Семья для Дэрила (гет)

Если день начнётся с неприятностей, то они будут продолжаться до самой ночи. Это простое правило Дэрил уяснил ещё в глубоком детстве, и не было случая, чтобы оно не сработало.

Сегодняшний день исключением не стал. Одно радовало — что начался он с шести часов пополудни с довольно привычной уже неприятности в виде жуткого похмелья. Через пару часов Мэрл отправляется в часть — он заключил новый контракт с армией и сваливает из дома на целый год, что и отмечалось вчера очень бурно… где-то…

Вливая в себя воду из-под крана, Дэрил тщетно пытался вспомнить, где и как они вчера отмечали отъезд Мэрла. Ведь вовсе не исключено, что именно эта информация и станет второй сегодняшней неприятностью. Но в голову упрямо не приходило ничего, кроме полных стаканов и сигаретного дыма, постепенно скрывающего от пьяного Дэрила и без того мутное окружение.

Точно. Покурить не помешает. Он похлопал себя по карманам и мысленно отметил, что проснулся в штанах и рубашке. Дома. И в одиночестве. А значит, все не так плохо, как могло бы быть.

Сильный толчок в спину вынудил Дэрила поперхнуться очередной животворящей затяжкой.

— Ну ты и дрыхнешь, братишка, — хохотнул гладко выбритый и свеженький Мэрл, который словно и не пил вчера.

— Ты уже собрался?

Брат был одет для поездки и держал в руках небольшую сумку.

— Скоро-скоро, надоел уже? Сейчас устрою себе пару-тройку нычек на случай особо тоскливых времён и отчалю. Как договаривались: беру на этот раз пикап, байк оставляю тут. Если хоть царапину увижу, когда вернусь…

— Не парься, — поморщился Дэрил, туша окурок о полную грязной посуды раковину и опираясь на неё спиной.

Он несколько минут меланхолично наблюдал за тем, как Мэрл ловко расстёгивает пуговицы на одежде и раскручивает ремни, заблаговременно подготовленные для этого действа, и помещает во все самодельные тайники порошок и травку.

Стук в дверь прервал Дэрила как раз на мысли о том, что сейчас, именно в этот момент, им не хватает только копов. Вроде бы недавно поступили на службу двое молодых и перспективных — как, закатывая глаза от недовольства, заявил шериф Грегори — копов, которые просто из штанов будут лезть, чтобы зарекомендовать себя как можно лучше с первых же дней.

— На кухню никого не пускай, — быстро сориентировался Мэрл, слыша, что стук в дверь лишь усиливается. — Хоть костями там ложись, но три минуты мне ещё дай! Если не копы — выпроваживай всех нахрен.

Кивнув, Дэрил вышел из кухни, плотно прикрыв за собой дверь, пестреющую остатками коричневой краски, и скользнув рукой по рубашке — убеждаясь, что она застегнута — подошёл к порогу с намерением не пускать никого дальше прихожей. Если, конечно, у них ордера вдруг не будет.

У миссис Джей, которую на самом деле звали Джанет Ардвидсон, что, разумеется, никак не могли выговорить такие же мальцы, как Дэрил, когда двадцать лет назад их соседка с мужем-шведом и белокурой дочуркой переехала в их район, ордера не было.

Зато был ребёнок.

Вот и вторая неприятность. Не иначе как миссис Джей пришла скандалить. Весь город знал, что её невинная и больше похожая на хрупкий цветок, чем на реальную девушку, Аннель девять месяцев назад снюхалась с Мэрлом, после чего побелела пуще прежнего, а потом начала вдруг округляться.

Дэрил, правда, понятия не имел, когда она успела родить ребёнка, но последнюю неделю они с Мэрлом почти ни с кем не общались, да и вообще слишком много пили, чтобы обращать внимание на какие-то там роды. Тем более, что брат от этого ребёнка отказался, едва узнав про положительный тест: мол, мало ли с кем эта тихоня ещё погулять успела.

Видимо, миссис Джей была совсем другого мнения. Растрепанная и покрасневшая, она резко сунула младенца в руки невольно принявшего хрупкую ношу Дэрила и отступила на шаг назад.

— Что это? — не понял он.

То есть он, конечно, понял, что это был ребёнок, но какого черта он делает у него на руках? Рановато как-то для установления родственных связей, даже если они и имеются. Разве не так?

— Это твоя племянница! — гаркнула миссис Джей и с размахом опустила на шаткий столик в прихожей небольшой пакет. — Больше у меня ничего нет. Остальное купите сами. Николас на неё ни копейки тратить не разрешил.

— Эээ… не понял, леди, — шагнул к ней Дэрил, все ещё не решающийся даже взглянуть на свёрток в своих руках.

Не понял, но шестое чувство уже подсказывало, что он сейчас вляпывается во что-то очень нехорошее. А интуиция просто вопила, что ребёнка нужно как можно скорей вернуть этой сумасшедшей тётке и выпроводить её куда подальше.

— Что ты не понял? — её лицо скривилось, словно она вот-вот разрыдается. — Нам этот ребёнок не нужен, ясно? Вот я и принесла его папаше, будь он проклят! Сделал девчонку, пусть и ответственность на себя берет!

— А Аннель?

Сложно было представить, что эта девушка могла так просто отречься от своего ребёнка. Она была вроде совсем не такая. Или такая? В конце концов, что Дэрил понимает в женщинах? Да ровным счётом ничего!

— Ах, так ты даже не в курсе? Твой брат тебе даже этого не сказал? Нет больше моей Аннель… Нет её… умерла, рожая эту… эту…. Называйте её сами, как хотите!

— Но вы не можете… Эй, леди, какого хрена!!!

Дэрил выскочил вслед за миссис Джей из дома, но гнаться за ней не было смысла. Она ясно дала понять, что ребёнок ей не нужен. А кому нужен?

Да уж, когда Дэрил сегодня, едва проснувшись, думал о неприятностях, такого он даже представить себе не мог.

Ребёнок. Девчонка. Мать вашу, какого черта?

Увидев, как соседский парнишка уставился на него, застывшего на пороге дома с ребёнком на руках, Дэрил торопливо отступил назад и захлопнул дверь. Свёрток в его руках пискнул. Он обречённо опустил взгляд и беспомощно уставился на крошечное, какое-то все красноватое и малосимпатичное существо. Хоть не орёт — и на том спасибо.

Может быть, мелкая, уже с рождения полная неудачница, успела понять, что криками тут делу не поможешь? Это ж надо так вляпаться — оказаться дочкой Мэрла Диксона, да ещё и без матери.

— Что там у тебя?

Вышедший из кухни Мэрл удивлённо посмотрел на Дэрила.

— В куклы играешь, пока меня нет? Вот уж не догадывался о твоем пристрастии!

— Это не у меня. Это у тебя. На!

Дэрил попытался избавиться от девчонки, сунув её в руки брата, но тот даже не шелохнулся. Пришлось опустить младенца на потрепанный диван в гостиной.

— Не понял, братишка.

— Я тоже ни хрена не понял. Миссис Джей приперлась сюда, сказала, что Аннель умерла, пока рожала. Им ребёнок нафиг не нужен. Короче, теперь у девчонки остался только ты.

— У девчонки? — фыркнул Мэрл, на которого все сказанное не произвело ни малейшего впечатления. — Тогда это точно не моё. Ну подумай, откуда у меня могла девка родиться? Был бы пацан, я бы ещё подумал. Не, не моё!

— Разбирайся, короче, сам, — пожал плечами Дэрил.

В глубине души уже понимая, что так просто ему не отделаться.

— Сам взял этого спиногрыза, сам от него и избавляйся! — Мэрл, даже не взглянув в сторону ребёнка, покосился на часы. — А мне пора, братишка. Свидимся через год.

— Блин, ты прикалываешься? Что мне с ней делать?

— А мне что делать? У меня контракт, я в армию. И очень надеюсь, что по возвращению я не то что её не увижу, а даже не услышу о ней, усек? Давай, Дэрил, ты умный пацан, ты справишься!

— Что я, по-твоему, должен с ней сделать? Обратно этой сумасшедшей бабке отдать? Так она снова сюда припрёт!

— Ну отдай ещё кому-то. В больницу утром подкинь, посреди дороги оставь — мне тебя, что ли, учить? Давай, Дэрилина, пора учиться жить как мужик, а не как ссыкло последнее, тебе тридцатник скоро, а ты не знаешь, куда младенца деть. Да куда угодно, хоть на свалку нахрен! И не морщись, это — не моё!

— Уверен?

— Окей, на свалку можешь не выбрасывать, уговорил. Ладно, братишка, мне реально пора. Не кисни тут, пусть эта малявка будет единственным твоим несчастьем на весь последующий год! А там приеду я…

— И устроишь мне очередную засаду?

— А то! Чтоб не заскучал совсем!

Мэрл похлопал Дэрила по спине, закинул на плечо сумку и, словно в комнате не было никакого ребёнка, весело насвистывая, вышел из дома. Спустя минуту послышался звук заводящегося и отъезжающего пикапа. Чуда не случилось — Мэрл действительно свалил, оставив младшего брата самостоятельно разбираться с проблемами. Что ж, нельзя сказать, чтобы ему это было в новинку. Хотя до детей ещё пока не доходило.

— Эй, — позвал Дэрил мелкую, обмотанную розовым одеялом и смирно лежащую посреди дивана. — Эй, ты, я к тебе обращаюсь...

Она вроде бы открыла глаза, и он, усевшись на кресло напротив, обгрыз пару заусениц на больших пальцах в попытке придумать, что делать дальше. Выбрасывать собственную племянницу — ведь Аннель вряд ли успела бы снюхаться с кем-то, кроме Мэрла — на свалку он точно не планировал. Вариант с полицейским участком или больницей был гораздо привлекательней.

Вот только одно не давало покоя — если он сейчас подбросит туда ребёнка, то тут же потеряет его след. Может быть, Мэрлу, конечно, и все равно, что где-то на свете есть его родная дочь, но это ведь сейчас. А через годы он, возможно, будет думать совсем иначе.

Но что тогда делать? Воспитывать её эти самые годы? Ему, Дэрилу? Который и самому себе нормальную жизнь обеспечить не способен?

— Короче, мелкая, давай договоримся. Ты главное, не вопи и делай, что дядька Дэрил скажет, а я тогда подумаю, как нам с тобой дальше жить. Лады?

Кажется, разговаривать она ещё не умела. Или просто не хотела с ним говорить?

Почесав затылок, Дэрил сообразил, что вообще ничего не понимает в младенцах, и с опаской заглянул в пакет, оставленный миссис Джей. Какие-то кукольные одежды, что-то странное, в чем он после долгих раздумий различил четыре подгузника, и бутылочка с молоком. Ну, вроде как ясно. Одежда нафиг не нужна, ребёнок и так уже одет, подгузники, наверное, рассчитаны по штуке на день, а молоком он покормит её, когда она попросит. Сунуть бутылку в рот — что может быть проще?

— Разберёмся, мелкая, — уверенным голосом сообщил он племяннице.

Племяшка — надо же. Хотя почему бы и нет? Раньше он всегда мечтал о том, что Мэрл заведет себе семью, какую-никакую жену и детишек. А Дэрил будет жить типа вроде как с ними, в настоящей семье. Лет десять назад он о подобном думать перестал. Ну а теперь только ухмыльнулся.

Вот она — реальная семья Мэрла. Девчонка, которой он пару раз попользовался, и та умерла от родов. И ребёнок, который никому, кроме Дэрила, не нужен.

Что ж, осталось лишь надеяться, что он сможет хоть что-то придумать.

Тайные надежды Дэрила на то, что он сможет сам справиться с девчонкой, не оправдались уже в первую ночь. Крошечный ротик, втянувший в себя молоко, словно мощный пылесос, сначала вернул половину выпитого на рубашку Дэрила, а потом и вовсе открылся, чтобы не закрываться до полуночи.

Что Дэрил только не делал с этим исчадьем ада. Он носил её на руках по всему дому, тряс её, уговаривая себя, что бить детей по голове, чтобы они хотя бы сознание потеряли, негуманно, он пытался влить в неё воду из-под крана и даже пошёл на геройство — расстегнул кнопки на её ползунках и уставился на раздувшийся подгузник.

Вряд ли это должно быть страшнее, чем разделка медвежьей туши. Но почему-то тогда у него был лишь азарт, а теперь — ужас. С трудом справившись с липучками, которые ещё найти надо было, Дэрил отшвырнул от себя полный подгузник. Пошёл к столу за вторым и, вернувшись, смачно выругался: эта нахальная девица, наконец умолкнувшая, успела нассать на диван.

Наверное, её стоило бы помыть, но на это мужества не хватило. Он кое-как замотал тело в новый подгузник и отошёл на шаг назад, готовясь к новым воплям.

Тишина. И даже глаза закрыла.

С трудом справившись с абсолютно иррациональным желанием перекреститься, Дэрил понял, что до сих пор не знает, может ли эта коварная мелочь упасть с дивана или нет? А перекладывать её было страшно — а ну как снова проснётся?

Недолго думая, Дэрил лег спать прямо на полу гостиной у дивана. Если и упадёт, то хотя бы на него, достаточно мягкого для того, чтобы она не разбилась.

Девчонка не упала. И вообще, утром при свете солнца показалась не таким уж страшным монстром, как среди ночи. Целых три минуты полного счастья: тишина, покой, сонные глазенки, серьёзно изучающие Дэрила, все ещё осваивающегося в роли дядьки. И снова дикий визг.

Наученный горьким опытом, он не стал пытаться успокоить племянницу, а торопливо поменял ей подгузник, помня, что это отлично сработало в прошлый раз. А заодно и замечая, что их количество уже почти иссякло. Интересно, сколько стоит эта хрень? И почему в этот раз она не помогла?

Урчание собственно желудка, напомнившего Дэрилу, что он не ел уже больше суток, подсказало ему верное решение: девчонку надо покормить. Надо. А нечем.

Он влил в её бутылочку воду, и малышка присосалась к ней на секунду, в надежде на еду. Сообразив, что её наглым образом обманули, она заплакала ещё отчаянней. Чёрт!

— Короче, малая, я тебя сейчас на полу положу, чтоб не грохнулась, ясно? Никуда не уползай, я сейчас хавки тебе куплю и приду. Поняла?

Услышав его голос, ребёнок ненадолго затих и позволил устроить себя на полу на старом одеяле, которое Дэрил торопливо достал из-за дивана. С собой малявку брать нельзя было: как он объяснит, кто она ему такая, и как докажет, что ни у кого её не украл? Да и избавляться от нее будет проще, если её наличие в этом доме останется для всех секретом.

Бросив снова ударившегося в плач младенца дома, взъерошенный Дэрил выскочил на улицу и закурил ещё на пороге, пытаясь собрать мысли в кучу и сообразить, что ему нужно купить. Специальное молоко для новорожденных и подгузники для них же. А ещё чего-нибудь себе. Мяса-то у него было достаточно, как замороженного, так и вяленого, но разнообразить меню не помешало бы.

Дэрил торопливо пересек улицу и в нерешительности оглянулся. Кто его знает, где продаётся все это детское дерьмо? Может быть, в каких-то специальных магазинах? Раньше он о подобном и не задумывался. Нужды не было.

А сейчас — нет времени искать специализированный магазин. Тем более когда совсем рядом открылся новый, пусть и совсем небольшой, супермаркет. В их городке и такого-то раньше не было.

По дороге Дэрил вспомнил, как Мэрл недавно ему рассказывал, что магазин открыл какой-то приезжий. Пелетье. Француз, что ли? Фамилия какая-то странная. Ну да пусть будет хоть француз, хоть поляк, лишь бы продавал в своём магазине все, что нужно этой доставучей малявке.

Людей в магазине, к счастью Дэрила, почти не было. То ли ранний час был тому виной, то ли консервативность горожан, привыкших долго присматриваться к новым людям и местам, но ему это было только на руку. Зачем кому-то знать, что он покупает продукты для детей? Вот именно, незачем. Если он придумает наконец, куда можно деть ребёнка, то лучше, чтобы никто даже не догадывался, что этот самый ребёнок у него имелся.

Сияющий чистотой супермаркет хоть и был небольших размеров, но вмещал в себя чуть ли не все на свете. Сложно было не заблудиться между рядами, а уж найти там что-то и подавно. Но Дэрил, помнящий о голодном младенце у себя дома, ориентировался быстро, тем более сверху имелись указатели, по которым он быстро нашёл детский отдел. И на этом этапе надолго завис, глядя на многочисленные коробки и банки с непонятными надписями. Вроде бы и то, что надо — смесь молочная для детей, — но её тут так много, что выбрать казалось невозможным.

— Вам помочь?

Тихий голос вырвал Дэрила из глубокой задумчивости. Даже не взглянув на ту, которой принадлежал голос, он помотал головой и произнёс решительное «нет». И только потом оглянулся.

Оглянулся и нахмурился, не узнавая молодую женщину, отошедшую от него на пару шагов. Заурядная фигура, скрытая за мешковатым платьем несуразного коричневого цвета, длинные каштановые кудри, голубые глаза и тонко очерченные брови — она была совсем обычной. Необычным было лишь то, что Дэрил, всю жизнь проживший в Трентоне, знал каждого. Не то чтобы он хотел их знать, просто так уж получилось — здесь иначе и нельзя.

— Эй, — позвал он незнакомку. — Эй, леди!

Ведь если он не знает её, то и она вряд ли знает о том, кто он такой. Значит, вполне можно воспользоваться сейчас её помощью — сплетничать о такой ерунде, как незнакомец, выбирающий детское питание, женщина не станет.

— Вам все-таки помочь? — улыбнулась она.

Так просто и приветливо, как уже давно никто не улыбался Дэрилу Диксону.

— Мне это… ну, выбрать, — ткнул он на нужные полки.

— Жена послала за смесью и забыла сказать, какую именно нужно взять? Дайте угадаю: ваш ребёнок едва родился? Именно первые дни самые сложные, что угодно забыть можно. Вот, выбирайте из этих.

Дэрил только кивнул и перевёл взгляд на тут же поднявшуюся руку женщины. Тонкие пальцы, обручальное кольцо… Ах да, коробки с пометкой, что предназначены они с первых дней жизни ребёнка до полугода. Ну, полгода мелкой ещё точно нет, вроде ж только родилась.

Он схватил первую попавшуюся коробку, проверив лишь стоимость и слегка опешив от того, что дети — это, оказывается, не самое дешевое удовольствие в жизни, и оглянулся, чтобы выдавить дежурное «спасибо» своей помощнице. Но её рядом уже не было. Она стояла возле мужчины в деловом костюме, весь вид которого говорил о том, что здесь и сейчас он ощущает себя полным хозяином жизни. Что ж, скорей всего, это и есть тот самый Пеллетье, владелец супермаркета. И этой женщины, которая, глядя в пол, быстро что-то говорила, словно оправдываясь перед ним.

На миг Дэрил подумал о том, что оправдывается она за помощь ему, но потом отодвинул эту догадку как нелепую: если это в самом деле их магазин, то она только что помогла им прибыль получить. К чему оправдания?

Он отвернулся и торопливо устремился к полкам с подгузниками, уже сообразив основной принцип — нужно искать пометку о возрасте. Вот только возраст на этих штуках никто указать не догадался. Там было различие по весу. Чертыхнувшись, Дэрил взял небольшую пачку наугад, прикинув, что больше пяти килограмм малышка точно не весит.

На еду для себя у Дэрила банально не хватило наличности в кармане. Что ж, не впервой.

Пряча глаза, он швырнул смесь и подгузник на кассу и постарался выглядеть как можно менее располагающим к беседам.

— Для соседки, — буркнул он на всякий случай, расплачиваясь.

Мог бы не утруждать себя.

Сидящая за кассой Оливия, у родителей которой не было денег, чтобы отправить дочку учиться после школы, не сводила любопытного взгляда со своего босса, все ещё занятого беседой с женой.

— Приходите ещё, — дежурно улыбнулась девушка и украдкой откусила половину шоколадного батончика — на еду у её семьи денег хватало всегда.

Что ж, может быть, действительно ещё придётся.

Вот только явно уже не за товарами для ребёнка. По дороге домой Дэрил быстро прикинул, что одно только питание и подгузники за пару месяцев сожрут все его денежные запасы. Няньке платить он не сможет, а оставлять ребёнка на несколько суток — просто невозможно. Значит, его решение о том, что от ребёнка нужно как можно скорей избавиться — вполне оправдано.

Вернувшись домой и услышав уже тихий обессиленный плач, Дэрил поспешил на кухню, на ходу разрывая коробку и вчитываясь в инструкцию. Сколько сложностей! Ещё и вода обязательно горячая нужна сначала, а кормить ребёнка надо уже тёплой… Не заморачиваясь, Дэрил поставил чайник на огонь и развел смесь едва подогретой водой, решив, что, если хорошенько размешать, то все получится, как надо.

Как там у него получилось, он не знал, но младенцу вроде бы понравилось. Высосав все, девчонка наконец успокоилась и закрыла глаза. Конечно, столько орать — любому бы спать захотелось.

Когда она спала, думать о том, что её — как-никак родную кровь Дэрила — нужно отдавать чужим людям, было непросто. К счастью, спала она не так долго. А когда ещё и обгадилась…

— Я придумал тебе имя, — говорил Дэрил, держа отчаянно вопящего и покрасневшего от натуги ребёнка под струей тёплой воды. — Мелкая засранка — вот ты кто!

Целый день провозившись с малявкой, то кормя ее, то меняя подгузник, то укачивая на руках, чтоб не вопила, Дэрил едва успевал поесть, не то что сесть и задуматься о своих дальнейших планах. Но осуществлять их все равно стоило в тёмное время суток, так что, кое-как укачав вечером Засранку, он налил себе виски из недопитой Мэрлом бутылки, сел на диван, предусмотрительно отодвинувшись от помеченного вчера ребёнком места, и задумался.

Думать долго не пришлось. Вариантов было не так уж много, и пора было начинать осуществлять первый. Самый рискованный, но, если все выгорит, самый надёжный в глазах Дэрила.

Дэрил сам не знал, почему был так уверен, что миссис Джей обрадуется возвращению ребёнка. Но он помнил её с тех времён, когда сам был пацаном, и она всегда казалась ему вполне нормальной тёткой. А нормальные тетки своих родных внуков каким-то там реднекам на воспитание не отдают.

Аннель она очень любила, это было видно. Девчонка ходила в нарядных платьицах и белых гольфиках, на голове вечно было что-то невообразимое с кучей бантов и резинок, а на ногах — аккуратные туфельки. Миссис Джей всегда угощала всех приятелей дочки, к которым иногда примазывался и Дэрил, вкусными пирогами и сладкой газировкой. Она называла Аннель «мой ангел» даже тогда, когда кукольной внешности девочка стала угловатыми подростком в джинсах, а потом скромной девушкой с прямыми светлыми волосами до плеч.

Так неужто эта же миссис Джей, которую так хорошо, как он думал, знал Дэрил, может после смерти дочки так просто избавиться от её ребёнка? Нет, это странное поведение было определённо вызвано потрясением после страшного события. Может, она колёс наглоталась или ещё что…

А теперь, когда Дэрил вернет ей внучку, она просто обязана обрадоваться. Это ведь ее, родное. Тем более, что сам Дэрил от ответственности за брата уходить не собирался. Да, Мэрл тот ещё придурок иногда, но рано или поздно он поймёт, что это такое — дочка. А пока Дэрил будет по возможности помогать миссис Джей с мелкой. Если понадобится, и работу найдёт, в конце концов, теперь у него будет ради кого жить.

Пусть даже этот его смысл жизни был пока чем-то малосимпатичным и оттого сильно похожим на Мэрла -

вопящим и постоянно гадящим младенцем.

Решено — сделано. Обернув Засранку все тем же розовым одеяльцем, в котором она ему досталась, Дэрил осторожно поместил её в рюкзак, который надел себе на грудь. На плечи он накинул куртку Мэрла — великоватую для него. Так будет проще скрыть странное положение рюкзака и заглушить крики малявки, если она вдруг проснется.

До дома миссис Джей путь был недолгим, и Засранка даже не подумала проснуться. Тихо лежала в открытом рюкзаке, посапывая в такт шагам Дэрила. Прибыв на место, он не стал спешить стучать в дверь и, услышав голоса, доносящиеся из приоткрытого в честь потепления окна, направился к нему. Заглянул в гостиную — диван, два кресла, телевизор и этажерка со статуэтками — и поморщился, увидев состояние мистера Ардвидсона. Едва держась на ногах, пьяный и красный от ярости, он пошатывающейся походкой наступал на заливающуюся слезами миссис Джей, на скуле которой наливался кровью свежий синяк.

— Ещё… хоть раз… услышу…. Про это отродье… — громко говорил он заплетающимся языком. — Слышать о ней не хочу. Нет у нас… никакой… внучки!

Миссис Джей, вздрагивающая от каждого его слова, как от удара, часто закивала и начала бормотать мужу что-то успокоительное.

А Дэрил, зло сплюнув на землю, отошёл от окна, невидимый в темноте, уже опустившейся на город.

Нет, не вариант. Сцена, здесь разыгравшаяся, уж слишком сильно напоминала уже виденное им не раз в собственном детстве. И если он и может сейчас что-то дать своей племяннице, так это возможность расти в нормальной семье. Без пьянства и насилия.

Вот только где такую найти? Если он подбросит девчонку копам, они отдадут её в приют, а оттуда — к приёмным родителям. Но сам Дэрил этот путь никак проследить не сможет — такие дела обычно тщательно оберегают от посторонних глаз. А тем более от глаз родственников, отказавшихся от ребёнка. Ведь вдруг они передумают однажды?

Машинально ступая вперёд, Дэрил шёл куда глаза глядят. Свою улицу он давно покинул и сам не заметил, как пришёл в более благоустроенный район, где дома были большими, а газоны — ровно подстриженными. Здесь, на Прайс-стрит, живёт Андреа, молодой адвокат, которую послали в Трентон стажироваться. А вот дом Джеки — она ходила в школу вместе с Дэрилом, потом выучилась на что-то там связанное со строительством и вернулась в родной город, поднимать на ноги двух младших братьев после смерти родителей. Два дома напротив ещё недавно пустовали, но теперь их заняли новые копы, с которыми Дэрил пока не имел чести познакомиться, к своему величайшему счастью. А вот здесь ещё месяц назад стояла табличка «Продаётся».

Сам не зная зачем, Дэрил подошёл чуть поближе и, заметив в окне что-то, что показалось ему знакомым, сделал ещё три шага вперёд. На ярко освещённой кухне молодая женщина с длинными каштановыми кудрями ловко накрывала на стол. В углу стояла пара неразобранных коробок, но в остальном кухня казалась полностью обжитой. Прозрачные узорчатые занавески до середины окна, куча полотенец разных форм и размеров, разноцветные кастрюли и сковородки, набор ножей и баночки для специй. Скатерть на столе и полные тарелки еды. Все выглядело так аппетитно и так… уютно, что ли, что Дэрил на мгновение позабыл даже о ребенке у себя в рюкзаке и сглотнул слюну.

Конечно, он узнал эту женщину из магазина и понимал, что ему нужно идти дальше. Идти в полицейский участок, чтобы там тайком оставить ребёнка.

На кухню зашёл мужчина — тот самый из магазина, только уже не в костюме, а в домашних штанах и футболке. Он подошёл к жене со спины и поцеловал её в шею. Сел за стол и с улыбкой стал о чем-то рассказывать, не забывая о еде, которую он поглощал с нескрываемым аппетитом. Женщина села рядом и, отщипывая по кусочку то от того, то от другого, кивала и задумчиво улыбалась ему в ответ.

Настоящая идиллия. Семья. Именно такая, которая должна быть у всех. Именно такая, о которой когда-то давно, в бытность свою мальчишкой, мечтал Дэрил. Именно такая, какую он хотел бы для Мелкой Засранки.

А почему бы и нет?

Он даже отступил на шаг, сражённый внезапной, совершенной дикой и оттого ещё более привлекательной идеей. Почему бы не оставить ребёнка здесь? Почему бы не подбросить его этим людям, новым в городе, которые выглядят гораздо лучше миссис Джей с её ненормальным мужем-шведом и самого Дэрила, ничего о детях не знающего?

И даже если эти двое не захотят оставлять девочку себе, что скорее всего, не стоит питать лишних надежд, Дэрил по крайне мере снимет с себя всю ответственность за подбрасывание ребёнка в полицейский участок. Так его там точно никто не застукает. Идеальный план.

Колебался он недолго. Увидев, что мужчина допивает свой кофе и что нигде поблизости не видно даже бутылки пива, не то что чего-нибудь покрепче, Дэрил быстро скользнул к входной двери. Оглянулся, убеждаясь, что по улице никто не идёт, и осторожно достал малышку из рюкзака. Неловко, стыдясь перед самим собой своего порыва, коснулся губами её лба и положил её у порога. Громко постучал в дверь и метнулся к так кстати растущему рядом густому кустарнику. Роза чероки — скоро зацветет...

Присев, он затаил дыхание, видя, как дверь открывается и оттуда показывается женщина с заранее заготовленной для соседей улыбкой на губах. Улыбка поблекла, брови нахмурились и вот она наконец посмотрела вниз. Замерла на месте, поднесла ко рту руку и неуверенно наклонилась. Взяла ребёнка и сделала несколько шагов вперёд. Осмотрелась на пустынной улице и вернулась к своему порогу. Оглянулась несколько раз, прижала мелкую к груди и скрылась за дверью.

Выждав пару минут, Дэрил тихо по стенке обошел дом и снова оказался у того же окна. Остальные окна были не освещены. И действительно — женщина сразу направилась на кухню и теперь стояла спиной к окну, все ещё держа малявку на руках и о чем-то говоря с мужем. Как Дэрил ни старался, он не мог услышать ни слова: окно было заперто.

Мужчина слишком счастливым не выглядел. Было в его лице что-то такое… Дэрил никак не мог найти определения этому чувству, понимал лишь, что оно какое-то странное и уж точно не подходящее к ситуации. Потому что это была не растерянность, не раздражение и даже не ярость, которые могли возникнуть в подобной ситуации. Но Дэрил и раньше обычно не мог правильно считывать эмоции людей, а потому он решил не заморачиваться.

Он собирался оставаться здесь, пока семья не определится с решением и не выйдет из дома с ребёнком на руках. Но женщина явно никуда не собиралась. Она села на стул и, заглянув в лицо проснувшейся малявке, что-то ей сказала. И улыбнулась. Улыбкой, от которой у Дэрила что-то защемило в груди. Неужели оставит?

Махнув рукой, мужчина, этот Пелетье, вышел из дому, и Дэрил едва успел найти убежище в соседнем дворе, чтобы не столкнуться с ним, спешащим к гаражу. Не вполне ещё понимая ситуацию, он решил задержаться и снова прильнул к оконному стеклу, но на кухне уже никого не было.

Дэрил снова обошел дом по кругу и нашёл женщину в одной из комнат, обстановку которой из-за штор было видно лишь частично. Семья не бедствует, это точно. А женщина явно любит детей. Что ж, кажется, Мелкой Засранке повезло. Интересно, если Пелетье поехал не за копами и они её оставят, то как они её назовут?

Пелетье вернулся без копов. Он вошёл в дом с двум большими пакетами с эмблемой собственного супермаркета и вывалил их содержимое перед покачивающей на руках ребёнка женщиной. Коробки со смесью, подгузники и что-то ещё, с чем сам Дэрил не успел познакомиться во время своего пребывания с девочкой. Столько всего не покупают, если собираются отдавать ребёнка в приют. А значит… Значит, племяшке реально повезло.

— Я за тобой присмотрю, мелкая, — прошептал Дэрил и, бросив последний взгляд в окно на новую семью своей племянницы, с чувством выполненного долга отправился домой.

А сюда он ещё вернется.

Несмотря на то, что к дому Пеллетье Дэрила тянуло гораздо сильней, чем в лес, он все-таки выбрал охоту. Потому что прекрасно понимал: в ближайшие дни лучше на той улице вообще не появляться. Вроде бы и забрали эти люди ребёнка, но кто их знает: навсегда или ещё будут искать и ждать родных девочки? Да и копы там живут молодые, если Пеллетье поделятся с ними подробностями о появлении в их доме младенца, они могут усилить бдительность и обратить внимание на слоняющегося там почём зря Дэрила.

Нет, рисковать пока не стоит. Вот привыкнут Пеллетье к девчонке, успокоятся, перестанут оглядываться по сторонам и выглядывать в окна с мыслью, что вот-вот явится кто-то, претендующий на вечно кричащую мелочь, тогда и сходить к ним можно будет. Тихо и аккуратно, так, чтобы никто ничего не заметил.

На охоту Дэрил собирался основательно, планируя без хорошей добычи не возвращаться: деньги никогда не помешают. И спустя две недели он добился своего, с трудом дотянув дикого кабана до байка и накрыв его вместе со связкой кроликов брезентом. Весь город, конечно, догадывался, что Дэрил Диксон не гулять с арбалетом по лесу ходит, но лицензию он не покупал принципиально и потому лишний раз добычей не светил.

Это раньше тут всем заправлял шериф Грегори со своими верными помощниками, а теперь двое из них ушли на пенсию, а на их место пришла парочка молодых копов, больше всего желающих выслужиться. Хотя если большой любитель мяса прямо из леса Грегори хочет по-прежнему питаться именно им, он разберётся со своими ребятами.

Как оказалось, он нашёл совсем другой выход — как всегда, исключительно в свою пользу.

— Отлично! Отлично Дэрил, ты как всегда вовремя. — Осмотрев товар, он начал отсчитывать деньги из толстой пачки, слюнявя пальцы. — Держи, заработал!

Быстро пересчитав их — пусть в школе у него с учебой и не ладилось, читать и считать для своей выгоды он умел отлично, — Дэрил нахмурился.

— Здесь меньше обычного.

— На десять процентов, — кивнул Грегори и пожал плечами. — Сам понимаешь, времена меняются и теперь я рискую гораздо больше прежнего. Если тебя не устраивает новая цена, можешь поискать себе другие точки сбыта. Правда, в таком случае мне придётся поинтересоваться твоей лицензией и разрешением на все оружие, имеющееся в твоём доме и на тебе самом.

Присев на раскладной стул, всегда стоящий в просторном гараже, где Грегори совершал сделки с Дэрилом, а возможно, и не только с ним, он вздохнул с притворным отчаянием.

— Ты же понимаешь, как я дорожу нашим сотрудничеством. Но сейчас я действительно рискую. И не как ты, каким-то там штрафом, а своей должностью — то есть всей моей жизнью. Ты же знаешь, для меня работа — это и семья, и любимая женщина.

Дэрил отлично знал, что семьи у Грегори не было. Но не потому, что он так предан своему делу, что времени на неё не имеет, а потому что его семьёй давно стал алкоголь. Не обходилось и без девиц лёгкого поведения — о совсем не тайной страсти шерифа к женскому полу, особенно молодому и свежему, был в курсе весь город. Но Грегори был удобным шерифом. Удобным для всех — он справлялся с задачей поддерживать видимость порядка в довольно спокойном городке, где редко случалось что-то серьёзней драки и кражи кошачьего корма из магазина, и в то же время был вполне лоялен к таким лёгким правонарушителям, как Дэрил, стараясь с каждым из них заключать выгодные ему сделки. И всем было хорошо!

Дэрил, конечно, понимал, что шериф из этого слизняка на самом деле так себе, но другого он, как и многие другие, не хотел. Пусть будет так — хоть и неправильно, зато без проблем.

— Ты так боишься своих новых парней? — хмыкнул Дэрил, ещё раз пересчитывая деньги и все-таки пряча их в карман жилета.

Увидев, что сделка состоялась, Грегори заметно расслабился, хохотнул и весь засветился, доставая из крошечного холодильника банку дешевого пива, которое явно держал для гостей. Сам же он предпочитал что покрепче и подороже. Бросив Дэрилу пиво, хозяин налил себе немного виски в стакан и пожал плечами.

— Боишься-боишься… Я вообще осторожный человек, Дэрил… А они ребята амбициозные и трудолюбивые. Один, Уолш, не видел ещё? Нет? Так вот, у него я сразу слабость заметил — падок на женский пол. Уже Доун мою по полной программе обхаживать начал. Она девочка стойкая, — Грегори, который и сам не первый год пытался склонить девушку к чему-то поинтересней рабочих обязанностей, причмокнул, — пока не сдаётся. Так что этот вполне занят. А вот второй, Граймс, — та ещё морока на мою голову. Даром что у него ребёнок маленький, месяца ещё нет — все равно на работе выкладывается по полной, в дела старые лезет, докапывается до всего.

При упоминании ребёнка успевший несколькими глотками допить ледяное, что было особенно приятным в этот жаркий день, пиво, Дэрил насторожился.

Младенец? У копов? Не значит ли это, что Пеллетье все-таки решили отдать ребёнка и обратились к соседям за помощью? А те не захотели сдавать девочку в приют и удочерили? Чёрт, Мэрл же прибьёт Дэрила, если узнает, что его дочку будут воспитывать какие-то там копы! И ладно бы в самом деле какие-то, а тут по словам Грегори выходит, что коп честный и трудолюбивый, прямо с большой буквы Коп, не меньше!

— Ребёнок? — переспросил он, надеясь, что Грегори не обратит внимания на его интерес.

— Пацан вроде, — кивнул тот, любовно косясь на тушу у своих ног.

Интересно, кто ему разделывать её на мясо станет? Вряд ли он сам таким занимается.

— М-м-м, — облегчённо вздохнул Дэрил.

Значит, просто совпадение. Или пора уже заморочиться тем, что у Мэрловой малявки все детство под боком будет коповский сыночек, который потом, возможно, её ещё и в койку затащит?

Стараясь отогнать от себя эти дурацкие мысли, Дэрил отлепился от стены, к которой прижимался спиной, и собрался было прощаться, когда разморенный алкоголем Грегори снова заговорил.

— У Пеллетье этих, слыхал, да, что магазин тут новый открыли, тоже ребёнок. Они ещё к Граймсу заходили спрашивали, как оформить девчонку. Она у них прямо в дороге родилась, можешь себе представить? Это же надо — прямо в машине, — покачал он головой.

А сам небось думал, как быстро сверкали бы его пятки, если какая-нибудь женщина решила рожать, находясь с ним в одной машине!

Дэрил только неопределенно хмыкнул в ответ и, кивнув на прощание подлившему себе ещё виски шерифу, который в честь воскресенья на работу не спешил, отправился к себе.

И у самого порога обнаружил несколько так и не использованных подгузников, тут же напомнивших ему о Мелкой Засранке. На кухне посреди стола стояла почти полная коробка смеси, которую он, поколебавшись, решил попробовать прямо ложкой — чего выбрасывать продукт? Смесь оказалась странной на вкус, но вполне съедобной, особенно если запивать её остатками растворимого кофе из покрывшейся ржавчиной банки.

Отличное дополнение к жаренной на костре белке на обед, которую Дэрил приговорил ещё в лесу.

Все эти напоминания о племяннице не дали ему спокойно лечь спать. Выбросив мусор, он так и не смог вернуться в дом. Выкурил в замешательстве несколько сигарет и, не понимая, что его так сильно тянет к этой девчонке, принесшей ему одни только неприятности, отправился проверить, как там она.

Он ведь обещал, в конце концов! Пусть даже она и не слышала.

Подойдя к дому Пеллетье в сумерках, Дэрил покосился по сторонам: живущие рядом копы немного нервировали. Но никого на улице видно не было, а сам он, весь в чёрном, старался сливаться с густыми кустарниками, отделявшими один двор от другого.

Мелкую Засранку, у которой наверняка уже было какое-то нормально имя, этим вечером увидеть он не смог. Сквозь небольшую щель в окне одной из комнат он увидел сидящего на диване перед телевизором главу семьи. А женщину, о имени которой он также не мог даже догадываться, — на кухне.

Она мыла посуду, погрузив покрасневшие руки в полную раковину мыльной воды, и Дэрил тщетно пытался увидеть где-то рядом ребёнка. Может быть, уже спит? Или Грегори слишком много выпил с утра и перепутал все на свете, и здесь уже никакого ребёнка нет?

Бросив последний взгляд на спину занятой своим делом женщины, Дэрил так и ушёл ни с чем, твёрдо решив вернуться сюда днём.

В конце концов, ну кто его здесь заметит в полдень рабочего дня? Почти все будут на работе, и глядеть на Дэрила Диксона, шагающего по чужой улице в чересчур благополучном для него районе, никто не станет.

Он так и сделал, придя на это же место следующим днём, и оказался вознагражден зрелищем укачивания Мелкой Засранки. Когда он появился у окна кухни, женщина как раз поставила в раковину опустевшую бутылочку и поудобней перехватила ребёнка, ласково прижимая его к своей груди.

Дэрил даже дыхание затаил, глядя на то, с какой нежностью смотрит в крошечное личико миссис Пеллетье. Она медленно покачивала руками, а её губы слегка шевелились: наверное, говорила что-то или пела песню для малявки. Непослушная прядь волос, таких кудрявых, что ни о каком послушании не могла идти речь в принципе, упала ей на лицо, и она смешно поморщилась, а потом попыталась сдуть волосы. Нахмурилась, раздражённо повела плечом — наверное, локон щекотал её. Посмотрела на ребёнка и улыбнулась, лишь еще раз слегка поморщившись, — волосы ей по-прежнему мешали, только убирать их она уже не осмеливалась.

Ещё несколько секунд, и женщина, продолжающая качать Мелкую Засранку, повернулась к открытой двери, ведущей из кухни, и неторопливой походкой направилась в ту сторону. А Дэрил даже о племяннице своей на мгновение забыл, наблюдая за её покачивающимися под длинной юбкой бедрами. Словно он приходил посмотреть не на девочку, а на её мать.

Мать? Или кем она теперь малявке приходится?

Раздражённо качнув головой, Дэрил торопливо оглянулся: сколько он простоял вот так, пялясь в окно на чужую и, более того, вполне счастливую в браке женщину, даже о мерах предосторожности позабыв?

Нет, так дело не пойдёт. Больше он сюда ни за что не явится. Этот нездоровый порыв, который, оставив в теле после себя какое-то сладко-тянущее томление, нужно пресечь на корню! Дэрил убедился в том, что Мелкую Поганку эти люди оставили себе? Он убедился в том, что с ней обращаются, как положено? Он может быть спокоен? Да, да и еще раз да.

А значит, путь к дому Пеллетье ему отныне заказан.

Если бы он мог догадаться в момент принятия этого решения, что оно практически неисполнимо…

Верный своему решению, Дэрил ближайший месяц даже не подходил к дому Пеллетье, хотя тянуло его туда очень сильно. Он пропадал в лесу, а когда был дома, бездумно смотрел все, что показывали по телевизору, лениво переключая каналы во время рекламы, и постоянно боролся с самим собой. С мелкой все хорошо — она в проверках не нуждается. А её новая мать тем более.

И все-таки взглянуть бы хоть одним глазком на жизнь племянницы, о какой она даже мечтать не смела бы, если бы не ловкость Дэрила в поиске для неё новой семьи, хотелось до безумия. На неё или снова на длинные кудри, тонкие руки и так соблазнительно покачивающиеся бедра миссис Пеллетье?

Вот ведь угораздило его! И что в ней такого интересного? Почему он в тот раз так сильно залип на её лицо и тело? Будто по городу ежедневно не ходит с десяток женщин и девушек куда краше. Обычно Дэрил в их сторону даже не смотрел, ну или оценивающе поглядывая искоса, так, чтобы не заметили и не фыркнули презрительно. Поглядывал и забывал уже через несколько секунд.

Да и что там было помнить? Все эти ноги от ушей и торчащие сиськи? Толку с них. Однажды Дэрил, решив, что хватит уже позориться и позволять Мэрлу называть себя последним девственником в Трентоне, согласился переспать с одной из девиц в компании старшего брата.

Сейчас он бы даже не вспомнил, как её звали, это было около десяти лет назад. В голову приходило только то, что у неё были очень длинные чёрные волосы, почти до талии, и очень худые, с выпирающими косточками, бедра. Он тогда немало выпил, а потом, с трудом натянув презерватив, честно сделал своё дело, навалившись на громко охающую девицу. Походу, ей было мало, и через полчаса она уже громко стонала в комнате Мэрла. Но Дэрил нисколько не расстроился, ведь сам он в тот раз ничего сверхъестественного, ради чего стоило бы ухаживать за женщинами или платить им, не испытал.

Мэрл ещё долго доказывал, что все это из-за волнения и что второй раз будет лучше, но Дэрилу даже не хотелось пробовать. Он вообще не понимал, почему люди этому всему придают так много значения. Даже глядя на почти раздетых летом девиц, он не испытывал возбуждения, лишь лёгкий интерес. В какой-то книге он прочитал однажды, что самое сильное желание испытываешь лишь при влюбленности, но влюбляться он, по всей видимости, не умел. И хорошо. Проблем меньше.

И теперь этот странный интерес к чужой женщине приводил Дэрила в замешательство. Но может быть, эта реакция была вызвана усталостью после охоты и нервным напряжением из-за переживания о судьбе Мелкой Засранки?

Как показал тот же самый день, в который в голову Дэрила пришла эта спасительная мысль, нет.

Ведь точно такая же реакция при виде ее — замереть на месте и смотреть-смотреть-смотреть — повторилась. Дэрил и мысли задней не имел, возвращаясь из магазина с карманами, забитыми пачками сигарет, через местный парк. А потом вдруг увидел её. Хмурящуюся, то и дело заправляющую не слушающиеся её пряди под резинку, которой были собраны её волосы, и тщетно пытающуюся справиться с тяжелой коляской на высоченной лестницей.

Неужто она до сих пор не знает, что если пройти чуть дальше, можно спокойно подняться по широкой заасфальтированной тропе, не утруждаясь этими никому не нужными, чертовски высокими и неудобными ступенями?

Почему Дэрил не отвернулся и не ушёл, он и сам не знал. Наверное, потому, что женщина уже дошла до середины и стояла там, покрасневшая от усилий и чувства собственной беспомощности, не в силах двинуться ни вверх, ни вниз со своей громоздкой коляской. А рядом не было никого, кто мог бы ей помочь.

Никого, кроме Дэрила.

Который, мысленно выругавшись на эту глупую курицу и на самого себя, неспособного пройти мимо, подошёл и оттеснил испуганно захлопавшую глазами женщину от коляски. Быстро затащил её на самый верх и, не успев даже посмотреть на племянницу, замер под взглядом миссис Пеллетье, полном испуга и еще чего-то, смахивающего на угрозу.

— Вы… — задыхаясь поговорила она, хватаясь за ручку коляски, которую Дэрил уже отпустил.

— Пожалуйста, — язвительно хмыкнул он.

Собрался уходить, но женщина, такая чертовски непредсказуемая, схватила его за рукав рубашки. Он дернулся, а она покраснела.

— Простите, ради бога! Вы просто так неожиданно… я ничего не успела понять. Спасибо большое!

— Угу, — кивнул Дэрил и непонятно зачем добавил: — Там двести метров направо пройти — и без ступенек можно наверх добраться.

— Да? А меня когда подруга пригласила на детскую площадку посмотреть, на будущее, знаете, я сюда дошла и очень удивилась: что ж они её в таком труднодоступном месте поставили? А оказывается, тут другая дорога есть.

Дэрил снова кивнул и, пользуясь болтливостью этой нервной на вид дамочки, покосился в сторону коляски. Дрыхнет. Сытая на вид. А что ещё человеку для счастья надо: поспать, поесть и чтоб не дергали? Походу, Мелкая Засранка счастлива.

— София любит спать на улице, — широко улыбнулась женщина, перехватив его взгляд. — А как ваш ребёнок? Надеюсь, смесь подошла?

Пробормотав что-то неразборчиво, Дэрил лишь кивнул и поспешил свалить куда подальше от такой памятливой дамочки. Нужно держаться от неё подальше, пока она на весь город не растрезвонила о его несуществующем ребёнке.

И тут он понял, что только что услышал. София. Они назвали Мелкую Засранку Софией. Он и сам не знал, нравится ему это имя или нет, и, оглянувшись на пустой парковой аллее, пару раз проговорил его вслух. София. Ничего так, вроде бы.

Вслед за именем явилась и бабка. Бабка Софии, в смысле та, которая родная. Миссис Джей постучала в дверь Дэрила следующим вечером и, когда он нехотя открыл, с порога спросила:

— Где моя внучка?

— Чего? — хмыкнул он.

— Моя внучка, — с расстановкой повторила миссис Джей и, оттеснив его плечом, проникла в дом.

Поморщилась при виде неказистой обстановки, уже десять лет как требующей хотя бы просто уборки, если не основательного ремонта, и внимательно огляделась. Так, словно бы искала здесь девчонку или следы её пребывания в доме. Она серьёзно?

— Где она, Дэрил?

— Какого хрена, леди? Вы приносите ее сюда, — он картинно махнул рукой на свою гостиную, в которую ему пришлось пройти вслед за гостьей, — говорите, что она нахрен вам не нужна, а через два месяца являетесь проведать? Или как, блин?

— Я хочу знать, что с моей внучкой, — повторила женщина и устало опустилась на скрипнувший под её весом диван.

Как раз на место, помеченное Мелкой Зас… Софией.

— То есть вы её сюда как мусор принесли, отлично зная, что Мэрлу она нахрен не нужна, а теперь хотите знать? — не мог остановиться Дэрил.

Он прекрасно помнил ту сцену в доме миссис Джей и помнил, что инициатором избавления от родной внучки был её муж. Но, чёрт побери, могла бы не приносить её тогда именно так! Могла бы сказать, что ей не пофиг. Могла бы придумать вместе с Дэрилом, что делать дальше. А то она переложила свою проблему на чужую голову, а теперь…

— Я знала, что Мэрлу она не нужна, — вздохнула миссис Джей, вдруг поникнув. — Как и моя Аннель.

Её седые волосы падали на плечи немытыми сосульками, а тёмное платье висело на ней балахоном. Дэрилу почему-то вдруг вспомнилась та женщина. Пеллетье. Он только теперь понял, что ему в ней все время казалось странным. Её одежда. Больше подходящая немолодой и очень необеспеченной женщине, скрывающей оплывшую фигуру за непригодными тряпками. Но разве той, ровеснице самого Дэрила, как ему казалось, есть что скрывать?

— Но ты ведь хороший мальчик. Я помню, каким ты был. Хулиганом, конечно, но добрым. И Аннель ты нравился. Знаешь, когда я узнала, что она сошлась с этим твоим Мэрлом, я спросила: почему не с Дэрилом? Не то чтобы я мечтала видеть в зятьях Диксона, но если уж выбирать из вас двоих…

— Я не шарю в детях. У меня нет ни бабок, ни времени с ними сидеть, — почувствовал себя обязанным оправдаться Дэрил.

— Я понимаю, мальчик мой, я все понимаю, сама не знаю, почему я в тот момент отнесла её сюда. Я же знала, что Мэрл уезжает и ему плевать на малышку. Я понимала, что ты не сможешь за ней ухаживать. Но я была не в себе. А теперь… я была у Грегори, ты уж прости, что не зашла сначала к тебе, но мне было…

Очевидно, ей было стыдно, но признаться в этом миссис Джей не нашла в себе решимости. Вместо этого она сделала глубокий вдох и подняла покрасневшие слезящиеся глаза на Дэрила.

— Он сказал, что в нашем городе в последний год не было никаких найденных детей, никто не поступал ни в больницу, ни в полицию. Пришлось ему что-то соврать о том, что я якобы слышала детский плач как-то вечером на нашей улице и заволновалась, так как маленьких детей ни у кого нет. Николас, тот ведь сразу начал говорить, что нет у него ни дочки, ни внучки, похоронили мы Аннель тихо, рожала она в соседнем городе, и все думают, что ребёнок умер вместе с ней при родах. Но, Дэрил, если девочки нет у тебя и если ты её не отдал туда, где о ней могут позаботиться, то где она? Её… — миссис Джей понизила голос, с трудом выговаривая слова. — Ее забрал с собой Мэрл? Забрал, чтобы… Господи, мне ничего иного, кроме того, что он мог выбросить ее по дороге, в голову не приходит. Дэрил, скажи, что это не так! Умоляю!

— Мэрл её не забрал, — сообщил он.

И задумался. Женщину, хоть она и поступила хуже некуда, было жаль. Все её беды от мужа, разве не такой же в своё время была мать Дэрила? Но говорить ей о том, куда именно подевалась её внучка, нельзя. Ребёнок уже принадлежит Пеллетье и попытка что-то изменить, которую может предпринять миссис Джей, ни к чему хорошему не приведёт.

— Она в Вирджинии. У наших дальних родственников, — наконец сказал Дэрил, ковыряя носком ботинка и без того дырявый ковер, изначальный цвет которого не мог вспомнить даже он сам. — Они не могут иметь своих детей.

— Они её любят? Скажи мне! Они любят её? У них хорошая семья? Как её называли?

— Со… Сандра, — торопливо исправился он. — Её любят. И семья нормальная. Все друг к другу нормально относятся, без попоек там и драк всяких.

— Правда? — сквозь слёзы переспросила миссис Джей. — Спасибо тебе, Дэрил. Как бы я хотела, чтобы её жизнь сложилась лучше, чем у Аннель.

Она ушла, на ходу произнося слова молитвы, а Дэрил похвалил себя за сообразительность.

Тогда он ещё не знал, что невольно соврал своей гостье, говоря о благополучии семьи, в которую отдал свою маленькую племянницу.

Первые сомнения у него зародились после разговора с Джеки.

Вообще, Дэрил не планировал общаться со старой знакомой, но, когда она встретила его на своей улице, рядом с домом Пеллетье, и радостно поинтересовалась, не её ли он решил наконец навестить, ему не оставалось ничего, кроме обречённого кивка.

В доме Джеки он был уже не первый раз. Когда-то давно, ещё в детстве, его глубоко поразила роскошная, по его тогдашним меркам, обстановка дома, принадлежавшего каким-то ниггерам. Про «каких-то ниггеров» говорил отец, и в этом единственном ему всегда вторил Мэрл. Сам же Дэрил никогда не понимал, к чему делить людей по цвету кожи. Он, в общем-то, и к геям всяким вполне сносно относился, лишь бы его самого не трогали, а там пусть делают, что хотят.

Это можно было назвать его девизом по жизни — люди, по его разумению, могут жить так, как им нравится, главное только подальше от него.

— Без родителей все не так, правда? — вздохнула Джеки, которая и сама непривычно выглядела с короткой стрижкой и в деловом костюме.

И действительно, в этом доме теперь словно чего-то не хватало. Какой-то неуловимой атмосферы, так искусно создававшейся миссис Прескотт в своё время. Джеки хоть и была похожа на свою мать, но на обустройство дома и поддержание порядка столько времени не имела. Беспечно смахнув с дивана наколенники своего младшего брата Ноя, она ногой задвинула куда подальше футболку старшего Боба и с улыбкой пожала плечами, глядя на усевшегося в кресло напротив Дэрила.

— Мальчишки! Я устала за ними убирать, а потому теперь у нас постоянный бардак.

— Нормально, — буркнул он и, чтобы занять чем-то руки, отпил из стакана воду, на которую согласился, чтобы не обидеть хозяйку.

Чёрт, и угораздило же его сегодня снова пойти к этому дому, чтобы посмотреть на свою племянницу при свете дня! И угораздило же Джеки вернуться пораньше и почти застукать его на месте преступления! Ведь чем не преступление: тайное наблюдение за чужой женщиной с ребёнком?

— Ну, рассказывай, как у тебя дела? Мэрл снова уехал?

— В армию, — кивнул Дэрил. — А так все путём. Как всегда.

— Да уж, — грустно улыбнулась Джеки. — Я всегда от тебя слышу «все путем», но не всегда оно значит именно это. Когда я уже услышу от тебя честное и искреннее «хорошо»?

— Скажи сама, что все у тебя хорошо, и норм.

— У меня действительно все хорошо. Я познакомилась с отличным парнем, хоть пока все ещё только начинается и загадывать рано. Но я хочу, чтобы и у остальных было так же. Особенно у тебя, ты заслужил.

Дэрил даже поперхнулся глотком воды. Заслужил? Чем это? Тем, что к нему в детстве плохо относились в школе? Тем, что его избивал отец, что довольно быстро приметила глазастая и постоянно лезущая не в своё дело Джеки? Тем, что у него умерла мать? Тем, что брат только и делал, что сбегал куда подальше, предоставляя Дэрилу разбираться во всем самому?

Разве все это — его заслуга?

— У тебя вроде куча новых соседей, — перевёл тему Дэрил и похвалил сам себя: если повезёт, можно заодно и интересующей его информацией разжиться. — За них и переживай.

— Переживаю, — деловито кивнула Джеки, и в её глазах зажглись огоньки веселья. — Один из соседей, Шейн Уолш, просто неисправимый бабник! К добру это не приведёт, тем более что у его друга Рика Граймса молодая и заметно скучающая с маленьким ребёнком жена. А ещё одна моя соседка Андреа — настоящий трудоголик. И к мужчинам у нее отношение специфическое. Эх, боюсь, из её дома я еще не скоро услышу детский смех.

— Словно сама не говорила в школе, что нахрен всех этих спиногрызов.

— А я и сейчас говорю так! Мне нужно братьев на ноги поставить. А у Андреа только её сомнительная в нашем городке карьера. Не факт, конечно, что она тут задержится… Ну что ж, это жизнь: кто-то уезжает, кто-то приезжает.

У Джеки на лбу появилась крошечная морщинка — верный знак того, что она чем-то опечалена. Дэрил приподнял бровь в знак заинтересованности, и подруга детства вздохнула.

— Вот за кого я всерьёз переживаю, так это за Кэрол.

— Кэрол?

Он спрашивал, а сам уже знал, нутром чуял, кто такая Кэрол. Кэрол Пеллетье.

— Эта семья заселилась сюда позже всех. Он открыл супермаркет недалеко от тебя, может, ты уже заходил, — Джеки дождалась нетерпеливого кивка Дэрила и продолжила: — А она, как и Лори Граймс, с маленьким ребёнком дома сидит. Вот только выглядит куда как хуже Лори. Не то чтобы она выглядела несимпатичной или болезненной, но что-то… Она как-то странно одевается. Странно шарахается, если заговорить с ней на улице, хотя вообще очень милая и приветливая — стоит только заговорить. И выходит она очень редко. На прогулку с ребёнком, как по часам, и все. Даже продукты из супермаркета ей возит муж. Я как-то поинтересовалась ненавязчиво, может, роды тяжело прошли, со здоровьем плохо, помощь нужна, но она ответила, что абсолютно здорова.

— Так что не так? — искренне не понял Дэрил.

— Я сама не знаю, что. Просто… ощущение какое-то, что ли. Она несчастна, я это чувствую точно так же, как чувствовала, что ты не просто так прогуливаешь школу.

Ну да, Дэрил школу просто так действительно не прогуливал. Только отлеживался после регулярных избиений отца в своей комнате. Приходил на неделю и снова зализывал новые раны.

— И я не понимаю, почему она несчастлива. И меня это бесит, — рассмеявшись, признала свою слабость Джеки. — Я хочу помочь, но чем я могу помочь, если не могу даже угадать, что с ней не так? У нее замечательная малышка, здоровая и, по сравнению с моими братцами в младенчестве, очень спокойная. У неё дом — полная чаша, хоть по ней самой этого не скажешь. Её муж… Может быть, все дело в нем? Но он приезжает с пакетами еды, целует её у двери, улыбается. Я его ни разу не видела пьяным или злым… На улице, во всяком случае.

— Короче, я все понял, — выслушав подругу детства, припечатал Дэрил.

— Правда? — распахнула она глаза, приготовившись выслушать страшную тайну Кэрол Пеллетье.

— Угу. Тебе просто скучно, когда у всех все нормально, и ты начинаешь себе придумывать всякую фигню про новых соседей.

Он ловко поймал брошенную в него подушку и встал с дивана, не сдержав кривой, но уж такая она у него была, улыбки. Как бы там ни было, а повидаться с Джеки было неплохо. И узнать, что у неё все отлично и даже парень имеется. Вот уж кто заслуживал счастья в полной мере, так это именно она, всегда и во всем помогающая всем, кто требовал этой помощи. Даже если такие, как он, Дэрил, от этой помощи всеми силами отказывались и порой даже отбивались.

Уже давно покинув Прайс-стрит, Дэрил никак не мог выбросить из головы разговор с Джеки. И вовсе не потому, что его так уж сильно интересовала эта Кэрол, которая и ему тоже показалась какой-то странной. И привлекательной. Но это тоже было странным, а потому это можно было не учитывать. Да и вообще стоит ли думать о её странности ему? Тому, который подбросил родную племянницу совершенно чужим людям на свой страх и риск? И почему бы ей не быть странной? Если бы она была вполне нормальная, она бы просто отдала ребёнка в приют. А эта забрала себе. Так что её странность ему только на руку. И точка.

Но вместо точки в сознании Дэрила по-прежнему оставалось многоточие, и потому он, соблюдая все меры предосторожности, уже третий вечер подряд приходил к дому Пеллетье, чтобы понаблюдать за поздним ужином маленькой семьи или за тем, как Кэрол в одиночестве моет посуду.

Вот и сегодня он медленно скользил взглядом по её спине, борясь с желанием закурить, — дамочка же не слепая, может и заметить пепел и окурки прямо под своим окном.

Кэрол, теперь он наконец мог хотя бы мысленно называть её по имени, поставила на подставку последнюю вымытую тарелку и неторопливо промокнула руки кухонным полотенцем. Дэрил уже приготовился уходить со своего наблюдательного пункта, ведь чего ему еще ждать? Как и обычно, через минуту она уже покинет помещение, выключив на прощание свет.

Но тут вдруг на кухню вошёл её муж.

Он подошёл к ней, все ещё стоящей у раковины и о чем-то задумавшейся, со спины и обнял её. Склонился к ней, касаясь губами шеи. Запустил руки под платье, поднимая его почти до самых бедер прямо на глазах Дэрила.

Она не шевелилась. Стояла столбом, и только неестественно прямая спина говорила о том, что она чем-то недовольна. Чем? Это ведь её муж, они вроде как счастливы вместе. Или не очень?

Пеллетье вдруг отступил от жены на шаг — кажется, она что-то ему сказала — и с искаженным яростью лицом заговорил сам. Он говорил долго, но она даже не поворачивалась. Тогда он развернул её силой и буквально швырнул лицом на обеденный стол.

Тот самый, с золотистой скатертью и неизменным букетиком цветов посередине. Тот самый, который Кэрол старательно накрывала каждый вечер аппетитно выглядящими блюдами, приготовленными ею собственноручно. Тот самый, который казался неискушенному Дэрилу едва ли не образцом семейного счастья, которое, как говорят, иногда случается.

Схватив зажмурившуюся Кэрол, по щекам которой потекли слёзы боли или, может быть, обиды, за длинные волосы, Пеллетье задёрнул подол её платья ей на спину и торопливо расстегнул ширинку. От первого же резкого толчка она широко распахнул глаза, глядя прямо в окно невидящим взглядом светлых глаз.

А Дэрил метался у окна, как загнанный в ловушку зверь. Он не мог смотреть на это. И он не мог ничего поделать. Ну в самом деле, что ему делать? Бежать в дом и стучать в дверь? Так ситуацию он этим не исправит. Бить этому мужику морду? Так откуда ему знать, может быть, его жену такое обращение вполне устраивает? Дэрил и сам помнил, как однажды к ним в дом постучался сосед, пытающийся помочь избиваемой отцом матери. Самое странное, что на этого соседа в итоге напустился не только разъярённый отец, но и сама мать. Мол, не лезьте в чужие дела. Мы муж и жена, мы сами разберёмся.

И ведь, действительно, как-то разбирались долгие годы. Раз мать так и не ушла. Или её смерть и была своеобразным уходом?

Наконец бросив в окно ещё один взгляд, Дэрил лишь бессильно сплюнул на землю. Пеллетье уже ушёл — много времени ему не понадобилось. А Кэрол — он не сразу заметил её за столом — лежала прямо на полу, вздрагивая всем телом. Плакала.

Вот и отличная семья для Маленькой Засранки… Но кто же мог знать?

В последующие месяцы Дэрил что только не передумал. Он думал о том, что нормальных семей все равно не бывает и в каждом доме имеются свои скелеты. Думал о том, что его не должно волновать, как именно муж предпочитает требовать с жены выполнение супружеского долга, и о том, что, если увидит когда-нибудь, что Софию бьют, то сразу будет решать, как забрать ее оттуда. Украсть, увезти, спрятать.

И плевать на то, что он сам её туда подбросил, бить его маленькую племянницу не смеет никто, даже когда она вырастет!

Он думал едва ли не больше, чем всю предыдущую жизнь. И часто, слишком часто, чтобы это было безопасным, ходил проверять ситуацию в семье Пеллетье.

Дэрил приходил по вечерам, которые с наступлением осени стали довольно ранними. Теперь можно было увидеть гораздо больше, чем раньше. Теперь можно было понаблюдать за тем, как растёт София. За тем, как она улыбается, как машет руками, пытаясь поймать игрушку, как сидит на специальном стульчике, как ест из ложки, как ползает по кухне, мешаясь под стройными ногами матери, как радостно заливается смехом, перебирая в крошечных пальчиках рождественский венок, как неуверенно стоит на двух ногах, не решаясь пока сделать шаг вперёд.

Теперь Дэрил замечал то, что глава семьи всегда с довольным видом рассказывал что-то за ужином. Говорил о себе. И никогда ни о чем не спрашивал свою жену. То, что Кэрол лишь делала вид, что слушала его, застывшим взглядом уставившись в какую-то точку. То, что она вздрагивала, слыша звонок в дверь, извещающий о его приходе. То, что она никогда не касалась его, не проводила рукой по волосам, не обнимала, не целовала. То, что он почти не обращал внимания на ребёнка. А иногда, наконец заметив его присутствие в собственном доме, раздраженно морщился.

А ещё Дэрил не только замечал, но и запоминал многое другое. Глупые мелочи, которые почему-то никак не хотели уходить из его памяти и невольно вспоминались ему в самые неподходящие моменты. Иногда он не помнил, какой сегодня день недели или кто в этой гребаной стране президент, зато мог точно сказать, что в ушах Кэрол сверкают две маленькие серёжки с камушками. Что на запястье у неё — золотые часы, на которые она всегда смотрит очень долго, гораздо дольше, чем необходимо для того, чтобы проверить время. Что она не любит лишней тяжести на волосах и при любой возможности их распускает. Что она обожает шоколад и иногда за готовкой уничтожает целую плитку, кубик за кубиком, а потом с недоумением смотрит на пустую обёртку, словно не понимая, куда же успело подеваться лакомство. Что любит поболтать с соседкой Лори на прогулке, и даже с самой собой на кухне.

А ещё — и это самое важное — что она всем сердцем любит маленькую Софию.

Иногда в мысли Дэрила о том, что он при необходимости просто украдет Софию из этого дома, закрадывались предательские мечты: а что, если украсть их обеих? Девочке ведь нужна мать.

Но все это были глупости. И Дэрил отлично это понимал. Он просто думал, просто фантазировал, едва ли не впервые в жизни. Ведь этого ему запретить никто не мог?

А ещё ему никто не мог запретить ходить в принадлежащий Пеллетье супермаркет под претенциозным названием «Идеал». Дэрил заходил туда не так уж часто, но довольно регулярно: дешевле, чем там, пиво не продавалось нигде. Да и просто посмотреть было любопытно. Как в музее, блин.

Какие-то странные баночки с названием йогурт, упаковки с готовыми завтраком, которые Дэрил втайне мечтал купить, чтобы попробовать, что оно такое, ведь вдруг — стоящая штука? Дорогущая рыба, непонятно зачем законсервированные фрукты, сумасшедшей стоимости выпивка. Разноцветные тюбики и всякие женские штуки, которые Дэрил видел только в рекламе и над которыми все ещё ломал голову, ведь уроки женской анатомии в школе он благополучно пропустил, а просветить его было некому. Ведь все то, что говорил Мэрл на эту тему, надо было делить надвое. Как минимум.

Вот и сегодня Дэрил, взяв целую упаковку пива, просто слонялся по магазину, глазея на витрины. Время было довольно раннее, рабочий день, так что покупатели сюда пока не стремились. Только миссис Роуч придирчиво изучала этикетки на сыре, да соседка Кэрол, Лори Граймс, катила коляску с ребёнком, держа в руках пачку детской каши.

Дэрил пропустил её вперёд на пустующую кассу, а сам занялся изучением зажигалок, выбор которых был широко представлен. Между тем мелкий пацан, даром что сын копа, ловко стащил с полки Киндер. А за ним и другой, пользуясь тем, что мать раздражённо цокает в нетерпении, ожидая, пока Оливия закончит разговор с другим сотрудником магазина — Юджином Портером.

Этого парня Дэрил немного знал и, вместе с остальными горожанами, считал неисправимым чудаком и трусом. И непонятно, что из чего у него вытекает и чего в нем больше. Хотя теперь, найдя какую-то работу за компьютером, в которых он неплохо разбирался, у Пеллетье, парень загордился и стал смело расхаживать по улицам Трентона.

Пошушукавшись с Оливией, он наконец отошёл от кассы, направляясь к служебному помещению, а Дэрил покосился на пышущую яростью Лори. Но она, против его ожиданий, скандалить не стала. Наоборот, наклонилась через кассу и спросила:

— Все в порядке?

Только тогда Дэрил взглянул на саму Оливию: густо подведённые чёрным карандашом глаза за узкими очками были полны слез. Неужели этот мудак Портер?..

— Это Юджин тебя обидел? — подумала о том же миссис Граймс. — Не бойся, скажи мне. Ты же знаешь, мой муж полицейский и он обязательно поможет.

Оливия только головой покачала. Отвечать она не спешила, как и пробивать кашу.

— Что тогда? — сочувственно уточнила Лори. — В семье проблемы?

— Нет, — всхлипывая, ответила Оливия. — Но будут, если я потеряю работу! А если магазин закроется, я её точно потеряю!

Уже собравшийся было намекнуть кассирше, чтоб отпустила его и трепалась сколько её душе угодно, Дэрил навострил уши, в этот раз искренне обрадовавшись тому, что его обычно никто не замечает: то ли за человека не считают, то ли еще что. Главным было лишь то, что и Оливия, и Лори забыли о его существовании и продолжали столь интересную беседу.

— Магазин закроется? — с искренним изумлением переспросила миссис Граймс, совершенно не обращая в внимания на то, что её сын уже раздавил руками честно стыренные Киндеры и теперь сидел, перемазанный шоколадом по уши. — Но с чего бы ему закрываться?

— А вы не знаете разве? Вы же общаетесь вроде с этой… ну, женой мистера Эда.

— Да, мы с Кэрол приятельницы. И она ни разу ни словом не обмолвилась, что с магазином какие-то проблемы и что Эд планирует его закрытие.

— Так он и не планирует! То есть, я надеюсь, что по-прежнему нет! — всплеснула руками Оливия. — Это все она!

— Она? Кэрол? Но при чем тут она?

Вот и Дэрилу это тоже было интересно. На всякий случай он взял первый попавшийся журнал со стенда и прикинулся увлечённым чтением.

— Она хочет уехать из города! И постоянно говорит об этом мистеру Эду! — Оливия оглянулась и понизила голос. — Мне это Юджин сказал, а ему Пола. А Пола уже от самого мистера Эда услышала. Что она, эта жена его, совсем с ума сошла. Она, конечно, и так странная была, я всегда видела…

— Странная? Никогда не замечала за ней странности, — пожала плечами миссис Граймс, но защищать подругу не стала.

— Я, конечно, лично ее не знаю. Но какая женщина не будет приходить в магазин мужа и заставит его каждый день ехать домой с пакетами? Она полгода тут не была после первого раза, когда обошла весь магазин. Мы потом спросили у мистера Эда, мол, что да как, и он, наверное, ей что-то сказал, теперь она раз в неделю приходит. По четвергам. Ровно к одиннадцати. Купит какую-то ерунду и домой идёт. А мистер Эд по-прежнему продукты сам возит. Странная она!

Уже не первый месяц не то что бы следивший, но уж точно приглядывающий за Софией, а вместе с ней и за Кэрол, Дэрил отлично знал, что в одиннадцать они обычно гуляют. Только раз в день. Только утром.

И правда, что у неё за нелюбовь к этому магазину? И всему городу?

— Я бы тоже была не против, чтобы всеми покупками занимался только Рик, — заявила миссис Граймс. — Им так удобно, пусть так делают. А вот насчёт отъезда из города, наверное, кто-то что-то не так понял. Потому что Кэрол обязательно сказала бы мне хоть что-то об этом. Она, конечно, мне самой в последнее время кажется… беспокойной. Но чтобы тайком уехать...

— Пола уверена, что мистер Эд говорил именно об этом. Мол, у жены какая-то мания, ничего ей не надо, только бросить все и уехать куда подальше. Говорит, что все мозги ему уже этим проела.

— Я постараюсь узнать у нее. Но думаю, паниковать раньше времени не стоит. Вряд ли Эд бросит дело свой жизни, как он называет этот магазин, — Лори повела бровями на свою кашу, намекая, что её пора пробить, и, оглянувшись наконец на ребёнка, только охнула: — Карл!

Рассыпаясь в извинениях, она доставала из-под коляски обертки от киндер-сюрпризов, чтобы пробить их, и одновременно вытирала довольную рожицу мелкого пацана носовым платком. За этой сценой Дэрил и не заметил, что подошла его очередь.

— Журнал тоже берете? — громко спросила Оливия, пробив его пиво, и вместе с все ещё копошащейся Лори уставилась на журнал, который он по-прежнему держал в руках.

Машинально кивнув, Дэрил расплатился, подхватил покупки и только на улице решил проверить, что же вызвало такие взгляды у двух молодых женщин.

«Out». Отлично. Наверняка весьма занятное чтиво, для тех, кого интересуют представители собственного пола. Теперь обе дамочки решат, что он гей.

Но сейчас думать стоило не об этом. Что за странные слухи о том, что Кэрол хочет уехать из города? И что делать Дэрилу, если это чистая правда и она однажды уговорит мужа на переезд? Как не потерять Софию?

Понимая, что через закрытое окно ему никак не выяснить, что за странные мысли бродят в голове у не менее странной и оттого не дающей ему спокойно спать по ночам Кэрол, Дэрил решил пойти на охоту. Это было его верным решением на все случаи жизни. Проблемы? На охоту. Скучно? На охоту. Нет денег? На охоту. Одолевают неудобные мысли? Да-да, именно… в лес, на охоту...

Охота выдалась неудачной. Ничего, кроме нескольких белок, за трое суток поймать так и не удалось. То ли время неподходящим оказалось, то ли это Дэрил, занятый своими мыслями, охоте уделил слишком мало внимания.

Возвращался он, так ничего и не решив, и был жутко злой. Белок домой не тащил: съел их ещё в лесу. Чем не отличный ужин? Раздражало как отсутствие мало-мальски приличной добычи — а значит и денег от Грегори — так и страх, что за это время Кэрол успела уговорить мужа на переезд. Или же свалила сама, прихватив Софию. Кто её знает, эту дамочку — что там за тараканы у нее в голове? В тихом омуте…

И может быть, все его неудачи на этой охоте значили лишь одно: ему пора поскорей возвращаться в город, чтобы не потерять племянницу. Ведь если её уже увезли, то ему — Дэрилу Диксону — никто новый адрес не скажет. Разве что ткнуть владеющему этой информацией арбалетным болтом прямо в лоб...

Дэрил машинально провёл тыльной стороной ладони по лбу: солнце сегодня пекло нещадно. И вроде бы до полудня ещё два часа как минимум — время приходилось определять по солнцу, наручных часов у него никогда не было, — а уже жарко. Весна в этом году была очень ранней.

Весна. Дэрил хмыкнул, вдруг понимая, что он даже точной даты рождения племянницы не знает. Апрель и только. Или даже конец марта? Миссис Джей должна помнить и, наверное, стоит у неё спросить однажды. Просто так, для самого себя, ведь новым родителям племяшки он вряд ли расскажет это когда-нибудь. А Мэрлу неинтересно.

Деревья начали редеть и сменяться густым кустарником, высаженным у черты города. Дэрил намеренно сошёл с центральной тропы, не желая ни с кем встречаться, ведь с наступлением тепла тут можно было встретить кого угодно: влюбленные парочки, группы подростков, молодых матерей с колясками и даже копов, надеющихся в отсутствие другой работы хотя бы браконьера поймать.

Женские голоса, раздающиеся с главной дорожки, в этом месте уже расширившейся так, что свободно могут разойтись два человека, убедили Дэрила в правильности выбора. И пусть он шёл без добычи, рисковать не стоило. Он уже было ускорил шаг, чтобы быстрей добраться до дома, когда понял, что оба голоса ему знакомы. Смутно, но все же...

— Ты можешь мне рассказать, дорогая! Кому, если не мне? Я думала — мы подруги!

Это определённо Лори Граймс. Что-то такое, едва уловимое и всегда настойчивое было в её голосе, что позволяло узнать её издалека.

— Ох… я не знаю…

Дэрил замер за своим ненадежным укрытием в виде куста, но разглядеть ничего не смог. Только несколько ярких пятен. Кэрол? Она? Он слишком давно слышал её голос, чтобы сказать наверняка, но что-то в его теле отозвалось на этот голос... Что-то, почти надрываясь от беззвучного крика, подсказывало ему — это она...

И что его охота ещё может оказаться весьма удачной, ведь в данный момент информация была ему куда нужней какой-то добычи, которую он при желании поймает, отправившись в лес снова. А вот разговор Кэрол с подругой он вряд ли когда-нибудь так удачно услышит.

— Что значит — не знаю? Кэрол, прекращай! Я специально привела тебя сюда, можешь оглянуться — никого! Ведь наши собственные дома и даже парк тебя не устраивали. В лесу уж точно нет никого, кроме животных, да и те гораздо дальше. Выкладывай, что это за глупости с твоим желанием уехать из города? И почему из этого надо делать такую тайну?

— Ты никому не расскажешь?

— Я тебе это раз десять уже пообещала. Карл, не суй в рот листок, вдруг на него птичка накакала! Не суй, кому говорят!

Какое-то время женщины сюсюкали над детьми, а Дэрил, надеясь, что они не решат отправиться в другое место, зарылся поглубже в кусты и даже присел, чтобы его наверняка не разглядели.

— Ладно, — наконец вздохнула Кэрол, и Дэрилу показалось, что она несколько раз испуганно оглянулась после этого слова. — Я скажу — и ты сразу поймёшь, почему я не говорила тебе этого раньше. Мне кажется… мне кажется, за мной следят!

— А может быть, ты часто читаешь детективы?

— Ну вот! Я так и знала, что ты мне не поверишь! И Эд мне не верит! Я потому и молчу, что никто, ну просто никто в это не поверит!

Дэрил прикусил нижнюю губу и поморщился от разочарования в самом себе. Что и когда он сделал не так, что эта дамочка его засекла? Да, в последнее время он замечал, что она часто поглядывает в окно, находясь дома, или оглядывается, идя с коляской по улице, но никогда не придавал этому значения. И зря…

— Ладно-ладно, дорогая... Прости, я вижу, что для тебя это важно и что ты уверена в слежке. Но кто и зачем может за тобой следить? Думаешь, у нас завелся сексуальный маньяк?

— У меня никогда не было ощущения, что за мной следят, когда я в спальне.

Ну да, конечно, в спальне же у неё по вечерам шторы задернуты. А по утрам Дэрил подходить к дому не рисковал.

— Я даже не уверена, что следят за мной!

— А за кем? За Эдом? В принципе, он в городе человек новый, его магазин пользуется успехом, возможно, конкурирующая…

— Нет, Лори, ты не поняла… Мне кажется, я вижу этого человека, только когда я с Софией… И на улице, и дома...

На мгновение воцарившуюся тишину прервал детский лепет:

— Мама!

И Дэрил не сомневался ни секунды — это София.

Ещё несколько минут женщины возились с детьми, кажется, выпустив их из колясок на тропинку, а потом, показав им какой-то цветок, Лори снова заговорила с Кэрол.

— Если тебе все это не кажется, то это очень серьёзно. Это что должно быть в голове у человека, который следит за чужим маленьким ребёнком? Это ненормально. Я поговорю с Риком. Он сможет присмотреть за твоим домом — все равно им там на работе делать почти нечего — да и вообще присмотреться к окружающим! Ведь сегодня он следит за вами, а завтра может заинтересоваться ещё кем-то…

Кэрол, конечно, не сказала подруге о том, каким образом она заполучила Софию. И сама, скорей всего, версию про маньяка не поддерживала. Ну так, во всяком случае, думал Дэрил. Он бы на её месте сразу вспомнил о том, что кто-то ребёнка ему подкинул. А значит… значит, вполне вероятно, она боится того, что подкинувший просто передумал и решил забрать ребёнка обратно — как только выдастся подходящий случай.

Может, ей записку написать, что он Софию не заберёт и никого из них не тронет?

Глупо, ага.

— И вот ещё что, — продолжила Лори после очередной паузы, всецело посвящённой детям. — Ты сказала «этого человека», и мне показалось, что ты знаешь или догадываешься о его личности. Я права? Рику понадобится вся возможная информация.

— Я… я не уверена, — пробормотала Кэрол так тихо, что Дэрилу пришлось напрячься, чтобы услышать её слова. — А что, если я все-таки ошибаюсь?

— О господи! Если ты ошибаешься, то ничего страшного! Ну поговорит Рик с этим человеком, от него не убудет! Итак, кто это? Я его знаю?

— Я… в общем, мне случайного удалось узнать его имя. От Джеки. Его зовут Дэрил Диксон. И мне кажется, что именно он за нами следит.

— Диксон... Диксон... — пробормотала Лори. — Что-то помню, но, кажется, ничего хорошего... Уточню у Рика, пусть поговорит с этим Диксоном. И проследит за твоим домом. Уверяю тебя, скорее всего, это какая-то ерунда и все наладится уже через пару дней! Никуда уезжать не нужно, слышишь?

— Слышу. Ты только Эду не говори ни слова. И Рик пусть молчит. А то... А то он волноваться будет, пойдёт к этому человеку, начнёт разбираться, он вспыльчивый очень, как бы беды не случилось. Ведь вдруг мне только кажется все?

— Еха! Еха! — закричал ещё один детский голос.

— Да-да, сынок, сейчас поедем. И будем надеяться, что тете Кэрол полегчало от нашей сегодняшней прогулки.

— Наверное, да, — неуверенным голосом сказала Кэрол.

И Дэрил — единственный, если не считать Эда, кто мог бы понять эту её неуверенность.

Ведь вдруг этот страшный и ужасный Дэрил Диксон, которого она, оказывается, уже не раз замечала крутящимся рядом с собой и Софией, имеет какое-то отношение к ребёнку? И вдруг Рик начнёт слишком глубоко копать от безделья и что-то узнает? Вдруг окажется, что она должна отдать ребёнка? И кому? Этому Дэрилу?

Он прекрасно видел себя в зеркале, хоть и смотрелся в него не так часто, и теперь не понимал, как эта женщина, если её и в самом деле преследуют подобные мысли, спит по ночам?

Дамочки, шурша колесами колясок, удалились в направлении города, и Дэрил выбрался из своего укрытия, потягиваясь и нащупывая в кармане сигареты. Последняя. Ну хотя бы одна, ведь все услышанное срочно надо было закурить.

И подумать о том, что ему теперь делать. Как спровадить этого копа, Рика Граймса, с которым ему ещё ни разу не доводилось общаться. Как заставить себя не приближаться больше к дому Пеллетье и не пытаться выследить Кэрол с Софией на улице. И, что самое сложное, чем ему занять своё время вместо этого.

Чтобы даже искушения сорваться и рискнуть не появлялось.

Первый день Дэрил просто пересидел дома, строя многочисленные планы и отказываясь почти от каждого. Переезжать он не хотел: начинать все заново в новом городе — это не для него. И ладно бы кто-то звал его, тогда бы он ещё подумал, а вот так вот просто ехать куда-то наугад и там, не зная ни единой живой души, плутать по незнакомым улицам в поисках жилья подешевле и работы получше… Да ну…

А вот насчёт работы мысль была неплохая. По сути, Дэрил ничего против работы не имел, просто ему нравилось охотиться, а денег это приносило достаточно. Ведь что ему нужно? Мясо он добывал сам, в еде был неприхотлив, дешевого пива ему хватало за глаза, бензин покупал редко, потому что почти никуда не выезжал, одежду носил годами до полного изнашивания. Больше всего он тратился на сигареты. Тоже самые дешёвые.

В общем, Дэрилу всегда и всего хватало. Может быть потому, что ему поперёк горла была мысль работать на какого-то мудака, чтобы добиться для себя чего-то лучшего. А может быть, просто не считал, что достоин этого лучшего. Живой — и ладно. Непонятно, зачем живой, правда...

И вот теперь вроде бы появился какой-то смысл. А почему бы и нет? Да, у Софии сейчас вполне обеспеченные родители, но жизнь сложная штука. Её мать однажды может решить уйти от отца, и тогда они будут жить куда как скромней. А ещё девчонка может вырасти и — если она пошла в Мэрла — захотеть чего-то такого, на что её родители денег не дадут. А вот добрый дядюшка Дэрил, накопивший для неё некоторую сумму в подарок к совершеннолетию, возьмёт и станет Сантой, которого у него самого никогда не было.

Мысль была недурственной, и Дэрил решил выскочить за пивом, чтобы подумать о работе более серьёзно. Ведь без пива думается совсем не так легко, как с ним.

Он вышел из дома, наспех проведя пятерней по давно нечёсанным волосам, и торопливо пересек улицу, решив не идти лишний раз в супермаркет Пеллетье: благо, пиво можно было купить в маленьком магазинчике мистера Хорвата. Тот вечно лез со своими советами и наставлениями, но раз уж Дэрил решил ни на шаг не приближаться к Кэрол — он это выполнит!

Окрылённый этим утверждением, Дэрил ускорил шаг и… едва не сбил дамочку с ног, в последний момент придержав покачнувшуюся коляску.

— Чёрт, — выпалил он и, собираясь высказаться гораздо красноречивей, вдруг понял, что коляска, а самое главное — глазенки, выглядывающие из-под светлой панамки, ему до боли знакомы.

Дэрил отшатнулся подальше, даже сошёл с тротуара на чей-то давно заросший газон, чтобы дать испуганно пробормотавшей что-то Кэрол свободно пройти. Чёрт, он ведь не собирался сегодня за ней следить! Совсем не собирался!

И только когда Дэрил, не сдержавшись, оглянулся на быстро удаляющуюся женщину, он понял, что в этой ситуации не так: они были почти возле его дома. И на этой улице ни Кэрол, ни любая другая добропорядочная дамочка из её района просто-напросто никогда не бывали. Здесь им делать было нечего.

Но что тогда тут делала она?

Неужели они поменялись местами, и теперь она следит за ним? Или, получив у кого-то его адрес, хочет узнать, где он живёт? И кстати, если она узнала о его месте жительства, то скорее всего и то, что у него нет и никогда не было детей, для которых он мог бы покупать смесь, она тоже уже знает…

— Дэрил, ну кто же пьёт пиво так рано? Ещё и в таких количествах!

Вошедший в магазин Хорвата и сразу ткнувший пальцем на упаковку из шести банок пива Дэрил закатил глаза и выложил на прилавок деньги.

— Ты же порядочный человек, Дэрил. Мне больно смотреть на то, как ты губишь свою жизнь. А ведь мог бы найти работу…

— Где?

— Что?

Хорват на мгновение опешил, впервые встречая ответ на свои разглагольствования по поводу запущенности Дэрила.

— Где найти работу? — переспросил он.

А что? Начал говорить про работу, так пусть конкретные варианты предлагает. Или заткнется уже наконец.

— Ты серьёзно, Дэрил? — всплеснул руками Хорват, который, несмотря на полтинник, выглядел почти стариком, пять лет назад потеряв жену, умершую от рака.

Хорошая тётка была. Своих детей не имела, а другим вечно совала леденцы в руки. И Дэрилу доставалось. Не реже, чем другим, за что он миссис Хорват очень даже уважал.

— Серьёзно. Есть варианты?

У старика даже слеза в глазу блеснула. Вот ведь чуваку теперь без бабы делать нечего — из-за всех вокруг переживает и всем помочь хочет. Андреа даже денег на продолжение обучения дал в своё время. Мэрл говорил, что он просто глаз на молодую цыпу положил, но Дэрил почему-то так не думал. Просто он был реально неплохим чуваком. Хоть и надоедливым.

— Есть один вариант. Он не то чтобы идеальный, Дэрил, но мне кажется, на первое время тебе подойдет. Тут Моралес недавно две заправки открыл. На одной Джим работает, а на второй, где еще и автомойка, ему пока жена помогает, но она в положении. В общем, им позарез человек нужен, а найти пока не могут. Если ты серьёзно настроен, я мог бы замолвить за тебя словечко. Работа, может быть, и не мечта, но не хуже других. А пойдут у него дела — и зарплату поднимет, он человек хороший, хоть и молодой, моложе тебя.

— Откуда у него бабки на все это?

— Им родственники вроде как помогли. Иммигранты — они стараются помогать друг другу, как могут. Здесь смогли помочь неплохо. Так что — мне позвонить, сказать о тебе?

— Угу, — решительно кивнул Дэрил.

После вчерашней встречи в лесу он решил не отказываться от знаков судьбы. Надо хотя бы сходить посмотреть на этого Моралеса и послушать, что он предлагает. Если не совсем копейки, то почему бы и не поработать?

Хотя…

Забравший своё пиво Дэрил остановился посреди тротуара. Мэрл, который вот-вот должен вернуться из армии, вряд ли одобрит идею подобной работы. Ещё и на какого-то латиноса. И это уже проблема.

О том, что он мог бы плюнуть на мнение брата, Дэрил даже не подумал — не привык.

И не успел он хорошенько осмыслить эту неприятность, как у дверей своего дома увидел ещё одну. В форме копа.

— Дэрил Диксон? — уточнил коп и даже руку Дэрилу протянул. — Рик Граймс.

Уверенно зашёл вслед за ним в дом и внимательно огляделся. Комментировать увиденное не стал — и то спасибо.

— Пива? — предложил Дэрил, прекрасно знающий, что копы при исполнении не пьют.

Получив ожидаемый отказ, он с наслаждением открыл одну из банок и отпил глоток. Холодное. Хорват за этим всегда следит.

— Че надо? — спросил он, видя, что Граймс к делу приступать не спешит.

Конечно, Дэрил знал, что у него за дело. Кэрол с Софией. И потому очень удивился, услышав:

— Я по поводу твоего брата.

— Брата? Че с Мэрлом? Он вернулся?

И уже, походу, куда-то вляпаться успел. Молодец.

— Не вернулся. Но нам сообщили, что он был осужден на пять лет или около того — сам уточнишь — за ранение майора.

— По пьяни, что ли, подстрелил?

Граймс только плечами пожал. Покопавшись в нагрудном кармане, он достал листок бумаги и положил его на тумбочку у входа.

— Это адрес тюрьмы и номер телефона, по которому ты сможешь договориться о возможности встретиться с братом.

Надо же! С каких это пор копы такими добренькими стали?

— Я понимаю, новость не самая радостная и сейчас не совсем удачное время, но у меня есть несколько вопросов, если позволишь...

— Давай, — буркнул Дэрил и прислонился к дверному косяку.

Приглашать копа в гостиную он не собирался. Пусть быстрей спрашивает своё про Кэрол и валит нафиг.

— Ты не работаешь, но тебя часто видят в парке у детской площадки. Что ты там делаешь?

— За сигаретами через парк хожу. Так быстрее.

— Кроме того, тебя видели на Прайс-стрит.

— Там что, замочили кого-то? Я туда к Джеки приходил. Со школы знаю её. Один раз был у неё, второй раз дома не застал.

— Тебе знакомо имя Кэрол Пеллетье?

— Пеллетье? Ну, это вроде тот чувак, что супермаркет держит? Имя знаю, чувака нет. Так какие проблемы?

— Женщины на площадке в последнее время замечают поблизости какого-то мужчину, издалека наблюдающего за детьми. Одна из них вспомнила, что пару раз видела именно тебя.

— Охренеть, — прищурился Дэрил, прекрасно понимающий, что именно скрывается за обтекаемыми фразами копа. — Когда тут еврейскую бабу замочили десять лет назад, копы сразу ко мне прибежали: у меня же брательник чуть ли не фашист, значит — это я. Потом оказалось, что бабу полюбовник пришил. А через пять лет аж в соседнем городе чувака до смерти битой забили. Копы докопались до того, что он был педиком, и снова явились ко мне, блин... Я же, блин, бабы не имею, значит — тоже педик. Короче, как ты понял, убийцу нашли, и это нифига не я. Теперь ты из меня, блин, педофила какого делать пришёл? Вали-ка ты нахрен, Рик Граймс, с такими догадками!

— Что ж, я понимаю твоё возмущение. И буду рад убедиться в том, что был неправ, думая о тебе в связи с подобным. Но все же настоятельно рекомендую ходить за сигаретами другой дорогой.

Дэрил распахнул дверь настежь и, допив последний глоток пива, швырнул смятую банку в густую траву на своём участке.

— Я работу нашёл. Времени не будет так далеко шастать, не парься, Граймс.

— Рад слышать.

В голосе копа все ещё сквозила неуверенность. Но Дэрил был настроен решительно: он устроится на эту работу во что бы то ни стало и больше шагу не ступит со своей улицы. Хватит.

Работать у Моралеса оказалось не так уж плохо. Нужно было только привыкнуть к режиму и тому, что надо держать язык за зубами, если приходится работать с клиентом, который тебе не нравится. А не нравились Дэрилу все без исключения: не потому, что они были наглыми, крикливыми или требовательными, нет. Он не любил всех без исключения просто за то, что они клиенты, а он должен их обслуживать. Дэрил много раз думал о том, что подобная работа не для него, но сделал её своеобразным наказанием за то, что не смог присматривать за племянницей так, чтобы не довести её мать до паники.

По выходным Дэрил всегда уходил в лес на охоту, чтобы не иметь ни единой минуты свободного времени в городе. Он даже к Хорвату, жутко довольному своим вкладом в его трудоустройство, заскакивал только на пару минут, чтобы купить сигарет и кивнуть в ответ на вопрос, все ли его устраивает.

Если задуматься, его и впрямь все устраивало. Моралес оказался приятным парнем, сквозь пальцы смотревшим на то, что Дэрил не очень приветливо разговаривал с клиентами, и старавшимся брать на себя побольше работы с людьми, оставляя Дэрилу машины. Его жена Миранда очень вкусно готовила и привозила на заправку обеды и ужины не только для мужа, но и для Дэрила. А через несколько месяцев, сделав перерыв в пару недель, начала приезжать вместе с новорожденной дочкой Элизой. Девчонка была совсем тихая, не то что София в своё время, и Моралес порой признавался Дэрилу, что они хотят ещё одного ребёнка, причём как можно скорей. Вот ведь странные люди.

Платили тоже неплохо. Да и Грегори за добычу продолжал подкидывать деньжат. А вот тратить Дэрил стал гораздо меньше. Бензин он брал в счёт зарплаты со скидкой в тридцать процентов, а на пиво почти не было времени — работа занимала весь день с рассвета до поздней ночи.

Вот только с братом никак повидаться не удавалось. Прошёл почти год, Трентон вновь расцветал весенними красками, а Дэрил по-прежнему мял в руках уже потрепанный листок бумаги, полученный от Граймса, в очередной раз набирая давно выученный наизусть номер. Мэрл оставался собой даже в тюрьме: он то и дело вляпывался в неприятности, уменьшая шансы на сокращение своего срока за примерное поведение и лишаясь возможности посещений.

И вот сегодня Дэрилу наконец повезло. Он услышал, что может приехать к Мэрлу прямо завтра, и торопливо нацарапал на обороте листка с номером время посещений. Осталось только с Моралесом договориться, что было несложно. Прекрасно замечая, что Дэрил тяготится работой с клиентами, он недавно взял на подмогу ещё одного паренька — улыбчивого, хоть и немного туповатого Теодора Дугласа, который предпочитал, чтобы его называли Ти-Догом.

Получив пару дней отпуска у Моралеса и собрав все нужные бумаги, Дэрил отправился в Ридсвилл, где теперь находился брат, на его байке. Уже не в первый раз вошёл в стены тюрьмы в качестве родственника и прищурился, глядя через стекло на широко ухмыляющегося брата. Словно не в тюрьме сидит, а на курорте. С неохотой взял трубку и первым делом поинтересовался:

— Не мог, блин, спокойно себя вести? Меня сюда год не пускали!

— А нахрена ты вообще припёрся? Не, братишка, не то что бы я не был рад тебя видеть, но реально — нафига ты тут? Так скучно жить?

Дэрил только пожал плечами. О работе он решил брату не рассказывать.

— Как ты вообще сюда попал? Коп сказал, что ты подстрелил какого-то майора. Бухой был?

— Обижаешь, братишка! Я был трезв и даже не накурен! Я ж тебе уже рассказывал, малой: у меня повышенное чувство справедливости, а армия — это такое место, в котором скопилась куча чуваков и все как на подбор высшие чины с пониженным чувством справедливости. Короче, я пал в борьбе за правое дело.

— За какое?

Почесав затылок, Мэрл рассмеялся.

— Не помню, братишка. Помню только, что мудаком этот чувак был. Мудаком и остался, походу.

— Скажи спасибо, что остался. Замочил бы его, тебе же хуже было бы. И не надоело, блин…

— Ладно-ладно, я развязку крутого детектива отложил на последних страницах не для того, чтобы ты тут мне нотации читал. Рассказывай лучше: как сам, как девчонка?

— Девчонка?

Дэрил напрягся. Софию за последний год он видел два раза, совершенно случайно и очень издалека.

— Ну эта, что Аннель за мою выдавала. Похожа на меня, или соврала шлюшка?

— Девчонка как две капли воды на тебя похожа, — ляпнул Дэрил и прикусил язык.

Надо было, как миссис Джей, которая иногда заходит к нему, чтобы услышать, как там Сандра, сказать, что он отдал девочку в соседний город и больше её не видел.

— Только не говори, что ты сам её нянчишь, а то с тебя станется!

— Не. Отдал.

— Но присматриваешь?

— Угу.

— Это ты правильно. Если девка реально моя, за ней глаз да глаз нужен! Диксонов, даже бабского пола, обижать никто не смеет! Так что приглядывай, братишка, если эти чуваки, которым ты ее спихнул, чего не так сделают, ты им намекни, что я здесь не вечно. Мэрл Диксон свою кровь в обиду не даст!

— Угу, — кивнул Дэрил.

— Че за чуваки, кстати? — деланно безразличным голосом поинтересовался брат.

— С виду нормальные. Они не из нашего города, — поспешил все-таки сорвать Дэрил. — Я отвез её в Ментон. Иногда приезжаю глянуть, как там что. Пока все путём. Семья при бабках, девчонку любят.

— Ну-ну, — хмыкнул Мэрл. — Ты там приглядывай, братишка, не ленись, байк у тебя мой есть. А то любят-любят, а потом своего заделают — и куда та любовь подевалась вся.

— Угу, — кивнул Дэрил и, проведя ещё несколько минут за разговором ни о чем, попрощался с братом.

Тюрьму он покидал с чувством странной горечи на душе. Ну соврал он Мэрлу, и что из того? Хотя тревожило Дэрила вранье не о том, где сейчас находится София, а о том, что он за ней продолжает присматривать. Не продолжает ведь. И понятия не имеет, не надоела ли Пеллетье девчонка. Не стали ли они её бить. Или там… голодом морить, к примеру.

Он прекрасно понимал, что ничего подобного они не делают, но желание увидеть девочку (а заодно и её мать, чего уж греха таить) было слишком сильным.

Дэрил сдержался. Купил у Хорвата пива и, выпив всю упаковку, забылся тревожным сном.

А на следующий день, уже не в первый раз за последний год, увидел на заправке Эда Пеллетье. Тот с недовольным видом высказывал что-то заискивающе улыбающемуся и явно не понимающему, чего от него хотят, Ти-Догу. Дэрил и сам не всегда понимал, что хочет этот Пеллетье — пояснения он давал весьма скупо, предоставляя обслуживающему персоналу догадываться. Или не догадываться и выслушивать потоки дерьма, которые он щедро выливал на их головы. Как ни странно, Дэрил был понятливым и в свой адрес оскорблений не получал. Интересно, а Кэрол как? Или все это Пеллетье выплескивает лишь на чужих людей, а дома ведёт себя получше?

Пеллетье махнул рукой, и Моралес вздохнул.

— Тебя зовёт. Иди ты займись им, к таким Ти-Дог ещё не привык.

— Окей, — согласился Дэрил и изобразил что-то вроде кривой улыбки, адресованной своему работодателю.

Кажется, он скоро свалит отсюда. И плевать, что свободного времени снова станет слишком много, работа на заправке начинала угнетать.

— Мне все как обычно, — бросил Пеллетье Дэрилу ключи от машины. — Буду через сорок минут.

За это время его машину нужно было заправить и вычистить до блеска. Но труда это особого не составляло. В отличие от других семейных людей, Пеллетье свою машину берег и мыл регулярно. Обивка не была заляпана соком, на ковриках сложно было найти крошки от печенья, а игрушки или их части не появлялись, словно из ниоткуда, из самых неожиданных мест. Зато обёртки от презервативов встречались. И Дэрил понятия не имел: то ли Пеллетье жену в машине имел, то ли ещё кого-то втайне от неё. Но почему-то ему казалось, что верным будет вариант номер два.

Справившись со всем точно в условленный срок, Дэрил вернул машину к въезду и стал дожидаться как обычно запаздывающего Пеллетье. Опаздывал он на пять-десять минут, не больше, но вовремя не являлся ещё ни разу.

Подойдя, наконец, Пеллетье смерил Дэрила каким-то странно изучающим взглядом и повернулся к автомобилю.

— Отлично, — закончив осмотр, кивнул он. — Дэрил Диксон, значит. И как тебе работать здесь? Нравится?

Дэрил пожал плечами, не понимая, к чему тот клонит.

— Значит, не очень, — снова кивнул Пеллетье. — Оно и понятно. И работа хреновая, и рядом одни идиоты. Ты, наверное, думаешь, к чему я все это говорю? Интересно, да?

— К чему? — решив быть максимально вежливым — клиент все-таки, — спросил Дэрил.

— А к тому, что у меня есть к тебе предложение. Мне нравится, как ты работаешь здесь, и я слышал от одного человека, что ты в принципе неплохой малый. Я хотел предложить тебе работу.

— В магазине?

— Я уволил одного из водителей. И хочу предложить тебе его место.

— Что нужно делать?

— Мне нравится твой подход! Сразу правильные вопросы задаешь. Работа не пыльная, по сравнению с этой — со свободным графиком и времени у тебя будет больше. Мне нужен человек на доставки по городу, а их у нас мало. Потому ещё одной твоей обязанностью будет ежедневно на рассвете ехать на ферму за свежими фруктами и овощами. Съездил, забрал, привез, разгрузил и сиди пасьянс раскладывай, жди, пока кто доставку на дом не закажет. Нормально?

— Наверное, — с сомнением произнёс Дэрил.

— Тогда жду тебя завтра утром, обсудим твою зарплату и все прочие моменты.

Эд пожал ему руку и, довольно насвистывая, уехал восвояси.

А Дэрил ещё долго пребывал в недоумении и попытках принять правильное решение. Работа-то была вполне нормальной, гораздо лучше этой, особенно если платить будут не меньше, но чёрт… Он ведь собирался держаться от этой семьи подальше. А с другой стороны, прошёл уже целый год. Кэрол должна была убедиться, что страхи её беспочвенны. Да и Мэрлу он пообещал присматривать за Софией. А работая на Пеллетье, этого можно добиться, не нарушая своего обещания больше не заглядывать в окна его дома.

Что ж… пусть будет так.

Дэрил был уверен, что Эду порекомендовал его Хорват или, что менее вероятно, Джеки, однако на деле все оказалось совсем иначе. Явившись в «Идеал» к назначенному времени, он прошёл формальное собеседование и только приподнял брови, одобряя свой новый график работы и заработную плату. Получится ничуть не меньше, чем на заправке, зато времени свободного будет гораздо больше.

Приступать к работе он должен был со следующего дня. Так что сегодня Эд лишь привёл его в небольшой офис, где за компьютерами трудились Пола с Юджином. Кто из них чем занимается, Дэрил так и не понял, но ему и не нужно было. Все, что он должен был запомнить: Пола по вечерам выдаёт ему список того, что он с утра пораньше должен будет забрать на ферме. А Оливия в обед и вечером будет собирать для него пакеты с продуктами, заказанными на дом. То есть все остальное время он может быть свободен. Ему даже, в отличие от другого водителя, занятого исключительно поставками основных товаров со складов, свой компьютер был выделен.

— Для игры в пасьянс! — хлопнул его по спине Эд и сунул ему в руку ключи от фургона. — Завтра к семи чтоб все привёз, понял? А пока можешь быть свободен.

— Угу, — буркнул Дэрил вслед новому хозяину и исподволь осмотрел свой новый коллектив.

Юджин, по обыкновению, даже внимания на него не обратил — этому парню со странной стрижкой, верней, её отсутствием, всегда больше интересны были компьютеры, чем люди. А вот Пола, несмотря на свои двадцать девять, уже мать троих детей и жена инвалида-колясочника, смущённо ему улыбнулась.

На какую-то долю секунды она вдруг показалась Дэрилу похожей на Кэрол. Но он тряхнул головой и быстро сбросил с себя наваждение. Ровным счётом ничего общего.

— Надеюсь, тебе понравится у нас работать, — приветливо сказала она.

Дэрил пожал плечами, и тут вдруг заговорил Юджин, так и не удосужившийся оторвать взгляд от экрана с какими-то разноцветными кривыми на нем.

— Она так говорит, потому что стала невольной причиной твоего приглашения на эту работу. Кстати, прошу принять во внимание и никогда не забывать: я абсолютный натурал. Моя связь с Оливией может послужить тому доказательством.

— Чего? — опешил Дэрил.

Странные чуваки.

— Юджин, дорогуша, не переживай, Дэрил с тобой заигрывать не станет! — расхохоталась Пола.

— Чего? — возмущённо повторил Дэрил и даже кулаки сжал, не понимая, какого черта тут происходит.

— Прости, Дэрил, но Юджин прав: Эд обратил на тебя внимание из-за меня. Прошлого водителя уволили за то… в общем, он… — Пола отвела взгляд и замялась, подбирая слова.

На помощь ей пришёл Юджин.

— Он пренебрегал своими служебными обязанности, оказывая повышенное внимание Поле. Босс не желает создавать на рабочем месте напряжённую атмосферу взаимного влечения и потому был воодушевлен, узнав, что столь исполнительный работник заправки Моралеса ещё и гей в придачу.

— Я не…

— Это я виновата! — опять воскликнула Пола, перебивая Дэрила. — Я же… я просто повторила то, что слышала о тебе когда-то! Слушай, ну какая разница, правда это или неправда, не надо нам ничего доказывать! Главное, работай хорошо, если тебе нужно это место, и все!

Недолго подумав, Дэрил решил, что ему плевать с высокой колокольни на то, что думает о нем какой-то недоумок вроде Юджина, до сих пор не научившийся разговаривать человеческим языком, и махнул рукой.

— Вы, короче, тут все больные.

Он собрался уходить, но охнувшая Пола поспешила его задержать. Она выдала ему список товара, который завтра нужно было передать хозяину фермы.

— Хершел Грин деньги получает через банк, так что тебе нужно просто отдать ему этот список, загрузить все, что он подготовил, привезти сюда и разгрузить на складе. Оливия тебя там ровно в семь встретит и расскажет, что куда. Ясно?

— Ясно-ясно.

— И не забудь сказать Оливии, что тебя приняли на работу! — крикнула она уже вслед выходящему Дэрилу. — Сотрудникам магазина положена скидка в десять процентов!

Эти слова заставили Дэрила притормозить и свернуть в торговый зал вместо чёрного выхода на улицу. Что ж, раз такое дело, то он прямо сегодня может купить пива и выставиться перед Моралесом, который был все это время вполне неплохим работодателем и который отпускал его без проблем и просьб отработать ещё какое-то время. Умный чувак, заранее предугадал подобный шаг и подготовил на замену Ти-Дога — туповатого, по мнению Дэрила, зато исполнительного.

Прихватив пиво и пачку сигарет, Дэрил подошёл к кассе и, пребывая в отличном настроении, машинально подмигнул усыпанной веснушками малявке, тщетно пытающейся выбраться из коляски, в которую её заточила мать.

Взгляд этой самой матери едва не прожег в Дэриле дыру, когда он наконец посмотрел на неё. Чёрт. Кэрол. А эта так сильно выросшая мелочь с рыжими кудряшками и хитрющими глазищами, значит, София?

— Дядя! — с улыбкой воскликнула девочка.

Но Дэрил уже не решался на неё смотреть. Все равно её облик уже отпечатался в его голове. А похожа ведь на Мэрла, ещё как похожа!

— Тебе пробивать как сотруднику? — отвлекла его от мыслей Оливия.

— Угу, — буркнул Дэрил, стараясь не провожать взглядом торопливо выкатывающую из магазина коляску Кэрол.

— Поздравляю! Значит, завтра утром встретимся! А то сегодня мы почти без свежих овощей, — защебетала девушка, пользуясь отсутствием других покупателей.

Но он только кивнул и вышел на улицу. А там едва не выронил пиво из рук, нос к носу столкнувшись с раскрасневшейся и мечущей глазами молнии Кэрол.

— Дядя! — опять радостно провозгласила София.

Но мать её энтузиазма не разделяла.

— Ты! — она говорила, задыхаясь и то краснея, то бледнея через каждую минуту. — Опять ты! Что тебе от нас нужно? Зачем ты постоянно появляешься рядом? Зачем ты согласился тут работать? Что тебе нужно от нас? Что тебе нужно от моей дочки?!

Здесь он мог бы просто сказать, что София не её дочь, и посмотреть на реакцию. Но, само собой, ничего подобного Дэрил делать не стал. Он лишь мотнул головой и слегка пожал плечами.

— Мне ничего от неё не нужно, миссис…

— Пеллетье! И ты это прекрасно знаешь! — прошипела ему в лицо она.

Самка, защищающая своего детеныша — наблюдая за ней год назад, он и не догадывался о том многом в ней, что было скрыто от его взгляда.

— Окей, миссис Пеллетье. Мне ничего не нужно от вашего ребёнка. Мне нужны деньги, и я согласился тут работать. И я вообще не обязан вроде тут перед вами объясняться.

— Ты следил за нами! Целый год следил! И перестал только тогда, когда тобой заинтересовалась полиция! А теперь… зачем ты появился снова? И не обманывай меня, Дэрил Диксон, я не слепая и я видела, как ты смотришь на моего ребёнка.

— Я не смотрел на неё, леди. Нафига она мне нужна?

— На что же ты тогда смотрел? На меня, что ли? — она нервно хмыкнула и замерла, сраженная неожиданной догадкой.

Да уж, у дамочки явно нелады с самооценкой, если такая простая мысль ни разу не пришла ей в голову раньше. Дэрил-то, конечно, приглядывал за Софией, но смотрел он чаще всего действительно на Кэрол. Которая даже сейчас, с красными пятнами на лице и приоткрытым от растерянности ртом, притягивала его взгляд.

— Но ты же… муж сказал, что ты…

— Я не педик, — отрезал Дэрил, бросая на неё быстрый взгляд.

Поверит или нет?

— Зачем ты брал детскую смесь и врал, что это для жены? Ты не женат и у тебя нет детей!

— Нифига я не врал, ты сама все придумала, мне объяснять тебе, что ли, надо было? Делать больше нечего. А смесь для соседки, сама не могла отойти.

Кэрол, почти успокоившись, начала медленно и основательно осматривать его с ног до головы, заставляя его щеки наливаться жаром под щетиной недельной давности.

— Это правда? — требовательно уточнила она.

Дэрил кивнул.

— Но… но я же замужем, — пробормотала Кэрол совсем уже не таким уверенным тоном.

— Я, блин, просто смотрел. Не знал, что столько проблем будет.

Земля под ногами изнывала от жажды в тщетном ожидании дождя. А плавящийся от солнца тротуар в метре от них уже хранил на себе следы дамских каблуков, проходивших здесь сегодня. В общем, на Кэрол Дэрил взгляд поднять не решался.

Это поначалу он был таким смелым, когда хотел во что бы то ни стало доказать, что ребенок ему нисколько не интересен. Ради самой Софии доказать. Чтобы иметь возможность хотя бы смотреть на неё время от времени, запоминая каждый прожитый его племянницей год.

— Я… извини, — смутилась вдруг и Кэрол и, словно ища спасения в дочери, улыбнулась терпеливо дожидавшейся окончания беседы Софии. — Помаши дяде пока, милая!

— Пока, дядя! — пропела девочка и широко ему улыбнулась, помахав маленькой ручкой.

Маленькой, но по сравнению с тем, что было раньше, уже совсем большой.

— Пока, мелкая, — пробормотал он вслед удаляющейся коляске.

Все внезапно стало таким запутанным. Пеллетье, уверенный, что он гей, и берущий его на работу. Кэрол, теперь уверенная в том, что он в неё влюблен… Малявка, так просто называющая его дядей и ни о чем даже не догадывающаяся. И это только первый день.

Новая работа Дэрилу нравилась. Даже удивительным казалось, что все может быть так гладко. Привыкший вставать рано утром, он без проблем садился за руль служебного фургона и, включив радио, отлично проводил полчаса дороги до фермы. На ферме его обычно встречал не слишком приветливый, но вполне вежливый Хершел Грин, указывая на уже подготовленные ящики с урожаем. У него были теплицы, и потому Дэрилу предстояло ездить сюда круглый год, если он, конечно, задержится так долго на этой работе.

Дэрил был не против. На ферме, вдали от города, было так тихо и спокойно, так зелено и просторно, что эти ощущения напитывали его силами весь последующий день. И даже не слишком скучалось по лесу, от которого Дэрил ради новой работы был вынужден почти совсем отказаться. Ведь разве единственный выходной день способен насытить его полноценной охотой и единением с природой?

А ещё на ферме были две девчонки. Одной лет двенадцать — почти девица. Деловая, бойкая и острая на язычок — Мэгги. А вторая, совсем кроха — тихая и боязливая белокурая Бетти. Глядя на этих ранних пташек, прячущихся то за спиной отца, то за ящиками, то вообще за амбаром вдалеке, Дэрил лениво гадал, какой же вырастет София.

Такой же бойкой, как Мэрл? Или тихой и спокойной, как Анель? А может быть, она позаимствует основные качества у своих приёмных родителей и станет похожа на Эда или Кэрол?

Однажды от этих размышлений его отвлёк тонкий голосок. Он поставил последний ящик в фургон и, утерев рукавом лоб, оглянулся.

— Дядя Дэрил!

— Да? — едва заметно улыбнулся Дэрил белокурой крохе в голубом платьице, оттенявшем её огромные глаза такого же цвета.

— А прошлый дядя мне всегда леденцы из магазина привозил! Вку-у-усные!

Бет смотрела на него выжидающим взглядом, и он даже пожалел, что в кармане у него нет ни одной конфеты. Малявка ведь привыкла и, наверное, долго решалась заговорить с чужим мужчиной на эту тему.

— Верьте ей больше! — выскочила из-за фургона вторая девчонка. — Папа ушёл, а ты сразу попрошайничать, да? Бетани, и как тебе не стыдно!

— Хочу конфетку! — не заныла противным голосом, как это делают обычно дети, а жалобно и коротко всхлипнула Бет, заморгав длинными ресницами, на кончиках которых уже собралась влага.

— Актриса! — фыркнула ее сестра, обращаясь к Дэрилу и заметно стараясь быть с ним на равных. — Ей просто родители не разрешают никаких конфет, из сладкого только мёд и джем, а она однажды где-то попробовала. Вот теперь и канючит у всех! А прошлый водитель ничего не привозил, вы не думайте, он вообще с нами не общался. И правильно! Нам с вами общаться нельзя! Пойдем, Бет!

Мэгги, только к концу своей речи вспомнившая, что с чужаками им общаться не велено, схватила за руку свою упирающуюся сестру и повела её к дому. А Бет ещё долго оглядывалась на смотрящего им вслед Дэрила.

Он не мог забыть этот молящий взгляд простодушного ребёнка, для которого какой-то несчастный леденец кажется настоящим чудом, и в тот же день купил в магазине килограмм конфет, оставив пакет в фургоне и с тех пор ежедневно выдавая девчонкам по две конфеты в руки, а перед своим выходным — сразу по четыре.

Леденцы стоили копейки, а вот счастье в глазах девочек было гораздо дороже для Дэрила, отлично помнившего вкус сладостей от миссис Хорват, которые она совала ему, чумазому, избитому и озлобленному против всего мира. Какими же вкусными ему, не пробовавшему ничего слаще картошки, казались тогда эти леденцы на палочке, которые он поедал тайком, растягивая удовольствие и непременно закрывая глаза, чтобы представить себе будто он — это вовсе не он, а какой-то другой мальчик, которому мама, живая, настоящая и всегда трезвая мама, выдаёт конфеты после ужина, а потом лезет к нему с глупыми поцелуями. А он отбивается, но только для вида...

Со второй частью его работы, касающейся доставок на дом, все было не так радужно. Не то чтобы у Дэрила возникали с этим какие-то проблемы. Ему просто не нравилось везти кому-то пакеты с едой, а потом стоять ждать, пока они все проверят и найдут деньги. А если им ещё и сдача оказывалась нужна…

Впрочем, уже через три недели взгляд Дэрила на эту сторону его работы изменился. Во-первых, еду на дом обычно заказывали не ленивые домохозяйки, а инвалиды, старики и многодетные матери, для которых самостоятельный поход в магазин был бы сущей проблемой. Во-вторых, многие всегда искренне благодарили Дэрила и сам магазин, дающий им возможность поберечь силы и время. И в-третьих, подобных доставок насчитывалось довольно мало.

Так что Дэрил, приехав в магазин утром и разгрузив товар, до полудня сидел за компьютером, раскладывал пасьянсы и прислушивался к редким репликами Полы и Юджина, которые были просто завалены работой, в отличие от него. Затем, ближе к обеду, если были заказы, он снова спускался в гараж, забирал у запыхавшейся Оливии пакеты с продуктами, чеками и адресами и ехал развозить продукты. Возвращался и до вечера снова был свободен. Ещё одна короткая поездка — и рабочий день окончен. Иногда он вообще целый день сидел в офисе и резался в карты, а со временем стал все чаще уходить домой или побродить по парку в свободные часы.

В коллектив Дэрил вливался со скрипом. Обсуждать с Юджином и Полой рабочие вопросы он не мог, потому что между собой они общались чуть ли не на иностранном языке, как ему казалось. Обедать вместе с ними он обычно не мог из-за поездок по городу. А когда выдался свободный день, Дэрил понял, что и при желании разделить трапезу с коллегами у него бы ничего не вышло. Юджин всегда надевал огромные наушники, включал фильм и ел прямо за компьютером, а Пола неизменно шла обедать в кабинет к Эду, в который доставлялась еда из кафе напротив.

Дэрил не знал, почему ей выпала такая честь, но считал, что она с боссом, наверное, обсуждает деловые вопросы, которых на её хрупких плечах было уж слишком много. Пола порой тихо сетовала на то, что Эд не согласен нанимать больше сотрудников и что она вынуждена работать без выходных и даже брать работу на дом по вечерам, почти лишаясь общения с собственными детьми, которые вот-вот позабудут, как выглядит их мать! Но, как понял Дэрил, платил Эд ей вроде бы неплохо, иначе почему бы она так рвала жилы на этой работе?

А второго водителя Дэрил вообще практически не видел, да и после первой встречи особо не стремился. Огромный как гора молодой ниггер по имени Шумперт оказался ещё менее неразговорчивым, чем он сам. А возможно, парень вообще немым был — этого Дэрил так и не понял.

Но отсутствие общения с коллегами его не тяготило. Иногда, когда Оливия была в особенно болтливом настроении, а у Полы выдавалась минутка на то, чтобы переброситься с ним парой фраз, — Дэрилу даже многовато было. Тогда он брал сигареты и выходил в расположенный неподалёку парк, все чаще подгадывая время так, чтобы встречать там Кэрол, везущую в коляске или ведущую за руку Софию на прогулку. Она теперь каждый раз кивала ему и даже улыбалась, и он смущённо кивал в ответ.

Однажды она шла вместе с Лори, которая уставилась на него во все глаза, от чего Дэрилу стало почему-то смешно. Наверное, скучающие дамочки вовсю обсуждают великую любовь несчастного реднека к жене своего босса, ну и пусть их. С него не убудет.

Да и любовью он свои чувства к Кэрол уж точно не считал. Она ему нравилась, его к ней тянуло, но не более того. Она молодая и привлекательная женщина, так что же здесь ненормального? И если бы не София, он бы вообще ее никогда не заметил.

Через месяц такой работы Пеллетье вызвал Дэрила в свой кабинет.

— Удачи! — улыбнулась ему вслед Пола.

А занудный Юджин тут же забубнил:

— Удача — это благоприятное совпадение всех требующихся для достижения цели факторов, а в данном случае цель достигнута, о чем ты прекрасно осведомлена. К чему эти пожелания? Он принят.

Эд Пеллетье, восседающий в просто огромном кресле, повторил последние слова своего подчиненного:

— Ты принят.

Увидев, что Дэрил не совсем понимает, о чем идет речь, босс хмыкнул.

— Первый месяц был испытательным сроком. Мне нужно было убедиться, что я не ошибся, пригласив тебя на работу. Я не ошибся. С сегодняшнего дня ты уже окончательно принят в нашу команду. И, что наверное слышать тебе будет уже не так приятно, у тебя появляется одна новая обязанность.

Изобразив подобие интереса, Дэрил, которому так и не предложили сесть, переступил с ноги на ногу.

— Обязанность несложная и займёт каких-то лишних десять минут во время твоих обеденных поездок. Помимо прочих клиентов, три дня в неделю, в понедельник, среду и пятницу ты теперь будешь заезжать ко мне домой. Будешь отдавать моей жене пакеты с продуктами и дожидаться, пока она проверит содержимое. Оплаты ждать, само собой, не нужно. Все ясно?

— Угу, — кивнул Дэрил, стараясь сохранить непроницаемое выражение лица.

Кажется, отношения между супругами Пеллетье отнюдь не доверительные. Мало того, что Кэрол в своё время не рассказала мужу о том, кого именно она подозревает в слежке за собой, так ещё и теперь он, скорее всего, даже не спросил у неё, согласна ли она принимать продукты от Дэрила. Или ему только кажется, что ей будут неприятны подобные визиты? Возможно, ей вообще все равно?

— И, парень, — напоследок сказал Пеллетье, немного напряжённым тоном. — Не болтай там особо. Сам знаешь женщин… Хотя тебе-то откуда знать, да? В общем, если вдруг услышит, что я с Оливией лишним словом перемолвился, трагедии будет на неделю. Усек?

— Я не болтливый.

— За то и ценю, — хохотнул босс и отпустил его кивком.

А Дэрил попытался вспомнить, какой сегодня день недели. Кажется, как раз понедельник…

Начав с других клиентов, Дэрил оставил Прайс-стрит напоследок. Там было всего два заказа: в дом Граймсов и, с сегодняшнего дня, Пеллетье. Первым делом он направился, конечно, к Лори. Просто для того, чтобы сразу решить все вопросы с деньгами, спокойно отдать заказ Кэрол и свалить домой на обед до вечера.

Но, как обычно, все идеально распланировать не всегда удаётся. Тщетно простояв у двери дома Граймсов целых пять минут, Дэрил зло сплюнул на идеальной чистоты каменную дорожку и вернулся к фургону с небольшим пакетом в руках. Заказы Лори были довольно однообразны: детское питание и замороженные продукты.

А вот у Кэрол набор был более серьёзным. Сразу видно: готовить она любит. Хотя Дэрилу для подтверждения этого факта заглядывать в её пакеты с покупками не надо было. Год назад он вдоволь насмотрелся на неё в кухонное окно.

Подойдя к двери с двумя большущими пакетами, Дэрил постучал носком ботинка и прислушался к тишине за дверью. Не хватало ещё, чтобы она до сих пор где-то с Лори гуляла, заставляя его ждать у порога. А что? Он ведь простой водитель на службе у её мужа: обязан ждать столько, сколько ей заблагорассудится.

Не успел Дэрил накрутить себя, как за дверью все же послышались тихие шаги и щелчок замка. Увидев его, Кэрол отступила на два шага назад, словно она понятия не имела, что он приедет. Возможно, так оно и было.

— Я не напрашивался, — сразу сообщил Дэрил, чтобы она снова не решила, что он её преследует. — Шеф сказал теперь привозить пакеты сюда по понедельникам, средам и пятницам.

— Да-да, я знаю, я сама его попросила, — огорошила его Кэрол и отступила ещё на пару шагов. — Проходи.

— Сама попросила? — не удержавшись, переспросил Дэрил.

Она пожала плечами и, показав, что пакеты нужно поставить на стол, стала проверять привезённые продукты.

— Да, — наконец рассеянно удосужилась ответить Кэрол. — Эд не любит, когда я прихожу в магазин, а сам он привозит продукты уже вечером, мне это неудобно.

Она подняла взгляд от пакетов и чуть ли не виновато улыбнулась.

— Надеюсь, тебе это не слишком сложно?

— Мне все равно. Домом больше, домом меньше, — хмыкнул он.

И уставился на ее порхающие между коробками, пакетами и банками руки. Когда смотреть на них надоело, Дэрил торопливо, почти украдкой, окинул взглядом её фигуру, облачённую в короткие джинсы и серую рубашку, и наконец заметил, что она хмурится. Не потому, что он на неё смотрит, нет. Она хмурилась из-за чего-то другого.

— Там что-то не так? — кивнул Дэрил на пакеты.

— Шоколад. Я всегда говорю с орехами, а Эд привозит с изюмом. Но в этот раз я ведь даже список написала…

— Это Оливия собирала, может, не поняла, — пожал плечами Дэрил и протянул руку. — Давай сгоняю поменяю.

Кэрол уставилась на него широко распахнутыми глазами, словно впервые видела, и неуверенно улыбнулась.

— Да ну. Ерунда какая. Всего-навсего шоколадка. Не нужно никуда ездить. Все в порядке.

И тут, словно опровергая сказанное, в дверях, ведущих в одно из помещений, появилась София с окровавленным лицом. Дэрил застыл на месте, не сообразив сразу, что делать, а Кэрол громко охнула и вдруг расхохоталась.

— Это помада, — в ответ на полный ужаса (а вдруг свихнулась от ужаса дамочка) взгляд Дэрила пояснила она и подхватила девочку на руки. — Ты теперь красавица, да?

— Да! — подтвердила та и застенчиво взглянула на гостя. — Дядя!

— Дядя тебе яблочки привёз, скажи спасибо!

— Пасиб! — пролепетала София и, вырвавшись из объятий опустившей её на пол матери, куда-то убежала.

— Я дала ей свою косметичку поиграть, чтобы не отвлекала, — сообщила зачем-то Кэрол и, заметив взгляд Дэрила, обращенный на её вроде бы совсем не накрашенное, как и раньше, лицо, криво улыбнулась. — Я почти не крашусь, так что не жалко.

Он кивнул, не понимая, почему она так приветливо с ним общается, даже не намекая, что ему давно пора, и попятился к двери.

— Ну, если все путём...

— Все в порядке, Дэрил, — заверила его Кэрол и вдруг прикусила нижнюю губу, будто решаясь на что-то.

Помедлила, глядя прямо ему в лицо, и выпалила, чуть покраснев:

— Ты мог бы остаться, перекусить или выпить кофе.

В первое мгновение Дэрил подумал, что ослышался. Эта дамочка из приличного района, та, что совсем недавно считала его чуть ли маньяком, жена его шефа и приёмная мать его племянницы, а ещё та, которая периодически снится ему ночами в не очень одетом виде чаще всего, приглашает его остаться? Перекусить? Выпить кофе? С ней?

— Если хочешь, конечно, — заметив его замешательство, пробормотала она.

— Я…

Дэрил понятия не имел, что ответить. Пить кофе и тем более есть в её кухне и в её обществе он желанием не горел. Потому что прекрасно понимал, что ни ей, ни ему, понятия не имеющему, о чем говорить с такой, как она, это радости не принесёт. Только неловкость и непонимание. Но, с другой стороны, отказать ей он тоже вроде как не мог. Во-первых, она жена шефа и её прихоти лучше выполнять, а во-вторых, она явно считает, что он от неё без ума и, если он откажется от такой чести, может снова себе что-то придумать…

Да и вообще, быть вхожим в этот дом, туда, где живёт София… Новое искушение в жизни Дэрила.

— Я ещё не все заказы развез, — вдруг вспомнил он о заказе Граймсов и едва не вздохнул облегчённо во всю мощь своих лёгких.

Отличный выход из ситуации! Вроде и отказал не по своей воле, и дал ей шанс в следующий раз уже его не приглашать на всякий там кофе. Пусть ещё подумает.

— Жаль, — улыбнулась Кэрол, и в её улыбке, кажется, тоже сквозило что-то вроде облегчения. — Но, может быть, в следующий раз ты заедешь к нам в последнюю очередь?

— Угу, — поспешил пообещать Дэрил.

Ладно. Если ей действительно так сильно хочется напоить его кофе, то почему бы и нет?

Но только ли из-за кофе она его зовёт? Что-то такое необъяснимое было в её глазах, что Дэрил никак не мог понять. И нет, это было вовсе не желание затащить его в койку, как это случается в порнофильмах про всяких там сантехников и доставщиков пиццы. Что-то другое. Но что?

Утопая в догадках, Дэрил так бы и уехал, позабыв про заказ Граймсов, если бы не увидел у дверей их дома Лори с коляской. Она внимательно смотрела на него, выходящего от Кэрол, и явно не планировала двигаться с места.

Дэрил торопливо достал из фургона её пакет и чек и приблизился к ней, уже успевшей открыть дверь ключом и выпустить из коляски тут же убежавшего в дом пацана. И нафига такого здорового там возить?

— Все в порядке, — не ответив на его дежурное приветствие сквозь зубы, Лори быстро проверила заказ и стала копаться в своей сумочке в поисках денег.

Отсчитав нужную сумму, к счастью, без сдачи, она осмотрела его чуть насмешливым взглядом, чего раньше никогда не бывало, и кивнула на дом Пеллетье.

— Учти, если что, я всегда здесь и смотрю в оба. Мой муж после звонка приедет сюда в считанные минуты.

Только на пути к фургону Дэрил наконец понял, что она имела ввиду. Понял и громко фыркнул. Эта леди что, в самом деле считает, что он, нанявшись на работу к Эду и втеревшись ему в доверие, воспользуется случаем и однажды изнасилует его жену, убьет ребёнка и ограбит дом? Или что, блин?

Что бы там ни было, а настроение она ему основательно испортила. Ещё и это дурацкое предложение остаться на кофе от Кэрол. Что-то подсказывало Дэрилу, что его шеф подобное не одобрил бы. Будь он хоть трижды геем. Но Пеллетье в рабочее время никогда домой не отлучался, так что вряд ли что-то узнает. А задержаться выпить в его доме кофе и полюбоваться его женой — это было бы даже приятно. Запретное всегда манит.

А Кэрол была чертовски запретная и настолько же странная.

Понятия не имея, решится ли она пригласить его на кофе во второй раз, Дэрил, тем не менее, к среде подготовился основательно и даже рубашку чистую надел. Конечно, исключительно ради племянницы, которая должна запомнить о нем лишь самое хорошее с детских лет. Ведь в том, что она однажды узнает тайну своего происхождения, Дэрил никогда не сомневался.

Как не задумывался о том, какое впечатление произведет открытие этой тайны на Кэрол. Ну и на Эда, само собой.

Спустившись на склад немного раньше назначенного времени, Дэрил покосился на торопливо проверяющую один из списков Оливию и заглянул в пакет, помеченный именем Пеллетье. Снова не тот шоколад. Ещё раз оглянувшись на Оливию, Дэрил поднялся в торговый зал и поменял шоколадку. Ему не сложно, а Кэрол приятно.