Семья для Дэрила (гет)

Верный своему решению, Дэрил ближайший месяц даже не подходил к дому Пеллетье, хотя тянуло его туда очень сильно. Он пропадал в лесу, а когда был дома, бездумно смотрел все, что показывали по телевизору, лениво переключая каналы во время рекламы, и постоянно боролся с самим собой. С мелкой все хорошо — она в проверках не нуждается. А её новая мать тем более.

И все-таки взглянуть бы хоть одним глазком на жизнь племянницы, о какой она даже мечтать не смела бы, если бы не ловкость Дэрила в поиске для неё новой семьи, хотелось до безумия. На неё или снова на длинные кудри, тонкие руки и так соблазнительно покачивающиеся бедра миссис Пеллетье?

Вот ведь угораздило его! И что в ней такого интересного? Почему он в тот раз так сильно залип на её лицо и тело? Будто по городу ежедневно не ходит с десяток женщин и девушек куда краше. Обычно Дэрил в их сторону даже не смотрел, ну или оценивающе поглядывая искоса, так, чтобы не заметили и не фыркнули презрительно. Поглядывал и забывал уже через несколько секунд.

Да и что там было помнить? Все эти ноги от ушей и торчащие сиськи? Толку с них. Однажды Дэрил, решив, что хватит уже позориться и позволять Мэрлу называть себя последним девственником в Трентоне, согласился переспать с одной из девиц в компании старшего брата.

Сейчас он бы даже не вспомнил, как её звали, это было около десяти лет назад. В голову приходило только то, что у неё были очень длинные чёрные волосы, почти до талии, и очень худые, с выпирающими косточками, бедра. Он тогда немало выпил, а потом, с трудом натянув презерватив, честно сделал своё дело, навалившись на громко охающую девицу. Походу, ей было мало, и через полчаса она уже громко стонала в комнате Мэрла. Но Дэрил нисколько не расстроился, ведь сам он в тот раз ничего сверхъестественного, ради чего стоило бы ухаживать за женщинами или платить им, не испытал.

Мэрл ещё долго доказывал, что все это из-за волнения и что второй раз будет лучше, но Дэрилу даже не хотелось пробовать. Он вообще не понимал, почему люди этому всему придают так много значения. Даже глядя на почти раздетых летом девиц, он не испытывал возбуждения, лишь лёгкий интерес. В какой-то книге он прочитал однажды, что самое сильное желание испытываешь лишь при влюбленности, но влюбляться он, по всей видимости, не умел. И хорошо. Проблем меньше.

И теперь этот странный интерес к чужой женщине приводил Дэрила в замешательство. Но может быть, эта реакция была вызвана усталостью после охоты и нервным напряжением из-за переживания о судьбе Мелкой Засранки?

Как показал тот же самый день, в который в голову Дэрила пришла эта спасительная мысль, нет.

Ведь точно такая же реакция при виде ее — замереть на месте и смотреть-смотреть-смотреть — повторилась. Дэрил и мысли задней не имел, возвращаясь из магазина с карманами, забитыми пачками сигарет, через местный парк. А потом вдруг увидел её. Хмурящуюся, то и дело заправляющую не слушающиеся её пряди под резинку, которой были собраны её волосы, и тщетно пытающуюся справиться с тяжелой коляской на высоченной лестницей.

Неужто она до сих пор не знает, что если пройти чуть дальше, можно спокойно подняться по широкой заасфальтированной тропе, не утруждаясь этими никому не нужными, чертовски высокими и неудобными ступенями?

Почему Дэрил не отвернулся и не ушёл, он и сам не знал. Наверное, потому, что женщина уже дошла до середины и стояла там, покрасневшая от усилий и чувства собственной беспомощности, не в силах двинуться ни вверх, ни вниз со своей громоздкой коляской. А рядом не было никого, кто мог бы ей помочь.

Никого, кроме Дэрила.

Который, мысленно выругавшись на эту глупую курицу и на самого себя, неспособного пройти мимо, подошёл и оттеснил испуганно захлопавшую глазами женщину от коляски. Быстро затащил её на самый верх и, не успев даже посмотреть на племянницу, замер под взглядом миссис Пеллетье, полном испуга и еще чего-то, смахивающего на угрозу.

— Вы… — задыхаясь поговорила она, хватаясь за ручку коляски, которую Дэрил уже отпустил.

— Пожалуйста, — язвительно хмыкнул он.

Собрался уходить, но женщина, такая чертовски непредсказуемая, схватила его за рукав рубашки. Он дернулся, а она покраснела.

— Простите, ради бога! Вы просто так неожиданно… я ничего не успела понять. Спасибо большое!

— Угу, — кивнул Дэрил и непонятно зачем добавил: — Там двести метров направо пройти — и без ступенек можно наверх добраться.

— Да? А меня когда подруга пригласила на детскую площадку посмотреть, на будущее, знаете, я сюда дошла и очень удивилась: что ж они её в таком труднодоступном месте поставили? А оказывается, тут другая дорога есть.

Дэрил снова кивнул и, пользуясь болтливостью этой нервной на вид дамочки, покосился в сторону коляски. Дрыхнет. Сытая на вид. А что ещё человеку для счастья надо: поспать, поесть и чтоб не дергали? Походу, Мелкая Засранка счастлива.

— София любит спать на улице, — широко улыбнулась женщина, перехватив его взгляд. — А как ваш ребёнок? Надеюсь, смесь подошла?

Пробормотав что-то неразборчиво, Дэрил лишь кивнул и поспешил свалить куда подальше от такой памятливой дамочки. Нужно держаться от неё подальше, пока она на весь город не растрезвонила о его несуществующем ребёнке.

И тут он понял, что только что услышал. София. Они назвали Мелкую Засранку Софией. Он и сам не знал, нравится ему это имя или нет, и, оглянувшись на пустой парковой аллее, пару раз проговорил его вслух. София. Ничего так, вроде бы.

Вслед за именем явилась и бабка. Бабка Софии, в смысле та, которая родная. Миссис Джей постучала в дверь Дэрила следующим вечером и, когда он нехотя открыл, с порога спросила:

— Где моя внучка?

— Чего? — хмыкнул он.

— Моя внучка, — с расстановкой повторила миссис Джей и, оттеснив его плечом, проникла в дом.

Поморщилась при виде неказистой обстановки, уже десять лет как требующей хотя бы просто уборки, если не основательного ремонта, и внимательно огляделась. Так, словно бы искала здесь девчонку или следы её пребывания в доме. Она серьёзно?

— Где она, Дэрил?

— Какого хрена, леди? Вы приносите ее сюда, — он картинно махнул рукой на свою гостиную, в которую ему пришлось пройти вслед за гостьей, — говорите, что она нахрен вам не нужна, а через два месяца являетесь проведать? Или как, блин?

— Я хочу знать, что с моей внучкой, — повторила женщина и устало опустилась на скрипнувший под её весом диван.

Как раз на место, помеченное Мелкой Зас… Софией.

— То есть вы её сюда как мусор принесли, отлично зная, что Мэрлу она нахрен не нужна, а теперь хотите знать? — не мог остановиться Дэрил.

Он прекрасно помнил ту сцену в доме миссис Джей и помнил, что инициатором избавления от родной внучки был её муж. Но, чёрт побери, могла бы не приносить её тогда именно так! Могла бы сказать, что ей не пофиг. Могла бы придумать вместе с Дэрилом, что делать дальше. А то она переложила свою проблему на чужую голову, а теперь…

— Я знала, что Мэрлу она не нужна, — вздохнула миссис Джей, вдруг поникнув. — Как и моя Аннель.

Её седые волосы падали на плечи немытыми сосульками, а тёмное платье висело на ней балахоном. Дэрилу почему-то вдруг вспомнилась та женщина. Пеллетье. Он только теперь понял, что ему в ней все время казалось странным. Её одежда. Больше подходящая немолодой и очень необеспеченной женщине, скрывающей оплывшую фигуру за непригодными тряпками. Но разве той, ровеснице самого Дэрила, как ему казалось, есть что скрывать?

— Но ты ведь хороший мальчик. Я помню, каким ты был. Хулиганом, конечно, но добрым. И Аннель ты нравился. Знаешь, когда я узнала, что она сошлась с этим твоим Мэрлом, я спросила: почему не с Дэрилом? Не то чтобы я мечтала видеть в зятьях Диксона, но если уж выбирать из вас двоих…

— Я не шарю в детях. У меня нет ни бабок, ни времени с ними сидеть, — почувствовал себя обязанным оправдаться Дэрил.

— Я понимаю, мальчик мой, я все понимаю, сама не знаю, почему я в тот момент отнесла её сюда. Я же знала, что Мэрл уезжает и ему плевать на малышку. Я понимала, что ты не сможешь за ней ухаживать. Но я была не в себе. А теперь… я была у Грегори, ты уж прости, что не зашла сначала к тебе, но мне было…

Очевидно, ей было стыдно, но признаться в этом миссис Джей не нашла в себе решимости. Вместо этого она сделала глубокий вдох и подняла покрасневшие слезящиеся глаза на Дэрила.

— Он сказал, что в нашем городе в последний год не было никаких найденных детей, никто не поступал ни в больницу, ни в полицию. Пришлось ему что-то соврать о том, что я якобы слышала детский плач как-то вечером на нашей улице и заволновалась, так как маленьких детей ни у кого нет. Николас, тот ведь сразу начал говорить, что нет у него ни дочки, ни внучки, похоронили мы Аннель тихо, рожала она в соседнем городе, и все думают, что ребёнок умер вместе с ней при родах. Но, Дэрил, если девочки нет у тебя и если ты её не отдал туда, где о ней могут позаботиться, то где она? Её… — миссис Джей понизила голос, с трудом выговаривая слова. — Ее забрал с собой Мэрл? Забрал, чтобы… Господи, мне ничего иного, кроме того, что он мог выбросить ее по дороге, в голову не приходит. Дэрил, скажи, что это не так! Умоляю!

— Мэрл её не забрал, — сообщил он.

И задумался. Женщину, хоть она и поступила хуже некуда, было жаль. Все её беды от мужа, разве не такой же в своё время была мать Дэрила? Но говорить ей о том, куда именно подевалась её внучка, нельзя. Ребёнок уже принадлежит Пеллетье и попытка что-то изменить, которую может предпринять миссис Джей, ни к чему хорошему не приведёт.

— Она в Вирджинии. У наших дальних родственников, — наконец сказал Дэрил, ковыряя носком ботинка и без того дырявый ковер, изначальный цвет которого не мог вспомнить даже он сам. — Они не могут иметь своих детей.

— Они её любят? Скажи мне! Они любят её? У них хорошая семья? Как её называли?

— Со… Сандра, — торопливо исправился он. — Её любят. И семья нормальная. Все друг к другу нормально относятся, без попоек там и драк всяких.

— Правда? — сквозь слёзы переспросила миссис Джей. — Спасибо тебе, Дэрил. Как бы я хотела, чтобы её жизнь сложилась лучше, чем у Аннель.

Она ушла, на ходу произнося слова молитвы, а Дэрил похвалил себя за сообразительность.

Тогда он ещё не знал, что невольно соврал своей гостье, говоря о благополучии семьи, в которую отдал свою маленькую племянницу.