Империя бессмертия (джен)

Северус Снейп склонился над древним самопищущим пером, выводящим адреса студентов. Поначалу он злорадствовал, когда сама магия противилась новым порядкам. Письма магглорожденным студентам всегда писались автоматически, и изменить это было не под силу ни Северусу, ни самому Волдеморту. Злорадство ушло на третий год директорствования самого молодого за всю историю главы школы. Ведь сортировать это все приходилось ему! Сверять со списками, отслеживать, остались ли неподконтрольные магглорожденные, хотя в Министерстве хранилась вся информация о каждом волшебнике с момента его рождения. Почти о каждом.

Но в этот раз Северус не просто перебирал письма. Он ждал. За его спиной, скрестив руки на груди, стоял Волдеморт. Он тоже ждал. В течение долгих десяти лет никто не мог найти Гарри Поттера. Чувствуя, что надвигается нечто ужасное, Дамблдор еще при жизни изъял магическое досье на Гарри Поттера из Министерства. А второе по такому случаю не могло быть заведено, в этом магия тоже была сильнее Волдеморта. Хогвартское досье же составлялось только в июле, перед поступлением волшебника на первый курс.

Северус не имел представления, где живет Гарри Поттер, но если бы захотел — непременно смог бы узнать. Это Волдеморт настолько брезгует маггловскими средствами, что ему в голову даже не могла прийти идея просмотреть информацию в маггловском мире. Ведь можно найти человека, зная его имя и дату рождения. Хотя, возможно, Волдеморт просто подумать не мог, что Дамблдор оставил мальчишку у магглов.

Если Темный лорд полагал, что увидит сейчас адрес, написанный непонятными иероглифами, и в результате окажется, что Поттер провел детство в какой-нибудь китайской провинции, где из-за дальности уже не действовали поисковые чары, то он ошибался. Старинное самопишущее перо вывело строчки: «Мистеру Г. Поттеру, графство Суррей, город Литтл Уингинг, улица Тисовая, дом четыре, чулан под лестницей».

* * *

Утро 31 июля 1991 года началось на Тисовой улице так же, как и все остальные дни. По лестнице спустилась светловолосая худощавая женщина, которая сделала то, что с первого взгляда могло показаться странным. Она начала стучать в маленькую дверцу чулана.

— Просыпайся! Живо! — громко сказала женщина прежде, чем удалиться на кухню.

— Сейчас, тетя Петуния.

Две минуты спустя из чулана вышел лохматый мальчишка, на ходу надевая круглые очки, заклеенные скотчем. Никто так и не вспомнил, что у него сегодня день рождения. На подарки и праздничный торт рассчитывать не приходилось.

Не успел мальчишка подойти к плите и привычным движением поставить на нее сковороду, как раздался звонок. Петуния метнулась к двери.

— Добрый день. Мне необходимо поговорить с Гарри Поттером, — донесся с прихожей строгий женский голос.

— Кто вы? Вы из Хогвартса? — с испугом в голосе спросила хозяйка дома.

— Нет. Я являюсь директором школы Магварис, куда зачислен Гарри Поттер. Разрешите пройти, я поговорю с ребенком, хотите вы того или нет, — незваная гостья стала проявлять настойчивость.

— Проходите в гостиную, — ответила Петуния неожиданно спокойным голосом.

— Поттер, это к тебе, — Петуния заглянула на кухню. Губы ее были поджаты, в такие минуты Гарри не решался задавать вопросы.

Мальчишка, предварительно убрав сковороду с плиты, чтобы масло на ней не перегрелось, направился в гостиную.

— Здравствуй. Я профессор Эмилина Роджес, директор твоей новой школы, — сказала женщина, одетая в странную темно-серую мантию.

В этот момент Гарри испугался. Он должен был пойти в среднюю школу Литтл Уингинга и, наконец, избавиться от кузена Дадли, изрядно портившего ему жизнь. Дадли поступал учиться в частную лондонскую школу.

— Мы уже отдали его в среднюю школу! — сказала Петуния.

— Он идет учиться в мою школу, — равнодушно ответила Роджес, ее не интересовало мнение ни Петунии, ни самого Поттера.

Ее голос пугал Гарри. Он был холодным, бесстрастным и каким-то слишком низким. По нему невозможно было определить возраст, чувства. Мальчишка бросил взгляд на руки женщины, он всегда так делал задавая вопросы, чтобы не смотреть человеку в глаза. Но в этот раз Гарри пожалел о своей привычке. Взгляд упал на железную руку, и смотреть куда-либо еще мальчик уже не мог. Любой порок, несоответствие норме, уродство — приковывает взгляд так, что человек то и дело продолжает смотреть, как бы он не пытался отвести глаза.

— Почему я иду учиться в вашу школу? — очень тихо спросил Гарри.

— Все волшебники учатся либо в Хогвартсе, либо в Магварисе, — Роджес посмотрела в глаза Гарри и улыбнулась. От этого мальчику стало не по себе. Он надолго запомнит эти светло-серые глаза, стальные... и много лет спустя, на суде, именно этот холодный взгляд станет причиной его сомнений.

— Волшебники?

— Тебе не говорила твоя тетя? Ты волшебник, как и твои родители. Они учились в Хогвартсе.

— А почему я буду учиться в другой школе? — Гарри не мог поверить, но не мог и усомниться в словах Эмилины Роджес.

— Сейчас другое время. Мне некогда, нужно сводить тебя к Олливандеру. Одевайся. Последний месяц по решению совета ты поживешь здесь. После первого сентября ты больше не вернешься в этот дом.

Гарри не знал, что ему уместно сейчас спросить. А вопросов в голове было множество. Начиная от того, по решению какого совета он поживет месяц у родственников, заканчивая вопросами о родителях. Но он посмотрел на тетю, безучастно глядящую в потолок, и решил ни о чем не спрашивать.

— Она под действием заклятия Конфундус, — пожала плечами профессор Роджес, — Одевайся скорее, мне некогда.

Гарри почти выбежал из гостиной. Почему-то он совершенно не хотел ни в какую школу для волшебников, ему не нравилась Эмилина Роджес, и он словно предчувствовал что-то нехорошее. Но спорить не осмелился, поэтому через две минуты он был одет в лучшие вещи, которые только смог найти среди обносков своего кузена. Роджес никак не прокомментировала его внешний вид.

— Дай руку, ощущения будут не из приятных.

Гарри, не понимая, что от него хотят, протянул руку. Через мгновение его словно сжало в какой-то трубе, где невозможно было ни вздохнуть, ни выдохнуть, но все закончилось так же внезапно, как и началось. Гарри стоял посреди людной улицы с множеством магазинчиков.

— Это Косой переулок, — пояснила Роджес, — волшебная торговая улица. Нам нужно в лавку Олливандера, купить тебе волшебную палочку. Не знаю, почему мне сказали сопровождать тебя сюда.

— Я должен был прийти сам?

— Нет. Ты не должен был приходить, — сказала профессор, открывая дверь магазина железной рукой.

Где-то в помещении зазвенел колокольчик. Гарри вошел в лавку, уставленную множеством полок, на которых располагались прямоугольные коробочки. Здесь было пыльно и немного темно, глаза еще не привыкли к такому освещению после солнечной улицы.

— Ну где его носит? — нетерпеливо прошептала Роджес.

То ли услышав ее слова, то ли просто оттого, что продавец к этому времени освободился, из прохода между шкафами вышел пожилой мужчина.

— Здравствуйте, профессор Роджес, мистер Поттер, — улыбнулся старик, пристально глядя на Гарри. Мальчик, который итак не понимал, что происходит, под его взглядом совсем стушевался. — Едешь в Хогвартс? Нужно подобрать палочку?

— Нет, мы сюда за мороженным пришли! Не задавайте глупых вопросов, мистер Олливандер.

Старичок глуповато улыбнулся, после чего скрылся между стеллажами. Вернулся он спустя несколько секунд с тремя коробочками в руках. Вытащил деревянную палочку из первой коробки, протянул ее Гарри. Не успел мальчик взять ее в руки, как Олливандер выхватил палочку со словами: "Эта не подходит". Подобные действия повторялись много раз, а Гарри так и не знал, чего именно ждет старик. Тем более, что профессор Роджес уже несколько раз вздыхала. Видимо, у нее было совсем мало времени.

Казалось, в руках Гарри побывали почти все волшебные палочки, находящиеся в этом магазине. Он уже представлял себе реакцию профессора Роджес, когда им придется уйти ни с чем, и ему скажут, что произошла ошибка: никакой он не волшебник. Хотя, по правде сказать, Гарри втайне надеялся на это. Ему отчего-то не очень хотелось обучаться в школе волшебников, уж лучше пойти в среднюю школу Литтл Уингинга. Ведь там даже не будет учиться его Дадли!

— Только если эта... — словно сквозь какую-то воздушную преграду донеслось до Гарри, и в руку ему сунули очередную палочку. Он почувствовал, как от этой палочки по всему телу распространилось приятное тепло. Мальчик посмотрел на мистера Олливандера, который выглядел потерянным и немного испуганным.

— Подошла? — спросила профессор Роджес, стоявшая у окна, скрестив руки на груди.

— Да... подошла... — как-то затравленно произнес старик.

— Что-то не так? — директор подошла ближе.

— Нет. Все нормально, просто... — Олливандер замолчал.

— Что просто?

— У этой палочки была сестра... — совсем тихо произнес старик, странно оглянувшись на Гарри, — с пером того же феникса. Только другая, тисовая. Она сейчас у...

— Кого? — холодный голос профессора Роджес, видимо, странно действовал не только на Гарри. Олливандер совсем растерялся и едва слышно, почти одними губами произнес:

— У Темного лорда.

Если Олливандер рассчитывал, что его слова произведут хоть какой-то эффект, то он ошибался. Мадам Роджес несколько секунд смотрела на него с таким видом, будто он сказал что-то очень глупое, и затем просто пожала плечами.

— Ну и что? Все, Поттер, идем. Я итак уже пропустила важную встречу.

Выйдя на улицу, профессор Роджес посмотрела на большое белое здание в конце улицы, поджала губы, почти как тетя, когда злилась, и сказала:

— Никому не говори о том, что сейчас сказал Олливандер. И помни, ты сын чистокровного мага Джеймса Поттера. В Гринготтсе у тебя должны быть деньги, гоблины никогда не сотрудничают с властями. Вряд ли они тебе когда-либо понадобятся, но все же. Твоя тетка не будет помнить обо мне, не стоит ей напоминать. А теперь давай руку.

Несколько секунд спустя Гарри стоял посреди Тисовой улицы, оглядываясь в поисках профессора Роджес. Ее нигде не было. Казалось, будто он заснул на мгновение и все ему приснилось. Но волшебная палочка в кармане доказывала, что все же это был не сон. И что ему теперь делать? Ждать первого сентября?

Глубоко вздохнув, Гарри направился к дому номер четыре, готовясь выслушать гневную речь тети из-за того, что он покинул дом, не предупредив ее.