Чернее ночи (гет)

Гет

R

Завершён

264

Чернее ночи

Areteli

автор

Пэйринг и персонажи:

Драко Малфой/Панси Паркинсон, Теодор Нотт/ОЖП, Драко Малфой/Астория Гринграсс, Панси Паркинсон/ОМП, Панси Паркинсон, Теодор Нотт, Драко Малфой, Дафна Гринграсс, ОЖП, Блейз Забини, ОМП, Астория Гринграсс

Размер:

295 страниц, 31 часть

Жанры:

AU

Fix-it

Ангст

Драма

Психология

Предупреждения:

ОЖП

Серая мораль

Спойлеры ...

Другие метки:

Борьба за отношения

Брак по договоренности

Взросление

Влюбленность

Дружба

Друзья детства

Любовный многоугольник

Любовь/Ненависть

Первый раз

Переходный возраст

Подростки

Принудительный брак

Ссоры / Конфликты

Темная сторона (Гарри Поттер)

Учебные заведения

Описание:

Когда-то им всем обещали вечную славу и несметные богатства. Неустанно твердили, что в их жилах течет благородная чистая кровь, которая делает их сильнее, подпитывая магические способности.

Разве могли они, будучи подростками, знать, что все эти слова пылью растворятся по дороге жизни? А что есть у них сейчас? Презрение и ненависть всех окружающих. Этот мир должен был упасть к их ногам, а в итоге это они упали на колени перед всеми, кого высмеивали.

Публикация на других ресурсах:

Уточнять у автора/переводчика

Управление работой:

Продвижение:

Смотреть работу в 139 сборниках

Награды от читателей:

«Верю каждому слову» от Вишенка_на_пироге

Назад

Содержание

Вперёд

Глава XI

25 июня 2022, 12:24

Они трансгрессировали недалеко от монастыря Святого Кевина. На небольшую поляну, окруженную многовековыми деревьями. Подальше от внимания любопытных туристов, которых здесь было немало. Айрин отпустила руку Теодора и уверенно прошла по узкой каменной тропинке, отодвигая в сторону ветви. Он проследовал за ней.

Они вышли к склону. Айрин остановилась у самого края. Ее мечтательный взгляд был прикован к высокой конической каменной башне, видневшейся внизу среди густых зеленых крон. Нигде, кроме Ирландии, вы не увидите таких башен. Еще одна особенность изумрудного острова.

Айрин обожала свой родной край. Ее душа всегда будет принадлежать этим заливным лугам, узким извилистым тропинкам, по которым много веков назад ступали могущественные вожди кланов, озерам и рекам с кристально-чистой водой, шумным водопадам и, конечно, горам Уиклоу, поросших вереском. Это место всегда было и будет ее домом. Что бы ни случилось.

Айрин двинулась вниз по дорожке. Солнце медленно клонилось к горизонту. Вечерело. А им предстояло добраться до дома до темноты. Бродить по окрестностям горных хребтов в сумерках не самое приятное занятие, даже опасное. Айрин знала насколько скользкими могут быть дороги, которыми они пойдут. Но ей была знакома каждая травинка, а Теодору — нет. Еще упадет, сломает ногу. Увы, Айрин не была сильна в колдомедицине. А вдруг после ее помощи он и вовсе окажется без ног?

— Почему мы не могли трансгрессировать прямо к дому? — недовольно проворчал Теодор, двигаясь за Айрин.

— Потому что я хотела прогуляться, — улыбнулась Айрин. — Я, между прочим, не тянула тебя за собой. Это было твое решение.

Похороны Дамблдора ознаменовали конец учебного года. Последние экзамены были отменены, всем студентам надлежало вернуться домой уже на следующий день после церемонии прощания с директором. Стоя там, на берегу Черного озера, Айрин позволила в который раз чувствам взять вверх. Она не стеснялась своих слез. А они были. Потому что бездыханное тело, обернутое в фиолетовую ткань с вышитыми на ней золотыми звездами, напомнило девушке день похорон матери.

В тот день она снова почувствовала себя покинутой. Пускай Айрин не была близка с директором, как Гарри Поттер, но для нее и всех остальных обитателей Хогвартса он был не менее значим. Каждый, кто жил в стенах древнего замка, в тот последний июньский день потерял важного для себя человека. Дамблдор был наставником и защитником как для студентов, так и для преподавателей. Он был величайшим волшебником. И вдруг его не стало.

А потом долгая поездка на поезде. И если до этого Хогвартс-экспресс был полон смеха и шумных разговоров, то сейчас практически в каждом купе стояла тишина. Все были погружены в свои мысли. И все они сосредоточились на одной фигуре — Альбусе Дамблдоре.

На вокзале Айрин тепло попрощалась с подругами. Дав друг другу обещание писать каждую неделю, они разошлись по разные стороны вокзала Кинг-Кросс. Сестер Патил ждали их родители, Айрин же ожидали домовики деда. Она снова почувствовала себя до жути одинокой.

— Ты заглянешь ко мне в гости, птенчик? — услышала она позади себя знакомый голос.

— Ты возвращаешься в свое поместье? — спросила Айрин, обернувшись. Честно говоря, за этот год она уже привыкла к дурацкому прозвищу, которым ее наградил Нотт. Бессмысленно было бороться, ругаться и требовать, чтобы тот прекратил. И она просто смирилась.

— Придется, — ответил Теодор, поправив манжеты своей рубашки. — Есть дела, с которыми надо разобраться. Но я надеюсь, мы встретимся этим летом? — он, хитро улыбнувшись, посмотрел на нее.

— Еще чего, — фыркнула Айрин. Теодор рассмеялся в ответ.

— Еще увидимся, Айрин, — он кивнул.

— Ты знаешь мое имя? — девушка состроила удивленную гримасу.

— Иди уже, старик Сеймур не терпит опозданий, — сказал он на прощание. — Птенчик.

Она резко обернулась. Но несмотря на строгий взгляд, который она кинула на Теодора, ее рот, на удивление, расплылся в улыбке. Ох уж эта манера Нотта. Но она постепенно привыкает к его выходкам. И к нему самому.

В тот же вечер Айрин вернулась в особняк Сеймуров. И с того момента начались бесконечно длинные и жутко однообразные дни. Дед с утра и до обеда проводил в своем кабинете, куда Айрин воспрещалось входить. А она, тем временем, все свои дни коротала или в своей комнате, или в библиотеке. Скука смертная.

В конце июля Уильям Сеймур заявил, что ему надо будет на некоторое время покинуть поместье. Он намеревался перевезти Айрин в особняк Ноттов. Несмотря на долгие споры, которые завязались между дедом и внучкой, Айрин уже через день стояла в гостиной в доме Теодора.

— Мистер Сеймур, — учтиво кивнул юноша, протянув руку своему будущему тестю. — Как вы? Как ваше здоровье?

— Все в порядке, мой мальчик, — ответил старик. — Я прошу прощения, но вынужден спешить, — пожал плечами он. — Оставляю вас одних. Теодор, вся ответственность за Айрин теперь на тебе.

«Ответственность за Айрин». Девушка закатила глаза. Ей что, пять лет? Она же не маленький ребенок, в конце концов. Айрин уже взрослая, она могла бы остаться в поместье Сеймуров и сама о себе позаботиться. Но нет. Снова ее подбрасывают, как бездомного котенка.

Сразу же после этих слов дед тепло попрощался с Теодором, скупо простился с внучкой и направился к двери. Домовик Нотта проводил гостя, как и полагалось. Айрин осталась наедине с хозяином дома.

— Итак, чем займемся? — спросил Теодор.

— Покажи мне мою комнату, — потребовала Айрин.

— Твою комнату? — удивился он. — А я думал, что мы будем спать в одной постели.

— Размечтался, — фыркнула она.

— Идем, птенчик, — рассмеялся Теодор, протянув ей руку.

Айрин снова отказалась. Тогда в темном коридоре она сделала это вынуждено. Но разве сейчас ситуация к этому располагает? Отнюдь. Теодор, который, судя по всему, был ничуть не удивлен ее реакции, жестом пригласил Айрин первой выйти из гостиной. Ну просто истинный джентльмен.

Поднявшись на второй этаж и немного пройдя по коридору, Теодор распахнул перед ней дверь. Это была не такая просторная комната, которую ей выделил дед в своем доме, но, честно говоря, она была не менее уютной. Айрин невольно улыбнулась. Несмотря на помпезность и некую мрачность всего дома, спальня, которую ей показал Нотт, была светлой и милой. Нежно-голубая. Ее любимый цвет. Он будто знал об этом.

— Если что, моя комната напротив, — усмехнулся Теодор, прислонившись плечом к дверному косяку.

— Ну вот, теперь ты испортил мне все впечатление, — вздохнула Айрин, проходя внутрь. — Комната прекрасна, чего нельзя сказать о соседстве, — она с вызовом посмотрела на него.

Так и начался август. Дни, проводимые в поместье Нотта, тянулись медленно. Девушка бесцельно бродила по саду, по дому, совсем не зная, чем себя занять. Теодора она видела исключительно за обедом и ужином. На всякий вопрос, который она задавала домовикам об их хозяине, те отвечали, что молодой господин очень занят. Совсем как дед. Что они могут делать целыми днями в своих кабинетах?

Одним днем Айрин забрела в южную часть особняка. Казалось, что она была совершенно неживой, холодной, еще более мрачной, чем все поместье. Было немного не по себе здесь. Айрин поинтересовалась у одного из домовиков: отчего здесь так холодно?

— Сюда никто не заглядывает, мисс, — ответил тот. — Когда-то в этой части дома жила госпожа Нотт. А потом она умерла.

Так значит здесь были комнаты матери Теодора. Судя по всему, с ее смерти никто не жил в этой части дома. Конечно, домовики убирались и здесь, ведь не было и пылинки на поверхности мраморных столиков, подушки на креслах аккуратно взбиты. Но даже цветы, стоявшие в вазах, были будто неживыми. Пустыми. Бездушными.

— Я хочу, чтобы ты больше не бродила в южной части дома, — заявил Теодор тем же вечером, когда они встретились за ужином.

— Почему? — спросила Айрин, положив вилку на край тарелки.

— Потому что я запрещаю, — немного помедлив, ответил он, сделав глоток из своего бокала.

— Почему? — повторила свой вопрос Айрин.

— Потому что я так хочу, — он чуть повысил тон, словно пытаясь дать ей понять, что лучше не стоит развивать эту тему.

Но разве Айрин из пугливых? Вот уж нет. И этот повторяющийся вопрос — почему — она всегда задавала своей матери, когда была не согласна с каким-то решением, которое та приняла. Вот так просто. Она доводила Сесили тем самым, вынуждая сдаться и изменить свое намерение в чем-либо. Она всегда одерживала над ней вверх своей этой глупой и детской выходкой. Вот только Айрин не учла того факта, что Теодор не был таким, как ее покойная мать. После очередного вопроса, он, взяв в одну руку бокал, ответил:

— Еще хоть раз произнесешь это почему, птенчик, и будешь сидеть взаперти в своей комнате, пока твой дед не вернется.

— Вряд ли господин Сеймур оценит то, как ты вел себя с его внучкой, — ответила Айрин.

— Да будь его воля, он бы и сам тебя запер, — усмехнулся Теодор. — Спесивая девчонка.

Остаток ужина они провели в тишине.

Следующие два дня Айрин снова бесцельно бродила по дому, не зная чем себя занять, как отвлечься от скуки. А потом внезапная мысль ударила ей в голову. Около полудня она ворвалась в кабинет Теодора. Он стоял к ней спиной, смотря в окно.

— Я же просил меня не беспокоить, — не поворачиваясь, отозвался хозяин дома.

— Я хочу побывать дома, — сказала Айрин.

— Если ты что-то забыла в поместье Сеймуров, распорядись, домовики доставят это сюда, — махнул рукой он.

— Ты не понял, — она прошла вглубь комнаты. — Я хочу вернуться в Ирландию.

Теодор резко повернул голову и удивленно посмотрел на нее. Айрин также смотрела на него. Оба молчали. Сколько так это длилось? Но в какой-то момент Теодор ответил. И голос его, на удивление, был очень неуверенным:

— Хорошо, но я отправлюсь с тобой, — Айрин хотела уж было что-то возразить. — И это не обсуждается, — добавил он, не дав ей ничего сказать.

Уже тем же вечером они трансгрессировали в Ирландию. Айрин наконец-то вернулась домой.

* * *

С самого начала эта затея совершенно не нравилась Теодору. В особенности от того, что он дал слово старику Сеймуру, что они не покинут поместье Ноттов до его возвращения. Это был его наказ, который Уильям четко прописал в письме, которое принесла его сова за два дня до приезда Сеймура и его внучки.

Но в тот момент, когда он смотрел в глаза Айрин, которые буквально молили его отпустить ее в Ирландию, он просто не знал, что и делать. Она в очередной раз одержала над ним победу. Потакать ее просьбам уже входило в его привычку. Дурацкую привычку, которую необходимо искоренить. И как можно быстрее.

Но именно этим он и руководствовался, когда приказал домовикам подготовить одну из гостевых спален к приеду гостьи. Когда же один из них поинтересовался, что именно господин Нотт ожидает от них, Теодор заявил:

— Замените всю мебель. Она непременно должна быть новой. И стены, их необходимо перекрасить. В первую очередь. Найдите светло-голубую краску.

— Сколько у нас времени, сэр? — спросил домовик.

— Два дня, — ответил Теодор к величайшему изумлению слуги.

И все же они исполнили приказ своего господина. И судя по восторженному взгляду, с которым Айрин оглядывала свою новую комнату, они постарались на славу. Новая хозяйка этой спальни осталась довольна. Когда Теодор размышлял о будущей семейной жизни с Айрин, то думал предоставить ей комнаты в западном крыле, лишь бы не рядом с ним. Пусть живет там своей жизнью. И будут они пересекаться за ужинами. Вполне достаточно для счастливого брака.

Но увидев этот удивительный сияющий взгляд ее серых глаз, он мысленно решил для себя, что за предстоящий последний год обучения в Хогвартсе подготовит несколько пустующих соседних комнат только для нее. Пусть их спальни будут друг напротив друга. Он хочет каждый вечер, направляясь к себе, встречаться с этими глазами. Было в них нечто удивительное и манящее.

Так и началась их имитация совместной жизни. Каждое утро они встречались за завтраком. В первый день Теодор был потрясен тем, в каком виде Айрин заявилась в столовую. В какой-то нелепой пижаме с глупой ламой на футболке и с небрежным пучком на голове. Она молча прошла за стол и сразу же приступила к еде. Встретив его внимательный изучающий взгляд, она, совсем позабыв о правилах приличия, с полным ртом спросила:

— Что?

— Ничего, — покачал головой Теодор, тут же опустив голову в тарелку.

Улыбка невольно появилась на его лице. А она была забавной. Он не привык видеть девушек в подобном виде. Даже в моменты, когда они с друзьями ходили в походы, Панси и Дафна умудрялись выглядеть идеально. Даже посреди леса. А Айрин была другой. Ей все это было неважно. Она не стремилась быть идеальной. И все же она была совершенна, как бы не противилась.

Однажды вечером они встретились в коридоре. Теодор рано закончил с бумагами, но глаза сильно болели, а еще он испытывал невыносимую усталость. Он как раз направлялся в свою спальню, когда увидел Айрин с какой-то книгой в руках у двери ее комнаты.

— Ты не спустился к ужину, — заметила она.

— Был занят, — сухо отозвался он.

— Так нельзя, — после непродолжительного молчания сказала Айрин. — Ты себя совсем не бережешь.

— Уже играешь роль заботливой женушки? — какая-то грустная усмешка появилась на его лице. — Похвально.

— Да ну тебя, — скривилась Айрин.

— Спокойной ночи, птенчик, — мягким тоном произнес он, попытавшись выдавить улыбку. Вышло достаточно паршиво.

— И тебе, — уголки ее рта дернулись в легкой улыбке. — Не переутомляй себя, — добавила она прежде, чем скрылась за дверью своей комнаты.

Теодор еще долго лежал без сна. Он все думал об Айрин. Ведь еще год назад он и подумать не мог, что его жизнь так сильно изменится в тот день, когда в ней появится эта неугомонная, вечно попадающая во всякие нелепые истории девчонка. А сейчас он и не представляет другого. Без Айрин она была стабильной, но серой и скучной. С ней же все приобрело какие-то краски. Серый холст наконец перестал быть таким бесцветным и пустым.

Теодор улыбнулся, вспомнив, как встретил ее в библиотеке Уильяма Сеймура в тот зимний день, когда он прибыл в поместье будущего тестя для торжественного события — помолвки. Это простенькое голубое платье и пучок волос, из которого выбилось несколько прядей. Такая простая и вместе с тем совершенно необычная.

Поддавшись внезапному порыву, он подскочил с кровати и вышел из своей спальни. Вернее сказать, выскочил так стремительно, что домовик, проходивший в этот момент по коридору и несший какую-то корзину в руках, взвизгнул от испуга. Теодор махнул рукой и слуга, щелкнув пальцами, исчез.

Юноша остановился у двери, которая вела в комнату Айрин. Что делать? Постучать? А вдруг Айрин уже спит? А если нет? Столько вопросов. Немного помедлив, он все же решился пройти внутрь. В комнате горел свет. Теодор уж собирался было извиниться перед Айрин за то, что ворвался вот так без стука, но оказалось, что она действительно спит. Судя по всему, заснула за книгой, потому что та лежала в раскрытом виде на ее ногах.

Теодор подошел ближе и снова улыбнулся. Такой милой она была сейчас. Аккуратно взяв книгу и положив ее на тумбочку, он заботливо укрыл Айрин одеялом, которое та небрежно откинула в сторону.

— Мама, — шепотом протянула она.

Теодор застыл на месте. Он еще какое-то время стоял над спящей Айрин, размышляя о многом, а потом потянулся к лампочке. Но он вовремя вспомнил о ее боязни темноты. Поправив уголок одеяла, Тео направился к двери. Всю оставшуюся ночь он провел без сна.

На следующий день он никак не мог сосредоточиться на делах, ведь всякий раз перед глазами возникал образ спящей Айрин. И если вчера это вызывало умиление, то сегодня, когда необходимо было разобраться со многим, это только раздражало.

Мысленно выругавшись, он встал из-за стола и подошел к окну, задумчиво посмотрев вдаль. И как назло, именно в этот момент в кабинет ворвалась Айрин. Ну и чего ей надо?

— Ты не понял. Я хочу вернуться в Ирландию.

В Ирландию? Юноша резко повернулся к ней. Он не ослышался? А как же приказ Уильяма Сеймура? Вот сейчас надо четко обозначить свою позицию, показать Айрин, кто здесь главный. Задавить все ее возможные истерики своим авторитетом. Но что сделал Теодор после этого? Правильно! Он согласился на эту авантюру. Ох, как же будет зол Уильям Сеймур, когда обо всем узнает.

— Неужели ты не привык передвигаться ногами, Нотт? — спросила Айрин, ловко перепрыгнув какой-то большой камень. — Небось только и пользуешься летучим порохом, — с усмешкой добавила она.

— Просто мне не нравится эта затея, — Теодор случайно спотыкнулся мысом своего ботинка обо что-то в траве. Айрин обернулась. — Шататься по горам посреди ночи — чертовски глупое занятие, — раздраженно добавил он под ее звонкий смех.

— Видишь внизу в долине огни? — спросила она, указав рукой на восток. — Это нужная нам деревушка. Еще минут пятнадцать пути и будем у цели, — она продолжила путь. — Я дома.

И Айрин не обманула. Уже через пятнадцать минут они шли по широкой каменной дороге мимо уютных домиков. Теперь Теодор понял, почему Айрин так восхищенно отзывалась об Ирландии. В этом всем действительно было нечто особенное. Что-то из детства. Теплое и нежное, как руки заботливой матери.

Редкие проходящие мимо люди оживленно приветствовали Айрин, с интересом поглядывая на ее спутника, который шел рядом. Она улыбалась и приветствовала их в ответ. Но ни с одним из соседей Айрин так и не остановилась поговорить. Теодору показалось, что она очень спешит поскорее увидеть свой дом.

Интересно, какой он? Вон тот с большой верандой во дворе? Нет. А может этот с огоньками над лестницей? Тоже нет. Или же этот с низким белым заборчиком по периметру и кустами гортензий? Именно он. Айрин застыла на месте, разглядывая свой дом, в котором родилась и выросла, из которого ее так спешно выставили прошлым летом. Ему показалось или на в ее глазах блеснули слезы?

— Идем, — твердо заявила Айрин, уверенно двинувшись к двери. Он проследовал за ней.

Айрин постучала. За дверью послышался какой-то шум. Сначала звуки чего-то бьющегося об пол, возможно, какая-нибудь ваза, которая была так дорога ее матери, а затем последовала грубая брань. Она невольно вздрогнула. Теодор взял ее за руку, чтобы попытаться поддержать. Но стоило двери начать открываться, как Айрин тотчас дернулась от него.

— Чего? — услышали они вместо приветствия грубый женский голос.

На пороге появилась крайне неприятная женщина. Высокого роста, немного сгорбленная. Ее крючковатый нос показался Теодору чересчур длинным. На подбородке огромная темно-коричневая родинка. И эти глаза. Еще никогда прежде он не видел такого неприятного цвета глаз.

— Здравствуй, тетя Адэлэйда, — Айрин улыбнулась.

И это ее тетя? Теодор удивленно округлил глаза. Как хорошо, что внешность свою его будущая жена унаследовала от благородной красавицы, потомственной аристократки, — Сесили Сеймур. Хотя вдруг и ее отец не был таким не красивым? Вдруг эта тетя Адэлэйда единственная страхолюдина в семье Уолшей?

— Что ты здесь делаешь? Ты разве не должна быть в Лондоне у своего деда? Ты что же, пришла нас выгонять из дома на ночь глядя? — начала сетовать эта неприятная женщина.

Теодор кашлянул, как бы напомнив о своем присутствии. Айрин обернулась вполоборота, позволив тете Адэлэйде разглядеть спутника племянницы.

— Добрый вечер, мадам, — учтиво произнес он, выходя вперед. — Простите за столь поздний визит, — Айрин удивилась его речи не меньше, чем эта ужасная женщина. — Уж очень хотели вас поведать. Вы позволите войти?

— Да, — неуверенно произнесла тетя Адэлэйда, недоверчиво поглядывая то на Айрин, то на Теодора. — Прошу вас.

* * *

От того, что происходило за столом, Айрин хотелось плакать. От смеха, безусловно. Теодор очень быстро смекнул, что за фрукт ее тетя Адэлэйда. И он умело играл на всех ее пороках. Расписал ей о том, какой он влиятельный и богатый наследник важного волшебника. И ведь почти не обманул.

Пока тетя продолжала расспрашивать Теодора обо всех его владениях, Айрин принялась бегло оглядываться. Все в этом доме было не так. Не так, как было заведено у Сесили, не так, как должно быть. Вот пожалуйста, на соседней стене не висели те белые часы с маленькими птичками колибри, которые Сесили купила у пожилой торговки на рынке в Дублине. Они чем-то зацепили мать Айрин и та поспешила их взять, заплатив за них баснословно большую сумму. Не было и привычных цветочных горшков на подоконнике. Дом был заставлен бесполезными и несуразными вещами, повсюду валялся всякий хлам. Хотелось заплакать от того, во что же семья тети Адэлэйды превратила милый и уютный коттедж Уолшей.

— А как скоро ваша свадьба?

Вопрос тети заставил Айрин отвлечься от собственных мыслей. Она нахмурилась и повернула голову к Теодору. Тот, усмехнувшись в своей привычной манере, ответил:

— Хотелось бы раньше, но для начала мы должны закончить школу, — его правая рука вдруг оказалась на спинке стула Айрин. Девушка выпрямилась и с недоверием искоса посмотрела на нее.

— Ну конечно, конечно, — закивала тетя Адэлэйда головой. — Может вам принести еще чего-нибудь? — спросила она. О Мерлин, эта женщина так о собственных детях не пеклась, как сейчас бегает вокруг Теодора.

— Воды, если можно, — попросил он.

Тетя тут же выхватила стакан из его рук и побежала на кухню. Стоило ей выйти из комнаты, как Айрин тут же еще раз повернулась к Теодору и спросила:

— Как можно скорее? — ее бровь вопросительно изогнулась. — Ты что тут исполняешь?

— Тебя она даже на порог пускать не хотела, — хмыкнул он.

— А вот и вода, — объявила тетя Адэлэйда, вернувшись в комнату.

— Я хочу посетить могилу родителей, — заявила Айрин, резко подскочив на ноги.

Теодор тоже поднялся со своего места, абсолютно проигнорировав тот стакан, который протянула ему тетя Адэлэйда, о котором сам же просил.

— Я подготовлю пока для вас комнату, — услышали они голос женщины, когда стояли в дверях.

— Благодарю, вы так любезны, — улыбка на лице Теодора очаровывала, только Айрин отчетливо понимала, что это фальш. Он всего лишь играл роль.

Они вышли из дома. Заметно похолодало. А Айрин, собираясь впопыхах, оставила свою теплую вязаную кофту светло-лилового цвета на крючке у входной двери. Но возвращаться не хотелось совершенно. Вдруг на ее плечах оказалась куртка Теодора. Она хотела уж было ее снять и отдать владельцу, как услышала рядом с собой его раздраженный голос:

— Если ты только попробуешь, я сделаю так, чтобы ты больше никогда не могла ее снять.

— Как скажешь, — под нос себе произнесла Айрин.

Дорога до кладбища прошла в тишине. На улице уже не было никого из людей, все разбрелись по своим домам, к своим семьям. И только они, два совершенно одиноких подростка, сироты, медленно брели по бесплодной тощей улице. Айрин в который раз поймала себя на мысли, что они — единственные близкие друг для друга люди. У них больше никого нет. И не будет.

Они подошли к нужной могиле. Кевин и Сесили Уолш. Айрин поджала губы, чтобы не разреветься. Утрата от потери отца была не столь остра, она его почти не помнила. Но мать… Из глаз брызнули слезы. Айрин опустилась на колени перед могилой родителей. Теодор стоял чуть в стороне, сунув ладони в карманы брюк. Он ничего не говорил.

Только сейчас Айрин заметила нарциссы, стоявшие в маленькой вазочке у каменной плиты. И кто додумался их принести? Девушка, поднявшись с земли, взяла их, сильно сжав стебли в руке.

— Эй, ты что делаешь? — Теодор подошел ближе. — Они ведь даже не завяли еще.

— Моя мама терпеть не могла нарциссы.

— А какие цветы она любила?

— Гортензии, — грустно улыбнувшись, ответила Айрин.

Теодор взмахнул палочкой и тотчас появился венок из сплетенных гортензий. Белых и голубых.

— Спасибо, — тихо отозвалась Айрин.

— Всегда пожалуйста, — также тихо отозвался он.

* * *

Теодор раздраженно пихнул угол подушки, как бы взбивая ее. Усталость давала о себе знать. Хотелось уже наконец лечь спать, но Айрин мешала. Она то и дело ходила из одного угла в другой, причитая, как все бестолково расставила ее тетя Адэлэйда, ворчала и вспоминала, как все было при матери.

— Если ты сейчас не прекратишь, я тебя прикую к этой кровати, — процедил он сквозь зубы. — Я, черт возьми, хочу спать.

— Спи. Кто тебе мешает? — ответила Айрин.

— Ты! — крикнул Теодор, сев на кровати. Оба подростка тут же повернули головы к двери. Наверное, следовало бы наложить чары, чтобы любопытство не одолевало тетушку Адэлэйду. — Слушай, просто ложись уже, — Теодор попытался успокоиться. — Вернешься сюда через год и все приведешь в порядок.

— Если дом через год еще будет стоять, — удрученно отозвалась Айрин, плюхнувшись в одно из кресел.

— Ну сейчас же стоит, — Теодор всплеснул руками. — Ты собираешься ложиться спать?

— Нет, пока ты лежишь на этой кровати, — ответила Айрин.

— В смысле?

— Я не собираюсь с тобой лежать в одной постели, — ответила она. — В конце концов, как истинный джентельмен, ты бы мог лечь на пол.

— Я предпочитаю комфорт нежели хорошие манеры, — огрызнулся Теодор.

— Оно и видно.

Ну все, эта девчонка допекла его окончательно. Он подскочил на ноги и за две секунды преодолел расстояние между кроватью и креслом. Положив руки на подлокотники, он навис над ней, испепеляя взглядом. В глазах Айрин читался недюжинный страх. Этого Теодор и добивался.

К ее удивлению, он вытянул две подушки, лежавшие под ней. Ухмылка появилась на его лице. Айрин продолжала испуганно смотреть на него, еще больше вжавшись в кресло и стиснув руками мягкую ткань обивки. Развернувшись, Теодор направился обратно к кровати, попутно захватив еще две подушки с другого кресла.

Айрин продолжала удивленно смотреть на него, пока Теодор выстраивал импровизированную стену из подушек по середине кровати. Закончив, Теодор, довольный проделанной работой, потер руками.

— Итак, птенчик, если вдруг посреди ночи мне приспичит пересечь эту границу, можешь запустить в меня каким-нибудь заклинанием, — сказал он. — А теперь ложись уже, пока я насильно этого не сделал! — после этих слов он первым лег на свою половину кровати, отвернулся и, шумно выдохнув, закрыл глаза.

Сколько Айрин сидела в том кресле? Теодор не считал, но ему показалось, что прошло достаточное количество времени. Потом она встала и двинулась к постели. Аккуратно присев на край своей половины, девушка медленно опустилась головой на подушку. Он протянул руку к светильнику и выключил свет.

— Я не могу спать в темноте, — сказала Айрин.

— О, Мерлин, — прошептал Теодор, вновь потянувшись к выключателю. Мягкий желтый свет снова озарил комнату. — Спокойной ночи, — сказал он, укладываясь поудобнее.

Айрин ничего не ответила, а через какое-то время и вовсе уверенным голосом произнесла:

— Если что, палочка у меня наготове.

За что ему это наказание? Теодор ничего не сказал в ответ. Он лишь захрапел, сделав вид будто уже спит.

На следующее утро Теодор и Айрин, спешно собравшись, покинули коттедж Уолшей. Юноша, стоя на пороге, расплывался в комплиментах, которыми одаривал новую хозяйку дома, благодарил ту за гостеприимство. Тетя Адэлэйда явно была падкой на лесть, даже самую паршивую.

— Ну что? — спросил Теодор, когда дверь дома закрылась и они остались одни. — Возвращаемся домой? — он вытянул руку, предлагая трансгрессировать.

— Во-первых, мой дом здесь, — ответила Айрин. — Во-вторых, мы вернемся той же дорогой, что и пришли.

— Как скажешь, — пожал плечами Теодор.

Утренняя прогулка как нельзя была кстати. Приятный летний ветерок щекотал кожу. Да и в это время суток виды окружающей природы были куда более привлекательными. Взбираясь по холмам гор Уиклоу, Теодор в который раз понял, почему Айрин так сильно привязана к этому месту. Оно невероятное. Как из хорошей и доброй сказки о волшебстве.

Они остановились на самом высоком холме. Теодор дал Айрин несколько минут, чтобы оглядеть еще раз эти родные ее сердцу склоны, деревья и верхушку древней конической башни. А потом все это растворилось в полутемной дымке, когда Тео и Айрин, взявшись за руки, трансгрессировали неподалеку от поместья Ноттов.

— Спасибо тебе, — сказала Айрин, когда они двинулись к дому. — Это важно для меня.

Теодор ничего не ответил, лишь улыбнулся и кивнул.

— Сэр, — сказал домовик, когда они вошли в особняк. — Господин Сеймур ожидает вас в гостиной.

Теодор и Айрин переглянулись. Ну вот. И чем только руководствовался Теодор, когда согласился на предложение Айрин? Ведь старик Сеймур велел оставаться в поместье. Черт возьми. Они какое-то время стояли в коридоре, продолжая молчаливо смотреть друг на друга.

— Идем, — наконец сказал Теодор. А чего медлить? Наказание за то, что они ослушались его прямого приказа, все равно будет неизбежно.

Первым в гостиную вошел Теодор, следом совершенно неуверенно семенила Айрин. Уильям Сеймур стоял у камина, покручивая в левой руке бокал с темно-янтарной жидкостью. Домовики позаботились о комфорте неожиданного гостя.

— Приветствую вас, мистер Сеймур, — учтиво начал молодой хозяин дома. — Как прошла ваша поездка?

— О чем я тебя просил? — хрипло произнес Уильям.

Теодор ничего не ответил. А что он мог сказать в свое оправдание?

— Это я виновата, — вступилась Айрин, выйдя вперед. — Теодор ни при чем. Я попросила его об этом, — она обошла его на два шага. — Я хотела посетить могилу родителей.

— Вам ясно было сказано, что покидать этот дом — запрещено, — сквозь зубы процедил Сеймур, поставив бокал на ближайший к нему столик. — Вы совсем не думаете о своей безопасности?

— Меры предосторожности были приняты, — сдержанно ответил Теодор.

— Ты меня очень разочаровал, мой мальчик, — тихо произнес мужчина, потянувшись к своей палочке. Теодор и Айрин вновь обменялись взглядами. — Я доверил тебе заботы о моей внучке, а ты подверг ее опасности, — он выхватил палочку и наставил ее прямо на Теодора. — Круцио!

В тот же миг невыносимая боль сковала его тело. Теодор упал на пол, забившись к конвульсиях.

— Ты что делаешь?!

Услышал он крик Айрин сквозь жуткую и невыносимую боль, которая не давала ему даже разогнуться. Каждую кость жгло будто огнем. Голова буквально раскалывалась. В какой-то момент Теодор даже застонал от боли. Ну и слабак. Позорище да и только.

— Таково твое наказание, — тихо произнес Уильям, опустив палочку.

Боль прекратилась, но Теодор продолжал лежать на полу, тяжело дыша. Последствия непростительного заклинания все еще давали о себе знать. В тот же миг Айрин бросилась к нему. Положив руку на его плечо, она посмотрела в глаза Теодора.

— Ты как? — едва слышно произнесла она. Но он ничего не ответил.

— Айрин, мы уходим, — в приказном тоне заявил старик Сеймур. — Вещи твои домовики доставят позже. Возвращаемся домой.

— Нет! — твердо заявила Айрин. — Мой дом здесь, — она поднялась на ноги и горделиво вздернула подбородок. — Ты сам так решил, когда заставил обручиться с Теодором, — она показала деду фамильное кольцо Ноттов, которое по-прежнему носила на своей руке.

— Ты меня не слышала? — с нажимом произнес он.

— Кажется, это ты меня не услышал, — Айрин чуть сощурилась. — Фрюг! — воскликнула она. В ту же секунду в помещении появился один из домовиков. — Этот человек угрожает твоему хозяину, — эльф непонимающе уставился сначала на Теодора, который по-прежнему лежал у ног Айрин, а потом на Сеймура. Но годы верной работы взяли вверх, домовик приготовился защищать своего господина.

— Не стоит, — фыркнул Уильям Сеймур, вытянув руку и смерив Айрин убийственным взглядом. — Я ухожу.

Спустя две минуты послышался громкий стук. За стариком Сеймуром хлопнула входная дверь. А тем временем Теодор попытался приподняться.

— У госпожи еще будут какие-то приказания? — спросил Фрюг.

— Ты можешь быть свободен, — кивнула Айрин. Эльф исчез также быстро, как и появился.

— Ты же понимаешь, что дорога домой тебе теперь заказана? — спросил Теодор, сев на пол и запустив руку в свои волосы.

— Ты забываешь, что мой дом в Ирландии, — ответила Айрин, горько усмехнувшись.