Цейхгауз (арсенал)

#русский_язык #писательство #длиннопост
Про контекстуальные синонимы и тому подобное.
Для Amby_99, которая мне напомнила об этой теме, и для всех, кому она интересна.

Когда автор стремится избежать повторов, это хорошо.
Когда он, как ИИ, механически чередует «заместительные», это… больно.
События произведения всегда изображаются в чьем-то дискурсе, с чьей-то точки зрения — POV. Даже если повествование идет не от данного конкретного лица, действие показано в его восприятии: типичный случай — тот же Гарри у Роулинг. С позиции одного из персонажей, или нескольких, чередующихся, или с позиции повествователя — неважно, в любом случае у этого «наблюдателя-повествователя» есть какое-то свое отношение к действующим лицам.
И оно выражается в выборе наименования (далее ИП — именование персонажа).
В первых главах ГП и ФК Дурсли по отдельности именуются исключительно «тетя Петуния» и «дядя Вернон». Тем самым они позиционированы как родственники Гарри. Но Гарри обращается к дяде — «мистер Дурсль».
Человека можно назвать по имени, по фамилии (в русском языке — по имени-отчеству и даже по одному отчеству, дружески-фамильярно), по профессиональному или семейному статусу («доктор», «бабуля»), по внешним приметам («блондинка», «коротышка»), по полу («девушка», «парни»), по формальному обращению («мадам», «гражданин») и т. п. Очевидно, что это не безразлично, и выбор неуместного обращения может вызвать резкую реакцию («Тамбовский волк тебе товарищ!»)
Это правило работает и в тексте. И тут неважно, чей текст — ваш или Льва Толстого. Принцип тот же самый. Выбирая ИП в каждом конкретном эпизоде, автор задает точку зрения на героя.
В «Войне и мире»:
Описание тильзитской встречи (замечает Б.Успенский) дается здесь сначала с безличной точки зрения, а затем с точки зрения Ростова. В первом случае французский император именуется нейтрально — Наполеон; во втором — неприязненно: Бонапарте.
А вот условная типовая драмиона. Гермиона, показанная глазами Драко. Одно дело, если она именуется при этом грязнокровкой. Другое — если гриффиндоркой. Или девушкой. Или Грейнджер. Или Гермионой. Если ИП постепенно меняется, это косвенно указывает на изменение отношение наблюдателя, и читатели делают соответствующие выводы. А если все эти ИП начнут чередоваться хаотично, что тогда читателям думать? Что у Драко семь пятниц на неделе?
Когда ИП меняется изредка и не очень вызывающе, то это не привлекает особого внимания, но когда оно совершает бесконечные и беспорядочные скачки… Разговаривает, к примеру, тот же Драко с Гарри. И чередуются в этой сцене то имена, то фамилии. Фамилия отстраняет (чужой), имя приближает (свой). Фокус ездит: туда-сюда, туда-сюда, — и у читателя начинается что-то вроде морской болезни.
Если это проделывает автор-повествователь, тоже ничуть не легче. Обратите внимание: на всем протяжении семитомной саги Роулинг в авторском дискурсе Гарри называется исключительно по имени — и только при первом появлении представлен как «Гарри Поттер». По имени его называют также друзья и расположенные к нему взрослые (Дамблдор, Хагрид, Уизли). «Поттером» он является для тех, кто относится к нему враждебно, недоверчиво или строго официально.
Есть и фанфики (причем хорошие), где этот момент тоже учитывается. Автор может даже сам расставить все точки над I:
Или:
Опять же, обратите внимание: в этой главе использование ИП «Поттер» говорит о том, что перед нами POV Гермионы; а ближе к концу ИП сменяется на «Гарри», и это даже без всякой отбивки текста указывает, что включается его собственный POV.

Попутно небольшое отступление по «канону».
Помню, как я прочитала в переводе «Росмэн» то место в «Истории Принца», где Дамблдор в финальной беседе по душам со Снейпом говорит:
Хотя Снейп здесь всего лишь переспрашивает, повторяя за Дамблдором, эта деталь меня поразила. До этого ни разу за все 7 томов Снейп не назвал Гарри по имени. Я полезла в оригинал, и… короче, чуда не случилось:
Переводчики косякнули — ну, или просто решили, что это «все равно». Нет, совсем не все равно. До самого конца Снейп упрямо не желает видеть в этом мальчишке кого-то, кроме Поттера. Впрочем, это не такой уж вопиющий факт, если учесть, что и Макгонагалл тоже обращается к студентам, включая Гарри, по фамилии.
Заодно отмечу еще пару характерных моментов с личными обращениями. Преподаватели в частных разговорах, между собой, могут называть друг друга по именам. Дамблдор исключения не составляет. Однако тот же Снейп (канонный — в фанфиках с ним, как известно, чего только не случается) наедине обращается к Дамблдору только по фамилии, а на людях использует формальное обращение «директор». Сам же Дамблдор, напоминающий Гарри о необходимости добавлять «профессор», в беседах с глазу на глаз неизменно называет Снейпа Северусом, даже во время его драматичной «явки с повинной». Это своего рода демонстрационные речевые маркеры, показывающие, на какую дистанцию говорящий готов подпустить к себе собеседника.
Однако в другом контексте выбор обращения (по имени или по фамилии) может принимать на себя иную роль: в разговоре Дамблдора с Фаджем и Люциусом Малфоем (ГП и ТК, сцена «хижина Хагрида») оба собеседника фамильярно называют директора Альбусом, явно стремясь выказать не столько близость, сколько свое пренебрежение. Он в ответ также называет их по именам — Корнелиус и Люциус, — вроде бы вежливо, но наблюдающий из укрытия Гарри замечает его горящий взгляд: «His blue eyes were full of a fire Harry had never seen before».
В общем, эмоциональный подтекст зависит от ситуации, и тут уж автору надо задействовать свое чутье. То же самое, кстати, касается выбора обращения на «ты» / «вы»: оно может меняться даже по отношению к одному и тому же человеку, смотря по обстоятельствам. Это действует и в отношении перевода английского “you”:
А вот случайно выбранный фрагмент еще одного фика. Действующих лиц — два человека, и в пределах одного абзаца использованы по три заместительных для каждого из них. У читателя начинает троиться в глазах:
Понятно, что если в каждой строчке текста болтается имя персонажа, чередуясь только с «он(а)», то это ни в какие ворота. Но каким-то чудесным образом есть масса произведений (в том числе фанфиков), где не наблюдается ни засилья повторов, ни скачков POV. Это реально можно сделать.
Очень удачно используется ИП во «Взломщиках»: главных героев все прочие действующие лица называют по-разному, в зависимости от своего к ним отношения. СС — Северус для Дамблдора, Север — для Темного Лорда, Сев — для добрых знакомых, Снейп — для недобрых, Севочка — для своего опекуна Кеса, Айс — для друга-Люциуса… и профессор — для студентов. «Профессором Хогвартса Северусом Снейпом» он является только для автора, который представляет его таким образом в названиях глав: автор воспринимает его как бы в целом, во всей совокупности отдельных ИП.
Такой прием избавляет даже от необходимости уточнять, кому принадлежит та или иная реплика: это видно по использованному обращению. То же самое с Малфоем. Для одних он — Люциус, для других — Люц, Люци или даже «наш Люци», для третьих — лорд Малфой, для отца и друга — Фэйт. По смене обращения видна ситуативная смена отношения:
Называя приятеля дружеским прозвищем в ответ на демонстративно официальное обращение, Люциус подчеркивает необоснованность его обиды и нежелание менять «регистр» общения.
И сразу вспомнилось, как герой «Трех мушкетеров» отказывался от лейтенантского патента со словами:

К слову о трех мушкетерах. Читатель в конце концов, далеко не сразу, узнает настоящие фамилии героев, но их имена — нет. Только в «Двадцать лет спустя» д’Артаньян подсматривает любовное свидание Арамиса с герцогиней де Лонгвиль и слышит, как она называет его «милый Рене» — один-единственный раз. Это всё. Больше нигде ни имя Арамиса, ни имена его трех друзей Дюма не упоминает. По непроверенным сведениям, в черновиках романа д’Артаньяна звали Натаниэлем (так себе французское имя, вообще-то), но в окончательном варианте у героев — только фамилии и прозвища. Это не столько индивидуальности, сколько типы и символы.
Или взять наших классиков. И Чичиков, и Базаров, и Раскольников (см. всю школьную программу и ее запределье) в авторском дискурсе именуются исключительно по фамилии. И ничего. Ни Белинский, с его тонким художественным вкусом, ни Писарев, с его талантом придраться к чему угодно, даже не вякнули. Просто у них это совершенно не мешает и не бросается в глаза. Напротив, странно было бы, если б Тургенев в одном абзаце называл Базарова Базаровым, а в другом, ни с того ни с сего, Евгением.
Тургеневская проза признана эталоном русского литературного стиля, и в тех же «Отцах и детях» формы ИП между героями (как при личном обращении, так и за глаза) исключительно разнообразны. Выбор зависит от социального статуса, личного отношения, конкретной ситуации и т. д. При этом один и тот же стиль в разных контекстах может выполнять разную функцию. Обращение «мсье» в устах «эмансипированной» Кукшиной характеризует ее как претенциозную особу; а Базаров, при расставании иронически бросивший Аркадию: «Прощайте, синьор!», прячет за ёрничеством те чувства, которые считает недостойными себя:
Сам главный герой для прочих:
• Евгений Васильевич (или Васильич) — для Николая Петровича, а также для Одинцовой, Фенечки и Ситникова;
• мсье Базаров — для Кукшиной;
• Евгений — для Аркадия Кирсанова и для отца Базарова (а свою радость от долгожданного приезда сына он скрывает за ироническим обращением «любезный мой посетитель»);
• Енюша и Енюшенька — для матери;
• барин — для встречного мужика;
• живодер и прощелыга (за глаза) — для лакея Прокофьича;
• «этот волосатый» (Николаю Петровичу), «новый твой приятель» (Аркадию), «господин нигилист» (тоже за глаза), «этот лекарский сын» (про себя), «милостивый государь» (в сцене конфликта), «господин Базаров» (в присутствии третьего лица) — для Павла Петровича: заметное разнообразие!
Однако в дискурсе повествователя ИП остается неизменным: он — Базаров. И только. Лишь в финале, при патетическом описании могилы героя, где прорывается даже ритм белого стиха с характерными инверсиями, возникает торжественное: «Евгений Базаров похоронен в этой могиле…»
Похожим образом обстоит дело в «Обломове». Только временами в повествование, где главный герой стабильно именуется по фамилии, врываются фрагменты, где он внутри авторского POV превращается в «Илью Ильича», и эти фрагменты всегда так или иначе отмечены сменой тона или типа повествования: например, от описания текущих событий (ИП-фамилия) к общей характеристике героя (ИП-имя-отчество). Смена ИП играет здесь роль, подобную перемещениям камеры кинооператора: ближе / дальше.
А вот в «Войне и мире» главный герой — Пьер, в некотором роде духовный двойник Толстого, — называется только по имени. А князь Андрей — только князем Андреем. Более того, даже в передаче мыслей Наташи (косвенная внутренняя речь) мы читаем:
Уж казалось бы, в любовных мечтаниях сам бог велел называть по имени. Но нет. И для влюбленной Наташи князь Андрей все равно остается князем Андреем. Несмотря на всю симпатию автора к этому герою, есть в нем что-то, никак не располагающее к фамильярности. И со всем семейством Болконских так (княжна Марья и старый князь).
Напротив, Наташа «титулуется» только в исключительных случаях — например, когда оскорбленный князь Андрей холодно говорит Пьеру: «Передай графине Ростовой, что она была и есть совершенно свободна и что я желаю ей всего лучшего». Или в сцене танца, где причина использованного «заместительного» совершенно очевидна и не нуждается в комментариях:
Впрочем, не обязательно быть Толстым или Тургеневым, чтобы не трепыхаться с «заместительными» — достаточно подумать, как удачнее построить фразу.

В выборе уместного в конкретном эпизоде ИП действует общий принцип.
Если персонаж именуется, например, по профессии, то это можно делать в сцене, где он показан в процессе профессиональной деятельности, на худой конец — в профессиональном контексте. Снейп у котла — ладно, «зельевар». Снейп на педсовете — ну, тоже можно; хотя если он там за свой факультет топит, то уместнее будет «декан». Но «зельевар» в интимной сцене — ну, это уж пардон. Что за странные намеки.
ИП «мужчина», «женщина» и им подобные обычно уместны только: а) при первом появлении персонажа, когда о нем, кроме пола, еще и сказать-то нечего; б) в сценах, где они так или иначе выступают именно в своих «гендерных ролях».
И поэтому особо глаз да глаз нужен при переводе, когда транслейтер механически лепит этих «мужчин» на каждом шагу — даже там, где «man» употреблено в значении «человек». Ср:
Впечатление, что речь о любовном романе.
А вот тут явно чисто коммуникативные сложности…
Во-первых, повтор. Во-вторых, зачем тут нужно подчеркивать, что он идет именно «за мужчиной»? Возможный вариант:
Дальше:
Выглядит так, словно тут трое персонажей: Аберфорт, какой-то «мужчина» и зельевар. При этом оба ИП в отношении Снейпа неуместны: Аберфорт общается с ним не как с мужчиной (он и сам мужчина, в конце-то концов!), а как с клиентом. И Снейпу из виски вроде бы не зелье предлагается варить — так к чему тут «зельевар»? Вариант:
Аналогично:
Если это POV, например, Гермионы или кого-то из взрослых — все в порядке. Но если Гарри, то называть Рона «мальчишкой» неуместно, так как Гарри — его ровесник и тоже мальчик. ИП должно как-то отделять персонажа от собеседника или рассказчика — желательно актуальным для сюжетной ситуации способом.
Еще пример:
Опять неуместный «мужчина», да еще и «ведьма». При чем тут пол? А «ведьма» звучит особенно плохо, потому что по-русски добавляет еще и отрицательных коннотаций. Впечатление, будто речь о злом колдовстве, с помощью которого ведьма-Минерва должна вконец сглазить беднягу Люпина своими лицемерными утешениями.
Варианты:
И т. д.
Тоже три действующих лица: Джон, Шерлок и Холмс. Здесь оно, правда, не особо мешает, но можно убрать: в русском языке есть отличное указательное местоимение, которое позволяет из двух «он» указывать на последнего упомянутого. Вариант:
Вот еще случай, когда «тот» — просто спасение:
Тут непонятно, кто кого любил душить. Вариант:
Совершенно убийственные ИП, не уместные почти нигде (некоторое исключение составляют юмористические фики, но это всегда особая статья), — «брюнет» и «блондин». Ситуации, в которых важно было бы выделить именно этот признак, единичны. Например, в одном драрри Поттер теряет память — и когда видит Драко, называет его про себя «светловолосым незнакомцем» и «блондином» — единственный признак, который бросился ему в глаза.
В остальных случаях это обычно создает нелепицу:
Эта, прямо скажем, простительная антипатия едва ли связана с цветом волос. Тут как раз уместно слово «мальчик» или даже местоимение «он» — по контексту понятно, к кому оно относится:
Впрочем, тут тоже имеются нюансы. Например, достаточно естественно звучит нередко встречающееся «рыжик» по отношению к Рону: когда его так называют друзья, это своего рода ласковое прозвище.
Но допустимо оно только в сценах, показанных с точки зрения самого Гарри или разделяющего его отношение автора-повествователя — и никак не тех лиц, которые по отношению к упомянутому Рону настроены негативно:
Здесь ласкательное «рыжик» неуместно. Драко уж скорее мог бы сказать: «…наглость этого рыжего / рыжего придурка / рыжего недоумка» и т. д.

Отдельная история со стилистическими оттенками ИП.
Например, в английском “boy” — вполне нейтральное слово. И так можно обратиться к кому-то соответствующего возраста. Но по-русски это нередко звучит не очень естественно, и вдобавок существует заметная стилистическая разница между «мальчиком» (ласково-нейтрально) и «мальчишкой» (может звучать пренебрежительно, задорно — и с кучей еще других оттенков).
Из комментариев к одному переводному фанфику:
Или тот же «парень», который часто без разбора применяется ко всем подросткам, подходит далеко не всем.
Исторически это русское слово означало молодого крестьянина и закрепилось в составе фразеологизмов типа «рубаха-парень», «свой парень», «первый парень на деревне» и т. п. В НКРЯ ему сопутствуют коллокации вроде здоровенный, дюжий, крепкий, кудрявый, деревенский и пр. В общем, слово маркировано явно «демократически». В ГП, например, оно хорошо подходит Рону, плохо — Гарри, а для Драко вообще не годится.
Сказанное относится именно к авторскому дискурсу. Если Дурсль систематически использует слово «парень», обращаясь к своему племяннику, то это звучит органично, но подкрепляет только характеристику самого Вернона, как человека грубого и черствого. А в устах Хагрида то же самое обращение будет всего лишь отражать его простецкую натуру. Снова то же самое: другой человек — другая «химическая реакция» словесных компонентов.
Иногда (правда, очень редко) авторы пребывают в заблуждении, будто в обращении к одному и тому же знакомому человеку можно беспричинно чередовать «мистер» и «сэр». Как-то попался даже фик, где герой подписался: «мистер такой-то».
Еще в одном фанфике, стремясь разнообразить «заместительные» для птицы, ее называют не только по видовому признаку и по кличке, а также «питомцем» (что более или менее естественно), но вдобавок «животным» и даже «летуном». Напомнило это мне какую-то книгу, где персонаж любил употреблять слово «сапиенсы», — но там это работало на его характеристику. (А еще у меня была подруга с такой интересной речевой привычкой: периодически заменять видовые понятия на родовые. Однажды я наблюдала, как она ласково наглаживала кошку, приговаривая: «ах ты пушистость млекопитающая…».)

Другие способы избежать повторов в тексте — опускать избыточные слова и использовать возможность русского языка строить неполные предложения. Злоупотреблять ею не стоит, конечно, но злоупотреблять и вообще ничем не стоит.
Вот тут, например, обращение можно просто опустить, потому что по-русски оно выглядит неестественно (фанфик переводной), а из контекста и так ясно, что речь о Гарри:
Другие примеры:
• Ему хотелось смотреть куда угодно, только не на раненого [мужчину].
• Дик надеялся, что после всех этих стараний [ему] будет гораздо проще запомнить, в каком порядке располагаются эти чертовы книги.
• Эмма уверяла себя, что [она] не станет переживать из-за подобной ерунды.
• Страх начал брать своё, и [ему] оставалось только надеяться, что подруга выдумает что-нибудь достаточно убедительное.
• Ты же понимаешь, что если [ты] проиграешь эту партию, то на всех наших надеждах можно ставить крест?
• Он удивился, почему мальчишка молчал. Наверное, [он] устал, набегавшись за день.
• Сжимая ее в [своих] объятиях…
• Похоже, [что] сегодня не твой день.
• Хорошо, [что] никто не подумал, что я мог…
• Спасибо [за это], приятель.
• — Мне жаль, — неловко сказал Гарри. — [Нет, это] неправда, — желчно ответил Филч.
Нередко можно уменьшить скопление одинаковых союзов, заменив один из них:
Еще одна проблема — бесконечные «сказал» и «ответил».
Самый простой способ введения прямой речи в текст — диалоги без авторской речи — применим только там, где в разговоре участвуют лишь два человека — и очевидно, кому какая реплика принадлежит. Особенно если речь собеседников заметно различается по стилю. Но даже в этом случае слишком длинными такие цепочки быть не должны: внимание утомляется.
Альтернативы к глаголам говорения (после них обычно ставится имя говорящего либо замещающее его слово) беру — для примера — с первого десятка страниц фанфика Последний выпуск.
1. Глаголы, связанные с говорением косвенно, могут получать дополнительное смысловое расширение за счет сопутствующих эмоциональных характеристик, например:
Далее: расхохотался / прогудел / подхватил / догадалась / усмехнулся / скомандовал / засмеялся / удивился / кивнул / кричал / заорал / изрек / зашипел / протестовал / бормотал / пробубнил / машинально переспросил / желчно заметил / устало отозвался / нехорошим голосом осек / тупо смотрел / резко выдохнул… и так далее, и тому подобное (это только первые страницы фанфика).

2. Глаголы, описывающие сопровождающие слова действия, мимику и жесты (они могут включать в себя минимальные сюжетные события — т. е. прямая речь, разорванная повествованием), тоже способны как бы поглощать и заменять собой глаголы говорения. Например, вместо:
— можно написать просто:
Если этот прием применяется систематически, он образует характерный, узнаваемый авторский стиль, который, возможно, вам не подойдет. Но использовать его время от времени не только можно, но даже желательно — для оживления текста.
Примеры из того же фанфика: проследил за его взглядом / примирительно похлопал по плечу / пожал протянутую руку / подхватил саквояж / мягко отстранился / сжал губы / поморщился / сощурилась / поднял бровь / пожала плечами / наклонился / покачал головой / подняла глаза / раскрыл глаза / метнул взгляд назад / похлопал по карманам / отхлебнул на ходу / взял его за руку / толкался локтями / налетел на проводника / наклонил голову, и глаза его опасно блеснули / Гарри развернулся и минуту пожирал Люпина глазами / Лицо его горело / Женщина задернула занавески… и т. п.
В заключение процитирую сама себя, но тег «самопиар» ставить не буду, потому что это всего лишь моя рекомендация к пародийному фанфику на эту тему:
Отряд Дамблдоров
Для тех, кто не может этот фик открыть, помещу его в комментарии: это коротенький стёб.

#блендер
Не знаю, может кому-то понадобится, оставляю ссылку на уроки по 3д. Они бесплатные. В комментариях.

#русский_язык

Остап Бендер, конечно, выигрывает с существенным отрывом. Уже в силу ясности и однозначности выданной инструкции. И примерно в 90% случаев Остап не подводит.
Зато остальные 10% — это ошибки.
Если подумать, то это ожидаемо. Ведь если бы запятая тут ставилась всегда, то зачем тогда вообще ее ставить? Знаки пунктуации должны уточнять смысл фразы — иначе они сами лишены смысла.
Сравните пару примеров:
Я поступил как дурак. — Ср.: Сказали мне: мол, поступай в этот вуз, не сомневайся, — я и поступил, как дурак.
Хорошо если пару рюмок выпил! (Здесь «хорошо» — частица, в комбинации с «если» она имеет уступительное значение: «в лучшем случае».) — Ср.: Хорошо, если пару рюмок выпил! (Здесь «хорошо» — категория состояния, имеющая оценочный смысл, а «если» = «когда».)
Даже в целом грамотные люди нередко автоматически квалифицируют ВСЕ обороты с «что», «как», «когда» и т. п. как придаточные предложения, сравнения и т. п., хотя есть ряд случаев, когда им просто НЕ К ЧЕМУ крепиться — и запятая делает всю фразу бессмысленной. Чаще всего это бывает при использовании устойчивых оборотов и некоторых типичных речевых конструкций.

Одной досадной и очень распространенной ошибки легко избежать, если запомнить простую вещь. Это схема типа:
[глагол БЫТЬ в любом лице и времени] + [КТО / ЧТО / ГДЕ / КУДА / КОГДА и пр.] + [ИНФИНИТИВ ГЛАГОЛА]
То есть это варианты вроде следующих:
Ему было куда податься.
Мне действительно есть о чем с вами поговорить.
Тебе есть что сказать в свое оправдание?
Всё было как всегда.
В старости будет на что жить.
Нам есть о чем беспокоиться. — Ср: Нет ничего, о чем стоит беспокоиться.
И т. п.
Во всех этих случаях первая часть предложения («ему было», «тебе есть» и пр.) не имеет самостоятельного смысла: она неразрывно связана со второй, образуя с ней единую группу сказуемого (Розенталь, §114, п.6).
То же самое относится и к некоторым другим глаголам, например:
Он не нашелся что ответить и промолчал.
Нашел кого пожалеть!
Еще осталось к кому обратиться. — Ср.: Еще подумаем, к кому обратиться. (Во втором случае первые два слова могут рассматриваться как самостоятельное предложение, в первом — нет.)

ДРУГИЕ РАСПРОСТРАНЕННЫЕ СЛУЧАИ, КОГДА ЗАПЯТАЯ НЕ НУЖНА.
Сравнительные обороты, входящие в состав сказуемого или тесно связанные с ним по смыслу (Роз., §115, п.4 и прим. к п.1). Без них сказуемое либо вообще «не работает», либо работает неправильно:
Сам Арсеньев вел себя в тайге подобно Дерсу Узала.
Одни как изумруд, другие как алмаз.
Для чего надо быть «как все»?
Он для меня как бельмо на глазу.
Чувствуйте себя как дома. — Ср.: Чувствуйте себя свободно, как дома.
Небо было словно умытое розовой водой. — Небо сияло, словно умытое розовой водой.
На него смотрят как на равного. — На него смотрят с уважением, как на равного.
У него волосы как у Леголаса. — У него красивые волосы, как у Леголаса.
Я чувствую себя как этот несчастный, потертый от времени стол. — Я чувствую себя жалким, как этот несчастный, потертый от времени стол.
Эта закуска обошлась Алику как хороший обед. — Эта закуска обошлась Алику в копеечку, как хороший обед.

Разберем один из этих примеров.
Предложение «У тебя красивые волосы, как у Леголаса» можно разбить на два: хотя второе предложение при этом будет неполным, общий смысл сообщения сохранится, несмотря на точку (паузу):
«У тебя красивые волосы. Как у Леголаса».
Тут все нормально. Сравнение просто дополняет то, что уже выражено в первом предложении.
А вот если то же самое сделать с предложением «У тебя волосы как у Леголаса», получится абсурд:
«У тебя волосы. Как у Леголаса».
То есть смысл такой: у тебя есть волосы, и у Леголаса есть волосы. (Все остальные, очевидно, лысые.)
Что это значит? Только то, что первая часть предложения на самом деле не содержит нужного сообщения: оно заключается во второй части. То есть оборот с «как» в данном случае является сказуемым, а сказуемое нельзя отрывать от подлежащего. Иными словами — перед «как» в этом случае нельзя ставить ни точку, ни запятую.

Сравнительные союзы, выступающие в роли связки между подлежащим и сказуемым, тоже исключают употребление запятой (Роз., §79, прим.2 к п.1):
А петух у них вроде как султан турецкий.
Он весь как Божия гроза.

Неразложимые фразеологические обороты, обычно эквивалентные члену предложения, не следует путать с частями сложных предложений (Роз., §114, п.1). Например:
Я не могу их как следует рассмотреть (= хорошенько)
Спасайся кто может! (= все)
Наслушаешься ты здесь чего не надо (= плохого)
Сюда же относятся обороты типа:
дать чего не жалко
бери что дают / что хочешь
приглашу к себе кого пожелаю
приходи когда вздумается
явиться как ни в чём не бывало
сделать как положено / как следует
работа что надо (но: Перечитаешь, что надо, и ответишь)
говорите как есть на самом деле
городит чёрт знает что
заплатил бог знает сколько
ругается на чём свет стоит
ночевать где придётся
не лезь куда не следует
хватать что подвернётся
поживиться чем можно
добиваться во что бы то ни стало
здесь всегда можно достать что понадобится (но: достать всё, что понадобится)
живите как знаете
считай как хочешь (вариативно)
страсть как интересно
картина чудо как хороша
найду что делать / чем заняться
попрятались кто куда

Аналогично обстоит дело с УС — устойчивыми сравнениями (Роз., §115, п.3). А их в русском языке тысячи (наиболее известных — около полутора тысяч):
береги как зеницу ока
кручусь как белка в колесе
спит как убитый
мрачен как туча
похожа как две капли воды
носится как угорелый
— и т. д. Перечислять не стоит, потому что их все знают, да и технически это невозможно.

«Как» может являться не только союзом, но и частицей. Обычно в таких случаях ее можно опустить без потери смысла:
Как ныне сбирается вещий Олег отмстить неразумным хазарам…
На деревьях распевали птички, хотя им уже месяц как полагалось помалкивать.

Запятыми не выделяются обороты с союзом «как», если обстоятельство образа действия в них выступает на первый план или является новой информацией о предмете (ремой) и тем самым примыкает к группе сказуемого (Роз., §115, п.3). Нередко такие обороты можно заменить творительным падежом. Их можно опознать по интонационному выделению (при чтении вслух на такие обороты ставится логическое ударение):
Как град посыпалась картечь ( = градом)
Конь как буран летит, как вьюга спешит

Сюда же относится известное еще по школе правило об употреблении «как» в значении приравнивания или отождествления, в значении «в качестве», а также при характеристике предмета с какой-либо одной стороны (Роз., §115, п.2, 3):
Толстого мало интересует Наполеон как полководец.
Я сохраню это письмо как память о лучших днях нашей любви.

То же самое — если сравнительному обороту предшествует отрицание НЕ или слова типа: совсем, совершенно, почти, вроде, точь-в-точь, именно, просто, прямо и т. п. (Роз., §115, п.5).
Дети иногда рассуждают совсем как взрослые. (Новая информация заключается именно в сравнении, а не в утверждении, что дети способны рассуждать.)
Но:
Они рассуждали спокойно и обстоятельно, совсем как взрослые. (Обособляется уточняющий сравнительный оборот при полноценном главном предложении, несущем основную информацию.)
Тут есть смысловые оттенки:
Волосы у девочки вьются точь-в-точь как у матери. (Основную информацию несет сравнение — сам факт, что волосы вьются, уже известен и очевиден.)
А волосы-то у девочки вьются, точь-в-точь как у матери. (Основную информацию несет новое наблюдение — «волосы вьются», к которому сравнение присоединяется дополнительно.)

Запятая не нужна внутри цельных по смыслу сочетаний «не то / не так + что / чтобы», «не иначе как» и «неизвестно / непонятно / все равно + кто / что / какой / где / куда / откуда / чей» (Роз., §114, п.2, 4).
Ремонтные работы должны проводиться не иначе как с согласия жильцов.
В столицах-то и театры всякие, и гармонии-филармонии — не то что тут у нас! — Ср.: Если с человеком случается что-либо экстраординарное — не то, что случается каждый день, — он помнит, не правда ли? (Здесь цельного сочетания нет — это видно по смыслу фразы.)
Опять ты за свой комп — нет чтобы вначале уроками заняться! (Вариативно.) — Ср: Нет, чтобы вначале уроками заняться, нужен более веский стимул!
Заявился этот тип неведомо откуда — да и требует непонятно что. — Ср: Было все-таки непонятно, что от меня требуется.

То же самое — с сочетаниями «(не) больше / меньше / раньше / позже + чем» (Роз., §114, п.3.), если они не привязаны к сравнению. Например:
Это не больше чем на троечку потянет («не больше» = «только»). — Ср.: Это не больше, чем было в прошлой версии.

Нет запятой также перед сочетаниями «кто / что / какой / где / куда / откуда» и др. + «угодно / попало», образующих целые выражения со значением одного слова (Роз., §114, п.5.): кто угодно (любой), когда угодно (всегда) куда попало (всюду) и т. д.:
А вот нечего было болтать кому попало!
Грибов в наших местах сколько угодно.

Запятая перед «что» не ставится в выражении «только и… что», если за этим следует существительное или местоимение (Роз., §114, п.6.):
Только у дочки и разговоров что о новых подружках.
Но в конструкциях «только и делает / знает, что… + глагол» запятая ставится:
С утра до вечера только и знает, что в свои книжки пялиться.

Запятая не ставится даже между главным и придаточным предложением, если подчинительному союзу предшествует сочинительный союз (и, или, либо и т. д.) или отрицание НЕ (Роз., §107, прим.2):
Не представляю себе и как я выберусь из этой ситуации. — Ср.: Не представляю себе, как я выберусь из этой ситуации.
Студент не помнил ни как называется роман, ни кто его написал.
Попытайтесь узнать не как он туда попал, а чем он там занимался.
Также не нужна запятая, если придаточное предложение состоит только из одного союзного слова, относительного местоимения или наречия — либо из нескольких таких слов, выступающих как однородные члены предложения (Роз., §107, прим.2):
Он обещал скоро дать ответ, но не уточнил когда.
Меня обвиняют, но не знаю в чем.
Позвонят — спроси кто и зачем.
Мама определяла температуру просто: приложит губы ко лбу и сразу скажет сколько.

Запятая после союза «и» не ставится также в предложениях типа «Он давно уже уехал, и где он теперь, я не знаю» (Роз., . §110, п. 1).

А еще есть пропасть сложных подчинительных союзов (см. подробнее: Роз., §34). И внутри них чаще всего тоже запятая не требуется, например:
После того как люди были обеспечены работой, ситуация наладилась.
Однако в зависимости от смысла, который вкладывается в предложение, сложный союз может быть расчленен таким образом, что часть его примкнет к главному предложению. В этом случае и запятая перемещается. Ср: два варианта фразы:
Я тут битых два часа потратил, для того чтобы меня наконец поняли. (Упор на затраченное время.)
Я тут битых два часа потратил для того, чтобы меня наконец поняли. (Упор на цель.)

И в заключение — насчет того, как влияют запятые на понимание. Вот фраза:
— Верните ему оружие, пусть умрет, как подобает мужчине!
Вроде бы все правильно. Но с такой пунктуацией получается двусмысленность, потому что предложение расчленяется непонятно как: «верните ему оружие, пусть умрет» (из-за того, что ему вручили оружие?) + «пусть умрет, как подобает мужчине» (священный долг каждого мужчины — умереть?)
— Верните ему оружие, пусть умрет как подобает мужчине!
Здесь фраза четко делится надвое: «вернуть оружие» ради достойной героической смерти (сравнительный оборот тесно примыкает к сказуемому). Логическое ударение приходится на последние два слова, и они несут главную информацию: с точки зрения говорящего, исход предопределен — и речь идет только об обстоятельствах: будет ли неизбежная смерть врага достаточно красивой и героической.
Поэтому вторую версию я предпочту первой даже в том случае, если Розенталь станет возражать😀
И третий вариант фразы, где все точки над I расставлены заранее:
— Верните ему оружие, пусть умрет достойно, как подобает мужчине!

#русский_язык #размышлизмы для не-филологов
Очень скучный #длиннопост
Люди, которые загорелись идеей усовершенствовать свое правильнописание, довольно быстро (и самым неприятным образом) обнаруживают, что школьный «русский язык», как и любая школьная дисциплина, — это только цветочки.
В начальных классах тебе сообщают, что все слова делятся на существительные, глаголы и прилагательные. Вооружившись этими ценными сведениями, гордо поглядываешь на встречные предложения. Но не проходит и пяти лет, как эта стройная система разваливается: например, те слова, которые раньше прикидывались невинными прилагательными, оказываются причастиями, а то и вовсе наречиями, — и вообще новые части речи сыплются из всех щелей (в сопровождении новых же правил). Потом за дело берется вуз: те же самые наречия, в свой черед, частично оборачиваются модальными словами и категориями состояния, а грамматика подкидывает новую охапку топлива в костер этих мучений. А тех несчастных, которые продолжают свое образование и после окончания вуза, поджидает очередная серия чудесных сюрпризов…
Отсюда такой замечательный эффект: человек обычно обнаруживает, что чем больше грамматических правил в его распоряжении, тем труднее понять, какое из них использовать в каждом отдельном случае. (Кстати, Word подчеркивает мне последнее «что» зеленой чертой: не надо ли после него поставить запятую? Нет, не надо: тут просто другое правило.)
В общем, чтобы облегчить себе выбор, стоит присматриваться к написанному: как именно связаны между собой слова в вашем предложении, что конкретно означает каждое слово? И понять, как это работает в целом.

Начну с одного слова, которое почти всегда пишут неправильно. И не только в фанфиках.
Люди добрые, вас обманывают. Обманывает ваш собственный текстовой редактор, который не признает слова «шокированно». (Многие другие тоже, но с этим проблем больше всего.) Поскольку еще со школы слова, подчеркнутые красным, действуют на нервы, народ, естественно, заменяет его на «шокировано».
Не стоит этого делать. Если не хотите накладывать на свой Word Силенцио, огрейте его Конфундусом, что ли, чтоб он вас не смущал. Почти всегда «шокированно» — это наречие, которое отвечает на вопрос «как?» и пишется с двумя «н».
https://dic.academic.ru/dic.nsf/dic_synonims/392522/%D1%88%D0%BE%D0%BA%D0%B8%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D0%BD%D0%BE
Когда ваши герои шокированно, ошарашенно, заворожённо (и т.д.) переспрашивают, отвечают, смотрят и пр. — они делают это с двумя Н!
Конечно, теоретически можно себе представить краткое страдательное причастие «шокировано» (именно его нам подсовывает Word), но чтобы его к чему-то приклеить, вам понадобится живое (и желательно разумное) существо среднего рода, которое будет чем-то «шокировано». (UPD: этот фокус можно провернуть с очень небольшой группой подходящих существительных среднего рода, типа «общество»: «Мировое сообщество было шокировано последними событиями…») А вот в женском роде — без проблем: «Мисс Марпл была шокирована».
Чаще всего орфографические трудности возникают именно с тем, чего не может проверить бот: с правописанием, которое определяется контекстом. Это «слитно / раздельно», «не / ни», а самое проблемное — несчастный 52-й параграф Розенталя: «НН и Н в причастиях и отглагольных прилагательных». Его изюминка — пункт 6: «краткие страдательные причастия и краткие отглагольные прилагательные». Тут ошибки допускаются чуть ли не в половине случаев (почти как при постановке наугад). Наречия тоже свою лепту сюда вносят.
«Вечер прошел скомканно» (как?) /
«Письмо было скомкано» (его смяли).
«Она оскорблённо отвернулась» (как?) /
«Мое чувство прекрасного глубоко оскорбленó» (я столкнулся с чем-то неэстетичным).
«Ватсон с утра что-то бормотал себе под нос, и бормотание это было растерянно и бессвязно» (каким оно было?) /
«Миссис Хадсон была не на шутку растеряна» (ее поразил вид Ватсона).
Обратите внимание: одно Н связано с действием, которому подвергся объект, — в результате этого действия он приходит в какое-то состояние. В целом это и есть то самое злосчастное краткое «многострадательное» причастие.
«Макгонагалл отреагировала рассеянно» (как?) — наречие.
«Что-то вы сегодня рассеянны, Минерва» (какая она?) — краткое прилагательное.
«Вражеская армия рассеяна» (Рокэ Алва постарался) — краткое страдательное причастие.
Конечно, гипотетически тут возможен и вариант с кратким прилагательным. Но тогда к нему, сами понимаете, потребуется примерно такой контекст:
«Вражеская армия поразительно рассеянна: наши доблестные передовые отряды геройски подкрались к ней незамеченными».

А еще есть вещи из серии «бабушка надвое сказала».
На одном сайте висит такой пример краткого прилагательного: «Барышня была взволнованна и терeбила уголок платка».
Здесь нет зависимых слов. Но это еще не показатель. Тут вообще трудно однозначно назвать «правильный» и «неправильный» вариант: все зависит от того, на чем делается акцент. Сравните два варианта этой фразы:
«Барышня была бледна, взволнованна — и терeбила уголок платка».
Однородные определения, выраженные краткими прилагательными, отвечают на вопрос «какова?»; в слове «взволнованна» — два Н. Можно даже превратить эти краткие прилагательные в полные: «была бледная, взволнованная».
«Барышня была чем-то взволнована и терeбила уголок платка».
Краткое страдательное причастие с зависимым словом. Одно Н. Вот тут уже «была чем-то взволнованная» звучит откровенно безграмотно.
Но в исходном примере добавлений, которые отчетливо бы тянули в ту или другую сторону, просто нет. И что же делать? Если для наблюдателя важно лишь то, как барышня выглядит (она взволнованная!), допустимо краткое прилагательное «взволнованна». Если же его мысли устремляются в сторону причин, которые привели ее в такое состояние (кажется, случилась какая-то неприятность?), то здесь должно стоять краткое страдательное причастие «взволнована».

Еще больше таких двойственных случаев с пунктуацией.
«Булочки не беру, потому что мне надоели намеки на лишний вес!» Главное предложение несет основную информацию, придаточное уточняет причину.
«Булочки не беру потому, что мне надоели намеки на лишний вес!» Новая информация заключена именно в придаточном предложении: это ответ на вопрос «почему?». Обратите внимание на логическое ударение: во втором предложении оно перемещается с «не беру» на «потому».
Очень типичный пример — вводные слова, которые то ли вводные, то ли нет.
«В Багерлее, безусловно, комфортнее, чем в Азкабане». Констатируется факт, логическое ударение ставится на «комфортнее»; «безусловно» — вводное слово.
«В Багерлее безусловно комфортнее, чем в Азкабане». Логическое ударение перемещается на «безусловно»: оно грамматически примыкает к «комфортнее» и превращается в полноценный член предложения. В таком виде фраза может быть ответом на реакцию скептически настроенного собеседника («Помилуйте, я решительно выбираю Багерлее! положительные отзывы клиентов, свидетельство о государственной аккредитации!»).
«Я, в принципе, не хочу с этим делом связываться…» — говорящий это сомневается, фраза потенциально допускает продолжение: вообще-то не хочу, но при определенных условиях, возможно…
«Я в принципе не хочу с этим делом связываться!» — категорическое утверждение: вообще не хочу, и не просите!
(Недавно читала переводной макси, в котором слово «наконец» употрeблялось 117 раз и во всех случаях было выделено запятыми — даже там, где совершенно очевидно означало «после всего». Это было… утомительно.)

Неверный выбор знака может превратить предложение в бессмыслицу или совершенно исказить смысл. На днях я уже приводила этот пример, но продублирую: очень уж он характерный.
«Она принадлежала к числу тех чистых и тех гармонически уравновешенных натур, чей инстинкт, лишь за редкими исключениями, не совпадает с их долгом и кого сама природа побуждает совершать как раз то, чего от них ждут небеса».
Корректор выделил «лишь за редкими исключениями» как уточняющий оборот. При этом внутри фразы возникло противоречие: если инстинкт героини обычно НЕ совпадал с ее долгом, то почему она именуется «гармонически уравновешенной», а далее говорится, что природа подталкивала ее к тому же, чего требуют «небеса»?
В действительности «лишь за редкими исключениями» (тоже сопровождается логическим ударением) относится не ко всему предложению, а только к сказуемому «не совпадает», так что обе выделяющие запятые тут являются ошибкой. Кстати, эту ловушку корректору подстроил переводчик. Если вместо выражения «лишь за редкими исключениями» (которое тут вообще-то не очень уместно) использовать просто слово «редко», фраза никаких трудностей не вызовет: «инстинкт лишь за редкими исключениями не совпадает» → «инстинкт редко не совпадает».
На всякий случай вот та же самая конструкция, только в более простом виде:
«Его вкусы и взгляды(,) лишь за редкими исключениями(,) не вписывались в круг житейских понятий тех, с кем приходилось общаться чаще всего, так что особых конфликтов не случалось».

В заключение повторюсь: с выбором нужного правила будет легче, если начинать с вопроса о смысле фразы в целом. От ошибок и банальной невнимательности никто не застрахован (включая и филологов), но у вас их точно станет меньше!

Разминка:
Холмс всегда анализировал ситуацию, и Ватсон пытался сделать так же (= сделать так же, как и Холмс / = сделать то же самое), но ничего не выходило. ↔
Холмс всегда анализировал ситуацию, и Ватсон также пытался (= тоже пытался) это сделать, но ничего не выходило.
Где он только не лазил в поисках своей потерянной запонки! Но ее как не бывало. («Не» — отрицание: «Где не лазил? — Да везде лазил».) ↔
Где бы он ни лазил в поисках своей потерянной запонки, ее как не бывало! («Ни» — усилительно-уступительная частица: уж он и так, и эдак…)
«Как бы не вышло (= пусть не выйдет) скандала!» — думал бедный Ватсон. Но как бы он ни заклинал (= хотя и заклинал) свою удачу, запонка не находилась.
«Как бы Шерлок не понял, что я потерял его подарок! Но как ни прятать руки, он все равно заметит. Боюсь, чтобы он не устроил сцену. Что бы я ни сказал, это его не успокоит.
Нет, как ни крути, а тут не обошлось без Мориарти: уж он-то не упустит случая нас поссорить! Не его ли рук дело и позавчерашняя история, когда ни с того ни с сего куда-то запропастился еще не надеванный галстук Шерлока? Я ведь тогда не на шутку обиделся!»
Несчастный Ватсон не знал, что вовсе не профессору они были обязаны своими испытаниями: ни один уважающий себя шиппер не избавит своих любимцев от пары-тройки хороших пинков. А то застрянут, понимаешь, отношения — и ни туда ни сюда!

#прямая_речь
#бетское #филологическое
тег для скрыта/поиска: #inQuest

В дополнение к предыдущему посту о прямой речи, разорванной словами автора, смастерила алгоритм — и приглашаю бета-тестить его на предмет правильности и применимости. Да, я все еще продолжаю отчаянно штурмовать эту высоту. )

Грамота.ру в своей Справке (на которую ссылается #фанфикс) дает такую схему:
Но не дает такую:
— хотя она используется довольно часто.
Об этой второй есть у Розенталя: «Если слова автора, стоящие после прямой речи, представляют собой отдельное предложение, то они пишутся с прописной буквы».

Так вот: как разобраться, отдельное там предложение или нет?
С большой или с маленькой буквы слова автора? Запятая или точка после первой реплики?

Выбор знаков зависит от: 1) грамматических характеристик слов автора и 2) степени их смысловой связи с репликой.
Сперва схема-мнемоника, а потом ее разбор.

https://i.imgur.com/YybTeew.jpg

1. Грамматическая самостоятельность
Убираем прямую речь и смотрим, будут ли слова автора полноценным предложением.
1) если получившаяся фраза грамматически ущербна, значит она связана с прямой речью в одно неделимое предложение → точки между ними быть не может → пишем с маленькой буквы (и ставим запятую).
— Ах, тише, — испуганно прошептал кролик. — Ведь королева услышит!
«Испуганно прошептал кролик» само по себе, отдельно, на ногах не стоит (ср. самостоятельное: "Кролик испугался").
Яркий маркер таких конструкций — обратный порядок слов (инверсия): сначала глагол, потом существительное ("сказала она"). Здесь слова автора всегда с маленькой буквы.

2) если авторские слова сами по себе — целостное предложение, то они могут начинаться с большой буквы.
Что значит "могут"? Об этом следующий пункт.

2. Единство субъекта речи и действия
Если в словах автора действует не тот, кто произносит реплику, — всегда пишем их с большой буквы (и ставим точку). Здесь авторские слова являются самостоятельным предложением, которое окружено прямой речью, но с ней не связано.
— Ах, тише. — На них уже оглядывались. — Ведь королева услышит!
Строго говоря, тут требуется не только поставить точку, но и разбить на три абзаца. Оформление в строку здесь возможно только в том случае, если иначе потеряется слитность ситуации (например, персонаж говорит, и одновременно с его словами что-то происходит, влияя на его речь).
— А кто его знает… Это еще до меня было… Ты не знаешь, Эль? — Эль лениво помотал головой. — Ну, в самом деле, не все ли вам равно…
Если есть хоть малейшая возможность разделить ситуацию на микроэтапы, то принцип простой: разные субъекты → разные абзацы.
— Сэр гражданин Мерлин, — сказал я. — Нельзя ли чуть потише? Я ничего не слышу.
Мерлин замолчал с видом человека, готового продолжать в любой момент.
— Алло, — снова сказал я в трубку.

Если слова автора — полноценное предложение и относятся к самому говорящему, то смотрим следующий пункт.
3. Одновременность речи и действия / комментирование реплики
1а) Если речь персонажа сопровождается действием/состоянием, подчеркивается их одновременность, то допустимо поставить запятую.
Здесь все зыбко, зависит исключительно от замысла и цели автора.
— Ах, тише, — кролик испуганно оглядывался. — Ведь Королева услышит!
Эта запятая сообщает, что кролик шепчет, одновременно оглядываясь.
― Давай сюда, ― от нетерпения у него руки дрожали. ― Скорее.
— Лемурий Кумбрийский писал, — студент не мог оправиться от смущения. — Ох, как же там было?
(Для сравнения: — Ты ему скажи. — Простой хороший парень Эль гнул свое. — Ты за него не заступайся. Так ему и скажи: пусть идет к Бубе в «Оазис», и весь разговор.. Здесь нет одновременности речи Эля и его действия, это автор дает свою ремарку, оценку.)

1b) Если автор описывает само звучание реплики, также возможна маленькая буква и запятая:
— Так это одно и то же, — последние три слова она выделила голосом. — Думай о смысле, а слова придут сами!
— Сегодня четверг, — она звучит как госпожа в своем праве. — Заваришь нам какао?

2) Одновременности нет, идет сперва речь, потом действие и снова речь. Тут всегда пишем большую букву (и точку).
— Ах, тише. — Кролик испуганно огляделся. — Ведь Королева услышит!
Точка сообщает, что кролик сперва шепчет, а потом оглядывается.
— Диван мягкий, полуторный, инвентарный номер одиннадцать двадцать три. — Он наклонился и пощупал. — Вот он у вас влажный.
— Так бы сразу и сказал. — Он помолчал. — Ну, а чем у тебя все кончилось вчера?
Такие вставки в речь, наподобие ремарок в пьесе, обычно бывают краткими. Если предложение распространенное и разбивает ситуацию собственно речи, то его лучше выделить в абзац.

_____________________
И под конец напоминание-пояснение: если слова автора вставлены внутрь цельной неделимой реплики (а не между репликами), то они включаются в состав этого предложения, а значит, точки и большой буквы там быть не может никак.
— Генерал-полковник Туур, — она достала платочек, — так и умер с саркастической усмешкой на устах...

— Фу, — сказал он, — можно наконец ехать домой. Вот вам моя карточка, Иван. Поставьте ее на письменный стол и не выбрасывайте до самого отъезда. — Он подошел к плоскому ящичку возле бара и сунул в щель другую карточку. Раздался звонкий щелчок. — А вот это, — сказал он, разглядывая карточку на просвет, — передайте вдове с моими наилучшими пожеланиями.

P.S. Левел-ап писательский: обсуждение выбора синтаксиса и пунктуации в зависимости от оттенков смысла https://korrektor-ru.livejournal.com/602663.html#cutid1

#прямая_речь
#бетское #филологическое #inQuest

За правилами оформления прямой речи #фанфикс отсылает на Грамоту. Но вот какая штука: там в Справке описаны не все варианты, причем отсутствуют именно самые заковыристые, те, которые особенно нужны в нелегком труде писателей и бет.

Очень часто в художественном тексте слова автора вклиниваются в речь персонажа, разрывая реплики.

В этом посте собраны, пожалуй, все возможные варианты типографики, когда слова автора стоят внутри прямой речи (при диалогическом, не кавычечном оформлении).
Коллег прошу метать конструктивные тапки.

— Заходи, — кивнула она. — Присаживайся.
Слова автора относятся только к первой части прямой речи.
/Она сказала "Заходи", одновременно с этим кивая. Потом она сказала "Присаживайся"./

— Заходи. — Она кивнула на кресло: — Присаживайся.
Слова автора относятся только к второй части высказывания.
/Она сказала "Заходи". Потом она кивнула, говоря: "Присаживайся"./

— Заходи, — кивнула она, — и присаживайся.
Слова автора относятся к обеим частям прямой речи, разрывают собой цельную фразу персонажа.
/Она сказала "Заходи", одновременно кивая и продолжая фразу без паузы./
И это единственный случай, когда _после_ слов автора можно воткнуть запятую (да, только при наличии запятой _перед_ ними; ну разве что многоточие еще может быть: — Если уж зашел... — кивнула она, — то присаживайся.).

— Заходи, — кивнула она и добавила: — Присаживайся.
Слова автора распадаются на две части, первая комментирует начало прямой речи, а другая относится к второй части высказывания. В такой конструкции в словах автора два глагола.
Вариант: — Заходи, — кивнула она. Помедлив, добавила: — Присаживайся.

— Заходи. — Она кивнула. — Присаживайся.
Автор описывает последовательность речь-действие-речь:
/Она сказала "Заходи". Потом кивнула. Потом сказала "Присаживайся"./
Вариант:
— Заходи. — Дверь за мной закрылась. — Присаживайся.
Слова автора относятся не к говорящему.
/Она говорит, и в это время хлопает дверь./
Этот последний вариант с точки зрения строгой стилистики должен биться на три абзаца. Но в современной типографике оформление в строку вполне себе живет: это удобно для того, чтобы реплики в диалоге не перепутывались, и для создания эффекта единства ситуации. Такие ремарки "не о говорящем" допустимы лишь если они очень, очень короткие, вроде тех, что бывают в текстах пьес (чуть подробнее об этом здесь: https://fanfics.me/message382157).

__________________

Ах да. Если первую часть высказывания нужно закончить вопросом, восклицанием или многоточием, то работают все те же самые закономерности.
1. Если вы ставите ? или ! или ... вместо запятой — то после тире слова автора с маленькой буквы.
— Зайдешь? — спросила она. — Ну, проходи.
— Зайдешь? — спросила она. И на мой кивок ответила: — Ну, проходи.

2. Если вы ставите ? или ! или ... вместо точки — то после тире слова автора с большой буквы.
— Зайдешь? — Она слегка попятилась. — Ну, проходи.
— Зайдешь? — Она приглашающе кивнула: — Ну, проходи.

Стихия «Вода» - «мусорное» фэнтези
Выкрашенное преимущественно вылинявшими красками, растресканное, суховеистое, сквознячно-рассохшееся пространство, похожее на трек группы Сплин «Пластмассовая жизнь». Здесь что-то ржавеет, что-то рассыпается в пыль, что-то трескается.
Мусорное фэнтези – это жизнь поверх и между. Его отличает своеобразная точечная планировка – очаги «цивилизации» разбросаны по чужой территории, не вполне пригодной для жизни. Мусорное фэнтези – это жизнь в пути и обособленные «точки доступа».
Следует заметить, что помимо постапокалиптических творений и повествований о других планетах, где для жизни пригодны только маленькие клочки земли, мусорное фэнтези – это ещё и рассказ о ксениях, компактных поселениях на чужой территории, зависящих от её ресурсов.
Способ передвижения: либо быстро и современно, эдак с ветерком – либо пешкодралом по катакомбам. Как правило, герои используют оба способа приблизительно в равных долях.
Еда: с едой здесь очень плохо. Либо это нечто унифицированное и безвкусное (часто синтетическое) – либо просто жрут что попало. Преобладает жидкий суп сомнительной консистенции.
Вещи: в мусорном фэнтези никто ничего не придумывает. В мусорном фэнтези не думают о моде. В мусорном фэнтези используют то, что уже существовало раньше. Уже из этого можно сделать вывод, что вещи здесь делятся на:
1) Унифицированные – детища утопий и антиутопий
2) Первые попавшиеся – чего было, тем и воспользовались
3) Старые вещи под новым именем – и, как правило, использующиеся для чего-то совсем другого, чем изначально (пули как валюта, вилка как боевое оружие, шестерёнки от часов – как украшение…)
4) Обычные – позаимствованные из основного мира
5) Старинные и могущественные.
Здоровье: как ни странно, со здоровьем обычно всё в порядке. Во многих «мусорных» мирах население либо поголовно здорово и довольно молодо, либо хорошо развито врачевание/целительство.
Умения: живи или сдохни. Первичные навыки должны быть у любого героя этой вселенной. Всё остальное – как повезёт, но на доброго учителя обычно надеяться не приходится. Здесь в приключение закидывают пинком и не страхуют от проигрыша – как хочешь, так и выбирайся.
Роль магии и чудес: магия доступна немногим (если вообще доступна). Умения высокоспециализированы, с какими-то много людей, с какими-то – всего ничего. И вот эти, которых «всего ничего» в дефиците и весьма ценны. Их почитают почти как шаманов в первобытном обществе.

Стихия «Воздух» - «стеклянное» фэнтези
Описания призваны создать эффект лёгкости, прозрачности и эфемерности. Прилагательные вроде «хрупкий», «жемчужный» и «мерцающий» преследуют вас на каждом шагу. Характерный почерк этого типа фэнтези – большое количество стеклянных и уподобленных стеклянным предметов, а также чего-нибудь светящегося изнутри (в Властелине Колец есть только один предмет такого типа – склянка Галадриэли, в любом же «стеклянном» фэнтези подобных артефактов – хоть мешком греби).
Цвета могут быть и яркими, и пастельными, но в любом случае – прозрачные и как бы слегка ненатуральные, вызывающие ассоциации не то с леденцами, не то с коробкой бисера. Только здесь можно увидеть, допустим, сиреневый, лимонный, небесно-голубой или нежно-розовый (пронзительно-яркие цвета режут автору глаз). Только здесь автор ничего не скажет о цвете волос или кожи персонажа, но будет долго и с упоением рассказывать про его глаза.
Автор неизбежно помешан на снах, зеркалах, тумане, луне, путешествиях между несколькими реальностями и искажениях пространства/времени. Кроме того, автор любит расценивать личность как «маску» или «роль», раздумывать над тем, что отличает человека от механизма, а также периодически подозревать, что окружающий мир – иллюзия.
Поскольку это фэнтези под покровительством стихии воздуха, ветер здесь – чуть ли не отдельное действующее лицо. По крайней мере, о нём то и дело напоминают. Как и о запахах, кстати (чаще приятных, чем неприятных).
Основной способ передвижения: Мгновенный или хотя бы очень быстрый. Медленные способы автора утомляют, зато о быстрых он готов каждый раз заливаться соловьём, так они на диво хороши.
Еда: Обязательно будет упоминаться сладкое (даже если герой его ненавидит), кофе/чай и очень крепкий алкоголь (что-то типа рома, абсента, спирта или ещё чего-то в том же роде). Иногда к этому добавляются средства изменения сознания, но необязательно. Герой часто забывает поесть. В любой стеклянной фантастике есть хотя бы один эпизод, когда героя пытаются отравить/околдовать/подчинить своей воле через что-то подсыпанное в еду/питьё.
Вещи: делятся на очень важные, символические – и прочие. Прочие едва упоминаются. Важные – как правило, мелкие, не очень дорогие безделушки, имеющие огромное значение 1) потому что с ними связаны сентиментальные воспоминания, 2) потому что они являются амулетами/оберегами/талисманами. Характерная особенность «стеклянного» фэнтези – магические предметы всегда выглядят как копеечная ерунда (какая-нибудь монетка, бусинка, ленточка, огарок свечи или перышко).
Здоровье: мелкие хронические проблемы и склонность к ипохондрии. Реальных проблем с физическим здоровьем здесь обычно не бывает. Зато распространены психические отклонения – от банальной хронической усталости и депрессии, до откровенного сумасшествия, галлюцинаций и суицидальных приступов. Также герои «стеклянного» фэнтези умеют испытывать запредельный ужас.
Среднего возраста в этой фантастике нет – герой либо юн (или просто хорошо сохранился), либо очень, очень стар (хотя выглядеть при этом может по-разному). Последний вариант заставляет причислить некоторые (не все!) истории про вампиров, ведьм и демонов именно к «стеклянному» фэнтези.
Умения: Приходят как бы сами собой. То ли «вспоминаются», то ли «впитываются» с каким-нибудь волшебным составом/предметом, то ли просто «порода такая». Но, в любом случае, человек, первый раз решившийся на некую авантюру, как правило, выходит из неё победителем и делает всё, как нельзя лучше.
Роль магии и чудес: панацея. Рояль из кустов, бог из машины, последнее средство и «окончательное разрешение».
NB: Именно стеклянное фэнтези специализируется на внезапных любовных историях на всю жизнь и «вторых половинках», где оба влюблённых приблизительно равны, либо девушка даже сильнее/агрессивнее.

Стихия «Огонь» - «алхимическое» фэнтези
Большая часть событий происходит в помещениях: дома, подземелья, замки и города. Природа если и появляется в фокусе внимания, то очень ненадолго, чтобы было что описать, пока герой перемещается из точки А в точку Б. Исключение – битва или необходимость совершить некий масштабный поступок (поколдовать на свежем воздухе, например). Но в этом случае действие часто происходит ночью или при сниженной видимости – видимо, чтобы и в этом случае избежать описания пейзажа.
Главное в описаниях – краски. Никаких пастельных оттенков, цвета яркие, броские, порой до неестественности. Именно поэтому, наряду с «добротным», «алхимическое» фэнтези – любимое у костюмеров и операторов: позволяет развернуться в полный рост, поражая сумасшедшими нарядами, экзотическими причёсками и масштабными спецэффектами. И да, именно из этого типа фэнтези родом всякие там «волосы оттенка тёмного золота» и «ярко-фиолетовые глаза».
Основной способ передвижения – не акцентируется. Сгодится всё, что ездит достаточно быстро, но не мгновенно: карета, собачья упряжка, повозка, корабль, метла, ковёр-самолёт, паровоз, воздушный шар, летающее или быстро бегающее животное. Пешкодралом герои таскаться не любят – но и мгновенные перемещения не уважают (обычно автор выражает уверенность, что это либо опасно, либо неудобно, либо требует специальной подготовки). Но в любом случае внимание автора на передвижениях не заостряется – как уже было сказано, главное всё равно происходит в помещениях.
Еда: большое количество придумок, новых блюд, уникальных злаков и загадочных напитков, которым нет аналогов в нашей с вами банальной реальности. Герои жрут, как не в себя, но при этом как-то умудряются не поправиться и не слечь с диабетом. В то же время, когда героям приходится обходиться без питания или угрюмо глодать какие-нибудь безвкусные сухари, автор тоже не особенно заостряет на этом внимание – ничего, они привычные, как-нибудь справятся.
Вещи: делятся на бытовые, профессиональные и древние.
Бытовые имеют три стадии использования:
1) суперновые и суперкрасивые вот только с иголочки, боже-какая-прелесть-неужели-это-всё-мне,
2) фоновые, которые вроде есть, но на них внимания не обращают (и автор даже забывает о такой мелочи, как необходимость эту самую вещь стирать, смазывать, заправлять или что-то там ещё с ней делать),
3) внезапно, заразы этакие сломавшиеся/порвавшиеся в неподходящий момент. Профессиональные вещи – личный кинк автора, вокруг которого он долго танцует и выделывает кренделя, придирчиво описывая сравнительные свойства разных моделей, изданий, лет выпуска, мастеров и стран изготовителей и т.д., и т.п. Профессиональная вещь может быть:
1) «моей любимой»,
2) доставшейся по случаю при необычных обстоятельствах,
3) самой крутой в своём классе.
Что характерно, любимая вещь – обычно добротная, но не самая крутая.
Древние вещи делятся на:
1) проклятые,
2) доставшиеся по наследству,
3) последние в своём роде, ужасно редкие и драгоценные, «сейчас-так-уже-не-делают».
Древнюю «последнюю в своём роде» вещь непременно раскокают, если она, конечно, не досталась в наследство. А вот если вещица проклятая, то она, наоборот, будет отличаться сверъестественной живучестью.
Здоровье: Алхимическая фантастика – приют сильных, здоровых, мощных и прокаченных граждан. Чаще всего – сильных колдунов и/или хороших воинов. Однако сила в этом мире ох как нестабильна. Поэтому герои до паники, до, простите мой французский, ус**чки, боятся потерять силу и здоровье. И, конечно же, садист-автор регулярно устраивает им травматические события. Восстанавливаются герои долго, постепенно, успевая достать читателя своими размышлениями по поводу «получится – не получится» и сентиментально-радостными воплями выздоравливающего сознания вроде «ура, я слышу эту птичку» и «как хороша весна, как пахнут цветочки».
Для алхимического фэнтези характерно упоминание о хронических проблемах героя, которые периодически обостряются (следы прошлых переделок), а также пристрастие к оставлению на теле, а то и на лице героя, шрамов.
Соответственно, в вопросах возраста алхимическая фантастика не менее жестока. Возраст – это постепенная утрата силы, бодрости, рассудка и способности управлять собственной жизнью. Кроме того, возраст – это утрата веры в идеалы, сомнения, тревога в безопасные моменты и неподобающая беспечность в опасные. Кроме того, возраст – это возможность заглянуть в то время, когда сказка заканчивается – ведь для алхимической фантастики прошлое лучше, сильнее, мудрее и сказочнее будущего.
Умения: Наращиваются, прокачиваются и тренируются постоянно. Очень часто обучение героя на первых этапах идёт с сильным скрипом. В других произведениях герой даётся с уже готовым набором умений, но после некой неприятности вынужден восстанавливать их почти с нуля. Самая большая пакость – случайно нарваться на профессионала сильнее себя и получить от него по первое число.
Роль магии и чудес: основная и базовая. Мир алхимического фэнтези насквозь пропитан магией, ей решаются все вопросы политики, торговли, досуга – и вообще всё, от приготовления пищи до спасения мира. Самая востребованная, «топовая» магия – огненная. Сила огня стоит особняком от силы остальных стихий и пользуется особым уважением. Часто важную роль играют драконы или иные источники сильного пламени.
NB: формально, к типу «алхимического фэнтези» можно отнести и некоторые технократические миры, где магию заменяет технология, в ряде случаев находящаяся в симбиозе с биологией (киборги, управление силой мысли, виртуальное пространство). Аналогом утраты магии в таких мирах становится технологическая поломка.

Языки и стихии фантастики

Сразу оговорюсь - это не классификация жанров фантастики и фэнтези. Это классификация – стиля описаний и характера рисуемых автором картин. То, что отличает одни фантастические миры от других и наполняет их специфической атмосферой. Моя имха состоит в том, что такая атмосфера, как правило, тяготеет к одной из четырёх стихий.
Тематическая схема
Подробности и расшифровка - ниже:

1) Стихия «Земля» - «добротное» фэнтези
Яркие, сочные описания, гармоничные краски, много внимания уделяется природе.
Главное в описаниях – фактура. Камешки колются, трава шелковится, стены замка – влажные и шершавые, а солнце – «как будто умытое» или «ярко начищенное».
Героям хотя бы пару раз позарез надо забраться в горы (стихия земли всё-таки!), а за неимением гор – в лес. Городам как таковым уделяется очень мало внимания, зато могут быть распространены всякие странные типы поселений, близкие к природе – пещеры, норы, дома на деревьях, землянки. Особенный шик: дом, защищённый водой – например, на острове, за водопадом, на запруде, в месте слияния рек, на мельнице. Если уж приходится описать дом, то чаще всего он одиночный, деревенского типа и стоит особняком.
Основной способ передвижения – пешком. Собственно, все их перемещения другим способом это либо битвы, либо проходные незначимые эпизоды.
Еда: плотная, сытная, довольно простая. Больше всего внимания уделяется «второму» - супы и десерты упоминаются редко. Часто упоминание слабого алкоголя, почти никогда – крепкого. Только алкоголь имеет собственные экзотические названия, остальная еда вполне привычна: яблоки остаются яблоками, а какой-нибудь свиной окорок – свиным окороком, никаких «задних крыльев тяни-толкая» герои не жарят.
Вещи, даже с историей – в подчёркнуто хорошем состоянии. Никаких ветхих тряпиц, тусклого металла, рассохшегося дерева и нечитаемых манускриптов. Даже если герой откапывает в лесу оружие своего пра-пра-пра… древнего предка или возвращается домой после многолетнего отсутствия. Если автор хочет придать своему творению хоть какое-то подобие достоверности, он, конечно, скажет, что вещь сохранилась благодаря магии, или, например, хранилась в специальных условиях – но по сути это ничего не меняет: время не портит предметы из области «добротного фэнтези».
Здоровье:Соответственно, герои такой фантастики редко болеют и быстро выздоравливают. В крайнем случае – валяются в беспамятстве, а потом просыпаются «почти здоровыми», чтобы не заставлять автора прописывать долгий и муторный восстановительный процесс. В старости (если в добротном фэнтези вообще предусмотрена старость) у героев сохраняется ясный ум и хотя бы относительное физическое благополучие.
Единственное, что может грозить героям и предметам в такой фантастики – буквальное физическое уничтожение. Поэтому неудивительно, что любимые герои добротного фэнтези – эльфы (не ГП-шного типа, а «красивые и бессмертные») и колдуны-долгожители.
Умения: Стабильные. Сильные герои, профессионалы обладают разными полезными умениями, среди которых обычно есть врачевание и/или боевые навыки. Слабые физически герои редко что умеют и почти никогда не учатся у сильных. Но даже когда обучение всё же происходит, этот процесс никогда не показан: либо автор ограничивается упоминанием, что «после двух лет тренировок под руковдством (имярек), наш (имярек) мог попасть в мишень со ста шагов даже в ветреную погоду», - либо герой занят спасением своей тушки от приключений, а потом автор лениво заявляет, что «наш (имярек) здорово отличался от того, каким он отправился в поход», после чего кратко перечисляет обретённые умения. На этом вопрос о развитии способностей ГГ считается закрытым.
Роль магии и чудес: фоновая. Да, чудеса и магия в этом мире обычно есть, но герои решают свои вопросы обычно другими, более земными способами. И даже сильного колдуна скорее перехитрят, или найдут его уязвимое место, или убьют в банальной битве на мечах, чем перешибут его магию более мощной магией.

2) Стихия «Огонь» - «алхимическое» фэнтези
3) Стихия «Воздух» - «стеклянное» фэнтези
4) Стихия «Вода» - «мусорное» фэнтези

#Статьи #Размышления #про_литературу #про_кино