Дальний путь (джен)

Хаурун мгновенно расправился с поданными пивом и колбасой и деловито спросил:

— Ну, кто на переговоры пойдёт?

Заранее путники договорились, что кто-то один из них будут в каждом населённом пункте спрашивать, не проезжал ли тут кто-нибудь с запада месяца два назад. Лия чуть не подавилась колбасой:

— Подождите! Сейчас решим…

— Тебе с пивом помочь? — услужливо спросил Хаурун.

Лия замялась, глядя на свою почти полную кружку, но король ждать не стал и просто отнял её у девушки.

— Я вам говорил, что пиво вы не будете, — сказал Магнус, неодобрительно глядя на дочь.

— Да, но вам не кажется, что юноша, который спросит себе молока, будет выглядеть подозрительно? — возразила Лия.

— А зачем ты вообще в мужика переодевалась? — пожалел её Хаурун. — Теперь мучаешься, бедняжка…

— Толика смысла в этом есть, — подал голос министр.

Лия удивлённо посмотрела на него:

— Что вы имеете в виду, милорд?

— Интересно наблюдать за тем, как вы нас копируете. Иногда получается забавно, а иногда очень талантливо. Настоящий юноша, кстати, первым делом сообщил бы товарищам о дочках трактирщика…

— Да ну, две воображули, — поморщилась Лия.

До вечера оставалось несколько часов.

— Лучше погулять по селу, — предложил Люциус после того, как трактирщик не смог сообщить ничего дельного. — Но не всем вместе. Вы, вероятно, пойдёте вдвоём, — он окинул взглядом Толю и Хауруна, — и я из соображений безопасности присоединюсь к вам.

В селе было целых четыре улицы, которые, сходясь, образовывали нечто вроде разметки для игры в крестики-нолики, в центральном квадрате которой располагались трактир, церковь, сельская управа и военная часть.

Хаурун вышел на крыльцо и оглядел небольшой пятачок у пересечения двух улиц, который сейчас представлял собой небольшой базар.

— Сегодня что, воскресенье? — недоумённо спросил он. — Я счёт дням потерял.

— Наверное, да, — не слишком уверенно ответил ему Толя.

— Ну, пошли, — махнув краем плаща, Хаурун засунул руки в карманы и спустился с крыльца.

Толя хотел пойти сбоку от него, но его отвлёк Люциус:

— Простите, сударь, я давно хотел у вас кое-что спросить…

— С-спрашивайте, милорд, — ответил Толя, ухитрившись почти не заикаться.

Они с министром неторопливо шли за Хауруном, и Толя радовался, что можно, не боясь показаться невежливым, смотреть в землю, себе под ноги.

— Вы не дворянин, верно я понимаю?

— Нет, милорд, я из крестьян.

— Неужели? — и Толя почувствовал, как он обернулся, чтобы внимательнее вглядеться в него. — Ни за что бы не сказал. Из какой вы местности?

— Из земель Таркмунда, милорд, с севера.

— Хм, интересно… А ваши односельчане в большинстве своём невысокого роста, шатены или брюнеты?

— Да, милорд, — ответил Толя, поразмыслив. — Но я не понимаю, к чему вы клоните.

— К тому, сударь, что вы вовсе не похожи на описанный мной типаж. Вы роста высокого, сложение у вас хрупкое, а волосы русые. Кем была ваша мать?

— Крестьянкой, милорд… — пожал плечами менестрель. — Я, честно говоря, не понимаю, какое значение имеет цвет волос…

— А ваш отец?

— Я не знаю его. Мать мне о нём не рассказывала, — Толя на секунду запнулся и продолжил: — Видите ли, она не была замужем…