, Ирука-са-а-ама!

— Идиоты… — бурчал я под нос, — как всегда паяснича …ют, — закончил уже мысленно, — «Как всегда»?

Перед глазами мелькнул кабинет, бумаги и эти два олуха делающие хлопушки из испорченных отчетов, прежде чем их выбросить.*

Ну дела…

Виски чуть сдавило.

— Ирука, тебе плохо?

— Я в норме. — натянуто улыбнулся, — пойдем на гору еще сходим?

Лестницы казались бесконечными. Я уж думал, что до заката не успеем подняться, но я был не прав.

— Лучше бы по стене взобрались, быстрее бы было. — Глянул вдаль.

Над каменными прядями каге раскинулось бескрайнее небо.

— Темное, как тазик с синькой. — Хихикнул я.

Красиво… — промелькнула странная мысль. Она будто бы принадлежала не мне.

Я обернулся и обомлел. За кроны высоких деревьев медленно заползало солнце, его едва можно было различить за барашками облаков, окрашенных в благородный пурпур и персидскую синь. Подойдя ближе к перилам, я глянул вниз. У подножия горы раскинулась Коноха, сверкая огоньками. Отсюда с трудом можно было разглядеть маленьких человечков и такие же домики. Я бы любовался этим видом вечно, но…

— Кота-кун, — хихикнул девичий голосок, — люди смотрят, хватит. Идем.

Гул в голове стал сильнее, а я снова «услышал» чуждую мысль:

Надоело…

Я оглянулся. На смотровой площадке миловался какой-то чуунин с девушкой в синем платье.

— Котаро!

— Да, — оторвался парень от ее шеи, — идем.

Недовольно фыркнув глядя на пару, я обернулся к Наруто. О нем я как-то забыл залюбовавшись на Деревню. А Узумаки провожал взглядом парочку. Я бы даже сказал, что мальчишка прошелся по фигуре девушки взглядом профессионального скульптора.

— Наруто, а ты когда-нибудь лепил? — Я сам удивился тому, что спросил.

Мальчик задрал голову, внимательно посмотрел на меня, а затем прикрыл глаза и покачал головой.

Не скажу… — промелькнуло ощущение/образ в гудящей голове.

Я приложил руку ко лбу, состояние было такое, будто я дня три подряд не спал. Меня повело в сторону и немного затошнило.

— Ирука!

Приложив палец к губам, я уселся на бордюрный камень:

— Тсс…

Когда мне стало получше, мы пошли домой. Неторопливо скользя взглядом по лицам людей и по фасадам домов я думал над этими… Приступами? Да. Пожалуй, что так. И объяснение находил только одно: Ирука был сенсором.

— Вот еще одно проблемное наследство. — вздохнул и взглянул в небо.

Дни сменяли один другой и ничего кардинально нового не происходило. Разве что Наруто начал лучше понимать родной язык. Кандзи сдавали свои позиции и до их капитуляции было не так уж и далеко.

Наверное, стоит еще отметить, что до меня наконец дошло, зачем нужны миссии D-ранга.

Это я понял по обрывкам: что-то услышал от заказчиков, что-то от других команд и их сенсеев, да просто от людей вокруг, и многое понял сам, во время работы. Картинка сложилась как пазл.

Все гениальное — просто! А задания D — ранга — гениальнейшее изобретение всех времени и народов! Во-первых — деньги. Да, они маленькие, но ведь эти задания обычно выполняют минимум по паре штук в день. Это как комиссия в банке, пара копеечек с миллиона вкладчиков… И Деревня свою долю отбирает исправно. Пунктом вторым шла пропаганда среди не-шиноби. Клановым деваться-то некуда, а вот у безкланового, у которого обнаружились способности, есть выбор. А значит его надо заманить в академию. И вот бегают такие тимуровцы-генины помогают за гроши. То караванчик сберегут, то с ребятенком посидят. А каге еще и поговаривает что-то про Волю Огня и помощь. Если твой родственник погиб на миссии, то его семья может нанимать генинов со скидкой. Щедрый жест властей, мол, мы своих не забываем. Но эти миссии не только способ забить классы академии будущими рядовыми чунинами, но и плюсик к репутации у рядовых горожан. Тьфу, у рядовых жителей Деревни.

Что дешевле, нанять охранника или группу генинов? Грузчиков или генинов? Дворников или генинов? Няню или генинов? Продолжать можно до бесконечности. Генины — многофункциональны. Но после таких миссий чувствуешь себя гастарбайтером из ближнего зарубежья, который хватается за любую работу. Я сбился со счета, подсчитывая скольких специально обученных людей мы оставили без денег.

Пунктом третьим шла дополнительная безопасность. Посторонним людям не доверишь посидеть с внуком старейшины или хокаге, с наследником или наследницей клана.

Посторонним не хочется доверять собак Инузука, сбор не самых дешевых, да еще и секретных целебных трав во владениях Нара или прополку теплиц Яманака.

Четвертым пунктом шло повышение навыков шиноби. Нет, серьезно. С одной стороны, D-ранга миссии выполнялись легко и оставляли время для тренировок. Кроме того, поработав разнорабочим и получив хотя бы примерное представление о всех профессиях, шиноби имел куда больше шансов на то, чтобы замаскироваться под рабочего, садовника, строителя, механика или еще кого-нибудь.

Пятой причиной важности D-миссий было то, что они были рекламой услуг шиноби. Человека приучали к использованию услуг шиноби. Сегодня маленькие милые генины вам крышу починят или найдут вашу кошку, потерявшуюся на прогулке, а завтра они защитят ваш караван от бандитов. А через год, возможно, устранят вашего конкурента, к примеру, из Страны Молний.

Шестым пунктом шло завоевание симпатий людей, не являвшихся жителями деревни. Это способствовало нормализации отношений с людьми, далекими от ниндзя, и гарантировало, что они будут воспринимать шиноби Конохи как своих защитников, а не как врагов, и при случае окажут посильную помощь.

В свою очередь, крестьяне не рисковали понапрасну жизнями и здоровьем.

Они также, как и живущие рядом с Конохой торговцы часто прибегали к услугам шиноби. Убить бешеных волков, лис или рысей. Прогнать медведя-шатуна, залатать прохудившуюся крышу, уничтожить бандитов или перегнать стадо быков или лошадей — все это и многое другое — задания для шиноби.

Ну и последняя, седьмая. Очень важная функция — воспитательная. Кроме того, что генинам показывали, насколько тяжел и важен труд простых людей, и насколько они от него зависят, также D-миссии могли оформить как наказание проштрафившемуся джонину или чуунину. Накосячил? Приговор — пятьдесят отжиман… в смысле, 50 миссий D — ранга, к примеру. Которые ты, разумеется, можешь выбирать сам…

Бывало на таких неудачников даже приходили посмотреть. И это тоже не добавляло радости провинившемуся.

---

Примечания:

http://www.youtube.com/watch?v=F0QNPOvxYOQ

*Кемуридама — это бомбы, после бросания которых создается дымовое облако. Это оружие относится к стандартному вооружению шиноби.

*Моппан — аналог слезоточивой бомбы. Ее начинку делали из целого ряда ингредиентов: стручков красного перца, табака, черного перца, зантоксилума перечного, мышьяка, копоти и извести. Начинку заворачивали в бумагу, вместе с порохом засовывали в бамбуковую трубку, поджигали фитиль и бросали во врага.

Не открывая глаз, я затащил под одеяло будильник.

— Гадское солнце. — Кряхтя, разлепил правый глаз и около минуты пытался понять, сколько сейчас времени. — А, понятно… 7:15. — рухнул лицом на подушку и в нее же пробормотал, — спфым дальфе.

Будильник был поставлен под кровать, на лице застыла блаженная улыбка. Уютно, солнце спину греет. Лежу, балдею…

Воскресенье, настоящий выходной… — испугался.

— Тьфу, тьфу, тьфу! — постучал три раза по каркасу постели и прошептал, — чтоб не сглазить. Нах незваных гостей!

Но заснуть я уже не смог. Отправив клона читать, я сам пошел на кухню. Поэкспериментировав когда-то давно со своими ущербными дублями, я выяснил, что они выполняют только ту работу, которую я сам бы с радостью сделал. Потому клон читал менталистику, до которой у меня самого руки не доходили никак, а я сидел и придумывал чего бы приготовить. Странное дело, мне ничего не хотелось, ничего не цепляло. Зато в голове крутилась мелодия из прошлой жизни. Одна из тех, что мне очень нравилась. Взяв листок и ручку, я, к своему удивлению, смог написать перевод. Да, с заменами слов и с хромающими рифмами… Но тем не менее. После чего снова стал листать книгу с рецептами, мурлыкая под нос мелодию. А начав готовить, тихо запел:

— Позабытые стынут колодцы,

Выцвел вереск на мили окрест,

И смотрю я, как катится солнце

По холодному склону небес,

Теряя остатки тепла.

…

— Есть только небо, вечно…* — запнувшись. я обернулся, почувствовав, что за мной наблюдают.

— Кхм, — отводя взгляд, почесал висок ручкой деревянной лопатки, — привет, Наруто.

— Доброе утро, — шкодливо прищурился мальчик, — а что это за песня? Споешь еще раз?

— Ну-у… — смутился я от такого напора и от того, что кто-то услышал мой вой, — эээ…

— Ирука, ты стесняешься? Ну, спой про дракона! Ну, пожа-а-алуйста!

Я недовольно фыркнул и сказал Наруто, чтоб он пошел умываться.

— Стесняешься! — Крикнул он, перед тем как смотаться.

А я все думал, когда он перестанет из себя паиньку изображать? — усмехнувшись, покачал головой. — Нет, в самом деле, Наруто вел себя слишком хорошо. А он был хулиганом и любителем пошутить без уважения к авторитетам. Его идеальное поведение, наверное, тяжело ему давалось. Но он не доверял мне на все сто чтобы шутить или вести себя, как он привык. А сейчас, похоже, доверился настолько, чтобы немного пошкодничать. Ладно, награда найдет героя…

На выходе из душа я подловил Наруто и щекотал, пока он не попросил пощады.

Спокойно позавтракав и никуда не спеша, мы сходили в кино. Я думал еще на полигон пойти, но за нами увязался прямоугольный камень с двумя круглыми дырками.

— Удачи, — наклонился к уху Узумаки и шепнул, — представь, что ты их временный командир, а они твоя команда. — и хихикая, пошел домой. Теперь я мог спокойно пойти и показать Соре свои художества. Раз на полигон я все равно не попал. Собирая бумаги, я обнаружил отчеты про Какаши и Саске. На каждого — по короткому отчету. Потому что поведение у Пофигиста и Мстителя было шаблонное, только даты проставить — и все. Сложил бумаги в папку, и запечатал ее в свиток.

Эти бумажки на глаза Наруто не должны были попасть. Как впрочем и прошлые, хотя кто его знает — читал он их или — нет. Может, у меня паранойя? — встряхнул головой и убрал свиток в карман жилета.

И только я протянул руку к замку, как в дверь постучали. Открыв, я увидел на пороге Маугли.

— Доброго дня вам, Морио-сан. — изобразил улыбку.

— Привет, что так официально? Мы же друзья, забыл?

Я устало фыркнул:

— Скорее до сих пор не вспомнил, Морио-сан.

— Ой, — отмахнулся шиноби, — брось этот официоз. Пойдешь в «Пиалу», а?

— Я как раз собирался туда, Мо…

— Ну и отлично! — Хлопнул Маугли меня по спине, вышибая воздух. — Тогда выдвигаемся!

Мне оставалось только кивнуть, захватить из комнаты папки и запереть за собой квартиру.

Морио болтал без умолку всю дорогу.

— …Тут «ИК»! Да еще громко так! И этот дурень выдал нам свое укрытие! Ха-ха-ха!

— Угу. — без энтузиазма ответил я. Меня это панибратское отношение изрядно напрягало.

— Да что я о себе, да о себе… Ты-то — как? — Он явно хотел что-то узнать. Только прямо не мог спросить.

Я промолчал, задумавшись, что сказать, чтоб не сболтнуть чего лишнего.

— Эй! — Чуть ли не в ухо проорал Маугли. — Как у тебя дела, Ирука-кун?

— Так себе. — Отодвинулся. — Работаю инструктором в учебной команде, получаю так мало, что хочется спросить, а остальное где?

Морио усмехнулся.

— Больше на сдачу похоже, — продолжил я жаловаться, — чем на зарплату… Хатаке беси… — кашлянул в кулак, обрывая себя. — Мне не нравится, команда тоже. Воспоминания возвращаются медленно и рваными фрагментами. Тут помню, тут не помню. В общем, все плохо. — Коротко подвел итог своей ситуации.

— Да уж, тебе можно посочувствовать. — Ухмыльнулся Маугли. При этом в остававшихся внимательными болотных глазах не было веселья. Посмеялся, ага.

Какое-то время мы шли молча:

— Ирука-кун, а что это у тебя за папки?

— Эскизы. Собираюсь сделать ремонт на втором этаже «Пиалы». Я ведь теперь, по сути дела, на доходы с нее живу. И второй этаж не используется…

— О, а можно посмотреть? — любопытствуя, Морио хотел схватиться за торчащий листок.

Но я переложил папки в другую руку:

— Да. Сейчас придем и посмотрим.

Сора был рад меня видеть, и освободив для меня стол, помог расстелить распечатанные свитки. Когда Морио понял, что я собираюсь сделать со вторым этажом, он согласился с тем, что это будет полезно.

— Да, это хорошая идея. — Ткнул пальцем в схему лестницы, — это отлично. Слушай, а ты не угостишь друга саке?

— За твой счет — кого угодно… — не отвлекаясь от эскизов, пробормотал я.

— Жмот ты, Ирука… кун. И амнезия тебя от жадности не вылечила. — вздохнул Маугли, достал деньги, и, выпив чашку саке, наконец-то ушел.

— Сора-сан. Подойдите, пожалуйста.

Управляющий был удивлен, когда я показал ему проект второго этажа.

— Умино-сама, вы сделали очень хороший и талантливый проект, но окупится ли он? Вашим посетителям хватает и первого этажа. Я боюсь, что сделав второй, мы почти не увеличим доходов. И нам придется нанимать как минимум двух посторонних людей, что сильно увеличит расходы.

В ответ на мой непонимающий взгляд Сора объяснил.

— Я работаю здесь практически целые сутки, Умино-сама. Если бы я мог доверить ресторан своей семье, я был бы счастлив. Но моя Юмико — еще совсем ребенок и боюсь, что здесь с ней может что-то случиться, а средний сын слишком молод. Если мне придется работать на два этажа, то нужно будет нанимать не одного, а двух помощников. И я не уверен в том, что они не подведут вас или не вызовут неприязни у наших посетителей.

Мне стало понятно. Управляющий отчаянно хотел пристроить свою семью, но дочь работать с бандитами не могла. Точнее, может, и могла бы, он за нее опасался.

— Сора-сан, скажите. А ваша дочь сможет управлять приличным ресторанчиком, в котором будет более… традиционная публика?

— То есть? — управляющий даже затаил дыхание.

— Я не отказываюсь от того проекта, что я вам показывал. Мы переделаем первый этаж. Но для начала сделаем второй этаж, чтобы не отпугнуть клиентов и не вызвать их недовольства. Нынешние клиенты после ремонта окажутся наверху, — ткнул пальцем в потолок, — А уже после этого будем переделывать фасад, выходящий на улицу Тобирамы.

— Это отличный план, Умино-сама!

Потратив еще около часа, мы утвердили детали проекта переделки второго этажа. Сора даже подсказал куда обратиться чтоб нанять рабочих. Но когда я собирался, держатель «Пиалы» упавшим голосом спросил:

— Умино-сама, но ведь на это все нужны деньги?

— Не беспокойтесь. Платить рабочим я буду из своего кармана, ваш доход останется прежним.

— Спасибо, Умино-сама!

— Да пока вроде не за что, Сора-сан.

Собрав бумаги, я пошел домой.

Но Наруто не застал. Тогда от нечего делать я решил прогуляться сам. Заблудиться днем я уже не боялся, ведь у любого прохожего можно было спросить дорогу. Но на всякий случай адрес дома написал на нескольких бумажках и на руке под рукавом. Отвратительные перьевые ручки в Конохе продают, пока писал — руку чуть ли не до крови расцарапал! Да и бумагу такой монстр мог порвать запросто. А шариковых ручек в продаже отчего-то не было. Продавец даже не понял, что я спрашивал. Я шел по знакомым улицам и неожиданно для себя пришел на рынок. Впрочем, это было, на самом деле, понятно и логично, ведь сюда я ходил довольно часто и по одному и тому же маршруту. Пройдя насквозь ряды с продуктами, я все же не удержался и подошел к лотку с конфетами. Запечатав сладости в пустой свиток, я пошел дальше. Рассматривал товары и не забывал запоминать дорогу обратно.

И тут мой взгляд упал на лавку с посудой. Ее хозяин сидел у гончарного круга и мастерил довольно грубые горшки. В одной из таких кадок рос кактус, похожий на зеленый бочонок. Но меня больше заинтересовал не сам товар и даже не этот кактус.

— Добрый день.

— Добрый, — на лице продавца расцвела заискивающая улыбка, — продавец остановился, — добрый день шиноби-сан, хотите приобрести что-то? Выбирайте. Они хоть и с виду неказисты, но прослужат вам долгие годы.

— Спасибо, но мне не нужны горшки.

Мужчина поглядел на свои почти чистые руки, ведь говоря со мной, он вытирал их о передник.

— Вы не могли бы продать мне глины?

Гончар открыл рот, глаза пошире распахнул и ляпнул:

— А вам зачем?

— Просто скажите, — улыбнулся я, — продадите или нет?

Вскоре я был счастливым обладателем 10 кг серой глины. И еще договорился обжечь потом что получится.

Посадив дубля в углу с глиной, пошел на кухню перекусить. Вернувшись в зал с кружкой чая и печеньем, я заглянул клону через плечо.

— Бу-пфу! — Выплюнул кусок печенья в окно и сказал, — Ты оборзел?

— Гы… — ответил «близнец».

— Нафига голую бабу слепил? Слушай, ну ты хоть волосами прикрой, смотреть… — вздохнул. — Кому я это объясняю? — Долбанул клона по черепушке. Почесал свою. От развеявшегося дубля пришло ощущение удара. И сам сел на его место.

Детализация статуэтки по шкале от одного до десяти была в районе восьми. Глина мелкие детали не любит, иначе было бы 10 из 10. Клон старался, но лучше бы я не знал с какими мыслями он творил.

Не надо было заглядываться на ту девушку на улице, ой не надо было…

Чувствуя, как горит лицо, я залепил изящными локонами обнаженную грудь фигурки. А кончиком куная, купить у горшечника инструменты я не догадался, провел бороздки, которые должны были изображать бикини.

— Все! — Поставил глиняную девушку под табуретку в угол и прикрыл шторой. Собрав все инструменты, отсел чуть в сторону и минут за 30 слепил дракончика, сидящего в скорлупке. Поставив и вторую фигурку в угол, я глянул в окно и вздохнул:

— Полигон помахал нам ручкой.

Переведя взгляд с темного окна на часы, я не на шутку забеспокоился. Ведь они показывали семь вечера. Поначалу я хотел отправиться искать Наруто, но вынужден был отказаться от этой идеи. Я все еще не слишком хорошо ориентировался в Деревне, а уж заблудиться в потемках для меня было проще некуда. Уткнувшись носом в диванную подушку, я гипнотизировал дверь в надежде, что мелкий вот-вот появится. Но время шло, а мальчика все не было.

И почему я не спросил, где они будут играть? Может, я бы их и нашел, с картой-то.

Карту я давно откопал среди бумаг, когда разыскивал банковские документы. Она мне под руку попадалась, наверное, раз 100, а потом я ее куда-то закинул. И теперь её не найти.

В квартире было непривычно тихо. Даже не было слышно, как клон в спальной шуршит книжками. Я прислушался и мне вдруг стало не по себе. Я почувствовал, что на меня кто-то смотрит. Задернул шторы, стало поспокойней, но все равно находиться в пустом доме было неуютно.

Щелчок замка. Подскочив на месте, я повернулся к двери. Счастливо улыбаясь, Наруто крикнул с порога:

— Ирука, ты ошибался! — влетел он в гостиную, забыв закрыть дверь, — Ты этот, как его… паранок, вот!

— Кто? — кашлянул я, скрыв смешок.

— Ну, — задумчиво нахмурился мальчик и неуверенно повторил, — паранок. … Ирука?

Я уткнулся лицом в подушку.

— Ирука, тебе плохо?

Но, видимо, подойдя ближе, мальчик понял, что со мной все в порядке и даже больше…

— Ирука! — возмущенно воскликнул он, — ты что… ты ржешь?!

Успокоившись, объяснил, что говорить надо «параноик», а само слово «паранойя».

— Дверь закрой, — еще посмеиваясь, сказал я, — сейчас подогрею поесть.

— Но я же не рассказал, как все было!

— Пошли уже, — легонько подтолкнул к распахнутой двери, — закрой и иди на кухню, за столом расскажешь.

— Хай.

В этот раз борщ настоялся и готовил я его не абы как. Не так, как в первый раз здесь…

— Борсч… э, в смысле борщ? — Наруто потянул носом, принюхиваясь, — как вкусно пахнет, я сейчас! — И унесся в ванную. Он уже смирился с мыслью, что «с грязными лапами» я его за стол не пущу.

Узумаки пытался одновременно есть и при этом еще и азартно рассказывать. От этой привычки мне его отучить не удалось. Ну, не все же сразу.

Как я понял, поначалу предложение Наруто принести дзютсу самим воодушевления у Конохомару не вызвало. И он даже наорал на «Босса». И дулся долго. Наруто уже хотел было уходить, но вмешались Моеги и Удон. Они-то и убедили Конохомару, что если он принесет пару техник Е-класса, то ничего плохого не случится.

После чего Наруто остался играть с «напарниками» своего «соперника», а тот убежал за дзютсу.

И принес учебник с большим списком упражнений и простейших техник. Ему его дали без вопросов. И даже сказали что-то вроде:

— Ну наконец-то почтенный внук Хокаге взялся за ум и занялся делом, — процитировал Наруто слова охранника квартала Сарутоби, на секунду оторвавшись от борща. 

— Смешной такой дядька, забыл как его зовут… Удон его знает, и как Конохомару услышал, так чуть соплями не подавился от смеха!

— Фу. — скривился я. — За столом такое не говорят.

— А?

— Про сопли. — пояснил я, отставляя тарелку. Брезгливость торжествовала. Хоть и ненадолго.

Сегодня они изучали Какуремино-но-дзюцу, плащ-невидимку, технику, которая позволяла придать вид любого объекта (холма, или камня) плащу или просто куску ткани подходящего размера. Именно этой техникой так неудачно пользовался Конохомару, изображая квадратную скалу с отверстиями для глаз.

— …Вот, и поэтому мы так долго, сначала мы его ждали, потом осваивали технику… — и долгий печальный взгляд на кастрюлю.

— Хочешь еще?

Наруто замялся.

— Угу. Очень вкусно, Ирука, но я ведь уже съел две тарелки…

Улыбнувшись, налил ему еще.

— Если хочешь, ешь.

— Спасибо!

Рассказывая, Наруто уничтожал борщ, размахивал ложкой и даже разок чуть не перевернул тарелку. А еще он не забывал залезать в кастрюльку и подливать добавки. Задумавшись, я даже не обратил на это внимания.

Они так долго возились с простой, пусть и незнакомой, техникой Е-ранга, а Узумаки выучил массовое теневое клонирование — дзютсу А-ранга, чуть больше чем за час.

Наруто продолжил рассказывать про дзютсу, про то, как они его изучали, какие смешные результаты сначала были у ребят, что у них не получалось…

К сожалению, я поздно обнаружил, что кастрюля почти показала дно.

Отвалившись от стола, Наруто довольно улыбнулся и полез за печеньем, но вот оно уже было лишнее.

— Уф. — запрокинул мальчик голову.

— Объелся?

— Ага. — И потянулся за еще одним печеньем.

— И куда только лезет? Лопнешь же. — смеясь, отодвинул вазочку.

Наруто выдохнул и медленно вразвалочку, точно беременный пингвин, поплелся в зал. Умостившись на диване кверху животом он сыто рыгнул и расплылся в блаженной улыбке.

Чудо в перьях.

Убрав на кухне, я пошел в гостиную. Заметив, что я хочу сесть, Узумаки сонно потер кулачком глаз и с трудом сел, освобождая место.

— Спасибо. — погладив его по волосам, негромко сказал. — Наруто, ты говорил, что вернешься через несколько часов, а сам пропал почти на целый день. Я волновался.

Наруто удивленно поморгал и вдруг виновато потупившись, втянул голову в плечи.

— Прости меня, Ирука-сен… — поправил сам себя. — Ирука. …Я не хотел. Просто так получилось, что ребята хотели выучить дзютсу, а у них не получалось. А я обещал их научить, даттебайо! Поэтому я задержался так долго. Прости меня, я не забыл, что мы должны были сходить на полигон тренироваться! Я просто не мог их оставить, я же обещал! Ну прости, я не хотел тебя подводить. Пожалуйста, не сердись на меня… — И глянул так жалостливо, что захотелось тут же его убедить, что это не так.

— Наруто, — приобнял за плечо, — я не сержусь на тебя из-за того, что мы не пошли на полигон. Я волновался за тебя, потому что не знал, куда ты пропал. И уже начал опасаться что с тобой что-то случилось и хотел тебя идти искать. В следующий раз предупреждай, пожалуйста, если уходишь надолго, хорошо?

Теперь мальчик смотрел не столько виновато, сколько удивленно.

— Ты волновался… за меня?

— Да, за тебя, маленький обжора!

Узумаки улыбнулся, но потом снова опустил взгляд, изображая раскаяние.

Ну что опять не так?

— Никто за меня раньше никогда не волновался. — Грустно произнес мальчик почти шепотом. — Я… я не подумал, что ты будешь переживать, — шмыгнул носом, — прости меня, пожалуйста…

— Простил уже. — Взъерошил его волосы, — Да хватит уже извиняться, ладно? В следующий раз, если у тебя с ребятами что-то не будет получаться, оставь это на следующий день. Тебе ведь тоже надо тренироваться. И куда больше, чем им. Ты ведь уже — настоящий шиноби. А они еще только — ученики Академии. Кроме того, если у вас что-то не получается, ты можешь спросить у меня, я постараюсь помочь.

— Хай. — охнув, Наруто завалился на бок, но полный живот ему настроение уже испортить не мог.

— И кстати, — подсунул ему под голову подушку, — Не нужно есть через силу. Ешь, только когда хочется. И лучше, подождать немного после первой порции, чтобы понять, сыт ты или еще голоден.

— Ага, ох. Фу, второе печенье было лишнее…

— Скорее, пятая или шестая тарелка.

Сначала мы пили пиво, потом шампанское, затем водку и вино, наверное отравились печеньем. — Хихикнул.

— Что? Что смешного?

— Нужно знать, когда остановиться. — прикрыл Наруто пледом.

— Я знаю. — вроде недовольно сказал, а на лице улыбка.

Когда мальчику стало получше, я погнал, не смотря на все протесты, его в ванную.

— Все! — вылетел он в гостиную на ходу засовывая голову в майку. — Помылся!

Развел руки в стороны, показывая себя как на сцене артист, и замер выжидающе глядя на меня.

— И? — Сделал вид, что не понимаю, почему он это мне сказал, тихо посмеиваясь.

— Сказку. — Упрямо повторил Наруто, обнаружив, что надел футболку задом наперед.

— Ладно. — Лениво свернул свиток. — Сказку, так сказку.

Взял и рассказал «Репку».

— Ирука! Чо за фигня, даттебайо?!

Посмеиваясь, я сказал:

— Ты просил, что? Сказку. Вот сказку я и рассказал.

— Хочу такую же, как про кольцо и хоббитов сказку, даттебайо!

Мдя. Трилогия Властелин колец — сказочко на ночь… Ага.

Почесал в затылке.

— Хм. Тогда… тогда, — думал я долго и наконец, придумал, — Один, два или три?

В руках у меня появились иллюзорные карточки черного цвета с белыми вопросами. Экран я мог трансформировать с мелкие предметы. Чтобы они не распались, мне нельзя было их отпускать.

— Э?

— За каждой карточкой своя история. Выбирай.

Я чуть не рассмеялся, глядя на озадаченного мальчика.

— Эта. — Ткнул он наконец в среднюю карточку.

Поворачиваю картинкой к Наруто.

— А остальные? — С обидой спросил Наруто.

— Остальные в другой раз. — Дал Узумаки рассмотреть изображение. — Героя этой истории зовут довольно странно. Но и мир, в котором он живет, не похож на наш… Эта история о мальчике по имени Аанг. Последнем покорителе воздушной стихии и Аватаре четырех стихий.

На следующий день Какаши меня порадовал, да. Сделал все ровно так же, как и в прошлый раз. А мне — радость. Отчет переписывать не нужно.

В этот понедельник мы разносили еду, катали бодрых, но неходячих больных подышать воздухом… Да много всего по мелочи. Было бы интересно узнать как звучало задание. Потому что поручения нам давали все кому не лень.

В холле мне на глаза попалось любопытное объявление.

— Наруто, подождешь на улице, я скоро.

Но он пролез между мной и объявлением и прочитал в слух:

— Курсы первой помощи… Ирука, а тебе зачем?

— Ну как «зачем»? А подумать?

В общем Наруто сам понял, что навык этот в будущем будет полезен и даже сам захотел ходить со мной на курсы.

Перевязать и вправить кость, думаю — это будет полезно, а вот про то, что для ирьенина еще важен контроль и чакра у него неподходящая, пусть это скажет кто-то другой. А то амнезия у меня уж больно избирательная. Мда.

— Пошли. — попробуем записаться.

Постучав в кабинет указанный в объявлении, я с удивлением обнаружил уже знакомого мне медика.

— Здравствуйте, ммм… Окегиро-сан?

— Окегиро Камуи. — пришел мне на помощь мужчина.

— Спасибо, Окегиро-сан, я тут увидел объявление о курсах первой помощи и базовому обучению на ирьенинов. Не подскажите, к кому я могу обратиться по этому вопросу?

— К кому угодно, можете ко мне. — взгляд врача стал заинтересованным. — Что именно вам интересно?

— Все. Можно ли записаться на эти курсы? — начал перечислять я, — почему они так мало стоят, сколько времени займет весь курс? Какие навыки мне будут доступны после курсов, когда проходят занятия, в общем, все.

— А вы всерьез заинтересованы в обучении? — Камуи скептично выгнул бровь и посмотрел на меня.

— Да, — согласно кивнул, — а почему я не должен заинтересоваться, как заштопать себя или своих товарищей после боя или даже во время боя? — ответил вопросом на вопрос.

— Я думаю, что это лучше обсудить в моем кабинете, это совсем рядом, пойдемте. … Вы не могли бы… — вздох, — мальчику нельзя.

— Отчего же?

— Эти курсы только для тех, у кого очень высокий уровень контроля чакры, тем, кто еще с академии пошел в специальную программу и для тех, у кого ранг — чуунин, или выше. Таковы правила. — Развел ирьенин руками.

— Ясно. — хмыкнул я.

Наруто вздохнул и был отправлен домой.

Наконец мы с Окегиро устроились для беседы, но он не сразу начал говорить. Будто выбирал, что сказать.

— Видите ли… — Камуи замялся, явно подбирая слова. — Очень немногие шиноби идут на курсы ирьенинов. Проблема в том, что для этой стези нужно или иметь много ян-чакры, как это было с Хаширамой Сенджу, или уже отличный навык трансформации обычной чакры в ян-чакру, либо и то и другое. А еще даже базовый курс ирьенина требует больших знаний и отличный контроль чакры, который большинству шиноби просто не требуется. Он для них избыточен, ведь большинство техник, включая и А-ранг, не столько нуждаются в контроле, сколько в большом объеме чакры и элементальной трансформации. Все эти огненные, земляные и водяные пули и драконы не требуют отличного контроля. Среднего вполне хватает.

— То есть курс ирьенина для обычного шиноби почти бесполезен? — Подвел я итог размышления врача.

У Окегиро подозрительно забегали глаза. На лице появилась фальшивая улыбка, после чего он ненатурально рассмеялся:

— Конечно же нет! Я лишь перечислил отрицательные стороны такого обучения, только и всего. Простите мне мою однобокость. Конечно же, в том, чтобы быть ирьенином, есть и огромные плюсы.

— А можно узнать какие? — Дружески улыбнулся ему.

Кажется, я притворяюсь лучше его.

— Ну, если ирьенин может значительно больше усиливать свои удары чакрой, а значит, его тайдзютсу станет значительно опасней. Возможно, вы не помните, но саннин Цунаде может одним ударом ломать монолитные каменные стены. У нее просто чудовищная сила. Конечно, такого добиваются только единицы, но согласитесь, что даже усиление удара вдвое делает ваше тайдзютсу намного опаснее. — С жаром вещал мой собеседник.

Ага, и сильно оно тебе поможет, если твоя специализация — ниндзюцу или гендзюцу?

Я кивнул.

— А какие еще плюсы есть у ирьенинов?

— Ну, на многие дзютсу, благодаря лучшему контролю, вы сможете тратить намного меньше чакры, так что контроль до некоторой степени заменит вам больший по размерам резерв.

— Замечательно. А можно с помощью навыков ирьенина модифицировать свое тело?

Окегиро в ответ на это помрачнел, внимательно всмотрелся в мое лицо и сказал:

— Увы, это хоть и перспективное направление, но после того, как Орочимару стал отступником, очень многое было изъято АНБУ. Только потому, что Орочимару был причастен к исследованиям.

— Но ведь раньше его исследования приносили пользу? До того, как он начал ставить бесчеловечные эксперименты! — я искренне удивился.

Вроде, здесь же шиноби живут. — мысленно отметив, вздохнул, не понимая. — А они в чистоплюйстве не замечены.

Ирьенин хмыкнул.

— Я тоже так думаю. — будто мысли подслушал, — Но кто я такой, чтоб указывать каге…

В глазах доктора промелькнуло что-то явно нелицеприятное в адрес Хирузена, но он сдержался. А я решил попробовать разговорить медика. Было видно, что Окегиро волновало происходящее и ему очень хотелось поделиться примерами несправедливости.

— Да уж. — Изобразил что расстроен. — Просто взяли и запретили все. Не вникая в детали…

— Точно! — не выдержал Окегиро. — Многие направления находятся под запретом только потому что им не повезло оказаться в списке интересов Орочимару! Максимум, что нам позволено — это малые модификации. Нет, конечно, если стать неплохим ирьенином и завести достаточно умелых коллег, то вы можете усилить себя более серьезно… Только большинство шиноби предпочитают не связываться с таким долгим и ненадежным способом. Считают, что лучше выучить очередное ниндзютсу позрелищней. — ядовито заключил Камуи. — Чем учебник прочесть!

— У нас, что медицина в загоне? Нет, я понимаю насчет модификаций, но как же другие специалисты? Я всегда считал, что мы одни из лучших в этой области среди… — искренне удивился я, но мужчина не дал мне закончить.

— Мы и были среди лучших! — он сморщился так, как будто сжевал целый лимон… — Клан Сенджу славился, помимо прочего, своими ирьенинами! Да и кроме них в Конохе было достаточно много кланов, которые занимались медициной! И, конечно, достигли на этом поприще больших успехов, взять тех же Акимичи или Нара… — сложил медик руки на груди, вздохнул и зло уставился в пространство, — Ну, а потом была Вторая Великая война, из которой мы официально вышли победителями. И в которой мы потеряли почти весь медкорпус. — с грустью сказал он, — Третий тогда не подумал о том, что медики на передовой слишком быстро погибают. Да, — едко заметил Окегиро, — медкорпус выполнил свое предназначение — спас тысячи жизней, как шиноби, так и гражданских, но был почти выбит.

Не каге, а вредитель какой-то!

— Мой учитель говорил, — продолжил ирьенин, — что он был на собрании джонинов, тогда… — Медик вздохнул. — Когда Цунаде-сама обрушилась с критикой на Сарутоби, и даже назвала его старым дураком, — усмехнулся Окегиро, — из-за отказа готовить полевых ирьенинов, способных и лечить, и еще выживать на передовой. К сожалению, тогда Третий отклонил ее проект. — Снова помрачнел Окегиро. — А потом… Потом стало известно о преступлениях Орочимару… И нам в приказном порядке запретили вести исследование по ряду тем. Ими теперь могут заниматься, не особо, впрочем, афишируя, только клановые меднины. Сейчас у нас почти нет полевых врачей, недостаточно финансирования и этот постоянный дефицит кадров… Люди не хотят идти в ирьенины. Слишком тяжело, долго, скучно, не престижно, слишком много ответственности и слишком мало платят… Я ирьенин А-класса, но получаю зарплату как чуунин, — сжал пальцами рукав халата, — что весь день стоит на воротах и ничего не делает. Из-за этого к нам не идут новые таланты и с каждым годом эффективность нашей службы падает… Единственное, чего нам удалось добиться — так это того, что деревня взяла на себя частичное финансирование курсов ирьенинов. Ведь шиноби, даже обладающий минимальными навыками первой помощи, может спасти жизни своих товарищей и сильно облегчить нашу задачу по их восстановлению…

Окегиро вдруг устало потер лицо ладонями и грустно усмехнулся:

— Простите, я отвлекся.

— Ничего страшного. — тепло улыбнулся, — я все понимаю. И я бы хотел записаться на курсы ирьенинов, что для того нужно?

Когда мы оформили все бумаги, я получил расписание занятий, попрощался и сказал, что принесу оплату к первому занятию, которое должно будет состояться в четверг. А в целом базовый курс для начинающих проходит по четным дням — вторник, четверг и суббота, но завтра занятий не будет.

Я все-таки решил пойти учиться на ирьенина. Причин тому было несколько. Первая — мне нужно было как можно быстрее сделать чакра-контроль Ируки своим, и желательно — улучшить его до максимально возможного уровня. Вторая причина была в том, что я хотел, чтобы в нашей команде было кому заштопать меня, Наруто и остальных, если кого-то из нас ранят. Мне почему-то не показалось смешным, когда все, что смогли посоветовать Узумаки после атаки братьев-демонов — это разрезать себе руку, чтобы вышел яд. У команды не было минимально необходимой врачебной подготовки и медикаментов. А меня запросто могут отправить с этими смертниками в Страну Волн. Третья, очень немаловажная причина — техника передачи чакры. Возможно, если я смогу освоить и применить ее, то я быстрее смогу поставить Какаши на ноги. А значит — сохраню свою шкуру в целости. Конечно, можно было бы попытаться послать на курсы Сакуру…

Да вот только здесь не аниме и не манга, и я не знаю, как быстро и каких результатов она добьется. Пока ее больше интересует цвет нового платья, в котором можно покрасоваться перед Учихой, и длина новой стрижки, что наверняка свалит Саске с ног и сделает его навеки ее и только ее!

Где я только на все время найду? И если меня не будет вечерами, то чем будет заниматься и где будет болтаться Наруто?

Тут я крепко задумался.

Куда… куда…куда… О! Каруйи!

Поначалу я хотел сразу попробовать устроить Наруто к Рею для изучения фуин. Но немного поразмыслив, решил, что спешить не стоит.

Лучше сначала я спрошу разрешение у Данзо. — вышел я из больницы, — Этим я лишний раз продемонстрирую свою лояльность, привычное для Ируки поведение, а заодно напомню, что кто-то обещал мне инструктора по тайдзютсу. — О последнем мне напомнил, своим видом, пробегавший по крыше Зеленкин. — А еще мне кажется, что Данзо мне не откажет. Насчет Третьего — не уверен. Поэтому писать ему не буду.

Не то чтобы… Просто… — вздохнул поглядев на каменные морды, — Да ну его! Возьму и поставлю перед фактом, что Наруто обучается фуиндзютсу! … Если спросит. Но вроде бы запретить он не должен. — махнул рукой. — Посмотрим.

Вечером, когда Наруто уже посапывал в своей постели после очередной сказки, я взял конверт, стопку бумаги и ручку. Наконец из нескольких черновиков получился приемлемый текст.

Доклад

Шимуре Данзо

Приношу самые искренние и глубокие извинения за то, что отвлекаю Вас от важной работы своими мелкими проблемами, но считаю необходимым донести изложенную ниже информацию до Вашего сведения, поскольку в будущем она может повлиять на безопасность Деревни Скрытой в Листве.

На данный момент джинчурики Кьюби-но-Кицуне не обладает никакими способностями для того, чтобы обуздать Лиса.

Прошу дать разрешение на обучение Узумаки Наруто навыкам фуиндзюцу. Я считаю, что обладание такими знаниями позволит уменьшить риск внезапного прорыва Кьюби. Кроме того, еще один мастер печатей в будущем усилит Великое Древо нашей деревни до самых глубоких корней.

Также данная мера необходима, поскольку позволит снизить время, когда Узумаки Наруто будет находиться без надзора ввиду того, что я вынужден буду проходить курсы для ирьенинов, чтобы хоть как-то повысить свою полезность, сниженную из-за потери части навыков.

В случае, если Вами будет дано согласие, то он будет учиться фуиндзюцу под руководством главного специалиста госпиталя в области печатей Каруйи Рея.

Да благословит Вас небо.

Умино Ирука,

Ассистент команды номер 7.

Запечатал в конверт и подписал: Шимуре Данзо.

Во вторник, возвращаясь с миссии, я заметил куда-то спешившего по своим делам Маугли.

— Наруто, ты иди, я скоро вернусь.

— Ага. — без энтузиазма отозвался мальчик.

Уже привычно слегка сдавило виски. Неприятное ощущение отдавалось в нос едва различимым давлением. Я остановился и вернулся к мальчику.

— Наруто.

Он обернулся, с надеждой глядя мне в глаза.

— Я правда скоро. — погладил его и передал свиток с глиной. — А ты пока отдохни.

— А что там?

Убегая бросил:

— Дома откроешь, узнаешь!

Маугли, стоять! Чтоб тебя!

— Морио-кун! — Окликнул его, изобразив радость. — Я как раз хотел с тобой поговорить.

Обернувшись, шиноби, секунды две недоуменно смотрел на меня, потом сообразил.

— Конечно, — расплылся в улыбке, — дружище, пойдем…

— Я посоветоваться на счет «Пиалы» хотел. Придем, покажу, что еще придумал.

Связной сразу понял, что я собираюсь его использовать, так что ответил:

— Конечно, Ирука-кун, всегда рад помочь и выпить за компанию.

Алкаш.

У входа нас заметил Сора.

— Умино-сама, добрый день!

— Добрый, Сора-сан.

Я попросил у него бумаги по проекту второго этажа и распечатал парочку эскизов вместе с конвертом. За ворохом бумаги передать «приятелю» конверт не составило труда.

— Хм, ага, — исчез конверт с надписью «Шимура Данзо» — эти кабинки — очень интересная идея, дружище!

— То ли еще будет. — Ухмыльнулся я закинув в рот какую-то закуску.

Морио одобрительно кивнул и засобирался.

— А платить, кто будет? Рикудо?

— Проклятье, — шутливо чертыхнулся Маугли, — может в долг?

— Не-а. Дружба дружбой, а деньги врозь.

Фыркнув, связной бросил на стол пару монет.

— Ни хрена ты не изменился!

— Удачи, — помахал, — Морио-кун.

Сделаешь гадость и на душе радость, да и деньги лишними не бывают. — Пересчитал монетки, — Вот жмот! Под расчет! А чаевые, не?

Сегодня в зале практически не было клиентов, так что Сора сидел в кресле за стойкой.

— Сора-сан.

Мужчина подскочил с места.

— Да, Умино-сама. Что вы хотели?

— Бумаги можно убрать. — Ссыпал мелочь в руку растерявшегося Соры, — До свидания.

— До свидания, Умино-сама.

В среду Маугли встретил меня после работы и незаметно передал записку с ответом от Данзо. Клочок бумаги с двумя словами: одобряю, приступай.

В тот же день я стоял перед знакомой дверью.

Чтобы Наруто завтра одному не скучать, пусть лучше он делом будет занят. Желательно — здесь.

— Да-да! Войдите!

— Каруйи-сан. Добрый день. — вежливо поклонился мастеру фуин.

— Здравствуйте, рад вас видеть. — Вы, наверное, пришли узнать про ваш набор тренировочных утяжелителей? Он будет готов уже на следующей неделе. Пока, слава богам, все идет быстрее, чем я предполагал.

— Рад это слышать, но у меня еще один вопрос. — открыто улыбаюсь, видя замешательство и настороженность в глазах Рея. — Каруйи-сан, вы берете студентов?

— А вы хотите заниматься фуиндзютсу? — удивился мастер. — Странный выбор для молодого шиноби.

— Почему же странный? Четвертый был мастером печатей, и благодаря этому смог создавать свои техники, Джирайя-сама также знаменит своими навыками в фуиндзютсу.

— Молодой человек, — снисходительно сказал мастер печатей, — позвольте вам кое-что объяснить. Фуиндзюцу является столь редким и сложным искусством по множеству причин. Первая, и главная причина — искусство печатей требует таланта, особого склада ума. Это как умение петь. Оно или есть, либо его нет. У большинства — нет. Еще одна причина — чакра. Фуиндзютсу требует много сильной чакры. — Прошелся по кабинету мастер, — Если ваша чакра слаба или у вас ее мало, то ваша печать не будет работать. А еще и неплохой контроль очень желателен. Еще одна причина — отсутствие знаний. Не в каждом клане есть знания о фуиндзютсу, отличающиеся от базовых, про бесклановых шиноби и говорить нечего. А фуиндзюцу — не только искусство, но и наука, причем очень непростая, и требует больших теоретических знаний, а также упрямства и усидчивости, а этим может похвастаться далеко не каждый. Еще добавьте сюда то, что в искусстве печатей очень много разных направлений: запечатывание, барьеры, медицинские печати, артефакторные печати, боевые, бытовые… Единственные, кто разбирался сразу во всех направлениях — это клан Узумаки из скрытой деревни Водоворота, у которых были и знания, и геном, но их, увы, уже нет. И их секреты утеряны вместе с ними. Но, наверное, главной причиной того, почему сейчас так мало мастером фуиндзюцу в мире, является то, что лишь единицы мастеров могут применять печати без промежуточного звена — бумаги или иного материала, непосредственно в бою.

Из-за этого никто не хочет тратить годы на изучение искусства печатей, не зная, принесет ли оно, в конечном счете, хоть какую-то пользу…

— Простите, — перебил я вежливо улыбаясь, — Вы помните мальчика, для которого я покупал первый набор утяжелителей?

Рей странно на меня глянул, но кивнул:

— Да помню.

— Он — Узумаки. Возьмете его в свои ученики? — Мастер скептично выгнул бровь. — Вообще-то всем было объявлено, что джинчурики назвали в честь Узумаки, но он не…

— Это не так. Это должно остаться тайной, мальчик — он сын Кушины Узумаки. — не даю вставить даже слова Каруйи. — Вы хотите стать учителем будущего великого мастера печатей?

Рей оценивающе посмотрел на меня.

— Это правда, то, что вы сказали? Про… мальчика?

Я кивнул:

— Правда, вы в этом сами убедитесь. Но я повторяю, что это должно остаться секретом.

— Понимаю… — уже что-то обдумывая, потер он подбородок.

— И? — надоело мне ждать.

— Ммм… Я буду свободен завтра после пяти вечера. Вас устроит? Как…

— Умино Ирука. Да, устроит. До завтра, Рей-сан.

Возвращаясь домой, я думал о своем разговоре с мастером фуиндзюцу.

Конечно, я мог бы предложить мастеру оплату за обучение Наруто, мог бы повести переговоры тоньше, но я не видел в этом смысла. Фуин-специалист был фанатом идеи. Он болел за свое искусство. Я это прекрасно понимал. И я посчитал, что воспитать великого ученика, что прославит имя своего учителя, для Рея важнее, чем деньги. Которые он, впрочем, все равно сможет получить, реализуя дополнительные фуин-печати, сделанные Наруто ради тренировок.

Осталось только все объяснить Наруто.

— Я дома!

Перепачканный глиной блондин взвизгнул и повис у меня на шее.

— СПАСИБО!!!

— Да не за что. — Ответил я с улыбкой, давя в зародыше раздражение. — Покажешь, что слепил?

— Ага!

Ничего страшного, жилет отстирается. В конце концов, глина — не масляные краски и ее можно отстирать. Все в порядке! — угомонил я брезгливость.

Бросив испачканный жилет около дивана, я присел на корточки возле расстеленных газет.

У Наруто определенно был талант. У нас бы в институте его иначе, как гений, и не называли бы. Одной из трех фигурок был напряженно вглядывающийся вдаль заяц. Он держал ушки торчком, казалось, в любой момент мог дернуться и что есть прыти убежать от опасности. Второй фигуркой был медвежонок. Взгляд художника застиг его за катанием на спине. А рядом лисица-мать с целым выводком, копошащимся в ее пушистом хвосте.

— Очень красиво. У тебя определенно талант.

— Спасибо. — Покраснел Узумаки, потупившись. — А это ты слепил девушку и ящерицу с крыльями? Ты лепишь красивее, чем я.

— Нет. Не красивее. — Взял кусок глины и вылепил подставку-горку. На нее я усадил медвежонка, убрав мелкий мусор.

— Мои фигурки были аккуратней, вот и вся разница.

— Здорово!

Когда я сказал, что фигурки можно будет обжечь, Наруто был так рад, что чуть не раздавил свои работы, когда прыгал и хлопал в ладоши.

— Все, — тепло улыбаясь, пытался я успокоить мальчика, — отнеси их под стул, пусть сохнут.

— Хай!

Убирая, Узумаки вдруг спросил:

— Ирука, зачем тебе эти курсы?

— Какие? — Не сразу вспомнил я, — Ааа, ты про это… Я хочу быть полезным.

— Но ты полезный! Ты столькому меня научил!

— Этого мало. Вечно D-миссии мы выполнять не будем. А если кого-то ранят? Если я не смогу помочь в бою, значит, попробую быть полезен после него.

И тут до меня начало доходить, что Наруто тоже понял, что если я буду ходить на курсы, то он будет один.

— В любом случае ты один не останешься, когда я буду на курсах.

— Коно…

— Не-не-не! — Замотал я головой. — Я вот что предлагаю. Помнишь мастера печатей?

Кивок.

— Эммм… Рей вроде?

— Каруйи Рей, главный мастер фуиндзютсу Конохского госпиталя.

— Каруйи Рей. — Повторил Узумаки, — Это тот самый дядька, который делал мои утяжелители?

— Да, он самый — улыбаюсь. — Он согласен тебя учить. И если ты пойдешь к нему, то однажды сможешь сделать такие же. Или даже лучше!

— Круто, даттебайо! — воскликнул мальчик с нешуточным энтузиазмом.

— Только не показывай ему печати, которые посмотрел в свитках Умино и Узумаки.

— Почему? — искренне удивился Наруто. — Он же мой учитель, я должен доверять ему!

— Мизуки тоже был учителем. — покачал я головой. — Рею нельзя этого показывать, потому что ты пока ничего о нем не знаешь. А еще потому, что эти знания должны быть секретом. Общедоступные знания по фуиндзютсу и то, что вы разработаете вместе — это то, о чем ты можешь ему рассказать. А сейчас давай пройдемся по списку печатей, чтоб ты знал, что можно показать, а что — нет.

И вот в четверг Наруто отправился к мастеру фуиндзютсу, а я отправился постигать ирьенинское ремесло.

Я немного опоздал, так что переговорить с одногруппниками не успел. Сел за свободную первую парту. Аудитория была не очень большая, что не помешало сделать из нее маленький амфитеатр. На каждой ступени умещались две длинных узких парты и скамьи. Обучать нас должен был некий Кито. Довольно молодой, но очень серьезный парень, одетый в бежевый балахон, с кандзи «Доктор» на левой стороне груди и с высоким воротником, и в такого же цвета берете.

После переклички он толкнул речь про то, как важна работа ирьенина, как нам могут пригодиться врачебные навыки и как серьезно нужно относиться к учебе.

Я тогда подумал, что зря это он сказал. Ведь этим ремеслом мы не только свои шкуры латать и спасать будем, но и жизни товарищей. Но когда в аудиторию с опозданием приперся смуглый типус в круглых темных очках я понял, что не зря лектор распинался. Даже тут нашлись оболтусы, которые учились спустя рукава. По шепоткам с галерки стало понятно, что многих сюда запихнули насильно. Так сказать, в добровольно — принудительном порядке. Очень предусмотрительно со стороны командиров групп. Может, не все джонины-сенсеи в этом мире клинические идиоты?

После речи все продемонстрировали свои навыки контроля чакры. У меня он был «средним по больнице», то есть вполне себе обычным. После чего была лекция о контроле и способах его улучшить, и лекция о том, какие упражнения нам рекомендуются для улучшения этого самого контроля: все те же хождение по воде, дереву, удержание листа. Далее лекция по ян-чакре. Из данной лекции стало понятно, что при смешении двух элементов — духовной и телесной энергии образуется чакра, которую легко использовать в дзютсу и для которой не нужно особого контроля… Но при этом, обретая большую универсальность, чакра теряет индивидуальные плюсы своих составляющих, так как они гасятся из-за противоположных начал.

— Для ирьенина особенно важно управление ян-чакрой, также, как для шиноби, специализирующихся на иллюзиях, важно управление Инь-чакрой при создании гендзюцу. Но в организме обе составляющие непрерывно смешиваются, из-за чего нам нужен отличный контроль для выделения составных элементов чакры либо для трансформации чакры в духовную или физическую энергию. Поэтому мы все время потратим на работу с физической энергией.

После чего нам дали упражнения на отработку навыка выделения ян-чакры из обычной. И трансформации обычной чакры в ян. Порекомендовав использовать тот метод, который даст больший результат… И наконец Кито распустил нас по домам.

---

Примечания:

Позабытые стынут колодцы,

Выцвел вереск на мили окрест,

И смотрю я, как катится солнце

По холодному склону небес,

Теряя остатки тепла.

Цвета ночи гранитные склоны,

Цвета крови сухая земля,

И янтарные очи дракона

Отражает кусок хрусталя -

Я сторожу этот клад.

Проклинаю заклятое злато,

За предательский отблеск тепла,

Вспоминаю о той, что когда-то,

Что когда-то крылатой была -

Она давно умерла.

А за горами, за морями, далеко,

Где люди не видят, и боги не верят.

Там тот последний в моем племени легко

Расправит крылья — железные перья,

И чешуею нарисованный узор.

Разгонит ненастье воплощением страсти,

Взмывая в облака судьбе наперекор,

Безмерно опасен, безумно прекрасен.

И это лучшее на свете колдовство,

Ликует солнце на лезвии гребня,

И это все, и больше нету ничего -

Есть только небо, вечное небо...

*© Мельница — Дракон.