Чернее ночи (гет)

С чего начинаются все истории? Быть может, с неожиданного гостя? Возможно. Вспомните хотя бы великие романы Джона Рональда Руэла Толкина. После чего Бильбо Бэггинс отправился в опасное путешествие к Одинокой горе? После чего спустя много лет Фродо, его племянник, покинул дом, чтобы уничтожить кольцо Саурона? После того, как к ним внезапно заявился волшебник Гэндэльф. Он и толкнул двух славных хоббитов на трудный и тернистый путь, что им пришлось пройти.

Именно так и началась эта история в книге жизни Теодора и Айрин. С гостя, которого совсем не ждали. О существовании которого, откровенно говоря, и думать забыли. Но то было вечером, а днем молодая чета Ноттов была занята своими делами. Они не могли знать, что этот обычный летний день, окутанный мраком давней скорби, станет отправной точкой ко всему произошедшему позже. Да и разве много кому дано предугадать будущее?

Близилась очередная годовщина смерти матери Айрин. Девушка хотела положить цветы на могилу родителей. Около полудня они трансгрессировали в Ирландию. В то же скрытое за ветвями вековых деревьев местечко. Неподалеку от монастыря Святого Кевина. Каждый год они проделывали этот путь. И каждый год Теодор вспоминал тот далекий августовский день, когда он впервые посетил родину своей будущей жены. Тогда все было по-другому. Наверное, не так утопично.

Теодор проследовал за Айрин уже по хорошо знакомой дорожке. Он уже не спотыкался, как в тот день. Он помнил и о камне, и о тропе, что петляла. Все это было родным и ему отчасти. Оба супруга шли молча. Потому что еще час назад умудрились высказать друг другу все, что они думают. Разговоры на повышенных тонах с недавних пор стали неприятной традицией в их доме.

Теодор поднял голову и посмотрел на Айрин. Гордая. Даже сейчас она держала спину ровно, словно шла не по грязной от прошедшего дождя дороге, а ступала по дорогой ковровой дорожке на приеме в Букингемском дворце. В этом вся суть ирландцев. С молоком матери они впитывают это. Непокоренные. Несгибаемые. Спесивые. В Айрин же все эти качества были преувеличены в раза два, а то и три.

И вот сейчас она шла с твердым намерением выселить тетушку Адэлэйду и ее детей из коттеджа Уолшей. Теодор настаивал на обратном. В конце концов, какой смысл пустого дома? Айрин ведь все равно будет жить в Англии вместе с ним. В поместье Ноттов. Так зачем выселять людей? Но Айрин была иного мнения. Это и стало очередной причиной их очередного конфликта.

— Айрин Уолш! — услышали они громкий звонкий возглас позади себя, когда пересекли границу родной для девушки деревушки. Оба супруга одновременно повернулись.

Краем глаза Теодор видел, как рот Айрин тотчас расплылся в улыбке. Она двинулась навстречу молодому рыжеволосому человеку, что остановился напротив них. Нотт подозрительно нахмурился. А Айрин тем временем уже вовсю любезничала с незнакомцем, который не постеснялся полезть к ней обниматься. Злой огонек блеснул в глазах Теодора, но он продолжал молча стоять в стороне, наблюдая за разворачивающейся интересной картиной.

Именно с этого начались все проблемы в его семье. С вечера, когда он вздумал приревновать Айрин. Его реакция, откровенно говоря, была грубой, даже недопустимой. Он не смог совладать с чувствами, что не особо похоже на него. И все же все вышло так, как вышло. Тео в глубине души жалел. Винил себя за ревность. Но вот сейчас, смотря как рука этого незнакомца лежит на плече его жены, он снова почувствовал это нечто липкое внутри себя. Ревность. И как избавиться от этого мерзкого чувства?

— Сколько мы не виделись? — улыбаясь, спросил незнакомец.

— Больше трех лет точно, — Айрин улыбнулась в ответ. — Как ты? Как твоя семья?

— В доме О’Бирнов ничего не меняется, — Теодору показалось или же улыбка на лице незнакомца померкла?

— А как ты? — спросил молодой человек.

— Все хорошо, — теперь улыбка исчезла с лица Айрин. Теодор тяжело вздохнул. Мерлин, он словно для нее острый плющ, что держит в своих колючих тисках. Но ведь это не так. Да? — Дакей, прошу, познакомься, — Айрин указала рукой в сторону супруга. — Мой муж. Теодор Нотт, — Тео сделал несколько шагов вперед и учтиво протянул руку молодому рыжеволосому человеку.

— Дакей О’Бирн, — представился он.

— Теодор Нотт.

Все, с формальностями было покончено. Дакей снова обратился к Айрин.

— Обещай, что не покинешь Ирландию, пока не заглянешь ко мне, — он улыбнулся.

— У тебя свой дом? — Теодору показалось или в тоне супруги послышалось удивление?

— Да, снимаю старый коттедж старика Бойла.

— Хорошо, я обязательно приду, — кивнула Айрин, улыбаясь своему давнему знакомому. Теодор немного поджал губы. Честно говоря, у него не было желания задерживаться в Ирландии больше положенного.

Наконец распрощавшись с Дакеем О’Бирном, молодая семья Ноттов двинулась в нужную им сторону. И снова наступила тишина. Теодор в очередной раз искоса посмотрел на Айрин. Внезапно девушка остановилась.

— Что не так? — спросила она, резко подняв голову на него. — Ты весь день на меня так странно смотришь.

— Все нормально, — покачал головой Тео.

— Или ты снова решил поиграть в страстного ревнивца? — злая улыбка появилась на ее лице. И почему со всеми вокруг она так мила и добра, только лишь с Теодором до невозможности холодна?

— Может уже закроем эту тему? — предложил он.

— Когда ты извинишься за свое неподобающее поведение, — хмыкнула Айрин, уперев кулаки в бока. Ну точь в точь как маленький ребенок.

Но неужели за столько лет знакомства с ним Айрин еще не поняла? Теодор никогда не извиняется. Ни перед кем. Уж так повелось. В этом он видел слабость, но себя к числу таковых не приписывал.

— Идем, — буркнул он.

Айрин грустно усмехнулась и покачала головой. Они двинулись дальше. А Теодор все думал: быть может, если он действительно извинится, все станет проще? Если признает свои ошибки, совершенные в тот вечер после бала. Это изменит ситуацию? Айрин станет ближе? А может все это глупо. Разве могут банальные слова разрешить серьезный конфликт двух людей?

Они подошли к коттеджу Уолшей.

* * *

Теодор негромко постучал в дверь. Дыхание Айрин замерло. Она вернулась в Ирландию, имея четкую цель: выселить тетю Адэлэйду и всю ее свору невоспитанных детей. Она хотела освободить дом для себя. Потому что последние недели жизни с Тео, что были непростыми, натолкнули на одну интересную мысль. Айрин хотела развода.

Да, чистокровные не разводятся. Но разве Айрин чистокровная? Она полукровка, которой чужды все эти традиции и правила снобов магического мира. Она не подчиняется им. И не будет. Жизнь в поместье Ноттов становилась все более невыносимой. Разве можно в этом остаться на всю оставшуюся жизнь? Уж точно нет. Айрин будет настаивать на разводе.

Дверь открыл один из ее кузенов. Десмонд сильно вырос за эти годы. Возмужал. Окреп. Истинный ирландец. Он недоверчиво посмотрел сначала на Теодора, затем на Айрин.

— Для чего вы здесь? — без приветствия спросил он. Неужели у них на лицах написано, что они пришли выселять их из дома?

— А любезнее общаться не умеешь? — фыркнула Айрин.

Теодор стоявший на одну ступеньку выше, не поворачивая головы, потянул ее за руку, заставляя поравняться с собой. Он продолжал стискивать ее ладонь. Без лишних слов она поняла его намек. Не надо скандалить.

— Айрин хотела навестить могилу родителей. Заодно решили заглянуть к вам, — более чем дружелюбно произнес Теодор. Десмонд повернул голову к нему. Он с секунду изучал его взглядом, а затем ответил:

— Хорошо, проходите, — он отошел от двери. — Только старайтесь быть тише. Матушка больна.

— Что с тетей? — спросила Айрин, удивившись. Адэлэйда никогда не болела. Мама всегда говорила, что это от того, что она настоящая змея в человеческом обличии.

— Она умирает, — мрачно изрек Десмонд.

Айрин и Теодор застыли на месте от изумления. Уж чего, а этого они точно не ожидали услышать. Краем глаза Айрин видела, как муж посмотрел на нее. Интересно, он ждет ее реакции? Что она передумает выгонять своих кузенов и умирающую тетю? Но ведь так и будет. Разве сможет Айрин выгнать их в сложившихся обстоятельствах? Нет. Конечно, нет.

— Какая-то помощь нужна? — спросил Теодор, доставая из кармана пиджака чековую книжку. Айрин отчетливо видела, как заблестели глаза кузена. Истинный сын своей матери.

Ей показалось или в комнате стало душно? Дыхание Айрин участилось. Резко развернувшись, девушка быстрым шагом направилась к входной двери. Она ни слова не сказала кузену. Она даже не остановилась у лестницы, что вела наверх, чтобы подняться к тете Адэлэйде. Уйти отсюда. И как можно скорее. Уже стоя у двери, она слышала, как Теодор негромко произнес обещание Десмонду:

— Пиши, если что-то потребуется еще. Я выпишу еще чек.

Глупый Нотт. Знал бы он, какую обузу сажает себе на шею. Кузены ее мигом окрутят Теодора, каждый из них постарается вытянуть из ее мужа как можно больше денег. И мало что из этого пойдет на здоровье тети Адэлэйды. Увы, такова она сама. таковы и ее отпрыски.

Теодор вышел из дома следом за ней. Айрин стояла за заборчиком. Взгляд ее, задумчивый и печальный, был направлен в сторону дороги, что вела к кладбищу. Какая грустная ирония судьбы: все ее близкие оказываются у смертного одра. Раз за разом обрывается нить и она остается совершенно одна.

— Почему так? — вдруг спросила Айрин. — Почему все мои близкие умирают? Родители. Дед. Теперь вот тетя Адэлэйда.

— Ну, — протянул Теодор, задумавшись. — Откровенно говоря, ты не любила старика Сеймура и тетку свою тоже не любишь. Вряд ли их кончина должна тебя так огорчать.

— Но они же моя семья, так или иначе.

— Милая, — он взял ее ладони в свои руки. — Увы, смерть это нечто неизбежное. Она ждет каждого из нас в конце пути. И путь каждого по-своему долог или короток. Ты не знаешь наверняка, что ждет тебя дальше. Это жизнь. И следует ее прожить так, чтобы ни о чем не жалеть, — он по-отечески поцеловал ее в лоб. — Не расстраивайся. Быть может, твоя тетушка еще поправится. Я выписал Десмонду чек. Этого хватит на какое-то время.

— Это было глупое решение, — хмыкнула она. — Мои кузены имеют склонность к азартным играм. Все деньги, что ты дал им, будут спущены за каким-нибудь покерным столом в каком-нибудь грязном пабе.

— Тогда смерть тети Адэлэйды будет не нашей совести, — философски отозвался Теодор. — Мы сделали все, что смогли со своей стороны.

Где-то через час Айрин и Теодор закончили с тем, для чего посетили Ирландию. Молча оба супруга вышли с кладбища. Возвращаться в коттедж Уолшей они более не намеревались. Они двинулись в сторону хорошо знакомой дороги, что вела на холм за монастырем Святого Кевина. В какой-то момент Айрин резко остановилась. Теодор вопросительно посмотрел на нее.

— Я обещала Дакею, что загляну к нему, — сказала она. — Мы должны зайти. Хотя бы ненадолго.

— Хорошо, ты можешь идти, — спустя минуту размышлений ответил Теодор.

— А ты?

— А я вернусь в поместье, — улыбнулся он. — Буду ждать тебя там. К ужину. К ужину сегодняшнего дня, — добавил он, слегка рассмеявшись.

— Отпускаешь меня одну? — удивилась Айрин.

— Я доверяю тебе.

— Вот как? С каких это пор?

— С недавних.

— Надеюсь, это войдет у тебя в привычку, — усмехнулась она.

— Будешь язвить, быстренько передумаю, — Теодор тоже усмехнулся.

Айрин внимательно посмотрела на него. Тео действительно удивил ее. После произошедшего скандала в их доме ей казалось, что он будет держать ее в крепких тисках еще очень долго. Что они не научатся нормально разговаривать. Но вот сейчас он отпускает ее одну к Дакею. Поразительно. Не так ли? Быть может, он пытается загладить свою вину? Если же это так, то Теодор на верном пути.

— Хорошо, я буду к ужину, — кивнула Айрин. — Спасибо.

Теодор улыбнулся в ответ. И они разошлись. Каждый в свою сторону.

Дакей О’Бирн. Айрин была знакома с ним чуть ли не с самого рождения. Он был частым и желанным гостем в коттедже Уолшей. Всегда. В доме Айрин Дакей получал то, на что не мог рассчитывать в стенах собственного. Забота, любовь. Теплые и нежные чувства. Всего этого Дакей был лишен в коттедже О’Бирнов.

Еще бы. Его родители происходили из древних чистокровных семейств Ирландии. Мать была потомком одной из ветвей словного семейства О’Коннелл. Этот многочисленный клан когда-то был распространен на территориях таких огромных провинций, как Коннахт, Ульстер и Манстер. Отец — чистокровный О’Бирн, потомок настоящих ирландских вождей древности, что жили в Килдэре. И хотя сейчас фамилии этих семейств читаются без приставки, родители Дакея по-прежнему продолжают именовать себя О’Бирнами.

И разве могут эти люди, имея столь высокое происхождение, спокойно принять тот факт, что их младший сын родился сквибом? Увы, нет. Дакей родился без единого намека на способности к магии. Он никогда не смог бы пойти по стопам своих старших братьев. И хотя поначалу его родители пытались бороться с тем фактом, что их сын сквиб, пробуждая в нем магию не самыми гуманными способами, в конечном итоге они просто смирились, сделав из Дакея ненужного, нелюбимого ребенка.

Айрин смотрела на друга и думала о том, что ему было намного хуже, чем ей. Причем всю его жизнь. Он был сиротой при живых родителях. Он не был нужен никому в доме О’Бирнов. Его не любили. Его презирали. И все же он сумел выжить и выбраться из этого дома. Выучился на архитектора в обычном маггловском колледже и вернулся в родную деревушку. Он ходил по этим улицам, словно насмехаясь над собственными родителями. Вернее над тем, что они презирали Дакея всю жизнь.

Рыжеволосый, вечно улыбающийся. Айрин всегда звала его настоящим солнечным зайчиком. И для нее он таковым и был. Что бы ни происходило, Дакей никогда не унывал. То же самое он внушал и Айрин. Наверное, сама судьба свела их вновь в столь нелегкий период для Айрин.

— Спасибо, — сказала девушка, когда он поставил перед ней чашку чая.

— Итак, рассказывай, — Дакей сел напротив нее. — Мы не виделись несколько лет, а у тебя уже и муж есть. Быть может, и детки имеются?

— Нет, нет, — запротестовала Айрин, рассмеявшись. — Только муж.

— И кто он? Кто-то из Хогвартса?

— Да, — кивнула Айрин, сделав глоток. — Учился на другом факультете.

— Дай угадаю, — Дакей откинулся на спинку своего кресла. — Слизерин?

— Пять баллов за меткое попадание, — рассмеялась Айрин.

— Я сразу это понял, когда увидел его. Костюм какой, ух. Чувствуются уверенная рука личного портного.

Айрин не смогла сдержать улыбку. Ведь все так и было на самом деле. Личный портной, личный повар и еще огромное количество слуг, что покорно служат своему хозяину. Неужели снобизм слизеринцев так сильно выделяет их среди всей толпы?

— Совсем как мои родители, — добавил Дакей. — И как ты только могла выйти замуж за такого?

— Это было не мое решение, — пожала плечами Айрин. — Не мой выбор. Вот так вот нелепо повернулась жизнь.

— Надеюсь, он хотя бы не обижает тебя, — Дакей вопрошающе уставился на Айрин.

— Нет, мы живем мирно, — соврала Айрин. В конце концов, зачем говорить истинную правду? Иногда и друзьям лучше не знать всего.

* * *

Теодор, как и говорил в разговоре с Айрин, вернулся в поместье, отпустив ее к Дакею О’Бирну. В конечном итоге, он был бы лишним на этой встрече. Айрин бы не смогла расслабиться в присутствии Тео. Разговор бы вышел скомканным. И этот возникший из неоткуда Дакей О’Бирн наверняка решит, что в их браке есть определенные проблемы. И, безусловно, будет прав.

— Господин, с возвращением, — поприветствовал его домовик. — Вас как раз ожидает гость, — сообщил он.

Теодор, удивленно округлив глаза, посмотрел на слугу. Что все это значит? Очередная насмешка судьбы. Ведь так уже было. Только в тот далекий августовский день нежданным посетителем стал старик Сеймур. А сейчас?

— Кто же это? — спросил Теодор, двинувшись в сторону гостиной.

— Эдриан Ургхарт, — к величайшему удивлению своего господина ответил Фрюг.

Вот это во истину неожиданно. Эдриан Ургхарт. Как странно. Тео не виделся с ним с момента Битвы за Хогвартс. Он не интересовался дальнейшей судьбой бывшего капитана команды Слизерин. Да и зачем? Они ведь никогда не были дружны.

— Как долго гость ожидает? — зачем-то спросил Тео.

— Примерно час, господин, — отозвался домовик.

— Какой, однако, терпеливый гость к нам пожаловал, — пробубнил Теодор, прежде чем скрыться за дверью.

Эдриан стоял посреди его гостиной. Он разглядывал портрет, что висел над камином. Нам нем были изображены хозяин дома со своей супругой. Такие картины были традицией. Всякий раз, как отпрыски чистокровных семей заключали брак, художник рисовал портрет счастливых молодых супругов.

Теодор прекрасно помнил, как сопротивлялась Айрин. Как Уильям Сеймур насильно усадил ее на кресло перед Теодором. А Нотт в тот момент стоял и думал: как много таких псевдо-счастливых пар рисовал художник за свою жизнь? Десятки? Быть может, сотни? А вдруг их пара с Айрин первая у этого портретиста?

Недовольство Айрин, безразличие Теодора — отчетливо читались на этой картине. И все же она висела в гостиной поместья Ноттов. Как дань уважения традициям, которые были чужды Айрин и которые моментами презирал Теодор.

— Привет, — сказал Эдриан, завидев хозяина дома. Теодор молчаливо кивнул в ответ. Наступила неловкая пауза. Ургхарт неловко переступил с ноги на ногу и снова посмотрел на портрет. — Тебе удалось укротить эту гордячку? — ехидно поинтересовался он.

Зря он это сделал. Теодор, смерив его затылок холодным взглядом, присел в одно из кресел. Выставив вперед два бокала, он заполнил каждый из них до середины напитком, что принес Блейз пару недель назад.

— Присаживайся, — предложил Тео, указав на соседнее кресло. — Итак, что же тебя привело? — спросил он. Встретив вопрошающий взгляд гостя, хозяин поместья продолжил: — Ты думаешь я и правда поверю, что спустя столько лет ты заявился ко мне из благих побуждений? Поверю, что на тебя нахлынули сентиментальные чувства и ты просто соскучился по своему одногруппнику? — сказав все это, Теодор как-то зло рассмеялся. Взяв в руки бокал, он снова повернул голову к собеседнику. — Итак, зачем же ты здесь?

— Надоело жить, как последнему отбросу, — выпалил Ургхарт.

— Неужели у твоей семьи все настолько плохо? — спросил Теодор, скептически изогнув бровь.

— У всех наших семей плохо, — продолжил Эдриан. — Живем в страхе, что Аврорат ворвется в наши дома, будет пытать наших близких, чтобы выведать хоть какую-то информацию о сбежавших Пожирателей. Ты сам был в Азкабане, ты знаешь, какого это.

Теодор молча слушал речь гостя, внимательно смотря за каждым движением его рук. Когда речь зашла об Азкабане, по его спине невольно пробежал холодок. Что значит быть там? В этой огромной, холодной башне. Вы не знаете, что такое завывание ветра, пока не были в одной из камер. Мрак, сырость. И самое главное страх. Это ужасная смесь чувств. Вернуться туда не хочет никто.

— Полгода назад они заявились к моей матери, они пытали ее, пытались выведать хоть что-то о моем отце, — на мгновение Эдриан замолчал. Теодор предположил самое ужасное. — Она не выдержала. Ее больше нет.

Мерлин. Худшие подозрения Теодора, увы, оправдались. Теперь понятно, откуда эта дерганность движений у Ургхарта. Он не в себе. Совершенно точно. И его можно понять. Эти блюстители порядка довели женщину до финальной черты. А что она сделала? В чем повинна? Неужели ее вина лишь в том, что ее угораздило много лет назад стать женой будущего Пожирателя Смерти. Поттер на балу разглагольствовал о мире, о желании восстановить былой порядок. И это так эти, так называемые силы добра, борются со злом? Какая нелепость.

— Но здесь ты зачем? — немного неуверенно произнес Теодор.

— Хочу повернуть время вспять, — Эдриан подскочил на ноги.

— Извини, но у меня нет лишнего маховика времени, — ответил Теодор, недоверчиво посмотрев на гостя. — Да у меня в принципе никакого нет, — он тоже встал на ноги.

— Слушай, я не так выразился, — запротестовал Эдриан. Сейчас он еще больше походил на сумасшедшего. — Хочу все исправить, не вернувшись в прошлое. Зачем? Зачем все отдавать Лорду Волан-де-Морту, если можно забрать власть самим, — он схватил Теодора за плечи. А Нотт тотчас пожалел, что оставил свою палочку на столике рядом с бокалами. Кто знает, что следующим придет ему в голову? — Хочу разыграть еще одну партию. Соберем сторонников и начнем действовать.

Теодор замер. Что делать дальше? Пока он будет тянуться к своей палочке, чтобы оглушить не на шутку разошедшегося гостя, тот успеет применить какое-нибудь заклинание первым. Не хотелось бы пасть в собственной гостиной от рук этого городского сумасшедшего. Оставался один вариант: согласиться. Вернее, сделать вид, что согласен, что готов участвовать в этой глупой и бестолковой авантюре.

— Твоя идея неплоха, — Теодор попытался произнести как можно мягче. — Но нужно все обдумать. Каждую деталь. Решить, к кому еще можно обратиться за помощью, за поддержкой. К кому ты уже приходил?

— Ты первый, — ответил Эдриан. Хотелось надеяться, что это было действительно так. — Ты слишком умен. Тебе можно доверять, — с усмешкой добавил он.

— Хорошо. Тогда оставь все остальное мне. Нужно время. Войну не так легко развязать за день, даже за неделю, — Теодор, придерживая Ургхарта за плечи, двинулся вместе с ним к выходу. — Я обещаю, что найду способ. Придумаю что-то.

Тео распахнул стеклянные двери и столкнулся лицом к лицу с Айрин. Вот это сюрприз. Она так быстро закончила свою встречу с давним знакомым или же Теодор провел в обществе Ургхарта так много времени? Девушка перевела испуганный взгляд с мужа на гостя.

— Здравствуй, Айрин, — сказал Эдриан, противно оскалившись. Да, его определенно надо выдворять из дома. И как можно быстрее.

— Иди к себе, — раздраженно процедил Теодор, посмотрев на супругу. Он посмотрел на нее одним из таких взглядов, который отчетливо говорил: «не сейчас», «не упрямься, сделай, как я прошу». И Айрин действительно прочитала это в его глазах. Она покорно двинулась к лестнице, обернувшись пару раз на эту странную картину, что разворачивалась на ее глазах. — Я все обдумаю и дам тебе знать, Эдриан, — полушепотом произнес Теодор, подведя гостя к входной двери. — Ты только дай мне время. Много времени, — добавил Тео.

— Хорошо, — закивал головой Эдриан. — Я верю тебе.

— Фрюг! — позвал Теодор домовика. — Прошу, проводи нашего гостя до ворот, — приказал он, когда из воздуха появился эльф. — Эдриан, ты только подожди. И ничего не предпринимай, — теперь уже Тео обращался к Ургхарту. — Я обещаю, я найду способ тебе помочь. Всем нам.

С этими словами Эдриан попрощался с хозяином поместья, который любезно выслушал его, который согласился участвовать в его идее. С Ноттом их план определенно будет иметь успех. В хорошем расположении духа, Ургхарт покинул дом Теодора. А Тео, тем временем, устало прислонился затылком к закрывшейся двери. Да, определенно следует выпить еще. Да и одного бокала, пожалуй, будет мало.