Блюститель (джен)

Фарамир пришел к себе и лег. Однако вскоре его разбудил негромкий стук в дверь.

— Ты еще спишь? — одновременно виновато и удивленно спросила Альмариан, наслушавшаяся рассказов бабушки о том, как всегда рано вставал лорд Дэнетор, ее брат.

— На самом деле, я не такой уж и соня… Просто не спал ночью.

— Так болело? — В Альмариан начал просыпаться врач. — Принести тебе какое-нибудь лекарство?!

— Нет, не из-за этого, не волнуйся, — заверил ее Фарамир.

— Тогда давай смажу ушибы. Ты и без сорочки сейчас.

Юноша сел на стул, Альмариан взяла мазь.

— Ты такой худой, — заметила она. — У тебя плохой аппетит?..

— Он у меня нормальный, а тощий я в отца. Ешь-не ешь… Он всегда был очень худым, и даже с возрастом это не изменилось.

— Я закончила, — спустя несколько минут сказала Альмариан и поставила баночку на полку.

— Спасибо.

— Не одевайся сразу, подожди, пока окончательно впитается, а то на сорочке останутся жирные пятна.

— Хорошо, что сейчас лето и тепло, — улыбнулся он.

— Даже жарко. У меня теперь так часто горит лицо, — на всякий случай сказала она, чтобы юноша ничего не заподозрил.

— Кстати, скоро же твой день рождения! — вспомнил Фарамир. — Что бы ты хотела?

— Я не знаю… То, что я бы действительно хотела, людям неподвластно. А если говорить о нарядах и тому подобном… — она махнула рукой и ушла.

Спустя несколько дней рука Фарамира окончательно зажила, и он решил поговорить с братом.

— Боромир… Я согласен с тем, что я недостаточно хорошо владею мечом, и хочу это исправить.

— Дело даже не в этом. Ты гибкий, быстрый, ловкий, да и клинком орудовать более-менее умеешь.

— Но тебе я не соперник.

— Заело? — усмехнулся Боромир.

— Нет. Но я понимаю, что для нашего военного времени моих навыков недостаточно.

— С другой стороны, за редким исключением, мы сражаемся с орками. Даже уруки не ахти какие мастера клинка. Ты вряд ли когда-нибудь встретишь на поле брани по-настоящему серьезного соперника.

— И все же.

— Твоя главная беда — ты легкий. Я при почти одинаковом с тобой росте заметно мощнее и потому тяжелее. Ты же грамотно защищался последний раз. Сказывается отцовская школа. Но в один момент твоя рука не выдержала давления.

— Думаю, и это можно исправить.

— Тебе, в первую очередь, нужна гимнастика. Иначе с более крупным противником ты так и будешь в обороне, а атаковать сможешь, лишь если тот будет неповоротлив и неуклюж. Тогда твой быстрый меч достанет его.

— Гимнастика — значит, гимнастика. Я готов.

— Смотри, я учитель суровый и жалеть тебя только потому, что ты мой младший брат, не буду.

— Не нужно меня жалеть, я хочу результат.

— Хорошо, пойдем.

Они пришли на задний двор.

— Снимай тунику, иначе ее можно будет отжимать.

Фарамир послушался.

— Теперь начинай отжиматься, пока я не остановлю тебя.

За отжиманиями последовали подтягивания, затем другие упражнения.

Пот застилал Фарамиру глаза, но старший брат лишь время от времени протягивал ему полотенце.

— Ладно, отдыхай, — наконец произнес Боромир.

— А меч?..

— Какой меч! Ты уже едва стоишь на ногах. Посмотри на свои мышцы. А теперь сравни с моими. — Боромир согнул руку в локте. — Вот когда твои тоже будут на что-то похожи, тогда и возьмем клинки. На мечах пока с отцом упражняйся. Ему нужен соперник для поддержания хоть какой-то формы.

— Он так постарел…

— С одной стороны, неплохо, что он сам занимался с тобой. Он знает множество приемов и, похоже, всему тебя научил. Повторюсь, мечом ты работать умеешь. Но отец тоже очень легкий, а сейчас, думаю, еще и ослабел.

Фарамир кивнул. Действительно, после памятной стрельбы из лука Дэнетор упражнялся исключительно вместе с младшим сыном, и только когда их никто не видел.

Юноша вернулся к себе и обмылся. “Боромир прав… я с трудом могу двигаться”.

— Что с тобой? — спросил перед обедом отец. — Ты выглядишь, будто нанялся водоносом и все утро работал.

— Упражнялся с Боромиром.

— С Боромиром?

— Да. Я сам попросил его.

— Не загонит он тебя?

— Надеюсь, что нет.

Прошло лето, наступила осень. Фарамир терпеливо продолжал заниматься под руководством брата, залечивая ушибы и травмы у заботливой Альмариан.

— У тебя стали заметнее мышцы, — как-то сказала она.

— Боромир, знаешь, как меня гоняет. Главное, чтобы это дало нужные плоды.

— Ну, таким, как он, ты никогда не станешь. У тебя тонкая кость.

— Тем не менее, я стал выносливее.

Заметил изменения и Боромир.

— Хм, неужели из тебя что-то все-таки выйдет… Сегодня ты продержался против меня почти полчаса, и, признаюсь, я даже подустал.

Похвала была приятна младшему брату, но, в отличие от старшего, он не просто устал, а полностью выдохся и жаждал одного — поскорее сесть, а еще лучше — лечь.

Фарамир опустился на скамью и закрыл глаза. К Боромиру подошел Фионгил.

— То есть, как “женишься”?! — воскликнул Наследник.

— Мне уже пора. К тому же, я действительно влюбился, — объяснил тот.

— Ну вот, — проворчал Боромир. — Если так и дальше пойдет, то через пару-тройку лет все разбегутся.

— Ты относишься к своим друзьям, как к своей собственности? — поинтересовался Фарамир.

— Вот что. Поскольку, похоже, Фионгил скоро нас покинет, предлагаю тебе стать частью нашей компании. — Боромир повернулся к брату.

— Если я решил стать хорошим воином, не значит, что я буду учиться пить и развлекаться.

— Зануда.

— Пусть.

— Юность бывает только один раз.

— Меня вполне устраивает моя юность. Более того, я бы хотел чтобы она была еще более спокойной и мирной.

— О чем будешь рассказывать внукам? О том, как собирал цветочки с Альмариан? — рассмеялся Боромир, а с ним еще несколько воинов.

— А ты уверен, что они у меня будут? Что Гондор продержится еще столько времени?! — внезапно спросил Фарамир, поднялся и собрался уходить.

— Стой, — поймал его за плечо Боромир, — это что за пораженческие мысли?!

— Это разумные мысли. Все ухудшается на глазах. Орков становится больше, наши потери растут…

— Такие настроения на руку Врагу!

— Я не собираюсь сдаваться. Но переоценивать свои силы намного опаснее. — Фарамир освободил руку и все же ушел.

Пришла весна, на свой день рождения Боромир решил устроить небольшой турнир, а именно: состязания между ним, его лучшими друзьями, а также Фарамиром.

Разница с июньским поединком между братьями была разительной. Присутствовавший на соревнованиях Дэнетор был приятно удивлен.

— Ты хороший учитель, — похвалил он старшего сына.

— Просто нужно его меньше жалеть! — усмехнулся тот.

Он и теперь одержал победу, но Фарамир долго держался почти на равных.

— Теперь хоть не страшно будет отпускать его в Итилиен, — закончил Боромир.

Следом Наследник одолел Хадора, затем Фионгила, потом — Диора…

— Думаю, Фарамир теперь с ними тоже справится, — заметил старший сын Дэнетору, когда они вернулись во Дворец.

— Главное, чтобы он мог разделаться с любым харадцем или уруком, — напомнил отец.

Вечером состоялся праздничный пир, и Дэнетор думал о том, что спустя год Боромир отпразднует свое тридцатилетие, и потому нужно начинать подыскивать ему невесту.

На следующий день Альмариан разыскала Фарамира.

— Не свозишь меня в Имлот-Мелуй? Там растут не только цветы, но и множество лекарственных трав.

— Хорошо, — согласился он.

Они выехали рано утром и спустя несколько часов достигли Долины. Девушка пошла собирать целебные растения. Фарамир, который совершенно в них не разбирался, сначала устроился с книгой под деревом, а потом все же начал помогать ей.

— С маленькими голубыми цветочками? — уточнил он.

— Ищи лучше “Королевский лист”. У него такой аромат — не ошибешься. Она растерла листик в руках и дала ему понюхать.

— Я знаю этот запах!.. — вспомнил Фарамир, — Мама делала отцу отвары.

— Лорд Дэнетор страдает от головных болей?

— Часто.

— Вот набери побольше, и я научу тебя правильно заваривать и настаивать.

Наконец обе корзинки были заполнены.

— Нужно прикрыть мокрой тканью от солнца, — сказала Альмариан.

— Хочешь, я научу тебя ездить верхом? — неожиданно предложил Фарамир.

— У меня нет времени.

— Понятно, что не сегодня.

— Спасибо, но если честно, мне кажется… мне это не нужно, — ответила она и осеклась.

Девушка догадалась, что Фарамиру проще позволить ей брать лошадь в конюшнях, чем каждый раз сопровождать в Имлот-Мелуй.

— Прости, тебе, наверное, не очень удобно тратить на меня целый день, — сказала она.

— Я с удовольствием приезжаю сюда. Наоборот, я рад, что ты позвала меня. Иначе я бы просидел весь день в Библиотеке.

У Альмариан отлегло.

— Если честно… я побаиваюсь ездить верхом, — призналась она. — У моей подруги, дочери младшего капитана Орнендила, как-то понесла лошадь. Она не справилась с ней, испугалась, и в конце концов та скинула ее.

Фарамир подсадил ее и сам сел спереди. Девушка обхватила его руками.

— Говорят, над тобой посмеиваются из-за нашей дружбы… — осторожно спросила она.

— Друзья Боромира. Что с них взять, — усмехнулся юноша.

— По-моему, в него влюблены все девушки Минас-Тирит.

— Вот как?.. А ты? — обернулся Фарамир.

— А я нет!

— Правильно. Его больше всего интересуют старинные клинки и сказания о битвах. О женитьбе он и слышать не хочет. Даже не знаю, что будет делать отец.

— Лорд Дэнетор — мудрый человек, что-нибудь да придумает.

— Пригрозит не пускать Боромира в Итилиен, пока тот не женится.

— Может быть, — засмеялась Альмариан, а потом вспомнила отца и умолкла.

Фарамир догадался, о чем она думает, и решил попробовать ее отвлечь.

— Летом поедешь в Дол-Амрот?

— Если получится. Но я бы хотела проведать дедушку.

— Говорят, в тебя влюблен Кирион? — спустя какое-то время снова заговорил Фарамир.

— Да.

— Тебе он нравится?..

— Он… такой серьезный.

— Ты права. Ему немного не хватает чувства юмора… Но человек он замечательный.

— Ему очень симпатизирует мой отец, он знает Кириона еще с тех пор, как тот начинал у него в учебном отряде.

— Не удивительно. Кирион заслуживает такого отношения. Более того, у твоего отца нет своих сыновей.

— Да, — согласилась Альмариан, — а Кирион еще и сирота. Его отец погиб, когда ему было девять.

“Опять мы говорим о грустном, — подумал Фарамир. — Хотя в Минас-Тирит трагедия медленно и неумолимо становится обыденностью. У той же Альмариан относительно молодым погиб дед, искалечен отец, и, кто знает, возможно, когда-нибудь ей придется похоронить мужа и одной растить детей. А если война не закончится — а с чего бы ей кончаться, — то и потерять сыновей. Сколько боли выпадает одному женскому сердцу в Минас-Тирит… Мы, когда уходим в Итилиен, все время чем-то заняты, а они ждут. Ждут и надеятся, но прекрасно знают, как хрупки эти надежды”.

— О чем задумался? — спросила Альмариан.

— Вспомнил, как встретил дельфина в Бэлфаласском заливе, — как можно бодрее ответил он.

— Да, я слышала, что на глубине они иногда даже плывут за кораблем или лодкой! Жаль, дедушка Эарнил состарился, и если мы и плаваем, то совсем неподалеку от берега. Чтобы, как он говорит, не было приключений. Отец же теперь не может грести…

— Давай я тебя покатаю на лодке. Если мы в одно время приедем в Бэлфалас.

— В Дол-Амроте ты внук принца Адрахила, а я… никто. Меня и на крыльцо стражники не пустят.

Фарамир придержал поводья и обернулся.

— Я поэтому никогда не встречал тебя в княжестве, даже когда ты была там?

— Да, — смущенно произнесла Альмариан.

— Давай я напишу тебе бумагу, что ты моя родственница и что тебе можно навещать меня во Дворце. Пусть только попробуют не пропустить.

— Не нужно. — Альмариан потрепала его по спине. — Лучше запомни, где расположен дом моего дедушки, и, если понадобится, пошли за мной.

Они выехали из Долины. Теперь вдалеке были видны лесистые берега Итилиена, а за ними Сумрачные горы. “Ну вот… снова эта мгла”, — про себя вздохнул Фарамир, вспоминая безмятежность Имлот-Мелуй.

— Что это? — спустя какое-то время заметила Альмариан.

— Где?.. — спросил погруженный в свои мысли Фарамир.

— Пожар в Минас-Тирит!

— Точно!

И действительно, над наружной стеной Столицы поднимался темный дым.

— Не в нашем Ярусе, — тихо произнесла девушка.

— Не волнуйся. Сейчас еще апрель и нет жары и сильного ветра. Думаю, гвардейцы быстро справятся. Держись крепче.

Фарамир пустил коня быстрой рысью, и скоро они проехали Раммас-Эхор и достигли Главных ворот Минас-Тирит. Юноша миновал площадь, свернул с главной улицы и остановился за толпой, которая наблюдала за пожаром.

Небольшой двухэтажный дом был объят пламенем, и что хуже — уже занимался соседний. Правда, гвардейцы были на месте и пытались справиться с огнем. Из соседнего дома рослый человек вынес маленького ребенка, завернутого в покрывало, и отдал матери.

— У меня там старенькая бабушка, господин гвардеец, — взмолилась она.

Из дома выбежал еще один мужчина.

— Она… слишком тяжелая, мне одному не справиться, — кашляя, ответил он.

— Но… если она сгорит?..

По толпе пошел гул.

— Мы постараемся потушить пламя прежде, чем оно доберется до вашей бабушки. Я велел ей дышать через мокрую ткань.

— А если прогорят перекрытия?! — возмущенно спросил кто-то.

— Выносите вдвоем!

— У нас лестница узкая… — признала женщина.

— Что тут у вас?! — раздался звучный голос.

— У меня в доме осталась старенькая бабушка, господин. Она очень полная, и потому гвардейцам трудно ее спасти.

— Мокрое полотенце.

Люди растерялись.

— Мокрое полотенце!

— На втором этаже комната слева от лестницы… — Женщина с мольбой смотрела на спасителя.

— Это же… Боромир! — узнал Фарамир и пошел вперед, Альмариан поспешила следом.

Боромир закрыл нос и рот полотенцем и побежал внутрь. Все притихли. Спустя несколько минут, показавшихся всем вечностью, показался Боромир, несущий на спине древнюю, но при этом очень толстую старушку.

Люди вокруг радостно закричали.

— Спасибо, сынок… — сказала она.

— Берегите себя, — покровительственно ответил спаситель. — А остальным мой совет: селите пожилых родственников на первом этаже, поближе к выходу. Это не говоря о том, что необходимо следить за огнем. Он развернулся и собрался уходить.

— Наш принц Боромир! — закричали люди.

— Ты тоже здесь? — Боромир заметил брата и Альмариан, после чего улыбнулся, кивнул людям, развернулся и зашагал прочь.

Все какое-то время смотрели ему вслед.

— Идем, — сказал Фарамир Альмариан. — Ты говорила, что “Королевский лист” не должен завять.

— Конечно…

Фарамир довез ее до дома.

— Я подготовлю “Королевский лист”, — забирая корзины, пообещала она.

(c) 2024 murzwin