Посттравматический синдром / PTSD (гет)

На следующий день Минерва поймала Гермиону перед завтраком.

— Я подумала, лучше предупредить тебя, что он может прибегнуть к традиционному ухаживанию чистокровных... или маггловскому викторианских времен. Трудно предугадать, как поступит Северус.

— О да, конечно, он выберет самый сложный путь, — проворчала Гермиона.

Минерва рассмеялась.

— И хотела бы сказать, что он не всегда был таким, что это война виновата, но не стану лгать. Мама не зря назвала его Северусом. К себе он суровее, чем кто-либо.

— Знаю. — Гермиона нежно улыбнулась при мысли о нем, а потом вытащила перо и пергамент. — И чего же мне ожидать?

— Разве ты не читала об этом?

Гермиона закатила глаза:

— Архаичные традиции чистокровного обжимания в сносках не упоминались.

— Традиции ухаживания, — недовольно поправила Минерва. — Самая популярная начинается с небольшого цветочного подарка. Букет, который означает, что кавалер хотел бы... близкой дружбы с дамой, поскольку нет более точно термина.

Гермиона захихикала.

— С этой ерундой не шутят, — нахмурилась Минерва. — Северус не обрадуется, если ты будешь смеяться над ним.

— Простите. Пожалуйста, продолжайте.

— Если я правильно помню, эта дружба длится несколько недель и состоит из поездок, прогулок в общественных местах, часто без сопровождения. Переход к следующей стадии тоже отмечается маленьким подарком — парой перчаток или платком.

— А какая разница между стадиями?

— Незначительная. Но если ты принимаешь подарок, то даешь ему разрешение продолжать.

— Да ради Бога! А за какой подарок нужно отплатить поцелуями? Ласками? Сексом?

— Кольцо с бриллиантом обычно обменивают на секс и брак... по крайней мере в чистокровных традициях, — не выдержала Минерва. — Если следовать «Благородному этикету», ухаживания проходят по стандартной схеме: дама принимает подарки, поощряя кавалера... с целью вступить в брак.

Гермиона выглядела слегка ошеломленной. Минерва в раздражении покачала головой: как Северус мог сделать все настолько сложным?

— Общую идею ты уловила. Поищу свои старые руководства по этикету со времен, когда я была девочкой. Надеюсь, они не покажутся ему слишком современными.

— Но зачем он?.. Почему бы просто не позволить этому случиться?

— Потому что, открывая сердце полностью, он чувствует себя уязвимым. Старинный этикет дает ему возможность чувствовать себя в безопасности паутины традиций. Здесь на пути от друзей до любовников предусмотрены паузы, где любая сторона может изящно отступить и сохранить лицо. Знаешь, все хорошо, что хорошо кончается...

— Я знаю, что нравлюсь ему... Но он же не думает, что все именно так и происходит?

— Он всю жизнь охраняет свое сердце. Думаю, он просто в ужасе. — Минерва задумчиво посмотрела на коллегу. — Я забочусь о вас обоих. И если ты не уверена в своих чувствах, подумай хорошенько.

Она похлопала Гермиону по плечу и вышла, не дожидаясь ответа.

* * *

Северус думал. Метался. Спорил сам с собой.

Идея просто вручить Гермионе букет была ему совсем не по душе. Пришлось взять ужасную лавандовую книгу из библиотеку, чтобы вспомнить значения так называемого языка цветов, тонкие оттенки смысла. Он не пересматривал этот бред со времен, когда был мальчиком. Верная традициям мать настаивала, что все это обязательно пригодится сыну, когда он вырастет.

Ведь нельзя же просто преподнести даме бутылочку настойки ясенца и ожидать, что она поймет сообщение. Ясенец должен быть свежим (или заколдованным, чтобы оставаться таким), завернутым в плющ или лавровый лист, или что-то похожее... Северус не собирался с самого начала заявлять о страстной любви. Первой дар будет сдержанным предложением дружбы, которая у них с Гермионой уже завязалась.

Северус ходил по комнате, не зная, что делать. Он уже думал вернуться к первоначальному плану и просто избегать Гермиону... но она плакала. Из-за него.

Он расстроит ее. А так нельзя. Северус пролистал страницы еще раз, когда его осенило.

Через неделю (вполне достаточно, чтобы сварить что-нибудь эдакое для нее, и довольно долго, чтобы собрать все свое мужество) он держал коробочку с тщательно подобранным сочетанием в руках. Чуть больше, чем требует предполагаемый цветочный дар красавице. Тщательно смешанный чай в коробочке состоял из трав, которые олицетворяли теплую дружбу, заботу и надежду. Веточка свежей мяты заключена между стеклянными створками на крышке.

Гермиона придет через мгновение. Он снова пригласил ее в лабораторию, чтобы похвастаться своим последним экспериментом, над которым якобы корпел все это время.

Он услышал стук и почувствовал, как перехватило дыхание.

— Северус?

— Входите, Гермиона.

Она выглядела взволнованной. Он — нет. Он прекрасно себя контролировал.

Он сунул ей коробку.

Карие глаза вопросительно посмотрели на него.

— Чай. Предложение мира и извинение, что пренебрег вами из-за работы.

Она открыла коробку и вдохнула аромат.

— Прекрасно. Спасибо.

И улыбнулась ему как-то... по-другому? Она казалась... застенчивой. Тысяча корнуольских пикси! Неужели он все испортил?

— Как ваша учеба?

— Неплохо, на этой недели я впервые попробовала превратиться. Закончила с ушками и хвостом. — Она покраснела, когда он улыбнулся, вспомнив тот случай на втором курсе.

— Похоже, Минерва позаботилась об этом.

— После того как насмеялась вволю.

Северус даже немного обиделся за Гермиону. Одно дело, если смеялся он, но Минерва...

Гермиона потянулась к его руке.

— Это продолжалось всего лишь несколько минут.

Когда она так хорошо научилась читать его?

— Позвольте показать, что я сварил...

Что-то встало на место, когда Гермиона очутилась в его лаборатории, как дома. Будто он понял, что такое боль, когда она исчезла. Как не знаешь, что тебе все время чего-то не хватало, пока не обретешь это.

Пока Северус объяснял суть своего эксперимента, он обдумывал, насколько быстро сможет перейти к следующему шагу. Традиционно нужно дарить совершенно бесполезные вязанные перчатки. Довольный собой, он заменил их на тяжелые перчатки из драконьей кожи, способные спасти даже от Авады.