А там уныло (джен)

Бельчонок вздохнул и приподнял голову, тупо смотря в никуда. Голос учителя — старого, умудрённого опытом Барсука — мерно раздавался неподалёку. На гладком пеньке возле его пушистого хвоста расположились собранные поутру жёлуди; Барсук рассказывал что-то, водя по этим желудям когтями, но почти никто его не слушал. Маленькие зверьки скучали по теплу. Кто-то из них — например, подслеповатый Ёжик — подготавливались к зимней спячке и в школьный процесс вникали мало. Ёжик, вообще, был отличником, но не тогда, когда с деревьев начинала опадать листва, а тёплые и светлые деньки становились короче.

Взгляд то и дело возвращался к безрадостному осеннему пейзажу, видному в мелкие дупла в стволе. Бельчонок подпёр лапкой голову и зевнул, наблюдая за мерным планированием сорванного ветром листа. Кружась и изгибаясь, изрешечённый дырочками лист медленно опускался вниз, пока не упал на мокрую землю и не затих на ней, смешавшись с кучей других таких же листьев.

Дождя не было, но небо не спешило смывать с себя пятна клочковатых свинцовых туч. Разные оттенки серого сошлись наверху, накладываясь друг на друга и перекрывая доступ безрадостному осеннему солнцу. Тучи неспешно продвигались вперёд, и не было им ни конца ни края.

Возле лесной школы трудился старик Ёж. Деловито пыхтя, он расчищал полянку от листьев, чтобы те не шуршали, когда маленькие зверьки приходили. Кроме того, под листьями он находил грибы и упавшие с деревьев ягоды, которые деятельно крепил на свои острые иголки.

Бельчонок тускло следил за ним, опасаясь закрывать веки — так и уснуть недолго. Ну и что, что он не впадал в спячку, как это делали многие его одноклассники? Мама говорила, что в плохую пасмурную погоду даже большие хищники любили спать.

В дупло было видно, как к старику Ежу подошла Лисица. Ёж напряг иголки, но рыжая хищница не стала нападать. Помахивая пушистым хвостом, она что-то спросила, после чего, мигнув прозеленью глаз, исчезла — лишь мелькнули в кустах чёрные кончики лап.

Рядом с Бельчонком завозился его лучший друг — Соня. Он вполне оправдывал своё имя. Пока остальные делали вид, что слушали, или занимались посторонними делами, Соня спал, свернувшись на своей подстилке и используя хвост, как подушку.

— Нас ещё не отпустили? — зевнул он, потирая глаза.

— Нет, — качнул головой Бельчонок, кинув на него усталый взгляд.

— Жа-а-аль!.. — зевнул ещё шире Соня и взбил лапками подстилку, вновь готовясь прилечь.

Бельчонок вздохнул и бросил взгляд на остальных. Барсук продолжал говорить, переставляя жёлуди с места на место. Слушал его, похоже, только Ёжик, да и тот постоянно клевал носом, придерживая голову руками, чтобы не упасть. Его друг — Выдрёнок — задумчиво водил когтями по земле, вычерчивая какие-то таинственные фигуры. Лисёнок и Зайчонок дремали на плечах друг друга, а другие зайчата — его братья и сёстры — лениво переговаривались где-то в полутьме.

Снаружи раздалось хриплое карканье, и Бельчонок вновь посмотрел в дупло. Две вороны спустились на полянку, подняв ветер из-под своих глянцевых крыльев. Вертя головами с мелкими глазками-бусинками, они принялись громко спорить друг с другом о чём-то своём, птичьем. Старик Ёж выполз из-под листового сугроба, который появился из-за ворон, и сердито запыхтел. Вороны отвлеклись, глянули на него — сначала левым глазом, затем правым, — после чего раскричались вдвое громче и противнее. Старик Ёж не отступил — грозно натопорщив колючки, он решительно двинулся к птицам.

Бельчонок сел ровнее, обвив лапки хвостом. Неужели будет драка? Его чёрненькие глазёнки предвкушающе заблестели — хоть что-то разобьёт сложившуюся вокруг размеренность!

Однако старик Ёж не стал драться. Подойдя к птицам вплотную, он снял с колючек несколько ягод и протянул их воронам. Те удивлённо завертели головой, но угощение взяли. Каркнув всё ещё громко, но уже не так злобно, они взмахнули крыльями и, разбежавшись, взлетели — подальше от старика Ежа, чтобы его вновь не занесло листьями. Колючий дворник довольно запыхтел и принялся убирать беспорядок.

Бельчонок вздохнул и опустился на подстилку. За окном не происходило ничего любопытного. Стал накрапывать мелкий дождик, серый и нудный, как и всегда осенью. Редкие птицы, исполняющие свои песни, приутихли, поддавшись унылому очарованию природы. В стволе значительно потемнело.

Барсук оторвался от своей лекции и вздохнул, заметив полное равнодушие учеников к своему уроку.

— Эх вы, молодчики!.. — прогудел он и прикрыл морду лапой, скрывая зевок. Как и многие другие звери, он был тем, кто впадал в спячку. В отличие от детёнышей, он куда лучше контролировал себя и старался не показывать усталости, но она всё сильнее и сильнее захватывала его с каждым новым днём.

Скоро, уже совсем скоро его сменит Зайчиха — активная и бойкая мама Зайчика. Барсук отправится домой и уснёт до весны — времени, когда природа вновь оживёт и начнёт сыпать цветочками прямо с высоких крон деревьев.

Ученики лесной школы сонно заморгали, глядя на него — то тут, то там вспыхивали в расслабленном сумраке блестящие глаза. Глядя на них, Барсук лишь усмехнулся.

— Хорошо, — проурчал он, сгребая жёлуди в угол и отставляя пенёк. — А как насчёт сказки?

Зверята чуть оживились. Даже Соня приподнял мордочку, хоть и не перестал зевать. Сказки они любили — те были намного интереснее уроков, особенно, если их рассказывал умудрённый опытом зверь. А Барсук был таким — старым и мудрым. Много чего он повидал на своём веку и об этом многом мог рассказать немало.

За окном царило осеннее оцепенение. Лишь дождик продолжал гулять по окрестностям да старик Ёж, фыркая от холодных капель, поспешно возвращался домой.

Ученики лесной школы, сбившись возле бока своего учителя, тихо клевали носами, утыкаясь в пушистую полосатую шерсть. Даже Ёжик, отбросил свои «отличниковские» замашки, дремал, пригладив иголки.

Осень неспешно шагала по лесу.