Чернее ночи (гет)

Прошло тринадцать лет

Раздался протяжной гудок, который вернул Теодора в реальность. Из трубы Хогвартс-экспресса повалил серый дым. Поезд готовился к отправлению. Хотя стоп. Теодор взглянул на циферблат своих до безобразия дорогих серебряных часов. Тонкие стрелки показывали без десяти одиннадцать. Странно, сегодня он как-то рассеян. Это совсем не похоже на него.

Рядом стоящая Айрин давала последние наставления своим детям. Конечно, ее нотации куда больше относились к младшей дочери, нежели к старшему сыну. Ведь Доминик с этого года уже являлся студентом третьего курса, тогда как для Орении это был первый учебный год. И не было ни малейшей надежды на то, что эта девочка будет также усердна и целеустремленна как ее старший брат, студент факультета Когтевран. Вне всяких сомнений эти вечером Орения будет распределена на Слизерин. В этом ее родители не сомневались.

Теодор огляделся по сторонам. Было так странно наблюдать за тем, как его некогда однокурсники стояли неподалеку, и тоже, как и Теодор, провожали своих детей в Хогвартс. А ведь кажется еще совсем недавно он и сам сидел в одном из купе этого поезда, ожидая предстоящее обучение на шестом курсе. Его левое предплечье прожигала страшная боль от Черной метки, что была нанесена в ночь перед первым сентября. Детали той поездки в Хогвартс-экспрессе с годами как-то стерлись из его памяти. Он помнил одно: тот год во многом изменил его жизнь. И было совершено немало ошибок, принято немало решений, верных или неверных — это уже показало время, и было сказано немало слов, и все это, в конечном итоге, привело его сюда. На платформу 9¾, где подле него стояла любимая супруга и двое их обожаемых детей.

Буквально в нескольких шагах от них стояли Драко Малфой со своей семьей. В этом году его сын Скорпиус, как и Орения, будут ехать в вагоне для будущих первокурсников. Уж эти двое, что все свои одиннадцать лет были неразлучны, совершенно точно устроят веселую жизнь всему преподавательскому составу. Особенно, если оба будут учиться на Слизерине, а Теодор в этом не сомневался.

В противоположной стороне от них шумно возилось рыжеволосое семейство Уизли. Гермиона Грейнджер, что так стремительно делала карьеру в Министерстве Магии, стала женой Рона. Что она в нем нашла? Впрочем, чего бы стоило ожидать от магглорожденной заучки? Рядом стоящая девочка, которой бывшая староста Гриффиндора, с серьезным лицом что-то говорила про некий свитер, была так разительно похожа на своего отца. Такая же рыжая, веснушчатая и взгляд такой же глуповатый. В эту минуту к ним подошли Поттер и его семья. Трое детей. Черт, они плодятся как Уизли.

Очередной протяжный гудок возвестил о том, что поезд вот-вот отправится. Айрин как раз закончила со всеми своими наставлениями и теперь тепло обнимала своих детей. Следом в объятия их заключил Теодор. Он не давал им таких серьезных и вразумительных инструкций, как мать, лишь взял с Доминика обещание, что тот непременно будет приглядывать за сестрой. И хотя мальчик дал слово отцу, оба были уверены, что в этом не будет надобности. Уж с характером-то Орении...

Вечером следующего дня от Орении прилетела сова. Теодор, сидевший в своем любимом кресле, как раз только развернул конверт, когда в комнату вошла Айрин. Мужчина, бросивший мимолетный взгляд на супругу, подтянул сползшие на переносицу очки. Странно, но в последние годы его некогда всегда идеальное зрение как-то ухудшилось. Что бы могло послужить причиной этому?

— Что же пишет наша дочь? — спросила она, занимая место на диване напротив мужа.

— Представляешь, — издал смешок Теодор. — Поттер совсем с ума сошел. Он дал имя сыну Альбус-Северус. Это что за имя такое?

— Ну, дорогой, напомню, ты нарек своего сына Доминик Реджинальд.

— Это благородные имена, — воспротивился Тео. — К тому же, в чистокровных семьях принято называть детей двойными именами, — Айрин скептически изогнула бровь. Вопросы, которые касались снобизма чистокровных семей, нередко поднимались в их доме. Но чаще заканчивались взаимными шутками между супругами. — И я напомню, ты назвала нашу дочь Оренией, — хмыкнув, добавил Теодор.

— С древне-ирландского языка это переводится как «золотая леди», — воспротивилась Айрин. — Мне казалось, что это как никак кстати подойдет для дочери чистокровного Теодора Нотта, — она дразнила его. Нарочно.

— Шляпа распределила нашу девочку на Слизерин, — продолжил Теодор, пропустив мимо ушей высказывание супруги. — Как и ожидалось, ее сокурсником стал Скорпиус Малфой.

— Мне искренне жаль декана факультета, — усмехнулась Айрин, поднимаясь с дивана.

В этом году осень была особенна красива. Тот старый клен, который когда-то много лет назад Айрин требовала сохранить, был усеян совершенно разнообразными красками. От ярко-зеленой до темно-бордовой. С левой стороны было куда больше желтых листьев, нежели с правой. И в лучах закатного сентябрьского солнца эта картина смотрелась совершенно завораживающе.

— И ты не поверишь, кто еще стал их сокурсником, — Теодор вскинул голову и ошеломленно посмотрел на жену, стоящую к нему спиной. — Сын Поттера.

— Как ты думаешь, как скоро мы получим гневное письмо от МакГонагалл? — Айрин резко обернулась.

— Ты думаешь все так плохо?

— Подозреваю.

Секунду спустя оба супруга рассмеялись. Доминик был вдумчивым, немного молчаливым, но невероятно умным и развитым для своих лет подростком. А его сестра, напротив, была жуткой непоседой. Она явно не будет отличницей, как ее старший брат, но определенно станет членом школьной команды по квиддичу, когда для этого представится малейшая возможность.

— Я получила письмо от Панси, — вдруг сказала Айрин. — С ней все хорошо.

— Как она? — Теодор поднялся со своего кресла и подошел ближе. — Оправилась от развода с Аланом? Хоть немного?

Все верно. Алан Савье и Панси развелись в начале этого лета. Что послужило причиной такого кардинального решения никто не знал. Вернее не так. Все догадывались, но никто не говорил об этом вслух. Всю ответственность за происходящее Алан взял на себя, тем самым стараясь уберечь Панси от неминуемого позора. Их семейная жизнь не сложилась, как того хотели их родители, как возможно того хотели они, когда повторяли за магом-священником слова древней клятвы. Просто так вышло. Так бывает, когда двое людей вдруг оказываются совершенно чужими друг другу.

— Думаю, ей надо еще немного времени, чтобы привести мысли в порядок, — едва улыбнувшись, сказала Айрин. — Но она справится, я уверена. Панси сильная.

Теодор только лишь кивнул в ответ. В комнате повисла неопределенная тишина. Каждый из супругов думал о своем. Но мысли обоих были сосредоточены на одном человеке. На Панси Паркинсон.

— Как бы мне хотелось, чтобы она наконец обрела свое счастье, — задумчиво произнесла Айрин.

— Да, мне тоже, — в тон ей отозвался Теодор. — А ты обрела свое счастье? — неожиданно задал вопрос он.

— Я? — изумилась Айрин, повернув голову к мужу.

— Не жалеешь ли о том, что много лет назад выбор твоего деда пал на меня? — слишком серьезное лицо Теодора вдруг рассмешило Айрин.

— Лучше бы он выбрал Крэбба или Гойла, — сквозь смех произнесла она.

— Ну я серьезно, птенчик, — Теодор покачал головой.

— Думаю, Теодор Нотт, ты и сам прекрасно знаешь ответ на этой вопрос.

Да, Айрин была права. Теодор итак все знал. И никакого подтверждения ему не надо было.