november_november

#ночной_бред #драббл

- А что будет, если склеить обратно разбитую чашку? — спрашивает Кира. Кире девять лет, у нее длинные пушистые ресницы и "тройка" по географии.

- Ничего плохого не будет, - отвечаю я. - Просто склееная чашка не такая красивая, как новая. Места склейки заметы. Проще купить.

Кира задумчиво кивает. Видимо, одной тайной мира в ее голове стало меньше. Я тем временем аккуратно собираю осколки в совок и выбрасываю в мусорное ведро под раковиной.

- А тектонические плиты тоже расклеиваются! - радостно вспоминает Кира, и я невольно вспоминаю про "тройку".

- Расходятся они, а не расклеиваются, - ворчу, словно старая бабка, садясь за стол. Любой мало-мальски образованный человек ворчит, когда слышит глупость. - Тектонические плиты расходятся на несколько сантиметров за год. Из-за циркуляции вещества в земной мантии...

Кира зевает:

- Их точно не склеишь...

- Тоже незачем, - пожимаю плечами в ответ.

- А что еще можно склеить, но незачем? - спрашивает Кира. Мы обе хотим спать, потому что время перевалило за полночь, и обе никак не желаем, чтобы вечер заканчивался. Поэтому Кира задает дурацкие вопросы, а я на них отвечаю.

- Еще сердце можно разбить, а склеивать - не надо, - серьезно говорю я. Кира смеется. Она уже знает, что "разбитое сердце" - это метафора. Правда, вряд ли знает значение слова "метафора".

- А что будет, если склеишь?

Я опять пожимаю плечами:

- Говорят, в одну реку дважды не войдешь... - тьфу, ну и приципились же метафоры на мою голову! - в общем, склеить можно, но новым оно никогда не станет. В смысле, человек всегда будет помнить, что ты сначала разбил ему сердце, а потом - вернулся, попросил прощения, остался... Наверное, на сердце остаются швы, как на склееной из осколков чашки.

В таких случаях проще начинать сначала.

- У меня есть старый мишка, - сообщает Кира, обхватывая свою чашку с чаем ладонями, греясь. Сообщает таким тоном, словно я не знаю, что у нее есть этот мишка - я же ей его и подарила, на правах старшей сестры! Впрочем, Кира тут же развертывает свою мысль. - Но я его так даже больше люблю. Помню, насколько он мой давний друг.

- Может и с сердцем так же работает, - киваю я. Я не философ. Если только кухонный, что и правдиво, и обидно одновременно. Мой чай уже почти остыл. Какая вообще идиотская идея - пить на ночь чай!

- Я не буду жалеть, если мое сердце разобьют, - говорит мне Кира, стоя уже в дверях кухни. - Так оно станет только мудрее. Опытнее, и закалится, словно сталь. Помнишь, так еще называлась книга...

Стоп, что? Кира, у которой тройка по географии и не только, сейчас вспоминает Островского и говорит о мудрости разбитого сердца?

Я поднимаю заспанное лицо со стола. То-о-очно. Кира давно ушла спать. Остаток разговора мне приснился. Интересно, откуда: не от самого мишки ли? На "тектонических плитах" я точно была еще в норме.

Выключатель - дверь - спальня.

- Расходятся они, - бурчу, кутаясь в одеяло. - Не расползаются, не расклеиваются, а рас-хо-дят-ся!

Я засыпаю, и где-то подо мной расходятся тектанические плиты. Медленно: на несколько сантиметров в год.