Блюститель (джен)

Прошло еще несколько лет. Приближалось двадцатилетие, а значит и совершеннолетие, Фарамира. Утром в день рождения младшего сына Дэнетор пришел в спальню жены. В комнате было идеально убрано, ее регулярно проветривали, но все говорило о том, что хозяйка давно ее покинула.

Он обвел глазами комнату. Обычно он приходил сюда три раза в год. В дни появления на свет сыновей и в день рождения Финдуилас. Дэнетор взял вазу и поставил в нее белую розу, которую принес с собой. Потом подошел к стеллажу и вытащил из одной из шкатулок маленький керамический пузырек.

Он сел в кресло, открыл крышечку, вдохнул нежный аромат и закрыл глаза. Те двенадцать лет их такого короткого счастья. Нет, даже меньше, ведь последний год был полон тревоги и пронзительного предчувствия скорой разлуки.

“Вот уже и Фарамир вырос… Если бы ты их видела… Уверен, ты бы гордилась ими”. — Он вздохнул и вспомнил ее последние слова: “Я буду ждать тебя…” Дэнетор заставил себя подняться, вытер слезы, убрал на место духи и вышел.

День Совершеннолетия младшего сына Блюстителя тоже был праздником в Минас-Тирит, хоть и не таким торжественным, как совершеннолетие наследника. К полудню Фарамир впервые оделся во взрослый праздничный камзол, надел ожерелье из митрила, а потом легкую мантию.

С последним ударом колокола он вошел в Тронный Зал и направился к отцу. Юноша опустился на колени и склонил голову. Блюститель взял тонкий обруч и увенчал им младшего сына. Фарамир поднялся, Дэнетор надел ему перстень с печатью, а потом обнял.

Их окружили члены Совета Минас-Тирит и столичная знать, все начали поздравлять юного лорда. Фарамир был приветлив и улыбался, но Дэнетор заметил, что его глаза оставались грустными. Как и отцу, юноше не хватало на этом празднестве самого родного и любимого человека.

Совершеннолетие знаменовало еще одну очень важную вещь: теперь Фарамир должен был стать воином. Правда, впереди еще было два месяца зимы, что означало, что это произойдет не так скоро.

На самом деле, даже когда пришла весна, Блюститель раз за разом откладывал первый поход сына в Итилиен.

В начале лета старший сын решил поговорить с Дэнетором.

— Отец… Когда вы отправите Фарамира в Итилиен?

— Разве в этом есть какая-то особая нужда?

— Конечно, мы справимся и без него… Но уже прошло почти полгода с тех пор, как ему исполнилось двадцать. Люди подумают, что вы бережете его.

— Пусть думают что хотят.

— Отец. Наша семья должна подавать пример.

— Да, я берегу его! — внезапно резко ответил Дэнетор. — Я как представлю, каково ему там будет… Он слишком тонкий и уязвимый для всего этого.

Боромир опешил.

— Но… сейчас такое время. Иначе… нельзя.

— Война — это мерзость и грязь.

Воспитанный на восхваляющих битвы и доблесть воинов песнях и поэмах Боромир не сразу нашел, что ответить.

— Но вы же воевали, отец…

— Да, и меня выворачивало при виде орочьих кишок…

— Ко всему можно привыкнуть. Да, первый раз тяжело… Согласен.

— А я не хочу, чтобы такой человек, как наш Фарамир, привыкал к этому.

— Вы не сможете всегда держать его возле себя.

— Я понимаю это… Но хотя бы ты не терзай меня.

Наконец Дэнетор все же отправил младшего сына в Итилиен, доверив его капитану Вэантуру. Сидя в лодке, юноша с замиранием сердца смотрел, как приближается зеленый восточный берег. Он думал о том, что некогда это были земли их рода, а также о том, что когда-то эти края считались едва ли не прекраснейшим местом Гондора.

— Скоро причалим, — заговорил Вэантур. — Пожалуйста, держись ближе ко мне.

— Хорошо, господин капитан.

— Кирион… — обратился Вэантур к совсем еще юному офицеру.

— Да, господин капитан, — отозвался тот.

— Отвечаешь за него головой.

— Простите, капитан Вэантур, — вмешался Фарамир, — но здесь я не какая-то драгоценность, а один из воинов. Пожалуйста, я не хочу к себе особого отношения.

— Если тебя это утешит, скажу, что когда новичок отправляется в свой первый поход, его опекают вне зависимости от его происхождения.

— Я понял, господин капитан, — улыбнулся Фарамир.

Лодки начали цеплять дно, и воины высадились на берег. Несколько человек осталось, чтобы спрятать лодки, а основной отряд углубился в лес. Даже сейчас Итилиен был чарующе красив. Они шли по довольно широкой тропе, над головами, образуя свод, смыкались ветви деревьев. Сквозь резную листву пробивались солнечные лучи… Время от времени доносилось щебетание птиц.

Фарамир шел и восхищенно смотрел вокруг. Внезапно его слегка толкнули в спину.

— Расслабляться нельзя, — прошептал Кирион. — Здесь за каждым кустом может поджидать опасность.

— Понял, — отозвался Фарамир.

Спустя несколько часов они остановились и перекусили. Вэантур ждал появления разведчиков. Внезапно откуда-то сбоку возник одетый в зеленое человек.

— Орки у южной оконечности Эмин-Арненских холмов, — доложил он.

— Много? — спросил Капитан.

— Не меньше семидесяти и не больше ста.

Вэантур собрал своих людей, и теперь они шли на юг. Незадолго до того, как они должны были выйти из леса, он дал знак остановиться.

— Лучники остаются на опушке, так как орки наверняка захотят сбежать в лес. Остальные окружают банду и расправляются с ней.

Фарамир встал за одним из деревьев и поправил колчан, чтобы было удобнее доставать стрелы. В нескольких шагах от него расположился Кирион. Вэантур начал незаметно окружать орков. Капитан протрубил в рог, и все, кроме лучников, устремились в атаку.

Орки бросились врассыпную, многие пытались достичь леса. Фарамир отпустил тетиву, и бежавший прямо на него орк, словно натолкнувшись на невидимую преграду, сделал по инерции еще несколько шагов и рухнул на траву. Рядом, сраженный стрелой Кириона, упал еще один.

Наконец все орки были ранены или убиты. Гондорцы подошли к капитану.

— Еще живых добить и сжечь тела, — приказал Вэантур.

Фарамир смотрел, как Капитан подошел и вонзил меч в корчащегося от боли орка.

— Это акт милосердия, — усмехнулся Кирион, — не сжигать же их живьем. Кто бы и что ни говорил, гондорцы не жестоки. — Он подошел и тоже воткнул клинок в небольшого и довольно жалкого орка.

Фарамиру было тяжело на это смотреть, и он отошел в сторону.

— Не хочешь добивать — хотя бы держись поближе, — услышал он голос Кириона.

— Да, господин десятник, — отозвался Фарамир.

— Можешь говорить мне “ты”.

Когда над поляной запылал костер, Вэантур скомандовал отступить в лес. Вскоре отряд остановился у небольшого чистого ручья для отдыха и трапезы.

Все умылись, достали мешки с провизией и фляги с водой.

— Почему не ешь? — спросил у Фарамира Кирион.

— Не хочется.

— Так не годится. До ночевки еще знаешь сколько времени?.. А главное — миль. Тебе понадобятся силы.

— Я вполне бодр.

— Нужно поесть.

— Я не могу. Не идет в горло. Прости.

И действительно, его преследовал вид корчащихся в агонии орков и запах горелого орочьего мяса.

— Я тебя на себе не потащу. Думаю, остальные тоже не горят желанием.

— Я дойду!

— Постарайся отвлечься, — предложил Кирион. — Подумай о чем-нибудь приятном.

— Я попробую…

Однако, как Фарамир ни старался, он едва смог проглотить несколько кусков.

— Господин капитан! — услышали они. — Урук-хай поблизости!..

Воины начали переглядываться. Встеча с Урук-хай означала, что гондорцев ждет серьезный противник.

— Костер!.. — с досадой произнес Кирион. — Поняли, что мы тут.

— Много Урук-хай? Далеко? — расспрашивал разведчика Вэантур.

— Сейчас решим, будем давать бой или срочно смываться, — усмехнулся Кирион. — Если побежим, смотри под ноги. У меня друг за корень зацепился, упал и ногу повредил. Капитан не стал его бросать, но уруки их настигли. Пришлось остановиться и сражаться… Треть отряда тогда погибла… И он тоже.

— Получается… если бы капитан его оставил… Тогда бы отряд уцелел. А он и так, и так погиб. — Фарамир взглянул на Кириона.

— На войне не бывает легкого выбора. Оставили бы его оркам — потом всю жизнь бы мучились. К тому же, если бы его просто бросили, то орки взяли бы его в плен и запытали до смерти.

Внезапно воины вокруг них стали подниматься.

— Ну вот, прослушал, что сказал капитан, — с досадой произнес Кирион.

Фарамир умолк, и Кирион перекинулся несколькими словами с одним из воинов.

Отряд быстро зашагал по узкой тропинке, и как ни старался Фарамир определить направление, вскоре понял, что уже не соображает, куда они идут. Наконец он почувствовал запах дыма и догадался, что они снова вышли к поляне, но уже с совершенно другой стороны.

Вокруг костра стояло не меньше трех дюжин внушительных орков.

— Хватит тут торчать! — хрипло произнес командир Урук-хай. — Нужно понять, где сейчас эти зеленые ублюдки.

— Вроде, стреляли с той стороны, — ответили ему.

— Они не идиоты, сидеть там и дожидаться не будут. Опять улизнули? Начальник разозлится. Все помнят, какая награда за каждого зеленого живьем?

— Помним.

— Это что… Вот бы накрыть их берлогу… — проворчал другой орк.

Вэантур и его люди начали осторожно двигаться вперед. Неожиданно капитан обернулся и его взгляд выхватил Фарамира. Он поманил его.

— Слышал, ты стреляешь из лука не хуже отца… — прошептал он, — Сможешь попасть в командира? Промахнуться нельзя.

Стараясь ступать как можно тише и держаться в тени, Фарамир подошел к краю поляны и достал лук. Вэантур, Кирион и остальные замерли в ожидании выстрела.

Фарамир постарался унять волнение, прицелился и отпустил тетиву. Командир Урук-Хай еще что-то рассказывал подчиненным, а к нему уже неслась его смерть.

Мгновение — и он рухнул сначала на колени, а потом распластался на земле.

Урук-хай зарычали от ярости. Фарамир выхватил вторую стрелу и серьезно ранил еще одного орка. В дело вступили остальные лучники. Вооружение у Урук-хай было куда лучше, чем у обычных орков, и сами они были намного сильнее и хорошо подготовлены. Однако, оставшись без командира, растерялись.

— Отомстим! — закричал кто-то.

— Сваливаем! — предложил другой и припустил к лесу с противоположной от гондорцев стороны.

Пожалуй, решение этого орка было самым разумным, так как бегал он быстро и за считанные секунды почти достиг дальнего края поляны.

— Стреляй! — не выдержал Кирион.

Фарамир выпустил стрелу, но та не убила орка, а лишь ранила. Впрочем, расстояние было значительным, и никто не посмел его упрекнуть.

Воины обнажили клинки и бросились на поляну. Даже неорганизованные урук-хай были опасны, и потому бой был куда более напряженным, чем пару часов назад.

Раненый Фарамиром орк тоже не собирался сдаваться и вытащил меч. Однако в его случае силы были точно уже не равны — один из гондорцев легко выбил оружие из его лап и пригвоздил к земле копьем. Тот еще какое-то время пытался было выдернуть древко, но безуспешно.

Харкая черной кровью, он хрипел и бился в конвульсиях. К нему подскочил Кирион и остановил его мучения.

— Что ты смотришь?! — крикнул он Фарамиру. — Добил бы!

Хотя гондорцам удалось уничтожить и эту группу орков, появились раненые. Пока лекарь ими занимался, остальные стаскивали тела убитых урук-хай в заново разожженный костер.

— Кирион! — позвал Капитан молодого человека, — А где… новичок?!

— Не знаю, господин капитан! Только что был рядом…

— Только что?! Я же говорил: отвечаешь своей головой!

— Вот ведь! — рассердился Кирион. — Куда его унесло?! Как малый ребенок!..

К счастью, Фарамир нашелся быстро: юноша стоял в кустах, и из него выходили с таким трудом съеденные куски.

— Балрог!.. — выругался Кирион.

Над поляной снова поднялось пламя.

— Уходим, — приказал капитан, — а то вдруг еще кто-нибудь явится.

Отряд вернулся в лес и теперь шел куда-то на север. Кирион обернулся.

— Тьфу!.. Где он опять?

— Иди позади него, — ответил Вэантур.

Десятник разыскал подопечного.

— Дыши глубже! Небо, какой чувствительный желудок.

Кирион заметил кустики мяты и сорвал несколько листочков.

— На, разотри и нюхай, — велел он Фарамиру. — Можешь пожевать.

Этот способ сработал, правда, спустя несколько миль у голодного Фарамира начало темнеть в глазах от усталости. Кирион уже не упрекал его за то, что тот мало съел, и лишь время от времени вздыхал.

— Ладно… Давай, залезай на спину, — проворчал он.

— Я дойду.

— Со скоростью раненой улитки? — фыркнул Кирион.

— Я постараюсь быстрее.

Вэантур поднял руку, отряд остановился и разделился на небольшие группы.

— Оглядись, — велел Капитан Фарамиру. — Отсюда мы сейчас пойдем в Убежище. Тебе нужно запомнить тайную тропу. Посмотри на юг. Видишь две сосны вдалеке?

Фарамир кивнул.

— Между ними должен быть заметен гребень лысого холма. Видишь?

— Вижу… господин капитан.

— Теперь двадцать шагов в противоположную сторону, — почти в ухо произнес ему Вэантур.

Они свернули с тропы и, казалось, начали лезть в чащу. Однако действительно, примерно через семнадцать ярдов они выбрались на неприметную тропку.

— Идем по ней до старого, поросшего мхом камня… — показывая вперед, продолжил капитан.

Наконец они достигли Убежища. Воины умылись и начали собирать на стол. Если умылся Фарамир с удовольствием, то есть у него по-прежнему не получалось. Он сел в углу пещеры и продолжал жевать нарванную запасливым Кирионом мяту.

— Даже жаль его… — вздохнул Десятник. — Мятой сыт не будешь. Глаза-то большие и голодные.

Он подошел и протянул Фарамиру небольшую чашу с вином.

— На пустой желудок… — ответил тот. — Я же тогда сразу усну.

— Вот и хорошо, отдохнешь. — Кирион потрепал его плечу.

Утром Фарамир съел еще веточку мяты, после чего все же смог более-менее позавтракать. Вскоре появились разведчики и сообщили, что поблизости орков нет.

— Возвращаемся, — с облегчением произнес Вэантур, которому очень хотелось поскорее доставить юного лорда домой.

Отряд без приключений добрался до Андуина, переправился и, наконец, оказался в безопасности. Несколько человек затянули песню, остальные подхватили. Примерно в три часа пополудни они зашли в Минас-Тирит. На площади за Главными воротами их ждали немногочисленные родные.

Фарамир узнал Альмариан. Девочка увидела отца, просияла и побежала навстречу.

— В этот раз вы быстро вернулись!..

— Да, — согласился Вэантур.

— Я собралась тебя встречать, а мама сказала, что вы вернетесь не раньше завтрашнего дня… А я чувствовала, что вы вернетесь сегодня!

— Что ж, обрадуем маму, — подмигнул Капитан.

Альмариан обернулась и заметила совсем юного, хрупкого воина. Он улыбнулся ей.

— Фарамир!.. — негромко ахнула она. — Ты ходил с моим отцом в поход?!

— Да.

— Вот из за чего тебя вчера весь день не было… Почему ты не сказал?!.

— А ты, значит, вчера весь день просидела в Фонтанном Дворе, а сегодня у Ворот? — добродушно проворчал Вэантур.

— Сейчас лето! — нашлась Альмариан.

Воины расходились по домам, в Пятом Ярусе Капитан попрощался с Фарамиром, и юноша поднялся в Цитадель. “В купальню… или сначала поесть… Да, поесть, а потом в Купальню. Или… От меня пахнет потом. Тогда нужно в купальню”, — размышлял он.

Фарамир подошел к отцовским покоям. Увидев сына, Блюститель обнял его.

— Вернулся?..

— Вернулся.

Появился Боромир.

— Уже дома?! Ну, как первый поход?!

Фарамир пожал плечами.

— Что ты хочешь узнать?

— Ну… Хотя бы сколько орков ты завалил?

— Сейчас… Дай вспомнить. Застрелил пять мелких и… двух уруков…

— Всего?! — изумился Боромир.

— Еще одного урука ранил.

— М-да… — Старший брат был слегка разочарован.

— Это не соревнования, — напомнил Дэнетор.

Фарамир побывал в купальне, немного отдохнул и ближе к вечеру поднялся на смотровую площадку. Преданная Альмариан была там. Она услышала шаги, обернулась и радостно улыбнулась.

— Я так люблю дни, когда отец возвращается домой… Это означает, что он еще долго будет с нами.

— Я тоже буду любить эти дни, — сказал Фарамир и сел рядом с ней.

— Получается, ты теперь у него в отряде?!

— У воинов нет жесткого закрепления. Сегодня ты у одного капитана, в следующий раз можешь оказаться у другого. Но твоего отца солдаты любят и стараются попасть к нему в отряд.

— Он справедливый и добрый. И не цепляется по пустякам, — совсем тихо добавила она. — Значит, ты теперь тоже будешь ходить в Итилиен. — Альмариан посмотрела на лесистые холмы за рекой.

— Придется.

— Тебе… не понравилось?

— В самом Итилиене чудесно. В мирные времена это был удивительно красивый край.

— Там лучше, чем в Имлот-Мелуй?

— Пожалуй, да.

— Если бы война кончилась, туда бы смогли вернуться жители.

Фарамир вздохнул и не ответил. Альмариан насторожилась.

— Ведь война… она же кончится?.. — Она взглянула на Фарамира.

— Мне тоже хотелось бы на это надеяться… — уклончиво ответил он.

Перед закатом солнца Фарамир вернулся во Дворец. Вскоре к нему заглянул Боромир.

— Ты собираешься праздновать?.. — бодро спросил он, глядя на читающего брата.

— Что тут праздновать?.. — Фарамир вспомнил мучения своего желудка.

— Ну как что?! Это твой первый поход, ты стал воином… И… твои первые убитые орки. Собираешься весь вечер так сидеть?.. — Боромир подошел и “изъял” книжку.

— Отдай!..

— Нужно спуститься и отпраздновать с ребятами поход.

— Не думаю, что они так уж желают меня лицезреть…

— В Гондоре издавна заведено, что воины вместе отмечают свое благополучное возвращение. Если ты хотя бы ненадолго не появишься, все решат, что ты дерешь нос.

— Верни книгу и отстань! — Младший брат начал сердиться.

— Сначала сходишь в Нижний Ярус. Там и Кирион будет, который с тобой нянчился. Не хочешь его отблагодарить?

— Ты уже все выяснил… — помрачнел Фарамир. — А что до Кириона, думаю, он хочет от меня отдохнуть.

— Пойдем ну хоть на полчасика. Выпьешь чашу — и вернемся.

Фарамир чувствовал, что за этим предложением скрывается подвох, но все же согласился.

Братья спустились в Нижний Ярус и зашли в самый большой трактир Города. По-видимому, все друзья Боромира знали, что они появятся, и ждали.

— Встречайте виновника торжества! — Голос Боромира был по-командирски звучным, и теперь все посетители смотрели на братьев.

Боромир усадил младшего брата за самый большой стол.

— Хозяин! Вина, закуски и побольше.

— Ты же говорил на полчаса… — напомнил Фарамир.

— Имей совесть, — ответил Боромир. — Ребята из отряда капитана Вэантура, вы все приглашаетесь! Праздник за мой счет!!!

После этих слов за главный стол подсело еще не меньше двадцати воинов, включая десятника Кириона. Фарамиру стало совсем неловко.

— Итак! Наша первая здравица за то, что младший наследник Минас-Тирит стал воином!!! — Боромир торжественно поднял и осушил чашу.

Остальные с одобрительными возгласами последовали его примеру. Фарамир сделал несколько глотков.

— До дна!.. — слегка толкнул его старший брат.

— Нет! — выразительно прошептал Фарамир.

Следующая здравица была поднята за капитана Вэантура. Потом Фионгил предложил выпить за здоровье государя. Боромир не унимался.

— Теперь я хочу поднять свой кубок за младших офицеров и особенно за десятника Кириона, лучшего опекуна новоиспеченных воинов, — заявил он, хотя прикончил уже три чаши.

Фарамир на миг растерялся, так как после предыдущих здравиц его кубок опустел, но брат заметил это и заново его наполнил.

— Благодарю, милорд, — встал и поклонился Кирион, — но, мне кажется, вашему брату… не стоит много пить, — очень тихо произнес он.

— Пусть учится! — запальчиво ответил Боромир.

— Ты же обещал… — прошептал Фарамир.

— Выпьем за наших дедов, отцов и братьев, что отдали жизни за нашу прекрасную страну! — Боромир снова поднял кубок.

Фарамир обреченно отпил еще.

— Вернемся домой, и я тебя поколочу, — заявил он брату.

— Ты? Меня? Поколотишь? Не смеши, — отозвался Боромир.

— Господин офицер… — Фарамир повернулся к Кириону. — У вас… нет… мяты?.. — Юноша опустил голову на стол.

— Боромир, ты что же его ничему не научил? — спросил у друга Хадор.

— Это большое упущение с моей стороны! Обещаю исправить!!! Хозяин! Еще вина!

Ответственный Кирион смотрел то на Фарамира, то на раскрасневшегося Наследника.

— Я выведу вашего брата на воздух, милорд, — сообщил Кирион и взял Фарамира под руку.

— Простите… — пробормотал юноша, когда они оказались на улице.

Ночная прохлада не слишком помогла, и Фарамир оперся на стену, а потом медленно сполз вниз.

Десятник некоторое время смотрел на него.

— Залезай, — скомандовал Кирион и присел на корточки.

— Не нужно. Я тяжелый!.. — попробовал возразить Фарамир.

— Думаю, через полчаса принц Боромир не вспомнит, что явился не один, и тебя где-нибудь точно потеряет. Залезай.

Капитан Вэантур чрезвычайно удивился, когда хорошо за полночь к нему постучали.

— Что случилось?! — поднялся и отпер он.

— Возьмите его, пожалуйста… — попросил Кирион. — Я, конечно, и до Цитадели могу его дотащить… Но, наверное, будет не очень хорошо, если гвардейцы и прислуга увидят его в таком состоянии.

— Давай его сюда, — согласился Вэантур.

— Небо! Кто это?.. — изумилась жена. — Ой!.. — Мирриан узнала Фарамира.

Когда юноша открыл глаза, он долго ничего не мог понять. Опять же, мыслить здраво ему мешала сильная головная боль. “Так… Я был в походе, но это не Убежище… Но мы же уже вернулись. Почему я не дома, и где я вообще?”

Он повернул голову и увидел, как из-под прикрытых ставень пробивается яркий солнечный свет. Фарамир попробовал сесть, но тут же схватился за голову.

Вскоре дверь в комнату очень тихо приоткрылась, и, к своему ужасу, юноша узнал капитана Вэантура.

— Как ты себя чувствуешь?.. — участливо спросил он. — Болит голова?

— Очень.

— Я так и думал. Альмариан сходила во Врачебные дома и принесла отвар от похмелья. — Капитан вышел и скоро вернулся с небольшим кувшином.

— Простите, господин капитан, — произнес Фарамир, когда выпил лекарство.

— Не огорчайся. Наверное, в мире нет ни одного мужчины, который хотя бы раз в жизни не напился.

— Все равно… Так стыдно, — опустив голову, пробормотал Фарамир.

Внезапно он встрепенулся.

— Небо, отец, наверное, волнуется!

— Не переживай, я утром сообщил ему, где ты.

Тем временем в Цитадели происходил допрос.

— Итак, ты утащил младшего брата в трактир, хотя он был против, и теперь даже не знаешь, где он. — Блюститель изучающе смотрел на своего наследника.

— Он вышел подышать воздухом… Я хватился, а его уже и след простыл!

— Замечательно.

— Можно допросить дежурные караулы на Воротах! — предложил Боромир.

— Еще лучше. Пусть еще весь Город узнает, что вы напились до беспамятства.

— Что тогда делать?..

— Не напиваться.

— Мы отмечали. С друзьями.

— И много там было друзей Фарамира? — иронично поинтересовался отец.

— Он ни с кем толком не дружит. Только с Альмариан, — усмехнулся Боромир. — Я хотел, чтобы он начал общаться с ребятами. Думал, он расслабится… Фарамир всегда такой серьезный.

— Лучше так, чем то, что получилось у тебя, — резонно заметил Блюститель.

— Все-таки, что делать?.. Может быть, допросить этого Кириона?!

— Не нужно, — вздохнул отец. — Я знаю, где Фарамир.

— Вы знали?! И молчали?! Вернее…

— Надо же было разбудить твою совесть.

— Отец!..

— Иди.

— Кстати, а где Фарамир?.. В Цитадели его точно нет.

— В доме у капитана Вэантура, — ответил Дэнетор.

(C) 2023 murzwin