Свадебный переполох (гет)

Календарь сообщал: «12.07.01».

Площадь Гриммо. Квартира семьи Уизли. Не очень большая, но «хватает», как говорит Гермиона. Три комнаты: спальня четы Уизли, кабинет и гостиная. Ну, разумеется, еще ванная и кухня. Все выполнено в маггловском стиле, даже маггловская техника присутствует!

Гермиона проснулась довольно рано, когда солнечные лучи едва касались верхушек деревьев Лондона. Половинка кровати, которая принадлежала Рону, как всегда пустовала.

«Не привыкать», ─ подумала Гермиона.

В последнее время ей казалось, что о семейных отношениях с Роном напоминали только две вещи: фамилия Уизли и кольцо гоблинской работы на безымянном пальце левой руки. Видела она своего обожаемого мужа раз в два месяца, а то и реже. Как говорил Рон, работа аврора обязует находится в центре событий, поэтому времени на личную жизнь у него не хватало. Проще говоря, Рональда практически невозможно было застать дома.

Со дня их свадьбы прошло уже около двух лет. Для пары срок небольшой, но хоть что-то. Когда было совсем грустно, Гермиона часто пересматривала колдографии со свадьбы. Красивая, нет, шикарная Гермиона под руку с папой идет к алтарю. Вот их свадебный поцелуй с Роном. Вот Рон в роскошном черном фраке в компании старых школьных друзей: Гарри в обнимку с Джинни, Невилла с Полумной и Джорджа.

Они такие счастливые, что все это кажется уже давним призраком прошлого, уходящим все дальше и дальше, а впереди лишь унылое однообразие семейной жизни. Рутина, которая рушит многие браки еще вначале большого пути двух любящих людей вместе.

Гермиона часто думала о своей жизни. Слишком часто, иногда, впадая в депрессию от одиночества. И ведь действительно, друзей рядом не было совсем. Гарри и Рон в разъездах по делам Аврората, Невилл и Полумна временно живут в Норвегии (как выяснилось, там обитают какие-то редкие растения), Джинни в Америке на межнациональных играх с Холихедскими Гарпиями, Джордж промышляет в Перу (Порошок Мгновенной тьмы и другие эксклюзивные товары для УУУ). В Норе лишь миссис и мистер Уизли ─ остальные члены многочисленной семьи занимаются своей жизнью.

Правда, каждое воскресенье Гермиона навещает то своих родителей, то родителей Рона. Это как-то скрашивает будни нашей героини.

На работе всё слишком гладко. Начальница Отдела регулирования и контроля над магическими существами. Активно проталкивая свое Г.А.В.Н.Э., Гермиона без устали борется за права домовых эльфов. Уже третий год она работает без отпуска, считая, что за время ее отсутствия эльфов сразу же поработят. Между прочим, именно благодаря Гермионе, в Атриуме установили памятник Добби с красноречивой подписью: «Свободный домовик Добби».

Но всё же вернемся к июльскому утру. Еще сонная Гермиона присела на краешек кровати. На работу собираться было ещё слишком рано. Разминая затекшую за ночь шею, девушка обратила внимание, что в окно стучится небольшая птичка. По видимости, голубь.

Красивый голубь. Девушку смутил этот факт, ведь обычно почту разносят совы. К лапке был привязан маленький квадратик бумаги небесно-голубого цвета. Смекнув что к чему, Гермиона коснулась палочкой этого заколдованного квадратика, и он превратился в длинный прямоугольный конверт сиреневого цвета.

«Мое любимое заклинание невидимого расширения», ─ усмехнулась Гермиона. Подчерк был на удивление ровный, почти каллиграфический. Каждую буковку украшала какая-нибудь затейливая завитушка. На конверте было указано:

«Англия. Лондон. Площадь Гриммо, пятиэтажный квартирный дом, второй этаж, квартира 6, Зеленая спальня, кровать Гермионы.»

Распечатав письмо, девушка сразу поняла от кого оно. От голубой бумаги веяло французскими духами.

«Дорогая Гермиона! Мы с Биллом и Виктуар сейчас во Франции у моей сестренки Габриэль. Все очень и очень замечательно! В Ракушку вернемся в начале августа. Виктуар уже сказала «maman»! Это просто magnifique [1]! Виктуар здесь очень нравится. В особенности ей приглянулся Париж.

На следующей неделе моя великолепная Габриэль выходит замуж. Ах, как же летит время! Сестрёнка не успела отослать тебе приглашение, поэтому это делаю я. Столько дел! Насколько я знаю, Рональд и Гарри не смогут присутствовать на свадьбе. Они прислали сову с письмом вчера вечером. Как жаль!

Порталом будет являться приложенный к письму ключ. Во вторник семнадцатого июля ровно в семь утра по твоему времени он активизируется. Ты попадешь в магический отель «Жизель». Билл тебя встретит. Вещи с собой не бери. Все нужное купим в Париже.

Прошу, отправь моего голубя с ответом. Мы все надеемся, что ты приедешь.

С любовью, Флер Уизли.»

Гермиона была приятно удивлена свадьбе Габриэль. Во-первых, поездка во Францию сама по себе окрыляла, да и, в конце концов, это в сотни раз лучше, чем все лето торчать в Лондоне. Во-вторых, свадьба ─ это всегда радостное событие! В-третьих, Гермионе не терпелось повидаться со своей племянницей. В-четвертых, Гермиона твердо решила, что пора все-таки брать свой постоянно откладывающийся отпуск.

Её ответ был достаточно краток:

«Здравствуй, дорогая Флер. Спасибо тебе и Габриэль за приглашение. Крайне радостная новость! Действительно, очень жаль, что Рон и Гарри не смогут появиться. А я с огромной радостью приеду.

P.S. Передавай от меня малышке Виктуар, Биллу и Габриэль большой привет.

С любовью, Гермиона.»

Подписав на конверте: «Франция. Париж. Флер Уизли», Гермиона отправила письмо с голубем.

────

[1] ─ Волшебно (франц.)

Кингсли, разумеется, отпустил Гермиону на заслуженный отдых.

─ Давно пора, Грейнджер! — шутливо басил Кингсли.

─ Спасибо, Бруствер, кстати, я уже два года, как Уизли, ─ подметила Гермиона.

С понедельника начинался её официальный отпуск. Не послушав Флер, Гермиона все-таки упаковала плотно набитый чемодан, не используя заклинания расширения. Топы, майки, юбки, многочисленные сарафаны и платья, нижнее белье, подарки, купленные в разных маггловских магазинах, и многое-многое другое.

Понедельник Гермиона провела у своих родителей. Сходила с папой и мамой на футбол. Она не повела семью на квиддич, не угостила мороженым у Фортескью, не стала говорить о волшебном мире вообще. Просто ей хотелось вновь побыть той девочкой, которая не знала о существовании магии.

«День без волшебства», ─ так назвала Гермиона этот понедельник, убрав палочку поглубже в сумку.

Правда, совсем забыться не удалось. Мама очень много говорила о Роне.

─ Гермиона, а почему с тобой Рон не пришел? Неужто он так боится своей тещи, что даже погостить не желает? — смеялась Джин.

─ Нет, мам, просто у него много работы.

─ Чем же он сейчас занимается? — поинтересовался папа.

Гермиона толком не знала. Нет, она, конечно, знала, что Рон — один из самых известных Авроров нашего времени, но чем он конкретно занимается, Гермиона понятия и не имела.

─ Рон? — переспросила Гермиона, размышляя на ходу, чем же все-таки занимается Аврорат, ─ Понимаешь, пап это что-то вроде нашей полиции. Все происшествия и проблемы глобального характера и их устранение ─ работа Рона. Выездная работа.

Понедельник у миссис Уизли выдался крайне приятным.

Во вторник Гермиона проснулась чуть позже обычного. Портал, как вы помните, должен активироваться в семь.

─ Без одной минуты, ─ прошептала Гермиона, с интересом глядя на небольшой ключ, лежащий в руке.

«Пятьдесят девять, пятьдесят восемь...», ─ сверялась Гермиона по наручным часам.

«Семь», ─ Гермиона схватила свой чемодан за ручку и сжала ключ.

Миг. И она уже стоит в большом светлом холле.

Больше это место походило на длинный туннель. Приятные бежево-кремовые стены, белый кафельный пол, деревянные скамейки вдоль коридора, на которых сидели десятки волшебников. Никто даже не обратил внимание на появившуюся Гермиону. Вывеска на потолке гласила: ««Жизель» ─ пункт встречи иностранных волшебников».

«Зал ожидания для туристов», ─ перефразировала Гермиона.

А, вот и Билл!

─ Здравствуй, Гермиона! — его хмурое до этого лицо озарилось улыбкой. Билл почти не изменился, отметила для себя Гермиона. Брючный костюм красил парня, придавал ему солидности. А вот хвост и серьга остались на месте, как и шрамы, нанесенные Сивым.

─ Привет, Билл, ─ Гермиона обрадовалась, что задерживаться в холле ей не придется.

─ Давай руку скорее, ─ Билл многозначительно постучал пальцем по наручным часам, говоря: «время».

─ Постой, а разве я не в отеле жить буду? — поинтересовалась Гермиона.

─ «Жизель» это не отель. Это коридор, ─ Билл указал рукой на Зал ожидания. ─ Отсюда волшебников распределяют по стоянкам. Кто что хочет ─ кому частный дом, кому палатку на берегу реки. По сути, это как туристический центр у магглов.

─ Ясно, ─ Гермиона кивнула головой, схватив Билл за руку.

Ливень стеной накрыл прибывших. Косые холодные струи нещадно били каждого, кто окажется без зонта или дождевика. Хотя и это мало спасало.

Биллиус взмахнул палочкой, создавая что-то вроде щита, но Гермиона уже изрядно успела промокнуть.

─ Дождливое лето выдалось в Париже, ─ подметил Билл.

За водной стеной виднелся красивый двухэтажный коттедж персикового цвета. Искусно кованая калитка по периметру, небольшие клумбы гортензий. Аккуратная дорожка из щебня вела прямо к порогу.

Дом стоял метрах в ста от берега реки.

«Сена», ─ решила Гермиона.

─ Это между прочим, Гермиона, Парижская Сена, ─ Билл подтвердил догадки Гермионы. ─ Но не волнуйся, Париж ты еще увидишь во всей красе. Проходи, ─ рыжеволосый парень галантно открыл калитку перед дамой. Чемодан он, разумеется, нес сам.

Гермиона оказалась в просторном коттедже выполненным во французском стиле. Небольшая, но светлая прихожая с многочисленными цветами на окнах, шкаф-купе кремового цвета, мягкий ковер под ногами. Обстановка больше маггловская, нежели волшебного мира.

─ Габриэль попросила заселить всех родственников, как с ее стороны, так и со стороны жениха, сюда, ─ Билл повел Гермиону дальше в дом. ─ Остальные гости также расселены по домам. А народу, поверь, на свадьбе будет больше трехсот человек. И все прибывают сегодня.

─ Дай угадаю, их всех встречаешь ты, ─ Гермиона улыбнулась, Билл кивнул в знак согласия.

─ Дел очень-очень много, прости, Гермиона, но время пожимает. Через две минуты прибудут мама с папой, ─ Билл помедлил. ─ Вставь свой ключ-портал в дверь слева на чердаке, ─ парень по-семейному приобнял Гермиону, ─ Удачи!

И Билл трансгрессировал встречать миссис и мистера Уизли.

Капли дождя с одежды и волос Грейнджер оставляли небольшие лужицы на идеально отполированном паркете. Высушив себя, Гермиона не медля прошла в гостиную.

Никого.

Гостиная опять же была обставлена чисто по-маггловски. Два больших и мягких на вид дивана цвета ванили, телевизор в центре, стеклянный кофейный столик, книжная полка, заставленная фолиантами. Все, как в простецких домах.

Осматривать дом Гермиона не стала и сразу же поднялась на чердак. Дверей там было всего три.

Вставив ключ в одну из них, Гермиона оказалась в своей спальне. Кровать с балдахином, письменный стол, маленькое окошко, завешенное тюлем, шкаф под одежду и ростовое зеркало.

Гермиона быстро разобрала свой чемодан и, было решилась принять душ и чего-нибудь перекусить, чтобы потом прогуляться самостоятельно, но она приметила письмо, лежавшее на письменном столе.

«Дорогая Гермиона, я надеюсь, Билл тебя уже встретил! Хочу сообщить, что я сегодня прибуду за тобой после полудня. Мы с Виктуар желаем показать тебе Париж и купить что-нибудь приличное к свадьбе. Жди меня к часу.

Флер Уизли».

Часы пробили девять раз [1].

_

[1] ─ Разница во времени Лондона и Парижа час. То есть если в Лондоне 7:00, то в Париже 8:00. Понятно, что девять утра.

Гермиона закидала пару бутербродов и решительно направилась в поисках ванной.

Никто еще, кроме нее самой, в дом не прибыл.

Ванна была просто замечательная.

Гермиона наслаждалась душем. Струи горячей воды текли вниз по ее телу, расслабляя до безумия. Мурашки волнами пробегали по обнаженной спине. Казалось, для счастья многого не надо! А впереди полмесяца в Париже...

Открыв плотную штору, чтобы выйти из ванны, Гермиона оцепенела.

─ Ммм, ─ оценивающе заулюлюкал блондин. ─ Сколько лет сколько зим, Грейнджер.

Драко Малфой собственной персоной. Бывший слизеринец стоял около унитаза, явно недавно удовлетворив нужду. Кожаный ремень на кремовых брюках был расстёгнут.

«Благо, штаны на нем», ─ обрадовалась Гермиона, поспешно заворачиваясь в махровое полотенце.

─ Тебе тоже доброго дня, Грейнджер, ─ язвительно произнес Малфой, застегивая ремень.

─ Уизли, если быть точнее, ─ Гермиона по-хозяйски облокотилась на стену, ожидая дальнейшего поворота событий.

─ Я бы не разглагольствовал о том, что ношу такую фамилию, ─ презрительно ответил Драко. ─ В конце концов, ты для меня всегда останешься Грейнджер.

Слизеринец, опустив обод унитаза, присел сверху на толчок.

─ Может, я покажусь грубиянкой, но... ─ Гермиона замолчала, ─ я все-таки могу принять душ?

─ А мне показалось, ты уже всё.

─ Это означало «закрой дверь с другой стороны», Малфой, ─ Гермиона начинала злиться.

─ Пожалуй, ─ согласился Драко, ─ кстати, неплохая фигура, Грейнджер, ─ напоследок бросил Малфой и вальяжно удалился. Гермиона побагровела, то ли от злости, то ли от смущения.

Все планы мгновенно улетучились из головы Уизли, все ее мысли теперь занимал Малфой.

─ Какого черта он здесь делает? — ругалась Гермиона, суша волосы палочкой.

Накинув халат в юношестве Грейнджер, влетела в гостиную, где перед телевизором сидел довольный Малфой в компании... Забини?!

«Что ОНИ здесь делают, черт возьми!» ─ возмущалась бывшая гриффиндорка.

─ Так-так, сама Гермиона Грейнджер, ─ Забини растянул губы в улыбке, ─ Честно признаться, больше всего ожидал тебя увидеть.

─ А я вот как раз и не ждала ВАС, ─ выделила Гермиона, ─ на свадьбе у Габриэль.

─ Эй, присядь, ─ Блейз похлопал ладонью по дивану, приглашая Гермиону. Последняя же покорно присела на краешек мебели.

Потягивая виски из бокала, Малфой тихонько смеялся.

─ Так, ну мы с моим другом Драко знали, что ты, скорее всего, прибудешь на свадьбу, ─ Забини издевательски тянул слова.

─ Я не ослышалась? ─ Гермиона оторопела.

─ Видишь ли, Грейнджер, я... ─ Драко страдальчески закатил глаза, словно говорит с умалишенной, ─ Да что я, черт возьми, распинаюсь, Блейз?

─ Я твоей несвязной речи не понимаю, ─ огрызнулась Гермиона.

─ Для справки, Драко ─ друг жениха, ─ ответил Забини. ─ Дыши спокойно, родственниками не станете.

─ Слава Мерлину! — Гермиона не сдержала беспричинного смеха. Эта ситуация ее забавляла.

─ Черт, Грейнджер, меньше знаешь крепче спишь, ─ Малфой лениво зевнул. ─ В принципе, тот факт, что мне с тобой ванную делить, меня не прельщает.

─ Взаимно, Малфой, ─ Гермиона оскалилась.

Блэйз недовольно встрял:

─ Маман скоро прибывает, да и ты мне, друг, обещал провести особую экскурсию, ─ Забини многозначительно ухмыльнулся.

─ Ах, моя грязнокровая соседка, ванну продезинфицировать не забудь, ─ Малфой вскинул бровь, ─ Грейнджер, прости, но беседу придется отложить.

─ Из принципа не буду, ─ внутри Гермионы что-то щелкнуло, эта перепалка ей определенно нравилась. ─ Валяй.

И Малфой под руку с Забини аппатировали в неизвестное для Гермионы место, оставив ее наедине с негодованием.

* * *

«Малфой и Забини со стороны жениха... Четыре дня. Всего четыре дня бок о бок со школьными врагами. Будь взрослее и умнее этого, Гермиона. Школа закончилась. Не имеет смысла враждовать и здесь. В конце концов, свадьба ─ это праздник и все должны радоваться, а не злостно харкаться изощрёнными оскорблениями», ─ размышляла Гермиона. Окно в ее комнате было широко распахнуто, влажный холодный ветер со стороны Сены гулял по спальне. Ливень, наконец-то, отступил.

Странная штука, погода. Такие аномалии. То снег посреди лета, то сирень в феврале. Всякое бывает, как и в жизни, впрочем. Часто встречаешь тех, кого не ожидаешь. Да и еще в самых удивительных ситуациях. Как-то даже странно видеть «школьных друзей» за пределами старого доброго Хогвартса. А вроде прошло всего три года. Столько событий в жизни, побед, неудач, провалов, взлетов, и много другого. И тут встреча на свадьбе.

«Достаточно комичная ситуация», ─ подвела итог Гермиона.

До появления Флер оставалось еще часа три, и долго не думав, Гермиона решила вздремнуть, спрятав мысли о новоиспеченных родственниках и будущем плане отпуска на самую дальнюю полку самого пыльного шкафа.

─ Хамани! [1] — Флер упорно толкала Гермиону в плечо, в попытках разбудить.

Девушка недовольно отмахнулась и спрятала голову под подушку.

─ Это я, Флер!

Гермиона поворчала, но проснулась.

─ Флер! — воскликнула Гермиона, обнимая родственницу.

─ Собиг’айся давай! Вг’емени очень мало!

─ Твой английский стал намного лучше! — похвалила Гермиона Флер, заправляя кровать, ─ А где Виктуар?

─ Ой, спасибо, Хамани! — Флер до невозможности красиво засмущалась, ─ Виктуар с Габриэль, не буду же я ее по магазинам таскать! — Флер звонко засмеялась.

Гермиона взмахнула палочкой, из чемодана вылетела хлопковая блузка и макси-юбка.

─ Ты неисправима! Я же говог’ила, вещи с собой не бери!

─ Успокойся, у меня совсем немного... ─ Гермиона виновато спрятала чемодан подальше в платяной шкаф.

Флер пробормотала какие-то заклинания, и одежда на Гермионе замерцала.

─ Заклинание-дождевик, без него сейчас никуда, больно дождливый июль в Париже.

Гермиона побросала паспорт, палочку, ключ от комнаты и деньги в небольшой клатч, и довольно кивнула Делакур.

─ И так, ─ гордо сообщила Флер, ─ место отправления ─ Сиреневый переулок [2]!

Гермиона уверенно схватила Флер за руку.

_

[1] ─ Предположим, что Флер хоть и знает английский, но с произношением имеются проблемы. На протяжении всего фанфика произношение Флер будет хромать. Уж такова больная фантазия автора.

[2] ─ Не является аналогом Косого переулка.

Флер и Гермиона Уизли оказались на небольшой улице.

Всего одна дорога, по сторонам которой находились бесчисленные магазины, кафе и прочие заведения для волшебников.

Всё это было окутано легкой сиреневой дымкой... Повсюду росли огромные кусты сирени, распространяющие дурманящий запах, придающий безудержный шарм этому переулку.

И еще запах асфальта ─ резкий, бьющий по обонянию, смешивающийся с тонким сиреневым ─ странная смесь, безумная.

─ Вот, Хамани, ─ Флер обвела рукой улицу. ─ Это Сиреневый переулок ─ волшебная модная столица, как Парижа, так и всего мира.

─ Волшебно, ─ выдохнула Гермиона. И действительно, это было волшебно. Не так, как в Лондоне. Здесь не было крика сов, восхищенных возгласов детей, которые пришли поглазеть на новую модель метлы, не было всего этого. Иная атмосфера. Тонкая и возвышенная, на первый взгляд.

Вот две взрослые дамы чинно шагали по переулку в сторону кафе под названием «Charlotte Coffee House» [1]. Вот толпа хихикающих девушек с гигантскими фирменными пакетами под мышкой.

«Кажется, Лаванда часто тараторила что-то про Сиреневый переулок», ─ вспомнила Гермиона.

─ Пошли, нам многое пг’идется обойти, ─ сказала Флер и потянула застывшую Гермиону за руку.

Они зашли в небольшую лавку.

«По-моему, Магические сувениры», ─ перевела Гермиона.

Помещение чем-то напоминало Выручай-комнату. Повсюду лежали какие-то предметы, будь то картина или старинная ваза, все это складировалось веками, ожидая своих хозяев.

─ Это, Хамани, лучший магазин подарков во Франции, ─ Флер лучезарно улыбнулась пожилому продавцу. ─ Моя maman отлично ладила с хозяином.

Продавцу, казалось, было лет сто, не меньше. Маленький сухой старичок в голубом халате. Бакенбарды его были ослепительно белоснежными, как и редкие волосы на лысеющей макушке.

─ Bonaprès-midi, Miss Delacour [2], — старичок улыбнулся.

─ Bonjour, monsieur Tarletti [3], — щебетала Флер, — J'ai main tenant Weasley.

─ Oh, cher Fleur, j'aioubliéune [4] — сеньор Тарлетти смущенно потупил взгляд. Ну, разумеется, разговор с вейлой. Их магия действовала в независимости от возраста.

Гермиона кое-что понимала, так как изучала французский когда-то в детстве, и ей было ясно, что сейчас идет эдакий обмен любезностями.

─ Хамани, ─ Флер взмахнула палочкой, ─ так понимаешь?

─ Да, ─ Гермиона кивнула. Это было заклинание-переводчик.

─ По какому поводу, Флер? — уже по-английски для Гермионы закряхтел старик.

─ Драгоценная Габриэль выходит замуж! — Флер прямо засияла.

Гермиона уже молилась, чтобы в других магазинах столь долгих прелюдий не было.

─ О, волшебно! — воскликнул Тарлетти.

─ Моя мама просила, чтобы я забрала подарок для свадьбы, ─ Флер раскрыла кошелек, ─ помните, серебряная тиара?

─ Разумеется! Секунду, ─ Тарлетти взмахнул палочкой и на прилавок упал квадратный сверток.

─ Спасибо, ─ Флер улыбнулась и протянула продавцу несколько купюр. ─ До свидания!

─ Передайте мои поздравления Габриэль, ─ старик поклонился. ─ До встречи!

И Гермиона под руку с Флер отправились в следующий магазин.

Затем в еще один, и еще, и еще... Итого двадцать три магазина, как посчитала Гермиона.

В одном Флер заказала свадебный букет, в другом ─ подушки для колец, в третьем ─ свадебный торт, в четвертом договорилась о доставке платья для Габриэль... И так три часа Гермиона хвостом следовала за Флер, выполняя поручения Габриэль.

─ И наконец, Хамани, ─ Флер устало выдохнула, ─ предпоследний на сегодня пункт ─ бутик мадам Левассёр.

«Что? Еще магазины?» ─ возмущалась про себя Гермиона.

Но всё было не так страшно, как казалось на первый взгляд.

Это был огромный модный бутик. Десятки манекенов в дорогостоящих платьях, рулоны тканей: маггловские, волшебные, гоблинские... Полки с обувью, почти целый музей! Женские балетки, шпильки, босоножки, лодочки... Всех и не счесть! Всё это пахло как-то по-особенному. Фиалка, мускус, тонкая древесная нить и цитрус.

В бутике, казалось, никого не было.

─ Хамани, это место лучшее, что есть в Париже для женщин, ─ не скрывая восхищения, шептала Флер.

К ним сразу же подошла женщина небольшого роста, довольно плотного телосложения, в красивом расклешенном шелковом платье до щиколотки цвета лазури, в мягких балетках на ногах, с аккуратной прической-ракушкой на голове.

«Довольно миловидная», ─ отметила Гермиона про себя.

─ О, Флер! День добрый! — женщина говорила по-английски.

─ День добрый, мадам Левассёр, ─ Флер указала на Гермиону, ─ а это, если вы помните, мисс Грейнджер.

«Уизли я, Уизли!» ─ повторяла Гермиона.

Круглое лицо Левассёр озарилось улыбкой.

─ О! — воскликнула она, ─ крайне приятно познакомиться! Героиня войны, какая честь, мисс Грейнджер! Безумно рада представиться, меня зовут Антуанет Левассёр, я хозяйка Парижского магического дома Моды, ─ Антуанет указала рукой на вывеску около кассы.

─ Мадам Левассёр, ─ Флер смущенно протянула приглашение на свадьбу.

─ Magnifique! — воскликнула Антуанет. ─ Я непременно лично поздравлю молодоженов! Платья, платья, ─ защебетала Левассёр, затем взмахнула палочкой и в зал влетели голубые коробки. ─ Для мисс Грейнджер и тебя, Флер! Новое поступление! Китайский шелк волшебных гусениц! Ты бы видела! Это просто безупречно!

Дальше Гермиона слышала лишь возгласы по поводу этого самого шелка, как со стороны мадам Левассёр, так и со стороны Флер.

─ Хамани! Это должно тебе пойти! — радовалась Флер, указывая на повисшее в воздухе платье.

─ Я даже... не знаю, ─ смутилась Гермиона, глядя на шикарный наряд. Даже в просто висячем положении оно казалось божественным: длинный прямой подол, блестящий шелк, цвет которого играет на свету, меняя оттенок с цвета Шампани на чуть лиловый.

─ Примерим? — вмешалась Левассёр.

─ Да! — ответила за Гермиону Флер.

Взмахом палочки платье оказалось на Гермионе.

─ Ну, нет, ─ выдохнула Гермиона. Платье ей определенно не нравилось: грудь на выкат, бедра настолько обтягивает, что гляди треснет, руки голые, спина открыта.

─ Хамани, ты п’гелесть!

─ Я какая-то не такая...

Флер обиженно надула губки, но тут же смягчилась.

─ Вот! Надень!

Второе, третье платье. Затем четвертое, пятое, шестое... Пятнадцатое.

─ Флер! — возмущалась раскрасневшаяся Гермиона, ─ давай я возьму вон то, и дело с концами.

─ Нет, ты в нем как монашка! — ругалась Флер. ─ Одень вот это, ─ француженка указала тонким пальчиком на большую голубую коробку.

─ Обещай, что это последнее на сегодня. И тогда я беру синее.

─ Обещаю, ─ Флер подняла руки в знак поражения.

Гермиона взмахнула палочкой, не подходя к зеркалу, так как свой выбор она уже остановила на синем платье в пол.

─ О! — воскликнула вейла, показывая пальцем на Гермиону.

─ О! — вторила ей Гермиона, взглянув на свое отражение.

Другая я. Красивая, стройная молодая женщина с изрядным курятником на голове и растерянным взглядом удивленно всматривалась в свое отражение. Воздушная, как вата, ткань, казалось, что материя туманна и сейчас рассеется... Длинный многослойный подол из тонкого волшебного материала, разрез с середины бедра ничуть не казался мне (изрядно чопорной и консервативной) пошлым или даже чуточку вызывающим. Манящий призрачно-синий цвет... Верх платья без лямок и из того же туманного материала, лишь на немного открывал грудь, оставляя все то, что я считала нужным, загадкой. Небольшой голубой цветок на талии... Моя кошмарно-бледно-сливочная кожа сделалась цвета слоновой кости, а глаза заиграли другим оттенком, напоминающим горький шоколад. Эдакая Снежная королева. Я не моргала...

─ Берем! — довольно залепетала Флер, раскрывая оставшиесяголубые коробки.

─ Но... Флер?

─ Хамани? — смутилась, казалось бы, счастливая несколько секунд назад француженка.

─ Разве это не... слишком?

─ Молчи, берем, мадам Левассёр.

Гермиона не стала спорить. Выбрав изысканное сиреневое мини для вейлы, Гермиона и Флер поспешили вернуться в гостиный дом.

_

[1] ─ Кофейня Шарлотты.

[2] — Добрый день, мадемуазель Делакур.

[3] — Здравствуйте, сеньор Тарлетти. Я теперь Уизли.

[4] ─ О, дорогая Флер, я и запамятовал.

Часы пробили шесть часов.

Уставшая Гермиона сидела на краешке кровати, упаковывая чемодан заново от нечего делать.

Флер не было примерно минут пятнадцать, она расселяла других гостей свадьбы, но обещала Гермионе вскоре вернуться.

Хлопок трансгрессии.

─ Всем мест не хватает, прибывает еще бабушка жениха, спален не хватает... ─ щебетала Флер, ─ извини, Хамани, но мне придется в твою комнату заселить родителей Билла, ─ Флер виновато потупила взгляд.

─ Ничего, ─ Гермиона взмахнула палочкой, чемодан мгновенно оказался упакованным.

─ Подожди, я сейчас поищу, куда тебя здесь поселить.

Француженка вновь удалилась. Но минут через пять Флер стояла на пороге бывшей комнаты Гермионы с маленьким ключиком в руках.

─ Комната напротив, ты будешь жить с очень хорошими соседями!

Гермиона послушно последовала за Флер.

Девушки оказались в просторной спальне в изумрудно-серебристых тонах.

«Слизеринская расцветка», ─ смутилась Гермиона.

Две большие кровати под плотным бархатным балдахином, три широких кресла, обтянутые кожей, перед камином, платяной шкаф цвета вишни, ростовое зеркало в серебряной раме, еще две двери, туалет и ванная, очевидно, и картина между дверьми. На картине — огромная змея, кусающая себя за хвост.

«Только не...» ─ не успела подумать Гермиона, как из одной двери вышел Забини. Как всегда идеальный Забини. В дорогом и страшно изысканном сером костюме, в начищенных до маниакального блеска остроносых туфлях, с тонким шелковым платком на стройной шее. Все в нем просто кричало о его холености.

«Твою мать», ─ чертыхнулась гриффиндорка.

─ О! Флер! — заискивающим тоном поздоровался Блейз, дальше пошли французские любезности, от которых, мягко говоря, Гермиону тошнило.

─ Хамани, познакомься ─ это Блейз Забини, жених моей несравненной Габриэль!

Гермиона замерла. Жених?! Стоп. Забини — жених Габриель?

Она не ослышалась? Славная французская красавица-вейла с огромным приданым выходит замуж за Слизеринского недо-принца?

Гермиона машинально протянула руку.

─ Мы как бы знакомы, ─ выдавила гриффиндорка, яростно трясся ладонь Забини.

─ В школе на одном курсе учились, ─ влез Блэйз.

─ О! Так вы давние друзья! Волшебно! — Флер оглядела комнату, ее взгляд зацепился за маленький пуфик в углу, француженка трансфигурировала его в кровать, подобную двум другим. ─ Твоя кровать! Та-та! Приятного времяпрепровождения!

Флер чмокнула Гермиону в щеку, затем приобняла Блейза, после чего и трансгрессировала.

─ Ха-ха, ─ засмеялся Блейз. ─ Нет, ну, Драко, глянь какие гости!

Малфой неожиданно для девушки вылез из шкафа, хватаясь за живот. Кажется, за сценой всех этих любезностей Драко наблюдал из заранее подготовленного укрытия.

─ Умора! Грейнджер, ты бы видела свою рожу! «Забини-жених»!

─ Заткнись, Малфой, ─ Гермиона яростно нацелила свою палочку на блондина.

─ Нас двое, а ты одна. Смекаешь, кто в итоге выиграет? Количественное преимущество, ─ ухмылялся Драко.

─ Стой-стой, Грейнджер, нам под одной крышей жить, ─ вмешался Забини. ─ Давай всё решим мирно, ты же у нас главная умница, помнишь?

Гермиона медленно выдохнула.

«Держись, это не страшно. Действительно, ты зря раздуваешь из этого проблему», ─ успокаивала себя девушка.

─ Ты, ─ брюнетка указала пальцем на Малфоя, ─ друг жениха. Как понимаю, ты, Забини ─ жених.

─ Верно подмечено, Грейнджер, ─ сказал Драко.

─ Давайте так, три дня.Я здесь буду только спать, вас не знаю, с вами не разговариваю, вы делаете то же самое.

«Подожди до двадцать второго числа, и всё кончится», ─ успокаивала себя Гермиона.

─ Больно просто с твоей стороны после трех лет расставания, не так ли? ─ спросил Блейз. ─ Заметь, мне всё равно, сестренка.

Сестренка. Ха, как-то неправильно звучит из уст Блейза. Слишком неправильно. Хотя нет, скорее непривычно и дико.

─ По рукам?

─ Мы согласны, ─ Драко протянул руку, Гермиона легонько сжала холодную ладонь.

По телу гриффиндорки прошел неприятный разряд, словно током ударило.

─ Значит, по рукам, ─ Гермиона отбросила назад волосы. ─ Удачного дня.

Девушка повернулась на каблуках и стремительно покинула спальню.

Блейз рассмеялся.

─ Ты зачем согласился?

─ Мне нужно было скормить этой гриффиндорской заучке ложное спокойствие, ─ ответил Драко, не скрывая неприязни.

— Мне почему-то всегда было интересно, спала ли она с Поттером?

─ Ставлю тысячу галлеонов, что ее первым был Уизли.

─ По рукам.

Парни скрепили свой спор рукопожатием.

**

«Успокойся. Всё отлично. Вообще всё», ─ успокаивала себя Гермиона, меря гостиную шагами.

Забини. Малфой. Одна спальня. Ну, мы же взрослые люди, в конце концов.

Гермиона плюхнулась на диван. По телевизору транслировали футбол. Правда, девушку это не забавляло.

─ Итак, красные сегодня побеждают белых со счетом два ноль! ─ яростно выкрикивал диктор с экрана.

─ Акцио! — зевнув, призвала Гермиона.

Небольшой серый ноутбук опустился на колени к гриффиндорке [1].

Новый текстовый документ.

«Сорок вторая статья. Поправка номер четыре:

Каждый эльф-домовик имеет полное и безоговорочное право просить подлежащую оплату за его старательный труд. Размер оплаты устанавливается Отделом регулирования и контроля над магическими существами, подразделение «Биржа домовиков»...»

Час, два, три за серой маггловской чудо-коробочкой ─ так Рон звал ноутбук.

Поправка номер двадцать, двадцать один... Декларация для домовиков была почти готова. А новые люди все прибывали и прибывали, правда, на Гермиону никто внимания не обращал.

Часы отгремели девять вечера.

Девушку уже конкретно клонило в сон, глаза устали от длительной работы за чудо-коробочкой, а желудок недовольно ворчал.

Холодильник на кухне был доверху забит едой. Гермиона взяла пару долек плавленого сыра и ломтики хлеба, и, перекусив, отправилась в ванну.

Еще часа полтора пролетели, благодаря клубничной пене и горячей воде. Никто Гермиону не беспокоил, казалось, в доме она вообще одна. Никто не пытался с ней заговорить, на кухне, в ванной и гостиной никто не появился за целый день, за исключением постоянного мельтешения. Кто-то прибывал и сразу проходил в свою комнату, занимаясь обустройством.

Стук в дверь ванной.

─ Можно ли чуть побыстрее? — интересовался женский голос по ту сторону двери.

Этот голос Гермионе показался знакомым.

─ Секундочку! — ответила девушка, натягивая халат.

Отворив ручку двери, Гермиона сразу поняла, в чем дело.

─ Миссис Уизли! — обрадовалась гриффиндорка.

─ Гермиона! — воскликнула Молли, целуя Гермиону в обе щеки. ─ Давненько я тебя не видела! Совсем заработалась! Ну, я Кингсли покажу! — женщина шутливо помахал кулаком. ─ Будет у меня знать! Хоть на свадьбу выбралась! А то гляди, вся бледная, исхудала!

─ Да нет, все хорошо! — отмахивалась Гермиона.

─ Как же я рада! Жаль, что Рональд и Гарри не смогли приехать! Ну, я Кингсли покажу...

─ У них, наверное, очень много работы?

─ А разве Рон тебе ничего не говорил? — глаза Молли расширились от удивления.

─ Он не то что бы не говорил, он даже не писал мне за последние два месяца ни разу.

─ А нам с Артуром два дня назад пришла сова. Рон писал, что сейчас находится в пригороде Руана [2], но на свадьбу прибыть не сможет.

─ Руан, говорите? Мне он ничего не сообщал.

─ Какая-то важная работа, Министерство, что-то там... серьезное.

─ А Гарри с ним?

─ Джинни писала, что он сейчас в поместье Крама, помогает Виктору избавиться от местных фанатиков Темной магии. Всё это, разумеется, чепуха.

«Отлично», ─ подумала Гермиона. ─ «А я и не знала, где мой муж и лучший друг находятся и чем занимаются, пока я копаюсь с бесчисленными поправками в Декларации».

─ Знаете, я, пожалуй, пойду в комнату, нужно разобрать чемодан еще...

─ О! Конечно, ступай, моя дорогая! Наша с Артуром комната на чердаке, дверь слева. Пароль днем: «Рыжее семейство».

─ Увидимся! — сказала Гермиона и поспешно покинула миссис Уизли.

_

[1] ─ Да-да. Ноутбук. Так как Гермиона магглорожденая и технику она уважает. И ещё: на дворе 2001 год, господа, пора бы ноутбукам и появится.

[2] ─ Руан ─ город неподалеку от Парижа.

Второй день (однако, утро) пребывания Гермионы на Парижской земле оказался весьма удачным. Вновь никого не застав в комнате, довольная Грейнджер приняла душ и спустилась в столовую. Часы отбили девять.

Столовая была забита людьми. Многочисленные родственники со стороны Габриэль и Блэйза, кажется, разом оказались за огромным прямоугольным столом (тарелки были пусты). Слева сторона жениха, справа — невесты. Все сразу же обратили внимание на Гермиону. Тишина резала слух. Правда, ни Блэйза, ни Малфоя не было видно.

— Доброе утро, — неуверенно кивнула Грейнджер и заняла свободный стул рядом с Артуром Уизли.

— Молли во главе процессий, — шепнул Артур, загибая край скатерти, то ли от нервов, то ли от голода.

Родственники по правой стороне ринга буравили оценивающим взглядом левый ринг в полной тишине. Казалось, даже воздух стал более напряженный. Гермионе было ужасно неуютно.

— Заждались? — спросила влетевшая на кухню миссис Уизли. Вслед за ней тянулась череда кастрюль и тарелок.

— Вам помочь? — вызвалась девушка с левой стороны «ринга». Она была женской копией Забини. «Может, сестра?» — подумала Гермиона.

— Нет-нет, дорогая Кимберли, я сама справлюсь,

Взмах палочки, и стол заполнился всякими блюдами. Тут овсянка, блины, оладьи, вафли, салаты, тосты, поджаренные сосиски, тыквенный сок, чай и другие кулинарные творения миссис Уизли.

Гости потихоньку оживились при виде еды.

Столовая наполнилась звуками. Но разговаривать, кажется, никто не планировал.

Гермиона решила взять бразды в свои хрупкие женские руки.

— Я — Гермиона Уизли, — представилась бывшая гриффиндорка.

Жующие гости повернули головы в сторону Гермионы.

— Эммм, я Начальница Отдела регулирования и контроля над магическими существами. А еще одна из активисток Г.А.В.Н.Э.

— О, я слышала о таком сообществе. Кажется, они домовиков поддерживают? — заговорила худосочная женщина с левого «ринга».

— Да, кто был в Атриуме Лондона, наверняка видел памятник... — ответила Гермиона.

— На мой взгляд, это глупо. Дело домовиков — служить своим семьям, — пробасил темноволосый мужчина от левых.

— А я считаю, что это верный подход. «Биржа домовиков» — крайне удобная штука, — вступился Артур.

Тут разговор и пошел. Обсуждали все, что можно. Начиная от Лондонских магглов, заканчивая Парижскими подземками.

— Со всеми было крайне приятно познакомиться. Молли, спасибо за вкуснейший завтрак, — откланялась Гермиона и вышла из-за стола. Эти неприятные чистокровные родственники левого ринга ей не нравились. Да и времени балаболить у Гермионы не было.

Грейнджер вышла на порог дома.

Вслед за ней пошла и та самая Кимберли.

— Франции такого Г.А.В.Н.Э. не хватает, я бы с удовольствием вступила, — высказалась Кимберли, — Кимберли Гамелен, сестра Блэйза.

Черные прямые блестящие волосы, крупные карие глаза, обрамленные густыми темными ресницами, излучали холод, пухлые губы растянулись в белоснежной улыбке. Высокая, подтянутая, смуглая девушка. Кимберли Гамелен была истинной красавицей.

Девушки обменялись рукопожатием.

— Гермиона Уизли. Кузина Габриэль, — улыбнулась Гермиона. — Не видела тебя в Хогвартсе.

— Я там и не училась. Всю жизнь прожила в Марселе. Училась в Шармбатоне. Мы с Блэйзом от разных отцов, — белоснежная улыбка потускнела, — Мать я недолюбливаю. Блэйз от третьего мужа, а я от пятого. Мой отец загадочно скончался, мамаша уехала из Парижа, прихватив обожаемого сынка, а меня трехмесячную сбагрили бабке. В одиннадцать поступила в Шармбатон. Сейчас на седьмом курсе.

— Вы с Блэйзом похожи, — отметила Гермиона, не найдя других слов, чтобы поддержать этот разговор.

— Всегда бесило это внешнее сходство. Сказать честно, я на свадьбе чисто из уважения к Габриэль, — Гамелен тряхнула волосами. — Она училась на два курса старше, чем я. Но мы отлично ладили.

— Извини, Кимберли. Мне пора. Приятно было познакомиться, — кинула Гермиона, прежде чем вернутся в дом, но Кимберли ее остановила.

— Сегодня в восемь состоится девичник, если тебя еще не предупредили. Найдешь меня без четверти в гостиной. И еще, — Кимберли сделала паузу, — Будь осторожнее. Блэйз любит играть.

Гермиона вяло улыбнулась и поспешила обратно в комнату. Такое откровение со стороны Кимберли было неожиданностью. Она немного пугала, но при этом притягивала. И всё же, загадочная девушка.

Гермиона решила пообщаться с ней сегодня вечером.

**

Вечер пришел намного быстрее, чем ожидала гриффиндорка. Предварительно заняв ванную, Гермиона крутилась у ростового зеркала. Не зря она столько вещей с собой брала!

Короткое коктейльное платье (1). Черный бархатный верх, отделанный благородной органзой в тон, синий пояс под грудью, сине-черный кружевной низ карандашом. Туфли в тон, уложенные заклинанием волосы в пучок, немного косметики и всё! Гермиона сразу же превратилась в привлекательную (и не только лицом) молодую девушку.

Без десяти.

На высоких шпильках Гермиона вылетела из ванной, не обращая внимания на Забини и Малфоя, которые прихорашивались к мальчишнику.

Благо, Кимберли всё еще ждала бывшую гриффиндорку.

Взглянув на сестру Блэйза, уверенность в своей внешности у Гермионы пропала. Длинные оголенные ноги были просто шикарными. Красное шелковое платье ошеломительно подчеркивало все достоинства этой странной девушки.

— Ты готова? — спросила Кимберли.

— Да.

Гермиона приложила руку к порт-ключу в виде расчески. Через мгновение она оказалась в просторном зале.

__

(1) Смотрите пре-коллекцию Valentino осень 2012 (ну, кому интересно)

Темно-фиолетовые стены подсвечивались магией, пол был отделан черной плиткой, по углам огромного зала располагались бархатные диванчики и столики. Кое-где стена была занавешена фиолетовой вуалью. Под потолком парили световые шары. В центре — танцпол, выделенный белым квадратом на полу и сцена за танцполом. Музыка играла так громко, что даже себя можно было услышать с трудом.

Габриэль была, разумеется, в центре внимания. Она стояла на круглой светящейся сцене рядом с шестом(!).

— Итак, — изрядно пьяным голосом заговорила Габриэль, — сегодня один из последних дней, когда я могу спокойно веселиться в статусе «мадемуазель». Как все знают, послезавтра мне предстоит стать, — Габриэль засмеялась, — Забини.

Девушки, которые находились близко к сцене, громко засмеялись, вторя Габриэль.

Гермиона потеряла из вида Кимберли.

«Хрен с ней и с этим задницей Уизли. Сегодня можно оторваться» — твердо решила Гермиона, взяла стакан чего-то с подноса услужливого официанта и залпом выпила. Огневиски.

Миссис Грейнджер смутилась, но от этого решительности не убавилось.

— Дорогие дамы, начинаем наш женский праздник, — воскликнула Габриэль, затем взмахнула палочкой и спрыгнула со сцены. Фиолетовая вуаль на стене, оказывается, прятала небольшие кабинки. «Интересно», — подумала Уизли.

Музыка заиграла еще громче, а официантов стало еще больше. Часть дам остались на танцполе, остальные же разбрелись по кабинкам за вуалью.

Гермиона увидела Габриэль и направилась за ней. Француженка зашла в одну из кабинок.

— О, Гермиона, — хихикнула Габриэль, — Будешь играть?

В кабинке оказались... полураздетые парни в компании подвыпивших девушек.

— Дамы, здесь у нас бутылочка, — отчеканил безумно обаятельный парень за столиком. Справа от него сидели четыре смуглых красавца, по правую сторону — две пьяненькие девушки.

— Играем! — воскликнула Гермиона, осушив еще один стакан с неизвестной жидкостью. Кажется, маггловский ликер. Два стакана алкоголя действовали на неподготовленный к таким «испытаниям» мозг Грейнджер.

Парень с голым торсом и фиолетовыми боксерами принялся раскручивать бутылку на столике. Кабинка была маленькой, лишь столик и десять пуфиков вокруг. Атмосферу интимности придавало приглушенное освещение и заклинание, не позволяющее громкой музыки проникать под вуаль.

Выбор пал на Гермиону и какую-то девушку напротив.

Девушка небрежно чмокнула гриффиндорку в щеку. Затем Габриэль и красавчик-блондин, поцелуй был долгим и страстным.

Затем еще одна девушка и тот же парень. Затем еще поцелуй, и еще. Гермиона уже сбилась со счета, когда выбор пал на нее и какого-то из парней.

Девушка, отбросив всю мораль, жадно поцеловала парня, позволяя его языку шарить у себя во рту. «Весело, правила нарушать», — вспомнила Гермиона.

Затем, все это наскучило Гермионе, и она отправилась по другим кабинкам. В одной из них она сыграла партию в покер на раздевание, но победила, заставив обнажиться всех присутствующих в кабинке. В другой — пила огневиски на спор.

Потеряв весь контроль над своим разумом, девушка вышла на танцпол. Ноги уже не держали, а в глотке пересохло от обилия спиртного. По сути, Гермиона напилась впервые... и полезла на сцену с шестом.

Музыка и улюлюканье довольной толпы подхлестывало еще больше.

— Стриптиз заказывали? — засмеялась Гермиона, снимая туфли с уставших ног.

**

— Вот это ты нажралась... — удивился Блэйз, укладывая Гермиону на кровать.

— Ничего не нажралась, — смеялась все еще изрядно неадекватная от количества выпитого спиртного, миссис Уизли.

— Пришлось сдирать ее с шеста, — усмехнулся Забини, глядя на дезориентированную девушку. Драко был поражен, но в тоже время почему-то доволен. Даже эта заучка не святая.

— Куда ты меня принес, чертов Забини! Где мой муж? — протестовала Грейнджер.

— Твой муж — Уизел резвится в Палладиуме в компании сомнительных дам, — проконстатировал Малфой.

Глаза Гермионы округлились, кажется, даже доля спиртного выветрилась.

— Наглый лгун. Мой муж на задании!

— Если в его задание входит пункт «трахать шлюх», то он отлично с ним справляется, — отчеканил Драко, глядя на гриффиндорку.

— Я не верю, хорёк, — с вызовом бросила Гермиона, сползая с кровати.

Забини кивнул Драко.

— Мой друг, здесь, разумеется, весело, но мне пора отчаливать к не менее пьяной невесте, будет брыкаться — вырубай, увидимся на свадьбе, — Блэйз порылся в кармане. — Лови, Грейнджер. Вот тебе доказательство.

— Я Уизли, — ответила Гермиона, поймав какую-то колдографию. На ней: ее муж страстно целует какую-то бабу. Девушка опешила. Рыжая голова, лицо словно прилипло к лицу той девушки, затем его недовольная физиономия, когда она замечает, что их фотографируют. Точно, Рон.

Гермиона опустилась на колени и зарыдала.

Забини, усмехнувшись, трансгрессировал.

— Ты псих! Зачем вы меня похитили? Это всё подделка! — вдруг заорала Грейнджер. Затем она швырнула смятую карточку в лицо Малфою. — Вы всё портите!

— Ты дура? Заткнись. Спи давай, — Драко плюхнулся на кровать, спиной к буйной гриффиндорке. — Иначе я тебя вырублю.

— Малфоооой! — завизжала Гермиона, стуча маленькими кулаками по слизеринскому боку. — Отвези меня домой, придурок! Что вы сделали с Роном?!

Грейнджер навалилась всем телом на лежащего слизеринца, колотя везде, куда достает. Спина, грудь, руки, лицо.

— Слезь с меня! — верещал Малфой, пытаясь скинуть девушку с себя. — Этот твой верный Рон, видимо, занят слишком сильно. И, в конце концов, это твои проблемы, что мужа удовлетворить не можешь.

Девушка перестала верещать.

— Это серьезно Рон? — утирая слёзы злости, спросила Гермиона.

— Ты не веришь?

— Я не знаю.

— Мальчишник проходил в Палладиуме. Блэйз запечатлил, — честно ответил Драко, — Короче, спи.

Но девушка не дрогнула. Она уставилась на слизеринца своими красными от слёз глазами.

Драко стало не по себе. Женских слёз он не переносил.

— Можно я... с тобой полежу?

Драко еще раз взглянул на это жалкое зрелище. Пьяная, брошенная, с курятником на голове и размазанным макияжем на лице, сидя на коленках, в прошлом, самая умная девушка курса умоляет, чтобы ее давний враг разрешил полежать с ней в одной кровати. Вот они, превратности судьбы.

— Ладно, — максимально ласково прошептал Драко, потушив свет палочкой. — Иди сюда.

Гермиона неуверенно легла вначале на самый краешек, но затем подвинулась чуть ближе. Близость и тепло ее тела навеяло Драко воспоминания о детстве, но никак ни желание или похоть. Аккуратно положил руку на талию девушке. Та что-то проурчала и заснула.

Драко отправился в царство Морфея вслед за Грейнджер.

ВНИМАНИЕ:

Глава неотбечена. Море ошибок. Граммар-нации негодуют, но я попрошу не кидаться орфографическими-пунктуационными-стилистическими тапками, ибо автор предупреждал. Чистовой вариант выложу чуть позже.

Автор старался (честно!) добавить щепотку юмора, но, кажется, вышло пошловато. Или нет? Решать Вам.

Черновик выкладываю в преддверии 8 марта.

P.S.

Всех дам автор поздравляет с чудесным весенним праздником и желает счастья, любви, успехов и улыбок.

Приятного чтения!

С любовью. Ваш Автор-аноним.

Глава 7

Было позднее утро. Гермиона проснулась, и обнаружила с собой на кровати Малфоя.

— Твою мать! —выругалась она, — Что ты забыл на мой кровати?

Грейнджер схватила палочку Драко, лежащую на прикроватной тумбочке и обездвижила парня.

— Угомонись, — сонно прохрипел Малфой, соображая, что к чему, — Это моя кровать.

— Отвечай, что ты делал со мной в одной кровати? — спросила гриффиндорка, натягивая одеяло поверх откровенного платья. Ужас сковал девушку, неужто она, могла по дури отдаться слизеринскому гаду?! Голова у девушки гудела.

— Ничего такого, о чем бы ты пожалела, — ухмыльнулся Драко, находя эту стычку возможностью немного поиздеваться, — И положи мою палочку обратно. Сядь и успокойся.

— Сейчас я диктатор, — прошипела Гермиона, не спуская глаз с обездвиженного слизеринца, — Поэтому ты рассказываешь, что вчера было, а я решаю, сколько яиц тебе оставить.

— Как грубо, — усмехнулся слизеринец. Драко нисколько не боялся ее пустых угроз.

Девушка приставила палочку к паху Малфоя.

— Я не шучу, — сурово прошипела гриффиндорка.

— Тогда буду краток: вчера был девичник, ты напилась, а Забини вернул тебя в спальню, перед этим отодрав от шеста в клубе. Потом Блэйз показал тебе наичуднейшую колдографию с твоим тупым муженьком-конспиратором. Ты разрыдалась, и начала умолять меня разрешить поспать со мной. На этом всё.

— Мы переспали? — недоверчиво спросила Гермиона. Колдография ее смущала, но не настолько, сколько ночь с Малфоем.

— Ты спала на моей кровати. Если это считается «переспать» то да. Скажу честно, — Драко скептически приподнял бровь, — Мне не понравилось. Ах, от тебя еще несло, как от минибара (1)

Гермиона невербально расколдовала Малфоя и сейчас сидела на своей кровати, поджав под себя стройные ноги. Зеленое одеяло приятно обволакивало, словно кокон.

— И сколько же яиц, соизвольте ответить, вы решили мне оставить, уважаемая миссис Грейнджер? — усмехаясь, спросил блондин.

— Я Уизли, идиот, — буркнула Гермиона, растирая виски пальцами.

Хотя в своей фамилии она уже не была так уверена. Действительно, та фотография Гермионе подделкой не показалась. Но рубить с плеча девушка не была намерена, надо было всё взвесить и еще раз проверить.

Правда, теперь кольцо на безымянном пальце стало неуютно давить на фалангу, словно это был кирпич, а не несколько граммов металла.

— Я бы этим не гордился, Грейнджер, — съязвил Драко, — Твой Уизел ужасная партия даже для тебя.

— Слушай, давай я сама разберусь!

Гермиона вскочила с кровати, держа зеленое одеяло, и влетела в ванную.

Запечатав дверь заклинанием (Малфоевской палочкой, разумеется, свою ей обнаружить не довелось), девушка залезла в ванную. Мысли в больной голове стали четче, кое-какие вчерашние события всплыли неприятным пятном мазута на водной глади.

Первое что точно знала Гермиона, вчера был буйный вечер и много алкоголя. Второе, что она всего лишь спала в одной кровати с Малфоем. Третье, ее якобы-вечной-занятый-муж попал в поле подозрения. Но та колдография ничего не доказывала. Предстояло еще в этом всем разобраться. Что он делает в Руане? Что он забыл в Палладиуме (2)?

«И что, черт возьми, происходит?» — ругалась Гермиона, растирая пальцами виски.

— Проблемы, Грейнджер? — лениво протянул слизеринец, завернувшись в одеяло, как в защитный скафандр.

— Лишь одна, и она заключается в том, что ты, Малфой, признанный идиот, — выбросила Гермиона и скрылась за дверью ванной.

— И тебе доброго утра, Грейнджер, — пробурчал в подушку слизеринец.

Голова Драко трещала от вчерашнего алкоголя и заморочек Грейнджер.

Мысли, словно бешеные пчелы роились, ударялись о череп, жужжа и жаля.

Свадьба, мальчишник, Уизел, Грейнджер. Всё.

Будто бы не гриффиндорка лихо отплясывала на столе, будучи под высоким градусом, а Драко.

Но нужно было собрать разбитый вчера мальчишником образ всевластного мистера Малфоя и завершить последние приготовления к свадьба в роли друга жениха.

Драко встал с кровати. Ворсинки ковра приятно щекотали голые ступни, напоминая о детстве. Толстые ковры Малфой-мэнора в его величественных спальнях, походивших больше на комнаты маггловских королей. Сейчас же это пустой замок. Почти склеп. Домовиков, повинных нести службу хозяевам, там больше нет. Спасибо Г.А.В.Н.Э.

Родители успешно (спасибо Поттеру и Ко) обосновались где-то на Кипре, сбежав от собственного прошлого. И Драко сбежал, сверкая чистокровными пятками, из душного, нет, удушающего и пыльного Лондона.

Здесь во Франции жизнь перпендикулярна жизни столицы Британии. Улицы, пахнущие летом сиренью. Шикарные пабы, заполненные людьми каждую ночь. Музыка, звучащая на каждом углу. Дышать здесь было легче.

Малфой медленно и нехотя вылез из своего скафандра и подошел к окну, вслушиваясь в шум воды в ванной. Он провел тонким пальцем по стеклу, ощутив приятный холод, и вгляделся вдаль.

С северной стороны реки летела черная и крайне не приметная птица, походящая на ворону.

«Блэйз», — рушил слизеринец, раскрывая окно.

Сова черная, как смола, уселась на белый подоконник. В клюве ее было письмо.

Дорогой пергамент, пахнущий мужским парфюмом с выраженными нотами бергамота, запах которого так любил Забини.

«Дорогой друг,

Прошу тебя загляни к Микаэле и забери подарок для Габби.

Фраки от мадам Левассёр прибудут ближе к полудню к тебе на Сен-Мишель (3).

Моя (пока еще) мисс Делакур спит, как убитая. Нашел ее вчера в крайне плачевном состоянии (о, Грейнджер в сравнение с ней и не идет). Кстати, как она там? Можешь даже передать ей сердечный привет. Будущие родственники как-никак.

Увидимся завтра. Сказать честно, я почему-то слишком спокоен. Кажется, огневиски не выветрилось до конца.

Блейз

P.S. пришли ответ с Тар»

Драко призвал пергамент и ручку (перья ушли на второй план, уступив место практичным маггловским штукам) и начеркал ответ:

«Подарок и фраки заберу.

Грейнджер кажется, подавлена. Или нет? Ее не поймешь. Сейчас в ванной.

Удачи с Габриэль.

Сегодня я загляну в редакцию к нашим недо-писателям. Надеюсь, там все неплох...»

Не дописав, Драко услышал настойчивый стук в дверь. Натянув халат поверх пижамных штанов, и открыв дверь, Малфой обнаружил там одну из сестер Блэйза.

— Кимберли?

— Где Гермиона? — обеспокоенно спросила девушка, одарив слизеринца недоверчивым взглядом.

— В ванной была. С ней все довольно сносно, не считая вчерашнего танца.

— Ясно,

Ким развернулась на каблуках и ушла.

«...неплохо.

P.S. сейчас заходила Ким. Интересовалась Грейнджер.

Дракон»

Шум воды в ванной прекратился.

___

(1) Выражение из песни Кэти Перри LasFridayNight. Дословно «пахло алкоголем»

(2) Клуб в Париже

(3) Бульвар в Париже

ГЛАВА НЕ ОТБЕЧЕНА!

Срочно ищу бету! Желающим советую писать в комментарии. Следующая часть этой главы будет больше. Обещаю.

Приятного дня.

Автор-аноним.

— Что-нибудь интересное, Эрика? — протянул Драко, усаживаясь в глубокое рабочее кресло своего кабинета. На столе красовалась многообещающая табличка «Д.Л. Малфой. Главный редактор и совладелец».

— Да, сэр! — глаза девушки, сидящей напротив, заблестели, а руки задрожали в предвкушении, — Вчера Грей заснял,...а я за ночь подготовила статью в колонку сенсаций. Это потреплет нервы английским ищейкам до сплетен.

Эрика заметно покраснела, нечаянно коснувшись руки босса, передавая ему папку с фотографиями и статьей.

— Я посмотрю...хорошо, — сказал Драко, скрывая зевоту, — Чай, пожалуйста, потом я пойду.

Эрика коротко кивнула, поправляя подол черной мантии.

— Эм...я хотела... — девушка остановилась в дубовых дверях кабинета, — Может, если дел в редакции больше нет...

— Что? — Главный редактор поднял скучающий взгляд на Эрику.

— Выпьем чашечку кофе в парке? — выпалила Эрика, краснея, как помидор.

— Дел много, прости.

Малфой неопределенно махнул рукой.

— Сейчас принесу чай тогда, — пролепетала девушка, поспешно удаляясь из кабинета.

* * *

Днем ранее:

— Найди себе невесту и остепенись.

— Невеста — это скучно, дорого и бесполезно.

— Ты планируешь всю жизнь быть один?

— Блэйз, ты сейчас говоришь, как моя мать несколько лет назад, Мерлин докажет.

— Слухи пойдут ведь, Драко. В конце концов, от девушек пользы быть и не должно.

— Поправлю, одна все же есть. Но и эта «польза» мне пресытила.

— Я не собираюсь с тобой спорить.

— Верное решение, друг. Самое верное, при условии, что через пару дней ты добровольно наденешь десяти каратное кольцо на свой смуглый безымянный палец.

* * *

POV Гермионы

Четвертый день. Свадьба. 8:46 на часах.

— Сиди ровно, дорогая, — лепетала Молли, возвышаясь надо мною, стоя на табуретке, — Прическа почти готова.

Сразу вспоминаю приготовления к своей собственной свадьбе.

Я также сидела у трюмо, в декольтированном свадебном платье, удивленно хлопая глазами.

Молли же колдовала над моими волосами, превращая копну в аккуратную ракушку.

— Истинная красавица! — выпалила миссис Уизли.

Я встала с табурета и посмотрелась в зеркало.

Великолепное голубое платье, оттенка утреннего неба, красивые открытые плечи и грудь.

— Цветы? — воскликнула я, всматриваясь в прическу на затылке, используя маленькое зеркальце.

— Чудесно, не правда ли?

Мои непослушные волосы были заплетены в объемную косу, из которой выглядывали бархатные фиалки.

Скромно, но превосходно. Я почти принцесса из маггловских мультфильмов моего любимого Диснея.

— Правда, — кивнула я.

— Ну, поспеши! — взбодрилась Молли, — Скоро прибудут кареты!

Я подошла к выходу, стараясь не наступать на подол платья.

— А, Герми! — воскликнула миссис Уизли, заставляя меня поморщиться, — Рон прислал нам с Артуром письмо. А это тебе.

Конверт для меня от Рона. Как мило.

Прочту и сожгу.

— Спасибо, Молли, — я как можно мягче улыбнулась.

* * *

Ранее утро того же дня. 5:59. Квартира Габриэль:

— Вчера я заглядывал к Эрике. Она неплохую статью написала, кстати.

— И кто же очередная жертва этой недоделанной Скитер?

— Угадай с трех раз.

— Предположу, что Уизел.

— Сто баллов Слизерину. Что ты можешь сказать о печати, Блэйз?

— Сегодня. Предположу, что к вечеру.

— С чего такие выводы?

— Ведь ей же статься предназначена. Ты возьмешь ее контрастами. Праздничное настроение свадьбы сменится горькими слезами ночью, максимум к следующему утру.

— Вновь верно, еще сотня Слизерину.

— Знаешь, Дракон, это малость жестоко.

— Ты же помнишь, что месть — блюдо холодное.

— Но мстить за события третьего курса это глупо.

— Все отлично, Блэйз.

* * *

«Знаю, что ты сейчас на свадьбе. Передавай всем привет. Мои личные поздравления Забини и Габриэль.

Мама говорила тебе, что я был в Руане? Срочные дела во французском министерстве.

Жаль, что нам не удалось встретиться. Срочно уехал в Норвегию. Приходится собственноручно разбираться с лесными пожарами, вызванными побегом дракона из местного цирка чародеев.

В Лондон прибуду в августе.

Рон»

Парочка строчек от руки, явно спешил, когда писал.

Никаких «Люблю, Рон», «Дорогая Гермиона» или «Целую». Раньше хотя бы «скучаю» приписывал.

Отвечать я пока не планирую, но последнее слово останется за мной. Нужно лишь поговорить с Малфоем. Настроена я решительно.

* * *

Кареты прибыли на место празднования намного позже, чем я рассчитывала.

А всё потому, что эту «Свадьбу года» обозревают мировые издательства.

Первой из кареты выходила Кимберли. Она вновь безупречна. Лимонное платье в пол, оттеняющее ее смуглую кожу. Затем еле-еле вылезла я, как многочисленные вспышки ослепили меня. Больше всего я боялась упасть, честное слово.

ГЛАВА НЕ ОТБЕЧЕНА!

Срочно ищу бету! Желающим советую писать в комментарии.

P.S.с днем рождения:) [выкладываю чуть раньше] Helly Carter

Я натянула счастливую улыбку и практически поползла по фиолетовой дорожке, выстланной от самой кареты до входа в шатер.

Затем вышла Флер, раздающая воздушные поцелуи журналистам.

За ней Габриэль в кремовом свадебном платье под руку с миссис и мистер Делакурами.

И вновь вспышки и восторженные аплодисменты.

Как только Габриэль вошла под шатер, карета, запряженная черными лошадьми, растворилась в воздухе.

Я, Ким и Флер были сегодня в роли подружек невесты.

Свою роль я хорошо знала, полная уверенности, взяла подушки для колец из рук Флер, и шагнула под завесу шатра.

Изнутри он был в сотни раз больше, чем казалось снаружи.

В центре небольшой выступ с белой аркой, усеянной цветами. Перед ней десятки скамеек, поставленных в ровные ряды. Словом, все, как в маггловских церквях.

Все скамейки, за исключением первой справой стороны шатра, были заняты. И везде лоск и шик. Женщины в дорогих платьях и мантиях, мужчины во фраках. Кажется, эту нить помпезности, и масштабности сего бракосочетания можно было коснуться указательным пальцем.

Под сводом шатра огромная серебряная люстра, держащаяся с помощью магии и усыпанная цветами, свисающими чуть ли не до самого пола.

Сейчас я шагаю по усыпанной дорожке лепестками к самой арке, где стоит Блэйз в белом фраке, Габриэль в платье и, видимо, священник.

Приятная музыка, играющая из ниоткуда, великолепна. Вальс Мендельсона.

Флер и Ким идут наравне со мной. Первый шаг моей роли я успешно завершила, и теперь я сижу на передней скамейке, ощущая, как сотни взглядов буравят мой затылок. «Неужели та самая Грейнджер?» — шепчет чей-то женский голос, но слишком громко.

Священник в серебристой мантии откашливается и чудесная музыка замолкает.

— Сегодня мы собрались здесь... — забасил священник.

Я смотрю на счастливую Габриэль и невольно вспоминаю себя. Когда это было? Давно.

Блэйз смотрит на невесту с неописуемой нежностью и восторгом. Я вновь вспоминаю о наших с Роном отношениях. Когда в последний раз Рон дарил мне такие взгляды? Давно.

«Да» — дружно говорят молодожены и сливаются в поцелуе.

И я, как и кажется, все присутствующие здесь хлопаю в ладоши с нескрываемым восторгом.

Когда мы так с Роном целовались? Давно.

Все, Рональд Уизли, не порть торжество.

Второй мой шаг. Взмах палочки и с потолка на зрителей сыплются благоухающие лепестки, а белые голуби заводят песнь, похожую на пение сирен под водой. Все, казалось, очарованы.

Но официальная часть свадьбы заканчивается довольно быстро, как вновь взмахом палочки шатер превращается в помещение огромного ресторана.

Круглые столы в белых скатертях, стулья, обтянутые шелком, свисающие над каждым столиком серебристые шары света и приятная музыка.

Гости заняли столы с именными карточками.

В центре зала столик Габриэль (уже в коктейльном платье) и Блэйза.

Далее за «зоной столиков» огромный танцпол, выделенный паркетом.

Я была распределена за стол с Ким, Флер и Малфоем.

Первые полчаса родители молодоженов выступали с душещипательной речью о том, что «дети выросли» и всё в таком духе. Затем выступили сами новобрачные, делясь надеждами на будущее. Затем вышла Флер на правах сестры. Она расплакалась (от счастья, разумеется) и Билл уводил ее со сцены.

Затем вышла Ким. Она сказала буквально пару слов.

Малфой вталкивал что-то про красоту вейл, старательно отшучиваясь от Блэйза.

Затем наступила моя очередь.

Я вышла на сцену, уставившись на световой шар. Так легче сосредоточиться.

Свои слова, подготовленные заранее, я помнила хорошо. Но, не последовав плану, я начала молоть чушь.

— ...и мы все в ожидании наследников, кстати, — закончила я, и, подмигнув молодоженам, сидящим в паре метров от меня, под добрый смех зала прошла к своему столику.

Тут заговорил Малфой, чего я не ожидала.

— Да ты юмористка Грейнджер, — съязвил Малфой и нахально подмигнул.

Я вежливо промолчала.

Тут появилась еда, и, как понимаете, гости принялись за новое дело, куда более увлекательное, чем мои речи.

Прошло около часа. Я ела, знакомилась с гостями, употребляла шампанское (в минимальных дозах), поболтала с молодожёнами. Блэйз, кстати достаточно приятный в общении.

С Габриэль он другой человек. Не менее холёный и чистокровный, но более мягкий и дружелюбный.

В тот самый момент, когда я с успехом выиграла спор с какой-то бабушкой Забини, на тему Г.А.В.Н.Э., кто-то объявил:

— Вальс!

Кстати эта самая бабушка пообещала выписать чек на сумму стоимости гоблинского бриллианта в случае моей победы.

— Грейнджер, твою руку можно? — шепчет Малфой мне прямо в ухо. От неожиданности момента я подпрыгнула на месте. За жарким спором я и не заметила, как он подкрался.

Я проигнорировала этот вопрос. Договор есть договор. Мы не должны разговаривать, ведь так?

— Или замужние женщины не танцуют? — усмехнулся Малфой и вновь мне в ухо. Его выдох отозвался мурашками по моей спине.

Стоооооп.

ЖЕНЩИНА?!

Я вскипела. Мне двадцати пяти еще нет!

— А знаешь что, Малфой. Если только руку то, пожалуй, можно. Но я требую соблюдения этикета.

— О, — Малфой театрально закатил глаза, — Могу ли я пригласить вас на танец?

Слизеринец низко поклонился.

— Да пожалуй, — ответила я, поправляя подол платья.

Мы под руку с Малфоем встали в ровный ряд вальсирующих. Вёл он довольно-таки неплохо, скажу больше, это было превосходно.

На миг я забыла, с кем я вальсирую и где нахожусь и полностью отдалась струящейся мелодии невидимого оркестра. Полный оборот, позиция.

— Ты отлично танцуешь, Грейнджер, — промурлыкал Малфой мне на ухо, вызывая мурашки.

— Польщена, — ответила я, одарив слизеринца подобием его фирменной ухмылки.

Малфой чмокнул меня в руку. Я присела в реверансе. Все по правилам.

Не оглядываясь назад, я протиснулась сквозь толпу наряженных гостей, и вышла через задний вход шатра, преодолела мини-сад аналогично наполненный гостями и оказалась на песчаном берегу Сены.

Легкое дуновение свежего ветерка. Дождя нет. Первый раз за последние дни?

Мелкая рябь на воде. Запах сырости в воздухе. Солнца почти преодолело линию горизонта, освещая берег теплым оранжевым светом.

Я сняла туфли и подобрала подол платья повыше, дабы не замарать ткань.

Песок чуть сырой. Вода, наверное, очень холодная. Проверить смелости мне не хватило.

Хотя... Я неуверенно ступила в воду по самую щиколотку, подставляя лицо солнцу.

Вода действительно ледяная. Удивительно, не так ли?

— Дура ты, Грейнджер, — усмехнулся Малфой.

Я развернулась и включила режим «невозмутимая и непоколебимая».

— Простудишься ведь.

Малфой стоял в метре от меня, скрестив руки.

— Тебя это беспокоит?

— Уизел без потомства останется.

Опять про Рона. Ну, сколько можно-то?! Я вообще-то надеялась, что проблемы с Роном оставлю до скорого приезда в Лондон.

— За нас с Роном не беспокойся, — ответила я, обувая туфли.

— О, вот об этом я и хотел сказать. Все это и обсуждают.

— Конкретнее, Хорек.

— Ну, слухи там, — Малфой принялся растягивать слова до невозможности, — Я пошел, Грейнджер. Удачи тебе.

Малфой развернулся на каблуках и ушел, оставив меня с мыслями о Роне.

Приблизительно через час я «отчалила» со свадьбы. Гости прилично выпили, а мне делать в такой компании совершенно нечего. К тому же мне предстояло упаковать чемоданы и выспаться. Завтра я, как и остальные гости покину гостевой дом, после чего ознакомлюсь с Парижем одна. Экскурсия обещает быть увлекательной.

Послезавтра я уже прилечу в Лондон. Дорога домой на самолете бизнес-класса. По-маггловски, но мне нравится. Хотя, если честно, таким образом, я оттягиваю возвращение в город, где никто меня не ждет.

ГЛАВА НЕ ОТБЕЧЕНА!

Чемодан упакован, самая я в довольно милой плюшевой пижаме готовая ко сну.

Не тут-то было.

На подоконнике оказался голубь-почтальон. Видимо во Франции голуби больше чем совы ценятся (надо у Флер завтра спросить).

Птичка опустила на подоконник квадратик бумаги, ранее зажатый в ее маленьком клюве.

— Газета? — вслух спросила я. Ну, конечно же.

Птичка не потребовав платы, улетела прочь. И вновь квадратик был заколдован.

Расколдовав газету до нужного размера, я поудобнее устроилась на кровати и принялась изучать аналог Пророка.

На первой полосе разумеется свадьба Забини и Делакур. Помещена фотография кареты с невестой и громкий заголовок «Свадьба года». Ниже некачественное фото маленького размера и подзаголовок «Супружеский скандал страница 5».

Так, Гермиона не волнуйся. Это не про Рона. Наверное.

Я открыла страницу 5. Весь разворот занимала эта скандальная статья (как было сказано в заголовке).

Набравшись смелости, я принялась бегать глазами по строчкам:

«Сегодня состоялась одна из самых ожидаемых свадеб года. Подробный отчет наших репортеров вы можете найти на 2 странице (фотографии приложены).

Но в этой статье пойдет речь о вещах куда менее приятных и торжественных. Вчера мне лично удалось переговорить с очевидцем умопомрачительного мальчишника мистера Забини в фешенебельном Палладиуме. Один из барменов дежурящих как раз в тот вечер обслуживал парочку в Вип комнате клуба и признал в них мисс Паркинсон и мистера Уизли.

— Меня поставили в тот вечер на Вип комнаты. Один из клиентов вместе со своей спутницей как раз достались мне. Лиц я их не разглядел из-за приглушенного света, — говорит тот самый бармен-очевидец, — Мистер Забини сказал мне, что знает их и хотел бы увидеться. Ну, я проводил мистер Забини в Вип-комнату и удалился. Приблизительно через пару минут выскочил парень, и я точно знал его. Рональд Уизли. Но девушка не выглядела как его чудесная жена. В спутнице мистера Уизли я признал Персефону Паркинсон. Мистер Уизли кричал на мистера Забини затем, не расплатившись, покинул Палладиум вместе с мисс Паркинсон.

Скажем огромное спасибо нашему анонимному источнику за интервью и предоставленные снимки. Я как репортер одного из самых крупных издательств в мире считаю своим долгом поднять эту щекотливую тему, ведь речь идет о паре, до нынешних пор считавшейся одной из самых крепких. Сказок видимо не бывает. Очень жаль.

Как многим известно, мисс Паркинсон и мистер и миссис Уизли учились на одном курсе в Хогвартсе и особой любви как некогда враждующие факультеты не питали.

И теперь, когда мистер Уизли страстно целуется со своей любовницей, а миссис Уизли приятно, как видно на фотографиях, проводит время в компании горячих магглов-французов и «отрывается на полную катушку» можно подумать что отношения в паре рассыпаются, словно песок на берегу Сены. *ниже фотография: Гермиона на девичнике идет под руку с парнем-магглом. Другая фотграфия: Рон целуется с Панси*

Чувствую что скоро на первой полосе наряду со «Свадьбой года» появится «Разрыв года».

Не хочу торопить события, но кажется что это очевидный финал непродолжительной супружеской жизни четы Уизли. От себя я могу лишь добавить, что буду держать наших читателей в курсе событий и постараюсь получить комментарии в ближайшее время. Подпись: Эрика Мюллет *ниже: фотография со свадьбы Гермионы и Рона, раскалывающаяся посередине, тем самым разъединяя жениха и невесту*»

Статья меня добила. Я почувствовала себя совершенно никому ненужной.

Размолвке придали гласности, и теперь это достояние общественности.

Я хотела, чтобы все осталось, как было. Я мирилась, потому что боялась перемен, боялась, что все рассыплется...

Мы оба заслуживаем лучшей участи, чем оставаться вместе только из страха саморазрушения.

И я до сих пор боюсь. Свернувшись в калачик на кровати, я начинаю тихонько плакать в подушку и думать.

Чего я ждала от всего этого дерьма?

Закончилась война. Мы победили и получили ордены, предварительно потеряв десятки дорогих сердцу людей и ночей, заполненных удушающими кошмарами. Кто бы, что не думал, но восстановились мы быстро. И у каждого было свое лекарство от боли, слез и отчаяния.

Я, к примеру, превратилась из девочки заучки в успешного работника нового Министерства, но средством стало замужество. Белое платье, платиновое кольцо, давящее на фалангу теперь.

Вроде бы все замечательно. И получается, что жизнь негласно разделилась на несколько частей книги, которые в свою очередь состояли из глав.

Часть один глава один. Я — девочка маггл. Одинокая для своего возраста. Странная кудрявая девчонка, глотающая книга словно воздух. Чудачка, с которой никто не хотел делиться даже несчастным совком. Тогда я этого не осознавала.

Глава два. Я — уже не чудачка. Одиннадцатилетие. Письмо из Хогвартса, путь в новый и казалось несуществующий мир. Этот этап был самым коротким в моей жизни. Конец первой книги.

Книга два. Глава один.

После прибытия в Школу и недели занятий я стала девочкой-заучкой-одиночкой.

Но вновь не замечала этого, так как вгрызалась в книги. Сейчас я понимаю, что моей отдушиной тогда были знания.

А чего стоит удовлетворение от нарицательного «10 баллов Гриффиндору, мисс Грейнджер!»?

Глава два.

Встреча с троллем в подземелье перевернула мой маленький мирок в голове, заполненный книжными томами. Теперь среди книжек жили еще и два мальчишки. Угадайте кто?

Мне стало определенно лучше.

Начало новой главы под названием «Грейнджер — грязнокровка».

Не самая лучшая глава в моих мемуарах, но именно она сделала меня сильнее. Я даже благодарная Малфою.

Глава четыре.

Я расту. Появились неудобные округлости, привлекающие внимание. Ужасно неудобно.

И вместе с округлостями пошли шепотки.

«А, правда что Рон и Гарри..?» — и всё в таком духе. Но я молчала и терпела. В конце концов, слухи были лишь слухами и ничего общего с правдой не имели, поэтому заморачиваться не стоило.

Глава пять. Я становлюсь девушкой.

Во всех смыслах.

Скажу спасибо Виктору за то, что именно благодаря ему я поняла, что весьма симпатична.

Ах, да. Объясняю, что я имею ввиду под «Я становлюсь девушкой». Для начала физическое становление. А именно полное сглаживание подростковой угловатости до приятных округлостей, начало менструального цикла (поздновато мне кажется), первый настоящий Бал, первая взаимная симпатия, первый поцелуй. Я люблю эту главу. И еще раз скажу спасибо Виктору за его корявое «Хамани», кроткие взгляды и галантность. Но тогда я осознавала, что на самом-то деле влюбилась в совершенно другого человека, который и находится куда ближе.

Книга три. Глава один.

Начало темных времен. Возвращение Лорда, смерть Седрика, исчезновение Дамблдора, тирания Амбридж... Долго перечислять. Но я не сломалась, хотя было тяжело. Втроем мы выдержали и объединили других в «ОД». Не до личных копаний, знаете ли.

Глава два.

Шестой курс.

Про себя шестой год я называю «Бомбой-вонючкой». С одной стороны это медленные шаги к ожидаемой Дамблдором войне, с другой это гормональный всплеск. Тут-то я и поняла, что влипла. Рон стал для меня объектом, который вызывает бешеное сердцебиение.

Тут и появился Кормак-придурок. Тут и появился Малфой недо-Пожиратель. Но все это отошло на задний план, когда проявилось обожание Лаванды. В итоге Лаванда ушла, а наше «Золотое Трио» сохранилось, чему я радовалась. Просто я не хотела, чтобы наш «равносторонний треугольник» стал подобием «влюбленные Рон и Гермиона» и «Гарри и, возможно, Джинни». Закончим эту главу тем, что я даже не знала, нравлюсь ли я Рону?

Книга четыре.

Глава один.

Втроем мы ушли, попрощавшись, казалось, навсегда. Прощайте мама, папа и Хогвартс. Под словом «Хогвартс» я имею в виду всех тех, кто нам дорог. А их очень и очень много, поэтому объединить их в «Хогвартс» куда проще.

Бесчисленные леса. Нервотрепка. Операции. Планы.

Мы стали куда старше своего возраста.

Ночи в палатке. Дежурства с Хоркруксами. Но Рон рядом и Гарри рядом, мы живы, а значит, еще есть шансы. Я верила в это. Но Рон ушел. И мы остались вдвоем.

Я надломилась, словно шла все время на зубочистках.

Глава два.

Рон вернулся. Хоркрукс уничтожен. Белый свет в конце туннеля.

Сивый. Дом Малфоев.

Смерть Добби.

Странная глава. Будто черный и белый смешали вместе.

Глава три.

Мы ограбили Гринготс. Всего-то!

Вернулись в Хогвартс. Все события шли непрерывной цепочкой, и я ожила, зубочистки окончательно исчезли и выросли прочные ходули. Минус еще один Хоркрукс. Надежда есть. И теперь верят все. Верят, отражая смертельные заклинания. Верят, закрывая своей грудью других.

Глава четыре.

Смерть Снейпа. Смерть Фреда, Римуса и Нимфадоры.

Прощание с Гарри. Это было самым больным. Тут я потихоньку перестала верить. Моя воля, я бы сама туда пошла, но зато никогда бы не считала Гарри мертвым даже на секунду. В этот момент он стал для меня дороже Рона, и я забыла про глупую любовь к рыжему Уизли. Нет, я не любила Гарри, как мальчика. Я любила его как самого лучшего друга.

Глава пять.

Мальчик-который-выжил погиб. Со мной Рон, крепко держащий меня. Но его руки трясутся.

Но нет. Он жив. И мы, словно получили глоток воды, пролежав сутки под палящем солнцем где-нибудь в Сахаре.

Глава шесть.

Победа. Мы вновь втроем.

Дальше недели восстановления.

Книга пять. Глава один.

Детки выросли. Казалось, раны затянулись.

Мы с Роном съехались и стали жить вместе. Они с Гарри стали именитыми мракоборцами. Полумна и Невилл не раздумывая, буквально через год после войны поженились.

Джинни ушла с головой в Квиддич, но с Гарри у них было, между прочим, все прекрасно и прекрасно до сих пор, несмотря на график работы.

И мы поженились. Собрали громадную толпу гостей. «Свадьба года» — кричал Пророк.

Первые месяцы мы были как все примерные пары. Я получала букеты от Рона ежедневно. И ежедневно получала необходимую долю внимания. Казалось, мы были идеальными кусочками паззла друг для друга. Каждое воскресенье ходили в маггловское кино. Рон очень любил кинотеатр. А по субботам навещали Нору. Идиллия.

Глава два.

А потом общение сошло на нет. Рон завершил курс обучения на мракоборца и принялся разъезжать по миру вместе с Гарри.

Я всегда считала, что Рон молодец и что работа это хорошо. Считала, что он старается на благо семьи. Мечтала о детках. Потом перестала вообще, о чем-либо мечтать.

Начальница Отдела регулирования и контроля над магическими существами. Ведь карьера это чудесно?

Глава три.

Начало кризиса.

Я засыпала и просыпалась одна. Звучит по-киношному, но это на самом-то деле грустно. Целый год я жила фактически одна. Рон появлялся, но ненадолго. И исчезал.

Я работала и работала. И превратилась в «Начальница Отдела регулирования и контроля над магическими существами-одинокая-но-замужняя». И я смирилась, посчитав все это временным.

Глава четыре.

Пик.

Вот он пик. Я лежу в кровати жалкая и брошенная. Точнее еще не брошенная, скорее оскорбленная. Какая-то жалкая репортеша копается в моем нижнем белье и вывешивает его на Трафальгарской площади. Для меня все эти постыдные вещи были равносильны.

Измена мужа. Честно, я подозревала. Терпеть — страшно, но уйти еще страшнее. Я ждала, что Рон либо а) наиграется, у всех ведь бывает б) сам подаст документы. Я понимала, что мы совершенно разные и чувства тогда перепутали с депрессантами. Ну, была подростковая зеленая влюбленность. Но она не выросла в крепкое дерево, которое по идее со временем должно было стать еще больше, обрасти листвой. Мы шаткие.

И от мысли, что мне придется в итоге самой прекратить, снять кольцо первой меня начинает тошнить. От мысли, что Трио больше нет. Но тут я путаю.

Трио и брак вещи разные. Гарри я думаю, всегда будет рядом. И вообще я сама виновата. Дура я.

Выходит все это время, я боялась уйти от человека, который никогда толком не любил меня, и которого толком никогда не любила я.

Теперь мне еще хуже. Одно дело, когда осознаешь свою ненужность. Другое, когда понимаешь, что ошиблась и никогда не являлась по сути нужной.

— Эй, Грейнджер, — сказал вошедший Малфой.

Поза эмбриона, заплаканная подушка. Я подняла распухшие глаза.

— Чего тебе надо? — промямлила я.

— Уизли, да? — спросил он, усаживаясь на край моей кровати.

— Сколько времени?

— С того момента, как ты ушла, прошло около трех часов.

Три часа жалости к себе. Я в жизни себе столько не позволяла. Но у меня же отпуск, забыли?

Еще хуже. Я рыдаю перед Малфоем и понимаю, что должна высказаться, иначе вновь сломаюсь. Металлические ходули вновь станут зубочистками.

— Ведь Уизли, да? Знаешь, он не самая лучшая партия даже для тебя. И на твоем бы месте я незамедлительно порвал все, что связано с этим придурком.

Я удивленно заморгала. С каких пор Малфой дает мне советы?

— Но почему Паркинсон-то? — зарыдала я еще сильнее. И тут Остапа понесло, как говорится. Я потеряла контроль над языком, и из меня полилось, как из фонтана.

— Она же глупая, о красоте судить не могу... — бормотала я, уставившись на Малфоя, параллельно захлебываясь слезами, — Нет, чтобы сразу мне все самому объяснить... Тут еще эта гребаная газета. Унижение какое! Он не мог мне сам сказать? Я бы поняла!

Малфой просто сидел и молчал, редко кивая головой, будто понимает меня.

— Какие планы на завтра? — вдруг резко спросил Малфой.

— Я хотела прогуляться по маггловскому Парижу, — пропищала я, утирая слезы рукавом пижамной кофты.

— Знаешь, — сказал Драко, снимая фрак, — Я может быть и не самый добрый человек. Может я и вообще циник плюс целый набор бранных слов, но я бы мог тебе устроить небольшую экскурсию. Все же я здесь относительно давно.

Я вмиг перестала заливаться предательски хлынувшими слезами. Малфой вообще меня слушал?!

— Тебе нужно развеяться, собраться с мыслями и принять решение. В таких случаях нужны друзья, а я не из этой категории,... но могу помочь. Так что прекрати реветь и спи. Завтра разбужу рано.

И я почему-то послушалась. Покорно легла на кровать, накрывшись одеялом, и уснула.

Не бечено

— Блэйз, я идиот.

— Это сейчас чистосердечное?

— Я увидел ее зареванной.

— Ну, а чего ты добивался-то?

— Но суть в том, что беззащитная Грейнджер мне понравилась.

— Поздравляю.

— И я решил ей помочь.

— Она собой недурна. Умная, успешная, красивая...

— Это Грейнджер, Забини!

— Ну и что? Очнись, Школа закончилась. Детки выросли. Пора бы это понять

— Гребаный философ ты. Она грязнокровка. Никаких чувств по определению.

— Кого это сейчас волнует? Внимание Грейнджер стоит десяток девушек ее возраста.

— Я влип. Черт!

**

POV Гермионы.

— Вставай, — голос Малфоя.

Я недовольно забурчала, продолжая лежать в кровати.

— Вставай.

— Неа, — зевнула я, уткнувшись головой в подушку. В результате с меня стянули одеяло и я, словно под Империусом, пошла умываться.

Я вышла из ванной минут через двадцать.

— Ты столько времени зубы чистила? — негодовал Малфой, колдуя над видом спальни. Зеленые стены, кровати, ковры исчезли. Комната была совершенно пустая, за исключением стоящего в центре слизеринца.

— Представь себе да. Не ожидал, что грязнокровки тоже следят за собой? — съязвила я.

— Прекрати детский сад. Одевайся, давай, — Малфой протянул мне неизвестный мне сарафан.

— А где мои вещи? — удивленно спросила я.

В ответ Малфой закатил глаза:

— Заклинание уменьшения. Это заказал у Левассёр. Не в пижаме же ты по Парижу гулять планируешь. Туфли держи, — тут я получила шелковые балетки и вновь удалилась в ванную.

Настроение на удивление у меня было замечательное.

Я быстро оделась. Кремовый сарафан до колен с громогласной этикеткой «Chanel» и черные шелковые балетки с бантиком на носу с аналогичной перфорацией внутри.

Волосы я собрала в небрежный пучок и вновь почувствовала себя девчонкой. Такой я себе предстала в зеркале. Естественная и без косметики.

— Вот сейчас ты похоже на человека, Грейнджер, — съязвил Малфой, но в его голосе слышались нотки доброго смеха. Удивительно, как все быстро меняется в этой жизни.

— Я готова к экскурсии, мистер Малфой, — смеялась я, — Как обстоят дела с погодой в Париже?

— Сегодня на мое удивление шикарная теплая погода, соответствующая слегка необычной экскурсии.

Затем мы трансгрессировали и оказались в огромной маггловской квартире.

— Это не музей, — буркнула я.

— Верно, это моя квартира. Я должен захватить маггловские купюры.

Я осталась одна в Малфоевской гостиной, пока ранее упомянутый направился за евро.

Удобный черный кожаный диван, на котором раскиданы десятки черно-белых подушек, перед ним стеклянный столик, на противоположной стене гигантский телевизор. Стены окрашены в белый цвет, пол отделан темным паркетом и застелен пушистым черным ковром.

Вся комната в черно-белых тонах, что удивительно. Ведь я ожидала здесь исключительно расцветки дома Змей. Хотя я вообще не ожидала, что подберусь так близко к Малфою.

— Следующая остановка на Больших Бульварах. Не ожидай, что сегодня ты познакомишься с культурным Парижем.

И не ждала.

Добирались мы до назначенного пункта пешком. Я вновь удивилась.

Скажу сразу, что те два квартала, что мы прошли, были чудесны. Без малейшего понятия как они называются. Это дорога, окруженная чередой старинных построек. В основном внутри этих построек находятся маленькие и уютные кафе, которые так любят местные жители. Из этих самых уютных кафе доносился тонкий аромат кофе и кексов.

Затем целый ряд магазинов. Цветочные магазины с милыми миниатюрными продавщицами в забавных беретах, сувенирные лавки, магазины одежды...

Всё, словно из кино.

Всё это поглощает тебя, полностью забирает твое внимание. И я сразу осознала, что такой Париж куда ближе и что такой Лондон куда менее любим мною. Такой Париж крепко обосновался в моем сердце. Я с уверенностью могу сказать «Я люблю Париж».

Глупо да?

Просто эти улочки были из тех вещей, на которые обычно внимания не обращаешь. Но все зависит целиком и полностью от ситуации. Если бы я пошла на разведку в столицу Франции одна, я бы этого попросту не заметила. Лувр, это да. Эйфелева башня. Да.

И все прочие исторические и всемирно известные достопримечательности были бы мною отсканированы. Я бы посмотрела все, что можно посмотреть за один день. Но сейчас я не одна, а под руку с бывшим-слизеринским-хорьком-а-сейчас-типа-другом-Малфоем. Поэтому я вижу всех этих незнакомых людей, ловлю эти ароматы и наслаждаюсь этим солнцем, столь отличным от Лондонского.

Мне уже нравится эта экскурсия.

— Мороженое на разогрев, — сказал Малфой, — Ты любишь мороженое, Гермиона?

Гермиона? Я подняла свои удивленные глаза на Малфоя.

— Ты не против чтобы я называл тебя так? Это ускорить твою терапию и в некоторой части приблизит меня к планке «приятель».

Я кивнула, улыбаясь.

— Тогда ты будешь... мм..Драко.

Драко. Странно, но куда лучше чем «Малфой» или «хорек».

— Я за, — Драко пожал плечами, — Так ты мороженое любишь или нет?

Мы повернули направо, оказавшись в ряду других милых построек прошлого века.

— Люблю.

— Значит это тебе должно понравиться.

Мы вновь завернули за угол, и передо мной предстала вывеска. «Мороженое у Де Люсов». Десяток маленьких круглых столиков на улице, панорамное окно с подоконником, украшенным фиалками, белый тентовый навес в красную полоску над входом.

Мы с Драко сели за столик на улице. Кафе не пустовало даже в столь ранее время. Справа от нас расположилась пожилая семейная парочка. Слева мама с младенцем на руках, довольно облизывающим свои липкие от мороженого пальцы. В пару столиках от нас девушка.

Она была из тех, о которых говорят «Типичная француженка».

Хрупкая парижанка двадцати лет на вид, черные волосы собраны в небрежный пучок, тонкий нос, точеный подбородок, острые скулы и миндалевидные глаза цвета июльской травы. На ней прозрачное платье в пол, демонстрирующее, на мой взгляд, куда больше, чем следовала демонстрировать приличной девушке. Но скажу честно, что ее внешний вид меня покорил. Выглядывающее нижнее белье меня не смущало.

Эпитеты так и крутились на языке. Изысканная, утонченная, воздушная, прелестная. Таких девушек не встретишь на улицах Лондона. На ее фоне я же казалась деревенщиной в своих Шанелеских балетках.

Пока я бесстыдно разглядывала эту «Типичную француженку» Драко успел сделать заказ.

Нам принесли две креманки, наполненных мороженым.

— Лучшего мороженого ты не найдешь на всем свете, гарантия Малфоя, — засмеялся Драко, довольно облизывая ложку.

Мое мороженое было шоколадное. Три больших шарика, щедро политых густым шоколадом и посыпанных орехами.

И Малфой оказался прав. Лучшее мороженое, которое я когда-либо ела. И действительно шоколадное. В итоге я съела один шарик, отдала свою креманку Драко и заказала себе еще сорт превосходного мороженого на выбор повара.

Хотелось испробовать хотя бы еще один вид, прежде чем покинуть Францию.

Мне принесли желто-коричневые шарики, посыпанные кокосовой стружкой.

— Мраморное, — сказал Драко, доедая мою порцию, — Мне оно больше всего нравится.

Мороженое по вкусу напоминало смесь бананов, киви, свежих огурцов, кофе и ванили.

Странная смесь, но безумно вкусная.

Эту креманку я «добила» самостоятельно, не прибегая к помощи Драко.

Расплатившись мы ушли из «Мороженого у Де Люсов».

До трех часов мы успели повидать Латинский квартал, забитый веселой и шумной толпой студентов, посидели в самой громадной библиотеке, что я видела в своей жизни в Центре Жоржа Помпиду, прогулялись по мостам, разделяющих Сену, облизывая тяжелые рожки с мороженым.

— А сейчас трансгрессируем, — скомандовал Драко.

Я схватила парня за руку и через мгновение мы оказались в ...подсобке? Да, темная, тесная и плохо пахнущая подсобка.

— Единственное место, куда можно было перескочить без лишнего внимания, — прошептал Малфой.

Мы медленно вышли из подсобки, стараясь не наделать шума, и вышли на задний двор улицы.

— Следуй за мной.

Через пять минут обходных путей мы стояли около широких ворот с кованой надписью «Диснейленд».

— Ты меня в парк развлечений привел? — засмеялась я.

— По-моему это очевидный факт.

Драко, как оказывается, приобрел входные билеты на кассе заранее. И сейчас нам не требовалось отстаивать огромную очередь, чтобы получить заветные квитки.

Великолепная центральная площадь, украшенная стрижеными кустами и цветочными клумбами.

Тут разъезжала и карета с лошадьми. Последняя из карет остановилась перед нами.

— Я заказал эту маленькую прогулку.

И до самого Замка Спящей Красавицы мы ехали в чудесной карете, запряженной бурой лошадью.

Как в сказке. Замок, карета, принцесса. И что...рядом принц выходит?

Мы покатались на карусели Ланселота, пируэты Старой Мельницы и еще восьми других каруселях.

— Сейчас без восьми семь. У нас еще двадцать восемь минут, — сказала Драко, — Предлагаю пешочком выйти из парка.

И я послушалась. Взяв Драко под руку я, довольно хихикая от переполнявших меня положительных эмоций, бодрым шагом зашагала в сторону выхода.

Это было так безумно, но так просто и великолепно. Я чувствовала себя отдохнувшей по-настоящему. Скажу, что никогда не любила эти сумасшедшие горки. Но сегодня я визжала так, что сидящий рядом Драко затыкал уши, ухмыляясь. «Серены тебе завидуют» — пошутил он.

И кстати Драко очень даже милый. Почти не колючий, лишь изредка позволял себе остроты в мою и (не только) сторону, и то эти остроты были сглажены добрым смехом. Видимо события прошлых лет переменили его отношение к жизни.

Сейчас это приятный молодой парень. Мерлин о чем я думаю? Скажи мне такое лет пять назад, я бы покрутила пальцем у виска.

— Давай поиграем! — заверещала я при виде мини-аттракционов, где можно выиграть какую-нибудь безделушку на память.

— О, в этом я профи, — загордился Малфой, когда я остановилась перед тиром.

Мы сделали по десять выстрелов каждый. Я попала в пять и получила магнитик на холодильник в виде улыбающегося Микки-Мауса, а Драко оставался последний выстрел (в девять он уже попал).

Он облокотился на стойку поудобнее, опиравшись левой рукой на стол.

— Давай! — пищала я, — Еще один!

— Тот огромный розовый медведь считай, что уже у нас в кармане, — ухмыльнулся Драко и сделал выстрел.

— УРА! — закричала я, хлопая в ладоши.

В итоге я и Драко с громадным плюшевым розовым(!) мишкой вышли из парка Диснейленда.

Я уже валилась с ног, но заканчивать этот день не хотелось.

— Последний пункт.

Мы сели в такси и поехали в западную часть города.

Пока мы ехали, я успела разглядеть город. Высокие и не очень постройки разных времен, аккуратные улицы, спешащие прохожие, полисмены в темных мундирах, туристы с фотоаппаратами и лилово-оранжевое небо заката.

Через двадцать минут я стояла с восхищенными глазами, а Драко в обнимку с плюшевым медведем напротив небольшой площади.

— Это одна из самых любимых моих частей города. Называют площадью молодых.

Площадь была забита людьми. Все разношерстные: блондины, брюнеты, рыжие, афроамериканцы, азиаты, европейцы. И ото всех исходил жар ночи. И я заразилась этой атмосферой.

Все эти люди собрались в полукруг, закрывая собой то, что разглядывают. Мне стало до жути любопытно. Чего все так ждут?

Драко, схватив меня за руку, протащил сквозь толпу в самый передний ряд. И я малость разочаровалась.

Оказалось, что все собрались вокруг огромной по окружности круглой решетки на земле.

— Ерунда какая-то, — успела буркнуть я, как из-под самой земли брызнули струи разноцветной воды, а толпа радостно завизжала, кидаясь в разноцветные струи.

— Фонтан, здесь танцуют, — улыбнулся Драко.

Заиграла танцевальная музыка.

Я, набравшись смелости, ступила на решетку, из-под которой струилась вода и мне прямо под юбку дала струя. Разумеется, Драко это заметил.

— Ты мокрая, Грейнджер, — смеялся он, наблюдая за моими телодвижениями в воде в стороне, — И у тебя трусы в горошек.

В отместку я окатила его водой из ближайшей к нему струи. Вокруг все смеялись, поливались водой и смеялись. Многие кстати уже разделись. Парни двигались без маек, кто-то в одних трусах, кто-то в плавках, часть девушек осталась в нижнем белье.

— Иди сюда, — звала я Драко, наступая на струю.

Он поставил медведя на ограждение ближайшей клумбы, снял мягкие замшевые туфли, белые носки, белоснежную рубашку и льняные штаны. Как выяснилось, Драко заранее подготовился к танцам на воде и предусмотрительно надел синие плавки.

— Так нечестно! — заверещала я, сгибая струю руками и направляя в сторону слизеринца.

В ответ я получила мощный разряд воды прямо по ногам.

— Если хочешь, можешь тоже раздеться! — ответил Драко, убегая от меня в сторону. Боится, значит!

Тут толпа прекратила неорганизованные телодвижения и встала в круг. Я, схватив с одной стороны смуглую девушку в купальнике, а с другой Драко присоединилась к этим веселящимся людям.

— Сейчас Bisous du soir будет, — прошептал мне на ухо Драко.

Парень и девушка вышли из толпы. Парень завязал девушке глаза цветастым платком и раскрутил ее. Девушка покружилась с десятку секунд и указала вытянутой рукой на парня в кругу.

Парень без майки вышел к девушке и, не развязывая ее глаз, поцеловал ее прямо в губы.

Затем девушка, которую раскручивали, привязала свой платок парню, с которым целовалась. Тот выбрал другую девушку, и они вновь поцеловались. И так далее. Один вышел, поцеловался, встал в центр, выбрал партнера, поцеловался уже с другим.

Толпе казалось все это очень веселым. Если выпадала пара девушка-девушка, парень-парень, то те ограничивались поцелуем в щеку.

Я восхищено хлопала глазами. Такого уж точно в Лондоне не увидишь.

Рыжая девушка лет двадцати указала рукой на меня, я вышла в центр и чмокнула партнершу в щеку, затем она завязала мне глаза и раскрутила.

Вытянутой рукой я указала в неизвестную сторону. Судя по тому, что сейчас меня целуют в губы, мне достался парень. Мягкие губы с неизведанной мне ранее страстью поцеловали меня. Губы вкуса шоколадного мороженого.

Мне развязали глаза, и я увидела перед собой Малфоя.

ОТ АВТОРА:

Всех поздравляю с таким замечательным праздником.

Приятного прочтения. И вновь не бечено

ГЛАВА 11:

Я отшатнулась от него, словно от прокаженного.

Это же неправильно! Я еще замужем, черт подери!

Но с другой стороны это лишь игра, ведь так?

Я протиснулась сквозь толпу, бросив Малфоя одного в центре круга. Мысли смешались от одного поцелуя. Что за ерунда со мной творится?

Теряем хватку и самообладание, Грейнджер.

Я бежала по темным и грязным переулкам. Таким темпом меня занесло в непонятное кафе на непонятной улице.

Ночь уже укрыла собой, кажется, весь город.

А мысли путались-путались-путались. Сталкивались друг с другом и склеивались, образовывая клубок. Кто его распутает?

Я сидела одна за грязным столиком. Это кафе, судя по менталитету, сидящим в нем предназначалось для не самых уважаемых людей. Пиво лилось рекой, брань на английском и других языках.

Депрессия, не спрашивая моего разрешения, подсела рядом, а Одиночество напротив меня. Теперь у меня имеется компания. Не самая, конечно, лучшая, но лучше, чем бобылем.

Депрессия говорит:

— Расслабься, Гермиона, и прочувствуй меня. Прочувствуй боль, которую я тебе дарю.

А Одиночество, перебивая Депрессию, кричало:

— Закажи чего-нибудь! Почувствуй себя по-настоящему брошенной!

Ну, я послушала Одиночество и приобрела бутылку виски за сотню евро. Какое расточительство!

Поначалу я пила маленькими глотками, морщась и откашливаясь то и дело.

Депрессия тем временем вместе с Одиночеством сели мне на колени и принялись шептать в один голос:

— Думаешь, ты кому-то нужна? Пф. Не смеши. Ты занудная и страшная.

А я повторяла, словно мантру: «У меня есть друзья».

— Друзья? Гарри ты не сдалась. У него карьера и Джинни. Забудь. У Невилла Полумна.

А Малфой? Хотя бы он.

Надежда умирает последней.

— Ему тем более. Ты жалкая и слабая. Ты не прежняя уже. Сломленная и одинокая.

Я сдалась и осушила бутылку, заглатывая горе вместе со спиртным. Это входит у меня в привычку. Сопьюсь и умру. Одна. Грейнджер — алкоголичка.

Через десять минут я потеряла контроль над собой в конец и вырубилась прямо на столике.

**

— Уизли, на выход! — прокричал кто-то трубным голосом.

Голова трещала по швам. Шея затекла, конечности плохо слушали команды мозга.

Я открыла глаза и увидела серые стены и решетку тюремной камеры.

Перед глазами все расплывалось.

Какая-то суровая тётенька с мощными волосатыми руками подняла меня на ноги и выволокла из камеры наружу.

Как я здесь черт подери, оказалась?

На выходе стоял Малфой собственной персоной.

— Тебя нашли в пивной. Будили-будили и отправили сюда. А я тебя освободил.

Герой, блин. Спала бы себе и спала в этой камере. Гляди, забыли бы меня здесь, и куковала я в компании тюремных мышей до конца своих дней.

— И на самолет ты опоздала, — пожал парень плечами.

Я уже на уверенных ногах без чьей-либо помощи последовала за Малфоем.

Мы зашли в общий туалет, ясное дело, трансгрессировать.

— Я хочу в Лондон, — сказала я, оперившись спиной о стену кабинки туалета. Малфой же стоял напротив меня.

— Ты кстати еще и палочку умудрилась сломать, — выпалил он, не скрывая отвращения, — Не думал, что ты наступишь на одни грабли дважды.

Мне вернули треснутую в центре палочку. Прощай, моя любимая палочка.

Кажется, вместе с ней я отрезала часть прошлой себя. И теперь второе дыхание открылось, словно у спортсмена. Мне необходимо избавиться от всего, что тяготит. Начинаем перерождение сейчас же. Это как бег. Ты бежишь-бежишь, легкие сгорают вместе с кислородом, ноги подкашиваются, но ты бежишь дальше, бежишь и, спустя мгновение, ощущаешь прилив сил.

— Так, забудь все, что я тебе сказала. Я психанула, прости. Ты знаешь, где можно найти хорошего адвоката?

— О, — удивился Малфой, — У меня есть парочка знакомых. В Лондон значит перехотела?

Мы трансгрессировали в квартиру Малфоя, где я приняла душ, распаковала чемодан и позавтракала яичницей от шеф-повара мистер Малфоя. Готовит он неплохо, не то, что Рон. Единственная яичница от Рона оказалась для меня смертельным фризби. В итоге два дня в постели.

— Сегодня мои вещи постоят у тебя, ты не против? — спросила я, жуя вкуснейший багет и запивая молоком, — Разумеется, ночевать я буду в отеле.

В ответ Малфой пожал плечами:

— У меня много места. Имеется гостевая комната. Вполне можешь пожить со мной. В смысле в квартире.

Драко заметно покраснел. Я засмеялась.

Все это больно забавно и не в моем стиле. Грейнджер, да ты бунтарь! Долой старые порядки! Замени жизнь антонимами. Бесит Малфой — нравится Малфой. Любишь Рона — бесит Рон. Много друзей — нет друзей. Образ пай-девочки — начинающая алкоголичка. Что я творю, что я творю?

Но мне это определенно доставляет удовольствие.

— Хочешь сказать, что ты собираешься помогать мне в бракоразводном процессе?

Он неуверенно кивнул.

Гостевая комната оказалась, на мой взгляд, в сто раз лучше, чем в самом дорогом отеле. Двуспальная кровать, укрытая кремовой шелковой простыней и подушками в тон, деревянный пол, спрятанный под толстым ковром, высокий белоснежный потолок, стены обшитые вишней орехового цвета, трюмо и шкаф в тон стенам, окна столик и два пуфика. Стена напротив кровати была полностью скрыта тяжелым тюлем.

Мне здесь очень понравилось. Уютно, но не по-малфоевски.

Я с уверенностью раскрыла шторы и обнаружила одно единственное панорамное окно, занимающее всю стену. Но больше всего меня поразил вид, открывающийся с высоты многоэтажки, где проживает Драко.

Вид на Эйфелеву башню. Утром она скрыта туманной легкой дымкой, напоминающей сахарную вату. Непередаваемая голубизна и свежесть неба дополняют и без того шедевральный вид. Я охнула, как в кино, разумеется, от восхищения. Превосходно.

— Ты так забавно передаешь свои эмоции. Всё на лице. Как в открытой книге, — ухмыльнулся находящийся (как выяснилось) все это время в комнате Драко, — Сейчас это восхищение сменилось недоумением

Неужели все так очевидно? Я решила поиграть с малышом Драко, сделав каменное непроницаемое, как мне кажется, лицо.

— А теперь это что? Угадай, — бесцветным голосом сказала я, стараясь не выдать интонацией свое любопытство.

Малфой тремя большими шагами подошел ко мне, загораживая собой чудесный вид из окна. Он был так близко, что я видела изумительные голубые крапинки в его стальных серых глазах. Драко смотрел на мое лицо в течение минуты, не моргая.

— Любопытство и возбуждение, — прошептал мне прямо в ухо парень, вызывая мурашки.

— Обоснуй, — ответила я, продолжая эту игру.

— Это слишком просто. Учащенное дыхание, расширенные зрачки и сердцебиение, звук которого услышать можно даже с Трафальгарской площади.

— А теперь, — продолжим Драко, вглядываясь в мои глаза. Мне ужасно хотелось отвести взгляд, потому что казалось, что он знает буквально все. О чем я думаю и что чувствую.

В продолжение я получила мягкий поцелуй в губы, но сама не ответила и не сопротивлялась. Мне была интересна эта игра. Чем все завершится? В конце концов, это лишь фарс. И это Париж. И я теперь девочка-антоним.

Драко оторвался от меня на миг и, видимо не получив моей реакции, вновь припал к губам.

Это тихо сводило меня с ума, но тихо — не значит медлительно. И я ответила осторожно, не стараясь доминировать. Слизеринец схватил меня за талию и, приподняв мои пятьдесят с лишним килограмм, переместил на кровать. Целовались медленно и неуверенно. Я боялась, но не пыталась прекратить это.

Но теперь был мой ход, и я нашла в себе силы завершить это безумие:

— А сейчас ты разочарован и возбужден.

Шах и мат. Грейнджер победила.

Я оправила свою юбку и встала с кровати, оставив раздосадованного Малфоя.

Мы молчали около десяти минут. Это время я распихивала свои вещи в шкаф, а Драко наблюдал за мной.

— Тебе кстати письмо от Поттера, — вдруг неожиданно произнес слизеринец, разрывая установившуюся спальне тишину.

Письмо аккуратненько слеветировало мне в руки и я, выпроводив Малфоя, принялась читать долгожданную весточку от дорого, и видимо единственного друга:

«Привет, Гермиона. Извини, что не писал столь долго. Помогал Виктору разгонять местных фанатиков.

Джинни сказала, что ты на свадьбе Флер в Париже и что тут же и осталась после того, как узнала о Роне.

И я, найдя свободную минутку, пишу тебе. О разладе с Роном я уже знаю, как и весь магический мир. Все Уизли в ступоре.

Виктор, между прочим, очень обрадовался, предвидя возможность вашего развода. Тебе от него привет. Он убедительно просил написать ему.

С Роном я говорил вчера вечером. Он выдал мне всю подноготную. Честно говоря, от него я не ожидал такого поворота.

«Мне плевать, что об этом судачат все. Мне плевать на упреки мамы. Черт с ними! В конце концов, я вырос. Я просто понял, что не любил ее никогда» — его слова.

Я представляю, какого тебе сейчас и завтра же я прибуду в Париж. Пришли мне координаты отеля, где ты остановилась. Только не смей плакать, эта свинья Рон тебя недостоин.

С любовью, Гарри»

Понял, что не любил?

Еще один камень прошлого свалился с моей горы. Так даже проще.

Я пишу Гарри ответ:

«Всё отлично, Гарри. По приезду расскажу тебе подробно.

Не поверишь, но я остановилась у нашего старого друга Малфоя...»

Я вышла в коридор, затем отыскав Малфоя в гостиной, узнала адрес:

— На какой улице ты живешь?

— Сен-Мишель шестнадцать. Тебе зачем?

— О, я забыла сказать. Готовь раскладушку.

«...Сен-Мишель шестнадцать. Жду тебя.»

Я дописала письмо.

— Кто-то приезжает?

— Гарри заедет к нам на уикенд.

— Шведская семья, замечательно, — съязвил Драко.

— Ты же не против, дорогой? — съехидничала я, — Будь любезен, отправь мое письмо. Я же не знаю, где тут у тебя совы.

Сегодня я пришлю Рону документы на развод в надежде, что обойдется без судебных разборок. Я почти уверена, что ему, как и мне впрочем, не нужна бумажная волокита, испорченные часами в суде нервы и подмоченная репутация «героев войны скандальных разведёнок». Если все пойдет по упрощенной схеме, то буквально завтра-послезавтра я стану «мисс Грейнджер, если же схема не пойдет, то я настроена категорически. В любом из планов я вижу себя гордой и одинокой.

В моем распоряжении весомые свинцовые аргументы, в виде компрометирующих фотографий, статус обиженной жены и неплохой, надеюсь, адвокат от Малфоя.

— Я потребую от него развода, — говорю я, усаживаясь в глубокое кресло гостиной.

— Я на твоей стороне.

Я окинула друга одобряющим взглядом, но только сейчас заметила, как он изменился.

Черные волосы отрасли, ниспадая на лоб, изумрудные глаза, спрятанные под стеклами круглых очков, сделались ярче. Легкая, едва заметная щетина придавала Гарри холостяцкой небрежности. Темно-фиолетовая рубашка плотно облегала подкаченный (но не слишком) торс, закатанные до локтя рукава демонстрировали сильные руки.

Это уже не тот мальчишка, каким я его помнила. Молодой мужчина. Как же летит время...

— Я знаю, — ответила я, и, не сдерживая собственных эмоций, порывисто обняла Гарри. В его теплых руках мне сделалось паршиво от осознания навалившегося, и я заревела как девчонка. Реветь перед Малфоем и рыдать в объятьях друга вещи разные.

Я выложила Гарри все, что хранила под непробиваемой с виду бронёй моего сознания. Все последние месяцы я эмоционально-словесно вылила на друга, параллельно завывая. И ждала ответной и столь жизненно необходимой мне сейчас реакции — жалости.

И дождалась.

Закончив свое сбивчивое повествование, рассказывающее о беспросветной жизни молодой девушки, добровольно топившейся в работе, не получающей хотя бы минимальной дозы понимания и любви со стороны вечно отсутствующего мужа. Я заткнулась также резко, как и начала балладу, словно стала опустошенной чашей, ранее заполненной водой до краев. В ответ Гарри обнял меня сильнее, уложил мою голову на колени и принялся поглаживать мягкой рукой непослушные кудри, приговаривая:

— Ну же. Ты просто слишком долго была сильной. Ты всегда была куда сильнее Рона и меня. Так не могло вечно продолжаться, ведь даже сильный крепкий механизм изнашивается. А Рон просто не ценил тебя как следует и треснул под тобой раньше. Тебе нужен тот, кто прошел ровно столько же. Как найдешь такого «своего» человека, дай мне знать. А пока у тебя есть я.

Я, уже не рыдая, заглянула Гарри прямо в глаза, как бы говоря «спасибо». Ведь этим изумрудным очам хватит и этого, они сразу же все поймут.

— А теперь расскажи, как ты оказалась в доме хорька, — спросил Гарри, не скрывая смеха.

И тут ответил сам Хорек, появившийся из ниоткуда. Если бы я сейчас не находилась в пост депрессивном состояние, то вскипела бы, догадываясь о то, что, возможно, часть этой крайне приватной беседы донеслась до Малфоевских ушей.

— Видишь и, дорогой Поттер. Я застал твою драгоценную подружку в слезах, и, как истинный джентльмен, предложил свою помощь. Я показал ей город, а затем мы поцеловались, — тут Драко сделал исключительно театральную паузу, то ли выжидая реакции Гарри, то ли добавляя так называемой остроты сюжета, — И она пропала, а я отыскал ее в полицейском участке, откуда доставил прямиком в свое скромное жилище. Потом отбыл на работу, конечно же, зная, что Великий Аврор посетит нас. Сейчас я здесь. Вроде все, — нагло улыбаясь, Малфой опустился на диван.

— Отличная история, — ответил Гарри, на мгновение, задержав взгляд на мне. Взгляд, означающий «поговорим не здесь и не сейчас».

— Я договорился с нотариусом, — самодовольно сказал Драко.

Через пять минут, изучив полученный и стопроцентно действующий магически-нотариальный листок о разводе, я уже строчила письмо, разумеется, по диктовку двух бывших недругов.

— Пиши «Дорогой», — встрял Драко, слоняясь надо мной.

— Она присылает документы на развод, — буркнул Гарри, — Пиши лучше «Доброе утро».

Спустя тридцать минут сбивчивой диктовки, поправок и тысяч исправлений, обще написанное письмо было завершено.

— Доброе утро, Рон, — начал зачитывать Драко, — Я все обдумала и решила, что не стоит тратить больше времени на этот брак. Раз ты счастлив с Пэнси, то я, с чистой душой и совестью тебя отпускаю. За меня не волнуйся, все просто замечательно. И, пожалуйста, не держи на меня зла.

Копия документа для ознакомления приложена к письму. Если ты согласен на мои условия, то жду тебя сегодня около Палладиума в шесть. Г.Г.»

Банально и даже слишком мыльно, но меня устраивает. Надеюсь, что сегодня вечером я смогу официально снять кольцо. Я и Рон подписываем бумаги, снимаем колечки и прощаемся — так пройдет наш развод. И — вуаля! Прощай муж и фамилия в магическом паспорте, и вообще на всех поверхностях, находящихся на зоне волшебников, начиная с именного счета в Гринготсе и заканчивая табличкой на моей двери в Министерстве.

Отправив сову, я, впервые за долгое время, ощутила, что стою на верном пути.

**

В шесть, как и писалось в письме, мы (я, Малфой и мистер Ротман — адвокат) стояли у черного входа Палладиума. Гарри срочно покинул нас по вызову Кингсли.

Минуты неумолимо неслись вперед: пятнадцать минут седьмого, а Роном здесь даже и не пахло.

— Он не придет, — сказал Драко. Но я настояла на том, чтобы подождать еще парочку минут.

И тут-то как раз запахло Уизли. Причем в прямом смысле. От него несло за километр, смесь дорогого мужского парфюма, который я подарила ему на день рождение, едкий запах дешевых женских духов и пьяный угар.

— О, Гермиона, вечер добрый, — пьяный Рон криво поклонился мне, — Я смотрю ты с командой поддержки.

Я, собрав всю свою невозмутимость, перешла к основному сразу же:

— Давай быстро разделаемся и попрощаемся.

В ответ Рон поднял ладони, облокачиваясь о стену Палладиума.

— Подпишите вот здесь, мистер Уизли, — сказал адвокат Ротман и, не скрывая неприязни, протянул пьяному Рону ручку. Драко стоял рядом со мной, выжидая реакции Рона.

Рон криво усмехнулся, начеркал в договоре размашистую подпись и порывисто принялся за кольцо. Как бы вместе с пальцем не оторвал.

— Ты такая тощая. Ни груди, ни попы, — произнес Рон, старательно стягивая металлический обруч. Я потихоньку закипела, но молчала. Он пьян, и он тебе не нужен. Не слушай его.

— А еще Пэнси куда лучше во всех этих делах, ты только в Хогвартсе отличница. А так ты троечница, и это с натяжкой, — Рон покачал головой как бы укоризненно, — Слушай Малфой, ты пожёстче с этим бревном, а то она истерить любит. Блядь, не снимается.

Что он несет?! Я и Малфой?! Я — бревно?!

И я взрываюсь.

— Знаешь, а ты свинья. Да. И если Пэнси нравятся свиньи, то удачи ей, — выпаливаю я.

Я стягиваю кольцо с пальца и вкладываю его в трясущиеся руки Рона.

— Приятно было повидаться, подари ей колечко. Она любит использованные вещи.

И, взяв Драко под руку, покидаю задний двор Палладиума, оставив пьяного Рона одного.

— Железно, Грейнджер, — усмехнулся Драко, — Словечки такие на жаргоне. Да ты монстр моральных побоев.

— Приятно, — кивнула я, — Теперь попрошу, давай вернемся. Я устала.

Ведь я действительно устала. Тот Рон не клеился с тем Роном, которого я знала и уважала. Пьяная свинья — любящий муж.

Попав на Сен-Мишель, я мигом плюхнулась в постель, не перебросившись с Малфоем словечком и проигнорировав письма от Гарри, Джинни и миссис Уизли.

Я пуста. Во мне ничего не болит. Как после операции. Опухоль удалена, но организм еще не свыкся, только начинает подстраиваться под новый темп жизни. Теперь мне не хватает цели в жизни, цели для полноценного существования.

Что мне надо? Я принимаюсь перечислять основные мотивации к жизни.

Работа? Она у меня есть. Карьерный рост? Выше некуда. Мешки денег? Счет в Гринготсе. Любящий муж? Уже не нужен. Не хочу никого себе ни в мужья, ни в парни. Одиночество лечит. Семья? Без мужа невыполнимо, да я и не хочу. Самосовершенствование?

Да. То, что нужно. Цель найдена. Цель, включающая в себя развитие и удовольствия.

И я пройду этот путь, как способ быстрого заживления.

Для начала я нахожу Малфоя в гостиной, сидящего за кипой бумаг.

— Малфой, я хочу в ресторан. Сейчас же, — говорю я. В ответ получаю удивленный взгляд.

— Не задавай вопросов. Ты же вроде гидом заделался? Так вот. Покажи мне лучший ресторан в Париже.

— Ну, если ты так просишь.... Иди, переоденься. В таком виде тебя не впустят. Даю тебе тридцать минут.

И я пошла в ванную. Приняла душ, без спроса воспользовалась огромным Малфоевским полотенцем, высушила и уложила в локоны волосы. Затем наложила макияж: выделила тушью ресницы, провела черные стрелки в стиле старого Голливуда, губы накрасила ярко-красной помадой. Надела платье, купленное в Амстердаме, за которое я, кстати, выложила порядком пятисот фунтов, и ни разу не доставала из гардероба до сих пор.

Я сразу же преобразилась. Цвет увядшей розы придавал мягкости моим округлостям, черный пояс подчеркивал талию, рукава акцентировали на тонких запястьях, а черная бархатная тесемка у горла и мелкий горошек на ткани придавал игривости образу эдакой леди прошлого столетия.(1)

В завершение я выбрала черные Лабутены на невозможной шпильке, ходить на которых одно мучение, маленький черный клатч и брызнулась из флакона Диор. Мое отражение мне нравится больше, чем когда-либо. Высокая, стройная красавица из Голливудских фильмов типа «Завтрак у Тиффани». Интересно, а Малфою понравиться?

— Недурно, Грейнджер, — похвалил меня Драко, окинув меня изучающим взглядом. Да. Отличный выстрел. Мне почему-то его мнение стало важно. Когда это вдруг?

Вместе мы смотрелись еще гармоничнее. Черный фрак, строгие брюки и блестящие ботинки как раз подходящий комплект для моего образа.

Я взяла Драко под руку, и собралась было трансгрессировать, но не тут-то было.

-Машина. В Le Meurice из кладовой не выскочишь.

Ну, я вновь послушалась. Я вообще-то ожидала увидеть шашку такси, но вновь оказалась неправа в своих доводах. Внизу стояла шикарнейшая машина черного цвета и неизвестной для меня марки. Судя по тому, что Малфой сел за водительское кресло — машина принадлежит ему.

Пока Драко аккуратненько вел машинку, я принялась докапываться до него всякими вопросами.

— Ты еще и водишь? — удивилась я.

— Конечно, Грейнджер.

— Так ты же магглов не любишь?

— Но это не значит, что я машины не люблю.

— Мм... — протянула я, — А что ты любишь?

Не знаю, зачем я это спросила. Видимо курс восстановления неблагоприятно влияет на мой язык.

— Я люблю красивую жизнь, включающую в себя красивые вещи и женщин. А еще качественную прессу, кофе и парфюм.

— И каким образом ты — маг, сбежавший сразу же после Войны без средств, так быстро раскрутился?

— Ты забыла о жилке Малфоев. Продал пару реликвий, получил деньги и связи. Отослал родителей жить на остров, сам перебрался в Париж. Здесь, не без помощи моего обаяния и красоты, — Драко улыбнулся, — Завел нужные знакомства. Все максимально просто.

— И почему же ты — такой красивый и обаятельный еще не женился? — лукаво спросила я. Действительно, очень интересно.

— Вообще-то я должен был жениться на Гринграсс младшей, но не задалось. Им не понравилось, что я больше не богатенький чистокровный англичанин, и они замяли помолвку. Да я особо и не стремился. Астория хоть и красивая, но глупа, как пробка, — Драко замолчал, — Теперь моя очередь задавать вопросы. Что ты нашла в Уизеле?

Я замешкалась. А что действительно?

— Я до сих пор не знаю, просто, думаю, тогда, в год Войны, единственное, что нас спасало, была дружба... — промямлила я.

— И к чему ты это сказала?

— К тому, что мне кажется, что мы с ним спутали дружбу и любовь. Приняв за высокие чувства совсем другое.

— Я бы счёл это ошибкой, — выдохнул Малфой.

— Теперь ответь, ты веришь в любовь?

— Нет, я вообще в это чувство не верю,

— Солидарна, я тоже уже в это не верю,

— Химия. Момент, когда что-то щелкает. Сердце бьется быстрее, зрачки расширяются до предела, а голова вообще порой не варит. А потом проходит время...

— И все это исчезает. Также было и у нас, — разочарованно согласилась я, — Ты прав, это было ошибкой.

Я замолчала. Слишком откровенно. Для таких разговоров мне не хватало нескольких нюансов. А) Уверенности, что былые штампы позади Б) Уверенность, что мы хотя бы приятели.

— Зачем ты меня поцеловал?

— Не знаю, это же Франция. Тут необязательно все действия с логикой сопоставлять.

— Ясно, — ответила я.

— Ты не такая замороченная сейчас. И я совру, если скажу, что ты мне противна. Мы приятели, если хочешь знать. Ты же это стремилась услышать.

И я улыбнулась, кивнув в знак одобрения. Что не говори, а Драко неплохой малый. Малость заносчивый и чуть резковат на поворотах, но так просто небо и земля в сравнение с тем, кого я знала раньше. Оглянувшись назад, я понимаю, что я практически не знала или не видела сущности людей, окружающих меня. Либо же ощущение надвигающейся угрозы Войны и разрухи объединяла тех, кто совершенно различен в характерах, и разбивала на лагеря тех, кто по идее должен сотрудничать.

В одночасье мир изменился. А точнее мое представление о мире. Те, кто был мне дорог, возможно, последняя сволочь, как в случае с Роном. Тот, кого я не переносила на дух, сейчас везет меня в лучший ресторан Парижа. Странная штука, не так ли?

Я на самом-то деле не хочу нагружаться этими всеми понятиями судьба, путь и предназначение, но отметить тот факт, что все настолько изменчиво, непременно стоит. Кто знает, может завтра, я проснусь в объятиях африканского вождя, а послезавтра напьюсь с Бредом Питом?

Такой подход к жизни упрощает все. Живи сегодняшним днем, не нагружайся мыслями о завтра, не планируй все вплоть до собственной смерти и наслаждайся каждым вдохом.

— А вот мы и приехали, — сказал Драко, припарковываюсь на стоянке.

Я как можно элегантнее вылезла из машины, стараясь подобать образу шикарной леди. Драко же учтиво подал мне руку.

— Благодарю, — улыбнулась я, принимая приглашение, и взяла новоиспеченного приятеля под руку.

Ресторан оказался самым превосходным местом общепита, где мне приходилось бывать. Вокруг золото ренессанса, бархатные кресла, хрустальные люстры и белоснежные скатерти на круглых столах. Мы почти идеально вписались в атмосферу шика: молодые маггловские девушки в длинных вечерних платьях и жемчуге, пожилые женщины в шляпах и горжетках, мужчины в костюмах и фраках. Все они о чем-то живо разговаривали, запивая слова вином и прикусывая мидиями. Живая музыка не мешала их оживленным разговорам, а наоборот, создавала общий фон и задавала такт.

Пока я восхищенно проникалась духом этого удивительного места, учтивый официант в черной жилетке и бейджиком провел нас к двухместному столику у окна.

— Он думает, что мы пара, — усмехнулся Драко.

— Ну да, пара, — съязвила я, изучая меню. Все названия, разумеется, были на французском, и мне совершенно ни о чем не говорили. Разве что трехзначные числа.

— Что будешь заказывать, любовь моя? — шутил Драко. Я же осмелилась подхватить эту волну и ответила:

— Дорогой, я полностью доверяю тебе и твоему безупречному вкусу.

Драко ухмыляется своей фирменной улыбкой и делает заказ, то и дело поглядывая на меня.

— Официант посмел назвать тебя очаровательной.

— А ты не согласен, солнышко?

— Более, чем очаровательной. Превосходной, изумительной, волшебной.

Он шутит или серьезно так думает обо мне?

Так, эта игра в парочку начинает интриговать меня. Неужто я нравлюсь самому Малфою?

Куда мне, простой магглорожденной до его именитых красавиц, мелькающих в газетах то и дело?

Не успеваю я довести мысль до конца, как официант приносит нам бутылку шампанского и разливает напиток в хрустальные фужеры. Следом приносят фруктово-шоколадную тарелку размером с баскетбольное кольцо.

Мы с Малфоем чокаемся и делаем первые глотки. Какой восхитительный напиток! Представить боюсь, сколько это стоит. Про шоколад и фрукты заикаться не буду.

Спустя пять минут нас приносят мидии, сырное фондю и свежие багеты. Все это безумно вкусно. Словами и не передать, поэтому я набиваю живот этими деликатесами и радуюсь жизни. Шампанское делает свое дело и возводит меня в состояние близкое счастью.

Чего я все это время с ума сходила? Вот оно. Ешь, пей и радуйся. Единственный минус: это существование, а не жизнь. Но пока подойдет.

Мы сидим там до половины одиннадцатого, заказав еще чизкейк и мороженое, и болтаем о всякой чепухе.

— А ты знала, что пары обычно проводят от шести до восьми свиданий, прежде чем вступить в интимные отношения.

— Серьезно?

Я удивилась. Ну, вот кому интересно, сколько свиданий проходит в среднем, прежде чем пара переберется в постель? Мне видимо интересно, раз я засмеялась.

Драко расплачивается. В счет я даже не смотрю. Все же мой «возлюбленный» джентльмен, и неважно, сколько там циферок на листочке.

Мы выползаем из ресторана и выходим на свежий воздух вечера.

_____________

(1)Кому интересно платье — http://www.pichome.ru/image/DTZ

Макияж — недействительная ссылка

Уважаемый читатели. Автор решил не делать из заявленного "миди" несуразное в этом случае "макси", поэтому следующая глава окажется финальной. Предпреждаю, что много соплей и ООС. Приятного прочтения.

Ах, пока не забыл, помогите с выбором. Я задумывался о целой серии мини-фанфиков в продолжение "Свадебного переполоха" и мне нужно ваше мнение. Стоит ли делать из финала целый букет?

Ответ пишите в комментарии, типа "надо. хотим еще ваших бредовыхфанфиков творений". Намекаю, что мини-сиквелы будут с пометками "юмор, Экзотическое место, еще одна свадьба".

Еще раз приятного прочтения предпоследней главы. Последнюю главу выложу завтра.

Мы медленно двигаемся в сторону Сены. Вокруг редкие прохожие и автомобилисты.

Я вспоминаю про автомобиль.

— А где твоя чудо-тачка? — смеюсь я.

Драко почесал блондинистый затылок и улыбнулся:

— Шофер подгонит ее в гараж.

Через двадцать минут молчаливой прогулки под руку мы все же достигли берега реки.

На душе так легко-легко и спокойно. То ли шампанское мозги вынесло, то ли я осознала степень своей удрученности и исправилась.

— Поцелуй меня пока никто не видит, — говорит Малфой, опустив шепот до интимного мурлыкания, и обхватывает мою талию. Я вскрикиваю от неожиданности.

— Мы же приятели, ты забыл? — отвечаю я, выворачиваясь из цепких рук Драко.

— Тогда ты будешь первым приятелем, с которым я целовался, — отвечает парень и вновь притягивает к себе. Парфюм: древесные нотки и шалфей.

— Ты же любишь эксперименты, — шутит Малфой и я, не успев ответить, ощущаю вкус алкоголя и чизкейка на губах. Вновь эта игра. Завязка, кульминация и — финал. Кто же выйдет победителем?

Но я не хочу выигрывать в который раз. Я же, как там сказал Гарри, слишком сильная была? Ну вот. Теперь я слабая женщина, и хочу проиграть, поэтому отвечаю с большей страстью, окунаясь в поцелуй, как в прорубь с ледяной водой. Внутри что-то щекочет, прыгает от счастья, смеется и радуется. Ощущение сладкой влюбленности и молодости. Но....влюбленность? Я все же что-то испытываю к этому нахалу. А почему впрочем, нет? Он умный, красивый, самодостаточный. На данный период хватит.

Раз, два, три. Смена игроков на поле. Теперь я доминантка.

Его руки свободно шарят по моему изгибу, бедра, талия, шея.

И тут он отстраняется:

— Недурно, Грейнджер. Время со мной даром для тебя не проходит.

И мы вернулись домой на такси. Какое расточительство!

Смысл иметь машину тогда? Но я не стала ни о чем спрашивать.

— Грейнджер, — шепчет Драко не прямо в ухо, прижимая к стене коридора.

Это безумие, больше, чем безумие. Пропасть, куда я скатилась, приземлилась на кактусы и поерзала специально, чтобы собрать пятой точкой урожай иголок. Добровольно.

Скажи мне три года назад «Ты будешь барахтаться с Хорьком на его же кровати», я бы прожгла человека, сказавшего эту ахинею взглядом, говорящим «Чокнутый ты». А сейчас я прогибаюсь в одном нижнем белье под его стройным телом. Руки пытаются освободить меня от ненужного бюстгальтера, а я в то время активно стягивала штаны, оставляя Малфоя в одних черных боксерах.

Его губы оставляют влажные дорожки на моих плечах, животе, шее, а затем и груди. После годового воздержания такой «обед» сразу мгновенно сводит с ума. Я охаю, как смазливая любовница в Голливудских фильмах. Но это цветочки в сравнении с моим пошлым стоном, когда язык добрался до входа в «пещеру» (возможно, я слишком консервативная и стыдливая, поэтому и не называю «вещи своими именами»), толчок.

Малфой рычит, оторвавшись:

— Грейнджер, как ты охаешь, черт подери!

И тут до меня доходит уникальность ситуации, но я не прошу остановиться, лишь предупреждаю:

— Никаких чувств.

— Я согласен на только секс, — улыбается Драко и вновь уходит вниз.

Скажу, что в эти полчаса удовольствие доставляли исключительно мне. А то, как обычно. Рон лег, разделся, я разделась, пару чмоков, всунул-вынул. Рон кончил, уснул. Я не дошла до желанного пика, уснула неудовлетворенной.

От оргазма голова кругом шла, а перед глазами прыгали черные «звездочки». Я плюхнулась на кровать Малфоя, пока тот отмывался в душе от собственной спермы.

На бордовой шелковой и изрядно сбитой постели мои чулки, черные трусы (мои) и боксеры. Не очень-то удачно для сна. «Познакомьтесь, это моя релаксирующая игрушка для сна. Труса самого Малфоя! Я их пока не обниму, уснуть не могу!». Жуть. Поэтому я скидываю бельишко на пол, расправляю постель и смотрю на потолок, завернувшись в пододеяльник. Шелк приятен телу, скажу я вам. Обычно-то я в ранфорсовые одеяльца кутаюсь.

Теперь я думаю. Что твориться то? Я ощущаю себя совершенно спокойно, после того, как добровольно отдалась Малфою. Драко Малфою. Это отчаянье? Сумасбродство? Это чувства?

Черт подери, что это? «Это путь в довольную жизнь», — шепчет мне кто-то маленький, но весомый в моей голове. С каких это пор секс стал ключевым моментом в жизни, разве не книги — удовольствие? «Нет, дурочка. В конце концов, потребность в физической близости это нормально и научно объяснимо», — отвечает кто-то. Но не с Малфоем же!? «Почему бы и нет? Приглядись, он ничего. И ты ему нравишься».

И я приглядываюсь, когда Драко заходит в спальню, обернув лишь банное полотенце вокруг узких бедер.

— Спокойной ночи, Грейнджер, — усмехается блондин, выключая свет в комнате, и ложиться ко мне в кровать. Точнее к себе в кровать, но ко мне под одеяло.

— Эй, поделись, — шепчет он, вытягивая краешек шелкового пододеяльника у меня между ног.

Но тогда я лишусь последнего, что прикрывает меня.

— Нет. Я голышом, — стыдливо отвечаю я.

— Я тоже. К тому же двадцать минут назад тебя это не трогало, — бурчит Малфой, натягивая ткань на себя. Я ощущаю приятную прохладу, исходящую от его влажного тела, в сантиметрах от своей спины, и поворачиваюсь к нему лицом.

— С каких это пор я стала для тебя достаточно хороша, чтобы укладывать меня в свою же кроватку, а?

— С тех, когда ты перестала быть заучкой-из-Золотого-Трио.

— Так значит, я хороша для тебя? — не успокаиваюсь я. Я просто обязана подтвердить или опровергнуть слова кого-то из своей головы. А сейчас, как мне думается, лучший момент.

— Разве я не доказал это мгновениями назад? К тому же, кто впаривал мне «никаких чувств, Малфой».

— Ты не даешь мне конкретного ответа.

— Если я скажу, что ты хорошенькая, ты заткнешься?

— Да.

— Ты хорошенькая, Грейнджер. Даже для меня.

— А вот теперь спокойной ночи, — улыбаясь, говорю я, и тихо радуясь, что мы лежим в непроглядной темноте.

«Ну, видишь Рон, успешный и красивый Драко Малфой находит меня привлекательной, а ты осел. И Пэнси твоя мопсиха. Осел и мопс отличная пара. А мне и одной хорошо. Или с Малфоем», — с этими приятными мыслями я впадаю состояние, близкое ко сну, как Малфой шепчет:

— Зря Уизел так говорил. Ты хороша и не только м.... В общем, хороша ты. Я даже буду не против повторить еще как-нибудь. Ну, если ты «за»

— Угу, — бурчу я, и засыпаю.

**

— Вы с ней переспали? Ну? Как это было? — любопытничал Блэйз.

— Странно. Очень и очень странно.

— Все было так плохо?

— Нет. От одного ее стона я чуть было в трусы не кончил.

— Уу. Мальчик попался в сети похорошевшей и одинокой, — Блэйз сделал ударение на слово «одинокой», — Мисс Грейнджер.

— Не мели чушь. Это исключительно гормоны.

— Как хочешь. Она тебе нравится же. Большего пока сказать не могу. Время покажет. Гляди и на вашей свадьбе погуляем...

— Какая к черту свадьба, Блэйз?!

— С красивой невестой в исполнении Гермионы, статным женихом Драко и сотней гостей. Ах да, и я твой шофер.

— У тебя извращенная фантазия.

— Мой милый друг, я — то тебя лучше всех знаю. Говорю, что этот роман закончится свадьбой. Если же нет, то я собственноручно уделаю свой кадиллак молотом.

— Отлично. По рукам.

— Спор? Отлично. Кстати, ты еще про Поттера разузнать забыл...

— Забудь. Я жажду посмотреть, как ты будешь долбить свою чудо-машинку.

**

Проснулась я в состоянии «Чо вчера была и хде я ееесть?». Оглянувшись, вспомнила, что нахожусь на Сен-Мишель. Тааак.

На тумбочке записка:

«Зарабатываю галлеоны. В холодильнике найдешь чего-нибудь. Если не найдешь, можешь сходить куда-нибудь. Деньги под рамкой.

В шесть часов жду на Авеню Монтень.

Д.М.

P.S. Ты же умная девочка. Сама доберешься»

Авеню Монтень, шесть часов. Запоминаем, а пока переодеваемся (точнее одеваемся) во что-нибудь приличное. Видимо, меня сегодня очередная вылазка ждет.

На часах половина четвертого. Первый раз в жизни так долго сплю. До конца отпуска две недели и два дня.

Я решаю выкинуть что-нибудь интересное с внешним видом и уподобляюсь киношным штампам. Именно: несанкционированно достаю белую Малфоевскую рубашку, нахожу в ворохе своих вещей строгие черные оксфорды, красный шейный платок, усыпанный белыми звездами, и новенький комплект белья, купленный перед отъездом в Париж.

Надеваю рубашку, которая выглядит как короткое платье где-то чуть выше середины бедра, черные оксфорды под черные носки, завязываю волосы в «антенну» красным платком, подкрашиваю глаза тушью и напяливаю единственные солнцезащитные очки.

Сегодня Грейнджер — фривольная парижанка с оголенными ногами и в мужской рубашке.

В холодильнике ничего, кроме кетчупа и молока, съедобного не нашлось. И я не задерживаясь ни на минуту, покидаю квартир, восхищаясь возможностью одиночной прогулки в Париже. Главное не забыть: Авеню Монтень. Заблужусь — найду таксиста и доеду до этого самого Авеню.

Я бегу по лестнице, игнорируя лифт, как ребенок, редко скатываясь по перилам. Улыбаюсь опешившей консьержке и вылетаю на оживленную улицу.

Солнце прожигает асфальт, прохожие держатся ближе к спасительной тени деревьев. А мне нипочем. Я иду Гулливеровскими шагами, оглядываясь по сторонам. Как ясно, я в спальном районе, застроенном парикмахерскими, кафе и главное — домами.

Но это не моя цель на сегодня. Не моя программа.

В основном все движутся на север, и я следую за толпой.

Спустя двадцать минут бестолкового следования я все же достигаю набережной. Берега здесь изумительны: белый песок, раскаленный солнцем, огненный шар, освещающий бирюзовое небо и прозрачная вода. И еще повсюду смешные разноцветные шляпки зонтов. Семьи с детьми и резиновыми кругами, парочки с мороженым, компании подружек в веревочках, вместо купальников, старички и подростки. Все наслаждаются мимолетностью дня, принимая дозу ультрафиолета. Со стороны воды доносятся счастливые крики. Первый день без дождя. Горячий, раскаленный день. Песок и асфальт быстро высохли, вода, наверное, не очень теплая.... Но попробовать чуть позже стоит.

У фонарных столбов рядом с громадными байками стоит стайка так называемых в бульварных романах «Пляжных жиголо». Рельефные торсы их загорелые, что, на мой взгляд, нетипично для парижан (О, стереотипы), взгляды сканируют девушек на пляже. Взгляды, полные хищного желания и безграничной уверенности в своей неотразимости.

И я решаюсь проверить коэффициент своей привлекательности, прохожу мимо этих Пляжных Богов, изображая из себя подиумную диву. Радуюсь, каблуки не подвели, но созданного эффекта пока не видно.

— Эй, бледнокожая, — смеется кто-то из них мне в след, но я не останавливаюсь, лишь замедляю ход.

— Белоснежка, — кричит другой, — Остановись.

— Что? — разворачиваюсь я, надувая губы. Веду я себя, как кретинка, но поднять самооценку тоже хочется. Вообще это очень интересный эксперимент. Я вижу, что четыре парня отделились от толпы и теперь окружают меня. В какой-то русской сказке было что-то типа «Все равны, как на подбор». Так это про них. Белоснежные улыбки, темные короткие волосы, широкие спины, разноцветные обтягивающие плавки, торчащие из-под шорт, и медальоны на шее.

— Откуда такая Белоснежка вышла? Ты явно не местная. Первый раз видим тебя на пляжах, — говорит один из них, что повыше и в красных шортах.

— Угадал, я не местная, — отвечаю я, добавляя голосу нахальности и каплю вызова.

— Эй, и как же такую необычную красоту зовут? — присвистывает другой (у него зеленые шорты и серьга в ухе).

— Это у вас такая манера девочек клеить? — спрашиваю я, — Со мной не прокатит.

— У, горячая английская штучка, — подкалывает третий, вызывая одобрение друзей. С чего они взяли, что я англичанка? У меня это на лбу написано?

— Я Самюэль, можно Сэм, — представляется четвертый, протягивая руку, и вместо пожатия, дарит мне холодный поцелуй в руку.

— Амелия, — плету я, понимая, что добром это знакомство не кончится. Не хватало мне, чтобы мое имя скакало в заголовках газет с громкими заголовками «Мисс Грейнджер избавляется от депрессии в компании французских магглов!». Поэтому сейчас я Амелия. А еще это добавляет остроту, в которой я нуждаюсь. Напоминает курортные романы.

Выяснилось, что парня в красном зовут Джей, в зеленых Орландо, Сэм в желтых. И самый низкий — Рейн. И всем им до двадцати пяти. Конкретнее ничего. Хотя и я о себе, кроме ненастоящего имени и настоящего возраста ничего не сказала.

Сейчас я, довольная оказанным вниманием и произведенным впечатлением, сняв оксфорды, уплетаю мороженое из стаканчика, сидя на лежаке в компании этих парней.

— Так все же ты англичанка, — улыбается Орландо, подмигивая, — Твой английский выдает тебя с головой.

— Четкие окончания, жесткое «р», — подхватывает Джей, — У нас на англичанок нюх. Они, как Бастилия.

— Интересная теория о девушках из Британии, — отвечаю я, ловя жадные взгляды, устремленные на мои бледные и тонкие ноги. Неужели моя угловатая фигура привлекает их больше, чем поджарые красавицы пляжей? Больше, чем хрупкий флёр француженок?

— Английские розы в наших краях редкость, — жалуется Рейн, добивая пломбир, — Плавать любишь?

Тут меня неожиданно хватают за ступни, подмышки и несут в сторону воды. Я выкручиваюсь, крича:

— Отпустите меня немедленно!

Все это напоминает историю с Гроххом. Парни не останавливаются, лишь громко смеются и кричат, приободряя.

— Ну же, красотка, поплавай с нами!

Я стою по шею в удивительно теплой воде и плевать, что рубашка намокла, а макияж может поплыть. Парни кружатся вокруг меня, топят друг друга, хватают за волосы, играют мускулами. А я смотрю и смеюсь, думая о том, что я не успела наделать всех тех глупостей, которые обязаны быть в молодости. Мне пока еще до двадцати пяти — успею наверстать. И скажу, что это приятно. Я одна в компании желанных многими девушками этого пляжа парнями. Эти самые девушки искоса смотрят на нас пятерых из-под затемнённых стекол очков, двигаются в сторону воды, отвоевывая свою территорию у неизвестной ранее девушки в рубашке. Никогда бы не подумала, что я могу нравиться. И нравиться так очевидно.

— Эй, — игриво визжу я, когда Джей хватает меня за талию и тянет на себя.

— Хочешь действительно повеселиться? — спрашивает Джей, смеясь, — Надеюсь, твой парень не будет особо против.

— Хочу, конечно, да и парень не против, — пожимаю плечами я. В ответ Джей вцепляется в мою талию покрепче и рывком подбрасывает вверх. Я веселюсь, как ребенок. Мой папа в детстве любил так делать.

— Залезай на шею, — довольным тоном командует Джей. Остальные парни вовсю увлеклись девушками, только вошедшими в воду. По сути, мы резвились в компании друг друга. Поэтому, не стесняясь, что свечу своим мокрым бельем перед всем пляжем, я, подпрыгивая, забираюсь с ногами на сильную шею. Джей, держа меня за ноги, принимается шагать вдоль берега.

— Да ты тяжелее, чем кажется.

— Эй, такие вещи девушкам не говорят, — отшучиваюсь я.

— Ты же не Амелия.

— Тоже на лбу прочитал?

— Почти. Ты мне нравишься, — откровенно говорит он, — Будь у меня возможность, я бы оставил тебя в Париже, пусть даже насильно.

— Я за свободу, — отвечаю я, восседая на шее, как королева, — Кто знает, может, я променяю гребаный Лондон в обмен на пожизненный фарс и переполох.

Вспоминаю про Малфоя. Черт подери, сколько времени?! Я вся мокрая!

Я быстренько слезаю с Джея, забираю оксфорды и принимаюсь приводить себя в порядок: выжимаю края рубашки и обучаюсь. Благо волосы сухие, лицо не «поплыло». А вот с временем туго: без пяти шесть. Не люблю и не хочу опаздывать.

— Приятно было познакомиться, но я спешу.

— Садись, — кивает Джей, указывая на байки, припаркованные у фонарных столбов, и запрыгивает на один из них.

— Авеню Монтень, — быстро отвечаю я, усаживаясь на коня. Мне, честно говоря, безумно страшно. Никогда не приходилось кататься на таких штуковинах в обнимку с мускулистым полубогом.

Вот. Запорола собственными руками целый день. Спала до вечера, остальную часть резвилась с мачо. Ну что за временное расточительство?! Запомнить: слово «расточительство» паразитирует в моем отдыхающем мозгу.

Ветер свистит в ушах, сердце бешено колотиться, под ладонями горячее тело Джея, перед глазами смазанный город. Все смешивается, и я сжимаюсь до размеров пульсации. Бум-бум-бум. Стук в ушах. Резкий толчок — мир восстанавливается по частям. Ноги подкашиваются, в мыслях полнейший восторг.

— Грейнджер, ты пила? — сокрушается Малфой, — И кто этот вандал?

И тут я вклиниваюсь. Я приехала и все еще сижу, вцепившись в мимолетного приятеля, а Малфой, стоя на углу улицы, прожигает Джея гневным взглядом. Поблагодарив Джея поцелуем в щеку, я возвращаюсь к своему нынешнему сожителю.

— Парень, я ее просто подвез, удачи, Белоснежка — подмигиает Джей и эффектно уезжает, окатывая нас облачком пыли.

— Ну, Дракооо, — тяну я, — Не бесись. Чего ты так закипел?

— Я не закипел, — ледяным тоном отвечает Малфой. Но я чувствую, что все же он злиться. Я ему правда, что ли нравлюсь? Что-то я много кому нравлюсь. Запомнить: чревато последствиями.

Я вижу, что зрачки Малфоя расширены, а лицо напряжено, поэтому, не задумываясь, чмокаю его в губы в попытке разрядить ситуацию и доказать свою теорему. Но отстраниться не получается, Малфой хватает меня за запястья и прижимает к своей машине, кусая мою нижнюю губу и перекрывая потоки кислорода.

— Эй, — бурчу я, — Мы договорились, помнишь?

— Ах, да, — сокрушается Драко. Я поправляю рубашку, поднимаю очки на макушку и сажусь в машину.

**

Я живу с Малфоем две недели и один день. Он катает меня по самым удивительным местам каждый вечер: кинотеатр под открытым небом, кофейни, кондитерские фабрики, цветники, парки, пляжи, закаты и восходы. Мы общаемся. Мы дружим. Мы играем: целуемся, пока никто не видит. Мы занимаемся сексом в необычных местах, но не любим друг друга. Упаси Мерлин! Так: «Мы хорошие приятели, но мы часто перепихиваемся, потому что нам это нравится. Никаких чувств».

Я много рассказываю о себе, потому что нуждаюсь в его компании и язвительных комментариях. Я не пишу старым друзьям, потому что отрезала себя от мира на время отпуска. Никто не пишет, не пишу и я. Я не читаю газет, не смотрю телевизор, Я не знаю, кем он работает, чем зарабатывает на жизнь, есть ли у него девушка. Я не хочу возвращаться, но вернусь в Лондон, потому что там живет Гермиона Грейнджер. Умная, рассудительная, одинокая девушка, не знающая глупостей и мелочей жизни. Гермиона, которая охотнее пошла бы на выставку засушенных конечностей возрастом в сотни лет, чем добровольно попробовала настойку из змеи или выгибалась в машине под открытым небом.

Я вспоминаю слова Гарри, как предисловие. «Нужен кто-то...». Определенно кто-то нужен. И я нашла для себя идеального человека. Угадайте, кто?

Кроме того, что я, кажется, влюбилась в него. В этого самого человека. Мне тяжело представить вечера без его компании, тяжело представить утро без его горячей спины рядом, тяжело представить одинокие пустые ужины, вместо компании того, кому боюсь раскрыться. И я не раскроюсь. Я закопаю чувства в себе и уеду отсюда. Он забудет этот переполох, этот Макабр. И я забуду, потому что вернусь к Гермионе Грейнджер.

И даже если это не чувства, я все равно не хочу уезжать от него.

Сейчас я совершенно опустошенная собираю чемоданы. Вещей прибавилось в два раза. Чемодан не закрывается, палочки под рукой нет, так как после поломки своей я еще не купила новую. Откладываю возвращение в магический мир на дальнюю полку.

Многочисленные комплекты белья, платья, юбки, брюки, шорты, купальники, обувь, косметика, украшения — подарки Малфоя. Все это я увезу с собой.

Я не выхожу вечером в гостиную, как обычно. Как обычно я бы вышла одетая и готовая к новым впечатлениям и касаниям. Сказала бы: «Что сегодня?». А Малфой нахально бы ответил: «Места для интересных дел. Я нашел крайне примечательную стоянку...». И мы бы поехали туда. Смеялись бы, откровенно целовались, избегая внимания прохожих, а затем вновь смеялись. А потом искали бы местечки и отдавались желаниям тел. И возвращались спать домой.

Я ложусь спать, свернувшись в калачик. Я не хочу возвращаться к себе самой.

**

— Она уезжает. Я не хочу, чтобы она уезжала. Черт, Блэйз, почему?!

— Про постель не знаю, но в отношениях ты профан. Говорю же, влюбился. Задержи ее.

— Предлагаешь привязать ее к кровати?! Нет. Даже если я люблю ее, то на взаимность нет смысла рассчитывать.

— «Никаких чувств» говорила твоя ненаглядная Грейнджер в самом начале. Не будь ослом. Попробуй, в случае промаха она не из тех, кто будет тебя высмеивать.

— Блин, Блэйз. Я действительно не знаю, что делать. Лучше, чем с ней мне не было никогда.

— Эх. Чуя я, что чей-то Мерседес перепадет мне...

Конец отпуска. Я молча скитаюсь по квартире в ожидании конца рабочего дня мистера Малфоя. Часы отбивают пять часов. Скоро меня отвезут в аэропорт.

Обо всем, что я чувствую к тебе,

Я мог бы рассказать как есть.

Обо всем, что я чувствую к тебе,

Я сумел бы рассказать как есть.(1)

Билет в пиджаке — есть. Чемодан — есть.

Вот и все. Удивительно. Миллионы людей совершают перелеты, поездки из одного города в другой, не оставляя после себя ничего, кроме углекислого газа в воздухе. Все они движутся куда-то, убегают, сливаются со временем, терпят часовые пояса, которые я ненавижу. Их головы забиты проблемами под завяз, но никто не страдает по ним. Города не жалеют, что какая-нибудь Гермиона уезжает отсюда и приезжает туда. Окружающим людям все равно здесь ты или там.

Но я привязалась к этому месту. К этим странным и неправильно узким улицам, странному воздуху и небу. Я приклеилась. Хотя нет. Я вру сама себе. Я приклеилась к нему.

Тешась мыслью, что рано или поздно пути расходятся, я удивляюсь, что влюбилась в человека, которого ненавидела почти десять лет за две недели жизни вместе.

Раздается телефонный звонок, прерывающий мои мысли. Я беру трубку, потому что чувствую себя как дома. Делаю что хочу.

— Грейнджер, у меня совещание, проводить не смогу, вызови себе такси, — говорит Малфой в трубку. Сердце мое опускается, потеряв надежду попрощаться раз и навсегда.

— Хорошо, спасибо за то, что приютил, — смеюсь я, скрывая горечь в голосе.

— Удачи тебе, Гермиона, — произносит Малфой и кладет трубку. Пи-пи-пи. Совпадает с ударами моего сердца.

Я вызываю такси, а оставшиеся десять минут использую, чтобы поплакаться вдоволь. Я специально не расправляю постель, чтобы напомнить о себе Драко после того как уеду. Наверняка он выкинет белье. И пусть.

— Charles de Gaulle, — командую я и принимаюсь всматриваться в пейзаж за окном. Впервые за две недели сгущаются свинцовые тучи. Погода будто сопроводитель моего настроения. Накрапывает дождь, разрастающийся в ливень. Благо, видимость еще ничего.

Добрый дядя-таксист помогает мне с багажом и проводит меня до здания гигантского аэропорта. Я плачу ему больше, чем следует, но не расцениваю это как дурацкое «расточительство». У старика затертые штаны, пусть купит себе новые. Пусть кто-то порадуется.

— Рейс «Париж-Лондон» отправляется через десять минут, — раздается голос диспетчера. Я покупаю себе парочку журналов и двигаюсь в сторону регистрации. Пара часов и я дома.

Но нет.

— Мисс Грейнджер, попрошу пройти за мной, — говорит мне работник аэропорта.

— Что-то не так, сэр? — удивляюсь я, но, не получив ответа, ползу вслед за работников в униформе. Меня приводят в зал ожидания и останавливают перед таблоидами. Что за ерунда?

— Обратите внимание на таблоид. Небольшая ошибка. Чуть позже к вам подойдут. Приносим свои извинения, — говорит человек в униформе и оставляет меня одну. Что происходит, черт возьми?! Я поднимаю голову и отшатываюсь, приложив руки ко рту. Огромными зелеными буквами выведена плывущая строка, где обычно пишут расписания рейсов.

— Грейнджер-выходи-за-меня.

Буквы сливаются в один зеленый луч. Что происходит-то? Шутка?

— Ну же, Грейнджер..

Из-за столба, на котором размещен таблоид, показывается Малфоя. Живой Малфой, который не на совещании, а в аэропорту.

— Беда в том, что я действительно в тебя влюбился. И пусть Блэйз забирает мою машину, я обязан сделать это. Обязан, потому что влюбился по уши в заучку, которую не переваривал раньше. А сейчас люблю больше, чем все на этом свете. Пусть я глупый и сентиментальный Слизеринский хорек, но мне был прекрасно с тобой во всех случаях.

Видимо, я удивила его своими округленными до невозможного глазами и общим ошарашенным видом, поэтому Малфой садится на колено и произносит:

— Гермиона, выходи за меня.

Голос его пропитан нежностью и искренностью.

Но я как в вате. Поэтому я бурчу ответ не своим голосом:

— Яя..я..не думала, что все выйдет так...превосходно. Да.

Я уже кричу:

— Да! Согласна!

Драко подхватывает меня за талию и поднимает, целуя, как никогда. Первый настоящий поцелуй? Это не бешеные поцелуи, наполненные страстью. Не ленивые чмоки в перерывах, пока зевака-прохожий отвернулся, это что-то великолепное в своей чистоте. Что-то, пропитанное сладостью, дождем, ожиданием, кратковременной потерей и обладанием.

Ночи в белом атласе никогда не закончатся,

Письма, что я написал, никогда не отправятся.

Я не замечал красоты до того, как увидел эти глаза,

Вот в чем, правда, я не могу сказать большего...(2)

Пассажиры проходят мимо нас, обращая внимания на целующуюся пару. Но нам плевать.

— Рейс «Париж-Лондон» отправляется через две минуты.

Плевать мне. Потому что я остаюсь.

— Стой. Все официально, — смеется Драко, отпуская меня из объятий.

Драко садится на колено, принимая важный вид.

— Гермиона Джин Грейнджер, выходи за меня, — шепчет Малфой и протягивает коробочку с кольцом. Белое золото, усыпанное бриллиантами. В центре капля с огромным сияющим камнем. Просто, красиво, изысканно.

— Я подумала, — смеюсь я, демонстративно разглядывая кольцо на своем пальце, — И решила согласиться. Сложнее будет с моей мамой.

— Мама? — удивляется Драко, целуя меня в щеку, — Это мы справимся. Если тебе я понравился, то ей тем более.

— ...а еще папа и бабушка. Ты уж постарайся. И что ты там говорил про машину и Блэйза?

Счастье разрывает меня изнутри. Не самый красивый речевой оборот, слишком топорный. Им не описать бомбу радости внутри меня. Чувство, наполняющее меня до краев, проникающее в самые узкие щели и отверстия. Я бы поделилась со всеми на этой планете если бы могла.

— Предлагаю вернуться в мою скромную обитель, написать пару строчек Кингсли и обсудить все дальнейшие вытекающие вопросы из моего предложения, моя дорогая будущая миссис Малфой, — хватая меня под руку, наигранно чопорным голосом говорит Драко.

— Стоит согласиться, что это разумная мысль, мистер Малфой, — отвечаю я, — Хм, Гермиона Малфой. Не слишком пошло?

— Не, все отлично, — тоном знатока произносит Драко, выводя меня из зала ожидания.

От автора:

Говорю, что это конец этого фанфика, но не конец истории. В ближайшем будущем появится серия фанфиков. Спасибо за то, что были со мной все это время. Ваши комментарии воистину прекрасны. Спасибо, что терпели небеченые тексты.

P.S.Автор ооочень ленивый и ищет бету. Всех желающих прошу стучаться на почту spetak@mail.ru или отписываться в комментарии.

С любовью, Авто-аноним. *автор ушел печатать продолжение*

__

(1) Строчки из песни Dorian — La Tormenta De Arena. Весь текст можно прочесть http://www.amalgama-lab.com/songs/d/dorian/la_tormenta_de_arena.html Прослушать композицию можно http://www.youtube.com/watch?v=AYzz0Xln4ls

(2) Строчки из великолепной и очень красивой песни The Moody Blues— Nights in White Satin. Весь текст можно прочесть http://www.amalgama-lab.com/songs/m/moody_blues/nights_in_white_satin.html . Прослушать композицию можно http://www.youtube.com/watch?v=9muzyOd4Lh8