Аркан (джен)

Об оставшихся кланах Бальза все же рассказал, и Люми жадно впитывала информацию, которая может помочь ей в будущем. Это было действительно ценное знание, которая она собиралась записать, когда разложит все по полочкам. В довесок Миклош, с насмешливой улыбкой дал ей книгу, написанную кланом Леди для неофитов, дабы погрузить их в историю мира, но тхорнисх стразу же предупредил что там мало чего правдивого, скорее увеселительное чтиво.

Фэриартос, клан искусств. Особой магией не владели, но у некроманта было подозрение, что здесь все не так просто, и магия была завязана на эмоциях, а не на боевом действии. Что-то вроде манипуляции сознанием через предметы искусства, вызывающие в людях определенного рода чувства. Их глава, Александр, был художником, и хоть Миклош редко о ком отзывался хорошо, он посоветовал девушке пообщаться с этим Фэриартос, если представится возможность, потому что Александр был весьма увлекательным собеседником.

О Кадаверциан он рассказал ей в последнюю очередь, хотя рассказ о них должен был идти прямо после клана Фей. Скрытные, отрешенные от реальности, и будто бы давно мертвые внутри. От клана осталось не так уж и много, а после того, как пропал их глава, Вольфгер, в Столице вообще почти не осталось представителей клана Смерти, разве что ученик мэтра, который отказывался от этой должности. Было жаль что их осталось мало, Бальза не мог сказать точного количества, потому что точного числа не знал никто. И это лишь подогрело зудящий интерес к этим “мертвецам среди мертвых”. Пока что, из-за своей природы, этот клан импонировал Люми больше всех. Возможно, она расспросит об этом Франциска, если тот не закроется от нее в подземельях, как делал это постоянно. Старый Кадаверциан (теперь она была абсолютно точно уверена что он из этого клана) год от года все меньше хотел общаться с девушкой, что проявляла слишком большой интерес к киндрэт, в то время как другие некроманты старались обходить эту тему стороной.

Лудэр, Лугат и Леарджини уже давно не существовали. Лудэр были полностью уничтожены Кадаверциан, Лугат пали вместе с затопленной ими же Атлантидой, а Леарджини сами истребили себя неудавшейся Видиктой, остатки клана добили асиманы, что вели с ними войну. Что такое Видикта Люми не уточняла, оставив это вопрос на потом.

Лигаментиа также вызвали у нее интерес из-за схожести названия с ее даром. Они были кланом иллюзионистов, во главе стояли двое — Иноканоан и Соломея. В мире киндрэт они считались безумцами, и представителей этого клана не видели уже очень давно, так как они не вмешивались во внутреннюю политику киндрэт.

Нософорос были не менее загадочным кланом, чем Лигаментиа, и Миклош не смог сказать хоть что-то интересного о них, кроме того, что они могут становится невидимыми и управлять временем. Зато о своем клане Золотых Ос он заливался соловьем, но некромант слышала эту исповедь и до этого. Рыцари ночи в ее понимании были больше военным кланом с достаточно жесткой политикой, что не удивительно, если учесть, что их глава был достаточно беспринципным в плане выбора методов воздействия. Она относилась к ним не горячо и не холодно, так же как и к остальным. Единственный, кто по настоящему зажигал в ней интерес были Кадаверциан.

Когда Миклош закончил свой рассказ, он перешел к сути своей просьбы, рассказывая, кто такая Хранья и на кой она вообще ему сдалась. Из рассказа следовало, что она сестра-близнец самого Миклоша, что свое время подняла восстание и пыталась захватить власть, но этого не получилось, поэтому ее, вместе с изрядно поредевшими последователями, отправили в резервацию, однако совсем недавно им удалось сбежать, и Миклош рвал и метал, но не мог найти следов. В общем, история заинтересовала Люми, и она согласилась предоставить информацию, если наткнется, но сами поиски откладывались до тех пор, пока не разрешиться военный конфликт в Британии.

По возвращению домой она тут же связалась с Эри, дабы поговорить на тему отношений. Все эти милые посиделки около камина с ничегонеделанием были явно не ее профилем, так что и не стоит продолжать подобные милости, что стали чужды ей. Да, все же хотелось чтобы рядом с ней был тот, кто будет понимать и принимать ее темную сторону дара, тот, или та, рядом с кем она будет чувствовать себя живой и свободной, а не следить за каждым действием, дабы ненароком не обидеть человека, открывающего ей душу. Но таких было немного, и все они были из ее некромантского окружения, с которым она пока что не хотела связываться. Некроманты строили отношения в первую очередь для продолжения рода, передачи силы молодому поколению, а Иллюмиэль просто претила одна только мысль, о том, чтобы дать продолжение своей проклятой крови. Никогда. На ней и закончится проклятый род Вихтенштайнов, и мнения своего она не изменит.

Расстались они некрасиво, хоть девушка всеми силами старалась свести конфликт к минимуму, но у парня были другие мысли на этот счет. Вот поэтому она не особо жаловала обычных людей, в них было слишком много эгоизма, и слишком мало понимания ситуации в целом. Блондинка наоборот хотела как лучше, чтобы эти тяжелые отношения перестали тянуть ко дну обоих, но вылилось все это в грандиозный скандал. Ну и ладно, собственно, у нее было слишком много забот, чтобы расстраиваться по этому поводу.

Совет Ассоциации все еще не мог прийти к единому решению, а Люми пришлось активно симулировать болезнь у золотого трио, всем видом показывая, насколько они заразны, и что в школу их нельзя отправлять ни под каким предлогом. Так же пришлось провернуть подобный номер и с другими Уизли, что якобы заразились от Чарли, что приехал накануне свадьбы Билла и Флер. По лицу Снейпа она прекрасно видела, что отец не особо-то и поверил в этот спектакль, но закрыл глаза на подобное, и маги Британии облегченно выдохнули, пока некромант украдкой наблюдала за Северусом. На него будто бы свалилась вся тяжесть мира, и перед тем как он отправился обратно в Хогвартс, она остановила его, чтобы забрать все негативные эмоции, но это не особо помогло.

От Гарри она знала кто именно оборвал жизнь Дамблдора, и ей стоило огромных трудов отговорить мальчика от ненависти, уповая на то, что у всего есть свои причины, а медаль всегда имеет вторую сторону. Раскрывать то, что и Северус и Малфои тесно сотрудничали с Ассоциацией ради заступничества в суде не хотелось, ее связывала клятва, а мальчишке это знать не стоило, даже если он скрыт и находится в безопасности, мало ли что могли сделать обезумевшие Пожиратели. И не смотря на своеобразное лечение, что должно было хоть немного помочь зельевару, легче ему не стало, как бы Люми не пыталась исправить ситуацию. Даже если они не были особо близки, еще не значило, что она не переживала за него, хотя бы как за единственного живого родственника.

Ребят, как и некоторых магглорожденных получилось отмазать от посещения Хогвартса, но тяжба с Пожирателями продолжалась, несмотря на то, что уже было начало октября. Люми дрожала в нетерпении, ей хотелось, чтобы все это закончилось, даже если для этого придется пролить водопады крови. Проскакивала мысль заняться проблемой самостоятельно, спустив своих милейших химер на зазнавшихся магов, терроризирующих Британию, но Лайл категорически запретил ей заниматься самодеятельностью, иначе уничтожит всех ее детей, которых она любовно собирала уже не первый год. Не сказать что довод был таким уж страшным, но терять свою маленькую армию не хотелось от слова совсем. Не для этого она столько корпела над ними, вдыхая жизнь в каждое свое создание, а не создавала очередную управляемую марионетку.

От скуки она пыталась пробиться к Франциску, но тот забаррикадировался от нее, и упорно игнорировал, поэтому из развлечений у девушки оставалось лишь обучение, в которое она погрузилась с головой, оттачивая новый уровень магии, стараясь вывести его на более точный и филигранный уровень. Можно было еще заняться поисками Храньи, но ее могли в любой момент вызвать на рейд, или дать отмашку к штурму, а просьба Миклоша требовала от нее достаточной степени сосредоточенности, чтобы в самый неудобный момент вдруг не упустить цель, которую едва поймал за хвост.

Но Бальза и не требовал от нее результатов. Они также раз в неделю виделись, распивали вино, иногда охотились, пространно обсуждали мировые новости, да вели светские беседы, не относящиеся к работе или делам клана. Хоть Миклош и презирал людей, но за новостями следил, моментально просчитывая, как повернуть все в выгодную ему сторону. Даже дар Иллюмиэль был под пристальным вниманием, ее обожаемый Нахттотер все продумывал, как протащить ее на собрание для считывания других глав кланов, к чему девушка относилась весьма скептически, и с долей насмешки.

— Ты меня ещё на ежегодный бал мормоликаи притащи, гляди Фелиция сама от шока подохнет. — она раскурила трубку с опиумом. Что-то не вовремя у нее стали болеть старые раны. Последняя прогулка за Грань вышла крайне болезненной, но до безумия полезной. Ради этого она готова умереть ещё сотни раз, если это принесет необходимые ей знания. — Представляю эту картину: сиятельный Нахттотер, ненавидящий людей, в компании простой смертной.

— Ты не простая смертная, — Бальза сразу же ощетинился. — ты некромант и мой джокер в рукаве.

— Но с теми артефактами, что я ношу, ощущаюсь как обычный человек. Ты не поверишь, но от некромантов исходит пугающая аура смерти. И пугает она именно тем, что очаровывает свою жертву, от чего она готова чуть ли не в ноги падать. — блондинка звякнула тяжелыми браслетами, и лишний раз показала кольца, небольшие алмазы которых сверкнули в свете дорогих люстр. — Мы по закону обязаны носить подавители, чтобы не провоцировать людей. В этих побрякушках меня не отличить от маггла, хотя на работе я оставляю только браслеты. Кольца я ношу только для того, чтобы твои солдаты не почувствовали чужого. Конкретно сейчас я вообще не должна ощущаться ничем. Просто сиятельный Нахттотер разговаривает с пустыми креслом, и оно ему периодически отвечает.

— Раз зубоскалишь, значит, в плохом настроении. — Принц откинула волосы назад, полностью погружаясь в мягкость дорогого вычурного кресла.

— Я просто устала, если честно. Столько дерьма происходит, а мне не дают хоть как-то в этом поучаствовать, — она едва успела договорить, как перед ней появился ворон, Патронус Ирвинга, что объявил общий сбор перед началом операции. — Да неужели! — против воли воскликнула девушка. — Не знаю, насколько я пропаду, но в любом случае свяжусь с тобой.

— Давай, иди. — махнул на нее рукой Бальза, будто прогоняя. Она на это лишь улыбнулась, поцеловав блондина в щеку на прощание.

— Я буду скучать по вам, Нахттотер, — она привычно протянула его титул, прежде чем раствориться в вихре портключа.

Ее форма хранилась в кабинете, и ей даже не нужно было возвращаться домой, чтобы переодеться. Маска, что она носила до этого, уже давно не нужна, магическое общество прекрасно знало Линчевателя в лицо. Скинув свободную одежду, она переоделась в рабочий мундир, даже не удосужившись накинуть мантию. Нет, она любила их, и дома предпочитала ходить в ней поверх домашних вещей, но идти в этом длинном обрезе ткани на рейд… что за глупость. Лучше бы дали возможность ходить в обычной, рядовой форме для рейдов, но нет, как ответственная за текущий рейд, она должна идти в мундире.

Люми слушала инструктаж со спокойным лицом, старательно подавив в себе хищный оскал, когда получила официальное разрешение на использование химер. На операцию им давался месяц, и они вольны начинать штурм как им заблагорассудится. Будь то тихое проникновение с арестом, или полноценный штурм особняков чистокровных. Люми предпочитала ограничить территорию барьером и начать штурм, тем более что химеры не прочь порезвится вдоволь, как и она сама. Ах, как некромант соскучилась по таким заданиям! Все же, ей действительно место не ДМП, а в его боевом отряде.

В напарники ей никого не выдавали, дабы не сбивать ее детей с магического следа. На подготовку отводилось несколько часов, и она летящей походкой шла по каменным коридорам Гнезда, в кои-то веки не разбудив половину замка звоном своих шпилек. Но и звук тяжелых армейских ботинок был непривычен для этого здания.

Выйдя в северное крыло, она спустилась вниз, где жили ее химеры. Все как один — прекрасные мужчины и женщины, в которых не заметишь подвоха, пока она не начнет колдовать. Тогда их черты становились острыми, будто дикими, глаза горели зеленым лихорадочным огнем, а у самой Иллюмиэль к ее ужасающему образу некроманта добавлялся вытянутый зрачок, как сигнал о том, что к ней не стоит приближаться до тех пор, пока она не снимет заклинание управления.

Некроманты не любили подобное, и потому химерами было сложно управлять, и уж тем более сложно создать приемлемый образец. На идеальную химеру тратилось непомерно много сил, при этом не сказать, что можно было добиться много преимуществ. Но Люми, связанная с духами, смогла вдохнуть в каждую химеру свой разум и личность, что выделяло их на фоне остальных монструозных созданий. Ей не была чужда эстетика, ей нравилось вселять ужас нечеловеческой красотой, которой славилась сама смерть. Для нее, химеры были тонким искусством, а не простыми слугами.

— Просыпаемся, дети мои. — ласково пропела она, видя, как потусторонний некромантический огонь зажигается на идеально правильных лицах. — Мы идём на охоту.

Химеры, все как одна стали растворяться в воздухе, не оставляя за собой и следа, оседая на ее плечи лёгким туманным плащом. Это заклинание ей помогал создать Карлайл лично, решив, что таскать с собой полсотни мертвецов как минимум не разумно, и Люми с ним согласилась. Теперь, дело осталось за малым. Если Воландеморт думает, что преимущество на его стороне за счёт потусторонних личностей, то он сильно ошибается. Инферналы пойдут за некромантом, так же как дементоры, что не могли принести вреда условно мёртвому существу, по их мнению. И благодаря Люциусу она прекрасно знала, где их всех искать.

Иллюмиэль сладко потянулась, смотря на огромное полчище нежити, стоящее за ее спиной. Хитиновый Жнец вышел на охоту.

* * *

Она все еще не могла отойти от последней битвы, проигрывая в голове все самые сочные моменты штурма, теперь прекрасно понимая предков, что любили развязывать войны на пустом месте. Чувство силы опьяняло не хуже хорошей настойки из ягод, что приносили им вервольфы.

Но все хорошее имело тенденцию заканчиваться, и стоило операции закончиться, как Люми сыто улыбнулась, чувствуя удовлетворение от проделанной работы. Да, она убила сравнительно мало, стараясь захватить всех живыми, разве что особо рьяных Пожирателей все же пришлось убить, дабы не портили ее планы. Но несколько Авад по собственной глупости девушка все же словила. Хотя ладно, это звезда над самой ложбинке грудей ей даже нравилась. Это было странным, что подобное клеймо ей нравилось.

Ещё некоторое время было потрачено на то, чтобы изловить тех Пожирателей, что ушли от других отрядов, а также привести внутренние дела Хогвартса в порядок. Не давало покоя лишь то, что Визенгамот на полном серьезе собрался судить ее отца за убийство Дамблдора, не смотря на завещание старца. И это было неприятно. Правительство Британии, что так долго бездействовало, теперь старалось загрести вообще всех, у кого была метка.

К ней стали относится с опаской, потому что её форма с укороченным рукавом прекрасно обнажала метку некроманта, о наличии которой многие не догадывались ранее. Это не особо волновало девушку, ей еще должны спасибо сказать что она взвалила на себя подобную ношу, не взяв никого с собой, ведь были и пострадавшие, и тем более погибшие. Но магов Британии это мало волновало.

Люми, одевшись в привычные узкие брюки и рубаху в викторианском стиле, уверенно шагала по Атриуму Министерства, нервируя окружающих перестуком каблуков и обнаженной меткой. Разве что как от чумной не шарахались, но некроманту было глубоко плевать на нервных людей, даже свое очарование использовать не собиралась, жалко сил. Она поправила челку, прежде чем войти в зал заседания, удобно устроившись на скамье свидетелей, но авроры тут же указали ей на другое место. Кресло обвиняемого.

— Слушается дело Иллюмиэль Эйлин Принц фон Вихтенштайн, дочери Пожирателя Смерти — Северуса Снейпа. — блондинка насмешливо выгнула бровь. Ну и что эти идиоты задумали? Даже правильного имени девушки не удосужились узнать, ведь она так и не начала тяжбу с наследством, поэтому не могла носить девичью фамилия матери. — Вы обвиняетесь в воскрешении Темного Лорда, известного также как Волдеморт.

— На каком основании? — Принц сложила руки на груди, смотря в лицо судьи с вызовом. Хм, это брат Дамблдора?

— Аврорами было проведено расследование, и на месте предполагаемого воскрешения, указанного Гарри Джеймсом Поттером, найдены следы ритуала некромантов. — она насмешливо фыркнула на это заявление, но никто не обратил на это внимание. — Вам есть что сказать в свое оправдание?

— Нет, потому что я так и не услышала внятного состава преступления. — лицо ее было непроницаемо, и даже внутри она не бесилась и не паниковала. Ситуация ее скорее забавляла.

— За содеянное вы приговариваетесь к пожизненному сроку в Азкабане. — Дамблдор звучно стукнул молотком. — Увести мисс Принц в камеру предварительного заключения.

Ясно. Они решили спустить всех собак на удобную жертву. Ну так уж и быть, Люми немного сыграет по их правилам. В конце концов, камера не сможет её остановить, и она с легкостью ускользнет из нее с помощью своего темного дара. Она так давно не была в отпуске, так почему бы не использовать данную возможность, раз уж Миклош так настойчиво звал ее в Столицу? Но перед этим она все же посетит Прагу. Если верить тому же Нахттотеру, то столица Чехии была особенно хороша зимой.