История вторая: сближение. (джен)

Прокопенко позвонил Игорю под ночь и принялся рыдать в трубку:

— Игорек! — воскликнул он между раскатами смеха. — Что ж ты творишь?

А дальше Федор Иванович захохотал так, что Игорь даже перепугался, как бы ему плохо не стало. Прокопенко заходился в смехе, иногда начиная орать: "Я не могу!", "Уморииил!", пока тетя Лена не перехватила трубку.

— Игорь! Мы про тебя новости видели!

Сквозь ее речь пробились гудки, Игорь отнял телефон от уха и увидел, что ему звонит Юля. Тоже видать, новости посмотрела…

— Теть Лен, я перезвоню, — пообещал он. — Мне Юле ответить надо.

И повесил звонок на удержание.

— Игорь, я сейчас услышала по радио, что в Италии голый русский мент остановил террористов при помощи банки мочи… Это был ты, да?

— Ну так, — сказал Игорь. — Ты же не едешь, я и развлекаюсь, как могу.

— Еще три дня и я буду, — хихикнула Юля. — Игорь, а как это вышло?

… Игорь блаженно спустил в пластиковую бутылочку из-под чая содержимое мочевого пузыря и окликнул террористов — ему нужно было, чтобы молодые обернулись к нему.

— Бойз… — сказал он приподнимая бутылку. Террористы, с выражением отвращения на лице повернулись, и Игорь широким, резким движением плесканул им мочой прямо в глаза.

— А-а-а-а!

Игорь летел вперед… он знал, что парни, бросив автоматы утирают лица. Шрам оборачивался, вцепившись в автомат — думал Игорь отбирать его будет… Водитель испуганно тормознул и Игорь влетел локтем прямо в переносицу террориста со всей силой инерции. Шрам взвыл — и тут Игорь, рванув автомат из ослабевших пальцев, врезал ему прикладом по голове. Шаг — второй террорист получает прикладом в висок, третий хватается за оружие, Игорь метким пинком по дулу подшибает автомат вверх и летящим движением доставляет тяжелый приклад прямо в лоб третьего террориста…

Восторг победы несколько подпортило то, что второй террорист умер — приклад проломил висок. Игорю не то чтобы было его сильно жалко (собрался воевать — так будь готов умереть), но неприятно.

Бессознательного Шрама забрало AISI. Доброжелательные полицейские одолжили Игорю пару рубашек, из которых он соорудил набедренную повязку до тех пор, пока не прибыла машина с его собственной одеждой. Остаток дня Игорь бесконечно пересказывал по кругу все что с ним было — сперва на корявом английском, потом по-русски, под протокол и устал как собака. Зато его с эскортом доставили до апартаментов и вообще целый день ему пожимали руки всякие незнакомые рожи. Правда один из безопасников пытался предъявить какие-то претензии, но не сумел перемахнуть языковой барьер.

Все это Игорь изложил сперва Юле, затем — подвывающему Федору Ивановичу, затем — Диме, а потом еще и позвонившему Ване. Твою мать, съездил в Италию! Весь отдел теперь только и будет вспоминать, как Игорь голым хером с террористами воевал!

… На эту гнусную вечеринку Игорь попал с неразлучной парочкой — Падло плюс Сортири. Вроде бы как какой-то важный чин устраивал фуршет для особо отличившихся. Как и обычно на таких мероприятиях — куча левого народа. И журналисты, как же без них. Игорь выпил шампанского, потом он выпил водочки, закусил клубничиной на зубочистке и вышел из мраморного зала на воздух. Цветущие кусты пахли горьковатым апельсином и сливочным лимоном, в подсвеченном разноцветными огнями бассейне уже кто-то плавал — прямо в одежде. Публика тусовалась около бара и за пластиковыми столиками, по воздуху плыла какая-то "мамбо италиано" и Игорю было невыносимо скучно. Он уже начал прикидывать, как бы половчее отсюда свалить, когда ему за столик упал уже набравшийся Падло с воплем:

— Игор! Напиши мне записку.

— Чего? — буркнул Игорь и горько о том пожалел — Падло начал вдохновенно рассказывать, как ему нравятся славянки и особенно — блондинки.

— Мне нужно любовь-письмо по-руззки, — объявил Падло в конце. — Но я плохо пишу по-руззки. Игор, напиши мне красиво!

Гром вздохнул, зашарил по карманам, но Падло его опередил — как наготове держал — выложил на стол блокнотный лист и ручку.

— Диктуй, — сказал Игорь, разворачивая лист к себе.

— Я влюбился в ваши глаза, — возвышенно продиктовал Падло. — Красавица, езли ти звободна, поцелуи этот лизт с помадои и положи у ресепшн. Езли ты занята — поцелуи без помади и я буду носит это у сердца…

“О боже…” — подумал Игорь, записывая эту невыносимую хрень. Самым лучшим почерком, на который был способен.

— Я поеду, наверное, — сказал он, придвигая записку к Падло. — Как мне отсюда выбраться?

— Ти хочеш ехать уже? — изумился Падло.

— Не люблю вечеринки, — покачал головой Игорь. — У меня жена послезавтра приезжает, — добавил он в качестве неоспоримого аргумента.

— Жена? — словно бы растерялся Падло.

— Погуляем по Милану, — озвучил ему Игорь. — Съездим к морю… Кстати, тут такое дело…

AISI отобрало у полиции всех террористов, что не очень улучшило настроение Игоря. Но хоть с Юлькой по Италии поездят — Игорь планировал договориться с Падло о переносе даты в билетах.

Падло легко согласился помочь с датой.

— Но Игор, жилое…

— Найду, — отмахнулся Игорь.

— Ми випить коктеиль и я отведу тебя в машина, — предложил Падло.

— Хорошо, — согласился Игорь.

Падло вспорхнул из-за стола — и на его место буквально через минуту приземлился чем-то очень довольный Сортири. Игорь поймал себя на мысли, что лучше бы ему продолжать хмуриться — от улыбки Сортири, с его уголками черных бровей, становился чем-то похож на опереточного Мефистофеля.

— Ви знат? Здес Элеонора Гавловская, — зачем-то сообщил ему Сортири.

— И? — не понял Игорь.

— Она чазто писат про руззкии власт…

— Пусть пишет, — отмахнулся Игорь. — Собака лает, караван идет.

Фамилия Гавловской была знакома ему от Юли. Либеральная журналистка “сбежавшая от тирании на Запад” с удовольствием поливала оставленную родину грязью и находила под это каких-то спонсоров. Юля Гавловскую терпеть не могла. Шипела, что такие, как она позорят всех журналистов разом.

Юля могла и сама врезать власти, Игорь знал. Только у нее был совсем другой… как бы сказать?.. подтекст.

“Я хочу нормальной жизни, — звучало из Юлиных видео. — Я хочу, чтобы школьные обеды готовили с соблюдением санитарных норм. Я хочу, чтобы полиция работала. Я хочу, чтобы губернатор не воровал бюджетные деньги. Я хочу, чтобы генералы не торговали наркотиками. Я хочу гражданское общество — те кому не наплевать, как мы живем — пойте вместе со мной!”

Из Гавловской перло совсем другое. “Какая гадость ваша Рашка!” — вот был ее единственный посыл. В домашнем общении, Игорь с Юлей давно заменяли букву “л” в фамилии Гавловской одной из следующих по алфавиту.

— Не хотите увидет? — спросил Сортири.

Игорь передернулся:

— Обойдусь.

— Ви не любит Гавловская?

— Нет, — честно признался Игорь и тут наконец прибежал с коктейлем Падло.

— Пить! — объявил он, ставя перед Игорем бокал с чем-то красно-желтым.

Игорь в два глотка осушил его. Так себе.

— Поехали, — хрустнул суставами он.

Падло зачем-то потащил Игоря под локоть, Игорь терпел. Внезапно Сортири остановил их:

— Гавловская! — показал рукой он.

Игорь проследил взглядом и увидел полную женщину с выбеленными до желтизны волосами и ярко-алым ртом на бледном лице. Она сидела за столиком в окружении каких-то фриков — зеленоволосой тетки с лицом испирсингованным вдоль и поперек, рыжего бородача в симпатичном сарафане в цветочек и женщины без трусов но в прозрачной юбке. Паноптикум, бля…

Это Игорь и произнес вслух. Падло снова потянул Игоря за локоть и скоро они вышли из сада. Голова отяжелела и Игорю страшно хотелось завалиться дрыхнуть. Держался он ровно до машины — и отрубился, только свалившись на сидение.

… Просыпался Игорь с трудом. Так, это… это он вообще где? Что это за халупа?

Из окна открывался вид на типичную итальянскую улочку с низенькими каменными домами. С окон свешивались цветы… Черт его знает, куда его занесло.

Дом был абсолютно пуст. Добравшись до ванной, Игорь жадно присосался к крану — его мучал необычайный сушняк. Судя по солнцу, времени было — за полдень… ничего себе же он поспал! Игорь был все в том же наряде, что и вчера, да даже и в ботинках. “Падло, пьяная падла, ты куда меня зарулил?”

Телефоны тоже куда-то пропали, оба. Зато Игорь обнаружил у себя в кармане кошелек (чужой) и паспорт (свой). Из паспорта выглядывала корочка билета. Игорь вынул его и злобно выматерился — дата отлета была сегодняшней. Три часа дня…

Все равно он не собирается никуда лететь. Игорь залез в холодильник и, обнаружив яйца и молоко, зашибенил себе омлетик. Хозяева так и не появились — ни когда Игорь жарил омлет, ни когда ел, ни когда помыл посуду.

Игорь прокручивал вчерашний вечер в голове и поведение Падло начинало казаться ему все более подозрительным.

Слишком уж крепко Игорь вырубился после его коктейля. И где телефоны? А главное — зачем это все? Игорь не любил вещей, которые он не понимал.

В голове сама собой выкристаллизовалась идея подкараулить Падло после работы и парой ударов… Потому что не для хорошего дела он Игоря сюда завез, Игорь это печенкой чувствовал.

Игорь подошел к двери, повозившись с замками, выбрался на улицу, прямо в знойный итальянский полдень. Прикрыл дверь, поправил кепку и спросил первого попавшегося дедушку, где он оказался. По счастью, тот владел английским, правда очень скверно. Игорь так и не понял, где он, но сумел узнать, как попасть в центр Милана — дедушка указал ему нужный троллейбус. Игорь забрался в прохладное нутро, купил билет и глубоко задумался. Деньги в кошельке — именно та сумма, что у него и была. Зачем ему подсунули другой кошелек и забрали телефоны?

Игорь устроился у окна, вытащил кошелек и начал вдумчиво его изучать. Черная кожа, простая, толстая и грубая… Игорь зашарил по отделениям — все они были пусты.

“В чем подвох?”

Игорь не успел этого выяснить.

В задумчивости он не обратил внимания на группу полицейских, зашедшую на остановке и совершенной неожиданностью для него прозвучал окрик:

— Fermo! Mani in alto!

Игорь повернулся и увидел нацеленное на него дуло автомата.

“Та-ак, — только и подумал он. — А вот и подвох”.

___________________________________________________________________________

— Стоять! Руки вверх!