#сырьё #Корвин
— О, это отлично, — воспрял Фунгус. — Плюнь на шляпку гриба и я определю его в грибной сети. — Я не доплюну, грибы слишком далеко от меня, — расстроился Корвин. — Шагов семь, и между нами решетка. — Хум-хум... Тогда кричи погромче. Я найду тебя по колебаниям гименофоров, вызванных звуковыми волнами твоего голоса. — Кричать? И что же мне кричать? — опешил Корвин. — Это сразу привлечет охрану! — Ну тогда пой какую-нибудь песню. — Я не умею петь, — виновато поник Корвин. — Ты же птица, значит, умеешь. Лебединая песня, не слышал, что ли? — Слышал. Считается, что лебеди, которые вообще-то никогда не поют, за несколько мгновений до смерти обретают голос, и этот голос удивительно красив, — сказал Корвин. — Но это байка. — Вот оно как... — Фунгус опять погладил бороду, но ничего более не смог предложить. — И всё же придется тебе спеть. — Может, Арнольду? — предложил Корвин. — Я пас, — сказал Арнольд. — На лютне — пожалуйста, сыграю, а вот с пением у меня никак. Голоса нет. — К сожалению, я не настолько хорошо знаю Арнольда, чтобы его голос подошел, — Фунгус покачал головой. — Я не связан с ним магическим образом. Так что пой, Корвин. — Но я не знаю, что! — Спроси у Арнольда, он наверняка знает какие-нибудь песни, — предложил Фунгус. — Всё, хватит болтать, кристалл того и гляди треснет, — и маг отключился. — Арнольд, выручай, — попросил Корвин. — И чем же я тебя выручу? — Нужна песня. — Я не знаю песен. — Ты же на лютне играешь, неужели ты никогда не пел девчонкам песен? — С моим голосом? Если бы я спел, то до сих пор был бы холостой. Достаточно того, что я бренчать по струнам умею, а поют девочки... Эх, как они поют... — вздохнул Арнольд. — Вот сейчас бы послушать. — Соскучился? — спросил Корвин. — Есть немного, — не стал отпираться кентавр. — Всё же я не думал, что мой маленький побег от домашней рутины несколько затянется. — Мне жаль. — Ты здесь ни при чём. Кстати, есть одна песня, которую я знаю, мы её в армии пели, когда строем шли. — Ну-ка, ну-ка, — взбодрился Корвин. — И какие слова? — Значит так, — нахмурился Арнольд, — сейчас... И он запел, но достаточно тихо, чтобы не встревожить стражу: Раз-два, три-четыре, дыхание ровней! Выносливость, реакция — ты должен стать сильней! Удар нанес — еще удар, лягни врага ногой, По ребрам и по печени, коль он еще живой! А главное кентавру — всегда здоровым быть, Цель нашего занятия — здоровье укрепить, Чтоб колдовскими бустами не отравлять его, Всегда с большой охотой мы ходим на физпо! — Не... это я точно петь не буду... — протянул Корвин. — Стража не поймет и сто процентов засунет мне кляп в рот. Свернуть сообщение - Показать полностью
|
#сырьё #корвин
Корвин медленно опустил взгляд на руки, которые показались ему чужими. Они были покрыты слоем запекшейся крови, тёмной, как ржавчина, которая проникла глубоко под ногти и забила поры кожи. Горячка боя сменилась глубокой апатией и мысли вернулись к тому моменту, когда лезвие ножа легко прорезало плоть и кости. Он содрогнулся при воспоминании о холоде металла, скользящего внутри тела. Теперь его терзала навязчивая идея — смыть всё это, очистить себя, сделать так, чтобы кожа снова стала белой, чистой, как снег. Но в его клетке никакой воды не было. И Корвина вырвало, несмотря на то, что он уже почти сутки ничего не ел. Много конвульсий желудка и немного желчи. — Как ты? — голос Арнольда прозвучал неожиданно, заставляя Корвина вернуться к реальности. Он не ответил. Молчание повисло между ними, гнетущее, как багровый сумрак этого места. — Первый раз всегда труднее всего, — произнёс Арнольд, пытаясь облегчить тяжесть юноши. — А когда у тебя был твой первый раз? — хрипло спросил Корвин, едва ли осознавая смысл своих слов. — Тоже сегодня… — Арнольд сделал паузу, затем добавил: — Хотя я прослужил два года, настоящих драк у нас не случалось. Если не считать потасовки в увольнении, на танцах, когда мы дрались за девчонок из Пони-Хилла. — И как ты… справляешься? — Корвин с трудом выдавил слова. Арнольд ответил не сразу. — Я… просто представляю, что на моём месте в этих веревках могли быть мои дочери. Или жены… Оба вновь погрузились в молчание, каждый утонул в собственных мыслях. — Знаешь, мне уже стало легче, — нарушил тишину Корвин. — Не мы начали это. Если бы они тебя не тронули, то сейчас сидели бы где-нибудь в таверне, попивали пиво и играя в кости. — Да уж, точно, парень, — кивнул Арнольд. — Вайлетта не хотела, чтобы я отправлялся в этот поход, — задумчиво проговорил Корвин. — Она боялась, что меня убьют в какой-нибудь схватке. Так и сказала, мол, Корвин не воин. — Не воин? Ну не знаю, — сказал Арнольд. — Я вот лично теперь буду звать тебя Корвин Опасный. Честно, без обид, но не ожидал от тебя такой прыти! Одного, другого, вжик-вжик! Я уж было хотел запрыгнуть на потолочную балку, чтобы ты и меня не порешил в азарте боя. — Да не прикалывайся, — вяло улыбнулся Корвин. — Точно тебе говорю! "Это был черный лебедь и все, кто его видел, понимали, что теперь жизнь их старой не будет. Он был лебедь, но даже ястребы и орлы предпочитали убираться с его дороги, а гиппогрифы вежливо здоровались и угощали элем..." — Ну хватит, ты меня смущаешь, — Корвин постарался не показать, как на самом деле приятны шутливые слова его друга. — А ведьмы… они не видят будущего, но могут предчувствовать его, — вновь став серьезным продолжил Арнольд. — Возможно, она боялась не за тебя. — А за кого тогда? — недоуменно взглянул на него Корвин. — За твои руки. Чтобы ты никогда не испачкал их в этой грязи, — ответил Арнольд. Корвин снова опустил глаза на свои ладони, но уже не испытывая того отвращения, как некоторое время назад. Свернуть сообщение - Показать полностью
3 |
#сырьё
#корвин Внезапно в темноте подземелья послышался тихий шорох, и из угла появилась серая, быстрая фигура. Этот комочек шерсти словно состязался с мечущимися тенями от факела, соперничая с ними в цвете и движениях. Когда существо приблизилось, Корвин смог разглядеть, что это довольно крупная крыса. Она двигалась с уверенностью хозяина этого сырого и мрачного места. Глаза крысы блестели, словно черные полированные бусины, а на мордочке, внезапно для Корвина, играла хитрая улыбка, открывающая мелкие острые зубы. Блестящий мех свидетельствовал о том, что зверь вышел не из самых бедных слоёв крысиного сообщества. Длинный голый хвост изящно изгибался, если это слово уместно по отношению к крысиному хвосту. Крыса остановилась перед клеткой, не решаясь проникнуть внутрь. Для неё прутья были словно столбы ворот, и она с любопытством изучала Корвина, не забывая бросать взгляды на Арнольда. Арнольд и Корвин, в свою очередь, молча разглядывали крысу. В воздухе витала тишина, прерываемая лишь звуком падающих капель. — Крыса? — нарушил тишину Корвин. — Я — Шуршак! — вдруг воскликнул зверёк, вставая на задние лапы и выпрямляясь во весь свой рост, составляющий примерно две трети локтя. Он ударил кулаком себя в грудь и добавил: — Крыс. Не она, а он. В другой раз Корвин бы рассмеялся над этим уморительным представлением, но сейчас ему было не до смеха. Голос Шуршака оказался удивительно низким для его небольшого роста. Корвину он напомнил что-то среднее между сопрано и хрипотцой. Если бы он услышал такой голос у человека, то посоветовал бы обратиться к лекарю или ведьме, чтобы те исцелили больное горло. — Моё имя — Корвин, — представился он. — А кентавра зовут Арнольд. Крыс не стал юлить и тут же перешел к делу: — Ну что, попали в беду, да? Можете не отвечать, я и так вижу. Предлагаю свою помощь, но мне нужно кое-что взамен, — заявил Шуршак. — Чем ты можешь помочь? — спросил Корвин, настороженно глядя на крысу. — Я могу перегрызть путы, — предложил Шуршак. — И отнесу вас на лапах в городскую баню. — Ты шутишь? — спросил Корвин. — Да, с баней — это шутка, — ответил Шуршак. — А что ты хочешь взамен? — поинтересовался Корвин. — Десять мешков зерна для моего клана, — сказал Шуршак и для убедительности показал обе растопыренные пятерни. — Этого должно хватить. Корвин нахмурился: — Ты случайно не провокатор? Шуршак обиженно запротестовал: — Провокатор? И что же я должен спровоцировать? Просто я подумал, что если вы выберетесь отсюда, это место скоро зачистят от этих мерзавцев рыцари королевства или кентавры. Тогда этот подвал снова станет моей территорией. Шуршак сделал паузу и добавил тише, но Корвин услышал: — Знаешь, разбойники ради развлечения поймали и жестоко убили пару десятков моих соплеменников, включая двоих моих братьев и сына. Я хочу отомстить. Поэтому сделаю вам скидку. Восемь мешков зерна будет достаточно. — Ты серьёзно? — удивлённо спросил Корвин, смотря на Шуршака. — Если ты поможешь с этими веревками, то обещаю, что получишь столько зерна, сколько вы съедите за целый год. Больше смысла нет, оно все равно сгниет в этих условиях. Предложение крыса было единственным шансом освободить руки и Шуршак это прекрасно понимал, он мог потребовать в качестве награды практически что угодно, но просил весьма скромную награду, особенно по сравнению с их жизнями и свободой. — Верёвка заколдована, — сказал Корвин. — На неё наложены чары, которые делают её прочной и причиняют боль тому, кто хочет от неё освободиться. Боюсь, что те, кто попытается снять её без предварительного разрушения чар, тоже почувствуют боль. Я не ощутил её, потому что разрезал путы с помощью колдовского ножа. — Мне всё равно, заколдована она или нет. Не сомневайся, — уверенно ответил Шуршак. — У нас, крыс, есть свои способы преодолевать такие трудности. Если бы нас останавливали подобные преграды, мы бы уже давно сдохли от голода. — Хорошо, я предупредил, так что действуй на свой страх и риск. — Сделка! — воскликнул Шуршак и, протиснувшись между прутьев, принялся за верёвку, которая связывала Корвина. Его острые зубки работали с удивительной скоростью, и вскоре руки Корвина оказались свободны. Пока Шуршак занимался путами Арнольда, Корвин вытащил кристалл связи, который хранил в потайном кармане своей рубашки. Свернуть сообщение - Показать полностью
5 Показать 12 комментариев |
#сырьё #Корвин
У городских ворот путников встретили двое стражников, облачённых в простые, но ухоженные кожаные доспехи. Один из них лениво зевнул, увидев приближение незнакомцев, а второй насторожился, его взгляд сразу же остановился на копытах Арнольда. Стражники скрестили копья перед гостями, преграждая путь. — Остановитесь, странники, — сказал первый стражник, изображая нечто, напоминающее приветственный жест. — Добро пожаловать в славный Дирдорак. Вы впервые у нас? — Впервые, — коротко ответил Корвин. — Нам нужно переночевать и разузнать дальнейший путь. — В таком случае, — сказал второй стражник, всё ещё не отрывая взгляда от Арнольда, — с вас городской сбор. По одной медной монете с человека за каждую ночь пребывания. Корвин, не колеблясь, достал из своего кошеля две монеты и передал их стражнику. Тот принял монеты, но продолжал мяться. Копья, которые держали стражники, остались так же перекрещёнными. — Что еще?- спросил Арнольд. — К-хм, этого не достаточно, — сказал стражник. — То было с человека, а теперь надо с коня. Вот же — копыта. — В смысле — копыта? — спросил Арнольд и, подняв переднюю ногу, склонился, чтобы лучше рассмотреть копыто, словно видел его впервые. — С верхового путника полагается брать три медяка. За лошадь — два и один за человека. — Но я не лошадь, — сказал Арнольд. — Я — кентавр! И лошадь — это не про меня в любом случае. Стражник, взглянув между задних ног Арнольда, явно был впечатлён. Его лицо вытянулось от удивления. — Да, не лошадь, — подтвердил он. — А почему за лошадь — два медяка? — спросил Корвин. — За уборку навоза, — сказал стражник. — Или вы думаете, он сам по себе испаряется? — Заплати им, — быстро сказал Арнольд. — Каждый труд должен быть оплачен! Корвин добавил еще монет, а стражник быстро спрятал всё в мешочек, висящий на поясе, и наконец, убрал копье. — Проходите, — сказал он, но затем, почти шепотом, добавил: — Я надеюсь, ваш друг не планирует устраивать беспорядки в городе? — Только если вы предложите ему прогорклый эль, — сухо ответил Корвин, чуть дёрнув уголком губ. Первый стражник хохотнул, а второй нахмурился, но ничего не сказал. Когда они вошли в город, Арнольд тихо произнёс: — Как трогательно! Плата за копыта… Может быть, я зря их почистил перед этим нелепым городком? — Это ничего, — отозвался Корвин. — Главное, что они нас пропустили. И ты можешь теперь не париться насчёт отхожего места. А теперь давай найдём, где нам остановиться и разузнать нужную информацию. Свернуть сообщение - Показать полностью
1 |
#сырьё #Корвин
Сегодня главу написал, выложу вечером, надо еще раз пробежаться, погамить. Но вот отрывочек, забавная часть: — Кстати, мастер Фунгус, могу ли я попросить об одолжении… — слегка покраснев, сказал он. — Смотря о каком, — дипломатично ответил маг. — Я о дриадах… Помнишь, ты подарил мне пару ростков, когда мы дом построили? — А, дриады, чувственные растения, которые вместо цветов распускают соблазнительные формы человеческих самок и те ночью отделяются от корней и ищут ближайшего мужчину, дабы напитаться его семенной жидкостью? — воскликнул Фунгус, ни мало не заботясь о смущении Корвина. — Конечно, припоминаю! Они у тебя ещё живы-здоровы, не завяли? Корвин весь вспыхнул и испуганно огляделся, словно ожидая, что их могут услышать посторонние. — Тише, мастер! Не кричи так, это же вопрос деликатный, интимный! Ни к чему орать на весь лес! Фунгус сокрушенно покачал головой: — Ах, прости, мой мальчик. Я ведь всего лишь гриб, мне эти дриады ни к чему. А вот для магов они большая ценность, между прочим. Если кто из колдунов прознает, так и украсть могут — целибат, знаешь ли, многие соблюдают, а дриада — идеальный вариант бороться с желанием. Так что тебе повезло — не каждый маг может похвастаться таким растением в своём саду. А у тебя аж две штуки! Но раз уж они у тебя есть, значит, пока не засохли? Корвин отвёл смущённый взгляд в сторону: — Да уж, пока я научился с ними обращаться, сам чуть не завял. Поначалу-то я не сообразил, что две дриады на ночь — это чересчур изматывающе. В первое время даже пару десятков фунтов сбросил. И кто только придумал эти ненасытные создания? Фунгус покачал головой: — Да, все это затеял один маг, помешанный на любовных утехах. Было это давно, лет пятьсот назад. Я ему тогда помогал с некоторыми расчетами и деталями, ассистировал во время эксперимента. Мы взяли мандрагору, росянку, мухоловку, садовую клубнику, непентис, хитроцвет — это растение-монстр, что считывает тайные сексуальные желания человека и принимает их форму, чтобы оплести и высосать жизнь, — и много чего еще. Долго мучились, пока не получили безопасный вид. И вот, результат — растительные девочки, идеально похожие на человеческих самок, только зеленые, как трава. Тут уж ничего не поделаешь. Корвин благодарно посмотрел на Фунгуса: — Ну что ж, получились отличные цветочки-ягодки! Некоторые проблемы одинокой мужской жизни они, несомненно, решают. Жаль только, что у них одно лишь на уме — ни поговорить по душам, ни щи сварить. Фунгус усмехнулся: — Да что ты хотел? Это ведь всего лишь растения. У них даже зачатков сознания нет, ни рефлексов, ни инстинктов. Только более сложные тропизмы, сложнее, чем у обычных цветов. Вьюнковые оплетают ограду, чтобы подняться выше к солнышку, а дриады ублажают тебя, чтобы получить то, что им требуется. Они поговорили о тонкостях ухода за этими прекрасными садовыми цветами. Корвин проявил себя настоящим экспертом, так как последние четыре года он почти каждую ночь занимался тем, что подкармливал растения и ухаживал за ними. Маг даже достал свою книжицу для записей и внес несколько заметок. — Пожалуй, я буду кормить их взбитой яичной смесью, — задумчиво произнёс маг. — Правда, придётся соорудить подходящее устройство, чтобы оно было похоже на... — Не будем об этом, мастер, — поспешно перебил его Корвин. — Я вам полностью доверяю, и уверен, что мои дриады не завянут. Подводя итог, мастер Фунгус взглянул на Корвина, и в его глазах читалось: «Видишь, мой юный друг, в этом мире магия — это не только чудеса, но и умение ладить с тем, что имеется под рукой». Свернуть сообщение - Показать полностью
6 Показать 2 комментария |