В волшебных водах Авалона (джен)

На следующий день в Авалоне организовали целый праздничный обед в связи с возвращением профессора Тилли. Тилли вошел в двери большого зала — прихрамывающий, еще слишком слабый после проклятия и смущенный настолько, что даже близорукий Гарри заметил розовые пятна румянца на его щеках. С другого конца зала к нему подлетела Филия, до этого нервно прохаживающаяся вдоль преподавательского стола и теребящая в руках белоснежных вязаный платок, который ей дала миссис Белль.

Тилли и среагировать не успел, как руки Филии обвились вокруг его шеи, а сама гарпия, помедлив, крайней неуклюже чмокнула его в щеку и что-то прошептала на ухо. Выглядели они при этом настолько счастливыми, что Гарри невольно отвел взгляд в сторону — будто подглядел за чем-то очень личным.

Нил его стеснения явно не разделял и во все глаза пялился на преподавателей.

— А знаешь, — шепнул он Гарри, — я так и думал, что она, в итоге, Тилли, а не Кхана выберет.

— Да неужто? — хмыкнул, не поверив, Гарри.

— Ага, — подтвердил Нил с преувеличенной гордостью, будто отношения преподавателей были его личной заслугой.

Гарри в ответ только похлопал друга по плечу и ненавязчиво подтолкнул к столу их курса, намекая на то, что в первую очередь в столовой все-таки едят, а уже потом лясы точат. Тем более, столы в честь праздника чуть ли не ломились от еды — одних пирогов было не меньше десяти видов! Но до того, как мальчики дошли до своих мест, на полпути их нагнал профессор Тилли. Остановился рядом с ними, пробуравил их пару минут каким-то совершенно нечитаемым взглядом, а потом протянул вперед раскрытую ладонь и с очень важным видом пожал руку сначала опешившему Нилу, потом такому же Гарри.

— Благодарю, — серьезно сказал Тилли.

У Гарри с Нилом даже слов не нашлось, чтобы ему ответить. Поэтому мальчишки только кивнули, и Тилли, удовлетворенный таким ответом, прошел дальше к своему столу, а ребята — к своему.

— Это сейчас вообще что было? — одними губами, почти беззвучно спросил Нил, Гарри пожал плечами, пребывая в не меньшем шоке. Он, конечно, и раньше иногда представлял, что однажды профессор Тилли станет относиться к нему, как к остальным студентам, но даже не надеялся на такое вот рукопожатие или слова благодарности. Это буквально было больше и гораздо круче того, на что Гарри мог надеяться.

За столом первого курса было, как обычно, оживленно: Хорт о чем-то запальчиво спорил с Реей, сидящий по соседству с ними Веден невозмутимо читал очередную толстенную и старинную книжку, Гилок набивал свою тарелку бутербродами с колбасой и сыром, вполне справедливо полагая, что иначе Нил их все съест и никому ничего не оставит. Болтающая с Мирой и феями Гарриет кинула на мальчишек уничижительный взгляд и отвернулась, непреклонно встряхнув головой. Дирк, опять сидящий в стороне ото всех, поприветствовал их, на пару мгновений приподняв в воздух стакан с апельсиновым соком. Гарри ответил ему приветственной улыбкой и занял свое место за столом. Нил с размаху плюхнулся рядом и придвинул к себе блюдо с бутербродами, всецело подтверждая опасения Гилока.

— А Огхра гхде? — с набитым ртом спросил он, и Гарри, оглядевшись, заметил, что великана за столом, и правда, нет. Место Ралыга за преподавательским столом тоже пустовало.

— Скоро придет, — оторвавшись от книги, ответил Веден. — Им с Ралыгом письмо из дома пришло, они сейчас ответ пишут.

— О как, — Нил тоже налил себе апельсиновый сок, шутливо чокнулся стаканами с Дирком и сделал глоток. — Они же вроде всегда по-отдельности письма домой писали.

— Ага, — кивнул Веден. — Сам удивился.

А Гарри подумал, что, наверное, это был как раз один из первых шагов к тому, чтобы братья-великаны все-таки подружились. В конце концов, и ему самому с Дадли сначала было сложно найти общий язык, а теперь они почти каждую неделю письмами обмениваются и на каникулах вместе комиксами зачитывались! Подумав об этом, Гарри вспомнил, что так и не написал Дадли, чем закончилась история с проклятием и поиском меча, да и Дадли что-то подозрительно долго ничего не писал про встреченную им черную собаку.

Гарри положил себе в тарелку кусок картофельного пирога и сделал зарубку на память: написать вечером письмо для Дадли. И собирался уже было начать обедать, но натолкнулся, как на каменную стену, на холодный взгляд Гарриет.

— Что? — отложив в сторону вилку, угрюмо спросил Гарри.

— Как вы могли найти Экскалибур без меня?! — на одном дыхании выпалила Гарриет, и Гарри внезапно понял, что она действительно на них с Нилом обижена, а не просто шутит.

Нил отвлекся от поглощения бутербродов, посмотрел на девочку и неожиданно смешно фыркнул:

— А мы удачливее! И у нас был Мерлин!

После упоминания о Мерлине, Гарри заметил, что ни его самого, ни Артура, ни Морганы-Селины не было среди преподавателей в столовой.

Гарриет бросила на Нила еще один уничижающий взгляд, и в следующий миг сок в стакане рыжего превратился в лед. Нил только осуждающе покачал головой, облизал апельсиновый лед и вдруг одобрительно хмыкнул:

— А прикольно получилось, как мороженое! Гарри, хочешь попробовать?

Гарри покосился на стакан друга и после заминки все же отказался:

— Да не, спасибо.

Гарриет зарделась то ли от гнева, то ли от смущения, но больше уже не обижалась. Гарри ее прекрасно понимал: на Нила вообще было удивительно сложно и злиться, и обижаться. Мальчик все-таки съел свой пирог, выпил сок, и за обедом они с Нилом на пару принялись рассказывать развесившим уши однокурсникам, как проходили поиски легендарного меча и короля Артура, как Гарри его будил и как потом они все вместе снимали с замка проклятие. Разумеется, в их версии событий все оказалось гораздо эпичнее, чем, к сожалению, было в реальности, но удовольствие от рассказа это ничуть не портило. В какой-то момент Нил даже заврался настолько, что сказал, будто в пещере под школой жил самый настоящий дракон, который теперь улетел, и ему, само собой, никто не поверил — и тем страннее было то, что следующим утром кто-то в самом деле видел в небе над Калибурном огромную летающую ящерицу.

Уже ближе к концу праздника в честь возвращения Тилли в зал вошли Мерлин с Артуром и следом за ними — Моргана, которая в этот раз не стала скрывать лицо заклинанием. Гарри думал, что поднимется гвалт, суматоха, неразбериха, может быть, еще что, но преподаватели только наколдовали рядом со стулом Мерлина еще один стул и подвинулись, пропуская их занять свои места. Получается, для них это сюрпризом уже не было — и возможно, Мерлин им обо всем рассказал еще утром, когда Нил с Гарри отсыпались после бессонной ночи. Даже чуть-чуть обидно, что они снова все самое интересное пропустили!

Мерлин улыбнулся мальчишкам, и Нил в ответ помахал ему рукой с зажатым стаканом со льдом. Если бы там сейчас был просто сок вместо импровизированного мороженого, то Нил бы точно весь с головы до ног облился.

После обеда Гарри с Нилом немного задержались в столовой, чтобы поговорить с Мерлином: у них ведь еще осталось столько нерешенных вопросов! Но Мерлин с друзьями (и наверняка не без помощи магии!) просто исчез из зала, будто, и в самом деле, избегая необходимости ответить хотя бы на один из этих вопросов.

— Да блин! — возмутился Нил, когда мальчишкам наконец удалось подойти к преподавательскому столу и увидеть пустые места, где еще пару секунд назад сидела «троица из прошлого», как Нил и Гарри про себя их окрестили. — Так нечестно!

— Угу, — согласно кивнул Гарри.

— Но он не сможет бегать от нас вечно, — злорадно сказал Нил, и Гарри снова кивнул.

Однако из Мерлина, как ни странно, вышел просто превосходный то ли прятальщик, то ли бегун. И Нил с Гарри, пользуясь тем, что сегодня занятия были отменены, полдня потратили на то, чтобы его найти. А нашли, в итоге, только вечером — и в его собственном кабинете, где уже и не надеялись его застать. Нил постучал в дверь, подергал за ручку, заперто не было. Поэтому мальчишки, посомневавшись, все же вошли внутрь.

За столом сидел и уже ждал их с тремя кружками чая Мерлин. Кивнул на стулья напротив и сказал:

— Проходите, присаживайтесь.

— Извини за вторжение, — неловко пробормотал Нил, и Гарри удивленно покосился на друга.

Обычно Нил, всю жизнь проживший бок о бок с Мерлином, считал его вещи своими, и кабинет Мерлина еще с осени воспринимался Нилом как второй дом, а тут… Что-то изменилось после того, как Селина оказалась Морганой, а Артур очнулся. Будто Нил в самом деле считал, что теперь, когда в жизнь Мерлина вернулись его близкие люди из прошлого, для Нила там уже не осталось места. Хотя даже Гарри понимал, насколько это глупо и несвойственно ни Нилу, ни Мерлину.

Однако Мерлин на это почему-то ничего не стал говорить, словно и не заметил вовсе.

— Я вас ждал, — вместо этого сказал Мерлин и сделал небольшой глоток горячего чая. — У вас, наверное, ко мне масса вопросов, да?

— Да, — не стал увиливать Гарри. Сел на предложенный стул, отхлебнул чай, от пара которого моментально запотели стекла очков. Протер их рукавом кофты, внимательно посмотрел на Мерлина и в лоб спросил: — Ты разрешил мне учиться здесь только для того, чтобы я разбудил Артура?

Нил сел на соседний стул, молча взял свою чашку, и вот это молчание — еще и в такой важный и значимый момент! — здорово нервировало Гарри. Потому что обычно рыжего ведь и силой не заткнешь, хотя бы его россказни за обедом чего стоили — а теперь молчит, словно ему и сказать нечего! Вот разве так можно?

— Нет, — легко покачал головой Мерлин, даже на секунду не задумавшись и не засомневавшись. — Я предложил тебе учебу в Авалоне, потому что в поезде ты показался мне очень расстроенным и напуганным. И потому что ты одаренный волшебник, Гарри. Будь это иначе, ты бы и месяца здесь не выдержал.

Нил по-прежнему молчал, а Гарри даже и не знал, что еще спросить. Вопросов-то было много, но, пожалуй, все же слишком много и все какие-то не сформировавшиеся до конца. Так, просто некие зарисовки будущих вопросов, которые сейчас отказывались складываться в голове хотя бы в одно внятное предложение. Гарри с надеждой посмотрел на друга, ведь тот всегда готов был его поддержать, прийти на помощь — и наверняка лучше самого Гарри знал, о чем именно следовало бы спросить Мерлина.

Нил поймал взгляд Гарри, вздохнул и наконец заговорил:

— То есть, то, что для пробуждения Артура нужен был смертный, и то, что Гарри попал в Волшебную Страну, — это просто совпадение?

Гарри и сам не слишком-то верил во всякие там совпадения, так что тоже перевел взгляд на Мерлина. Тот, помолчав, уныло ответил:

— Нет, это не совпадения.

— Ага, а я о чем говорил? — обычно в такие моменты Нил как-нибудь чересчур победно вскидывал вверх руки, подскакивал со стула или хотя бы как-то повышал голос и радостно улыбался. Но теперь он выглядел таким же унылым, как и Мерлин, будто бы им обоим этот разговор был в тягость.

— Это было не совпадение, а судьба, — продолжил Мерлин, и Гарри, недоуменно нахмурившись, переспросил:

— Судьба?

— Судьба, — подтвердил Мерлин, — по законам которой работает древняя магия.

— В смысле? — Нил наконец-то сбросил маску полнейшей незаинтересованности, и Гарри обрадовался: теперь и Нил был заинтригован, а больше не изображал из себя хмурую статую.

— У древних заклятий всегда есть какое-то спусковое событие, которое ведет к их уничтожению, — пояснил Мерлин. — Например, заклятие, наложенное на Артура, мог снять только смертный человек. Но загвоздка в том, что из-за все той же магии тело Артура оказалось в Волшебной Стране, где, как вы знаете, прежде никогда не было людей. Ситуация, в принципе, безвыходная. Потому что если бы я вернул Артура в обычный мир или привел в Волшебную Страну какого-то случайного человека, заклинание стало бы невозможно снять. Чтобы Артур проснулся, он должен был находиться в Волшебной Стране и быть разбуженным именно тем человеком, которого выберет сама магия.

— То есть, меня выбрала магия, что ли? — не понял Гарри. Звучало довольно нелепо.

— Тебя выбрала Судьба, — сказал Мерлин. — Судьба, которая однажды так же решила, что заклинание должно спасть. Поэтому Артуру было суждено очнуться, но только тогда, когда будут соблюдены все условия для этого. Как видишь, одним из условий, Гарри, было твое появление в Волшебной Стране. И когда я увидел тебя в Авалон-экспрессе, я просто… сначала не мог поверить, что действительно этого дождался.

Гарри пока еще понимал весьма приблизительно, но, по крайней мере, звучать это все стало чуть менее нелепо. Поэтому Гарри решил поверить.

— Но почему тогда ты не привел меня в пещеру в первый же день, как я приехал в Авалон? Тогда бы я разбудил Артура еще в начале учебного года.

— Потому что магия не любит, когда кто-то пытается ее перехитрить. К Артуру тебя должна была привести Судьба, цепочка незначительных, на первый взгляд, событий, которые собрались бы в одно целое и благодаря которым ты бы попал в пещеру ровно тогда, когда это должно было случиться. Ну, то есть, вчера.

— Это… странно, — заметил Гарри.

— Ну так, особенности древних заклинаний, чего ты от них хочешь-то? — себе под нос хихикнул Нил, кажется, окончательно расслабившись и выбросив из головы все дурные мысли.

Мерлин посмотрел на ребят и тепло улыбнулся. Подумал немного и тоже решил пошутить:

— Но вообще нам повезло, что все хорошо закончилось. Так-то древняя магия — штука довольно кровавая, знаете ли.

Нил поперхнулся чаем, закашлялся, и как-то незаметно кашель перетек в хохот. Нил смеялся громко и искренне, и Гарри присоединился к нему, чувствуя, как со смехом наконец-то уходит все напряжение последних дней.

Теперь ведь, и правда, все было хорошо. Тилли вернулся живой и здоровый, его даже Филия поцеловала. И Артур очнулся, и проклятия больше не было, и Моргана во время обеда выглядела вполне счастливой. И Мерлин с Нилом вроде бы помирились, хотя даже не ссорились. Только Гарриет все еще немного дулась на друзей, что пропустила такое волнующее приключение, но Гарри был уверен: она еще непременно найдет какое-нибудь новое приключение, лучше нынешнего — и уж его-то они точно пройдут все вместе.

Гарри довольно улыбнулся и выпил еще чаю под какую-то очередную шутливую перепалку Нила и Мерлина (кажется, они говорили о драконах, но Гарри особо не вслушивался, отвлеченный на собственные мысли). А завтра он напишет письмо Дадли и обо всем ему расскажет — и пусть кузен только попробует сказать, что приключения Бэтмена были круче!